Социальная оппозиция

Во всяком большом, дифференцированном и развитом обществе имеет место борьба между различными людьми, группами людей, слоями, классами. Не является на этот счет исключением и коммунистическое общество. Обещанная идеологами коммунизма, гармония и всеобщая дружба была достигнута лишь на короткий срок, да и то благодаря жесточайшим репрессиям. Но и репрессии не могли остановить возникновение публичных протестов и оппозиционных движений. Достаточно в качестве примера сослаться на диссидентское движение в брежневские годы и бунты многочисленных деятелей культуры.

Пока еще рано делать далекоидущие выводы относительно социальной оппозиции в коммунистическом обществе, так как опыт на этот счет ничтожен. Но можно уже теперь сделать некоторые предположения относительно специфически коммунистической оппозиции. Анализ социальной структуры общества и условий его жизни обнаруживает, что лишь высшие слои образуют некое подобие социального класса в традиционном смысле, т е. сравнительно однородное объединение людей, связанных единством интересов, образом жизнедеятельности и привилегированным положением. Основная же масса населения представляет собою раздробленное скопление индивидов различных категорий, по самим условиям жизни не склонных к образованию больших и устойчивых неофициальных объединений. Но уже в послесталинские годы в Советском Союзе наметилась некоторая тенденция к образованию независимом от властей и устойчивой среды из представителей различных слоев населения (главным образом – средних), – к образованию своего рода неофициального подобщества со своим образом жизни, со своими вкусами и взглядами, со своими критериями оценки явлений культуры и событий жизни, со своим отношением к официальной идеологии, к власти и вообще – ко всем явлениям, входящим в круг их интересов, со своими внутренними связями и отношениями. Это – некое подобие гражданского общества. Представители такой среды проявили солидарность в деле десталинизации страны, причем – солидарность, независимую от органов власти. В брежневские годы диссидентское движение поддерживалось именно в этих кругах населения. Без этой поддержки оно не достигло бы такого размаха.

Гражданское общество в описанном выше смысле имеет основания в самих базисных условиях коммунизма. Здесь возникает и систематически воспроизводится довольно большое число образованных и профессионально подготовленных людей, которые являются постоянными служащими государства, имеют гарантированную работу. Условия их труда сравнительно легкие. У них остается много сил и времени на свободную интеллектуальную жизнь. Для многих из них профессиональная деятельность есть их жизненное призвание. Она вынуждает их на размышления и на поведение, выходящее за рамки официально дозволения ных и поощряемых. Им гарантирована по крайней мере минимальная заработная плата. Они независимы друг от друга материально. Поскольку они довольствуются достигнутым положением на иерархической лестнице социальных позиций, они и в социальном отношении оказываются взаимно независимыми. Благодаря этому складывается сравнительно свободная и некарьеристическая общность людей, имеющих высокий образовательный уровень, свободное время и склонность размышлять на социальные темы. Бея лее того, в этой среде развивается озабоченность положен нием в стране и желание стать активными участниками исторического процесса.

Многие из этих людей не могут в полную меру развить и использовать свои способности и навыки, а за свою деятельность получают вознаграждение, которое ими воспринимается как несправедливое. Они суть наиболее творческие и деловые члены общества. Их социальный статус не соответствует их самосознанию и жизненным претензиям. Это, естественно, порождает у них недовольство своим положением. В силу их роли в обществе это недовольство принимает форму критического отношения к самому социальному строю и к системе управления общества.

К этой категории граждан относится также большое число молодых людей, начинающих свою трудовую и творческую деятельность. Они отдают обществу все свои свежие силы и способности, получая за это самое мизерное вознаграждение. Они в начале жизненного пути находятся в самом низу социальной иерархии, получая вознаграждение соответственно их положению, а не соответственно их потенциальным способностям и реальной отдаче сил обществу.

Эта категория членов коммунистического общества является относительно немногочисленной с точки зрения их числа в социальных группах, в которых они работают. Но в масштабах страны в абсолютном выражении она представляет весьма значительное явление. Роль ее в практической жизни страны становится все более серьезной.

