Пора любви

Через час Тайлер ушел, буркнув вместо прощанья, что вернется поздно и ей незачем его дожидаться. Клаудия метнула на него раздраженный взгляд, который не достиг цели: Тайлер уже повернулся к ней спиной. Дверь захлопнулась. Ну и ладно, у нее тоже есть гордость. Нечего сидеть в четырех стенах и предаваться тоске. Клаудия приняла душ и надела сиреневое шелковое платье, решив пообедать в ресторане гостиницы.

Мужчины, сидевшие в зале, проводили ее восхищенными взглядами, что несколько улучшило ее мрачное настроение и укрепило ослабевший боевой дух. Однако обедать в одиночестве — не слишком

большое удовольствие, поэтому она быстро съела заказанные блюда и вернулась в номер. По телевизору шел документальный фильм о египетских гробницах, потом начался вестерн, который она уже видела. Рассеянно уставившись на экран, она испытывала все большее беспокойство.

Ее мысли вернулись к Тайлеру. Почему его так долго нет? С кем бы он ни встречался, обед уже давным-давно кончился. Он просто хочет ее позлить! Пытается доказать, что вычеркнул ее из своей жизни. Выходит, у нее никого нет, кроме Натали, но и в дочери она не может быть уверена. Сердце сжала такая тоска, что Клаудия вскочила и заходила по комнате: Нет, она не в силах здесь оставаться!

Шел уже первый час ночи, но ее это не остановило. Переодевшись в брюки и свитер, она подхватила сумочку и пиджак, спустилась вниз и взяла такси. Раз Тайлер бросил, ее одну, она поедет в больницу и побудет с дочерью.

Венди искренне обрадовалась ей. Женщины немного поболтали, понизив голос, потом Венди ушла, и Клаудия осталась наедине со спящей Натали. Капельницу уже убрали, и девочка крепко спала с куклой в обнимку.

Клаудия наклонилась, чтобы поцеловать ее в разрумянившуюся щечку. Золотой крестик на цепочке, подаренный дядей Марко, блеснул на тонкой шейке. Как хорошо, что они подружились: Натали полезно знать, что Тайлер не единственный ее родственник.

Клаудия придвинула к кровати стул, села поудобнее, и вскоре на нее снизошло спокойствие, которое она уже однажды испытала у постели дочери. На столике лежала книжка, которую читал девочке Марко; Клаудия раскрыла ее и невольно увлеклась, погрузившись в волшебный мир сказок, как бывало в детстве, только тогда она бежала от суровой реальности, а сейчас ее охватила чистая, ничем не замутненная радость. Она так углубилась в чтение, что не сразу почувствовала на себе внимательный взгляд Натали.

С минуту обе молчали, потом Клаудия отложила книгу.

— Тебе надо спать, — шепнула она с улыбкой.

В больших светло-карих глазах Натали отразилась неуверенность.

— Ты уже была здесь раньше… Сидела и смотрела на меня.

— Верно. Мне это нравится. Когда ты была совсем маленькая, я часто сидела у твоей кроватки. Мне становилось легче и казалось, что все не так уж плохо, — просто сказала Клаудия.

— Если все было не очень плохо, почему ты ушла? — спросила девочка с присущей ей прямотой.

Клаудия вздохнула, в ее глазах блеснули слезы.

— Твой папа обманул меня. Иначе я бы никогда не ушла… Наверно, тебе трудно поверить, но это правда. Я тебя очень люблю и всегда любила, но не знаю, как это доказать.

Пальчики Натали перебирали белокурые локоны куклы.

— Тебе нравится Тайлер? — вдруг спросила она, испытующе глядя на мать.

Клаудия порадовалась тому, что слабый свет настольной лампы скрывает ее щеки, внезапно вспыхнувшие румянцем.

— Да, очень.

— И мне тоже. Жалко, что он мне не отец. Мой настоящий папочка говорил неправду.

За этими простыми словами таилась такая бездна страдания, что у Клаудии перехватило дыхание. К горлу подступил комок.

— Я знаю. Но Тайлер не такой, ему можно верить.

