Дикая природа - Лесные музыканты

      – Итя-итя-и! Итя-итя-и-и-и!
      Вика восторженно посмотрела на Женьку, который в ответ приложил указательный палец в губам, призывая девочку к молчанию. Ребята боялись пошевелиться, чтобы случайным движением не выдать свое присутствие и не спугнуть певца.
      Их старания были тут же вознаграждены – к одинокому солисту постепенно подключались все новые и новые голоса, один другого звонче и певучей:
      – И-чири-чири-чири!
      – Трю-трю-трю!
      – Чри-чри-чри-чри!
      – Тень-тянь! Тень-тянь! Тень-тинь-тянь-тпень!
      – Вить-вить-твить-уить-вить!
      – Тр-р-р-р-р-р! Тр-р-р-р-р-р!
      Кирилл и Вика, завороженные многоголосной симфонией, не заметили, как их новый друг потихоньку нажал на кнопку записи диктофона. «А ведь Женька прав! Они действительно поют самые настоящие арии, да какие виртуозные!» – подумал Кирилл, но не решился произнести вслух ни слова, чтобы не потревожить «солистов».
      Вдруг, звучащую партитуру ансамбля лесных музыкантов нарушил громкий, торопливый стук:
      – Тук-тук-тук-тук-тук! Тук-тук-тук-тук-тук-тук-тук!
      – Это же наш утренний гость! – не сдержала восклицания маленькая Вика. – Помнишь, Кирилл? Правда, это он прилетал к нам на прошлой неделе?!
      Кирилл кивнул, а Женька только замахал на нее обеими руками, всем своим переполошившимся видом говоря: «Тише, что ты так раскричалась!»
      – Ой! – только и оставалось сказать Вике, испуганно прикрыв рот ладошками.
      Но было уже поздно: пугливым и чутким птицам было достаточно ее негромкого выкрика, чтобы срочно перенести продолжение своего концерта в другое, более безопасное место таежного леса – туда, где никто не потревожит их и не нарушит выступления.
      Девочка виновато посмотрела на мальчишек:
      – Я не хотела, я совсем забыла, что они могут испугаться...
      Женька успокоил ее:
      – Ладно, не расстраивайся. Ничего страшного – я уже записал многое из того, что хотел.
      – Записал?! – удивился Кирилл. – А я и не заметил, что ты успел включить диктофон! Как настоящий профессионал: действуешь незаметно и оперативно!
      – Еще бы, – скромно наклонил светлую голову парнишка. – Я ведь не первый год этим занимаюсь. Езжу по разным лесам – у меня в Поволжье родственники есть, и на Дальнем Востоке, и в Подмосковье. В общем, я во многих краях побывал. Знаете, это так интересно! В каждом лесу живут свои обитатели, по своим законам. У каждого леса – своя собственная музыка, не похожая на другие. Вот, например, таежный лес звучит гулко, ветренно, а подмосковный – мягко, шелестом, ласковым говорком листвы.
      Мальчишка оживился, увлеченный рассказом о своем любимом деле, его карие глаза загорелись огоньком азарта при воспоминании о том, как он записывал голоса птиц. К каким только средствам ему не приходилось прибегать, чтобы услышать песню нужной птицы! И крошки хлебные подсыпал – подманивал поближе, и ветками себя прикрывал – маскировался, и на деревья залезал, рискуя подобно Гришке свалиться на землю...
      Но цель стоила того! Начинающему композитору удалось записать множество разнообразных птичьих голосов!
      – А зачем тебе все это? – спросил Кирилл, с интересом слушая рассказ парнишки.
      – Это – материал, необходимый для создания моих будущих симфоний, – охотно объяснил Женька. – Я ведь на композиторское отделение поступил, хотя меня уже давно преследует эта идея – написать «Симфонию леса» для большого симфонического оркестра.
      – Как красиво звучит! – сказала Вика. – «Симфония для большого симфонического оркестра!» Очень красиво! Только непонятно...
