Предтечи - Дзанта из унии воров

      – Поехали, – оборвал его Туран. – Случится – значит, случится.
      Вамадж сам сел за руль. Машина была меньше той, что доставила их ночью во дворец. Дзанта оказалась тесно прижатой на сиденье к Турану. Она то и дело посылала мысленные импульсы сидящему перед ней водителю, боясь пропустить момент, когда воин задумает уклониться от выполнения приказа Командора. Поездка предстоит длительная, и этот контроль отнимет у нее немало сил. Туран не помогал ей, снова отгородившись барьером от всего окружающего. Девушка знала: все силы, всю волю он сосредоточил сейчас на поддержании сил в своем мертвом теле.

10

      Самым естественным было бы, если бы Дзанта во все глаза разглядывала проплывающий за окнами машины Сингакокх. Ведь перед ней было то, о чем не знали даже закатанцы, – цивилизация Предвестников. Но все ее мысли были сосредоточены на бегстве, все силы – на контроле за Вамаджем.
      Пока он оправдывал доверие Турана. Автомобиль послушно мчался сначала по тихим улочкам, затем по оживленным магистралям центральной части города. Даже если их побег уже обнаружен, признаков преследования пока не видно.
      Вот автомобиль свернул в боковую улицу, затем сделал новый поворот, еще один... Дзанта не обладала развитым чувством направления, а память Винтры не содержала данных об этом городе. Оставалось только гадать, верен ли избранный их водителем маршрут.
      Покружив по улицам, Вамадж направился к площадке, где стояло множество автомобилей. Проехав мимо стоянки, их машина затормозила у большого, сияющего огнями здания. За ним раскинулось огромное поле, залитое светом мощных прожекторов. Вот на одну из освещенных полос вырулил самолет, набрал скорость и взмыл в воздух. Он ничем не напоминал знакомые ей с детства флиттеры: крылья у самолета были неподвижны, он, судя по всему, не мог оторваться от грунта без разбега.
      При виде летящего самолета сердце девушки сжалось – это заговорила память Винтры. В сознании Дзанты замелькали жуткие картины: с таких вот самолетов летят на жилища людей какие-то предметы. Они взрываются при падении, сея вокруг огонь, страдания и смерть...
      Владел ли Туран навыками пилотирования? На мысленный запрос он ответил, что дело это непростое, требующее длительного обучения и постоянной тренировки. Да, самолет – не флиттер, где все автоматизировано, а нажимать кнопки на пульте управления по силам и подростку. Что же им делать? Роль пилота возьмет на себя Вамадж? Или Туран намерен подчинить себе волю кого-то из здешних авиаторов и заставить его вести машину? Но ведь удерживать такого человека в подчинении долгое время невозможно...
      Автомобиль тем временем выехал на взлетное поле и двинулся вдоль одной из освещенных дорожек. Скорость постепенно гасла, сплошные светящиеся линии по бокам полосы превратились в цепочку бегущих навстречу огней. Наконец они подкатили к небольшому самолету и остановились. Вамадж погасил фары, высунулся в окно и тихо окликнул:
      – Дормус Су Ганель?
      – К вашим услугам, Командор, – последовал столь же негромкий ответ.
      – Хорошо. – Туран впервые открыл рот с момента выезда из дворца. Спасибо тебе, боевой товарищ.
      – Я выполнил твою просьбу, хотя и сейчас не уверен, правильно ли я поступил. – В голосе Вамаджа звучали усталость и тревога. – Зачем ты все это затеял? Я не возьму в толк. – Он обернулся к Дзанте. – Подумай, Лорд Командор. Эта женщина – твой смертельный враг. Она поклялась перед Верховным вождем Бенгра, что принесет твою голову, насаженную на кол. А теперь...
      – А теперь, – перебил Туран, – она по воле Вута служит мне так, как не может служить никто иной. Вспомни, Вамадж, откуда она помогла мне вернуться. Сделала бы она это, если бы желала моей смерти?
      – Высший Консорт уверена, что это колдовство...
