Дикая природа - Лесные музыканты

      – Ну, если расписан, то езжай, – покорно согласился Кирилл. – Но у нас-то с Викой ничего не запланировано, поэтому мы можем остаться здесь с папой! Да, пап?
      В ответ на это предложение мама добродушно рассмеялась:
      – С папой?! Это равносильно тому, что я оставлю вас здесь одних! Разве папа в состоянии уследить за вами? Он все время находится на своих объектах, да и дома от него нет никакого толку: он даже яичницу на завтрак вам не приготовит!
      – Отчего же? – смутился папа. – Приготовлю, если надо...
      – Ма, да я уже и сам умею готовить! – убежденно заверил ее сын. – Ты вспомни, какой я недавно суп сварил! А картошка? Помнишь, к восьмому марта я сам приготовил тушеную картошку к праздничному столу? Вот! Так что мы тут с голоду не вымрем, можешь быть уверена!
      Поединок между матерью и Кириллом продолжался еще довольно долго. Екатерина Николаевна пускала все новые и новые стрелы-трудности, которые грозили оставшимся в ее отсутствие, а находчивый сын старательно разбивал каждую из них о каменный щит уверенности.
      Мама прекрасно понимала, что с ее отъездом все хлопоты по хозяйству, а именно – приготовление пищи, мытье посуды, стирка, уборка и прочее по мелочам – целиком лягут на плечи... нет, не мужа, разумеется... на плечи Кирилла как старшего и самого разумного из оставшихся членов этого семейства.
      Справиться со всеми обязанностями было вовсе не так легко, как могло бы показаться на первый взгляд, особенно с непривычки. Поэтому мысленным взором Екатерина Николаевна уже видела горы грязной посуды, заполонившие все столы и шкафы, полчища муравьев и тараканов, слои пыли, покрывающие полированную мебель, свисающие с потолков паутины и горы мусора на половиках.
      – ... и будем слушаться папу, – договаривала Вика очередную фразу, направленную на то, чтобы смягчить сердце матери и выпросить ее разрешение остаться в деревеньке. – Слышишь, мамуля?
      Екатерина Николаевна стряхнула с себя наваждение одной разумной мыслью: строгая Ефросинья Матвеевна наверняка не позволит им распуститься и окончательно отбиться от рук. На хозяйку она возлагала все надежды.
      – Ну хорошо, – сказала мама, придя все же к положительному решению. – Если Ефросинья Матвеевна согласится, то так тому и быть – я оставлю вас здесь еще на месяц.
      Последние слова утонули в очередном восторженном возгласе, который по длительности и силе динамики явно превышал предыдущий. Екатерина Николаевна прервала его останавливающим жестом:
      – Спокойно. Но в свою очередь я ставлю одно условие.
      – Какое? – с замиранием сердца спросил Кирилл.
      – Мы ведь так и не съездили за все это время на байкальский пляж! То папе некогда, то погода прохладная... Поэтому сегодня же, после обеда все вместе отправляемся к Байкалу, в Песчаную бухту! Не могу же я сказать своим коллегам по работе, что за целый месяц ни разу не искупалась в самой чистой воде на планете! Они мне просто не поверят!
      Все облегченно вздохнули. «Условие» оказалось не таким уж и невыполнимым, к тому же папа давно обещал им эту поездку. До Песчаной бухты от деревеньки было всего семь-восемь километров, но и на такое расстояние требовался транспорт. Идти пешком по горам и лесам в этакую жарищу было совершенно невозможно.
      Кирилл вспомнил, как в первые дни приезда с Байкалом их знакомил Олег Петрович, который предоставил в их распоряжение свою машину. С ним поначалу было довольно интересно. Жаль, что Олег Петрович оказался нехорошим человеком – как выяснилось, он вел черные делишки с браконьерами, которые незаконно охотились на животных в этом лесу.
