Сочинили то названье
      За границей, как всегда.
      Но само оно, страданье
      Наша русская беда.
      От себя его мы гнали.
      Мол, страдать - какой резон ?!
      Мы себе напоминали,
      Что, мол, даже деды знали
      Психологии закон:
      С глаз долой - из сердца вон.
      Но ведь те же деды пели:
      Вне России и недели
      Не прожить.
      Заест тоска
      Горемыку русака.
      Вот в нерусскую подушку
      Втихомолку плачет Нюшка.
      Я по комнате мечусь,
      Успокоить ее тщусь.
      Кто, - кричу, - мечтал в натуре
      Жить при западной культуре?!
      Кто полжизни мог отдать,
      Лишь бы Запад повидать?!
      Кто?!… А Нюшка сквозь одеяло
      Шепчет, закусив губу.
      Этот Запад я видала
      В белых тапочках в гробу!
      И морока длится эта
      Почитай что до рассвета.
      Наконец, приходит он,
      Долгожданный чудный сон.
 

 
      Снится, будто заграница
      Мне во сне кошмарном снится.
      Будто дома просыпаюсь,
      На работу собираюсь,
      Второпях пихаю в рот
      Не пойму с чем бутерброд.
      В переполненный автобус лезу, очередь поправ.
      Кто-то кроет меня матом.
      Кто-то тянет за рукав.
      Но обруган и оплеван, заработав в зад пинка,
      В учреждение влетаю за секунду до звонка.
      Начинается обычный день советского труда.
      Вам такое и не снилось за границей, господа!
      Первым делом - анекдот
      С хохотанем во весь рот.
      Хоть за это лепят срок,.
      Все равно ничтожен прок.
      Ходит слух, что будет строже.
      Аж мороз дерет по коже.
      Насмеявшись, вспоминаем, как по-свински мы живем.
      Тесно!
      Очереди!
      Взятки!
      Поглядите, что жуем!
      Наши внутренние сплетни начинаем смаковать.
      Кто донес, а кто попался, кто и в чью залег кровать.
      Тут вернулася бригада, выезжавшая в колхоз.
      Похудели. Загорели. Впечатлений целый воз.
      Есть там сдвиги?
      Вот чудак !
      Как и здесь - сплошной бардак.
      Как ведется испокон:
      Грязь, убогость, самогон.
      Улучшения не жди.
      Снова свалят на дожди.
      А потом нас всех погнали президента провожать.
      В ожидании персоны можно в шутку баб пожать.
      И опять же разговорчик.
      И намеки между строк.
      И опять же анекдотик, за который лепят срок.
      Наконец, вступает в силу исторический закон:
      День заслуженно венчает наш советский выпивон.
      Льется водка через край.
      Не житье, а сущий рай!
      Выпьем, братцы, это чудо,
      Чтобы всем Им было худо!
      Но… очнулся я в постели
      За границей в самом деле.
      Весь покрытый липким потом.
      Ах, каким же идиотом
      И кретином надо быть,
      Чтоб такое позабыть!!
      За той жизни за полгода
      Я б теперь отдал шутя,
      Все гражданские свободы,
      Все обилие шмутья.
 

 
      Что вы вещаете, чужого языка слова?
      От вас гудит, тупеет голова.
      И не понять вас ни шиша.
      И не к тому привычна русская душа.
      Где ты, откликнись, пропаганда наша лживая.
      Безраздельно буду твой, покуда жив, и я.
      Ведь тебя, представь себе, совсем не глушат тут.
      Наоборот,
      Разинув рот,
      Развесив уши,
      Слушают.
      Сколько хочешь, знай себе - ори.
      И обо всем на свете ври.
      Про вниманье к продуктовому снабжению.
      Про стремление Кремля к разоружению.
      О борьбе за коммунизм народов Азии.
      О творящемся в Европе безобразии.
      С изумленьем зрю воочию теперя я:
      Здесь побольше, чем у нас, к тебе доверия.
      Отзовись!
      Не успокоюсь я,
      Пока
      Не услышу ложь родного языка.
 

