Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Чайный клипер

ModernLib.Net / Отечественная проза / Богданов Евгений Федорович / Чайный клипер - Чтение (стр. 4)
Автор: Богданов Евгений Федорович
Жанр: Отечественная проза

 

 


Позолота сверкала на солнце. Со стороны на Егора, наверное, смотреть было забавно: по-юношески нескладный, довольно высокий сероглазый парень прямо таки пожирает глазами парусник, широко раскрыв рот и зажав под мышкой куртку с отвисшим рукавом. Картуз сбился набок, прядь русых волос выпала из-под козырька. Егор ничего и никого не замечал, кроме корабля, он весь ушел в созерцание красивого деревянного чуда с мачтами, уходящими к самым облакам. "Вот это да-а! восторженно шептал он. - Это корабль! Надо поскорее проситься в команду, пока он не ушел". Егор нащупал в кармане аккуратно свернутую бумагу, которую ему дал капитан Стронг, и приготовил ее, чтобы показать на клипере. И тут же его одолели сомнения: "Возьмут ли меня на этот корабль? А вдруг опять станут проверять мою силенку, как в Архангельске, на Смоляной пристани? И, может, начнут допытываться, кто я да откуда, да почему тут оказался?.." Однако надо было действовать. Он хотел уже подойти к трапу "Капитана Кука", на борту которого стоял вахтенный и словно поджидал паренька. Но тут на причале объявилась группа матросов, видимо, возвращавшихся из увольнения. Один из них, приметив парня, стоявшего возле "Капитана Кука", быстро подошел к нему и молча положил ему руку на плечо. - Идем! - сказал он. Егор от неожиданности растерялся и, посмотрев на рослого с загорелым голубоглазым лицом моряка, спросил неуверенно: - Куда? Матрос повторил: - Идем со мной, - показал на своих приятелей, которые стояли в ожидании парусно-весельного катера, приближавшегося к пристани. Егор колебался. Моряк, видя это, крепко, словно клещами, взял его за локоть и потащил за собой. - Да куда ты меня тащишь? - крикнул Егор. Моряк, не обратив на это внимания, стал объяснять: - "Поймай ветер" - клипер что надо! Будешь получать хорошее жалованье. Пока ходим в рейс - разбогатеешь! Голубоглазый наметанным взглядом определил, что парень этот - моряк еще зеленый, салага. Он, видимо, ищет работу и собирается проситься в команду "Капитана Кука". Из объяснений моряка Егор понял только два слова: "клипер" и "жалованье" и догадался, что он тащит его на свой корабль. Егор не стал сопротивляться. Загорелый голубоглазый моряк держал его так крепко, словно Егор собирался удрать. Катер подошел, матросы стали на него садиться. Голубоглазый схватил Егора под мышки и как мальчишку-подростка спустил в суденышко. Потом бросил ему куртку, которую Егор уронил на причал. Матрос и сам забрался на катер, а когда тот отошел от стенки, улыбнулся Егору и даже подмигнул. И другие моряки ни с того ни с сего развеселились. - Завербовал морячка! - Молоденький! - Сам зашанхаился!1 - Да моряк ли он? Эй, малый, ты матрос или зевака из тех, что целыми днями шатаются на пристани? - Ничего. Если не моряк, так сделаем из него настоящего морского волка, уверенно сказал голубоглазый. - Обкатаем на клипере! Егор из этих замечаний почти ничего не понял, но догадался, что матросы подтрунивают над ним. Катер меж тем приблизился к борту клипера "Поймай ветер", стоявшего на якоре на внутреннем рейде. С борта подали трап, и моряки стали подниматься на палубу. Когда Егор взбирался по трапу, голубоглазый моряк подсадил его широкой крепкой ладонью и слегка шлепнул Егора по заду из озорства. "Экая аглицкая вежливость! - подумал Егор и покраснел от неловкости. Эдаким манером я, кажется, скоро наплаваюсь. Попал как кур во щи!" - Пойдем к боцману, - сказал голубоглазый и повел Егора к грот-люку2. В каюте было сумеречно, и Егор не сразу разглядел находившегося тут дюжего морехода в полосатой тельняшке. Тот рявкнул: - Эгей, Фред! Кого тащишь на буксире? - Юнгу подобрал на причале. Влюблен в клипера. На "Капитана Кука" глядел во все глаза, - ответил Фред. Моряк в тельняшке подошел к ним. Егор приметил, что борода у него черная, широкая, и глаза под насупленными бровями тоже черные, горят, словно угольки. Это, видимо, и есть боцман. - Ты кто? - спросил чернобородый у Егора. - Матрос, - ответил Егор. - Матрос-то матрос, но откуда? Не с луны ли свалился в таком кепи и таких башмаках? Как зовут? - Джордж Пойндексер. Боцман шумно во всю грудь вздохнул и озадаченно почесал загривок. - Плавал? - Был палубным матросом, - ответил паренек. - Еще знаю парусное дело. Умею паруса