Историко-психологический анализ реформирования и модернизации России

Юридическая конфликтология обобщает и изучает те особенности, которые характеризуют конфликт с позиции права. Наиболее полно правовой аспект выражен в тех конфликтах, которые возникают и развиваются в связи с объективно существующими противоречиями между двумя или несколькими правовыми нормами, относящимися к одному и тому же предмету. В строгом смысле под юридическим конфликтом следует признать любой конфликт, в котором спор так или иначе связан с правовыми отношениями сторон и, следовательно, либо субъекты, либо мотивация их поведения, либо объект конфликта обладают правовыми признаками, а конфликт влечет за собой юридические последствия. Вообще говоря, конфликтологический подход позволяет объективно оценивать исторические события.

К сожалению, в России долгое время существовало как бы консервирование социального конфликта и глушения конструктивных конфликтов в различных сферах. Факты говорят именно об этом. В настоящее время в России создана специальная комиссия при Президенте РФ по противодействию фальсификации отечественной истории. Связано это с тем, что в различных учебниках истории одни и те же события, а так же лица показаны далеко не однозначно. В одних они выступают как герои, в других – как злодеи. В частности, есть различные трактовки падения царского режима. В одних учебниках этот факт подается как результат большевистского заговора во главе со шпионом немецкого Генерального штаба. В других – как событие Вселенского масштаба. Так, Вячеслав Костиков пишет, что «в 1914 году русское общество было против выступления неподготовленной России в войну с Германией. Вопреки мнению Генерального штаба Николай II принял иное решение ввязаться в драку». Мораль армии, воевавшей за чужие интересы, и вековая слойка офицерства вокруг трона были не довольны. Через три года это привело к отречению царя от престола, к кризису власти и большевистскому перевороту. (В. Костиков «Не брейте апостола Павла». – Аргументы и Факты. N 39, 2009 г. С. 9) Дело, оказывается, в ошибке одного человека.

При этом начинает забываться о том, что было крепостное право, русско-японская война, которая была проиграна, кровавое воскресенье, восстание в 1905 г. и т. д. На этот счет есть публикации, которые принадлежат перу русских классиков: Л.Н. Толстову, А.П. Чехову, Ф.М. Достоевскому и др. Царский режим пал под тяжестью социального конфликта.

После 1917 г. в России возникла гражданская война: с одной стороны воевали белые, с другой – красные.

В советское время красные были героями, белые – врагами.

Сейчас все – наоборот.

На самом деле и те, и другие были разными сторонами одного и того же социального конфликта.

Поэтому не надо заниматься «гробокопательством» в силу политической конъюнктуры.

«Белые» и «Красные» – граждане России.

Не было бы социального конфликта, не стояли бы они по разные стороны баррикад. Каждый из них хотел разрешить социальный конфликт по-своему. Поэтому каждый из них по-своему прав. Их просто нужно оставить в покое. Во всяком случае так поступают в Англии.

После прихода к власти большевики не оставили и места для конструктивного конфликта.

Большевики запретили все оппозиционные партии, закрыли все независимые газеты. В 1922 году из страны были высланы тысячи независимых философов, политиков, экономистов, религиозных деятелей.

Оппозиция была полностью подавлена. Над страной опустился «железный занавес».

В некоторых изданиях И.В. Сталина называют успешным менеджером. Действительно, при нем была проведена индустриализация страны.

Но именно И.В. Сталин создал Гулаг и развязал террор против казаков, зажиточных крестьян, интеллигенции, священнослужителей.

Так было на самом деле. Не просто.

Коммунистический режим попытался смягчить социальный конфликт путем введения бесплатного здравоохранения, образования. Но решить вопрос о справедливости и братстве коммунистам полностью не удалось. Неравенство сохранилось.

В Советском Союзе разница в доходах наиболее и наименее обеспеченных составляла 4,5 раза.

В США и Европе разница между соответствующими социальными группами колеблется от 4 до 6 раз. Достигается это за счет среднего класса, который сглаживает эту разницу.

В России практически нет среднего класса. Разница здесь несравнима с другими развитыми странами. Это говорит о потенциальном социальном конфликте.

Глобальный финансово-экономический кризис усугубил эту проблему.

В то же время кризис выступил в качестве диагностического инструментария.

Он обнажил проблему, связанную с отсутствием позитивных конфликтов, т. е. конкуренции.

Во всем мире цены упали во время кризиса, но только не в России.

Во многих странах парламент наделен широкими полномочиями в области контроля за исполнительной властью. В России этого нет. Кроме того, в стране отсутствует и закон об официальной оппозиции, широкое обсуждение реформ в различных сферах.

Состояние общественной безопасности крайне низкое.

Но позитивный конфликт связан в некоторых случаях с применением, мягко говоря, воли со стороны власти.

