На краю бездны

      – Тпру! – воскликнул логвиндорец. – Осади коней, парень! Во-первых, ты спас мне жизнь, а я не из тех неблагодарных скотов, которых несчитано в Своре…
      Джамал выдержал паузу и добавил тихо-тихо:
      – А во-вторых, ты напоминаешь мне моего младшего брата, с которым я последний раз виделся пять лет тому. Как после всего этого я могу тебя обманывать?
      Брейв хотел улыбнуться, но проклятая память живо подкинула картину, увиденную им в шалаше в тот роковой день – в день смерти брата. И потому он опустил взгляд и тяжело вздохнул.
      Джамал хоть и не понимал истинной причины его расстройства, дружески положил руку на плечо Брейва.
      – Все будет хорошо, парень! Вот увидишь!
      Хлопнув ставнями, пронесся за окном ночной шалун-ветер.

* * *

      Утро выдалось невероятно теплым. Брейв потянулся на кровати, сел, взял со стула штаны, рубаху. Одевшись, встал и пошел к умывальнику.
      Стенные часы показывали семь. Времени вроде бы много, а вроде и не слишком – ведь еще надо привести себя в порядок, позавтракать… Так что не стоит терять это самое время даром.
      Умывшись и прополоскав рот, Брейв утерся полотенцем и, бросив его на кровать, вышел из комнаты. Заперев дверь на ключ, он пошел вниз. Парень почти забыл, где находится, почему очутился здесь; насвистывая под нос услышанный днями ранее мотивчик, он шагал вниз по ступенькам и был в то мгновение беззаботней иной бабочки.
      Жизнь бабочек коротка, и потому крылатые красотки стремятся прожить ее ярко. Так чем хуже люди, которые тоже не бессмертны?
      Нужно радоваться жизни, самой возможности жить – настолько, насколько это возможно.
      Подойдя к стойке, Брейв велел хозяину подать ему горячую яичницу, кусок ржаного хлеба и кувшинчик эля. После он занял один из столов в центре зала и принялся ждать, время от времени поглядывая на часы – не опаздывает ли?
      Не прошло и четверти часа, а перед ним уже стоял его заказ. Наполнив кружку пивом, Брейв взялся за нож и вилку.
      Яичница оказалось мастерски приготовленной, а эль – довольно неплохим. Покончив с завтраком в считаные минуты, Брейв вытер губы чистой тряпицей и, положив на стол кусок анреона, встал.
      – Не желаете чего еще? – Хозяин вырос перед ним как из-под земли и, подхватив поднос с пустой посудой и спрятав оплату в карман, замер в ожидании нового заказа.
      – Нет. Я спешу. Как вернусь, закажу обед.
      – Хорошо, будем ждать. – Корчмарь учтиво склонил голову и пошел на кухню.
      Брейв стряхнул с колен крошки и поднялся. На часах было десять минут девятого – самое время отправляться к городовому. Пока найдет дорогу – вчера же не запоминал, поленился, да и думал совсем не о том – полчаса в лучшем случае потратит. Потом еще, пока со стражами договоришься, пока внутрь пустят…
      А там уже и девять.
      Что же ему скажет Торас сегодня? Позволит ли быть помощником Джамала или найдет другую, более подходящую (по его мнению) работу для новичка?
      Гадать бессмысленно. Лучше пойти и спросить.
      Скрипнули петли, и Брейв покинул таверну.
      Утренний Плав.
      Ветрено, прохладно. Брейв невольно поежился под очередным порывом, поморщился. Пошел дальше, с любопытством оглядываясь по сторонам.
      Из соседнего дома вышел сапожник и разместился со своей дратвой тут же на улице, прямо перед домом. На противоположной стороне, не обращая никакого внимания на прохожих, усердно работал своим молотом кузнец. Тремя домами дальше по направлению к площади оружейник возился с доспехами, сверкающими в лучах солнца.
      Свернув в переулок и миновав его, Брейв вышел на широкую улицу – по-видимому, главную – и с интересом заглянул в окно одной из хибарок.
      На самом подоконнике поместились два ученика. Вид у них был сосредоточенный: они уже погрузились в работу, данную мастером. В углублении виднелся закройщик, сосредоточенно орудующий своими ножницами. На полу – лоскутки и обрезки, кое-где висели куски материи и уже готовые вещи.
      Утро через пару часов перетечет в день. Вереницы людей потянутся в лавки, чтобы заказать новый наряд, или меч, или еще какую безделушку вроде вазы или кружки; починить обувку или обветшавший костюм.
      Жизнь в Плаве кипела, будто обитатели города были самыми обычными людьми, а не осужденными преступниками. Человек ко всему привыкает, приноравливается. А уж этих разбойников не так просто сломать ссылкой или кнутом надзирателя.
      Кнут надломился, когда ему ответили сотни рук с кирками.

