Высший Халлак - Пояс из леопарда

      Магия поиска — Зелёная и связана со всем, что произрастает из земли.
      Голубое и зелёное. Вот что мне нужно. Вера, надежда и вечный поиск.
      Но если я нашёл правильный ответ, как им распорядиться, как воспользоваться? Где я встречал эти два цвета — как признаки Силы?
      Воображаемая картина изменилась. Я внезапно оказался на тропинке рядом с садом вокруг Звёздной Башни и увидел среди ароматных растений зеленовато-голубой камень. Секрет таился в Башне!
      Да, так сильно было моё желание, что картина в воображении не исчезала, не таяла, не угасала. Я представлял себе, как иду по дорожке… Как вхожу в комнату странной неправильной формы, где лежал, когда был ранен, и где меня лечили обитатели Башни. Потом принялся рисовать в воображении комнату…
      Но я никак не мог добиться чёткого, контрастного и яркого изображения. Оно подрагивало и расплывалось, словно поверхность пруда, в который бросили камень. Гладь воды разбилась, по воде побежали круги, зеркальное отражение подёрнулось рябью… Комната — она была именно такой!
      Я прикладывал все силы, но…
      Но это была уже не та комната, в которой я был. Не было кровати… наоборот, на её месте я увидел нанизанные на цепочку блестящие диски, от которых исходило чарующее сияние. Цепочка с дисками образовывала круг, а в этом кругу стояли знакомые мне три фигуры.
      Круг был разорван в пяти местах высокими шестами-подсвечниками, в которые были вставлены зелёные зажжённые свечи. Пламя вокруг фитилей было голубовато-зелёным, как и стены комнаты.
      Сначала фигуры были немного расплывчатыми. Однако, насмотревшись на пламя свечей, я сумел теперь более отчётливо разглядеть их, словно с глаз моих разом убрали пелену.
      Лунная Дева! Первой я увидел её. На ней была юбка из мерцающих дисков, на шее висел рог месяца. Её полуобнажённое тело было такого же ослепительного лунно-белого цвета, что и линии круга, в котором она стояла. В руке девушка держала серебряный жезл, обвитый лунными цветами, которые она собирала ночью на лесной поляне.
      Рядом с ней стоял снежный барс-Оборотень, хотя теперь он был в обличье человека. Его смугло-загорелый торс был обнажён по пояс, а в руке мужчина держал меч, острие которого упиралось в пол. Вдоль лезвия клинка я заметил узкую голубую полоску.
      Третьей была женщина, которая сначала отказалась принять меня в Звёздной Башне, а потом ухаживала за мной, когда я был ранен. Она теперь была не в мужской одежде, в которой я её видел, а в платье зелёного цвета. С пояса у неё свисала свежая зелёная веточка. Точно такая же украшала волосы, заплетённые в косу и венцом уложенные вокруг головы.
      В руке у женщины был жезл с зелёным листком-наконечником, также обращённый внутрь круга. Я видел, как шевелятся её губы — она, скорее всего, читала какое-то заклинание или призывала ту часть Силы, которой владела и могла управлять.
      Не знаю, что заставило меня довериться им и дать знать о своём присутствии. Я закричал…
      «Посмотрите на меня! Я здесь!»
      На мой безмолвный крик первой оглянулась Лунная Дева. Она заговорила, хотя я не слышал её слов, и они не звучали внутри меня, как те, которые произносил снежный барс.
      Остальные тоже оглянулись и посмотрели в мою сторону. Я заметил удивление на лице женщины, мужчина же приподнял свой меч. Потом жезл женщины в зелёном платье взлетел вверх, и листок направился на меня. Её губы зашевелились.
      В своем видении или, быть может, сне я вдруг обрёл способность воочию видеть слова. Они были похожи на сверкающих насекомых, летавших в воздухе. Потом слова затрепетали и исчезли.
      Удивление не сходило с лица женщины. Она с недоумением посмотрела на жезл, который держала в руке. Листок снова задрожал. Я понял, что движение его не зависит от неё, и что жезл действует помимо её воли.
