Стрелы королевы (Герольды Вальдемара - 1)

      Тэлия не знала, что сказать в ответ. Они со Скифом долго хмуро смотрели в окно, слушая удары Колокола: холодный, тяжелый, рыдающий звон.
      Несколько дней до Коллегии не доходило никаких вестей о том, какая участь в действительности постигла Бельтрена. Когда же известие пришло, оно было нерадостным. Кто-то или что-то напало на него из засады и сбросило и Бельтрена, и его Спутника с края обрыва. Не было никакого ключа к тому, кто убийца - и если королева и знала, что стало причиной нападения, она никому об этом не обмолвилась.
      С каждым уходящим днем обстановка в Коллегии становилась все более тягостной и скорбной. Благодаря своей новообретенной чувствительности Тэлия болезненно ощущала ее, а слабость, одолевавшая ее в ходе выздоровления, делала это бремя еще тяжелей.
      Скиф (Керен выполнила свою "угрозу", и он теперь тоже дежурил в комнате Тэлии в очередь с тремя взрослыми) изо всех сил старался развеселить подругу, рассказывая ходящие в Коллегии сплетни и всякие нелепые истории, но даже он не мог полностью ослабить действие, которое оказывала на Тэлию скорбь окружающих.
      Наконец королева отдала приказы - и Герольды, повинуясь им, полетели, как стрелы, которыми их прозвали. Тэлия так никогда и не узнала подробностей, но убийца был пойман - хотя даже известие, что он найден и осужден королевой и Советом, нисколько не развеяло атмосферу боли, так как погибшего Бельтрена высоко ценили все без исключения члены Круга.
      Несколькими неделями позже вся Коллегия и все члены Круга при дворе собрались на поминальную службу. Как это слишком часто случалось с Герольдами, даже тела, чтобы похоронить, не было, и молебен служили возле одинокого обелиска, хранящего имена всех Герольдов, отдавших жизнь за монарха и королевство.
      * * *
      Тэлии еще только-только разрешили вставать с постели, но что-то заставило ее попросить Целителя, Девана, позволить ей присутствовать на траурной церемонии. Настойчивость просьбы произвела впечатление на Девана: его подопечная явно чувствовала, что ей совершенно необходимо пойти на молебен. Молодой Целитель махнул рукой на собственный здравый смысл и дал разрешение. Тэлия еще никому не сознавалась, как сильно на нее действует скорбь окружающих; она надеялась, что Керен была права и ее восприимчивость притупится. А поскольку ей не раз говорили о ее чересчур живом воображении, девочка не могла быть всецело уверенной в том, в какой степени это реально, а в какой, возможно, только мерещится ей.
      Вся церемония воспринималась ею как-то нечетко; казалось, все размыто захлестнувшим ее чувством тоски и утраты. Тэлия отстояла службу, словно окутанная туманом боли, однако теперь она больше не сомневалась, что это не плод самовнушения.
      Когда собравшиеся начали расходиться, источник воспринимаемой ею муки стал четче и наконец определился.
      Им оказалась королева.
      Тэлия не подходила близко к Селенэй с того первого дня в Коллегии; она не посмела бы побеспокоить ее, если бы душевное смятение королевы не притягивало ее с такой непреодолимой силой. Стараясь ступать как можно тише, Тэлия робко приблизилась к ней.
      - Ваше величество! - окликнула она неуверенно. - Это я, Тэлия.
      - Я послала его на смерть, - произнесла Селенэй, словно в ответ на какой-то внутренний вопрос. - Я знала, на что его посылаю, и все равно послала. Я убила его так же верно, как если бы собственными руками столкнула его с того обрыва.
      Боль и самобичевание в словах королевы словно нажали на какую-то пружину внутри Тэлии, задели нечто, что побудило ее ответить:
      - Почему вы пытаетесь убедить себя, что Бельтрен не знал, какая опасность ему грозит? - спросила она, зная, что говорит чистую правду, но не представляя, откуда ей это известно. - Он полностью отдавал себе в этом отчет, и, несмотря на это, поехал. Конечно, он не ожидал, что погибнет, но знал, что такая вероятность существует. Ваше величество, мы все знаем, что это может случиться, и в любую минуту. У вас тоже не было выбора - ведь было абсолютно необходимо послать туда кого-нибудь?