* * *

      – Проходи, садись, – сказал Шелдон, впуская Брейва. – Торас сейчас спустится.
      Парень кивнул и расположился на мягких подушках дивана.
      Городовой не заставил себя ждать. Брейв не успел соскучиться, а темноволосый здоровяк уже спускался вниз по лестнице.
      – Доброго утра! – сказал парень, вскочив.
      – Да сиди ты, не король перед тобой! – поморщился Торас, опускаясь в кресло. – Сел? Ну, славно. Значит, я с утра думал, что с тобой делать, и решил определить тебя в помощники к Джамалу. Ко всему, он с утра заходил и сам об этом просил. Вот, собственно, и все. Дом Джамала – у южных ворот, второй справа от них. Понял, надеюсь?
      – Думаю, да.
      – Ну, славно. – Это, похоже, была одна из любимых присказок Тораса. – Тогда, думаю, все. Можешь идти.
      Брейв кивнул и, поднявшись, пошел к дверям.
      – Береги Джамала, – сказал Торас тихо, когда парень уже переступал порог. – Мужик он хороший, но порой слишком увлекается. А в лесах тварей хватает – те же «псы» из Своры. Да и болотники эти мутные…
      – Я буду стараться.
      – Ну, славно…

Глава 2.
Гниль

      Дом Джамала ничем не отличался от остальных лачуг. Брейв, наверное, засомневался бы, верно ли он определил жилище охотника, если бы хозяин не сидел на грубо сколоченной лавке у входа.
      Джамал был занят тем, что точил меч.
      – О, привет! – сказал он, поднимая голову. – Уже поговорили?
      – С Торасом?
      – Ага.
      – Да, поговорили.
      – Отлично. Значит, добро пожаловать ко мне в ученики. Отныне мой дом и твой дом тоже. Можешь там спать, трахать шлюх, только не блевать. – Джамал подмигнул ученику и поднялся. – Пойди в дом, возьми себе меч. Я хочу показать тебе пару приемов. Они, может, и не так эффектны, как любят зрители на турнирах, но зато весьма и весьма эффективны.

