– Я, конечно не Сил, но чем я хуже? - зашептал он мне в ухо.
      Наконец-то мне удалось его оттолкнуть. Не хотелось мне это делать, но пришлось.
      – Ты хуже хотя бы тем, что в тебе нет ни капли нежности. Ты, как животное, полагаешься только на силу. Ты наглый и грубый.
      Ему не понравилось то, что я сказала.
      – Да, я наглый и грубый и у меня нет рыбьего хвоста и плавников, но это не дает тебе права издеваться надо мной! Ясно?
      – Да кто над тобой издевается?!
      – Ты внутри одна, а снаружи совсем другая. Ты постоянно морочишь мне голову, и я не знаю, как мне себя с тобой вести Он не знает, я не знаю, а кто знает?
      – Соф, ты не обижайся, ладно? Пусть оно само все устаканится.
      Я попыталась быть белой и пушистой и сразу же почувствовала отвращение к себе самой.
      – Знаешь, что, ты просто боишься своих чувств и постоянно врешь себе, но у тебе это плохо получается. - Сказал он и ушел.
      Кое в чем он прав. Да он прав почти во всем! Но я ничего не могу с собой поделать. Когда он умирал от пустынницы, я готова была на все, лишь бы он выжил, а теперь все стало, как обычно и я сомневаюсь, что это когда-нибудь изменится. Этого мне только и не хватало! Я решила посоветоваться с Ари. Она как-то сказала, что мы с Софом идеальная пара, пусть теперь объяснит мне, что она имела в виду.
      Ари отдыхала в своей норе. Меня, взвинченную и раздраженную, она. Ожидала.
      – Я знаю, зачем ты пришла. - Сказала она.
      – Я и сама-то этого не знаю.
      Она улыбнулась едва заметной ускользающей улыбкой. Наверное, все ведьмы именно так и улыбаются. Может, и Джоконда тоже была ведьмой?
      – Слушай, Саня, я могу тебе помочь. Тебе нужно сделать только первый шаг, а потом все станет проще. Но ты так загнала себя в угол, что сама уже просто не выберешься. Соф - единственный человек в твоей жизни, которого ты могла бы полюбить. Ты и сама это знаешь, но боишься себе в этом признаться.
      – Знаешь, что, давай, обойдемся без психоанализа! - разозлилась я не столько на нее, сколько на себя - Ты можешь предложить мне что-нибудь конкретное?
      Ари протянула мне небольшой флакончик с какой-то жидкостью.
      – Это яд? - спросила я ехидно - Может мне и вправду отравиться или отравить его от греха подальше?
      Ари посмотрела на меня с сомнением. Она не была уверенна в том, стоит ли мне его отдавать.
      – Это не яд. Это - настойка цветов бря. Подумай хорошо, чего ты хочешь, и прими честное решение. А эта настойка поможет тебе сделать первый шаг. Если ты решишься, то прими пять капель и дай Софу, но обязательно объясни ему что это такое и зачем тебе это нужно. Ему, я думаю, это не так уж необходимо, но это даст вам возможность держаться на равных.
      Я взяла пузырек, ненавидя себя за эту слабость, так мне было стыдно и неудобно. К подобным вещам я всегда относилась с откровенным презрением. Никогда бы не подумала, что смогу когда - нибудь прибегнуть к такому дикому средству! Уж лучше бы она дала мне яд! Я убеждала себя, что никогда не воспользуюсь этим "ведьминым зельем", но знала точно, что воспользуюсь. А кто - бы отказался, хотя бы ради интереса? Да, нет, я не оправдываюсь…
      Но он и не думал появляться. Это как же называется? Когда его не ждешь и не зовешь, он появляется, как снег на голову, а тут вдруг и не думает появляться! И кто же над кем издевается?
      "Соф, мерзавец, куда ты исчез?!" мысленно орала я: - "Немедленно приходи и не делай вид, что ты меня не слышишь!"