Натали в упор смотрела на мать.

— Он говорит, ты хочешь со мной поближе познакомиться. Зачем? Я должна уехать с тобой?

Клаудия словно вступила на минное поле, по которому следовало продвигаться с особой осторожностью.

— Мне бы этого очень хотелось, но только если ты согласишься, — мягко сказала она. — Все зависит от тебя.

— Это хорошо, — быстро сказала Натали, — потому что я никуда не поеду.

Подавив обиду, Клаудия откинула назад голову.

— Я так и думала. Не беспокойся, сейчас я хочу только одного — подружиться с тобой, — Зачем? Тебе нужны мои деньги? — с подозрением спросила девочка.

Клаудия покраснела от досады.

— Разумеется, нет! Твои деньги мне ни к чему, у меня своих достаточно. Выброси, пожалуйста, из головы эту глупую мысль раз и навсегда. — Последнюю фразу она произнесла более резко, чем намеревалась. Это все из-за Гордона, его извращенная лживость выводила ее из себя. Какой же он все-таки подлец! Ее рука, потянувшаяся было к дочери, сама по себе отдернулась, слезы обожгли веки, из груди вырвался горький смех, больше похожий на рыдание. — Видишь, Натали, я не смею даже дотронуться до тебя… Боюсь, что ты меня оттолкнешь.

Она неловко поднялась на ноги и подошла к окну, ругая себя последними словами за несдержанность.

— К-клаудия…

Услышав свое имя, впервые произнесенное тихим детским голоском, Клаудия чуть не задохнулась и порывисто обернулась. Натали повела плечами.

— Я думаю… мы могли бы подружиться, если хочешь…

Голова у Клаудии пошла кругом.

— Очень хочу! — радостно воскликнула она и тут же осеклась, наткнувшись на настороженный взгляд дочери. Не следует забывать, что перед ней одинокий, заброшенный ребенок, не знающий, кому верить, включая собственную мать. Спрятав поглубже свою радость, Клаудия села на прежнее место и взяла в руки книгу. — Хочешь, я тебе почитаю? — предложила она. — Так ты быстрее уснешь.

— Почитай, — согласилась Натали, укладываясь на бок.

Откашлявшись и украдкой смахнув с ресниц слезы, Клаудия нашла нужную страницу и начала читать.

Под утро она собрала сумку и выскользнула из палаты. Натали давно уснула, предоставив матери возможность спокойно подумать в тишине. Кажется, в их отношениях наступил перелом, хотя об успехе говорить рано. Незачем анализировать, как и почему это произошло, нужно постараться укрепить хрупкое доверие, возникшее между ними.

Подавив зевок, Клаудия свернула к лифтам и застыла на месте. На стуле у стены, вытянув перед собой ноги и засунув руки в карманы элегантного пиджака, дремал Тайлер. Клаудия оторопела от изумления. Вот это сюрприз! Он ушел вечером такой сердитый, она никак не ожидала его здесь увидеть. Даже не переоделся, хотя, вероятно, заглянул в гостиницу и обнаружил ее отсутствие. Интересно, давно ли он здесь сидит и почему не зашел в палату?

В парусиновых туфлях без каблуков она ступала почти бесшумно, но Тайлер открыл глаза, повернул голову в ее сторону, встал и молча смотрел, как она подходит. От его внимательного взгляда не укрылась бледность ее осунувшегося лица и темные тени под глазами.

— Ты что, с ума сошла? Думаешь, Натали будет лучше, если ты сляжешь?

— пробормотал он.

— Ничего со мной не случится, — возразила Клаудия, проходя мимо него к ближайшему лифту.

— Гладя на тебя, в это трудно поверить, — усмехнулся Тайлер и двинулся за ней.

Клаудия остановилась и круто повернулась к нему. Она слишком устала, чтобы терпеть его насмешки.

— Ладно, я сумасшедшая, но неужели ты не в состоянии понять, что иногда мне просто необходимо побыть рядом с Натали, чтобы убедиться, что все это не сон?

