– Скандалы – это очень весело, когда они происходят с кем-то другим. Но участвовать в них… – Леера снова рассмеялась. – О, Анри!

– Да?

– Представляешь, в последний раз, когда я видела этого мага, он сказал, что идет сражаться со Смертью, чтобы быть со мной.

«Она даже не называет меня по имени. А у меня ведь есть имя, меня зовут Рихтер… Рихтер… Но я для нее всего лишь «этот маг». – Рихтер до ломоты в пальцах сжал дверную ручку.

– Вот уж действительно глупая идея. – Собеседник Лееры зевнул. – Этот малый совсем спятил. Куда только смотрит их хваленый Совет? Только и умеет, что деньги клянчить. Пожалуй, надо будет заняться твоим некромантом. Я не хочу, чтобы он доставлял тебе беспокойство.

– Именно об этом я хотела тебя попросить. В следующий раз, когда он объявится, ты мог бы сделать так, чтобы он исчез навсегда?

– Проще простого. Все, что пожелает владычица моего сердца.

«Ну вот ты и услышал, что хотел. Только что заказали твое убийство, – промелькнуло у Рихтера в голове. – Леера хочет, чтобы меня убили? Но это же невозможно… Она что, никогда не любила меня? Леера никогда не любила меня?!!» – Рихтер отказывался что-либо понимать. Он был в смятении. Демоны, зловещие, черные демоны с самого дна бездны приближались к нему, воззрившись завладеть его рассудком.

Густота, яркий свет… Почему-то темнеет в глазах… Поединок со Смертью – Смерть обрушивается на него и всаживает клинок прямо в сердце. Разве это было с ним? Почему Смерть так весело смеется? Смерть не должен смеяться. И почему у него лицо Лееры? Да это же маска… А под ней пустота. Везде обман. Все это время его обманывали…

Ноги Рихтера подогнулись. Не в силах стоять, он опустился на одно колено. В висках бешено стучала кров, искажая все звуки. Что это так нестерпимо ревет? Ах да… Это же его собственное дыхание.

Но как это могло случиться? Ведь он так умен, так талантлив! Как он мог столь жестоко обмануться и не заметить этого? Он сразился со Смертью и победил, и все ради нее. Ради Лееры. Ради их любви. Он сумел сделать то, что было не под силу никому, а Леера его просто использовала. Для нее это была игра? Игры с огнем заканчиваются пожаром… Она посмеялась над ним… А он был готов ради нее на все! Она клялась, что любит его, только для того, чтобы он… Любовь всей его жизни хочет его смерти. Благодарить ли судьбу за то, что он узнал об этом, или проклинать?! Пусть лучше бы он умер от клинка наемного убийцы или яда, но так и не узнал, что его предали. Кто именно его предал… В мире нет ничего хуже предательства.

Рихтеру было нестерпимо больно.

«За что? За что?! За что?!!» – пульсировала в мозгу единственная мысль.

Он едва дышал, желая только одного – чтобы его сердце остановилось. О, только бы оно перестало биться… Но чудес не бывает. Некромант резко вскинул голову. В его глазах мелькнула решимость. И пляшущие демоны.

Она его предала?.. Да, это так. Но пусть она скажет это ему в глаза. Он хочет видеть ее глаза. Он хочет услышать от нее правду, какой бы она ни была. Прямо сейчас.

Некромант с такой силой рванул дверь, что она с треском развалилась на куски. На кровати под балдахином, широкой как праздничная площадь, лежали Леера и светловолосый мужчина средних лет. Леера млела в его объятиях. Увиденное оказалось для Рихтера последуй каплей.

– Никогда не забуду этого. – Некромант закрыл лицо руками.

На какой-то миг Дарию показалось, что его друг плачет. Но когда Рихтер отнял руки, стало видно, что его глаза абсолютно сухи.

– Ненавистное воспоминание… Самое ненавистное в моей жизни! И оно со мной навсегда. – Гримаса ярости исказила лицо Рихтера.

– Что же было потом? – поспешно спросил гном, желая поскорее отвлечь мага.

