Странствие Сенора

Безголовый вышел из-за колонны. В его руках был большой меч из темного металла. В том месте, где клинок некогда пересек шею, Сенор видел только изнанку его доспехов.

Когда к Холодному Затылку вернулась способность двигаться, он оттолкнул Истар к стене – она прижалась к ней спиной, бессильная и слепая внутри магической ловушки, – и вытащил из ножен меч.

Слепая собака Гугенубера бросилась на безголового. Просвистел темный клинок – и голова собаки покатилась по каменным плитам. Хлынула черная кровь.

У Сенора потемнело в глазах. Такую скорую и легкую расправу с собакой Башни он видел впервые… Чудовищное оружие, способное отсечь покрытую броней собачью голову, снова взлетело в воздух и стремительно опускалось вниз. Сенор едва успел изменить направление удара, подставив свой меч и отскочив в сторону.

Его спасло то, что безголовому теперь требовалось довольно много времени, чтобы обнаружить врага, и только потом вверх поднимался неумолимый клинок и все повторялось сначала.

Сенор даже не предпринимал попыток нападать, понимая их тщетность, и был занят лишь тем, что старался избежать страшных рубящих ударов. С ним была Истар, и это мешало ему попросту спастись бегством. Схватка становилась похожей на смертельно опасную игру, в которой двое – охотник и жертва – слишком уж долго кружат по каменной галерее Башни…

– Освободи меня! – вдруг закричала ведьма.

Сенор колебался недолго. Еще немного – и он станет покойником, а тогда не все ли равно: попытка ли это сбежать или неожиданное спасение? Можно было бы, конечно, бросить ведьму в этой галерее, но это не избавило бы его ни от преследований безголового, ни от гнева Хозяина Башни Гугенубера, ни от своего собственного проклятия.

Улучив момент, он подбежал к Истар и ударом меча отсек металлические петли, удерживающие края сети. Звеня сочленениями, ловушка упала к ее ногам.

У Сенора было мало времени, но он успел поразиться красоте ведьмы, представшей вдруг перед ним во всем своем блеске – и это несмотря на голод и усталость, обострившие ее черты и придавшие лицу лихорадочную бледность. Тяжелая грива темных волос волнами падала на плечи, алый рот был приоткрыт, гибкое тело замерло в напряжении. Ее и без того огромные зрачки расширились и остановились на безголовом.

Прошло несколько коротких мгновений, пока тот снова заносил свой меч для удара, и вдруг Сенор увидел, как на одежде Слуги Башни заплясали маленькие язычки пламени. Свист клинка, движение вправо – и Сенор оказался у него за спиной.

К этому моменту безголовый уже пылал, будто факел. Сенор отскочил в сторону, чтобы не оказаться слишком близко от того места, где бушевала огненная стихия, и бросил быстрый взгляд на Истар. Она все так же неподвижно стояла у стены, не отводя своего демонического взгляда от пылающей фигуры.

Но все было тщетно. Вновь неотвратимо поднялась в воздух рука, державшая темный меч, – и даже не рука уже, а сгустившаяся на месте сгоревшей плоти тень, – и острие клинка распороло бедро замешкавшегося Сенора, расколов заодно хитиновую пластину доспехов, словно глиняную тарелку. Скрипнув зубами от бессильной ярости, Сенор опустился на пол. Боль пришла чуть позже, захлестнув его огненной волной.

Когда он справился с нею, то увидел, что безголовый поднимается в воздух. Тяжело ударился о камни меч из темного металла. Лицо ведьмы стало жутким. Волосы распрямились, будто иглы, вонзенные в голову, и превратились в черную корону, искривленные губы дрогнули – и Сенор услышал слова, произнесенные на неведомом языке…

Казалось, чудовищный вихрь подхватил безголового, на котором дотлевала одежда, скрутил его в немыслимый узел; и монстр темной кометой унесся прочь.

Сенор со стоном закрыл глаза. И почувствовал чье-то легкое прикосновение к своему плечу. Истар помогла ему сесть и начала перевязывать обрывком платья его кровоточащее бедро.

