Наёмники (Рулевой - 4)

Большинство одеты очень неплохо - если не считать модников, с шиком одевавшихся по последней моде "под бедноту". За редким исключением все выглядят вполне упитанными; собственно, довольно многие страдали ожирением. Они расхаживали небольшими группками, человека по три-четыре, и только редкие из них имели отталкивающий вид. Так, мягкотелые обыватели; большинство из них болтали или смеялись - не без нервозности, - словно собрались на какой-нибудь детский праздник. Совершенно очевидно, очень мало кто из них сражался ради защиты того, что имел. Уж их предводитель-то точно не дрался на последней войне. Пувис Амхерст был одним из самых омерзительных типов, с какими Бриму приходилось иметь дело. До тех пор, пока его папаше - адмиралу Амхерсту - не удалось вытащить его с действительной службы, которую тот проходил на борту К.И.Ф. "Свирепый", этот жукид проводил почти все время, трясясь от страха в углу.
      Время от времени КМГСовцы бросали злобные взгляды на немногочисленную цепочку решительного вида мужчин и женщин, двигавшихся в противоположном направлении по внешнему периметру площади. Эти были одеты попроще - многие даже в потертые мундиры времен последней войны. В руках они держали написанные от руки транспаранты несколько другого содержания:
      ПОЧЕМУ У ВАС ТАКАЯ КОРОТКАЯ ПАМЯТЬ?
      ВСПОМНИТЕ АТАЛАНТУ!
      ЗАЩИТИМ НАШУ СВОБОДУ!
      ПОДДЕРЖИМ ПРИНЦА ОНРАДА!
      ПОСТРОИМ "ЗВЕЗДНЫЕ ОГНИ"!
      НЕ ДАДИМ ПРОДАТЬ НАШИХ ДЕТЕЙ
      В РАБСТВО ТРИАНСКОМУ!
      ДОЛОЙ ПРЕДАТЕЛЕЙ ИЗ КМГС!
      - Отрадное зрелище, - заметил Брим, глядя на , них в окно.
      Драммонд кивнул:
      - Совершенно согласен. А ведь они начали появляться на таких сборищах совсем недавно. - Он пожал плечами. - КМГСу понадобилось довольно много времени для того, чтобы вывести здравомыслящих граждан из себя, зато теперь те, похоже, начинают просыпаться. Ничего, их еще прибавится. Если уж на то пошло, терять свободу не хочется никому.
      Лимузин миновал величественное здание Адмиралтейства, где практически перекрыла движение по площади Локорно вторая демонстрация КМГС. И тут тоже полтора, от силы два десятка активистов держали транспаранты в поддержку Флота.
      МЫ ПОКЛЯЛИСЬ ЗАЩИТИТЬ ИМПЕРИЮ.
      СОХРАНИМ ФЛОТ!
      СТРОЙТЕ "ЗВЕЗДНЫЕ ОГНИ"!
      ЭТО НАДЕЖНЕЕ ВСЕГО
      ЗАЩИТИТ ИМПЕРИЮ!
      "ЗВЕЗДНЫЕ ОГНИ" И ОТВАГА
      ЭТО И ЕСТЬ ФЛОТ!
      Брим улыбнулся. Пусть их было еще немного - особенно в сравнении с многотысячными демонстрациями КМГС, однако что-то начинало меняться. Уже то, что даже небольшая часть населения восстала для активных действий перед лицом многократно превосходящего их численностью противника, многое говорило о положении дел в Империи.
      В квартале Бердмор - сплошь в строительных лесах и кранах - Фелиция притормозила у двух величественных мраморных изваяний мудрецов с Серенианских астероидов, свернула на узкую, всего в три полосы, Грегори-стрит и остановила лимузин у комплекса старых административных зданий, построенных в пышном стиле давно ушедших эпох. Ненастье придавало им еще более усталый вид, и даже стройные колоннады и горделивые статуи казались чужими в эти дни разрушительного засилья КМГС. Брим сразу же узнал это место: древние пристройки к Адмиралтейскому филиалу. Если бы только камни могли говорить!