      - Да, - неохотно ответила Селенэй.
      - И разве Бельтрен не был лучшим - а, быть может, и единственным - из Герольдов, кто мог выполнить эту задачу?
      - Он был единственным Герольдом, который мог надеяться убедить тамошних жителей дать нужные мне сведения. Бельтрен три года работал там моим агентом, и его знали и доверяли.
      - А разве ему не удалось переслать вам эти сведения. Могла ли им быть какая-нибудь замена?
      - То, что он прислал мне, поможет нам избежать войны, - вздохнула Селенэй. - Даже среди правителей шантаж иногда творит чудеса, и я с легким сердцем буду шантажировать Релнетара, если это заставит его держаться в пределах своих границ и удержит от нападения на Вальдемар. Видит Владычица, я испробовала все другие способы добиться этого...
      - Значит, у вас совершенно не было выбора: вы действовали на благо всего вашего народа. Это - то решение, которое можете принять вы, и только вы. Ваше величество, на занятиях по ориентации мне простыми и ясными словами сказали, что для любого Герольда существует большая вероятность погибнуть прежде, чем ему придется задуматься об уходе в отставку по старости. Это говорят всем - но это не остановило никого из тех, кто собирался стать Герольдом. Это - то, что мы должны делать, точно так же, как принятие трудных решений - ваша обязанность. А за всем этим, думаю, кроется одно: мы все должны выбирать и поступать так, как считаем правильным, вы - как королева, мы - как ваши Герольды. Я знаю, что если бы Бельтрен мог сейчас, в эту минуту, стоять здесь, он сказал бы вам, что вы сделали единственно правильный выбор.
      Королева, не отрываясь, смотрела на Тэлию; ее глаза блестели от слез, но Тэлия чувствовала, что сжигавшая ее внутренняя мука утихает.
      - Детка, - сказала Селенэй медленно, - ты сама едва не погибла из-за моих действий - вернее, бездействия. Неужели ты можешь стоять здесь и утверждать, что была бы рада умереть?
      - Нет, - честно призналась Тэлия. - Я ужасно боялась... Мне не хотелось умирать, и сейчас не хочется, но если это случится - значит, случится. Я сделала свой выбор, решив стать Герольдом, и даже если бы знала, что завтра умру, все равно бы не передумала.
      - Ох, Тэлия... девочка... - Королева села, почти упала, на край памятника, и Тэлия робко дотронулась до нее, потом присела рядом и обняла одной рукой за плечи; она чувствовала себя странно и немного неловко, но тем не менее что-то словно подталкивало ее изнутри. По-видимому, она поступила правильно, потому что Селенэй внезапно обмякла и заплакала, хоть ненадолго позволив себе роскошь опереться на кого-то еще, кроме собственной внутренней силы.
      - Ты же совсем ребенок - когда ты успела стать такой мудрой? - наконец сказала королева, успокаиваясь. - Ты еще и года не провела в Коллегии, и все же ты - истинный Личный Герольд Королевы. Думаю, Таламир похвалил бы тебя... - Она грациозно поднялась; лицо ее снова стало невозмутимой маской. Тэлия чувствовала, что, хотя королева по-прежнему скорбит, бремя вины перестало давить. ей на плечи.
      - Но ты еще нездорова, маленькая, и, я вижу, твои сиделки уже тебя разыскивают. А я должна встретиться с послом Карса и выписывать вокруг него дипломатические вензеля, пока он не убедится окончательно, что у меня есть доказательства двойной игры его господина. Спасибо тебе, Личный Герольд Королевы.
      Она повернулась и быстро пошла назад во дворец, разминувшись на полпути с Тереном и Керен.
      - Когда ты не вернулась вместе с остальными, мы начали беспокоиться, принялся почти отчитывать Тэлию Терен. - Целитель Деван хочет снова уложить тебя в постель.
