Дубина сломалась об голову тезки недоросля, но на этот раз сделала свое дело, отправив его в нокаут.
– Тьфу! Тоже мне, – разозлился Ванюша, – а ну, дай слюда, – вырвал он из рук ближайшего разбойника дубину, – с такими палочками в лесу делать нечего.
С этими словами он раскрутил дубину и зашвырнул ее в небо. Разбойники раскрыв рот наблюдали ее полет, а когда она скрылась из глаз, загомонили:
– Ай, джигит!
– Вах, какой сил!
– Слюшай, мою кинь, да?
Ванюша не возражал: похвастаться удалью молодецкой ему было приятно. Дубинки всех сорока разбойников со свистом ушли в небо, вот только с последней накладка произошла. Она врезалась в днище пролетавшей мимо на ступе ведьмы, разнеся ее в дребезги, а потому не достигла первой космической скорости и рухнула вниз, застряв в ветвях дуба. Бабуся, лишившись транспортного средства вошла в штопор, безуспешно пытаясь смягчить посадку помелом, которым перед этим рулила.
– Твою ма-а-ать…
Где-то за лесом, в месте падения раздался треск, грохот, отборный, чисто русский мат на многие голоса, и ржание пострадавших коней.
– Слюшай, зачэм связной обыдэл? – возмутился атаман, – он нам примет Иван Дурак вез.
Из кустов высунулся волк.
– Ваня, дурак, дубина ты стоеросовая, тикай, они ж тебе сейчас морду набьют, их же сорок!
– Вах! – возликовал атаман, – клиент прибыл! Бэй его верные воины мои!
И закипела на полянке великая битва, которая была на удивление не долгой.
– Да кто ж так бьет? – хохотал Иван, – вот как надо!
Волк только успевал провожать взглядом улетающие в кусты бесчувственные тела разбойничков Осаме на Ладан. Победную точку в этой битве Ванюша поставил, слегка тюкнув атамана сверху вниз пудовым кулаком по голове, после чего сгреб всех разбойников в кучу и оперативно связал их по рукам и ногам их же собственными чалмами.
– Эй, волча, ты где?
– Здесь, – прочавкал Черногор за его спиной. Успокоившись за жизнь Ивана Дурака, он спешил возместить утраченные от переживаний калории и начал, естественно, с «жирного барашка».
– Слушай, собака страшная…
– Да задолбал ты меня этой собакой! – возмутился волк, – Черногор я, понял?
– Угу, слышь, волчара страшная, а чё мне с ними теперь делать?
– Закопать, – сердито рыкнул волк.
– Так они ж еще живые, – растерялся Иван, – да и лопаты нет. Может продать? А вдруг кому в хозяйстве сгодятся. Огород там вскопать, али еще чего подсобить?
Пока Ваня занимался несвойственным ему делом, то бишь думал, прикидывая как повыгоднее пристроить разбойников, за его спиной появился конный отряд возглавляемый лично главой МЧС отцом Агафоном, вылетевший наметом на поляну.
– Волча, а у тебя в ушах не стучит? – насторожился Иван.
– Ой, дура-а-ак, – простонал волк, уползая за пенек.
– Всем лежать! Мордой вниз! Работает МЧС!
Оборотень честно ткнул морду в землю, и даже прикрыл лапами глаза. Ванюша обернулся.
– Отец Агафон, – обрадовался он, – слушай отче, тебе разбойники не нужны?
– Зачем? – опешил глава МЧС.
– Ну, мало ли… крест там серебряный почистить. В храме Божьем подмести.
Атаман лежавший около дуба застонал, открыл глаза и, хоть и связанный, сумел подняться на колени.
– Осаме на Ладан, – ахнул стрелец, сидевший на коне по правую руку от главы МЧС.
– Нужны, ой как нужны! – опомнился отец Агафон.
– И почем?
– Что значит почем? – не понял глава МЧС.
– Почем покупать будешь?
– А-а-а… ну, я даже не знаю… по копейке за душу согласен?
