Жертвы веселой вдовушки

– А вы не знаете, куда могла Луиза отправиться? Нам надо ее найти.

– Нет. Не знаю.

Отвечая, баба Клава отвела глаза в сторону. Она явно что-то знала, но не хотела выдавать свою хозяйку.

– Баба Клава, мы ведь не из пустого интереса спрашиваем. У тетки Луизы сейф взломан! Квартира вскрыта. Ограбили ее, вот что! Надо ее найти и сообщить ей о случившемся побыстрее.

Баба Клава разинула рот и замерла. Подруги тоже замерли. Они понимали, что известие о краже должно было поразить домработницу. Однако на бабу Клаву известие об ограблении ее хозяйки произвело слишком уж сильное действие. Женщина тяжело дышала, словно была не в силах справиться с охватившей ее паникой. А потом всплеснула руками, изменилась в лице и, страшно побледнев, воскликнула:

– Да у кого же это совести-то совсем нету?! Кто посмел?!

– Мы не знаем. Участковый приходил, все опечатал. Сказал, что следствие будет, только надо хозяйку квартиры найти, чтобы она заявление написала.

– Ой, батюшки! – засуетилась баба Клава. – Так это… того… надо пойти, прибраться там…

– Не надо никуда ходить. Баба Клава, вы что? Как это – убираться, вы же все следы смоете!

– Ой, не сообразила я.

– Да и квартира опечатана, не попадете вы туда.

– Верно, верно, совсем я разум потеряла. И вообще, месяц уже заканчивается. Чего мне суетиться лишний раз? На Луизу я в этом месяце больше не работаю.

– Как же так?

– После похорон Саши она мне так прямо и за-явила. Одна, мол, я полный обед есть не стану. Пачкать я тоже ничего не пачкаю, очень аккуратная. Поэтому платить я теперь тебе стану ровно в четыре раза – меньше.

– И вы отказались?

– Нет. Но и работать я на нее теперь в четыре раза реже стану! Что я была должна, то уже отработала. Дальше Луиза пусть сама свой быт обихаживает.

И баба Клава сердито насупилась. Она была обижена на Луизу за то, что та урезала ей жалованье так заметно. И поэтому подругам она ответила резко:

– Ну а насчет того, где Луизу найти, этого я не знаю. Она мне отчет в своих делах не давала. Кто я ей такая? Не подруга, простая поломойка. Ей даже разговаривать со мной и то зазорно было. Она мне только пальцем тыкала, мол, то сделай и это. А вот Саша – тот совсем другой был. Добрый, щедрый, а уж веселый какой! Зря он с выбором поспешил. Огляделся бы по сторонам, может, более подходящую женщину себе бы нашел!

Похоже, не одну Аннушку одолевали мечты о счастливом замужестве. Даже развалина баба Клава, и та приметила себе жениха. Жаль только, что жених ушел к более молодой, подвижной и эффектной женщине. Пусть Луиза и не умела стряпать обед и не любила мыть полы или стирать, но зато она иным образом доставляла удовольствие своему мужу. И, как подозревали подруги, не ему одному.

– Соседки намекали, что у Луизы любовник имеется.

– Не знаю. При мне к ней никакой мужчина не приходил. Но я ведь не каждый день у них бывала, а через день. А после смерти Саши – и того реже.

– Но всегда же заметно, если женщина на свидание собирается. Она и одевается иначе. И красится.

– При мне Луиза ничего такого никогда не делала. Хотя один раз звонил ей мужчина. Да, звонил! Только Луиза его звонку совсем не обрадовалась. И разговаривала с ним… так напряженно. А один раз так и вовсе резко ему ответила: «Я же просила, чтобы ты мне больше никогда не звонил!» Я совсем про тот случай забыла, если бы вы не напомнили, так и все. Совсем у меня с головой плохо стало, все забываю. Вот беда!

Однако в этот момент их разговор с бабой Клавой был прерван. В прихожей раздался шум, а потом мужской хриплый голос произнес:

– Это я, мама. Ты дома?

– Дома я! Гости у меня.

