Великолепная пятерка - Тайна подземного коридора

– Это звонит мистер Хеннинг, – сказала она. – Мне надо сварить ему кофе.

– Я понесу поднос для него, – сказала Энн. – А Джордж возьмет поднос для Джуниора.

– О нет, я и в самом деле не хочу, чтобы вы этим занимались, – с досадой сказала миссис Филпот. Тут зазвонил второй колокольчик. И трезвонил он очень долго.

– Это звонит Джуниор, – сказала миссис Филпот. – Ему, видно, всегда кажется, что я совершенно глухая!

– Невоспитанный гаденыш! – сказал Дик, и ему было приятно, что миссис Филпот не стала протестовать.

Энн подождала, пока собрали поднос для мистера Хеннинга и решительно взялась за него обеими руками.

– Я отнесу его мистеру Хеннингу, – сказала она безапелляционным тоном, и миссис Филпот с благодарной улыбкой разрешила ей нести поднос.

– Спальня на втором этаже, слева от лестницы, – сказала она. – И он любит, когда ему приносят завтрак, чтобы занавески в его комнате задергивали.

– А Джуниор тоже любит, чтобы у него задергивали занавески? – спросила Джордж таким умильным тоном, что оба мальчика с подозрением глянули на нее. Что еще она задумала?

– Да, и я, когда вхожу, их задергиваю, – сказала миссис Филпот. – Но если тебе это неприятно, ты этого не делай. Большое тебе спасибо, деточка!

Энн уже поднималась по лестнице с подносом мистера Хеннинга, следом пустилась в путь Джордж с подносом для Джуниора. Она подмигнула Дику.

– Готовь для меня перочинный ножик, – сказала она, лукаво усмехаясь. С подносом в руках она стала осторожно подниматься по лестнице, а Тимми следовал за ней, не понимая, что собирается делать Джордж с этим подносом.

И вот Джордж подошла к двери Джуниора. Дверь была закрыта. Девочка толкнула ее ногой, сильно топая, вошла и поставила поднос на стол так резко, что от толчка разлился кофе. Затем девочка подошла к окнам и рывком отодвинула занавески, так что колечки на карнизах громко затарахтели.

Джуниор лежал, укрывшись с головой – видимо, после звонка опять уснул. Джордж со стуком опрокинула стул. Тут уж Джуниор проснулся и, глядя испуганно, сел в постели.

– Что здесь творится? – спросил он. – Вы что, не можете принести мне завтрак без такого… – Тут он увидел в своей спальне не любезную миссис Филпот, а Джордж. – Убирайся, ты! – сердито крикнул он. – Ходишь тут, гремишь! Задерни занавески обратно! Солнце слишком яркое. Смотри, сколько кофе ты расплескал! Почему мне принес завтрак ты, а не миссис Филпот? Всегда она приносит. Давай, ставь поднос мне на колени, как она делает.

Джордж стащила с него одеяло, взяла поднос и с силой опустила его на одетого в пижаму Джуниора. От толчка горячий кофе выплеснулся, и несколько капель попали на обнаженную руку мальчика. Капли были горячие, он громко завопил. Осыпая Джордж руганью, он ударил ее по плечу.

Это была с его стороны большая ошибка. Тимми, наблюдавший за всем, стоя на пороге, с рычанием ринулся к кровати. Он стащил на пол до смерти перепуганного Джуниора и стал возле него, издавая басовитое рычание из недр своего могучего туловища.

Джордж вроде бы ничего не замечала. Она похаживала по комнате, мурлыча какую-то песенку, поправляя то здесь, то там одну-другую вещицу, прибирая на туалетном столике, и словно вовсе не видела, что делает Тимми. Дверь она закрыла, чтобы никто не слышал воплей Джуниора.

– Джордж, убери от меня собаку! – умолял Джуниор. – Она меня загрызет. ДЖОРДЖ! Я пожалуюсь на тебя моему папе. Извини, что я тебя ударил. О, УБЕРИ от меня собаку! ПОЖАЛУЙСТА!

Он заревел, и Джордж сердито глянула на него.

