Безумный король

Девушка же стояла в стороне и испуганно наблюдала за происходящим. Ах, если бы она могла хоть чем-то помочь королю! И тут она приметила большой булыжник, лежавший неподалеку, и торопливо схватила его. Если ей удастся хорошенько ударить разбойника в висок, то Леопольд без труда одолеет противника.

Подняв камень и двинувшись к дерущимся, девушка заметила, что тот, кого она считала королем, едва ли нуждается в посторонней помощи. Ее поразила сила и ловкость несчастного юноши, который почти полжизни провел в тесной тюремной камере. Должно быть, это была та самая сверхъестественная физическая сила, характерная для маньяков, о которой она где-то слышала.

Тем не менее Эмма поспешила к дерущимся с камнем в руках. Но не успела она приблизиться к ним, как разбойник последним усилием освободился от рук Барни, сжимавших его горло, и откинулся назад, увлекая противника за собой. Нога разбойника зацепилась за корень дерева, и они оба свалились в ущелье.

Девушка бросилась к тому месту, откуда они упали, — и остановилась как вкопанная, увидев трех солдат дворцовой гвардии во главе с офицером. Они вышли из чащи как раз в том месте, где началась драка, и направились прямо к ней.

— Что здесь произошло? — крикнул офицер. Потом, подойдя ближе, воскликнул: — Mein Gott! Неужели это вы, принцесса?

Но девушка не обратила на офицера ни малейшего внимания. Она стала торопливо спускаться по краю ущелья к тому месту, куда упали король и разбойник. Снизу не доносилось ни звука, не было заметно никакого движения — ничего.

Солдаты гвардии стояли рядом с Эммой, но именно девушка первая заметила две неподвижные фигуры, лежавшие на каменистом склоне ущелья. Когда офицер подошел, он увидел, что Эмма сидит на камне и держит на коленях голову одного из сражавшихся. Из раны на голове стекала тонкая струйка крови. Офицер приблизился еще на шаг.

— Он мертв?

— Король мертв, — подтвердила принцесса сквозь рыдания.

— Король! — воскликнул офицер, наклонился ниже и заглянул в бледное лицо юноши. — Леопольд!

Девушка кивнула.

— Мы искали его, когда услышали выстрел, — пояснил офицер. Затем он поднялся на ноги, снял фуражку и очень тихо произнес: — Король умер. Да здравствует король!

3

КОРОЛЬ СЕРДИТСЯ

Солдаты стояли за спиной офицера. Никто из них раньше не видел Леопольда, люди только слышали его имя, но теперь, видя его смерть, они прониклись благоговением к королю, которого никогда не знали.

Эмма фон дер Танн нежно растирала руки мужчины, голова которого покоилась у нее на коленях.

— Леопольд! — прошептала она. — Леопольд, вернись! Пусть вы безумны, но все же вы король Луты, король моего отца, мой король!

Как только глаза короля открылись, девушка громко вскрикнула — испуганно и обрадованно. Но Эмма фон дер Танн была сообразительной девицей и знала, с какой целью солдаты из дворца прочесывают лес. Если бы она не считала короля мертвым, то скорее отрезала бы себе язык, чем выдала его этим солдатам. Теперь же, увидев, что Леопольд жив, она решила, что должна исправить зло, которое невольно навлекла на него. Эмма склонилась над лицом Барни, стараясь скрыть его от взгляда солдат.

— Уходите, прошу вас! — крикнула она. — Оставьте меня наедине с моим мертвым королем. Идите к своему новому повелителю и скажите, что этот несчастный молодой человек никогда больше не помешает ему взойти на трон.

Однако офицер не сдвинулся с места. Он колебался.

— Мы должны взять с собой тело короля, ваша светлость, — произнес он, очевидно почуяв подвох. Офицер подошел ближе, и в этот момент Барни Кастер поднялся и сел.

— Убирайтесь! — крикнула девушка, поняв, что король пытается что-то сказать. — Люди моего отца с почестями доставят Леопольда Лутского в столицу его королевства.

