Магический камень

      Поняв, что мне не удастся склонить их на свою сторону, я перебрался из Лормта в лесную хижину в горах неподалеку. Одновременная работа множества Адептов вызывала постоянные вихри и водовороты Силы. Я решил действовать в одиночку и воспользоваться своим камнем для того, чтобы открыть проход в Арвон. Я уже намеревался отправиться в путь, когда произошла ужасная катастрофа.
      Группа Адептов, спустившись в глубокие подвалы цитадели Лормт, создала Великое Заклятие, более могущественное, чем все, к которым прежде прибегали Адепты и Света, и Тьмы. Сначала все шло, как они и ожидали: в средоточии Силы, таившейся в шарах из квон-железа, образовались разветвленные Главные Врата. Однако Адепты, пытаясь уравновесить замысловатые слои заклятий, утратили над ними контроль. Из Лормта наружу хлынула невероятно мощная волна Силы, она разрушила мое довольно слабое заклятие, удерживавшее проход. Меня буквально вышвырнуло обратно в лесную хижину, где я пролежал несколько часов, оглушенный как физически, так и морально.
      Придя в себя, я тут же помчался в Лормт, где моему взору предстала чудовищная картина постигшего нас бедствия.
      Не осталось никого, кто мог бы поведать о том, что именно случилось, но, по всей видимости, когда в центре зала появились Главные Врата, неодолимая сила втянула в их пасть всех злополучных заклинателей. Ученики и слуги, находившиеся тогда в коридоре, рассказали, что их ослепила вспышка света и оглушил громовой удар. В то же мгновение из зала хлынул поток Силы, швырнувший их на пол.
      Единственными Адептами, оставшимися среди нас, были несколько старых магов, которых сочли слишком слабыми для того, чтобы участвовать в Великом Заклятии, а также те, кто разделял мои сомнения, и отказался от рискованного предприятия. Но, хотя они и оставались в своих комнатах, находившихся вдали от подвального помещения, их лишил чувств поток Силы, освободившейся в то мгновение, когда Главные Врата перестали существовать.
      От нашего боевого отряда защитников Света остались жалкие крохи. Оказав уцелевшим посильную помощь, я попытался установить контакт с кем-либо из пропавших Адептов. Казалось, сам воздух в подземельях Лормта был полностью лишен какой-либо энергии.
      Мне стало предельно ясно, что Главные Врата для нас недостижимы, и все, кто прошел через них, потеряны навсегда.
      Когда мы немного пришли в себя и собрались в главном зале, я обратился к оставшимся Адептам и ученикам - жалкой горстке, по сравнению с нашими прежними силами. Они согласились со мной в том, что наша единственная надежда теперь - призвать на помощь Адептов Света из Арвона, но похоже было, что выделить для этой миссии мы никого не могли. С помощью имевшихся в нашем распоряжении железных шаров, мы с трудом поддерживали внешние проявления потока Силы на прежнем уровне. Это было жизненно необходимо, ведь Адепты Тьмы Эскора наверняка заметили волну Силы, вырвавшуюся наружу после того, как схлопнулись Главные Врата. Наверняка они вскоре начнут искать причину этого явления и проверять, насколько велики наши оставшиеся силы. Будучи передовым бастионом Света, Лормт должен был казаться неизменным и неуязвимым.
      Поскольку однажды мне уже удалось создать проход в Арвон, я предложил восстановить его и обратиться за помощью к нашим собратьям на западе. После отчаянной дискуссии остальные со мной согласились. В обычных условиях я отвел бы себе день-другой на отдых и размышления, прежде чем отважиться на подобное предприятие. Однако, учитывая положение, в котором мы оказались, я лишь подождал, пока мне приведут свежую лошадь, и отправился в лесную хижину.
      (Рука Мерет неожиданно дрогнула. Она схватила кусок пергамента, что-то на нем написала и протянула Морфью, который поспешно обошел стол, чтобы взглянуть на дневник Эльзенара.
      - Что случилось? - встревоженно спросил Оуэн.