      – У нее свой интерес, ты должен понимать это. Ведь ты сам предупреждал меня, что она полна решимости покончить со мной. Поверь, когда я вернусь, все, что тебе сейчас непонятно, будет объяснено и у тебя не станет поводов для тревоги. Но если я останусь сейчас между жрецами и Высшим Консортом, то меня ждет неминуемое возвращение туда, откуда я вырвался благодаря милости Вута.
      – Я не должен сомневаться в твоих словах, мой Командор, – произнес Вамадж с тяжким вздохом. Но неужели нет какого-то другого варианта?
      – Такого, чтобы спасти меня, нет. И мой план построен на быстроте. Чем больше я теряю времени, тем меньше шансов на успех...
      Он открыл дверцу и сделал Дзанте знак выходить из машины. К ним приблизился запомнившийся по ночной поездке молодой солдат.
      – К твоим услугам, Лорд Командор. Приказывай.
      – Летим на южное побережье. Там нужно найти безлюдное местечко, подальше от посторонних глаз. Ты сможешь вести самолет?
      – Я часто водил личный аэроплан отца. Но на такой маленькой машине мне летать не приходилось.
      Туран ободряюще похлопал солдата по спине.
      – Тогда ты быстро освоишься. Не будем терять времени, боевой товарищ.
      Он повернулся к Вамаджу:
      – Я никогда не забуду того, что ты сделал для нас в этот вечер. Ты спас или, во всяком случае, продлил мне жизнь. Я навечно твой должник.
      – Позволь мне лететь с тобой, Лорд Командор.
      – Ты останешься здесь и будешь прикрывать тылы. А это очень нелегкая боевая задача.
      – Будь спокоен, мой Командор. Я буду верен тебе, чтобы ни случилось. И береги себя. – Произнося это напутствие, воин кинул красноречивый взгляд на Дзанту.
      Они вскарабкались в кабину по шаткой лесенке. Солдат включил двигатель, тот зашумел и начал свою беспокойную вибрирующую жизнь. Самолет развернулся и побежал по взлетной дорожке. Дзанта решила, что в машине какая-то неисправность – ей показалось, что они мучительно долго не могли подняться в воздух.
      Но вот их последний раз тряхнуло, и девушка почувствовала, что они наконец взлетели. Машина дрожала, то и дело проваливаясь в воздушные ямы. Неприятные ощущения усилились, когда у обоих вдруг заложило уши. Да, воздушный транспорт древних рас по комфортабельности явно уступал флиттерам ее времени.
      – Хорошо хоть, что маленьким самолетам не требуется специального разрешения на вылет. А то бы...
      – А то бы, – подхватил Туран слова солдата, – нам пришлось бы сочинять какую-нибудь правдоподобную историю. Сейчас главное не это, а наш дальнейший маршрут. От него зависит очень многое. Мы должны сесть как можно ближе к морю. Место, как я уже говорил, должно быть укромным. Цель путешествия – найти источник могущества на затерянном среди моря острове. Найти его поможет один... одна... – Туран в замешательстве умолк, затем скороговоркой закончил: – В общем, от успеха поисков зависит будущее.
      Он не сказал, чье будущее имеет в виду. Дзанта усмехнулась в темноте тесной кабины. Авторитет Турана – настоящего Турана – был огромен, если он сумел заставить этих двоих слепо повиноваться себе. Правда, Вамадж так до конца и не расстался со своими сомнениями. А этот молодой солдат? Дзанта знала, что сможет держать его мысли под контролем какое-то время. Эта новая нагрузка истощит ее, но зато даст уверенность...
      – Недалеко от побережья, Лорд Командор, есть Плато Ксунта, заговорил солдат. – У этого места дурная слава, и там мало кто бывает. Так повелось еще со времен гибели Командора Рольфа, хотя, конечно, все это только выдумки темных крестьян...
      Выдумки крестьян? Как бы не так. Дзанта уловила в мозгу солдата тревогу: он и сам втайне верил, что на Плато существует некая таинственная опасность. Если Туран и почувствовал настроение их проводника, то никак не отреагировал на это и коротко приказал:
      – Ксунт так Ксунт. Ты сможешь сейчас, ночью, найти это плато?