– Потом? Почти ничего… Я сошел с ума.

Рихтер больше не владел собой. Он не понимал, кто он и что делает. Зачем он это делает. Все его чувства, все страдания слились в одно: его захлестнула ненависть. Он слишком долго сдерживал свой дар, и сила магии, больше не подавляемая его волей, вырвалась на свободу. Рихтер был страшен. Демоны искалечили его душу, и он без сожаления расстался с человеческим обликом, он сам стал одним из них. Теперь ему было хорошо…

Он наслаждался своей ненавистью. Увидев его, Леера в ужасе закричала. Герцог бросился к оружию, лежащему на стуле рядом с одеждой, но Рихтер опередил его. Маг не стал обнажать шпагу – в ней не было никакой нужды. Его руки были самым страшным оружием.

Леденящий хруст ломаемых костей, струи крови… В герцоге оказалось много крови… Ярко-красной, а не голубой, как считают благородные господа. Она залила белоснежный ковер, простыни, обрызгала гобелен на стене… Рихтер оторвал герцогу голову. И руки, которыми он обнимал Лееру. Обезображенный труп некромант с отвращением отбросил в сторону. В этот самый миг, наконец, подоспела охрана – они все-таки выломали дверь. Им хватило одного взгляда, чтобы понять: они безнадежно опоздали. В недвижимо лежащем теле они узнал то, что осталось от герцога. Рихтер повернулся к ним лицом, и охранники, бывалые воины, видавшие в своей жизни всякое, в страхе отшатнулись. Некромант бросил им голову герцога.

– Беги за подмогой! – поспешно отослал начальник охраны самого молодого из своих людей.

Рихтер оказался один против пятерых. Они ринулись на него всем скопом с криками ярости и желанием уничтожить мерзкое чудовище, сотворившее ТАКОЕ с их господином, но ни один из них не прожил дольше нескольких секунд. Некромант поступил с ними так же, как с герцогом. Он рвал их на куски, не обращая внимания на лезвия, пронзающие его тело. Что ему эти раны? Он сам жаждал смерти, которая прекратит его мучения.

Но вот упал последний противник… Рихтер повернулся к Леере. В его груди, погруженный по самую рукоять, торчал меч, на теле зияли страшные раны, но он не умирал. Некромант с интересом посмотрел на меч. Его глаза были полны безумия. Рукоять меча насквозь пронзила сердце, Рихтер чувствовал, что оно больше не бьется – просто не может, ему было нестерпимо больно, но он все еще был жив. Почему?

– Почему? – спросил он, обращаясь к Леере. Женщина, смертельно бледная, широко раскрытыми глазами взирала на мага. Она хотела закричать, но не могла. Куда исчезла ее красота? На мага смотрело жалкое, затравленное существо. Она боялась, она смертельно боялась его. Рихтер чувствовал ее страх. Но где та Леера, которую он любил? Ее здесь нет… Эта женщина совсем не похожа на нее.

Леера не знала, что ей делать. Кругом лежали тела зверски убитых людей, на которые было страшно смотреть, но закрыть глаза невозможно. Ведь тот, кто сделал это, все еще рядом. Неужели это дело рук Рихтера?

Некромант покрепче ухватился за рукоять и медленно, с мучительным стоном вытащил меч из собственного тела. Тот тяжело, с глухим стуком упал на пол. Из разрубленной груди мага сочилась темная, почти черная кровь. Рихтер протянул к женщине руки и позвал ее по имени.

– За что? – спросил он.

Леера не выдержала. Это было уже слишком. Она соскочила с кровати, захлебываясь криком, и, ничего не видя перед собой, бросилась прочь. Некромант сделал шаг, чтобы задержать ее, но она отшатнулась от него и, споткнувшись о труп одного из охранников, упала. Все вокруг залито кровью, повсюду разбросаны фрагменты тел, она тоже в крови.

Женщина быстро поползла в сторону, не переставая кричать. Рихтер стоял между ней и дверью. Для нее нет выхода… И Леера выбрала окно.

