Вавилон 5: Легионы огня - Долгая ночь Примы Центавра

      - У тебя… то есть, у вас… неужели?
      - Да, Вир, именно так, - Мэриэл загляделась на содержимое своего бокала и улыбнулась, очевидно, от приятных воспоминаний. - Знаешь, что мне тогда понравилось в тебе? Сказать?
      - Нет, нет, не нужно.
      - Ты забавлял меня. Далеко не всегда мужчине удается развеселить женщину, а у тебя это так легко выходит. У тебя был очаровательно обманчивый внешний вид, хотя я, конечно, с легкостью смогла увидеть, что скрывается за всем этим.
      - И… что же это за внешний вид?
      - Будто ты с трудом сдерживаешься, чтобы не запаниковать.
      - Ах. Что ж, - Вир неестественно усмехнулся. - И вы разглядели все, что за этим кроется. Вы очень умны.
      - Да, действительно, я очень умна… и любознательна. Так что, Вир, утоли мое любопытство. Я уже так давно не была здесь, - Мэриэл переплела свои пальцы и склонилась вперед. - Расскажи мне, что происходит здесь, на Вавилоне 5.
      - Ох, хмм… ну… хорошо, - и Вир приступил к торопливому пересказу всех основных событий и происшествий, тех, о которых он сумел вспомнить, и которые случились за последние пять или шесть лет, включая Войну Теней, инаугурацию Президента и войны с телепатами. Мэриэл пыталась разобраться во всем этом, часто прерывала Вира вопросами, но в основном просто слушала и кивала. Когда спустя какое-то время он, наконец, закончил, Мэриэл выглядела просто пораженной.
      - Вот это да! - сказала она. - Да ты здесь времени попусту не терял. Как, должно быть, интересно тебе жилось все это время!
      - Я не уверен, что «интересно» - подходящее слово, - заметил Вир. - Оно звучит так, будто жизнь здесь была для меня сплошным удовольствием. Правильнее было бы сказать, что моя жизнь здесь неслась на огромной скорости по крутым виражам, и мне приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не вылететь с трассы.
      Мэриэл рассмеялась. У нее был красивый смех. Вир удивился, почему он никогда не замечал этого раньше.
      - А ты, - осмелев, сказал он немного погодя, - ты, должно быть, тоже все время была очень занята, я уверен.
      Мэриэл ничего не ответила.
      Вир смотрел на нее в ожидании, что теперь она подхватит нить разговора и в свою очередь поделится новостями. Но ничего не происходило.
      - Мэриэл? - попытался он подсказать.
      - Прошу прощения, - ответила она прохладно. - Я просто подумала, что ты отпустил шуточку в мой адрес.
      - Что? Да нет же! Нет, я бы никогда… Какую шутку? Что ты имела в виду?
      - Лондо выбросил меня на помойку, Вир, - ответила Мэриэл. - Я теперь ничего для него не значу, и он оповестил об этом весь свет, - до сих пор она стояла, но теперь присела на краешек одного из кресел. И Вир заметил, что теперь Мэриэл уже выглядела далеко не такой радостной, какой была при первоначальном появлении. Наоборот, теперь казалось, что она изо всех сил старается сдержать слезы. - Ты даже представить себе не можешь, Вир, что значит быть настолько униженной в глазах общества. Быть выброшенной. Чтобы люди смотрели на тебя и смеялись тебе вслед, потому что тебя считают ходячим недоразумением.
      Виру не нужно было даже прибегать к самоанализу, чтобы понять, насколько это описание приложимо и к его собственной жизни, вплоть до настоящего момента. Чтобы вспомнить, как его самого когда-то считали семейным недоразумением, и потому выбросили с глаз долой на Вавилон 5, назначив на должность атташе при нелепом Лондо Моллари.
