– А где вы были? – Махин незаметно встал со стула и очутился прямо за спиной Криона. – Откуда нам ждать нашествия гигантских грызунов?

– В Чудесной Роще. Только нашествия не будет.

– Да? – Правая бровь Вельдса изогнулась вверх. – Почему?

– Им и в Роще хорошо.

– А что Главный техномаг Министерства делал в этом странном месте?

– Проверял, не открылся ли снова проход между мирами, как в прошлом году.

– По просьбе Совета?

– По собственной инициативе.

Все это время Квинт делал техномагу знаки, незаметные для Вельдса, чтобы Крион не сказал ничего лишнего об их новом деле.

– Ну и как успехи? Нашли что-нибудь?

– Нет, зря только время потратил. Ничего не нашел. Жители Фара могут спать спокойно, им ничего не угрожает. А как ваш амулет, все еще действует?

Глава Патруля слегка покраснел и непроизвольно поднес руку к груди.

– Да, и я его никогда не снимаю.

– Я же говорил, что этот амулет – стоящая вещь, – обратился Крион к друзьям.

– Пожалуй, мне пора. Я опаздываю на важную встречу, – засуетился Махин. – Спасибо за угощение и... – Он немного помедлил. – Надеюсь на дальнейшее сотрудничество с Агентством Поиска. Если вам станет известно местонахождение Рангера, обязательно сообщите мне.

– Непременно. – Квинт был сама искренность.

Вельдс с опаской посмотрел на куски штукатурки, висящие над входом на одном честном слове, и отправился по своим делам. Его внезапный уход очень напоминал бегство. Видимо, Глава Патруля до сих пор не забыл, при каких обстоятельствах он потерял амулет, и не захотел продолжать разговор на эту щекотливую тему.

Квинт нервно стучал пальцами по столу. Стоявшая рядом бронзовая статуэтка легионера с укоризной смотрела в его сторону. С каждым новым стуком она сдвигалась влево, неумолимо приближаясь к краю стола. Фокс не выдержал и прекратил мучения бедного легионера, поставив его на свое место и вручив начальнику Агентства пакет грецких орехов, которые было необходимо нащелкать. Фокс собирался испечь торт. Теперь обе руки Квинта были заняты полезным делом.

– Мне даже жаль, что в Чудесной Роще все спокойно, – грустно проговорил Квинт. – Я уже начал надеяться, что Джозеф с ней как-то связан. Если бы это было так, то тогда можно было бы продолжать действовать в том направлении.

– Но второго ледяного кристалла у нас нет, – напомнил ему Крион. – И попросить или стащить его не у кого. Поэтому хорошо, что Роща не преподнесла нам в этот раз никаких сюрпризов.

– Даже если подобный минерал сохранился у кого-то в коллекции, то на такую глупость, как спасение Мира, его всё равно никто не отдаст. Коллекционеры – страшные эгоисты, – сказал Дарий.

– Да-да, мы знаем. Но речь сейчас не об этом. – Квинт громко щелкнул орехом, скорлупа которого разлетелась во все стороны. – Мы не имеем ни малейшего понятия, где искать Джозефа, а время идет. Что мы скажем его матери?

– Мне интереснее послушать, что она нам скажет, когда узнает, что мы ни на йоту не продвинулись в поисках, – сказал Крион, энергично взбивая в магической колбе крем фиолетового цвета. Крем загустел, и поэтому сбивать его становилось все тяжелее.

– И что сделает, – добавил Фокс. – Наверное, что-то ужасное...

– Давайте подумаем, куда мог пойти Джозеф, выйдя тем злополучным днем из дома, – предложил Дарий.

– Бесполезное занятие, – проворчал Квинт. – Джинна наверняка уже прочесала все окрестности.

– Значит, не все, – заупрямился гном. – Так не бывает, чтобы человек исчез бесследно. Наверняка ее люди что-то упустили.