Двери, лифта раскрылись. Взяв Клаудию за руку повыше локтя, Тайлер провел ее в кабину и нажал кнопку первого этажа. Потом взглянул на Клаудию.

— Это не сон. Неужели тебе нужно все время искать этому подтверждение?

— Еще как нужно! Тебе этого не понять. Ты не умеешь дорожить тем, что имеешь. — Клаудия отвернулась, губы у нее задрожали. — Тебе не приходилось страдать из-за разлуки с близкими людьми. — Уж конечно, она в эту категорию не входит.

Лифт остановился, и они вышли из здания больницы навстречу солнечному летнему дню.

— Моя машина вон там, — Тайлер махнул рукой в сторону стоянки.

Клаудия позволила ему усадить ее на переднее сиденье. Она чувствовала огромную усталость, но одновременно и удовлетворение. Когда Тайлер, обогнув машину спереди, уселся за руль и завел мотор, она немного помолчала, но все же не выдержала:

— Как прошел обед?

Тайлер бросил на нее косой взгляд.

— Прекрасно.

Клаудия уставилась в окно. Не очень-то разговорчив. Вряд ли он расскажет ей подробности своего свидания. Многочисленные вопросы так и просились ей на язык, но она сдержалась.

— Почему ты за мной приехал? Проверяешь?

— В гостинице тебя не было, но я сразу догадался, где ты. Хотел отвезти тебя домой. Вот и все, ничего больше. Надеялся, что ты оценишь мою заботливость.

— А что, обед затянулся до ночи и плавно перешел в бурную вечеринку до утра? — съязвила Клаудия и чуть не откусила себе язык, услышав довольный смешок Тайлера.

— Что ты себе вообразила? Ночь страстной любви? Одри была бы польщена, скажи я ей об этом.

— Одри? — мгновенно насторожилась Клаудия. Синие глаза Тайлера скользнули по ее лицу.

— Она специалист по маркетингу. Я с ней иногда советуюсь. Одри угостила меня царским обедом, а потом мы несколько часов провели в страстных спорах о целесообразности вторичного использования отходов производства, — хмыкнул он.

Глаза Клаудии расширились.

— Всю ночь? — недоверчиво спросила она.

Тайлер пожал плечами.

— До часу. Остальное время я потратил на то, чтобы приспособиться к крайне неудобному стулу в больничном коридоре.

Клаудия не верила собственным ушам.

— Но… почему? — беспомощно спросила она.

— Потому что я понятия не имел, когда ты вернешься. Мне очень не нравится твоя манера разгуливать ночью по городу. В это время по улицам бродят разные подозрительные типы. Считай, что это благородный жест с моей стороны.

Клаудия растерялась: такой заботливости она не ожидала.

— Не знаю, что и сказать, — пробормотала она.

— Ничего не говори. Просто попытайся обуздать свою страсть к бродяжничеству, пока мы не заберем Натали домой. Там гораздо безопаснее, — деловито сказал Тайлер.

Клаудия не стала спорить: он затронул гораздо более интересную тему. — Кстати, я все собираюсь тебя спросить… Где ты живешь в Шропшире? — В прелестной долине возле Черч-Стреттон, деревушки к северу от Лудлоу.

— Понятно… Что ж, если Натали на следующей неделе выпишут, мне следует уже сейчас связаться с агентством по продаже недвижимости. — И не забыть бы купить карту, добавила она мысленно.

— Что? Это еще зачем? — резкий вопрос Тайлера прервал ее размышления.

Клаудия подняла глаза.

— Чтобы подыскать подходящий дом, естественно.

Чертыхнувшись, Тайлер свернул на стоянку возле гостиниц, заглушил мотор и повернулся к Клаудии с искаженным от гнева лицом.

— Тебе не кажется, что следовало бы пожить с Натали хоть какое-то время, прежде чем удирать?

Несправедливость обвинения заставила Клаудию вспыхнуть от гнева.

— Я не собираюсь «удирать», как ты изящно выражаешься, — парировала она столь же резко. — Мне просто надо где-то жить. Как нам обоим известно, Натали будет жить в твоем доме — во всяком случае, пока, — где меня вряд ли примут с распростертыми объятиями.