      Она снова заговорила, и мужчина поднял меч — теперь его острие было направлено в мою сторону. Но я не испытывал страха. И чувствовал, что всё складывается наилучшим образом, как если бы нашёл наконец то место, где меня ждут. Нужно дать тем, кто стоит передо мной, какое-то время на то, чтобы и они поняли, что это именно так.
      Голубая полоска на лезвии меча ярко вспыхнула. Потом заструилась и начала капать с острия. Мужчина опустил клинок. Он не казался озадаченным, лишь задумчиво хмурился. Потом он кивнул девушке, и та подняла свой цветущий лунными цветами жезл.
      Цветы распустились на глазах и ярко засияли. Они могли стать источником света, как и свечи вокруг нас. Лунные венчики вспыхнули и потухли.
      Мне показалось, что они каким-то образом проверяют меня, и что их защита против меня не сработала. Я не испытывал ни страха, ни усталости. Всё, чего я хотел в тот момент, так это чтобы они приняли меня и признали.
      — Мы здесь. Что тебе нужно от нас? — заговорила женщина, и слова её прозвучали у меня в сознании.
      — Помогите мне… Я хочу призвать Голубую и Зелёную Магии… те, которым вы служите, ибо они мои…
      Ответ, который я ей дал, исходил, скорее, не из моих мыслей, а из самых потаённых глубин моей души.
      — Назови нам своё имя…
      Я догадался, что таит в себе вопрос женщины. Имя — это не бессмысленный набор случайных звуков. Оно во многом определяет судьбу человека. Для того, кто желает зла, имя может служить своего рода оружием.
      Кетаном звали меня с рождения. Урсилла могла управлять мною через это имя, если обращалась к путям Тени. Но был ли я Кетаном на самом деле?
      Некоторое время я раздумывал. Сейчас это имя казалось мне ошибкой, словно не являлось частью меня, а было чужим. Но другого имени у меня не было.
      — Кетан.
      — Где ты? — спросила женщина.
      — В Кар До Пране, во власти Мудрой Женщины и её колдовства.
      — Чего ты хочешь от нас?
      — Знаний. Всего, что могу узнать, чтобы освободить себя.
      — Похоже, ты и так уже слишком много знаешь, — заметила женщина, — если сумел уйти отсюда.
      — Мне сказали, что существует ключ, и что я, быть может, смогу отыскать его. Я искал и вот что нашёл… но не с помощью пояса леопарда, а внутри самого себя.
      Женщина кивнула.
      — Ты хорошо поработал, Кетан, — выражение её лица стало мягче. — По правде говоря, ты проделал трудный путь по странной дороге, но не под властью Тени. Я не могу понять, каким образом судьба связала тебя с нами — это нам только предстоит узнать. Но то, что ты достиг края нашего сознания и призвал нас, служит подтверждением того, что мы должны путешествовать вместе, по крайней мере, какое-то время. Итак, ты во власти колдовства Мудрой Женщины, — она нахмурилась, словно перед ней встала сложная задача, которую следует решить. — Расскажи нам о том, что тебя держит.
      Хотя я видел перед собой не комнату Урсиллы, а самое сердце Звёздной Башни, но всё же рассказал о свечах и барьерах, которые, как мне казалось, держали меня в заточении.
      — Длинный путь совершил ты по трудной дороге, — теперь заговорил и мужчина. — Если ты найдёшь средство которое освободит тебя, что ты сделаешь?
      — Мне нужен пояс…
      — Это так, — согласился он. — Ибо только при помощи пояса Урсилла может держать тебя в своей власти. Ты знаешь, где он спрятан?
      — Ещё нет. Но узнаю…
      Тут заговорила Лунная Дева:
      — Если тебе хватит времени.
      В её словах прозвучала тревога.
      — Попробую, — ответил я.
      — Мы дадим тебе время и помощь.