      Борясь с то и дело норовящим улететь зонтиком, он поднялся по гранитным ступенькам и, стараясь не обращать внимания на капавшую с кончика носа воду, отсалютовал двум монументального вида гвардейцам у входа. Следом за двумя своими спутниками он в конце концов очутился в просторном помещении, в которое выходили пять ярусов балконов. Где-то высоко над головой потолок украшался голографическими изображениями древних звездолетов, названия которых, равно как и цель их пути, позабылись много поколений назад.
      Впрочем, некоторые из них Брим все же опознал: изящный К.И.Ф. "Доблестный", знаменитый линкор, впервые за описанную в летописях историю очистивший Лорендельскую туманность от космических пиратов; маленький неуклюжий грузовой кораблик "Периколь Энтерпрайз", тридцать раз прорывавшийся сквозь тесное кольцо блокады Кводейла; даже маленький К.И.Ф. "Гидроволанте", творение гениального Марио Кастольди, - этот кораблик до сих пор удерживал рекорд скорости, достигнутой с использованием устаревших ходовых генераторов Агелло.
      - Эй, Вилф! - окликнул его Драммонд. - Того и гляди ты сейчас запутаешься в ногах или врежешься в стену!
      - А.., да, - очнулся Брим, краснея и опуская взгляд. - Просто я всегда увлекался древними звездолетами.
      - Что ж, это хорошо, - усмехнулся Драммонд. - Адмиралтейство знает, кому доверить свои новейшие железки.
      В лифтовом холле небольшой кусок стеклянного витража вдруг откинулся, и из отверстия их пристально осмотрели две пары глаз. На седьмом этаже их остановили трое морских пехотинцев, просканировавших их отпечатки пальцев и глазную сетчатку. Только после этого их пропустили в огромный зал, размеры которого явно выбирались с целью остановить штурмующих, если таковые вдруг обнаружатся, - у часового в дальнем конце наверняка будет солидный запас времени включить всевозможные средства обороны, пока потенциальный неприятель доберется хотя бы до середины зала. Допотопный приемчик, с ухмылкой подумал Брим, но от этого не менее эффективный.
      Миновав и этого часового, они оказались в большом прямоугольном помещении - в предыдущие свои посещения этого комплекса он бывал в точно таких же: несколько рядов рабочих пультов, негромкое жужжание приборов, редкие щелчки переключаемых тумблеров, сдавленный кашель или скрип кресел. В воздухе пахло перегретой электроникой, духами, а еще хогга-пойей - значит где-то здесь были и содескийские медведи. Впрочем, над всем этим доминировал затхлый запах древних стен. Бримудаже померещился аромат рассыпающейся в прах от ветхости бумаги, но это, конечно, был плод его воображения: подобный раритет можно найти только в музее.
      - Сюда, - бросил Драммонд, отпирая одну из боковых дверей.
      Войдя, Брим испытал довольно сильное потрясение. В отличие от других виденных им казенных помещений это было светлым и просторным. Высокие окна с полукруглым, богато украшенным резьбой завершением, высокие потолки заставляли стоявшие в комнате столы казаться карликовыми. Это относилось и к огромному овальному столу, уставленному графинами с разноцветными жидкостями - мера, явно рассчитанная на самые разнообразные вкусы потенциальных посетителей Адмиралтейства.
      - Резервный офис, - пояснил Драммонд, заметив, как поползли вверх брови у Брима. - Ну и по совместительству одно из лучших мест для переговоров во всем комплексе. Скоро сами убедитесь. Наверняка вам будет интересно узнать, что облачники собираются противопоставить "Звездному огню".
      - Угу, - кивнул Колхаун. - Еще как интересно. - Он одобрительно оглядел помещение, потом в упор посмотрел на Драммонда поверх очков. - Поди вы не будете всякий раз провожать нас туда-сюда из этого дома, а?
      - Ваши пропуска будут готовы в течение метацикла, - заверил его Драммонд. - Если честно, у меня и правда есть еще кое-какие армейские дела. - Он кивнул на дверь. - Ну и еще: если вы совсем уж соскучитесь по глубокому космосу, кф'кессоварка сразу за дверью, а рядом банка для добровольных пожертвований. Правила стандартные: насвинячил так убери за собой.