 
      Он нас обедом угощал.
      Собой любуяся, вещал,
      Какими методами он советской правил бы страною.
      А в голове моей вопрос звенел натянутой струною.;
      Ты в жизни хоть бы раз видал,
      Как пьют, шутя "Смерть фрицам" гадость?
      Ты в жизни хоть бы раз едал
      Такой продукт "Собачья радость"?
      Не пил?
      И ты руководить таким народом претендуешь!
      Не ел?
      И ты таким, как мы, пути прогресса указуешь!
      Болтай себе пока, дурак!
      Придут сюда ребята наши.
      Они тогда тебе покажут
      То место, где зимует рак!
 

 
      И безмятежным ясным днем, и среди мрачной темной ночи
      Одна заветная мечта, одна забота душу точит.
      Хотя бы несколько минут, хотя б совсем, совсем немножко
      В подшефной базе овощной гнилую потаскать картошку.
      Хотя б разочек посидеть на обличительном собраньи.
      Перед начальством проявить хоть раз готовность и старанье.
      Хоть раз поллитра раздавить в подъезде с самым грязным сбродом.
      Хоть раз автобус штурмовать с кипящим злобою народом.
      Хотя бы раз инфаркт схватить из-за квартирной неудачи.
      Хотя бы раз зарытым быть в простой могиле в Новодачной.
      Тут что угодно говори и в трезвость серую и в пьянку.
      Увы, никто не донесет про твои речи на Лубянку.
      И уж не вызовут "Туда" для уточнения вопроса.
      И уж тем более не жди волнующего кровь допроса.
      Где ты, доносчик?
      Поспеши
      Ко мне хотя бы на минутку!
      Со мною вместе напиши
      Донос хотя бы просто в шутку!
      Но игнорируют мольбу чужие западные люди.
      Одна надежда: и у них наш строй советский скоро будет.
      Почему же будет?
      Есть!
      Здесь советского - не счесть.
      Я гляжу вокруг себя,
      Полон изумления.
      Неужели началось Светопреставление?
      Неужели я в раю?
      Иль тревога ложная?
      Иль на самом деле тут
      Проти-во-полож-ное?
      Не имеет твой вопрос
      Важного значения.
      Все равно тебе домой
      Нету возвращения.
      Не нарушить все равно
      Правила исконного:
      Раз удрал, покорно жди
      Финиша законного.
      Хоть теперь твоя судьба
      Далеко не легкая,
      Обойдется без тебя Родина далекая.
      Позабудут про тебя
      Даже псы дворовые.
      Даже психи, алкаши,
      Стукачи здоровые.
      Так что жуй в своем раю Мясо, фрукты, овощи.
      Но уж больше не проси Коллектива помощи.
      Не усматривай в беде
      Нашу длань советскую.
      Кто поверит там теперь
      В эту сказку детскую?!
      Что случится, обвиняй
      Западную мафию.
      В стенгазете не ищи
      В рамке фотографию.
 

 
      Был негаданно-нежданно
      Нам урок сей преподан:
      На вокзале иностранном
      У нас сперли чемодан !
      Мы сначала огорчились.
      Учинила Нюшка вой.
      Но потом угомонились:
      Нам повеяло Москвой.
 

 
      Книжку приняли в печать.
      Что ж, и нам пора начать.
      На аванс осуществили затаенную мечту.
      И немедля превратились в европейскую чету.
      Смотрит Запад изумленный.
      Это что же, мол, таке?!
      Нюшка - в мантии дубленой.
      Я - в под замшу пиджаке.
      Пусть на улице жара.
      Перебьются, ни хера!
      Нюшка, счастья не скрывая,
      На Европу всю орет:
      Будет слава мировая,
      Будут деньги и почет.
      Будет новое авто.
      И квартира.
      И не то !…
 