      - Мерет больше не ощущает слов Эльзенара, - сказал Морфью, пододвигая ближе настольную лампу, чтобы осветить открытую страницу. - Мастер Оуэн, воскликнул он, - почерк изменился! Я могу прочитать, что там написано! Похоже, это дополнение какого-то ученика - возможно, потерявшего рассудок, хотя...
      - Морфью, - решительно произнес Оуэн, - пожалуйста, поделись с нами своим открытием, пока мы сами не потеряли рассудка.
      Морфью смутился.
      - Прошу прощения, друзья мои. Не могли бы вы принести еще лампу? Эти каракули столь неразборчивы, что мне не понять некоторых слов. Спасибо. "Мастер Эльзенар не вернулся, - запинаясь, прочитал Морфью. - Прошло.., три дня! Старый мастер Вердери отправился в хижину со своим магическим стеклом.
      Он обнаружил следы заклинаний, столь изуродованных могучим потоком Силы, что проход в Арвон, оставленный Эльзенаром, уже не восстановить. Мы боимся самого худшего - что Эльзенара перехватил кто-то из Темных Адептов в Арвоне. Мы не перенесем потери одного из немногих настоящих Адептов. Да защитит нас Свет!").
      Глава 14
      Мерет - события в Лормте
      (10 день, Месяц Ледяного Дракона / день Почитания, Луна Ножа)
      Когда Морфью закончил читать и закрыл дневник Эльзенара, все мы какое-то время ошеломленно молчали, Первым заговорил Оуэн.
      - Похоже, опасность, угрожающая нам ныне, - эхо тех давно прошедших событий. Как и во времена Эльзенара, Лормту вновь грозят Темные силы из Эскора.
      Морфью, которого куда больше волновало совсем иное, радостно потер руки.
      - Никогда не думал, что мне доведется узнать о происхождении Лормта, воскликнул он. - Наконец-то, мастер Оуэн, в нашем распоряжении оказались свидетельства того, когда и почему была воздвигнута наша цитадель.
      - И почему она почти не пострадала во время Сдвига, - заметил Оуэн. Мы знали, что это как-то связано с нашими шарами из квон-железа, но дневник Эльзенара дает исчерпывающее объяснение. Шары наполнило Силой Великое Заклинание, шары позволяли наблюдать за Эскором. Есть достаточные основания полагать, что, когда Лормт подвергается угрозе со стороны магических сил, шары создают защитное заклятие, окружающее всю цитадель.
      - Что мы со всей определенностью и наблюдали, - согласился Морфью. Если бы после Сдвига, совершенного Волшебницами, земля не осела, стены Лормта наверняка бы устояли, - но как только магическая опасность исчезла, исчезла и защищавшая нас магическая сфера, и все повреждения, которые получил Лормт, были вызваны исключительно землетрясением.
      К этому времени посох уже был в моей руке, и я ударила им о пол, привлекая к себе внимание.
      - Теперь также понятно, - прочитала Нолар мои слова, - каким образом мой обручальный камень впервые оказался в западных землях; Эльзенар принес его с собой в Арвон тысячу лет назад, когда пересек море с помощью магического хода из Лормта.
      - И тем не менее нам угрожает смертельная опасность - здесь и сейчас, а не тысячу лет назад, - нетерпеливо заявил Казариан, - Надеюсь, вы не хуже меня понимаете - если Гратчу удастся организовать встречу с эскорцами, Темные маги узнают, что у Гурбориана находится древний камень Силы.
      Джонджа неохотно кивнула.
      - Да, даже если он и не станет носить камень в их присутствии, Темные маги почувствуют исходящую от него ауру.
      - Однако, судя по словам Эльзенара, камень был особым образом настроен на его собственный разум, - заметила Нолар. - Возможно, это помешает любому другому магу воспользоваться его Силой?
      - Следует помнить, что с тех пор прошла тысяча лет, - сказал Оуэн. Вполне вероятно, что любые ограничения, которые Эльзенар наложил на свой камень, за столь долгое время успели ослабнуть. Хоть я и уверен, что Светлые маги не станут пытаться подчинить своей воле атрибут Силы, настроенный на другого, но подозреваю, что магам Тьмы на подобные мелочи попросту наплевать.
