Анонимный звонок

Но в конце концов, представлялось бессмысленным пролежать остаток своих дней с закрытыми глазами, поэтому я осторожно открыл их. Свет оказался не очень ярким. Он исходил всего от одной настольной лампы с абажуром. Значит, я все еще оставался на том же самом месте, где находился, когда Глория Клюн решила встать на голову.

– Удар был не слишком сильным, – произнес какой-то голос. – Поэтому поднимайтесь на ноги, Холман. Я не могу торчать тут целую ночь.

Я принял сидячее положение и осторожно ощупал свой затылок. Крови не было, но вздулась мягкая водянистая шишка, при нажатии на которую я почувствовал приступ острой боли. Потом я поднялся на ноги… Он сидел в кресле и смотрел на меня, в его руке был пистолет. Его постаревшие раньше времени глаза смотрели зорко и внимательно, но рука, державшая оружие, была совершенно спокойна.

– Ах, это вы, Чак! – произнес я.

– Перед домом припаркована машина с открывающимся верхом, – деловито проговорил он. – Она принадлежит вам?

– Назовите вашу цену, – отозвался я. – Я все равно хотел продавать ее.

– Вы выглядите не слишком хорошо, чтобы вести ее, – добавил он.

– Вы хотите прокатить меня на машине и заставить вести ее? – воскликнул я вопрошающе. – Это выглядит несправедливо.

– Вы слишком насмотрелись старых фильмов, Холман. – Он неторопливо поднялся со стула. – Я на время помещу вас в холодильник, вот и все.

– Где я поступил не правильно? – начал я гадать вслух. – Все вроде делал в соответствии с пожеланиями мистера Ларсена. Передал его слова Моррису Дарраху. Перестал беспокоиться о том, кто убил Вилли Шульца и нашел девушку.

– Несвоевременно, – объяснил Чак. – Вы выбрали действительно неудачное время, Холман. – Пистолет в его руке слегка качнулся и теперь нацелился прямо на мой живот. – Не создавайте для меня лишних хлопот. А то придется еще раз садануть вас по башке и засунуть в багажник. Тогда поведу машину я сам. Шевелитесь, ну…

Я вышел из квартиры на тротуар, к машине. Чак заставил меня сесть на водительское место с правой стороны и мгновенно вскочил в машину вслед за мной. Я вставил ключ в замок зажигания и завел машину.

– Куда едем? – спросил я.

– Бель-Эйр, – ответил он. – Вы знаете этот дом.

– Если мне придется оказаться в холодильнике, – заметил я, – то можно выбрать место и похуже.

– Ваше мнение может еще измениться, – холодно проговорил он.

По дороге я не мог придумать, о чем бы можно было поболтать, а Чака это вообще не волновало. Поэтому я вел машину молча. И только когда припарковался перед домом Ларсена, Чак скомандовал:

– Вылезайте!

Дверь нам открыла французская служанка из Канзаса, наградив меня светлой, приветливой улыбкой.

– Приятно опять увидеть вас так скоро, мистер Холман, – проворковала она.

– Могу ли я высказать такое же приветствие? – галантно отозвался я.

– Пошла!.. – совсем нелюбезно цыкнул на нее Чак.

В гостиной нас дожидался Ден Ларсен – вроде бы дожидался – и с увлечением смотрел по телевизору какую-то юмористическую передачу, крякая в местах, которые ему казались особенно удачными. Чак негромко откашлялся. Ларсен взглянул через плечо, заметил нас, слегка замешкался, но все же выключил телевизор. На его лице отразилось сожаление.

– Садитесь, мистер Холман, – предложил он. Я опустился в то же громоздкое кресло, в котором сидел еще совсем недавно. Чак отошел к окну, но на этот раз не повернулся к нам спиной, а очень внимательно наблюдал за нами. Ларсен сел на диван, вынул свою трубку из верхнего кармашка, потом сунул ее в рот и зажал между зубами.

