Подошел долгожданный троллейбус и Журавлева напомнила сама себе, что после третьей остановки надо внимательно смотреть по окно, чтобы определить, этот ли стадион, или следующий.
Но народу набилось много, и сделать этого ей не удалось.
Предстояло быстро решить, выходить сейчас или ехать дальше.
Интуиция подсказывала ей, что надо ехать до второго стадиона. Она вышла на остановке и двинулась в обратную сторону. Первым в глаза бросился гастроном, а потом уже она увидела серенькую неприметную будочку «Ремонт часов». Возле нее туда-сюда ходила девочка в светлой шубе и белой шапочке.
Ева пошла прямо к ней.
– Юля? – обратилась она к девочке.
– Да, – улыбнулась та.
– Значит это ты мне звонила? – поинтересовалась Журавлева.
– Я, – подтвердила Юля.
– Кстати, меня зовут Ева. Что нам теперь делать? Надо как-то разыскать твою бабушку. Ты не помнишь, может около дома находилось что-нибудь особенное?
Юля задумалась.
– Нет, я смутно помню, – сказала она. – Кажется, что был какой-то магазин, но я не уверена. Одно я знаю точно – что дом был с аркой.
– Это отлично, – похвалила ее Ева. – Я придумала, как нам поступить. Фамилию-то своей бабушки ты хотя бы знаешь?
– Да, знаю, конечно, Пилевич, – ответила Юля.
– Тогда сейчас позвоним и все выясним, – решила Журавлева.
Ева подошла к автомату и набрала Юркин номер.
– Да, – откликнулся Гислер.
– Юр, ты уже дома? – спросила Ева.
– А с кем еще ты разговариваешь? – ухмыльнулся Гислер.
– Будь другом, сделай для меня доброе дело, пожалуйста, – попросила Журавлева.
– Что за дело? – поинтересовался Юрка.
– У тебя есть дома телефонный справочник? – спросила Ева.
– Есть вроде, – ответил он. – А что?
– Найди его, пожалуйста, только побыстрее, а я подожду, – потребовала Ева.
– Ладно, сейчас, – согласился Юрка.
Справочник в двух книгах оказался в зале, и он нашел его без труда.
– Алло, – сказал Гислер. – Я нашел.
– Юр, найди там фамилию Пилевич, – объяснила Журавлева.
– Один момент.
– Ну что?
– Нашел целых три Пилевича, – отрапортовал Юрка.
– Как твою бабушку зовут? – обратилась Ева к девочке.
– Светлана Владимировна.
– Юр, посмотри, есть среди них хоть один с инициалами С.
В., – попросила Журавлева.
– Есть, два.
– Говори мне их телефоны и адреса, я записываю, – потребовала Ева.
Юрка четко и ясно продиктовал все, что нужно.
– Спасибо, Юрочка, – поблагодарила Ева. – Пока.
Гислер только хотел поинтересоваться, кого же она потеряла, но не успел, так быстро она все провернула.
– Так, Юль, у нас есть два телефона, один из них должен принадлежать твоей бабушке, сейчас мы проясним ситуацию, – обрадовала Журавлева девочку.
Ева набрала первый номер. В трубке послышался низкий мужской голос. Журавлева на всякий случай вежливо спросила, можно ли позвать к телефону Светлану Владимировну, хотя от Юли знала, что ее бабушка живет одна. Мужчина ответил, что таких нет.
– Значит, остался точно телефон твоей бабушки, – заявила Журавлева. – Видишь, цифры номера такие же, как у меня, только ты их местами поменяла.
Ева набрала номер, но в ответ слышались только длинные гудки. Никого не было дома.
– Нет никого, – объяснила она Юле. – Что ж, адрес у нас есть, тогда поедем прямо к ней домой.
Ева приглядела доброжелательную на вид женщину средних лет, подошла к ней, показала адрес и спросила, как туда добраться. Оказалось, что надо проехать всего-навсего еще одну остановку. Как раз подошел двенадцатый троллейбус и девочки сели в него. На остановке Юля сразу же сориентировалась и показала, в какую сторону надо идти. И на самом деле, пройдя немного и повернув за угол, они увидели дом. Он был с аркой.