– Где он? – произнес Сенор пересохшими губами.

– О, теперь он далеко и не скоро сможет добраться до тебя, – сказала ведьма и улыбнулась.

Сенор поднял голову и недоверчиво посмотрел ей в глаза. Зрачки Истар уменьшились до нормальных размеров, и во взгляде теперь не было ничего угрожающего. Рядом с ним была просто красивая женщина, хотя и несколько изнеможенная, и Сенор ощутил знакомое волнение.

Истар закончила перевязывать рану и помогла Сенору подняться на ноги. К счастью, рана оказалась неглубокой, и он мог сносно передвигаться, лишь слегка прихрамывая.

– Ты пойдешь со мной? – спросил он у ведьмы, понимая, что теперь она вне его власти.

– У меня нет другого выхода, – подумав, ответила Истар. – Где еще я буду теперь в безопасности?.. Если, конечно, ты тот, о ком говорилось в пророчестве Нумы…

Теперь Сенор вспомнил это имя. Предсказательницу Нуму уничтожил две зимы назад Хозяин Башни Табург за то, что она предсказывала смерть Кобару. Но кому были известны полные тексты ее пророчеств? Во всяком случае, не ему, Человеку Безымянного Пальца…

– Ты говоришь загадками, – сказал Сенор. – Но нам нужно уходить, пока тебя кто-нибудь не увидел. Возьми и надень плащ.

Он поднял свой меч и поднес к глазам. Клинок был сломан, когда он пытался блокировать удар; от него осталось примерно три четверти. Теперь это был просто никчемный кусок металла. Сенор отшвырнул его в темноту.

Затем он взял в руки меч, брошенный безголовым на месте схватки. И замер, пораженный. Еще никогда ему не приходилось видеть оружия таких совершенных форм. Гладкий матовый металл без единой царапины, казалось, чуть светился изнутри, словно содержал в себе загадочный источник. В его поверхность были углублены странные, но смутно знакомые знаки. Сенор провел по ним ладонью, и знаки засияли ярче. Тут он вспомнил, где видел их: на одном из гобеленов в библиотеке нижних этажей – изображавшем гадание на собачьих черепах.

В тот момент к нему пришло знание. Не догадка, а именно знание.

– Меч из неземного металла… Меч Древнего Бога Торра, – сказал Сенор. – Не думал, что когда-нибудь увижу его…

– Это символы древнего языка, – вдруг проговорила подошедшая сзади Истар.

– Ты знаешь язык Самых Древних? – Сенор пристально посмотрел на нее. – Тех, что жили до появления Завесы? Откуда ты можешь знать его, клянусь богами?!

– Скажу, когда придет время… Я могу прочесть знаки.

– Позже, – твердо сказал Сенор. – Оставаясь здесь, мы многим рискуем. Пойдем.

* * *

Он шел прихрамывая и вел с собой ведьму по тускло освещенным улицам Кобара. Ночь опускалась над городом. Вдали, на окраине, ярким костром запылал Кратер Самоубийц. Там начинались бои, и толпа ревела в предвкушении зрелищ. У самого горизонта сверкали на черном фоне Завесы сторожевые огни Преграды.

Он должен был еще побывать там этой ночью, чтобы увидеть, как исчезнет в Тени Летрод, которую он обменял на дрожавшую сейчас под его рукой Истар. Плащ был плохой защитой от холода.

В этой паре, бредущей по улице, не было нечего подозрительного: подраненный в уличной стычке придворный Башни вел к себе изрядно потасканную девку. Им оставалось только избегать карет Хозяев Ладони да излишне ретивых и подвыпивших стражников. Совсем не время для очередного боя на мечах, и совсем уж не время снова испытывать ведьмину силу…

Сенором овладело странное чувство. Впервые рядом с ним шел человек, который слишком зависел от него, чтобы предать. Он спас Истар и должен был прятать ее у себя, а та последует за ним куда угодно, хоть в ад – потому что больше некуда деваться, – и это связывало их сильнее, чем корысть, и теснее, чем любовь. Он ощущал тело идущего рядом существа и впервые – разделенную с кем-то тяжесть близкой беды. Привычная головная боль на некоторое время оставила его; унялся заключенный в нем узник и позволил сейчас забыть о себе.