шить. Брови боцмана поползли кверху. Он был очень удивлен. - На каком тарабарском наречии говоришь? Не понимаю... - Вот у меня есть документ, - Егор достал справку капитана Стронга. - А ну дай, что тут у тебя. Боцман взял бумагу и подойдя к иллюминатору, прочел ее. - Боб Стронг! - воскликнул он. - Старина Стронг все еще плавает на своем "Пассате"? - обратился боцман к Егору. Тот утвердительно кивнул. - Недавно мы пришли в Лондон. Я хорошо работал, старался... - Опять твой тарабарский язык! Но эта бумага - лучшая рекомендация. Я с Бобом Стронгом плавал. И немало он потчевал меня линьками3... Но - за дело попадало! Тебе повезло, парень! Беру в команду. Думаю, капитан согласится. Фред, - обратился боцман к голубоглазому, - этот парень мне нравится. Пусть будет палубным матросом. Потом поглядим, быть может, пошлем его и на салинг4. Егор спрятал письмо, которое боцман ему вернул. Кажется, все идет хорошо: он на клипере. Идем, укажу тебе койку, - сказал голубоглазый Фред, и Егор последовал за ним, не переставая удивляться: собирался плавать на "Капитане Куке", а в одно мгновение оказался на клипере "Поймай ветер". "Вот так штука..." - думал он про себя, входя следом за Фредом в помещение для команды между деками1.
      ГЛАВА ПЯТАЯ
      1
      Во всяком деле человек стремится к совершенству. Первые незрелые попытки создать что-нибудь для того, чтобы облегчить жизнь, украсить ее, сменяются новыми усилиями и новыми творениями ума и рук, ибо то, что было сначала, уже не годится, не удовлетворяет человека. Приходит новое, по общему признанию, более совершенное. А потом оказывается, что и оно не столь уж совершенно, и люди призывают на помощь достижения разума и фантазию, чтобы создать нечто еще более великолепное. Новое празднует победу, но опять устаревает и уступает дорогу еще более новому... Поиск абсолютной новизны был бы подобен поиску философского камня. Иногда между новым и старым лежат целые эпохи, могучие пласты тысячелетий, иногда проходит мало времени. Все зависит от образа жизни людей, уровня их развития и необходимости. Она подталкивает человека на более ускоренный поиск совершенства. Еще в глубокой древности необходимость заставила людей изобретать средства преодоления водных пространств: стволы деревьев, вязанки хвороста и сухой травы, затем примитивные, по нашим понятиям, деревянные плоты у тасманийцев, долбленки, звериные шкуры и бурдюки, наполненные воздухом у древних народов, папирусные лодки, а затем и деревянные суда для плавания по Нилу у египтян. Большими мастерами-судостроителями древности были критяне, мореходы страны Миноса в период их господства на Средиземном море. Они первыми применили на своих кораблях киль и шпангоуты. Эти усовершенствования заимствовали у древних критян и финикийцы. Килевые суда произвели революцию в мореходстве, ведь киль придает кораблям большую остойчивость, лучшую управляемость, необходимые в дальних морских походах. Утверждаются на водных магистралях древности этруски, греки, карфагеняне и римляне. Во времена Древней Греции углубляются различия между торговыми и военными судами. На Средиземном море некоторое время господствует трирема, несущая одну или несколько мачт, а затем и римская галера. Римский военный флот защищает грузовые суда в море. Примерно в VIII -IX вв. на Средиземном море появился латинский треугольный парус. В отличие от четырехугольного он позволил кораблям маневрировать против ветра. Сменялись эпохи и династии. Цивилизация двигалась вперед, неся и хорошее и плохое. Человечество, стремясь к великим географическим открытиям, к усиленному общению и товарообмену, активнее осваивало морские пути. Соперничали друг с другом в мастерстве постройки и вождения кораблей венецианские купцы и скандинавские викинги, португальцы, испанцы, французы, англичане, голландцы, мореходы Великого Новгорода и северные русские поморы. Торговые ганзейские суда бороздили воды Балтики и атлантического побережья, из Новгорода в Германию ходили русские лодьи. Трехмачтовые каравеллы Колумба отплывали в поиск сказочной Индии. Голландцы строили буеры, флейты, пинассы2. Гремели пушками многопарусные корабли Великой Армады. Слава Испанских конкистадоров уходила в прошлое, владычицей морей, по общему признанию, стала Англия. Линейные корабли, фрегаты, корветы, бриги, барки, бригантины, лихтеры, шхуны знаменуют собой расцвет мореплавания в эпоху парусников. И наконец - клипер. Клиперу принадлежит честь закрытия эпохи парусного флота.