– Вот этот дом, – радостно воскликнула Юля.
Мы вошли в подъезд и поднялись на третий этаж. Квартиру девочка хорошо помнила. Естественно, на звонок никто не отреагировал – дома никого не было.
– Куда же она запропастилась? – начала переживать Юля.
– Здесь подождем? – спросила Ева.
– Да, лучше здесь, вдруг она скоро вернется, – подтвердила Юля.
Буквально через пять минут послышались шаги. Кто-то, запыхавшись, поднимался по лестнице.
– Бабушка! – воскликнула Юля и бросилась навстречу.
– Слава Богу! – с облегчением вздохнула пожилая женщина.
– Нашла все-таки.
– Сама бы я ни за что не нашла, это мне Ева помогла, – объяснила девочка.
– Ой, моя дорогая, спасибо большое, спасибо, – стала благодарить Юлина бабушка. – Пойдемте в квартиру, что мы все здесь стоим-то. И ты, Ева, заходи, расскажете мне все толком.
Светлана Владимировна ждала внучку и по случаю ее приезда налепила пельменей и напекла ее любимых ватрушек. Все сидели за столом, пили чай с ватрушками и пытались выяснить, почему все так получилось.
Оказалось, что мама и бабушка Юли уже давно договорились, что девочка приедет к ней в гости. А дату точного приезда мама должна была сообщить в телеграмме. Ее, конечно, послали. Но Светланы Владимировны не было дома, когда почтальонша приносила телеграмму. Та, как положено, оставила в почтовом ящике извещение. Пока бабушка его обнаружила, помчалась на почту, получила телеграмму и прочитала, то оказалось, что Юля уже час назад должна была приехать.
Светлана Владимировна вернулась домой, чтобы проверить, не появилась ли она там – может сама уже приехала. Убедившись, что никого нет, она поспешила на вокзал, решив, что внучка дожидается теперь ее там. Бабушка обошла весь вокзал вдоль и поперек, но девочки не обнаружила. Тогда она подумала, что они все-таки разминулись и возвратилась домой. И здесь, к счастью, ее и обнаружила.
Девочкам пришлось рассказать свою версию. Сначала Юля описала, что она с полчаса подождала ее на вокзале, а потом решила поехать к ней сама. Она ведь хорошо помнила на каком троллейбусе надо ехать. Так и сделала, а в троллейбусе обнаружила, что потеряла бумажку с адресом и телефоном.
Вышла она раньше, как они позже выяснили с Евой, не доехав всего лишь одной остановки. И поняла, что заблудилась. В памяти промелькнули цифры телефона, и Юля набрала номер. Так и попала в квартиру к Еве. Потом девочка рассказала, что Ева пообещала ей помочь, приехала и выяснила с помощью своих друзей адрес бабушки.
Во время беседы Светлана Владимировна ахала и охала, представляя свою бедную внучку, подливая при этом чай то внучке, то Еве. И так расчувствовалась, что чуть не расплакалась.
– Дорогая моя, спасибо, – все повторяла она и поцеловала Еву в макушку. – Я всегда говорила, что есть на свете добрые люди.
– Вы совсем меня в краску загнали, – махнула рукой Журавлева. – До свидания, больше не теряйтесь, пожалуйста.
– Нет, моя дорогая, больше не потеряемся, обещаем, – заверила ее Светлана Владимировна. – Счастливого пути.
– Все равно я теперь адрес хорошо запомнила, – добавила Юля.
Ева ехала домой и размышляла над происшествием. Все-таки приятно, когда сделаешь что-то хорошее. А ведь она совсем не обязана была этого делать и не предполагала, что сделает.
Родители были уже дома, когда она вернулась.
– Ты что же, даже суп не доела, на пожар бежала что ли, – заметила мама.