* * *

В доме он наложил заклятие на все оконные решетки и дымоход камина, заставил голодать ограду, что обострило ее плотоядные инстинкты, и подбросил в комнаты лишний десяток светящихся змей.

Потом он приготовил ведьме поесть и, пока Истар жадно ела, запивая пищу подогретым красным вином, соорудил ей в одной из комнат ложе из дерева и шкур. И погрузился в незнакомый ему раньше уют. Присутствие этой женщины расслабляло…

С большим сожалением он снова надел доспехи, когда настало время уходить.

– Не люблю, когда меня видят спящей, – сказала ему на прощание Истар.

Сенор улыбнулся. Помедлив, он нагнулся и поцеловал ее.

И вышел в холодную ночную мглу, чтобы увидеть как Черную Летрод изгоняют в Зыбкую Тень.

Часть вторая

Камень Сдалерна

Глава двенадцатая

Бродячий монах

В тот день начиналась осень. Безрадостное свинцовое небо тяжело нависало над Кобаром. Шел холодный проливной дождь. Быстро наполнились большие бочки для сбора воды.

Впервые за много дней Сенор решил оседлать коня. Предстоял долгий путь в Дырявую Крышу, и было бы сомнительным удовольствием проделать его пешком по грязи. Рана его почти зажила благодаря волшебному эликсиру Мольда, которым он смазывал распоротое бедро. Теперь лишь белый длинный шрам напоминал ему о схватке с безголовым.

Дороги, которые не были вымощены камнем, развезло так, что конь Сенора то и дело скользил, сбиваясь с шага. Холодный Затылок был укутан в длинный плащ с капюшоном; на его шее болтался медальон Рейты Меррадль; тяжелый Меч Торра в наспех подобранных ножнах постукивал коня по лоснящейся влажной шкуре. Спустя некоторое время бледные отпечатки знаков появились и на ножнах… На всякий случай Сенор захватил с собой также арбалет и стрелы с посеребренными наконечниками.

* * *

По дороге он раздумывал о древних символах на Мече, значение которых объяснила ему как-то ночью ведьма Истар. Каждый символ обозначал много понятий. Истар долго билась над тем, чтобы удержать их туманный ускользающий смысл. В самом связном варианте надпись на Мече гласила:

Меч из Мира Теней –
В руку Нерожденного Женщиной,
Снимающего покровы
Изгнанника Верхнего Мира,
Могильщика Юных,
Разделенного на части.
Меч, оставляющий неизменным
В обители Хаоса и сердце Покоя.
Меч исчезающей силы –
Когда пройдены знаки.

Смутная догадка забрезжила в его мозгу, когда перевод символов древнего языка сложился в эти строки.

– И что же это значит? – спросил он у ведьмы.

– Только то, что ты должен проникнуть в тайну своего рождения. Может быть, тогда станет ясным все остальное…

– А что известно тебе?

– Пророчество Нумы и то, что город обречен…

– Расскажи мне о пророчестве, – попросил он позже, когда они ели мясо, поджаренное на углях.

– Оно не менее туманно, чем надпись на Мече Торра… Нума учила меня предсказанию по полету птиц. Я была не самой плохой ученицей… – Истар отвлеклась и прислушалась к хлопкам крыльев за темным окном; Сенор внимательно наблюдал за нею. – Завтра будет сильный дождь. Когда попадешь в Дом Часов, иди до конца. Если вообще хочешь что-нибудь узнать…

Минуту они сидели в тишине, нарушаемой лишь потрескиванием поленьев в очаге. Потом Истар продолжала:

– Нума видела в будущем, бросая череп собаки. Пророчество Нумы гласит: «Пока не разрушена Завеса, Тень будет пожирать мир. От зла Опустивших Завесу появится Нерожденный Женщиной. Он будет владеть Мечом Торра, Великого Древнего Бога, – и еще каменным и стеклянным амулетами. Где-то в другом мире произойдет Великая Битва; после нее трое сольются в одном, а все Чужие уйдут…»

* * *

Размышления Сенора были прерваны появлением нового резкого запаха.