      Он обиделся на меня. Ну и пусть… Все, что ни делается - все к лучшему! Я хотела разбить пузырек, но так и не решилась. Незаметно для себя я уснула. Мне снились какие-то странные геометрические сны, в которых я постоянно натыкалась на углы и круги. Над головой тянулись квадратные трубы невероятной расцветки - оранжевые в голубую мелкую клеточку. Вокруг бродили угловатые, изможденные существа непонятного происхождения. Сон был какой-то нечеловеческий. Возможно, и сон этот был не моим вовсе.
      Но проснулась я легко. Бодрая и здоровая. Привела себя в порядок и отправилась на Совет Наставников - надо было отчитаться о проделанной работе.
      И вот я снова здесь! Огромный зал, битком набитый фантастическими существами.
      Мы честно отчитались. Потом выслушали критику в свой адрес, типа: "не суй свой нос не в свои дела" - это по поводу моего пленения на острове. Потом нас немного похвалили, но совсем чуть-чуть. А дальше мы выслушали заключение Совета:
      – Что ж, вы выполнили программу минимум и можете перейти на другую стадию обучения.
      Короче, это значит, что на второй год мы не остались! Только вот интересно; что же ждет нас дальше?
      Соф меня проигнорировал. Ну и ладно.
      А я решила поболтать немного со Смитом. Мне хотелось задать Наставнику несколько вопросов. Вопросы не бог весть, какие, но мне все же хотелось знать на них ответы. Я подождала Наставника после Совета и подошла к нему.
      Мы устроились в уютном садике. Чудеса - здесь росли даже наши земные яблоки. Яблоки меня особенно умилили. В последнее время я стала особенно сентиментальной. Мы, девушки, народ чувствительный, романтичный. В обморок, правда, уже не падаем, но слезу по случаю можем.
      – Наставник, а что будет с Землей?
      – Не знаю. Пока все не так уж и плохо, но и хорошего мало.
      – А чего ждем?
      Смиг рассмеялся. Смех у него молодой.
      – Саня, ты же знаешь, что мы вмешиваться, можем лишь в особые, критические моменты истории, когда можно повлиять на ситуацию наиболее результативно.
      – И когда же будет эта критическая точка? Когда мы устроим третью мировую войну? Или когда перенаселим Землю настолько, что она просто не сможет нас терпеть?
      Смиг посмотрел на меня, словно засомневался в моих умственных способностях.
      – Саня, ты хоть головой иногда думай. Перенаселение - в принципе невозможно!
      – Как это невозможно?
      – Посуди сама: перенаселение - это ошибка в общей стройной системе. Скажи мне, может ли Бог допустить ошибку?
      Я задумалась. Независимо от того, кого или что считать Богом, но ошибаться он не может. Если бы это было возможно, мир бы давно перестал существовать, а Бог не был бы Богом.
      – Не может. - Признала я.
      – А что такое, по-твоему, перенаселение? Это и есть ошибка и очень серьезная ошибка. Во Вселенной есть много существ, чьи способности к воспроизводству себе подобных намного превышают человеческие, да и на Земле таких животных хватает. Но ведь никто не перенаселил Землю. Разве твоя планета покрыта толстым слоем насекомых или грызунов? Разве в морях рыб больше, чем воды?
      – Но люди - это другое дело.
      – Ох уж это самомнение! Человек подчиняется тем же законам, что и все остальные животные. Ничем он не лучше. У природы есть много рычагов, с помощью которых она может регулировать численность любого вида.
      – Нас уже шесть миллиардов! - гордо сказала я.
      – Ну и что? Когда численность подойдет к критической точке, вот тогда природа и начнет прополку.
      – ?
      – Что тебе непонятно?
      – Все.
      Думай, башка - шапку куплю. Думай - не думай, а в голову ничего, кроме войн и эпидемий не идет. Смиг терпеливо объяснил:
      – И не только войны и эпидемия. Есть еще землетрясения, наводнения, разные другие природные катаклизмы. Есть и менее кровожадные способы. Например: будут рождаться больше мальчики, чем девочки, вообще рождаемость будет падать. Новые болезни появятся или старые будут мутировать до неузнаваемости. Да много чего есть.
