Золотой поросенок для Дуремара

      - Сколько несчастий каждый день случается в мире. Что ж, такова жизнь. Всем не поможешь, всех голодных не накормишь и всех холодных не обогреешь.
      Алину ужасно раздражал этот немецкий прагматизм мужа, но она за два года совместной жизни пришла к выводу: не надо пытаться никого переделывать, навязывать свои взгляды или представления о жизни и различных ее проявлениях. Если уж ты приняла решение жить с человеком, воспитанным в другой среде и другой культуре, то надо просто любить его таким, какой он есть. Если, конечно, это не принимает экстремальные формы.
      В одном из магазинов, где продавалась продукция фабрики игрушек Маркуса Вальда, работала помощницей продавца сорокапятилетняя Нина из Курска. Узнав ее историю, Алина еще раз поразилась тому, на какое самопожертвование и альтруизм способны наши женщины, особенно когда речь идет об их детях.
      Нина с семнадцати лет работала секретаршей директора пивзавода. В застойные времена это место считалось весьма неплохим. У директора половина города ходила в друзьях. Естественно, любые "нужные" знакомства в порядке взаимовыгодного обмена всегда были к услугам "пивной бочки". Директор благоволил к Ниночке, хотя без всяких там вольностей. Жизнь, казалось девушке, складывается очень удачно. В двадцать она вышла замуж за молодого инженера-технолога, который пришел на завод по распределению после института.
      Единственное, что смущало Ниночку - никак не получалось забеременеть, хотя проверились и она, и муж - все в норме, но не складывалось как-то... И вот через шесть лет неожиданная радость - у них родился сынок Павлик. Капризный, болезненный, избалованный мальчишка стал ее "маленьким принцем". Она старалась изо всех сил, чтобы он имел все и даже больше. Муж стал бывать дома все реже, часто приходил пьяный. Нина терпела все - мальчику нужен отец.
      Через несколько лет грянула перестройка, пивзавод купил какой-то новый русский, и почти все старые работники оказались не нужны. А уж постаревшая к тому времени секретарша - и подавно. У нового русского есть своя - длинноногая модель с сомнительными профессиональными навыками, но с безупречными параметрами 90-60-90. Муж Нины, к тому времени дослужившийся до главного инженера, оказался все-таки необходим для того, чтобы производственный процесс продолжал протекать без срывов. Но через полгода, когда все было налажено, его сменил молодой инженер из "новой гвардии". Так они вдвоем остались без работы. Муж нашел чисто русский выход из ситуации - ушел в запой.
      Нина изощрялась, как могла - ездила в Москву за "товаром", а потом продавала его с копеечным "наваром" на местном вещевом рынке. И даже эти гроши давались ей нелегко - через два года таких заработков она превратилась в тусклую обрюзгшую бабу с красными потрескавшимися руками и сиреневой сеткой мелких сосудов на лице. Сынок рос, и требовалось ему все больше и больше. В детстве у него обнаружили небольшие отклонения в сердечной деятельности, и с той поры Нина старалась оградить Павлика от любых физических нагрузок и маломальских стрессов.
      Приближался призывной возраст, и перед Ниной встал вопрос: как спасти своего ребенка от неминуемой гибели? В том, что армия - это могила для ее мальчика, она не сомневалась. Сны ее стали удивительно похожими друг на друга: это - тонущая подводная лодка, а в ней ее Павлуша, или чеченские боевики, обстреливающие машину, в которой едет ее сыночек.
      Спасти сына любой ценой! - стало девизом ее жизни. Первый вариант, который она продумывала - это сделать справку, чтобы освободить Пашу от армии. Когда она начала бегать по врачам, размахивая выпиской о сердечной патологии своего мальчика, выяснилось, что это ничем помочь не сможет. Сегодняшнее состояние здоровья парнишки вполне устраивает призывную комиссию.