— О чем спор? — спросил Барни. — Оставьте мертвого короля в покое, если молодая леди просит вас об этом! Что за глупостями вы занимаетесь! Убирайтесь отсюда и больше не появляйтесь!

Офицер улыбнулся — несколько зловеще.

— Так-так, — проговорил он. — Рад, что вы не умерли, Ваше Величество.

Барни, не веря своим глазам, повернулся в сторону лейтенанта.

— И ты, Брут? — проговорил он с мучительным акцентом и устало откинул голову обратно на колени девушки. Там ему явно было удобнее.

Офицер улыбнулся и покачал головой, потом многозначительно постучал пальцем по лбу.

— Не знал, что ему настолько плохо, — сказал он девушке. — Послушайте, до Бленца довольно далеко, и скоро стемнеет. Ваша светлость пойдет с нами.

— Я? Вы предлагаете это всерьез? — спросила девушка.

— Почему бы и нет, ваша светлость? Мы получили строгий приказ арестовать не только короля, но и всякого, кто способствовал его побегу. Ваше вмешательство делает вашу светлость виновной.

— Так вы намерены отправить меня в Бленц и заключить там под стражу? — спросила девушка робким голосом, не веря своим ушам. — Вы не посмеете так унизить члена семьи фон дер Танн!

— Очень сожалею, — настаивал офицер, — но я солдат, а солдат должен беспрекословно выполнять приказ командира. Скажите спасибо, что вас обнаружил не Менк, — добавил он.

Одно упоминание этого имени вызвало у девушки дрожь отвращения.

— В пределах моих полномочий я в состоянии предоставить вашей светлости и Его Величеству подобающие условия во время конвоирования. Вам не следует опасаться меня, — закончил офицер.

Во время этого важного диалога Барни Кастер встал на ноги и помог подняться девушке, потом обернулся к офицеру:

— Этот фарс зашел слишком далеко. Если все это шутка, то не самая удачная. Я не король. Я американец, Бернард Кастер из Беатрис, штат Небраска, США. Посмотрите на меня… нет, посмотрите внимательно! Разве я похож на короля?

— Да, похожи до последней мелочи, — ответил офицер.

Барни с ужасом взглянул на собеседника.

— Но все-таки я не король, — возразил он наконец. — Если вы арестуете меня и бросите в свою вонючую темницу, то узнаете, что я гораздо более важная персона, чем большинство королей. Я — гражданин Соединенных Штатов Америки!

— Да, Ваше Величество, — несколько нетерпеливо ответил офицер. — Но мы напрасно теряем время на бесплодные рассуждения. Не соблаговолит ли Ваше Величество любезно последовать за нами без сопротивления?

— Только в том случае, если сначала вы проводите молодую леди в безопасное место, — ответил Барни.

— Ей будет совершенно безопасно в Бленце, — заверил лейтенант.

Барни вопросительно взглянул на Эмму. Перед ними стояли солдаты, направив на них револьверы. На вершине холма появилась еще дюжина вооруженных людей под командованием сержанта. Итак, их было двое против почти двух десятков, к тому же у Барни Кастера не было оружия.

— Ваше Величество, у нас нет выбора, — произнесла девушка, покачав головой.

Барни повернулся к офицеру.

— Хорошо, лейтенант, — согласился он. — Мы пойдем с вами.

Вся группа поднялась на вершину холма, оставив мертвого бандита лежать — при падении он сломал шею. Неподалеку от места, где на наших героев напал разбойник, они увидели еще один отряд вооруженных всадников, ведущих лошадей тех, кто ушел прочесывать лес пешком. Барни и девушку посадили на лошадей, каждую из которых держали под уздцы двое солдат охраны, и вся кавалькада тронулась по дороге к замку Бленц.

Пленники двигались в центре колонны, со всех сторон окруженные солдатами. Некоторое время ехали молча. Барни размышлял, как могло такое случиться. Оказался ли он на территории частного владения огромного сумасшедшего дома этой страны, Луты, или же действительно эти люди ошибочно приняли его за своего молодого короля? Последнее казалось совершенно невероятным.

