Окопы. На ступеньках блиндажа сидят бойцы. Командир роты (лейтенант) что-то рассказывает. Взрыв хохота.
      Лейтенант. Потише, ребята… Трофим Тарасыч отдыхает…
      Василий. Я удивляюсь, товарищ командир… Уж очень вы с Трофимом Тарасычем… как говорится… носитесь… Я извиняюсь, конечно…
      Вытащив из кармана дарственные часы и взглянув на них, Василий не без обиды пожимает плечами.
      Лейтенант. Не ношусь, но учитываю — человек целую ночь ходил… Естественно… И возраст его…
      Василий. Что касается возраста — согласен учитывать… Но вообще нерационально такое исключительное внимание. Я извиняюсь, конечно…
      Лейтенант. Ничего особенного. Отдаем должное.
      Василий. Боец он неплохой. Наблюдательность.
      Выдумка. Опыт. Не спорю… Но в смысле истребления живой силы противника хромает на обе ноги…
      1-й боец. А зато храбрый какой.
      Василий. Все мы храбрые.
      1-й боец. Нет, он что-то особенное…
      2-й боец (задумчиво). Человек он одинокий…
      Лейтенант. А что — у него никого нет?
      1-й боец. В Брянске у него жена убита…
      2-й боец. Естественно… когда человек один — у него другая душа. Более отважная…
      Василий (расправив плечи). Ясно… Привязанности нет… Староват… Это играет роль…
      2-й боец. Еще бы. Будь я одинокий, я бы…
      Лейтенант. Ну, это неизвестно.
      Василий. Он правильно говорит.
      2-й боец. Совершенно правильно. Со всех сторон обдумал свое поведение… Будь я один, я бы…
      1-й боец (улыбаясь). Ты бы… что бы?
      2-й боец. Я бы немцам… ой…
      Далекий выстрел. Пуля прожужжала над головой. Второй боец пригибается. Взрыв хохота.
      1-й боец. Поклонился немецкой пуле.
      2-й боец. Ну, поклонился… Поскольку у меня, товарищ командир, жена — раз, бабушка — два, дочурка и сынок — три… Трусости нет, но, естественно, остерегаюсь. И даже считаю это своим достоинством…
      Где-то разрыв снаряда. Второй боец лихорадочно подпрыгивает. Снова взрыв хохота.
      Лейтенант. Товарищи… не так громко…
      Вытащив из кармана часы и приложив их к уху, Василий снова пожимает плечами.
      Мы видим внутренность блиндажа. На койке сидит Трофим Тарасыч. Задумчиво улыбаясь, пишет огрызком карандаша письмо. И при этом медленно читает вслух: "…Мамочку вспоминай с любовью и сожалением. И меня жди безропотно. Учись исключительно хорошо, чтоб стать дочкой своего отечества. Засим, дорогая моя дочка Зинушка, кланяюсь тебе низко. Будь здорова, птичка моя". Закончив писать, Трофим Тарасыч разворачивает лежащий на тюфяке сверток, достав оттуда карточку, смотрит на нее. Мы видим Трофима Тарасыча в штатском платье. За руку он держит девчурку лет десяти. Улыбнувшись и вздохнув, Трофим Тарасыч кладет карточку в сверток и, положив туда же карандаш и письменные принадлежности, заворачивает его. Теперь на свертке мы видим N 1. Положив в карман сверток, Трофим Тарасыч задумчиво продолжает сидеть.

      Лес. На опушке леса небольшая изба. Видимо, лесная сторожка. Окно сторожки открыто. На подоконнике пишущая машинка. Писарь штаба полка яростно бьет по машинке, печатая какое-то отношение.
      На крыльце избы видим командира полка и лейтенанта.
      Перед ними Трофим Тарасыч и Василий Иванович.
      Комполка. Конечно, задача не из легких — достать языка, но вы постарайтесь.
      Трофим. Попробуем, товарищ командир. Но ручаться нельзя.