      – А что тут непонятного? – удивился юный композитор. – Симфония – это такое музыкальное произведение, которое состоит из нескольких частей (обычно трех или четырех) и написано для всех инструментов – духовых, струнных, ударных... Они все вместе и составляют оркестр. Может, ты видела по телевизору, как дирижер в черном фраке машет палочкой? Это он исполнением управляет, помогает всем музыкантам одновременно и слаженно сыграть то, что написал композитор. Таких симфоний – пруд пруди, их писал каждый уважающий себя композитор.
      – Так уж и каждый? – не поверил Кирилл.
      – Практически. Но вот Шопен, например, писал музыку в основном только для фортепиано. И симфоний у него действительно нет. Но его случай, пожалуй, относится скорее к разряду исключений, чем правил. Я и не припомню, кто еще из классиков не писал симфоний...
      – Значит, и ты хочешь написать такую симфонию? – спросила Вика.
      – Не совсем такую, – поправил ее Женька. – Моя симфония будет состоять из мелодий птичьего пения. Я для этого и записываю голоса птиц, чтобы потом перевести их на язык музыкальных звуков и поручить исполнить инструментам.
      – Ух ты, как здорово! – восхитился Кирилл. – И ты сам это придумал?
      – Ну, не совсем. Такую музыку уже писал один человек. Он жил в начале-середине нашего века, (то есть не нашего, а прошлого, ведь мы уже в двадцать первом веке), во Франции, и звали его Оливье Мессиан...
      – Оливье?! – засмеялась маленькая девочка. – Моя мама на Новый год и на папин день рождения готовила такой салат – вкусный-превкусный! Он тоже назывался «Оливье»! Разве такое бывает, чтобы и человека и салат звали одинаково?
      – Глупая! – потрепал сестренку по волосам Кирилл. – Салат твой изобрел какой-то француз, которого тоже звали Оливье, как Женькиного композитора, поэтому и назвали это блюдо его именем в честь изобретателя! Значит, этот салат родом из Франции. Да, Жень?
      – Точно! – засмеялся парнишка. – Так вот, этот самый Мессиан тоже бродил по лесам своей родной Франции, а также ездил в другие страны – для того, чтобы записать голоса птиц. А потом он тоже расшифровывал их, записывал нотными знаками и создавал свои произведения. Таких больше ни у кого нет! Когда слушаешь его музыку, стоит только закрыть глаза, как целиком переносишься из концертного зала или кабинета фонотеки в лес, и как будто в самом деле слышишь не инструментальную игру, а живое пение птиц! Удивительно похоже! Я, когда послушал его «Каталог птиц», тоже загорелся подобной идеей. Только я хочу воссоздать в своем произведении не просто голоса птиц, но и шорох травы, трепет листвы, гул ветра... Не знаю, получится ли это у меня...
      – И не сомневайся! – убежденно сказал Кирилл. – У тебя обязательно получится! Ты, я смотрю, так же увлечен своей музыкой, как я – киносъемками!
      – Наверно, – улыбнулся Женька.
      – А у людей, которые хотят чего-то добиться в жизни, всегда все получается! – заверил его друг. И добавил: – Во всяком случае, так говорит мой папа, а он слов на ветер не бросает!
      Очень интересно было болтать с будущим композитором, но солнце уже клонилось к закату и таежный лес помрачнел, затих. Ребята повернули обратно. Все, что имеет начало, обязательно должно закончиться – вот и эта волшебная прогулка подошла к своему завершению. На развилке возле кромки леса друзья попрощались и разошлись в разные стороны, ступая осторожно, словно несли хрусталь: это магическим, волшебным кристаллом в их сердцах звучала лесная музыка, и ее нужно было бережно хранить.