Эти люди не превращаются автоматически в оппозиционеров. Они суть лишь потенциальная база для оппозиции. Нужно время и сложный исторический процесс, чтобы какая-то часть из них осознала свое фактическое положение и начала вырабатывать формы сознания и поведения, адекватные своему состоянию и ведущие к конфликту с правящими слоями общества. Это началось в сравнительно больших масштабах с началом кризиса.

Национальные проблемы

Национальные проблемы вообще принадлежат к числу таких проблем, которые чрезвычайно примитивны с некоей научно-беспристрастной точки зрения, если бы таковая была возможна. Но они обставлены таким множеством всяких габу, что такой научно-беспристрастный подход к ним оказывается практически невозможным. Всякие попытки пойти по этому пути немедленно вызывают обвинения во всяческих грехах, и пишущие на эти темы вольно или невольно избегают касаться самой сути дела.

Национальные проблемы, будучи теоретически примитивными, оказались чрезвычайно запутанными не только вследствие боязни говорить и писать по существу, но также» вследствие самого способа подхода к ним. Они рассматриваются недифференцированно. Игнорируется тот факт, что проблемы немцев отличаются от проблем евреев, проблемы армян – от проблем татар, проблемы эстонцев —. от проблем абхазцев и т п. И почти полностью игнорируются национальные проблемы русских, которые не менее серьезны, чем проблемы армян, грузин, евреев, украинцев и других народов, населяющих Советский Союз. Вместо объективной оценки положения того или иного народа в ход идут привычные клише, будто русские угнетают другие нации, силой удерживают их в составе Советского Союза и осуществляют насильственную русификацию, будто межнациональные конфликты приведут к скорому крушению советского режима, будто рост мусульманского населения приведет к перерождению советского общества. Национальные проблемы, далее, рассматриваются сами по себе, как самодовлеющие проблемы. Обычно констатируется факт их существования и на этой основе строятся умозрительные «объяснения» и планы, лишенные реалистического содержания и выражающие не столько понимание объективных причин этих проблем и возможностей их решения, сколько субъективные эмоции и пожелания, морализаторские сентенции и идеологические доктрины. Игнорируется тот факт, что они суть часть более глубоких проблем, касающихся самой сущности коммунистического социального строя, его системы власти и управления, внутренних отношений общества как целостного социального организма. Наконец, не принимается во внимание различие проблем чисто национальных и имперских.

Коммунистический социальный строй в Советском Союзе не изобрел национальные различия и национальные проблемы. Они достались ему от прошлой истории и от Российской империи. Существенно здесь то, как этот строй поступил с национальным наследством. При этом; возникают следующие фундаментальные вопросы. Почему марксисты-ленинцы, декларировавшие право наций на самоопределение вплоть до отделения в виде самостоятельных государств и призывавшие к разрушению Российской империи, считавшейся «тюрьмой народов», после прихода к власти приложили титанические усилия к тому, чтобы; сохранить империю? Почему их преемники, точно так же признающие упомянутое право наций, расширяли империю даже вопреки воле и желаниям наций, присоединяемых к ней? Почему различные нации не восставали до сих пор против империи и не требовали осуществления права на отделение от нее в виде самостоятельных государств? Ответы на эти вопросы, т е. на вопросы об основах сохранения, расширения и упрочения бывшей Российской и ныне Советской империи, дает ключ к пониманию всех аспектов национальных проблем в Советском Союзе. Самые фундаментальные национальные проблемы Советского Союза являются национальными лишь по внешней форме. А по существу они суть проблемы социальные.