      Заплатить? Кому? Да и где взять такую колоссальную сумму? Только, если продать квартиру. А жить тогда где? Неожиданный совет она получила от одной из рыночных "подруг": надо просто увезти мальчика из этой страны, пока он не получил паспорт.
      Но как? Никаких родственников и знакомых за границей у Ниночки и близко не было. Опять же помогли рыночные "советчики" из местной "элиты", то есть те, кто отовариваются в Турции, Польше или даже в Германии. Один из таких "челноков" свел Нину с автоперегонщиком Лешей, который гонял под заказ машины из Германии.
      Леша оказался доброжелательным парнишкой и согласился помочь Нине добраться до Германии и свести ее там с нужными людьми.
      Так Нина оказалась в берлинской службе знакомств "Наташа", специализирующейся на поставке "невест" из стран СНГ на потребу местным женихам. Нина, прекрасно осознавая, что она уже далеко "не первой свежести", да еще и с довеском в виде "мальчонки", вымахавшем уже за метр восемьдесят, оценивала свои шансы довольно скептически, но с учетом отсутствия каких-либо требований к будущему избраннику, надежды не теряла.
      То есть, ей было все равно: маленький, большой, толстый, худой, без рук, без ног - главное, чтобы он не долго раздумывал и как можно быстрее согласился на заключение брака. А она уж будет ему благодарна - и ублажит как женщина, и накормит как лучший повар, будет послушной и покладистой. Впрочем, последнее без знания языка выполнить очень просто.
      Для немецких женихов, не пользующихся спросом у своих соотечественниц, такая категория невест - просто находка. И если раньше за безмолвной домашней рабыней пузатые лысеющие бюргеры отправлялись на Филиппины, то сегодня этот вопрос решается гораздо проще, дешевле и ближе - в странах Восточной Европы, и, в первую очередь, в СНГ. Правда, тут частенько случаются проколы, ибо не все невесты оказываются достаточно покладистыми и наивными. Но это не наш случай.
      Просидевший один больше десяти лет в четырех стенах пятидесятидевятилетний Клаус Бомель не мог поверить своему счастью, когда Нина сразу же после знакомства в службе "Наташа" согласилась переехать к нему жить. Через две недели Нина заявила, что скоро у нее заканчивается виза и надо принимать решение. Обалдевший Клаус побежал собирать необходимые документы и делать новое приглашение своей невесте и ее несовершеннолетнему сыну.
      Так Нина с Павликом начали новую жизнь в Германии, вдали от военкоматов и чеченских боевиков. Павлик пошел в немецкую школу, а Нина, недолго посидев на "голодном пайке" суперэкономного Клауса, нашла себе несколько мест, где требовалась уборщица, и каждый день бегала от одной фрау к другой, помогая управляться с хозяйством.
      Убирала она и в доме Маркуса Вальда, пока он жил один. После приезда Алины было решено, что пока заниматься хозяйством будет она сама, а если захочет работать - тогда они кого-нибудь подыщут. Нине Маркус предложил место помощницы продавца в одном из своих магазинов.
 

* * *

 
      С кем же, с кем поделиться в тяжкую минуту жизни? Никто не поймет лучше старого друга. Хотя, в последнее время они как-то отдалились друг от друга - оно и понятно, когда один из друзей - шеф, а другой - подчиненный, возникает определенная дистанция. Но это ведь только на работе, а в частной жизни должен быть близкий человек, с которым можно посоветоваться, поделиться... и переложить на него часть своих "грузов". Он, конечно же, грамотный, про энергетических вампиров в курсе. Ну и? Пусть называют, как хотят...