      – Полагаю, что смогу, Лорд Командор.
      – Решено. – Туран наклонился вперед, внимательно присматриваясь к манипуляциям пилота. Судя по всему, он пытался понять принцип управления древней машиной. Если бы все нужные знания можно было бы извлечь из мозга этого человека, задача несравненно упростилась бы. Но... образы, рождающиеся в чужом мозгу, воспринимались очень расплывчато, не поддаваясь фокусировке. Тогда Дзанта настроилась на волну своего компаньона и начала сообщать ему дополнительную энергию.
      Они сидели молча. Вероятно, солдат решил, что его пассажиры задремали. Несколько раз в иллюминаторах появлялись огни встречных самолетов, но никаких признаков преследования не наблюдалось. Тем не менее Дзанту не оставляли сомнения: не верилось, чтобы Высший Консорт так запросто упустила их!
      Тем временем ночное небо посерело, близился рассвет. Вот над горизонтом показался краешек восходящего солнца. Молчавший несколько долгих часов пилот тихо проговорил:
      – Мы над морем, Лорд Командор. Теперь ложимся курсом на Ксунт.
      Туран не отозвался. Дзанта с беспокойством повернулась к нему. При солнечном свете он выглядел смертельно истощенным. Сможет ли он выдержать? Похоже, силы компаньона на исходе. Она почувствовала, как страх леденит ее тело.
      – Ксунт, Лорд Командор. Я попытаюсь сесть на этом сравнительно ровном участке.
      Когда нос самолета наклонился и начался спуск, Дзанта зажмурилась. По сравнению с посадкой на флиттере это казалось почти падением. Машина стремительно неслась навстречу нагромождениям острых скал, и девушке оставалось лишь надеяться на искусство пилота и милость провидения.
      Вот машина запрыгала по каменистой почве, их отчаянно швыряло и подбрасывало. Один особенно сильный толчок выбросил ее из кресла. Лежа на полу, Дзанта услышала стон и взглянула на Турана. Лицо его стало землисто-серым, он с трудом глотал воздух широко открытым ртом. Пилот вцепился в штурвал, маневрируя среди каменных глыб.
      Наконец они остановились, надсадный рев двигателя стих. Солдат облегченно выдохнул:
      – Фортуна милостива к нам, Лорд Командор.
      Дзанта огляделась. Утреннее солнце играло на вершине утеса, возле которого они остановились. Среди скал гулял легкий ветерок, до них доносился шум прибоя. Однако море оказалось не так близко, как ей подумалось сначала. Их самолет приземлился на узкой полосе, стиснутой с обеих сторон высокими скалами. На серовато-красном с прожилками фоне громоздились тут и там неестественно черные камни. Гористая возвышенность была лишена всякой растительности и являла собой весьма мрачный пейзаж. Вдруг мозг Дзанты поразила болезненная вспышка, заставившая девушку вскрикнуть. Она словно погрузилась туда, в эту почву, из которой торчали черные глыбы камней.
      – Ветер... в камнях... – не произнес, а скорее прошелестел Туран.
      Дзанта внимательно осмотрелась, пытаясь определить, что именно вызвало у нее такую острую реакцию. Невольно всплыл в памяти страх, который солдат связывал с этой местностью. Она ощущала присутствие прошлого – чуждого, враждебного, не совместимого с жизненной энергией. Это не просто камни – это чужие камни, оказавшиеся здесь по чьей-то воле. Развалины давным-давно исчезнувшего города? Замка? Дзанта не хотела ничего знать об этом....
      Она видела птиц с ярко-желтым оперением, которые резвились над волнами. Но ни одна не подлетала сюда, словно все живое сторонилось Ксунта. Девушка обратилась к памяти Винтры и получила тревожный ответ. Да, северяне знают о Ксунте, но только по древним легендам. Это темное место, где в далеком прошлом произошло нечто, изменившее весь порядок в мире, породившее социальные язвы, которые поражают народы и по сию пору, став причиной многих мятежей, в том числе и недавнего восстания.