      - Ты выглядишь так, словно тебя пропустили через мясорубку, милочка, заметила Керен. - Что случилось?
      - Королева... Она была такая несчастная, такая виноватая. Я это почувствовала и просто обязана была что-то сделать...
      - Поэтому ты пошла поговорить с ней, - Керен удовлетворенно кивнула своему брату-близнецу. - Казалось, все нужные слова сами льются с языка, верно?
      - Как вы догадались?
      - Милочка, вот поэтому-то ты - Личным Герольд Королевы, а мы, остальные, - обычные Герольды. Дедушка часто жаловался, что никогда не знает заранее, что скажет королю, но то, что он говорил, всегда оказывалось как раз тем, что нужно. Доверяй своему чутью.
      - Дедушка? - в полном недоумении переспросила Тэлия.
      - Таламир был нашим дедом, - пояснил Терен. - Думаю, втайне он надеялся, что один из нас станет его преемником.
      - Ну, я лично на это не надеялась, - твердо заявила Керен. - После того, как я насмотрелась на то, в каком аду он жил, я бы ни за какие коврижки не захотела этой должности. Я тебе не завидую, Тэлия, нисколько не завидую.
      - Согласен, - кивнул Терен. - Тэлия, у тебя такой вид, словно ты еле стоишь на ногах. Теперь-то, когда, ты выполнила свой долг, с тобой все будет в порядке?
      - Думаю... думаю, да, - ответила она медленно: теперь, когда невероятный груз скорби остальных Герольдов понемногу рассеивался, ей действительно стало получше.
      - Тогда давай-ка отведем тебя обратно в комнату, а я потолкую с Элкартом. УЖ что-что, а как закрываться так, чтобы не взваливать на себя больше чужих переживаний, чем тебе по силам, мы тебе показать должны. Если твой Дар не исчез до сих пор, то он и не исчезнет, - сказала Керен, и ее брат согласно кивнул.
      Керен сидела с Тэлией, пока не появился Элкарт, потом оставила их одних. Тэлия осторожно уселась на краешек стула, сосредоточиваясь на том, что скажет ей Элкарт, боясь упустить что-то особенно важное. Она начинала думать, что ей больше не выдержать присутствия чужих чувств и мыслей внутри себя. Если есть способ прекратить это, она от всей души хочет ему научиться!
      Но это "прикрытие", или "щит", оказался очень простой штукой - что очень порадовало Тэлию.
      - Думай о стене, - сказал ей Элкарт. - Стене, которая окружает тебя со всех сторон и стоит между тобой и всеми остальными. Увидь ее и почувствуй и поверь, что ничто и никто не сможет добраться до тебя сквозь нее.
      Тэлия сосредоточилась изо всех сил, и впервые за много дней к ней пришло блаженное чувство освобождения от натиска окружающих переживаний. По мере того, как слабел их напор, ее уверенность в "щите" все возрастала - а в ответ все крепче становился щит. Наконец Элкарт убедился, что ничто не может проникнуть сквозь построенную ею стену, и предоставил Тэлию самой себе.
      - Однако никогда не бойся опустить щит, - предупредил ее декан, Особенно, если подозреваешь какую-то опасность: твой Дар способен предупредить тебя раньше, чем все остальные чувства.
      Тэлия задумчиво кивнула: ей подумалось, что, если бы она в свое время смогла определить, насколько велика на самом деле злоба ее мучителей, это могло послужить достаточным предупреждением. Она попросила бы защиты задолго до того, как события подошли к завершению, едва не ставшему для нее роковым.
      * * *
      Несколько дней спустя Целитель объявил, что она здорова, и Тэлия вернулась к своим обычным занятиям. Внешне ее жизнь пошла почти так же, как прежде, однако в ней произошли некоторые глубинные изменения.
      Первая перемена касалась ее связи с Роланом: теперь она стала намного сильнее и не шла ни в какое сравнение с тем, что было до падения в реку.
      Тэлия обнаружила это вскоре после того, как научилась защищаться от переживаний других.