Звон разбитого стекла смешался с топотом многочисленных ног – это бежали стражники. Рихтер, находясь на грани потери сознания, с трудом подошел к окну и выглянул наружу. Леера недвижимо лежала внизу. Она упала на каменные плиты, которыми был вымощен Двор, и разбилась насмерть. Впрочем, трудно ожидать чего-то другого после падения с такой высоты. Рихтер еще мог бы помочь ей, но он не желал этого. Он сожалел лишь об одном: она так и не ответила на его вопрос. Некромант шагнул в пустоту вслед за своей любовью.

– Когда я пришел в себя, вокруг меня стояли люди. Много людей. Кто-то закричал: «Смотрите, он еще жив!» – И я поднялся. К моему изумлению, я не умер, более того – кровь больше не шла, а раны затягивались. Стоило мне встать, как один из стражников пронзил меня копьем. Копье пробило плечо насквозь, и я вскрикнул. Столько боли… Почему меня всегда окружает столько боли? – Рихтер нервным движением потер плечо, словно все еще чувствовал удар. – Это разъярило меня. Я стал живым воплощением гнева. Наверное, со стороны это выглядело жутко… На этот раз я выхватил шпагу и заколол всех, кто оказался рядом. Я убивал без разбора, мне было безразлично, кто передо мной – мужчина или женщина, ребенок или животное. Настоящая одержимость… Я пробился к воротам. Шел по трупам, но не останавливался. Никто не мог меня задержать. Прочь из замка, прочь из города… Мне хотелось остаться одному. Но… Ты меня понимаешь?

Дарий только молча покачал головой.

– Меня долго, но не слишком упорно искали. За мою голову была назначена огромная награда. Во все стороны разосланы карательные отряды. Ведь герцог Анский был связан с королем кровными узами, и его убийство не могло так просто сойти с рук. Спустя какое-то время я встретился с несколькими отрядами, посланными на мои поиски. Каждый из них состоял приблизительно из тридцати человек. Я всегда был прекрасным бойцом, но теперь мне действительно было нечего терять. После того, что я сделал с теми людьми, отрядов больше не посылали. Никто не желал со мной связываться, и никакие деньги не могли соблазнить наемников.

– А что Совет магов?

– Они отреклись от меня. Вычеркнули из всех списков. Под радостные крики толпы на главной площади сожгли мое чучело. Я видел, как оно пылало. Эх, знали ли бы эти люди, что я, если бы мог, сам бы с удовольствием согласился быть сожженным вместо этого чучела… Какая ирония! Что тут говорить, я и без того пылал… Но не это самое страшное. Ты догадываешься, о чем я? – спросил Рихтер и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Победив Смерть, я получил не только право быть с женщиной. Я получил то, чего многие маги жаждут больше всего на свете. Бессмертие… Смерть никогда не придет за мной. О, теперь я понимаю, почему он назвал меня глупцом. Он был прав! Я признаю это. Именно поэтому я не использую свои способности. Некромантия возвращает к жизни, но я больше не считаю это правильным. Смерть лучше знает. Ему виднее… Да, я – глупец! У меня абсолютная память и я буду жить вечно, представляешь?

Голос Рихтера был спокоен, но где-то глубоко-глубоко глубине глаз некроманта Дарий различил ужас.

– Я все никак не мог в это поверить. Я пытался умереть… Сколько способов я испробовал? Много… – Рихтер принялся загибать пальцы. – Вскрывал вены, вешался, принимал яд, закалывал себя, сжигал, топился… Четвертование было? Было.

Гном содрогнулся.

Пробовал уморить себя голодом – бесполезно. Все бесполезно. Я, как и раньше, чувствовал боль, мучался, но не умирал. Снова и снова после очередной неудачной попытки ко мне возвращалось сознание. Время шло, но для меня ничего не менялось. Я даже перестал стареть. Вечный Рихтер! – Маг горько усмехнулся. Повествование забрало у него последние силы. Его плечи поникли, он сгорбился. – Моя последняя надежда была на проклятые книги. Я думал, что таким образом сумею обмануть Смерть. Ведь тело не живет без души.