Медленно-медленно в его голове забрезжила мысль, что девушка вовсе не умалишенная: разве офицер не обратился к ней «ваша светлость»? Да и манера поведения Эммы отличалась высокомерием и аристократическим достоинством, особенно при разговоре с офицером.

Ну конечно же! Она могла быть безумицей или разбойницей, но поверить, что и офицер был сумасшедшим, и вся его гвардия состоит из психов и маньяков — нет, это исключено! Тем не менее они говорили и действовали так, будто бы он — в самом деле король Луты, а эта молодая девушка — принцесса.

Естественная жалость к Эмме сменилась у Барни некоторой почтительностью — ведь он никогда в жизни не общался с настоящими принцессами. Он вспомнил, что обращался с ней как с обыкновенной девушкой, считал ее сумасшедшей и даже пытался позабавить дурацкими шутками! «Каким же я был идиотом!» — подумал он. Украдкой бросив взгляд на Эмму, Барни увидел, что она тоже смотрит на него.

— Может ли ваша светлость простить меня? — спросил он.

— Простить вас! — изумленно воскликнула она. — Но за что, Ваше Величество?

— За то, что вовлек вас в досадное положение, но особенно за то, что решил, будто вы душевнобольная.

— Так вы подумали, что я сумасшедшая? — спросила девушка, широко открыв удивленные глаза.

— Когда настаивали, что я король. Но теперь я начинаю верить, что сумасшедший здесь именно я. Или же у меня поразительное сходство с Леопольдом Лутским.

— Вот именно, Ваше Величество, — ответила она.

Барни понял, что все его доводы бесполезны, и решил бросить это занятие.

— Ну, если вам так угодно, считайте меня королем, но, пожалуйста, хотя бы перестаньте называть меня «Величеством». Мне это действует на нервы.

— Ваше желание — закон… Леопольд. Но не забудьте о нашем прежнем уговоре.

Он улыбнулся Эмме. А принцесса-то очень даже ничего!

Они прибыли в Бленц затемно. Замок стоял на дальнем склоне холма, возвышавшегося над городом. Здание было древним, но сохранилось в прекрасном состоянии. Когда Барни поднял глаза вверх, он увидел мрачные каменные стены башен с бойницами, и у него защемило сердце. За этими стенами целых десять лет томился сумасшедший король!

— Бедный парень! — пробормотал он, но сам думал только о девушке.

Перед надвратной башней их отряд остановили караульные. Начальник караула, держа в руке фонарь, приблизился к подъемной решетке. Офицер, захвативший в плен Барни и Эмму, вышел вперед.

— Отряд королевской конной гвардии сопровождает Его Величество короля, который возвращается в Бленц, — доложил офицер.

— Король! — воскликнул начальник караула. — Так вы нашли его? — и приподнял фонарь, чтобы разглядеть своего монарха.

— Наконец-то, — прошептал Барни девушке. — Теперь меня реабилитируют. Ведь этот человек постоянно жил в Бленце и должен знать, как выглядит его король.

Офицер подошел ближе, высоко подняв фонарь, чтобы осветить лицо пленника. Он внимательно разглядывал Барни. В его поведении не было ни смирения, ни уважения, поэтому американец решил, что сейчас обман будет разоблачен. Он надеялся на это в глубине сердца.

Офицер повернул фонарь и посмотрел на девушку.

— А что это за девка с ним? — спросил он.

Начальник караула стоял рядом с лошадью Барни, и не успел он произнести эти грубые слова, как американец размахнулся и врезал ему по физиономии.

— Это принцесса фон дер Танн, дубина! — воскликнул Барни. — Хорошенько запомни это на будущее!

Офицер поднялся на ноги, бледный от ярости, выхватил шпагу и бросился на Барни.

— Ты умрешь за это, полоумный! — выкрикнул он.