– Маловато будет, – смущенно шаркнул лаптем Иван, – мне, понимаешь на быка производителя копить надо, а ты по копейке…
– За атамана две копейки дам, да еще пряник медовый и петуха сахарного на палочке добавлю.
– Пряник медовый две копейки, – начал считать Иван, напряженно скрипя извилинами, – петушок копейка, атаман две, да за остальных сорок, это значится за все про все сорок пять копеек…
– Мэня, самого Осаме за две копэйки? – взревел уязвленный до глубины души атаман, и от бессильной ярости начал стучаться головой об дуб.
От сотрясения, застрявшая меж ветвей дубинка, возобновила полет и финишировала на голове Ивана Дурака. Тот задумчиво свел глаза к переносице и мягко осел на землю.
– Тьфу! – разозлился неизвестно чему стрелец, гарцевавший на вороном коне рядом с отцом Агафоном.
– Все, Осаме, – мрачно сказал святой отец, – теперь не только за разбой отвечать придется, но еще и за убийство.
– Слюшай, какой убийство? Разве этот идиот возьмет какой-то там дубинка?
Ванюша заворочался, сел на мягкий мох, потряс головой.
– Бр-р-р… где я?
– О. очухался, – обрадовался волк, – знамо дело где, в лесу.
Успокоившийся за судьбу друга Черногор опять вцепился зубами в сало.
– Так, волча, а это кто? – ткнул Иванушка пальцем в интернациональную бригаду международных террористов.
– Разбойники, – пояснил волк, и, не разжевывая, проглотил довольно приличный кус сала, – напали на тебя, а ты их всех на кулак поднял. Вон, видишь их атаман Осаме об дуб головой бьется.
Атаман, уязвленный до глубины души такой низкой ценой за свою голову, действительно опять начал заниматься мазохизмом.
– А это кто? – перевел палец Ванюша на стрельцов.
– А это те, кто хотят их у тебя всю толпу за сорок две копейки купить.
Осаме взвыл при этих словах и в очередной раз боднул дуб.
– За сорок две? – ужаснулся Ванюша.
– Да, но ты не забывай, – заторопился отец Агафон, сердито покосившись на оборотня, – про пряник медовый да петушок сахарный в придачу.
– Слышь, Осаме, – Иван дернул за тулуп атамана, оттаскивая его от дуба, – как там тебя дальше-то?
– На Ладан, – прорыдал атаман.
– Всем-то не говори, что на ладан дышишь. Потому нормальную цену за тебя и не дают, но ты не расстраивайся. Когда за дело берется профессионал… – Ванюша распустил пальцы веером, и повернулся к отцу Агафону, – Кто-то шо-то вякал тут за сорок две копейки? Я не ослышался?
И начался великий торг. Да еще какой! На десятой минуте, разгоряченный глава МЧС не поленился слезть с коня, на двадцатой они уже били себя пяткой в грудь, один охаивая, другой расхваливая товар, кидали по очереди оземь шапку святого отца, (своей у Ванюши не было), несколько раз били по рукам, расплевывались, а потом опять сходились в жесточайшей словесной баталии за каждую копейку. И если бы на тридцатой минуте стрелец, тенью следовавший за святым отцом, яростно не прошипел главе МЧС: «Соглашайся, гад, не-то на кол посажу! И к вечеру дела обоих ко мне! Национальность проверять буду», торг продлился бы до вечера.
Полностью офигевший волк круглыми глазами смотрел на то, как отец Агафон отсчитывал Ивану Дураку двести золотых, а на остальные четыре тысячи, трясущейся от бешенства рукой писал расписку, так как больше при себе у него не было. Профессионал действительно показал класс: каждый разбойник пошел по сто золотых, атаман с потрохами был продан за двести.
– Вай ме! – умилился атаман, прекратив издеваться над деревом, – за меня такой дэньга еще ныкто нэ раз нэ давал! Слюшай, Ваня, гдэ ты раншэ был? Мы бы всэ под твой рука пошель! Такой дэньга заработал бы, вах! Ваня, ты подумай! У мэня такие заказы ест, палчики обыжешь! Слюшай Ваня, мнэ за твой голова пятдэсят золодых обэщали, а ты за одного моего джигита сто взял! Маладэц. Ваня, я тэбе адрэс дам. Вытряси с них всэ за свой голова! Ты же умеешь, я вижу! Короче, идэшь в Алма Матэр…
– Куда, куда? – не понял Иван.