В результате Октябрьской революции 1917 года Российская империя распалась. Но ненадолго. В ходе гражданской войны она восстановилась вновь, но уже как империя советская, или коммунистическая: в 1922 году произошло формальное образование Союза Советских Социалистических Республик (СССР). От бывшей Российской империи откололись только Финляндия, Польша и прибалтийские провинции – Эстония, Литва и Латвия. Восстановление империи не было случайным. Новая власть была вынуждена пойти на это вопреки дореволюционным лозунгам и намерениям ее лидеров. Дело в том, что коммунистический социальный строй в Советском Союзе, как я уже писал выше, не есть нечто абсолютно новое, возникшее лишь после революции, как утверждает советская идеология. Предшественником его был государственно-бюрократический строй дореволюционной России с его системой начальствования и подчинения, с его централизованной системой управления и стандартизованной социальной организацией населения. Именно этот строй был основой империи и в силу внутренних закономерностей порождал имперские тенденции. Октябрьская революция 1917 года уничтожила деградировавший класс дворян и еще слабый, недоразвитый класс капиталистов. Но она сохранила третий важнейший фактор социальной организации страны – государственную организацию общества. Революция, сломав царский государственный аппарат, немедленно на его месте восстановила и упрочила сам государственно-бюрократический строй, осуществив лишь смену лиц в нем и характер исполнения функций. Так что нет ничего удивительного в том, что революция сохранила и даже упрочила имперские тенденции этого строя.

Характер империи в результате революции существенно изменился с точки зрения отношений между народами и властями. Прежде всего изменилось отношение между «метрополией» и «провинциями». Отношения эти многосторонние. Я здесь хочу обратить внимание лишь на два аспекта этих отношений, которые обычно игнорируют националисты из «провинций». Во-первых, за все годы советской власти высшее руководство до последнего времени проводило фактически антирусскую политику. Русский народ в массе своей оказался в гораздо худшем положении, чем все прочие нации. Фактически происходило разрушение русского народа в качестве нации и превращение его в множество разрозненных людей, разбросанных по гигантской территории и занимающих в основном низшие ступени социальной иерархии. Советская национальная политика в отношении других народов была успешной в значительной мере за счет русского населения. Прочие народы получили в той или иной мере привилегии сравнительно с русскими. В последние десятилетия начался естественный социальный процесс, результате которого многие нации страны стали терять привилегии, приобретенные в результате революции, они стали рассматривать это как ущемление их национальных прав, хотя это происходило и в еще большее степени будет происходить в будущем в силу естественной эволюции народов в условиях коммунистической социальной системы.

При рассмотрении национальных проблем в Советском Союзе обычно берут различные нации как некие бесструктурные множества людей. Тот факт, что население тех Щ иных районов страны имеет определенную социальную структуру, игнорируется. Население всех районов страны имеет одинаковую социальную структуру. Оно разделяется; на слои, занимающие различное положение в социальной иерархии, имеющие различный уровень жизни и различные интересы. Местные социальные структуры включены структуры большего масштаба и в конечном счете – в структуру страны в целом. Это сказывается существенным образом и на национальных проблемах. Например, привилегированные и правящие слои различных наций заинтересованы в сохранении империи, поскольку последняя дает защиту и оправдание их привилегированному положению. Вместе с тем, они имеют возможность сваливать вину за недостатки в условиях жизни, явившиеся следствием самого социального строя, на другие народы и центральное руководство. Центральное руководство страной на местах представляется русским, хотя оно таковым не было до последнего времени, и недовольство населения своим положением принимает антирусский характер. Местное руководство имеет тенденцию к обособлению от центрального руководства и к превращению в мощнейшие национальные мафии, от которых начинает страдать местное население. Последнее может защититься от своих мафий лишь благодаря помощи «сверху». Короче говоря, складывается очень запутанная ситуация, в которой переплетаются противоречивые национальные и социальные причины и интересы.