      Василий. Главная причина, товарищ командир, — немцы теперь не ходят в одиночном порядке.
      Трофим. Они ходят группой по десять-пятнадцать человек. В исполнение своего приказа.
      Комполка. А вы одного оторвите от группы.
      Василий. А как его оторвать? Они друг за дружкой смотрят.
      Комполка. Как-нибудь заманите.
      Трофим. Исключительно трудно, товарищ командир… Требуется психологическое решение вопроса… Попробуем.
      Василий. Постараемся.
      Трофим. Но для этого требуется нам…
      Комполка. Все предоставим.
      Трофим. Один круг копченой колбасы — по душистей, с чесночком… Одна скатерть. Один сапог с русским голенищем. И дамское платье или капот.
      Комполка. Сейчас распоряжусь. (Лейтенанту.) Великолепное сочетание эти два друга…
      Лейтенант. Вдвоем они равняются по крайней мере целой роте…
      По лесной тропинке идут двое — Трофим Тарасыч и Василий Иванович. В руках у Трофима узел, — в белую скатерть завернуты какие-то вещи.
      Трофим. Лесную сторожку помните?
      Василий. Это такая разбитая сторожка? Помню…
      Трофим. До этой сторожки мы дойдем. И там, может быть, три дня останемся… Интересно колбаска пахнет…
      Василий. Запашок есть… Чувствуется…
      Приятели подходят к сторожке. Это — маленький домик, разбитый и разграбленный. Окно выбито, и дверь висит на одной петле. Взглянув в окно, мы видим хаос. Стол перевернут. Мусор и бумага разбросаны по полу.
      Друзья входят в сторожку.
      Трофим. Вы все-таки поглядывайте на тропинку, Василий Иванович… Все-таки немцы — меньше километра… А я тем временем…
      Трофим вешает свой узел на гвоздь, торчащий в стене. Повесив узел, перетряхивает его так, что из узла теперь видны некоторые вещи — голенище от сапога, колбаса я рукав от платья. Сделав это, Трофим и Василий выходят из помещения.
      Трофим. Теперь, Василий Иванович, проверим… Допустим, что мы немцы… и допустим, что мы идем по этой лесной тропинке.
      Приятели идут по тропинке.
      Трофим. Теперь косо взгляните в оконце. Видны вещи?
      Василий. Видны. Но не особенно.
      Трофим. По-моему, тоже не назойливо, но видно… И запах до носу доходит… В порядке…
      Приятели входят в сторожку. Поставив стол и встав на него, разбирают доски потолка и лезут на чердак. Ложатся на сено.
      Трофим. Теперь по очереди можно спать.
      Василий. А как условимся, Трофим Тарасыч?.., Чей первый немец?
      Трофим. Теперь пущай ваш — первый немец.
      Василий. Нет. Я опять хочу вам предоставить льготу. Первый удобный фриц пущай ваш. Второй — мой. Третий — опять ваш. И так далее…

      По лесной тропинке движется немецкий отряд. В отряде — двенадцать человек. Впереди ефрейтор. Отряд минует сторожку. Кое-кто из солдат заглядывает в оконце.
      Ефрейтор. Не останавливаться, господа солдаты!..
      1-й солдат, А может, там, господин ефрейтор… что-нибудь… (принюхиваясь). Что-то там такое… помоему…
      Ефрейтор. Пусто! Двадцать раз до вас ходили.
      2-й солдат (резко). Вам говорят, господа солдаты… Вперед!
      Отряд, не останавливаясь, идет дальше. Скрывается в кустах. В щель соломенной крыши сторожки мы видим улыбающееся лицо Трофима.
      Трофим (тихо). Теперь, Василий Иванович, ожидания наши подходят к концу… Думаю — через часик все разрешится.