      Игорь Пащук ездил по городу, ему совсем не хотелось домой. Он остановил машину возле какой-то пивнушки и зашел внутрь. Усевшись спиной к немногочисленным посетителям, с любопытством разглядывающим незнакомца, подъехавшего на шикарном "порше", он заказал пиво с солеными орешками и достал мобильник:
      - Сашка, ты же знаешь, что я никому не могу доверять так, как тебе. С Инкой обсуждать серьезные дела бесполезно - у этой курицы дальше картинок в журнале мод и походов по магазинам интересы не тянут. Она еще Полине рассказывала, каким должен быть женский журнал. Дебилка! Хотя, о чем это я? Дела хреновые, Сашок. Никаких следов и отпечатков, кроме наших с Инной, в квартире Полины не обнаружено. Для полиции вопрос ясный. Кто будет ломать голову, когда все улики налицо? С нас взяли подписку о невыезде.
      После короткой паузы старый друг выдавил из себя ничего не значащую фразу:
      - Но ты что-то собираешься предпринять? Надо защищаться...
      - Я говорил уже со своим адвокатом. Но ты ведь знаешь немецкие законы - адвокату наплевать, выиграю я дело или нет, свой гонорар он получит в любом случае. Может, нанять частного детектива?
      - Не думаю, что это поможет. Да и полицейские не любят, когда у них кто-то болтается под ногами.
      После некоторых колебаний Игорь все-таки решил поделиться измучившей его "уликой" против собственной жены:
      - Тут еще кое-что... Я полицейским не сказал, но сам уже весь извелся от головной боли... В общем, Инка возвращалась в квартиру Полины без меня. Когда мы уже сели в машину, чтобы уезжать, она вдруг вспомнила, что оставила у Полины какой-то очень нужный ей журнал. Я говорю, позвоним ей по телефону, чтобы она его завтра на работу прихватила с собой. А она - ни в какую. Говорит, вернусь и заберу! И пошла. Вернулась быстро с журналом. Но я теперь думаю... а вдруг это она?
      - Интересно... Интересно... И что, она тебе ничего не сказала, когда вернулась?
      - Нет, просто держала в руках свой журнал, села в машину, и мы поехали.
      - А как насчет результатов судмедэкспертизы? Причина смерти известна? - Саша Болотников обнаружил заинтересованность проблемой друга.
      - Вроде сердечная недостаточность, никаких следов насилия и следов яда.
      - Вы у Полины выпивали?
      - Мы привезли с собой бутылочку коньяка, но Полина пить не захотела. Мы бутылку открыли и капнули с Инкой в кофе по паре капель.
      - Не знал, что у Полины были проблемы с сердцем.
      - Да я тоже не слышал никогда, чтобы она жаловалась на здоровье. Она, кажется, и больничный ни разу не брала. Но полицейские, наверно, считают, что это я ее довел до сердечного приступа.
      - ...или Инна?
      - Ее спрашивали, ревновала ли она меня к Полине. А эта дура даже не поняла, что к чему, и ответила: да Полина не в его вкусе! Угораздило меня жениться на этой безмозглой кукле!
      - Помнится, лет... эдак двенадцать назад, ты рассуждал по-другому. Она тебя вполне устраивала, тем более что помогла тебе решить проблему с получением бессрочной визы...
      - Короче, слушай. Я займусь решением своих проблем, а ты уж на фирме проследи, чтобы все было чики-пики.
      Игорь резко встал из-за стола, так и не притронувшись ни к пиву, ни к орешкам, и провожаемый злобно-завистливыми взглядами, к которым не привыкать иностранцам, добившимся в жизни некоторой толики материальных благ, вышел из пивнушки.
 
       Немецко-польская граница.
       Двенадцать лет назад.
 
      Худощавый парнишка, лихо соскочив с подножки старого "Икаруса", курсирующего из приграничных городков Украины в Польшу, галантно, хотя и с некоторым налетом театральности, протянул руку, помогая пассажиркам выходить из автобуса.
      Он отошел немного в сторону, за ним гуськом потянулось несколько молоденьких девушек.
      - Ну что, красотки? - начал он инструктаж, когда они оказались на довольно приличном расстоянии от других пассажиров. - Дальше сами поедете. У меня визы немецкой нет, так что через границу не пустят. На первой остановке после немецкого контроля выходите, там вас встретит высокий такой парень, Игорем зовут. Ферштейн?
