История и философия науки: учебное пособие

Л. А. Зеленов, А. А. Владимиров, В. А. Щуров

История и философия науки

От авторов

Данное учебное пособие дня аспирантов, соискателей и магистрантов подготовлено в соответствии с приказом Минобразования и науки РФ о введении с 1 июля 2005 г. нового кандидатского экзамена для всех специальностей – «История и философия науки». В стране идет процесс подготовки профессионально-преподавательского состава вузов России к чтению соответствующего курса, руководству аспирантами и соискателями по данному профилю.

В пособии обобщен многолетний опыт работы авторов с аспирантами и соискателями по преподаванию истории и философии науки.

Его структура достаточно проста и отражает рекомендации Минобразования и науки РФ.

1. Наука в системе общества.

2. История науки.

3. Философия науки.

4. Философские проблемы социогуманитарных наук.

Авторы понимают, что не все научные дисциплины отражены в пособии (не представлены, например, аксиология, филология, семиотика, эргономика, герменевтика и пр.), но в замысле существует план издания пособий и по этим наукам.

Все критические замечания будут с благодарностью приняты и учтены авторами.

Введение

Интегральный курс «История и философия науки» определенно включает в себя междисциплинарный комплекс знаний: теория науки, история науки, общая философия, социальная философия, философия науки, методология науки, культурология, науковедение, этика науки, аксиология науки, социология науки и т. д.

Так или иначе, все проблемы этого курса сосредоточиваются вокруг науки. Именно наука является его предметом. Но в данном предмете по специфике курса выделяются практически два аспекта, которые можно рассматривать как объекты исследования: история науки и философия науки.

Этот подход вполне закономерно приводит к выводу о необходимости выделения трех крупных разделов данного курса.

1. НАУКА.

2. ИСТОРИЯ НАУКИ.

3. ФИЛОСОФИЯ НАУКИ.

Весь этот огромный теоретический и исторический материал необходимо четко структурировать и типологизировать, чтобы история науки не превратилась в историю физики, историю математики, историю химии, историю демографии, историю языкознания и пр. То же касается первого и третьего разделов: нельзя теорию науки излагать как теорию механики, теорию ботаники, теорию информатики, теорию сопротивления материалов и пр., а философию науки излагать как философские проблемы физики, философские проблемы космонавтики, философские проблемы биологии и пр.

К сожалению, этот эмпирический подход пока господствует в литературе. Можно понять интерес соискателя-физика к истории физики и философии физики, но молодой ученый должен знать все поле науки. Как писал в свое время К. А. Тимирязев, ученый должен знать «все о кое-чем и кое-что о всем». Понятие «все» фиксирует профессиональную принадлежность ученого, а понятие «кое-что» – его включенность в интеллектуальное сообщество.

Способом решения данной проблемы является ориентация не на описательный, эмпирический, хронологический материал (эпохи, авторы, школы, открытия и пр.), а на выявление закономерностей и исторического развития науки (не физики или химии, а именно науки как целостности) и ее совокупных философских проблем.

В данном пособии на основе мировоззренческого и методологического потенциала философии и предпринимается первая попытка систематического изложения нового курса «История и философия науки». Исторический и философский аспекты курса освобождают от необходимости излагать материал смежных дисциплин: «социология науки», «психология науки», «менеджмент в науке», «логика науки» и т. д. Работ по данным проблемам достаточно, и они будут указаны в списке рекомендуемой литературы.

Раздел 1

Поскольку наука является предметом изучения и ее Истории, и ее Философии, постольку необходимо определить этот предмет прежде всего. По Гегелю, определение – это ограничение, т. е. нахождение границ бытия данного предмета. Это ограничение развертывается в серии исследовательских аспектов: границы Возникновения, границы внешнего Бытия, границы внутреннего Бытия, границы Перспектив развития. Эти аспекты будут рассмотрены в данном разделе.

1.1. Генезис науки

Любое историческое образование имеет начало. Наука – это историческое образование человеческого общества. Имеется в виду наука как синкретическое, целостное социальное явление, т. е. не физика или математика, не химия или электроника.

В самом общем виде науку можно рассматривать как вид познавательной деятельности (В. Степин). Является ли наука единственным видом познавательной деятельности? Конечно, нет, ибо исторически существуют и другие виды познания объективного мира: искусство, философия, религия, обыденное сознание, мифология и пр.

Следовательно, если науку отождествлять с познавательной деятельностью вообще, то и истоки ее надо искать в начале человеческой истории. Человек как разумное существо не мог существовать, действовать, развиваться без познания окружающего мира и самого себя (система «Универсум – Человек»),

В этой системе и в прошлом, и в настоящее время совершается два движения: от универсума к человеку и от человека к универсуму. Движение ОТ универсума (все формы потенциального и актуального бытия) к человеку предстает как духовное освоение универсума, т. е. превращение чуждой реальности в свою. В этом процессе совершается две духовно-отражательные операции: познание и оценивание. По В. П. Тугаринову, это ответ на два вопроса: «Что есть?» и «Как отнестись?».

Ответ на первый вопрос развертывается исторически в границах ТЕОРИИ ПОЗНАНИЯ (гносеологии), а ответ на второй вопрос в границах ТЕОРИИ ОЦЕНИВАНИЯ (аксиология). Но это разграничение придет лишь в XIX в. (Кант, Риккерт и др.).

Второй аспект движения представлен преобразовательной деятельностью человека: практическое освоение универсума. Оно предполагает выработку методологии освоения и праксиологической технологии освоения (методология и праксиология).

Таким образом, исторически складывается базовая система отношений Универсума и Человека:

На полюсе духовного освоения универсума человеком при помощи познавательных и оценочных операций исторически складывается КАРТИНА МИРА (Мир), а на полюсе практического освоения универсума человеком формируется СРЕДА (вторая природа).

Практические потребности (Ф. Энгельс) прежде всего детерминировали развитие познавательных способностей человека от описательно-эмпирических до объяснительно-теоретических. На первых этапах человеческого общества именно в этих границах и формировалась научная деятельность, НАУКА. Отсюда и ее типичное определение как генератора (производителя) ЗНАНИЙ. Оценка еще не входила в ее функцию. От познания ждали прежде всего методов к практическому действию. Понятно, что сами практические действия тоже не входили в задачу и функции науки.

Следовательно, с самого начала наука во всех ее видах (а сначала в синкретическом состоянии) выполняла две функции:

а) познавательную и

б) методологическую.

Это можно увидеть на примере истории развития математики, механики, физики.

Кстати, уже здесь можно фиксировать общеисторическую ЗАКОНОМЕРНОСТЬ развития науки: становление первоначально тех наук, которые связаны с базовыми, элементарными формами материи и движения. Исторически возникают науки, изучающие механические формы и процессы (земная и небесная механика), затем – физические формы и процессы, потом – химические формы и процессы, далее – биологические формы и процессы и наконец – социальные формы и процессы. Подобную закономерность мы обнаружим и в движении технического потенциала общества: от технических систем, компенсирующих телесные недостатки человека, к техническим системам, компенсирующим сенсорные недостатки, и от них – к современным системам, компенсирующим ограниченность интеллектуально-информационной деятельности человека.

В дальнейшем общество предъявляет к науке требования не только познавать реальность и формировать методы деятельностного к ней отношения, но и требования оценки объектов с позиции различных (нравственных, политических, правовых, экономических и пр.) критериев. В работах Канта и Гегеля и их учеников уже выстраивается концепция аксиологической (оценочной) функции науки. А К. Маркс не только в 11-м тезисе о Фейербахе (философы до сих пор лишь объясняли мир, в то время как дело заключается в его изменении), не только в концепции «обмирщения» философии, но и в «Капитале» обосновывает необходимость праксиологической функции науки: «превращение науки в непосредственную производительную силу общества», «техника – это овеществленная сила знания».

Таким образом, можно говорить, что исторически наука обретает еще две функции:

в) аксиологическую,

г) праксиологическую.

Следовательно, можно констатировать в процессе становления науки прежде всего обретение ею всей полноты функций в системе освоения отношений Универсума и Человека.