ГЛАВА 7
НЕУЛОВИМЫЕ МСТИТЕЛИ

      – Кирилл, не пора ли снимать белье? – спросила Вика у брата. Они только недавно вернулись с прогулки по лесу. Денек был солнечный, и легкий ветерок наверняка уже все высушил.
      – Точно, я и забыл совсем, – ответил Кирилл и направился во двор, где оно было развешано.
      Но через минуту брат вернулся, и вид у него был какой-то встревоженный.
      – Вик, пойдем я тебе кое-что покажу, – выпалил он. – По-моему, пока нас не было, кто-то заходил к нам в гости.
      – В гости? – удивилась Вика, подумав на какого-нибудь зверя. В их уединенный домик никто из людей не забредал. С деревенской детворой Кирилл и Вика не сдружились за время пребывания в этом селении, а с Женькой они только что распрощались. Кто же, и с какой целью приходил к ним? И почему Кирилл такой взволнованный? Ответ на эти вопросы не заставил себя долго ждать.
      Когда они вышли во двор с черного хода, то девочка увидела, что все белье, с таким трудом выстиранное и развешанное на веревках, было перепачкано грязью. Это явно были чьи-то проделки. Само оно никак не могло испачкаться – вокруг было чисто и сухо. Вика вспомнила, сколько пришлось Кириллу приложить усилий, чтобы все это перестирать, и подошла к брату поближе, чтобы его пожалеть.
      – Кто же это мог так сделать? – возмутилась Вика. – Разве у нас есть враги?
      – Оказывается, есть, – подтвердил Кирилл. – И теперь они нам мстят. Вот только за что?
      – Надо стирать все заново, – осторожно произнесла сестренка, опасаясь Кириллова гнева.
      – Да, – вздохнул мальчишка, но, к удивлению Вики, не стал ругаться и начал снимать все с веревки.
      Пока брат заново все перестирывал, Вика решила, что она обязана внести свою лепту в домашние дела, и занялась приготовлением пищи. Правда, раньше ей никогда не приходилось иметь дела с продуктами и газовой плитой, но девочка, справедливо рассудив, что «когда-нибудь все равно придется начинать, так почему же не сейчас?», приступила к этому непростому действу. Для начала можно сотворить что-нибудь простенькое, например – насобирать овощи с грядок, порезать их в салатик и залить сметаной.
      Казалось бы, проще некуда, но на самом деле и это блюдо далось не так-то легко: кусочки огурцов и помидоров получались какие-то неровные, разные по размерам, соли девочка посыпала сверх меры от щедрот душевных, а сметана и вовсе пролилась на стол. Попытка перемешать все это закончилась тем, что половина салата сама собой «выпрыгнула» из миски, что окончательно расстроило Вику.
      – И как это у мамы все получается?! – вырвался горестный возглас. – Но я так просто не отступлю: попробую сварить картошку!

* * *

      Когда Ефросинья Матвеевна возвращалась домой, то еще издалека заметила подозрительный дым. Она прибавила шагу, не на шутку испугавшись, вдруг что-то с ребятами случилось. В кухне стоял такой чад, словно тут быка зажарили, не меньше. Кирилл и Вика ходили с полотенцами и размахивали ими, чтобы поскорее избавиться от ужасного запаха. Кроме того, старушка заметила несколько луж на полу и на столе – видимо, здесь на самом деле был пожар.
      – Окна-то вы открыть не догадались? – поинтересовалась хозяйка.
      – Нет, – ответил Кирилл, который и не заметил, когда появилась Ефросинья Матвеевна.
      Когда кухня была приведена в относительный порядок, старушка решила-таки поинтересоваться:
      – Что же тут все-таки было?
      – Я хотела помочь и приготовить ужин, но у меня почему-то что-то загорелось, – призналась Вика. – Простите меня, пожалуйста, я больше не буду.
      – Ладно, самое главное, что с вами все в порядке, – улыбнулась Ефросинья Матвеевна, и в этот момент в дверях показался Андрей Павлович.
      – Привет, это я, – поздоровался отец. – Что за шум?
      – Да ничего, все нормально, – не стала выдавать Вику старушка.
      – Пап, ты устал, наверное? – сразу спросила девочка. – Хочешь есть?
      – Устал и хочу, – ответил Андрей Павлович.
      Ефросинья Матвеевна уже успела приготовить другой ужин вместо сгоревшего Викиного, поэтому вся семья расселась за столом и приступила к трапезе. Папа рассказывал, что он видел интересного, пока занимался наблюдениями и брал пробы воды в Байкале. Дети в свою очередь поведали только о прогулке с Женькой, но ни слова не было сказано о перепачканном белье, и Кирилл, и Вика, не сговариваясь, решили не огорчать отца.