      Я немного успокоилась. Смиг говорил довольно убедительно. Значит, не нужна нам третья мировая, чтобы сократить большое количество голодных ртов. И то хорошо. Хотя, если подумать, и то, что он сказал, тоже меня не радует.
      – Значит, если я правильно поняла, нам пока бояться нечего?
      – Ну, почему же? Вы - раса агрессивная и бестолковая, от вас чего угодно можно ждать.
      – Спасибо на "добром слове".
      – Да ты не обижайся - это относится не только к землянам, эти черты характерны для всех человекоподобных рас. Спокойными и рассудительными вы становитесь только к старости, а земляне - это еще очень молодой вид. Ты не беспокойся, за Землей мы будем пока только наблюдать.
      Я кое-что вспомнила,
      – Да? Это вы только наблюдаете, а вот другие, между прочим, воруют людей, опыты над ними всякие ставят!
      – Какие еще опыты?
      – Медицинские, судя по всему.
      Смиг смеялся минут десять, очень весело смеялся. Я поняла, что сморозила глупость, но не поняла какую именно.
      – В чем дело, Наставник?
      – Много читаешь всякой ерунды! Какие медицинские опыты?3ачем при этом воровать людей? Ну, когда же ты начнешь думать головой?! Цивилизация, которая опережает вас по своему развитию, а иначе как бы она смогла до вас добраться, не нуждается в похищениях людей. Даже вы уже начали осваивать клонирование, так неужели более развитая цивилизация до этого не додумалась? Вот теперь ответь мне, зачем воровать людей, чтобы производить на них какие-то опыты, если можно без лишних головных болей клонировать себе их сколько угодно и изучать, не привлекая к себе ненужного внимания? А вот ваше поведение изучать надо, но делать это лучше со стороны, не мелькая у вас перед глазами.
      Мне стало обидно за свое человечество. Все во Вселенной имеет свой и смысл и только человеческая жизнь кажется бессмысленной. Получается, что никому мы не нужны и никому мы не интересны. Какой болезненный удар по самолюбию! Мы-то сами считаем себя царями природы, венцами творения, а вот все остальные нас в расчет не берут. Наблюдают со стороны, как за зверюшками и не считают нужным даже поздороваться. Смиг меня понял.
      – Не обижайся, если бы вы были совсем уж никому не интересны, то за вами даже наблюдать никто не стал бы. Да и тебя бы здесь не было бы. Скажу тебе еще вот что - очень скоро вы совершите очень большой скачок в своем развитии. Вы уже начали потихоньку меняться и скоро вы научитесь думать совсем по-другому. Не думаю, что вы это заметите, ведь происходить это будет постепенно, уже происходит. Так, что ты не расстраивайся так.
      Ха, что для него скоро - для нас - целая вечность. Но все-таки я немного успокоилась.
      Я попрощалась с Наставником и ушла. На душе было довольно гадко. Я бродила по острову, как зомби, пока не наткнулась на Жаиза. Огромный жук сразу уловил мое настроение. Он посмотрел на меня своими фасеточными глазами и зашевелил усиками. Мне сразу полегчало. Я подошла к жуку и поздоровалась.
      – Привет, Жаиз!
      – Здравствуй, Саня!
      – Оказывается, мы - дикари, неандертальцы или кто там еще. Мне обидно, я была горда за свое человечество.
      – Все относительно. Здесь есть и более примитивные расы, и более развитые, и такие, понять которых просто невозможно. Принимай это, как должное.
      – Я понимаю, но мне все равно обидно.