— И тем не менее именно там ты и поселишься! — тоном, недопускающим возражений, заявил Тайлер.

Гнев Клаудии уступил место искреннему недоумению.

— Но… ты же этого не хочешь!

Он стиснул челюсти:

— Это сейчас неважно. В первую очередь я забочусь о Натали. Если ты надеешься сблизиться с дочерью, ты должна жить с ней рядом, Клаудия, в одном доме. Может, мне это и не нравится, но я готов пойти на уступки. Если через какое-то время ты все-таки захочешь жить отдельно, можешь начать поиски подходящего жилья, находясь у меня в поместье.

Это прозвучало так неожиданно, что Клаудия остолбенела.

— Спасибо… — смущенно пробормотала она. — Я… не ожидала такого великодушия с твоей стороны. Постараюсь не попадаться тебе на глаза, пообещала она охрипшим от волнения голосом.

Тайлер ухмыльнулся:

— Боюсь, тебе это не удастся. Нужно быть слепым, чтобы не заметить твоего присутствия… Ладно, не знаю, как ты, а я просто с ног валюсь. Он вышел из машины, Клаудия последовала за ним, теряясь в догадках.

Что с ним случилось? Откуда вдруг такая перемена? Вчера он был вне себя от злости, а сегодня проявляет заботу о ее здоровье и безопасности. Нелогичность его поведения выбивала ее из равновесия и в то же время возрождала в душе смутную надежду на лучшее. Несмотря на внешнее отчуждение, она ему не совсем безразлична. А что, если она ошибается?

Клаудию пробрала дрожь. Предвкушения или тревоги? Она и сама не знала… Ничего, она выяснит, что творится у Него в душе, чего бы это ей ни стоило.

Глава 7

Сидя на корточках, Клаудия вытерла влажный лоб тыльной стороной ладони. На ней были старые выгоревшие шорты и легкая майка на бретельках. Солнце палило нещадно, и ее обнаженные плечи и ноги слегка порозовели. К счастью, она легко загорала, но все же предпочла не рисковать и, прежде чем заняться цветочными клумбами, намазалась специальным кремом, предохраняющим кожу от солнца.

Услышав за спиной веселый смех и звук льющейся воды, Клаудия обернулась. Натали в купальнике пыталась окатить Тайлера ледяной водой из шланга, с помощью которого Тайлер наполнял бассейн. В такую жару вода быстро нагреется, и можно будет искупаться. Последние недели стояла необычно теплая погода, с того самого дня, как они привезли Натали в поместье Тайлера под названием «Уайт Гейблз».

Клаудия и Натали наслаждались теплом и солнцем, стремились как можно больше времени проводить на воздухе, в отличие от Тайлера, который целыми днями сидел, запершись, в своем кабинете. Натали пришлось пустить в ход все свои уловки, чтобы выманить его сегодня из дома и упросить наполнить бассейн на лужайке. Против ожидания, он не рассердился, что его оторвали от работы, и взялся за дело с таким рвением, что Клаудия только головой качала, наблюдая за ним.

Вот он обрызгал Натали холодной водой и рассмеялся, глядя, как она отфыркивается.

Он стоял, расставив ноги и заложив руки в карманы, и Клаудия поймала себя на том, что жадно разглядывает его позолоченное солнцем тело, прикрытое лишь джинсовыми шортами, облегающими мускулистые бедра. Ее глаза скользнули вниз, по крепким загорелым ногам к босым ступням. Он и одетый волновал ее, но в таком виде просто сводил с ума, вызывая непреодолимое желание.

Тайлер переменил позу, и взгляд Клаудии переместился выше, к его широкой груди. Она представила себе, как ласкает его спину, чувствуя под пальцами горячую кожу, и кровь бросилась ей в лицо, дыхание участилось. Огромным усилием воли Клаудия подавила желание вскочить и броситься к нему.