Исторические условия и среда

При исследовании и описании коммунизма надо различать то, что вытекает из его внутренних закономерностей, и то, что связано с конкретными историческими условиями его возникновения и выживания, а также с условиями борьбы за существование в окружающей среде. Коммунизм в России возник в условиях краха монархической системы и ужасающей разрухи вследствие первой мировой войны. Затем – гражданская война и интервенция. Угроза реставрации дореволюционных порядков и нападения извне. Нищее и безграмотное население, разбросанное по огромной территории. Около ста различных национальностей и народностей с феодальными и даже родовыми социальными отношениями. Подготовка к войне с гитлеровской Германией и сама война, которая стоила Советскому Союзу беспрецедентных жертв. После короткой передышки – подготовка к новой войне и «холодная» война. Если вырвать ситуацию в стране и политику советского руководства из этого исторического контекста, то она покажется серией глупостей и преступлений. Но это не было глупостью и преступлением, хотя и глупостей было много, а о преступлениях и говорить нечего. Это была трагическая и беспрецедентная по трудностям история. Будь в стране иной социальный строй, она была бы разрушена и растащена по кусочкам. Страна выжила главным образом благодаря новому социальному строю – коммунизму. И нельзя все дефекты жизни в Советском Союзе относить за счет коммунизма. Многие из них суть результат неблагоприятной истории. Собственные дефекты коммунизма были усилены этими историческими обстоятельствами.

Перед Советским Союзом с первых дней его существования в качестве коммунистической страны встала проблема выживания в трудных исторических условиях. И это наложило свою печать на сам коммунистический социальный строй. Он с поразительной быстротой сложился, буквально проскакал период детства и юности и уже через каких-то сорок лет, что для истории – миг, вступил в состояние зрелости. И в том состоянии, в каком он пришел к началу кризиса, в нем перемешались явления самой различной природы. Для наблюдателей многие исторически преходящие явления стали выступать как неотъемлемые свойства коммунизма вообще, а многие его собственные качества – как нечто второстепенное и случайное.

И нынешнюю ситуацию в коммунистических странах нельзя объективно понять и оценить, если вырвать их из исторического потока и из мировой среды. Это факт, а не идеологический вымысел, что борьба двух социальных систем – капитализма и коммунизма – стала по крайней мере одним из решающих факторов мировой истории. Это факт, что западные страны приложили огромные усилия к тому, чтобы направить гитлеровскую Германию против коммунистического Советского Союза. Это факт, что после второй мировой войны началась мировая эпидемия коммунизма и возникла мировая коммунистическая системам ставшая смертельной угрозой для капитализма. «Холодная» война тоже реальность, а не вымысел. И гонка вооружений. И бесчисленные «малые» войны. Короче говоря, чем шире распространялся коммунизм по планете и чем больших успехов он добивался, тем ожесточеннее становилась борьба между ним и миром капитализма. Третья мировая война не состоялась прежде всего потому, что каждая из враждующих сторон была в состоянии разрушить другую и ни одна из них не имела шансов уцелеть и воспользоваться плодами победы. Переживаемый кризис коммунизма является составной частью этой мировой борьбы социальными систем, а не нечто локальное.

Кризис

Советская идеология, подчеркивая неизбежность кризисов при капитализме, настаивала на том, что коммунистическое общество является бескризисным. И это убеждение так или иначе разделяли даже противники и критики коммунизма. Во всяком случае, не было сделано ни одно серьезное исследование, результатом которого было бы предсказание кризиса коммунизма или хотя бы вывод о возможности такого кризиса. Были бесчисленные «предсказания» гибели коммунизма в Советском Союзе и других странах. В их числе была нашумевшая на Западе работа. советского диссидента Амальрика, в которой он предсказал крах Советского Союза к 1984 году. Но все «предсказания» такого рода не имели ничего общего с предсказанием именно кризиса. Он произошел фактически неожиданно для политиков, специалистов и широких слоев населения. Его осознали как кризис лишь после того, как он разразился и начал свирепствовать во всю мощь, да и то не сразу и не в адекватной ему форме.

Хотя кризис назрел уже в брежневские годы, даже Горбачеву, который пришел к высшей власти в 1985 году, еще и в голову не приходила мысль о нем. Он начал свою деятельность еще в полной уверенности в том, что советское общество покорно подчинится его воле и призывам. Он начал свою деятельность с намерением ускорить развитие советского общества и вывести его на уровень высших мировых достижений, т е. догнать Запад в экономическом отношении, а не с сознанием, что придется иметь дело с кризисом и что догонять придется не столько Запад, сколько оплеванного Брежнева. Даже наоборот, он сам больше, чем кто бы то ни было, способствовал развязыванию кризиса, не ведая о том.