Лейтенант Бутцов, командир королевской конной гвардии, рванулся вперед, чтобы предотвратить драку, а Эмма фон дер Танн соскочила с седла и бросилась перед Барни.

Бутцов схватил офицера за руку.

— Вы что, с ума сошли, Шонау? Вы вознамерились убить короля!

Тот рывком освободил руку, задыхаясь от злости.

— Почему бы и нет? — прорычал он. — Вы сглупили, не сделав этого сами. Ничего, это сделает Менк и получит звание барона. А я получу чин, по меньшей мере, капитана. Пустите меня к нему! Никто не смеет ударить Карла Шонау и остаться после этого в живых!

— Король не вооружен! — воскликнула Эмма фон дер Танн. — Вы посмеете хладнокровно убить невооруженного человека?

— Он вообще никого не убьет, ваша светлость, — спокойно проговорил Бутцов. — Отдайте мне вашу шпагу, лейтенант Шонау. Вы арестованы. То, что вы только что сказали, очень не понравится регенту, когда я доложу ему об этом. Советую вам держать себя в руках, когда гневаетесь.

— Это верно, — пробормотал Шонау, сожалея, что в своем приступе ярости невольно выдал план заговора против короля. Как большинство слабохарактерных людей, он боялся признаться в своей ошибке, но еще больше страшился последствий необдуманных слов. — Вы хотите отобрать у меня шпагу? — переспросил Шонау у Бутцова.

— Я готов забыть об этом инциденте, лейтенант, — ответил тот, — если вы пообещаете, что не будете причинять обид Его Величеству или подвергать унижениям принцессу фон дер Танн. Их положение и без того весьма незавидное.

— Хорошо, проезжайте во двор, — проворчал Шонау.

Барни и девушка вновь оседлали лошадей, и процессия через большие ворота проехала во двор замка.

— Вы заметили, что даже он считает меня королем? — спросил Барни у Эммы. — У меня это просто не укладывается в голове!

Внутри замка пленников встретили слуги и солдаты. Офицер проводил их в большой зал. Сразу же появился человек с темным цветом лица и подошел к пленникам. Бутцов доложил:

— Его Величество король возвратился в Бленц. По приказу регента передаю Его августейшее Величество на ваше попечение, капитан Менк.

Менк кивнул и посмотрел на Барни с нескрываемым любопытством.

— Где вы его нашли? — спросил он Бутцова. Он не стал притворяться, как ожидалось, что испытывает уважение к человеку королевской крови, и Барни начал надеяться, что наконец-то нашелся человек, который знает, что он — не король.

Бутцов доложил подробности захвата беглого короля. Пока тот говорил, глаза Менка, хитрые и беспокойные, оценивающе разглядывали прелести девушки, стоящей рядом с Барни. Американцу не понравился этот человек, но он сообразил, что это, очевидно, самый главный начальник в Бленце, и решил обратиться к нему в надежде, что тот поверит ему и распутает дурацкую историю, в которую он попал сам и поневоле вовлек девушку.

— Капитан, — Барни шагнул навстречу офицеру. — Имеет место ошибка. Я не король, а американец, путешествующий по Луте. Тот факт, что у меня серые глаза и густая каштановая борода, — моя единственная провинность. Вы, несомненно, знакомы с внешностью короля и поэтому уже увидели, что я — вовсе не Его Величество. Но поскольку я не король, нет никаких причин задерживать меня здесь: я не беглец и никогда таковым не был, а эта молодая леди не совершила никакого правонарушения, находясь вместе со мной. Поэтому она тоже должна быть освобождена. Я убежден, что во имя справедливости и здравого смысла вы освободите нас обоих и проводите принцессу фон дер Танн домой.

Менк молча выслушал речь Барни и чуть улыбнулся толстыми губами.