      После того, как Кирилл и Вика разоблачили его с помощью видеокамеры, случайно наткнувшись на браконьерское логово, у него начались крупные неприятности. В довершение ко всему его начальство обнаружило, что он представляет не истинные результаты исследований, а подделывает их самым бессовестным образом, чтобы не терять драгоценного времени на работу и заниматься своими грязными делишками по продаже пойманных животных. Ясное дело, его сразу же уволили.
      С тех пор Олег Петрович пропал и не появлялся у Нефедовых. Еще неизвестно, какого рода осложнения возникли у него с милицией. Возможно, он и вовсе уехал в другой город. В любом случае, вместе с Олегом Петровичем они лишились и средства передвижения.
      Впрочем, эта проблема была вполне разрешима: до побережья Байкала можно было запросто добраться автостопом.

ГЛАВА 3
НЕСОЛЕНОЕ МОРЕ

      – До чего же здесь красиво! – восхищенно восклицала Екатерина Николаевна, вглядываясь в синеющую даль, куда стремительно уносилась стальная лента асфальтированной трассы.
      – Да, эта дорога не случайно считается одной из самых живописных в Сибири, – согласился Андрей Павлович.
      Они стояли на обочине шоссе, по которой намеревались добраться к Песчаной бухте – одному из самых красивых пляжных мест Байкала. Прошло уже целых пятнадцать минут, как папа голосовал проезжающим мимо легковушкам, но ни одна из них не остановилась. На то были свои причины: четверым очень сложно уместиться в салоне автомобиля, если там уже есть хотя бы один пассажир, не считая водителя.
      Здесь мало кто проезжал налегке – как правило, в это время года люди путешествовали семьями, а служебные машины всегда жутко торопились, это было видно издалека. Оставалась надежда лишь на грузовики, которые появлялись на горизонте довольно часто, пугая своим массивным видом и, проносясь с грохотом мимо, обдавали путешественников обильной дозой выхлопных газов и пыли. Но пока еще у Нефедовых было в запасе время, поэтому малопривлекательная поездка на грузовике откладывалась на крайний случай, который приближался с каждой минутой безуспешного ожидания.
      А пока можно было любоваться живописными пейзажами окрестностей. Екатерина Николаевна не зря восхищалась чудесной природой этого уголка Сибири: здесь, на возвышенности, и в самом деле было необычайно красиво. Сверху, с самого гребня горной волны, открывался чудесный вид.
      По обеим сторонам шоссе простиралась широкая равнина, поросшая раскидистыми соснами и пихтами. В нескольких десятках метров дорога круто поворачивала влево, одновременно устремляясь вниз, и исчезала из виду. Зато взору открывалось бескрайнее пространство темно-зеленого таежного леса. Сверху покачивающиеся от ветра верхушки хвойных деревьев казались чуть шевелящейся, живой и огромной морской гладью.
      А на одном уровне с ними, в далекой синеве, чуть подернутой прозрачной завесой тумана или низких облаков, виднелась неровная гряда невысоких гор, суровая и неподвижная. Почти такие же были на холсте, висящем над кроватью Кирилла в его комнате. Там, в московском микрорайоне, среди индустриальных пейзажей с многочисленными кирпичными постройками, громоздящимися друг на друга, нарисованные горы казались мальчишке гораздо более настоящими, чем сейчас, когда он любовался ими в действительности.
      Эти, чуть покачивающиеся в голубой дымке на горизонте, создавали ощущение зыбкости и нереальности. Кирилл не мог поверить собственным глазам, но временами ему казалось, что горы вот-вот уплывут за линию горизонта, или того и гляди – поднимутся ввысь и растворятся в ультрамариновом небе. Сегодня он оставил свою видеокамеру дома – не хотелось тащить с собой, ведь они собирались только искупаться в Байкале и поехать обратно.
      И очень даже хорошо, что оставил! – Оказывается, всерьез увлекшись съемками, он так привык к ограниченному пространству, заключенному в рамки объектива, что почти разучился видеть мир полноценным зрением. А он такой огромный, бескрайний...
      – Кирилл, ты чего застыл как вкопанный? – окликнула его Вика. – Садись скорее, а то мы уедем без тебя!