Конь встрепенулся и беспокойно захрапел. Сенор стал вглядываться в иссеченное водяными струями пространство.

Наконец он увидел слабый огонек недалеко от размытой дождем дороги. Здесь не было жилья; и, насколько ему было известно, ни одно животное, даже светящиеся жабы, не испускало столь сильного свечения.

Это могла быть ловушка – и он натянул тетиву арбалета, зарядив его посеребренной стрелой. А потом направил своего прекрасно обученного коня в обход, через заросли.

Спустя минуту он понял тщетность своих попыток избежать нежелательной встречи. К нему пришли отражения, непривычно сильные отражения, содержавшие некое приглашение – сначала на незнакомом языке, а потом – на ломаном кобарском, словно говорящий без слов плохо понимал образ его мыслей. Впрочем, в отражениях не было и намека на опасность, и Сенор направил коня прямо к огню.

Вскоре он увидел весело потрескивающий под проливным дождем костер и устроившуюся около него фигуру. Земля вокруг костра была совершенно сухой.

Сенор, изрядно озадаченный, но внешне совершенно невозмутимый, привязал коня к ближайшему дереву и с арбалетом в руках приблизился к сидящему возле костра человеку.

– Смешное твое оружие есть, – услышал он беззлобное замечание.

Незнакомец низко склонился над огнем. Он был одет в белую рясу из странного непромокаемого материала, подпоясанную чем-то очень похожим на мертвую змею. Одна его пятипалая рука была совершенно черной, другая – белой как мел, и этими руками он ломал тонкие веточки, а затем подбрасывал их в костер. На средний палец черной руки был надет перстень с багровым камнем. Сенору показалось, что камень испускает пульсирующий свет. Но он приписал это отражениям пляшущих языков пламени. На совершенно лысом черепе человека неприятно сверкали кусочки полированного металла, похожие на заплаты.

– Кто ты? – спросил Сенор.

– Я – Бродячий Монах Треттенсодд Сдалерн Двенадцатый, давший Обет Проникновения, – ответил человек и поднял свою израненную голову. Сенор увидел изборожденное морщинами лицо со стеклянными кружками на глазах. Сдалерн улыбнулся. Несколько его зубов сверкнули, как серебряные монеты.

– В других мирах меня называют Кормильцем Небесных Детей, Хранителем Космического Яда, Собирателем Камней, Магистром Игры и Сторожем Хромых Лошадей. Ни одно из моих имен не скажет тебе ничего.

«Прощай, чудовище Тени», – произнес про себя Сенор и спустил тетиву. Что бы это ни было, в своем мире он не имел права рисковать.

Треттенсодд Сдалерн остановил стрелу в воздухе, и она упала в костер, где быстро превратилась в ручеек расплавленного металла.

Монах покачал головой.

– Дикий совсем мир, – услышал Сенор. – Вначале поговорим. Убить легко тебя можно – не нападай на меня, терпи.

Сенор сел у костра, положив на колени Меч Торра. Тепло костра приятно согревало его, от промокшего плаща поднимались кверху легкие струйки пара.

– Знакомого смысла знаки, – сказал Бродячий Монах, показав рукой на испещренный символами клинок. – В мирах других я их видел на Космической Бомбе, Огненном Дротике, Руке, Испускающей Молнии, Сосуде Мора; грозное оружие для мира каждого это есть. Если, конечно, знаешь, как заставить говорить тайную силу…

– Что такое Космическая Бомба? Что такое Сосуд Мора? – спросил Сенор, внимательно разглядывая Сдалерна.

– То есть конец целого мира, но совсем ненужное знание тебе. – Треттенсодд снял с глаз стеклянные кружки и принялся протирать их полой своей рясы. – Мне теперь объясни, где я есть теперь?..

– Объясню, если скажешь мне, откуда ты взялся здесь и о каких «мирах» ты говоришь. Я знаю только один мир внутри Завесы Мрака, но никто, даже самые сильные маги не проникают сквозь Завесу, поэтому – либо ты из Тени, и тогда тебя все равно уничтожат, либо ты изменил мой разум и я вижу не то, что есть на самом деле.