– Город такой ест. Столиц царь Андиран, да?
– Да, – подтвердил Ванюша, хотя города такого в упор не знал.
– Идэшь в Трактир «Умный трол»…
– Это где ж ты умных троллей видел? – засмеялся Иван.
– Вах! Нэ пэребэвай! Идэшь туда. Сэдмой столык справа от стойки в самом тэмном углу. Падходыш… парол толко тэбэ скажу…
Атаман прошептал что-то на ухо Ивану, и тот радостно заржал.
– А чё, пароль подходящий.
Отец Агафон со стрельцом напряженно прислушивались к беседе, словно ненароком приближаясь все ближе и ближе, пока остальные воины взваливали бесчувственные тела разбойников как кули с песком поперек седла на коней.
– Ваня, развэди сволочэй! Я на тэбя надэюсь. Моя доля твоя! Чтоб оны ымпэриалысты поганые с сумой по миру пошлы! Я тэпэрь знаю свой цена!
И тут на поляну выскочил еще один отряд стрельцов под предводительством дородного седоусого воина в королевской мантии на плечах.
– Всех повязали, Владемир? – спросил он у стрельца, трущегося около отца Агафона, – а мы тоже с добычей, – похвастался он, тряхнув мешком, притороченном к седлу, из которого послышался забористый мат, – ведьму поймали. Прямо на нас свалилась. Сердцем чую, с инструкциями для этих душегубов летела.
– Вячесла-а-ав, – расстроено протянул стрелец.
– Ах да… эта, как ее…
– Конспирация, – подсказал Владемир, поправляя стрелецкую шапку на голове.
– Ну да… это слово.
– Ну, всего хорошего Ванюша, – заторопился отец Агафон, – тебе направо, нам налево… сам понимаешь, дела.
Повинуюсь его знаку все вскочили на коней, вонзили шпоры, и через несколько мгновений на поляне остался только Иван Дурак, радостно позвякивающий золотыми, да так и не пришедший в себя волк, в полном обалдении трясущий головой. Однако тряс он ей не долго. Что-то сообразив, оборотень торопливо проглотил, не разжевывая, последний кусок сала и помчался вслед за стрельцами.
– Ты куда? – возмутился Иван.
– Куда подальше, – огрызнулся волк, – больно умный ты стал. Мне дураку рядом с тобой неуютно. Я свое слово сдержал.
Бесшумной серой тенью оборотень скользнул в кусты и вскоре исчез за деревьями, оставив разобиженного Ивана одного. Нет, он, разумеется, не собирался бросать Ивана, тем более, что не до конца был уверен, что деревенский дурачок действительно поумнел. Ему надо было сбить с него спесь, и заставить обращаться с собой по человечески, даже когда он находится в шкуре волка, а кроме того было и еще одно соображение…
Догнал он стрелецкие отряды довольно скоро, забежал с наветренной стороны, чтобы не пугать коней, и побежал неспешной трусцой параллельно тропинке, по которой ехали стрельцы, прислушиваясь к разговорам.
– Вот что, Вечеслав, – инструктировал в этот момент брата Владемир, – ты по своей земле их до границы тайно, незаметно проводи, и всех кто дурачком заинтересуется, в оборот бери…
– Ничего себе дурачок! По твоим словам он только что на четыре тысячи тебя нагрел.
– Плевать я хотел на деньги! Время дорого. Оплачу все честь по чести… если будет кому. Сам видишь, парень с закидонами, такие долго не живут. Хотя, если честно, парнишка мне понравился. Жалко будет если ни за что пропадет. Ты б видел как он торговался! Это же поэма! Однако, не будем отвлекаться. Мне пора домой возвращаться. Думу мою надолго оставлять без присмотра нельзя. Там я этих разбойничков и допрошу честь по чести. У меня хорошие специалисты в этой области есть. Не возражаешь?