Понятна в связи с этим ограниченность толкования науки как познавательной или методологической, или аксиологической, или праксиологической деятельности. Наука – это синергетическое образование, а в ней как в части, как в элементе, как в виде представлены исторически все функции освоения Универсума.

Но это лишь функциональный подход в анализе генезиса науки. Он характерен и для философии, и для религии, и для искусства и других типов мировоззрения. Важно определить специфику становления научного отношения человека к универсуму.

Понятно, что наука вырастает на базисе познавательной деятельности, но эту деятельность осуществляет не только она. Прежде всего в системе познавательной деятельности исторически вызревают ее верхние этажи: рациональные, логические, теоретические, абстрактно-концептуальные. Иначе говоря, наука стремилась и стремится до сих пор преодолеть чисто эмпирический, описательный, информативный, чувственно-эмоциональный уровень знаний об объекте. Она стремится на основе эмпирических знаний (факты, протокольные предложения и пр.) сформулировать ЗАКОНЫ данного объекта, внутреннюю логику его бытия, сущностные основы предмета. А сделать это можно лишь на основе возвышения от эмпирического к теоретическому, от чувственно данного к рационально-логическому моделированию свойств, процессов, отношений объекта. Это и представлено в ТЕОРИИ.

Историческое движение науки как формы ее самоопределения представлено в двух аспектах:

1) необходимо было подняться от эмпирического описания к теоретическому обобщению;

2) необходимо было теоретические обобщения выразить в системе законов.

Эти два параметра – Теория и Закон – до сих пор остаются специфическими именно дня науки, для научного познания.

Разумеется, сама теория и ее концентрированное выражение – закон являются высшими формами существования научного знания. Динамика познавательной деятельности была осознана наукой (и в этом состоит одно из важных ее значений дня общества) и выражена в логике движения знания: «проблема – гипотеза – теория». Общим дня них и дня других форм результатов познавательной деятельности является понятие «знание». Знание – это субъективная форма бытия объекта. Объект безотносительно к бытию субъекта представляет собой предмет, который соотносим с человеком. Когда человек превращается в СУБЪЕКТА познания, тогда предмет становится ОБЪЕКТОМ. Возникает новая оппозиция:

В процессе познавательных операций объект «пересаживается» в голову субъекта, моделируется, познается и пр. В сознании субъекта возникают различные образы объекта: субъективные формы его бытия. Наука и занимается моделированием объектов, субъективным представлением объекта в разных формах и видах ЗНАНИЯ. Естественно и определение ее как генератора знания.

Понятно, что становление науки не ограничивается самоопределением ее функций [4], не ограничивается ее ориентацией на открытие законов (номологический статус). Наука исторически начинает формироваться как деятельность со всеми ее компонентами: субъект, объект, средства, процесс, условия, результат, система, среда. Этот аспект науки в литературе пока не освещен.

Деятельностное бытие науки внешне выражается в становлении соответствующих ей научных отношений и научных институтов. Так складывается научная сфера общества.

1. Научные потребности.

2. Научные способности.

3. Научная деятельность.

4. Научные отношения.

5. Научные институты.

В ходе исторического становления науки как особой сферы общественной жизни (социальной константы) можно зафиксировать первичные параметры.

A. Наука выделилась из нерасчлененной, синкретической познавательной деятельности.

Б. Ей пришлось обрести теоретико-абстрактную форму, чтобы противопоставить себя всем другим познавательным деятельностям.

B. Логическое развитие научной деятельности от постановки проблем к выдвижению гипотез и их практическому и логическому обоснованию в форме теории приводит ее закономерно к необходимости открытия и обоснования законов своих предметных областей исследования.

Г. Решение познавательных задач приводило к необходимости «оборачивания теории в метод» (К. Маркс), т. е. к решению задач методологического характера.

Д. Нарастание антропологической проблематики в развитии всех наук, особенно с XIX в., приводит к необходимости включения во все научные исследования «антропного принципа», что способствует развитию аксиологического аспекта всех наук.

Е. Познавательные, методологические (технологические) и аксиологические функции науки находят свое отражение в практическом применении ее результатов и в практической оценке ее эффективности, что выражается в XX–XXI вв. в усилении праксиологической функции науки.

Ж. Логика становления научной деятельности с ее субъектом (потребности и способности) формирует научные отношения, которые исторически оформляются в систему научных институтов общества. Формируется научная СФЕРА общества как его социальная константа.

1.2. Понятие науки

Историческое становление науки в системе общества еще не закончилось, поэтому и само истолкование ее сущности, специфики, состава, структуры, функций до сих пор является объектом дискуссий в философии, науковедении, культурологии. В 60-х годах XX в. сложилась целая отрасль исследования науки, которая определяется как науковедение, или «наука о науке». Издано множество работ, проведены серии конференций, посвященных изучению феномена науки, выявлены разные аспекты ее социального бытия: экономические, нравственные, логические, системные, эстетические, психологические, социологические, тендерные и др.

Все это и является объективным основанием для различных субъективных трактовок науки, согласно которым наука – это:

– система знания,

– совокупность результатов познавательной деятельности,

– сама деятельность по производству знаний,

– совокупный общественный интеллект,

– собирательное понятие для всего комплекса наук,

– абстрактно-логическая система знаний,

– система законов мира,

– теоретическое моделирование действительности и пр.

В литературе по науковедению нетрудно найти все эти и иные трактовки. Важно, что все они ограниченны, т. е. не вскрывают всей полноты реального бытия науки. Конечно, наука – это и процесс получения знаний, и сами знания, и их высшая форма – теория, и выражение теорий в законах и т. д.

Как и в других случаях (управление – это управленческая деятельность, искусство – это художественная деятельность, политика – это политическая деятельность, религия – это религиозная деятельность, экономика – это экономическая деятельность и пр.), правильнее и эвристичнее идти по пути представления науки в деятельностном аспекте, т. е. как научной деятельности. О ее специфике сказано выше (номологическое мировоззрение, открытие и исследование законов реального мира). Но понятие «деятельность» открывает перспективы анализа всего богатства компонентов, которые определяют существование и функционирование науки.

Деятельность любого вида не сводится к процессуированию. Во-первых, она включает в себя СУБЪЕКТА деятельности, в нашем случае УЧЕНОГО (исследователя, экспериментатора), т. е. человека, обладающего Потребностью и Способностью к научной деятельности.

Во-вторых, научная деятельность субъекта ориентирована на определенный ОБЪЕКТ (естественная и искусственная реальность), границы (горизонты) которого постоянно расширяются.

В-третьих, научная деятельность осуществляется при помощи различных ИНФОРМАЦИОННО-ТЕХНИЧЕСКИХ СРЕДСТВ (приборы, аппаратура, измерительная техника и пр., вплоть до космических кораблей). Исследование этого компонента закономерно входит в историко-философский анализ ТЕХНИКИ (В. А. Щуров).

В-четвертых, научная деятельность совершается как совокупность различных процедур, операций, действий, функций, которые в совокупности характеризуют ПРОЦЕСС научной деятельности (наблюдение, эксперимент, описание, объяснение, экстраполяция и все другие функции ученого).

В-пятых, научная деятельность объективно нуждается в компенсации ограниченностей ее основных компонентов (субъект, объект, средства, процесс), что определяет необходимость включения в ее систему УСЛОВИЙ. Условия – это компоненты других деятельностей, включенные с компенсаторной функцией в научную деятельность (экономические, финансовые, кадровые, управленческие и иные ресурсы).

В-шестых, научная деятельность не является пустым процессуированием, а ориентирована на получение определенного, запрограммированного субъектом РЕЗУЛЬТАТА. Результат – это не только реализованная цель (ПРОДУКТ), но и побочные, дополнительные, неожиданные следствия (ОТХОД).

В-седьмых, научная деятельность не является хаотическим процессуированием названных компонентов. Она нуждается в их организации, структурировании, что и создает СИСТЕМУ научной деятельности как структурированный состав.