– Я спросил Чака, когда поступил не правильно, – спокойно обратился я к нему. – Я все делал точно так, как вы советовали, мистер Ларсен. Но Чак утверждает, что для всего я выбрал неудачное время.

– К несчастью, это никоим образом не ваша вина, – ответил он. – Хотите выпить, мистер Холман?

– Нет, спасибо, – отказался я.

– В самом деле, вы оказались не в том месте и не в то время, – согласился он. – Но уверяю вас, что лично вы тут ни при чем, нет вашей вины в том, что произошло потом.

– Верю вам, – сказал я, – хотя мой затылок не дает мне забыть об этом.

Ларсен понимающе причмокнул:

– Ты заметил это, Чарльз? Мистер Холман сохраняет чувство юмора несмотря на то, что произошло. Отличительная черта настоящего профессионала!

– Конечно, мистер Ларсен, – отозвался Чак и беззвучно зевнул.

– Но я хочу кое-что возместить, – мрачно произнес Ларсен.

– Посадив меня в холодильник?

– Это вам сказал Чарльз? – Он на мгновение кисло взглянул на Чака. – Чарльз говорит обо всем очень грубо… Как вы, мистер Холман, отнесетесь к продолжительному отдыху в Палм-Спрингс? С оплатой всех расходов и единовременной выплатой в конце этого срока двух тысяч долларов?

– За что?

Он широко развел перед собою руки:

– Ни за что! Вы сами убедились, что Глория Клюн в полном порядке, ничего дурного с ней не произошло. Она находилась у друзей в небольшом, довольно пустынном безлюдном местечке после преждевременной гибели несчастного Шульца. Это местечко почти оторвано от большого мира, и девушка узнала о случившемся только сегодня в середине дня. Естественно, она возвратилась прямо в Лос-Анджелес, но потом занервничала, потому что поняла, что, коль скоро это произошло в ее квартире, она может оказаться втянутой полицией в это грязное дело. Поэтому она поддалась панике. – Он снисходительно улыбнулся. – Женщины не застрахованы от подобных настроений, верно?

– Думаю, эта версия будет встречена в полиции с большим интересом, когда она сама расскажет там об этом, – предположил я. – Как и то, что вы обеспечили ей железное алиби на время совершения убийства.

– Не понимаю вас, – нахмурился Ларсен.

– Поэтому-то вы и хотите, чтобы я поехал отдыхать, – продолжал я. – Выиграть время, чтобы окончательно отработать для нее алиби, прежде чем она окажется в полиции. Если серьезно подумать, то нетрудно догадаться, что вам бы не хотелось также, чтобы и я что-то вынюхивал тут в этот период.

– Я делаю вам очень заманчивое предложение, Холман, – заявил он, и в его голосе появились недовольные, скрежещущие нотки. – И настоятельно рекомендую вам принять его. В противном случае, как выразился Чарльз, вам придется на время побыть в холодильнике, что, уверяю вас, куда менее приятно!, – Возможно, вы и правы, – деликатно отозвался я. – Но мне хотелось бы немного подумать. Мог бы я выпить что-нибудь в данный момент?

– Думаю, можете, – тут же согласился Ларсен. – Чарльз?

– Пожалуй, будет лучше, если я останусь здесь, мистер Ларсен, – любезно посоветовал Чак.

– Вероятно, вы правы, – угрюмо согласился Ларсен. Он приоткрыл дверь и громко крикнул:

– Франсуаза!

Я услышал, как дробно застучали ее высокие каблуки и как он приказал ей принести мне выпивку.

– Канадского виски со льдом, – громко попросил я.

Он передал в дверь мой заказ, возвратился к дивану и опять уселся на него.

– Убедительно рекомендую вам, мистер Холман, воспользоваться моим предложением, – повторил он. – Две недели в Палм-Спрингс, возможно, с привлекательной спутницей? А?.. – Он подмигнул мне, как, полагаю, подмигнул бы своему умудренному приятелю-распутнику. – Гораздо приятнее, чем предложенная альтернатива. Убежден, вы с этим согласитесь.