      Она включила мысленный поиск. Даже сейчас, через толщу веков, остатки древнего города излучали зло и беду. Сможет ли она выполнить намеченное, если каждый камень здесь является ее врагом, врагом всего живого...
      Дзанта направилась к кромке берега, стараясь не касаться черных глыб. Она ступила на источенную волнами полку, оказавшуюся остатками древней дамбы, воздвигнутой в полосе прибоя. Водяные валы один за другим накатывались и с грохотом разбивались об это сооружение. Нигде ни клочка песчаного берега, лишь торчащие из воды сглаженные временем камни...
      Но эти камни, материал уступа, на котором она стояла, не несли зловещего излучения, как те черные глыбы на суше. Значит, здесь единственное место, откуда она может без помех заняться мысленным поиском в раскинувшемся до самого горизонта море. Отсюда придется ей сделать попытку, ради которой они прилетели в этот угрюмый край.
      "Здесь, – передала она Турану. – От камней суши исходит чересчур много древнего зла, я должна быть свободной от их излучения".
      "Я иду..."
      Она повернулась. Он двигался медленно, настороженно, будто контролируя каждое движение своего тела, не надеясь на природные инстинкты. Он сделал пилоту знак, приказывая остаться возле самолета, и подошел к девушке. Его голова была высоко поднята, взгляд ясен и тверд.
      – Ты готова?
      – Да.
      Она решила это сделать, но в настоящую минуту ей до боли захотелось отступить, отказаться от их плана. Она один раз уже попробовала использовать фокусирующий камень и из-за этой попытки попала в чужой мир. Что ждет ее на этот раз? Не застрянет ли она снова в каком-нибудь неизмеримо далеком времени? Она с опаской взяла камень в руки, но, прежде чем начать смотреть в него, обратилась к Турану:
      – Держи меня. Не дай мне потеряться там. Ведь тогда ни ты, ни я...
      – Да, это риск для обоих. Не беспокойся и приступай, я сделаю все, что нужно.
      – Что ж, тогда... – Она стиснула самоцвет в ладонях, поднесла его ко лбу...
      Море... Это шумит море – дикое, яростное, разгневанное. Удары волн отдаются в стенах, сотрясают ее комнату, наполненную острым запахом морской воды. Ярость моря направлена против Норноха. Выстоят ли стены против такого шторма? Или против следующего, против того, что придет за следующим...
      Дзанта... Кто это – Дзанта? Только звук, неясный проблеск в памяти, который никак не ухватить, он исчезает, тает и забывается, как сон при пробуждении. Эрия!
      – Эрия! – Она произнесла свое собственное имя, чтобы придать себе уверенности перед тем, что ей предстоит.
      Она растерянно подняла руки, поднесла к глазам... Где? Где то, что она должна держать? Ищи! На полу – смотри!.. Страх потерять что-то сжал сердце. Она упала на колени, шаря, словно слепая, руками по толстому ковру.
      Каждое движение тела отзывалось звоном полированных раковин, из которых была сделана ее юбка. Тонкая, почти прозрачная рубаха едва прикрывала маленькую грудь. А кожа... зеленая – нет, голубоватая – или золотая... Цвета менялись, потому что все ее тело покрыто чешуей, переливающейся, словно множество драгоценных камней.
      Она – Эрия Глаз. Глаза!
      Она прекратила свои бесполезные поиски на полу. Это было глупо забыть, где могут быть глаза. Разумеется, только там, где находились постоянно с тех пор, как на нее пал выбор и она сделалась тем, что есть сейчас. Она подняла руку и нащупала на голове обруч с прикрепленными к нему двумя камнями. Она не видела, а только чувствовала их – над каждым виском, где они и были всегда. Почему ей взбрело в голову, что они исчезли? С Эрией такое впервые...
      С Эрией... А Дзанта? Она не могла не знать, что она и Эрия, и Дзанта! Память будто взорвалась, нахлынула, очистила мозг. Она с удивлением огляделась.