      Мы видим молодое лицо немецкого солдата. Солдат осторожно пробирается сквозь кусты. Подходит к сторожке. Оглядывается. Где-то шорох. Солдат ложится в траву. Ветки кустов шевелятся. Глаза солдата испуганно вытаращены. Палец на курке. Сквозь ветки кустов мы видим лицо немецкого ефрейтора. Хитрая улыбка блуждает на его губах. Поглядывая на сторожку, ефрейтор потирает радостно свои руки. Немецкий солдат не видит своего ефрейтора. Но шевеление в кустах устрашает его еще больше. Вот показалась в кустах рука. Солдат стреляет. Тело ефрейтора падает на тропинку. Солдат, увидев, что убит ефрейтор, в ужасе всплескивает руками. Молчаливая сцена ужаса продолжается несколько секунд. Затем солдат поспешно входит в сторожку, снимает узел с гвоздя. С потолка камнем падает на солдата Трофим Тарасыч. Ошеломленный солдат безропотно сдается. Василий запихивает ему в рот платок.
      Василий. Красиво получилось, Трофим Тарасыч… Угадали. Оторвали одного…
      Трофим. Психологическое решение задачи… Иначе — не оторвать.
      Василий. Так это ваш. Как вы с ним поступите?
      Трофим. Возьмем с собой.
      Трофим, стрелок и пленный выходят из сторожки.
      Трофим. Тихо… Шаги…
      Трофим и стрелок ложатся в траву, заставляя пленного сделать то же самое. В кустах — шевеление.
      Трофим (тихо). Приготовьтесь, Василий Иванович… Ваш… Давайте.
      Выстрел. На тропинку падает немецкий солдат.
      Василий. Второго оторвали…
      Трофим. Допускаю, что еще кто-нибудь сунется…
      Василий. Может, весь ихний отряд?
      Трофим. Может быть, и весь отряд. Только не вместе, а по одному. Психологическое решение — неохота делиться, а всем вместе — мало… Те… еще, кажется, один…
      В кустах шевеление.
      Василий. Ваша очередь, Трофим Тарасыч. Подпустите ближе, чтоб не смазать.
      Трофим. Есть!
      Кусты раздвигаются. Перед друзьями лохматая собака. Понюхав воздух и увидев людей, собака, оскалив зубы, убегает.
      Василий. Ай, ей-богу, как не везет вам… Третий номер, и вдруг — собака… Это что-то особенное, Трофим Тарасыч!
      Трофим. М-да… Досадно…
      Василий. Было бы у вас на обшлаге — пять с первым номером. Закруглились бы. А при таком невезении снова три.
      Трофим. Зато отряд растрепали.
      Василий. Это, конечно… Но все-таки…
      Трофим, Василий и пленный идут по тропинке. Пленный несет узел.

      Перед командиром полка — Трофим Тарасыч, Василий Иванович и пленный.
      Комполка. Ну, молодец, Трофим Тарасыч…
      Трофим. С учетом психологии…
      Комполка. Ну, отдохните… А мы пойдем допросим этого фрица.
      Командир полка и пленный идут в избу. Трофим и Василий ложатся на траву под дерево. Блаженно закрывают глаза.
      Трофим. Василий Иванович, вы не забудьте своего последнего причислить к общей вашей цифре…
      Василий. Да нет, я считаю.
      Трофим. Сколько же у вас теперь?
      Василий. Было девяносто два плюс эти два…
      Трофим. Где же два, ведь ефрейтора сам немец ликвидировал… Видите, какой вы забывчивый.
      Василий. Ну, тогда девяносто два… да плюс один… Итого девяносто три.
      Трофим (со вздохом смотрит на обшлаг своего рукава). А у меня… Прямо совестно кому-нибудь сказать…
      Василий. Я же говорю — вам не везет… Вы прямо неудачник.
      Трофим. Выходит, что так…
      Василий. Интересно отметить, что у вас все больше живые… может, вы их жалеете?
