Маленькая страна

      — Никогда не называй меня по имени, — процедил он. — Никогда не спорь со мной. Только посмей ослушаться, и я скормлю твое сердце твоей собственной матушке.
      — Я… я…
      Бетт отступил, расплываясь в очаровательной улыбке:
      — Адрес?
      Заикаясь, мужчина пролепетал номер апартаментов в отеле, находящемся в нескольких минутах ходьбы от вокзала. Не сказав больше ни слова, Бетт развернулся и зашагал в указанном направлении.
 

3

      Лина Грант была, как всегда, красивой, капризной и скучающей. Ее прическа и макияж выглядели слишком изысканно для захолустного корнуэльского городишки. Дорогая блузка была расстегнута достаточно, чтобы демонстрировать изящное кружево лифа, а разрез юбки при каждом движении открывал взгляду стройную длинную ногу в шелковом чулке.
      — А, Золотой Мальчик, — промурлыкала Лина при виде Бетта.
      Он молча прошел в комнату.
      — Где Вилли? — поинтересовалась девушка.
      — Вилли — это, должно быть, тот, кто встретил меня на станции?
      Лина кивнула:
      — Да. Вилли Кил. Он из местных.
      — Не сомневаюсь.
      — Вы не поладили?
      — Я никогда не ладил с дураками.
      — Мне порекомендовал его один из телохранителей отца, — насупилась Лина. — Папочка считает, что нужно привлекать местные таланты, когда…
      — Ключевое слово здесь «талант»? — перебил ее Бетт.
      Идеальной формы губки надулись, но Бетт не обратил на это ни малейшего внимания: он был не в настроении выслушивать лекцию о совершенстве под названием «папочка». О «папочках» он и так знал все.
      — Со вчерашнего дня что-нибудь изменилось? — спросил он, прежде чем Лина снова заговорила.
      — Я сделала все, что могла.
      А могла она разве что изображать внучку никому не известной кузины Данторна, приехавшую с другого края света за законным наследством. Хотя не исключено, что это была идея «папочки» Роланда. «Зови меня Ролли…» К сожалению, блестящие способности Гранта не простирались дальше Уоллстрит, так что примитивность замысла вполне могла быть на его совести. В любом случае это не меняло отношения Майкла к Лине. Она вызывала в нем только два чувства: интерес — сколько ударов способно вынести ее тело, прежде чем замереть навеки, и досаду оттого, что он не мог выяснить это опытным путем.
      По крайней мере, пока Орден представляет для него интерес.
      — Вчера вечером я послала Вилли в дом Литтлов, — сообщила Лина. — И он нашел там коробку с рукописями Данторна.
      Брови Бетта оживленно взметнулись.
      — Где она?
      — А… — Лина поспешно отвела взгляд.
      — Где?!
      — На Вилли напал какой-то сумасшедший, так что бедняга еле ноги унес.
      Замечательно! Теперь Литтлы будут осторожнее, чем когда бы то ни было. Мэдден, глубоко убежденный в том, что старый Томас скорее умрет, чем выдаст Ордену секрет покойного друга, запретил применять силу. А жаль. Потому что самым простым решением было бы передать этого Томаса в руки Бетта, который, в отличие от Мэддена, ни минуты не сомневался в своем умении развязывать языки: вид крови любимых внучек поразительно освежает память…
      Не без труда оторвавшись от приятных мыслей, Бетт вернулся к реальности.
      — Сумасшедший, говоришь? — спросил он.
      Лина пожала плечами:
      — Вилли сказал, что это был крупный мужчина. С багажом. С виду моряк. Но они все тут на одно лицо.
      — А сможет ли Вилли опознать этого человека по фотографии? — спросил Бетт, но Лина уже не слушала его.
      — Мерзкое местечко, — вздохнула она. — В ванной вода идет еле-еле. Под таким слабым напором я даже голову нормально вымыть не могу. Еда ужасная. Заняться нечем. Кругом воняет рыбой, и куда ни повернись…
      — Заткнись, — сказал Бетт.
      Сказал тихо и спокойно, но результат последовал незамедлительно: сначала девушка удивленно заморгала, а затем погрозила своим ухоженным пальчиком.