– Эх, ты, гадкий, избалованный мальчишка, – сказала она. – У меня сильное желание оставить тебя здесь на все утро под охраной Тимми! Но на сей раз проявлю великодушие. Иди ко мне, Тим. Оставь этого смешного червяка, пусть себе лежит на полу!

Джуниор, все еще плача, забрался на кровать и завернулся в одеяло.

– Не хочу никаких завтраков! – хныкал он. – Я пожалуюсь на тебя папе. Он тебе задаст, вот увидишь!

– Ладно, жалуйся, – сказала Джордж, натягивая на нем одеяло так туго, что он не мог пошевелиться. – Жалуйся ему, а я шепну Тимми на ухо, что ты про меня выдумываешь небылицы, и тогда, честное слово, я сама не знаю, что Тимми с тобой сделает!

– Ты самый мерзкий мальчишка, каких я только встречал! – сказал Джуниор, поняв, что потерпел поражение. Джордж усмехнулась. Значит, он принимает ее за мальчика? Очень хорошо.

– Миссис Филпот больше не будет приносить тебе завтрак, – сказала она. – Теперь я буду приносить – вместе с Тимми. Понял? И если ты посмеешь дергать колокольчик больше одного раза за утро, ты об этом пожалеешь.

– Я не хочу, чтобы мне приносили завтрак, – сказал Джуниор слабым голосом. – Лучше я буду вставать и спускаться вниз на завтрак. Я не хочу, чтобы ты его мне приносил.

– Отлично. Так я и объясню миссис Филпот, – сказала Джордж. – Но если ты передумаешь, сообщи мне. Я готов приносить тебе завтрак каждое утро – вместе с Тимми.

Хлопнув дверью, Джордж ушла. Тимми бежал впереди нее вниз по лестнице, очень удивленный, но довольный. Ему Джуниор нравился ничуть не больше, чем Джордж.

Джордж вошла на кухню. Дик и Джулиан еще сидели там.

– Ты проиграл пари. Дик, – сказала Джордж. – Пожалуйста, дай сюда перочинный ножик. Я не только принесла ему наверх его завтрак и нечаянно расплескала на него кофе, но еще Тимми стащил его с кровати и, стоя над ним, хорошенько порычал. Вот была картинка! Бедняга Джуниор больше не хочет, чтобы ему приносили завтрак в постель. Он будет приходить на завтрак каждое утро.

– Молодчина, Джордж! – сказал Дик и подвинул ей свой перочинный ножик. – Ты заслужила свой выигрыш. А теперь садись завтракать и знай – отныне я очень-очень долго не буду с тобой биться об заклад!

БЛИЗНЕЦЫ СТАНОВЯТСЯ ПРИВЕТЛИВЕЙ

Близнецы, Гарри и Гарриет, уже давно позавтракали. Войдя теперь на кухню – следом за ними бежал Клочок – и увидев, что пятеро друзей еще завтракают, они сердито надулись. Энн в это время одолел приступ смеха после рассказов Джордж о том, как она управилась с Джуниором.

– Надо было вам видеть его лицо, когда я брякнула поднос с завтраком на его колени и на него брызнул горячий кофе! – сказала Джордж. – Он так заорал, что даже наш славный Тимми испугался. А когда он меня ударил и Тимми прыгнул на кровать и стащил его на пол, у него от страха чуть глаза на лоб не вылезли.

– Тогда не удивительно, что он решил каждое утро приходить на завтрак, – сказал Джулиан. – Если ты еще раз появишься с завтраком на подносе, он помрет со страху!

Близнецы с удивлением слушали. Затем переглянулись и кивнули друг другу. После чего они подошли к столу, и на сей раз заговорил только один. Был это Гарри или Гарриет, никто не понял – настолько они были похожи.

– Что случилось? – спросил близнец у Джордж, – Почему ты понесла наверх поднос с завтраком для Джуниора?

– Потому что нам до чертиков надоело смотреть, как Джуниор и его папаша издеваются над вашей матерью, – сказала Джордж. – Только подумать – мальчишке подают завтрак в постель!

– Вот и задумала наша старушка Джордж сама отнести ему завтрак и преподать, кстати, хороший урок – чтобы он впредь относился к вашей матери более уважительно. – Сказал Дик. – Но самое главное, я-то был таким кретином, что побился с Джордж об заклад – мол, она этого не сделает – и теперь она выиграла мой самый лучший перочинный ножик. Вот, поглядите!