      Она сидела в тихом уголке Библиотеки; она только что дочитала книгу и закрыла ее с чувством удовлетворения, поскольку повесть закончилась на радостной ноте. До следующего занятия оставалось слишком мало времени, чтобы браться за новую книгу, поэтому Тэлия решила просто посидеть с закрытыми глазами, позволив мыслям блуждать где им вздумается. Конечно же, они вскоре начали блуждать вокруг Ролана.
      Внезапно Тэлия увидела угол Спутникова Поля, но картина выглядела странно искаженной и плоской. Взгляд прямо вперед не получался - там, похоже, располагалось слепое пятно, а боковое зрение сдвоилось; кроме того она, казалось, стала выше ростом. Появилось легкое чувство дезориентации, которое Тэлия привыкла связывать с моментами, когда она проникала в воспоминания других и видела происходящее их глазами...
      Потом пришло удивление, а следом - всплеск любви и привета. Именно тогда Тэлия и поняла, что вошла в мысли Ролана.
      С этого момента ей достаточно было только подумать о нем, чтобы точно узнать, где он и что делает, а если она закрывала глаза, то могла даже видеть то, что видит Спутник. Мысли и образы - но не слова - постоянно текли от одного к другому и обратно. Теперь их связывало чувство столь глубокое, что превосходило все, что, насколько Тэлия знала, когда-либо вкладывалось в слово "любовь", и она понимала, почему Герольды и их Спутники так редко переживают друг друга, когда смерть разрывает связывавшие их узы.
      Вскоре после этого в ее отношениях с королевой тоже произошел крутой перелом.
      Селенэй покинула заседание Совета и удалилась, как в убежище, в еще голый сад - туда, где, учитывая, что зима еще не до конца миновала, ее вряд ли могли побеспокоить. Тэлия обнаружила, что ее с непреодолимой силой тянет в тот же сад; увидев королеву, меряющую шагами дорожки, она поняла, почему.
      - Ваше величество! - окликнула она негромко. Селенэй заслонила глаза от слабого полуденного солнца и улыбнулась, узнав своего Личного Герольда.
      - Еще одна любительница запустения? А я-то думала, что я единственная, кому нравится гулять в мертвых садах.
      - Но в них скрыта возможность расцвета. Нужно только разглядеть то, что будет тут весной, - заметила Тэлия, приноравливаясь к шагам королевы. Сад не столько мертв и заброшен, сколько дремлет. Дело только в том, чтобы увидеть возможности.
      - Увидеть возможности... отдаленные, а не сиюминутные, - Селенэй погрузилась в глубокую задумчивость, потом ее лицо начало светлеть прямо на глазах. - Да! Это именно то, что нужно! Маленькая, ты снова помогла мне - и я должна вернуться на Совет. Спасибо тебе...
      Она торопливо пошла прочь, оставив Тэлию гадать, что же она такого сделала.
      Но время шло, и такого рода происшествия становились все более обычным делом. И, когда зима сменилась весной, чаще уже не Тэлия искала королеву, а наоборот. Время от времени Селенэй отправлялась на розыски своего Личного Герольда; они обычно прогуливались вместе, - иногда часами, иногда всего несколько секунд. Тэлия находила слова, которые, как она знала, нужно было услышать королеве, и Селенэй уходила, успокоенная и полная сил. Тэлия подчас испытывала замешательство: казалось, что в ней живут два человека. Один - обычная Тэлия, не более мудрая, чем любой из ее ровесников-подростков, а другой - какое-то невероятно знающее и древнее существо, которое проявлялось только в присутствии королевы.
      Приняв на себя таким образом обязанности Личного Герольда Королевы, Тэлия вспомнила и о других. Очевидной причиной того, что Ролан Избрал ее, явилось то, что она, возможно, тот самый человек, который сможет перевоспитать Отродье, - и все же за все время, проведенное в Коллегии, она видела Элспет лишь однажды, и то в день своего приезда. Правда, до сих пор Тэлия была слишком занята, стараясь освоиться в Коллегии, и у нее не оставалось ни времени, ни душевных сил на то, чтобы заниматься избалованным ребенком. Однако теперь положение изменилось. В отношении Предполагаемой Наследницы определенно настала пора что-то предпринимать.