– Джозеф интересуется растениями. Так, может, он направлялся в какую-то специальную лавку для закупки редких семян? – робко вопросил Фокс.

– Или оборудования для оранжереи, – добавил Дарий.

– Или шел на тайное собрание анонимных цветоводов-любителей. Все члены которого носят черные маски, называют друг друга только именами цветов и приносят присягу, кладя правую руку на садовую лейку, – сказал Крион. – И белье у них только синтетическое. Ничего сотканного из хлопка.

Работники Агентства с изумлением уставились на техномага. Квинт даже орех выронил.

– Откуда такие мысли? – наконец спросил он.

– Фантазия разыгралась. – Крион зарделся, словно невеста перед свадьбой. – Но впредь я постараюсь держать ее в руках.

– На тебе плохо сказывается служба в Министерстве. – Дарий осуждающе покачал головой. – Полагаю, что твои фантазии – это тлетворное влияние членов Совета. Среди них только несколько человек относительно нормальны, а остальные просто... – Гном задумался. – Никак не подберу нужного слова.

– Фу, Дарий. Нехорошо так говорить о правительстве. Особенно с учетом того, что в столице полным-полно шпионов. И у них прекрасный слух, – напомнил начальник Агентства.

– А остальные Советники просто удивительно чуткие, исключительные личности, без которых Фар давным-давно был бы ввергнут в пучину непроглядного мрака и беззакония, – продолжил гном, не меняя выражения лица.

– Ты уверен, что хотел сказать именно это? – с иронией переспросил Квинт, не переставая удивляться тому, какой у него находчивый друг.

Дарий только рукой махнул. Всем и так было понятно, что на языке у него вертелись совсем иные эпитеты.

Раздался небольшой взрыв, затем негодующий крик. Друзья, наученные горьким опытом, не рассуждая, бросились на пол, а когда встали и огляделись, то обнаружили, что все, включая их самих, равномерно покрыто слоем легкого, словно воздушного фиолетового крема. Виновник этого безобразия с виноватым видом стоял на коленях и собирал на полу осколки стекла, бывшие когда-то колбой.

– Согласен, я перестарался. – Крион сложил руки в молитвенном жесте. – Каюсь.

– Это никогда не закончится... – простонал Квинт, пытаясь стереть с лица крем, который, как и полагается, оказался очень липким.

– Я всего лишь хотел немножко подогреть его, чтобы легче было взбивать, но колба не выдержала и лопнула.

– Как только в нас стекло не полетело! Или полетело? – Дарий испуганно ощупал лицо, ожидая обнаружить торчащие осколки.

– Колба магическая, а значит, заговоренная, – пояснил техномаг. – Тот, кто ею пользуется, надежно защищен от осколков. Все они здесь. – Он показал на блестящую кучку.

Следующий час угодивший в опалу Крион Кайзер провел, убирая заляпанную кремом комнату. Делом это оказалось очень скучным и утомительным. Особенно если учесть, что у него отобрали все магические предметы – во избежание дальнейших неприятностей, строго-настрого запретили колдовать и вооружили ведром с водой и тряпкой. Для поднятия настроения техномаг решил немножко спеть, и его друзья, устроившиеся в комнате Дария, смогли в полной мере насладиться чарующими звуками его голоса. Надо признать, что пел Крион отвратительно. Странное дело, у него с детства был отличный музыкальный слух, прекрасное чувство ритма, приятный баритон, но собранные вместе они давали результат, который превосходил самые смелые ожидания. Его пение невозможно было слушать без содрогания. Крион знал об этом прискорбном факте, но, погрузившись в собственные мысли, пел все громче и громче.

Дарий, стиснув зубы и закрыв уши руками, сидел не двигаясь.

– Это невыносимо, – сказал он, когда из-за стены донеслась очередная заковыристая рулада. – Как можно продолжать работать в таких условиях?

Квинт, загадочно улыбаясь, вытащил из ушей затычки и переспросил:

– Что-то не так?