      Тихое жужжание меня окончательно успокоило. Я поняла, что обижаться просто глупо. Зато Ирф этого не понял. Он никак не мог прийти в себя, после того, как его не взяли на Гаэзи. Парень воспринял это, как личное оскорбление и просто свихнулся от обиды. Он категорически не желал с нами разговаривать и избегал встреч. Стрияне - ребята с гипертрофированным чувством собственного достоинства и совершенно не могут прощать обиды. А усугубляется все это полным отсутствием чувства юмора. Хороший парень Ирф, но был бы он немного попроще. Я даже забеспокоилась, а не перережет ли он нам всем ночью глотки. Или не станет заморачиваться и просто придушит. - Уж больно он был огорчен! Надо с ним что-то делать.
      – Ирф, мне надо с тобой поговорить! - крикнула я, увидев великана, сидящего в гордом одиночестве поп деревом.
      Он даже скрючился весь от злости и отвернулся. Но не ушел. Я попоила и села рядом.
      Бедный стриянин едва сдерживал свой гнев. Его оскорбленное достоинство требовало залить все здесь кровью своих обидчиков - и я была в их числе.
      – Ирф. Стрию посещают представители других миров?
      – Конечно!
      – С вами нормально общаются?
      – Конечно.
      – Вот. А мне только что дали понять, что моя раса - конченые дикари, с которыми никому не интересно общаться. Не доросли мы. И мне тоже было обидно.
      – Убей того, кто тебе это сказал! - посоветовал он.
      – Но ведь в этом есть доля истины.
      – Все равно - убей!
      Он задумался. Не знаю, о чем он думал, но обида его стала потихоньку таять.
      – Меня одного не взяли на задание. - Грустно сказал он - А чем я хуже вас?
      – Да ничем ты не хуже! Просто мы еще не научились чувствовать себя комфортно в чужих телах, непохожих на наши собственные. Этому нам еще предстоит научиться. Ирф, ну согласись, рядом с нами, ты - настоящий великан.
      – Да, - согласился он - на Стрие мы все такие.
      – Ирф, постарайся быть терпимее.
      – Разве я не терпимый? Ведь я же никого не убил!
      Ничего себе аргументы! И после этого кто-то будет мне говорить, что земляне слишком агрессивны.
      – У себя на Стрие, ты, чем занимаешься?
      – Я-врач.
      – Да, на Гаэзи ты бы нам здорово пригодился бы.
      И я рассказала ему о пустыннице.
      Он задумался.
      – Витать ли, у нас, на Стрие. свои методы лечения.
      – Какие?
      – Видишь ля, в микромире работают те же законы, что и в обычном мире. А в большом мире идет постоянная борьба за существование, за жизненное пространство. Поверь мне: все эти вирусы, микробы и прочие микроорганизмы ведут между собой довольно жестокие войны. Они воюют за новые территории. И мы используем это в лечении.
      На, оказывается и тут бардак! Такие малюсенькие и на тебе - воюют. А Ирф, между тем продолжал:
      – Мы не изобретаем новых лекарств, мы просто используем то, что уже изобретено природой. У нас нет неизлечимых болезней.
      – Здорово. Но вы, что же заражаете человека одной болезнью, чтобы вылечить от другой? Как-то несерьезно.
      Ирф хотел взорваться от возмущения, но сдержался и терпеливо объяснил:
      – Послушай, что бы ты выбрала, СПИД или, к примеру, грипп? Вот так-то. Мы подбираем те микроорганизмы, которые для человека менее опасны, с которыми наш организм умеет бороться, но которые умеют уничтожать более опасные болезни. Нас все идет в ход.
      – Да? - съехидничала я - А как же всевозможные паразиты: вши, илисты и прочая мерзость?
      Ирф радостно рассмеялся. Моя тупость его порадовала.
      – Нет ничего бесполезного! Просто надо понять, для чего созданы эти существа. Паразиты - самые полезные организмы в нашей медицине. Они лечат самые тяжелые болезни.
      Я задумалась. А ведь, правда, зачем-то они существуют. Разве может существовать что-то совершенно бесполезное? От всего должна быть какая-то польза. И микробы тоже должны с кем-то воевать, ведь глушат же сорняки культурные растения, да и животные очень активно защищают свою территорию. Но мы до этого пока не дошли. Максимум на что нас хватило - это использовать бесполезную плесень для лечения. Изобрели пенициллин, вот и все. Ирф, гордый за своих соплеменников, которые до всего этого додумались, успокоился окончательно. Желание порвать всех нас на ленточки уступило место снисхождению. Но и я успокоилась: раз нет во Вселенной ничего бесполезного, значит и мы зачем-то нужны.