      - Да, понятно, понятно! Так ты поможешь моей сеструхе тоже пристроится на работу в Германию? Знаешь же, как сейчас в Украине с заработками. Гроши платят, и то не устроишься. Вот тебе адрес ее, она в деревне живет, телефона нет. Так что, черкни ей открытку со своим номером, она сама перезвонит. Я не успела ей ничего сказать, так быстро мы все оформили. А она очень нуждается, восемнадцать лет ей, в семнадцать родила мальчишку, вот и живет рядом с мамкой, иначе не прокормиться. А здесь, глядишь, подзаработает на жизнь.
      - Ладно, ладно, помогу! Садитесь в автобус, вот билеты, и смотрите - если на границе будут спрашивать, вы друг друга не знаете, и каждая едет по своим делам или в гости к родственникам.
      - Спасибо тебе, Сашок, за все! Вперед, девки!
      Молодые девушки, прихватив каждая свою сумку из общей кучи багажа, двинулись к другому рейсовому автобусу, курсирующему из польских приграничных городков в немецкие и обратно.
      - Это что, ансамбль песни и пляски на гастроли к немцам едет? - поинтересовался водитель-поляк, глядя на группку стройных симпатичных молодых девчонок. - Или вы на конкурс красоты?
      - Да нет, мы через международную фирму по трудоустройству нашли себе работу в Германии. Будем работать официантками в ресторанах. Платят шестьсот марок в месяц, плюс жилье и питание. У нас во Львове таких денег ни за что не заработаешь. Вот мы и ухватились за эту возможность.
      Поляки и украинцы, особенно из западных областей, без труда понимают друг друга: и сами по себе языки во многом похожи, и история так складывалась, что происходило постоянное взаимопроникновение и смешивание культур. Так что разговор и дальше пошел без затруднений.
      - Повезло вам. Я знаю, что работу в Германии найти не так просто, как это кажется. Я постоянно езжу туда и бываю не только в приграничной зоне. Безработица бешеная, правда за такую зарплату, как вы сказали, ни один немец работать не будет. Но ведь и вы рискуете - разрешения на работу у вас, как я понимаю, нет, а работа "по-черному" - это всегда риск. Но, как говорится, кто не рискует...
      - Ну да, тут хоть деньги, пусть и с риском. А дома что? Сплошная безнадега...
      - Слушайте, девчата, может, если вы устроитесь хорошо, так и моей сестренке поможете место подыскать. В Польше ведь тоже с заработками не очень. У вас пока телефонов нет, так возьмите мой. Может, позвоните, если получится? Меня Марек зовут.
      - Почему не помочь? Я вот тоже хочу свою сеструху пристроить, мается девка одна с ребенком. Давай телефон!
      Через полтора часа, благополучно миновав все пограничные и таможенные посты, восемь украинских девчонок вышли на автобусном вокзале небольшого немецкого городка.
      - Сразу вижу родные мордашки! - подлетел к ним долговязый парнишка лет двадцати. - С прибытием!
      - Ох, как тут чисто, даже не верится, что вокзал, - воскликнула Галя Прядько, ступая на перрон.
      - Вам придется еще многому тут удивляться, - с гордостью бывалого заявил Игорь. - А пока давайте свои ксивы. У меня надежнее все это сохранится.
      - А ты уже знаешь, в каких городах и каких ресторанах мы будем работать?
      - Ну... приблизительно... Вот наш микроавтобус, рассаживайтесь, а я сейчас подойду.
      Скрывшись за газетным киоском, Игорь достал мобильник. Сашка уже ждет его звонка.
      - Все в порядке, товар прибыл. Ты постарался в этот раз! Девчонки, как на подбор! Пристроить их проблем не будет. Если все хорошо сложится, получишь четыре штуки баксов.
      - Ну и еще накладные расходы не забудь: билеты, визы, объявления в газетах!