Джордж с гордостью раздвинула лезвия ножика. Оба близнеца внезапно расхохотались, что весьма удивило остальных.

– Ну и ну! – сказал Дик. – Не мог себе представить, что вы способны смеяться! У вас всегда такие сердитые, неприветливые лица. Что ж, теперь, раз уж вы соизволили с нами разговаривать, позвольте вам сказать – мы считаем, что ваша мама самая замечательная женщина, и, чтобы не доставлять ей больших хлопот, мы будем помогать в хозяйстве, чем только сможем. Согласны?

Теперь оба близнеца улыбались во весь рот. И говорить они стали по очереди, что и в самом деле получалось куда более дружелюбно, чем прежняя их неприятная манера говорить вместе.

– Мы ненавидим Джуниора! – сказал один близнец. – Он считает, что наша мама вроде рабыни и обязана приходить, когда он звонит или зовет ее.

– И отец у него такой же, – сказал другой близнец. – Подай ему то, подай ему это, посылает нашу маму, чтобы доставала для него на ферме и приносила то одно, то другое. Почему он не поселился в отеле?

– А потому, что он приехал сюда высматривать, какие у нас есть старинные вещи, и покупать их, – сказал первый близнец. – Я точно знаю, что мать продала ему кое-что из своих собственных вещей, но ей очень нужны были деньги, теперь все так дорого, а мы очень быстро вырастаем из нашей одежки.

– Как приятно слушать, когда вы разговариваете нормально, – сказал Джулиан, похлопывая близнеца по спине. – А теперь не хотите ли объяснить нам, кто из вас кто? Я знаю, один тут – мальчик, а другой – девочка, но, на мой взгляд, вы оба совершенно одинаковые, может, вы два мальчика?

Близнецы, недоверчиво глядя, внезапно усмехнулись.

– Вы только не говорите Джуниору, – сказал один. – Меня вы всегда можете узнать вот по этому шраму на руке. Видите? У Гарриет шрама нету. Я Гарри.

Все четверо посмотрели на длинный шрам на тыльной стороне его ладони.

– Это я когда-то оцарапался о колючую проволоку, – сказал Гарри. – Теперь вы сумеете нас различить. Но вы расскажите нам про Джордж и про завтрак на подносе – с начала до конца. Молодец Джордж. Она похожа на мальчика ничуть не меньше, чем Гарриет.

Всех порадовало, что близнецы, прежде такие неприветливые и хмуро-враждебные, стали держаться вполне дружелюбно. Четверо друзей прониклись к ним симпатией, и когда миссис Филпот появилась на кухне, чтобы убрать со стола после завтрака, она была удивлена, увидев, что ее близнецы разговаривают с гостями и весело смеются. Со счастливой улыбкой на устах она стояла и смотрела на всех.

– Мама, Джуниор больше не хочет, чтобы ему приносили завтрак в постель, – сказал Гарри. – Ты только послушай почему! – И всю историю пришлось рассказывать с самого начала. Джордж раскраснелась от волнения. Она боялась, что миссис Филпот будет недовольна. Но нет, добрая женщина, запрокинув голову, радостно смеялась.

– Ох, мне это и впрямь очень приятно, – сказала она. – Но я надеюсь, что Джуниор не нажалуется отцу и что оба они не сбегут сразу же! Мы, понимаете ли, нуждаемся в деньгах, хотя их пребывание здесь очень меня тяготит. Ну, а теперь я должна убрать со стола.

– Нет, вы не должны. Это наша работа, – сказала Энн. – Правда, близнецы?

– ПРАВДА! – сказали оба вместе. – Теперь, мама, мы все друзья, пусть они будут приняты в нашу семью.

– Ладно, раз вы хотите убрать со стола, я схожу присмотрю за курами, – сказала миссис Филпот. – Можете и посуду вымыть, милые вы мои!

– Слушайте, а как вы смотрите на то, чтобы сегодня поездить по ферме на нашем стареньком «лендровере»? – спросил Гарри у ребят. – Так удобней всего осмотреть всю ферму. Кажется, Билл собирался нынче утром отправиться в поездку, проверить поля и стада. Если я попрошу, он вас возьмет.