      - Как насчет прослушивания? - поинтересовался Колхаун.
      - В отношении электроники - насколько нам известно, нормально. Настолько безопасно, насколько этого удалось добиться медведям. У тытьпроклятого КМГС такой же допуск, как у нас, но содескийцы.., короче, у них несколько дополнительных, собственных уровней, так что они проверяли это помещение: все чисто.
      - А люди за дверью? - спросил Брим. Драммонд подумал немного.
      - У большинства из них допуск выше, чем у вас. - Он нахмурился и ткнул пальцем в Брима. - Вот вы; вы можете отличить КМГСовца от нормального звездоплавателя? - неожиданно спросил он.
      Застигнутый врасплох Брим нахмурился.
      - Если честно, генерал, не знаю, - признался он, задумчиво потерев подбородок. - Пока сам я не узнаю человека поближе или не услышу от кого-то, кому доверяю, вряд ли.., ну, по крайней мере пока тот сам себя не выдаст.
      - Вот именно, Вилф, - совершенно серьезно сказал Драммонд. - И мы тоже не можем. Поэтому у нас здесь крепкая дверь, и крепкий замок, и еще медведи, которые ежедневно проверяют все. Но по-настоящему безопасность зависит от вас, флотских. - Он покосился на дверь. - Впрочем, вам повезло. С месяц назад Кол позволил нам завербовать - повторно - одного из ваших бывших сослуживцев. Собственно, его основной обязанностью являлось обустройство этого офиса и взаимодействие с медведями.
      Брим обратил внимание на то, что Колхаун расплылся в широкой улыбке.
      - А как ты вернешься к себе на "Огонь", он еще будет твоим старшим унтер-офицером, - добавил он, подмигнув. - Валяй, шеф, заходи, покуда я помогу братцу Драммонду подготовить его лекцию про облачников.
      - Есть, коммодор! - послышался из двери до боли знакомый голос.
      У Брима перехватило дыхание, когда в проеме возникла высокая, мощная фигура.
      - Барбюс! - завопил он, и лицо его против воли расплылось в блаженно-счастливой улыбке. - Утрилло Барбюс!
      Глава 3
      ФИЛИАЛ
      Брим отдал ответный салют и тут же бросился к здоровяку пожать руку.
      - Иногда мне уже начинало казаться, что я никогда не увижу вас, шеф! признался он, морщась от медвежьей хватки старого друга. - Где это вы пропадали?
      - Долгая история, кэп, - застенчиво улыбнулся Барбюс.
      - Еще бы, лет на десять, - заметил Брим, пытаясь совладать с разом нахлынувшими воспоминаниями. Тогда его только-только перевели старшим помощником на К.И.Ф. "Громовой", а Барбюс поступал в Академию на рулевого. Негрол Трианский подался в бега, и над истерзанной пятилетней войной Империей забрезжил луч надежды. - Кажется, несколько жизней прошло с того дня, как вы подбросили меня к космодрому Аталанты, - задумчиво продолжал он. - Вы ведь не забыли, как мы в первый раз встретились с "Невидимкой"?
      - Разве ж такое забудешь, сэр? - ухмыльнулся Барбюс. - Да и то по чистой случайности. Вы, я, да полковник Урсис, и дело было на борту транспорта "Судьбоносный". Его тогда еще бросил экипаж у газового гиганта.., как там его...
      - Угу. - Брим на мгновение прикусил губу, вспоминая. - Да... Ну да, точно! Мю Зебулона! Вот как он назывался!
      Барбюс щелкнул пальцами.
      - Вот-вот, сэр! Мю Зебулона. И вы таки вытащили нас оттуда, быстро вытащили! - Он помолчал, словно вглядываясь в прошлое. - Славное было время тогда, полное надежд. - Он передернул плечами. - А вот потом...
      - Что у вас вышло там в Академии? - вполголоса спросил Брим..