      Дюратан молча ходил взад и вперед по комнате, Наконец, он пододвинул кресло и сел рядом с Морфью, положив негнущуюся ногу на сундук с документами.
      - Напрашиваются два вывода, - проговорил он, - и ни один из них мне не нравится. Если Темным магам удастся овладеть Силой, хранящейся в камне Эльзенара, опасность, грозящая Эсткарпу, многократно возрастет. С другой стороны, если Темные маги попытаются подчинить камень своей воле и он воспротивится их усилиям, не последует ли за этим новый чудовищный выброс Силы, подобный тому, что разрушил Главные Врата?
      - У меня нет никаких сомнений в том, - возразила Джонджа, - что камень Эльзенара нельзя отдавать в руки служителей Тьмы. Его должны подчинить себе, или, по крайней мере, держать под своей защитой те, кто предан Свету.
      - Но как нам этого добиться? - спросил Морфью. - Мы здесь, в Лормте, а камень Эльзенара - в Ализоне.
      - На твой вопрос легко ответить, - печально произнес Дюратан. - Ответ легко дать, но исполнить его куда сложнее: нам придется отобрать камень у Гурбориана.
      - Что, в Лормте есть целая армия, о которой мы ничего не знаем? холодно спросил Казариан. - Барон Гурбориан вряд ли отдаст камень, если его об этом просто попросить, сколь бы убедительно ни была сформулирована ваша просьба.
      - Возможно, ты предложишь более надежный способ? - бросил вызов Дюратан.
      Казариан кивнул, не обращая внимания на сарказм Дюратана.
      - Мы не можем терять время на то, чтобы собрать войско или отправиться в Ализон по суше, - заявил он. - Если заклинание, доставившее меня в Лормт, действует и в обратном направлении, я мог бы вернуться через портал Эльзенара в вашем подземелье и попытаться отобрать камень у Гурбориана.
      Все заговорили наперебой, так что Оуэну пришлось поднять руку, призывая к порядку.
      - И ты отважишься на подобную миссию? - спросил он ализонца.
      - Да, - твердо ответил Казариан, - Что ж, весьма существенное сокращение наших сил, не так ли? - заметил Дюратан. - Сначала речь шла о целой армии, а теперь остался лишь один? Разве что барон Гурбориан имеет привычку прогуливаться в одиночестве, а ты в состоянии подготовить у себя дома хорошо вооруженный отряд, чтобы его подстеречь. Так или иначе, я настаиваю, чтобы вместе с тобой отправился кто-то из нас.., чтобы увеличить наши шансы на успех.
      Казариан напрягся, собираясь ответить, но я опередила его, ударив посохом о пол. В течение всей нашей дискуссии я заставляла себя писать. С того самого мгновения, когда Дюратан предложил завладеть камнем Эльзенара силой, я знала, что против моих предложений вряд ли можно что-либо возразить. Хотя все мое существо протестовало против выводов, к которым пришел мой разум, я знала, что должна участвовать в этом рискованном предприятии.
      Я подала лист пергамента Нолар, которая прочитала:
      - Вспомните ограничение, наложенное на портал заклятием Эльзенара: лишь его кровные родственники могут через него пройти. Полагаю, что и я в какой-то степени родня Эльзенару; иначе почему моя мать назвала этот камень обручальным даром нашей семьи с древних времен? Возможно, моя способность мысленно проникать в суть вещей происходит от некой примеси магической крови, доселе неизвестной? Судя по моей внешности, я вполне могла бы отправиться в Ализон - вы, вероятно, заметили, что у меня такие же глаза и волосы, как и у ализонцев. Более того, я обладаю еще одной особенностью, полезной для потенциального шпиона - я не смогу проболтаться о чем бы то ни было в присутствии врага. И еще - если Гурбориан где-то спрятал камень Эльзенара, я уверена, что смогу, если потребуется, отыскать его, даже в темноте.