– В случае последнем тебе вообще остается Завершиться – ни в чем уверенным не можешь быть! – с улыбкой сказал Сдалерн, снова водружая на нос круглые стекла. Затем он достал из кармана какой-то сверток и развернул его на примятой траве.

Из плоского квадратного куска неизвестного Сенору материала поползли вверх тонкие перегородки, пока не достигли высоты, равной приблизительно длине человеческого пальца. Вскоре перед Сенором вырос миниатюрный лабиринт со множеством комнат и переходов.

– Игре тебя научить хочу, – сказал Треттенсодд, ловко поймал в траве шестиногого жука и опустил его в одну из клеток лабиринта.

Комната, в которую попал жук, была замкнута со всех сторон, и насекомое, пометавшись между гладкими стенками, обреченно замерло в ее середине.

Монах схватил другого жука и пустил его в другую комнату. Из этой был выход, и жук отправился блуждать по лабиринту, озадаченно шевеля усами в тупиках. Но и он, как выяснилось в конце концов, очутился в замкнутом пространстве множества соединенных между собой маленьких комнат.

Бродячий Монах достал мешочек и высыпал из него на траву черепа мелких грызунов, раскрашенные в разные цвета.

Потом он поведал Сенору основные понятия и правила игры, отпустил жуков на свободу, и придворный Башни с пришельцем принялись играть.

* * *

Время за игрой текло незаметно, и наступил момент, когда все черепа, принадлежащие Сенору, оказались запертыми в одиночных комнатах, в то время как черепа Сдалерна выстроились у выхода из лабиринта.

– Проигравший ты есть! – объявил Бродячий Монах, беря свой последний красный череп и ставя его на дорожку, которая вела к выходу.

Тут Сенор увидел, что черная рука Сдалерна Двенадцатого – искусно сделанный протез.

– В эту игру я играю лучше, – продолжал Треттенсодд наставительно. – Существует множество миров, и каждый окружен Завесой Мрака. Все Завесы непреодолимы, как стены моего лабиринта – для жуков. Но не для играющего и его черепов.

Монах отобрал из своей кучки несколько разноцветных черепов и надел их на пальцы черной руки. Сенор завороженно смотрел на камень в перстне, который вспыхивал зловещим багровым огнем. Теперь Сдалерн говорил почти правильно (быстро учился!):

– Ты видел, что все мои старшие черные черепа успешно достигли выхода из лабиринта. Несколькими красными пришлось пожертвовать, чтобы осуществилась Игра. Они погребены в окруженных тобой комнатах. Ну а для младших белых достичь выхода оказалось почти невозможным. Многие из них были «заперты», чтобы сбылись надежды красных и черных. Белые попали в расставленные тобой ловушки, или же я сам отправил их на верную гибель во имя своей победы. Но вот и среди них есть один, которому повезло!.. Ты научиться должен проникать сквозь стены Лабиринта – тогда ты узнаешь, что количество его комнат бесконечно, но силой в них обладает лишь тот, кто смотрит на Лабиринт сверху… Я ухожу из мира там, где ткань его тонка настолько, что готова порваться. Тогда я призываю силу, подобную той, которая ускользает всегда, когда ты оглядываешься. Обет, данный мною, заставляет искать в каждом мире Место Силы во имя того, чтобы когда-нибудь миры соединились.

– Значит, ты побывал во многих мирах до этого, Бродячий Монах? – мрачно проговорил Сенор.

– И, смею тебя заверить, многие намного хуже, – ответил Сдалерн Двенадцатый. – Подтверждение этому – мои раны. Я видел миры, где сражаются таким оружием, которое тебе и не снилось; миры, где магия так сильна, что природа и естество исчезают; миры, где живут только Сумеречные и те, чья жизнь длится лишь короткое мгновение. Странно, но они похожи только одним – во всех мирах существует Зыбкая Тень.

– Чего же ты ищешь здесь?