      - Ну, я даже поучился там чуток, - вздохнул Барбюс. - И даже не так уж плохо, с позволения сказать. Но меня комиссовали с первым же сокращением.., вскоре после Гаракского договора. - Он прикусил губу. - Я так понял, вы ушли на гражданку тогда же - они тогда сокращали всех подряд.
      - Правильно поняли, - кивнул Брим. - Похоже, тогда чуть не весь Флот остался без дела - и все искали себе хоть какую-нибудь работу. - Он невесело улыбнулся. - Я тогда их перепробовал с сотню, и каждая следующая чуть хуже предыдущей.
      - Ну, моя-то жизнь тоже покатилась было по той же дорожке, - кивнул Барбюс, - да мне повезло. Босс.;, то бишь коммодор Колхаун взял меня на один из своих кораблей. А уж с тех пор мне грех жаловаться - жизнь пошла неплохая, да и интересная.
      Брим достаточно слышал о Колхауне, чтобы воздержаться от расспросов касательно характера этой работы.
      - С позволения сказать, кэп, вы сильно огорчили уйму людей, когда исчезли, - продолжал Барбюс. - Так что все мы вздохнули с облегчением, когда вы вынырнули на Аталанте.
      Карескриец почувствовал, что щеки его Пылают от стыда. Разбив при аварийной посадке и без того дышавший на ладан ЕД-4 - пусть и не по своей вине, - он оказался в столь стесненных обстоятельствах, что ему пришлось буквально бежать с Авалона. Нанявшись простым матросом на рейсовый лайнер, он улизнул с борта в космопорту Аталанты, где его по чистой случайности и нашли друзья.
      - Я многому научился в то время, - невольно признался он.
      - Я тоже кой-чему научился, пока не ушел с Флота, сэр, - улыбнулся Барбюс. - Но главное узнал за время, что провел в Академии.
      - И что же? - поинтересовался Брим. Верзила-, старшина всегда отличался исключительно здравым взглядом на вещи.
      Барбюс нахмурился.
      - Ну, кэп, это трудно сказать словами. Вроде у меня неплохо все пошло в Академии - под конец семестра я был вторым в своей группе. Но даже тогда я все спрашивал себя, правда ли это мое? Ну и всякий раз выходило, что нет.
      - Второй в группе - и не на своем месте? - удивился Брим. - Разве такое возможно?
      - Ну, по чести сказать, кэп, там много было парней, куда более моего достойных стать офицерами, да и они порой жалели, что не остались в рядовых. Просто уж я уродился матросом, вот и все тут.
      Брим не без уважения посмотрел ему прямо в глаза. Немногие способны относиться к себе так критически.
      - Когда мы познакомились, - сказал он наконец, - на Флоте не было матроса достойнее.
      - Спасибо, кэп. Я всегда старался как мог.
      - Гм.., когда вы, ветераны, покончите с воспоминаниями, я, с вашего позволения, все же начну инструктаж, - нетерпеливо покашлял Драммонд.
      - Есть, сэр... Так я прикрою выход, коммодор, - опомнился Барбюс.
      Брим занял место за столом напротив Колхауна.
      - Наконец-то я заполучил вас обоих снова на один корабль, - довольно ухмыльнулся старший карескриец. - Сдается мне, трудно придумать чего страшнее для ихней Лиги.
      Свет в комнате померк, и стоявший за пультом управления Драммонд улыбнулся зрителям.
      - Итак, джентльмены, - хорошо поставленным голосом начал он, - позвольте представить вам прототип нового легкого крейсера "Горн-Хофф П.1065". - Над столом возникло трехмерное изображение предрассветной скалистой пустыни - а может, дело было после заката, трудно сказать. После нескольких мгновений тишины, нарушаемой лишь завыванием ветра в камнях, послышался далекий рокот гравигенераторов. Где-то в узкой полосе светлого неба над горизонтом наметанный глаз Брима уловил едва заметное движение - звездолет шел на посадку. По мере приближения машины Брим разглядел, что облачники придали своему новому кораблю угловатую форму двойного шеврона: меньший V-образный корпус располагался внутри второго, заметно большего.