      - Само собой. Ты давай, продолжай в том же духе! Вишь, как клево пошло, если и дальше так будет, можно через годик свою точку открывать, и тогда уже девки не на немецкого дядю будут своими п... работать, а на нас с тобой, - развеселился Игорек.
      - Н-да, главное, чтобы везуха и дальше перла. А дур, готовых, не спрашивая, хрен знает куда на заработки ехать, хоть пруд пруди!
 

Глава 5

 
      Несмотря на протесты мужа, Алина Вальд решила поехать в офис Игоря Пащука. Что бы там ни случилось, но существуют определенные обязательства, которые должны соблюдаться, независимо от любых жизненных неожиданностей. В частности, выпуск периодических изданий. Чтобы не потерять доверие подписчика, а соответственно, и приносимые им деньги, газета или журнал должны выходить всегда вовремя и в полном объеме. Иначе жестокая акула конкуренции быстро проглотит недисциплинированную или зазнавшуюся рыбку.
      Тем более, как удалось выяснить Алине за один день пребывания в редакции, конкуренция в издательской деятельности для русскоязычных читателей в Германии весьма жесткая. За внимание и благосклонность порядка трех миллионов немецких граждан, родной язык которых - русский, борются около десятка подписных изданий различной направленности и бесчисленное количество бесплатных газетенок.
      Для Алины довести дело до конца значило многое. Во-первых, это ее жизненный принцип - закончить то, за что взялась. Во-вторых, она соскучилась по своей любимой работе почти за два года "простоя". Ну, и, в-третьих, ей очень хотелось разобраться - что же, в конце концов, произошло с милой и симпатичной Полиной, фотографию которой она увидела под редакторской колонкой в журнале "Лина".
      "Кстати, а что делать в этот раз с редакторской колонкой? - подумала Алина. - Придется сообщать читателям о скоропостижной кончине редактора Полины Берг. Надо попросить кого-нибудь из тех, кто ее хорошо знал, написать о ней. Я ведь не могу писать о человеке, с которым даже не была знакома..."
      Эта история с трудоустройством, странным руководством фирмы и убийством - причем все в один день! - не давала ей покоя. "Пожалуй, я поработаю там. В конце концов, что я теряю? Хотя, на фирме возможны большие перемены..."
      Алина мысленно возвращалась к событиям двухгодичной давности в Москве. Она ведь вычислила тогда "иудушку". Вычислила САМА, не обращаясь ни в милицию, ни к частным сыщикам. Какая-то странная параллель связывала в ее сознании события тех дней в Москве и убийство русской журналистки в Дюссельдорфе.
 
       ***
      Алина была желанной гостьей на всех модных тусовках российской столицы. Ее присутствие автоматически гарантировало появление шикарного репортажа на страницах одного из самых популярных женских журналов "Варвара".
      Столичные светские дамы наперебой приглашали Алину на свои пати. Заполучить модную журналистку было очень престижно, и поднимало мероприятие на определенный уровень. Во всяком случае, в глазах самих дамочек.
      Алина первое время с удовольствием принимала все приглашения. Ей хотелось знать побольше, чем и как живут москвички. Правда, на поверку оказалось, что среди дам московского полусвета москвичек не так уж и много. Старательно корчащие из себя столичных леди, они в большинстве своем были лимитчицами - удачно пробившимися в силу свойственного провинциальным "бой-бабам" напора или удачно прибившимися к "золотой жиле" в виде богатенького супруга.
      Потом ей все это стало ужасно скучным: разнообразием эти мероприятия не отличались, и основной их целью было обсудить новые приобретения и события вроде "кто, с кем и как". В надежде нарыть что-то интересное в этой куче навоза, Алина заставляла себя вести светские беседы с московскими "золотыми телками", как она их про себя окрестила.
      Иногда все-таки ее страдания вознаграждались какой-нибудь любопытной или неожиданной новостью. Но главное было в том, что Алина занималась не только пустой "мелочевкой".