* * *

      В доме из мебели были только две кровати. На полу пылился старый потертый ковер, в углу, на расстеленной тряпице, Брейв разглядел несколько свертков.
      Меч, о котором говорил Джамал, лежал на кровати. Парень взял его в руки и подошел к окну.
      Это был кортеланс. Однолезвийный меч, с коротким и слегка изогнутым в верхней части клинком. На несколько пальцев длинней кинжала, кортеланс был немногим тяжелей его. Удобная рукоять с открытой гардой, без лишних украшений.
      Неплохой меч.
      У Джамала, кажется, точь-в-точь такой же.
      – Нашел? – проронил охотник, когда Брейв вышел из дома. – Отлично. Сейчас проверим, на что ты способен.
      Они отошли от лачуги старожила.
      – Начнем, – сказал Джамал и, поудобней перехватив рукоять, атаковал Брейва.
      Удар был самым примитивным – сверху. На силу.
      Брейв не стал парировать выпад учителя. Он просто ушел в сторону, и лезвие даже не зацепило его.
      – Неплохо, – сказал Джамал, отойдя на шаг назад. – Посмотрим, чем ты ответишь на это…
      Он метнулся было влево, и Брейв уже выставил меч для защиты, когда учитель неожиданно оказался справа. Если бы время позволило себе чуть замедлиться, сторонний зритель смог бы увидеть эту сцену во всей красе – только-только осознавший, что происходит, Брейв; клинок, неумолимо приближающийся к его предплечью…
      Еще миг – и из раны хлынула бы кровь, парень заорал, а рука повисла, как тряпка… Хлынула бы, да не вышло.
      Не зря Рон учил младшего брата, не зря выбрал для тренировок меч.
      Совершенно невообразимым движением запястья Брейв поднял клинок. Сталь ударилась о сталь, отлетела, учитель отступил на шаг, удивленный, а ученик тем временем взмахнул своим мечом и…
      Лезвие замерло в считаных дюймах от горла охотника.
      Крупные капли пота потекли по лбу Джамала. Скосив глаза на клинок, он пробормотал:
      – Я чуть не обделался…
      Брейв опустил меч. Дышал парень ровно, будто и не было еще этого короткого, но яркого боя.
      – Ну и ну! – покачал головой Джамал, с уважением глядя на ученика. – Я такого в жизни не видел! Как тебе удалось?
      – Что?
      – Парировать мой последний удар?
      – Это все брат. Он научил.
      – У тебя есть брат?
      – Был.
      – Сочувствую… – Джамал опустил голову.
      Брейв смолчал. Проклятые воспоминания снова выбрались из закоулков памяти и нагло замельтешили перед глазами.
      – Ладно, разберемся еще, думаю. – Учитель похлопал парня по плечу. – Пора отправляться на охоту – обед уже скоро. Сегодня надо вернуться до захода солнца, а то мало ли кого в дозор поставят? Пойдем, возьму лук.
      Они вошли в домик Джамала. Охотник посмотрел, достаточно ли в колчане стрел, недовольный, опустился на корточки, вытащил из-под кровати еще несколько. Проверив, как натянута тетива, взял лук и повернулся к Брейву:
      – У меня всего один. Так что обходись пока мечом. Ну, пошли.

* * *

      – Куда идете? – спросил стражник, остановив Брейва с учителем у самого моста.
      – Как «куда»? На охоту, конечно. Я ж Джамал, не узнал, дозорный?
      – Ладно, проходите. Только осторожней там…
      – А чего такое?
      – Говорят, пакость непонятная в лесу завелась, неподалеку от Гнили. Парочка охотников уже сгинула, а третий вернулся весь седой – ничего толком рассказать не может, трясется весь. Поняли только, что убили его дружков, а он, третий, только чудом сбежал.