* * *

      Кирилл притаился за каким-то кустарником и осторожно выглядывал из него. Он сам еще не знал, чего ждет. Было раннее утро. Солнце еще только начинало окрашивать в позолоченный цвет верхушки деревьев, все просыпалось. Весь лес был заполнен волшебными звуками птичьих трелей. Мальчик весь превратился в слух. Где-то вдалеке промелькнула тень. Кирилл напрягся: сейчас он его наконец увидит. Он осторожно раздвинул руками кусты и...
      – Кирилл, ну Кирилл же, проснись, – услышал он. Он никак не мог понять, что происходит, но все-таки с трудом открыл глаза.
      – Что? – произнес он спросонья. Над ним склонилось встревоженное лицо сестренки.
      – Кирилл, я боюсь, там кто-то стучит, – сказала Вика, и глаза ее стали круглыми от страха.
      – Кто стучит? Где стучит? – ничего не понимал мальчик. – Где я?
      – Да проснись же ты, пожалуйста, – пропищала Вика и хорошенько потрясла брата за плечи.
      Встряска сделала свое дело – Кирилл проснулся. Первая его мысль была огорчительная – он так и не увидел, кто скрывался за кустами. Эх, Вика, помешала такой сон досмотреть.
      – Зачем ты меня разбудила среди ночи? – обратился он к ней, начиная сердиться.
      – Я же говорю тебе, что там кто-то стучит и мне страшно, – обиженно произнесла сестренка.
      – Тебе приснилось, – махнул рукой братец. – Ложись лучше спать.
      – Ничего мне не приснилось, – уверенно произнесла девочка, не понимая, почему он ей не верит, – сам послушай.
      Кирилл прислушался – все было тихо, лишь мерно отсчитывали секунды огромные старинные часы. Он собирался опять сказать сестренке, чтобы она ложилась спать и не будила его из-за всяких глупостей, но в этот момент отчетливо услышал негромкий стук.
      – Вот, я же говорила, – обрадовалась девочка, что ее подозрения подтвердились. – Может папу разбудить?
      – Не вздумай из-за такой ерунды еще отца будить, – предупредил Кирилл. – Сами разберемся.
      Мальчик отбросил шерстяной плед, нацепил тапочки, и, стараясь не шуметь, подошел к окну. Стук раздался снова.
      – Кирилл, – прошептала девочка. – Давай включим свет.
      – Тогда мы точно ничего не увидим, – объяснил брат. – Зато нас будет прекрасно видно.
      – Ладно, – смирилась Вика. – Будем сидеть в темноте.
      Стук повторился. Кирилл отодвинул краешек занавески и выглянул в окно. На счастье, ночь была лунная и при желании можно было разглядеть, что творится по ту сторону окна. Но никого не было видно. Он задернул занавеску и задумался, как бы поймать этого нарушителя спокойствия. Вике было приказано молчать и не мешать.
      Прошло несколько минут, и приблизительно сейчас по его расчету должен был раздаться очередной стук. Кирилл встал прямо перед окном, резким движением отдернул занавеску и лицом к лицу столкнулся с чьей-то физиономией.
      – Аа-а! – заорал Кирилл одновременно с «привидением» по ту сторону окна и плюхнулся на пол.
      – Кто там? – спросила сестренка, трясясь от страха и в то же время сгорая от любопытства.
      – Не знаю, – выдохнул Кирилл.
      – Как это – не знаю, – возмутилась Вика. – А чего же ты тогда заорал?
      – Я видел какую-то ужасную рожу, – объяснил брат. – Но кто это был, я не знаю.
      – Чего они хотели? – испуганно спросила девочка. – Может, это воры?
      – Ну да, скажешь тоже, воры, – усмехнулся Кирилл. – Только они по натуре очень вежливые и решили перед ограблением постучать, чтобы мы их встретили с распростертыми объятьями. Нет, я думаю просто нас кто-то очень хотел напугать.
      – Зачем? – удивилась Вика.
      – А затем же, зачем белье перепачкали, – заявил брат и решил сменить тему разговора. – Интересно, хозяйка или отец не проснулись от моего бешеного крика?
      Вика стояла посреди комнаты, задумавшись над словами брата. А Кирилл тем временем выглянул в коридор и прислушался – как ни странно, никто не проснулся, очевидно, все спали крепким сном.
      – Это были наши враги? – спросила сестренка, когда Кирилл обнаружил ее по-прежнему стоящей на том же месте.
      – Ага, – поддакнул он и лег снова в кровать. – Ложись спать, они испугались не меньше нас, только пятки сверкали, когда они улепетывали.
      – Хорошо, – согласилась Вика. Не могла же она показать брату, что ей еще чуть-чуть страшновато, а то он будет считать ее трусихой и больше не возьмет с собой на прогулки.