      — Если папа узнает, как ты со мной обращаешься, он…
      — Ничего мне не сделает. Что тебе известно о парне, спугнувшем Вилли?
      Лина поджала губы:
      — А что мне должно быть о нем известно? Может, Литтлы наняли охрану.
      Ну еще бы — разве ей придет в голову разузнать, кто и зачем ошивался возле дома Литтлов. Да оно и к лучшему, по крайней мере, она не успела наломать дров.
      — С этой минуты ты должна забыть о Литтлах, — объявил Бетт. — А если где-нибудь столкнешься со мной, делай вид, что мы незнакомы. И вообще, старайся как можно меньше высовываться на улицу.
      — Я не собираюсь сидеть здесь, как в клетке!
      — Тогда отправляйся домой.
      Лина горько усмехнулась:
      — Не могу. Для папы очень важно, чтобы я блеснула в этом деле.
      Бетт задумчиво кивнул. Он знал, что старейшины Ордена не доверяют Лине. Хотя ее запястье и украшал голубь, девушка по-прежнему оставалась безнадежной дилетанткой. Опасения вызывала не столько ее некомпетентность, сколько несдержанность. Лина могла вспылить из-за любой глупости и сгоряча выболтать все тайны Ордена какой-нибудь бульварной газетенке. А учитывая возрастающее влияние христианства на бизнес и политику, это стало бы настоящей катастрофой.
      Если бы отец Лины не входил в число основателей Ордена, с ней давно бы уже разобрались. Впрочем, все еще впереди. И Бетт искренне надеялся, что, когда момент наступит, работенку поручат именно ему. А пока волей-неволей придется обращаться с Линой получше.
      — Если не можешь уехать — делай то, что я говорю, — потребовал он. — Я получил от Ордена все полномочия и…
      — О, знаю, знаю. Ты же Золотой Мальчик.
      Бетт понял, что это может продолжаться до бесконечности, и решил сменить тактику. Надев новую маску, он виновато улыбнулся:
      — Прости, Лина. Я понимаю, как тебе тяжело. Но мы с тобой примерно в одинаковом положении. Думаешь, я приехал сюда по собственному желанию? На этом настоял Мэдден, и теперь я не имею права на ошибку. Иначе мне конец.
      — О чем это ты?
      Ее голос потеплел, вызывая живейший интерес.
      — Твое положение в обществе было предопределено задолго до твоего рождения, — печально вздохнул Майкл. — А мне приходится работать день и ночь, чтобы завоевать себе место под солнцем. Провалив это задание, я навсегда вылечу из игры.
      Смущенная его доверительным тоном, Лина спросила с участием:
      — Неужели они посмеют обойтись с тобой подобным образом?
      Бетт устало прикрыл глаза:
      — Орден не даст мне второго шанса.
      — Как ужасно! Я поговорю с папой…
      — Это не поможет.
      — Пожалуй, — пробормотала девушка, вероятно вспомнив о суровом боссе Бетта. — Мэддена все равно не переспорить.
      Майкл покосился на нее сквозь полуприкрытые ресницы: он никогда не переставал удивляться тому, с какой легкостью некоторые люди позволяли собой манипулировать. Еще минуту назад Лина ненавидела его всей душой, и вот они уже союзники.
      — Мы могли бы помочь друг другу, — заметил он. — Ты только позволь мне провернуть это дельце по-своему, а успех мы разделим поровну и в итоге оба заслужим одобрение Ордена.
      — Зачем тебе стараться ради меня? — насторожилась Лина.
      — Ну, в первую очередь я буду стараться ради себя — я же сказал, что не имею права на ошибку.
      Немного поколебавшись, Лина подошла к Бетту и положила руку ему на плечо.
      — Я никак не могу понять тебя, Майкл. Обычно ты холоден словно лед, и мне кажется, ты ненавидишь меня, но бывают моменты, как сейчас, когда ты неожиданно становишься… ну, не знаю — уязвимым, что ли. И тогда мне хочется защитить тебя от всего мира.
