Летняя ночь

У Николь перехватило дыхание.

– А чего ты ждал? – возмутилась она. – Ты тоже не слишком уважительно со мной обходишься.

– Вот как?

– Да.

– Интересно, о чем мы вообще сейчас говорим, – нахмурился Райан. – Об ошибке, которую я совершил, решив, что ты хочешь заняться со мной любовью пару часов назад, или о том, что ты все еще держишь на меня зло за историю пятнадцатилетней давности?

– Четырнадцатилетней, – поправила его Николь и пожалела об этом, ибо в глазах Райана мелькнуло внезапное понимание.

– Черт побери, так вот в чем дело! – недоверчиво воскликнул он. – Господи, ты же говорила, что все давно пережила. Что я такого сделал, черт побери, что ты меня так ненавидишь?

– Ничего. – Николь отвернулась к окну.

– Не пудри мне мозги. – Райан начал злиться. – Поговори со мной, черт побери. Когда-то мы все рассказывали друг другу.

– Когда были детьми. Это было давно, Райан.

– Мне ли этого не знать? Поэтому-то я и поражаюсь нашему разговору. Ради всего святого, я же извинился. Мне действительно очень жаль. Если бы я знал, что это испортит наши отношения… – Он запнулся, а потом напрямик заявил: – Черт побери, Николь, не я, так был бы кто-нибудь другой.

– Другой? – Николь высокомерно приподняла бровь. – О чем ты?

– Тебе по буквам сказать? – резко спросил он. – Ты прекрасно знаешь, о чем я. В то лето… ты тогда стала взрослеть, Николь. Не я один не мог оторвать от тебя глаз. Ты тогда созрела. Как спелый, сочный персик, который только и ждал, чтобы его сорвали.

– Ах ты мерзавец! – Кулак Николь ударил Райана в бок с силой, которой он от нее никак не ожидал.

На мгновение у него перехватило дыхание, он упустил руль, и несколько секунд джип мчался вперед, потеряв управление. Однако Райану удалось снова ухватиться за руль, и, обретя дыхание, он зло выругался.

– Бешеная сука! – прошипел он и просигналил, что съезжает с дороги.

Свернув на ближайшем повороте, он подъехал к находившейся там заправке и остановил машину. Повернувшись, он стал смотреть на нее мрачным обвиняющим взглядом.

Николь и сама уже раскаивалась, что набросилась на него, и понимала, что у Райана есть полное право злиться. Однако стыд и упрямство замкнули ей рот.

– Что ты вытворяешь? – резко спросил он, потирая бок. – Ты что, не можешь разговаривать без рукоприкладства?

– С тобой – нет.

– Почему?

– Я не хочу говорить об этом.

– А я хочу. Либо ты сейчас же скажешь мне в чем дело, либо отправишься в Плейн-лодж на своих двоих.

– Ты не посмеешь! – ахнула Николь.

– Посмотрим, – сухо сказал он. – Валяй, доведи меня до точки, и сама убедишься.

– Не смей мне угрожать, – вскинула голову Николь.

– Да я тебе не угрожаю, – простонал Райан. – То есть, конечно, да, но не в том смысле. Я лишь хочу получить ответы на некоторые вопросы, Николь, и ты мне их дашь.

– Не понимаю, о чем ты.

– Понимаешь, и еще как. Я говорю о тебе, обо мне, о нас, наконец. Я хочу знать, как случилось, что мы из друзей стали врагами. – Он вздохнул. – У меня есть подозрение, что это как-то связано с моей матерью. Как она ухитрилась настроить тебя против меня? Она ведь клялась, что ты все понимаешь, что тебе не терпится забыть о случившемся не только ради себя самой, но и ради отца.

– Как это было удобно для тебя, – скривилась Николь.

– Что это значит? – Рука Райана стиснула руль. – Ты хочешь сказать, что винишь меня в том, что произошло?

– Не совсем. – Разговор зашел слишком далеко, и она не хотела его продолжать. Что ж, по крайней мере, он объяснил, почему не делал попыток с ней связаться. Зная Амелию, она не сомневалась, что та изо всех сил постаралась исказить ситуацию в глазах сына. – Скажем так: я и твоя мать ни разу не разговаривали… об этом.