      Стены овальной комнаты были гладки и флюоресцировали, словно внутренняя поверхность огромной раковины. Пол устлан ярко-красным пружинистым, как живое существо, ковром. Вместо окон – две узкие длинные щели. Дзанта заглянула в одну из них. Дзанта? Нет – она Эрия, так хотели Глаза. Она вцепилась руками в обруч, пытаясь стянуть его с головы. Но он плотно обхватывал жесткие, как водоросли, волосы, она не смогла сдвинуть его. Все равно, ей необходимо остаться Дзантой, узнать, где находится Норнох.
      Она продолжала стоять возле узкого окна, через которое ей в лицо то и дело попадали соленые брызги. Там, снаружи, были другие такие же башни, и другие девушки в них так же, как она, охраняли Норнох.
      Море наступало, как оно наступало на эту страну уже много веков. Ее народ сдерживал натиск моря, отгородившись от него, возведя Три Стены. Стоит им рухнуть, и море опять проглотит эту страну, а ее жители станут тем, чем были когда-то: копошащимися в вонючей тине существами, лишенными разума. Этого нельзя допускать! Норнох охраняют Глаза – шесть Глаз и те, кто их носит, по одному на каждую из Трех Стен...
      Она подставила лицо соленым брызгам, пытаясь успокоиться. Нужно сосредоточиться, собрать все силы – и данные ей от рождения, и приобретенные настойчивой тренировкой. Она должна направить их на выполнение своей обязанности – не дать стенам пасть под натиском волн, защитить ее народ от всепожирающего моря.
      Стены... Их построили Лурла из собственных выделений. Многие века палец за пальцем, ладонь за ладонью росли стены вокруг Норноха, и все это время его жители кормили Лурла, ухаживали за этими существами, дающими людям защиту от моря.
      Заставь Лурла работать – заставь – заставь – заставь! Она уже не Эрия – она воля, она сила, постоянно толкающая Лурла, покуда те не начнут сонно ворочаться. Ну же, шевелитесь! Медленно, ах как медленно они действуют! И все же... большего темпа от них не добиться...
      Выделяй, строй, укрепляй... Двигайся, торопись, иначе волны снова превратят мой народ в ничто. Глаза, помогите! Направьте энергию на Лурла, заставьте их работать, работать...
      Проклятые твари! Почему так медленно? Быть может, прав Фани? Он сказал, что это кара за то, что народ забыл древние обычаи и больше не делает жертвоприношений? Не думай сейчас об этом, не отвлекайся. Все мысли, всю волю – на главное, на Лурла, чтобы эти неповоротливые слизняки безостановочно ползали взад и вперед вдоль стен, оставляя за собой слой пены. Она затвердевает на воздухе, укрепляя основание Трех Стен и Башен Глаз.
      Я приказываю вам, Лурла: не спите! Двигайтесь! Старайтесь – ради спасения Норноха!
      Что делать? Мне не справиться с ними, они еще более медлительны и неуклюжи, чем обычно... Я вижу это через Глаза, вижу, как их толстые тела едва ворочаются. А двое вовсе упали и скатились к подножию стены...
      Проснитесь, сейчас не время спать! Шторм крепнет. Я чувствую, как шатается Башня под его натиском. Проснись – выделяй – строй – укрепляй! Ну же, Лурла! Она уже не шепчет – она кричит во весь голос:
      – Лурла-а-а!..
      Рев моря постепенно ослабевает, ярость шторма стихает. Наверное, Фани преувеличивал: это не самый страшный шторм из всех. Она справилась, все страхи позади...
      – Дзанта!
      Где окно, через которое она только что смотрела? Где Башня? Вокруг раскинулось море, над которым с криками носятся желтые птицы. А перед ней, положа руки на плечи, будто вытащив этими руками ее оттуда, где она сейчас была, – перед ней стоит Туран.
      Она отвела его руки, повернулась спиной к морю и стала смотреть на камни, бывшие когда-то Норнохом, его башнями и тремя защитными стенами.
      "Стены, – всколыхнулось в мозгу. – Лурла не должны спать, иначе... Нет, все это давно кончено. Давно... когда же? Сколько веков минуло с тех пор?"