– Но ничего не вышло, – подвел за него итог Дарий.

– Да…

– Если бы эту историю мне рассказал кто-то другой, я бы не поверил. Она невероятна. Действительно невероятна, но именно поэтому…

– Именно поэтому ты считаешь ее правдивой. Можешь навести справки, если не веришь мне. История убийства герцога Анского за прошедшие годы обросла новыми чудовищными подробностями, но ты еще сможешь найти в ней былое зерно правды.

– Я верю тебе, Рихтер. Зря ты не рассказал мне этого раньше.

– И что бы изменилось?

– Не знаю. – Дарий пожал плечами. – Просто я считаю, что всегда лучше сказать правду, какой бы она ни была.

– Я тебя не обманывал… Вспомни! Я просто не рассказал тебе всего. Да и вряд ли ты захотел бы меня снова видеть, расскажи я тебе эту историю во время нашей первой встречи.

Они замолчали. Дарий подумал о том, что судьба свела его с самым странным человеком в этом мире. Жестокий убийца, гениальный маг, страстный влюбленный, преследуемый изгнанник – и все это в одном мужчине, смысл существования которого свелся к поиску собственной смерти.

– Ты меня презираешь?

– Вечное пламя! О чем ты?

– Я недостоин, быть твоим другом. У убийцы не бывает друзей.

– Ты был не в себе и не мог отвечать за свои поступки.

– Жалкое оправдание… Оно не годится для того, кому нравилось убивать. Правда, я получал от этого удовольствие. – Рихтер напрягся. – Раньше я ненавидел весь мир, а теперь ненавижу самого себя. Какое непостоянство! Почему? Дарий, я совсем запутался…

– Ты много страдал. Еще неизвестно, как повел бы себя я в такой непростой ситуации. Может быть, еще хуже.

– Ты бы в ней не оказался. Ты же не идиот.

– Рихтер, ты в большом смятении. Постарайся успокоиться.

Некромант помрачнел.

– Ради чего мне успокаиваться? Надежда на освобождение оказалась ложью. Мне неоткуда ждать помощи.

– А книги, которые навели тебя на мысль о поединке? В них что-нибудь говорится о тех, кто раньше побеждал Смерть?

– Одни туманные намеки, из которых я по прошествии времени сделал вывод, что стал первым, кто осуществил эту безумную затею.

– Если Смерть реален, то реальны и боги. Тогда почему бы не попросить у них совета?

– Я не верю в богов! – От слов Рихтера, словно холодом повеяло.

– Как, вообще? – удивился Дарий. – Но ведь ты сразился со Смертью, а это значит…

– Я не верю в богов, которым есть до нас хоть какое-то дело, – пояснил свою позицию Рихтер. – На Строителя мироздания я не замахиваюсь, можешь не волноваться.

– А, ну тогда ладно… – Дарий рассеянным жестом запустил пятерню в волосы. – Даже не знаю, что с тобой делать…

– Можешь не утруждать себя мыслями об этом. Я сегодня же уеду.

– Уедешь? Куда?

– Поеду к океану. – Рихтер пожал плечами. – Побережье ничуть не хуже других мест.

– Вот так просто все бросишь? Нет, это неправильно. Где же я еще найду такого хорошего помощника?

Рихтер невольно улыбнулся. Дарий оставался верен себе в любой ситуации.

– Я не могу…

– Можешь, – Дарий был тверд словно камень, – ты все можешь. Теперь я знаю твою историю, но моего отношения к тебе она не изменила. Откровенно говоря, я уже кое-что подозревал… Но не в этом дело. Рихтер, я считаю тебя своим другом, а у гномов не принято бросать друзей в беде.

– Надо было мне раньше подружиться с кем-нибудь из вашего народа.

– Это не так-то просто. – Дарий мягко коснулся плеча некроманта. – Рихтер, я действительно хочу тебе помочь.

– Как? Неужели ты не выдашь меня властям? Награда за мою голову до сих пор в силе. Даже по прошествии стольких лет. И на нее уже успели набежать внушительные проценты.