– Просто мне понадобилось срочно уйти, – объяснила дочь.
– Если хочешь кушать, – начала говорить мама.
– Нет, я не голодна, – прервала ее Ева. – Меня в гостях покормили.
Уже собираясь спать, Журавлева вдруг вспомнила о рукописи. В памяти всплыли строчки: Придуманные уста поведают это И волнение охватит душу твою Выбор не каждому будет ясен Но ты должен сделать шаг навстречу
– Получается, что это произошло со мной, – произнесла она вслух. – Как же так? Надо рассказать обо всем. Антон был не прав.
Сомнения бередили ее душу, когда она погрузилась в сон.
* * *
Вершина западных гор.
В отблесках заката стояли двое, мужчина и женщина. У женщины были длинные и черные волосы цвета вороного крыла, облик мужчины был скрыт под черным бархатным плащом, голову покрывал широкий капюшон. Они стояли на самой высокой вершине. В нескольких шагах возвышался их огромный замок с бесчисленными башнями.
– Тарибос, – обратилась черноволосая женщина. – Может произойти что-то, отчего не будет возврата, я чувствую угрозу.
– Ты права, Эффесса, – произнес Магистр. – Нам пора вмешаться.
– Хранители хотят превысить запас своих магических сил, используя этих детей, своих будущих преемников, – грозно произнесла женщина.
– Они даже не предполагают, что может произойти катастрофа.
Потенциал детей огромен, но они не знают всех правил, которые ни в коем случае нельзя нарушать, иначе нарушится гармония между Порядком и Хаосом, и мир превратится в вакуум, – подтвердил Тарибос, правитель Хаоса.
– Надо помешать им на пути приобретения силы и мудрости, – предложила царица Хаоса, Эффесса.
– Мы будем неотрывно следовать за ними повсюду своим всевидящим глазом, – решительно сказал Тарибос.
Глава 5
Очевидец происшествия
По телевизору на одном из каналов шел наикрутейший боевик с Ван Дамом. Гислер лежал на кровати и наслаждался зрелищем рукопашного боя. Внизу экрана бегущей строкой давались объявления. Получалось, действительно, по закону Станиславского: хочешь или нет, а все равно смотришь.
Сначала была информация о распродаже, скидках в магазинах.
Затем пошли объявления немного другой направленности – в одном просили вернуть оставленные в машине документы, а в последнем объявлении просили срочно откликнуться очевидцев дорожно-транспортного происшествия.
Это объявление особенно привлекло внимание Гислера.
Говорилось, что ДТП произошло пятого декабря приблизительно в 18.30 на каком-то перекрестке, но прочитать до конца название Юрка не успел. Может быть это было и не важно, но перед глазами Гислера всплыла картина трехдневной давности: пожилая женщина с авоськами в обеих руках не спеша, на зеленый свет переходит дорогу, как вдруг откуда-то из-за угла резко выворачивает автомобиль и несется прямо на нее.
Женщина дернулась было обратно, но машина тоже виляла из стороны в сторону, поэтому несчастная так и ударилась о бок автомобиля. Бабушка упала, содержимое сумок рассыпалось по шоссе, а автомобиль в считанные секунды скрылся из виду, набирая скорость. Хотя местечко было не особенно людное, но тут же набежала толпа народа, окружили место происшествия.
И получилось так, что Гислер момент столкновения увидел еще издалека, и машина как раз пронеслась мимо него. Он еще подумал, что надо скорее подойти поближе, посмотреть, что с женщиной, и, может быть, вызвать скорую. Но когда он подошел к месту, то по разговорам понял, что помощь уже вызвали.
После того, как карета скорой помощи увезла пострадавшую, Гислер успокоился. Этот день выдался богатым на события, поэтому у Юрки из памяти к вечеру совершенно вылетел этот случай. И только сейчас, когда он увидел бегущую строку, эта картина ясно всплыла в памяти. Он подсчитал, что это было как раз пятого числа, приблизительно в это время, во всяком случае после шести часов точно. А вот о каком месте в объявлении шла речь, он не успел разглядеть, оставалось ждать, когда его покажут снова. Мало ли сколько за день происходит дорожно-транспортных происшествий, речь может идти о каком-нибудь другом случае. Юрка пребывал в уверенности, что кто-нибудь наверняка видел все происшедшее и давно сообщил в милицию.