      Пока Нолар читала, Казариан наклонился вперед, лицо его выражало крайнее удивление.
      - Не хочешь ли ты сказать... - выпалил он, затем замолчал и обвел всех вызывающим взглядом. - Не пошлете же вы для столь важной миссии старую, немую женщину!
      Морфью улыбнулся.
      - Мерет вовсе не похожа на ваших ализонских женщин, - мягко сказал он. - Спешу сообщить, что женщины Долин столь же активны, как и мужчины, как в торговле, так и в бою.
      Я чуть не сломала перо, записывая свой ответ, который Нолар прочитала Казариану.
      - Молодой человек, за свои семьдесят пять лет мне пришлось путешествовать и сражаться уж никак не меньше, чем тебе. Мой посох пригоден отнюдь не только для того, чтобы на него опираться, и за то время, что я занималась поставками военного снаряжения в Долины, я отлично научилась обращаться с самострелом.
      Казариан не ответил, но презрительное выражение на его липе сменилось настороженным и оценивающим.
      Оуэн снова поднял руку, требуя внимания.
      - Итак, перед нами два предложения, - сказал он. - Казариан предлагает вернуться в Ализон с помочью портала и действовать там от нашего имени, а Мерет предлагает составить ему компанию. Мы должны взвесить положительные и отрицательные стороны каждого предложения. Я, со своей стороны, предлагаю Казариану ненадолго удалиться в свою комнату, чтобы обдумать предложение Мерет, а мы пока останемся здесь, чтобы обсудить его предложение.
      Казариан тут же встал и поклонился Оуэну.
      - Теперь я понимаю, почему тебя считают выдающимся ученым Лормта, заметил он. - Слова твои мудры. Я рад возможности спокойно подумать над столь.., необычным предложением.
      Он повернулся, поклонился мне - мне! - и, коснувшись знака своего Рода, вышел, плотно закрыв за собой дверь.
      Джонджа немного подождала, затем приоткрыла дверь и выглянула в коридор.
      - Он пошел к себе в комнату, - подтвердила :она. - Оставить дверь открытой?
      - Думаю, не стоит, - улыбнулся Морфью. - Казариан, видимо, в самом деле отправился поразмышлять над идеей - уверяю вас, весьма странной для ализонца - о том, что женщина может не только производить на свет потомство и вести домашнее хозяйство.
      Я сидела неподвижно. Никогда прежде мне не приходилось думать об ализонских женщинах и о том, как они живут. Никто не видел ни одной из них во время войны в Долинах; мы полагали, что они либо решили не сопровождать своих мужчин, либо им этого не позволяли. Но ведь их вполне могли содержать на положении пленниц в поместьях и замках, и тогда мне будет затруднительно передвигаться по столице Ализона... если предположить, конечно, что Казариан примет меня в свою компанию.
      Дюратан снова начал расхаживать по комнате.
      - Как можем мы поверить в то, что один ализонский барон выступит против другого? - спросил он. - Теперь, когда Казариану известна чудовищная сила камня Гурбориана, что ему стоит попытаться завладеть им для своего собственного Рода - или, что еще хуже" сообщить об этом Дорду-Барону?
      Морфью покачал головой. На его лице уже не было ни следа улыбки.
      - Нет, я считаю, что мы можем полагаться на то, что знаем наверняка: Казариан не посмеет завладеть подобным камнем для себя. Род Кревонеля всегда свято соблюдал древние обычаи, опасаясь и презирая все, что хоть как-то связано с магией. Думаю, мы также можем считать неподдельной и ненависть Казариана к;
      Роду, убившему его родителя, - подобное в Ализоне не забывают. - Голос его дрогнул. - Вот почему мы несем в течение многих лет проклятие кровной вражды. Глубокие раны оставляют столь же глубокие шрамы, не заживающие в течение многих поколений.