      В последние годы основной темой для нее стал цикл "История происхождения миллионов в дамском портмоне, или Как стать миллионершей". Статьи этого цикла пользовались бешеной популярностью. Собственно, благодаря этим публикациям "Варвара" и получила такой невиданный рейтинг. Это была именно та изюминка, которая выгодно отличала журнал от других, набитых исключительно рецептами, косметическими советами и диетами. Почему-то учредители женских журналов - а это в основном мужчины - считают, что интересы женщин на этом и ограничиваются. Или им хотелось бы их ограничить.
      Но - нетушки! В рамки немецких "3 К" (Kinder, KЭche, Kirche - дети, кухня, церковь) современную женщину уже никак не впихнешь.
      В общем, необычные истории-расследования, в которых журналистка Алина Перова (до замужества Алина была Перовой) раскрывала секреты тех самых дамочек, которые составляют сливки московской тусовки, сделали ее звездой журналистики, тиражи "Варвары" подпрыгнули до невиданных высот, ее стали называть московской Кэрри Брэндшоу. Но была и теневая сторона успеха - Алина нажила себе огромное количество врагов. Причем, среди них были, само собой, и "героини" ее скандальных очерков, и конкурирующие издания.
      Где она откапывала компромат? Иногда и копать сильно не надо было - стоило только собрать и обобщить известные всем факты, как сразу же становилось все ясно - на какие деньги мадам З. открыла несколько бутиков дизайнерской одежды через пару месяцев после того, как на Урале объявил себя банкротом ее бывший (по документам) муж.
      Как получила престижную премию безголосая певица Н., любовница нефтяного магната Р.? И тому подобное. Алина не называла фамилии своих жертв, но догадаться, кто оказался в этот раз под обстрелом Перовой, не составляло никакого труда. Особенно для самих жертв и их окружения, которое тоже состояло из бывших или будущих объектов для "упражнений" неутомимой журналистки.
      Как ни парадоксально, но героини этих "женских историй" как ни в чем не бывало приглашали и дальше Алину на свои сборища, изображая дружеское расположение, и с удовольствием сообщали пикантные подробности из жизни лучших подруг. Так продолжалось какое-то время, пока однажды на страницах "Варвары" в цикле "История происхождения миллионов в дамском портмоне, или Как стать миллионершей" не появилась статья "Пилите, Шура, гири золотые".
      Используя в качестве заголовка сакраментальную фразу Паниковского из "Золотого теленка" Ильфа и Петрова, Алина рассказала историю некой Шурочки В., владелицы нескольких элитных фитнес-центров с массажными кабинетами, под вывеской которых предоставлялись услуги весьма определенного свойства. Совсем несложно было догадаться, что под Шурочкой подразумевалась Александра Вольская, известная московской тусовке как "Железная Алекс".
      Мадам Вольская ковала монету сама, ей не нужны были никакие мужья-банкиры и любовники-олигархи. В семнадцать лет она ушла из дома, в восемнадцать попала в турецкий бордель, но, в отличие от других девушек, превращающихся там в безвольных опустившихся наркоманок, она через два месяца сумела сбежать, и даже не с пустыми руками. Найти ее не смогли, хотя хозяин не пожалел денег на поиски беглянки. Сашенька месячишко перебилась в заранее подготовленном надежном местечке - у шестнадцатилетнего мальчишки-турчонка, сына местного денежного мешка, влюбившегося в русскую красавицу.
      Алина с помощью "подружек" и прочих доброжелателей собрала на Железную Алекс такое досье, что, обладая стяжательскими замашками Остапа Бендера, вполне могла б затребовать за него миллион. Причем, не деревянный, а зеленый.
      Нельзя сказать, что Алина была принципиальной бессребреницей. Она ценила те жизненные блага, которые можно иметь только с тугим кошельком в кармане. Но она очень неплохо зарабатывала в журнале, имела богатого жениха в Германии - по несколько раз в год они ездили друг к другу в гости и вместе проводили отпуск - в общем, мысль продать папку с компроматом ей в голову не приходила.