– Не говори глупостей. Речь идет о твоей жизни, а ты шутки шутишь.

Рихтер грустно посмотрел на гнома, и тот понял, что маг говорит серьезно.

– Да ты что, Рихтер?! Как можно?! Какое мне дело до какого-то там герцога многолетней давности? Награда мне тоже ни к чему. Мне своих денег хватает.

– Но ведь я представляю опасность… для остальных людей. На мне кровь не только одного Анри Анского.

– Так это когда было! – Дарий беспечно махнул рукой. – Сейчас ты не опасен. Если, конечно, не стоять у тебя на пути. Вот, к примеру, запуганное ночное братство – это ты постарался?

Рихтер, чуть помедлив, кивнул.

– Молодец! Я так и знал. Их давно пора было проучить. Небось увидели, что ты хорошо одет, при деньгах, и решили заполучить легкую добычу?

Маг снова кивнул.

– Да, жить в городе стало нелегко… Видишь ли, Рихтер, ты сделал доброе дело, разобравшись с бандитами. Теперь ночью можно снова ходить по улицам, не окружая себя плотным кольцом вооруженной охраны. Жители города и я лично очень тебе благодарны.

– Может, еще в градоправители изберете?

– Может, и изберем. Накажем неограниченной, властью, и тогда все твои нынешние проблемы покажутся тебе мелочью. В самом деле, я не верю, что ты вдруг пойдешь и примешься резать младенцев в колыбели. Это будет так не похоже на тебя… ведь ты – хороший человек.

Рихтер несколько мгновений бездумно смотрел прямо перед собой, а потом не выдержал и расхохотался. Он смялся оглушительно, с каким-то особенным оттенком горечи. Дарий никогда раньше не слышал, чтобы кто-то так смеялся.

– Это ты обо мне?! – Смех некроманта граничил с истерикой. Забывшись, Рихтер с силой хлопнул себя по коленям и скривился от резкой боли. – Я – хороший человек?!! Ты услышал мою историю и все еще… Что же, по-твоему, надо сделать, чтобы быть плохим?

– Злодеем можно родиться, а можно стать им по вине жизненных обстоятельств. В последнем случае еще остается шанс все исправить. Не сведи тебя судьба с Леерой, жизнь сложилась бы по-другому. Твой дар – большая редкость, и мне грустно и больно видеть, как такой талантливый некромант, как ты, сам уничтожает себя.

– Отвернись – и больше ты этого не увидишь. – Рихтер стал говорить тише. Он постепенно успокаивался.

– Из любой ситуации можно найти выход, – сказал гном.

– Мне бы твою уверенность…

– Оставайся, и мы найдем его вместе. Даю слово, я помогу тебе.

Маг задумался. Его одолевали противоречивые чувства. Еще никто никогда не предлагал ему свою помощь. Вправе ли он воспользоваться предложением Главного Хранителя?

– Хорошо, если ты так настаиваешь, я останусь. Правильно это или нет – там станет видно. Буду, как и раньше, твоим помощником. Посмотрим, что из всего этого получит… – Внезапно перед внутренним взором Рихтера пронеслась недавняя сцена с приходом Дария, и он оборвал себя на полуслове. Его глаза удивленно расширились.

При всей ее правильности в ней было что-то очень странное. Невозможное. Рихтер сосредоточенно нахмурился: в чем же дело? Что именно его так встревожило? И тут некроманта осенило:

– Скажи, Дарий, а как тебе удалось без всяких для себя последствий отобрать у меня проклятую книгу, если ты был без перчаток?

Брови гнома удивленно поползли вверх. Дарий повернул руки ладонями вверх и пораженно на них посмотрел – так, словно видел впервые. Перчаток действительно не было.

Вся следующая неделя прошла в непрерывных хлопотах. Повозку друзья все-таки наняли, и книги со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями были доставлены в город. К неописуемой радости Дария перевозка обошлась без лишних приключений.