– Стало быть, ты считала, что я во всем виноват? – покачал головой Райан. – Жаль, что ты не написала мне.

– Зачем?

– Чтобы сказать, что ты думаешь, естественно. Я был весьма самонадеян в те годы, но я ни за что не стал бы тебя обижать. Господи, да ты же сама это знаешь!

Николь мельком взглянула на него и снова отвернулась.

– И что бы ты сделал? Вернулся бы домой?

– Может быть. Если бы ты захотела, чтобы я вернулся.

– Да что ты говоришь!

– Но это правда, – простонал Райан. – В то время я бы все сделал ради тебя. Я с ума по тебе сходил. Ты же знаешь.

– Откуда?

– Ты должна это знать. – Лицо Райана помрачнело. – Но, черт побери, Ники, я понимал, что ты слишком молода. И, когда мать сказала, что тебе надо дать возможность немного повзрослеть, я… ей поверил.

– И я должна теперь верить тебе? – дрожащим голосом спросила Николь.

Райан нетерпеливо стукнул кулаком по рулю.

– Ну хорошо. Согласен, наверное, тогда мне хотелось в это верить. Это тоже правда. Я знал, что мы не сможем продолжать встречаться и при этом не… не быть вместе, а нам обоим известно, к чему это могло привести.

– Вот как?

– Не притворяйся, что не понимаешь, – вздохнул Райан. – Если бы ты забеременела и тебе пришлось бросить школу… Что такое? – резко спросил он, встретив недоверчивый взгляд Николь. – Это могло произойти. И не надо так на меня смотреть, Николь. Нам повезло, что все обошлось. Представь, что было бы с твоим отцом, узнай он все.

– Да уж, представляю, – с горечью сказала Николь, судорожно вздохнув. – Нам повезло, правда?

– Вот и я об этом, – с готовностью откликнулся Райан. Но, хотя Николь и не возражала, он почувствовал, как она снова ушла в себя. – Эй! – возмутился он. – Ты меня слушаешь, Ники?

– Конечно.

– Похоже, ты не так уж радовалась моему отъезду, как утверждала мать, – пробормотал он. – Полагаю, я это знал.

– Вот как? Ты хорошо это скрывал.

– Да. – Он нетерпеливо отбросил прядь волос со лба. – Наверное, я надеялся, что ошибаюсь. Ты ведь практически игнорировала меня, когда я вернулся, а потом уехала в колледж и вышла замуж за этого типа. – Он стиснул зубы. – Господи, ты не представляешь, как я ненавидел этого надменного ублюдка!

– Стюарт вовсе не надменный ублюдок, – возмутилась она.

– Вот как? – Райан потер кулаком подбородок. – А мне он казался именно таким. Но и на тебя я тоже был здорово зол. Ты ведь со мной даже не разговаривала. Я знал, что ты совершаешь ошибку, выходя замуж за этого… за Стюарта, – поправился он. – Я хотел тебе это сказать. Наверное, надеялся получить шанс исправить содеянное мною. Но ты меня просто обрезала. Я ведь был и сам не в восторге от своего поведения, Николь. И сказал бы тебе об этом, если бы ты мне позволила. Потеряв тебя, я потерял самое дорогое в моей жизни.

Николь отвернулась от него, слезы жгли ей глаза.

– Ох, пожалуйста…

– Я серьезно. – Рот Райана сжался в тонкую полоску. – Знаешь, иногда я даже жалел, что ты тогда не забеременела. Да, – подтвердил он, встретив ее недоверчивый взгляд. – Идиотизм, правда? И эгоизм тоже. Но зато мы по-прежнему были бы вместе. Мне так тебя не хватало.

– Не надо так говорить. – Голос Николь сорвался. – По-моему, нам лучше ехать.

– Еще нет. – Костяшками пальцев Райан провел по ее щеке, и по его судорожному вздоху Николь поняла, что он обнаружил влагу, которую она не успела стереть. – Ты плачешь, – ласково и тревожно произнес он. – Не плачь, родная. Все прошло. У нас есть настоящее. Что бы ни случилось в прошлом, мы можем начать все сначала.