      — У меня нет выбора, — пожаловался Бетт. — Я должен разыгрывать человека с ледяным сердцем — такова воля Мэддена. Однако мне все труднее и труднее носить эту маску перед тобой.
      — Правда?
      На девушку глянула пара невинных голубых глаз.
      — Правда.
      Лина убрала руку с его плеча. Казалось, в ее душе идет напряженная борьба.
      — Хорошо, — сказала она наконец. — Я не буду стоять у тебя на пути и предоставлю полную свободу действий. Но обещай только…
      — Что?
      — Ты больше не будешь грубить мне. Ведь когда мы вдвоем, тебе не нужно надевать маску. Я хочу быть твоим другом.
      Это прозвучало столь же дико для Майкла, сколь естественно для самой Лины: не важно, что творится вокруг, лишь бы окружающие воспринимали ее с любовью и восторгом.
      — Я тоже хочу быть твоим другом, — заверил он девушку.
      Лина подалась вперед, делая вид, что целует его в щеку, как было принято в ее окружении.
      — Я рада. Так каков наш план?
      Бетт расправил плечи:
      — Прежде всего, этот твой Кил должен просмотреть несколько фотографий, — возможно, он узнает на них вчерашнего сумасшедшего.
      — А потом?
      Майкл колебался.
      — Я не буду путаться у тебя под ногами, — пообещала Лина. — Честное слово. Просто мне обидно, когда от меня что-то скрывают.
      — Хорошо, — сдался Бетт и на скорую руку сочинил сказку о том, как он собирается одурачить Литтлов, прикинувшись репортером из «Роллинг стоун»: он будет действовать через внучку старого моряка — та помешана на книгах Данторна и может оказаться гораздо полезнее своего деда.
      По большей части это была ложь, но Лину она вполне устроила.
 

4

      Невзирая на скуку, Лина испытала огромное облегчение, когда Бетт и Вилли ушли.
      В присутствии Майкла она чувствовала себя неуютно. Лина не знала, чего ожидать от этого человека: он то обращался с ней как с глупым ребенком, то вдруг становился таким милым, что она невольно проникалась к нему симпатией. А ведь ему нельзя было доверять: Майкл Бетт как минимум не любил ее. И под его привычной ледяной маской скрывалось что-то смертельно опасное. Лина не могла объяснить, почему была так уверена в этом. Интуиция? Или магия, как выражается отец?
      Что же касается Вилли Кила… Его порекомендовал ей Джим Гейзо, а в телохранителе отца Лина не сомневалась. Хотя, следует признать, этот Кил, конечно, неотесанный болван и в своем заплатанном пальто и мешковатых штанах напоминает общипанную курицу. Из его рта несет табаком и чесноком, а одежда воняет так, будто ее не стирали со дня покупки. От подобного аромата Лину просто наизнанку выворачивало. Даже думать о Вилли было противно.
      Потому она с огромным облегчением наблюдала из окна, как мужчины выходят из отеля и направляются каждый своей дорогой. Дождавшись, когда они скрылись из виду, Лина подбежала к столику и взяла лежащую на нем фотографию — ту самую, которую Вилли выбрал из показанных ему Беттом. Дрожа от волнения, он клялся и божился, что именно этот парень застиг его накануне в доме Литтлов.
      Феликс Гэйвин. Простой моряк, как сказал Бетт. Похоже на то. Но Лине он понравился. В отличие от Вилли и Майкла, он не вызывал в ней ни брезгливости, ни страха.
      Лина повернула снимок так, чтобы свет не бликовал на его глянцевой поверхности. Старая любовь Джейни Литтл? Приехал в Маусхол в надежде разжечь прежние чувства. Этот парень просто не мог ничего не знать о наследстве Данторна. Наверняка Джейни Литтл доверяла ему самые сокровенные тайны, какие выбалтывают разве что в постели…
      Лина улыбнулась: она докажет папе, что ничуть не хуже, мэдденовского Золотого Мальчика. Да, она решит эту задачку, и пусть все, включая Бетта, лопнут от зависти!