Гном, покачав головой, с ворчанием вышел из комнаты, хлопнув дверью. Закатав по локоть рукава и раздобыв в ванной еще одну тряпку, он помог Криону с уборкой и тем самым прекратил свои мучения.

– По-моему, я знаю, что нужно сделать, – с важным видом сообщил Фокс, когда они вернулись.

– Серьезно? – Квинт придвинулся поближе. – Поведай же нам, о Великий Оракул. Иногда в твою голову приходят занимательные мысли.

Фокс с подозрением посмотрел на начальника Агентства – уж не издевается ли он? Но придраться было не к чему – лицо Квинта выражало только неподдельный интерес.

– Кхм, – кашлянул гном, пытаясь придать своей речи побольше важности. – Итак... Проанализировав с разных сторон личность пропавшего, я пришел к выводу, что у него было не так много интересов во внешнем мире, чтобы они могли вынудить его оставить свой дом и, что важнее всего, – гном поднял указательный палец, призывая к вниманию, – оранжерею. Что-то важное должно было произойти, чтобы привлечь его внимание!

– А разве он не мог просто выйти подышать свежим воздухом? – недоверчиво возразил Крион. – Это ведь так просто. Ему могло надоесть сидеть взаперти, вот он и решил поразмяться.

– Надеюсь, что нет, – ответил Фокс. – Иначе вся моя теория летит вверх тормашками, а это было бы печально.

– Хорошо-хорошо, продолжай! – Квинт умиротворяюще поднял руки. – Мы внимательно слушаем. У нас ведь пока нет никакой теории, а время идет.

Фокс пригладил непослушные рыжие вихры.

– Я предлагаю просмотреть прессу, вышедшую перед его пропажей, и поискать в ней что-нибудь такое, что могло привлечь внимание Джозефа. Это может быть статья, частное объявление или реклама – все что угодно. Наверняка то, что мы ищем, будет связано с растительным миром.

– В принципе, не такая уж плохая идея, – согласился Квинт. – Просмотрим газеты, журналы... Вдруг мы все-таки любимцы Фортуны и она нам улыбнется?

– Жизнерадостным оскалом, – проворчал техномаг. – Даже если мы найдем интересующую нас информацию, то что это нам даст?

– Проследим маршрут Джозефа от его дома и до места прибытия. Если надо – будем расспрашивать людей на улицах. Может быть, они видели что-то подозрительное...

– Вряд ли после его матери у нас остались хоть какие-то шансы... – напомнил Крион. – Она уже допросила всех свидетелей.

– Она всего лишь человек, а значит, может ошибаться, верно? – Фокс отстаивал свою точку зрения с таким упорством, словно хотел доказать присутствующим, что он не зря ест хлеб в Агентстве.

– Дарий, где наши газеты?

Гном задумался:

– Вчерашние – на кухне, а более древние в кладовке.

– Вот с более древних и начнем. Разложим их на три стопки...

– Почему на три? – удивился Крион, безуспешно стирая с полумаски остатки крема. – Нас же четверо.

– Потому что я собираюсь навестить зверя в его логове, – сказал Квинт, зловеще усмехнувшись.

– Что это значит? Какого-такого зверя? – спросил Дарий.

– Ты имеешь в виду леди Рангер? – догадался Фокс.

– Правильно, – кивнул начальник Агентства. – Я хочу осмотреть вещи ее сына и поговорить с кем-нибудь из прислуги или охраны. Помнится, она обещала мне такую возможность, поэтому я не вижу причин, почему не воспользоваться ее приглашением. Не слишком любезным, если учесть тон, каким она его произнесла, но все же...

– Надеюсь, вы не пересечетесь с Вельдсом? Она ведь и его наняла для поисков Джозефа.

– Да, я прекрасно об этом помню, но это вряд ли, – засомневался Квинт. – У Махина несколько иные методы работы. Он скорее заставит весь мир бегать вокруг себя, чем сдвинется с места сам и примется прочесывать кварталы. Для грязной работы у него и так достаточно людей.