Ее смятение каким-то таинственным образом передалось Тайлеру, воздух между ними словно наэлектризовался. Он перестал смеяться, повернулся, и его синие глаза посмотрели ей прямо в лицо. Потом медленно, как бы против воли, он оглядел всю ее соблазнительную фигуру — от длинных стройных ног до высокой груди, вздымавшейся под тонкой тканью. Соски напряглись, выдавая ее возбуждение. Наконец их глаза встретились, и, несмотря на разделявшее их расстояние, Клаудия почувствовала его волнение.

Мир вокруг них перестал существовать, и неизвестно, чем бы это кончилось, если бы не Натали. Девочка окликнула Тайлера, он повернул голову, и в ту же секунду чувственное напряжение исчезло. Клаудия опомнилась и прерывисто вздохнула, внутри у нее все дрожало от пережитого потрясения. Взгляд Тайлера перевернул ее душу. Как же она заблуждалась! Последнее время он держался так холодно, так отчужденно… У нее создалось впечатление, что он сумел побороть свое влечение к ней. Между ними установились вполне корректные, прохладные отношения людей, вынужденных жить под одной крышей, но не испытывающих друг к другу особой симпатии. Ни словом, ни взглядом он не показывал, что ее присутствие вызывает в нем хоть какие-то эмоции. Его равнодушие повергало ее в уныние, но она почти смирилась со своей участью и только сейчас поняла, что он все это время притворялся! И как искусно! Если бы не этот взгляд, полный затаенной страсти, она бы ни за что не догадалась, каковы его истинные чувства. Всего лишь на секунду маска холодного безразличия спала с его лица, открыв Клаудии тайну, которую он так ревностно оберегал: его по-прежнему неудержимо влечет к ней!

Ей бы радоваться: в ее скудном арсенале появилось мощное оружие, — но радости не было… Почему она чувствует себя такой беззащитной?

На террасе, вдоль которой тянулись цветочные клумбы, послышались шаги. Клаудия подняла голову и увидела Венди Николс с подносом в руках, на котором стояли несколько стаканов и запотевший графин с лимонадом, собственноручно приготовленным Мэри Барретт, экономкой Тайлера.

— Меня прислала Мэри. Она уверена, что вы умираете от жажды, — сообщила гувернантка, ставя поднос на металлический столик.

Клаудия рассмеялась и, отложив в сторону тяпку, сняла холщовые перчатки.

— Как это она догадалась? Наша Мэри — просто сокровище! — Клаудия поднялась на террасу, налила в стакан лимонаду и с наслаждением выпила. — Мэри — самая лучшая реклама своим кулинарным талантам, — подхватила Венди, рисуя в воздухе округлые контуры женской фигуры.

— Это точно, — кивнула Клаудия и перевела глаза на Тайлера и Натали. — Вы довольны Натали? — спросила Венди, проследив направление ее взгляда. — Посмотрите, как она посвежела, окрепла. О болезни, слава Богу, и думать забыла. Между прочим, к вам она стала относиться гораздо лучше. Даже Мэри заметила, что Натали прямо-таки расцвела, и дело тут не только в том, что она выздоровела.

Это была правда, хотя Клаудия избегала таких разговоров из суеверных соображений, боясь сглазить свое счастье. Слишком рано утверждать что-то определенное. Натали все еще немного дичилась матери, но от прежней открытой неприязни не осталось и следа. Похоже, им удалось найти общий язык, пусть и под влиянием обстоятельств: ведь они были почти неразлучны. За что, между прочим, Клаудии следовало благодарить Венди Николс. Гувернантка тактично держалась в тени, чтобы дать Клаудии возможность почаще бывать с дочерью наедине.

Большую часть дня Клаудия играла с Натали в ее любимые игры, читала ей вслух сказки, иногда рассказывала о своих итальянских родственниках.

Как ни странно, Натали могла слушать ее часами, забрасывая вопросами. Девочку интересовало буквально все, и Клаудии порой приходилось делать над собой усилие, чтобы прерваться, иначе эти беседы грозили затянуться далеко за полночь. Каждый такой разговор все больше сближал их. О своем отце, однако, Натали говорила очень редко, ничего о нем не спрашивала, а если невзначай и упоминала о нем, то с явной неохотой. Венди оказалась права: Натали знала, что отец не любил ее, но она также сомневалась и в любви матери.