      В истории мореплавания клиперы известны с начала прошлого века. Сперва это были тупоносые парусники с плавными кормовыми обводами. Они имели большую парусность, но могли плавать без балласта. Широкая форма корпуса обеспечивала высокую остойчивость. Обладая феноменальной по тем временам скоростью до 14 узлов1, они успешно соперничали с военными фрегатами. Но большие торговые и пассажирские клиперы начали строиться в 40-е годы. Американский инженер-судостроитель Джон Гриффит после теоретических расчетов пришел к выводу, что быстроходность судна целиком зависит от формы его корпуса и парусной оснастки, и построил корабль с очень острыми и вогнутыми в носовой части ватерлиниями. Наибольшую ширину корпуса он перенес в кормовую часть. Ниже ватерлинии в поперечном сечении корпус приближался по форме к треугольнику. Самым существенным в этой конструкции было отношение ширины к длине - 1:6 или 1:7. Длина в шесть-семь раз превосходила ширину судна. Это было необычно. Прежние парусники имели отношение ширины к длине - 1 : 3 или 1 : 4. Появился термин "длина бежит". Клипера с узким и длинным корпусом, подобно сильным рыбам, рассекали волны. Парусная оснастка на них была многоярусной и самой совершенной. Большая парусность и узкий корпус обеспечивали новым судам бешеные скорости. В дословном переводе с английского клипер означает "стригун". Судно как бы стригло своим легким корпусом верхушки волн. Один за другим сходили со стапелей и завоевывали себе славу на морских путях клипера "Рейнбоу" ("Радуга"), "Си Уитч ("Морская ведьма"), "Хризолит", "Сторноуэй", "Лайтнинг" ("Молния"), "Ариэль", "Прессен ("Пруссия"), четырехмачтовик "Грейт Рипаблик" и знаменитый "Катти Сарк" ("Короткая рубашка"). Приписанные к разным портам Америки, Англии, Германии, они получили прозвище Гончие Псы Океана. На них ставили, как на скаковых лошадей или рысаков на ипподромах, назначали большие призы, когда, возвращаясь из Гонконга или Фучжоу с грузом чая, клиперы соревновались в скорости, выносливости команд и мастерстве капитанов, умевших выжимать из своих "стригунов" и экипажей все до последнего. Победители гонок входили в Ливерпуль или Лондон под восторженные вопли многих тысяч людей. Капитанов и отличившихся матросов носили по улицам на руках как победителей. Клиперы "Поймай ветер" и "Капитан Кук" принадлежали к разряду таких кораблей. Первый - собственность британской Ост-Индской компании строился на английской верфи. Он отличался от "Капитана Кука", принадлежавшего частному судовладельцу, тем, что его корпус ниже ватерлинии был обшит листовой медью, которая увеличивала быстроходность и предохраняла днище от обрастания ракушками. На деревянных судах без такой обшивки часто приходилось заниматься кренгованием2 - очищать днище от целых колоний моллюсков, разрушавших корпус и тормозивших ход. Клипер "Поймай ветер" грузился в Дувре и зашел в устье Темзы, чтобы взять еще некоторые товары. Он уже готовился к отплытию. "Капитана Кука" Ост-Индская компания зафрахтовала для той же цели. Оба клипера пойдут в одном направлении - в Тайваньский пролив. Доставив туда грузы компании, корабли нагрузятся чаем и выйдут в обратный путь. Но на обратном пути клиперам предстояло участвовать в гонке, соревноваться в скорости. Условия гонки были в деталях разработаны заранее, и тому из капитанов, кто приведет корабль в Лондон первым, назначался крупный денежный приз. Гонки имели целью не только показать высокие мореходные качества кораблей и экипажей. Компании было выгодно доставить чай в Англию поскорее, чтобы он сохранил свой вкус и аромат, а заодно и составить себе рекламу. Командам судов о гонке пока не сообщалось.