      - Мне кажется, я вполне могу себе это представить, - сказал Вир и добавил: - Но… но взгляни на себя! - и он страстно взмахнул рукой, забыв, что держит недопитый стакан вина, и едва не расплескал его. - Как можно, чтобы хоть кто-нибудь относился к тебе как к недоразумению! Ты же такая… такая…
      - Красивая, - тихо закончила Мэриэл. - Да, Вир, я знаю. И поскольку я такова, то мужчины домогались меня, чтобы тем самым доказать всем свою собственную значимость. Но теперь на мне висит, в дополнение к моей красоте, другое клеймо. Я теперь еще и изгой. Этим меня наградил Лондо Моллари. И от этого клейма мне не избавиться, оно навечно повисло на мне. Теперь ни один мужчина не хочет, чтобы его заметили рядом со мной, потому что… - Голос Мэриэл звучал так, будто готов был оборваться в любое мгновение, и Вир почувствовал, что одновременно с ее голосом готовы разорваться и его сердца. Потом, с видимым усилием, Мэриэл взяла себя в руки. - Мне… очень жаль, Вир, - тихо сказала она. - Я… скучаю по своей старой жизни. Я скучаю по придворной круговерти, по светским вечеринкам. Мне так недостает общества мужчин, которые жаждали бы, чтобы их заметили рядом со мной…
      - Но завтра здесь как раз будет вечеринка! Прямо здесь, на Вавилоне 5! - моментально откликнулся Вир. - Сборище дипломатов, созываемое Капитаном Локли. Не столь уж важное мероприятие, она созывает их каждый месяц или около того. Ей кажется, это хорошо для поддержания морального духа, проводить такие встречи. Я последнее время не посещал их, поскольку пришел к выводу, что… ну, неважно. Что бы там ни было, но я мог бы пойти туда завтра, вместе с тобой. То есть, мы бы могли пойти туда вместе. Ты и я.
      Мэриэл взглянула на Вира, и глаза у нее заблестели.
      - Как это благородно с твоей стороны, Вир. Но мне кажется, на самом деле ты тоже не хотел бы, чтобы тебя видели в компании со мной…
      - Ох, не будь смешной! По правде говоря, это мне непонятно, почему у тебя могло возникнуть желание появиться на публике в компании со мной.
      - Ты это серьезно? - спросила Мэриэл. - Появиться в компании Посла Республики Центавра на Вавилоне 5? Да это огромная честь для любой женщины. Это ты можешь уронить свой статус, ухаживая за мной.
      - Ты шутишь? Да здесь практически все ненавидят Лондо. - Вир засмеялся, но затем резко оборвал смех. - Впрочем… на самом деле это вовсе не смешно. И, кроме того… кто ж узнает? - торопливо добавил он, присаживаясь на корточках рядом с Мэриэл. - Слушай… когда ты смотришь на Дрази… можешь отличить одного из них от другого?
      - Пожалуй… нет, - признала Мэриэл.
      - Вот и я тоже. И готов поспорить, что все центавриане точно так же кажутся для Дрази на одно лицо, как и Дрази для нас. И Дрази, и все остальные. Так что они, скорее всего, даже и не вспомнят, кто ты такая. Если только ты не наденешь значок с надписью «бывшая жена Лондо Моллари».
      - У меня есть такой, только я его оставила дома.
      Вир рассмеялся таким ее словам, впрочем, как и сама Мэриэл, и смеясь, Вир ласково похлопал ее по руке, а она положила свою ладонь на его, и от этого прикосновения Виру показалось, будто его ударило разрядом тока.
      - Ты уверен, что хочешь этого, Вир? - спросила Мэриэл.
      - Безусловно. Слушай, ты отправишься туда…
      - Мы отправимся, - поправила Мэриэл.
      - Мы отправимся, и ты словно вернешься в добрые старые дни. Ты замечательно проведешь время.
      - Мы вместе замечательно проведем время.
      - Правильно. Мы вместе. Я извиняюсь, просто… ну… - Вир вздохнул. - Я не привык думать о себе как о части какого-то «мы». Уж очень долго здесь был один только «я».
      А затем, к изумлению Вира, Мэриэл запрокинула слегка его подбородок и мягко поцеловала прямо в губы. Очень, очень мягко, не сильнее, чем бабочка коснулась бы их своим крылом. Но этого было достаточно, чтобы все волосы на теле Вира встали торчком от набежавшего заряда электричества.