Гислер попытался снова вникнуть в сюжет фильма, как раз у Ван Дама назревала очередная разборка с плохими парнями. Но приготовил на всякий случай листочек и ручку. Минут через десять объявления повторились. Все верно – на том самом перекрестке это и произошло! Гислер записал оба телефона, которые были указаны.
Оставалось решить, позвонить или нет. Юрка поразмышлял немного и пришел к выводу, что надо подождать до завтрашнего утра, все хорошенько взвесить. Дежурный милиционер вряд ли станет вникать, на ночь глядя, что Юрка будет ему втолковывать.
Утром, собираясь в школу, Гислер еще не принял решение, обязательно ли он должен сообщать в милицию или нет.
Юрка зашел в класс непосредственно перед звонком и стал оглядываться по сторонам. После английского к нему подошла Ева.
– Юр, мне надо тебе что-то сказать, – загадочно произнесла она. – Давай отойдем в сторонку.
– Нашла своего как там Пилевина что ли? – спросил Гислер.
– Пилевича, а не Пилевина, – поправила его Журавлева. – Нашла. Я как раз об этом и хотела поговорить.
– Я весь внимание, – сказал Юрка.
– Мне кажется, что история Антона с этим пропавшим щенком не имеет никакого отношения к рукописи, – заявила Ева.
– Что ты хочешь этим сказать? – заинтересовался Юрка.
– Сам поймешь, когда я расскажу, что произошло со мной, – объяснила она.
И Ева рассказала свою душещипательную историю о девочке Юле во всех подробностях, начиная с недоеденного супа и телевизионной передачи. Не забыла отметить и то, как она пожертвовала своим свободным временем и отправилась помогать бедной заблудившейся девочке.
– И что? – непонимающе спросил Юрка потом.
– Как это что? Разве ты не понял? Придуманные уста – это телефон, и дальше по тексту все сходится, – объяснила Журавлева.
– Может быть, – задумчиво произнес Гислер. – Значит ты считаешь, что твоя история – самая верная?
– Сам посуди, – резонно заметила Журавлева. А ты что, не согласен?
– Давай посмотрим, что на это скажет Антон, а потом видно будет, – предложил Юрка.
– Хорошо, – согласилась Ева.
– Ева, вот представь себе, что на твоих глазах произошло дорожно-транспортное происшествие, ты бы сообщила о нем в милицию? – резко сменил тему разговора Гислер.
– А поконкретнее можно? – попросила Журавлева.
– Ну сбила кого-нибудь машина, – объяснил Юрка. – И уехала потом.
– Насмерть? – ужаснулась Ева.
– Наверное, нет, ее увезли на скорой, – засомневался Гислер.
– А больше некому было сообщить? – уточняла Журавлева.
– Да было, конечно, – немного подумав, решил Юрка.
– Даже не знаю, что тебе посоветовать, – размышляла Ева.
– Естественно, с одной стороны ты обязан это сделать, но с другой – есть у меня знакомый, который тоже как-то выступал в роли свидетеля, его замучили таскать то в милицию, то в суд. Так что решай сам.
– Да нет, я тут ни при чем, это один мой друг, – стал отнекиваться Юрка.
– Значит пусть сам друг и решает, – посоветовала Ева. – Кстати, ты что после уроков собираешься делать?
– Надо зайти к одному другу, – сказал Юрка.
– Тому самому? – догадалась Журавлева.
– Да, к тому самому, – подтвердил Гислер. – А что?
– Антона-то нет. Решил, наверное, отлежаться еще денек, надо его навестить, – заметила Ева.
– Ты иди, а я попозже зайду, договорились? – спросил Юрка.