— Я начинаю думать, что вы не столь безумны, как мы считали прежде, — ответил он и перевел взгляд на Эмму фон дер Танн. — Во всяком случае, ваших умственных способностей хватило, чтобы оценить прелести хорошенькой женщины. Я и сам не смог бы сделать лучшего выбора. Что же касается моего знакомства с вашей внешностью, то вы знаете так же хорошо, как и я, что я никогда прежде не видел вас. Но в этом нет необходимости: вы полностью соответствуете описанию в объявлении, расклеенном по всему королевству. Если же и этого недостаточно — тот факт, что вы скрывались вместе с дочерью старого фон дер Танна, снимает всякие сомнения.

— Вы комендант Бленца — и заявляете, что никогда не видели короля? — воскликнул Барни.

— Конечно, — парировал Менк. — После того как вы исчезли, весь гарнизон был заменен. Даже старые слуги все до одного были заменены другими людьми. Так что вам не удастся бежать повторно, ибо ваших пособников здесь больше нет.

— Как, во всем замке Бленц нет ни единого человека, который когда-либо видел короля?! — поразился Барни.

— Ни одного, кто видел вас до побега, — согласился Менк. — Но если бы мы сомневались, то спросили бы принцессу Эмму, являетесь ли вы Леопольдом или нет. Что она говорит по этому поводу, Бутцов?

— Когда она думала, что Его Величество мертв, она признавала его королем.

— Дальнейшее обсуждение ни к чему не приведет, — коротко заключил Менк. — Вы — Леопольд Лутский. Принц Питер говорит, что вы безумны. Что же касается меня, то вы никогда не сможете сбежать снова. Можете быть уверены, что пока Эрнст Менк — комендант Бленца, вам никогда больше не удастся вырваться на волю.

Это заявление было сделано ироническим тоном и ясно демонстрировало все презрение, испытываемое Менком к человеку, которого он считал королем.

Взгляд принцессы Эммы полыхнул огнем ярости, когда она заметила презрение в глазах Менка. Она быстро взглянула на Барни, чтобы понять, намерен ли он поставить Менка на место. Но король, очевидно, решил игнорировать неучтивость Менка. Однако Эмма фон дер Танн придерживалась иного мнения.

Ей доводилось встречать Менка на разных официальных собраниях в столице, и он всегда пытался ей понравиться. Эмма же избегала его внимания еще до того, как компрометирующие слухи о его прежней жизни стали достоянием общественности. Уже через год она ощутила его ненависть — хотя бы из-за того, что он был для нее персоной нон грата. Принцесса Эмма повернулась к Менку и бросила ненавидящий взгляд.

— Похоже, вы забыли, сэр, что обращаетесь к королю! — воскликнула она. — Люди давно говорят, что вы человек без чести, и теперь я верю в это. Даже последний невежа и грубиян во всей стране не стал бы пользоваться беспомощностью короля и подвергать его бесчисленным унижениям! Когда-нибудь Леопольд Лутский займет свой трон, и я искренне надеюсь, что его первым приказом будет жестокий приговор таким, как вы, ибо вы его заслуживаете!

От гнева Менк побледнел, пальцы его нервно заплясали, но он все же взял себя в руки, решив дожидаться своего часа для мести.

— Отведите короля в его апартаменты, Штайн, — коротко приказал он. — А вы, лейтенант Бутцов, сопроводите их и не уходите, пока король не будет надежно заперт. Потом можете вернуться сюда для получения дальнейших распоряжений. Тем временем я бы хотел допросить любовницу короля.

После этих оскорбительных слов Менка в комнате повисла напряженная тишина. Эмма фон дер Танн держалась высокомерно и заносчиво, вздернув маленький подбородок, но ничем не показала, что услышала эти слова. Однако Барни не остался в стороне.

— Эй ты, хам! — выкрикнул он и шагнул к Менку. — Ты еще пожалеешь о каждом сказанном сегодня слове! Это я тебе обещаю!

Менк схватился за эфес шпаги. Бутцов попытался остановить руку Барни.

— Не стоит, Ваше Величество. Если вы его ударите, это лишь сделает ваше положение более уязвимым, но не прибавит безопасности принцессе фон дер Танн.