И, понизив голос, баба Клава куда-то засобиралась, объяснив:

– Сын вернулся. Пора мне. Где искать Луизу, я не знаю. Не обессудьте, помочь ничем не могу.

Подруги поняли, что бабе Клаве стало не до них, и направились к дверям. Но в дверях комнаты они столкнулись с высоким худым мужчиной лет тридцати. Вид этого типа мгновенно вызвал в них целую бурю подозрений. У них буквально перехватило дух. Да он же наркоман! Почему подруги так решили? Начать с того, что зрачки у мужчины были неестественно расширены, а одет он был бедно и неряшливо, в темную рубашку и в такие же темные джинсы – измятые и испачканные.

К тому же пахло от него давно не мытым телом, хотя мужчина был чисто выбрит и явно старался произвести хорошее впечатление, даже уступив подругам дорогу. Но получилось у него это так неудачно, что он споткнулся, едва не упав и обдав подруг целым букетом сложных и неприятных запахов. От Степана пахло болезнью, пахло какой-то химией, от него пахло гнилью.

Нет, подруги не ошиблись: сын бабы Клавы был заядлым наркоманом. А где наркотики, там всегда кража, воровство, преступления.

– Степушка, иду я, иду. Покормлю тебя сейчас.

– Я не голодный, мама. У тебя деньги есть?

– Погоди, Степушка, я гостей провожу, потом поговорим.

Подруги вышли за порог, но далеко уходить не стали. Обе приникли ухом к дверям квартиры бабы Клавы, спасибо, что дверь тут была всего одна, поставленная еще при царе Горохе – простая, деревянная дверь, даже без облицовки. Слышно через нее все было великолепно. Бабе Клаве следовало бы это учесть, когда она набросилась на своего сына с упреками:

– Денег тебе надо? Наркоман проклятый! Чтобы ты уже сдох поскорее! Какие тебе еще деньги? Признавайся, это ты Луизку ограбил?

– Да ты чего, мама? Стал бы я у тебя сто руб-лей клянчить, если бы ее квартиру ограбил. А что случилось-то?

Кажется, баба Клава тоже сообразила, что зря налетела на сына. И уже значительно спокойнее прибавила:

– Квартиру у ней ограбили.

– Ну а я тут при чем? Дай сто рублей, мам.

– Что я тебе – банкомат?

– Ну дай! Что тебе, сто рублей для родного сына жалко?

– Печатаю я для тебя эти деньги, что ли? Отстань! Работай иди!

– Мама, дай!

– Не дам!

– Я верну, честно.

– Ты прежние-то долги верни сначала, придурок несчастный! Вот уж горе так горе. У других родителей дети нормальные, а у меня – отродье какое-то.

– Ну, мам, дай… Дай, мама!

Дальше подруги слушать не стали. Осторожно они отошли от дверей квартиры бабы Клавы. Зачем подслушивать, если они и так знали, что рано или поздно бедная баба Клава не выдержит и сунет своему сыну требуемые им сто рублей. Когда наркоману нужны деньги, он с вас не слезет, пока вы их ему не дадите. Не получится разжалобить, так украдет. Не удастся украсть потихоньку – отнимет силой.

А в том, что сын бабы Клавы был подвержен наркотической зависимости, ни у одной из подруг не возникло никакого сомнения. Стоило взглянуть в неестественно расширившиеся зрачки этого мужчины, увидеть его пересохшие губы, как сразу же становилось ясно: он находится в состоянии ломки. И ему остро нужны деньги на очередную дозу.

Стоит сыщицам подозревать Степана в причастности к ограблению в квартире тетки Луизы? Все в душах подруг так и кричало: да, стоит! Если Степан употребляет наркотики, нигде не работает, то он нуждается в деньгах. А добыть их честным путем у наркомана получается очень редко. И значит, нельзя сбрасывать Степана со счетов.

Подруги вышли во двор, где оставили свой «гольфик». Время уже шло к вечеру. Им несколько раз звонила Аннушка. И теперь они перезвонили подруге Лесиной матери.

– Пока что Ленчик спит в гамаке, сморило его на свежем воздухе, но что, если сейчас его покой растревожит Луиза?