      – Кто эти трое? – спросил Джамал.
      – Барри, Хол и Жак. Последний вернулся, первые двое пропали.
      – Барри?! Охотник Барри?!
      – Да, Барри.
      – Шнирхе побери эту тварь… А я все думаю, куда подевался старикан! Когда они пропали?
      – Да недели две как. Пошли в лес да сгинули. Жаку, похоже, тоже недолго осталось – увядает на глазах. Уже дня три на постели лежит, встать не может. Жена от него не отходит, плачет постоянно…
      – Во напасть, – покачал головой Джамал. – Пошли ему Кварус исцеление!
      – Хотелось бы, – согласился стражник. – Моя жена с его дружит, говорит, не живет баба, а мается. Про Жака уж и не говорю – тот вообще бледный, вялый… почти не двигается даже.
      – Ладно, хватит. Нам пора уже. Поглядим, чего там такое.
      Брейв вздрогнул. Хотел было возразить, сказать, что-де на верную смерть он не пойдет, что бы там учитель ни задумал, но смолчал, решив отложить этот вопрос на потом.
      – Не ходили бы вы к болоту. Не дай Кварус, пропадете.
      – Не каркай, – бросил Джамал через плечо. – И не из такого дерьма выбирался!
      Когда они отошли от города шагов на сто, Брейв не выдержал:
      – Ты что, действительно собираешься идти к болоту? Искать этого монстра?
      – Ну да, – пожал плечами Джамал. – А что в этом такого?
      – Ты не слышал, что сказал привратник?
      – Слышал, конечно. На глухоту пока не жалуюсь.
      – И?
      – Что «и»?
      – Ты все равно решил идти?
      – Да.
      – Я тебя не понимаю, – покачал головой Брейв. – Это сумасбродство. Если три охотника против него не сдюжили…
      – …это не значит, что не сдюжим мы, – закончил за него Джамал. – Послушай, я здесь не первый год. По лесам этим брожу почти каждый день. Знаю, наверное, каждый пенек. И до сих пор живой.
      – Ну а вдруг…
      – Да ты никак трусишь, парень! – усмехнулся охотник. – Поверь, не было еще переделки, из которой я бы не смог выбраться. Один раз я даже наткнулся на целый десяток озверевших, голодных после зимы бурых. И что же? Двух я подстрелил, а от остальных просто убежал. Я не собираюсь ввязываться в драку с этой болотной тварью. Если будет возможность, прибьем, если нет, просто убежим. В этом нет ничего зазорного – отступить перед более сильным соперником. Тут не поле брани, когда либо победи, либо умри. Тут дикий край, где надо быть хитрее, умнее соперника. Сила – еще не победа. А побег – еще не трусость.
      – Умно ты все говоришь, конечно… – неуверенно произнес Брейв. – Но мне как-то не хочется рисковать своей шкурой.
      – А придется. Придется рисковать! Мы ведь не сапожники, не гончары. Мы, парень, охотники. Это наше дело – отстреливать дичь в лесах. А лес – всегда опасно. Даже те же толстолобики, у которых ума ни на грош, – опасны.
      Брейв не нашел что возразить. Ему вспомнилась вчерашняя встреча с безмозглой «курицей».
      Со слов Джамала выходило, что эта тварь – еще одна из самых безобидных, остальные много опасней. Но если «безобидный» толстолобик едва не угробил Брейва, чего ждать от других?
      Как бы то ни было, переубедить охотника не удастся. А значит, остается только идти следом и надеяться, что болотная тварь им не встретится.