* * *

      Кирилл и Вика еще сладко спали, когда Андрей Павлович стал будить детей:
      – Эй, соньки, вставайте!
      – Что? Зачем? – не хотела просыпаться Вика. Ей казалось, что еще так рано – просто преступление будить ее, несчастную, в такую рань.
      – Вставайте, а то я поеду на пикник один, – многозначительно добавил Андрей Павлович.
      Волшебное слово «пикник» подействовало на детей моментально – они сразу же открыли заспанные глазки и уставились на отца.
      – Пикник? Какой пикник? – посыпался град вопросов.
      – Я сегодня решил сделать выходной и сделать вместе с вами вылазку, – объяснил отец. – Вы что, против?
      – Нет, папа, что ты, – остановила его сомнения дочка. – Мы хотим. Правда, Кирилл?
      – Да, – поддержал он сестренку. – Только у меня есть одна просьба.
      – Говори, – сказал Андрей Павлович сыну.
      – А можно взять с собой Женьку?
      – А это, ну, конечно, – с радостью согласился отец. – Чем больше народу, тем веселее.
      Брат с сестрой мигом вскочили с постелей и отправились умываться. О ночном происшествии никто из них и не вспомнил. Вика уже выбрала, что ей одеть, чтобы было удобнее, когда на ум пришла любопытная мысль и она решила немедленно выяснить у папы интересующую ее деталь.
      – Пап, а что мы там будем есть? – прямо спросила Вика.
      – Не беспокойся, – ответил Андрей Павлович. – Я ничего делать не буду. Ефросинья Матвеевна кое-что приготовила нам с собой. В кухне лежит большая корзинка, сходи посмотри, если хочешь.
      Вика решила удостовериться в папиных словах и спустилась в кухню. Там в большой корзинке лежало много всякой всячины: жареная курочка, бутерброды, овощи, несколько фруктов, пирог и еще большая бутылка с компотом.
      – Кирилл, а ты возьмешь камеру? – спросил Андрей Павлович у сына. – Было бы неплохо запечатлеть прекрасные кадры из нашей жизни – как мы отдыхаем в чудесных краях все вместе!
      – Возьму, если хотите, – отозвался Кирилл, завязывая шнурок на ботинке.
      Женька очень обрадовался, что ему предоставилась возможность сходить на пикник, да еще в такой замечательной компании. Решено было отправиться в полюбившуюся всем Песчаную бухту, и к удовольствию всех собравшихся, Женькин дед предложил их туда отвезти.
      Синяя «Нива» повезла дружную компанию к Байкалу. Андрей Павлович разговаривал с дедом Егором о чем-то насчет своей работы, и ребятам удалось, не привлекая внимания взрослых, поговорить о своих проблемах.
      – Знаешь, что произошло сегодня ночью? – всплыли вдруг в памяти Кирилла недавние события.
      – Ночью? – переспросил Женька.
      – Да, это я первая услышала, а потом Кирилла разбудила, – решила напомнить Вика.
      – Да о чем вы? – сгорал Женька от нетерпения.
      – Ночью кто-то стучал, прямо рядом с нашей комнатой, хотели нас напугать, – поведал другу Кирилл.
      – И меня, меня тоже! – выпалил Женька. – А что дальше было?
      – Вика первая услышала и меня разбудила, я подошел к окну и пытался засечь, кто это так развлекается, – сказал Кирилл.
      – Ну, и засек? – с любопытством спросил Женька.
      – Ты не представляешь, когда я выглянул, то наткнулся на ужасную рожу, – рассказал Кирилл.
      – Да, и он заорал как резаный, – поддакнула Вика.