– Стащите с мамой у него телефон и выключите его.

– Боюсь. Лучше вы сами…

– Не разорваться же нам на двое? Мы делаем все, что можем.

Как раз в этот момент из дверей дома вышел сынок бабы Клавы. Видимо, сопротивление матери было сломлено, потому что вид у этого взрослого детины был торжествующим и наглым одновременно. Покрутив головой по сторонам, он крадучись двинулся вдоль стены дома. Выходить на открытое пространство он по какой-то причине остерегался. Так и крался вдоль дома.

Двигался сынок бабы Клавы так осторожно, что невольно привлек к себе внимание сыщиц.

– Куда это он направился?

– За дозой, наверное.

– Для дозы ста рублей маловато.

– Тебе-то откуда это знать?

– Просто мне так кажется. Если бы наркотики стои-ли так дешево, разве велась бы из-за них такая ожесточенная борьба?

Но поспорить подруги не успели. Внезапно возле Степана притормозила ржавая белая «девятка», из которой вытянулась длинная рука и втащила сына бабы Клавы в машину. После чего машина резко рванула вперед и исчезла за углом дома в клубах синего дыма.

– Ты это видела! Его же похитили!

– Да кому он нужен?

– Кому-то явно нужен, раз его увезли.

Говоря это, Кира уже и сама трогалась с места. Догнать белую «девятку» оказалось нетрудно. Она застряла на светофоре, а потом почти сразу же свернула на пустырь. Там из белой «девятки» вышли двое парней весьма характерной наружности.

– Тоже наркоманы! – ахнула Леся, наблюдавшая вместе с Кирой за этой троицей издали.

Один из парней, наседавших на Степу, был повыше его, а второй, наоборот, пониже. Но, несмотря на разницу в росте, всех троих отличало нечто общее – неухоженный и даже больной вид, бледность и худоба. Ну и, конечно, все трое были в черных очках, их глаза не выдерживали яркого света.

– Слушай, а это не те ли самые подозрительные ребята, которых видела соседка Луизы у них в подъезде? Помнишь, она еще говорила: один повыше, а другой пониже.

– А что? Похожи! Повыше и пониже.

Разборку двух незнакомцев со Степой подругам было с их наблюдательного пункта видно великолепно, а вот слышно плохо – нет, совсем не слышно. Тем не менее девушки даже на расстоянии видели, что эти двое угрожают сыну бабы Клавы, кричат и размахивают у того перед носом кулаками. До слуха подруг редкие порывы ветра доносили лишь отдельные реплики:

– Подстава… Ответишь… Пусто… До нас!..

Леся задумчиво наблюдала за этой сценой. Судя по жестам, Степан отчаянно оправдывался, но дружки ему ни капли не верили.

– Знаешь, что я думаю? – наконец произнесла девушка. – Я думаю, что Степан подговорил этих своих дружков, чтобы они ограбили тетку Луизу. А у них что-то пошло не так. И теперь они его в этом упрекают.

– Или они решили Степана попросту кинуть, вот теперь и изображают, будто страшно недовольны им.

Подруги даже зауважали самих себя. Вот участковый – тот сразу же спасовал. А они, не прошло и двух часов, как уже наметили первых подозреваемых в деле об ограблении квартиры тетки Луизы.

– И что нам делать?

– Давай просто подойдем к ним. Судя по всему, ребята что-то должны знать про тетку Луизу.

Но наркоманы не стали ждать, пока подруги к ним подойдут. Они отвесили Степе пару увесистых тумаков, от которых бедняга повалился на землю. И, не удовольствовавшись этим, еще и попинали Степана ногами по тощему крестцу. После чего запрыгнули в машину и с весьма недовольными мордами укатили прочь.

Подруги тут же кинулись к лежавшему на земле парню.

– Степа! Степа, ты жив?

К счастью, парень был жив, о чем свидетельствовали его громкие стоны. Кое-как усадив Степана, который отплевывался кровью, текущей из разбитой губы, подруги сердобольно поинтересовались:

– Степа, бедный, за что они тебя так?