В-восьмых (наконец), система научной деятельности функционирует не в вакууме, а в социальной среде. В этой среде существуют другие системы деятельностей (экономическая, образовательная, управленческая, медицинская и пр.), которые образуют СРЕДУ как потенциал и активную сферу научной деятельности.

Таким образом, научная деятельность предстает как совокупность всех ее базовых компонентов:

Эти восемь компонентов и могут быть положены в основу изложения ТЕОРИИ НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ (это нами сделано по отношению к теории экологической деятельности – Н. Н. Храменков, теории педагогической деятельности – Л. В. Филиппова, теории управленческой деятельности – Г. В. Груздев, С. И. Савчук и др.).

Но на этом системный анализ науки не может закончиться, потому что сама научная деятельность нуждается в субъективных и объективных своих основаниях. Научная деятельность общества субъектно (человеческий фактор) основана на научных Потребностях и научных Способностях общества (анализ А. И. Субетто, О. Л. Краевой). Само же функционирование научной деятельности объективно генерирует соответствующие ей научные Отношения и научные Институты.

Так исторически формируется уже не просто научная деятельность, но целостная НАУЧНАЯ СФЕРА общества, включающая пять базовых социальных образований: научные потребности, научные способности, научную деятельность, научные отношения, научные институты. Все другие характеристики науки являются частными по отношению к названиям базовым, поэтому и ТЕОРИЮ СФЕРЫ общества можно строить по этим пяти разделам.

1. Теория научных потребностей.

2. Теория научных способностей.

3. Теория научной деятельности (восемь компонентов).

4. Теория научных отношений.

5. Теория научных институтов.

Именно в этой общей структуре и происходит становление каждой науки. Для этого любая новая наука (а их свыше 1600), чтобы включиться в «научное сообщество», должна решить серию специфических задач. Без ответа на эти задачи она не может претендовать на статус науки. Эта проблема тоже разработана в нижегородской философской школе.

В историческом становлении любой науки прослеживается пять направлений ее самоопределения (все другие являются вторичными).

A. Предметология – определение и обоснование своего предмета.

Б. Терминология – разработка своего категориального аппарата.

B. Методология – определение специфических методов исследования.

Г. Номология – выявление законов своей предметной области.

Д. Праксиология – определение своей практической значимости.

Так «становились на ноги» математика, механика, физика, химия, биология, социология, психология и другие науки. В этом процессе исторического становления (он может быть и очень длительным, как у психологии например) науки происходит и еще одно важное свершение в рамках укрепления престижа науки: ее отмежевание от всех форм ненаучного (донаучного, вненаучного, псевдонаучного) знания.

Не только в прошлом науке приходилось бороться с различными оккультными направлениями, но и сегодня в связи с ростом авторитета научного знания проявляются различные традиционные и новейшие формы оккультизма. Их особенность заключается в использовании научной терминологии и научных методов (виртуально). Это движение ОКОЛО научного знания весьма широко представлено и в стране, и за рубежом: телекинез, телепатия, ясновидение, колдовство, знахарство, астрология, алхимия, религиозное сектантство, гадания, предсказания и пр.

Не будем игнорировать донаучное знание, выросшее в лоне народного мировоззрения (народная медицина, народная педагогика, народное искусство, народная метеорология, народная кулинария и пр.). Это кладезь народной мудрости, эмпирически явленной в форме традиций, но не достигшей теоретических обобщений (это задача профессиональной науки).

Не будем игнорировать различные версии околонаучного знания, ибо интуиция и эвристика всегда составляли интеллектуальный потенциал науки. К сожалению, после блестящих работ О. Тихомирова, В. Пушкина, В. Пономарева и других наших специалистов по эвристике (60—70-е годы XX в.) исследования в этой области не активизируются. Общее определение эвристики как способностей нахождения оптимального варианта без перебора всех возможных (В. Пушкин) остается верным с научной точки зрения. Но в этом ключе и предстоит рассмотреть интуицию, озарения, вдохновения, творчество во сне, инсайты и пр.

Мы убеждены, что в XXI в. будут не только найдены закономерности эвристического мышления человека, но и вся система образования будет построена на этой основе.

Легко говорить об антинаучном знании, поскольку оно выступает с открытым забралом: это все виды отрицания исторически завоеванных наукой достижений (антидарвинизм прежде всего). Эволюционная концепция развития человечества на Земле научно доказана и подтверждается последними исследованиями ученых. Серия эдиктов пап римских с 60-х годов XX в. свидетельствует об этом. Наука требует доказательств и опирается на доказательства (практические или логические).

В связи с этим полезно расширить само понятие «знание», ибо оно иногда (и даже чаще всего) связывается только с истинным знанием. Полезно вспомнить диалектическую мысль Ф. Энгельса в «Анти-Дюринге», что любое знание является и истинным, и ложным, что и заблуждение-тоже знание, но знание ложное. Все это позволяет понять диалектику абсолютной и относительной истины: они не метафизически разграничены, а представляют собой две стороны одной медали. Любая истина абсолютна, поскольку она истина, т. е. фиксирует реальное состояние объекта, но она же и относительна, потому что фиксирует не полноту объекта и его свойств, а только некоторые его грани. Иначе говоря, правильнее говорить не об абсолютной и относительной истине, а об абсолютности и относительности одной и той же истины. И это нетрудно доказать на любом примере.

Понятие «знание» является базовым, родовым по отношению не только к истине (истинное знание), но и к заблуждениям, ошибкам, лжи, гипотезам, проблемам и т. п. Ведь любой вид знания является в конечном счете адекватным или неадекватным субъективным ОТРАЖЕНИЕМ объективной реальности. В философии (блок гносеологии) в основном (тысячи статей, монографий, диссертаций) рассматривались и рассматриваются проблемы истины (истинного знания): абсолютная и относительная истина, абстрактная и конкретная истина, объективность и субъективность истины, вопросы верификации и фальсификации и т. д. Проблемам ложного, неадекватного знания, вероятностного, проблематичного, вненаучного, оккультного знания посвящен ряд работ таких авторов, как П. В. Копнин, Ф. А. Селиванов, И. Мочалов, Е. Жариков, А. Китайгородский. Актуализация этой проблематики связана в последнее время с широким популистским развитием всех видов и форм оккультных направлений. Не все они связаны с религиозной тематикой, а скорее, культивируют суеверные домыслы, облекая их в квазинаучную или псевдонаучную терминологию. Ряд проблем рассмотрен в интересной статье А. К. Сухотина «Гносеологический статус вненаучного знания» (Вестник Томского государственного педагогического университета. Серия: Гуманитарные науки. Спецвыпуск № 3(19). – Томск: ТГПУ, 2000. С. 80–84).

Автор выделяет три слоя в науке: 1) ядро науки, 2) защитный (охранный) пояс науки и 3) вненаучное знание. К ядру науки он относит «апробированное эмпирическими проверками, испытанное длительной практикой научных исследований и оправданное в эффективных производственных приложениях знание» [Там же. С. 80]. Иначе говоря, это достоверное знание.

Защитный (охранный) пояс науки включает в себя такое знание, которое является или вероятностным (гипотетическим) или проблематичным. Его задача – «оберегать ядро науки от поспешных выводов, могущих оказаться ошибочными» (Там же. С. 80]. Правда, важно учитывать и эвристическую (поисковую) функцию этого слоя научного знания (см.: Дорожкин A. M. Научный поиск как постановка и решение проблем. – Н. Новгород: Нижегородский гуманитарный центр, 1995).

В этом втором слое можно выделить два типа знания: а) проблематичное (знание о незнании) и б) вероятностное (гипотетическое). Такой подход важен, в частности, для разграничения двух видов эксперимента: а) исследовательского, основанного на проблеме, и б) критериального, основанного на гипотезе.

Таким образом, имеется три типа знаний:

– достоверное (теория),

– проблематичное (проблема),

– вероятностное (гипотеза).

По сути, в этих формах и осуществляется движение науки: «проблема – гипотеза – теория». Научные законы и константы – это не что иное, как квинтэссенция теории, теоретического, достоверного знания.