      Засмотревшись на линию горизонта, мальчик и не заметил, как возле них притормозил старенький бежевый «жигуленок». Его водителем оказался пожилой мужчина, который еле умещался в тесном салоне между креслом и рулем – такой был кругленький и упитанный.
      – Настоящий колобок в старости! – шепнула маленькая сестренка брату перед тем, как залезть на заднее сиденье.
      Кирилл презрительно фыркнул: он не любил толстяков, которые невольно ассоциировались у него с «новыми русскими» – персонажами из дурацких анекдотов. Правда, в жизни ему не приходилось с ними сталкиваться – они ведь исключительно ездили в шикарных автомобилях, а не ходили по улицам пешком подобно обычным людям!
      Тем не менее, за недолгое время пути Кирилл успел поменять свое сложившееся предубеждение насчет полных людей. В ходе общения выяснилось, что водитель-толстячок очень добродушный и веселый, всю дорогу рассказывал смешные истории и заразительно хохотал. Очень он обрадовался, что ему попались такие хорошие попутчики – ведь колесить в одиночестве, прямо скажем, занятие не самое радостное.
      А когда, к слову, водитель признался, что страдает диабетом, тут Кирилл и вовсе восхитился: надо же! Этот человек, несмотря на тяжелое заболевание, умеет так искренне радоваться жизни, как не каждый здоровый! А может быть, именно поэтому? Ведь обычно так и бывает: что-то начинаешь по-настоящему ценить только тогда, когда появляется риск его потерять.
      Кирилл бы долго еще размышлял на эту тему, но машина постепенно стала замедлять ход и вскоре свернула к обочине трассы и остановилась. Толстячок с трудом повернул голову, растущую прямо из пышных плеч, и обратился к Андрею Павловичу, сидящему справа от него на переднем сиденье:
      – Ну вот, вы и приехали. Хоть и не хочется расставаться с такими славными попутчиками, но мне нужно ехать дальше... А вам отсюда до Песчанки рукой подать: пройдете напрямик через этот бор, а потом спуститесь с горы прямо на пляж!
      – Спасибо вам огромное, что согласились нас подвезти! – услышал он в ответ бархатный, мягкий голос Екатерины Николаевны, примостившейся в уголочке заднего сиденья.
      – Да, мы вам очень благодарны! – Андрей Павлович энергично пожал мягкую ладонь водителя. – Счастливого пути!
      – И вам – приятного купания!

* * *

      Помахав рукой на прощанье дружному семейству из полуопущенного окошка, водитель нажал на газ и выехал на трассу. А путешественников уже принимал в свои прохладные объятия густой и высокий сосновый бор. Широкая тропинка, протоптанная тысячами ног любителей отдохнуть на побережье Байкала, не позволила ни минуты сомневаться в выборе нужного направления.
      – Похоже, эта дорожка к пляжу пользуется всеобщим вниманием, – заметил папа, глядя под ноги. – Здесь даже траву вытоптали!
      По этой тропинке, очевидно, частенько ходили целые компании, не желающие передвигаться гуськом, потому что она то и дело разветвлялась, огибая часто растущие деревья с разных сторон. Если на пути попадалось старое, многолетнее дерево, то в этом месте тропинки из-под земли выступала верхняя часть мощной корневой системы. Об один из таких корешков Вика и споткнулась.
      – Ой! – не успела сказать она, как нос к носу столкнулась с землей.
      – Эх, недотепа! – мягко упрекнул ее Кирилл. – Под ноги надо смотреть!
      Вика подняла голову, чтобы ответить что-нибудь язвительное брату, но тут ее взгляду открылся удивительный вид: огромные, непомерно высокие сосны стремительно уходили ввысь, в ярко-синюю глубь неба, чем выше, тем все более сближаясь вершинами, своими ветвями словно касаясь друг друга.
      Вика даже не стала вставать, а лишь плюхнулась на землю мягким местом и откинулась на локти – так смотреть было намного удобнее. Снизу девочке казалось, что деревья растут не прямо вертикально, а немного наискось, сужаясь к одной невидимой точке, которая находится где-то в небе прямо над тем местом, в которое она умудрилась упасть.