Теперь нужно было разместить наследие Влада Несвы в библиотеке, чем Главный Хранитель и собирался вскоре заняться. Ожоги Рихтера полностью зажили – не осталось даже шрамов. Когда некромант переоделся – а его новый костюм был как две капли воды похож на прежний, такой же черный и элегантный, – то никто не смог бы сказать, что совсем недавно он пережил трагедию, которая забрала у него последнюю надежду. Единственное, что изменилось в его облике, – это волосы. Некроманту пришлось коротко подстричься, чтобы обрезать опаленные места, но даже то, что осталось в результате всех манипуляций, он все равно прилежно зачесывал назад.

По настоянию Дария Рихтер распрощался со своей старой квартирой и перебрался жить к другу. Дарий считал, что в таком случае маг будет под его постоянным присмотром, и это в какой-то мере успокаивало. Впрочем, Рихтер не особенно противился: ему пришлась по душе скромная обитель гнома. Ее теплый домашний уют, приятная, со вкусом подобранная обстановка. Вечерние посиделки перед камином, приносящие душевное спокойствие… Для некроманта это было настоящим чудом, на которое он не смел надеяться. В дом Дария хотелось возвращаться.

Рихтер занял спальню, которую гном с самого начала отвел для возможных гостей, и, которая пустовала до настоящего момента. В его новой комнате были кровать с множеством подушек, шкаф, тумбочка, маленький стол для письма и стул с мягкой спинкой. При вселении некроманта Дарий с усмешкой попросил его не слишком захламлять комнату, так как слуг он не держит и проводить уборку придется им самим. Кроме того, Рихтеру вменялось в обязанность поливать фикус на подоконнике. Маг был только рад этому. Он бы не отказался вообще взвалить на себя все домашние хлопоты, если бы хоть чуть-чуть разбирался в ведении хозяйства. Сейчас ему как никогда раньше требовалось отвлечься от тягостных мыслей. Но Дарий остался непреклонен – есть приготовленную Рихтером пищу было рискованно. Друзья попробовали сделать это всего лишь раз, но и этого раза им хватило с лихвой. Кое-как справившись с ужином, гном со всей откровенностью заявил, что больше не допустит столь варварского перевода продуктов. Да и жизнь ему еще дорога…

Друзей закрутило в повседневном водовороте проблем. Когда выдавалась свободная минута, гном размышлял над всем тем, что узнал от некроманта. Несмотря ни на что, его дружеское отношение к магу не изменилось. Дарий верил, что Рихтеру все еще можно помочь. То, что было в жизни этого необычного человека раньше, гнома нисколько не пугало. Ведь со временем люди сильно меняются… Что осталось в черном маге от того безумного, безжалостного, жестокого убийцы? Ничего, кроме бесконечного отчаяния.

Не преследуя никаких корыстных целей, Дарий искренне хотел помочь Рихтеру. Но как? Бессмертный, который ищет возможность умереть, – задача крайне сложная, даже если решать ее вдвоем. Тем более что они еще и не начали ее решать. Рихтеру нужно было время привыкнуть к мысли, что в этом мире есть еще кто-то, кто знает его тайну, и Дарий пока не вел разговоров на эту тему. Он поговорит с магом об этом потом, позже… Гном смирился с некоторыми странностями Рихтера – вроде необычного вида в ночное время, абсолютно бесшумных шагов – и больше не обращал на них внимания. Теперь только один вопрос мучил Дария и не давал ему покоя. Это был вопрос, связанный с ним самим.

Как ему удалось прикоснуться к проклятой книге и не попасть под ее власть? Ведь это просто невозможно. Почему он не открыл ее? Анализируя свои ощущения, Дарий пришел к выводу, что он вообще ничего не почувствовал, когда книга находилась в его руках. А это было более чем странно…

Гном заново пересмотрел всю литературу по этой теме, освежив, таким образом, в памяти запас знаний о природа проклятых книг, но ничего похожего на свой случай так и не обнаружил. Даже Рихтер с его большим жизненным опытом не смог ему помочь. До сего дня некромант был твердо уверен, что от проклятых книг нет спасения. Они никогда не отпускают свою жертву, исправно выполняя свое прямое предназначение. Откровенно говоря, Дарий был весьма обеспокоен тем, что с ним приключилось. Он ведь в отличие от Рихтера не побеждал Смерть, чтобы иметь с ним особые отношения. По всем законам природы обугленное тело гнома было обязано покоиться в подвале господина Несвы, а душа – быть разорванной на мелкие кусочки без возможности восстановления. Но этого не произошло.