      - Мне жаль говорить это, но нам так и не удалось точно узнать, где именно медведям удалось произвести эту съемку, - послышался сквозь нарастающий рев генераторов голос Драммонда. - Однако, если я не ошибаюсь, это где-то в районе их дальних испытательных полигонов в секторе Гелхейм. Так или иначе, это не единственная информация из тех, которыми мы не располагаем.
      Прежде чем угловатый "Горн-Хофф" прошел "над головой" у зрителей, он слегка сменил курс над прозрачной вышкой, вдруг выросшей из земли. Пока корабль летел прямо, на окончаниях большего шеврона горели желтые огни, а сверху, посередине, - красный. Однако стоило ему заложить вираж над башней, как на брюхе его загорелся еще один красный огонь, но мигающий.
      - Приглядитесь к полосам на брюхе - их видно при вспышке, - заметил Драммонд. - Две полосы спереди, и еще несколько асимметричных ближе к корме. Нам пока не известно точно, что они означают, но мы полагаем, что это, возможно, часть новой системы вооружения. Кстати, Вилф, эта штука у перелома задней кромки: что она вам напоминает?
      Брим всмотрелся, сощурившись, в застывшее изображение.
      - Трудно сказать точно с такого расстояния, - сказал он наконец, - но, судя по форме, это скорее всего какая-то разновидность наружного рулевого сопла - особенно если считать, что дюзы ходовых движков находятся по оси меньшего шеврона.
      - Слово в слово то, что говорили наши инженеры, - восхитился Драммонд, пуская запись дальше. - Кстати, наблюдатель на месте тоже пришел к такому выводу. Что же касается записи, по его расчетам высота полета корабля составляла около восьми тысяч иралов, а скорость - порядка четырехсот пятидесяти - пятисот кленетов в метацикл. Скажем прямо, не рекордные показатели, но обратите внимание на отсутствие ударной волны. Это означает, что конструкторы Горн-Хоффа начали наконец уделять внимание поведению корабля при атмосферном полете.
      Пустынный пейзаж резко сменился панорамой глубокого космоса.
      - А теперь, - объявил Драммонд заметно тише, - мы покажем вам, как выглядит этот корабль в родной стихии. Эти кадры снимали мы сами, с одного из наших последних невидимок, К.И.Ф. "Достижение", первого из построенных нами кораблей, способного беспрепятственно пропускать все известные излучения, включая N-лучи. - Он усмехнулся. - Мой вам совет, джентльмены: не связывайте с этим кораблем особенных надежд. Даже притом что он не обнаруживается ни одним из известных нам средств, корабль ненамного лучше любого другого невидимки, нашего или вражеского. За повышенную проводимость корпуса приходится платить чудовищным расходом энергии. Поэтому значительную часть этой съемки он просто пытался не попасться кому-нибудь под ноги.
      Брим завороженно смотрел, как угловатый "Горн-Хофф" снова появляется в поле зрения - на этот раз в левом углу дисплея, с нарастающей скоростью двигаясь через звездный небосклон.
      - Судя по всему, мы засняли одно из первых испытаний корабля в открытом космосе, - пояснил Драммонд. - Экипаж, похоже, готовится к тестам какой-то из бортовых систем. Обратите внимание, "наружное рулевое сопло", как назвал его Брим, частично повернуто вниз, а в зоне, где, по нашим предположениям, размещаются ходовые камеры, на внешней поверхности корпуса смонтированы четыре осевых теплообменника.
      Откуда-то из-за края дисплея вынырнули два скоростных катера "Гантейзер-380"; двигались они значительно быстрее, чем "Горн-Хофф", идя с ним параллельным курсом.
      - Эти двое обеспечивают охранение, - пояснил Драммонд.
      Тем временем новый крейсер набирал скорость, а выступающие из корпуса аэродинамические рули, складываясь, убирались в ниши, оставив только рулевое сопло. Корабли сопровождения пристроились к нему с флангов.