      Вспомнив о Майкле, Лина снова почувствовала себя неуютно. Лучше не думать об этом человеке! Нужно представить себе что-нибудь приятное — например, гордость в папиных глазах.
      Она сумеет справиться. Равно как у Бетта, папы и его кичливых стариков из так называемого Ордена, у Лины были свои секреты. Она задумчиво погладила татуировку на запястье. Не зря же она дважды в неделю в течение двух лет брала уроки актерского мастерства! Преподаватель не раз отмечал ее редкий талант.
      Лина внимательно изучила свое отражение в зеркале платяного шкафа. Определенно, она сможет это сделать. Она заставит Феликса Гэйвина рассказать ей все. Он непременно клюнет. Такие, как он, всегда мечтают о женщинах из высшего общества, правда, считают их совершенно недоступными, и, если Лина предстанет перед ним в своем привычном облике, он просто-напросто испугается.
      Однако это дело поправимое.
      Напевая что-то себе под нос, Лина переоделась в потрепанные джинсы с модной дыркой на колене, обтягивающую футболку и босоножки. Потом стерла с лица свой изысканный макияж и быстро нанесла новый — безыскусный и небрежный. В довершение всего она облачилась в кожаную куртку и снова посмотрелась в зеркало.
      Замечательно. Перевоплощение удалось, и теперь у Феликса Гэйвина не было ни малейшего шанса ускользнуть.
      Оставалось только найти его. Без помощи Бетта, разумеется.
      Лина позвонила администратору и, сославшись на головную боль, попросила не беспокоить ее в течение всего дня. Затем, чувствуя себя настоящим шпионом, вышла из комнаты, спустилась по лестнице в фойе и, улучив минутку, незаметно выскользнула на улицу.
      Соленый ветер тут же растрепал ей волосы, но сегодня это совсем не раздражало — напротив, подталкивало навстречу приключениям. Небо было серым, в любую минуту мог начаться дождь. Лина поежилась и подняла воротник куртки.
      Так где же искать Гэйвина?
      Вилли наверняка это знает.
 

Собаки в кустах

      Удача не от слова «дать», а от слова «заслужить».
Мэри Энджелбрайт

 

1

      «До чего же все-таки здорово, что у животных такой острый слух!» — с облегчением подумала Джоди.
      К сожалению, у фамильяра Вдовы он оказался ничуть не хуже, и, едва лишь беглецы поднесли свои крошечные пальчики ко рту и засвистели, он резко развернулся в их сторону. Впрочем, Уиндл опоздал: в сад уже ворвались две собаки, и Джоди сразу узнала обеих.
      Одна их них, Кити, представляла собой помесь терьера с кем-то неизвестным. Вторая — шотландская овчарка по кличке Энсам. Обе они принадлежали соседям тети Нетти и нередко сопровождали Джоди и Дензила во время их прогулок к утесу.
      Увидев Уиндла, Кити с оглушительным лаем бросилась на него, Энсам поспешил следом. Перепуганный Уиндл тут же пустился наутек. Перемахнув через розовые кусты, в которых скрывались Джоди и Эдерн, он буквально влетел в окно и шлепнулся на стоявший под ним стол. Не желая упускать добычу, Кити протиснулась через небольшой лаз в колючих зарослях и принялась прыгать на стену, пытаясь достать до окна. Энсам остался на лужайке и, сунув голову в кусты, наткнулся на Джоди и Эдерна.
      Эдерн испуганно отскочил, и Джоди поспешила схватить его за рукав, чтобы не сбежал.
      — Эти собаки знают меня, — заверила она его.
      Энсам с любопытством разглядывал двух маленьких человечков, а Кити, отказавшись от своих тщетных попыток, возбужденно металась по лужайке.
      — Они не причинят нам вреда, — попыталась успокоить Эдерна Джоди.
      «Надеюсь», — добавила она про себя.
      Энсам принюхался. Он был явно озадачен тем, что от одного из двух неведомых ему существ исходит знакомый запах. Джоди сделала шаг вперед и сказала:
      — Привет, старина.
      Она протянула к нему руку и чуть не заплакала, увидев, какими малюсенькими стали ее пальчики по сравнению с носом пса. Энсам отпрянул и глухо рыкнул.