– Разве? Боюсь, что я уже этого не хочу.

– По-моему, ты сама не веришь в то, что говоришь, – глухо произнес Райан. – Если бы мы были безразличны друг другу, мы бы сейчас не вели этот разговор. – Поймав ее за подбородок, он заставил Николь посмотреть ему в лицо. – Скажи, что я не прав.

– Ты не прав, – яростно прошипела Николь, вырываясь от него. – Насколько мне известно, твоя девушка в командировке, так что тебе просто не терпится с кем-нибудь потрахаться. Извини, переспать. И я не желаю выступать в качестве замены.

– Так вот как ты думаешь! – изумленно воскликнул Райан. – Ты считаешь, что все это просто разыгравшееся либидо? – Его губы скривились. – Да уж, в выражениях ты не стесняешься.

– Ты смеешь это отрицать? – Николь вся дрожала.

– Да, смею, – прорычал он. – Кристин вернулась, к твоему сведению. Я сам забрал ее вчера из аэропорта. И если бы мне так уж не терпелось, у меня было – сколько там? – более двенадцати часов, чтобы удовлетворить свои потребности.

– Как скажешь. – Николь облизала пересохшие губы.

– Так и скажу, – проскрежетал он, поворачиваясь к рулю. – Не знаю, зачем я вообще перед тобой оправдываюсь. Ты все равно не поверишь. И никогда мне не верила.

– Неправда! – Эти слова вырвались случайно, и пальцы Райана замерли на ключе зажигания.

– Правда.

– Я серьезно. – Теперь уже Николь пришлось оправдываться. – Много лет я верила каждому твоему слову.

– Тогда почему же ты не веришь мне сейчас?

– Потому что… – Николь снова судорожно вздохнула.

– Почему? Потому что четырнадцать лет назад я сделал то, что сделал бы любой нормальный мужчина? Я ведь не святой, Николь. У меня масса недостатков. И когда то, чего ты хочешь, тебе… предлагают, ты уже не думаешь о последствиях.

– Я знаю.

– И что же?

– Ты не понимаешь?

– Нет, черт побери, не понимаю, – свирепо сказал он. – Может, просветишь меня на этот счет?

– Не могу.

– Почему?

– Не могу, и все. – Она облизнула губы. – Мне очень жаль.

– Ах тебе жаль? – В глазах Райана стояла мука. Прежде чем Николь успела хоть что-то сообразить, Он обхватил ее рукой за шею и притянул к себе. – Хотел бы я заставить тебя пожалеть, – прошептал он, и его губы прильнули к ее губам.

Она сразу начала таять в его объятиях. От его губ потекло жидкое пламя, жаркое и очищающее, и разлилось по всему телу, а когда его рука скользнула под ее жакет, Николь не смогла сдержать инстинктивного порыва и выгнулась ему навстречу. Райан легко высвободил блузку из-под пояса и большим пальцем коснулся набухшего соска. Николь издала стон наслаждения. То, что было задумано им как наказание, оказалось нежной лаской, и она поняла, что не может устоять, как не могла много лет назад.

Да она и не пыталась. Подняв руки, Николь обняла Райана за шею и ближе притянула к себе. Запустив пальцы в его волосы, она наслаждалась ощущением тугих завитков в своей ладони. Его щетина царапала ей щеку, но это не имело значения. Единственное, что ее сейчас волновало, – это крепкое мужское тело, его запах и разливавшийся по ее собственному телу жар. На мгновение она вспомнила о том, как он пытался заняться с ней любовью сегодня утром в отеле. Для нее это явилось большим риском. Дразня его, Николь считала, что полностью контролирует ситуацию, но она ошибалась. Если бы он не среагировал на ее слова, а прижал к кровати своим сильным телом, как сейчас прижимает к сиденью, все было бы по-другому. Вот и сейчас она совершенно не способна держать себя в руках, а ведь они находятся в общественном месте, у всех на виду.