– О чем речь!
– А ты тем временем, не дожидаясь, когда этот увалень через границу пройдет, отряди отряд лучших воинов во владения Андриана. Переоденутся пускай, и идут скрытно до Альма Матер. Я, правда, не все расслышал, но вроде, Осаме что-то говорил про «Умного тролля». Главное выяснить: кто за всем этим стоит, и кто Дагмаре информацию сливает!
Владемир с расстройства так треснул кулаком по холке коня, что тот, заржав, чуть не упал на подогнувшиеся ноги.
– А с оборотнем его как быть?
– Не трогай. Он дурачку лучшим помощником будет. Слово дал. Они теперь магически повязаны, пока серый свой обет не исполнит.
– Ясненько, – пробормотал оборотень, тяжело вздохнул, признавая правоту царя батюшки, развернулся и помчался в обратную сторону воспитывать Ивана Дурака.
7
До Альма Матер друзья добрались без особых приключений и со сравнительно не целой шкурой, если не считать покусанных икр и ляжек Ванюши. Оборотень воспитывал деревенского дурачка, вырабатывая у него рефлекс на почтительное отношение к своей персоне. И надо сказать этот метод себя оправдывал: из лексикона Ивана стали исчезать такие слова как собака страшная, волчара, зато появлялись другие.
– Слышь, ты, бесплатная харчевня для блох, уй… – Ванюша поднял ногу, стряхнул вцепившегося в щиколотку волка, меланхолично почесал пострадавшее место, и продолжил, как ни в чем не бывало, – ты в этих местах раньше бывал?
Волк мрачно посмотрел на него и отрицательно мотнул лобастой головой.
– Как же мы тут «Умного тролля» искать будем? – юноша начал вертеть головой.
– А ты мозги напряги, – фыркнул волк.
– Намекаешь, что для этого у гомо сапиенс существует язык?
Оборотень сел на хвост и задумался. В последнее время Иванушка частенько озадачивал его, вворачивая такие вот непонятные словечки.
– А что такое гомо сапиенс? – осторожно спросил волк.
– Не что, а кто. Это такие прндурки которые ходят на двух ногах, пьют водку, ругаются, дерутся…
– Гоблины?
– Не угадал.
– Орки, тролли?
– Какая темнота.
Волк недовольно зарычал.
– Ладно, не дуйся. Так и быть, возьму над тобой шефство. На досуге займусь ликбезом.
– Чем?
Иванушка, отмахнулся, и опять начал озираться. Ему все было интересно. Альма Матер встретил их шумом, воплями зазывал и пестрой толпой гомонящей на рыночной площади. Именно сегодня, в день прибытия друзей, открылась ежегодная ярмарка, на которую съехалась куча народу. Лавок было видимо-невидимо. И торговали в них не только люди. Орки, гоблины, тролли, и прочие политэмигранты из Зилантии азартно рекламировали свой товар, покупали, продавали, и что самое главное, честно откладывали десятину с выручки, которая скоро пополнит казну Андриана.
– Если я правильно понимаю, то вон там столб объявлений, – заявил Иван, устремив свой взор в сторону центра площади, – предлагаю узнать свежие новости, а заодно разведать дорожку до постоялого двора. Пришла пора посетить «Умного тролля».
– Дался тебе этот «Умный тролль», – разозлился Черногор.
– Не понял, – удивился Иван, – ты что, хочешь, чтоб я оставил плату за свою голову каким-то злыдням?
– Да у тебя полный кошель! Не подавишься? Тут на десяток быков производителей хватит, и на стадо телочек, – оборотень скрыл от Ивана подслушанный им три дня назад разговор между венценосными братьями, и теперь очень об этом жалел. Сначала он не говорил, боясь, что непредсказуемый дурачок, откажется идти под негласным надзором в царство Андриана, а потом, сообразив, что Иван после удара дубинкой превратился в натурального пройдоху, которого такими мелочами не смутить, об этом уже говорить было неловко. Вроде как от друга что-то утаил.