К области вненаучного знания автор относит религиозные верования, мифологические образы, предания, легенды, суеверия, художественные образы, сказочные сюжеты, рецепты магии и колдовства. Это, так сказать, «научно терпимое знание», по отношению к которому, по мысли автора, надо проявлять толерантность. Это обусловлено тем, что в данном слое наука может черпать подсказки для постановки проблем, выдвижения гипотез, для новых направлений научного исследования (Г. Шлиман, П. Бажов, И. Ефремов, П. Дирак, Г. Вейль, И. Кеплер, Г. Кантор, Б. Раушенбах, А. Миллер, Я. Пропп и др.).

Этот слой достаточно аморфен, но в нем тем не менее можно выделить некоторые специфические типы:

– аксиоматическое знание (аксиомы), основанное на «миллиарды раз повторенной практике» (В. И. Ленин), которое вполне можно включить во второй слой науки;

– постулативное знание (постулаты), которое декларируется, но предполагает и допускает верификацию и фальсификацию. Его тоже можно включить во второй слой науки;

– догматическое знание (догмы, догматы), не требующее проверки и доказательств, а обращенное к вере человека;

– виртуальное знание (образы-конструкты), не нуждающееся в отнесении его к объективной реальности, а значит, и в верификации, и фальсификации (художественные образы, сказки и т. п.).

Остается лишь назвать еще один тип – «ложное знание», т. е. знание, явно не соответствующее реальности (заблуждения, ошибки, погрешности). Иногда ложному знанию отказывают в статусе «знания», но выше мы уже сказали, что любое знание – это субъективное отражение реальности, отражение адекватное или неадекватное. Ложное знание – это и есть пример неадекватного отражения объекта субъектом.

Таким образом, можно предложить в качестве гипотезы следующую типологию знаний.

1. Достоверное (теория).

2. Проблематичное (проблема).

3. Вероятностное (гипотеза).

4. Аксиоматическое (аксиома).

5. Постулативное (постулат).

6. Виртуальное (конструкт).

7. Догматическое (догма).

8. Ложное (ложь и заблуждение).

Эта проблематика, на наш взгляд, должна составить содержание когнитивного аспекта гносеологии как теории познания. Уже такой подход открывает перспективы таксономизации науки, т. е. выделения и анализа в ней таксонов – единиц знания с их содержательной и специфической интерпретацией: теория, идея, проблема, гипотеза, аксиома, постулат, догма, конструкт, закон, константа, учение, доктрина, концепция, ложь, заблуждение, проект, прогноз, модель, программа. Такая задача пока не решена.

Особый аспект самоопределения науки – это ее отношение к комплексу псевдопроблем (мнимых проблем), т. е. к совокупности псевдонаучных исследований. Здесь обилие научной терминологии, ссылок на авторитеты, на известные и доказанные теории, но предлагаются такие постулаты, которые противоречат всем научно доказанным положениям.

Понятие проблемы, псевдопроблемы, мнимой проблемы и понятий в научной литературе разработано недостаточно. Можно назвать работы Е. Жарикова, И. Мочалова, А. Китайгородского, П. Копнина, А. Дорожкина. Важны критерии разграничения проблемы и псевдопроблемы. В книге профессора Китайгородского «Реникса» эти критерии более или менее выявлены. По его мнению, псевдопроблема – это такая проблема, которая:

– давно решена в истории науки,

– противоречит всем доказанным научным положениям,

– не имеет оснований (практических и теоретических) для ее разрешения.

Открытие Америк и изобретение велосипедов давно известны науке, но есть и проблема «перпетум мобиле» и т. п. Мы здесь не говорим пока о «промышленном шпионаже», об «утечке мозгов», о «пиратстве» и т. п. умышленных способах плагиата. Но существует и дублирование открытого и изобретенного на неумышленной, бессознательной основе: Ломоносов и Лавуазье, Попов и Маркони, Ньютон и Лейбниц и т. п.

Современная система патентования и других юридических способов закрепления авторства гарантирует всего лишь признание авторства, но не собственность на интеллектуальную новацию.

Анализируя историческое развитие научной сферы общества, можно прийти к двум важным констатациям:

а) все достижения науки – результат совокупного действия интеллекта, а значит, и совокупным общественным интеллектом,

б) интеллект и его достижения не могут быть товаром в экономическом смысле слова, поэтому понятие интеллектуальной собственности социально (общественно) несостоятельно.

1.3. Типология науки

Исторический процесс формирования новых наук, особенно с эпохи Возрождения, приводит к дифференциации общенаучного знания. В границах общих наук складываются частные науки, которые при своей дифференциации и при смыкании с другими науками образуют то дисциплинарное множество научного поля, которое мы имеем сегодня. По свидетельству А. К. Сухотина, сегодня на планете более 900 сложившихся и около 700 становящихся наук.

Такое множество научных образований затрудняет не столько их дифференциацию, сколько типологизацию. В истории науки уже у Гегеля мы встречаем выделение крупных блоков научного знания: «механика», «физика», «химия», «биология», т. е. по формам движения материи (природы). О. Конт к этой типологии добавил социологию и этим охватил все предметные области науки. Ф. Энгельс в «Диалектике природы» собирал материал для систематизации научного знания, продолжая общую логику Гегеля и Конта: типология по формам движения материи от простейших до высших. Этот подход и позднее будет представлен в работах науковедов (например, Б. М. Кедрова):

– науки, изучающие механическую форму движения,

– науки, изучающие физическую форму движения,

– науки, изучающие химическую форму движения,

– науки, изучающие биологическую форму движения,

– науки, изучающие социальную форму движения.

Поправки в эту типологию вносились в связи со становлением комплексных (стыковых) областей научного знания: био– химическая, геологическая, кибернетическая. Это уже отражено в работах Б. М. Кедрова. В 50—60-е годы велись споры о месте сознания (психики) в структуре предметных областей научного знания вплоть до объявления сознания высшей формой движения материи (Ф. Ф. Кальсин).

В работах Пермской философской школы (В. В. Орлов) в связи с анализом мирового закономерного процесса исключается механическая форма движения и базовой считается физическая.

Мы считаем, что стыковые (комплексные, гибридные) формы движения и изучающие их науки не следует рассматривать в качестве самостоятельных и базовых: это переходные процессы. Механическую, базовую, низшую форму нельзя игнорировать, ибо она основана на специфическом противоречии «притяжение – отталкивание» и описывается в серии наук, изучающих закономерности именно этого противоречия (начиная с законов Ньютона, Кеплера и др.).

Пока трудно определить типы наук (их виды и подвиды) без обращения к их предметному основанию. Иначе говоря, в основу типологии наук рационально положить типологию их предметных областей. На сегодня можно констатировать историческое выявление и исследование четырех таких предметных областей: природа, техника, общество, человек. Тогда мы и получаем четыре междисциплинарных научных комплекса: естествознание, технознание, обществоведение, человековедение.

Естествознание – учение о природе, естественные науки.

Технознание – учение о технике, технические науки.

Обществоведение – учение об обществе, общественные науки.

Человековедение – учение о человеке, гуманитарные науки.

Природа – это все естественные явления, возникшие и существующие независимо от человека.

Техника – это все искусственные (человекотворные) явления как материальные средства человеческой деятельности.

Общество – это все исторически возникшие социальные явления, человеческое сообщество со всеми его характеристиками.

Человек – это единичный представитель человеческого общества, единичный субстрат социальных систем.

В самом начале полезно обратить внимание на использование в двух случаях понятия «знание», а в двух других – «ведение». Дело в том, что естественные и технические науки, отвечая на потребности практики, стремились и стремятся выработать именно знания о своих объектах (природа и техника). Без этих знаний, выраженных в теоретической форме и четких законах, не может оптимально совершаться человеческая деятельность. Человечество требовало от естественных и технических наук точных, проверенных, систематизированных знаний, а не ведений. Учения об обществе и о человеке с самого начала были субъективно насыщенны, полиинформационны, не строги, обременены эмоциями, чувствами, догмами, нормами, догадками и т. п. нестрогими формами отражения, т. е. ведением.