      2
      В кубрике в носовой части, куда Егора привел Фред Пековер, койки были расположены по периметру в два яруса. Посредине стоял стол, за которым матросы питались. Над столом висели два керосиновых фонаря. Вот и все убранство. С каждым нанятым на клипер моряком непременно знакомился капитан, чтобы знать, чего стоит матрос и на что он способен. Не успел Егор как следует освоиться в кубрике да познакомиться с соседями, как его вызвали наверх. Каюта капитана находилась в кормовой части, где жили также его помощник, штурман, старший боцман, рулевые старшины, баталер, лекарь, плотник, парусный мастер. Дверь капитанской каюты отличалась от других шикарной отделкой под орех. Блестела тщательно надраенная медная ручка. Но дверь оказалась запертой, и Фред, который привел Егора, сказал: "Кэп, видимо, вышел". Они направились было к выходу на палубу, но встретились с капитаном в узком проходе между каютами. Это был высокий красивый шатен в светло-сером сюртуке, синих брюках и лакированных ботинках. Когда капитан поравнялся с ними, Фред доложил: - Новичок прибыл, сэр! Капитан посмотрел на Егора, который, вытянувшись в струнку, прижался спиной к переборке, и, отперев ключом дверь каюты, пригласил их войти. Капитан Дэниэл Кинг был еще довольно молод - тридцати двух лет. Он окончил штурманскую школу, плавал на фрегате штурманом, затем помощником капитана и вот уже четвертый год успешно управляет клипером. Он сел в привинченное к палубе кресло у стола, на котором находился небольшой глобус и лежали книги в кожаных переплетах. На втором столе, у переборки, - развернутая морская карта, циркуль и другие измерительные инструменты, стакан с недопитым чаем в серебряном ажурном подстаканнике. Капитан спросил Егора: - Имя? - Джордж Пойндексер. - Откуда родом? Егор не понял вопроса. Капитан покачал головой. - Ты не англичанин? Егор решил говорить правду. - Нет, я русский. - Рус? Рашен? О! - Капитан глянул на Фреда и рассмеялся, сверкнув белыми чистыми зубами. - Вот так сюрприз! У меня в команде еще не было русского моряка. Фред виновато развел руками. - Откуда мне было знать, сэр? На пристани я не спрашивал его о родине... Я взял и привел... Я слыхал, сэр, русские парни тоже смелые моряки. - И я кое-что слышал о них. По крайней мере, мне известно плавание капитана Головнина вокруг света в тысяча восемьсот девятнадцатом году1. Ты хорошо сделал, что привел этого, как он говорит, Джорджа. У меня недобор в команде... Трое прощелыг дезертировали в Дувре. - Капитан опять посмотрел на Егора. - Что ты умеешь делать? Егор поспешно достал из кармана спасительную бумагу Стронга. Капитан прочел ее, сдержанно сказал: - Рекомендация хорошая. Но почему ты носишь английское имя? Почему ты Джордж, а не Иван? - Мое настоящее имя Егор Пустотный. Но пусть я буду Джордж Пойндексер. Капитан внимательно выслушал Егора и кивнул. - Пусть так. Значит, ты был палубным матросом? - Иес. Еще я умею шить паруса. - Что он говорит? - спросил капитан у Фреда. Тот пожал плечами. Егор стал показывать, как шьют паруса. Капитан догадался. - Ты шил паруса? Хорошо. Но парусный мастер у нас есть. Мне нужны матросы для работы на мачтах. - Могу и на мачтах, - ответил Егор. - Посмотрим, каков ты есть... - Капитан поднялся с кресла, подошел к Егору и бесцеремонно ощупал крепкими пальцами мускулы его рук. - Идем на палубу! Дэниэл Кинг шел так быстро, что Егор еле поспевал за ним. Фред следовал за капитаном на почтительном расстоянии в один шаг. На палубе капитан остановился у фок-мачты и неожиданно громким и резким голосом скомандовал: - Пойндексер, на салинг - марш! Егор