– Чудесно! – сказал Джулиан. – Когда он поедет?

– Примерно через полчаса, – сказал Гарри. – Я разыщу Билла, и когда вы услышите гудок сирены, выходите. Кстати, Билл не очень-то разговорчив, но если вы ему придетесь по душе, он будет надежным другом.

– Ладно, – сказал Джулиан. – Есть для Дика и для меня какая-нибудь работа, пока девочки убирают со стола?

– Ну, конечно, есть, здесь на ферме ВСЕГДА есть работа, – сказал Гарри. – Пойдемте к курятникам – мы с Гарриет там чиним крыши, чтобы дождем не заливало.

Джулиан и Дик в сопровождении Тимми пошли вместе с близнецами, которые стали теперь веселыми и приветливыми – даже не верилось, что прежде они были такими хмурыми и нелюбезными! Какая перемена!

– Ну вот, слава Богу, что я отнесла Джуниору его завтрак и поставила нахала на место! – сказала Джордж, складывая скатерть. – Судя по всему, это был единственный способ завоевать дружбу близнецов. Слушай, Энн, мне кажется, идет Джуниор!

Она спряталась за кухонным буфетом, а Энн меж тем аккуратно расставляла стулья вокруг стола. Джуниор вошел в кухню тихо и робко, испуганно озираясь вокруг. Увидев, что Энн тут одна, он явно испытал большое облегчение. Он считал Энн совершенно безобидным существом.

– А где собака? – спросил он.

– Какая собака? – с невинным видом спросила Энн. – Клочок?

– Да нет, я говорю про того огромного, уродливого дворнягу. И где тот противный мальчишка, его хозяин? – сказал Джуниор, все еще пугливо оглядываясь.

– А-а, ты, наверно, имеешь в виду Джордж, – сказала Энн, забавляясь тем, что Джуниор принимает Джордж за мальчика. – Вот он, глянь-ка туда!

Увидев Джордж, которая вышла из-за шкафа и направилась к нему, Джуниор издал панический вопль и выбежал из кухни – видимо, опасался, что следом за Джордж идет Тимми. Джордж рассмеялась.

– С ним у нас в дальнейшем особых хлопот не будет, – сказала она. – Очень надеюсь, что он своему папаше не станет жаловаться.

Вскоре девочки услышали гудок автомобиля.

– Это «лендровер», – радостно сказала Джордж. – Вот и хорошо, мы как раз управились с мытьем посуды. Энн, повесь просушить посудное полотенце. А я засуну подносы в буфет…

Торопливо выйдя из кухни через большую дверь, они прошли по коридору, который вел во двор. Невдалеке стоял большой грузовик «лендровер», автофургон. Машина была старая, сильно грязная и немного кривобокая. Дик и Джулиан закричали девочкам:

– Давайте побыстрей! Вы что, гудок не слышали?

Девочки побежали к машине. За баранкой сидел Билл, работник фермы. Он улыбнулся девочкам и кивнул. Тимми приветствовал Джордж так, словно целый год не видел, и чуть не сбил ее с ног своими радостными объятиями.

– Ну, Тим, не дури! – сказала Джордж. – Хватаешь меня грязными своими лапищами, всю перепачкал! А где близнецы? Разве они не едут?

– Нет, – сказал Билл. – Они, понимаешь, заняты.

Все четверо забрались в кузов, и машина уже должна была тронуться, как вдруг кто-то закричал:

– Стойте! Я тоже еду! Стойте, я сказал!

К грузовику бежал Джуниор, считая себя, как всегда, вправе распоряжаться.

– Прыгай вниз, Тимми, – тихо сказала Джордж. Тимми с явным удовольствием выскочил из кузова и помчался к ничего не подозревавшему Джуниору. Тот заорал благим матом, повернулся и стал улепетывать со всех ног.

– Вот и славно, избавились от него! – с удовлетворением сказал Дик. – Посмотрите на Тимми – на его милой лохматой морде настоящая улыбка! Тебе нравятся такие шутки, Тимми, правда ведь?

Казалось, Тим и в самом деле смеется – пасть широко раскрыта, зубы все напоказ и язык от радости высунут. В один миг Тим забрался обратно в кузов.