Как-то поздним вечером после трех чашек крепкого чаю Дарий набрался храбрости и предложил Рихтеру повторить фокус с книгой. Некромант, до этого оживленно разговаривавший, враз помрачнел.

– Это очень опасно, – сказал он.

– О, я знаю, – ответил гном, – но ничего не могу с собой поделать. Эта загадка просто убивает меня.

– Книга убьет тебя намного вернее.

– Не факт. Тем более, рядом со мной будешь стоять ты – на всякий случай. Если что-то пойдет не так, как надо, ты выбьешь книгу у меня из рук.

– Я не успею.

– Успеешь, – упрямо сказал гном, аккуратно пододвигая к Рихтеру вазочку с конфетами. – Вполне возможно, что тебе вообще не придется ничего делать. Сыграешь роль пассивного наблюдателя.

– Не вижу никакой необходимости снова браться за эту дурацкую книгу. Слишком уж велика опасность. Главному Хранителю не к лицу такое безрассудство.

– Это не безрассудство, а разумный риск в научных целях. Быть может, я в силах сделать проклятые книги безопасными для остальных людей? Всегда мечтал о славе великого ученого.

– Глупости. – Рихтер осуждающе покачал головой. – Ты же сам в это не веришь.

– Неважно. Я уже все решил.

– Дарий, но она же пожирает души!!! Откуда тебе знать, почему в прошлый раз ты не попал под ее влияние?! Это может быть чистая случайность, редкостное везение… Не надо лишний раз искушать судьбу. Если ее власть хоть краем тебя коснется, то от меня тщетно ждать помощи. Некромантия тут бессильна. Душу можно вернуть, только когда она есть.

Гном только рукой махнул.

– В конце концов, если тебе наплевать на себя, подумай обо мне, – привел последний довод Рихтер.

– О чем ты?

– Как ты считаешь, у меня много друзей? Длинный список, не так ли?.. Это, конечно, звучит очень эгоистично, но ты обещал мне помочь разобраться с маленькой проблемой вроде вечной жизни… Помнишь?

– Конечно, помню. Рихтер, я не собираюсь умирать. Это как-то не входит в мои планы.

– Ну да. Никто не собирается… А потом все дружно зовут некроманта. Только в твоем случае это будет совершенно бесполезно.

– Понял, учту, буду осторожен. – Дарий с сожалением отставил от себя баночку с джемом. Склонность к полноте преследует гномов как злой рок.

– Судя по всему, ты не передумаешь?

– Нет. И бессмысленно меня отговаривать. Я все просчитал, предусмотрел и так далее… Риск минимальный. – Дарий нервно скомкал салфетку. – Завтра утром попробуем.

Некромант нахмурился:

– Ни в коем случае не смей начинать без меня!

– На этот счет можешь не волноваться, я же не сумасшедший.

Рихтер с укором посмотрел на Дария. Кроме того, в его взгляде явственно читалось, что он совсем не уверен в справедливости последнего утверждения. От гнома это не укрылось, и он возмущенно фыркнул:

– Да ладно тебе! Можно подумать, что ты в своей жизни только и делал, что внимал голосу разума.

– Очень невежливо с твоей стороны, Дарий, лишний раз напоминать мне о прошлых ошибках.

– Рихтер, – гном кашлянул, – прости, но у меня не было намерения тебя обидеть.

– Знаю, поэтому я и не обиделся. Но ты все равно делаешь глупость. Это мое последнее слово.