– Разве я не сказал тебе, что дал Обет? Я обречен скитаться из мира в мир и говорить с любым, кто встретится мне, о вещах, мне известных. Я научил тебя Игре. Я мог бы попытаться научить тебя даже Проникновению, если увижу, что ты играешь среди моих черепов…

– Черных или… белых? – с нескрываемым сарказмом спросил Сенор.

Бродячий Монах Треттенсодд Сдалерн Двенадцатый громко рассмеялся:

– Это зависит от тебя… и от того, кто играет. Я ведь показал тебе белый череп, достигший конца пути… Во многих мирах, замкнутых так же, как и этот, существует Древнее Пророчество. Оно записано на разных языках, а там, где нет языков, это просто ключ к возможному будущему. Ты – существо из Пророчества, и я помогу тебе, чтобы осуществилась Игра. Если даже я ошибся, то ничего страшного не произойдет, – тобой пожертвуют и Игра продолжится дальше. У Великих Богов достаточно времени. Ты поможешь мне найти здесь, в своем мире, место, где ткань пространства наиболее тонка. У меня почти наверняка не будет для этого возможности. Ни в одном из миров мне не дали сделать это спокойно. И здесь, кажется, за мной тоже начнется охота. Если уже не началась…

– Тебя примут за существо из Тени, – подтвердил Сенор. – Лучше тебе не показываться в городе.

– Может быть, и ты когда-нибудь воспользуешься черным ходом…

– Как я смогу это сделать?

– Я дам тебе перстень, который носят Бродячие Монахи. Там, где камень будет светиться ярче всего, возможно, находится Место Силы. Ищи меня здесь, в этих лесах; я буду зажигать огонь, который увидишь только ты.

И Сдалерн Двенадцатый извлек из-под плаща перстень, как две капли воды похожий на тот, который он носил на своей черной руке.

Глава тринадцатая

Стерегущая могилу

Сенор надел перстень на свой безымянный палец.

Когда он поднял голову, то увидел за спиной Бродячего Монаха две безмолвные фигуры, не имевшие запаха и не посылавшие отражений. Неудивительно, что они подкрались к ним незамеченными.

Сенор обернулся. Еще двое Слуг Башни в сверкающих доспехах поджидали его среди деревьев.

Сдалерн равнодушно посмотрел на них:

– Это слуги тех, кто преследует тебя? Насколько они сильны?

– Они не чувствуют боли, и их невозможно убить.

– Нет ничего такого, что было бы невозможно уничтожить, – покачал головой Монах. – Ты думаешь, я случайно развел костер именно здесь? Прямо под нашими ногами находится древний могильник. Три раза восходило ваше дневное светило после того, как я разыскал это место. Бродячие Монахи не останавливаются где попало. Это одно из Мест Силы. Правда, тут не может осуществиться Проникновение, но зато может пробудиться Стерегущая Могилу. Не знаю, что за существо здесь похоронено, но его охраняет Железная Статуя. Это означает, что хозяин ее не мертв, а только спит и, значит, рано или поздно тоже проснется… Я видел такие могильники в других мирах. Они невероятно древние и созданы тогда, когда еще не существовало людей. Может быть, это усыпальницы Восставших Богов, и их пробуждение будет страшным…

Ветка с треском сломалась под ногой одного из Слуг Башни, которые медленно приближались и замыкали кольцо вокруг костра.

– У нас мало времени, – напомнил Сенор.

– Слушай, – невозмутимо продолжал Бродячий Монах. – Здесь твое спасение. Железная Статуя заколдована Великими Богами и обречена охранять могильник. Это ее цепи и ее проклятие. Пообещаешь ей награду, и, может быть, она защитит тебя…

– Какую награду? – нервно спросил Сенор, ибо Слуги Башни были уже близко.

– Ты отправишься в Тень и принесешь ей сердце ее хозяина. Тогда она обретет свободу.

У Сенора мороз прошел по коже – настолько дикими показались ему эти слова.

– Если я сам не стану ее наградой, – мрачно проговорил он, вскакивая на ноги.

– Но у тебя нет выбора, не так ли? – Сдалерн Двенадцатый обвел взглядом окруживших костер Слуг Башни. – Может быть, тебе и повезет.