Однако Барни отстранил лейтенанта и, прежде чем Штайн или лейтенант успели спохватиться, налетел на Менка. Тот чуть замешкался со своей шпагой, поэтому Барни успел дважды ударить его в лицо. Бутцов занял сторону короля и попытался встать между Менком и американцем. Барни отвел первый выпад локтем, но за ним последовал второй. Еще одно мгновение, и шпага разъяренного капитана пронзила бы сердце короля…

— Стойте! — крикнул Бутцов Менку. — Да вы что, с ума сошли — пытаться убить короля!

Но Менк снова сделал выпад в сторону незащищенного противника.

— Умри, поганая свинья! — взвизгнул он.

Бутцов понял, что Менк действительно готов убить Леопольда. Он схватил Барни за плечо и резко развернул его. В тот же миг он выхватил из ножен свою шпагу, и теперь перед Менком с оружием в руке стоял мастер фехтования.

Комендант Бленца отшатнулся от острия шпаги.

— Что вы делаете? Это же бунт!

— Когда я принимал воинскую присягу, — спокойно проговорил Бутцов, — то поклялся, что буду с оружием в руках защищать своего короля даже ценой собственной жизни. Пока я жив, в моем присутствии никто не посмеет прикоснуться к Леопольду Лутскому или угрожать его безопасности. В противном случае ему придется иметь дело со мной. Уберите вашу шпагу, капитан Менк, и никогда впредь не направляйте ее на короля, когда я рядом.

Менк медленно убрал шпагу в ножны. В его глазах черным пламенем горела глубокая ненависть к Бутцову и к человеку, которого тот защищал.

— Если он желает примирения, то должен принести извинения принцессе, — произнес Барни

— Лучше бы вам извиниться, капитан, — посоветовал Бутцов. — Если король прикажет мне, я заставлю вас сделать это, — он снова наполовину обнажил шпагу. Интонация Бутцова дала Менку понять, что больше всего на свете лейтенант желает получить от короля такой приказ. Он прекрасно знал, насколько виртуозно Бутцов владеет шпагой, и, не желая сражения, пробормотал свои извинения.

— Чтобы такое больше никогда не повторялось! — предупредил Барни.

— Пойдемте, — велел Штайн, — Ваше Величество должны находиться в своих апартаментах, подальше от треволнений, если желает выздороветь и поскорее вернуть себе трон.

Бутцов расставил солдат вокруг американца, и эскорт молча двинулся из зала, оставив капитана Менка и принцессу Эмму фон дер Танн. Барни бросил тревожный взгляд на Менка и чуть замешкался.

— Прошу прощения, Ваше Величество, но вы должны идти с нами, — поторопил Бутцов вполголоса. — В этом отношении комендант Бленца вполне правомочен, и я должен подчиняться ему.

— Помоги ей Господь! — пробормотал Барни.

— Комендант больше не посмеет обидеть ее, — заверил Бутцов. — Ваше Величество не должны тревожиться.

— Не доверяю я таким людям, — ответил американец. — Уж очень мне знаком этот типаж.

4

БАРНИ НАХОДИТ ДРУГА

После того как все вышли, Менк еще долго смотрел на принцессу. Гнев на его лице сменился хитрым выражением. Девушка отошла в сторону и сделала вид, что заинтересовалась гобеленом, висящим на стене зала. Менк долго наблюдал за ней жадными глазами и наконец заговорил:

— Давайте будем друзьями. Вы надолго останетесь моей гостьей в Бленце. Сомневаюсь, что Питер вскоре освободит вас, ибо он не питает симпатии к вашему отцу. Так что нам обоим лучше установить добрые отношения с самого начала. Что скажете?

— Я не задержусь в Бленце, — ответила Эмма, даже не повернув головы в сторону Менка, — и здесь я отнюдь не гостья, а пленница. Как можно представить себе, чтобы я вела себя как гостья предателя, да еще такого законченного негодяя, как капитан Менк!

Менк улыбнулся. Он даже слегка гордился своей репутацией отъявленного мерзавца.