      – Ты чего там разлеглась? – послышался сверху голос приближающегося брата. – Так и отстать недолго: родители-то во-он как далеко ушли!
      – Посмотри, Кирилл, тут деревья как-то странно растут! – не вставая с земли, сказала сестренка. – Интересно, это только в этом месте так, или они везде такие?
      – Какие? – не понял брат.
      – Ну посмотри сам – они же вверху сужаются! А нам кажется, что они ровно растут...
      Кирилл тоже запрокинул голову кверху, после чего рассмеялся и предложил сестренке:
      – А ты еще попробуй покружиться на месте и одновременно смотреть вверх – тебе покажется, будто деревья над тобой водят хоровод!
      Это был отличный психологический маневр – способ быстро поднять Вику на ноги. Он, как и ожидал мальчик, моментально подействовал: сестренка соблазнилась на обещанный «хоровод деревьев», вскочила с земли и покружилась на месте, глядя вверх.
      – Ой, и правда! – радостно подтвердила она. – Водят хоровод! А что, разве нет? – обратилась она к брату, вдоволь насладившись эффектным зрелищем.
      Кириллу надоели наивные вопросы маленькой сестренки. Ему не терпелось окунуться в прозрачные воды Байкала – тем более, что лесная прохлада оказалась ненадежной защитой от раскаленного солнца. Мальчик крепко взял сестренку за руку и потащил ее за собой, отвечая на ходу:
      – Ну, конечно же, нет! Они, как видишь, крепко держатся в земле своими корнями, поэтому не могут передвигаться. И не задавай больше таких глупых вопросов – ты уже не маленькая! Интересно, как это тебя только во второй класс перевели?
      Вика обиженно замолчала: брат совсем ничего не понимает, а сам называет ее глупой! Она ведь прекрасно помнит, что папа рассказывал про сосну, которая ползла по земле к морю, но не успела доползти и так и застыла с обнаженными корнями на поверхности скалы. Правда, папа говорил тогда, что здесь поработала лесная фея-волшебница...
      – Я знаю, как они кружатся! – заявила она, едва успевая переставлять ноги вслед за братом. – Это лесная фея им помогает! Они ведь все живые, такие же, как мы. Просто они не хотят, чтобы люди об этом догадались.
      – Ну ладно, ладно, пусть будут живые, – согласился Кирилл, чтобы наконец отделаться от сестренки-зануды. – Пошевеливай ножками!
      Родители поджидали их возле крутого каменистого спуска, ведущего к Песчаной бухте. Внизу поблескивала темно-синяя гладь Байкала, ярко контрастирующая с прибрежной полосой ярко-желтого песка. Несмотря на все трудности путешествия, цель наконец-то была достигнута!
      Кирилл с радостным воплем помчался с горы вниз, к заветному пляжу, на бегу срывая с себя одежду. Первой с его взлохмаченной шевелюры слетела бейсболка, за ней последовала измятая в тесноте салона «жигулей» футболка... Уже возле самой кромки воды мальчишка задержался, чтобы скинуть кроссовки и шорты, а потом, заново разбежавшись, с шумом и плеском врезался в плотную водную ткань, разбрызгивая вокруг себя фейерверки ее осколков!
      Тут же вопль восторга неожиданно сменил тональность и превратился в крик, подходящий больше для американских триллеров, нежели для безмятежной пасторальной сцены:
      – А-а-а!!! Водичка-то холодная!!! Бр-р-р!
      Екатерина Николаевна звонко, совсем как девчонка, хохотала над сыном, пулей вылетевшим из воды и плюхнувшимся на раскаленный полуденным солнцем песок.
      – Вот тебе и мудрая народная примета: кто поспешит, тот людей насмешит! – крикнула она Кириллу сквозь смех, подбирая по пути его разбросанную одежду.
      Мальчишка распластался на песке, чтобы согреться.