      Женщина обменялась взглядом с мужчиной, передавая ему свои мысли. Потом обратилась ко мне:
      — Расстанься с нами и смотри на свечи. Попробуй свой ключ ещё раз…
      Я открыл глаза. Комната, в которой сиял лунный круг стояли обитатели Звёздной Башни, исчезла. Я снова оказался в покоях Урсиллы — внутри звезды. Я повернул голову и вперил взгляд в пламя свечей. Оранжевое… красное… но оно должно… измениться…
      Забравшись в глубь самого себя, внутрь леопарда — за силой, способной изменить облик, — теперь я призывал её к себе на помощь.
      Я взывал к разуму Кетана, к инстинктам леопарда. Я добирался до самых глубин… Но никаких перемен в пламени не было заметно. И всё же… Я… должен… стараться…
      Я сосредоточил всю свою волю… Чутьё леопарда, сознание человека — их так просто не…
      Внезапно во мне вспыхнула безграничная сила! Я был Кетаном! Я был леопардом! И ещё я был — тремя обитателями Звёздной Башни, которых всё время видел перед собой. Потоки Силы переплетались внутри меня, такие же разные, как и люди, которые согласились мне помочь. Никогда в жизни я не чувствовал такого прилива энергии.
      Пламя стало насыщенным — пурпурным, цвета Тени?.. Нет, оно менялось иначе. Нет больше оранжево-красного цвета — ореол вокруг фитилей стал голубовато-зелёным. Потом… вся свеча приобрела этот оттенок, который, как я надеялся, дарует мне свободу.
      С присущей леопарду осторожностью я приблизился к свече. Неужели мне на самом деле удалось разорвать замкнутый крут колдовства? Ещё шаг, и ещё один…
      Где же барьер? Я за его пределами!
      Те, кто наполнял меня своей силой, ушли. Я не мог удержать их, но сразу почувствовал, как источник сил внутри вдруг иссяк. Впрочем, времени на подобные раздумья не было… Нужно завладеть поясом леопарда до того, как вернётся Урсилла. Только обладая поясом, я смогу противостоять ей.
      Я добрался до шкафа и приоткрыл дверцу, подцепив её когтями. Там увидел только то, что и ожидал увидеть, — коробочки, бутылочки, склянки, баночки, какие-то странные вещицы, о назначении которых я даже не догадывался. При этом от большинства из них исходила недобрая аура которую я ощущал собственной шкурой, — шерсть на загривке встала дыбом, уши прижались к голове. Никогда раньше не ощущал я на себе такого воздействия атрибутов Силы. Но я чувствовал, что хотя Урсилла и не принадлежала к Тени, всё-таки неким странным образом она взаимодействовала с Тьмой.
      Я и не надеялся, по правде говоря, отыскать там пояс, но это было первое место, куда следовало заглянуть. После него я направился к тому шкафчику, где хранились свитки с рунами.
      Хотя я и обладал некоторыми знаниями (в своё время меня влекло к ним), но многих надписей в этих свитках разобрать не мог. В Арвоне имеют хождение тайные письмена — это язык тех, кто порождён Силой много веков тому назад. Судя по всему, библиотека Урсиллы хранила множество секретов.
      Сначала я взялся за большие свитки — ведь пояс невозможно спрятать в маленьком — и начал разворачивать их один за другим, не задумываясь ни об их возрасте, ни об их ценности. Постепенно моя уверенность в том, что Урсилла спрятала пояс именно здесь, проходила. Время шло, а пояса всё не попадалось.
      Я взялся за последний, оставшийся неразвёрнутым свиток, когда услышал, как в замке поворачивается ключ. Я оскалился и сверкнул зубами в сторону двери.
      В комнату вошла Урсилла и, поражённая, остановилась. Глаза её недобро сузились. Она посмотрела на магические очертания звезды, где горели зеленовато-голубые свечи. Потом, когда взгляд её упал на разбросанные по полу свитки, она вдруг рассмеялась.
      Смеялась она беззвучно, да так, что всё её тело сотрясалось. Меня удивило поведение Мудрой Женщины.
      Это было выше моего понимания.