– С-с-уки! – заревел парень, не очень хорошо понимая, с кем именно он разговаривает. – Разве же я виноват?

– Степа, ты дал им ключи от квартиры тетки Луизы? Да? А они теперь говорят, что там ничего не было? Кто-то их опередил, да?

Степан кинул на девушек злобный и одновременно трусливый взгляд. Он уже вполне очухался после побоев. И осторожность вновь возобладала в нем.

– Ничего я им не давал!

– Степа, ты нам-то можешь не врать. Даже лучше будет, если ты нам врать не будешь. Для тебя же лучше будет.

– Пошли вы!

– А у нас деньги есть, Степа. И мы их тебе можем дать.

Степан мгновенно переменился. От его злобы и недовольства не осталось и следа. В глазах его загорелась надежда.

– И чего делать надо?

– Ничего не надо. Расскажи нам, что ты про нашу тетку Луизу знаешь, и получишь пятьсот рублей.

– Тысячу!

Ох, до чего жалок был Степан в этот момент. Но подруги пересилили себя и кивнули:

– Хорошо. Тысячу.

– Давайте!

– Ишь, какой хитрый! Мы тебе деньги дадим, а ты удерешь.

– Не могу я бегать. Эти гады отбили мне, похоже, что-то там…

При этом Степан тыкал себя то в область желудка, то сердца, то селезенки. Если бы его жалобы были правдивы хотя бы на четверть, парню явно следовало показаться врачу, потому что те два-три удара, которые он получил от своих недругов, никак не могли вызвать столь обширных внутренних повреждений.

– Слушай, друг дорогой, нам с тобой некогда разбазаривать. Нас в другом месте ждут. Вот тысяча, я ее держу, ты ее видишь. Никуда она от тебя не денется. Теперь рассказывай!

Не сводя алчущего взгляда с денежной бумажки, Степан приступил к своему рассказу. Суть его была гнусна и отвратительна, как и сам Степан, и вся его жизнь, и окружавшие его люди. Как верно догадались подруги, Степану очень были нужны деньги. Собственно говоря, они нужны всем людям. Но наркоману Степе деньги были нужны постоянно и позарез. И он постоянно находился в состоянии их острой нехватки.

А в последнее время это его состояние особенно обострилось. Степан потерял работу грузчика, на которую взяли более здорового и менее требовательного таджика. Ну а Степан оказался безработным. И тогда, не слишком умный от природы и еще больше поглупевший от наркотиков, на которые он подсел уже давно, Степан огляделся по сторонам и понял, что пора завязывать с относительно честной жизнью, которая не принесла ему ничего, кроме унижений, и начинать жизнь криминальную.

– Мама у этой противной бабы уже год убирается. И раньше я не думал, что там есть чем поживиться.

Однако пару недель назад баба Клава вернулась домой в таком возбужденном состоянии, что ей позарез надо было с кем-то поделиться новостью. А так как на улице было дождливо, то соседок возле подъезда не наблюдалось. И дома никого, кроме сына, не было, а телефон у них давно был отключен за неуплату. Баба Клава и выложила все Степану.

– Представь, сынок, сокровища-то какие у этой змеюки имеются! Золота – целый килограмм! Бриллиантов – целая куча! Вот такая огромная шкатулка, и вся драгоценностями старинными набита!

– Бижутерия небось, мам, – безразлично отозвался Степа, не поверивший, что огромные сокровища могут храниться просто так, в скромной однушке.

Но баба Клава стояла на своем:

– Да какая там бижутерия! Клейма там стоят, настоящие!

– А откуда это у нее?

– Говорит, что от мужа.

– Ты же говорила, что они небогато живут? В однушке, да и вообще…

– А драгоценности у хозяйки от ее прежнего мужа остались. Она их только близким людям и показывает. Друзьям.

– С тобой, что ль, подружиться решила? – не удержался и хмыкнул Степан.

Но баба Клава не обиделась:

– Не мне, хахалю своему она рассказывала. Слышь, хахаль у ней новый объявился. Еще месяца не прошло, как мужа схоронила, а уже дома мужиков принимает.