      – Ты бы еще и не так заорала на моем месте, – сокрушался брат. – Но кто это был, я так и не понял. А тебе, говоришь, тоже стучали?
      – Да, ну у меня дед знаешь какой, он вышел, погрозил им своим увесистым костылем, и они сразу убежали, – объяснил Женька. – Думаю, больше не сунутся. Это ведь местные мальчишки деревенские.
      – Да? – удивилась Вика. – А Кирилл сказал, что это наши враги.
      – Ну можно и так назвать, – согласился Женька. – Только что мы им сделали?
      – Я догадываюсь, – задумчиво произнес Кирилл. – Они и раньше на нас искоса смотрели, после того, как мы поселились у Ефросиньи Матвеевны, а теперь и ты у нас в гостях побывал.
      – И что здесь такого? – не понял Женька.
      – Эта темная шпана считает ее ведьмой, вот отчего, нас теперь, наверное, тоже считают кем-нибудь вроде помощников колдуньи, – решил Кирилл.
      – Ну и дела, – покачал головой Женька.
      За разговорами ребята и не заметили, как уже подъехали к Песчаной бухте. Дед Егор уехал по своим неотложным делам, хоть его и уговаривали присоединиться к компании, но он обещал к кому-то заехать, поэтому не мог принять такое гостеприимное приглашение. Но обещал, что часа через три-четыре заедет за ними, чтобы отвезти всех домой. На том и расстались.
      Мальчишки сразу же кинулись выбирать место получше для пикника, чтобы солнце не светило прямо над ними, а где-нибудь в тенечке. После недолгих поисков такое местечко обнаружилось – возле огромной сосны, широкий ствол которой был искривлен, и тем самым создавал какое-то подобие навеса. Песок под ногами был теплый, поэтому здесь и решили сделать привал.
      – Подождите, подождите, я хочу снимать все с самого начала, – предупредил Кирилл, когда все стали рассаживаться. – Давайте еще раз. Только сначала я должен запечатлеть пейзаж вокруг. Сегодня так красиво!
      Кирилл направил камеру на ту часть леса, из которой они вышли, потом на сам пляж, затем на небесную синеву. Следующим объектом для съемки был красавец-Байкал, и только потом он махнул папе, Женьке и Вике, что теперь дошла очередь и до них.
      Как только съемка закончилась, Вика сразу же заявила:
      – Я хочу поплавать!
      – Как ты будешь плавать, если ты не умеешь? – спросил Кирилл.
      – Как умею, так и буду, – нахмурила брови девочка.
      – Ты что, не умеешь плавать? – поинтересовался Женька у нее.
      – Не умею, – ответила Вика, ожидая опять какого-нибудь нелестного отзыва.
      – Так давай я тебя научу, – предложил Женька. – Хочешь?
      – Хочу, – призналась девочка, и в душе у нее затеплился огонек надежды.
      Ребята быстро сбросили одежду и помчались к берегу. Кирилл, как всегда, влетел в водную гладь с разбега, поднимая море брызг вокруг, и поплыл вперед. Вика тоже начала потихоньку заходить в воду, но Женька остановил ее.
      – Ты разве не будешь учить меня плавать? – удивилась она.
      – Буду. Иди сюда, – велел Женя, показывая на песчаный берег. – Сначала ты будешь учиться здесь.
      Потом «учитель» велел девочке лечь животом на песок и вытянуть вперед руки. Затем он лег тоже и стал показывать ей, какие нужно делать движения, когда очутишься в воде. Вика стала за ним повторять. Потом Женька скомандовал, чтобы она повторила эти движения еще раз десять – девочка послушалась.
      – Теперь можешь попробовать в воде, – разрешил Женька.