      Трофим. Да где же жалею. Так оно как-то складывается…
      Василий. Ну, не знаю. Я так своих. Вот взять сегодняшнего — без сожаления. — А ваш один, и то — эвон — живой в окне торчит. Я бы его тоже… без сожаления…
      Мы видим в окне штаба пленного немца. Трофим подходит к красноармейцу, который сидит на лавочке с винтовкой и с баяном в руках. Трофим протягивает руку. Красноармеец подает Трофиму Тарасычу винтовку. Тот отрицательно качает головой. Берет гармонь. Усевшись на траве, начинает играть.
      Командир полка в гневе ударяет по столу кулаком.
      Комполка. Ну нет! Трофима Тарасыча мы вам так дешево не отдадим… Сколько? Тысяча марок?
      Василий. Тысяча марок.
      Комполка (в окно). Трофим Тарасыч… Где вы? Не ушли?.. Пожалуйте сюда.
      Трофим и Василий подходят к окну штаба.
      Комполка. Понимаете, какая история… Выяснилось, что у них расклеен приказ — тысяча марок за вашу голову.
      Пленный Сне без испуга смотрит на Трофима). Тысяча марок и две недели отпуска.
      Комполка. Видали?
      Трофим. Дешево покупают, только домой не носят.
      Комполка. Выходит, что вы им здорово насолили.
      Трофим. Разрешите задать вопрос пленному?
      Комполка. Пожалуйста.
      Трофим. Кто приказ подписал?
      Пленный. Приказ подписал командир нашего полка господин полковник фон Брудер.
      Трофим. Брудер?.. Ладно… Приму меры.
      Василий. Тысяча марок за вас, Трофим Тарасыч… Это все-таки порядочно… Интересно, сколько там они за меня назначили…
      Трофим. А вы спросите командира.
      Василий. Да черт с ними. Чего спрашивать… Но все-таки, я думаю, тоже не меньше тысячи…
      Трофим. Ясно — не меньше.

      Трофим и стрелок Василий Иванович в лесу. Видна лесная дорога. Слышится скрип колес. Приятели настораживаются.
      Василий. Приготовьтесь, Трофим Тарасыч… Ваша очередь!
      Из-за поворота мы видим крестьянскую телегу. На телеге на ящиках сидит немецкий солдат с автоматом. Лошадью правит крестьянин в большой соломенной шляпе.
      Крестьянин. Но, но… пошла, родимая…
      Немец. Ну, ты не особенно кричи…
      Василий (тихо). Нажми курок, Трофим Тарасыч…
      Трофим. Лучше вы… нужна точность…
      Выстрел. Немец, опрокинувшись, падает. Крестьянин, соскочив с телеги, в панике бежит. Трофим Тарасыч догоняет его, хватает за воротник.
      Крестьянин. Смилуйтесь, товарищи… Заставляют же возить.
      Трофим. Погоди… Не ори… Все ясно. Объяснения не требуется… Ты лучше скажи, что везешь. И куда.
      Крестьянин. Везу шоколад, товарищи. В ихний штаб дивизии… Только, товарищи, больше как по плитке не кушайте. Это у них алкогольный шоколад. Захмелеете.
      Василий. Интересно попробовать, Трофим Тарасыч?
      Трофим. После. (Крестьянину.) Документы есть?
      Крестьянин. Документы есть. Ихние немецкие документы. И подпись Гитлера.
      Трофим. Покажи… Давай сюда… Снимай свой костюм и шляпу.
      Крестьянин. И разуться?
      Трофим. И разуйся. Все давай… А ты в мое оденься.
      Крестьянин поспешно разоблачается, не без страха поглядывая на Трофима.
      Трофим в костюме крестьянина изучает документ.
      Трофим. Стало быть, я теперь Антон Чудов… Запомним… Извозчик из деревни Торжки… Отлично…
      Василий (отломил кусочек шоколада). Ничего себе, Трофим Тарасыч. И вкус есть. И в голове — игра… Желаете?