Монах достал из складок рясы какой-то сверкающий предмет и показал на почти незаметное углубление в почве недалеко от костра:

– Спускайся в яму. Это вход в могильник.

Слуги Башни с лязгом обнажили свои тяжелые мечи. В лесу, за их спинами, Сенор увидел всадника в сером, наблюдавшего за происходящим из-под надетого на голову капюшона. Его высокая тощая фигура показалась ему смутно знакомой.

– Иди, – сказал Сдалерн. – Осталось не так много времени. Если удастся договориться с Железной Статуей, наградишь ее этими четырьмя, которые тебя преследуют. Но помни: она почти не выносит дневного света.

– Пятеро… Пятеро преследуют меня. – Сенор показал на серого всадника в лесу. «Зонтаг», – подумал он и с отчаянной решимостью обреченного бросился к могильнику.

Слуги Башни были уже совсем близко.

Сенор увернулся от тяжелого меча, вонзившегося в дерево над его головой, и прыгнул в яму. Металлическая дверь, присыпанная землей и листьями, со скрипом распахнулась под тяжестью его тела. Последнее, что он увидел наверху, – это меч Слуги Башни, занесенный над головой невозмутимого Бродячего Монаха. Цепляясь за ступени узкой каменной лестницы, Сенор покатился вниз, на глубину в три человеческих роста…

И почувствовал запах ужаса и смерти.

Проем приотворившейся двери остался единственным источником света, и глаза медленно привыкали к темноте подземелья. В могильнике царил адский холод. Намокшая под дождем одежда Сенора покрылась коркой льда, сосульками затвердели волосы, дыхание облачками пара вырывалась из глотки. Холод исходил отовсюду, сковывая движения. Сенору показалось, что очень скоро он может обратиться в ледяную глыбу. Никогда и нигде он не испытывал ничего подобного.

Он вытащил свой Меч. Знаки на Мече сияли призрачной голубизной; на острие сверкали кристаллы льда.

В сером свете, сочившемся сверху, он разглядел гигантскую пещеру, уводившую куда-то вниз. Ее стены и потолок были покрыты рельефными изображениями демонов, человекообразных и совсем уж невообразимых чудовищ, от одного созерцания которых стыла в жилах кровь. Многие, многие тысячи сражающихся, совокупляющихся, корчащихся в муках, пожирающих друг друга, издыхающих, изуродованных существ – живших когда-то или рожденных в воспаленном воображении, похожем на предсмертный бред. А сколько их было еще – там, в глубине этой нечеловеческой могилы?

Сенор посмотрел на разбросанные в разных частях пещеры ледяные статуи, у многих из которых отсутствовали головы, а позы выражали крайнюю степень ужаса и боли. Он вдруг понял, что видит обращенные в лед тела тех, кто пытался проникнуть в могильник за весь непостижимо долгий срок его существования. Участь их была очевидной и страшной; вполне вероятно, что и он закончит тем же. Но наверху его ожидали Зонтаг и четверо неуничтожимых Слуг Башни…

В этот момент он услышал донесшиеся откуда-то снизу, из самого сердца этой ледяной преисподней, звуки далеких тяжелых шагов. Ощутимая дрожь земли была эхом каждого шага.

Мистический страх, овладевший Сенором, оказался сильнее его воли – и он начал пятиться, пока не уперся спиной в обледенелую каменную лестницу… Прошла целая вечность, в течение которой он боролся с захлестывающей его волной липкого кошмара, переживая все муки ада, пока наконец не увидел Стерегущую Могилу.

Она медленно появилась из мрака – не имевшее лица гигантское существо из черного металла. С него осыпались сверкающие кристаллы льда…

Из дыры, находившейся на месте рта, на Сенора повеяло холодом, который был ощутим даже в этой заиндевелой пещере. Человек Безымянного Пальца приготовился умереть, жалея лишь о том, что его жизнь оказалась образцом мучительного абсурда.

Железная Статуя была намного выше человеческого роста; металлические руки поднялись, схватили Сенора за плечи и легко подняли вверх, к черному провалу рта.