      * * *
      - Боги! Что за кислая физиономия! - воскликнул Скиф, плюхнувшись на стул рядом с Тэлией и заработав несколько косых взглядов от сидящих поблизости учеников-Герольдов, в Библиотеке галдеть не полагалось. - В чем дело? Или это секрет? - продолжал он уже вполголоса.
      - Дело в Отродье. Мне положено что-то делать с принцессой, а я даже близко к ней подойти не могу! - мрачно, с отвращением к самой себе ответила Тэлия.
      - Ах, вот как? А что тебя не пускает?
      - Ее няня... я думаю. Иностранка, Хулда - старой я не видела. Но я не могу ничего доказать. Она с виду такая приветливая, добросовестная - просто излучает уважение и желание помочь, но стоит мне попробовать подойти к ребенку, как Хулда тут как тут, и сразу выясняется, что Элспет абсолютно необходимо что-то делать именно в этот самый момент. И все выглядит очень убедительно, не придерешься. Вот только повторяется это уж слишком часто.
      - "Один раз - случайность, два - совпадение, - процитировал Скиф поговорку, - но три - уже умысел." Как, до стадии умысла дело уже дошло?
      - Давно дошло. Но я не вижу, как это доказать, и не понимаю, что к чему...
      Скиф вскочил на ноги и щелкнул ее пальцем по носу.
      - Доказательства предоставь добывать старому доброму Гадюке Скифу. А что касается выяснения того, что тут к чему, то, думаю, Герольд Джедус может оказаться самым лучшим источником сведений. Он безвылазно торчит здесь, в Коллегии, с конца Тедрельских войн; слуги рассказывают ему все, а у него в придачу еще Дар чтения мыслей. Если кто и сможет отыскать безвозвратно утерянные части головоломки, так это он. Так что спроси его ты же видишься с ним каждый вечер.
      - Я и не подумала о Джедусе, - откликнулась Тэлия, начиная улыбаться. - Но, Скиф, это не может впутать тебя в неприятности?
      - Только если меня поймают - а на этот случай у меня будет приготовлена хорошая байка. А ты лучше не забудь, если что, мне подыграть!
      - Но...
      - Вот еще, "но"! Жизнь в Коллегии чересчур уж спокойная. Нечему взволновать мою кровь. Кроме того, я, знаешь ли, не собираюсь ничего делать задаром. С вас причитается, милая барышня.
      - Скиф, - опрометчиво сказала Тэлия, - Если ты сможешь помочь мне доказать то, что я подозреваю, проси чего хочешь!
      - Спасибо, - осклабился он, поднимая кустистые брови с видом, который сам он считал похотливым и который на самом деле был скорее нелепым. Именно так я и сделаю!
      Тэлии удалось пощадить его чувства, сдержав хохот, пока он самодовольно скакал прочь.
      * * *
      - Няня Элспет? - Джедус был настолько поражен вопросом Тэлии, что даже поставил на пол Сударыню. - Тэлия, с какой стати, во имя Девяти, старой Мелиди не хотеть подпускать тебя к Элспет?
      - Это не Мелиди, а другая, - ответила Тэлия, - Хулда. На самом деле, похоже, Мелиди вообще мало что делает; она только вяжет да клюет носом. Похоже, в детской всем заправляет Хулда.
      - Это представляет дело в совершенно ином свете, - задумчиво пробормотал Джедус. - Детка, что ты знаешь о нынешней ситуации - вернее сказать, ее предыстории?
      - Ничего... ну, почти что ничего. Селенэй сказала мне, что ее брак с отцом Элспет оказался неудачным, и что она думает, что дурной нрав Элспет во многом результат того, что она пренебрегала материнскими обязанностями. И, поскольку никто о нем не упоминает, я предположила, что ее муж либо умер, либо исчез... или его изгнали. Вот, пожалуй, и все.