      Она не знала, могла только предположить, что Эрию и Винтру разделяет не меньше веков, чем стоит между Винтрой и Дзантой. Цивилизация, развившаяся в море, люди с чешуей вместо кожи... Какая пропасть лет! Разум не в состоянии измерить ее...
      Теперь Дзанта понимала, где находится, вернее – когда-то находился Норнох. Она протянула руку:
      – Или на суше, или под водой. Но искать нужно здесь!
      На нее обрушилась слабость, как всегда после глубокого транса. Она обвисла на руках Турана, который повел ее к самолету.
      Завидев их, навстречу выскочил из кабины солдат. Его лицо выражало тревогу.
      – Лорд Командор, только что по Эс-коду пришло радиосообщение...
      Ни память Винтры, ни сознание Турана не могли подсказать им, что такое Эс-код и для чего он служит. Дзанта прибегла к памяти солдата и, получив ответ, тихо объяснила Турану:
      – Военный код для сверхсекретной информации.
      – Повстанцы? – спросил Туран.
      Но солдат замотал головой.
      – Они охотятся за тобой, Лорд Командор. У них приказ немедленно умертвить тебя!
      – Захур решила идти до конца, – прокомментировала Дзанта.
      – Наплевать, только время – истинный нам враг, – отмахнулся Туран. Боевой друг, – обратился он к солдату, – теперь нам нужно расстаться. Спасибо тебе за все. Ты даже не представляешь, какую службу сослужил своему Командору. Но дальше мы должны лететь одни...
      – Куда бы вы ни направились, я с тобой, Лорд Командор, – твердо сказал юноша.
      – Но не в Норнох же... – невольно вырвалось у Дзанты.
      – Норнох? – встрепенулся солдат и сжался, словно ожидая удара. – Что вы знаете о Норнохе?
      – Там находится то, что мы ищем, – пожала плечами Дзанта.
      – Лорд Командор, не верь ей! Норнох – это просто сказки, рыбаки пугают ими своих детей. Неужели можно всерьез верить в этот город, в людей-рыб? Такое может явиться только во сне!
      – Что ж, значит, будем искать во сне, – усмехнулась девушка.
      – Лорд Командор, – в отчаянии заговорил пилот, заслоняя спиной дверцу кабины, – эта ведьма воистину околдовала тебя! Не давай ей толкать себя навстречу гибели!
      Переборов усталость, Дзанта была вынуждена прибегнуть к единственному своему оружию. Она сконцентрировала энергию в пучок и ударила, как ударила бы примитивной дубинкой. Солдат пошатнулся, пронзительно вскрикнул и рухнул наземь, обхватив голову руками. Его тело беспомощно распласталось под крылом самолета.
      – Я понимаю, – развела руками Дзанта, – это плохо, но мне не оставалось ничего другого.
      – Да, ничего другого. – Голос Турана был монотонным, тусклым. Он потерял не меньше сил, чем она. – Мы должны улететь прежде, чем он очнется. Ему не место там, куда лежит наш путь. Ты точно определила направление?
      – Ошибка исключается, – просто ответила девушка, забираясь следом за ним в кабину.

11

      Двигатель взревел, нос вибрирующего самолета развернулся к морю. Дзанта зажмурилась. Сможет ли Туран поднять машину в воздух? Достаточно ли он узнал, сидя рядом с пилотом, чтобы вести полет, или их ждет гибель в ненасытной морской пучине? Тогда первый вылет новоявленного авиатора станет и последним.
      Они шли низко, над самой водой – вот-вот машина врежется в волны. Но Турану удалось выровнять самолет, поднять его выше. При этом его лицо выражало страшное напряжение – казалось, тяжелый аэроплан только усилием его воли держится в воздухе.
      Она сжимала в руке фокусирующий камень, ощущая его силу, его притяжение. Отыщут ли они второй Глаз? Вдруг он находится глубоко под водой, откуда им никогда не извлечь его? Там будет видно, пока же главное – не утратить верного направления.