      Трофим. Не сейчас… Категорически… (Крестьянину.) А ну-ка, милый, веди свою лошадь… Сейчас выберем место поскромнее. И там вы расположитесь…
      Взяв лошадь под уздцы, крестьянин ведет ее.
      Василий. Вот черти, какой шоколад придумали… Трофим Тарасыч, алкогольный продукт. Только то обидно — не пьешь, а жуешь — интерес снижается… Нерационально… И насчет закуски — разве можно огурцом закусить? А? Или, скажем, луком?
      Трофим. Да погодите вы со своим шоколадом… Такое интересное дело, Василий Иванович, а вы, как ребенок… Ведите лошадь сюда… Вот тут расположитесь и ждите меня до вечера…
      Василий. Есть, Трофим Тарасыч!..
      Трофим что-то шепчет Василию. Тот, в знак согласия, кивает головой.
      Трофим. Поняли, Василий Иванович?.. И этого заставьте… И вот до этой черты, где я стою…
      Василий. Будет исполнено, Трофим Тарасыч…
      Трофим. А насчет шоколада… категорически.
      Василий. Ну если самую малость — подкрепиться…
      Трофим. Только самую малость.
      Василий. Все будет исполнено, как приказали…

      Трофим Тарасыч в костюме крестьянина идет по дороге. В одной руке у него документы, в другой — соломенная шляпа. Он машет шляпой и истошно орет.
      Трофим. Ой, ой… Господа немцы, да что же это? Ой… до каких же пор это будет… Среди бела дня нападают, убивают, продукты отымают… Ой, ой, господа немцы…
      К Трофиму подбегают два немецких солдата.
      1-й солдат. Что орешь, собака?
      Трофим (орет). Ой, господа немцы… Ограбили… Вашего убили… А я убег…
      2-й солдат. Да говори толком.
      Трофим. Везли шоколад… Вдруг двое набросились… Еле от них ушел.
      1-й солдат. А ну, пойдем в штаб.
      Трофим. Ведите в штаб… Прямо к полковнику Брудеру…
      2-й солдат. А зачем тебе полковник фон Брудер?
      Трофим. Да этот напал, который… Он кричал:я с вашего полковника Брудера… брудерброд сделаю… Хочу ему доложить…
      1-й солдат. Кто это кричал?
      Трофим. Да кричал такой толстоватый, вроде меня… красноармеец… Он кричал: я — Трофим Тарасыч! Всю вашу подлую германскую нацию по ветру пущу…
      2-й солдат (вздрогнув). Трофим Тарасыч?
      1-й солдат. Тогда скорей идем!
      Перед немецким полковником фон Брудером — Трофим Тарасыч. Рядом с полковником его адъютант.
      Адъютант. Господин полковник фон Брудер, приказание ваше исполнено.
      Полковник. Отлично. (Трофиму.) Да двое ли на вас напали? Может быть, больше?
      Трофим. Да нет, двое… Один молчал, а другой кричал: я с вашего полковника Брудера брудерброд сделаю…
      Полковник. Ну, ладно, ладно, слышал… Чего повторяться… Черт знает! В нашем тылу… в пяти километрах от фронта…
      Адъютант (Трофиму), А шоколад они не пробовали? Вы не заметили?
      Трофим. Я побег, а сквозь кусты видел — кинулись на ящик, разбили его… Начали жрать…
      Полковник. Тем лучше. Значит, лежат без движения…
      Адъютант. Плитка равняется бутылке вина.
      Полковник. Ну, теперь этот Трофим в моих руках. Сейчас мы его…
      Трофим. Только надо скорей. Уйдут же…
      Полковник (адъютанту). А он не врет?
      Адъютант. По вашему приказанию звонил в штаб дивизии… Все сходится… Антон Чудов… Вез шоколад в штаб дивизии… Документы его в порядке.
      Полковник. Сомнений никаких?