* * *

      Близился вечер, но Джамал все не собирался поворачивать. Охотник тащил на плече тушу убитого оленя и шел вперед, свободной рукой убирая в сторону низкие ветки.
      Лес вокруг становился гуще, мрачнее. Случайные шорохи пугали Брейва, он вздрагивал при каждом хрусте ветки под ногой учителя.
      – Не пора ли возвращаться? – осторожно спросил парень, когда солнце уже сдвинулось с места.
      – Возвращаться? Нет. До болота всего ничего. Пойдем уж посмотрим, что там за монстр!
      – А может, не надо?
      – Ты чего, в штаны наделал, парень? Мне такие ученики не нужны. Придем в город – скажу Торасу, чтобы определил тебя на добычу анреона. Ты этого хочешь?
      – Нет, – пискнул Брейв и тут же устыдился своего голоса.
      – Вот то-то же! – довольно улыбнулся охотник. – Лучше проверь меч, мы совсем рядом…

* * *

      Огромная серая тварь, стоя на задних лапах, скребла когтями передних толстый ствол дуба. Более всего чудовище походило на гигантскую ящерицу – чешуя, длинный хвост, кончик которого подергивался в траве. Но были и отличия – судя по сильным мускулистым задним лапам, существо, подобно человеку, передвигалось только на них. Длинная шея придавала монстру сходство с драконом.
      Джамал приложил палец к губам. Брейв едва заметно кивнул: он даже дышать старался потише, в такой близи от серой твари.
      Выждав некоторое время и убедившись, что чудовище вовсе не спешит убраться по более важным делам, охотник осторожно снял лук с плеча. Взглядом указал Брейву на меч.
      «Будь готов».
      Парень сглотнул, но положил ладонь на рукоять.
      Джамал вытащил стрелу из колчана и…
      Странный свист раздался с другого края площадки.
      Чудовище встрепенулось, повернуло голову на звук. Когти больше не елозили по стволу. Зверь весь обратился во внимание.
      Из кустов вышел на поляну человек.
      Высокий, мускулистый, с бритой головой. Из одежды на незнакомце – зеленая рубаха, в тон ей штаны и сапоги.
      Даже выйдя на поляну, он продолжал свистеть.
      Монстр смотрел на человека, не отводя взгляда.
      – Он пришел, Рох. – Свист оборвался так неожиданно, что Брейв не сразу понял, кому принадлежит этот голос. – Ты должен быть осторожен. Если ненароком прикончишь его, все наши планы рухнут.
      Брейву показалось, что ящер едва заметно кивнул.
      – Приведи его к нам. Я знаю, он скоро придет… он уже близ… ко… – Странный человек неожиданно повернул голову к тем самым зарослям, где прятались Джамал с Брейвом.
      Взгляд его, нет сомнений, был устремлен на них, и кусты не были для него преградой.
      – Проклятый болотник… – прошипел Джамал, откладывая лук в сторону. Рука его легла на меч.
      Незнакомец опустился на колени и, соединив ладони на груди, произнес:
      – Выйди же, Клевец. Я и Рох приветствуем тебя.
      – К кому это он обращается? – тихо усмехнулся Джамал. – При чем тут какой-то клевец?
      – Похоже, что это обо мне, – так же тихо ответил Брейв.
      – Не волнуйся, Клевец, – снова подал голос лысый. – Здесь нет врагов – только друзья. Ты недавно в этом мире, знаю, и тут все ново для тебя. Но мне ты можешь верить.
      Брейв, словно завороженный, поднялся.
      – Ты что же, пойдешь туда? – ахнул учитель.
      – Да.
      И Брейв шагнул на поляну.
      – Да славится Кварус во веки веков! – радостно воскликнул болотник, воздев руки к небу. – Ты действительно пришел! Я было начал сомневаться, что это когда-нибудь произойдет.
      Брейв стоял на самом краю поляны. Страх перед странным серым ящером неожиданно исчез.
      – Пойдем же со мной, Клевец. Я должен многое тебе рассказать.
      Парень неуверенно кивнул и сделал шаг к болотнику.
      С треском продравшись через кусты, на поляну выскочил Джамал. Ноздри его раздувались, брови были сдвинуты на переносице.
      Лезвие меча, который охотник сжимал в правой руке, блестело и переливалось в лучах солнца.
      – Что тебе нужно, охотник? – спросил болотник спокойно.
      – Это мой ученик. И он никуда с вами не пойдет.
      – Он не может быть твоим учеником. Он – Клевец.
      – Да какой, побери тебя Шнирхе, Клевец?! Его зовут Брейв! И он – мой ученик!
      – Клевца можно звать по-разному, охотник. А теперь извини, но времени слишком мало…
      – Что зна… – начал было Джамал, но не договорил, замер на секунду с открытым ртом и осел на траву.
      – Что с ним? – испугался Брейв.
      – Ничего, – пожал плечами болотник. – Он просто спит.
      Повернувшись к ящеру, лысый сказал:
      – Отнеси его к стенам Плава, Рох. Аккуратно, не поцарапай. И поспеши – через час он проснется.
      Рох подхватил спящего Джамала и скрылся в чаще.
      – Пойдем, Клевец. Наш лагерь недалеко.
      – Почему я должен идти с тобой?
      – Об этом – чуть позже. Пока просто идем.