Однако их страстные объятия прервал вовсе не страх, что их увидят, а рычаг передач, мешавший Райану посадить Николь к себе на колени. Препятствие оказалось непреодолимым, и Райан, тихо выругавшись, вынужден был признать поражение. Когда мир наконец перестал вертеться перед глазами Николь, она поняла, что снова была на волоске.

– Продолжим потом, – глухо сказал Райан, но Николь уже пожалела о своем порыве.

– Что продолжим? – все еще слегка задыхаясь, спросила она и испытала сомнительное удовлетворение, увидев, как Райан дернул рычаг передач, трогаясь с места.

– Не надо, – резко сказал он, и Николь пришлось убеждать себя, что странное ощущение внизу живота вызвано исключительно страхом.

13

Райан остановился еще раз на заправке, чтобы они могли перекусить. Пока Николь ковыряла вилкой салат из тунца, он сделал вялую попытку проглотить сандвич с ветчиной, но желудок отказывался принимать пищу, и, оттолкнув тарелку, Райан отправился купить себе банку кока-колы. Он выпил ее, задумчиво глядя в окно закусочной на проезжающие машины.

Он дал себе слово не возобновлять препирательств до тех пор, пока не будет уверен, что им с Николь никто не помешает, и теперь говорил лишь о погоде, которая, кстати, резко ухудшалась, и о достоинствах и недостатках придорожных закусочных.

Николь отвечала односложно, но хоть не молчала, а это само по себе уже было облегчением, ибо Райан боялся, что она вернется к прежней враждебности.

Когда они подъехали к Кемдену, серый день уступил место еще более серому предвечерью, а дождь уже лил вовсю. К счастью, им удалось проскочить Кемден без осложнений, но на подступах к Плейн-лоджу они попали в пробку и в результате прибыли в усадьбу уже во второй половине дня.

Подъездную аллею перегораживала чья-то машина, и Райану пришлось встать за ней. Автомобиль был ему незнаком, но это еще ни о чем не говорило. Он слишком редко бывал в Плейн-лодже, чтобы знать, кто приехал. Может, у матери очередной так называемый нервный срыв и пришлось вызвать врача? Нехорошо так думать, одернул себя Райан. Ограбление – это всегда неприятно, так что Амелия наверняка отреагировала на это остро. Кроме того, не считая непонятного звонка из библиотеки, который навел Райана на подозрения, у него не было причин сомневаться в искренности матери. Даже у нее не хватило бы духу без причины пропустить похороны собственного мужа.

Или хватило бы?

– У твоей матери гости.

Райан поморщился. Очень характерно, что первые слова, произнесенные Николь по собственной инициативе, были о ее мачехе.

– Может, не у нее, а у твоей тети, – пожав плечами, возразил он и увидел, как Николь искоса метнула на него взгляд.

– Ну конечно, – сказала она, собираясь выйти из машины. – Тетя Би у нас вообще любит общество.

– Одна машина еще не общество. – Против воли Райан почувствовал, что начинает раздражаться. Ему не хотелось получать новые подтверждения своим подозрениям. Взяв рюкзак, оставленный Николь на заднем сиденье, он открыл дверцу. – Подожди здесь, я принесу зонтик.

– Я не сахарная, не растаю, – огрызнулась Николь.

– Это уж точно, – пробормотал Райан.

По-видимому, дождь шел уже давно, ибо земля под ногами была скользкой и влажной. Передвигаться пришлось с некоторым трудом, и Райан слегка улыбнулся, когда Николь ухватилась за его рукав, чтобы не поскользнуться. Однако оба не произнесли ни слова. Они прошли через черный ход, чтобы не тащить в дом грязь. На этот раз дверь была открыта, и, войдя в коридор, молодые люди стали снимать башмаки. Райан скинул свои без труда, но Николь пришлось сесть на скамейку.

– Дай я, – спокойно произнес Райан и, отведя ее руки, стал стаскивать с нее сапоги. Николь явно предпочла бы сделать это сама, но возражать не стала.

Райан думал, что Беатрис будет их ждать, однако кухня оказалась пустой. Даже огонь в очаге почти погас, и Райан, помешав кочергой угли, подбросил несколько поленьев.

– Непохоже, что тетя Би забыла про огонь, – тихо сказала Николь.