– Но ведь к нам он пришел, – сказал Дарий. – И пришел один, без патрульных.

– А это потому, что мы очень важные персоны, – скромно ответил начальник Агентства. – Это дело не терпит огласки. Вокруг него и так уже поднято очень много шума, вот он и осторожничает.

– А что ты надеешься найти в доме леди Рангер? – спросил техномаг.

– Вряд ли я обнаружу там газету с объявлением, обведенным красным фломастером, и словами, написанными рукой Джозефа «я ушел туда-то», но попробовать стоит. – Никто не видел мою куртку?

– Интересно, а почему ты ищешь ее у меня в комнате? – спросил Дарий. – Она наверняка висит на вешалке в прихожей.

– Потому что у нее отросли ножки и я никогда не нахожу ее на том месте, где оставил, – пожаловался Квинт. – Она все время куда-то пропадает. Это прямо заговор какой-то...

– Через недельку все образуется, – с отсутствующим видом сказал Крион.

И тяжело вздохнул.

– Как это понимать? – Квинта начали одолевать подозрения. – Ты что-то сделал с моей курткой?

– Помнишь, в прошлый понедельник я готовил одно сложное зелье с добавкой из муравьиных слез и прожег письменный стол у себя в комнате?

– Еще бы не помнить. В тот раз от этого зелья запах в доме стоял просто убийственный.

– Чтобы не дать пролиться зелью на ковер, я схватил какую-то тряпку и бросил ее на стол впитывать жидкость. Этой тряпкой при ближайшем рассмотрении и оказалась твоя куртка. Я не знаю, как она попала ко мне в комнату. Наверное, ты ее у меня случайно оставил.

– Да уж не нарочно... – пробормотал стремительно бледнеющий Квинт.

– Прости, я не хотел, – закончил Крион замогильным голосом.

Техномаг, опустив голову, замер в ожидании скорой и неминуемой расправы. Квинт с отсутствующим выражением лица опустился обратно на стул.

– И ты мне ничего не сказал? – произнес римлянин очень спокойным голосом, который гарантированно означал приближение стихийного бедствия. – Использовал мою одежду и даже... – Он не находил слов.

– Крион, я тебя не узнаю, – покачал головой Дарий. – Такого еще не было. Она же могла стать опасной.

– Осознав свою ошибку, я ее высушил и тщательно протестировал на предмет магических отклонений. Все было в порядке.

– Моя куртка, моя любимая куртка... – горестно качал головой Квинт. – Как ее можно было перепутать с какой-то тряпкой?!

– Я задумался. – На Главного техномага Министерства было жалко смотреть.

Он искренне раскаивался в содеянном. Крион одним нервным движением снял с рук перчатки, с которыми никогда не расставался – профессия обязывала, и, сложив пальцами какой-то странный знак, пробормотал несколько слов. Как Фокс ни пытался запомнить, что он сказал, у него ничего не получилось. Мозги у магов устроены несколько иначе, чем у простых смертных, поэтому только они могут запомнить ту невообразимую абракадабру, которую все почему-то называют магическими формулами. Через секунду Крион держал в руке куртку Квинта, появившуюся из ниоткуда в лучших традициях колдовского искусства. Начальник Агентства подозрительно прищурился:

– Как это у тебя получилось?

– Я запустил мысленный поисковый маячок, нашел куртку и телепортировал ее сюда, – объяснил техномаг.

– И что с ней теперь не так? Объясни толком, что за демон вселился в мой предмет гардероба?

– Какое-то время – дней десять, не больше, она будет исчезать и появляться в новом месте. Естественно, в пределах нашего дома.

– А если внутри нее буду я, то она что же, исчезнет вместе со мной? – спросил Квинт мрачным голосом.