– Я все еще обдумываю ваше предложение мистер Ларсен, – с уважением в голосе сообщил я.

– Не тяните слишком долго. – Его улыбка стала менее приветливой. – Чарльз очень нетерпеливый человек!

В комнату быстрыми шажками вошла служанка, крутя бедрами сатиновый подол. Как я и надеялся, бокал она принесла на таком же, как и в прошлый раз, подносе. Когда я повернулся, чтобы взять у нее выпивку, я сумел задеть за поднос локтем. Бокал стукнулся об пол, его содержимое расплескалось на явно дорогой персидский ковер, а служанка автоматически нагнулась, чтобы поднять его.

– Виноват, – извинился я. – Давайте помогу вам.

Я мигом вскочил со своего кресла. Ее голова уже находилась в двенадцати дюймах от пола, прямо напротив Чака. В таком полусогнутом положении ее черное сатиновое платье задралось вверх, доказав без тени сомнения, что из нижнего белья на ней все еще был один ярко-красный поясок. Но момент был не из тех, когда надо было показать себя джентльменом, и я зверски толкнул ее. Она издала громкий, пронзительный вопль и стрелой полетела вперед. Чак не успел уклониться от этого живого снаряда. Я видел, как в его глазах мелькнула тревога, а в следующее мгновение ее голова угодила ему прямо в живот. Сбитый с ног, он повалился навзничь.

Мой очередной шаг был относительно легким. Я схватил Ларсена за лацканы пиджака, поднял с дивана, потом подтащил спиной к тому месту, где барахтался Чак, который пытался подняться на ноги, но каблук башмака Ларсена в этот момент ударился об его голову, Ларсен окончательно потерял равновесие и тяжело рухнул на Чака. Французская служанка из Канзаса лежала на спине, ее подол задрался выше головы, она дрыгала в воздухе ногами и дико выла. О, это было зрелище, достойное созерцания!.. Но у меня не было времени, чтобы насладиться им.

Я живо выскочил из дома, прыгнул в машину и помчался по дороге с такой скоростью, будто тренировался, готовясь к мотогонкам в Индианаполисе.

Глава 10

Уже в четвертый раз я звонил в дверь и все посылал к черту! Если он спит, то должен проснуться. Или, если ему так больше нравится, может продолжать лежать и всю ночь слушать, как дребезжит дверной звонок. Но наконец-то дверь открылась, а я все еще продолжать давить на кнопку звонка.

– Кто вы такой, черт вас побери? – раздраженно спросил женский голос. – Какой-то страдалец от бессонницы?

Я решил, что ей не больше девятнадцати – этой выгоревшей на солнце блондинке. Из тех, которыми усеян пляж в Малибу: они предохраняют песок от эрозии. Голубые глаза, далеко не невинные, губы искусаны и вздулись. На ней была ночная рубашка из тонкого шелка, которая доходила до верхней части ее бедер, а ее невероятно крупные груди оттопыривали хрупкий материал, как самодельные бомбы секретных агентов былых времен, уже заведенные и готовые взорваться.

– Мне надо увидеть Джейсона Траверса, – объяснил я ей.

Она вызывающе состроила недовольную гримасу:

– Он занят!

– Догадываюсь, что он очень занят, – согласился я, неторопливо осматривая ее с головы до ног, – и, несомненно, будет очень занят и дальше. А пока что я зайду и побеседую с ним.

– Если вы сейчас ворветесь к нему, – пронзительно предупредила она, – то он может вас прибить.

– Готов рискнуть! – храбро отозвался я.

– Я вас не впущу. – Она положила ладони на бедра, раздвинула ноги, принимая стойку, сделала глубокий, решительный вздох. Ясно, что у меня почти не оставалось времени. Бомбы готовы были взорваться в любой момент.

Я взял ее обеими руками за талию, приподнял примерно на шесть футов в воздух, потом повернулся и опустил ее позади себя на крыльцо.