Принципиально также и то, что в структуре каждого из четырех комплексов можно выделить аналогичные уровни знаний – ведений: частнотеоретический, общетеоретический и мировоззренческий.

Внешний, поверхностный, уровень представлен совокупностью частных наук:

– в естествознании: механика, физика, физикохимия, химия, география, геология, ботаника, зоология, генетика и пр.;

– в технознании: техническая механика, теоретическая механика, основы конструирования, основы технологии, детали машин, электротехника, техническая кибернетика, вычислительная техника, информатика и пр.;

– в обществоведении: история, языкознание, социальная психология, юриспруденция, экономическая теория, филология, семиотика, религиоведение, культурология и пр.;

– в человековедении: анатомия человека, физиология человека, психология, эргономика, акмеология, ювенология, иммортология, социализация личности и пр.

Число этих частных наук увеличивается, что и создает прежде всего трудности типологизации науки.

Внутренний, ядерный, уровень представлен основными типами мировоззренческого учения о природе, технике, обществе и человеке. Этих типов мировоззрения (учения о системе «универсум – человек») шесть:

– мифология – символическое мировоззрение,

– народное – традиционное мировоззрение,

– религиозное – догматическое мировоззрение,

– искусство – образное мировоззрение,

– философия – концептуальное мировоззрение,

– наука – номологическое мировоззрение.

Синкретическое учение об универсуме и человеке исторически складывается как синтез, совокупность знаний и ведений этих шести типов мировоззрения. Между ними существуют различные (диалог и конфронтация) отношения со стремлениями или абсолютизировать свое знание, или дополнить его знаниями и ведениями из других типов.

Особую сложность составляет выделение среднего, общетеоретического уровня в структуре каждого комплекса. Частнотеоретический уровень дает знания для обобщений, для выработки на основе того или иного типа мировоззрения общей, целостной картины природы, техники, общества и человека. Некоторые частные науки претендуют на это «срединное» место: физика в естествознании, общая теория техники – в технознании, история – в обществоведении, психология – в человековедении, но они не могут дать целостной и общетеоретической модели (картины) определенной предметной области.

Видимо, решение должно прийти в XXI в. в связи с общей тенденцией концептуализации и методологизации знаний. В частности, в области естествознания явно просматривается тенденция к занятию этого среднего уровня со стороны экологии, ибо именно экология изучает и абиотические, и биотические системы, и неживую и живую природу, и литосферу, гидросферу, атмосферу и биосферу. Ее «ноосферная» форма – это перспектива интегрального учения о природе в ее отношении к технике, обществу и человеку (А. И. Субетто).

В области технознания на сегодня вперед вырывается такая область синтетического знания о технике во всех ее видах, как теория дизайна. В пользу дизайна говорит хотя бы то, что он интегрирует в себе технические, технологические, конструктивные знания и умения человека и впитывает в себя знания из трех других комплексов. К тому же все лучшие виды технической продукции на планете в XX в. созданы именно дизайнерами.

В области обществоведения самые надежные перспективы в отношении занятия среднего места у социологии. Социология – это общая теория социума. Она изучает все сферы, процессы, компоненты, закономерности общественной жизни в отличие от любой частной общественной науки.

Такая интеграция знаний в пределах общих теорий всех четырех комплексов позволит существенно изменить учебные программы образовательных учреждений введением сквозных (на протяжении всех лет обучения) интегрированных курсов:

• основы экологии,

• основы дизайна,

• основы социологии,

• основы антропономии.

О последнем блоке необходимо сказать особо.

В комплексе человековедения все более стремятся утвердить различные антропологические дисциплины: культурная антропология, социальная антропология, философская антропология и т. д. Издано уже множество учебных пособий. Но все это неэффективно, потому что антропология как учение о расово– биологических особенностях человека развивается давно, и потому прилагательные не меняют частного характера этой науки. Нужна интегрированная общая теория человека, основанная на накопленных результатах множества частных наук о человеке. Это место общей теории человека может и должна занять новая интегрированная область знания о человеке – АНТРОПОНОМИЯ.

Антропономия изучает не человечество, а человека: не биологические, психологические, культурные и другие его качества, а всю совокупность качеств человека, которые определяют его меру. Используя генетический принцип движения знания, можно и саму структуру антропономии выстроить достаточно четко.

1. Теория рождения человека.

2. Теория потенциала человека (потребности и способности).

3. Теория социализации человека.

4. Теория деятельности человека.

5. Теория социальных отношений человека.

6. Теория институционализации личности.

7. Теория судьбы человека.

8. Теория идеального человека.

Все эти теории в заданной последовательности впервые изложены в нашей монографии «Антропономия. Общая теория человека» (Н. Новгород: НАСА, 1991).

Особая проблема в блоке «типология науки» – это проблема выделения в ней основных отрядов, т. е. институциональных и неинституциональных образований. Анализ современного состояния науки позволяет говорить о четырех ее отрядах (эшелонах).

2. Отраслевая наука как институциональные научные центры исследования отраслевых проблем народного хозяйства.

4. Самодеятельная (общественная) наука, представленная множеством разнообразных научных общественных объединений, организаций: научное общество учащихся, студенческое научное общество, объединения рационализаторов и изобретателей, центры ноу-хау, общественные академии, научные кружки и т. п. Эти объединения могут быть институционализированы, а могут существовать неформально. В них получают значительные научные результаты, пишут диссертации, издают монографии и т. д. Им принадлежит будущее, потому что именно в этих бескорыстных формах реализуется научная самодеятельность народа, реализуется как научный потенциал.

Наконец, при типологии науки нельзя забывать о традиционном выделении в ней фундаментальных наук, ориентированных на исследование, и прикладных, ориентированных на разработки.

1.4. Научная деятельность

Наука как сфера общественной жизни существует только благодаря тому, что есть научная деятельность. Научная деятельность – это функциональный стержень научной сферы. В ней реализуются научные потребности и способности общества, и она генерирует научные отношения и институты.

Цель научной деятельности любого уровня и вида – производство знаний эмпирического или теоретического характера. В этих знаниях моделируется реальный мир, ибо наука в ее специфическом виде ориентирована на изучение реальности (естественной и искусственной, природной и общественной).

Для осуществления научной деятельности необходимо наличие всего набора ее компонентов. Согласно общей концепции деятельности мы уже знаем, что именно восемь компонентов определяют реальность (а не потенциальность) научной деятельности.

Субъект. Функционирование научной деятельности определяется активностью ее субъекта. Таковым является УЧЕНЫЙ в самом широком смысле слова (экспериментатор, наблюдатель, теоретик, анкетер, исследователь, аналитик, эксперт, консультант и др.). Формирование человека в ученого осуществляется за счет развития двух сущностных сил: потребностей и способностей.

Научные потребности – это потребности в генерации знаний. Если в целом потребности как побудительная сила представляют собой противоречия необходимого и фактического состояния человека, то и научные потребности выражают рассогласование между фактическим и необходимым состоянием знания о том или ином объекте. Если одни довольствуются наличным, фактическим знанием и действуют в пределах его, то другие раздвигают границы знания, исследуют непознанное. Они и становятся учеными.

Разумеется, формирование потребностей происходит не сразу. Движение в субъективном мире человека осуществляется от влечений к желаниям, к стремлениям, хотениям, интересам, ценностным ориентациям, целям и в конечном счете к программам научной деятельности.

Научные способности – это социально заданные возможности образования на биопсихическом субстрате человека функциональных систем (умений) для осуществления научной деятельности. Научные способности основаны на двух субстратах: биопсихическом субстрате человека (задатки) и сложившихся исторически социокультурных программах науки (способы). Этапное соединение этих двух субстратов – задатков и способов – и формирует способность к научной деятельности.

При этом необходимо иметь в виду качественное и количественное разнообразие самих субстратных задатков, которые или генетически, или в ходе социализации предстают в разных формах:

• задатки,

• одаренность,

• талантливость,

• гениальность.