      — Ну конечно, — нервно заметил Эдерн. — Они совершенно не собираются причинять нам вред.
      — Не дергайся! — резко бросила Джоди, начиная сердиться. — Он просто сбит с толку моим размером.
      — А по-моему, он пытается определить, съедобны ли мы. Что касается меня, я… — Эдерн осекся, встретившись с ее гневным взглядом.
      — Энсам, Кити, ко мне! — позвала Джоди. Пока дворняжка носилась у кустов, Энсам припал к земле и осторожно приблизил нос к двум загадочным букашкам. Девушка погладила его по морде, и пес издал довольный гортанный звук.
      — И что теперь? — спросил Эдерн, по-прежнему предпочитая держаться на расстоянии.
      — А теперь мы удерем.
      — Но собаки…
      — Собаки здесь, чтобы спасти нас. В твоих краях ни разу не слышали об элементарном везении?
      — Конечно, слышали. Но еще там слышали о голодных псах, и лично мне не хотелось бы…
      На этот раз Эдерн замолчал, услышав до боли знакомый голос:
      — Мерзкие твари!
      — Чертова ведьма! — ужаснулась Джоди. Энсам начал было подниматься, но замер, едва лишь Джоди окликнула его по имени.
      — Сейчас или никогда! — крикнула она Эдерну.
      У того чуть глаза на лоб не полезли, когда девушка, ухватившись за шерсть, быстро вскарабкалась на собаку и нырнула под ошейник.
      — Ты спятила! — воскликнул Эдерн.
      — Тогда оставайся здесь и жди, пока тебя превратят в жабу… Лежать, Энсам! — скомандовала Джоди, заметив, что пес снова зашевелился. — Эй, Эдерн, так ты идешь или нет? Учти: другого шанса у тебя не будет.
      — Прочь! — завопила Вдова. — А ну убирайтесь отсюда, грязные животные!
      — И я тоже спятил! — взвыл Эдерн, кидаясь вслед за Джоди.
      Через несколько секунд под собачьим ошейником было уже два пассажира, и оба они чуть не лишились чувств, когда колли вскочила на ноги и понеслась. Кити бежала рядом, то и дело оборачиваясь и на ходу выгавкивая Вдове все, что она о ней думает. Джоди успела заметить Уиндла, вылупившегося на них из окна, а затем дом Вдовы исчез из виду.
      Собаки мчались по узким улочкам Бодбери в сторону гавани, и вцепившиеся в ошейник Эдерн и Джоди отчаянно скрипели зубами при каждом скачке.
      — Помедленнее, помедленнее! — умоляла Джоди, но — увы! — собаки не обращали на нее ни малейшего внимания.
      Наконец они притормозили на мостовой рядом с пристанью. Вокруг вздымались горы ящиков и кипы рыболовных сетей. Джоди решила сойти на этой остановке и изо всех сил стукнула Энсама по шее своим крошечным кулачком. Колли замотала головой. Все вокруг завертелось, и девушке показалось, что желудок скрутило в трубочку.
      — Эй, хватит! — взмолился Эдерн.
      — Если ты помнишь, нам нужно как-то слезть отсюда.
      Заслышав два писклявых голосочка, раздающихся у него из-под подбородка, Энсам на секунду замер, а потом опять замотал головой.
      — Сейчас меня вырвет, — сообщил Эдерн. Джоди нисколько не сомневалась, что он не шутит, потому что чувствовала то же самое.
      — Лежать! — заорала она что есть мочи. — Энсам, мальчик, лежать!
      Овчарка продолжала стоять, а Кити тем временем начала лаять.
      — Не перебивай, Кити! — прохрипела Джоди, с ужасом осознавая, что она вот-вот потеряет голос. — Лежать! — попробовала она еще раз.
      И вдруг Энсам послушался.
      Не дожидаясь, пока он снова вскочит, Джоди и Эдерн поспешно выбрались из-под ошейника и спрыгнули на мостовую, которая показалась им палубой корабля в бурном море. Энсам принялся разглядывать их с удвоенным любопытством, а Кити радостно завизжала и завиляла хвостом.