– Что вы себе позволяете?! – завопила она. – Мерзкий ублюдок!

– Если вам здесь надоест, – сказал я ей, – вы всегда можете попытаться дозвониться в эту дверь. – И захлопнул ее перед самым носом блондинки.

Вход в гостиную был из ближайшей ко мне комнаты. У меня не было представления, где расположены спальни, и я не намеревался инспектировать их по одной. В любом случае мне представлялось, что, рано или поздно, Траверса станет разбирать любопытство. А в гостиной имелся бар. Поэтому я налил себе спиртного и совсем было собирался добавить в бокал кусочки льда, когда в дверь начали названивать. Примерно минуту спустя я услышал, как кто-то прошел по передней комнате босиком, потом шаги вдруг остановились. Можно предположить, что шедший заметил, что в гостиной горит свет.

В комнату он пробрался очень медленно, напряженно всматриваясь, будто решая, что станет делать, если в дом вломился грабитель. И как отнесется пресса, если он не будет вести себя как герой…

– Вы! – воскликнул он булькающим голосом. – Тогда какой дьявол названивает в дверь?!

– Не знаю, как ее зовут, – ответил я, не задумываясь. – Но она та самая женщина, у которой возникают проблемы, когда она пытается стоять прямо, если только все время не отводит плечи назад.

– О Господи!

Он чуть ли не выбежал из комнаты. Несколькими секундами позже я услышал визгливый женский голос, а потом и его, низкий и успокаивающий. Потом голоса удалились и все стихло, а спустя некоторое время Траверс возвратился в комнату. На нем был короткий махровый халат с завязанным поясом. Волосы все еще оставались всклокоченными. Он налил себе выпить, потом свирепо и агрессивно уставился на меня.

– Не смейте что-нибудь затевать, Холман! – отрывисто предостерег он. – Ну ладно, тот трюк с тележкой для спиртного вы проделали весьма ловко, застав меня врасплох. Но в следующий раз все будет иначе. – Он выпрямился, держа в руке стакан, сжал губы в прямую полоску. – Искалечу вас на всю жизнь!

– Я запомнил эту фразу, потому что видел ваш фильм, – заметил я. – Вы играли в нем скверно. Он чуть не поперхнулся глотком шотландского виски:

– И вообще, какого черта вам понадобилось от меня среди ночи?

– Почему вы позвонили Ларсену после моего ухода?

– Потому что подумал – вам скоро влетит, – фыркнул он. – Понадеялся, что он приготовит для вас настоящий комитет для достойной встречи. Но он, очевидно, не успел этого сделать, иначе вы бы здесь не околачивались.

– Он недурно встретил меня, – сообщил я. – Можно сказать, с распростертыми объятиями. Кстати, Глория Клюн чувствует себя отлично. Я ее сегодня видел.

– Вот как? – Его лицо просветлело. – Где же вы ее видели?

– Хочу кое-что пояснить, – продолжал я. – Вам больше не придется беспокоиться о том, что студия “Стеллар” может воспользоваться положением о моральной стороне дела.

– Могу больше не беспокоиться? – Это его явно озадачило. – О чем, черт возьми, вы сейчас бормочете?

– О том, что вам не придется снимать новый фильм для студии “Стеллар”, – объяснил я.

– Ах, потрясающе! – Он закатил глаза к небу. – Значит, теперь вы сами превратились в гениального организатора и устроителя в области кинопроизводства. О'кей, начальник, на кого же теперь я стану работать?

– На Дена Ларсена, – объявил я.

Сначала вроде бы до него не дошло. Но потом по изменившемуся выражению его лица стало ясно, что он начинает проникаться этой идеей.

– Почему Ларсен решил, что я когда-нибудь стану работать на него? – спросил он подавленно.

– Он сказал, а я это повторяю дословно, что, поскольку вы оказались достаточно глупым и поделились с ним своим беспокойством по поводу собственной репутации, вы тем самым добровольно отдали себя в его руки. Если студия “Стеллар” не откажется от этого проекта, то он направит ей детальное описание предшествующей жизни Глории, где будете фигурировать и вы. Он убежден, что они умоют руки после того, как узнают всю подноготную этой истории.