      — Твои поиски бесполезны, Кетан, — наконец заговорила она. — Неужели ты думал, глупец, что я спрячу его здесь? Я-то думала, что за годы наших занятий ты научился чему-то большему. Хотя… — она замолчала, ещё раз посмотрев на зеленовато-голубые свечи. — Возможно, я недооценивала тебя. Как тебе удалось это сделать, а, малыш? — её губы растянулись в усмешке. — Но у нас нет сейчас времени для того, чтобы разбираться во всех этих головоломках… У меня есть кое-какие новости. Лорду Могхусу стало известно, что ты проник в Главную Башню. Он обыскивает комнату за комнатой. К счастью…
      Я не расслышал того, что она сказала. Кто-то без стука вошёл в комнату. Урсилла обернулась, но недостаточно быстро, чтобы захлопнуть дверь и не позволить войти непрошенным гостям.
      Это была Леди Элдрис. В глазах у неё застыло такое выражение, словно она воочию увидела ночной кошмар. Она подняла правую руку и сделала простой магический жест Силы, привычный для тех, кто не обладает даром и умением. Иногда он помогает при слабом проявлении Тени.
      — Что это за колдовство?
      Голос её дрожал, когда она обратилась с вопросом к Мудрой Женщине.
      Урсилла по-прежнему кривила в улыбке узкие губы.
      — Я прибегаю к Силе во имя служения вашему Роду, Леди. Посмотрите на это жалкое создание! Посмотрите хорошенько! — она кивнула в мою сторону. — Вы можете сказать, кто это? — глаза её заблестели, когда она смотрела на Леди Элдрис, словно охотничья собака на беззащитную лесную зверушку. — Я думаю, вы можете сказать, кто это, — тем более, что именно вы в ответе за его превращение, хотя и не обладаете даром. Я знаю, зачем вы всё это подстроили, моя Леди. Но то, что сделано при помощи Силы, может быть сломлено Силой же. Кетан снова станет Кетаном. И в этот самый час позаботьтесь о собственной безопасности, Леди. Очень часто преодолённое проклятие или нарушенный заговор обрушиваются на головы тех, кто их наслал, хотя сами они при этом не использовали Силу, а действовали через других. Вы же не хотите сами скрываться в лесу… на четырёх лапах… в звериной шкуре… и чтобы за вами гнались охотники? — она вплотную приблизилась к Леди Элдрис, и лицо Урсиллы оказалось совсем рядом с лицом моей бабки.
      Леди Элдрис отпрянула назад, не отводя взгляда от Мудрой Женщины и держа перед собой руки, словно пытаясь оградить себя от опасности, но боясь, что её сил окажется недостаточно для схватки с Урсиллой.
      — Нет! — воскликнула она, рванувшись к двери. Но там уже стоял другой. На лезвии обнажённого меча играли отблески от свечи.
      — Могхус! — Леди Элдрис вцепилась в руку любимого внука, несмотря на то, что он попытался отбросить её и накинуться на меня.
      Мне было хорошо известно, что он жаждет моей смерти. Я зарычал и пригнулся. Урсилла устремилась ко мне. Она коснулась рукой стены и начала медленно скользить вдоль неё, пытаясь высвободить юбки от свитков, которые я разбросал по полу и которые теперь цеплялись за её подол. Одной рукой она ухватилась за дверцу шкафчика, из которого я их достал.
      — Убей его! — раздался у меня над ухом её повелительный голос. — Убей его или сам будешь убит, глупец!
      Леди Элдрис вскрикнула и повисла на Могхусе, который изо всех сил пытался вырваться из её судорожных объятий.
      — Нет! — закричала она. — Она заколдует тебя… Пустит в ход Силу! Могхус, позови лучше лучников с серебряными стрелами. Сталь не причинит вреда Оборотню…
      Мой кузен замешкался. По его лицу было заметно, что он колеблется. Что касается меня, я не очень-то верил старым преданьям. Его меч больше страшил меня. Но серебряные стрелы — действительно грозное оружие.