Это не стабильные, а мобильные характеристики человека, производные от его труда, упражнений, практики и силы потребностей. Наукой занимались и будут заниматься люди со всеми четырьмя уровнями способностей, но великие открытия принадлежат талантам и гениям.

Что касается социокультурных программ, то они предстают в исторически сложившихся видах: от умений и навыков к приемам и способам, от методик к методам исследования. Высшей формой развития научных способностей является МЕТОД, т. е. владение методологией научного творчества.

Давно известно, что без эффективной методологии не может быть ни эффективной теории, ни истории данной отрасли знания. Это следует из самой природы понятия «метод». Проблема эта просто решена в работах П. В. Копнина в 60-х годах XX в.: знание, обращенное к объекту, – это теория, а знание, обращенное к субъекту, – это метод. К. Маркс прекрасно понимал эту двуобращенность знания, говоря о принципе «обращения теории в метод». Эти две мудрости до сих пор не усвоены философами и специалистами. Базовое понятие – знание. Знание, обращенное к объекту – это теория, гипотеза, проблема, учение, доктрина, концепция, модель и пр. Знание – это субъективная модель объекта (ложная, истинная, вероятностная, проблематичная и пр.), это субъективная форма отражения объекта. Это информационная, гносеологическая сторона проблемы. Но знание должно функционировать. Вот эта трансформация знания в способ, принцип, прием, в праксиологический инструмент и превращает его в метод, или инструментально трансформированную теорию, знание. Уже здесь обнаруживается множество проблем, выходящих за границы традиционной гносеологии. Возникает обширная проблематика теории знания: эпистемология.

В самом начале нам было важно обозначить направление исследования – трансформация теории в метод. Перспектива создания общей методологии еще впереди (10–20 лет). Важно фиксировать, что практически все науки (1600) в конце XX – начале XXI в. нуждаются в четкой, эффективной, оптимальной методологии. Все науки ввели в свое содержание «антропный принцип»: уже потянулись к эргономике, к дизайну, к методологии науки, техники и научного творчества и т. д.

Благодаря бездарной критике и философов, и околонаучных специалистов забыли о диалектике, о диалектическом методе, о диалектической логике. Для консерваторов и ортодоксов диалектика примитивно сводилась к методу (с чертами и законами) в рамках диалектического и исторического материализма. Но диалектика богаче «кремлевских представлений», и словарей, и энциклопедий. Пора вспомнить великих диалектиков планеты: Гераклит, Демокрит, Платон, Аристотель, Фихте, Кант, Гегель, Маркс, Энгельс, Ленин, Копнин, Ильенков, Селиванов и др. Учиться диалектическому анализу любой проблемы надо именно у них. Классика – это то, что не знает «печати времени», она инвариантна и работает всегда.

Проводя содержательный анализ диалектического метода, отметим, что все попытки свести его к законам диалектики (а они аморфны, неполны и пр.) примитивны. В 50—60-х годах XX в. к законам (число которых пока неизвестно) спасительно причислили принципы диалектики: принцип развития, принцип взаимосвязи, принцип детерминизма, принцип историзма, принцип объективности, принцип конкретности, принцип относительности и пр.

Потом вспомнили, что диалектический метод связан с использованием парных диалектических категорий: сущность и явление, общее и особенное, необходимость и случайность, причина и следствие, часть и целое, структура и элемент… Вроде на сегодня поток остановился, а может и нет.

В конечном счете сегодня ДИАЛЕКТИКУ КАК МЕТОД можно представить в виде треугольника:

Отсюда понятны перспективы разработки диалектического метода. Если метод (законы, принципы, категории) – это инструментальная трансформация теории, то необходима прежде всего соответствующая разработка теорий: теория поляризации, теория меры, теория отрицания, теория развития, теория относительности, теория детерминизма и т. д. Литературы на этот счет уже достаточно, но необходима методологическая трансформация этих теорий. Здесь еще многое предстоит сделать. Нам на протяжении ряда лет приходилось решать эту проблему: методологическое использование и обоснование принципа поляризации, принципа мерности, принципа системности, принципа детерминизма, принципа отражения (обобщения сделаны в монографии «Введение в общую методологию». – Н. Новгород, ННГАСУ, 2002). При этом до сих пор приходится решать три задачи:

а) обоснование диалектической природы всех суперсовременных принципов, подходов и т. д. (системный, структурный, генетический, синергетический, герменевтический и др.). Напрасно эти новые принципы и подходы противопоставляют диалектике, диалектическому методу. Он содержательно богат и имплицитно содержит в себе не только названные, но и иные принципы. Кстати, сам метод – это система принципов, потому что и законы, и категории обретают методологический статус, только когда они становятся инструментами, субъективными установками у исследователя;

б) методологические исследования содержания названных выше принципов;

в) практическая демонстрация «работы» данных диалектических принципов при исследовании самых разных научных проблем: система эстетики как науки, система эстетических категорий, система дизайна, система социума, типы организации экономической сферы общества, система социализации, методология приватизации, социодинамика общественного интеллекта, всестороннее развитие личности, методология социального проектирования и др. (около 800 наших работ). Есть и практические внедрения: школа XXI в., Центр валеологии и экологии человека, система управления качеством продукции.

Иначе говоря, диалектический метод во всем богатстве его содержания продолжает работать в самых разных научных областях. Развивать его надо, игнорировать нельзя.

Постмодернизм второй половины XX в. имеет не столько теоретическое, сколько разрушительно-методологическое значение. Это выражается и в доминирующей терминологии при характеристике постмодернизма: эклектика, плюрализм, дискурс и т. п. Мы рассматриваем метод и теорию как полярные понятия. Общее дня них, базисное, единое понятие – это знание. Теория – это систематизированное знание, обращенное к объекту, а метод – это теоретическое знание, обращенное к субъекту. В соответствии с известным положением К. Маркса об «оборачивании теории в метод» можно говорить, что в ходе развития любой науки происходит трансформация ее теорий в методы (методологическая трансформация теории): теория эксперимента – метод эксперимента, теория моделирования – метод моделирования, теория противоречия – метод поляризации и т. д.

Историческое развитие философии и всего ряда, прежде всего, естественных наук привело к становлению диалектического метода (диалектики). Теория диалектики трансформировалась в диалектический метод (Сократ, Платон, Аристотель, Гераклит, Гегель). Если сущность диалектики как теории – это учение о единстве противоположностей, учение о раздвоении единого на противоположности и изучение их противоречивого отношения (В. Ленин), то сущность диалектики как метода – это сама инструментальная система принципов поляризации, раздвоения единого на противоположности.

Диалектическому методу обычно противопоставляют метафизический, но сам метафизический метод трактуют ограниченно, как учение о стабильности, покое, абсолютности, порядке, неизменности и т. п. Диалектическое понимание мира предполагает раздвоение единого на полярности. Любой объект представляет собой единство противоположностей: единство абсолютного и относительного, стабильности и изменчивости, покоя и движения, порядка и хаоса, закрытости и открытости, необходимости и случайности, возможности и действительности и т. д. Вся система диалектических категорий (а они парные) и нужна как логический инструмент осознания объективной полярности явлений. Но сущность метафизического (в смысле антидиалектического) метода и состоит в односторонности, в абсолютизации какой-то одной стороны у явлений, поэтому метафизик и рассуждает по принципу «или… или…», а не «и… и…» (Ф. Энгельс). Если это так, то метафизический метод и проявляется в двух своих формах: догматической и релятивистской.

Метафизик-догматик абсолютизирует стабильную, устойчивую сторону явлений: все в мире покоится, все абсолютно, все неизменно, изменения только количественные, «ничто не ново под Луной», всякая система замкнута, свет обладает корпускулярной природой, в обществе должны господствовать традиции, «лимит на революцию исчерпан», биологические виды постоянны и пр.

Метафизик-релятивист абсолютизирует изменчивую, подвижную сторону явлений: «все течет, все изменяется», все относительно, изменения только качественные (теория катастроф), свет обладает волновой природой, все зависит от субъективной воли человека, в обществе должны господствовать новации и пр.