      - Если Ализон бросит свое войско на Эсткарп одновременно с вероломным нападением Темных магов Эскора, - беспокойно заметил Дюратан, - наше положение станет поистине отчаянным. Наши Волшебницы еще не до конца восстановили свои силы, потраченные на могущественные заклинания, вызвавшие Сдвиг.
      - Боюсь, они никогда уже не восстановят своей прежней силы, - грустно сказала Нолар. - Слишком многие из них погибли или непоправимо пострадали от чрезмерных усилий. Даже сейчас Совет Эса продолжает поиски места, где можно было бы быстро обучить юных девушек даже девочек, чтобы восстановить численность Волшебниц.
      Джонджа настороженно выглянула за, дверь, затем вернулась к столу.
      - Если мы подвергнемся столь чудовищному нападению с двух сторон, сказала она, - я не удивлюсь, если Совет Волшебниц применит ту же тактику, что и в Сулкаре, когда колдеры послали толпы безумцев из Горма на замок Сулкаркип.
      Оуэн уставился в стол, но взгляд его был направлен в какую-то другую точку, не на деревянную поверхность.
      - То, что Сулкаркип пришлось полностью разрушить - печальная необходимость, - сказал он. - Да спасет нас Свет от столь же жестокого конца здесь, в Эсткарпе.
      - Лормт, скорее всего, устоит, - решительно заверил его Морфью, затем добавил:
      - Если, конечно, наши шары из квон-железа будут и дальше нас защищать.
      - Кто захочет жить в одинокой крепости, окруженной, словно остров, со всех сторон океаном Тьмы? - горько спросил Дюратан.
      - Что касается возможного исхода миссии в Ализоне, - заметил Морфью, если Казариану и Мерет удастся пройти через портал Эльзенара, как они смогут завладеть камнем Гурбориана и при этом не попасть в плен или не погибнуть?
      - Казариану придется продумать план действий, - ответил Оуэн. - Затем мы оценим, какова вероятность успеха, а также насколько обеспечена безопасность для Мерет. Меня крайне беспокоит, - обратился он ко мне, - что из-за наложенного на портал ограничения лишь ты одна можешь представлять там нас, рискуя своей жизнью ради Эсткарпа.
      Твердой рукой я написала:
      "Я старая женщина, и думаю, что мне не так уж и долго осталось жить. Если эта миссия окажется последним моим путешествием, я не стану об этом жалеть.
      Мы, в Долинах, никогда не забудем, чем рисковал Эсткарп, помогая нам в нашей беде. Всю свою жизнь я занималась торговлей. Достойная услуга в ответ на достойную услугу - кто из честных торговцев предложил бы меньше?"
      Улыбка смягчила обычно суровый облик Оуэна.
      - Жители Долин всегда отличались стойкостью и отвагой, - сказал он. Джонджа, позови, пожалуйста, нашего гостя. Мы должны выслушать, что он предлагает.
      Глава 15
      Казариан - события в Лормте
      (День Почитания, Луна Ножа / 10 день, Месяц Ледяного Дракона)
      Меня раздражала мысль о том, что я не сразу осознал, какое смятение внесла в мою душу эта немая старуха.
      Вскоре после того, как мы начали наши совместные поиски в архивах Лормта, Мерет подсунула мне свою грифельную доску с вопросом: за что Гурбориан получил 18 награду "ее" камень. Я предпочел отговориться тем, что был в то время слишком юн, чтобы помнить подробности. Ей незачем было знать, что первая церемония награждения состоялась вскоре после того, как я в двенадцатилетнем возрасте прошел Представление Фаселлиану, тогдашнему Дорду-Барону. Меня уже не было в Столице, когда Фаселлиана свергли, так что я больше не видел камня до тех пор, пока его не получил в награду Гурбориан из рук Дорда-Барона Норандора на недавнем Новогоднем Сборе. Мерет не стала настаивать, но я подозревал, что она не поверила моим отговоркам...