– Волчара, я не понял, за кого ты меня держишь? – распустил пальцы веером Иван, и вид у него был при этом такой крученый, что Черногор, вместо того чтобы куснуть наглеца за ляжку, попятился от него, – мы где находимся?
– Где? – переспросил волк.
– В царстве непуганых идиотов. Будем с тобой лохов разводить и бабло зарабатывать. – Это, – хлопнул он по кошелю, притороченного к поясу, вызвав приятный звон монет, – это считай, что мы с тобой на паперти сидели. А для серьезного дела нужен первоначальный капитал. Наш недоделанный террорист согласился взять за мою бесценную голову какие-то жалкие пятьдесят монет! Мое эго такого удара не переживет. Я не я буду, если не загоню ее в десять раз дороже.
– Кого ее? – потряс головой оборотень, – эгу?
Витиеватая речь Ивана запутала его окончательно.
– Какую эгу? Голову!
– Чью?
– Мою.
– Тьфу! Как был ты дурак Ванька, так им и остался, а я уж было и впрямь поверил, что ты поумнел.
– Непроходимая… – Иван пощупал свои искусанные ляжки и изменил формулировку, – …серость. Пойдем волча, узнаем, что в мире интересного, адресок нужный пробьем, а потом за дело. И нечего зубами скрежетать. Под моим чутким руководством ты у меня быстро станешь человеком.
Черногор издал утробный рык, успокаивая нервы, и поспешил за своим неугомонным подопечным. Хотя кто из них теперь был подопечным это еще вопрос. Иван Дурак стремительно вырывался в лидеры в их странном дуэте.
Около столба объявлений толпился народ, внимательно изучая последние постановления царицы матушки Дагмары, и указы, подписанные дрожащей рукой больного Андриана. Народ в Альма Матер был грамотный практически поголовно, потому что город являлся культурным центром государства Российского, и самых талантливых и одаренных юношей еще при царе Долдоне, пока государство было едино, везли сюда грызть гранит науки. Здесь было много школ, университетов и духовных семинарий. Потому-то и звался он Альма Матер. Так что то, что простой люд, окончивший два класса церковно приходской школы (ЦПШ), читал указы по слогам, старательно шевеля губами, оборотня не удивило, но то, что Иван Дурак бегло пробежав глазами пару указов радостно засмеялся и потер руки, сразило его наповал.
– Ванюша, – дрожащим голосом спросил Черногор, – тебя что, грамоте обучали?
– Нет, – отрицательно мотнул головой Иван, и замер, – а ведь действительно, как это я в этих закорючках разобрался? Похоже, не сплоховала твоя бабуля. Ладно, персональные благодарности потом. Пусть пока ждет на сеновале. Волча, ты знаешь, мне очень понравилось то, что здесь пишут. Ты только послушай.
И Иван в полный голос с выражением зачитал:
ЦАРСКИЙ УКАЗ
Объявляется награда в тысячу золотых за голову обнаглевшего дракона, который повадился жрать царские стада и вносить разлад во взаимоотношения между государствами, посредством загаживания посольства Зилантии, которое он избрал в качестве выгребной ямы. Сей зловредный зверь проделывает это каждый день, пролетая над Альма Матер на большой высоте, а потому для стрел недосягаем. Запись в драконоборцы производится в постоялом дворе «Умный тролль». Кроме награды в тысячу золотых, победитель дракона удостоится чести отобедать за одним столом с венценосными особами.
И. О. Царя батюшки, царица Дагмара.
– Ну и что в этом интересного? – спросил оборотень.
– Как что? Это же прямой путь на престол!
– Ваня, очнись, там же сказано о скромном обеде в присутствии царя. А если точнее царицы. Андриан уже месяц с постели не встает, а дочка их пропала.
– Вот и я о том! – жизнерадостно засмеялся Иван, – давай серый, за мной. Сейчас все растолкую.
Выбравшись из толпы, Ванюша склонился к волчьему уху поближе и таинственно зашептал.
– В другом-то указе, знаешь что написано?
– Что?
– Две недели назад царевна Загляда исчезла из собственной опочивальни.
– Ну?