Но кроме метафизика-догматика и метафизика-релявиста есть еще метафизик-эклектик. Эклектика – это софистическая форма диалектики. Ее сущность в плюралистическом подходе к любому объекту. Эклектик тоже скажет «и…, и…» да еще добавит к этим двум «и» серию факторов, аспектов, сторон. Плюрализм прагматизма и вырос на базе «теории факторов». К диалектической полярности «общественное бытие – общественное сознание», «базис – надстройка», «материя – сознание», «движение – покой», «причина – следствие» и т. д. эклектик, руководствуясь принципом плюрализма, будет добавлять множество факторов и аспектов: бытие, сознание, географическая среда, народонаселение, политика, наука, исторические личности и т. д.; базис, надстройка, семья, язык, религия, государство и т. д.; движение, покой, равновесие; причина, следствие, условия и пр.

Во всех подобных случаях нарушается единое основание деления. Да об основаниях эклектик и не думает, потому что метафизическая эклектика базируется не просто на плюрализме, но и на безосновательной декларации, на безосновательном постулировании выдвигаемых факторов, аспектов, сторон. Так эклектика вместе с плюрализмом и постулированием и создает «методологию» постмодернизма.

Так, в XIX-XX вв. постулируются многочисленные и произвольные методы с целью разрушения единой диалектической методологии исследования: цивилизационный, генетический, аксиоматический, культурологический, системный, структурный, функциональный, герменевтический, синергетический, системно-генетический, структурно-функциональный, семиотический и пр. Самое главное заключается в том, что диалектический метод имплицитно, в свернутом виде, потенциально содержит в себе все эти и иные методы, подходы, аспекты. Более того, только с позиций диалектики и можно понять внутреннее содержательное богатство названных или еще не выявленных методов.

Например, синергетический метод анализа объектов базируется на диалектическом единстве таких полярностей, как часть и целое, род и вид, элемент и система, состав и структура, порядок и хаос, потенциальное и актуальное, единство и многообразие и т. д.

Культурологический подход не может не учитывать объективной поляризации общественных явлений на ценности и антиценности, на культуру и антикультуру. При семиотическом или герменевтическом анализе не обойтись без поляризации объектов на знак и значение, кодирование и декодирование, отправитель и адресат, значение и смысл, понимание и интерпретация и т. д. Системный подход предполагает поляризацию в объекте состава и структуры, субстрата и функции, части и целого, связи и обособленности, закрытости и открытости, порядка и хаоса и др.

В серии наших работ по философии, эстетике, дизайну, социологии, культурологии, теории социального управления и т. д. конкретно показана действенность именно диалектического метода. Надо не игнорировать и критиковать его, а развивать, эксплицировать богатство этого метода, не подменяя его постулатами «новейших» эклектических «методов».

Объект. В качестве предметной области научных исследований выступает вся реальная и виртуальная реальность. Исследовать можно не только наличные явления, но и те, которые прогнозируются, конструируются, концептуально задаются.

По временной характеристике все объекты исследования можно разделить на три группы:

• прошлое – ретроспективное исследование,

• настоящее – презентивное исследование,

• будущее – прогностическое исследование.

Это не значит, что ученый может ограничиваться только одним аспектом. Если в исторических науках доминирует ретроспективное направление, то в теоретических науках представлены все три аспекта. В последнее время все более утверждает себя как самостоятельное – прогностическое направление (футурология).

Следует сказать и о банальном разделении объектов анализа на естественные (природа) и искусственные (общество). Поскольку в обществе созданы искусственные технические предметы, постольку исторически и появились традиционные выделения естественных, технических и общественных наук.

Был забыт человек как особый объект исследования, поэтому с 1966 г. мы выделяем четвертый блок наук: гуманитарные, науки о человеке.

Особая проблема для науковедческого анализа – это проблема разграничения Предмета и Объекта исследования. Современные ВАКовские требования предполагают определение предмета и объекта исследования в диссертациях.

На сегодня в философской литературе сложилось две концепции на этот счет:

а) объект – это та реальность, на которую ориентирован исследователь, а предмет – это грань, аспект этой реальности, т. е. объекта (В. Лекторский);

б) предмет – это та реальность, на которую ориентирован исследователь, а объект – это грань, сторона, аспект предмета (Л. А. Зеленов).

Первая концепция научно некорректна, потому что предмет существует первично в системе полярности «предмет – человек». Объект противоположен субъекту, а не человеку. Традиционная полярность «объективное – субъективное», «объект – субъект» и т. п. заставляет признать возникновение объекта в ходе деятельности субъекта: субъект выделяет в предмете те грани, аспекты, стороны, которые он и делает объектом своего исследования. Субстационально предмет и объект могут совпадать, как человек и субъект. Их различие функциональное: предмет становится объектом в отношении к субъекту (ученому).

Поэтому правильнее изначально говорить о предмете исследования, а затем об объекте, т. е. о той грани предмета, которая интересует исследователя, субъекта, ученого.

Средства. Науковеды уже давно (проф. Бабут) зафиксировали, что до 99 % знаний человека о мире являются опосредованными, т. е. полученными не непосредственно, а при помощи различных материальных средств: приборов, аппаратов, орудий, измерительной техники и пр. К сожалению, этот аспект теории познания (гносеологии) слабо представлен в литературе.

В общем виде все средства познания (не методы и способы) можно представить как совокупность материальных искусственных средств научной деятельности. Исследование мегамира и микромира невозможно без этих посредников, как в производственной деятельности без орудий труда. Это все виды индикаторов, усилителей, фиксаторов, измерителей и т. д. – от линейки до космических кораблей.

Процесс. Научная деятельность является процессуальной, она представляет собой совокупность исследовательских операций, функций, которые совершает субъект: наблюдение, протокольные предложения, обобщения, сравнения, эксперимент, экстраполяция, объяснение, индукция, дедукция, постулирование, аксиоматизация, моделирование, анкетирование и пр.

Этот анклав процессуальных функций субъекта науки пока систематически не исследован, хотя по каждой из операций имеются солидные работы: моделирование (В. Штоф), аналогия (А. Уемов), абстрагирование (В. Грязнов), идеализация (Д. Горский), систематизация (В. Садовский) и др.

Можно использовать и традиционный подход, представленный в известной формуле В. И. Ленина: «от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике – таков путь познания объективной истины». Иначе говоря, научное исследование может начинаться с конкретно-чувственного контакта (наблюдение, эксперимент, анкетирование, измерение, описание и пр.) с объектом. Затем полученные эмпирические данные осмысливаются при помощи логических операций (анализ, синтез, обобщение, абстрагирование), результатом которых могут быть проблемы, гипотезы и теории. Обращение к практике, т. е. к непосредственному соотношению полученных субъективных результатов с объектом, может преследовать три цели:

а) подтверждение теории,

б) проверка гипотезы,

в) исследование проблемы.

По отношению к гипотезе и проблеме в системе научного исследования выделяют на уровне практики (научный эксперимент) два типа экспериментов: критериальный и исследовательский. Первый ориентирован на гипотезу, второй – на проблему (Л. A. Зеленов, С. П. Макарычев).

Условия. Условия мы рассматриваем как все виды компенсации недостатков субъекта, средств, процесса, объекта. Это компоненты других систем, включенные в научную систему, в научную деятельность. Это и финансовые средства, и техника, и лабораторные условия, и смежные специалисты и др. Ученый может обойтись и собственными силами, но в сложных ситуациях приходится надеяться на помощь представителей других систем. Здесь возможно возникновение конфликтов, хотя современная социальная конфликтология недостаточно изучает конфликты в научной сфере.

Результат. Чаще всего результат трактуют как реализованную цель субъекта, т. е. только в позитивном отношении. Но в ходе научной деятельности могут возникать и такие результаты, которые не прогнозировались в целевых установках субъекта: ошибки, непредвиденные явления, неожиданные открытия и др. Поэтому рационально сам результат представить как единство Продукта и Отхода (РИ. Никифоров).