поначалу немножко растерялся. Лицо капитана было серьезным, а глаза улыбались. Фред еле заметно указал Егору глазами вверх. Егор поднял голову и догадался, что капитан посылает его на салинг, площадку в виде рамы у топа1 стеньги. Он проворно подошел к вантам, закрепленным у борта и быстро полез по ним на марс. Постояв там секунду, перевел дух и по следующим вантам, закрепленным уже на марсе, стремительно взлетел на салинг. Замер там, крепко обхватив рукой стеньгу и глянул вниз. Фред и капитан показались ему маленькими, головастыми и коротконогими. Капитан скомандовал: - На фор-бом-брам-рей - марш! Егор на ходу вспоминал названия рангоута и такелажа. Язык можно вывихнуть, а уж запомнить их и вовсе не просто. Но ему помогли школа Акиндина и плавание на "Пассате". Смекнув, что делать дальше, он перехватил руками фор-брам-ванты - уже третьи снизу - и полез выше, к рею у основания следующей, четвертой стеньги. Он стал на рее, взявшись за стеньгу руками, и снова посмотрел вниз. Голова чуть закружилась. Фигуры капитана, Фреда и собравшихся вокруг них матросов были совсем маленькими, похожими на детские. Снизу его опять подстегнул капитанский приказ: - Пойндексер! Укажи фор-трюм-штаг! "Штаг - это вроде бы веревка, которая удерживает мачту. Ну да... Но... неужели он посылает меня на штаг? Ведь я сорвусь на палубу и тогда... А может, он велит только указать штаг? подумал Егор и, вытянув руку, показал на трос, протянутый от конца утлегаря к верхушке стеньги. - Вери велл! - тотчас отозвался капитан. Пойндексер, даун! "Даун" - значит вниз. Значит спускаться. Слава богу, испытание кончилось..." - Егор перевел взгляд вдаль и замер. Перед ним, как на ладони, лежал Лондон, залитый ярким солнцем. Дома, дома... шпили соборов, крыши дворцов... мосты через Темзу... - все уходило вдаль, к окоему, и там толпились белые, словно из гагачьего пуха облака с синевой по низу. Они, кажется, предвещали дождь. Но пока еще солнце было свободным от них и сияло вовсю. "Экая красота! - подумал Егор. - А церквей у них мало. У нас на солнце, куда ни глянь, золоченые маковки так и сверкают. - Прощай, Лондон! Ухожу в море!" Капитан начал беспокоиться: "Почему русский парень задержался там, на рее? Уж не закружилась ли голова? Не упал бы..." - Пойндексер, даун! - повторил он. Егор вытянул перед собой руку и крикнул: - Вижу Лондон! Внизу кто-то из моряков рассмеялся и опять донесся голос Кинга: - Даун, даун! Егор не спеша спустился с поднебесья на палубу. Дэниэл Кинг похвалил: - Молодец! Беру тебя в команду. Вечером подпишешь вербовочный контракт. - Есть, сэр, - отозвался Егор. Когда капитан удалился, матросы окружили новичка. - Хорош моряк! - Фред, это ты его привел? Сколько шиллингов дал тебе капитан? - Дураки! Разве я из-за денег? - сердито ответил Фред. - В Дувре трое драпанули с клипера... В команде не хватает матросов. Вам же легче, если хоть один новичок прибудет... - А он ловко карабкался по вантам! - Пока корабль стоит на месте! Ха-ха-ха... - Брось. Он еще покажет себя в шторм. Я к нему присматривался: смелый парень. - Какой ты нации? Грек? Турок? Датчанин? - спрашивали Егора. - Он чистокровный англичанин, - сказал Фред, чтобы моряки отвязались от Егора. - Зовут его Джордж Пойндексер. - Знаем, англичанин! Родственник королеве Виктории? - Его дед в Тауэре обедал... При свечах... - Под звон кандалов! Ха-ха-ха!.. Егор смотрел на неизвестно почему развеселившихся моряков в парусиновых штанах и фланелевых куртках, на их лица, обожженные ветрами, бородатые, с плутовскими, а то и вовсе разбойничьими глазами и думал: "Отпетые головы! Неужто и я буду таким?"