      "Горн-Хофф" продолжал разгоняться и очень скоро обогнал значительно менее быстроходный Имперский разведывательный корабль. Так продолжалось еще несколько циклов. Зеленый выхлоп из его дюз странно мерцал и был шире, но не таким ярким, как у "Гантейзеров". Крейсер прошел еще несколько кленетов и, чуть кренясь, начал плавный поворот направо - первый заметный маневр с начала наблюдения. Имперскому невидимке пришлось резко менять курс, чтобы избежать столкновения.
      Все это время один из "Гантейзеров" держался примерно в двухстах пятидесяти иралах справа от крейсера, лишь иногда подходя к нему на дистанцию в половину размаха большего шеврона. Второй катер на протяжении испытаний маневрировал гораздо свободнее - судя по всему, с него велась голографическая съемка, и он выбирал наиболее выгодные ракурсы.
      Несколько следующих циклов облачники проводили стандартную процедуру проверки курсовой устойчивости и управляемости крейсера. На глазах у Брима корабль проделал несколько энергичных качков с борта на борт, две-три бочки, глубокий вираж и, наконец, боевой разворот, после чего ушел от явно плохо управляемого невидимки.
      - Ряд наших экспертов оценили его довольно высоко, - заметил Драммонд. Говоря их словами, он "послушен". Особенно маневренность - превосходна для такого крупного корабля. Они также очень высоко отозвались об его разгонных свойствах.
      Брим молча кивнул. Даже при самых сложных маневрах корабль почти не сбивался с курса. Из него получится отличная орудийная платформа.
      Облачники прокрутили еще несколько бочек, а потом выправили курс, идя со сравнительно большим углом атаки, прошли перед невидимкой перпендикулярным курсом и свернули к маленькой эскадре вспомогательных судов, возникшей в поле зрения откуда-то со стороны центра Галактики. На взгляд Брима, крейсер держал курс безукоризненно - судя по всему, он был очень легок в управлении.
      - Вы что-то говорили насчет разлагателей, - подал голос Колхаун. - Я тут все глаза проглядел, да так и не нашел ничего, похожего на оружие. Так чего вы все-таки знаете насчет ихнего вооружения?
      - Очень мало, - признался Драммонд. - Детальный анализ этих съемок позволил выявить на корпусе опорные кольца под семь башен, возможно, двухорудийных, как на "Звездном огне". Однако это вся информация, которой мы располагаем на сегодняшний день. - Он кивнул, словно решаясь. - Лично я считаю, что они установят новые 375-миллиирало-вые разлагатели, лицензию на производство которых они приобрели у "Теобольд Интерспейс" с Ликсора.
      - Старый знакомый, Ликсор, - буркнул Колхаун. - А мы еще удивляемся, чегой-то они все время нейтральны... Вот уж они, поди, разбогатели, торгуя с обоими сторонами. Ведь если подумать, кто-то из двух наверняка выйдет победителем.
      - Что бы там ни говорили об этих жадных до прибыли жукидах, - усмехнулся Драммонд, - разлагатели они делают чертовски неплохие.
      Брим кивнул.
      - Судя по тому, что я читал, у этих новых "Теобольдов" сверхплотный фокус. Это первые серийные образцы, основанные на совершенно новых технологиях. А уж если их целых четырнадцать.., страшно представить, какая энергия обрушится на цель.
      - Совершенно верно, Брим, - согласился Драммонд. - Они обладают сверхплотным фокусом, и энергия залпа просто чудовищная. И именно это позволяет нам считать, что мы нащупали-таки их слабое место.
      - Слабое место? - удивился Брим.
      - Во-во, - согласился с ним Колхаун. - Покуда все идет к тому, что они сконстролили классный корабль.
      - Не спорю, - кивнул Драммонд. - Классный, но за исключением одной маленькой детали. Надеюсь, все обратили внимание на то, как мало поперечное сечение?
      Колхаун пожал плечами.
      - Это уменьшает размер цели с половины ракурсов, да и сопротивление уменьшается. И уж ежу понятно, как это улучшит ихнюю маневренность. А что?