– Нет, ни в коем случае. – Крион категорически замотал головой. – Свои фокусы она может проделывать только тогда, когда рядом нет живых существ. Но эти новоприобретенные возможности скоро иссякнут.

– А пока они не иссякли, я буду носить твой зимний плащ, – грозно сказал начальник Агентства. – И только попробуй мне возразить!

Крион не возражал – наоборот, он был рад, что так легко отделался. Техномаг ожидал, что его ждет более страшная кара вроде месячного дежурства по кухне, кормления рыбок и полировки оружия Дария.

С угрозой носить плащ Криона Квинт, конечно, погорячился. Его рассеянный друг был намного выше, чем он, и значительно худее. Начальник Агентства еле-еле влез в плащ техномага, но не смог застегнуть его, а даже если и смог бы, то тот все равно бы волочился по полу. Дарий посмотрел на это безобразие, критически покачал головой, нахмурился и скрепя сердце достал из шкафа свое короткое серое пальто. Квинту оно вполне могло сойти за куртку.

– Широковато в плечах, – пробормотал начальник Агентства, поправляя воротник и разглядывая себя в большое зеркало, – но ничего, сойдет. По улицам Фара и не такие страшилы ходят, так что никто не удивится. Насколько я знаю, в пятнадцатом веке одевались и не в такое. А теперь, Крион, ответь мне, в чем я перед тобой провинился? То куртка, то кабинет, измазанный кремом...

– Я не виноват – это все роковые случайности, – виновато пробормотал в ответ техномаг, радуясь, что плащ остался в его безраздельном пользовании.

– Не нравятся мне такие случайности. Что ни день, то сюрпризы, один хуже другого... В этом доме становится страшно жить. Вернее, в нем всегда было страшно жить, но в последнее время особенно. Кстати, Фокс, а что там с твоим тортом? Зачем я колол орехи?

– Так крема ведь нет, – развел руками гном.

– Заменим сгущенным молоком, – нашелся Дарий. – У меня есть отличный рецепт... – И гномы в мгновение ока исчезли из поля зрения, и из кухни вскоре донеслись грохот посуда и невнятное бормотание.

Джозеф Рангер был благополучно забыт. Теперь все их мысли занимали мука, сахар, молоко, их пропорции и прочие кулинарные премудрости...

– Только не слишком увлекайтесь, – крикнул им Квинт. – Кто-то же должен разобраться с газетами!

До особняка леди Рангер Квинт добрался на автотелеге. Водитель без всякого зазрения совести хотел взять с него двойную плату, но Квинт был начеку и не дал себя обмануть этому вымогателю. Они немножко поскандалили – во владельце автотелеги оказалось много горячей испанской крови, но решающее слово все равно осталось за Квинтом.

Дом стоял на самой границе города, почти в лесу. Это было внушительное строение, поражающее своей мрачностью. Все здание от фундамента до крыши было выдержано исключительно в темно-серых тонах. Начальник Агентства подошел к кованым железным воротам и замер в нерешительности. Ни привратника, ни охранников нигде не было видно. К воротам были приварены два металлических щита, на которых был изображен лев, терзающий трепетную лань – фамильный герб Рангеров. Чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что лань именно трепетная, внизу под ней была сделана надпись соответствующего содержания. Посмотрев на несчастное травоядное, Квинт почувствовал, что у него пропало всякое желание заходить в дом. Ему не хотелось разделить судьбу злосчастной лани, а, судя по окружающей имение гнетущей атмосфере, это было вполне вероятно. Квинт уже собирался развернуться и уйти, когда ворота сами по себе медленно отворились. Как ни странно, зловещего скрипа не было, зато высоко над головой Квинта раздался резкий пронзительный голос:

– Кто здесь?

Римлянин поднял голову и встретился взглядом с большой толстой птицей. Странно, и как он ее раньше не заметил?

– Кто здесь? Смерть? – повторила птица, моргнув и щелкнув клювом. – Кто здесь?