— Я предоставил вам возможность облегчить свое положение в плену, — сказал он. — Я надеялся, что вы проявите благоразумие и по доброй воле примете мое предложение дружбы, — он выделил голосом слова «по доброй воле». — Но поскольку… — Не договорив, он пожал плечами, затем щелкнул пальцами, и в помещение вошел слуга. — Проводи принцессу фон дер Танн в ее апартаменты, — приказал Менк зловещим тоном.

Слуга в ливрее Питера Бленца поклонился и со всем почтением предложил девушке пройти к выходу. Эмма фон дер Танн двинулась следом за слугой к винтовой лестнице, которая поднималась внутри башни, а затем выходила в длинный коридор. Но втором этаже слуга провел ее в просторные, красиво отделанные покои, состоявшие из спальни, гардеробной и будуара. Показав принцессе ее апартаменты, слуга ушел.

Эмма фон дер Танн немедленно принялась осматривать окна и двери своего нового жилья, чтобы проверить, сможет ли она забаррикадироваться в случае визита непрошеных посетителей. Она обратила внимание, что три комнаты расположены под углом к старым, густо поросшим мхом стенам замка. Спальня и гардеробная соединялись коридором, и каждая комната имела еще одну дверь, выходившую в будуар. Единственной связью с наружным коридором была дверь из будуара, которая запиралась массивным засовом. Эмма задвинула засов и испытала чувство защищенности. Окна же располагались слишком высоко (с одной стороны над двором, с другой — над крепостным рвом), так что Извне опасности не предвиделось. Будуар показался Эмме не только красивым, но и весьма удобным, даже уютным. В огромном камине потрескивали огромные поленья, и хотя стояло лето, живой огонь оказался очень кстати, ибо ночью было холодновато. На противоположной стене висел портрет прежней принцессы Бленца. Она выглядела так, словно недовольна новой обитательницей апартаментов. Казалось, что прежняя хозяйка раздражена незаконным вторжением и считает Эмму врагом, не смеющим касаться ее личных вещей. Эмма была несколько удивлена, зачем эту огромную картину повесили на стене дамского будуара — она совсем не вписывалась в интерьер небольшой комнаты.

«Если б дама на портрете хотя бы улыбалась, — подумала Эмма фон дер Танн, — она не так сильно портила бы этот будуар, такой прелестный во всем остальном. Но полагаю, портрет висит здесь не зря и выполняет определенную роль, какой бы она ни была».

На журнальном столике в центре комнаты лежали газеты, журналы и книги, на полках этажерки слева и справа от камина тоже стояли книги. Девушка попыталась отвлечься чтением, но мысли снова и снова возвращали ее к ситуации, в которой оказался король, глаза же невольно останавливались на надменном и неприязненном лице принцессы Бленца.

Наконец она повернула кресло поближе к огню, села так, чтобы оказаться спиной к портрету, и старательно углубилась в журнал.

Когда Барни и его эскорт дошли до апартаментов, которые король Луты занимал до побега, Бутцов и солдаты конвоя ушли, и с королем остались лишь доктор Штайн и старый слуга, которого доктор представил мнимому Леопольду:

— Этот человек будет заботливо и верно служить Вашему Величеству. Он останется с вами и будет подавать лекарства через надлежащие промежутки времени.

— Лекарства? — воскликнул Барни. — Зачем мне лекарства?

Штайн великодушно улыбнулся.

— Ах, Ваше Величество, — ответил он, — если б вы только понимали, какая напасть омрачает вашу жизнь! Вам не удастся взойти на трон, принадлежащий вам по праву, пока не исчезнут последние следы вашего зловещего умственного заболевания. Поэтому, пожалуйста, принимайте лекарства добровольно, иначе Иосифу придется прибегнуть к насилию. Помните, сир, что только посредством лечения вы сможете покинуть Бленц.

После ухода Штайна старый слуга запер дверь на засов. Потом он подошел к Барни, в недоумении застывшему в центре комнаты, упал перед ним на колени, схватил руку молодого человека и поцеловал ее.