      – Правда? – с опаской спросила Вика.
      – Только помни все, что я тебе говорил, тогда у тебя все получится, – напутствовал он.
      Все-таки мальчик первым вошел в воду, она доходила ему где-то до пояса, и поплыл. Вика внимательно посмотрела, поняла, что ничего страшного в этом нет и попробовала плыть сама. Она уже сделала несколько движений, которым ее научил Женька, но еще не осознала, что она тоже плывет. Как Женька, как Кирилл.
      – Вот и всего делов-то, – похвалил свою ученицу Женька.
      – Я научилась, научилась, – радостно воскликнула Вика и побежала рассказать об этой потрясающей новости отцу.
      Все немного обсохли, из корзины одну за другой достали все вкусности и общими усилиями был организован так называемый «завтрак на траве».
      – Ребята говорили, что ты хочешь стать композитором? – спросил Андрей Павлович.
      – Да, это правда, – подтвердил Женька. – Поэтому я и пошел в музыкальное училище.
      – А ты закончил музыкальную школу? – продолжал допытываться отец Кирилла и Вики.
      – Да, конечно, – ответил Женя. – По классу скрипки.
      – Так ты у нас, оказывается, скрипач? – восхитился Андрей Павлович. Его всегда поражали музыканты с их усидчивостью и упорством. – И птиц ты, наверное, тоже неспроста записываешь? Или ты собираешься стать еще и орнитологом?
      – Орни... кем? – переспросила отца Вика. Она слышала это мудреное слово впервые.
      – Ор-ни-то-ло-гом, – по слогам произнес Андрей Павлович. – Виноват – употребляю научные термины в таком неискушенном обществе.
      – А кто такие эти самые орнитологи?
      – Это специалисты, изучающие жизнь птиц – их привычки, поведение, места обитания, особенности гнездовий, и пение в том числе.
      – Нет, орнитологом я стать не собираюсь. Мое призвание – музыка. Я хочу расшифровать их голоса, и когда-нибудь написать симфонию для оркестра, как Оливье Мессиан, французский композитор, – признался Женька. – В училище я буду записывать птичье пение музыкальными звуками. Я много читал о том, как это делал Мессиан, и тоже очень хочу попробовать. Знаете, больше всего мне нравится то, как он говорил о птицах. Он считал, что птицы – служители внематериальных, небесных сфер, и в их пении отражена далекая, космическая Гармония Мира. Правда, красивая идея?
      – Очень! – услышал он в ответ.
      – Только мне часто кажется, что у меня никогда не получится так, как у Мессиана. Он ведь, как-никак, был великим композитором, не то что я...
      – У тебя получится, я уверен, – сказал Андрей Павлович. – Все великие композиторы таковыми не рождались, а начинали открывать в себе таланты только со временем, кто-то раньше, а кто-то позже. А у тебя, дружище, все только начинается!
      – Правда? – просиял Женька. – Хорошо бы все случилось именно так, как вы говорите. Хотя я уже пробовал расшифровать некоторые из птичьих песен, и даже пытался сыграть их на скрипке!
      – И ты только сейчас в этом признался?! – возмутился Кирилл. – Обещай, что сыграешь нам то, что удалось расшифровать!
      – Ладно, – смущаясь, кивнул юный композитор-орнитолог. – Когда-нибудь я приду к вам со скрипкой.
      – Обязательно приходи, но если можно – вечером, – попросил мальчика Андрей Павлович. – Мне бы тоже хотелось послушать.