      Эдерн подозрительно покосился на дворняжку.
      — Что-то мне не нравятся зубы этого терьера, — пробормотал он.
      Джоди рассмеялась и подтолкнула его к ближайшей щели между ящиками. Нырнув в нее, она осторожно выглянула, желая убедиться, что никто не обратил внимания ни на собак, ни на их странных пассажиров.
      — Нас не заметили, — радостно сказала она Эдерну.
      Он сел на землю, прислонившись к одному из ящиков, и устало вытянул ноги.
      — Даже передать тебе не могу, какое облегчение я от этого испытываю.
      — Хватит ныть, — возмутилась Джоди. — Я же вытащила нас из дома Вдовы, верно?
      Обе собаки по-прежнему крутились возле ящиков. Кити принюхивалась, а Энсам скулил и скреб лапой по булыжникам мостовой.
      — Спасибо вам большое! — крикнула им Джо-д И-— Но теперь вам пора уходить!
      Собаки и ухом не повели.
      — Домой, домой!
      Девушка выскочила из своего убежища и заорала на собак, размахивая руками и отчаянно топая. Они отпрянули, но вернулись, едва лишь Джоди снова скрылась за ящиком.
      — Гром и молния! — выругалась она. — Они не уйдут, а это значит, что уходить придется нам, пока какой-нибудь матрос не заинтересовался всей этой возней и не сунул сюда любопытный нос.
      Эдерн тяжело вздохнул:
      — Ты что — никогда не устаешь?
      Джоди помотала головой и, сделав несколько шагов, обернулась и выразительно посмотрела на Эдерна. Он медленно поднялся и осторожно покосился на собак. Кити рыкнула на него, и Эдерн снова почувствовал ужас, который охватывал его при одной лишь мысли об этих жутких собаках. Он поежился и поспешил за Джоди.
 

2

      В узких проходах было темно и крепко пахло рыбой и солью. После долгого блуждания по лабиринту Джоди и Эдерн наконец выбрались с противоположной стороны огромного штабеля и очутились прямо у залива.
      — Боюсь, дальше идти некуда, — хмыкнула Джоди.
      Ящики были сложены на самом краю пристани так, что даже мышь не могла проскользнуть вдоль них. На море был прилив. Рыболовецкие люггеры стояли на якорях, а высадившиеся на берег команды потрошили рыбу и чинили сети. Вдали виднелась темная точка — торговый корабль.
      — Зачем здесь все эти ящики? — спросил Эдерн.
      — На погрузку-разгрузку уходит немало времени. Плюс оформление документов. А потом еще нужно дождаться следующего прилива. Зато тут нам с тобой ничто не угрожает.
      — Я бы предпочел открытое пространство.
      — Слушай, тебе не кажется, что кто-то слишком много хнычет?
      — На себя посмотри.
      — Но ведь это не я постоянно ворчу и жалуюсь!
      — Я просто не привык к таким приключениям! — обиделся Эдерн. — То ли дело путешествие по холмам!
      — Ага. Где нас сожрал бы на обед какой-нибудь хорек. Вот уж было бы здорово!
      — Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
      — Пожалуй… Сейчас мы оба переживаем не лучшие дни.
      Джоди уселась на край пристани и свесила ноги, больше не беспокоясь о том, что их могут заметить.
      — И что теперь? — поинтересовался Эдерн, опускаясь рядом.
      Она пожала плечами:
      — Дождемся темноты и отправимся к Дензилу. Если кто-нибудь и знает, как нам помочь, так это он.
      — Помочь нам? В чем?
      — Ну, снова вырасти. Или ты думаешь, что я собираюсь провести в таком виде всю оставшуюся жизнь?
      — Я как раз хотел кое-что сказать тебе об этом…
      — Что?
      Эдерн выглядел смущенным.
      — Ну говори же!
      Он взглянул ей прямо в глаза:
      — Ты никогда не задумывалась над тем, куда девалась большая часть тебя?
      Девушка недоуменно заморгала.
      — Ну, подумай сама: только что ты была нормальным человеком, и вдруг не больше креветки. Чувствуешь несоответствие?