      — Убей его! — снова раздался властный голос Урсиллы. Обеими руками она ухватилась за край шкафчика. Это озадачило меня, потому что я не мог понять, почему бы ей не прибегнуть к своему магическому дару. Скорее всего, всё дело было в том, что даже колдунья не имеет права причинять вред тем, с кем живёт под одной крышей и кто предоставил ей кров.
      — Убей его! — выкрикнула она в третий раз.
      Человек во мне молчал — остался лишь леопард. Я чувствовал, как и внутри весь обрастаю шерстью. Неужели я навсегда останусь животным?

Глава 15
О том, как я выбрал путь не зверя, но человека, и о секрете Урсиллы

      Урсилла заставляла меня убить двоюродного брата. Она разбудила во мне зверя. Но в моём сознании пока ещё теплился человеческий разум. Должен ли я убить его? Но тогда я навсегда окажусь взаперти — в теле животного. Могхус — мой враг, он мне угрожает гибелью, это верно. Но тогда он должен сразиться с человеком. Если я пролью его кровь, пустив в дело клыки или когти, то одичаю навсегда.
      Леди Элдрис закричала. Даже если Могхус не позовёт своих людей на помощь, они сами сбегутся на крики. Я как будто заглянул в глаза собственной смерти. Но человек, слабо шевелившийся внутри меня, всё-таки не позволял зверю броситься на врага. Я издал дикий крик — леопард пытался выйти из подчинения человеку. Ни одно животное никогда не сдаётся без боя. Вдруг сейчас в меня вонзится клинок и прервёт мою жизнь? Или, может быть, в самое последнее мгновение мне удастся увернуться?
      Только то, что Могхус должен был поддерживать Леди Элдрис, спасло меня от принятия окончательного решения. С искажённым ненавистью лицом он бросился прочь из комнаты. Леди Элдрис не выпускала его из рук и продолжала кричать и упрашивать подождать — пусть со мной расправятся его люди.
      Кузен безуспешно пытался освободиться от её цепких пальцев. Они оба покинули владения Урсиллы. Дверь захлопнулась, и я услышал, что Мудрая Женщина произнесла какие-то слова. До меня не сразу дошло, что она обращалась ко мне.
      — Почему ты не убил его?
      Я оглянулся. Мудрая Женщина по-прежнему не выпускала из рук дверцу шкафчика, в котором хранились свитки. Тело её содрогалось.
      Я зарычал, так как не мог ответить ей словами. Её чары, которые заставляли меня говорить, больше не действовали.
      — Надо было убить его, иначе он убьёт тебя самого, — продолжала Урсилла. — Хотя Могхус повёл себя не лучшим образом, а уж Леди Элдрис… Для моей госпожи ответ готов!
      Послышался грохот торопливых шагов, заглушающий даже лязг дверей. Это подоспели люди Могхуса.
      Однако моё внимание было приковано к Урсилле и тому, что она делала. Каким-то образом ей удалось воздвигнуть вторую дверь. Урсилла устремилась к шкафу. Там она подхватила подол своего платья и начала сваливать в него свои банки, склянки, бутылочки и коробочки.
      Потом она взяла на изготовку жезл Силы. Сначала колдунья обратила его на меня, потом повернула к потайному входу.
      — Быстрее! — приказала она.
      Я уже давно знал, что любая Большая Башня наподобие Кар До Прана имеет свои секреты, хотя и не находил тому доказательств. Урсилла не зря потратила годы, что провела здесь, и я не сомневался в том, что она хорошо знает, куда мы направляемся. Снаружи в дверь ломились всё решительнее. Задвижка уже поддавалась. Теперь её удерживал лишь заговор Урсиллы. Но кто знает, надолго ли его хватит?
      Я скользнул в потайной ход и очутился на лестнице, круто спускавшейся вниз. Проход был довольно узким.
      Мне приходилось прямо-таки протискиваться между каменными стенами. Позади мерцал свет — я оглянулся и увидел, что от жезла Урсиллы исходит неяркое свечение, позволявшее видеть дорогу. Хотя ничего, кроме неотёсанного и темного камня да нескончаемых ступеней, пока видно не было.