      - Хм. В таком случае, мне лучше рассказать тебе все, начиная с Тедрельской войны. Именно тогда и убили отца Селенэй.
      - Это случилось самое меньшее лет пятнадцать назад, разве нет?
      - Около того. Так вот: Каре хотел одолеть нас, не объявляя нам войны. Они сговорились с целой народностью - Наемниками Тедрела - чтобы те сделали за них эту грязную работу. Короля убили как раз тогда, когда мы выиграли последнюю битву - и окажись я чуть проворнее, он был бы жив и сейчас... Джедус вздохнул, и его лицо отразило вновь охватившее его на мгновение чувство вины - Что ж, я не успел. Когда разразилась война, Селенэй как раз только-только закончила стажировку; ее должным порядком короновали, она окончательно очистила королевство от остатков тедрельцев и взялась за правление. Как и следовало ожидать, все коронованные особы и вельможи, имевшие младших сыновей, от которых им хотелось избавиться, прислали их к нашему двору. Одним из таких сыновей-визитеров и был принц Карата - Нелан.
      - Судя по имени, он мог быть родом только из Ретвеллана.
      Джедус улыбнулся.
      - Они обожают зубодробительные имена и названия, не правда ли? Он и впрямь был оттуда. Кроме того, он был почти неправдоподобно красив, образован, умен - Селенэй моментально влюбилась в него без памяти, и никто не мог сказать ничего, что заставило бы ее изменить свое мнение о принце. Они поженились меньше чем через месяц после его приезда. Вскоре после этого начались неприятности.
      - А отчего могли начаться неприятности?
      - Потому что принц хотел того, что Селенэй никогда, согласно закону, не смогла бы ему дать: трона. Будь он Избран, он стал бы не просто консортом, а равным ей соправителем, но ни один Спутник даже смотреть в его сторону не желал. Как я припоминаю, Карио, Спутник Селенэй, даже как-то лягнул его. Принц привез с собой целую ораву безземельных, но титулованных друзей, а у нас, видит Владыка, достаточно невостребованных земель, так что Селенэй пожаловала им поместья. И он не понимал, почему она не может так же легко дать ему положение, по меньшей мере равное ее собственному.
      - Но почему он не понимал? Я хочу сказать, каждому известно, что закон есть закон.
      - Если не считать того, что за пределами нашего королевства слово монарха часто и есть закон. Принц не хотел или не мог смириться с тем, что здесь это не так. Когда он не смог получить желаемое добром, он начал думать, как взять это силой, ошибочно полагая, что имеет на это право.
      Тэлия недоверчиво покачала головой.
      - Так или иначе, он со своими дружками, а также и с некоторыми из наших собственных людей начали измысливать способ отстранить Селенэй и посадить принца на ее место. А чтобы усыпить все подозрения, он помирился с Селенэй и выписал из дома няню, чтобы та помогала Мелиди присматривать за Элспет. Не думаю, чтобы в его намерения входило убить Селенэй - я действительно считаю, что он намеревался только держать ее под стражей, пока она не согласится отречься в его пользу или же в пользу Элспет, назначив его регентом. Но я знаю наверняка, что его приятели были куда более жестоки. Они замышляли убийство, и намеревались совершить его, когда Селенэй одна, без сопровождающих, поедет на прогулку на Карио. И их план мог удаться - если бы не Дар Альбериха.
      - У Альбериха есть Дар? Я и не догадывалась... Джедус кивнул.
      - Альберих не похож на остальных Герольдов, верно?
      - Да, - призналась Тэлия. - Он не носит Белое. Я почти никогда не вижу его Кантора, с Альберихом или без него. И еще этот акцент, и то, как он себя ведет: он такой странный... и вообще, откуда он? Мне никто никогда не говорил.