– Хорошо.
После уроков, еще раз железно пообещав Журавлевой зайти к Антону, Гислер вышел из здания школы и пошел прямо, все еще не определившись, что делать.
– Надо сначала позвонить, – сказал он сам себе вслух для большей уверенности.
Юрка подошел к автомату и набрал один из двух номеров телефона, а именно 02. В трубке послышался голос дежурного и Гислер, немного волнуясь, заметил, что он был свидетелем дорожного происшествия, которое произошло пятого декабря. В ответ его попросили сначала назвать свои данные: фамилию, имя, и домашний адрес. Последовала пауза – Юрка колебался.
Через пару минут он произнес:
– Гислер Юрий.
Затем он продиктовал свой домашний адрес и телефон. Потом его попросили сообщить суть дела, но Юрка вдруг заявил, что лучше он зайдет и все расскажет. Ему назвали отделение и фамилию следователя. Повесив трубку, Гислер вздохнул с облегчением – теперь отступать было поздно.
Уверенным шагом он направился в отделение. Там назвал фамилию следователя, и ему сказали номер комнаты. Первое, что бросалось в глаза при первом столкновении со следователем – его шикарные усы. Юрка все рассказал в мельчайших подробностях. Тот очень обрадовался, когда Юрка сообщил, что помнит цвет и марку машины. К сожалению, он не запомнил номер. Но все равно Георгий Петрович, так звали следователя, поблагодарил его за то, что он пришел. Юрка подписал свои свидетельские показания и пообещал явиться, когда его вызовут.
– Совсем забыл спросить, Георгий Петрович, – обратился Гислер.
– Да, спрашивайте, молодой человек, – с готовностью ответил следователь.
– А что случилось с пострадавшей? Я видел, как ее увезла скорая, но что с ней произошло потом? – искренне поинтересовался Юрка. – Надеюсь, она осталась жива.
– Пострадавшая Серпухова Мария Николаевна жива, находится в больнице, – ответил Георгий Петрович. – Нога сломана и несколько ссадин.
– Ясно, хорошо, – вздохнул Юрка. – Можно, я пойду?
– Да, конечно, – сказал следователь. – Еще раз благодарю вас за то, что вы выполнили свой гражданский долг.
– Любой поступил бы также на моем месте, – скромно заметил Гислер.
– Совсем нет, – отреагировал Георгий Петрович. – Сейчас люди разные. Я бы даже назвал это человеческим долгом, а не гражданским.
Юрка вышел на улицу и почувствовал странную легкость в душе.
Ему непросто было решиться прийти сюда, но он все-таки сделал это. Неважно, что будет дальше, куда и сколько раз ему придется ходить, но сейчас он думал только о том, что может быть помог этой бедной женщине, и чувствовал себя чуть ли не героем.
Потом ему внезапно захотелось навестить эту женщину. Хорошо, что он запомнил, в какой она находится больнице. Гислер решил, не откладывая, отправиться прямо в больницу.
– Вы не подскажете мне, в какой палате лежит Серпухова Мария Николаевна? – поинтересовался Юрка в приемной.
– Когда она поступила? – спросили его.
– Пятого декабря, вечером, часов в семь-восемь, – отчитался Гислер.
– Сейчас посмотрим, – ответила женщина, скорее всего медсестра. – Так, Мария Николаевна есть, в пятнадцатой палате.
– А как она себя чувствует? – решил первым делом узнать Юрка.
– У нее закрытый перелом ноги, – сообщила медсестра. – Но в общем чувствует себя нормально.
Юрка поднялся на второй этаж и отыскал пятнадцатую палату.
Потом он осторожно заглянул туда – в палате стояло шесть кроватей. И тут до него дошло, что он не знает, как выглядит эта женщина.
Одна тетенька, которая лежала на кровати у самого входа, увидела его и спросила:
– Ты кого ищешь, мальчик?
– Марию Николаевну. Мне сказали, что она в этой палате лежит, – сказал Гислер.
