Приграничье (№16) - Ворота в никогда

Капитан перебивался то тем, то этим, с трудом сводя концы с концами. Когда мы познакомились, он прочно сидел на мели. Тут мне и подвернулся случай его выручить. Университеты Миров Приграничья собирались отправить на Иблис исследовательскую экспедицию, а во Флотилии Приграничья на тот момент не нашлось ни одного корабля, который подходил для этой цели. В итоге Клаверинг на своей каравелле отправился на Иблис. Позже он рассказал мне, что они с женой просто влюбились в эту долину — там располагался главный лагерь экспедиции. Дело в том, что некоторые долины на этой планете вполне пригодны для жизни — плодородная почва, не слишком жарко, даже худо-бедно можно дышать в респираторе, пока с подветренной стороны не потянет серой. А непосредственным толчком, как всегда, стала одна-единственная фраза… кажется, моя: «Любому, кто надеется заработать в Приграничье, преисподняя покажется курортом».

Вот так все и началось. Сначала люди жили в палатках и минимумом удобств. Обычно Клаверинг сам привозил на «Салли Энн» из миров Приграничья туристов, которым была охота полюбоваться «Луна-парком в аду». Вскоре Ирбисом заинтересовались владельцы трансгалактических круизных линий, и Клаверинг передал это дело им. Сейчас туда летают еще и лайнеры Королевской почтовой службы Вэйверли… и даже корабли с «Линии Звездной Собаки».8 Дела у Клаверинга пошли в гору. Думаю что старушка «Салли Энн» все еще жива. Правда, сам он вряд ли на ней летает — он теперь владелец курорта и занят по само«некуда. Но не думаю, что он настолько сентиментален, чтобы хранить ее исключительно в память о былом. Просто подержанные корабли такого класса сейчас почти не пользуются спросом.

Граймс прервался, чтобы аккуратно набить и раскурить трубку.

— Откровенно говоря, Клаверинг мне очень симпатичен, и я за него искренне рад. И очень надеюсь, что он не замешан во все, этом деле… я имею в виду торговлю «травой мечтаний».

— А зачем ему это, Шкипер? Он и так зарабатывает неплохо — и вполне законным способом.

— Денег много не бывает — тем более, когда они не облагаются налогом. Мало кто во Внутренних Мирах сочтет преступлением хранение, употребление и даже распространение наркотиков вроде «травы мечтаний». Я, например, не знаю, что думать по этому поводу Хуже, когда в это дело ввязываются какие-нибудь выродки… способные превратить в фарш пару ребятишек, которые на них же работали.

— А также когда люди делают религию из того, что могло быть просто удовольствием, — добавил Вильямс — иногда в нем просыпался неисправимый пуританин.

— Если бы все религии этим ограничивались, то за столетия своего существования принесли бы намного меньше вреда, — заметил Граймс.

Вильямс не был в этом уверен.

13

Всю дорогу от Ультимо до Иблиса Вильямс болтал без умолку, Граймсу было не до того. Он намеревался прибыть на место прежде, чем патрону Ренека станут известны все подробности событий в Дальнем. Разумеется, пока «Дитмар» стоит на космодроме, никто не рискнет отправлять сообщение в Глубокий космос. В свою очередь, любая карлотиграмма, посланная его боссом, будет немедленно перехвачена связистами Главного почтового отделения порта. К слову сказать, связисты Дальнего объявили забастовку. Похоже, что к этому приложил руку Биллинхарст — Граймс был не вполне в этом уверен, но подозревал, что без него не обошлось. Причиной для остановки работы послужил вполне законный акт — один из членов правления профсоюза был уволен за грубое поведение. Интересно, кто был человеком Биллинхарста — связист или охранник, который его спровоцировал? Не исключено, что они оба. Наконец, оставалась некоторая вероятность случайного стечения обстоятельств. Но как бы то ни было, забастовка началась весьма вовремя.

Чем больше Граймс размышлял, тем больше убеждался в том, что «траву мечтаний» развозили по мирам Приграничья именно с Иблиса. Долина Ада не считается портом ввоза9 для Миров Приграничья — следовательно, на Иблисе нет таможни. Теоретически, любому кораблю, приписанному на Иблисе, достаточно для начала приземлиться на одной из планет Приграничья, после чего он может беспрепятственно путешествовать по остальным Мирам. Именно так поступил «Дитмар». Во время первого визита в Приграничье он прибыл в Порт Эджел на Фуле, куда доставил груз сыра с Эльсинора. Там он взял на борт груз в Долину Ада и только после этого начал курсировать между Иблисом и другими мирами Приграничья, причем чаще остальных посещал Ультимо. Как иностранное судно, он был обязан каждый раз проходить таможню, но, поскольку прибывал не из-за границы, досмотр оказывался простой формальностью… до последнего рейса. От своего главного груза он избавлялся еще в верхних слоях атмосферы, так что мог не опасаться даже самых строгих проверок.

Что касается Иблиса, то на эту планету можно посадить боевую флотилию в полном составе, и никто ничего не заметит — она слишком удалена от других населенных миров, разбросанных в космическом пространстве. Конечно, там должно быть отделение Аэрокосмической Службы, или что-то в этом роде, но нет даже радара. Служба выходит на связь только в ответ на запрос извне.

Вообще-то, «траву мечтаний» выращивают и обрабатывают всего на нескольких планетах, входящих в состав Федерации. Однако на территории любого из Внутренних миров — как еще называют планеты Федерации — «траву» может на вполне законных основаниях приобрести любой желающий. Здесь она считается одной из разновидностей марихуаны, запрет на курение которой снят уже несколько веков на всех планетах Федерации. Если же на какой-нибудь планете, будь то в составе Федерации или за ее пределами, решат ввести запрет на наркотики, достаточно будет издать соответствующий закон. Но по большому счету Федерацию нисколько не волнует, что курят на той или иной планете — главное, чтобы в казну исправно поступали налоги и пошлины.

У Граймса уже созрел план действий. «Маламут Приграничья» приземлится в Долине Ада. Затем он, Граймс, встретится с Клаверингом, которого несколько лет назад назначили Полномочным представителем Иблиса, и сообщит, что намерен провести инспекцию на предмет возможности строительства на Адской планете военной базы. Само собой, придется организовать несколько вылазок, и тут без «Маламута» не обойтись — это мощное и маневренное суденышко можно использовать даже для полетов в атмосфере. В случае крайней необходимости можно будет воспользоваться местным транспортом, воздушным или наземным. Если Клаверинг замешан в истории с наркотиками, он обязательно выдаст себя. Если нет, Граймсу обеспечена всесторонняя поддержка. Владельцу курорта, как никому, выгодно присутствие стосковавшихся по отдыху военных.

Прошла неделя субъективного времени, с тех пор как «Маламут Приграничья» покинул порт Дальний. Корабль вышел на орбиту вокруг Иблиса и поплыл над огнедышащей планетой. Экипаж заворожено следил за рваными клубами черного, коричневого и желтого дыма. Неистовые воздушные потоки гоняли и терзали их, и внизу время от времени показывались раскаленные жерла вулканов. Ночная сторона планеты производила не менее сильное впечатление своей мрачной, пугающей красотой. Казалось, что жизнь в человеческом представлении просто не выживет в этом кипящем котле среди раскаленных газов.

— Вы уверены, что мы прибыли по назначению, Шкипер? — криво улыбаясь, спросил Вильямс.

— Абсолютно уверен, коммодор Вильямс. Свяжитесь с Аэрокосмическим управлением.

— «Маламут Приграничья» — Аэрокосмическому управлению. «Маламут Приграничья» — Аэрокосмическому управлению. Вы слышите меня? Прием.

Когда позывные прозвучали в семнадцатый раз, дежурный офицер Долины Ада соизволил откликнуться.

— На связи Аэрокосмическое управление Иблиса. Пожалуйста, назовитесь еще раз. Прием.

— «Маламут Приграничья», повторяю, «Маламут Приграничья». Прием.

— «Маламут Приграничья»? Буксир? Прием.

Граймс забрал у Вильямса микрофон.

— Это «Маламут Приграничья», резервный состав Флотилии Миров Приграничья, запрашиваем координаты для посадки. Прием.

— Вы бывали здесь раньше, «Маламут Приграничья»? Космопорт расположен на восточной окраине Долины Ада. — Последовала долгая пауза. — Координаты сто тридцать градусов четыре минуты северной широты… ох-ох-ох… градусов западной или восточной долготы. Отсчитываем от меридиана Долины. Среднее местное время 11:49 пополудни. Вычислить временной нуль просто, как раз плюнуть. Это вам поможет? Прием.

— Да, спасибо. Буду весьма признателен, если вы включите пеленгатор…

— Потише, парень, потише. Вас никто не ждал. Включаю.

— «Маламут Приграничья» — Аэрокосмическому управлению. Получили сигнал пеленгатора. Находимся непосредственно над вами. Будут дальнейшие инструкции? Прием.

— Да. Слушайте внимательно. Посадочную площадку номер один — крайнюю с восточной стороны — занимает «Сэлли Энн». Это наш старый космолет. На площадке номер три — крайней с запада — стоит трансгалактический клипер круизных линий «Собраон».10 Постарайтесь сесть на площадку номер два. Надеюсь, вы действительно буксир, а не здоровенный военный крейсер. Прием.

— Да, мы — буксир. Прием.

— Следите за ветром, «Маламут Приграничья». В Долине спокойно, но на высоте скорость ветра семьдесят узлов, западное направление. Прием.

— Спасибо, Аэрокосмическое управление. Мы спускаемся. Конец связи.

— Спускаемся, — повторил Вильямс и остановил инерционный двигатель.

Крошечное суденышко камнем полетело вниз. Однако вертикальный акселератор, призванный смягчить это безумное падение, был запущен лишь после того, как корпус начал светиться, раскалившись от трения об атмосферу.

— Пусть летит побыстрее, Шкипер. Если будем тянуть, эти чертовы вихревые потоки снесут нас в сторону, и до порта придется топать пешком.

— Гхм… — отозвался Граймс, который только что едва не проглотил трубку.

Теперь они проходили первый облачный слой — черную вуаль, за которой то и дело исчезали мерцающие посадочные огни. Ниже лежала зона чистого воздуха, где турбулентные потоки трепали корабль, точно терьер крысу. А навстречу, словно нагромождение фантастических замков, неслись черные, коричневые и желтые облака. Но Вильямсу, похоже, было не до того, чтобы любоваться этими красотами. Он сосредоточенно следил за высотомером и светящейся точкой пеленгатора, которая неуверенно ползла по экрану монитора. Потом корабль вздрогнул — это включился боковой акселератор, компенсирующий могучие порывы ветра.

Наконец «Маламут Приграничья» прорвался сквозь облачный покров. Прямо под ним простиралась Долина Ада — ущелье, окруженное багровыми скалами, каньон, который образовался скорее в результате подъема горных пород, нежели эрозии. К северу и югу от него возвышались правильные, как на картинке, конусы вулканов. Клубы дыма и пара вытекали из кратеров и стлались почти горизонтально. А на восточной оконечности долины возвышался огромный монолит, похожий на фантастическую башню со шпилем. Космопорт должен быть к западу от нее.

«Маламут Приграничья» опускался все ниже и ниже. Вильямс прилагал все усилия, чтобы удержать корабль в нужном положении, отдавал приказания офицерам таким голосом, что они вздрагивали, невзирая на профессиональную выдержку. И тут ближайший к кораблю вулкан внезапно изрыгнул облако дыма, из жерла выплеснулась раскаленная лава и с глухим ударом — бумм! — ровный конус дрогнул и осел. Могучая взрывная волна, прокатившись под прямым углом к ущелью, швырнула «Маламут» за пределы долины. И снова по корпусу корабля пробежала дрожь: выхлоп двигателя вернул его на прежнюю траекторию.

А потом корабль оказался в каньоне — словно одна картинка мгновенно сменила другую. Внизу, очень далеко, извивалась серебряная лента реки, темнел зеленый бархат растительности с пастельными мазками строений. А еще дальше возвышались металлические шпили «Салли Энн» и «Собраона». С высоты полета казалось, что они стоят почти вплотную друг к другу.

На самом деле между ними было достаточно места. В защищенной от ветра долине маневрировать было несложно. Аккуратно, без суеты и волнений Вильямс посадил «Маламут Приграничья» меж двух кораблей, ровно по центру треугольника посадочной площадки, отмеченной красными сигнальными огнями.

14

— Аэрокосмическая служба — «Маламуту Приграничья». Оставьте инерционный двигатель на холостом ходу, пока не выпустите и не закрепите страховочные тросы. Прием.

— Страховочные тросы? — переспросил Вильямс. — Он сказал «страховочные тросы»?

— Именно, — подтвердил Граймс. — Крепкие проволочные тросы с винтами и шпрингами. Здесь то и дело трясет, так что без них нам не обойтись.

— Если начнет трясти во время посадки, придется делать свечку.

— Действуй.

Граймс, Вильямс и офицеры «Маламута Приграничья», собравшись в командном отсеке, с интересом смотрели на экран. К бетонному полю посадочной площадки приближался человек, одетый в белые шорты и рубашку, которые могли сойти за униформу, однако таковой не являлись. За ним послушно следовала команда рабочих-аборигенов, вооруженных гаечными ключами и крюками… впрочем, им куда больше подошли бы классические вилы. По внешнему виду они походили не столько на динозавров, сколько на кенгуру, покрытых чешуей. Их головы напоминали человеческие, но были увенчаны козлиными рогами, а изо рта торчали блестящие желтые клыки. Одежды они не носили, зато чешуя, мелкая, как у рептилий, переливалась разнообразными оттенками — от черно-коричневого до бледно-желтого, почти белого. Трое уже ползли вверх по гладким бортам «Маламута» с помощью присосок на руках и ногах, волоча за собой концы проволочных тросов — гибкий хвост использовался как третья рука. Минута — и тросы были надежно закреплены в буксировочных крючьях, которые оказались весьма кстати.11 Рабочие изящно спрыгнули на землю и присоединились к своим соплеменникам. Тросы были натянуты до звона.

Из динамика снова раздался голос офицера Аэрокосмического управления.

— «Маламут Приграничья», можете выключить двигатели и оставить корабль на стоянке.

Подняв бинокль, Граймс пытался рассмотреть человека, который руководил швартовкой.

— О, да это же Клаверинг. Растолстел — а ведь раньше был поджарым, будто сто лет не ел… но в целом не слишком изменился.

Коммодор вышел из командного отсека, за ним последовал Вильямс. Едва Граймс выбрался из металлической трубы, заменяющей трап, Клаверинг направился к нему навстречу и приветствовал жестом, отдаленно напоминающий салют.

— Добро пожаловать в Долину Ада, сэр, — без всякого энтузиазма сказал он, и тут его лицо просияло: — Кого я вижу… коммодор Граймс? — Улыбка стала еще шире. — Я думал, вы командуете чем-то покрупнее этой посудины!

— Я на «Маламуте» в качестве пассажира, а не капитана, — ответил Граймс. — Позвольте представить, Клаверинг: коммодор Вильямс. Он был столь… ммм… любезен, что доставил меня сюда.

Последовал обмен рукопожатиями.

— Прошу ко мне в офис, — произнес Клаверинг. — Там расскажете, чем я обязан вашему визиту.

По дороге из космопорта Граймс и Вильямс с удивлением озирались по сторонам. Ущелье было очень глубоким — небо казалось узкой темно-желтой лентой, извивающейся в высоте. Здесь должно было быть темно и уныло. Но нет. Стены каньона — красные, оранжевые, пронизанные золотыми и серебряными жилками, — словно вбирали в себя неяркий свет, с тем чтобы сторицей возвратить обратно. Там и тут на отвесных скалах грудились растения — замершие взрывы изумрудной зелени, среди которой мерцали синие и фиолетовые искорки. Такие же кусты росли и на красном песке, покрывавшем долину.

Двое местных жителей — видимо, их послали с поручением — обогнали их, обернулись и, жутко осклабившись, помахали Клаверингу. Тот помахал им в ответ.

— Вид у них, конечно, своеобразный, но вы скоро привыкнете. Это чудесные ребята, а главное — великолепные работяги. Жалованье предпочитают получать не наличными, а безделушками, которых не производят на нашей планете. Например, им очень нравятся леденцы. А также газировка — большей гадости я в жизни не пробовал. Да, кстати… вы ведь прилетели с Ультимо, из Дальнего? Вам ничего не известно о «Дитмаре»? Он привозит нам товары, а взамен забирает химикаты — их производят в районе Горького Моря, это недалеко отсюда.

— Боюсь, вам придется подождать, — ответил Граймс. — У него возникли неприятности со службой навигации. Спасательное оборудование на корабле оказалось в отвратительном состоянии…

— Меня это не удивляет, коммодор. Но нельзя все сваливать на капитана Ренека. По моему личному мнению, владелец корабля — просто ненормальный скряга… Но Ренек по крайней мере мог сообщить, что задерживается.

— Увы, не мог. На Ультимо идет забастовка связистов.

— Ого. Если я заплачу своим дьяволятам наличными, забастовку объявят они. Ладно… на худой конец, позаимствую что-нибудь на камбузе «Собраона»… А вот и Адский котел. Мы почти у цели. Между нами, не слушайте, если вам будут рассказывать о восхитительных омолаживающих свойствах местных вод — это всего лишь байки. Однако хорошенько искупаться и попариться еще никому не помешало.

От огромного водоема — его идеально круглая форма была естественной — за несколько метров несло нестерпимым жаром. Люди, погруженные в воду, не проявляли заметных признаков активности. Они неподвижно лежали на мелководье, и над исходящей паром поверхностью виднелись только лица и… наиболее выдающиеся признаки принадлежности к тому или другому полу.

— Знаете, — проговорил Клаверинг, — положа руку на сердце, я временами искренне желаю, чтобы в трансгалактические круизы могли отправляться какие-нибудь ребята помоложе.

— А эта весьма недурна, — Граймс кивком указал на женщину, которая только что вышла из воды и направилась к соседнему водоему.

— Еще бы, — усмехнулся Клаверинг. — Это, так сказать, секретарша старого Силаса Демаресты. Вы его знаете, коммодор — такой шебутной тип, глава «Галактик Металз»… Следующий водоем — «Чистилище»12, он искусственный. Очень немногие из моих… хм… постояльцев желают погрузиться в его повторно, после того как все грехи смыты. Но процедура того стоит. Представьте себе: окунуться в холод, какой только может вынести человеческое тело — после того, как это самое тело хорошенько распарили.

— Гхм… — С видом знатока Граймс проследил, как обнаженная девушка нырнула в прозрачную сине-зеленую ледяную воду. Два стремительных взмаха — и она оказалась на противоположной стороне бассейна.

— После Чистилища можно отправляться в «Объятья Люцифера», — сообщил Клаверинг. — Это мой отель на реке Стикс. Можно добраться вплавь либо прогуляться по берегу. Или, если у вас избыток энергии, пробежаться трусцой. Вода в Стиксе теплая, как парное молоко.

Граймс с легким сожалением смотрел, как девушка плывет назад — чересчур быстро.

— Когда мы повернем, — тоном экскурсовода продолжал вещать Клаверинг, — вы увидите отель и остальные строения… прошу прощения, «пузыри»13 — так их здесь называют. У нас здесь жил архитектор, который пытался убедить меня в том, что это для них самое правильное название. Что поделать. Это страна землетрясений, более того, это планета землетрясений. Здание обычной конструкции здесь долго не простоит.

Тем временем впереди, на правом берегу Стикса, показались упомянутые строения. Представьте себе эскимосское «иглу».14 Покрасьте его. Рядом поставьте еще одно и тоже покрасьте, но непременно так, чтобы цвета гармонировали. Потом пристройте к ним третье, а четвертое взгромоздите на полученный треугольник. И так далее, и так далее…

Купол на куполе. При этом «пузыри» были сделаны из двухслойного пластика, упругого и очень прочного, а пространство между слоями заполнено сжатым газом. Казалось, какой-то гигант высыпал в медленные воды реки тонну стирального порошка, а потом как следует поплескался, и весь берег оказался покрыт пеной, которая переливается всеми цветами радуги. Судя по всему, строения должны были напоминать ночной кошмар архитектора, но, как это ни странно, такого впечатления не возникало. Нежные тона, в которые были окрашены полусферы, создавали разительный контраст с багровыми скалами, окружавшими долину подобно крепостной стене из неотесанного камня. Но странное дело: этот контраст не разрушал красоту пейзажа, способную внушить благоговейный ужас. Радужные краски лишь оживляли его — равно как и причудливые растения на берегах реки: Клаверинг доставил саженцы с далекой Земли и собственноручно высадил. (И, по всей вероятности, управление линией трансгалактических клиперов потребовало за это чисто символическую плату).

Экс-капитан и его спутники подошли к главному входу в отель и, миновав традиционный силовой экран, оказались внутри. В вестибюле работал кондиционер. Только теперь Граймс наконец понял, что снаружи царила поистине адская жара. Причина была очевидна. «Маламут Приграничья» — маленькое суденышко, не предназначенное для длительных путешествий. После недели, проведенной на его борту, даже сернистый воздух Иблиса показался бы ему райской амброзией.

Клаверинг провел Граймса и Вильямса в свой офис — одну из полусферических комнат, которые группировались самым невероятным образом. Мужчины расположились в удобных креслах — тоже сделанных из тонкого пластика и наполненных газом. В офисе гут же появился «дьявол» — каждая чешуйка отполирована до блеска — и, ухмыляясь, предложил гостям напитки. Его «галактик инглиш» был просто безупречен, несмотря на легкий присвист.

Клаверинг откинулся в кресле, и оно мгновенно изменило форму, подстраиваясь под его позу. Если не считать того, что голова у бывшего капитана совсем поседела, он почти не изменился с тех пор, как Граймс видел его в последний раз. Сколько же лет прошло?.. Ну и, само собой, стал гладким и самодовольным, как сытый котяра. Вот, пожалуй, и все.

— Ну, коммодор Граймс, чем могу помочь? — спросил он, принимая у дьявола высокий запотевший стакан.

15

— Я думаю, вы знаете, — невинно ответил Граймс.

— Откуда, черт побери? — отозвался Клаверинг. — Я же не телепат.

— Разве вы не получили сообщение, капитан?

— Какое сообщение?

— Из Адмиралтейства.

— Нет. А я должен был получить сообщение?

— Разумеется. Я собственными глазами видел копию. Правда, последнее время почта работает на редкость скверно. Возможно, оригинал прибудет с «Дитмаром» — должны же его когда-нибудь отпустить с Ультимо.

— И о чем пишет Адмиралтейство?

— О строительстве базы. — Какой базы?

— Прошу прощения… я все время забываю, что вы не в курсе. Ничего, сейчас все расскажу. Космические Лорды Конфедерации обнаружили, что в их распоряжении оказался некоторый избыток средств — спасибо налогоплательщикам. И решили, что лучшее применение этим деньгам — строительство военной базы на Иблисе.

— Во имя всего святого, зачем? Наша планета никогда не будет иметь стратегического значения.

— Именно это я и пытался им объяснить, Клаверинг. Но они встали на дыбы, и мне пришлось подчиниться.

— Думаю, у вас ничего не выйдет, — проговорил капитан. — Что ж… Как бы то ни было, я рад, что мы снова встретились, коммодор Граймс. Столько лет прошло… — он помолчал. — Но вам следовало предупредить меня. Хотя бы по «экстренной телепатической». А вы свалились как снег на голову. Сегодня в Аэрокосмическом управлении дежурил Лингард-младший, а он, между нами говоря, звезд с неба не хватает. Во-первых, он должен был приказать вам оставаться на орбите до заката или рассвета — в это время примерно на час наступает безветрие. А во-вторых, послать запрос, не требуется ли вам помощь пилота. Обычно в роли такового выступаю я сам. Взлетаю на одном из катеров «Салли Энн» и выхожу в открытый космос.

— Держите все в своих руках…

— А как же иначе? — Клаверинг фыркнул и заговорил раздраженным тоном, который был для него когда-то обычным. — Ладно, я привык, что военные всегда поступают, как черт на душу положит. Но «экстренной телепатической» можно было воспользоваться?

— Вы должны были получить сообщение, — соврал Граймс, грозно покосившись на Вильямса. — Разве что наш Карлотти приказал долго жить… Бедный крошка «Маламут» — как ни крути, годы дают себя знать. То одно выйдет из строя, то другое… — И видя, что капитан буксира тихо закипает, добавил: — Но он по-прежнему в строю.

— И все-таки эта база, коммодор… — Клаверинг покачал головой. — Это просто бред. Иблис абсолютно не подходит для этой цели. Вы не найдете ни одного места, где можно построить посадочную площадку. Потом, климат здесь совершенно невыносимый, и…

— Совершенно верно, капитан, — улыбнулся Граймс. — Именно поэтому ваш бизнес процветает. Как я понимаю, вы единственный владелец курортов на этой планете.

— Вы только представьте, что здесь начнется! Правительству пришла охота сорить деньгами, а страдать головной болью придется мне. Конфликты с аборигенами, ссоры в барах…

— Полегче, полегче. Я не утверждаю, что наши офицеры и солдаты ведут себя, как слушатели воскресной школы, но они достаточно хорошо воспитаны.

— Возможно, коммодор, а туристы? Могу себе представить: мистер Денежный Мешок приезжает с очередной блондинкой-секретаршей. К ней начинает клеиться молодой лейтенант приятной наружности — очаровательный парень в военной форме. Мистер Денежный Мешок, хлопнув рюмку-другую, лезет выяснять отношения… Ох, нет, коммодор. Меня такая перспектива не прельщает. И я сделаю все, чтобы подобное…

— Гхм. Ваша позиция ясна, капитан. Но меня прислали сюда с определенным поручением, и это поручение должно быть выполнено. И начнем мы вот с чего. Как я понимаю, поверхность Иблиса самым подробным образом нанесена на карту?

— Разумеется. Прежде чем открыть отель, я был штурманом. Если желаете, мы можем пройти в картографическую комнату.

— Не откажите в любезности, — ответил Граймс.

Картографическая, как и все здешние комнаты, располагалась в пластиковом пузыре. Здесь находились: глобус, огромный стол, на котором поместилась бы карта любого масштаба, и проектор, а на стене висел экран.

Клаверинг подошел к глобусу и слегка толкнул его пальцем, а потом остановил вращение.

— Здесь находится Долина Ада, — произнес он. — Как вы уже поняли, типичное скальное образование. На севере вы видите Трубы Мира, а к югу — Альпы Эребуса. К северу от Труб лежат Пестрые Пустоши — тамошние песчаные бури в минуту разденут до костей кого угодно, даже «дьяволов», хоть они и в чешуе. Горные массивы к югу от Альп — Дьявольские Факелы, Адские Маяки, Люциферы…

Капитан повернул глобус на двадцать градусов.

— К востоку от Долины Ада лежит Горькое море. Здесь располагается наш химический завод. Даже если туристическому бизнесу на планете придет конец — а пока об этом даже речи не идет — мы не пропадем. К северу по-прежнему Трубы, к югу — Факелы, Маяки и Люциферы.

Он снова повернул глобус.

— А вот весьма примечательный массив — Хребет Сатаны, он тянется практически от полюса до полюса. Сюда стоит приехать хотя бы для того, чтобы полюбоваться на два местечка — Долину Ветров и Дьявольский Орган. Это просто фантастика. Если повезет, впечатление останется на всю жизнь. Будто какая-то сверхъестественная тварь играет на гигантском органе — так сказать, музыкальный фон для Вальпургиевой Ночи. К западу от Хребта Сатаны — Огненный Лес и Горящие Шахты. Огненный Лес — это скопление молодых вулканов. Они действительно растут, как грибы после дождя. Горящие Шахты… ну, здесь название говорит само за себя. Дальше на запад северный и южный массивы — Трубы, Факелы и прочие — смыкаются. Здесь есть долины наподобие нашей, но гораздо меньше. Как видите, ни одного места, где можно было бы построить базу. Я понимаю, там должны быть казармы, мастерские, ремонтные парки…

— Гхм. Ну и планетка у вас, капитан Клаверинг… Скажите, вы ведь наверняка показываете своим туристам не только Долину Ада?

— Разумеется. К сожалению, экскурсию к Органу я проводил пару дней назад, и мои аэроботы проходят профилактику. Можете сами убедиться: местные ветра за одну поездку отделывают их почище любой наждачки. И в любом случае, никаких экскурсий, пока не вернется «Македония». Завтра утром «Собраон» отправится на орбиту…

— На орбиту?

— Именно. Владелец «Собраона» совсем недавно привел корабль в порядок. Он хочет посмотреть, как пройдут взлет и посадка, прежде чем самому садиться за пульт… А теперь, с вашего позволения, я откланяюсь: масса хлопот, вы понимаете. Надеюсь, вы отужинаете с нами сегодня вечером, коммодор. Салли Энн тоже будет рада видеть старого знакомого… и вас также, коммандер Вильямс.

— И кстати, а почему бы вам и всему экипажу «Маламута Приграничья» не остановиться в «Объятиях Люцифера»? Вы получите массу удовольствия, — после недолгой паузы предложил он.

— Мне предписано не швыряться деньгами, — ответил Граймс.

Клаверинг рассмеялся.

— Простите, я должен был пояснить сразу: все за счет заведения. Я не расположен принимать деньги от правительства.

— А я не расположен развлекаться на средства, которые сам же выплатил государству в виде налогов и пошлин.

При слове «пошлины» на лице Клаверинга мелькнула мрачная тень… — или это лишь показалось?

«К черту! Я же не таможенник и не полицейский!» — подумал коммодор.

Но тут он вспомнил юного Плесхоффа, чьей карьере пришел конец. И конец Питера Феллини и Инги Телфе.

16

Столовая отеля «Объятия Люцифера» располагалась в огромной пластиковой полусфере. Клаверинг со своей женой Салли сидели за столиком на небольшом возвышении в самом центре круглого зала. Отсюда капитану было прекрасно видно все, что происходит в зале. Впрочем, в этом не было особой необходимости. Дьяволы в накрахмаленных белых рубашках, черных галстуках и пиджаках, будто сошедшие со старинных карикатур и напоминающие эмигрантов, были прекрасно вышколены и отменно предупредительны, но не навязчивы. На всякий случай между столиками прохаживались трое людей-метрдотелей, которые внимательно наблюдали за происходящим.