– Ронни, успокойся. Нет тут никакой смерти. – Словно из-под земли перед Квинтом возник широкоплечий охранник в фиолетовом халате и с двумя наборами метательных ножей, крест-накрест закрепленных на груди. На лбу у охранника красовалась белая повязка боевого мага. – Не пугайтесь, это филин нашего привратника, у которого сегодня выходной, – пояснил он. – Назовите ваше имя и цель визита.

– Я Квинт Фолиум, начальник Агентства Поиска. У меня назначена встреча с леди Рангер.

– Проходите. – Охранник отвесил легкий поклон и посторонился. – Идите дальше по центральной дорожке, посыпанной белым песком, а возле дома вас встретит дворецкий.

Квинт послушно зашагал в указанном направлении. Стоило ему сделать несколько шагов, как сзади раздался скрежет. Квинт обернулся. Ворота пропали, а на их месте теперь возвышалась ровная кирпичная стена в три метра высотой. Таким образом, путь к отступлению был отрезан.

– И тут магия! – проворчал он. – Не нравится мне это.

– Мне тоже, но магия здесь необходима для охраны, и с этим ничего нельзя поделать.

Квинт вздрогнул. Определенно, жителям этого поместья нравилось возникать из воздуха и травмировать его нервную систему. Если дело так пойдёт дальше, то вскоре он начнет шарахаться от падающих снежинок и тиканья часов. Надо успокоиться и взять себя в руки... Квинт закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– О чем вы думаете? – с легким недовольством спросил его голос. – Я с вами разговариваю, а вы не отвечаете.

– О... – Квинт наконец открыл глаза и посмотрел на собеседника. – Ого! – Перед ним в зеленой ливрее дворецкого стояла молодая красивая девушка с длинными волосами цвета спелой пшеницы.

– Ну почему все мужчины реагируют одинаково? – проворчала она. – Неужели вы никогда не видели женщину-дворецкого?

– Нет, – честно признался Квинт. – Я вообще в своей жизни видел очень мало дворецких.

– Ну тогда ладно. – Она капризно надула губки. – Будем считать этот вопрос закрытым. Хотя я, если желаете знать, с отличием окончила курсы и получила блестящие рекомендации. Но это так, к слову.

– Я должен увидеться с леди Рангер...

– Ее сейчас нет, и вряд ли она скоро появится, – перебила его девушка, – но она дала четкие указания на ваш счет. Да-да, я прекрасно знаю, кто вы такой. Вы ищете мистера Джозефа. Согласитесь, приятно чувствовать себя в курсе всего происходящего.

– О чем идет речь? – сразу насторожился Квинт. – Какие указания?

– Оказывать вам содействие и посильную помощь, – пояснила она. – Кстати, меня зовут Анна.

Девушка проводила его в просторный зал, в котором хранилось множество вещей разных стилей и направлений. Яркие персидские ковры, огромный инкрустированный золотом кальян под лестницей очень странно сочетались с начищенными до блеска рыцарскими доспехами вдоль стен и с кадкой, в которой рос двухметровый кактус. Кроме того, на журнальном столике живописно расположились нефритовая статуэтка, какого-то кровожадного языческого бога, увешанного черепами, балалайка и хрустальная чернильница. Обстановку зала довершали несколько картин известного художника Бирра. Как известно, этого художника интересовали исключительно лунные пейзажи. Под потолком непонятно для чего на веревочке крутился алмаз размером с кулак. К лестничным перилам были прикручены серебряные шишки.

От увиденного у Квинта с непривычки закружилась голова.

– Вам плохо? – сочувственно спросила Анна. – Не волнуйтесь – это скоро пройдет. Старайтесь не смотреть на блестящие предметы.

– И так везде? Во всем доме?

– Слава богу – нет, – вздохнула с облегчением девушка. – Только здесь. Это для защиты от воров. Они обязательно оторопеют, увидев сие великолепие, потеряют драгоценное время, и это позволит охране схватить их.