      Дзанта сконцентрировалась на камне, стараясь в то же время не утрачивать контроля над собой, чтобы не погрузиться в транс. Балансировать на тонкой грани между фокусированием и трансом было нелегко, эта игра изнуряла ее. Истощались и физические силы: мучил голод и жажда, клонило ко сну. Но она старалась отвлечься от всего этого, используя приемы, которым обучил ее Орн. Он внушал, что тело – лишь инструмент, и нельзя допускать, чтобы потребности плоти одержали верх над разумом и волей.
      Сколько им лететь? Это было жизненно важно: небольшой самолет может оказаться не приспособленным для дальних перелетов. Кончится горючее – и тогда...
      Дзанта наглухо заблокировала мозг, отключила от Турана, полностью сосредоточилась на маршруте, став частью путеводного кристалла, ведущего их к цели. Время остановилось для нее. Не осталось ничего, кроме незримых нитей, связывавших ее с камнем. Что это? Она ощутила, как нити становятся крепче, явственней: это самолет отвернул от берега в открытое море. Камень в руке начал излучать тепло. Она посмотрела: яркость самоцвета увеличилась, появились вспышки, как будто в ее руке было неведомое устройство для связи.
      – Камень! – Она произнесла это вслух, чтобы не переключать энергию на мыслепередачу. – Он оживает, смотри!
      – Должно быть, мы где-то рядом, – тихо, почти шепотом, ответил Туран.
      Но если двойник ее камня в глубинах океана... Она боялась подумать о таком исходе. Приникнув к иллюминатору, девушка пыталась разглядеть, что впереди. Солнце мешало смотреть, било в глаза, – и все же... Какой-то силуэт возвышается там, над водой...
      – Туран, остров!
      Он заложил вираж, самолет сделал круг. Все, что она видела внизу острые пики скал, лишенные всякой растительности. Как же им садиться? Для флиттера оказалось бы достаточно маленькой площадки. Но летательным механизмам этого мира необходимо значительное пространство для взлета и посадки.
      Туран продолжал кружить над клочком суши, глядя вниз.
      – Остров больше, чем я думал. Или рассказы о нем неточны, или с момента своего появления он еще больше выступил из воды.
      – Смотри! – закричала Дзанта. – Вон туда, на юг!
      От утесов прямо в бушующее море тянулся мол, сложенный из огромных каменных плит. Волны бились о них, оставляя шапки пены. Каменная гряда напоминала огромный пирс, к которому могло причалить много больших кораблей.
      – Ты сумеешь сесть на эту полосу?
      – Единственный способ узнать это – попробовать, – последовал еле слышный ответ.
      Туран изнемогал от напряжения, он был уже готов садиться куда угодно.
      Опять Дзанта зажмурилась, когда колеса коснулись камней и запрыгали по мокрой полосе. Судя по тряске и толчкам, плиты были не так гладко пригнаны друг к другу, как казалось сверху.
      Но вот мотор замолк, они остановились. Девушка осторожно выглянула в иллюминатор, но ничего не увидела: он весь был затуманен водяными брызгами. Тогда она открыла дверцу. Самолет затормозил у самой воды, но, так или иначе, они были в безопасности – не разбились о камни и не сверзились в морскую пучину.
      – Туран!
      Молчание. Дзанта посмотрела: он неподвижно сидел, откинувшись на сиденье. Она потрясла его за плечо.
      – Туран!
      Медленно, словно преодолевая сильную боль, он повернул голову. В потухших глазах была смерть.
      – Я больше не в состоянии держать тело. Помоги, открой мозг!
      Страх охватил Дзанту. Бросив фокусирующий камень на колени, чтобы его излучение не было помехой, она обхватила руками голову Турана, словно книгу, которую ей необходимо прочесть во имя спасения собственной жизни.
      Информация перетекала в ее мозг – все, что ее товарищ узнал от солдата. Он передавал ей инструкции – как действовать здесь, как улететь отсюда, завершив все намеченное. Когда он закончил передачу, она закричала:
      – Держись! Ты обязан держаться, иначе...