– Баранки гну! – рассердился Иван, – до чего ж ты стал бестолковый. Весь указ цитировать не стану, но смысл сводится к одному: пропала царевна, нашедшему просьба вернуть за вознаграждение. И подписано, между прочим, не И.О., а непосредственно самим царем батюшкой. Он, кстати гораздо скромнее своей жены. Государем всея Руси себя не величает.
– Ну и что из того?
– А ты свяжи два этих факта воедино. Кто любит воровать принцесс? Угадал? То-то же! Одним ударом двух зайцев прибьем. Дракончика завалим, тысчонку на этом деле срубим, принцессу спасем, а потом за обедом с ее папашей и мамашей, в смысле мачехой, по рукам ударим. Мое вознаграждение рука и сердце принцессы.
– А если дракон Загляду уже сожрал? – хмыкнул волк.
– Не проблема. Ты же оборотень?
– Оборотень.
– Превратишься в дочку царя, свадебку с тобой сыграем, и дело в шляпе.
– Ну, ты и га-а-ад!
– Верное дело предлагаю, – Иван протянул руку, чтобы потрепать серого по холке, и едва успел ее отдернуть. Волчьи зубы клацнули у самых кончиков пальцев. – Ну, не хочешь под венец, не надо. Зачем членовредительством-то заниматься?
Ванюша поднялся.
– Отец, где здесь постоялый двор «Умный тролль»? – обратился он к пробегавшему мимо тщедушному, суетливому старичку.
– Горло промочить, аль в самоубийцы записываться? – весело поинтересовался старик.
– Одно другому не мешает.
– Давай за мной. Я как раз туда иду. Тебя как зовут?
– Иван… – юноша замялся.
– Дурак, – закончил за него старик.
– А как ты догадался?
– Если б ты шел только горло промочить был бы умный, – старичок покосился на волка, – никак оборотня с собой ведешь?
– Как догадался, что он оборотень?
– Не первый годок на земле живу. Всякого насмотрелся. Надеюсь, его в самоубийцы записывать не собираешься?
– Мы с ним не разлей вода, – Ванюша не удержался, и все-таки потрепал по холке серого, который, как ни странно на этот раз огрызаться не стал, – куда моя собачка, туда и я. В смысле наоборот. Куда я…
– Послушай старого, умудренного жизнью человека Ванюша. Доверься сердцу своему. Оно иногда верные решения подсказывает. Как вот сейчас.
– А что оно мне подсказало сейчас? – пожал плечами Иван, – я ничего не слышал.
– Ну, до чего ж ты тупой, – ехидно провыл волк, радуясь возможности отыграться, – оно сказало: куда собачка моя, туда и я! Так что в трактир мы не идем.
Оборотень вызывающе посмотрел на Ивана.
– А вот фик ты угадал. Я хочу пить и есть! Веди, отец!
– Ну, что? Пойдешь за ним? – старичок выжидающе посмотрел на оборотня.
– А куда ж мне деваться? – сердито рыкнул Черногор, – его ж дурака без меня там где-нибудь прибьют!
– Ну, пошли, – неодобрительно покачал головой старичок, – только вы уж извините старика, двор-то постоялый я вам покажу, а сам, пожалуй, в другой трактир пойду.
– Почему, дедушка? – удивился Иван.
– Я знаю, чем обычно кончаются посиделки в трактирах да постоялых дворах, когда там появляются такие вот Иваны Дураки. Нет уж, увольте. Мне мои старые косточки жаль.
– Это вы напрасно, дедуль, – обиделся Иван, – ежели меня зазря не трогать я тихий, мухи не обижу.
– Ты сам-то веришь в это, отрок? – скептически хмыкнул старик.
– Ну-у-у…
– Ясно. Трактир в конце вон той улочки, – показал старичок рукой направление, – береги свою собачку юноша. Очень тебе советую, береги.
С этими словами он развернулся и скрылся в толпе.
– Тебе не кажется, что он на нас обиделся? – задумчиво спросил волк.
– Кажется, но за что? – недоуменно пожал плечами Иван.
8
Старичок не обманул. Трактир «Умный тролль», добротное бревенчатое здание они обнаружили в конце указанной им улочки.