– Подонок! – произнес он глухим голосом. – И он ведь пойдет на это! Пойдет! Вы понимаете, что это означает, Холман? – Тембр его голоса подскочил на полоктавы. – Мне конец! Он принудит меня подписать пожизненный контракт или выкинет что-нибудь и похуже!

– Несомненно, – подбадривающе поддержал я это его предположение.

– Так какого же лешего я теперь могу поделать? – Он невесело рассмеялся. – Кроме возможности броситься с ближайшей скалы.

– Выход можно найти, – заметил я.

– Как? – Его лицо покрылось испариной. – Какой выход?

– Он вам, правда, не понравится.

– Наплевать, понравится или не понравится! Говорите, что вы имеете в виду!

– Если мы сумеем как-то привязать Ларсена к убийству Вилли Шульца, – ответил я, – тогда, возможно, мы сможем договориться.

– Мне это не по душе, – сразу отреагировал он. – Но продолжайте.

– Если мы сможем определенно доказать, что Ларсен достаточно замешан в деле, и таким образом поставить его в затруднительное положение перед полицией, тогда договоримся, – развивал я свою мысль дальше. – Например, забудем о том, что знаем, а он откажется от своей идеи финансировать фильм.

– Ладно, – нехотя согласился он. – Но что для этого нужно?

– Полагаю, вы можете способствовать этому, – сказал я.

Его взгляд медленно тускнел.

– Каким образом? – хрипло спросил он.

– Пока еще не знаю, – откровенно признался я. – Но если я попрошу вас кое-что сделать, вы пойдете на это?

– Я сделаю все, что угодно, чтобы вырваться из нежных объятий Ларсена, – решительно пообещал он. – Послушайте! Готов даже отказаться от баб…

– Надеюсь, такой жертвы не понадобится, – торжественно произнес я.

– Я тоже на это надеюсь. – Он заморгал. – Это напомнило мне кое о чем. Если вы сейчас не очень заняты, Холман, то, может быть, вы продолжите.., то.., кхе.., что я только что прервал?

– Вы насчет русалки из Малибу?

– Да! – Он натужно засмеялся. – Поймите, мне это нравится, так что не поймите меня превратно. Но эта дама ненасытная!

– Простите, – отказался я. – Но она не в моем вкусе.

– И не в моем тоже, – мрачно признался он. – Но сейчас как раз такой момент, когда вы могли бы это проверить. – Траверс горестно вздохнул. – Ну, думаю, мне следует вернуться к ней и опять обнажить клинок. Обнажить клинок!.. – Он еще сильнее закатил глаза. – Что это за дурацкая хохма?

– Может быть, ее разочарование оказалось безутешным и она уже выбросилась из окна? – пошутил я. – Как бы там ни было, я вам позвоню завтра в течение дня.

– Говорите только громче и отчетливее, – попросил он с несчастным видом. – Думаю, что к тому времени я сильно сдам.

Я покинул Траверса, предоставив его злодейке судьбе, которой он страшился почище смерти, и направился к своей машине.

Поездка до дома дала мне возможность поразмыслить над всем происходящим, но толку от этого было мало. Домой я попал только после полуночи и сразу прошел в гостиную. Моя Дороти Ламур все еще сидела на диване, закутанная в то же большое банное полотенце, и читала все тот же дурацкий журнал.

– Хай! – Она опустила очки на кончик носа и посмотрела на меня поверх оправы. – Ты ужасно долго отсутствовал. Я надеялась, что ты вообще околел.

Я подумал, что, наверное, стиль жизни последних дней постепенно превращает меня в алкоголика, поскольку и теперь я автоматически поплелся к бару.

– Где они? – спросила она.

– Кто?

– Что значит – кто? – удивилась она. – Понятно, что Ральф и Глория.