Приблизившись к яйцевидной голове, он почувствовал слабые отражения чего-то, похожего на мысли, которые невероятно медленно ворочались в вязкой трясине. Казалось, что гораздо более подвижное и легкое существо заключено в сковавшую все его движения железную клетку. Сенор едва не задохнулся в волне тяжкого смрада, накрывшей его с головой.

– Стой! – закричал он, собрав остатки сил. – Я пришел сюда, чтобы говорить с тобой! Мне не нужны сокровища и не нужен твой хозяин! Я хочу предложить тебе награду…

Металлические пальцы внезапно разжались, и Сенор упал на покрытый льдом пол пещеры. Боль пронзила ногу – дала знать о себе недавняя рана.

– Голод… – прогудела статуя. Голос ее был ужасен – низкий гул, от которого задрожали стены, а Сенору показалось, что он теряет разум. Он с трудом понимал отдельные слова…

– Я голодна уже много столетий… – гудела статуя. – О какой награде ты говоришь? Я выпью твою кровь или что там у тебя внутри…

– Подожди! Я утолю твой голод. Я дам тебе четверых, если ты согласишься оставить на время могильник. Я принесу тебе сердце твоего хозяина, и ты обретешь свободу…

– Ты? – что-то похожее на мучительное размышление вновь излилось наружу, но у Сенора уже не было сил различать что-либо в этом тягучем киселе из отражений. – Разве ты можешь принести сердце? Ты слишком ничтожен… Погребены все, имевшие силу…

– Я Человек Древнего Пророчества, – сказал Сенор, удивляясь собственной наглости. – Если бы ты могла видеть, я показал бы тебе знаки на мече…

– Я вижу в темноте… Я вижу древние знаки… Но я голодна и теряю силу… Я возьму тебя…

Теряя надежду, Сенор закричал:

– Этого мало! Ты ничего не потеряешь, отпустив меня. Выйди наверх и возьми свою награду! Подумай о свободе, которую ты получишь, если я принесу сердце…

Железная Статуя замерла в неподвижности. Снаружи не доносилось никаких звуков. Сенор вдруг представил себе тело Бродячего Монаха, изрубленное в куски Слугами Башни. Несмотря на весь свой опыт, Сдалерн казался слишком беспечным, а Зонтаг был страшным противником в Кобаре…

Но вот сверху послышался шорох. Блеснуло лезвие меча. Кто-то спускался в могильник по каменной лестнице.

– Это первый, которого я обещал! – крикнул Сенор Стерегущей Могилу. – Вот твоя награда!

Схватка была недолгой, а конец ее – ужасным. Напрасно Слуга Башни рубил Железную Статую мечом – клинок оставлял лишь полосы в инее, покрывавшем темный металл. Статуя схватила его и, подняв высоко над землей, оторвала голову. Затем поднесла обезглавленное тело к своему рту и втянула в себя черный клубящийся туман, истекавший из его горла. Высосав жертву, она швырнула сморщенное замороженное тело на пол и растоптала его ногами.

– Принесешь сердце, – сказала потом Стерегущая Могилу. – Не принесешь – найду тебя под землей и на земле…

И стала медленно подниматься вверх по каменной лестнице.

– Слишком жарко! – услышал Сенор сверху ее жуткий голос. – И слишком много света…

* * *

Он отогрелся только тогда, когда Железная Статуя, сделав свое дело и вдоволь насытившись, удалилась в ледяную могилу и тяжелая дверь, ведущая туда, захлопнулась за ней.

Сдалерн Двенадцатый, невозмутимо осмотрев изуродованные тела Слуг Башни, подбросил веток в огонь. Всадник в сером незаметно растворился среди деревьев. Сенора настигла исходящая от него слабая, но все еще хорошо различимая волна ненависти.

Дождь лил с прежней силой. Сенор грелся у костра, с содроганием вспоминая свой непродолжительный спуск в ледяную пещеру. Он так никогда и не узнал, каким образом Бродячий Монах избежал смерти и что происходило вокруг костра в его отсутствие.