Неожиданность кризиса объясняется многими причинами и в их числе – отсутствием научной теории коммунизма. Отсутствие такой теории в какой-то мере сказалось и в том, что сущность кризиса и его причины остались непонятыми горбачевцами, новыми правителями стран Восточной Европы, советскими и западными теоретиками. Они сам кризис осознали в извращенной форме, а именно – как некое обновление и выздоровление общества, как некую «перестройку». Вместо выяснения причин кризиса они бросились искать виновных и козлов отпущения. И нашли их в лице Сталина, Брежнева, Хоннекера, Чаушеску, консерваторов, бюрократов, органов государственной безопасности. Думаю, что отсутствием научной теории коммунизма отчасти объясняется и растерянность западных коммунистов перед лицом кризиса, их предательство идеалов коммунизма и паническая «перестройка».

Конечно, дело тут не только в отсутствии научной теории. Если бы такая теория была, она вряд ли была бы признана, а в случае какого-то признания лишь несколько снизился бы эффект неожиданности, была бы несколько иной демагогия властей и болтовня теоретиков. Но кризис и растерянность властей это не остановило бы. Перед войной с Германией даже школьникам было очевидно, что война неизбежна. Было известно даже время нападения Германии на Советский Союз. И все же война застала советское руководство врасплох. Одно дело – пассивное предвидение событий, и другое дело – готовность активно встретить их своими действиями, направленными именно против них.

Как я уже сказал, деятели и мыслители всех сортов и рангов усмотрели причину кризиса в ошибках и преступлениях руководителей коммунистических стран в прошлые годы, ставших дозволенными и общепризнанными объектами ругательств. Но Сталин, Брежнев, Хоннекер, Чаушеску и прочие совершили ошибок не больше, чем уже успел наделать Горбачев, признанный на Западе «человеком десятилетия». А исторический процесс не есть цепь преступлений. Конечно, ошибки властей и преступления властей сыграли какую-то роль в создании предпосылок кризиса. Но не они суть причины кризиса. Кризис произошел бы и в том случае, если бы никаких ошибок и преступлений не было. К тому же нет никаких критериев установления того, что есть ошибка и что есть преступление, когда речь идет о большой истории. Суждения на этот счет, как правило, субъективны, диктуются эгоистическими интересами новых правителей и их лакеев.

Такой подход к причинам кризиса связан с тем, как понимается сам кризис. А понят он был лишь как накопление трудностей и недостатков, а не как более глубоко состояние общественного организма, лишь проявившееся в усилении трудностей и недостатков.

Общее понятие социального кризиса

Исторический процесс не есть некое непрерывное наращивание плюсов, не есть прямая линия. В нем имеют место подъемы и спады, попятные движения, уклонения в сторону от основного течения. В нем прогресс сопровождается, регрессом, периоды здорового состояния сменяются периодами болезни. В нем есть спокойное глубинное течение и поверхностные бурные завихрения. По отдельным явлениям того или иного периода нельзя категорически судить о процессе в целом. Ветер, поднявший мусор в воздух, не отменяет действие закона тяготения.

Каждый живой организм, если он существует достаточно долго, переживает кризисную ситуацию или, короче, кризис. Социальные организмы суть живы организмы. Тот факт, что они тоже подвержены кризисам, является банальной исторической истиной. Переживали кризисы страны античного мира. Переживали кризисы феодальное и капиталистическое общество. Теперь можно констатировать как факт, что утверждение о бескризисном существовании коммунистического общества ложно, что и это общество подвержено действию общих законов бытия живых организмов – и оно подвержено кризисам. Точно так же ложным является убеждение, будто капитализм теперь может существовать без кризисов. Тенденция к кризису в странах капитализма сохраняет свою силу и будет сохранять в будущем. Идея Маркса насчет неизбежности кризисов при капитализме остается верной, несмотря ни на что. Есть основания предполагать, что именно предчувствие надвигающегося кризиса на Западе в огромной степени определяет нынешнюю политическую стратегию стран Запада в отношении коммунистического мира.