      Адъютант. Абсолютно. А кроме того, я часто вижу его шляпу на возу. Лицо знакомое.
      Полковник (Трофиму). Дорогу запомнили?
      Трофим. Дорогу как же не запомнить — лошадь моя стоит с разбитой ногой… (Снова орет.) Ой, господа немцы, до каких же пор в вашем тылу… такие происшествия… ну, нет, теперь я вам больше возить не буду… Напал, кричит… я с вашего Брудера брудерброд сделаю…
      Полковник. А ну, замолчи… Поехали!..
      Полковник, адъютант, солдат с автоматом и Трофим Тарасыч садятся в машину, едут.
      Машина идет по лесу.
      Трофим. Тут бы пешком пройти, господа немцы. А то они услышат шум убегут. И мою лошадь-калеку угонят… (Снова громко орет.) Ой, ой, господа немцы… Да что же это происходит!.. Ой!..
      Адъютант. Не ори так громко, скотина! Услышат. Уйдут.
      Полковник. Ну, если шоколаду поели — не уйдут.
      Четверо выходят из машины. Осторожно идут по лесу.
      Трофим. Вот теперь сюда… За этим болотцем, господа немцы.
      Мы видим телегу с торчащими оглоблями. Понуро стоит лошадь. Под телегой лежат два красноармейца. Видимо, спят. Рядом разбитый ящик. Плитки шоколада разбросаны по земле.
      Полковник. Отлично… Просто их свяжем и… (Трофиму.) А ну, иди вперед…
      Трофим. Нет, я боюсь к ним подойти, господа немцы…
      Полковник. Который из них Трофим?
      Трофим. Да этот, как будто. Этот кричал: я из вашего Брудера брудерброд сделаю…
      Полковник. Мерзавец! Ну, я его сейчас…
      Сделав несколько шагов и подойдя почти к телеге, полковник и солдат неожиданно проваливаются в волчью яму. Трофим с силой толкает и адъютанта туда же. Стрелок и крестьянин вскакивают на ноги. Из ямы раздаются выстрелы автомата.
      Трофим. Пущай стреляют… Пули кверху идут…

      Трофим, Василий и крестьянин идут по лесу. Впереди них шествует полковник Брудер.
      Василий. Я извиняюсь, конечно, Трофим Тарасыч. Но нельзя было иначе. Не выходили из ямы. Пришлось тех двоих… А вы думали, я хотел закруглиться до ста?
      Трофим. А сколько у вас?
      Василий (сияя). В аккурат — сто.
      Трофим. А того, который на возу? Считали?
      Василий. Ах, вот того я и не считал (с досадой). Значит, сто один.
      Трофим. Перебор.
      Василий. Могу вам одного подкинуть, если хотите. Тем более что вы отчасти способствовали… Тогда у вас будет четыре. Маленькая, но цифра.
      Трофим (вздохнув). Да нет, не надо. Я решил дареных больше не брать.
      Василий (улыбаясь). Трофим Тарасыч, а ведь без дареных у вас — минимум. Два, кажется? (Смеется.) Или один?
      Трофим (вздохнув). Один…
      Василий (смеясь). Ай, ей-богу… один, и тот убег…
      Трофим. Да нет, он…
      Василий. Я сам видел — побег… Вот вы говорите — до лазарета побег. Допустим, что так. Но при вашем невезении он непременно поправится… (Смеется.) Ей-богу, таких неудачников, как вы, я давно не видел.
      Трофим (вздыхая). Я сам удивляюсь, Василий Иванович… Что-то мне последнее время действительно не везет.
      Василий (смеясь). А может быть, вам лучше вести счет живым?
      Трофим. Да нет, живых у меня тоже мало… Этот полковник и тот солдат… Нет, действительно не везет.
      Василий. Ай, ей-богу… Вы на меня не обижайтесь, Трофим Тарасыч, но, по-моему, зря такой шум вокруг вас стоит.
      Трофим. По-моему, тоже зря.