      — М-м… я об этом не думала.
      Эдерн отвел взгляд:
      — Когда Вдова уменьшила тебя, с тобой осталась лишь небольшая часть, а прочее рассеялось в воздухе. Чтобы все собрать, нужно то, что скрывает Вдова.
      — О чем это ты? — настороженно спросила Джоди.
      — О том, что снова сделает тебя тобой. О заклинании, которое соединит кусочки, когда ты будешь готова вернуться в прежнее состояние.
      — Я уже готова!
      Эдерн покачал головой:
      — Без заклинания ты никогда не вырастешь.
      — Заклинание… — медленно повторила Джоди.
      Эдерн кивнул.
      — То, что у Вдовы?
      Снова кивок.
      — Проклятие! Почему же ты до сих пор молчал?
      — У меня не было времени.
      — Черт, у тебя его было более чем достаточно! Наверное, ты просто хотел смыться один, без меня!
      Эдерн бросил на нее укоризненный взгляд.
      — Ну, может, и нет… — смутилась Джоди. — А что представляет собой это заклинание?
      — Старуха поместила его в пуговицу и пришила к внутренней стороне своей накидки.
      — А заклинание, способное расколдовать тебя?
      — Понятия не имею, — потупился Эдерн. — Я видел только, как Вдова работала над тобой. Когда она уменьшала меня, я, как и ты, был без сознания.
      — Так что же получается — нам придется возвращаться?
      — Если ты хочешь снова стать прежней, то да.
      — Нет, я не могу в это поверить. — Джоди зажмурилась. — Я так мечтала о большом приключении, а чем оно обернулось? Поиском какой-то дурацкой пуговицы на подкладке бабкиного плаща? Если бы я наткнулась на нечто подобное в книге, то сразу перевернула бы страницу.
      — Это не моя вина.
      — Я тебя и не виню. Но где же романтика? Где чудо?
      — Ну, ты же стала Маленьким Человечком.
      — Точно! Теперь я мышиная принцесса, и мне полагается ждать, когда отважный принц с крысиной мордой освободит меня. Как романтично!
      — Но у тебя еще есть я.
      — Не смеши!
      — Ах да, я же староват для тебя…
      — Слишком стар, — согласилась Джоди.
      Она вдохнула полной грудью, пытаясь избавиться от гнетущей тоски.
      — Знаешь, я сама во всем виновата. Правда. Я всегда жаловалась на жизнь и ждала какого-то невероятного приключения. И вот наказание.
      Эдерн растерянно молчал.
      — Мое приключение оказалось прозаичным и нелепым, — обиженно пояснила Джоди.
      — Возможно, все приключения таковы и только кажутся нам захватывающими на страницах книг, — предположил Эдерн. — Но вообще-то, — добавил он, — я вовсе не нахожу наше бегство скучным. Благодаря тебе, конечно.
      — Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду: я мечтала о чем-то более значительном, нежели мышкой шнырять по Бодбери в поисках чертовой пуговицы. Это так банально.
      — Превратиться в Маленького Человечка банально?
      — Не строй из себя идиота.
      — А теперь кто из нас хнычет?
      — Не будь занудой.
      Эдерн тихонько дернул Джоди за рукав. Та горько усмехнулась:
      — Я немного хандрю, и не читай мне нотаций. Скоро я снова стану прежней, и ты еще пожалеешь, что я так редко грущу.
      — У тебя не слишком хорошо получается, — заметил Эдерн.
      — Просто практики маловато, — хихикнула Джоди. — Расскажи мне о своих странствиях, — вдруг попросила она. — Ну, чтобы скоротать время.