      Иначе они останутся здесь навсегда. О, это хуже смерти! Смерть... Может быть, она отпустит его, получив назад тело, которое ему так и не удалось до конца оживить? Этого девушка не знала... Но зато знала то, что не должна позволить ему умереть. Значит, ей предстоит найти ключ и к их возвращению, и к его оживлению.
      Дзанта склонилась над угасающим телом. Инстинкт заставил ее попытаться вдохнуть в него жизнь тем способом, который был известен ее народу с древних времен, когда никто даже не подозревал о существовании психической энергии. Ее губы коснулись помертвевших губ Турана. Она хотела, чтобы ее жизненная сила передалась таким путем к нему.
      "Держись!"
      Время... Оно снова было ее врагом. Скорее за дело! Она выпрыгнула из кабины, прижала к груди камень и двинулась вдоль осклизлых плит. С воздуха этот путь представлялся короче. Самолет стоял примерно на середине полосы, и ей предстояло немало пройти до островного массива.
      Дорога, безусловно, была делом чьих-то рук, а не слепой природы. Но, пробыв долгое время под водой, плиты обросли раковинами и тиной, в трещинах пустили корни причудливые водоросли, зловонные остатки которых догнивали теперь под ногами. Ее еще раз поразили исполинские размеры каменных глыб, так плотно пригнанных друг к другу, что даже века не смогли их разделить.
      Зов фокусирующего кристалла стал настолько сильным, словно к нему была привязана веревка, увлекавшая девушку вперед. Где-то там, впереди, второй конец веревки – двойник этого кристалла. Но как отыскать его в этом хаотическом нагромождении камней?
      Ее путь привел к какой-то груде, напоминавшей развалины древнего сооружения. Но камень тянул дальше, пришлось искать дорогу среди острых обломков. Скоро легкое одеяние Дзанты превратилось в лохмотья, колени были исцарапаны и покрыты ссадинами, ногти сломаны, а ладонь порезана о торчащий край раковины. Но она все лезла вперед, пока не взобралась на вершину этих руин. И здесь...
      Невидимая веревка продолжала тянуть, но дальше дороги не было. Она уперлась в какое-то древнее сооружение – оно оказалось совершенно целым. Перед ней высились отвесные стены, огибавшие утес. Они были абсолютно гладкими – тщетно искали ее окровавленные пальцы хоть какую-то выбоину или трещину. Но она чувствовала: там, за стеной, находится то, за чем они летели сюда. Руками тут ничего не сделаешь. Может, в самолете есть какой-нибудь инструмент, с помощью которого она пробьется через монолит? Хотя вряд ли: кладка много веков выдерживает сокрушительный натиск волн, разбить эту стену почти невозможно.
      Остается один путь – тем более опасный, что теперь у нее нет поддержки компаньона. Звать его сюда – значит убить окончательно. Но ей придется пойти на этот шаг, иначе они останутся здесь навеки. Дочь своего народа, она не могла примириться со смертью – она решила бороться за жизнь до конца. Успокоив дыхание, Дзанта отчаянно сжала в руке кристалл и поднесла его ко лбу...
      Ее опять окружили стены овальной комнаты. Она чувствовала тяжесть головного обруча, прикосновение Глаз к вискам. Вся комната была пропитана страхом – ее страхом перед тем, что пришлось пережить в этот шторм. Она выдержала его – но какой ценой! Чего ей стоило заставить Лурла работать, укреплять Стену! Они не хотели подчиняться, они... они сопротивлялись ее воле, воле Глаз! Тяжело дыша, Эрия пыталась понять, что это значит. Неужели ее могущество, ее дар стали слабее? Она не могла поверить, что наступил роковой час, когда...
      Нет! Не может быть! Ее срок еще не пришел, она не так стара и бессильна! Просто этот шторм был слишком силен, сильнее всех, какие она помнит. И Лурла... они устали. Конечно же, устали. Это не ее слабость виновата, нет! Она прижала к бокам юбку из ракушек, оглядывая свое обтекаемое чешуйчатое тело. Нет, ей еще не пора отречься от Глаз, она еще долго сможет служить им!