– А что за хахаль?

– Да толстый такой, противный. Голова лысая. Морда круглая. На носу очки. Но ничего не скажу, приличный мужчина. Тихо себя вел. Ручку хозяйке при встрече поцеловал, но никаких других вольностей себе не позволил. Посидел часок, кофе выпил, драгоценности ее похвалил, да и откланялся. Родственник он ее покойному мужу, вот Луиза перед ним хвост и распушила.

– А чего он про цацки-то сказал?

– Сказал, что золото старинное, высшей пробы. Камни очень чистые. В общем, сказал так: «Ты, Луиза, богатая невеста. Счастлив будет тот бедняк, что на тебе жениться сможет».

– И что же это, она первому встречному цацки свои показать решила? Совсем без башни твоя хозяйка?

– Да говорю же, не чужой он ей. Брат он ее покойному мужу. Или другой какой-то родственник. Но, в общем, родня.

Уж не Ленчик ли это был? Очень даже возможно, что и он. Ведь тетка Луиза не скрывала, что и сама побывала в гостях у Ленчика и он у нее погостил. И это все – за какой-то месяц, три дня из которого были отведены на похороны и поминки. Оборотистостью и расторопностью тетки Луизы оставалось только восхищаться.

Значит, не найдя другого повода, как еще можно заинтересовать Ленчика, тетка Луиза решила блеснуть перед ним своим богатством. Дядя Леня работал стоматологом вот уже не первый десяток лет. И конечно, он хорошо знал, что и почем в драгметаллах. И в золоте он разбирался. И в клеймах. И если он сказал, что у тетки Луизы в сейфе – настоящее сокровище, значит, так оно и было.

Вот только куда делось это сокровище? Но подруги надеялись, что на этот счет просветить их сможет наркоман Степа. А последний продолжил свое повествование и рассказал вот что. Когда денег у Степы совсем не осталось, а тяга к запретному зелью выросла многократно, он решился на крайние меры.

В конце концов, еще Маркс сказал, что деньги должны работать. Или не Маркс, но кто-то из великих, это уж точно. И Степан решил: а пусть-ка золото и бриллианты тетки Луизы, обращенные в звонкую монету, поработают на него. Совсем немножко, ведь долго никакие деньги у Степана никогда не держались.

– Я сказал Витьку и Саньку, что есть богатая хата. Что им всего-то и нужно – дождаться, когда хозяйка куда-нибудь свалит, а потом обчистить хату! Что ключи я им дам, от них всего и потребуется вынести сейф.

Ключ своим дружкам Степан соорудил заранее, просто обратившись в ближайшую к дому мастерскую и даже не подумав, как это неосторожно с его стороны. Степан, как уже говорилось, отнюдь не был семи пядей во лбу. И, продумывая преступление, он наделал множество ошибок. Не подумал он и о том, как его дружки доберутся до самих сокровищ. Ведь ключ от сейфа хозяйка всегда носила с собой или где-то прятала. И если ключи от квартиры у матери Степана имелись, то ключа от сейфа у нее не было и быть не могло.

Но дальнейшие события показали, что Степан мог и не напрягаться вовсе. Когда его дружки минувшей ночью, предварительно убедившись, что вокруг все тихо и спокойно, и выждав почти до рассвета, все же проникли в квартиру тетки Луизы, сейф, как оказалось, уже был опустошен.

– И вот теперь эти твари неблагодарные требуют, чтобы я возместил им моральный ущерб. А какой такой ущерб, если я вместе с ними пострадал? И, может быть, даже сильнее, чем они сами.

И с этими словами Степан выхватил тысячную купюру из рук зазевавшейся на мгновение Киры и пустился наутек с такой прытью, какой было трудно ожидать от эдакого доходяги.

Глава 5

Домой подруги возвращались со смешанными чувствами. С одной стороны, их тревожила судьба тетки Луизы и ее сокровищ, которым, оказывается, знающий человек дал наивысшую оценку. А с другой… с другой они не могли не понимать, насколько лишним сейчас было бы появление тетки Луизы.