 
      Жить на Западе прекрасно.
      Только чуточку опасно.
      У тебя, к примеру, план
      Сесть в шикарный ероплан, -
      В чудном месте возле Рима
      Съезд борцов и жертв режима.
      Никаких предчувствий бед.
      Жрешь цыпленка на обед.
      Вдруг разносится все вдрызг.
      Жаль, цыпленка не догрыз.
      Или, скажем, эти гады,
      То есть "Красные бригады".
      Ты шагаешь к магазину,
      А тебе револьвер в спину.
      Прячут в некое авто.
      Просят выкуп тысяч сто.
      А не выложишь деньгу,
      Пуля в лоб, и ни гу-гу.
      Террористы, долой автоматы!
      Место бомбе - в мусорной урне!
      Вооружайтесь российским матом !
      Эффективней оно и культурней !
      Но открытие одно нашу веру подкосило:
      Наш могучий русский мат здесь свою теряет силу.
      Выражаться трехэтажным бесполезно, - не поймут.
      Удивленно усмехнутся или плечиком пожмут.
      Скажут, что в сравненьи с ними мы суть просто дикари.
      Все похабные словечки у них входят в словари.
      Мы в кафе за чашкой кофею сидим.
      На прохожих с тайной завистью глядим.
      - Учинить бы что ли пьянку?!…
      - "Наколоть" бы негритянку?!…
      - Испытать бы гашиша?!…
      - Денег нету ни шиша!
      - Учинить бы что ль протест
      Против правил здешних мест?!
      - Только куриц насмешишь,
      А в ответ получишь шиш.
      - Плоть свою насытить дабы,
      Подцепить решил я бабу.
      А меня педарь зажал.
      В общем, еле убежал.
      - Мысли эти лучше брось.
      Платим мы, конечно, врозь.
 

 
      Я сказал, что недавно расстался с Москвою.
      А он, прослезившись, сказал мне такое.
      На свете есть страна, поверь,
      Всех стран роднее и красивей.
      Пусть не зовут ее теперь,
      Как много лет назад, Россией.
      Пусть там иные времена,
      Коммунистическая эра,
      Звучат другие имена,
      Зовут страну ту СеСеСеРом.
      Но мне на это наплевать.
      Меня одна забота гложет:
      Приходит срок околевать,
      Пусть в той земле меня положат.
 

 
      В этот раз на нас напал
      Местный ин-теллек-туал.
      Спор затеял "коренной".
      Поучал, кипя слюной,
      Как Россию понимать. (Тут нельзя без "твою мать!")
      Наконец, урвав момент,
      Вставил я свой аргумент. -
      Ну, а ты ль не дуралей,
      Если терпишь королей?
      Вот, взгляни на эту прессу.
      Что ты видишь в ней?
      Принцессу…
      - А ты думаешь, что ваши
      Достиженья пошлые
      Предпочтительней, чем наши
      Пережитки прошлые?
      - Этим методом, прости, я
      Сыт по горло был в России.
      Стоит вякнуть: в ЮеСА
      В производстве - чудеса,
      Как тебе под нос суют:
      Мол, зато там негров бьют.
      - А они, пожалуй, правы,
      Хотя им не верим мы.
      В смысле негров наши нравы,
      Как у вас с евреями.
      Я как это услыхал,
      Где стоял, там и упал.
      Оппонент мой испугался,
      За врачом бежать собрался.
      Насмеявшись до икоты,
      Я сквозь слезы промычал:
      - Видел всяких идиотов,
      Но такого не встречал.
      И поклялся с этих пор
      Затевать идейный спор
      С местным ин-теллек-туалом
      Избегать, во что б ни стало.
 

 
      Говорить нельзя без дрожи
      О проблемах молодежи.
      Неужель, великий Боже,
      Без нее мы жить не можем?!
      Не отряхнуть тебе оков,
      О, западная молодежь!
      От капитала ты уйдешь
      Лишь в сеть большевиков.
      Куда ты все-таки бредешь,
      О, западная молодежь?!
      Ужель неведомо тебе,
      Идешь ты в лапы КаГеБе?!
      Вон Нюшка изрекает тоже:
      Было б лучшей без молодежи.
      Для стран Европы молодежь,
      Что в самом сердце вострый нож.
      Но лучше тему ту не трожь.
      Иначе сгинешь ни за грош.
      Но все ж сомнение порой меня такое тоже гложет:
      А как же впредь вершить прогресс без этой самой молодежи?
 

 
      Вышла книжка.
      Только сердце не трепещется в груди.
      Здесь таких книжонок вшивых и без этой - пруд пруди.
      И заветной славы нет.
      И потока нет монет.
      И взбесившаяся Нюшка день и ночь меня корит:
      Ту одежку, что купили, носят только дикари.
      И к тому ж без языка
      Тут слывешь за дурака.
      Слово честное, не вру:
      Я б подался в ЦеРеУ.
      Мог бы даже в эНТээС.
      Предложили б - я бы "йес!".
      Но вот то-то и оно,
      Даже это не дано.
      Тут на каждую подачку
      Претендентов наших пачка.
 