      Гораздо приятнее была эта слегка скандальная популярность, которая щекотала нервишки и создавала ощущение полнокровной жизни.
 
       Москва. Два года назад.
      Алина осмотрела разгромленный кабинет, собрала свои личные вещи и уехала домой. Не переодеваясь, она завалилась на диван и стала думать.
      "Понятно, что разгром моего кабинета и угрозы исходят от кого-то из обиженных "золотых телок". Естественно, они только заказчицы. А заказ выполнял кто-то из своих. Кто же, кто?"
      Её размышления ее прервал телефонный звонок. "Не хочу ни с кем разговаривать. Мне надо прийти в себя, подумать..."
      Включился автоответчик:
      - Алиночка, дорогая, звоню тебе на работу, а там говорят, что ты ушла. Мобильный выключен и дома тебя нет. Что случилось? Мы ждем тебя сегодня в загородном доме у Ирочки Шиловой, там будет грандиозное гульбище! Ой, кстати! Видела твою последнюю статью... про Шурочку. Это супер! Говорят, Железная Алекс прыгала, как бешеная корова, когда прочитала ее. Вся Москва только об этом и говорит. Приезжай, все хотят тебя видеть!
      Выслушав монолог Томочки Муравьевой, бывшей модели, а ныне добропорядочной супруги хозяина процветающей строительной фирмы "ДТМ", Алина задумалась. Томочка в свое время тоже была героиней Алининой статьи. Но зла на нее не держала, наоборот, старательно подчеркивала, что они большие подруги, и все, что было написано - чуть ли не под ее же диктовку.
      В случае с Железной Алекс ситуация была несколько другой. Факты, "нарытые" Алиной, могли здорово ударить по репутации мадам Вольской. Тем более что та давно уже прочищала себе дорожку в московскую мэрию. Деньги, бизнес - всего этого ей уже было недостаточно, чтобы ощущать себя хозяйкой жизни и свысока смотреть на "золотых телок", которые были всего лишь приложением к кошелькам своих мужей и любовников.
      Мужчины Железную Алекс мало интересовали, впрочем, и в лесбийских связях она замечена не была. Ощущение собственного превосходства - вот, что возбуждало и удовлетворяло ее одновременно. Мужчины иногда милостиво допускались в ее спальню, но она, изображая из себя грузинскую царицу Тамару, просто выбрасывала их наутро, не спросив, как звали. По большому счету, она была мужиком больше, чем большинство знакомых ей мужчин, но природа сделала ее женщиной, как бы в шутку наделив при этом мужским характером.
      Естественно, подробности ее молодости держались за семью печатями, сама Алекс болтливостью не отличалась, а из посторонних мало кто знал о ее прошлом. Она настолько вырвалась вперед по социальной лестнице, что все подруги и знакомые молодости остались где-то далеко внизу и, как казалось Алекс, давно потеряли ее из виду.
      Алина повстречала одну из "старых знакомых" Александры Вольской в Германии. Это было в один из первых ее приездов к своему будущему мужу. Они были приглашены на день рождения к одному из компаньонов Маркуса.
      - Кстати, у него жена русская, - сказал Маркус, когда они собирались ехать в Бремен, где жил компаньон с семьей.
      - Любопытно! А где они познакомились?
      - В общем, об этом не очень распространяются, но я знаю, что ей пришлось несладко, когда она попала в Германию каким-то хитрым путем. Девушек из Восточной Европы вербовали на работу в рестораны и бары, а потом просто-напросто отбирали у них документы и продавали в бордели.
      - Ты что, серьезно? Как это в наше время возможно?
      - Это долгая история, доставка "живого товара" была поставлена на широкую ногу. Но Галине повезло больше других - она убежала и сделала заявление в полицию. Такое дело закрутилось... Всплыло несколько действующих лиц...