      Мэриэл спросила, во сколько начнется прием. Вир ответил. Мэриэл сообщила ему, где она остановилась на Вавилоне 5, и куда ему следует зайти за ней. Вир кивнул. А затем она еще раз поцеловала его, уже несколько посильнее, чем в первый раз, и Вир внезапно почувствовал, что крови в его теле стало слишком много.
      Когда их губы разделились, с отчетливым чмокающим звуком, Мэриэл сказала ему:
      - Ты такой милый. Я уже совсем позабыла, что такое быть рядом с милым мужчиной. Но на сегодня это все, я разрешаю тебе вернуться ко сну.
      И с этими словами она ушла. И лишь когда прошло несколько минут, боль в коленях напомнила Виру, что он так и позабыл подняться на ноги. Он перебрался в кресло и долго еще сидел, ошеломленный.
      Когда Мэриэл впервые появилась в дверном проеме, его охватила паника. Он сразу вспомнил все те ужасные истории, которые рассказывал о ней Лондо, вспомнил хаос, который всегда оставляли после себя женщины. Он вспомнил, что Лондо едва не умер из-за подарка, который преподнесла ему эта женщина, хотя она и клялась, что даже отдаленно не представляла себе возможные опасности, когда вручала Лондо этот подарок. (27) Вир вспомнил о той зловещей ауре, которая сопровождала Мэриэл, и все это заставило его поначалу с опаской посматривать на нее.
      Но все это было смыто той беззащитностью и ранимостью, которые Мэриэл явила перед ним за время присутствия в его апартаментах. Вир почувствовал, как все его тревоги и сомнения растаяли, одно за другим, пока не осталась лишь одна непроизвольная мысль:
      «И это от нее Лондо решил избавиться? Должно быть, он просто выжил из ума!»
 

* * *

 
      Эта посольская вечеринка оказалась одним из поворотных пунктов всей карьеры Вира… если не всей его жизни.
      Случилось так, что Вир посетил ее, пребывая словно в состоянии медитации, когда его душа со стороны наблюдала за действиями его тела. Обычно в ходе подобных мероприятий, на которых Вир появлялся не так уж часто, он всегда оставался скованным. Пристроившись где-нибудь возле стены, кивая одним, перебрасываясь парой дежурных фраз с другими, он в основном занимался тем, что держал бокал Лондо, когда руки того оказывались не в состоянии его удержать, что, по крайней мере к концу вечеринок было скорее правилом, чем исключением. Короче говоря, если уж Вир был на таком приеме, то все достижения, которыми он мог похвастаться за этот вечер, ограничивались тем, что он на нем… был.
      Но в последний раз подобное мероприятие превратилось для Вира просто в какое-то шоу ужасов. За многие годы, проведенные на Вавилоне 5, Вир, как ему казалось, наладил что-то вроде если не дружеских, то, по крайней мере, приятельских отношений со всеми обитателями станции. Однако в течение последних полутора лет он лишь наблюдал, как все они исчезают, один за другим. Лондо, Ленньер, Деленн, Иванова, Шеридан, Гарибальди, даже Г’Кар, который однажды поставил Вира в ужасно неловкое положение, когда в лифте разрезал себе руку своим же собственным кинжалом и начал капать кровью у Вира перед глазами - ничего хуже Вир не переживал ни раньше, ни позже (28). Все они исчезли.
      О, конечно, Капитан Локли была достаточно вежлива, но она старалась держать Вира на определенном расстоянии, не допуская с ним эмоциональной близости, впрочем, похоже, не только с ним, но вообще со всеми. И Зак был здесь, но Виру всегда казалось, что Зак относится к нему с подозрением, словно все время ожидает, что Вир вытащит из потайного кармана бластер или бомбу. Может быть, это была лишь игра воображения, но так или иначе, именно таковы были ощущения Вира.
      Что же касается остальных членов Альянса… они совсем с ним не церемонились. И в этом не было ничего личного; просто они ненавидели и боялись Приму Центавра, а с ней заодно и всех центавриан без разбора. Но от этого было не легче. Поэтому не удивительно, что Вир отказался от посещения подобных не совсем официальных собраний.