– Надо же... – покачал головой Квинт. – В первый раз слышу о таком экстравагантном приеме против грабителей. Но если хотите, могу порекомендовать дополнительную деталь. Советую добавить для полноты картины большой аквариум с рыбками. Это я говорю как знающий человек, исходя из личного опыта.

– Спасибо, – поблагодарила его девушка. – Я обязательно скажу об этом хозяйке. Думаю, что аквариум прекрасно впишется в здешний интерьер. Давайте ваши вещи, я оставлю их здесь. – Девушка открыла дверцу внушительного платяного шкафа. – Вы заметили, как в доме тепло? Это Мариус старается. Он у нас и печник, и садовник, и столяр. В общем, мастер на все руки, и это несмотря на то, что в прошлом месяце ему перевалило за девяносто. – Анна устало потерла виски. – Пойдемте скорей отсюда. В этом зале у меня всегда начинается жуткая мигрень. В гостиной будет намного удобнее. Выпьете чего-нибудь?

– Нет, мне некогда. Я же здесь по делу. – Квинт задумался, не зная, с чего начать. – Вы можете рассказать мне, каким человеком был Джозеф?

– Симпатичным. Ах да – вас ведь не это интересует... Я проработала здесь всего два года, но из увиденного могу заключить... Нет, опять не то. Простите, что-то я сегодня такая рассеянная, говорю одни глупости. – Она перевела дух. – Джозеф был тихим, задумчивым. Одни растения на уме. Круглые сутки проводил в своей оранжерее. – Последние слова Анна произнесла с легким раздражением. – Нет, я не говорю, что это плохо, но то, что он был немножко не от мира сего, – это правда.

– А что конкретно с ним было не так?

– Сейчас объясню... Даже не знаю, с чего начать. Как вы считаете, я привлекательная? – Анна лукаво улыбнулась.

– Вне всяких сомнений, – честно признался Квинт. И покраснел.

– Вот и я так думаю. А Джозеф вообще не обращал на меня никакого внимания. – Девушка негодующе всплеснула руками. – Я для него была словно пустое место. Нет, даже хуже! Зато стоило кому-то по неосторожности что-то ляпнуть о растениях, как его глаза начинали блестеть, щеки пылать, а руки трястись. Вы считаете это нормальным?

Анна принялась быстро ходить взад-вперед по комнате, вид у нее был разочарованный. Квинт решил, что у девушки были определенные планы насчет молодого хозяина. Анна словно прочитала его мысли:

– Да, можете считать меня негодяйкой, но так оно и есть. Буду говорить начистоту: я хотела женить на себе Джозефа. При всех его недостатках, он очень обаятельный и милый человек.

– А леди Рангер знает о ваших намерениях? – осторожно спросил Квинт.

– Знает. Можете не сомневаться. И даже больше того... – Анна быстро посмотрела по сторонам в поисках возможных свидетелей, – она совсем не против этого. Хозяйка считает, что ее сыну уже давно пора отвлечься от своих растений и завести нормальную семью, которую не надо поливать, удобрять и выставлять в строго определенное время под солнечные лучи или что он там делает. Моя кандидатура вполне подходит для этой цели. Я ведь происхожу из хорошей семьи. Конечно, не из такой богатой и знатной, как Джозеф, но мы тоже в грязь лицом не ударим.

– Зачем же вы работаете дворецким? – удивился Квинт.

– Прихоть, и ничего больше. Хотя нет, кроме всего прочего, леди Рангер очень хорошо платит. А деньги никогда никому еще не мешали.

Квинт, побренчав монетами, приятно оттягивающими карман, был с ней полностью согласен.

– Хотите посмотреть оранжерею? Джозеф проводил в ней все свое время. Иногда мы его неделями не видели и не слышали. Особенно когда он ставил в ней какие-то эксперименты.