 
      Я по улицам приевшимся брожу.
      Матом лаюсь и по-русскому твержу.
      Где вы, ярые советские враги?!
      Жрете, сволочи-буржуи, пироги?!
      Надоело подаяние просить.
      Сами дайте пирога и мне вкусить !
      Но пресытившийся враг, увы, молчит.
      Про права про человечьи он кричит.
      Про религии подъем вовсю орет.
      К демократии взывает, идиот!
      Где ты прячешься, коварный ЦеРеУ?!
      Что угодно тебе выдам, не совру.
      Мне плевать на Колизей и Нотр-Дам.
      Что попросишь - по дешевке все продам.
      Где ты, мудрый и всесильный КаГеБе?!
      В преисполню провалиться чтоб тебе!
      Для чего ты мою душу возмутил?!
      Для чего меня на Запад отпустил?!
      Быть советским эмигрантом - что за честь?!
      Тут отбросов и своих не перечесть.
      Я не ангел ведь, а дявол во плоти.
      Дай задание любое, но плати!!!!
      Ночь без сна, как вечность, длится.
      Под одьялом Нюшка злится.
      Я по комнате брожу.
      Перед нею речь держу.
      Не довольно ль изгиляться?!
      Не пора ли закругляться?!
      Коли тут не рай, а ад,
      Возвращаемся назад!!
      Нюшку за душу задело.
      Прочь одьяло отлетело.
      Округлилися глаза.
      Разразилася гроза.
      Битый час она орала.
      Час еще в слезах икала.
      И закончила с обидой:
      Да с каким же это видом
      Я обратно заявлюсь!
      Лучше тута удавлюсь.
      Вот в окошке посветлело.
      На душе повеселело.
      Снег в Москве. А здесь уж лето.
      Что напрасно мы дурим !
      По бесплатному билету
      Мы поедем в город Рим.
      Каждый камень там - музей.
      В середине - Колизей.
      Люди - сплошь одни туристы.
      Всюду братья-террористы.
      Витаминная еда.
      Минеральная вода.
      А вино ! Не хочешь - пей.
      Обувь вдвое дешевей!
 

 
      Слово честное, не вру:
      Повстречались с ЦеРеУ.
      Очень милые ребята,
      Словно наши кагебята,
      По походке, по уму
      И по прочему всему.
      Но на эту тему, братцы,
      Здесь рискованно трепаться.
      Если хочешь мирно жить,
      С ними лучше подружить.
      Все, что спросят, говори.
      Если что не знаешь, ври.
      Чем нелепее соврешь,
      Тем жирнее куш сорвешь.
      Только знай, что и у этих
      Есть достаточно ума
      Прикарманить все на свете,
      Если можно, задарма.
      Они с Нюшкой третью ночку
      Рзговорчики ведут.
      Может, мы попали в точку?
      Может, это нам зачтут?
 

 
      Пойми в конце концов, Иван,
      И здесь о нас - сплошной обман.
      Здесь любой,
      Кому не лень,
      Наводит тень
      На ясный день.
      И здесь используют тебя
      Не для тебя,
      А для себя.
      Одно, Иван, сообрази ты:
      Ты - хлеб для банды паразитов.
 

 
      А ты, я вижу, нынче стал
      Соображать, прости за резкость, мало.
      Ведь мы и дома - пьедестал,
      Арена для кого попало.
      А если наш Иван за что берется,
      Терзает нас похуже инородца.
      Известно, например, тебе:
      Национальным стало КаГеБе.
      Надежда есть, что обрусеет и ЦеКа.
      И мы готовим для него свои бока.
 