Имеются в виду истории, связанные с контрабандными яхтами, аварией на Саяно-Шушенской ГЭС, Черкизовским рынком, принятием закона об организованной преступности необходимостью структурной перестройки экономики, введение крупных штрафов за несоблюдение безопасности в лесу и т. д. Значительно должна быть усилена роль внутриличностного конфликта, связанная с обеспечением профессионально-этических стандартов. Таким образом, для устойчивого развития России нужно:

во-первых, минимизировать социальный конфликт между стратами путем изменения налоговой шкалы, введения социальных стандартов и создания среднего класса;

во-вторых, перейти на конфликтную модель функционирования политических, экологических и общественных институтов (речь идет о конкуренции);

в-третьих, нужны усилия со стороны властей по декриминализации государственных и экономических институтов, структурной перестройки экономики. Без позитивных конфликтов здесь не обойтись.

Конфликт имеет множество позитивных функций (Зиммелъ, 1955; Козер, 1956). Он предотвращает стагнацию, стимулирует интерес и любопытство, выступая в роли медиатора, с помощью которого артикулируются проблемы, находятся их решения, служит основой социальных и персональных изменений. Конфликты часто являются частью процесса тестирования и оценки кого-либо и могут быть весьма полезными для исследователя, если какая-либо сторона конфликта полностью использует свои возможности. Плюс ко всему конфликт четко разделяет различные группы и этим способствует установлению групповой и персональной идентификации; внешний конфликт часто приводит к внутреннему сплочению. Более того, как полагает Козер (1956, с. 154–155), в «нецентрализованных группах и свободных обществах конфликт, направленный на разрешение трений между противниками, часто играет стабилизирующую и интегративную роль. Позволяя четкое и ясное выражение противоречащих требований, эти социальные системы получают возможность усовершенствовать свою структуру путем исключения источников трений. Множественные конфликты, которые они (эти системы) испытывают, помогают им избавиться от источников внутреннего антагонизма и добиться сплоченности. Эти системы снабжают себя, путем институционализации конфликта, важным стабилизирующим механизмом.

В социальной структуре любого типа всегда имеется повод для конфликтной ситуации, поскольку время от времени в ней вспыхивает конкуренция отдельных групп по поводу дефицитных ресурсов, власти и престижа.

Позитивный конфликт – это конкуренция в различных сферах.

Конкуренция (лат. concurrentia, от лат. concurro – сбегаюсь, сталкиваюсь) – борьба, соперничество в какой– либо области..

По мнению доктора юридических наук, профессора Е. А. Лукьяновой, политическая конкуренция представляет собой набор механизмов, обеспечивающий действие основных форм народовластия: непосредственной, представительной и консультативной демократии.

Это касается референдума, на который население может вынести решение вопросов государственной и общественной жизни, отличных в своей постановке от предлагаемых действующей властью. Это касается права граждан на объединение в политические и неполитические организации и права этих организаций честно конкурировать с другими на политическом поле. Это касается выборов, в ходе которых избиратели могут отдать предпочтение кандидатам или избирательным объединениям, предлагающим альтернативные варианты развития и их мнение будет реально учтено.

Это, безусловно, касается функционирования представительных органов, где работа над проектами нормативных правовых актов должна проходить в условиях сопоставления различных мнений. В этом – гарантия качества законов. Когда проект безальтернативен, а его текст заранее «обречен» на принятие без конструктивной мозговой атаки, снижается не только уровень такого проекта, но и степень его поддержки населением. Парламент в этом случае теряет свое основное смысловое содержание – он перестает быть зеркалом общества и не способен отражать весь спектр чаяний избирателей.

Это, конечно же, касается и порядка формирования исполнительных и судебных органов власти. Чиновник или судья, понимающий, что его номенклатурное благополучие зависит не от качества и результатов его работы, не от доверия людей к этим результатам, а от степени лояльности и «системности» своих поступков, не имеет стимулов к радению за дело. Он конкурирует не с теми, кто лучше знает и умеет, а с теми, у кого линия прогиба спины приятней взору того, от кого зависит продление его полномочий.

Сегодня по мнению многих экспертов, в частности, профессора Е.А. Лукьяновой, состояние современной российской политической конкуренции, мягко говоря, весьма далеко от понятия конкуренции в целом. Анализ институтов непосредственной демократии показывает следующее.

В стране фактически уничтожен институт референдума. Правовое регулирование порядка его инициирования и назначения доведено до состояния реальной невозможности ни инициировать всенародное голосование, ни назначить его без политической воли «сверху».

Об этих изменениях так много говорят, что нет нужды повторяться. Хочется только обратить внимание на некоторые нюансы, на которых общественное внимание сосредоточилось меньше. Речь идет, во-первых, о неравенстве доступа кандидатов к предвыборной агитации, которое обеспеченно законодательно и поддержано судебной практикой.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.