ГЛАВА 8
ПАКОСТЬ

      – Ну что, вы все сделали, как я велела? – спросила Маришка. Она теперь была главной в тройке и руководила всей операцией.
      – Да, – ответили хором Славка и Колек. Когда мальчишки стояли рядом, то создавалась забавная картина, потому что один из них был ростом чуть выше пояса другого.
      – Где они? – спросила Марина.
      – Здесь, – ответил Славка и показал мешок, хорошенько завязанный веревкой, откуда доносились шорох и попискивание.
      – Третий этап операции начнем сегодня, как все стихнет, – отдала приказание Маришка.

* * *

      Кириллу снился очередной прекрасный сон, как он бродит по лесу, а на встречу ему попадаются разные животные. И только он собирался заснять какой-то классный кадр, как его опять разбудила Вика.
      На этот раз он сразу сообразил, где находится и кто мешает ему безмятежно спать и видеть волшебные сны. Кирилл сел на кровати и протер кулаками заспанные глаза.
      – Что? Опять стучат? – спросил он у сестренки совершенно без злобы.
      – Нет, там в углу кто-то скребется, – сообщила Вика.
      Кирилл не стал ничего говорить, чтобы не попасть впросак, как в прошлый раз, а стал прислушиваться. И точно, послышалось какое-то шуршание.
      – Кирилл, – позвала сестренка. – Может это враги подкоп к нам делают?
      – Не болтай ерунды, – зашикал на нее брат. – Тихо, дай послушать.
      Скребущий звук повторился.
      – Так. Давай знаешь что сделаем? – в Кирилле проснулся талант сыщика. В его мозгу тут же возник план действий.
      – Что?
      – Ты стой возле выключателя, а я подойду поближе к тому месту, откуда слышится звук, – объяснил мальчик. – Как только скажу, сразу же включай, поняла?
      – Поняла, – сказала Вика. – Я же не глупая.
      Кирилл осторожно, на цыпочках, подкрался к углу комнаты, выждал немного, и, когда снова послышалось шуршание, то он дал команду сестре. Вика щелкнула выключателем и увидела в углу, прямо возле ее кровати большую противную хвостатую мышь. Девочка моментально забралась с пола на кровать брата. Мышь, почуяв неладное, юркнула в щель.
      – Это всего-навсего маленькая мышка, – пытался успокоить ее Кирилл. – Ложись спать.
      – Да, я лягу, а она опять прибежит, – пожаловалась Вика.
      – Ну и что? Ты же теперь знаешь, что это мышь, так что спи спокойно, пускай она себе бегает, – нарисовал безоблачную картину Кирилл. – Может она и не вернется вовсе.
      – Ага, хорошо тебе говорить, – чуть слышно добавила Вика и перебежала с его кровати на свою.
      Свет погасили, и девочка попыталась снова уснуть. Но снова послышался тот же самый звук, только сразу с двух сторон.
      – Кирилл, – жалобно пропищала Вика.
      – Ну, подумаешь, две мышки бегают, ничего страшного, – заметил брат.
      Но самому ему показалось, что на самом деле их уже не две, а больше. Но сеять панику он не стал, хотя все это казалось ему очень подозрительным.
      – Я не усну, – продолжала сестренка.
      – А ты представь, что ты находишься дома, и с нами сейчас наш пушистый Том, – предложил выход Кирилл.
      – Да, я так соскучилась по Томику, моему любимому котенку, – откликнулась Вика и стала, наверное, вспоминать о нем, потому что больше Кирилл от нее жалоб не слышал.

* * *

      Как всегда, утром все ночные страхи кажутся нелепыми. Кирилл встал пораньше, чтобы приготовить завтрак и сделать бутерброды, чтобы отец взял их с собой.
      Сегодня Женька собирался поехать куда-то с дедом, и поэтому Кирилл собирался потихоньку улизнуть от сестренки, но не тут-то было. Он решил взять с собой видеокамеру, чтобы поискать для съемок что-нибудь новое, чего он еще не запечатлевал. Но камера, на беду, лежала в той самой комнате, где стояли их кровати, и на одной из них мирно спала прилипчивая сестренка, общество которой иногда утомляло Кирилла.
      Тем не менее, камеру забрать было просто необходимо – иначе, какая же прогулка без нее? Да и вообще Кирилл не представлял себе свою жизнь без видеокамеры: тяжелый черный квадратик словно прирос к мальчишке и стал частью его тела – третьим глазом. Но, само собой, пробраться в комнату нужно было незаметно и бесшумно, чтобы Вика не проснулась и не привязалась к нему, как банный лист. Путь до заветного дивана был проделан идеально – ни скрипа, ни шороха! Но, возвращаясь, он случайно задел сестренкин журнал, который с шуршанием опустился на пол. Этого было вполне достаточно: Вика сразу же проснулась.