Мысли Райана текли в том же направлении, и он кивнул.

– Может, она нездорова? – предположил он. – Наверное, после шока из-за ограбления она уже легла.

– Оставив заднюю дверь незапертой? – усомнилась Николь, приподняв брови. – Не думаю.

– Что же ты думаешь?

– Не знаю, – покачала головой Николь.

– Я тоже. – Райан махнул рукой в сторону двери, ведущей в холл. – Идем поищем мать.

– Если она вообще здесь, – отозвалась Николь.

– Она здесь. – Непонятно, откуда у него взялась такая уверенность, но он в этом не сомневался.

В холле тоже никого не было, и у Райана возникло нехорошее предчувствие. Куда, черт возьми, все подевались? В столовой, гостиной и библиотеке тоже было пусто, однако в кабинете горел свет, и он с неприятным предчувствием подошел к двери. Пока никаких следов взлома не было видно. Николь следовала за ним по пятам, и Райан чувствовал, что ей тоже не по себе. Он распахнул дверь кабинета, но там тоже никого не оказалось. Картина, скрывавшая дверцу сейфа, была на месте, и Райан выругался.

– Проклятье! – воскликнул он, выходя в холл. – Неужели все уже легли?

– А ты уверен, что тебе звонила именно тетя Би? – внезапно с сомнением спросила Николь. – Не вижу, чтобы здесь…

– Что-то трогали? – Райан скривил губы. – Да, я тоже. Но это была Беатрис. Я говорил с ней утром, и она все подтвердила.

– Так… – Николъ пожала плечами. – Что будем делать?

– Поищем мать, – коротко ответил Райан и уже без колебаний стал подниматься по лестнице.

Николь не отставала. Райан спиной чувствовал ее присутствие, и почему-то ему страстно захотелось сказать ей, чтобы она осталась внизу. Он не знал, что сейчас обнаружит, но что-то подсказывало ему, что ничего хорошего.

Не успели они подняться по лестнице, как раздались голоса. Мужской и женский. Женский принадлежал Амелии.

– Говорю же, я слышал голоса, – настойчиво произнес мужчина, и Райан застыл на месте как вкопанный.

– Тебе показалось, Джесс. – Голос Амелии звучал как-то сонно, и у Райана перехватило дыхание.

– Нет, не показалось, – упорствовал мужчина. Голос его звучал уже громче, что означало, что он вышел из комнаты. – После того что случилось с Уильямом, мы не можем рисковать. Господи, Эм, это же может быть старуха! Вдруг она привела кого-нибудь с собой.

Райан не смотрел на Николь, он и так знал, что она сейчас переживает. И мысленно застонал – ведь это крушение всех его надежд. Что бы там ни было, он знал, что Николь к нему неравнодушна, но после такого… Он в отчаянии закрыл глаза. Ни за что и никогда больше Николь не захочет его слушать.

– Говорю тебе, Би в Шербруке.

Амелия, судя по всему, тоже вышла в коридор, и Райан услышал их приближающиеся шаги. Они шли из коридора, ведущего от спальни его матери. Был момент, когда Райану захотелось сбежать вниз по лестнице, но, хотя он знал, что Николь не станет его останавливать, он не мог двинуться с места. Райан уже не сомневался, зачем Беатрис привела их сюда. Она, конечно, не могла знать наверняка, что они приедут вместе, но, видимо, была в этом почти уверена.

– Хочешь, я сам этим займусь? – шепотом спросил Райан у Николь. Но та стояла с побелевшим лицом, глядя в холл, и, похоже, вовсе его не слышала. – Николь, – шепнул Райан и, приподняв руку, коснулся ее щеки. Может, это последний раз, когда ему представилась такая возможность, подумал он.

Николь повернулась и посмотрела на него.

– Папа, – выдохнула она пересохшими губами и дрожащим пальцем показала на кабинет. – Я… только что видела папу. Он был там. – Она сглотнула. – На пороге. Как ты думаешь, это он зажег свет?

У Райана волосы на затылке зашевелились. Здравый смысл подсказывал, что этого не может быть, тем не менее что-то стерло все краски с лица Николь.