– Откуда мне знать. – Я поставил на стойку два стакана и начал готовить напитки.

Она сняла очки и уставилась на меня:

– Что ты хочешь этим сказать – откуда тебе знать? Разве ты не ездил к ним в квартиру?

– Конечно ездил, – ответил я. – И застал там Глорию Клюн. Она пригласила меня войти в гостиную. Но только кто-то еще прятался за открытой дверью и съездил мне по башке. Когда я очнулся, Глории и след простыл. – Я говорил Дороти правду, хотя не полную.

– Ты разыгрываешь меня, – произнесла она подозрительно.

– Можешь, если хочешь, потрогать шишку на моем затылке, – проворчал я.

– А как же Ральф?

– Хороший вопрос, – согласился я. – Как же Ральф?

Она поднялась с дивана и подошла к стойке бара. Каким-то быстрым извивающимся движением она вскочила на высокий стул у стойки, в результате чего банное полотенце съехало на несколько дюймов вниз. Поэтому теперь край полотенца оказался, может быть, всего на дюйм выше сосков ее полных налитых грудей. Я гадал, случайно это произошло или нет, но в тот момент я на все смотрел подозрительно.

– Ты думаешь, что тебя саданул Ральф? – медленно спросила она.

– А кто же еще? – отозвался я.

– Но зачем ему это было делать? – Она взяла свой коктейль и быстро отпила от него. – Я хочу сказать, на кой шут ему это нужно? Сначала зазвать тебя в квартиру, потом ударить, чтобы ты потерял сознание, а потом бросить тебя там?

– Я и сам удивляюсь всему этому, – произнес я. – Может быть, таким образом он просто хотел продемонстрировать мне, что Глория Клюн жива и невредима?

– Какая-то бессмыслица! – Она медленно покачала головой. – Совсем никакого резона. К тому же Ральф не агрессивен.

– Любопытно, где он отыскал Глорию, – заметил я. – Он разломил бутылочку с предсказанием судьбы, и нате вам, вот она!

– Не умничай! – бросила она. – Откуда же мне знать, где он нашел ее?

– Я подумал, что, может быть, он сказал тебе об этом, когда звонил?

– Ну, он этого не сделал. – Она резко пожала плечами, и полотенце не удержалось, соскользнуло до талии. – Что с тобой, Холман? – спросила она безнадежным голосом. – Достаточно тебе только взглянуть на меня, как улетучивается вся одежда!

Она поднялась, и банное полотенце свалилось на пол. Она подняла его, снова тщательно закуталась в него и опять примостилась на высоком стуле. Получалось так, будто вы стали обладателем объемного фильма, созданного большим режиссером, который владел секретом постановки коротких, но содержательных картин.

– К тебе приходил посетитель, – сообщила она.

– Кто именно?

– Не знаю кто, – угрюмо ответил она. – Если не ты достаешь меня, то этот треклятый дом или что-то еще.

– Ты просто расклеилась, – осторожно произнес я.

– Как это получается, что вся моя одежда все время сваливается с меня?!

– О'кей, значит, это из-за меня или из-за дома, а возможно, из-за обоих нас сразу, – примирительно сказал я. – А теперь расскажи мне о посетителе.

– Это я собираюсь сделать. – Она свирепо взглянула на меня. – Если ты, конечно, дашь мне такую возможность. Зазвонил дверной звонок. Я решила, что это ты. Что, возможно, ты забыл ключи или что-то еще. Поэтому я пошла открывать дверь и, как только я отворила ее, с меня свалилось банное полотенце.

– Просто обворожительно! – проскрипел я. – Так кто же был этот посетитель?

– Откуда, черт побери, мне знать это? Он лишь мельком взглянул на меня, как-то гортанно присвистнул и бросился наутек. Никогда раньше не видела, чтобы мужик удирал с такой поспешностью.

– Как он выглядел?

– Лупоглазый коротышка с огромными очками. Его очки даже больше, чем у меня.