      - Боевые свойства "Звездного огня" явились для конструкторов Горн-Хоффа большим потрясением, - объяснил Драммонд. - Поэтому они проектировали свой новый корабль в расчете на достижение максимальных летных характеристик заботу об артиллерии взяли на себя парни из "Теобольда". Однако отражающих ходовых кристаллов у них нету, стало быть, им пришлось повышать скорость другими путями, включая эту новую форму корпуса. В результате из-за узкого сечения в корпусе не осталось места для двух дополнительных плазменных генераторов, которые на "Звездном огне" питают только разлагатели. А ведь этим "Теобольдам" требуется уйма энергии.
      Глаза у Брима против воли полезли на лоб.
      - Вы хотите сказать...
      - Вот именно, мой славный рулевой, - улыбнулся Драммонд. - В то время как "Звездный огонь" способен вести залповый огонь на полной скорости - один залп каждые двадцать тиков, - тысяча шестьдесят пятый "Горн-Хофф" по нашим расчетам может вести одновременный огонь максимум из шести разлагателей, и даже это заметно скажется на его скорости. - Дисплей погас, и узкий луч света высветил фигуру генерала за пультом. Прикусив губу, он задумался на мгновение, потом решительно тряхнул головой. - Разумеется, - продолжал он, - они могут стрелять и из всех четырнадцати - на пониженной мощности, - но... - Он пожал плечами. Все это, конечно, в теории. Но даже при всех их проблемах с энергией ясно одно: эти облачники снова постарались. И если только я понимаю что-нибудь в их тытьчертовых звездолетах, этот может быть очень и очень опасен.
      Брим без труда согласился с точкой зрения Драммонда. За годы войны он достаточно имел дела с облачниками и их техникой, чтобы научиться не недооценивать их...
      ***
      Рано утром следующего дня Брим с Колхауном уже присутствовали на совещании у адмирала Карлайла О.Х. Гумбертона, начальника оперативного штаба. Также присутствовали адмирал Фрэнк Б. Фарли, крылатое существо с Азурна (адмирал известен был тем, что дослужился от рядового матроса до своего нынешнего поста командующего планетарным Флотом), адмирал Брюс Мидарс - выпускник Дитясбургской Академии и с незапамятных времен начальник Адмиралтейского отдела ходовых систем; контр-адмирал Джон Ф. Варн, только недавно назначенный ректором Академии Космогации, и совсем еще молодо выглядевший вице-адмирал Дэниел Л. Купер, отвечавший за технологию Невидимок, - все старые вояки, закаленные в боях ветераны, чье отношение к КМГС и его прихвостням было совершенно однозначным.
      Колхаун начал с подробного изложения задуманного плана, после чего был подвергнут тому, что точнее всего подпадало под определение "перекрестный допрос" со стороны трех адмиралов, одного контр- и одного вице-адмирала и продолжалось ничуть не меньше двух метациклов. Впрочем, дотошность и осторожность Адмиралтейских офицеров была вполне простительна для людей с их уровнем ответственности. Гумбертона, например, беспокоили вопросы боеспособности Флота.
      - КМГС превратил нашу жизнь в кошмар, Кол, - заявил он. - Численность судов упала ниже всех мыслимых уровней. А от оставшихся эскадр зависит судьба всей Империи - по крайней мере той ее части, которая хоть немного еще соображает. Скажи, что нам делать, если все-таки разразится война и нам потребуется срочно уничтожить эти их космические форты?..
      Колхаун ответил на этот вопрос, а также на добрую сотню других. С самого начала было ясно, что пробить идею Колхауна будет не так-то просто. И все же это было возможно. Как бы скептически ни были настроены высшие адмиралтейские чины, план, несомненно, заинтересовал их. Более того, всю следующую неделю они присылали своих подчиненных с новыми и новыми вопросами. Собственно, этим офицерам-советникам и предстояло стать теми адвокатами, которые продадут - или не продадут - проект.
      Впрочем, когда очередь говорить доходила до Брима, он, как правило, не встречал возражений. Его круг вопросов сводился к чисто техническим характеристикам "Звездного огня" и его близнецов, которые готовились сойти со стапелей. Люди, с которыми он говорил, были настоящими звездолетчиками, их объединяла любовь к кораблям и бескрайним просторам космоса. Они слушали его внимательно, и то, что они слышали, им было явно по душе.