– Я… Ники… – беспомощно начал он, и тут его мать отчаянно завизжала.

Этот пронзительный визг был способен изгнать из дома даже привидение, и Райан с некоторым облегчением увидел, что Николь приходит в себя.

– Господи! – Это заговорил Джесс, и Райану даже стало его немного жаль. Встретиться с сыном своей любовницы, когда ты стоишь в одних трусах, а она истерически визжит у тебя за спиной, мягко говоря, унизительно. – Я же говорил, что слышал голоса. Ох, Эм, ради Бога, прекрати этот кошачий концерт!

– Николь… она сказала, что видела Уильяма, – запинаясь, пробормотала Амелия, стягивая на груди полы атласного пеньюара. – На пороге кабинета. Боже, Джесс, неужели он и правда был здесь?

– Нет, конечно. – Джесс бросил на нее нетерпеливый взгляд. – Она просто расстроена, вот и все. – Он поморщился. – И я ее понимаю. Я же говорил тебе, что еще слишком рано…

– Для чего? – ледяным тоном осведомился Райан. – Чтобы продолжать вашу интрижку? Господи, мать, ты мне просто противна! А я-то верил, что ты искренна.

– А что вы вообще здесь делаете? – надулась Амелия, спускаясь к ним вниз. – Не сердись, Райан. Ты же знаешь, мне всегда нужна была нежность.

– Нежность? – рявкнул Райан. – Это что, нежность?

– Ну конечно, ты-то все об этом знаешь! – Амелия быстро обретала уверенность в себе. – Ты такой чистенький и свободен от мирских соблазнов.

– Мне противно, потому что вы явно проделывали это под носом у Уильяма, – прорычал Райан. – Я слышал, что сказал твой дружок. Уильям вернулся с охоты и, видимо, застал вас. Из-за этого у него и случился приступ?

– Нет! – в ужасе закричала Амелия. – Ничего подобного!

– Как же тогда было на самом деле? – подала голос Николь, и Амелия заморгала, встретившись взглядом с падчерицей. – Вы звонили… ему, – Николь ткнула пальцем в мужчину, – в тот вечер, когда клялись и божились, что слишком больны для того, чтобы присутствовать на папиных похоронах.

– Откуда ты знаешь? – Амелия была ошеломлена.

– Она была при этом, – коротко пояснил Райан. – Продолжай. Я жду. Что было в тот вечер, когда Уильям умер?

Амелия потрясла головой, явно недоумевая, как Николь могла услышать тот разговор, однако выражение лица сына заставило ее говорить:

– Я… – Она покосилась на своего приятеля. – Сама толком не знаю.

– Да ладно тебе. – Райан начал терять терпение. – Не станешь же ты притворяться, что Уильям вас не застал.

– Я не знаю, что он видел, – пробормотала Амелия.

– Но он все же, видимо, застал вас, – дрогнувшим голосом произнесла Николь, и Джесс наконец сжалился над ней.

– Я что-то услышал, – неохотно признался он. – Я говорил Эм, что надо бы пойти посмотреть, но она сказала, что мне померещилось. – Он пожал плечами. – Как видно, она ошиблась.

– Мы ошиблись, – уточнила Амелия, явно не собиравшаяся брать всю вину на себя. Она повернулась к сыну. – Я хотела тебе рассказать перед похоронами. Я женщина страстная, Райан. И мне нужна… любовь.

– Секс вам нужен, а не любовь, – дрожащим голосом произнесла Николь, прежде чем Райан успел вставить слово. – И не делайте вид, что папа вас не любил. Он любил вас. Как я жалею, что он вообще вас встретил!

– Хватит! – взорвалась разъяренная Амелия. – Не смей читать мне проповеди, со мной это не пройдет, так и знай! – Она уставила на Николь дрожащий палец. – Я слишком много о тебе знаю. И всегда знала. Поэтому-то ты и нашептывала при каждом удобном случае гадости про меня своему отцу. Ты настраивала Уильяма против меня!

– Это неправда! – В голосе Николь зазвучали слезы, но Амелию было уже не унять.