* * *

      Джефри спал. Вся жизнь жнецов так и проходит: сон—задание—сон.
      Они работают не за деньги. Не за золото или драгоценные камни.
      Они работают за жизнь.
      Несмотря на все свое хладнокровие, жнецы невероятно дорожат теми минутами, что они проводят в других мирах; теми пейзажами, тем свежим воздухом, который им дарят просторы этих миров.
      Они ценят жизнь. И берут платой время – оно подвластно им.
      Старшие жнецы забирают дни, недели, месяцы, даже годы (в зависимости от назначенной цены) у заказчиков и отдают их исполнителям. Многие из заказчиков скупы на деньги, но кусок жизни отдают легко, охотно. Для них время – ничто, лишний год-другой они совершенно не ценят.
      Но не ценят лишь до той поры, когда приходит пора умирать.
      Тогда они отчаянно пытаются хвататься за жизнь, тогда они понимают ее настоящую цену.
      Самое забавное, что многие даже не подозревают, когда наступит смерть. Кто-то охотно отдает месяц и умирает через несколько дней. Кто-то – целые годы и живет еще несколько десятилетий.
      Впрочем, жнецам нет дела до людских жизней. Обитатели ночного мира слишком дорожат своими. Слишком важны для убийц минуты, секунды, мгновения настоящейжизни после долгого сна.
      Сон… Сон для них – это ад.
      Сон жнеца – одна сплошная пустота. Бездна.
      Вот почему Джефри так обрадовался, когда проклятая темнота потускнела, а потом и вовсе растаяла, открыв взгляду лес.
      Он закрыл глаза и с минуту сидел, вдыхая свежий воздух.
      Когда жнец открыл глаза, он уже знал, что от него требуется.
      Поэтому он встал, проверил, легко ли выходит из ножен меч, и пошел в чащу.