 
      Посещают нас, не скрою,
      Мысли тайные порою.
      Вот сейчас, надувшись чаю,
      От "давленья" весь в поту,
      Я такую речь "качаю",
      Адресуясь к Западу.
      - Я верю, снова оживут
      Те пламенеющие годы.
      И нас, как прежде, призовут
      Идти в бредовые походы
      Косноязычные вожди.
      Тогда от нас добра не жди.
      Всяк на свой дуреет лад.
      Вслед за мною ценный вклад
      В это дело вносит Нюша.
      Не соскучишься, послушай?
      - Мы к вам придем
      И все загадим.
      Мы вас прибьем
      Прогресса ради.
      Это - сперва.
      А на второе
      Мы вам наш новый мир устроим.
      Прости банальность
      Этой рифмы:
      Мы есть реальность,
      А не миф мы.
      Забираясь под одьяло,
      Я поддакиваю вяло.
      - Ты, Анюта, голова !
      Очень верные слова.
      Нам давным-давно пора бы
      Приструнить слегка арабов.
      Мысль Анюта смело ту
      Ловит прямо на лету.
      - Было много бы лучшее
      Их отсюда выгнать в шею.
      Наша б власть, на ту ораву
      Мигом мы нашли б управу.
      Вот те крест, сожрут Европу
      Турки, негры, эфиопы,
      Югославы, италянцы,
      Палестинцы и иранцы.
      Речи Нюшки в унисон
      Вижу я зловещий сон.
      Нюшка в небесах парит,
      Над Вселенною царит.
      Лупит в зад и по мордасам
      Племенам, народам, расам.
      Гонит немчуру взашей.
      Шлет на Запад чувашей.
      Скопом гонит всех евреев
      В Сомали и Эритрею.
      Вот приказ ею отдан
      Гнать Иванов в Магадан,
      В Воркуту и в Колыму
      И частично в Чухлому.
      Я кричу: Чего дуришь?!
      Нам положено в Париж!!!
      Зря мы что ль по-свински жили?!
      Мы в Европу заслужили !
      А она: Узнать б пора,
      Стал Париж теперь дыра.
      И орет теперь "Алла!"
      С башни Эйфеля мулла.
      Перерой хоть всю планету,
      Знай, другого места нету,
      Кроме нашей Колымы
      И отчасти Чухломы,
      Где доселе б не потух
      Европейский чистый дух.
      Я очнулся. Нюшка дышит
      Безмятежно во весь рот.
      А из-под одеяла пышет
      Русский сероводород.
      Да, - подумал я, - теперя
      Все пойдет наоборот.
      В мире скоро все поверят:
      Мы есть избранный народ.
 

 
      Страны мелькают.
      Мелькают столицы.
      А скука такая,
      Что впору давиться.
      Отважный борец за права человечьи
      Однажды такою разгневался речью.
      Откроем журнальчик вот этот.
      И что же?
      Советских чиновников гнусные рожи!
      Теперь полистаем вот эти газеты.
      И снова - советских подонков ответы!
      Я ж пью здесь десятую литру вина,
      Но рожа моя тут нигде не видна.
      А я же для Запада блага боролся !
      На то, - говорю ему, - и напоролся.
      Уедут советские гости обратно,
      Тебя упомянут… Хотя, вероятно,
      Советский приедет сюда дипломат…
      Отборнейший слышите в номере мат?…
      К счастью, я минул сии испытанья.
      Мне лишь бы источник найти пропитанья.
      Мне лишь бы советских условий добиться:
      Где б ни трудиться - лишь бы не трудиться.
 

 
      Мы мясо жевали и пили вино.
      Любуясь собою, твердил он одно.
      Мол, здесь коммунизм у них будет исправный.
      Не то что в России, здесь все будут равны.
      А у кафе, где мы пили и жрали,
      Машины на улице мусор сбирали.
      Одну только эту систему возьму,
      На мусор кивнувши, сказал я ему,
      Программу твою раздолбаю я в пух.
      Здесь тоже возможно одно лишь из двух:
      Неравенство будет, но чистый Париж,
      А равенство если, то мусор до крыш.
      И все же я равенство предпочитаю, -
      Сказал он, меню для десерта читая.
 

 
      Проходимцев всяких туча,
      Как понять Россию учат.
      Но они лишь то вопят,
      Слышать что от них хотят.
      И за это им дают
      Славу, деньги и уют.
      Из-за этих самых гадов
      Обучаться снова надо,
      Воду как теперь мутить,
      А не правде путь светить.
      Будь спокоен, КаГеБе!
      Смысла нет теперь тебе
      Силы попусту терять,
      Запад ложью охмурять.
      Перенял твою задачу
      Простофиль вовсю дурачить
      Бывший твой заклятый враг,
      Ныне - мастер всяких врак.
 

 
      После с книгой неудачи
      Мы смекнули, наконец:
      Человек (а здесь тем паче)
      Счастья сам себе кузнец.
      Говорю своей Анюте:
      Отвергала разве зря
      В Атеизма Институте
      Ты Небесного Царя?!
      Переделай, для примера,
      Институтский свой доклад
      Про падеж в России веры
      На совсем обратный лад.
      `Ты ж, Анюта, не балда.
      "Нет" пиши, где было "да".
      "Да" - где было раньше "нет",
      Капал я в мозги жене.
      От идеи Нюшка пылко -
      Взвилась аж под потолок.
      И взметнулся на затылке
      Власы облезлый хохолок.
 