      – Что, досталось тебе от старика-Байкала? – услышал он над головой голос подошедшего отца. – Он не любит, когда с ним так грубо обращаются!
      – Ничего, сейчас я погреюсь чуть-чуть на солнышке, а потом все равно искупаюсь, – пообещал Кирилл.
      Вика, понаблюдав неудачу брата, сняла платьице и неспеша подошла к синей воде. Она не стала разбегаться как Кирилл, а окунула в воду сначала одну ступню, потом другую. Привыкнув к ее температуре, девочка медленно пошла по берегу, забирая ногами воду. И вскоре вода показалась ей не такой уж прохладной, а скорее теплой-растеплой. Сделав для себя такое открытие, она решила зайти в воду поглубже, примерно по щиколотку. И опять сначала вода подействовала очень освежающе, а потом ощущения стали очень приятными.
      – И совсем она не холодная, – заявила Вика, глядя в сторону братца, гревшегося на горячем песке.
      – Конечно, ты же в нее еще не окунулась, – сказал Кирилл, вскочил на ноги и с разбега бросился мимо остолбеневшей сестренки в воду, поднимая море мелких брызг.
      – А-а-а! – завопила девочка после так внезапно обрушившегося на нее холодного душа. – Сейчас я тебе покажу!
      Но брату уже было совершено нечего бояться, он уже согрелся и теперь вода казалась ему настоящим блаженством. Вика уже по шейку зашла в водное пространство и с сожалением остановилась. Кирилл, воспользовавшись положением, предусмотрительно уплыл от сестренки как можно дальше. Он знал, что она не умеет плавать, поэтому шансы на то, что она его достигнет, были ничтожно малы.
      – Кирилл, смотри, далеко не плавай, – тут же сочла своим долгом напомнить сыну Екатерина Николаевна.
      Мальчик проплыл еще несколько метров и повернул назад. Вика продолжала бултыхаться у самого берега и мечтала о том времени, когда она будет плавать быстрее и лучше Кирилла, одним словом – как рыба. А пока она плавала, перебирая по песку руками, словно придонная рыбка.
      Родителям, наблюдавшим как резвятся дети, тоже захотелось почувствовать на себе освежающую синюю прохладу. Андрей Павлович посадил дочку на спину, велел хорошенько держаться за его плечи, и поплыл в глубину. Вике было немного не по себе – а вдруг она соскользнет и утонет – но продолжала храбро держаться и не подавать виду, что ей страшно, только сильнее сжимала отцовские плечи. Ему передалось ее напряжение, поэтому он вскоре повернул обратно.
      Кирилл вышел наконец на берег, когда все остальные уже давно на него выбрались и поворачивались к солнышку, чтобы оно поскорее согрело их своими ласковыми лучиками.
      – Посмотри, у тебя даже губы посинели, – слегка укоризненно произнесла Екатерина Николаевна. – А вот оставишь вас тут одних, вообще неизвестно, к чему это приведет.
      – Ничего не посинели, это тебе так кажется, – возмутился Кирилл. – Мам, все будет нормально, не беспокойся.
      – Ну, как ощущения? – поинтересовался у жены Андрей Павлович.
      – Знаешь, Андрей, – ответила ему супруга. – Вот смотрю я, как волна нагоняет волну, и кажется мне, что все проблемы и невзгоды где-то далеко-далеко и ничтожно малы. Прямо душа отдыхает, будет чем на работе похвастаться.
      И она была права – набегающие одна за другой синие волны, желтый песок, смятенные крики чаек смогли бы расшевелить кого угодно.
      – Кирилл, а знаешь, на кого они похожи? – шепотом произнесла сестренка и показала на причудливо изогнутые деревья, которые росли на самом склоне.
      – На кого? – спросил брат, ожидая очередных детских фантазий.
      – Они похожи на оленей, смотри – видишь их рога? – сказала девочка, погрузившись в свой придуманный мир. – И они очень хотят попить воды из Байкала. Правда ведь, похожи? Кстати, я тоже хочу пить! Вода такая чистая и прозрачная, что похожа на большой источник!