– Умен ваш пес, это да! – сказал Билл и снова погрузился в привычное для него молчание. Заревел мотор, и грузовик с оглушительным грохотом тронулся, взяв курс на поля фермы.

Но как же в нем трясло! Четверо ребят цеплялись за стенки фургона, чуть не сваливались с сидений, когда «лендровер» несся по проселочным дорогам то вверх, то вниз, ныряя в глубокие борозды и одолевая ухабы – то и дело казалось, что он опрокинется. Энн была не вполне уверена, что ей это нравится, но остальные ребята были в восторге.

– Отсюда вы увидите все наши угодья, – сказал Билл, когда они выбрались на вершину холма. – Глядите вниз! Да, будь у мистера Филпота деньжата, это была бы самая распрекрасная ферма во всей округе!

ОСМОТР ФЕРМЫ

Всем пятерым поездка доставляла огромное удовольствие. Земли огромной фермы простирались на холмистой местности, грузовик то взбирался в гору, то мчался под уклон, сильно кренясь набок при поворотах. Время от времени Билл делал остановки, чтобы ребята могли полюбоваться великолепными видами, и сообщал им названия обширных участков, по которым они проезжали.

– Вот это Дубовое поле, а вон там роща Висельника, это участок с рощей Лудильщика, а там поле Прощания – самое дальнее от дома.

Названия участков так и сыпались из его уст, и казалось, созерцание мест, которые он хорошо знал и любил, развязало его язык. И о скоте он тоже много рассказывал.

– Вон там у нас новые коровы, молочко дают хорошее – фермеру подспорье, каждую неделю, знаете ли, денежка идет за молоко. А на этом поле, внизу – быки. Красавцы – каждый кучу денег стоит. Но мистер Филпот за добрую скотину ничего не пожалеет. Он лучше без новой машины обойдется, но скот непородистый ни за что не купит. А вон там, подальше, там овцы, видите, рассыпались по склонам. Нынче я вас туда не смогу подвезти, чтоб на них посмотреть. Пастух вам понравился бы. Он здесь с незапамятных времен, старый-престарый дед, на ферме каждый клочок земли знает.

После столь непривычно долгой речи Билл снова умолк и повернул обратно к дому, но уже по другой дороге, чтобы показать детям другие участки.

Там были великолепные, золотившиеся на солнце пшеничные поля – от ветра по ним ходили волны и слышался чарующий шелест колосьев.

– Я могла бы часами сидеть здесь, смотреть на все это и слушать, – сказала Энн.

– Тогда тебе нельзя выходить замуж за фермера – жене фермера некогда рассиживаться, – сухо сказал Билл и снова умолк.

Тряска продолжалась, у ребят уже все косточки болели, но все равно им было ужасно весело.

– Коровы, телята, овцы, ягнята, быки, собаки, утки, куры, – распевала Энн. – Пшеница, капуста, свекла, цветная капуста… Ох, Билл, осторожней!

Грузовик нырнул в глубокую рытвину на такой скорости, что Энн едва не вылетела из кузова, а Тимми выпал и, очутившись на земле, покатился переворачиваясь. Наконец, с весьма удивленным видом он сумел встать на ноги.

– Тимми, все в порядке! Просто яма была побольше других! – крикнула ему Джордж. – Давай сюда живей, прыгай!

«Лендровер» не останавливался, и Тимми пришлось некоторое время мчаться вслед галопом, но все же он сумел мощным прыжком заскочить в кузов. Тут Билл зашелся хриплым смехом, от которого его баранка угрожающе заколебалась.

– Эта старая машина – она почти как человек, – сказал Билл. – В такой погожий денек от радости прямо пляшет!

И он лихо повел машину по идущему под гору проселку и на всем ходу въехал в глубокую ложбину, – тут бедняжка Энн опять охнула.

– Биллу все нипочем! – сказала она на ухо Джулиану. – Ему-то хорошо, он за свою баранку держится!

Несмотря на тряску и качку, пятеро друзей были в восхищении от этой поездки.