– Это которую машиной что ли сбило? – спросила женщина.
– Ага, та самая, – закивал Юрка.
– Это моя соседка, тетя Маша, – показала она рукой на рядом расположенную кровать. – Только она по-моему сейчас спит.
– Спит? Ну ладно, я тогда пойду, – произнес Юрка.
– Подожди-ка, – остановила его женщина. – А ты кто ей будешь, может внук? А то ее кроме милиционера никто не навещал. А спрашиваем – говорит нет у нее никого.
– Нет, я ей не родственник, она вообще меня не знает, – стал объяснять Юрка. – Просто я хотел узнать, как она себя чувствует. Раз она спит, то зайду в другой раз.
– Как это не знает, что-то я не пойму, – не отставала женщина.
– Просто я видел, как ее тогда сбила машина, – рассказал Гислер.
– Да ты что, – всплеснула руками тетка и даже попыталась присесть на кровати. – Ну ты заходи еще обязательно, тетя Маша будет очень рада.
– Я зайду, – пообещал Юрка. – Передайте ей, чтобы поскорее выздоравливала.
Гислер вышел из больницы и пошел на остановку. Какой-то человек, стоящий рядом, спросил у него, сколько времени.
Юрка ответил и это напомнило ему о том, что он обещал зайти навестить Антона. Он прыгнул в подошедший как раз троллейбус.
– Наконец-то явился, – дверь открыла Ева.
– Привет, – дружелюбно произнес Гислер. – Как наш больной?
– Наш больной ничего, – ответил я. – Я думал, Юрка, что ты совсем не придешь.
– Как ты мог так обо мне подумать? – возмутился Гислер. – Просто я гонялся по делам. Ты все болеешь или уже выздоровел?
– Почти как огурчик, Ева тут меня еще подлечила немного, – рассказал я.
– Что там твой друг решил? – спросила Гислера Журавлева.
– Какой друг? – не понял Юрка.
– Ну тот, свидетель дорожного происшествия, – напомнила ему Ева.
– Решил сообщить все-таки в милицию, вдруг у них больше нет никаких свидетелей, – объяснил Гислер.
– Вы о чем вообще разговариваете? – попытался вмешаться я, потому что не понимал ни единого слова. – Вот так один день просидишь дома и выпадаешь совершенно из событий.
Ева, не дав сказать ни слова Юрке, пересказала историю, которую услышала из его уст.
– Это ты что ли был тем свидетелем? – спросил я напрямик у Юрки.
– Я? – растерялся Гислер поначалу. – Да, я.
– Ты сообщил в милицию? – удивился я.
– Да, – честно признался Юрка.
– Ты правильно поступил, это твой человеческий долг, – высказала свое мнение Журавлева.
– Кстати, ты рассказала ему свою историю? – спросил у нее Юрка, а сам подумал, что про человеческий долг он уже где-то слышал.
– Какую историю? – нахмурился я. Слишком много без меня событий происходит.
– Давай рассказывай, ты же собиралась, – Гислер пристально посмотрел на Еву.
– Знаешь, я хотела поговорить насчет рукописи, – смутилась Журавлева.
– Что насчет рукописи? – заинтересовался я.
– Она думает, что ее история больше подходит по смыслу послания, чем твоя с пропавшим щенком, – выпалил Юрка.
– Что за история? – удивился я.
– Мне случайно позвонила девочка, которая приехала к бабушке и заблудилась, – сбиваясь, стала объяснять Ева.
Юрка взял слово и пересказал то, что слышал от нее раньше.
Журавлева только стояла и поддакивала.
– Вот я и подумала, что телефон тоже можно расшифровать как придуманные уста, правда ведь? – обратилась ко мне Ева.
– В принципе, да, – ответил я, немного подумав.
– Ну, меня тоже это взволновало, и я решила ей помочь, хотя до сих пор не понимаю, почему выбор пал именно на меня, – с жаром доказывала девочка. – Ведь могла же она позвонить кому-нибудь другому. Что ты на это скажешь?