      Когда с помощью своих сверхъестественных способностей Мерет определила, что автор древнего дневника - Эльзенар, я крепко стиснул подлокотники кресла, чтобы не вскрикнуть. Меня потряс сам факт, что она произнесла не чье-нибудь, но именно это зловещее имя! Именно из-за ненавистного Эльзенара мы в Ализоне вели летоисчисление "со дня Измены". На наш Род Кревонеля несмываемым пятном легло происхождение от леди Килайны и мага-изменника Эльзенара.
      Именно по этой причине мы стали именовать нашим истинным Прародителем Кревонеля. Насколько известно, он был старшим щенком в потомстве Эльзенара, но ни один ализонеп не пожелал бы назвать Прародителем самого Эльзенара.
      По нашим расчетам, тысячу пятьдесят два года назад Эльзенар и столь же отвратительный маг Шоррош предали наших Прародителей, отважившихся отправиться через магические Врата в пустынные тогда земли Ализона. То, что оба древних вероломных мага, как оказалось, пришли из Эскора (судя по дьявольскому дневнику Эльзенара), лишь добавляло ненависти к нынешним планам Гурбориана, который вновь обратился к этим зловещим связям, готовя новое гибельное нашествие Эскора на Ализон.
      Нас всегда учили, что после того, как маги разрушили Врата, отрезав нас от нашей родины, они исчезли, оставив наших Прародителей без средств к существованию, за исключением нескольких видов животных и растений, доставленных в Ализон через Врата. Жизнь в те первые годы была просто невыносима, но со временем нашим Прародителям удалось построить новое ализонское общество. Они отказались от прежних богов - кроме Чордоша, имя которого сохранилось как название одной из лун - поскольку корни их божественного могущества произрастали из нашей родной земли, навеки от нас отрезанной. Взамен утраченных богов они создали за долгие годы культ почитания Прародителей. Степень влияния культа на общество колебалась в зависимости от воли очередного Лорда-Барона. Чтобы сохранить уважительные отношения между стаями, древние Лорды-Бароны ввели должности официальных Почитателей, которые выполняли все необходимые ритуальные действия, включая разведение и жертвоприношение визгунов.
      Размышляя о древних корнях наших обычаев, я внезапно осознал, что именно сегодня - день Почитания, единственный день в Ализоне, существующий вне обычного календаря, между девятым и десятым днями Луны Ножа. В День Почитания необходимо провести ряд ритуалов, завершавшихся массовым жертвоприношением визгунов, в знак нашей признательности Прародителям. Я был потрясен - никогда прежде я не пропускал подобных церемоний.
      Здесь, в Лормте, внезапно представившаяся мне возможность повлиять на будущее Ализона казалась одновременно и тяжким бременем, и вызовом. То, что содержалось в дневнике Эльзенара, невозможно было отрицать. К несчастью, автор дневника упоминал не только свой грозный камень, но и ключ к порталу под замком Кревонель - тот самый Ключ Старшего, который хранили женщины нашего Рода. При мысли о том, что наша Прародительница Килайна получила его из рук Эльзенара, я ощутил покалывание в пальцах, напомнившее о прикосновении к ключу.., однако без этою ключа я не смог бы оказаться в Лормте. Не мог я также сомневаться и в том, что, не обладай я примесью магической крови, я вообще не смог бы пройти через портал. Мысль о том, что в моих жилах течет кровь магов, была еще более жуткой. Мне едва удалось взять себя в руки, чтобы обитатели Лормта ничего не заметили, Я заставил себя сосредоточиться. Изучая сведения о нашем Роде, я ни разу не встречал упоминания о награде, подобной камню Эльзенара. Однако, по законам Ализона, он явно должен был передаваться из поколения в поколение в Роду Кревонеля. Он мог считаться военным трофеем, Лорд-Барон мог полагать, что получил его в дар, но, так или иначе, камень не мог навсегда остаться у Гурбориана - он принадлежал Роду Кревонеля.
      При мысли о камне кровь моя застыла в жилах.