– Как ты думаешь, что почувствовал бы твой драгоценный папаша, узнай он, кто ты есть на самом деле? Он-то ведь думал, что ты такая паинька, дальше некуда.

– Ради Бога, мать…

– Мне что, запрещается защищаться? – завопила Амелия, отметая попытку сына удержать ее. – Она-то ведь только рада была сказать, что обо мне думает!

– Ради всего святого, Эм… – не выдержал Джесс.

Однако и его просьба не возымела действия.

– Я долго ждала, чтобы облегчить душу, – объявила Амелия. – Ей это с рук не сойдет.

– Все равно уже ничего не изменишь, мать.

– Да? Ты так считаешь? – Амелия вздернула голову. – Ты и половины всего не знаешь. Тебе невдомек, зачем она на самом деле тогда явилась в твою комнату, что она замыслила…

– Замыслила? – В голосе Райана звучало откровенное отвращение. – Ради Бога, мать, замолчи, если в тебе осталась хоть капля порядочности.

– Ты не понимаешь. – Судорожно сглотнув, Амелия прижала руку к груди. – Думаешь, я все выдумала, чтобы оправдаться, но это не так. Она хотела заполучить тебя, Райан, и готова была на все ради этого.

– Нет… – еле слышно вскрикнула Николь.

Райан подошел к матери и взял ее за плечи.

– Давай не будем впутывать сюда Николь. Я знаю, ты всегда ее терпеть не могла. И не давала себе труда это скрывать, видит Бог. – Он бросил взгляд на побелевшее лицо Николь. – С той ночи прошло четырнадцать лет. Мы все пережили.

– Она – нет. – Амелия ткнула пальцем в сторону падчерицы. – Она до сих пор меня ненавидит. И всегда ненавидела.

– Сейчас не об этом речь. И ты так просто не отделаешься, мать. Итак, мы установили, что Уильям увидел или услышал… что-то, когда вернулся домой. Полагаю, это и объясняет тот факт, что ты обнаружила его только через два часа?

– Верно, – кивнул Джесс. – Эм насмерть перепугалась, когда нашла тело. Но было уже поздно. Мы ничем не могли помочь.

– Разве что скрыть, что на самом деле произошло, – с горечью заметил Райан. – Ох, мать, и как ты только можешь жить с этим?

– Нечего мне указывать, как жить, – свирепо огрызнулась Амелия. – По крайней мере, я никогда не пыталась забеременеть, чтобы удержать мужчину.

После этого откровения, воцарилась полная тишина. Казалось, замерли даже стены. Райан застыл на месте, не в силах пошевелиться.

И тут тишину нарушил тоскливый вздох Николь. Круто развернувшись, она сбежала вниз по ступенькам. Райан беспомощно смотрел ей вслед, и постепенно в голове у него прояснилось. Все встало на свои места. Боже, так она была беременна, когда он уехал! Она ждала от него ребенка, а он даже не знал об этом! Однако прежде чем он успел броситься за Николь, Амелия осознала, какую роковую ошибку совершила. В попытке унизить Николь она выболтала сыну то, о чем знать ему было вовсе не в ее интересах.

– Ох, Райан. – Она тронула сына за рукав. – Мне так жаль. Ты не должен был знать об этом. А тем более узнать от меня.

Райан стряхнул ее руку и с трудом отвел взгляд от лестницы, по которой сбежала Николь.

– Что?

– О том, что она была беременна, – не отставала Амелия. – Она с самого начала это задумала. Как ты не понимаешь? Хотела таким образом отомстить мне – и тебе тоже – за то, что ее отец на мне женился. Слава Богу, что ничего не вышло. Это разрушило бы тебе жизнь. И мне тоже.

– Ты с ума сошла! – Райан не верил своим ушам. – И что значит – ничего не вышло? – Он похолодел. – Она родила?

– Конечно нет, – нетерпеливо отмахнулась Амелия.

– А что тогда? Выкидыш? – Райан уже не знал, что хуже.

– Да, она потеряла ребенка, – раздраженно ответила его мать. – Можно подумать…

– В этом-то вся и беда, – с силой произнес Райан. – Ты не умеешь думать. И никогда не умела.