– Не знаю, – я совершенно растерялся от такого поворота событий.
– А ты что думаешь? – мы с ней оба повернулись в сторону Гислера.
Юрка стоял, погрузившись в свои раздумья, и по-моему, совершенно не слышал, о чем мы тут с Евой спорим.
– Юр, ты слышал, о чем мы говорили? – нервно спросила Ева.
– Мы ждем твоего мнения.
– Да, – вернулся Гислер из заоблачных далей. – Я подумал, что и моя версия может быть верной, если уж на то пошло.
– Какая еще версия? – раздраженно спросила Журавлева.
– Телевизор же тоже можно представить как придуманные уста?
– задал вопрос Юрка.
– Можно, – согласились ребята. – А причем тут телевизор?
– Ну как же? Я по телевизору увидел бегущую строку с объявлением, в котором просили откликнуться очевидцев того дорожно-транспортного происшествия, – объяснил Гислер. – И дальше все сходится, так же как и у вас.
– Да вы просто навыдумывали какую-то ерунду, – сказала Ева. – Это все простое совпадение, игра воображения. Только подумайте, чем мы вообще занимаемся.
– Действительно, как дети малые, – поддержал ее Гислер.
– А я уверен, что эта рукопись имеет какой-то смысл, возможно сейчас он нам еще непонятен, – заметил я.
– И вряд ли вообще когда-нибудь он нам станет понятен, – разозлилась Ева.
– Ева, откуда такой пессимизм? – удивился Юрка. – Раньше ты так никогда не говорила.
– И вообще мне пора, что-то я слишком долго тут с вами задержалась, – заявила Журавлева и стала собираться.
Мы с Юркой посмотрели друг на друга, не понимая, что происходит с Евой. Словно ее что-то сильно разозлило. Я жестом у Гислера спрашивал – мол что происходит. А он у меня в ответ то же самое.
– Ну тогда я тоже пойду, а то у меня еще дел по горло, – сказал Юрка.
– Вот так друзья и кинули больного товарища, – не удержался я, но потом понял, что сейчас этот юмор не к месту. – Шучу. Спасибо, что вы так со мной нянчились, особенно Ева.
– Не за что, – сказала Журавлева и пошла к двери. – Пока.
Юрка даже не успел за это время одеться, так быстро она убежала.
– Юр, скажи честно, что ты думаешь о рукописи, – остановил я его у самых дверей.
– Я не знаю, Антон, честно, – сказал Гислер. – Кстати, тебе отдать этот листок?
– Да, конечно, давай, – кивнул я и забрал рукопись себе.
Глава 6
Каждый сам за себя
Ева сама не заметила, как уже очутилась дома. Эти упрямые мальчишки просто вывели ее из себя, она просто ничего не могла с собой поделать. А уж этот Антон считает себя самым умным, думает, что если ему досталась эта бумага, то он один все и понимает.
Надо быть похитрее и поступать по-своему. Раз они ничего не понимают, то и нечего им рассказывать.
Она приняла это решение и полезла в ящик стола, где лежал листочек, в который она переписала себе весь текст послания из рукописи.
Журавлева прочитала второе четверостишие:
Слово, которое ты запомнил
Найди другой смысл
Иди в подходящее место
Там поймешь зачем
– Совершенная бессмыслица какая-то, – сказала вслух Ева.
– Какое слово? Какой смысл?
Потом она решила, что сегодня не в состоянии думать об этом.
И вообще что-то она сильно разнервничалась, надо заняться каким-нибудь спокойным делом. Она взяла в руки карты, чтобы погадать себе. Это занятие всегда ее успокаивало. Но выходило совсем не то, что бы ей хотелось видеть. Тогда она бросила и это занятие. Решив, что день все равно не удался, Ева легла спать.
* * *
На следующий день в школе Ева на мальчишек не обращала практически никакого внимания. Нет, она с ними не ссорилась, просто говорила об чем угодно, только не о рукописи.