Разве можно винить ее в этом? — думала Клаудия. Конечно, нет. Она должна доказать дочери свою любовь. О-о, она готова горы свернуть, чтобы Натали поверила ей!

От этих мыслей Клаудию отвлекла дочь, вбежавшая на террасу. Ее разрумянившееся личико сияло, глаза искрились веселым смехом.

— Тайлер говорит, что ему надоело сидеть дома. Он хочет подышать свежим воздухом и собирается устроить пикник. Он и меня обещал взять, если я буду готова через десять минут! — сообщила девочка, прыгая вокруг матери. — Можно мне поехать, Клаудия? Ну пожалуйста! — Она умоляюще заглянула Клаудии в глаза.

Назовет ли она меня когда-нибудь мамой? — подумала Клаудия, переводя взгляд на Тайлера. Ей было приятно, что дочь обратилась к ней за разрешением, это уже кое-что. Она улыбнулась девочке.

— Почему бы и нет? Если Венди считает, что ты достаточно хорошо себя чувствуешь…

— Я не возражаю, — отозвалась гувернантка. — У Натали столько энергии, что ей будет полезно побегать по лесу.

— Ой, вот здорово! — обрадовалась Натали и со всех ног бросилась навстречу Тайлеру, который направлялся к ним. — Они согласны! — возбужденно воскликнула она, повисая на его руке.

При виде ее счастливого личика Тайлер невольно улыбнулся.

— Вот и прекрасно. Тогда беги собирайся.

Натали пулей понеслась в дом.

Венди встала.

— Пойду помогу ей. — Она направилась вслед за своей воспитанницей.

Оставшись с Тайлером наедине, Клаудия особенно остро ощутила близость его полуобнаженного тела. В горле у нее пересохло, она нервно облизнула губы и, глядя в сторону, сказала:

— Вы возьмете еду с собой?

Тайлер холодно взглянул на нее сверху вниз. Похоже, он уже раскаивался в своей минутной слабости.

— Купим что-нибудь по дороге. Поторопись, мы не будем тебя ждать, коротко бросил он.

— Меня? — изумилась Клаудия. Неужели она тоже входит в число приглашенных?

— Ты что, не хочешь ехать? — усмехнулся Тайлер. — Я-то пойму правильно, если ты скажешь, что у тебя неотложные дела, но боюсь, Натали обидится. Она сама предложила пригласить тебя.

Ты-то, конечно, предпочел бы оставить меня дома, подумала Клаудия, раздраженная его ироническим тоном.

— Извини, что доставляю тебе столько неприятностей, но это была твоя идея. Если ты раскаиваешься…

— Что бы я ни думал, договоренность остается в силе. Натали хочет, чтобы ты поехала с нами. Так что, если не хочешь ее огорчить, поспеши, сухо посоветовал Тайлер.

Клаудия промолчала и направилась в дом. Ее радость оттого, что Натали пожелала поехать с ней на пикник, омрачалась реакцией Тайлера. Понятно, почему он так злится: никак не может справиться со своим влечением к ней и не скрывает, что винит в этом ее, а не себя. Она быстро приняла душ, надела джинсы и майку, положила в объемистую соломенную сумку блузку, темные очки и прочие необходимые мелочи, провела щеткой по волосам, сунула ноги в удобные босоножки и заторопилась к выходу.

Натали уже устроилась на заднем сиденье машины. Тайлер открыл Клаудии Переднюю дверцу, и ей ничего не оставалось, как сесть рядом с ним.

Их путь лежал в живописный старинный городок Лудлоу, главной достопримечательностью которого был полуразрушенный средневековый замок из красного песчаника, построенный на вершине холма по приказу графа Шрусбери. К удивлению Клаудии, Тайлер уступил просьбе Натали и свернул к замку, не забыв, правда, напомнить девочке, что она была там уже раз двадцать.

Глядя вслед Натали, вприпрыжку бежавшей впереди, Клаудия с улыбкой заметила:

— Она из тебя веревки вьет.

Тайлер добродушно усмехнулся. Похоже, он находился в отличном настроении.