– Сейф открыт, – раздался голос Николь снизу и положил конец дискуссии.

– Иду, – сказал Райан и побежал вниз по ступенькам туда, где ждала Николь. – Похоже, ограбление все-таки было.

– Ограбление?

Мать шла за ним, и Райану пришло в голову, что она знает об этом еще меньше, чем он.

– Взлом, – пояснил Райан, подходя к Николь. – Тетя Би вчера вечером мне звонила. Сказала, что кто-то пробрался в дом.

– Никакого взлома не было! – сверкнула глазами Амелия, вынужденная с большой неохотой последовать за сыном и падчерицей в кабинет. Секунду она молча смотрела на открытый сейф, который Николь обнаружила, отодвинув картину. – Если Беатрис так сказала, то лишь затем, чтобы подстроить мне пакость, – нахмурилась Амелия. – Сейф открыла я.

– Ты? – Райан сжал губы. – Как? У тебя же нет ключа.

– Если хочешь знать, – заявила Амелия, – я перед смертью Уильяма сделала дубликат. Этот сейф не Бог весть какая крепость. Его и ребенок откроет.

Райан бросил взгляд на Николь. Та, естественно, не могла знать, что у него на уме, но он понял: пришла пора действовать.

– И что же ты там нашла? – спросил он, зная, что мать поймет его намек. Подойдя к сейфу, он вынул кипу бумаг и документов. – Здесь нет ничего особенного. Старые банковские отчеты, вот и все. – Помедлив, Райан запустил руку в карман. – Может, ты искала вот это? – И он помахал перед лицом разъяренной Амелии завещанием.

– Я так и знала, что оно у тебя! Но не можешь же ты…

Амелия была вне себя, а вот на лице Николь появилось недоумение.

– Что это? Завещание? – удивилась она. – Папа хранил копию в сейфе?

– Это не то завещание, – сурово произнес Райан. – Не то, что было у Магнуса Харди. Оно написано совсем недавно. Мать нашла его перед похоронами.

– Тогда почему она?.. – Николь недоуменно моргнула.

– Она, естественно, полагала, что это завещание, заверенное Магнусом. И поняла, что это не так, только после чтения. Она не призналась, что нашла его, потому что прежнее завещание ей было гораздо выгоднее.

– В новом завещании другие условия? – неуверенно спросила Николь, все еще не понимая, что это может значить.

– Да, – мягко произнес Райан. – Плейн-лодж завещан тебе целиком. Моя мать… – он бросил в ее сторону презрительный взгляд, – достаточно хорошо обеспечена, но твой отец хотел, чтобы дом достался тебе.

– И оно все время было у тебя? – До Николь наконец дошел смысл его слов, и Райан почувствовал, как она упала духом.

– С тех пор как я уехал в Монреаль, – подтвердил он, не обращая внимания на мрачный вид матери. – И ключ от сейфа тоже. Я ведь не знал, что у матери есть дубликат.

– Ты не имел никакого права брать завещание, – злобно зашипела Амелия, но тут Джесс счел нужным вмешаться.

– Брось, Эм, – сказал он. – Николь уже все знает, так что нет смысла колотиться. Я тебе говорил, что Райан на это не пойдет, да ты меня не слушала.

– Я никогда ему этого не прощу, – задохнулась слезами Амелия, однако Райан знал, что это слезы гнева, а не раскаяния.

Сам он себя тоже никогда не простит, правда совсем за другие вещи. Уже одним тем, что послушал мать, он, похоже, полностью уничтожил все свои шансы. Николь уже никогда не сможет ему доверять.

– Не могу в это поверить. – Николь всю трясло. – Вот почему Амелия не пошла на похороны. Она откладывала чтение завещания! Почему? Боялась, что я выгоню ее из дому?

– Да, – кивнул Райан. – И я тоже ничего не сказал, даже когда Магнус прочел завещание, – признался он. – Я хотел сначала поговорить с тобой, но ты исчезла, прежде чем я успел это сделать. А сегодня утром… – Нет, в этом обществе нельзя вдаваться в подробности. – При всех ее грехах, она все же моя мать. Мне не хотелось быть в ответе за то, что ее выставят из дому.