      – Похожа, похожа, – не стал спорить мальчик, потому что эту упрямую девчонку все равно не переспоришь. – Но эту воду пить нельзя. Деревьям – можно, а людям нет.
      Андрей Павлович, щурясь от яркого солнца, привстал на локти и повернулся к детям:
      – Кстати, Вика совсем недалека от истины! Когда-то, несколько сотен лет назад, вода была такой чистой, что жители прибрежных поселений могли пить ее прямо из озера!
      – Как так? – не поверил Кирилл. – Разве это не вредно для здоровья? Тут же все купаются, звери плавают, суда всякие...
      – Ну, допустим, в те далекие времена никаких судов еще не было – максимум, парусные и обыкновенные лодки, построенные собственноручно. Не было и промышленных стоков, которые так загрязняют не только воду, но и окружающую атмосферу, – помрачнел отец, коснувшись невзначай больной темы. Но тут же оживился, вернувшись на несколько столетий назад. – А вода очищалась благодаря микроскопическим рачкам, которые живут на дне и питаются водорослями. Они и сейчас помогают содержать подводное царство Байкала в чистоте и порядке, но, к сожалению, силы между ними и все более развивающейся цивилизацией неравны.
      – Как интересно! – воскликнула маленькая Вика, во все глаза уставившаяся на отца и жадно ловившая каждое произнесенное им слово. В такие минуты папа казался ей самым настоящим волшебником – он так много обо всем на свете знал, сколько не может знать обычный человек! На такое способен только волшебник!
      – Расскажи еще что-нибудь про Байкал, – попросил Кирилл. Для него беседы с отцом тоже значили очень многое, но в отличие от наивной сестренки, он охотно признавал его человеческое происхождение. Уж слишком противоречили волшебному облику папина рассеянность и прочие чудачества!
      – Например, почему он называется озером, – вставила свое веское слово непоседа Вика. – Я не видела таких огромных озер! Кирилл, ты видел хоть раз, чтобы у озера не было видно другого берега? Вот! Значит, это неправильно! Байкал – это море!
      Андрей Павлович улыбнулся:
      – Дело в том, что озером может называться любой по размерам водоем, но в нем должна быть только пресная вода. Море тем и отличается от озера, что его вода соленая. А в том, что Байкал огромный по размерам, вы совершенно правы: длина его береговой линии равна 2000 километрам, а шириной он в среднем около 48 километров.
      – Глубокий, наверно? – спросила Вика.
      – Несомненно! – подтвердил папа. – Его глубина достигает 1640 метров – почти как в океане! Объем пресной воды, содержащейся в нем, равен пятой части всего мирового запаса! Но это все равно не дает оснований называть его морем: вода ведь несоленая. Впрочем: местным жителям, как вы уже могли заметить, научные тонкости вовсе не интересны – они величают Байкал Священным морем, и, думается, это вполне правомерно...

ГЛАВА 4
НЕЗНАКОМЕЦ

      Солнце опускалось к линии горизонта спокойного моря-озера, рисуя на водной глади блестящую позолоченную дорожку, когда Екатерина Николаевна решила, что пора уже двигаться в обратный путь. Все стали неохотно собирать те немногочисленные вещи, которые обычно берут с собой на пляж. Только маленькая Вика, избавленная в силу своего возраста от этого занятия, неотрывно смотрела на водную поверхность, словно не хотела расставаться с Байкалом ни на миг.
      – Пап, смотри, там кто-то на лодке едет! – воскликнула она.
      Андрей Павлович, обернувшись, увидел, что к берегу приближается моторка, в которой сидел пожилой мужчина. Когда она подошла очень близко, то он узнал ее владельца:
      – Да это же дед Егор из нашей деревни, я его знаю. Приятно встретить знакомого человека там, где и не ожидаешь вовсе!
      Андрей Павлович, с легкостью оставив объемные пакеты с покрывалами и полотенцами, поспешил навстречу лодке, чтобы поздороваться со своим знакомым.