      Я не представлял, насколько далеко мы ушли, но был уверен, что мы находимся не намного ниже уровня поверхности земли за пределами Главной Башни. Лестница по-прежнему вела вниз. Вскоре послышался голос Урсиллы, чуть приглушённый и прокатившийся многократным эхом:
      — Храбрый Могхус! Он ворвётся ко мне, но никого не найдёт. Потом те, кто следуют за ним, станут говорить, что Мудрая Женщина исчезла, прибегнув к помощи Силы. Они начнут коситься на Могхуса и вздрагивать при виде собственной тени. Люди есть люди, они выдумывают всякую всячину и сами верят в неё. Нет, не думаю, чтобы Могхус спокойно заснул сегодня ночью.
      Урсилла рассмеялась, негромко, но зловеще.
      — И не только Могхуса ждёт беспокойная ночь, но и всех обитателей Главной Башни. Они глаз не сомкнут от тревоги.
      Потом Мудрая Женщина стала напевать что-то, да так, что шерсть у меня на загривке вздыбилась, а сам я чуть не зарычал в ответ — хорошо, что в эту минуту ей было не до меня. Пока Урсилла будет занята тем, как доставить неприятности Могхусу, она не обратит на меня никакого внимания.
      Мне было хорошо известно, что она — и не без оснований — недовольна мной. Вернее, тем, что не сумела заставить зверя во мне накинуться на Могхуса. Теперь каждое моё движение будет под контролем Мудрой Женщины, потому что поставлено под сомнение моё подчинение ей. Теперь я рискую окончательно оказаться под влиянием ее колдовства. И путешествие под Кар До Праном — всего лишь начало.
      Я начал задумываться о том, что нас ждёт впереди. Лестница уводила нас всё глубже под землю, и теперь мы наверняка спустились намного ниже уровня подвалов Главной Башни. Был ли этот потайной ход предназначен для побега из замка во времена осады? Не знаю.
      То там, то тут можно было заметить на стенах вентиляционные решетки, и хотя пахло плесенью и чем-то кислым, воздух казался не затхлым, а свежим, так что дышать было легко. Однако чем глубже мы спускались, тем больше я понимал, что мы направляемся в место Силы, ведомое одной только Урсилле.
      Здесь не чувствовалось ни дыхания зла, которым отмечено любое место обитания Тени, ни глубокого покоя, каким веяло от Звёздной Башни. В подземелье царило нечто иное — некое присутствие Духа, а ещё ощущалось давление всех прошедших веков, как будто здесь они брали своё начало и обретали конец.
      Урсилла наконец прервала своё песнопение и теперь шла молча — тишину нарушало лишь шуршание её юбок. Свет, падавший от её магического жезла, продолжал освещать нам путь.
      Потом, когда мне уже начало казаться, что нескончаемые ступени приведут нас в самое сердце Земли, из которого, как гласят легенды, берёт начало всё живое, мы очутились в проходе наподобие коридора, и хотя лестница кончилась, он тоже шёл под уклон. Здесь на стенах были высечены письмена, но при столь тусклом освещении я не мог разобрать, что написано и на каком языке.
      Под ногами густым покровом лежала пыль. Но я заметил чьи-то следы и с облегчением вздохнул — значит, мы не первые из тех, кто спускается под землю. И всё же с каждым следующим шагом я всё сильнее чувствовал, что это место не допускает, чтобы в него вторгались без причины. Оно было намного древнее Кар До Прана, в этом я был почему-то уверен, и, скорее всего, соотносилось с временами Первого Века Арвона — эпохой, которую помнили немногие.
      — Остановись! — раздался за моей спиной голос Урсиллы. Я так привык к тому, что она молчит, и к безмолвию этого таинственного места, что невольно опешил. — Здесь пойду первой я.
      Я прижался к стене, пропуская её вперёд. Мудрая Женщина решительно пошла по подземелью, словно наш долгий путь нисколько не утомил её. Держа перед собой жезл, она добралась до углубления в стене — наверное, это был конец коридора.