 
      Дело сдвинулось.
      Ура!
      Здравствуй, новая пора!
      Нюшку взяли на работу.
      Не хочу от вас скрывать,
      У нее теперь забота
      Строй советский подрывать.
      Сущий рай, замечу кстати,
      Для марксистских трепачей.
      Строй советский в результате
      Будет прежнего крепчей.
      Гимн победы взвойте, трубы!
      Запевалы, шире рты!
      Скоро Нюшке вставим зубы,
      Купим новые порты!
      Да, недаром, господа,
      Заявились мы сюда!
 

 
      Размечталась Нюшка-дура:
      - Я за то, чтоб диктатура,
      То есть чтоб порядок был,
      Чтоб народ спокойно жил.
      Без воззваний, без листовок,
      Демонстраций, забастовок,
      Правых, левых экстремистов,
      Сам собою - коммунистов…
      Отвечаю ей с досадой:
      - Значит нам обратно надо!
      Диктатура в полной силе.
      И порядок, как в могиле.
      Нету стачек, экстремистов…
      Нету даже коммунистов.
      Молвит Нюшка, не шутя:
      - Нет еды там и шмутья.
      Мне такой подай режим,
      Где есть все, чем дорожим.
      Не такой, как нам всучили,
      А такой, как, скажем, в Чили.
      Во, как думает наш брат,
      Гуманист и демократ!
 

 
      И кого тут только нет.
      Появился и Поэт.
      Слух в Москве ходил когда-то,
      Будто он подался в Штаты.
      Был прославлен на весь мир,
      Новоявленный Шекспир.
      Говорят, что он - ловкач,
      Провокатор и стукач.
      А по мнению других -
      Заурядный самый псих.
      И не гений вовсе он,
      А бездарный пустозвон.
      Есть еще слушок один:
      Потребляет героин.
      Это - явная фигня,
      Но… нет дыма без огня.
      Я вопрос ему задал:
      Почему сюда попал? -
      Мне открыто предложили, мол, товарищ, выбирай:
      На сибирской стройке сгинешь иль на Запад удирай.
      Я хотя и не еврей,
      Согласился поскорей.
      - Ну, а результат каков
      Без цензурных без оков?
      - У нас за поэтов, как я, не считают.
      Здесь признают.
      Но, увы, не читают.
      Оттуда нас гонят.
      А здесь предают.
      Жестокая плата за мнимый уют.
      Кто мы?
      Лишь игрушки в бездушных руках.
      Нас нету уже.
      И не будет в веках.
      Я должен и здесь сочинять втихомолку.
      Цензуры тут нет.
      Ну а что в этом толку?
      Не всякое можно и тут издавать.
      Вот пачка стихов.
      А куда их девать?
      Даже в сортир не годятся, бедняги.
      Здесь десять сортов туалетной бумаги.
      Вы сами с усами, к чему говорить.
      Хотите, на память могу подарить.
      Быть может сумеете в них увидать,
      Как русские люди способны страдать.
      А если вы вдруг сбережете поэта,
      Потомки спасибо вам скажут за это.
 

 
      Мало приятного, признаться,
      В чужую душу окунаться.
      И для чего в стихах мудрить?
      Без рифмы мог бы говорить.
      Не могут обойтись без позы!
      Слаба им, видите ли, проза.
      И вообще, не вызывает у меня сочувствия и сожаленья
      Судьба идущего на смену поколенья.
      Я не могу понять, зачем они-то лезут на рожон?
      Но поглядим, что сочинил обросший бородой пижон.
      Во-первых, вряд ли можно отнести к числу удач
      Само названье это: "Русский плач".
      А во-вторых, навряд ли будет интересно
      Все то, что нам заранее известно.
 