      Но этот вечер… в этот вечер все вышло совсем, совсем по-другому.
      В этот вечер Мэриэл явно была в ударе.
      Когда Вир зашел за Мэриэл, он поразился тому, насколько крохотная у нее каюта. В ней с трудом можно было повернуться одному человеку, и располагалась каюта уж точно не в самом фешенебельном секторе станции. Но, тем не менее, Мэриэл ухитрялась выглядеть прямо-таки сияющей. Она облачилась в удивительно простое, непритязательное платье, но именно в отсутствии украшений заключалась сила этого наряда, поскольку простота платья самым выгодным образом оттеняла естественную красоту Мэриэл.
      А красоты у нее было с избытком, как бы она ни скромничала. Когда дверь ее каюты открылась, Мэриэл просто стояла посреди комнаты, словно на показе мод, изящно сложив ладони перед собой. Вир настойчиво пытался напомнить своему телу, что дыхание должно быть автономным рефлексом, а легкие не должны забывать о том, что им положено сжиматься и расширяться. Но легкие явно не собирались прислушиваться к его наставлениям, и несколько мгновений Вир находился в весьма затруднительном положении.
      А когда, наконец, опять смог нормально дышать, Мэриэл спросила тихо, едва ли не шепотом:
      - Ты… доволен мною, Вир? Тебе не будет стыдно появиться вместе со мной?
      Вир в буквальном смысле не мог найти слов. Вместо осмысленного ответа у него получилась лишь бессвязная последовательность восклицательных междометий. К счастью, один только его тон позволил ясно выразить ту мысль, что ему уж, по крайней мере, не стыдно.
      Мэриэл приблизилась к Виру на шаг и сказала тихо:
      - Я подумала, что когда первый раз встретила тебя, то была… пожалуй, несколько высокомерна.
      - Нет! Нет, нисколько.
      - Но если все-таки была, ты чересчур вежлив, чтобы прямо сказать мне об этом. Так что на всякий случай, я… хочу извиниться перед тобой теперь. Надеюсь, что ты меня простишь, - Мэриэл поцеловала его еще раз, и на этот раз Виру показалось, что он в прямом смысле потерял свою голову.
      По крайней мере, именно так он себя чувствовал. Он стоял с глупым видом, раздумывая, куда же подевалась его голова, и как ему поступить, чтобы вернуть ее себе на плечи. И в самый разгар этих поисков, до него донесся голос Мэриэл:
      - Ну, так мы идем?
      И они пошли.
 

* * *

 
      Вир не мог поверить в реальность этого вечера. Скорее, это походило на сон… только в этом сне, конечно, отсутствовала женщина-вампир с присосками на кончиках своих длинных пальцев.
      И на протяжении всего этого сна Мэриэл была предметом восторга и источником наслаждения. Если сборище послов напоминало огромный ледник, по крайней мере, по отношению к центаврианам, Мэриэл явилась, словно весенняя оттепель, согревающее солнышко, она…
      - Миллион и мелочь в кармане, - прокомментировал Зак Аллан, и слегка толкнул Вира локтем, в такой товарищеской манере, которая поставила Вира в тупик.
      - Простите? - спросил он.
      - Ваша подруга, - пояснил Зак, указывая на Мэриэл, которая в это время непринужденно завладела вниманием сразу дюжины послов единовременно. Слышались взрывы хохота после некоторых ее реплик, большинство послов широко улыбались, за исключением одного, который свирепо хмурился. Но на его счет Вир не стал беспокоиться, поскольку знал, что именно таким способом эта раса выражает свои счастливые чувства. К счастью, посол Дивлода, чья раса имела обыкновение выражать свою радость непроизвольным мочеиспусканием, не смог присутствовать на нынешней встрече, о чем никто в зале не сожалел. - Она - целый миллион и еще мелочь в кармане.
      - И это хорошо? - спросил Вир.
      - А вы как думаете?