– Будем надеяться, что Луиза в данный момент у своего любовника. И с ней все в порядке.

– А ее драгоценности? Как же быть с ними?

– Ну что такое, в сущности, эти драгоценности? – вздохнула Леся. – Всего лишь кучка металла и красивых камушков. Ну пропали они, не станет же тетка Луиза из-за этого с жизнью кончать? Привыкнет как-нибудь без них жить.

Но голос Леси прозвучал неуверенно. Она прекрасно понимала, что для человека вроде тетки Луизы эти драгоценности составляли весь смысл жизни.

– Сдала бы тогда их в банковскую ячейку, зачем хранить дома?

Но банкам тетка Луиза не доверяла категорически. И она твердо заявила об этом подругам еще в их первый визит к ней:

– Банки то и дело грабят! Не хочу, чтобы мои драгоценности пропали, а я бы за это еще и денег жуликам-банкирам платила!

Так что подруги решили так: пока судьба тетки Луизы неизвестна, надо побыстрее сосватать Аннушку. Чтобы у вернувшейся от любовника тетки Луизы не осталось ни малейшего шанса вернуть себе Ленчика.

– А вот и мои девочки! – приветствовала тетя Света свою дочь и Киру. – Где же вы были, пропащие? Мы уж совсем вас заждались.

Ленчик развалился в кресле с самым умиротворенным видом. Пожалуй, уже давно подруги не видели его в таком счастливом состоянии. Рядом с Ленчиком расположилась Аннушка, которая не сводила со своего кавалера влюбленных глаз. Ленчику это явно нравилось. И он поглядывал на свою бывшую невесту со все возрастающей симпатией.

– Ну как там Луиза? – шепотом осведомилась у подруг тетя Света. – Не помешает нам?

– Черт ее знает. Куда-то пропала. Соседки говорят, она к любовнику умчалась.

– Ну и ладненько! – повеселела тетя Света. – Значит, ей есть на кого переметнуться, если Ленчик уйдет к Аннушке.

– А он уйдет?

– К тому и веду дело. Не забывайте, у нас впереди еще сегодняшний вечер и целое воскресенье!

– Аннушка выглядит какой-то бледной.

– Не кушает с утра ничего, – так же шепотом объяснила подругам тетя Света. – Волнуется. Ленчик еще не сделал ей предложение. Вот сделает, тогда Аннушка и отожрется за все эти постные деньки.

Но подругам показалось, что состояние Аннушки не вполне нормальное. Женщина совсем ничего не ела. Подруги же отсутствием аппетита не страдали. И мигом уплели все то, что оставалось на столе. И шашлык, и рулетики из куриной грудки с сыром и шампиньонами. И салат с креветками и авокадо, обильно политый соком лимона, который придавал этим двум, в общем-то, хоть и полезным, но пресным вещам необходимую остроту.

Утолив голод, подруги подошли к Аннушке.

– Как ты?

– Все идет просто прекрасно! – ответила им Аннушка с сияющими глазами. – Мне кажется, что мы с Ленчиком снова будем вместе.

– А как ты себя чувствуешь?

– Да как-то странно. Есть совсем не хочется. Только подумаю, что надо бы кусочек чего-нибудь проглотить, сразу мутить начинает.

Смутное беспокойство охватило подруг. Уж не в тех ли таблетках дело, которые они скормили Аннушке?

– Ты-то как? – обратилась Кира к Лесе. – Ничего подобного не ощущаешь?

– Вообще нет! Аппетит прекрасный. А что с ног валюсь, так это от усталости.

После ужина тетя Света отправилась мыть посуду и прибираться. А подруги, оставив влюбленных наблюдать за звездным небом, пошли спать.

– Как ты думаешь, может, нам еще разок позвонить тетке Луизе?

Девушки сделали еще один звонок. Но хотя на сей раз сигнал шел, трубку тетка Луиза опять не сняла. Дуется, поняли подруги. И, успокоенные тем, что хотя бы телефон тетка Луиза включила, легли спать.

– Наверняка соседки были правы, Луиза у своего любовника.