      Алина сумела расположить Галину к себе, и та сама рассказала свою историю жизни в Германии. Именно тогда Алина впервые услышала об Александре Вольской, которая занималась непосредственно распределением девушек по "объектам", а также проводила "обработку" строптивых и несговорчивых. Она вовремя успела уехать обратно в Россию, когда после заявления Галины полиция начала разматывать бизнес современных рабовладельцев. Деньги Александра держала "в чулке", так что, прихватив свои сбережения, она смоталась в Москву. Правда, часть накоплений осталась у ее компаньона - Игоря Пащука, но Александра рассчитывала эти деньги скоро себе вернуть.
      В это время вовсю шло развитие новой экономики России, а для борзых и предприимчивых открылось безграничное поле деятельности. Так что Александра вернулась на родину, чтобы с капиталом и "западным" опытом осваивать открывшиеся целинные просторы.
      ...Размышления Алины прервал незнакомый мужской голос из автоответчика:
      - Ну что, Жанна Д'Арк? Может пора угомониться? Следующий раз ведь могут не компьютер, а твою башку разбить...- из телефона доносился мерзкий смешок. - Думай, шавка, на кого ножкой топ!
      Выслушав похабную тираду, Алина взяла телефонную трубку и набрала рабочий телефон Маркуса в Германии.
      - Не ожидал тебя услышать в такое время. Я думал, ты на работе.
      - Все! Никакой работы больше нет. Я ухожу из редакции, уезжаю из Москвы и, если ты еще не передумал, выхожу за тебя замуж!
      - Кого же это я должен благодарить за то, что ты, наконец, решилась? Я уже почти полтора года жду от тебя этих слов.
      - Ну, вот радуйся, дождался...
      Одному Богу известно, какого труда стоило Алине решиться на такой шаг, и Маркус прекрасно понимал это. Именно его понятливость в столь щепетильном вопросе и подкупала Алину, хотя и мучила одновременно. Частенько Алину прорывало на тему: не морочь мужику голову, освободи его от себя, ему пора семью, детей, а ты из своих эгоистических или скажем еще более точно - честолюбивых побуждений - держишь его возле себя, как собака на сене. Но когда благородные порывы совести потихоньку укладывались в спячку, на передовую опять выдвигалась броня эмансипированной женщины: он сам этого хотел, я его ни к чему не принуждаю. Вот и его слова подтверждают то же самое, он сам об этом говорит:
      - Ты как будто недовольна чем-то? Я ведь тебя не тороплю и не принуждаю. Я же сказал, что буду ждать, сколько ты скажешь...
      - Кажется, наступил тот самый момент...
      - Так что же все-таки случилось, ты можешь мне объяснить?
      - Да вот решила, что пришло время переквалифицироваться в домашние хозяйки.
      - Никогда не поверю, что ты сама пришла к такому решению и что ты сможешь долго высидеть в четырех стенах. Но в любом случае, я очень рад. Так ты не сказала, кого я должен благодарить за такое неожиданное решение?
      - Не важно... Хотя, впрочем... Можешь передать Галине, жене твоего бременского приятеля, привет от Александры Вольской. Эта мадам в свое время держала вместе со своим немецким компаньоном бизнес по поставке девочек из Украины и российской глубинки.
      - А какое отношение она имеет к тебе?
      - Просто она стала добропорядочной хозяйкой сети фитнес-клубов и собиралась баллотироваться в московскую мэрию, а я вдруг собрала ее "историю жизни" и опубликовала в журнале.
      - Но ведь у тебя нет доказательств, может, это вообще кто-то другой...
      - Может... Только она сама себя узнала в героине этой заметки, да и для московской тусовки не секрет, что она свои миллионы добыла, продавая наивных девчонок в немецкие и турецкие бордели. В статье ее фамилия указана не была, так что прицепиться не к чему. Формально. А если не формально, то она так обозлилась, что не пожалеет сил и возможностей, чтобы навсегда со мной разделаться.