– Теперь мы действительно знаем, как выглядит ферма, – сказал Джулиан, когда «лендровер» внезапно остановился у дома, отчего ребята попадали друг на дружку. – Конечно, ничего удивительного, что Прадедушка и мистер и миссис Филпот так привязаны к этой усадьбе. ВЕЛИКОЛЕПНАЯ усадьба! Огромное спасибо, Билл! Потрясающая поездка! Я бы очень хотел, чтобы у нашей семьи была такая же ферма.

– Такая же ферма? Эге, дружок, тут ведь все оно росло много веков, – сказал Билл. – И названия, которые вы от меня слышали, они ведь тоже вековой давности. Никто теперь не знает, кого повесили в роще Висельника или какие такие лудильщики приходили в рощу Лудильщиков. Но о них не забудут вовек – пока эти поля здесь существуют.

Энн удивленно воззрилась на Билла. «Ну, прямо стихи», – подумала она. Билл обернулся и, увидев, что она на него смотрит, ласково ей кивнул.

– Вы же все правильно понимаете, мисс, правда? – сказал он. – А есть такие, что не понимают. Вот, к примеру, этот мистер Хеннинг, он вроде на старине помешан, а ничего в ней не смыслит. Что ж до его мальчишки… – И, к удивлению Энн, он обернулся и плюнул в канаву. – Вот что я о нем думаю!

– О, знаете, просто его, наверно, так воспитали, – сказала Энн. – У меня куча знакомых американцев, чудесных ребят, и…

– Ну что ж, значит, он один заслуживает порки! – с усмешкой сказал Билл. – И кабы миссис Филпот не просила, чтобы и пальцем его не тронули, уж я бы отделал его, живого места на нем бы не оставил! То он пробует ездить верхом на резвых телятах, то гоняет кур до того, что они перестают нестись, в уток, бедных тварей, камнями кидает, мешки с зерном вспарывает ради забавы, ему, вишь, нравится смотреть, как зерно сыплется, зазря пропадает! Ух, с какой охотой тряхнул бы я его, всю душу бы вытряс!

Четверо ребят слушали его и ужасались. Стало быть, Джуниор гораздо хуже, чем они думали. Джордж была очень-очень довольна, что она его этим утром хорошо проучила.

– Теперь вам уже не придется огорчаться из-за Джуниора, – нахмурясь, сказал Джулиан. – Пока мы здесь, он у нас будет по струнке ходить.

Они простились с Биллом и пошли в дом, чувствуя в теле одеревенелость и ломоту после зубодробительной тряски, но в их воображении все еще всплывали красивые округлые холмы, голубые дали, волнующиеся пшеничные поля – картины плодородного сельского края.

– Ух, и здорово было! – сказал Джулиан, выразив чувства всех остальных. – Просто замечательно! Я все больше чувствую себя англичанином, после того как посмотрел на эти дорсетские поля, окруженные живой изгородью, согретые жарким солнцем!

– Мне понравился Билл, – сказала Энн. – Он такой основательный и естественный. Он вроде бы часть этой земли, так же, как эта земля – часть его самого. Они составляют единое целое!

– Ага, вот Энн и открыла, что на самом деле означает заниматься сельским трудом, – сказал Дик. – Знаете, я умираю с голоду, но мне очень не хочется идти в дом и просить чего-то поесть. Давайте сходим в поселок, купим булочек и молока в тамошней молочной.

– О да, да! – вместе сказали Энн и Джордж, а Тимми издал несколько коротких отрывистых звуков, видимо, в знак согласия. Ребята пошли по тропинке вниз по направлению к поселку и вскоре добрались до молочной, где продавали и мороженое, и хлеб, и молоко. Их опять встретила Дженни, та разговорчивая девчушка, и радушно им улыбнулась.

– Вот вы и снова здесь! – радостно сказала она. – А мама утром испекла миндальные пирожные. Они совсем еще свежие, мягонькие.

– И как же это вы догадались, что мы все ужасно любим миндальные пирожные? – спросил Дик, усаживаясь за один из двух стоявших там столиков. – Нам, пожалуйста, полную тарелку!

– Как? Полную тарелку? – воскликнула Дженни. – Но ведь на тарелке их умещается около двух десятков!

– Значит, около того, что нам надо! – сказал Дик. – И каждому по порции мороженого, пожалуйста. По большой! И про нашу собаку не забудь.