— Может быть, но имей в виду, тебе придется обойти замок от подвала до чердака, а лестницы там очень крутые.

Так оно и вышло. Клаудия терпеть не могла маленьких тесных помещений, испытывая в них необъяснимую тоску и тревогу, но готова была забраться в любое самое мрачное подземелье ради удовольствия ощущать в ладони теплую ручку дочери. Натали вряд ли понимала, что чувствует ее мать, но от внимательного взгляда Тайлера не укрылся влажный блеск глаз Клаудии. Он не принимал участия в разговоре, просто молча шел сзади, небрежно засунув руки в карманы джинсов. Осмотрев замок, они решили погулять по городу. Тайлер заглянул в булочную, из которой доносились аппетитные запахи, и через некоторое время появился на пороге, нагруженный бумажными пакетами и картонной коробкой. Клаудия несла бутылки с прохладительными напитками. Купив все необходимое, они вернулись на стоянку, где оставили машину.

Выехав из Лудлоу, они направились в горы, отделяющие одно графство от другого, и выбрали для пикника живописную зеленую долину, откуда открывался прекрасный вид на горную гряду западного Уэльса. На лугу мирно пощипывали травку белые кудрявые овцы. Расстелив одеяло на земле, путешественники разложили свои припасы и принялись с аппетитом уплетать бутерброды, купленные Тайлером.

Натали доела пончик с вареньем и облизала пальцы.

— Как вкусно! Тайлер всегда покупает все самое лучшее! Ты, наверно, не ездила на такие пикники, когда была маленькая, — сказала она, гладя на мать с чувством некоторого превосходства.

Клаудия приняла вызов. — В детстве у меня вообще не было ничего подобного, — честно ответила она. — Это считалось неприличным. Моя гувернантка придерживалась очень строгих взглядов относительно того, что следует делать хорошо воспитанной девочке.

Натали скорчила смешную гримаску.

— Как скучно… А я думала, ты жила как настоящая принцесса. Папа говорил, что у тебя был огромный дом и очень много слуг. Неистощимая фантазия Гордона не переставала удивлять Клаудию. Интересно, что еще он наговорил дочери?

— Это так, хотя я жила там не одна, а с моей кузиной Амелией. Но знаешь что? Я бы предпочла вот такие пикники скучным обедам в доме моих дядюшек. Поверь, очень тоскливо сидеть за длинным столом в окружении чопорных слуг, которые молча стоят за твоей спиной и ждут, когда можно будет унести тарелки. — Она перевела взгляд на Тайлера: слышит ли он их разговор? Кажется, нет… Лежит, подложив руки под голову, глаза закрыты. Наверно, задремал.

— Значит, ты очень скучала?

Клаудия помолчала, вспоминая свое безрадостное детство и одинокую юность. Случай вполне подходящий, чтобы вызвать сочувствие дочери, но ей не хотелось делать из себя мученицу.

— Нет, не очень. Моим главным развлечением были книги. Я читала все, что попадалось под руку. — Она улыбнулась при этом воспоминании. — Вот когда я чувствовала себя принцессой… Ждала прекрасного принца на белом коне, который увезет меня в чудесную страну.

— Папа был похож на этого принца? — прищурилась Натали.

Клаудия вздрогнула.

— Да… Я Приняла его за героя из сказки. Он был такой красивый и казался очень добрым. А какие слова он мне говорил! Именно те, что я мечтала услышать. — Боже, какой же она была наивной! Столько лет прошло, а ей до сих пор больно вспоминать о собственной доверчивости. Юность и одиночество — плохие советчики, вот почему Гордону не составило труда обмануть ее.

Натали задумалась, покусывая травинку. Когда она наконец заговорила, в ее голосе послышалась такая недетская мука, что у Клаудии сжалось сердце.

— Папа и мне говорил, что любит, но я знала, что это неправда. Перед гостями он делал вид, что у нас все хорошо, но, когда мы оставались одни, он раздражался и прогонял меня. Однажды я случайно услышала, как он говорит кому-то по телефону, что никогда не хотел иметь детей, назвал меня ошибкой молодости. И еще… Он очень сердился из-за того, что я похожа на тебя.