* * *

      Деревенька Гнили ничем не отличалась бы от обычной, если бы не столбы, на которых возвышались дома. Как объяснил Гурб (таким именем представился Брейву болотник), с каждым годом эти столбы все глубже уходили в рыхлую болотную почву, и потому местные жители стремились размещать хибарки как можно выше. Некоторые, включая самого Гурба и деревенского старосту, вовсе селились на деревьях, их дома стояли на массивных ветвях многолетних дубов.
      Поднявшись по веревочной лестнице наверх, провожатый махнул Брейву рукой:
      – Забирайся, Клевец! Здесь, в тишине и спокойствии, я смогу рассказать тебе то, что ты так хочешь услышать!
      Говорил Гурб красиво и напыщенно, словно седобородый мудрец из сказок. Это немного раздражало, но Брейв был слишком увлечен тайной, чтобы обращать на манеру речи болотника хоть какое-то внимание. Поэтому он без лишних предисловий полез наверх.
      Домик состоял всего из одной комнаты. Из мебели – стол, два стула. На полу – лежак, вместо одеяла – шкура неизвестного Брейву зверя.
      Вот и вся обстановка.
      – Садись, – сказал Гурб, опускаясь на один из стульев и смахивая со стола хлебные крошки, видимо не прибранные с обеда.
      Парень занял свободный стул и выжидающе посмотрел на болотника.
      – Рассказывать можно долго… – начал лысый. – Но это ни к чему. Я скажу только о главном. На самом деле далеко не все болотники – преступники, осужденные вашим королем. Многие из нас родились и выросли в Фагосе.
      – Как?! – удивленно воскликнул Брейв. – Но…
      – Ты хочешь сказать, все считали, что в Фагосе нет людей? Я это знаю. Но ваши маги ошиблись. Мы немного отличаемся от обычных людей, поэтому нас и не нашли.
      – Чем же вы так отличаетесь? Я, например, ничего особого не вижу!
      – Это нельзя увидеть – ни магическим, ни обычным взглядом. А все дело в том, что мы – это помесь человека и бурого.
      – Что? – одними губами переспросил шокированный Брейв.
      Ему живо вспомнился тот монстр, которому он вчера всадил в глаз стрелу.
      Как такое возможно? Чудовище скрестилось с человеком… Бред.
      – Это было очень-очень давно. Как так вышло, не знает никто. Но вышло. И теперь мы являемся теми, кем являемся – внешне мы люди, но наполовину – бурые.
      Впрочем, я отошел от главной темы нашего разговора…
      Итак, люди живут в Фагосе практически с самого начала его существования. Но потом произошло смешение кровей, а затем по непонятным причинам остались только мы – те, кого сейчас называют болотниками. Наши предки, такие же люди, как ты или твой друг-охотник, исчезли – не смогли выжить в этом мире.
      Те наши предки были весьма склонны к магии – больше, чем мы. Гораздо больше. И среди них был один ясновидящий. В летописях он значится как Ворон.
      Ворон мог видеть будущее и предсказывать его. Разумеется, он не видел все так ясно, как ты сейчас видишь меня или я – тебя. Но наиболее яркие детали из этого будущего были его чудесному взгляду доступны.
      Ворон разглядел и то, что наш мир станет колонией, и то, что каторжники взбунтуются, перебьют надзирателей и захватят власть. Но самое главное – он увидел тебя, Клевец. Вот, посмотри…
      Гурб достал из кармана маленький ключик и, открыв с его помощью ящик стола, достал кусок ткани, закрепленный в грубой деревянной рамке.
      – Что это? – спросил Брейв, принимая «картину» из рук болотника.
      – Ворон вышил твой образ на куске полотна.
      Брейв посмотрел на ткань. Лоб его мигом покрылся крупными каплями пота, в горле пересохло.
      На куске ткани он увидел себя. Свое лицо. Конечно, не в мельчайших подробностях, но очень похоже.
      – Но почему он вышил именно меня? – дрожащим голосом спросил Брейв. – Чем я так важен?
      – Ты – Клевец. Ты предназначен судьбой для того, чтобы разрушить стену, отделяющую этот мир от других.
      – Но зачем ее рушить?
      – Фагос умирает, Клевец. Он держится только на анреоне, а его с каждым днем становится все меньше и меньше. Когда анреон иссякнет, Фагос умрет.
      Брейв вздрогнул, услышав последние слова Гурба.
      – И что, ничего нельзя сделать?
      – Можно. Нужно разрушить стену мира.
      – Проще говоря, нужно уносить ноги отсюда.
      – Называй как угодно. Но мир уже не спасти, а людей, его населяющих, можно.
      Брейв хотел задать Гурбу еще один вопрос, когда снизу послышался громкий звон. Словно в гонг ударили.
      – Проклятие! – воскликнул болотник и метнулся к лежаку.
      – Что происходит? – спросил парень.
      – На деревню напали!
      Гурб достал из-под лежака длинный кинжал с чуть изогнутым лезвием и, перехватив рукоять, бросился к лестнице. Брейв, на ходу выдернув кортеланс из ножен, устремился за болотником.
      Все размышления парень отложил на потом. Сейчас он думал только о том, как бы не угодить под стрелу, если атакуют люди, и под когтистую лапу, если – звери.
      Ладонь уже успела вспотеть. Брейв обтер ее о штанину и, снова сжав пальцы на рукояти, стал спускаться по лестнице.
      Гурб ждал внизу.
      – Что такое? Ложная тревога? – спросил Брейв, оглядываясь по сторонам в поисках невидимого врага.