      Они следили, как эффект Мэриэл распространяется по залу. Женщины-послы, отметил Вир, посматривали на Мэриэл с холодным презрением, граничащим с открытым подозрением. Но мужчины всех рас просто облепили ее со всех сторон. Мэриэл повезло, что она не поскользнулась в их слюнях, которые быстро скапливались на полу.
      И Вир рассмеялся. Он уж давно забыл, что это значит - смеяться.
      - Я думаю, это очень хорошо, - ответил он Заку.
      Зак хлопнул его по плечу.
      - Ты, оказывается, чертовски везучий парень. Где ты ее раскопал?
      - Да она же бывшая… - Вир вовремя схватился, - подруга… Лондо.
      - И нынешняя твоя подруга? Да, Вир, смотри, не упусти ее.
      - Уж конечно, я постараюсь.
      Зак Аллан оказался не одинок со своими комментариями. Послы различных рас, один за другим, а некоторые даже и парами, подходили к Виру по ходу вечера и расспрашивали его о Мэриэл. И единственной неприятностью было лишь то, что отвечать им правду Вир не хотел, а врать не умел. Пока он работал вместе с Лондо, его не особенно заботили собственные скромные способности по части лжи, поскольку с задачей распространения дезинформации Лондо справлялся более чем успешно. Но теперь, когда он был предоставлен самому себе, Виру не на кого было рассчитывать.
      Потому на сей раз, вместо того, чтобы выдумывать какую-нибудь длинную невероятную историю, Вир решил, что чем меньше он будет говорить, тем лучше, и начал просто наводить туман. В ответ на все вопросы он только поднимал брови, улыбался, а иногда еще подмигивал.
      - Скажи правду, Вир, - спросил у него один из послов, - она - благородных кровей? - Вир пожал плечами, загадочно взглянул на посла и закатил глаза в знак того, что происхождение у Мэриэл выше, чем можно только предположить. - Герцогиня?… Принцесса? - Вир медленно, как бы нехотя подмигнул, и послы начали подталкивать друг друга и многозначительно улыбаться, будто им удалось вытянуть из Вира какую-то страшную тайну.
      Мэриэл то и дело возвращалась к Виру, будто именно возле него находилась база, с которой она отправлялась в свои путешествия по залу. Она брала Вира под руку, заводила беседы с ним. И до Вира начала доходить суть происходящего. Люди склонны оценивать каждого по принципу «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Все эти годы Вир появлялся лишь в компании Лондо Моллари, и теперь это работало против него. Тьма клубилась внутри Лондо, тень омрачала все вокруг него. Эта тень накрыла Вира. И даже после того, как Лондо отбыл со станции, тень не желала расставаться с Виром. Но теперь все начало изменяться, сияние Мэриэл разгоняло тьму, и Вир смог, наконец, выйти на свет.
      Незаметно пролетело несколько часов, Виру было так хорошо, что казалось, он витает в облаках. В этот момент Мэриэл вновь подошла к нему, как уже подходила несколько раз в течение вечера, и обхватила своей рукой плечо Вира.
      - А теперь нам пора уходить, - незаметно шепнула она ему.
      У Вира в руке был недопитый бокал, содержимое нескольких ранее выпитых усердно трудилось в его организме, старательно поднимая его дух.
      - Но вечеринка еще продолжается! - запротестовал он.
      - Да. И это хорошо, потому что никогда не стоит быть в числе тех, кто уходят последними. Уйти пораньше, значит, дать им возможность в твое отсутствие обсудить друг с другом то яркое впечатление, которое ты произвел сегодня.
      - Ооооо, - сказал Вир, хотя, на самом деле, он не очень понял смысл сказанного.
      - Мало того, - продолжила Мэриэл. - Ты еще и покажешь всем, что у тебя есть дела поважнее, чем эта вечеринка. А это придаст больше значимости твоему появлению здесь.
      - Ох. Как хитро. Мне это нравится. Это очень умно. Если бы только это и в самом деле было так.
      Мэриэл обхватила ладонями лицо Вира и посмотрела прямо в его глаза, и голос ее вдруг прозвучал очень многозначительно:
      - Но это действительно так. У нас с тобой действительно есть сейчас дела поважнее. Намного важнее.