– Манни Крюгер? – поинтересовался я.

– Он не остановился, чтобы представиться, – съехидничала она. – Он влетел в свою машину и как угорелый понесся прочь. И вообще, что с ним?

– Думаю, что Манни относится к застенчивым людям, – объяснил я. – Возможно, он подумал, что у меня какой-то разгул, что здесь беснуются еще с десяток красоток и что репутация студии окажется подмоченной, если он окажется как-то причастным к этому.

– Он кретин! – решительно произнесла она, потом отпила из своего бокала. – Я беспокоюсь за Ральфа!

– И я тоже, – проворчал я. – Не удивлюсь, если и сам Ральф беспокоится о Ральфе.

– Он не очень хорош в критические моменты, – пояснила она. – Сказать честно, даже какой-то безнадежный!

– У меня возникла большая проблема, связанная с тобой, – доверительно сообщил я ей.

– Вот как? – Она приподняла голову и в упор взглянула на меня, потом в ее темных глазах появился слабый отблеск. – Прошлой ночью этой проблемы у тебя не было! Об этом тебе нечего волноваться и сегодня, Рик. Пока что эти услуги бесплатные.

– Я знаю, что, как правило, ты говоришь не правду, – продолжал я. – Я совершенно запутался и не могу вычислить несколько моментов, когда ты мне говорила правду, а когда нет.

– А что, если мне на все время захлопнуть свою пасть, тогда и у тебя пропадут проблемы? – с издевкой спросила она.

– Может быть, мы снова пройдемся по тем вопросам, которые я задавал тебе сегодня с утра, и посмотрим, не сумеешь ли ты дать на них более вразумительные ответы.

Она допила свой коктейль и подвинула пустой бокал по стойке в мою сторону.

– Ах, братишка! – взвинченно воскликнула она. – На этот раз нас ждет забавная ночь!

– Итак, начнем, – игнорировал я ее выпад. – Был ли Джейсон Траверс твоим клиентом?

Она слегка пожала плечами:

– Не постоянным. Насколько я припоминаю, всего раза два.

– Это тебя не огорошило, верно? – хотел подбодрить я ее, но перехватил ледяной взгляд и торопливо продолжил:

– Я имею в виду, когда говоришь правду.

– Просто задавай вопросы, – резко гаркнула она. Я налил ей вторую порцию спиртного и поставил перед ней бокал:

– Причем такой тип, как Траверс, у которого миллион бегающих за ним поклонниц? Легко понять, что у него больше чем достаточно женщин, предлагающих себя задаром.

– У каждого имеются свои бзики, – безразличным тоном ответила она. – Могу лишь предполагать, что у него это получается только с потаскухами. А если хочешь узнать почему, то лучше спроси об этом его аналитика.

– Возможно, ты права, – отозвался я, припомнив недавнюю встречу с русалкой из Малибу. – А что можно сказать о Дене Ларсене?

– С ним – никогда! – отрезала она. – Из группы Вилли его интересовала только Глория.

– Теперь его заинтересовала ты, – с легкостью произнес я, – и Ральф.

Ее глаза медленно расширились.

– Ты просто пытаешься до смерти напугать меня.

– Сегодня я встретился с ним, – продолжал я. – Он просто отчаянно желает отыскать Глорию и думает, что ты можешь ему в этом как-то помочь. Или ты, или твой брат.

– Я поистине рада, что не поехала домой! – Неожиданно ее всю передернуло. – Не хочу иметь ничего общего с этим Деном Ларсеном.

Зазвенел звонок в дверь, и она расплескала свое спиртное на поверхность стойки.

– Кого еще леший принес? – прошептала она.

– Откуда же мне знать? – вполне логично отозвался я. – Почему бы тебе не пойти и не узнать?

– Мне? – Ее темные глаза стали еще темнее. – Да ты смеешься!

– Я просто вспомнил об одном неотложном деле, – пояснял я ей в то время, как в дверь продолжали яростно названивать. – Не важно, кто это. Просто приветливо улыбнись пришедшим и приглашай в дом.