Уточним само понятие социального кризиса. Кризис есть уклонение от некоторых норм существования общественного организма. Но не всякое уклонение есть кризис. Уклонение от норм может быть результатом какой-то природной катастрофы, эпидемии или нападения со стороны внешнего противника. Социальный кризис является таким уклонением от норм, которое само является нормой жизни общества в том смысле, что является результатом действия внутренних закономерностей социального организма в условиях нормальной и даже успешной жизнедеятельности этого организма.

Тенденция к социальному кризису, подчеркиваю, есть закономерное явление нормальной жизнедеятельности социального организма. Она действует и тогда, когда кризис не происходит актуально. Ее можно ослабить и даже на какое-то время парализовать. Например, очередной экономический кризис в странах Запада был предотвращен второй мировой войной, а в послевоенные годы тенденция к кризису на Западе была ослаблена «холодной» войной и многочисленными «малыми» войнами.

Ошибочно объяснять наступление кризиса какой-то одной причиной. Наступление кризиса есть результат совокупного действия многочисленных причин и условий. Причем эти причины и условия действуют не обязательно одновременно и согласованно. Они могут давать о себе знать в различное время и в различных направлениях. Требуется достаточно большой промежуток времени и сравнительно благоприятные условия для действия различных условий и причин, чтобы произошло наложение различных линий и аспектов эволюции социального организма и кризис стал актуальным и всеобъемлющим.

Одни и те же закономерности, следование которым обеспечивает самосохранение организма и его нормальное существование, порождают тенденцию к отклонению от норм. При определенном стечении обстоятельств эта тенденция превышает допустимые размеры и выливается в кризисную ситуацию. Среди этих обстоятельств свою роль играют внешние причины, например, – взаимоотношения с другими странами. Но эти внешние причины лишь способствуют наступлению кризиса, усиливают его, влияют на его проявления и ход. Главными причинами социального кризиса являются сами внутренние механизмы социального организма. Классическим примером социальных кризисов могут служить экономические кризисы в капиталистическом обществе, которые являются следствием именно успешного или, точнее говоря, слишком успешного функционирования капиталистической экономики.

Каждому типу общества свойствен свой, характерный для него тип социального кризиса. Последний определяется тем, что является базисом общества данного типа. В основе капиталистического кризиса, например, лежат закономерности экономики, являющейся базисом обществам капиталистического. И проявляется он прежде всего в перепроизводстве товаров, дефиците рынков сбыта для них, избыточности капиталов и дефиците сфер их приложения Потому капиталистический кризис в своей основе и по существу есть кризис экономический. Иначе, как увидим далее, дело обстоит с кризисом коммунистическим.

Социальный кризис есть сложный процесс во времени и в пространстве. В нем происходят многочисленные изменения. В нем причины и следствия могут меняться местами, одни и те же феномены изменяют свои роли, порою на противоположные. В него включаются явления из процессов иного рода, переплетаясь с явлениями, присущими ему. Он накапливается во времени по различным линиям, совпадение которых дает наиболее острые и критически ситуации. Он «стягивается» из разных мест социальной пространства к одному центру и затем расходится от цен тра к периферии, усиливая и доводя до крайности ранее наметившиеся кризисные явления.

Еще в хрущевские годы наметился кризис советской (марксистской) идеологии. В брежневские годы стали ощущаться признаки морально-психологического кризиса общества. К концу этого периода кризис углубился, охватил экономику страны и вообще ее деловую жизнь. С приходом Горбачева к власти начался кризис всей системы власти и управления обществом, оказавший обратное влияние на углубление кризиса деловой сферы, идеологии, культуры, общественной нравственности и психологии.