      И тут Вира вдруг осенило. Он торопливо раскланялся со всеми, и к его изумлению, послы не только были искренне огорчены его уходом, но некоторые из них даже высказали пожелание вновь увидеться с Виром в ближайшем будущем. Хорошо бы им встретиться, например, за ланчем, или пообедать вместе, их помощники договорятся о деталях, а сейчас хорошего вечера, приятного отдыха, обязательно увидимся скоро еще раз. Все эти тонкости, традиционные легкие шутки, вся та приятная звонкая мелочь светской жизни, которая давно уже начисто отсутствовала в кошельке Вира.
      Когда они с Мэриэл ушли с вечеринки и сели в вагончик центрального экспресса, Вир, по-прежнему не совсем уверенный касательно возможного продолжения вечера, тихо спросил:
      - Следует ли мне… проводить тебя в твою каюту?
      Мэриэл улыбнулась в ответ, и эта улыбка была такова, что, наверно, могла бы расплавить даже сталь.
      - Я бы предпочла, чтобы ты проводил меня к себе.
      Почувствовав прилив смелости, как никогда ранее в своей жизни, Вир схватил Мэриэл за плечи и поцеловал. Получилось несколько неуклюже, и он преуспел разве что в том, чтобы стукнуться своими верхними зубами об ее челюсть.
      - Ох! Простите! Я… я… я… виноват! - запинаясь, забормотал он.
      - Все хорошо, - успокоила его Мэриэл, и в свою очередь поцеловала его, столь искусно, что Вир почувствовал, как пламя охватывает все его тело.
      Когда их губы разъединились, Вир прошептал ей:
      - Ты вся как… как… как… мелочь в кармане.
      Мэриэл нахмурилась.
      - Это комплимент?
      - Да, у землян это самый лучший комплимент.
      И позже этой ночью, когда тела их сплелись, Вир прошептал ей на ухо:
      - Не улетай…
      - Если ты хочешь, чтобы я осталась, я останусь, - ответила Мэриэл.
      - Да… да, пожалуйста, останься.
      И она осталась.
 

Глава 5

 
      Быстро пролетело несколько месяцев.
      Никогда в жизни Вир еще не был так счастлив. Нельзя сказать, что Мэриэл все время была с ним; далеко не так. Она приезжала и уезжала, наносила визиты друзьям и поклонникам. Но Вавилон 5 определенно заменил для нее родной дом, и каждый раз после кратковременных разлук Вир вновь радовался известиям об ее возвращении. Пока они были вместе, он был просто безумно счастлив. Но и тогда, когда они разлучались, Вир все равно продолжал ощущать себя новым человеком. Его походка стала более энергичной, осанка более уверенной.
      И это не все. Когда Вир теперь встречался взглядом с кем-нибудь, он смело приветствовал встречного или весело салютовал ему. К любому он мог смело подойти, обратиться по имени, спросить, как тот поживает. Короче говоря, Вир начал вести себя так, как и подобает вести себя человеку, по праву занимающему свое место. Соответственно, и окружающие начали относиться к нему по-другому, стали обращаться к нему с подобающим уважением. Когда с Виром не было Мэриэл, все неизменно интересовались, как она поживает. Когда она была рядом, все смотрели на Вира с нескрываемой завистью.
      И он наслаждался каждым мгновением этой жизни. Вир, наконец, почувствовал, что он, Вир Котто, становится самостоятельной личностью - и тогда весь его мир внезапно рухнул.
 

* * *

 
      Мэриэл только что в очередной раз отбыла с Вавилона 5. Широко шагая, уверенной и бодрой, несмотря на поздний час, походкой, Вир направлялся в свои апартаменты. Войдя, он, как всегда, остановился посреди комнаты, озираясь и сожалея уже об отсутствии Мэриэл. В комнате стоял аромат, запах ее духов, запах, которого не было больше ни у кого. Вир никогда не спрашивал, что это за духи. Это не важно. У них был очень приятный аромат. Все, что было связано с Мэриэл, было прекрасным и удивительным…
      Вир заметил ее фотографию, которая теперь постоянно украшала его полку, взял ее в руки и улыбнулся.