      Мы прошли под низко нависающей аркой и очутились, как мне показалось, в просторном зале, хотя вокруг по-прежнему нависала бархатистая тьма, а жезл освещал лишь круг на расстоянии вытянутой руки. Мои когти громко зацокали по полу, шаги Урсиллы отзывались эхом. Вокруг не было заметно ни стен, ни каких бы то ни было указателей, но Урсилла продолжала уверенно шагать, как если бы видела дорогу во мраке и знала, куда нужно идти.
      Мне было немного не по себе, я ничего не понимал — так это место подавляло сознание. С каждым шагом всё больше сказывалась усталость. Я попытался было по наитию применить свой дар, но не знал, как это сделать. Вокруг не чувствовалось ни скопления зла, ни средоточия добра. Это было место Силы, но такого рода, о каком я никогда не слышал, — ни на что не похожее, если сравнивать с миром, оставшимся наверху.
      Меня снова поразил голос Урсиллы. На этот раз Мудрая Женщина разговаривала не со мной. Она издавала странные шипящие звуки, не имеющие никакого отношения к словам в их привычном понимании. Ничуть не напоминали они и песнопения, как немного раньше, на лестнице. Урсилла произносила слова отрывисто, словно обращалась к кому-то невидимому, ждала ответа и потом говорила снова. Но из темноты не доносилось ни звука.
      Напротив, на меня вдруг повеяло холодом — казалось, нас накрыло огромной невидимой рукой. Только завывания ветра можно было счесть своего рода ответом на слова Урсиллы.
      Рано или поздно наступает момент, когда устаёшь бояться. А быть может, само место Силы, со всеми его неожиданностями и странностями, окружало нас чарами, и страх не мог пробиться в сознание сквозь эту пелену. Я не боялся и не испытывал любопытства. Всё то, что окружало нас, воспринималось отстраненно, как часть иного мира, которому я не принадлежал.
      Жезл в руке Мудрой Женщины начал двигаться вверх и вниз, затем слева направо. Теперь его острие излучало яркий свет. Но вот оно коснулось чего-то во мраке — и темнота озарилась вспышкой. Потом появилось свечение слева и справа — и перед нами замерцал островок света.
      Теперь мы очутились в ярко освещённом круге. Да, это был именно чётко ограниченный круг. Со всех сторон нас окружали высокие каменные монолиты, на верху каждого из которых было высечено нечто наподобие трона. На них восседали каменные истуканы и смотрели на нас… Но как? Ведь у них не было лиц!
      Вместо голов я различал лишь овальные шары. Они были изваяны не из камня, а скорее, из некоей материи, сквозь которую проникал свет и образовывал сияющие сгустки. Из шаров исходило свечение. Словно разбуженное светом от жезла Урсиллы, оно перебегало от одной фигуры к другой, пока не засверкало вовсю.
      Над каждым шаром я разглядел как бы головные уборы, не похожие один на другой. Фигуры напоминали человеческие, но были закутаны сверху донизу в свободные одеяния, скрывавшие их очертания. Каждый из истуканов сидел с вытянутой вперёд рукой — я бы назвал это рукой, хотя они больше походили на лапы, потому что грубо высеченные пальцы были еле различимы. В руках они держали какие-то предметы, и этим тоже отличались друг от друга.
      У одного в ладони лежал шар, сплошь украшенный рисунками, другой сжимал жезл, правда, не похожий на тот, что был у Урсиллы, у третьего оказался цветок с раскрытыми лепестками. Но тот, на кого смотрела Урсилла держал в руке человечка — маленького, словно игрушка на вид мёртвого или ещё не начавшего жить. Вид этого вырезанного из камня человека вывел меня из оцепенения, разрушил чары, под властью которых я до сих пор находился. То, что человек мог служить игрушкой или стать орудием в чьих-то руках, вызвало у меня бессознательный, но яростный протест.
      Урсилла опустилась на колено, но не для того, чтобы преклониться перед истуканом, сидевшим напротив неё, а чтобы вытряхнуть из подола все банки, склянки и коробочки, которые она принесла с собой. Её, в отличие от меня, казалось, не удивляли светящиеся шары вместо лиц… Мне же они сразу пришлись не по душе и нравились всё меньше и меньше.