– Нет, нет, не забуду, – сказала Дженни. – Уж такая славная у вас собака, правда? Вы заметили, какие у нее красивые улыбающиеся глаза?

– Ну, конечно, заметили. Мы ведь с ней, знаешь ли, довольно хорошо знакомы, – забавляясь в душе, сказал Дик. Джордж было очень приятно. Ей нравилось, когда Тимми хвалили. И Тимми нравилось. Он немедленно подошел к Дженни и полизал ей руку.

Вскоре перед ними стояла тарелка с кучей восхитительных миндальных пирожных – и в самом деле чудесных, очень мягких внутри, как правильно заметила Дженни. Джордж дала одно пирожное Тимми – он лишь разок щелкнул зубами и вмиг проглотил! И снова, к большому удовольствию Дженни, гонял по полу шарик мороженого.

– Как вам живется у миссис Филпот? – спросила она. – Правда, она милая?

– Очень! – хором ответили все четверо.

– И ферма нам понравилась, – сказала Энн. – Мы сегодня всю ее объездили на «лендровере».

– Это Билл вас возил? – спросила Дженни. – Он мой дядя. Но с чужими он не очень-то любит разговаривать.

– О, нам он много чего рассказал, – похвалился Джулиан. – Очень интересно говорил. А он любит миндальные пирожные?

– Еще бы! – сказала Дженни, очень удивленная. – Мамины миндальные пирожные все любят.

– Как ты думаешь, съест он шесть штук? – спросил Джулиан.

– Еще бы! – опять сказала Дженни, все еще удивляясь и тараща свои голубые глазенки.

– Вот и прекрасно. Положи мне шесть штук в кулек, – сказал Джулиан. – Я хочу его угостить в благодарность за чудесную поездку.

– Очень-очень мило с вашей стороны, – радостно сказала Дженни. – Мой дядя всю жизнь прожил на Финнистонской ферме. Вам надо заставить его рассказать о Финнистонском замке, какой он был до того, как его сожгли…

– Финнистонском замке! – с изумлением воскликнула Джордж. – Мы объездили этим утром всю ферму, осмотрели каждое поле, но развалин замка нигде не видели.

– Да вы и не могли их увидеть, – сказала Дженни. – Я же вам сказала – замок сгорел. Сгорел дотла, давным-давно. Финнистонская ферма принадлежала к тому поместью. В лавке, там, у шоссе, есть несколько картин, где он изображен. Я их видела…

– Эй, Дженни, сколько раз я тебе говорила не болтать с посетителями? – нахмурясь, сказала мать Дженни, входя в зал. – Ну, и язычок у тебя! Никак не можешь понять, что людям неинтересно слушать, как ты все болтаешь, болтаешь, болтаешь!

– А нам нравится разговаривать с Дженни, – вежливо сказал Джулиан. – Она очень славная девочка. Пожалуйста, не отсылайте ее.

Но Дженни, вся раскрасневшаяся и надувшаяся, уже убежала. Ее мать принялась наводить порядок на прилавке.

– Сейчас посмотрим, что вы тут взяли, – сказала она. – О Господи, куда подевались миндальные пирожные? Было, по меньшей мере, две дюжины!

– Э-э-э, знаете, мы взяли почти двадцать штук – и собака, конечно, помогла, – и Дженни положила для нас в кулечек шесть штучек, значит, получается…

– На этой тарелке было двадцать четыре штуки, – сказала мать Дженни, еще не оправившись от изумления. – Двадцать четыре! Я пересчитала!

– И пять порций мороженого, – сказал Джулиан. – Сколько мы должны за все? Пирожные были восхитительные!

Мать Дженни не могла сдержать улыбку. Она подсчитала сумму, и Джулиан расплатился.

– Приходите еще! – сказала она. – И не разрешайте этой маленькой болтушке надоедать вам.

Ребята вышли из молочной на улицу, жизнь казалась им прекрасной. Тимми все облизывался, словно надеялся еще ощутить вкус пирожного и мороженого! Пройдя всю улицу до конца, они оказались на узкой тропинке, которая вела на ферму. Тут Энн остановилась.

– Я хотела бы зайти и посмотреть бляшки для сбруи в этой антикварной лавочке, – сказала она. – А вы идите. Я приду позже.