      И вдруг фотография начала говорить.
      - Приветствую, Канцлер. Все по-прежнему идет хорошо.
      Вир взвизгнул от неожиданности и уронил фотографию. Стекло, которым она была прикрыта, разбилось от удара, хотя рамка осталась целой, и Вир уставился на пол в полном замешательстве.
      Изображение вдруг ожило, словно видео на экране. Голос Мэриэл говорил:
      - Завтра, в соответствии с вашими инструкциями, я отправляюсь на Нимуэ. Их Подсекретарь Обороны предложил мне оформить постоянную визу, он высказал такое намерение во время нашего совместного завтрака, и я поймала его на слове. Я думаю, ему придется поделиться со мной некоторыми интересными сведениями из Департамента Вооружений Нимуэ, - Мэриэл замолчала, улыбнулась, кивнула, словно получив инструкции, которые Виру не были слышны, и продолжила. - Нет, Канцлер, я не думаю, что Подсекретарь уже догадывается, что ему придется поделиться со мной этими сведениями. Но вы же хорошо знаете, как я умею… убеждать людей.
      Вир помнил завтрак, который упомянула Мэриэл. Он тоже присутствовал на нем. И как теперь вспоминалось ему, Подсекретарь с Нимуэ действительно оказывал чрезмерное внимание Мэриэл. Но тогда Вир не обратил на это особого внимания, поскольку хотя к Мэриэл каждый день тянулось так много людей, вечером она неизменно уходила ночевать именно с ним…
      Впрочем, картинка, непостижимым образом продолжавшая вещать, была сейчас гораздо важнее, чем эти дела прошедших дней. Как такое вообще могло быть? Должно быть, какой-нибудь фокус. Потому что Мэриэл не улетала на Нимуэ… Она вернулась на Приму Центавра, чтобы навестить своих родственников. Ведь именно так она сказала Виру, а значит, именно так…
      - Нет, Канцлер, я сомневаюсь, что Вир о чем-нибудь догадывается. Он остается прежним простодушным дурачком. Очень полезным дурачком. Он ведь все-таки сильно помог нашему делу, хотя и сам не догадывался об этом.
      - Прекратите! - закричал Вир картинке, которая не выказала никаких признаков того, что услышала его слова. - Прекратите это! ПРЕКРАТИТЕ!
      И внезапно картинка остановилась. Изображение Мэриэл вернулось к своему обычному виду. Вир смотрел на фотографию, тяжело дыша, и поначалу даже сам не понимал, насколько тяжело он дышит.
      - Правда бывает болезненной, - раздался голос.
      Вир резко обернулся. И уставился на произнесшего эти слова с изумлением, которое постепенно перерастало в гнев.
      - Конечно. Кейн. Мне следовало бы догадаться.
      Начинающий техномаг слегка поклонился Виру, будто артист со сцены. В руке он крепко сжимал посох, и можно было подумать, что он только что вошел в каюту, вот только двери почему-то оставались закрыты позади него.
      - Да, это я, - подтвердил Кейн.
      Вир ни разу не видел этого техномага после инцидента с Ремом Ланасом. Вспоминая прошлое, Вир иногда спрашивал себя, уж не была ли вся та история не более чем странным сном. Кейн появился в самый критический момент, чтобы спасти ему жизнь, и снова исчез, будто его и не было вовсе. Поначалу Вир был уверен, что он в самое ближайшее время услышит какие-нибудь вести от техномага, но время шло, вестей не было, и он начал спрашивать себя, уж не был ли сам Кейн чем-то вроде галлюцинации.
      И вот теперь галлюцинация явилась вновь. Только в этот раз Вир не чувствовал перед техномагом ни малейшей робости. Он указал дрожавшим от гнева пальцем на упавшее фото.
      - Это… очень жестокая шутка. Зачем…
      - Это не шутка, Вир, - прервал его Кейн. - Это подлинная запись. Мы следим за Мэриэл с самого первого момента ее появления на станции. Как только стало ясно, что она собирается остаться здесь…
      - «Мы»? - резко спросил Вир. - Вас здесь много?