Продукт – это результат, который соответствует поставленной цели (реализованная цель). Отход – это все побочные, дополнительные результаты, которые возникают в ходе научной деятельности. Вполне понятно, что «отход» дифференцируется на позитивный и негативный. Позитивный отход может по значимости превосходить продукт (Пастер), а негативный отход предостерегает от последующих ошибок («отрицательный результат-тоже результат»).

Система. Научная деятельность не представляет собой хаотического множества названных компонентов. Они все связаны между собой, структурированы. Это и образует систему научной деятельности: структурированный состав, закономерность организации компонентов. История показывает, что в тех научных институтах достигали высоких положительных результатов, где существовала строгая организация (структурирование) деятельности. Мы имеем в виду два типа связей и ограничений в системе научной деятельности: вертикальные (субординация) и горизонтальные (координация). Научный руководитель или менеджер должен решать эти задачи.

Среда. Об этом компоненте иногда забывают. Но система научной деятельности функционирует не в вакууме, а во взаимодействии с другими общественными системами (экономической, педагогической, управленческой, медицинской и т. д.). Все иные системы общества по отношению к научной и являются средой. Среда – это активный фон и потенциал научной деятельности. Среда выполняет две функции:

а) она потенциал для включения в систему научной деятельности компенсирующих компонентов (условия),

б) она активный фон, способствующий или тормозящий научную деятельность.

Мы обозначили в тезисном варианте основные компоненты научной деятельности, без которых она не может существовать. Детальный анализ каждого компонента может быть проведен при изложении истории и теории конкретной науки.

1.5. Научная сфера

Этот аспект анализа науки фактически отсутствует в литературе. Дело в том, что само понятие «сфера общественной жизни» введено нами в 1976 г. Выше уже было сказано о том, что:

а) в обществе существует восемь константных сфер жизни: экономическая, экологическая, научная, педагогическая, художественная, медицинская, управленческая, физкультурная;

б) каждая сфера включает в себя пять социальных образований: субъектные основания сферы (потребности и способности), деятельность как функциональный стержень сферы, объектные производные от деятельности (отношения и институты).

Таким образом, научная сфера включает в себя субординированные социальные образования.

1. Научные потребности.

2. Научные способности.

3. Научную деятельность.

4. Научные отношения.

5. Научные институты.

Каждая наука может проверить себя по этим пяти критериям.

Научные потребности. Это исходное, базовое понятие. Любая наука исторически возникает тогда, когда есть потребности в ее специфическом знании. Потребности вырастают из практики, из реального противоречия между фактическим и необходимым знанием. Разрешение противоречия и совершается за счет доведения фактического знания до уровня необходимого. Удовлетворение потребности – это погашение рассогласованности фактического и необходимого состояния любой системы.

Расширение предметной области человеческой деятельности приводило к необходимости превращения Предметов в Объекты исследования. Возникают новые потребности – возникает и новая наука. Потребность, как известно, – побудительная сила деятельности. Без научных потребностей не было бы и научной деятельности. Это прекрасно видно на примере становления новых наук: космическая медицина, эргономика, теория дизайна, социальная конфликтология и т. д.

Научные способности. Потребность любого вида мобилизует способности человека для ее удовлетворения. Это две сущностных силы человека: побудительная и деятельная. Впечатляют исследования, которые проводил профессор В. Р. Букин в Ленинградском зоопарке с обезьяной шимпанзе Вегой на протяжении трех лет по обучению ее рисованию элементарных геометрических форм. Результат нулевой, потому что у шимпанзе нет потребности к изобразительной деятельности, а значит, отсутствуют и способности.

Человек исторически обретал потребности к изучению окружающего мира, поэтому также исторически у него формировались способности к данной познавательной деятельности. Даже современные психолого-педагогические эксперименты говорят об этом: способность формируется и развивается, если есть потребность в ней. Побудительная сила (потребность) формирует и деятельную силу (способность).

Научные способности – это функциональные системы (умения – П. К. Анохин). Они формируются в ходе жизни в связи с необходимостью решать научные (познавательные) проблемы. Проблематизация – это трансформация потребности в научный поиск (А. М. Дорожкин).

Выше было сказано, что способности дифференцируются по уровню от задатков – к одаренности, к таланту и гениальности. Все определяется не только генетически заданным уровнем, но прежде всего упражнениями, практикой, тренировкой и пр. Отсюда и справедливое критическое отношение к современной школе: она информативна, а не эвристична. Она тренирует память, а не мышление. Мы уже не говорим о необходимости перехода средней школы к интуитивно-эвристическому методу обучения. Это перспектива XXI в.

Научные способности есть у всех, только их уровень (задатки, одаренность, талант, гениальность) у людей разный.

Научная деятельность. Об этом слагаемом научной сферы шла речь выше. Отметим лишь два важных аспекта этой составляющей научной сферы:

а) научная деятельность является функциональным стержнем всей научной сферы: она не только реализует научные потребности и способности (интеллектуальный потенциал), но и генерирует научные отношения и научные институты;

б) научная деятельность как многокомпонентное образование включает в себя базовые компоненты: субъект, объект, средства, процесс, условия, результат, система, среда. Они рассмотрены в предыдущем разделе.

Научные отношения. В ходе научной деятельности субъекты вступают в различные отношения между собой по поводу средств, процессов, результатов, объекта, условий. Отношения мы рассматриваем как диалектическое единство связи и отграниченности, сходства и различия, единства и обособления. Иначе говоря, мы никогда не отождествляем понятия «связь» и «отношение», хотя это типично для современной литературы.

Следовательно, научные отношения могут приобретать двоякий характер: отношения связи, единства, сотрудничества – и отношения конфликтные: вражды, несогласия, конфронтации и др. Эти аспекты важны при формировании научных школ и при организации научных институтов.

Научные отношения существуют не только в гомогенном научном образовании, но и между школами, движениями, направлениями и т. д. Даже функционирование диссертационных советов демонстрирует реальное бытие конфликтных научных отношений.

Научные институты. Научная деятельность исторически формировала различные стабильные организационные формы своего существования (лаборатории, институты, академии и пр.). Сегодня имеются многочисленные научные институты (организации, учреждения, заведения). Их специфика состоит в том, что они интегрируют в себе все предыдущие научные образования: потребности, способности, деятельности, отношения. Это и позволяет трактовать научные институты как интеграторы научной сферы общества.

1.6. Научная школа

Институционализация научной деятельности приводит к формированию не просто научных направлений, методов и пр., но и научных школ как специфического образования в научной сфере. В связи с этим мы посвящаем этой проблеме специальный раздел.

Исследование любого социального явления оказывается методологически состоятельным, если учитывается ряд важных требований, среди которых мы выделяем следующие:

а) определение места и функций данного явления в той социальной системе, подсистемой которой оно является;

б) генезис, становление данного социального явления с выявлением общественных потребностей в нем и закономерностей формообразования;

в) фиксация той базовой совокупности признаков, параметров, которые являются системообразующими для этого социального явления;

г) исследование совокупности функций этого явления в системе социума, которые определяют историческую стабильность его и динамику развития.

Эти четыре подхода определяют основное содержание данного раздела, посвященного изучению научной школы в системе научной сферы общества.

Институциональные и неинституциональные формы развития науки

Прежде всего возникает проблема определения места научной школы в системе целого. Это целое по-разному определяется в философии и науковедении: наука, научная деятельность, научная сфера, научный процесс, научное сообщество, научное направление, научная отрасль и т. д. Вероятно, по аналогии с другими сферами общественной жизни (религия, искусство, политика, право, экономика и др.), которые используют родовое понятие для обозначения совокупности видов данной сферы (музыка, живопись, скульптура, театр и пр. – искусство; христианство, буддизм, ислам – религия и т. п.), можно и в данном случае употреблять понятие «наука» для отражения не только множества ее видов (физика, химия, биология, социология и пр.), но и различных видов и форм существования: научная деятельность, научные открытия, научная школа, научное объединение, научная публикация и т. д. Все это и есть наука.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.