Дрожащей рукой Клаудия погладила дочь по шелковистым волосам.

— Дорогая моя девочка, ты его самая лучшая ошибка. Я так хотела, чтобы ты родилась, и ни разу не пожалела об этом. И я очень горжусь нашим сходством.

Натали недоверчиво взглянула на мать.

— Я не такая красивая, как ты, — нахмурилась она. — У меня веснушки.

— Они тебе к лицу, и вообще ты очень хорошенькая, — горячо заверила ее Клаудия.

Подбородок девочки предательски задрожал. Она быстро наклонилась и взяла недоеденную булочку.

— Пойду покормлю овечек. — Она вскочила и убежала.

— Далеко не уходи! — крикнула Клаудия ей вслед и закусила губу, провожая взглядом тоненькую фигурку.

— Не беспокойся, с ней ничего не случится, — раздался голос Тайлера.

Значит, он не спал и все слышал!

— Надеюсь… — вздохнула Клаудия.

— Ей нужно время, чтобы все обдумать, — добавил Тайлер. — Мне показалось, ты знала, что Гордон не любил Натали.

— Да, Венди мне сказала об этом, — призналась Клаудия.

— Венди?

Клаудия кивнула.

— Она очень наблюдательна. И, между прочим, чрезвычайно умна. Она дала Гордону от ворот поворот, когда он попытался добиться ее благосклонности, чего, к сожалению, нельзя сказать обо мне.

Тайлер взъерошил свои густые волосы.

— Господи, у меня такое чувство, что я долгие годы жил в каком-то выдуманном мире.

— Главное, что ты сделал Натали счастливой, подарил ей свою любовь, остальное неважно. На днях она призналась, что хотела бы быть твоей дочерью. Это наивысшая похвала, Тайлер.

В его глазах промелькнуло странное выражение.

— Ты сказала, что вы с Амелией жили очень уединенно. Это правда?

— Да… Наши дядюшки держали нас в строгости, готовили к тому, чтобы со временем мы заняли подобающее положение в обществе. — Клаудия пожала плечами. — О, они были по-своему добры к нам, бедным сироткам, но и понятия не имели, какой удушающей казалась нам атмосфера их роскошного дома. Особенно мне.

— Твоя кузина думала иначе?

— В ней не было итальянской крови, — рассмеялась Клаудия.

— А где ты училась? — спросил Тайлер, пристально глядя на нее.

— Я посещала очень престижное учебное заведение для девушек из богатых семей и получила хорошее образование. Вот только с реальной жизнью оно не имело ничего общего. Когда в моей жизни появился Гордон, я уже дозрела до бунта. Дядюшки пытались отговорить меня от замужества, но мне уже исполнилось восемнадцать, и никто не мог меня остановить. Слишком поздно я поняла, что мои опекуны были правы. — Она говорила совершенно бесстрастно, все эмоции и сожаления остались в прошлом. — Гордон начал изменять мне сразу после свадьбы, но я была слишком горда, чтобы признать свою ошибку и вернуться домой. — Вместо этого она примирилась с его изменами и терпеливо сносила все унижения и оскорбления. Однако настал момент, когда чаша ее терпения переполнилась.

Тайлер подался вперед, не сводя глаз с ее лица.

— Почему ты приехала в Италию одна?

— Потому что мне нужно было все обдумать. Гордон в то время интересовался другой женщиной. По-моему, ее звали Энджи. — Заметив, что Тайлер нахмурился, Клаудия слабо улыбнулась. — Муж не считал нужным скрывать от меня свои похождения. А мне было уже все равно, так как я решила развестись с ним.

Темные брови Тайлера сошлись на переносице.

— Ты хочешь сказать, что к тому времени, когда мы с тобой познакомились, ты уже приняла решение о разводе? — уточнил он.

— Да, мое терпение истощилось, я больше не могла выносить этого человека.

— Если так, какого черта ты к нему вернулась? Неужели надеялась, что он переменится? — зло бросил Тайлер.