      - Нет, - поспешно исправился Кейн, но выглядел он при этом несколько раздосадованным. - Я хотел сказать «я».
      - Меня не волнует, что вы хотели сказать! - Вир отбросил всякие попытки скрыть свой гнев. - Сфабриковать такую штуку с Мэриэл, превратить ее образ в…
      - Вир, выслушай меня. Я ничего не «фабриковал». Это все было на самом деле. Даже начинающий техномаг может найти способ…
      - Тогда найдите способ немедленно убраться отсюда!
      Вир начал надвигаться на Кейна с явным намерением схватить того за шиворот и выставить вон. Однако Кейн взмахнул своим посохом, и навершие этого посоха уперлось Виру в подбородок.
      - На твоем месте я бы не стал этого делать, - с угрозой в голосе сказал Кейн.
      Это заставило Вира остановиться, и несколько привело его в чувство, хотя и не изменило намерений.
      - Я просто прошу вас уйти, - упрямо повторил Вир. - И еще я очень хочу, чтобы вы прекратили клеветать на Мэриэл. Тот фокус, который вы мне только что продемонстрировали… это фокус. И ничего более.
      - Ты не понимаешь меня, - сказал Кейн, медленно опуская свой посох. - Путь техномагов - это путь истины. Все, на чем базируется наша «магия», и все, чему она неуклонно следует, это реальность. Мы не отклоняемся от этого пути… никогда. Для любого из нас использовать нашу мощь для дезинформации равносильно нарушению самых священных основ нашей веры.
      - А купиться на те слова, которые вы вложили в уста Мэриэл, будет нарушением самых священных основ моей веры, - резко парировал Вир.
      - Не вини себя, Вир Котто. В Мэриэл скрыто гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Даже она сама не до конца осознает всю мощь своих талантов… Пусть это хоть немного тебя утешит. Потому что если бы Мэриэл осознала… - Кейн слегка содрогнулся.
      Вир еще раз указал техномагу на дверь.
      - Вам не удастся убедить меня, что Мэриэл больше, чем…
      - Тогда, быть может, тебя убедят ее собственные слова, - перебил его Кейн.
      Прежде чем Вир успел снова запротестовать, образ Мэриэл вновь начал общаться с неизвестным «канцлером».
      - Бедняга Вир… Иной раз я чувствую себя едва ли не виноватой перед ним, - мурлыкала Мэриэл. - Другие послы, естественно, испытывают мало любви к Центавру… и в результате, они находят особенное удовольствие в том, что центаврианская женщина презрительно отзывается о своем «любовнике». Конечно, когда я развлекаю послов подобным образом, они становятся куда более сговорчивыми и откровенными со мной, так что, в конечном счете, кто же остается в дураках, а?
      - Это чистое зло, - сказал Вир. - Я стал свидетелем злого волшебства, я видел, как было сотворено чистое зло, и то, что вы сотворили, Кейн, это самое злое деяние из всего, что только встречалось в своей жизни. - Голос Вира становился все тверже и наполнялся яростью. - Вам придется немедленно заставить это наваждение заткнуться, прямо сейчас, или я…
      - Он способен подняться только до третьего уровня, вы знали это, Канцлер? А чаще всего даже и до третьего не дотягивает, - продолжила Мэриэл.
      Вир, который до сих пор стоял лицом к Кейну, обернулся так резко, будто его хлестнули плетью. Он смотрел на говорящее фото, а от лица его, казалось, отхлынула вся кровь, до последней капли.
      - Что она хотела этим сказать? - поинтересовался Кейн с непритворным любопытством. - Признаюсь, истолковать смысл этого фрагмента у меня никак не получается. Я…
      - Заткнись, - замогильным голосом приказал ему Вир. (29)
      Между тем образ Мэриэл расхохотался.
      - Да знаю я, Канцлер, знаю. Я из последних сил изображаю интерес. Возможно, скоро мне все-таки придется приносить с собой какие-нибудь книжки, чтобы читать от скуки, пока Вир забавля…