– А телефон отключала, чтобы им не мешали.

– Может, написать ей, что в ее квартире побывали грабители? Эсэмэску она точно должна прочесть.

– Нет, думаю, о том, что ее драгоценности пропали, лучше сообщить ей лично.

– Ага, – охотно согласилась с подругой Леся, которой до смерти не хотелось сейчас ничего предпринимать. – Найти-то их все равно уже вряд ли найдут. Пусть хоть еще одну ночь бедная тетя будет счастлива.

И, порешив на этом, обессилевшие подруги разбрелись по своим кроватям и буквально вырубились до самого утра.

Разбудили подруг кошки. Фантик и Фатима разделили обязанности по побудке подруг. Фантик отправился к своей любимой хозяйке Кире, а Фатима забралась на кровать к Лесе и принялась деликатно трогать ее лапкой за руку. Кошка никогда не царапала Лесю, вот и сейчас она осторожно трогала ее своими мягкими розовыми подушечками. А когда это не помогло, она начала усиленно тереться о подбородок Леси своей усатой мордочкой и фырчать.

– Ну что тебе нужно? – сонно пробормотала девушка. – Отстань!

Но кошка не отставала. У нее явно было какое-то дело к своей хозяйке.

– Чего тебе? – открыла наконец глаза Леся.

Кошка тут же спрыгнула с кровати и направилась к дверям. По дороге она то и дело оглядывалась на хозяйку, приглашая ее проследовать за ней.

– Ох, и чего тебе не спится-то?

Но в коридоре Леся наткнулась на Киру, которую вел за собой Фантик. Переглянувшись между собой, девушки пошли туда, куда вели их кошки. А вели они их в кухню, где остановились возле пустых мисочек и укоризненно уставились на подруг.

– Вас не покормили? – догадалась Леся. – Ах, вы, бедненькие!

– Бедненькие, – проворчала Кира, направляясь к кофеварке. – Как же! Посмотри на их животы!

– Но в мисках нет ни крошки!

– Потому что они вчера обожрались за столом! Поэтому твоя мама и не дала им корма!

Но Леся была не как своя собственная мама. Конечно, она тоже любила экономию, но все-таки до тети Светы ей было еще далеко. Да и не хотела Леся стремиться использовать буквально каждый недоеденный кусочек и мастерить пиццу из объедков и солянку из огрызков. Так что она щедро насыпала кошкам корма и погладила довольно заурчавших мурлык:

– Кушайте, кушайте! И не бойтесь, я вам голодать не дам. Пока еще это моя мама находится у нас в гос-тях, а не наоборот.

– Что ты говоришь, Леся? – удивилась Кира.

Однако Леся не успела ответить. У нее зазвонил сотовый телефон.

– Тетка Луиза звонит!

– Не бери!

– Почему? – удивилась Леся.

– Надо подумать, что мы ей скажем!

Телефон позвонил-позвонил и утих. Подруги со страхом на него посмотрели, словно ожидая, что маленькая пластмассовая коробочка взорвется или еще что-то похуже случится.

– Ну и что теперь делать?

– Выпьем кофе, позавтракаем, а там решим, что сказать тетке Луизе.

Никогда еще подруги не пили так долго свой утренний кофе. Но всему когда-нибудь приходит конец. Подошел к концу и кофе, которым щедро «наливались» подруги. Надо было что-то решать.

– Ну?

Сообщать плохие новости всегда неприятно. А в особенности если это касалось тетки Луизы, которая все личные неприятности воспринимала очень близко к сердцу. Небось по поводу драгоценностей она закатит настоящую истерику, а выслушивать ее жалобы придется подругам.

– Звони давай. Надо ведь рассказать тетке о том, что в ее доме произошла кража.

Леся тяжело вздохнула и взяла телефон. С трепетом она нажала на кнопку вызова и очень удивилась, когда на другом конце вместо тетки Луизы ответил незнакомый ей мужской голос.

– Ой, простите, – сконфузилась Леся. – Мне нужна моя тетя Луиза.

– Вот как? Вы ее племянница?

– Да! Да! А вы?..