      3
      Оба клипера снялись с якорей одновременно и шли в виду друг друга в проливе Ла-Манш до мыса Старт на полуострове Корнуэлл. Миновали мыс, оставили справа по борту Плимут. За Плимутом при свежем ветре и довольно сильном волнении корабли разошлись, "Капитан Кук" исчез из вида. Дэниэла Кинга это не огорчило. Каждый идет своим путем, как позволит ветер. При выходе из пролива под вечер справа по борту вахтенный заметил огонь маяка Сент Агнес на островах Силли, крайних в юго-западной части британского архипелага, и доложил об этом помощнику капитана. На другой день клипер шел под сильным южным ветром на запад, несколько отклоняясь от прямого курса, но затем ветер сменился на западный и северо-западный, и корабль повернул на юг. Когда еще шли Темзой к морю, Егор, сделав все, что ему велел боцман, торчал на палубе и смотрел не столько на удаляющийся Лондон и на берега реки с пригородами, сколько на матросов, работавших с парусами и внимательно прислушивался к командам капитана. Ему хотелось понять взаимосвязь между действиями парусной команды и рулевого. И тот и другие зависели от ветра, его силы, направления и постоянства. Егор был верен своему правилу: все увидеть и все запомнить. Как и на "Пассате", ему пришлось поддерживать порядок на палубе клипера. Чернобородый боцман Роберт Ли пообещал его поставить к парусам, "когда будет нужно", а пока велел ко всему присматриваться и не забывать об обязанностях "человека со шваброй". Палуба на клипере была огромной, и на ней поддерживали порядок несколько матросов. Каждому из них отвели участок. На долю Егора досталась носовая часть до фок-мачты. Он тер ее, не жалея сил, счищал мусор и грязь пеньковой шваброй на древке. Боцман следил, чтобы Егор поливал водой в меру и чтобы палуба блестела после уборки, "как плешь твоего дедушки!" На эти слова боцмана Егор хотел было ответить, что дед у него не плешивый, а наоборот, волосатый, но воздержался: "Как еще ему понравится, черту чернобородому". Громоздкая широкоплечая фигура Ли вырастала всегда неожиданно, и следовало быть настороже. Заложив руки на спину, боцман ступал по палубе твердо, раскорячив кривые ноги. Икры у него были сильные, толстые. Глаза боцмана бегали по сторонам, все замечая. Егор, завидя боцмана, вбирал голову в плечи - побаивался его. На клипере служило десятка три матросов. Люди это были разные, мало похожие друг на друга. Отпетых голов среди них была добрая половина. В команду клипера вербовались самые отчаянные, тертые судьбой-злодейкой парни, которым терять было нечего и податься, кроме клипера, было некуда. Репутация у некоторых была изрядно подмоченной, на другие корабли их не брали. Имелись среди них и такие, кто не поладил на берегу с хозяином фабрики или с полицией, были и отъявленные выпивохи, спустившие в портовых кабаках все, вплоть до нижнего белья, скандалисты, списанные за недисциплинированность с других кораблей. Постоянный костяк на судне составляли около десятка матросов, которые плавали на нем уже не один год. Капитан дорожил ими, потому что на них можно было целиком положиться. На клиперах всегда не хватало матросов. Этим и объясняется сравнительно легкий путь, каким попал сюда Егор. С отпетыми головами Егору довелось вплотную