      Через некоторое время Андрей Павлович вернулся и сообщил, что дед Егор любезно предложил довезти их до дома. Для этого нужно было на лодке добраться до того места, где он оставил свою «Ниву».
      – Ура! Мы будем кататься на лодке! – запрыгала от радости Вика.
      Кирилл выражал свой восторг менее эмоционально – ведь он не ребенок, чтобы вести себя как его маленькая сестренка – но тоже был очень доволен внезапно подвернувшейся прогулкой по озеру.
      Внимательно оглядевшись, вдруг что-то забыли на пляже, все быстренько забрались в моторку. Вика была просто счастлива: лодка ехала довольно быстро, рассекая водную гладь. И даже мелкие капельки брызг совершенно ее не пугали, а наоборот, скорее веселили. Но, к ее сожалению, лодка скоро повернула к берегу. Там, на деревянном причале, стоял какой-то мальчишка и изо всех сил махал руками.
      – Смотрите, нам кто-то машет, – удивился Андрей Павлович.
      – Это мой внучок, Женька, – послышался хрипловатый голос деда Егора. – Меня встречает.
      Лодка причалила, и один за другим все выбрались на сушу.
      – Здравствуйте, – поздоровался мальчишка. – Меня зовут Женя.
      – А это Кирилл и Виктория, – представил дед Егор своих юных попутчиков. Особенно младшей из семейства Нефедовых понравилось, что он назвал ее полным именем, как взрослую. Все-таки Виктория звучит совсем не так, как Вика.
      Мальчишка был высокий и худенький, приблизительно лет тринадцати-четырнадцати, весь его вид был какой-то нескладный. И даже светлые волосы, как в подтверждение его немного несуразного облика, торчали непослушными вихрами. Взгляд карих глаз, обрамленных, как это ни странно, длинными черными ресницами, был очень живой и любознательный.
      Рядом с причалом стояла синяя «Нива», куда вся компания дружно забралась. Егор Семеныч оказался не очень общительным, он вел машину и только и делал, что смотрел на дорогу и время от времени шмыгал носом.
      – Что-то мы тебя раньше в деревне не видели, – сказала Екатерина Николаевна, глядя на Женьку.
      – Потому что раньше меня здесь не было, я совсем недавно в гости к дедушке с бабушкой приехал, – ответил мальчишка.
      – А откуда ты сам? – спросил Кирилл.
      – Вообще-то я живу в Новосибирске, – сообщил Женька.
      – На каникулы приехал? – поинтересовалась Екатерина Николаевна.
      – Угу, – ответил Женька.
      За разговорами о том о сем автомобиль так незаметно подъехал к дому Ефросиньи Матвеевны, что обратная дорога показалась намного короче того пути, который они преодолели днем.
      – Спасибо, что подбросили нас, – сказал на прощанье Андрей Павлович, пожимая крепкую, огрубевшую от трудов ладонь старика.

* * *

      Завтрашним утром Екатерина Николаевна уехала домой. Ее отпуск закончился и задерживаться она не могла. Но перед этим она очень обстоятельно поговорила с Ефросиньей Матвеевной, и та пообещала ей, что приглядит за Кириллом и Викой, а заодно и за Андреем Павловичем, что было совершенно нелишним из-за его постоянной рассеянности. Убедившись, что оставляет семью в надежных руках и получив обещание, что они будут очень часто посылать весточки, она облегченно вздохнула.
      Отец, проводив маму в город, на вокзал, весь оставшийся день посвятил работе. Прихватив необходимые приборы, он отправился на очередной объект проводить свои исследования, а Кирилл с сестренкой получили разрешение от хозяйки дома погулять в лесу, который за прошедший месяц стал им домом родным. Денек выдался отличный, светило солнышко, но было не так жарко, как обычно. Самая подходящая погода для прогулок.
      – А Гришку мы пойдем кормить? – полюбопытствовала Вика.
      – Конечно, – ответил Кирилл. – Только не отставай, а то опять будешь смотреть по сторонам и потеряешься по дороге.