      В самом центре освещённого круга возвышалась каменная жаровня. В ней были пепел и зола — значит, Урсилла не в первый раз является сюда по своим делам. Она играет с могуществом, которое лучше не беспокоить. Но это были не Тени и не Сила… Что же тогда? Нечто странное и первобытное, выходящее за рамки Добра и Зла, существовавшее ещё во времена наших предков, кому было неведомо, что такое граница Света и Мрака, ибо люди были тогда заняты лишь бесконечными войнами. Потревожить такую Силу — на это решится не каждый! Только непомерна, гордыня могла привести в это место Урсиллу, ничего более, и от этого меня переполняли теперь презрение к ней и безотчётный страх.
      Мне хотелось поскорее выбраться отсюда. Но этого я сделать не мог, ибо по-прежнему был заточён, как в темницу, в тело леопарда. Я переводил взгляд с одной каменной фигуры на другую — меня поневоле притягивала смена цветов и оттенков, игра света.
      Я медленно кружил вокруг Урсиллы, которая была занята своим скарбом, как вдруг мне показалось, что я слышу (не ушами, нет, а сознанием, как тогда, когда со мной разговаривал Оборотень) отдалённый шёпот, который невозможно было разобрать.
      Урсилла наконец что-то нашла среди своих вещиц, направилась к жаровне и высыпала на неё горсть сухих трав с такой осторожностью, словно боялась выронить хоть единую травинку. Потом Мудрая Женщина отёрла ладони о платье и в первый раз за всё это время подняла на меня глаза.
      — То, что будет совершено, должно быть совершено на славу, — сказала она. — Моя Сила направила меня сюда много лет назад. Потом я нашла среди свитков описание этого места. Прежде чем мы явились сюда, а не стоит забывать, что мы достаточно стары для нашего времени, в Арвоне жили другие. Они служили собственным Силам, и их Власть была такой, что не передать словами. Их времена миновали, но они оставили после себя свою Силу, которая, несмотря на прошествие веков, намного сильнее той, которой обладают ныне Голоса или Тени.
      Её голос зазвучал плавно, нараспев.
      — Я ждала, я училась… Теперь мне ведомо, что здесь может произойти, если использовать свой собственный дар. Как это делаю я!
      Мне показалось, что Урсилла скорее произносит вслух собственные мысли, чем разговаривает со мной. Её лицо излучало внутренний свет, и свечение это очень напоминало то, что исходило от безликих шаров.
      — А теперь мы должны подождать, — продолжала Мудрая Женщина. — Ибо не так-то легко и не так-то быстро вершатся дела. Но рано или поздно наступит час, когда можно будет действовать.
      Урсилла снова направилась к груде своих пожитков. Среди них она отыскала мешочек, извлекла из него сухарь и разломила его надвое. Одну половину она протянула мне.
      — Ешь! — приказала Мудрая Женщина.
      Мне не хотелось подчиняться, но мысль о том, что следует беречь силы, заставила меня выполнить приказ. Я разжевал свою долю и проглотил её. И хотя то, что я съел, казалось леопарду безвкусным, мне было известно, что такие хлебцы пекут в дорогу, чтобы утолять ими голод очень продолжительное время, когда под рукой нет привычной пищи.
      — Она скоро придёт… — Урсилла потёрла руки. — Моё послание приведет её сюда. Сначала мы начнём, а потом ух посмотрим, чем это закончится!
      Присев на каменную ступню того истукана, который держал в руке человечка, Мудрая Женщина опустила голову на колени. По-видимому, она задремала, а может быть, пребывала в трансе. Я лёг как можно дальше от неё. Вторгаться в Тьму не стоит — мне это было известно, хотя она и не предупреждала меня об этом. Место Силы Древних будет снисходительно ко мне до тех пор, пока действуют заговоры Урсиллы и разрешают это делать. В тот момент мне совсем не хотелось разделять в себе человека и животное. Слишком уж много здесь было того, что принадлежало древним и чему нельзя было доверять.