      Василий. Столько разговоров насчет вас, премия и так далее, а у вас цифра "З"… Но я вам сочувствую. Возьмите от меня одного — все-таки закруглитесь до четырех.
      Трофим счищает со своего рукава тройку и выводит мелом единицу.
      Василий. Что это вы, Трофим Тарасыч?
      Трофим. Да не надо мне чужих. А этого не отдам…
      Василий. Ну, как хотите, — я вам от чистого сердца… А то возьмите!..
      Трофим. Категорически…

      Штаб полка. Перед командиром полка — Трофим Тарасыч, Василий Иванович и пленный полковник фон Брудер.
      Комполка. Ну, теперь, Трофим Тарасыч, за вашу голову немцы дадут… (Пленному.) Сколько, вы думаете, могут назначить за его голову?
      Фон Брудер. Теперь, я думаю, тысяч десять…
      Комполка. Ну, Трофим Тарасыч, будьте осторожны.
      Трофим. А я, товарищ командир, всю жизнь веду себя осторожно, вдумчиво… И через это иногда успех имею.
      Комполка. Ну, спасибо, Трофим Тарасыч. Отдыхайте. Спасибо и вам, Василий Иванович… Ваша работа выше всяких похвал.
      Василий. Служу Советскому Союзу!
      Трофим и Василий выходят из штаба. Подходит 1-й боец. Любовно улыбаясь, подает Трофиму гармонь.
      1-й боец. Вы завсегда любили сыграть после дела, Трофим Тарасыч.
      Трофим. А я, Петя, на своей сыграю.
      Вытащив из кармана губную гармонику, Трофим Тарасыч прикладывает ее к своим губам. Наигрывает гамму.
      Василий Иванович достает из кармана свои дарственные часы, прикладывает к уху.
      Василий. Трофим Тарасыч, а, Трофим Тарасыч… А ведь счастье на вашей стороне… Ну, да зависти у меня нету. Поскольку, думаю, общее дело уничтожать врага…
      Трофим. Это вы о чем, Василий Иванович? Что-то я в толк не возьму…
      Василий. Да нет, я говорю о том, что вы перекрыли меня…
      Трофим. Где ж я вас перекрыл, Василий Иванович, что вы — возьмите мою скромную цифру (жест на цифру "1") и грандиозную вашу… Наоборот, это вы меня перекрыли…
      Василий (улыбаясь). Ах, да… Я и забыл… Ну, значит, я вас перекрыл… Да, пожалуй, это я вас перекрыл. Одним словом, чувствую некоторое неравенство.
      Трофим. Да, если говорить формально… А по существу…
      Василий. Ну, уж если говорить формально, то и эта ваша единица под большим сомнением. Не так ли, Трофим Тарасыч?
      Трофим. А я ее к черту сотру и начну сначала.
      Трофим Тарасыч счищает с обшлага единицу.
      Василий. И хотя у вас теперь ноль — в смысле истребления живой силы противника, но я почему-то глубоко вас уважаю, Трофим — Тарасыч. И ценю в вас качества бойца…
      Трофим. Вот в этих чувствах, Василий Иванович, у нас с вами полное равенство. И я вас исключительно уважаю. И ценю в вас грозную силу для истребления нашего подлого и коварного врага.
      Василий. Спасибо вам, Трофим Тарасыч, за вашу лестную оценку и за ваши добрые чувства. Вы умный и милый человек. И я чересчур доволен, что нахожусь в вашем обществе.
      Трофим. И вы, Василий Иванович, не из глупых людей. Конечно, слов нет, вы молоденький. Молоденький умок, что весенний ледок. Но это не мешает мне любить и почитать вас, как своего друга и товарища. И общество с вами, Василий Иванович, я разделяю с исключительным и одинаковым удовольствием.
      Друзья, торжественно протянув друг другу руки, пожимают их.
      Засим Трофим Тарасыч, приложив гармонику к губам, начинает играть.