Анна, не дожидаясь ответа, решительно повела Квинта в глубь коридора. Потянула на себя ничем не примечательную деревянную дверь, за которой сразу же была другая, нажала на амулет, вмонтированный в стену сбоку, – половинки двери с недовольным шипением разъехались в разные стороны. Они оказались в очень маленькой комнате, из которой не было выхода.

– Где мы? – Клаустрофобия робко постучалась в сознание Квинта и замерла на пороге, решая, стоит ей входить или нет.

– Не волнуйтесь – это всего-навсего лифт. Нам вниз – это будет быстро.

До этого Квинт всего два раза в жизни ездил в лифте. Это эпохальное событие случилось, когда ему нужно было попасть на прием к Главному секретарю Министерства, приемная которого находилась на двенадцатом этаже. Поэтому простительно, что он не сразу обратил внимание на последние слова Анны. Но когда кабина сдвинулась с места, в его голове возник справедливый вопрос:

– Почему вниз? Разве мы направляемся не в оранжерею?

– Все правильно. Но по замыслу Джозефа половина оранжереи находится под землей. И попасть в нее можно только отсюда. Мы сейчас на глубине пяти метров.

Снова зашипели скрытые механизмы, и двери лифта автоматически открылись.

– Снова магия... – проворчал Квинт, вспомнив про свою многострадальную куртку.

– Могу вас обрадовать: Джозеф не выносил ничего магического – говорил, что волшебство плохо влияет на молодые побеги, и потому здесь его нет. Если, конечно, не принимать в расчет светильники. Но это вынужденная мера.

– Зачем же было устраивать оранжерею под землей? Здесь же так темно. – Квинт с опаской выглянул в коридор.

– Вы находите это странным? – с усмешкой спросила Анна. – Джозеф необычный человек, и питомцы у него необычные. Он все время пытался вывести растения, которые могли бы обходиться без солнечного света. Можно сказать, это дело всей его жизни. И он добился некоторых успехов.

– Как интересно... – пробормотал Квинт. – А я считал, что этого сделать невозможно. Они же вянут без света...

– Кстати, о свете. Вот здесь, – Анна щелкнула выключателем, – вход в обычную оранжерею. Там в основном растут теплолюбивые растения. Цветы, фрукты – всего понемногу. Видите ступеньки? А вот за теми стеклянными дверями – царство вечной тьмы, образно выражаясь, конечно. Там в качестве источника освещения используется какой-то подземный мох из пещер гномов, и туда никогда не проникают солнечные лучи.

– Да, но, собственно, в самой оранжерее мне пока нечего делать. Скажите, а могу я переговорить с помощниками Джозефа?

Анна удивленно вскинула брови:

– Какие помощники? Их никогда не было! Джозеф делал все сам.

– Вы серьезно? – Квинт окинул взглядом внушительные размеры постройки.

– Я же говорила, что Джозеф пропадал здесь круглые сутки.

– В таком случае я хочу посмотреть место, где он... – Начальник Агентства Поиска задумался, – спал, ел или работал с бумагами.

– Вы имеете в виду кабинет? Там есть сейф, в котором он хранит ценные документы, и маленькая, совсем крошечная лаборатория. Дверь открывается только особым паролем, который не знает никто, кроме самого Джозефа. Это страшная тайна, в которую он отказывался посвящать даже свою мать, несмотря на то, что у них очень хорошие отношения.

Квинт скептически наблюдал, как его золотой перстень, распознающий ложь, подмигивает ему красным. Это означало, что Анна говорит неправду. Или не всю правду. А это было очень подозрительно...

– Где находится кабинет?

– А зачем вам это знать? – сразу насторожилась девушка. – Туда же все равно нельзя попасть.

– Когда-то в далеком детстве я умел проходить сквозь стены. Может, если очень постараться, у меня снова получится?

Анна недоверчиво пожала плечами:

– Вы не Похожи на мага. Откуда у вас такие способности?

– Переизбыток кальция в организме, – сказал Квинт первое, что пришло ему ему на ум. – Так где же кабинет?