– Но, допустим… – она нервно сглотнула, – это кто-то вроде Дена Ларсена.

– Тогда скажи, что ночные ставки за сексуальные услуги по вызову удваиваются, – посоветовал я, живо выходя из-за стойки бара. – Какого черта? Ведь деньги для него ничего не значат.

Не останавливаясь, я спустился с лестницы и прошел в спальню. Пистолет 38-го калибра находился в верхнем ящике комода, я торопливо выдвинул его, проверил обойму с патронами, потом сунул пистолет в набедренный карман. И почувствовал себя несколько увереннее, когда возвращался в гостиную. Совсем ненамного, но все же увереннее.

Глава 11

Все походило на семейную встречу, но особого уюта не чувствовалось. Сара сидела на диване с окаменевшим лицом, напоминавшим туго натянутую маску, вцепившись обеими руками в свой бокал. Большой, толстый и преждевременно облысевший мужчина хлопотливо готовил себе у бара коктейль. На нем все еще был надет, как и в нашу первую встречу, тот же шерстяной спортивный пиджак и расклешенные светло-зеленые брюки. Сменил он только рубашку. На этот раз надел ярко-голубую с густым черным орнаментом. Я гадал, что же стало с его светлой рубашкой с белым рисунком.

– Я потерял Глорию, – произнес он своим низким басом. – Подумал, что, может быть, вам, Холман, удалось разыскать ее?

– Во время нашей последней встречи Сара представила вас как Вилли Шульца, – сказал я. – Но вы снуете себе повсюду как ни в чем не бывало. Полагаю, вы, должно быть, ее брат, Ральф?

– Да-а, – протянул он и сделал паузу, чтобы быстренько глотнуть спиртного. – Думаю, Сара обрисовала вам распределение ролей в нашей операции. Мне полагалось выдавать себя за Вилли, а потом, когда вы оба приехали на квартиру и обнаружили там его при смерти, Сара сказала, что это Даррах. Потому что это первое, что ей пришло в голову. Поэтому… – он быстро пожал плечами, – кем же еще я мог назваться, как не Вилли Шульцем?

– Глорию я нашел, – сообщил я ему, – но потом" опять потерял.

– Он поехал на квартиру, – продолжила Сара. – Глория попросила его войти в гостиную. Но за дверью прятался кто-то еще, и Рика огрели по башке.

– Вы саданули меня слишком сильно, Ральф, – добавил я.

Он энергично замотал головой:

– Это был не я, клянусь! Глория решила, что будет лучше, если вы встретитесь один на один. Поэтому предложила мне проваливать и не возникать раньше чем через полчаса. Когда же я возвратился, в квартире уже никого не было.

– Вы мерзкий лгун, Ральф! – сказал я.

– Сущая правда! – Он достал из кармана носовой платок и вытер выступивший на лбу пот. – Я чуть не лишился рассудка, когда обнаружил ее исчезновение. Потом подумал, что, вероятно, она уехала с вами.

– Вы хотите сказать, что не проверили этого? – поинтересовался я.

– Проверил?

– Через свою сестру, – пояснил я. – Разве не для этого вы подослали ее ко мне с самого начала? Не для того разве, чтобы постоянно и точно знать, что я делаю?

– Не понимаю, какого рожна вы несете? – Но голос его прозвучал далеко не убедительно.

– Вы мерзкий лгун, Ральф, – повторил я. – Не знаю, зачем вы сейчас явились сюда, но явно не потому, что предполагали, будто Глория находится здесь.

В дверь опять позвонили. Сара как-то конвульсивно подпрыгнула, а ее брат даже и глазом не моргнул.

– Кто на этот раз? – напряженно спросила брюнетка.

– Почему бы тебе не пойти и не выяснить? – отозвался я. – Или тебе или твоему брату Ральфу?

– Пойду я, – угодливо предложил Ральф. Я подумал – может быть, слишком угодливо.