— Господь Бог спас вас, Ваше Величество, — прошептал он. — Именно Господь помог старому Иосифу обмануть их и оказаться на вашей стороне.

— Кто вы, добрый человек? — спросил Барни.

— Я послан семейством Танн, — очень тихо прошептал старик. — Его светлость принц Людвиг придумал способ дать мне работу в вашей новой свите — старая была полностью заменена, ибо способствовала вашему бегству. Прежние слуги, преданные фон дер Таннам, сделали все, что могли, дабы помочь вам — да вы и сами это помните. Я виделся с Фрицем и узнал от него ваш путь. Так что если Ваше Величество чего-то не помнит, это не имеет значения, ибо я сам все знаю. С тех пор как я здесь, я проходил этим путем трижды, и когда наступило время и ваша жизнь оказалась в опасности, я смог быстро вывести вас — раньше, чем они могли вас убить.

— Так ты действительно думаешь, что они хотели убить меня?

— В этом нет ни малейшего сомнения, Ваше Величество, — отозвался старик. — Вот в этом флаконе, — Иосиф прикоснулся к бутыли, которую оставил на столе Штайн, — содержится снадобье, которое с моей помощью будет медленно отравлять вас.

— А ты сам-то знаешь, что это?

— Бихлорид ртути, Ваше Величество. Хватило бы и одной дозы — через несколько дней, возможно через неделю, вы бы умерли в страшных мучениях.

Барни содрогнулся.

— Но я — не король, Иосиф, — сказал он, когда снова овладел собой. — Поэтому даже сумей они убить меня, то ничего не выиграли бы от этого злодеяния.

Иосиф печально покачал головой.

— Прошу простить меня как человека, который любит вас, — произнес он, — но я беру на себя смелость допустить, что Ваше Величество не должны снова повторять эти слова. Ваше высказывание, что вы не являетесь королем, лишь дает принцу Питеру основание утверждать, что Ваше Величество умственно неполноценны и не в силах управлять Лутой. Но мы, в доме Танн, думаем иначе и с Божьей помощью обязательно возвратим Вашему Величеству трон, который все эти годы узурпировал Питер.

Барни вздохнул — они уже решили, что он должен быть королем, хочет он того или нет. Когда-то в детстве Барни и сам мечтал о том, что неплохо бы стать королем. Теперь детские мечты сбылись, но так, что эта реализация отнюдь его не радовала.

Внезапно Барни понял, что старик говорит о плане побега. Оказалось, что существует тайный ход, ведущий из этой комнаты в подвал под замком, а оттуда шел туннель, проложенный под крепостным рвом. Туннель же выходил в пещеру на дальней стороне холма.

— Они не станут навещать вас нынче вечером, Ваше Величество, — говорил Иосиф. — Поэтому разумнее всего уйти немедленно. У меня есть веревка и шпаги. Веревка понадобится нам, чтобы спуститься с отвесной части заградительного вала, а шпаги… будем надеяться, что они не понадобятся нам совсем.

— Я не покину Бленц, если принцесса Эмма не пойдет с нами, — заявил Барни.

— Принцесса Эмма? — воскликнул старик. — Какая принцесса Эмма?

— Эмма фон дер Танн, — ответил Барни. — Разве ты не знал, что ее захватили вместе со мной?

Сообщение, что его молодая хозяйка — узница Бленца, повергло старика в смятение. Его раздирали противоположные чувства — долг перед королем и любовь к дочери старого хозяина. Поэтому ему стало легче, когда Барни заявил, что сначала надо спасти девушку, и только после этого он согласен подумать о собственном бегстве.

— Ваше Величество, моя первая обязанность — обеспечить вашу безопасность, — заявил Иосиф. — Но если вы приказываете мне взять с собой вашу суженую, то я уверен, что Его Высочество принц Людвиг едва ли упрекнет меня в нарушении инструкций, ибо свою дочь, прекрасную принцессу Эмму, он любит не меньше, чем своего короля.