 
      И вот я на Западе скоро два года.
      Чего ни коснешься - повсюду свобода.
      Но только для русской литературы
      И тут невозможно никак без цензуры.
      Выходит, для русской литера-туры
      Фактически две существуют цензуры.
      Одна жмет в России, другая - снаружи.
      Трудно ответить, которая хуже.
      Одна вынуждает помойку хвалить,
      Другая, напротив, помоями лить.
      Обеим плевать на искусство святое.
      Сражатся с обеими - дело пустое.
      Здесь та же бездарность, но наоборот.
      И здесь затыкают строптивому рот.
      Слов русских здесь море.
      А русского в нем,
      Как говорят, не сыскать днем с огнем.
      И самая жалкая участь при этом -
      На Западе русским остаться поэтом.
      Что хочешь, пиши.
      Но попробуй издать.
      Издать удалося, попробуй продать.
      Считай повезло, если русская пресса
      Явила крупицу к тебе интереса.
      Вдвойне повезло, если группка какая,
      Своим посчитавши, тебя приласкает
      И будет на шее затягивать ту же
      Петлю, как и дома, да только потуже.
      Но это все было терпимо бы.
      Да
      Гораздо страшнее свалилась беда.
      Вдруг я почувствовал с первой же строчки,
      Что память о прошлом намного короче,
      Чем думалось мне перед дальней дорогой.
      Но рану смертельную лучше не трогай.
      О Боже, за что этот в спину удар?
      На что мне теперь поэтический дар?
      Пошли мне хотя бы в ничтожнейшей дозе
      Способность кормится в посредственной прозе!
      Как всякий русский человек судьбу любую я приемлю.
      Лишь бы ногами ощущать отцами обжитую землю.
      На что мне бытовой уют, на что гражданские свободы,
      Если не вижу я земли, впитавшей прожитые годы.
 
      Вопрос меня преследует везде:
      Кто мы такие, что несем мы миру?
      Ответ преследует: мы - дезертиры,
      Народ покинувшие свой в беде.
      Не мы покинули народ, а он
      Сам вышвырнул нас вон, -
      Себе я тут же возражаю.
      И тут же аргумент свой разрушаю.
      И все-таки не ты прав, а они.
      Себя, а не народ во всем вини.
      Уж так заведено на этом свете:
      Народ вины не ведает, как дети.
      Закрою глаза, и мне сниться опять
      Родина-Мачеха,
      Родина-Мать,
      Ангел-хранитель,
      Суровый палач,
      Счастья улыбка и горестный плач.
      Там под вечер собирались питухи.
      Вытрясали на закуску пятаки.
      А измятые рублевочки
      На закупку поллитровочки.
      Затевали в состоянии подпития
      Разговоры о потребности развития.
      И неслись часы короткие запойные.
      Раздавались выраженья непристойные.
      А потом их увозили "избавители",
      Не подумайте худого, в вытрезвители.
      Только теперь я почувствовал вдруг:
      Дорога моя - заколдованный круг.
      Мне нужен (как воздух, как хлеб) выпивоха.
      Здесь без него ужасающе плохо.
      Явись он, клянуся, я стал бы упрямо
      Копать как расплату бездонную яму.
      Да, были времена!
      Как музыка, для нас звучали западные имена.
      Теперь же мы прокладываем миру путь.
      И от имен от наших мир охватывает жуть.
      Пускай владельцев тех имен давно истлело тело.
      Мы продолжаем их нетлеющее дело.
      Давно ни с кем и ни о чем не спорю я.
      Не претендую быть провинциальным бардом.
      Готов считаться косным авангардом
      Великой мерзости по имени История.
      Кто ты? - вопрос я задаю
      По десять раз на дню.
      И отвечаю: старый волк,
      Попавший в западню.
      Меня на остров без людей
      Швырнул морской прибой.
      Команда вся пошла ко дну,
      А я - один живой.
      Я - одинокий космонавт
      В созвездьи Гончих Псов.
      Не вижу больше лиц людей,
      Не слышу голосов.
      Тут страны банками кишат.
      Тут денег больше, чем у нас картошки.
      А мне теперь совсем не до "стишат".
      Мне б вышеупомянутых деньжат
      Урвать хотя б совсем-совсем немножко.
      Златому низко кланяясь кумиру,
      Могу за грош продать теперь я даже лиру.
      Здесь делать нечего с таким затрепанным товаром.
      Его тут не берут хотя бы и задаром.
      Покинув дом, я с этих пор
      Веду с собою разговор.
      Какие впечатления от здешнего содома?
      Покинув дом, я здесь живу как дома.
      Пойми в конце концов, дубина,