      Мне доводилось и прежде слышать о проклятом камне из Долин. Никто не мог сказать, скольким он стоил жизни, прежде чем им завладел Лорд-Барон Фаселлиан. Будучи ализонцем, я знал, что должен испытывать жгучее желание вернуть великое сокровище нашему Роду.., однако сама мысль об обладании столь могущественным магическим предметом терзала мои внутренности, словно когти волколака. Тем не менее я не мог отрицать, что само будущее Ализона зависит от того, удастся ли потенциальным эскорским союзникам Гурбориана завладеть камнем.
      Обитатели Лормта продолжали обсуждать последствия, которые повлекло за собой волшебное освобождение могущественных сил в цитадели и ее окрестностях. Разговор их внушал тревогу. Если им удастся заполучить камень, не отдадут ли они его Ведьмам Эсткарпа? Я не в силах был сделать выбор между двумя возможностями, нависавшими надо мной, словно два острых меча. Этот чудовищный камень не должен был достаться ни Эскору, ни Эсткарпу. В конце концов, я предложил им, что попытаюсь отобрать камень сам, если смогу вернуться через портал Эльзенара обратно в Ализон.
      Дюратан тут же потребовал, чтобы он и другие сопровождали меня, но нас снова прервала женщина из Долин. Она напомнила - а подруга Дюратана прочла ее слова вслух - о том, что лишь тот, в чьих жилах течет кровь Эльзенара, может пройти через портал. К моему изумлению, она заявила, что сама должна меня сопровождать! Она представила несколько убедительных соображений - ее колдовские способности предполагают наличие магической крови, а тот факт, что именно в ее стае камень передавался по наследству, безусловно связывает ее с Эльзенаром.
      К сожалению, мне не удалось скрыть усмешки, когда я услышал столь нелепое предложение. Сама идея, что старая женщина смеет вмешиваться в чисто мужские дела, заслуживала лишь презрительного смеха... но тут же стало ясно, что мои собеседники придерживаются противоположного мнения. Они не стали смеяться. Более того, Морфью сообщил мне, что женщины Долин совершенно не похожи на наших и ведут себя наравне с мужчинами, что мне весьма не понравилось, но я ничего не сказал.
      Сама Мерет написала несколько язвительных замечаний о своем военном опыте, что, как я понял, следовало принять во внимание, даже несмотря на ее преклонный возраст. Откуда мне знать, насколько ловки и выносливы эти сверхъестественные женщины?
      Затем Оуэн предложил мне удалиться в свою комнату и подумать над предложением Мерет, в то время как они обсудят мое предложение. Я с радостью воспользовался возможностью поразмышлять над приводящей в замешательство информацией, свалившейся на меня за столь короткое время. Я поклонился ему и Мерет и поспешил по коридору к себе, пытаясь на ходу привести мысли в порядок.
      Ясно было, что мне придется пересмотреть отношение к этой женщине из Долин, Мерет. Вероятно, ее внешность как раз и объясняется тем, что в Роду у нее были ализонские союзники Эльзенара. Я уже думал, не Ведьма ли она отчасти; действительность могла оказаться еще худшей - она могла быть отчасти магом! Однако она ничего об этом не знала, пока не прочитала дневник Эльзенара, и потому не была опытной колдуньей, владеющей многими ужасными заклятиями. Тем не менее она могла ощущать информацию о предметах, прикасаясь к ним, - пугающая способность.., но она могла и помочь отыскать камень, если он где-то спрятан. По мере того как я обдумывал все, что успел узнать в Лормте, у меня начал складываться план. Когда пришла Мудрая, чтобы проводить меня обратно, я готов был внести поправки в свое первоначальное предложение.
      Едва я занял место за столом, Оуэн тут же объявил, что Лормт принимает предложение Мерет, и теперь все зависит от моих предложений - как именно я собираюсь отнять камень Эльзенара у Гурбориана.
      Я решил обратиться непосредственно к Мерет, по двум причинам. Во-первых, из вежливости к возможному товарищу по оружию в смертельно опасной миссии; и во-вторых, из любопытства - как она прореагирует.