познакомиться перед самым выходом в море. Матросы возвращались с берега изрядно под хмельком. Многие сразу же завалились спать, а несколько человек сели играть в карты и кости. Такие игры были распространены на кораблях. Егор тоже лег, но ему не спалось, и он стал смотреть на игроков. Двое сидели за столом друг против друга и по очереди бросали фишку. Проигравший выкладывал на стол мелкие монеты в общую кучку. Денег в "банке" все прибавлялось. Но вот игроки заспорили, стали браниться, вскочили из-за стола и взяли друг друга за грудки. Один был пожилой, с очень непривлекательным лицом какого-то темно-бурого цвета, с толстым сплюснутым носом и маленькими глазками под белесыми бровями. Его физиономия показалась Егору знакомой, и когда толстоносый повернулся к свету, он узнал его. Это был моряк, который спал в ночлежном доме по соседству с Егором: он еще тогда сидел на койке и шарил по карманам, искал деньги. "Он, ей богу он! подумал Егор. - Значит, тоже завербовался на клипер". Другой был молодой, невысокий. У него длинное, какое-то лошадиное испитое лицо, темные, глубоко пораженные глаза горели злым огнем, а голос был тонкий, бабий. Толстоносый что-то басил хрипло, а молодой кричал визгливо, изо всей силы дергая его за ворот. Молодой перестал трясти своего партнера за воротник и, размахнувшись, ударил его по скуле. Толстоносый взревел и тотчас поддал здоровенным кулаком ему в челюсть. Молодой взмахнул руками, полетел назад, потеряв равновесие, прямо на койку Егора, которая была внизу. Егор, получив сильный тычок локтем, разозлился и, вскочив, приготовился защищаться. Но драчуны его не замечали, и опять сцепились так, что рубахи у них затрещали. Егор стал их разнимать. - Перестаньте! Да перестаньте же! Вот придет боцман! - Он стал оттаскивать молодого в сторону, но тот вдруг резко повернулся и ударил его в грудь. Удар был несильный, однако Егора это взбесило, и он, недолго думая, стукнул молодого так, что тот, ударившись о кромку стола, свалился на палубу, но тотчас вскочил и пошел на Егора с кулаками. "Ах, черт! Зря я ввязался!" - запоздало мелькнуло в уме у Егора. А толстоносый, постояв с разинутым ртом, удивляясь тому, откуда взялся третий драчун, навалился на своего партнера, и, заломив ему руки, посадил на табурет. На шум прибежал голубоглазый Фред, помощник боцмана. Егор метнулся к своей койке и лег. Фред с бранью стал награждать тех тумаками: - Нажрались, дьяволы! В трюм захотели? - ревел Фред. Парень он был здоровенный, сильный, и игрокам, видимо, досталось от него как следует. В трюме был темный вонючий отсек, нечто вроде карцера. Фред, погрозив им от порога кулаком, вышел. Егор лежал, разгоряченный и взволнованный, и клял себя за неосторожность: "Забыл пословицу: двое дерутся - третий не приставай!" Он почувствовал на себе чей-то взгляд и обернулся. Молодой, сидя на табурете, повернул к нему голову и сверлил его темным злым взглядом. По подбородку у него текла кровь. Егор, весь напружинясь, готовый вскочить с койки, молча выжидал, что будет дальше. Молодой сгреб со стола деньги, пошатываясь, пошел к бочонку с водой в углу кубрика, напился из кружки и смочил водой себе лицо. Толстоносый уже убрался на свою койку. Молодой моряк тоже побрел куда-то в дальний угол.