Рихтер был раздражен. Он считал затею друга глупой и опасной. Некромант решительно собрал разбросанные по столу хрустящие конфетные обертки в одну кучу. Горка образовалась довольно приличная, так как сладкое любили оба. Дарий понял, что это знак завершать чаепитие и готовиться ко сну. Гном пристально посмотрел на друга.

Вопреки обыкновению в последние несколько дней Рихтер выглядел лучше обычного, и Дарий не мог этого не отметить. Исчезли чрезмерная бледность, головная боль, да и полуночная лихорадка мучила некроманта меньше обычного. Теперь Рихтера не изводили кошмары, тогда как всего лишь неделю назад Дарий несколько раз кряду просыпался от его криков. Что Рихтеру снилось?

Когда Дарий задал этот вопрос другу, тот лишь покачал головой и сказал, что не помнит. Соврал, конечно. Беспамятство, этот бесценный дар богов, на Рихтера не распространяется. Он просто не способен что-либо забыть, и его сны не являются исключением. Гном неизменно приходил на помощь, пробуждая Рихтера и тем самым, прекращая страшные видения мага. И всякий раз, всматриваясь в расширенные от ужаса зрачки Рихтера, Дарий благодарил провидение, что он не видит подобных снов. Но кошмары вдруг прекратились. Радоваться этому или огорчаться? Когда дело касается такого странного человека, каким является Рихтер, никогда ничего нельзя знать наверняка.

Гном уже убедился, что спрашивать напрямую о причинах столь разительных перемен бесполезно. Поделившись с Дарием своей историей, некромант вдруг решил, что рассказал слишком много, и замкнулся в себе. Как только разговор заходил о его чувствах или о событиях из прошлой жизни, Рихтер напрягался так, что походил на натянутую струну. И вместе с тем он очень хорошо относился к Дарию, и они прекрасно ладили. К тому же свои обязанности Хранителя Рихтер исполнял безупречно. Впрочем, как всегда…

Дарий от всей души надеялся, что на маге так благотворно сказалось именно его влияние. В том, что у Рихтера появилось, наконец, нормальное человеческое жилье с царящей в нем дружеской атмосферой, была только его заслуга. Обрести свой дом – что может быть лучше? Для отчаявшейся души, так долго погруженной в бездну страдания, Дарий не знал иного лекарства.

Рихтер придирчиво изучил лежащую на письменном столе книгу. Эта была та самая «Синева», с помощью которой он совсем недавно пытался свести счеты с жизнью. Не получилось… Небольшая, ничем не примененная книга в серой обложке. Но какая в ней заключена сила! О книгах, как и о людях, никогда нельзя судить по их внешнему виду. Слишком уж часто их суть разительно отличается от наружности.

Дарий стоял рядом, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу. Гном сильно нервничал и ничуть не скрывал этого. На руках у обоих друзей были плотные кожаные перчатки. Черные, изящные, из дорогой кожи – у Рихтера и обычные коричневые для повседневного использования – у Дария.

Гном затаил дыхание и прислушался. Окружающую его тишину нарушало только размеренное тиканье часов. Не в силах больше выносить это тревожное ожидание Дарий крепко сжал кулаки и вопросительно посмотрел на мага. Тот согласно кивнул – он всецело контролировал ситуацию. Дарий аккуратно снял перчатки и положил их на край стола. Несмотря на то, что в кабинете было довольно прохладно, на его лбу выступила испарина. Гном решительно стер рукавом липкий пот, грозивший разъесть кожу, и потянулся к книге. Сосредоточившись на своих руках, он не заметил, как Рихтер побледнел. Некромант точно знал, что сейчас произойдет. Как только Дарий коснется книги, она завладеет телом гнома, лишит его воли, а затем примется за душу. Но нет… он этого не допустит! Он здесь как раз для того, чтобы с Дарием ничего подобного не случилось. Иначе, какой во всем этом смысл?

Застыв подобно каменному изваянию, некромант внимательно следил за тем, как его единственный друг отважно берет своими ничем не защищенными руками эту смертоносную вещь, уничтожившую стольких людей. Кто знает, сколько душ на ее совести?