      ***
      Как обычно, почти все время, что Брим провел в Авалоне, ушло на работу. А в редкие - очень редкие - свободные минуты он был так изможден, что с трудом добирался до мягкого кресла, чтобы вздремнуть. В общем, этот период его жизни явно не походил на идиллию. С другой стороны, это не оставляло ему времени на мысли об одиночестве - спасибо и на том.
      За все эти напряженные недели в Филиале Адмиралтейства приключился всего один неприятный инцидент - если не считать, конечно, практически непрерывно сменявших друг друга демонстраций КМГС по тому или иному поводу. Принятые в старом здании меры предосторожности не оставляли КМГСовцам почти никакой лазейки - особенно с учетом того, что меры эти принимались без особого шума содескийцами. Однако даже выносливость медведей имеет свои пределы, да и поставленная перед ними задача была слишком сложной. Так, например, старый комплекс являлся собственностью Адмиралтейства, а следовательно, был открыт для доступа всем Синим Курткам - не исключая приверженцев КМГС. Медведи (равно как и их коллеги из числа людей) обладали полномочиями выявлять членов Конгресса и препровождать их в "безопасные" зоны здания. Рассчитывать на помощь других служб безопасности они, однако, не могли - да и не особенно хотели.
      С посетителями, попавшими в старый комплекс по ошибке или естественному любопытству, обращались вежливо, возвращая их на путь к выходу. Других, пытавшихся обнаружить, почему эта древняя часть Адмиралтейства кишит старшими офицерами, снабжали ложной "секретной" информацией - то же относилось и к сочувствующим КМГС часовым. Случались, однако, и такие, которые не удовлетворялись этим, - с ними разделывались быстро и без шума: они попадали в дорожные происшествия с фатальными последствиями или заражались стремительно протекающими инфекциями прежде, чем успевали доложиться хозяевам. К счастью, подобного с собой обращения требовали редкие КМГСовцы, так что тревоги в рядах предателей пока не поднималось.
      Содескийские охранники исполняли свою работу столь незаметно, что работавшие в старых зданиях обычно и вовсе не замечали их присутствия. Однако как-то утром, недели за две до авалонского Нового года, когда Колхаун знакомил со своим планом командиров эскадрилий 108-го штурмового эскадрона, Брим обратил внимание на привлекательную блондинку в лейтенантской форме, вошедшую следом за стюардом, толкавшим тележку со свежим кф'кессом. Старший карескриец был так поглощен пояснениями к голографической карте Флюванны, что явно не заметил новенькую - даже ее напряженно шарившего по сторонам взгляда.
      Брим присмотрелся к ней повнимательнее. Что-то в ней настораживало. Взгляд? Слишком уж аккуратно сидящая форма? Или руки, нервно теребившие блестящие пуговки на воротнике? Он так и не решил, что именно, но тревога охватывала его все сильнее. Он решил не рисковать и поднялся было из своего кресла, чтобы подойти к ней, но тут рядом возник неизвестно откуда взявшийся Барбюс, галантно поклонился ей и так же вежливо попросил пропуск.
      Несмотря на всю вежливость его обращения, она немедленно сорвалась на крик.
      - Да как вы смеете так обращаться к офицеру? - взвизгнула она.
      Колхаун оборвал свой доклад на полуслове; все лица немедленно обернулись в ее сторону. Она замолчала и сделала шаг к выходу.
      Брим первым оказался у двери, не дав ей возможности активировать замок.
      - Прошу вас, лейтенант, - твердо произнес он. - Надеюсь, показать пропуск капитану вас не затруднит?
      Женщина в замешательстве зажмурилась, не переставая теребить две золотые пуговки на воротнике.
      - Какое право вы имеете требовать мой пропуск? - взвизгнула она, и тут же глаза ее испуганно расширились при виде выскользнувшего из-за стенной панели огромного медведя. - Вы что, не видите - я такая же Синяя Куртка, как вы! Или заблудиться в этом древнем доме уже считается преступлением?
      Медведь учтиво поклонился и остановился прямо перед женщиной, полностью заслонив от нее помещение.