– Инструкции мои не забыл? – деловито спросил Черногора Иван, – находишь седьмой столик справа от стойки, подходишь, называешь пароль, и вышибаешь из этих гадов тысячу монет за мою голову. Осаме, скажешь, спалился, завещал тебе довести его дело до конца, но ты не такой дурак, и требуешь достойную цену. Причем оплату вперед! Начнет торговаться, соглашайся на пятьсот, но только в качестве задатка. Остальное, дескать, потом, после дела. Берешь деньги, сваливаешь, и ждешь меня вон за тем углом.
– Но это же жульство! – возмутился Черногор.
– Да еще какое! – радостно согласился с волком Иван, – развести крутого по понятиям, и кинуть его как лоха, это же блеск! Тем более развести наркодиллера.
– Кого? – выпучил глаза Черногор.
– Наркодиллера, – внушительно повторил юноша, – разве пароль тебе ни о чем не говорит?
– Ни о чем, – решительно мотнул головой волк.
– Почему?
– Потому что ты мне его еще не говорил.
– А-а-а… извиняй. Пароль здесь таков: «Почем опиум для народа?».
– Вот гады! – возмутился Черногор, – народ дурман травой обкуривать! Да еще за деньги! Слушай, Иван, а давай их на пару тысяч разведем.
– Молодец! – погладил «собачку» по холке Иван, – чую, скоро ученик превзойдет своего учителя. Найди какую-нибудь подворотню безлюдную, чтоб никто не видел, и обращайся там в громилу пострашнее. Да такого, чтоб от одного только вида твоего все очередь в туалет занимать начали.
Черногор замялся, сел на хвост, задумчиво почесал задней лапой за ухом.
– Ты знаешь, мне кажется, видом громилы здесь никого не удивишь. Этого добра в Альма Матер навалом.
– Ни одного еще не видел.
– Это потому, что ты в зеркало давно не смотрелся. Одним словом есть идея получше.
– Выкладывай, – сердито прогудел Иван, оглядывая свои пыльные портки, и уже не первой свежести расписную рубаху, – и с чего ты взял, что я страшный? Не косой, не рябой…
– Об этом после. Так вот, ежели в качестве наемного убийцы себя предложит, скажем, невинная девушка, это произведет должный эффект. Если наниматели не дураки, должны сообразить, что от девицы Иван Дурак подвоха ждать не будет, и…
– Гениально, – оживился Иван, – и легенду соответствующую придумаем. Скажем так: красна девица в детстве зверски изнасилованная юным отморозком Иваном Дураком, поклялась овладеть восточными единоборствами, найти и покарать насильника, и вот пришел ее час…
– И она готова загрызть его собственными зубами абсолютно даром, – фыркнул Черногор, – и даже готова приплатить тому, кто подскажет злопамятной девице местно нахождение обидчика.
– Пардон, увлекся, – почесал затылок Иван, – так мы из них кроме слезы ничего не вышибем.
– Ладно, Ванюша, не парься. Легенду я беру на себя.
– И как представишься? Мата Хари? – хмыкнул Иван.
– Внебрачной дочкой Осаме на Ладан, – мрачно сказал Черногор, – Машей, жаждущей отомстить Ивану Дураку, но как настоящая дочь своего отца, отомстить за хорошие деньги!
– Так это ж моя идея! – возмутился Иван, – мой первоначальный план!
– Твой план рассчитан на громилу, а мой красну девицу, – фыркнул Черногор, и потрусил в сторону безлюдного переулка, – жди меня внутри. Страховать будешь.
Ванюша не возражал. Войдя внутрь, он окинул трактир взглядом в поиске свободных мест. Их было не очень много. Питейное заведение оказалось забитым под завязку гомонящей толпой выпивох. Кого здесь только не было! Люди, гоблины, орки, тролли, седовласые эльфы, коротышки гномы, практически все пили, а потому гвалт в этом зале стоял такой, что приходилось порой кричать, чтобы доораться до собеседника. Относительно свободными были только два столика: один слева от стойки, и другой, седьмой по счету справа от нее в самом дальнем углу трактира. За столиком слева сидело два человека. Один из них, седоусый старик с рваным шрамом на правой щеке, был вербовщиком. Об этом красноречиво говорила табличка стоящая перед ним с надписью «Запись в драконоборцы». Роль второго, плотного коренастого мужчины средних лет в зеленом камзоле, на котором золотыми буквами было вышито нечто отдаленно напоминающее монограмму, состоящую из стилизованных, словно вросших друг в друга букв ОЗЖ, была пока непонятна.