      - Из Карса, - к ее удивлению, ответил Джедус. - Вот почему от Герольда ты никогда не услышишь старинную поговорку, что "из Карса доброго не жди только непогоду да разбойников". Альберих был капитаном их армии - самым молодым капитаном за всю историю; по крайней мере, так я слышал. К несчастью для него - но не для нас - его Дар очень могуч, хотя действует не всегда. Он и явился причиной того, что Альберих слишком часто выходил сухим из воды и казался гораздо более осведомленным, чем ему полагалось, особенно по части будущих событий. Из-за этого его собственные люди - его рота ополчились на него, объявив колдуном.
      Его загнали в амбар и подожгли, и тут ему на выручку сквозь огонь прискакал Кантор. Ну, это другая история, и ты должна как-нибудь попросить Альбериха рассказать ее тебе; главное же в ней то, что Дар Альбериха Ясновидение. Не объясняя причин, он настоял на том, чтобы сопровождать Селенэй на прогулке вместе с дюжиной своих лучших учеников. Все нападавшие были убиты; среди них оказался и принц. По официальной версии он с друзьями погиб в результате несчастного случая на охоте.
      - Полагаю, это отчасти верно. Они ведь действительно охотились на Селенэй.
      Джедус сделал гримасу.
      - У тебя мрачное чувство юмора, дитя.
      - Но разве его собственный народ ничего не сказал, услышав такую неправдоподобную историю?
      - Может, и сказал бы, если бы обстоятельства не переменились. Дело в том, что их король тем временем умер, и на престол взошел брат принца, а они не питали ни малейшей любви друг к другу. Новый король знал, что из себя представляет его властолюбивый родственничек, и был только рад, что скандал удалось так тихо замять. Ну, после этого Селенэй была очень занята розыском тех заговорщиков, кто не участвовал в самой засаде - и, по правде сказать, я до сих пор думаю, что нашли не всех. Теперь я скажу тебе то, что заподозрил некоторое время назад: Таламира действительно убили потому, что он собирался предложить Совету отправить Элспет на воспитание к кому-то из его дальних родственников. Родственники эти - мелкие дворяне, живущие очень обособленно. Они не стали бы терпеть всякие глупости со стороны ребенка, а их обособленность - порука тому, что у Элспет не было бы никакой возможности сбежать. Но они - народ упрямый, и уговорить их взять Отродье мог лишь один Таламир, так что, когда он умер, от плана отказались. Но все это случилось позже - после того, как Селенэй была очень занята и уделяла Элспет слишком мало времени. Еще два года назад никто из нас и не подозревал, что надвигаются неприятности; просто в один прекрасный день мы смотрим - а ласковый, послушный ребенок превратился в Отродье.
      - А какое отношение все это имеет к Хулде?
      - Вот этого я тебе сказать не могу; я пребывал в убеждении, что главная в детской - Мелиди, но, судя по тому, что ты говоришь, похоже, что это не так. Это в высшей степени тревожно, поскольку я поспорил бы на любые деньги, что прежде Мелиди не уступала никому, вплоть до Альбериха включительно! Я не могу себе представить, чтобы она отдала все на откуп иностранке.
      - Значит, что-то в корне изменилось, - задумчиво сказала Тэлия. - И похоже, что это мне придется выяснять, что именно.
      - Боюсь, что так, детка, - вздохнул Джедус при виде решимости в ее глазах. - Боюсь, что так.
      * * *
      Еще одна перемена в жизни Тэлии касалась ее отношений с другими студентами. До сих пор они считали, что сдержанность Тэлии объясняется ее стремлением к одиночеству, и уважали ее желание. Теперь же, узнав, что все объясняется просто робостью, они изо всех сил старались вовлечь Тэлию в свои сплетни и розыгрыши.
      Во время работы в швейной мастерской Тэлии не приходилось больше прятаться за ворохом драной одежды. Перелом произошел как-то днем, когда в комнате работали одни девушки.
      В этот момент мишенью для шуток служила Нерисса и ее последняя любовная победа. Она сносила их довольно добродушно, но в конце концов устала от подтрунивания подруг. Нерисса оглянулась в поисках подходящей жертвы, на которую можно было бы переключить общее внимание, и взгляд ее упал на Тэлию.