– Капитан полиции Долото.

– Что, простите?

В первый момент Леся подумала, что тетка Луиза сейчас где-нибудь в душе, подойти к телефону не может, вот и попросила ответить своего воздыхателя. А так как в любовниках у тетки Луизы находится полицейский, то, по служебной привычке, он и представился Лесе по званию.

– Капитан Долото. Дмитрий Сергеевич. Можно просто Дмитрий. Значит, вы – племянница Елизаветы Теймуразовны?

– Елизаветы? Теймуразовны? Нет, мою тетю зовут Луиза Альбертовна. А фамилия у нее Гриневич!

– Не Сванидзе? – недоверчиво переспросил ка-питан.

– Нет!

– Вы уверены?

– Неужели вы думаете, что я не знаю, как фамилия моей тетки – жены моего родного дяди Саши?

– Тогда как вы объясните, что паспорт на имя этой гражданки находится у той женщины, которой вы звоните и которую нежно называете тетей?

– Я должна объяснить?! – задохнулась от удивления Леся. – Мне кажется, вы что-то путаете!

– Нет. Это вы не до конца понимаете всю серьезность ситуации. В моих руках находится телефон, найденный рядом с телом убитой женщины. Вы звоните на него, требуете позвать вашу тетю Луизу. Но никакой тети Луизы тут нет, а есть покойница, при которой обнаружены документы на имя Елизаветы Теймуразовны Сванидзе.

Покойница? Сванидзе? Да кто же это такая? И каким образом к ней попал телефон тетки Луизы?

– Наверное, мне стоит приехать к вам, – обреченно произнесла Леся. – Дело в том, что мы ищем тетю Луизу вот уже второй день. Она пропала. А теперь вот нашлась, но только не она, а какая-то Сванидзе. Где вы находитесь?

Бравый капитан Долото оказался высоким и широкоплечим молодым человеком лет тридцати, с открытым хорошим взглядом. Внешне он был вполне даже симпатичен. Немного портил его большой длинный нос, но, как известно, какой у мужчины нос, такой у него и… г-хм… В общем, длинный нос никак не должен убавлять мужчине очков, а скорее, даже наоборот.

– Это вы мне звонили? – спросил он у Леси, разглядывая ее с интересом.

– Я! И что дальше? И потом, я вовсе не вам звонила, а своей тете Луизе. У вас откуда-то взялся ее телефон.

– Не откуда-то, а с трупа гражданки Сванидзе. Я вам уже объяснял это.

– И что дальше? – с непонятной ей самой враждебностью пробурчала Леся.

– Дальше я предлагаю вам взглянуть на потер-певшую.

– Вот еще! Очень мне надо – глазеть на всяких там незнакомых мертвых теток!

Почему-то этот капитан Долото заставлял проявляться все самые худшие качества ее характера. И даже кое-какие новенькие неожиданно проявились. Например, склочность, истеричность и «вреднючесть».

– Товарищ капитан, – поспешно вмешалась в разговор Кира, – мы сами в таком же недоумении, как и вы. Может быть, вместе разберемся?

Капитан кивнул. И предложил:

– Пройдемте в мой кабинет.

– Что?! Труп этой Сванидзе до сих пор у вас… там?

Капитан не ответил, а молча направился вперед, показывая путь подругам. Кира же удержала рядом с собой Лесю.

– Какой бес в тебя вселился? Почему ты ему хамишь?

– А почему он такой… такой самоуверенный?

– Ничего он не самоуверенный, а очень даже вежливый и деликатный.

– Ну и целуйся с этим деликатным. А меня оставь в покое!

Кира лишь недоумевающе пожала плечами. Никогда с ее мирной и расположенной к людям подругой не случалось таких внезапных приступов совершенно непонятной агрессии. Так они и вошли в кабинет следователя: впереди – расстроенная Кира, а позади нее – все еще дувшаяся Леся.

– Так, очень хорошо. Давайте для начала познакомимся.

Капитан постарался расположить к себе подруг, улыбнувшись им. Но если Кира охотно улыбнулась в ответ, то Леся с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть.