Бандит с Черных Гор

Он продолжал быстрым галопом скакать вдоль берега реки Линдсей, так что Дюк даже немного притомился. И тут он вспомнил ту самую ночь, когда из окна мансарды дома Гатри сверкнул огонек, передавая какие-то странные сведения кому-то, находящемуся на северо-востоке, — может быть, той таинственной личности, которая все еще скрывается в Черных горах.

Вплоть до самых последних событий он предполагал, что этот странный всадник был братом Салли. А разве грешник на сивке не мог быть тем самым всадником? Не он ли был тем самым ничтожеством, которое неустанно грабило ранчо Гатри?

Это предположение не стоило сбрасывать со счетов. Дюк поспешил вперед. Ночь была темной, небо затянули тучи, и у Дюка заболели глаза от напряжения, с которым он всматривался в то и дело исчезающую белесую тень перед собой.

Не доезжая четверти мили до ранчо, тень внезапно стала приближаться к нему. Дюк остановился. Оказывается, всадник впереди него стоял уже давно. Неужели он заметил, что за ним следят, и сейчас решил укрыться в засаде?

Джон Морроу направил Понедельника под высокую скалу и спешился. Поняв, что в темноте ему не удастся рассмотреть лицо человека на сивом жеребце, он ничком лег на песок.

Вдруг он услышал какой-то шум — тихие, почти неслышные шаги по песку. И это были шаги человека. Наверняка чужак спешился и направился к ранчо пешком, опасаясь, что конь, почуяв близость конюшни, выдаст его ржанием.

Дюку было вполне достаточно этого. Он перебросил поводья на спину Понедельнику и отправился следом за чужаком. Подойдя к чужому сивому жеребцу, он вплотную приблизился к нему, чтобы в призрачном свете редких звезд получше рассмотреть его. В самом деле, ростом и статью он сильно напоминал Понедельника, только был покостлявее да мышцы погрубее. Однако в голове его не было и следа великолепной красоты настоящего скакуна. И если бы возникла нужда, этот сивый не смог бы выдержать бешеной гонки за Понедельником.

Утешившись этим, Дюк продолжил движение, свернув немного левее — там росла трава, приглушавшая звук его быстрых шагов. Но вскоре ему пришлось умерить собственную прыть, потому что силуэт незнакомца оказался почти прямо перед ним. Он шел вперед уверенными шагами. Ясно, что не в первый раз он направляется к этому ранчо: шагал он решительно и, войдя в густой соснячок у самого берега, остановился. Джон Морроу буквально навис над ним. И тут он опять двинулся вперед, резко свернул влево и исчез в кустах, отделяющих ковбойские бараки от Дюка. Пройдя сквозь них, незнакомец направился прямо к дому Гатри.

Дюк следил за ним, не снимая ладони с рукоятки кольта. Не то чтобы он очень любил Стива Гатри, но если этот бандит собирался напасть на ранчера, как напал на беднягу Мартина, то ему придется вмешаться со своим сорок пятым калибром.

Загадочный незнакомец больше не рыскал из стороны в сторону, а направился прямо к главному входу в дом. К величайшему удивлению Дюка, он открыл двери и исчез в жилище.

Дюк все еще следил за ним! Сотни опасностей подстерегали его в доме, но он все-таки скользнул тенью в двери, которые неизвестный всадник даже не потрудился запереть за собой, и вошел в темный коридор.

С лестницы он заметил мерцающий свет и услышал шаги.

— Привет, Чарли, — послышался голос Стива Гатри. — Это ты?

— Я. Как дела?

— Все в порядке.

— Здесь нам ничто не угрожает?

— В доме никого, кроме старого Бинга, он сейчас спустится, чтобы присмотреть за лестницей.

— Старый желтый койот! Уж он как следует присмотрит. Ну, как ты, приятель?

— Прекрасно!

Они поднялись по лестнице, остановились на минутку в верхнем коридоре, после чего прошли в комнату. В это же мгновение распахнулась дверь столовой и послышалось шарканье мягких тапочек. Дюк шагнул в сторону и прижался к стене.

Бинг ступил на порог. В руке он держал коптилку, бросающую мутные лучи на его лицо, на котором бегали не менее мутные глазки с пожелтевшими белками. Китаец опустил коптилку на обеденный стол и, испуганно вздохнув, повернулся. Он нутром чувствовал опасность, но не мог ничего ни расслышать, ни рассмотреть. И тем не менее он вытащил из-за пазухи пояса длинный нож и метнулся к стене.

Но Дюку удалось высоко подпрыгнуть и, упав сверху на свою жертву, выбить одним ударом оружие из руки Бинга и с силой обрушить кулак прямо ему на голову. Китаец свалился на пол, и сильная рука схватила его за горло, не давая никакой возможности продолжить борьбу. Первый удар и без того достаточно оглушил его. Слабый и беспомощный, валялся он на полу, пока Дюк его же ножом резал шелковый халат и полосами драгоценного материала связывал Бингу руки и ноги, но не так, как ковбои связывают телят, а таким манером, чтобы тот не мог даже пошевельнуться. Наконец он заткнул ему рот здоровенным кляпом из того же шелка.

Покончив с делом, Дюк тронулся дальше. Он прокрался в верхний коридор и оказался у самого что ни на есть источника свежайшей информации. Эта парочка была настолько уверена в способностях Бинга уберечь. их от всяческих шпионов, что нисколько не осторожничала в разговоре. Дверь была приоткрыта, и Дюк имел возможность прекрасно рассмотреть их лица, услышать их голоса. Можно даже сказать, что он находился с ними практически в одном помещении. Мимо его ушей не пролетело ни одно сказанное слово.

— …примерно тысяча! — закончил чужак фразу, начало которой не мог слышать Дюк.

У этого человека были маленькие глаза и белые волосы. Верхняя часть лица была у него совершенно невыразительна, но нижняя, изборожденная глубокими морщинами, выглядела ужасающе. Он был высокий и не как Гатри, но все-таки крупный мужчина.

— Тысяча? — переспросил Гатри. — Пожалуй, побольше.

— Ты ездил туда, смотрел?

— Конечно, я был там. Ездил со своими ребятами. Из пятнадцати я оставил им целый десяток. Все единодушно признали мое благородство!

Гатри засмеялся, за ним засмеялся и незнакомец:

— Просто они не подозревают, что десяток твоих ребят вряд ли стоит одного парня!

— Пожалуй, и на одного не вытянут, — заявил ранчер. — Если начнется свалка, они вдесятером не устоят против перепуганной собаки.

— Ты и в самом деле подобрал взвод отборных трусов!

— И что, разве это плохо?

— Отлично! Ты просто молодец.

— Если бы они были настоящими мужчинами, тебе, Чарли, пришлось бы трудновато.

— А то! Они бы меня быстро повязали. Никогда нельзя с уверенностью сказать, что удастся убежать от пятнадцати человек, даже на добром коне. Но эти ребята вели себя так, словно боялись нечаянно поймать меня.

— Так оно и было. Они боялись сложить свои буйные головушки в схватке с тобой. Но тем не менее мне приходилось каждый раз сопровождать их куда-нибудь накануне твоих визитов. Я тебя долго содержал…

— Может, ты расскажешь об этом в другом месте? — зарычал незнакомец.

— О чем ты говоришь? Здесь нас никто не услышит!

— Почем знать?!

Чарли поднялся и шагнул прямо к дверям…

29. СПОР О ДЕНЬГАХ

Дюк крепко сжал рукоятку револьвера. Нет, уж пусть он лучше потеряет руку, чем ухлопает эту парочку до того, как раскроет их преступную тайну, какой бы мрачной она ни была. Но если Чарли обнаружит его, придется либо убить его, либо погибнуть самому. Он чуть ли не распластался по полу, опасаясь даже поднять вверх глаза, и решил ждать развязки.

Неизвестность длилась всего мгновение. Чарли повернул назад, в комнату. Он подошел к дверям — и даже не выглянул в коридор! Он постоял перед полуоткрытой дверью, прислушался и сразу же вернулся в комнату, где тяжело рухнул на стул и замер на нем, неподвижно уставившись в пол.

— Что-то не так? — серьезным тоном спросил Стив.

— А что у нас «так», а? — крикнул Чарли, вскипев от гнева.

— Все в порядке!

— Это с тобой все в порядке, а что касается меня…

— Пока со мной все в порядке, ничего не случится и с тобой. Ты бы уже давно мог догадаться об этом!

— Спасибо, — пробормотал Чарли. — Я думаю, ты меня не заложишь, Стив. — И он тайком усмехнулся. — Слишком уж мы прочно с тобой повязаны, не так ли?

Зажигая сигарету, он продолжал смотреть в пол. Стив заметил, что Чарли не смотрит на него, и тотчас же лицо его исказила злобная, мрачная ухмылка. Когда Чарли поднял глаза на Стива, тот уже смотрел на него спокойно и как никогда ласково. Но Дюк все видел и все понял.

— Когда ты мне передал весточку о Морроу, — продолжил Чарли, — я серьезно обеспокоился. Но оказалось, что с ним не так уж трудно справиться.

— Не так уж легко, как ты думаешь, — возразил Стив. — Он появился здесь, словно волк, который рыскает вокруг и вынюхивает, чем тут припахивает. Кроме того, он слишком тесно сошелся со стариком Биллом. Если бы я позволил им и дальше общаться таким же образом, все это плохо бы закончилось. Вот почему я велел тебе как можно скорее переходить к делу.

— И я не терял времени, — подтвердил Чарли.

— В самом деле.

— Сначала я покончил с собаками, а потом и с дядюшкой Биллом.

— Ты неплохо сделал дело, Чарли.

Дюк вслушивался затаив дыхание. Он узнал намного больше, чем надеялся подслушать в коридоре. Но, впрочем, какое значение имело все то, что он услышит здесь? Как человек, поставленный вне закона, мог добиться от собственных преследователей, чтобы его выслушали и при этом еще поверили его рассказам?

— Да, похоже, все сделано как надо, но, — произнес Чарли, — я с радостью поговорил бы еще об одной вещи, сынок: о денежках! Когда наконец я их получу?

— Как только они мне достанутся.

Чарли изрыгнул ругательство.

— Разве ты все это время сидишь без денег?

— Только идиот будет держать при себе пять тысяч наличными. Кроме того, у дядюшки Билла было при себе не меньше тысячи. Ну, скажем, тысяча, для ровного счета. Отними это от пяти тысяч; следовательно, Чарли, я должен тебе четыре тысячи.

— Ты шутишь? — сверкнул глазами Чарли. — Как это ты себе представляешь?

— Разве так будет нечестно? — мягко спросил Стив.

— Но я рассчитывал на другое!

— Я готов выслушать тебя. Ну, что же?

— Разве не я прикончил Билла Гатри?

— Конечно, ты. Разве я это отрицаю?

— Разве я не рисковал при этом?

— Конечно, рисковал.

— Кроме того, с ним еще был этот Джон Морроу, которого вы все считаете твердым орешком. Он как раз ехал верхом рядом с Гатри, не так ли?

— Да, все было именно так, как ты говоришь.

— Вот, а я лежал в кустах и видел этого Морроу всего в двадцати футах от себя. Мой конь лежал на земле: это я обучил сивого такому ловкому трюку! Я прицелился в этого Морроу, и, приблизься он ко мне еще хоть на дюйм, я уложил бы его на месте!

— Так что же ты его не убил?

— Потому что именно его должны были обвинить в убийстве, не так ли? О, ты бы порадовался, если бы я и его прикончил! Но я, Стив, не такой кретин, как ты думаешь!

— Может быть, наступит день, когда ты ото всей души пожалеешь, что не воспользовался тогда дивной возможностью и не пришил Дюка.

— Что?!

— Я так думаю, Чарли. Он очень неприятный человек. Я достаточно хорошо пригляделся к нему здесь, на ранчо. В драке он сохраняет ледяное спокойствие. Когда пришли за ним сюда после убийства Мартина, он с невероятной легкостью решил этот вопрос; тебе бы не понравилось это.

— Сохранить спокойствие в трепе — одно дело, а не волноваться, когда на тебя наставят револьвер, — совсем другое.

— Он и револьвера не испугался. Может, нам вскоре придется увидеть, как он держится под прицелом ружей славных жителей Хвилер-Сити!

— Вернемся к деньгам. Не думаю, что Морроу так уж умен. Он никогда меня особенно не беспокоил, даже когда погнался за мной с этим кобелем Липером.

— Как ты ушел от него?

— Оттянулся в Черные горы. Этот парень Морроу все никак не мог отстать от меня. Так и шел за мной до того места, где ручей вытекает из-под скалы…

— Странное местечко, я его знаю.

— Я загнал в воду своего жеребца и пустил по течению примерно на четверть мили. Там я вылез из воды и тронулся дальше, а он потерял мой след именно там, где я вошел в воду!

Дюк скрипнул зубами. Конечно, надо быть полным кретином, чтобы не раскусить такой элементарный прием!

— Если бы он опять нащупал мои следы, я бы просто ухлопал его. Он шел по следу словно слепая мышь. Но, впрочем, это не имеет никакого отношения к деньгам. Я хочу сказать вот что: уложив старика Билла, я получил полное право на те деньги, что были при нем, точно так же как на те деньги, что были при Мартине. Тебе что, непонятно разве?

— Н-не знаю…

— Тогда следует уяснить это как положено!

Глаза Стива опять сверкнули огнем.

— Я не стану препираться с тобой из-за какой-то паршивой тысячи долларов, — произнес он. — Не такой я человек.

— Порядок, — произнес его собеседник удовлетворенно. — Я рад, что мы сговорились. Значит, я получу свои пять тысяч. Но когда?

— Как только я получу наличные.

— Долго это протянется?

— Куда это ты так торопишься?

— Я хочу получить то, что мне причитается!

Дюк прекрасно видел, как все больше возрастало напряжение в разговоре двух приятелей. Оба союзника были готовы вскочить и мертвой хваткой вцепиться друг другу в горло, поскольку цель, ради которой они заключили союз, была достигнута.

— Чарли, куда нам торопиться!

— Где деньги?

— В Хвилер-Сити.

— В банке?

— Нет.

— Смотри, Стив, я не требую, чтобы ты доложил мне, где прячешь свои сокровища, я только хочу получить свои пять тысяч. Почему бы нам прямо теперь не смотаться верхами в Хвилер-Сити и не встретиться где-нибудь на окраине?

— Сейчас, ночью? — воскликнул Стив.

— А почему бы и нет? Ты что, темноты боишься?

Чарли произнес эти слова с такой оскорбительной ухмылкой, что кровь прилила к голове Стива.

— Ну, если ты настаиваешь, — сказал он с достоинством, — я думаю, мы можем отправиться. Ты получишь, что тебе причитается.

— Тогда поехали прямо сейчас.

— Чарли, неужели ты думаешь, что я собираюсь тебя обмануть?

— О нет! — хихикнул союзник Стива. — Этого я не боюсь. Я думаю, ты заплатишь, Стив. Что-то мне подсказывает, что ты не откажешься от своих обязательств.

Угроза совершенно отчетливо прозвучала в его голосе и в его словах. Стив прекрасно понял это и ответил умиротворяющей улыбкой. Он знал, что нанятый им убийца ядовит, словно самая страшная змея, и это было для него, пользующегося услугами наемника, опасно в той же самой мере, что и для людей, на которых он направлял свое смертоносное жало.

Стив неожиданно поднялся:

— Поехали, немедленно. Ступай вперед, Чарли.

— Вот это слово мужчины, — удовлетворенно хрюкнул Чарли.

Он шагнул вперед, и, когда миновал Стива Гатри, на тонких губах нового владельца ранчо зазмеилась злобная и страшная улыбка, брови насупились, а рука его крепко взялась за рукоятку револьвера. Но, похоже, он решил немного поразмыслить и не поддаваться сразу же затаенному желанию покончить с партнером. Глаза его уставились в затылок Чарли. Наверняка он размышлял о том, как скрыть последствия, если придется все-таки кончать его здесь, в комнате. Вокруг было слишком много людей, и убийца будет изловлен, в этом нет никакого сомнения.

Дюк наблюдал за ним до последнего мгновения. Потом он отпрянул в сторону, к дверям одной из комнат, выходившим в коридор, присел, сжав в руке длинноствольный револьвер, приготовившись к смертельной схватке. Ах, если бы дело было не здесь, не в доме Гатри, он обрушился бы на них со всей своей силой и ловкостью! Но вступить в бой с этой парочкой здесь, в доме, было бы настоящим самоубийством. Здесь ему с ними не справиться.

Они шагнули в темный коридор. Каким огромным выглядел Стив Гатри, если смотреть на него снизу, с высоты, скажем, лягушачьего роста!

— Мы поскачем вместе, — сказал Чарли, — до самого Хвилер-Сити. Потом ты поедешь в город, а я останусь ждать тебя у брошенного дома Фрэзера, рядом с артезианским колодцем, что во дворе. Как, подходящее местечко? Потом ты приедешь туда, и мы покончим с нашим дельцем.

— Что же, меня это вполне устраивает, — произнес Стив Гатри. Тяжело ступая, они спустились по лестнице. Пойдут прямо к выходу или все же свернут в столовую?

Они повернули к столовой. Наверняка обнаружат там связанного китайца Бинга! Но нет; постояв, они свернули направо и захлопнули за собой дверь. Каблуки простучали по ступеням крыльца, и звук их стих — сейчас они направлялись к конюшне по мягкой земле двора.

Дюк, спустившись тайком по лестнице, готовый к любой неожиданности, с облегчением заметил, что шаги решительно удаляются. Его охватило радостное чувство, мгновенно улетучившееся, как только за его спиной, в столовой, раздался отчаянный крик.

30. ПРОПАЩЕЕ ДЕЛО

Дюк в два прыжка ворвался в столовую. Одним прыжком он достиг дверей столовой, вторым — в полной темноте — приблизился вплотную к Бингу. Китаец сделал коротенькую паузу, чтобы набрать воздуха в легкие, и опять ударился в отчаянный крик. Руки и ноги ему так и не удалось развязать, но каким-то невероятным напряжением сил он сумел избавиться от кляпа.

— Эй! — крикнул Стив, повернувшись к дому. — Черт возьми, что там случилось? Это голос Бинга! — И он решительно направился к дому.

Несколькими осторожными движениями своего большого карманного ножа Дюк освободил Бинга, схватил его за ворот и поднял на ноги, приволок к дверям и приоткрыл их. Стоя в тени дверной створки, он упер ствол револьвера в поясницу несчастного желтолицего.

Дюк видел, как Стив поспешно бежит к дому.

— Скажете ему, что вы задремали на стуле и вас замучили кошмары, — прошептал Дюк. — Но не подпускайте его к комнате! Если вы только позволите…

На следующую фразу просто не хватило времени. Стив уже появился перед ними в темном коридоре. Толчок револьвера в спину успешно заменил так и не произнесенные Дюком слова.

— Ты, старый желтый кретин! — прошипел Стив. — Что это ты разорался? Я было и в самом деле подумал, что тебе воткнули нож в брюхо! Ладно, отправляйся в кровать, Бинг. Я вернусь домой не раньше утра.

Он опять вышел из дома, и Дюк услышал его голос во дворе.

— Заприте двери! — приказал Дюк.

Бинг повиновался. После этого он опять оказался связанным по рукам и ногам шелковыми тряпками. Дюк вновь вставил ему в рот кляп.

— У меня тут кое-какие дела поблизости, — сказал Дюк. — Оставайтесь здесь и не шевелитесь. Если услышу шум — вернусь и размозжу вам голову. Понятно?

Сурово предупредив китайца, он вышел в коридор и прикрыл за собой дверь, после чего бесшумно выскользнул из дома через черный ход.

Все будет хорошо, если Бинг не проронит ни звука хотя бы еще несколько минут, пока Стив и Чарли удалятся на достаточное расстояние. Дюку предстояло обогнать эту парочку и добраться до Понедельника прежде, чем Чарли оседлает своего коня.

Задача была не из трудных. Свернув за угол, он увидел Стива, усаживающегося на свою лошадь, привязанную к большой сосне, растущей у дома. Оба они не спеша тронулись вперед: Стив — верхом, Чарли — пешком, держась за стремя.

Дюку оставалось только, пройдя некоторое расстояние, свернуть направо и сразу же налево. И вот перед ним уже его Понедельник. И тут до слуха донеслось замечание Чарли:

— Что-то китаец стал какой-то странный.

— В самом деле, — отозвался Стив.

— Кроме того, он слишком много знает.

— Даже больше, чем ему полагается.

— Когда-нибудь ему взбредет в голову устроить собственные делишки, так что, надо полагать, вечно молчать он не станет. Стив, он ведь может запросто послать тебя на виселицу!

— Да, ему было бы нетрудно это сделать, но он не решится. Я тоже знаю о нем много интересного.

— Зато ему прекрасно известно, как ты переправлял тайком через границу толпы китайцев, и, если он расскажет об этом властям, ему ничего не сделают.

— В самом деле! Я как-то не задумывался над этим.

— Вот-вот, теперь самое время задуматься!

— Я так и сделаю. Я тебе заплачу, Чарли, и ты сможешь спокойно на днях ухлопать его.

— Я тебе нужен только для гнусных дел, Стив!

— Но у него есть денежки, Чарли…

— Тогда другое дело!

Их голоса стихли вдали, и Дюк почувствовал, что дрожит всем телом.

Ему надо было выждать еще немного, чтобы отправиться за Стивом и Чарли. Собственно, не обязательно было идти по их следам, потому что ему было известно место встречи. Он все равно доберется туда раньше их. И на старой усадьбе Фрэзера его положение будет куда выгоднее нынешнего, на ранчо Гатри. Там он сможет напасть на них в любой подходящий момент. Если уж он не мог призвать на помощь закон, чтобы одолеть этих мерзавцев, то союзником ему станет внезапность нападения.

А пока он пустил своего жеребца налево, в направлении Черных гор. В дороге он задумался. Бивачные костры догорали, но не из-за нехватки топлива — по склонам было полным полно кустов. Видимо, огни угасли по другой причине. Мало того — в угасающей цепочке костров образовалась огромная прореха, потому что погасли даже угли, подернувшись холодным сизым пеплом. Дюк, теряясь в догадках, подскочил к одному из остывших костров. Что же все-таки произошло? Проскакав еще две мили, он увидел прямо перед собой, на равнине, толпу из нескольких сотен всадников. Они, сбившись в кучу, радостно кричали и распевали воинственные песни.

Это могло означать только одно: ребята праздновали успешное завершение операции. Неужели они обнаружили пещеру и захватили брата Салли? При мысли об этом на лбу у него выступил холодный пот. Дюк свернул налево, по плавной дуге проехался вдоль подошвы Черных гор и только потом на полном скаку углубился в них. Наконец он добрался до места, где находился скрытый вход в пещеру. Сейчас щель в скале была широко разворочена, как бы приглашая любого желающего войти, но внутри проход был намертво завален камнями, причем эта баррикада была сооружена совсем недавно!

Похоже, в самом деле случилось несчастье и пещера была обнаружена. Дюк развернул Понедельника и подъехал к тому месту, где река срывалась в провал. Но реки здесь не было. Она превратилась в небольшой водоем, вода в котором быстро поднималась и наполняла ближайшие ямы и расселины. Еще немного, и она пробьет себе новое русло и опять рванется в равнину.

— Эй! — услышал Дюк за спиной чей-то голос. — Кто вы такой?

Очнувшись, Дюк осмотрелся. Шансов на спасение не было. Пока он, сидя в седле, погрузился в печальные мысли, больше десятка всадников неслышно приблизились к нему. Он понял, что по собственной глупости попал в ловушку.

Даже с выносливостью Понедельника и отчаянной стрельбой невозможно было среди скал пробиться сквозь неприятельские ряды. Эти ребята уже держали его на прицеле.

— Кто вы такой? — переспросил мужчина, явно старший в этой группе всадников.

— Я — Джим Коккинс из Хэллоуэлс-Кроссинга, — ответил Дюк.

— Ребята, чуточку отодвиньтесь и как следует следите за ним. Если попытается бежать, стреляйте без раздумья. Так, значит, вы из Хэллоуэлс-Кроссинга?

— Точно, — отозвался Дюк.

— Эй, Джерри!

— В чем дело? — откликнулся из толпы Джерри.

— Ваши ребята из Хэллоуэлс-Кроссинга знают человека по имени Джим Коккинс?

Сердце у Дюка замерло.

— Впервые слышу это имя, — раздался чей-то голос.

— Значит, никогда не слышали. Ребята, похоже, нам кто-то попался. Ну-ка давайте сюда пару человек! А вы, Джим Коккинс, поднимите руки вверх! Придется мне с вами немножко побеседовать!

31. ДЮК ДАЕТ ОБЕТ

— И жеребец у него сивый, — произнес кто-то в толпе.

Увидев, что выхода нет, Дюк решил пойти на отчаянный блеф. А там видно будет! Может, и удастся выиграть хоть мгновение.

— Принесите огонь, надо рассмотреть этого парня, — посоветовал второй голос.

— Толково сказано, — произнес старший и взялся за спички.

Дюк решил нанести удар. Самое время — пан или пропал!

— Дайте мне посмотреть на человека, который не знает Джима Коккинса из Хэллоуэлс-Кроссинга!

— Ступай вперед, Джерри!

Джерри осторожно приблизился к Дюку:

— Мне в самом деле очень жаль, чужак, но я никогда не слышал этого имени.

— Когда вы уехали из Кроссинга? — спросил Дюк, и дыхание у него перехватило. Это была его последняя надежда!

— Ну-у, года полтора назад, не больше, — сказал Джерри.

Дюк глубоко вздохнул.

— Вот и хорошо, — произнес он, — я так и знал, что вы уже там не живете. Я приехал в Кроссинг чуть больше года тому назад, и это может подтвердить каждый тамошний житель. Разве тут нет хотя бы одного парня из окрестностей Кроссинга?

— Нет, из Кроссинга никого нет, — раздались голоса из толпы. — Это довольно далеко от нашего городка.

— Я так и знал, что никто из них не отважится, — заметил Дюк. — Как только мы получили сообщение, ребята стали жаловаться, что, мол, это слишком уж далеко. Но я сразу же вскочил на ноги и сказал себе: эй, парень, если тот тип на сивом жеребце и вправду так быстро скачет, что его не догнать, то он, скорее всего, оседлал твоего коня, которого, видать, он же и украл полгода тому назад…

— У вас украли коня?

— После смерти отца я держу собственный завод.

— Ну вот, шеф, теперь понятно, откуда у него взялся этот сивый жеребец, -произнес кто-то из мужчин.

Тот, которого назвали шефом и который с самого начала руководил действиями всадников, замолк на минуту, но Дюк рассмотрел, как он одобрительно кивает головой.

— Приятель, — сказал шеф почти умиротворенно, — мы все еще присматриваем за вами, но вы можете опустить руки.

Дюк словно заметил в кромешной тьме слабенький огонек надежды.

— Как вы попали сюда? — последовал еще один вопрос.

— Добрался с ребятами, которые верхами возвращались в Хвилер-Сити. Я слышал, как они говорили о том, что дело сделано, о какой-то пещере еще рассказывали…

— Значит, вы толком так и не знаете, что произошло?

— Нет. Вот я и отправился сюда посмотреть.

— Давайте за нами, Коккинс, — произнес тот, который был шефом и который окончательно поверил Дюку.

Они двинулись за основной массой всадников, которые растянулись солидной колонной в направлении Хвилер-Сити. По дороге Дюку рассказали обо всем, что случилось.

Неся ночью стражу у бивачных костров, вскоре после захода солнца, один из загонщиков заметил, как с гор в долину спускается какая-то неясная фигура. Вскоре удалось разглядеть быстро скачущего всадника. В сумерках можно было рассмотреть и пегого жеребца, и наездника, поднявшегося высоко на стременах и ухватившегося за переднюю луку. Беглец промчался между двумя кострами словно стрела. Стражники закричали, подняли тревогу, грянуло несколько выстрелов, но скорость бега пегого жеребца была так велика, что всадник проскользнул меж огней и людей и растаял в темноте, опустившейся уже на долину. Но все-таки чья-то счастливая пуля задела пегого, и вскоре он рухнул на землю, а всадник вылетел из седла.

Когда ребята подбежали, конь уже издох, а всадник, оглушенный ударом об землю, пытался подняться на ноги.

Дюк слушал рассказ, а спазма сдавила ему горло. Он не мог слова произнести, но сохранял спокойное, даже равнодушное выражение лица. Наконец он сумел равнодушно выговорить:

— Полагаю, этого мерзавца прикончили на месте?

— Болди Монфорт хотел было уложить его, когда тот еще скакал на костры, но кто-то толкнул Болди под локоть, потому что все хотели взять его живым. И взяли!

Дюк облегченно вздохнул.

— Правда, кое-кто пытался сунуть ему в морду ствол револьвера, но потом у него отобрали кольт и связали по рукам и ногам.

— Как выглядел этот парень? — спросил Дюк, все еще отчаянно надеясь, что это не был брат Салли, хотя именно у него был пегий жеребец.

— Он выглядел словно ребенок, — продолжил рассказ ковбой. — Как красивый ребенок, лет эдак девятнадцати от роду, а может, и меньше. Очень красивый, черноглазый…

На душе у Дюка стало пусто. Бедная Салли! Ее брата схватили. Что они теперь сделают с ним? Что будет с ней и с тем стариком в пещере? Что останется от самой пещеры? И как будет дальше жить сама Салли?

— Как только мы его схватили и тут же передали по цепочке, чтобы люди собирались, как только мы все это сделали, в горах раздался взрыв. Даже земля вздрогнула. Ну, мы и помчались к месту взрыва. Там и нашли развороченный вход, увидели, что взрывом запрудило реку и полностью завалило пещеру. Нетрудно догадаться, что здесь произошло.

— Да ну? — выдохнул Дюк.

— Тот парень сказал нам, что Дюк остался в пещере. Похоже, там у них было настоящее логово. Ничего удивительного в том нет, что мы их не могли найти, хотя облазали все Черные горы. Они нашли себе пещеру, вход в которую закрывала скала, зажатая двумя утесами. Эти утесы так удачно прижали ее с боков, точно посерединке, что ее можно было поворачивать вдоль этой оси без особых усилий, поднимать туда-сюда, словно фрамугу окна. Внутри, он сказал, было весьма комфортабельно. Но, когда они обнаружили вокруг Черных гор непрерывную цепочку огней, Дюк, видимо, понял, что надежды на спасение нет и решил похоронить себя в пещере навечно, лишь бы не доставлять нам удовольствия рассказывать о том, как его взяли живым и невредимым. Но этот паренек, который так и не назвал своего имени, не захотел погибать в пещере. Он выскочил наружу и погнал своего коня прямо на линию костров. А уж как мы его поймали, вы знаете.

Наступило молчание. Дюк усиленно размышлял. Что означал этот рассказ? Он никак не мог разобраться в нем. Возможно, этот странный старик в пещере, виновный во многих забытых уже преступлениях, уронив седую голову на грудь, решил погибнуть не от чужой, а от своей собственной руки, когда понял, что обнаружен и окружен со всех сторон. Но перед этим все должны были оставить его. Только так можно объяснить безумное бегство Сэма сквозь лагерные костры. Он отвлек внимание на себя. Он заявил, что Дюк, ради которого и была, собственно, затеяна облава, мертв. Тем самым ему удалось стянуть в одно место сотни людей и снять осаду с Черных гор.