      - Ах, как смешно! И вообще это уже старая новость, - ответила она на очередную остроту. - Кроме того, среди нас есть кое-кто, кому удалось подцепить парня, поймать которого намного труднее, чем Баэрна.
      - Кто? - хором грянули остальные при этом разоблачении.
      - Как? - глаза Нериссы искрились озорством. - Вы хотите сказать, что никто из вас ничего не заметил? Светлые Гавани, вы, должно быть, тупее, чем я думала. Я полагала, что хоть кто-то еще заметил, что в последнее время наш Скиф питает к Тэлии отнюдь не братские чувства!
      - О, правда? - Шери обернулась и поглядела на Тэлию, которая залилась жарким румянцем. - А я-то думала, ты мне друг, Тэлия! УЖ мне-то могла бы сказать!
      Тэлия покраснела еще больше и, запинаясь, пробормотала что-то протестующее.
      - Ух ты... - поддразнивала ее Шери. - Как страстно! По мне так даже слишком страстно.
      Нескоро Тэлии удалось перестать краснеть и начать платить за насмешки той же монетой. Но с тех пор ее отношения в другими студентами стали гораздо более непринужденными.
      * * *
      Завтрак, обед и ужин тоже были временем, когда Тэлия могла забыть о поисках способов подобраться к Элспет. На кухне всегда устраивалось изрядное количество розыгрышей; Меро строго следил за тем, чтобы руки у его помощников всегда были заняты и они не могли ничего учудить, но рты на замок он им запереть не мог. Излюбленной жертвой являлся сам Меро, а тем, кто должен попытаться одурачить его, теперь обычно избиралась Тэлия.
      - Вы ничего не забыли, Меро?
      - Я? Я! Тэлия, ты наверняка ошибаешься.
      - Не знаю, Меро, - встревал кто-нибудь из остальных. - По-моему, недостает солонки...
      - Клянусь Книгой! Так и есть! Куда я мог подевать эту проклятую штуковину? - Повар в притворном ужасе бросался на поиски, уголком глаза наблюдая, как ребята, широко ухмыляясь, передают солонку из, рук в руки. Наконец она снова достигала Тэлии, и та, улучив момент, когда Меро отвернется, ставила ее на середину стола.
      - Ха! - кричал повар, набрасываясь на солонку, словно коршун. - Ну, я же знаю, что здесь я уже смотрел... - Он подозрительно уставлялся на Тэлию, которая с невинным видом пожимала плечами.
      - Домовые, - бормотал себе под нос Меро под сдавленное хихиканье подручных. - Должно быть, в моей кухне поселились домовые. Куда катится это заведение?
      Пять минут спустя он брал реванш.
      - Ты уверена, дорогая Тэлия, что достаточно искусна в кухонных делах и стряпне? - спросил он, например, после того, как подъемник с драгоценной солонкой ушел наверх.
      - Я... думаю, что да.
      - А можешь ли ты утверждать, что знаешь, как приготовить почти любое обычное у тебя дома, у крепковеров, блюдо? - настаивал Меро.
      - Безусловно, - ответила Тэлия, не задумываясь.
      - Вот хорошо! Тогда ты, конечно, можешь показать мне, что делать вот с этим, - Он бросил перед ней огромный, искривленный, узловатый корень.
      Тэлия, которая никогда прежде ничего подобного не видела, закашлялась и попыталась потянуть время; усмешка Меро становилась все шире, а все остальные дежурные по кухне откровенно хихикали.
      Наконец (поскольку стало ясно, что повар не собирается их кормить, пока Тэлия не сознается в своем невежестве или не скажет ему, как это готовить) она признала себя побежденной.
      Меро с ухмылкой убрал злополучный корень, поставив взамен поднос с их обедом.
      - Так что же это вообще? - спросил Гриффон.
      - Нарост шиповника, - расхохотался Меро. - Сомневаюсь, чтобы Тэлия смогла состряпать из него что-нибудь, что пришлось бы по вкусу человеку... но, может, ей удалось бы приготовить изысканное блюдо для термита!