      - Прошу у тебя прощения, госпожа, - начал я, - за мою недавнюю вспышку. Я был воспитан по обычаям Ализона, и ваши обычаи еще не до конца мне понятны. Я вовсе не желал тебя обидеть. Я тщательно обдумал все, что ты написала, и если ты и в самом деле решительна и отважна, думаю, есть один способ сделать так, чтобы тебя в Ализоне ни в чем не заподозрили. - Я сделал паузу, но она лишь кивнула, жестом предлагая мне продолжать. - В юности, снова заговорил я, - меня воспитывал старший сородич моего родителя...
      Морфью прервал меня.
      - Этим людям более понятно слово "дядя", - пояснил он, - так же, как и "братья" или "сестры" вместо "сородичей" и "семья" вместо "стая".
      Я поклонился.
      - Спасибо За столь полезные слова, которые помогают мне лучше понять вашу речь. Мой.., дядя, барон Волориан, все еще живет в своем поместье, далеко на северо-востоке от Столицы, Именно из его писем я впервые узнал о вылазках Гратча в горы у границ Эскора. Волориан - самый старый из ныне живущих мужчин в нашей.., семье, и известен тем, что терпеть не может всего, что хоть как-то связано с магией. С тех пор как мой родитель был убит наемниками Гурбориана, Волориан, по существу, избегает Столицы, занимаясь разведением псов, чем он заслуженно славится. Вероятно, сейчас в Столице никто его не помнит настолько хорошо, чтобы ты, госпожа, не могла выдать себя за барона Волориана.
      Мои собеседники беспокойно зашевелились в креслах, явно встревоженные моим предложением. Сделав первый выпад в этом словесном поединке, я поспешно продолжил натиск.
      - Ты примерно того же роста и возраста, что и Волориан, госпожа, сказал я Мерет. - Конечно, придется соответствующим образом укоротить и, возможно, осветлить твои волосы. Проблема, однако, в том, что ты лишена дара речи.
      Морфью неожиданно улыбнулся.
      - Эта проблема легко решается, - заметил он. - Разве мы не можем сказать, что зимняя лихорадка временно лишила твоего дядю голоса? Это довольно распространенная болезнь даже здесь, в Лормте, - наш мастер Пруэтт всю зиму занят приготовлением целительных снадобий, восстанавливающих потерянный голос.
      Его сообразительность мне понравилась.
      - Очень хорошо. Я же смогу объяснить свое нынешнее отсутствие в Столице, - продолжал я, - тем, что неожиданно получил письмо от Волориана, в котором он вызвал меня к себе в поместье.
      - Но ты только что сказал, что все эти годы Волориан избегал любых контактов с убийцей своего брата, - возразила Мудрая. - Каким образом ты сможешь сделать так, чтобы они встретились без кровопролития? Насколько я понимаю, - добавила она, кивнув в сторону Морфью, - вы, ализонцы, жить не можете без кровной вражды.
      - Именно благодаря вражде между нашими двумя Родами, мой план выглядит столь многообещающе, - ответил я. - Гурбориан жаждет привлечь на свою сторону как можно больше видных баронов. Мы можем намекнуть, что при наличии достаточных на то причин.., и платы... Род Кревонеля может согласиться на союз с группировкой Гурбориана. Я мог бы заявить, что Волориан настоял на тайном возвращении вместе со мной в Столицу, чтобы провести столь деликатные переговоры лично. Гурбориан не посмеет отказаться от подобной возможности. Полагаю, он даже рискнет прибыть в замок Кревонель сам, чтобы попытаться переманить нас на свою сторону лживыми посулами. Тогда мы сможем прикончить его и забрать камень, если, конечно, нам удастся каким-то образом сделать так, чтобы он взял камень с собой - в этом случае нам не придется подвергать себя опасности, занимаясь поисками камня в его замке.
      Глава 16
      Мерет - события в Лормте
      (10 день, Месяц Ледяного Дракона / День Почитания)
      Вернувшись в кабинет, Казариан надменно-учтивым тоном обратился ко мне. Он заявил, что мой возраст и рост вполне подходят для того, чтобы я могла выдать себя за его дядю, барона Волориана, воспитывавшего его в детстве.