      – Да нет. Вон, погляди. – Болотник указал влево.
      Десятка три лысых мужиков с ножами и мечами, заключив в кольцо восьмерку облаченных в синее людей, без криков и лишнего шума резали последних.
      – Идиоты, – хмыкнул Гурб. – Сунуться в Гниль ввосьмером! Ха! Полезли обратно, Клевец…
      – Да мне уже, наверное, пора…
      – Что значит «пора»?
      – Ну, солнце почти село. А мне надо вернуться в город до наступления темноты.
      – Зачем?
      А действительно – зачем ему возвращаться?
      – Ты нужен нам здесь, Клевец. Ты еще слишком мало знаешь о своей миссии.
      – Я сдаюсь! Сдаюсь! – заорал кто-то со стороны бойни.
      Брейв и Гурб одновременно повернули головы.
      «Синий» остался всего один. Болотники сомкнули круг, и…
      Крик умирающего заставил Брейва вздрогнуть – столько в нем было ужаса и боли.
      – Почему они убили его? Он же кричал «сдаюсь!»?
      – Потому что, если отпустить его сейчас, он точно вернется с очередной горсткой таких же, – спокойно пояснил Гурб. – А теперь Свора три раза подумает, прежде чем соваться на болота. Пойдем…
      И он первым полез наверх.
      Наступила ночь. Гурб уже храпел в своем углу, а Брейв все никак не мог уснуть. Клевец лежал и смотрел в потолок.
      Болотник рассказал, как можно уничтожить стены мира. Для этого нужно прежде всего отыскать старинный артефакт, спрятанный первыми людьми Фагоса среди снегов севера. А после навестить Спящего в его логове.
      Так звали сына Шнирхе.
      Брейв перевернулся на бок. Как все это похоже на десятки легенд, что рассказывал ему с братом отец! Артефакт, главный злодей, после смерти которого у «добрых» все пойдет на лад…
      И вот теперь он, Брейв, Клевец, – герой одной из таких легенд. Это пугало его.
      Отправиться на север, в царство вьюги и снега, найти там что-то… потом отыскать логово Спящего и убить его…
      Сможет ли? Он ведь всего лишь обычный парень, которому не повезло. Как может онвыполнить все это?
      За полночь Клевцу все же удалось забыться сном.
      До самого утра он ворочался, тихо стонал.
      Ему снилось детство.
      Брат.
      Отец.
      Кварус, как же хочется домой!
      Утро выдалось холодным.
      Брейв встал раньше Гурба. Закутавшись в одеяло, Клевец сел на «порожке» домика, свесил ноги и смотрел в небо.
      Оно было таким же, как и там, в его родном мире. Да, солнце всходило с другой стороны, но – то самое светило. Один в один такое же, как и дома.
      Они с братом часто встречали рассветы, сидя на чердаке и глядя в небо сквозь узкое окошко.
      Как же хочется вернуть те дни…
      Но нужно идти дальше.
      Брата уже не вернуть, детство прошло. Теперь есть только он, Брейв-Клевец, и настоящее. Неприятное, но – настоящее. То, чего не избежать, как ни пытайся. Шагнуть в прошлое нельзя, а в будущее – только пройдя нынешнее.
      – Ты уже проснулся? Рано что-то, – пробормотал Гурб сонно.
      – Я раньше так часто вставал. Мы с братом рассвет смотрели почти каждое утро.
      – А где твой брат?
      – Его убили.
      – Сожалею…
      Брейв помолчал чуток.
      – А меня обвинили в убийстве. И вот я здесь, в Фагосе, мире-тюрьме! До чего же здорово!
      – Ну… Взгляни на это с другой стороны. Если бы что-то пошло иначе, ты бы не попал сюда…
      – Этого бы мне и хотелось. А еще – чтобы брат был жив. Он был очень хорошим, мой старший брат. И вот…
      – Ладно. Давай закроем эту тему, если ты не хочешь говорить…
      – Давай.
      – Ты слишком напряжен, Клевец. Попробуй успокоиться… расслабиться…
      Брейв хотел ответить. Столько всего накопилось в душе… но он смолчал.
      Кому интересны его переживания? Только ему самому. Болотник хочет, чтобы он раздобыл артефакт, уничтожил Спящего.
      Гурб хочет жить. Как и любой другой человек.
      Что ему за дело до переживаний Клевца? Клевец – оружие, способное разрушить барьер между Фагосом и его родным миром. Вот и все.
      Легенда древности. Герой, пришествие которого предвидели потомки.
      Все. Не человек – именно оружие.
      Способ выжить.
      Гурб вернулся к полудню.
      – Отправляемся завтра утром, – сказал он, улыбаясь. – Женщины соберут нам сумки.
      – Отправляемся? – переспросил Брейв.
      – Да, отправляемся. Вождь велел мне идти с тобой. Ты слишком плохо знаешь Фагос, можешь заблудиться. А мы не можем позволить этого.
      – Отлично. Тогда идем вместе.
      Эта новость несколько приободрила Клевца. В одиночку добраться до Центра (так среди болотников называли северные, покрытые снегом земли Фагоса) и отыскать там тайник с магической штуковиной было практически невозможно. А с таким проводником…
      Глядишь, и повезет.
      Весь оставшийся день Брейв маялся, не зная, чем и заняться. Он пробовал заснуть – не выходило. Смотрел через окно на деревеньку болотников, но это не заняло его надолго. Наконец, около полуночи, Кварус все же послал Клевцу спасительный сон, в который парень, не задумываясь, и провалился.
      На рассвете его разбудил Гурб.
      – Вставай и одевайся – время выходить, – сказал лысый.
      – А завтрак? – сонно морщась, спросил Брейв.