– Я зайду с тобой, – сказала Джордж и повернулась к витрине лавочки. Мальчики пошли дальше одни.

– Наверно, мы будем помогать на ферме! – крикнул на прощание Дик. – Всего хорошего!

Когда Энн и Джордж входили в лавочку, оттуда выходили двое мужчин, они едва не столкнулись с девочками. Один из них был американец, мистер Хеннинг, другого они прежде не видели.

– Доброе утро! – сказал им мистер Хеннинг и зашагал по улице со своим другом. Энн и Джордж зашли в полутемную маленькую лавку.

Там за прилавком стоял старик и, гневно нахмурясь, барабанил пальцами по прилавку. Он окинул девочек сердитым взглядом, от которого они оробели.

– Ох, этот американец! – сказал старик и так яростно сдвинул брови, что у него свалились очки. Энн помогла ему найти их на прилавке среди наваленных в беспорядке причудливых старинных безделушек. Нацепив очки снова на нос, старик сурово глянул на девочек и на Тимми.

– Если вы пришли отнимать у меня время, так лучше уходите, пожалуйста, – сказал он. – Я человек занятой, с детьми возиться мне недосуг. Они ведь только суют нос повсюду, хватают то одно, то другое и никогда ничего не покупают! Вот тот мальчик-американец, он… Ах, да вы же не знаете, о чем я говорю! Я так волнуюсь! Я всегда волнуюсь, когда приходят покупать наши прекрасные старинные вещи и увозят их совсем в чужую страну. Теперь…

– Да, вы правы, мистер Финнистон, – сказала Энн своим нежным голоском. – Ведь вы мистер Финнистон, не так ли? Я только хотела взглянуть на эти прелестные бляшки для сбруи. Я вас долго не задержу. Мы живем на Финнистонской ферме и…

– Ты сказала – на Финнистонской ферме? – переспросил старик, и лицо его посветлело. – Значит, вы там видели моего большого друга, славного Джонатана Филпота. Моего очень близкого друга!

– Это вы про мистера Филпота, отца близнецов? – спросила Джордж.

– Нет, нет, нет, я говорю о старом Прадедушке! Мы с ним вместе в школе учились, – с чувством сказал старик. – Ах, я мог бы много рассказать вам о семье Финнистонов и о замке, который когда-то им принадлежал. Да, да, я – потомок владельцев замка – замка, который сгорел. О, сколько историй я мог бы вам рассказать!

И именно в эту минуту началось приключение – приключение на Финнистонской ферме, о которой пятеро друзей никогда не забудут!

ОЧЕНЬ ИНТЕРЕСНЫЙ РАССКАЗ

Энн и Джордж смотрели как зачарованные на беседовавшего с ними старика. Он стоял за прилавком этой маленькой темной лавочки, где торговали вещами еще более старыми, чем он сам – невысокий, сгорбленный старичок с лысой головой, на которой торчало несколько седых волосков. Его морщинистое лицо дышало добротой, а глаза из-под сильно опущенных век глядели как сквозь узкие щелочки.

Обеих девочек взволновало сообщение, что этот старенький мистер Финнистон настоящий потомок древнего рода Финнистонов, живших в Финнистонском замке.

– Поэтому ваша фамилия Финнистон? – спросила Энн. – Расскажите нам про замок. Мы только сегодня услышали о нем впервые. Но мы даже не знаем точно, где он находился. Когда мы объезжали ферму этим утром, я не заметила ни одного камня!

– Вы и не могли заметить, – сказал мистер Финнистон. – Замок сгорел дотла, и много веков люди брали оттуда старые камни, чтобы строить ограды на межах. О да, все это было давным-давно!

– Как давно? – спросила Джордж.

– Сейчас подумаю… Замок сожгли в 1192 году – это двенадцатый век, – сказал мистер Финнистон. – Вы же знаете, времена норманнов. Вы слышали про норманнов? Теперь в школах учат не так, как прежде, так, может быть…

– Ну, конечно, мы слышали про норманнов! – с возмущением сказала Джордж. – Каждый ребенок знает о них! Они завоевали Англию, и первым норманнским королем был Вильгельм Первый, с 1066 года.