      — А что рассказывать-то? Идешь себе, взбираешься по холму вверх, потом спускаешься вниз…
      Джоди попыталась выкинуть из головы все свои заботы и, прислонившись к ящику, закрыла глаза. Эдерн говорил, а она рисовала в своем воображении картинки — дороги, извивающиеся среди диких вересковых пустошей, и скалистые тропы, ведущие к морю; поля и пастбища, обнесенные живыми изгородями; далекие неведомые края, залитые солнечным светом днем и окутанные тайной по ночам…
      Лишь когда небо потемнело и длинные тени домов Бодбери опустились на гавань, девушка очнулась и обнаружила, что все это время дремала, уронив голову Эдерну на плечо. Он тоже спал. Джоди жаль было будить его, и потому она сидела тихо, глядя на волны, пока сумерки не превратились в кромешную тьму. Тогда девушка легонько пихнула Эдерна в бок.
      — Пора, — сказала она.
      — Дай мне еще пять минут.
      — Никогда бы не поверила, что путешественники могут быть такими лентяями.
      — Если я лентяй, то как же, по-твоему, я сумел обойти чуть ли не полземли?
      Джоди усмехнулась, встала и хорошенько потянулась, а затем строго спросила Эдерна:
      — Готов?
      Тот застонал и с видом великомученика поднялся.
      — Бьюсь об заклад, у тебя есть очередной блестящий план.
      Джоди кивнула:
      — Мы по-прежнему направляемся к Дензилу. Если он и не сделает нас прежними, то, по крайней мере, придумает, как стащить пуговицу у Вдовы.
      Эдерн поежился:
      — А может, не так уж и плохо быть Маленьким Человечком?
      — Может, — согласилась Джоди. — Но у меня нет ни малейшего желания вживаться в эту роль. Разве что в случае крайней необходимости.
      Последние слова она бросила уже на ходу, пускаясь в обратный путь по длинным узким проходам. Эдерн устало поплелся за ней, не переставая удивляться тому, как легко и уверенно она двигается в темноте. Казалось, они шли уже целую вечность, когда Джоди вдруг резко остановилась. Эдерн едва не налетел на нее.
      — Если ты будешь тормозить без предупреждения… — возмутился было он.
      — Тихо! — прошипела Джоди.
      — Что там такое?
      Он заглянул ей через плечо и увидел огромную усатую морду кошки, поджидающей их у выхода. Зверюга запустила когтистую лапу в проход между ящиками, и беглецы поспешили отскочить назад. Кошка зашипела и попробовала просунуть лапу глубже. Джоди и Эдерн отступили еще дальше.
      — Гром и молния, — пробормотала Джоди. — И что теперь делать?
      — А в твоих краях никогда не слышали о везении? — ехидно спросил Эдерн.
      Джоди метнула на него сердитый взгляд:
      — Не начинай!
      — Значит, с кошками ты не дружишь?
      Хищница издала гнусавый вопль возмущения и снова попыталась когтем подцепить добычу.
      — Есть какие-нибудь идеи? — спросила Джоди.
      Эдерн вздохнул:
      — Боюсь, когда моряки придут за ящиками, мы все еще будем торчать здесь.
 

3

      Дензил Госсип, ссутулившись над верстаком, возился с маленькой моделью паровоза. То и дело поправляя съезжавшие на кончик носа очки, он пытался приладить на место часовой механизм, заменявший паровозику двигатель.
      Когда совсем стемнело, Дензил выпрямился и окинул взглядом свой чердак, вызвав немалое оживление среди животных: каждый стремился привлечь к себе внимание хозяина, пока тот снова не погрузился в работу.
      Кот Рам принялся пронзительно мяукать и скрестись в дверь, оставляя свежие царапины на без того истерзанной деревянной поверхности. Олли спрыгнул с книжного шкафа прямо Дензилу на плечо, так что от неожиданности старик выронил крохотную отвертку, которую держал в руке.
      — Ну посмотри, что ты натворил, — проворчал он, опуская обезьянку на пол.
      — Варил, варил, — подхватил попугай со своей жердочки, отчаянно замолотив крыльями по воздуху. — Растревоженные поднявшимся шумом, мыши и крысы заметались в клетках; вислоухий кролик прижал любопытную мордочку к прутьям; ящерки покрутились на месте и снова замерли; черепаха высунула голову из-под панциря и вытаращила глаза; ворон громко каркнул с карниза… Только зубатки никак не отреагировали на всеобщее оживление, но их вообще мало что интересовало, кроме хлебных крошек и прочего корма.