И после уроков она как-то незаметно смылась домой. Еще по дороге Журавлева все думала, какое же она слово запомнила.
Размышления привели ее к мысли, что может быть это должно быть как-то связано с первым четверостишием.
Мысленно она вернулась в тот день и стала по порядку перебирать события. Звонила несколько раз эта Юля, потом она отправилась ее выручать, затем позвонила Юрке, с его помощью вычислили адрес Юлиной бабушки. Приехали к ней, потом пили чай и рассказывали бабушке о том, что произошло. Все это время никакие особые слова не припоминаются. Значит что-то было сказано потом.
А может быть это слово – бабушка? Юля же все время звонила и говорила: «Алле, это бабушка?» Если это и есть то самое слово, то надо найти другой смысл. А какой еще может быть смысл у слова «бабушка»? В первоначальном смысле это была Юлина бабушка, а в другом смысле, может быть, моя?
Ева пришла к такому выводу и прямо-таки села. Дальше ведь говорилось «Иди в подходящее место». А какое может быть подходящее место, если обе бабушки у Евы уже умерли. От пришедшей на ум догадки у Журавлевой все внутри похолодело.
Получается, что подходящее место – кладбище? Какой кошмар!
Ева вообще очень не любила такие места, они всегда навевали на нее тихий ужас. Поэтому она ходила туда исключительно на пасху, и то вместе с целой толпой родственников. По собственному желанию, да еще и зимой затащить ее туда не было никакой возможности. Еще и неизвестно, чего от этого похождения ждать. Бр, даже мороз по коже.
Но ведь в послании говорится: «Иди в подходящее место, там поймешь зачем». Значит без этого никак нельзя обойтись. Надо идти на кладбище – там станет понятно, зачем это нужно. Но представить, что она пойдет туда одна, Ева не могла.
Необходимо взять кого-нибудь с собой. А кого? Журавлева чуть не заплакала от отчаяния.
На родителей рассчитывать не приходится. Ева представила, как она подходит к маме или отцу с такой просьбой:
– Давайте на кладбище сходим, к бабушке, вернее к бабушкам.
В ответ, очевидно, она бы увидела расширившиеся от удивления глаза родителей. Позвать кого-нибудь из друзей? Какой же дурак согласится? Вот если бы она не держала в тайне, что продолжает расшифровывать послание, тогда можно было бы попросить пойти с ней Юрку и Антона. А иначе как объяснить, зачем ей понадобилось идти на кладбище. С ними этот номер не пройдет, они сразу почувствуют обман.
Надо попытаться родителей уговорить. Может придумать какую-нибудь историю? Мозг у Евы очень напряженно работал.
Так как она увлекалась всякой магией, астрологией, то, естественно, версия на ум ей пришла соответствующая.
Журавлева выбрала нужный момент, мама как раз посмотрела мелодраматический кинофильм, который явно произвел на нее трогательное впечатление. Ева почувствовала, что наступило самое подходящее время.
– Мам, – сказала Ева и присела рядышком на диван.
– Что, дочка? – спросила Елена Владимировна.
– Мам, представляешь, мне сегодня такой странный сон приснился, – начала рассказывать Журавлева. – Даже и не знаю, к чему бы это.
– Что за сон? – заинтересовалась мама.
– Мне приснилась бабушка Вера, твоя мама, и она со мной разговаривала, – вкрадчиво произнесла дочь.
– Ой, ну это ничего страшного, покойники снятся к перемене погоды, не переживай, – пыталась успокоить ее мама.
– Подожди, ты же не знаешь, что она мне говорила, – остановила маму Ева.
– Неужели ты хорошо помнишь, что она тебе говорила? – удивилась родительница.
– Отчетливо помню, – заверила Журавлева. – Она жаловалась, что все ее забыли, особенно я, она несколько раз это повторяла. Еще говорила, что ей очень грустно, и она даже плачет от того, что все ее покинули. Мне так стало ее жалко, я чуть во сне не заплакала, и обещала ей, что мы обязательно ее навестим.