      – Не потеряюсь, – уверенно произнесла девочка и слегка надула губки. Вечно брат командует. Даже если она и умудрится потеряться, то уж дорогу назад найдет обязательно.
      Но все-таки прибавила шаг. Скоро они вышли на полянку и Кирилл начал издавать какие-то странные звуки: «У-ф-ф, чу-ф-ф, чу-ф-ф». Это был условный знак, с помощью которого они подзывали своего старого друга – медвежонка Гришу.
      Первый раз они повстречались, когда несчастный сластена попал в капкан, и только благодаря Ефросиньи Матвеевне его удалось освободить. Старушка-волшебница перевязала ему ранку и вскоре у мишки рана зажила, а дети с тех пор, совершая прогулки по лесу, постоянно навещали своего любимца и подкармливали чем-нибудь вкусненьким. Хозяйка дома поведала им о том, какие медвежонок предпочитает угощения.
      Ждать пришлось недолго – сначала где-то из-за кустов послышалось сопенье и фырканье, а скоро показался и сам Гришка. На его шее по-прежнему красовалась красная ленточка, которую ему повязала Вика, чтобы не путать, если они вдруг повстречают других медвежат. Хотя теперь, после такой тесной дружбы, вряд ли можно было не узнать своего питомца. Кирилл потрепал медвежонка по бурой шерстке, а сестренка достала из пакетика, который она все время несла сама, хлебные мякиши и немного меда. Гришка все слопал, и при этом довольно урчал.
      Вика его тоже погладила, и потом таежный обитатель скрылся в лесу. Кирилл с сестренкой пошли гулять дальше. Свою любимую камеру мальчик сегодня не стал брать, чтобы не упустить из виду Вичку, эту фантазерку. А то не хватало в первый же день после отъезда мамы снова потерять ее в лесной чаще.
      Ребята пробирались все дальше, как вдруг услышали впереди чьи-то неторопливые шаги. Кирилл с Викой, не сговариваясь, переглянулись и брат поднес палец ко рту, как бы говоря, чтобы девочка притаилась и не шумела. Вика тут же замерла как вкопанная, одни только широко распахнутые глаза выдавали ее любопытство. Интересно, кто там бродит – зверь или может быть человек?
      Кирилл очень осторожно продвинулся на пару шагов вперед. Как ни странно, шагов больше не было слышно. Неужели им показалось? А может таинственный лесной обитатель притаился и ждет? Мальчик, словно партизан, раздвинул ветки и выглянул из зарослей кустарника и увидел... обычного мальчишку, который также замер на месте и как будто к чему-то прислушивался. Приглядевшись повнимательнее, Кирилл определил, что мальчишка кажется ему знакомым. Наверное, кто-то из жителей деревеньки.
      Потом незнакомец чуть-чуть повернулся и у Вики вырвалось: «Женька!» Кирилл зашикал на нее, но было поздно. Их присутствие уже обнаружилось. Прятаться больше было незачем и они вышли из-за кустов.
      – Привет, – первой, как ни странно, поздоровалась Вика.
      – А, это вы, а я думаю, кто это мне тут мешает, – откликнулся Женька.
      – Чем это мы тебе мешаем? Лес не купленный между прочим, можно всем гулять, – хотел было поспорить Кирилл, но Вика вовремя остановила назревавшую ссору.
      – Не ругайтесь из-за какой-то ерунды, – сказала она. – Лучше скажи, что это ты там прячешь?
      – Ничего я не прячу, – ответил Женька, и вытянул руку, в которой было зажато что-то черное, напоминающее фотоаппарат, но по размерам немного меньшее. – Вот, смотрите, пожалуйста.
      – А что это? – продолжала допытываться девочка, разглядывая неизвестную штуковину. Объектива у штуковины не было, а было несколько кнопочек и «кармашек» для кассеты. Скорее, это было больше похоже на мини-магнитофон, чем на фотоаппарат.
      – Это диктофон, – объяснил Женька. – Знаете, что это такое?