      Василий. Может, споем нашу с вами любимую.
      Трофим. Добре…
      Приятели запевают "Любо, братцы, любо". Закончив петь, Василий Иванович закуривает папироску. Дым табака окутывает друзей.
      Слышится военная труба — сигнал: "Слушайте".
      1942
      СОДЕРЖАНИЕ
      Л. Ершов Михаил Зощенко
      РАССКАЗЫ И ФЕЛЬЕТОНЫ
      РАССКАЗЫ НАЗАРА ИЛЬИЧА ГОСПОДИНА СИНЕБРЮХОВА
      Предисловие
      Великосветская история
      Виктория Казимировна
      Чертовинка
      Гиблое место
      Рассказ про попа
      На живца
      Исповедь
      Беда
      Богатая жизнь
      Жертва революции
      Агитатор
      Аристократка
      Стакан
      Собачий нюх
      Любовь
      Жених
      Счастье
      Не надо иметь родственников
      Игра природы
      Пациентка
      Баня
      Нервные люди
      Случай в провинции
      Актер
      Кризис
      Административный восторг
      Обезьяний язык
      Лимонад
      Паутина
      Четыре дня
      Столичная штучка
      Счастливое детство
      Хозрасчет
      Засыпались
      Папаша
      Пассажир
      Муж
      Рабочий костюм
      Тормоз Вестингауза
      Медик
      Прискорбный случай
      Кинодрама
      Режим экономии
      Часы
      Сильное средство
      Дамское горе
      Чудный отдых
      Родные люди
      Утонувший домик
      Телефон
      Монтер
      Прелести культуры
      Гости
      Операция
      Гримаса нэпа
      Царские сапоги
      Качество продукции
      Социальная грусть
      Медицинский случай
      Веселенькая история
      Научное явление
      Кошка и люди
      Иностранцы
      Закорючка
      Трезвые мысли
      Летняя передышка
      Землетрясение
      Больные
      Терпеть можно
      Мещанство
      Полетели
      Врачевание и психика
      Какие у меня были профессии
      Поездка в город Топцы
      Водяная феерия
      Спи скорей
      История болезни
      Опасные связи
      Огни большого города
      Об уважении к людям
      Веселая игра
      Людоед
      Роза-Мария
      Шумел камыш
      Поучительная история
      Последняя неприятность
      С Новым годом
      Сынок и пасынок
      Ночное происшествие
      Кочерга
      Испытание
      Рогулька
      Фокин-Мокин
      Фотокарточка
      РАССКАЗЫ ДЛЯ ДЕТЕЙ
      ЛЕЛЯ И МИНЬКА
      1. Елка
      2. Калоши и мороженое
      3. Бабушкин подарок
      4. Не надо врать
      5. Тридцать лет спустя
      6. Находка
      7. Великие путешественники
      8. Золотые слова
      РАССКАЗЫ О ЛЕНИНЕ
      1. Графин
      2. Серенький козлик
      3. Рассказ о том, как Ленин учился
      4. О том, как Ленин бросил курить
      5. О том, как Ленин перехитрил жандармов
      6. Иногда можно кушать чернильницы
      7. О том, как Ленин купил одному мальчику игрушку
      8. В парикмахерской
      9. Покушение на Ленина
      10. Ленин и часовой
      11. О том, как Ленину подарили рыбу
      12. О том, как тетушка Федосья беседовала с Лениным
      13. Ленин и печник
      14. Ошибка
      15. Пчелы
      16. На охоте
      ПОВЕСТИ
      КОЗА
      СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЕ ПОВЕСТИ
      Предисловие к первому изданию
      Предисловие ко второму изданию
      Предисловие к третьему изданию
      Предисловие к четвертому изданию
      АПОЛЛОН И ТАМАРА
      СТРАШНАЯ НОЧЬ
      О ЧЕМ ПЕЛ СОЛОВЕЙ