За седьмым столиком справа от стойки сидел только один человек в сером дорожном плаще и широкополой шляпе, прикрывавшей лицо, зато около стола на полу без чувств отдыхало сразу три мордоворота с разбитыми в кровь физиономиями. Им не повезло: господин в широкополой шляпе предпочитал пить в одиночестве. Перед ним стоял полный трехлитровый кувшин вина, к которому он периодически прикладывался, изредка стреляя глазами в сторону двери. Он явно кого-то ждал.
– Посмотрим, как моя собачка с ним разберется, – пробормотал Иван, и двинулся к столику рядом со стойкой.
Увидев, какое направление избрал новый посетитель, хозяин трактира, тумбообразный, волосатый тролль, глухо зарычал, но тут же заткнулся под строгим взглядом вербовщика.
– Не забывай, умник. На время вербовочной кампании тебе за счет нас налоги скостили. Целый золотой экономишь!
– Да лучше б я вдвойне заплатил! – огрызнулся тролль, зачерпнул огромной кружкой из стоявшей рядом бочки с выбитым днищем вина, и одним махом осушил емкость.
– Ну, что? – бодро спросил Ванюша, садясь напротив приемной комиссии, – я первый?
– Почти, – попытался изобразить улыбку вербовщик со шрамом на лице, – ты у нас три тысячи тринадцатый.
– Что!!? Столько народу уже ушло мордовать бедную зверушку, – расстроился Иван, – а я еще даже не записался? Не порядок. Быстренько сооружайте мне грамоту, и я пошел.
– Ишь, шустрый какой, – усмехнулся вербовщик, – сначала ты от меня получишь подробный инструктаж по технике безопасности…
Тролль при этих словах взвыл и начал стучаться головой об стойку.
– Что это с ним? – покосился на него Ванюша.
– Так ему ж ее три тысячи тринадцатый раз прослушать придется, – пояснил вербовщик со шрамом, – вот он и расстраивается.
– Все ясно. Надпись над входом, «Умный тролль», это я так понимаю самореклама. Наверняка себя имел в виду. Слышь, волосатик, – крикнул Ванюша троллю, – хочешь, хороший совет дам?
– Какой? – подозрительно спросил тролль, прекратив издеваться над стойкой.
– Как от остальных инструктажей избавиться.
– Давай!!! – взревел тролль.
– Но ты мне за него заплатишь вдвойне.
– Да я в тройне заплачу!!! – еще громче зарычал тролль, заставив повернуться к стойке весь трактир.
– Идет, – не стал возражать Ванюша, – гони три золотых.
Монеты как по волшебству появились перед ним на столе.
– Ну, говори! – нетерпеливо рыкнул тролль.
– Уши ватой заткни, – посоветовал Иван, с удовольствием убираю добычу в карман.
– А как же я клиентов обслуживать буду?
– Половых найми.
– Точно! – обрадовался тролль, и начал затыкать уши пробками от бутылок.
Ванюша вновь повернулся к вербовщикам, одновременно просканировав взглядом помещение. За седьмым столиком от стойки справа, по-прежнему сидела одинокая фигура в сером плаще, и ни одной девицы в зале. Много ли надо времени Черногору, чтобы обернуться человеком Ванюша не знал, а потому слегка волновался. Не влип ли его четвероногий друг в какую-нибудь историю? Он уже начал привыкать к своей «собачке», и судьба ее ему была не безразлична.
– Ну, давайте свой подробный инструктаж. Только я вас умоляю, покороче, пожалуйста, пока там без меня дракончика не завалили. Мне на одно дельце как раз тысчонки золотых не хватает.