      4
      Егор уже порядком понахватался английских слов и мог теперь более или менее сносно разговаривать с матросами и боцманом. Впрочем с боцманом Ли и его помощником Фредом много говорить не приходилось, надо было только выполнять приказы: то-то сделай, то-то принеси, туда-то положи, того-то вызови к капитану. Распоряжения были краткими и точными. Чернобородый Ли иной раз добавлял к ним для украшения крепкое словцо, чтобы лучше "доходило". Интереснее было говорить с соседями по кубрику или просто слушать, когда они что-нибудь рассказывали. Егор кое-что понимал, а о том, что было недоступно его пониманию, расспрашивал, и моряки ему все охотно объясняли. Присматриваясь к моряцкой вольнице, Егор все больше убеждался в том, что матросы, за небольшими исключениями, народ добрый и честный. В команде, кроме англичан и ирландцев, были норвежцы, два негра, итальянец. Молодой, который дрался тогда с толстоносым, оказался испанцем. Был даже мулат, помощник кока - невысокий, толстый морячок с веселыми, всегда прищуренными глазами. Толстоносый как-то подошел к Егору и сказал: - А я тебя помню. Мы спали рядом в ночлежке. - И я помню. Куда ты ушел? - Деньги кончились, платить стало нечем. Я переспал на улице, а потом завербовался на клипер. - Сказал бы мне, я бы заплатил. - На чужой карман плохо рассчитывать, - угрюмо буркнул толстоносый. - Меня зовут Майкл Кэв. - А меня Джордж Пойндексер. - Зачем ты потерял свое имя? Ты ведь русский. - Так пришлось. Капитан "Пассата" дал справку на английское имя... Повнимательней присмотревшись к Майклу, Егор изменил свое мнение о нем. Наружность у него была не из приятных, но в общем это был человек довольно добродушный. Он подрался с испанцем по пьяному делу и потому, что тот полез на него. Характер у Майкла был вовсе не задиристый, а спокойный, мирный. Тем более, что теперь на корабле выпить было нечего. Небольшую порцию рома капитан разрешал выдавать только после шторма, когда моряки сильно уставали. - Ты на каких кораблях плавал, кроме "Пассата"? - спросил Майкл. - Больше ни на каких. Майкл настолько привязался к Егору, что даже поменялся койками с его соседом, чтобы быть рядом. - Давай держаться вместе, парень, - предложил он. Треть экипажа всегда находилась на вахте на палубе, у парусов и руля. Вахта длилась четыре часа, и в сутки ее стояли дважды. Егору, как и на "Пассате", не терпелось попробовать свои силы на мачтах, но его все держали на палубе. Улучив момент, он подошел к помощнику боцмана Фреду. - Пошлите меня на мачты. Капитан ведь проверял мои способности.... Фред усмехнулся, но ответил: - Ладно. Егор стал ждать. Но пока ветер был умеренный и дул в одном направлении. Судно шло прямым курсом и маневрировать парусами не было особой необходимости. Парусная дежурная команда, собравшись на баке, бездельничала. Матросы рассказывали побасенки, курили трубки и хохотали. Когда на палубе появлялся капитан, все вставали и умолкали. Чувствовалось, что Дэниэла Кинга побаивались. В море капитан преобразился. Вместо сюртука и лакированных туфель он носил просторную куртку из шерстяной ткани, черные брюки и башмаки на толстой, в несколько слоев, кожаной подошве. На голове щегольски, чуть набок сидела мягкая фетровая шляпа. Кинг также носил белую рубашку и черный галстук. На приветствия матросов он отвечал сдержанным кивком. Егор не удивлялся строгости и неприступности капитана и думал: "Таких орлов на клипере надо держать в ежовых рукавицах. Спуску им давать никак нельзя". А капитан вовсе не замечал Егора, будто его и не было. Русский парень был для него обыкновенным матросом. И Фред тоже относился к нему очень сдержанно. Егор видел, что между капитаном с его помощниками и матросами как бы пролегла четкая граница, переступать которую безнаказанно не разрешалось. Прежде чем обратиться к капитану, надо было поговорить с боцманом или его помощником. Действовал морской закон: "Мы приказали - ты исполняй". Большего от тебя не требуется.
      ГЛАВА ШЕСТАЯ
      1
      Как он шел, клипер! Егор восхищался им много раз. Он не плыл, а скользил по зеленоватой с белой пеной поверхности океана. Паруса, туго приведенные к свежему, насыщенному запахами моря и теплому ветру, были натянуты ровно и красиво. У форштевня, на бушприте, белели косыми стрелками кливера, чуть-чуть дрожащие, как струнки под напором воздуха. Егор глядел на верхушки мачт, и ему казалось, что все стоит на месте, а бегут стремительно и неудержимо, разметав по небу белые вытянутые хвосты, летучие облака. Иллюзия их движения была настолько убедительна, что если бы "Поймай ветер" не наклоняло при килевой качке с кормы на нос, можно было бы и впрямь подумать, что все переменилось на белом свете: земля стоит, а небо движется. На душе было легко и спокойно, и он не жалел, что пустился в это рискованное путешествие без согласия деда и матери.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10