      Мы расстались, и я пошла к себе. По дороге встретила Дудулика. Сразу вспомнила, во что он может превращаться, и подавила в себе желание потискать это милое, пушистое существо. Дулулик уловил мои мысли и тихонечко захихикал.
      И только Софа я нигде так и не встретила. Значит, он решил меня избегать. Надолго ли его хватит? А меня? и, что самое странное - как только он перестал обращать на меня: внимание, просто взял и исчез, я сразу стала по нем скучать. Мне не хватало его постоянного присутствия, зримого или незримого. Настроение у меня портилось, как молоко в жаркую погоду.
      Я пришла к себе домой и стала срывать свою злость на всем, что попадалось мне пол руку. Я устроила настоящий погром! Я сидела посреди комнаты, а вокруг меня летали разные предметы, сталкиваясь между собой и рассыпаясь на куски. Это было похоже на маленький, комнатный смерч. Периодически в поле моего зрения попадал новый предмет и тогда невидимая сила подхватывала его и с силой швыряла об стенку. Но, в конце концов, я иссякла.
      Глядя на произведенный мной разгром, я никак не могла поверить, что все это натворила я. Не ожидала я от себя такой бури! Я много чего от себя не ожидала. Какие, оказывается, страсти кипят в девичьих душах!
      Мне вдруг показалось, что в моей голове кто-то тихо засмеялся. Чур, меня, чур! Неужели этот мерзавец не прекратил свой надзор? А, может быть, я просто хочу, чтобы именно так оно и было - вот мне и мерещится этот смех.
      А он сидит на подоконнике и улыбается. Желтые глаза сияют, как лампочки и рожа такая довольная!
      – Соскучилась, милая?
      – По тебе что ли? Размечтался, наивный. Даже не надейся.
      Он давился смехом, но из последних сил старался сдерживаться.
      – Ну и устроила ты тут! Давай будем убираться.
      Уборка эта оказалась делом не обременительным. Мы не пошевелили даже пальцем. Достаточно было посмотреть на предмет, закрыть глаза и представить этот предмет целым и на своем месте, как все, так и происходило. Через минут пятнадцать все было готово.
      – Слушай, неужели это я все натворила?
      – Меня интересует другое.
      – Что?
      – Меня интересует, неужели это я причина всего этого?
      – Что ты себе возомнил?!
      – Значит, ты меня не звала?
      – Нет!
      – Врешь!
      – Не вру.
      – Да? А что это такое? - Он взял в руку флакончик с настойкой цветов бря - Зачем тебе это?
      Значит, он все-таки слепил за мной. Я покраснела.
      – Зачем тебе это?
      Я разозлилась или сделала вид, что разозлилась, чтобы спрятать свое смущение.
      – Мне это не нужно. Можешь взять себе.
      – Ты неисправима. Я не думаю, что тебе это поможет.
      Он открыл флакон и вылил его содержимое на пол. Мне стало жалко, но вида я не подала. Все, что ни делается - все к лучшему.
      – Успокойся, - сказал он - больше я к тебе приставать не буду. Зачем все это? Если ты сама этого захочешь, я думаю, что ты найдешь, как проявить свои чувства.
      – На мои чувства можешь не надеяться даже.
      Он только пожал плечами, мне кажется, что он просто устал со мной спорить. Да и я сама устала от себя. Он спрыгнул с подоконника и ушел. А я осталась одна и тихо ненавидела себя и его. Я почувствовала, что он меня больше не подслушивает. Теперь уже точно. И только теперь, когда он перестал меня слушать, я сказала мысленно: "Дурак, безмозглый дурак! Я ведь тебя люблю! Неужели это так трудно понять?"
      В окно прыгнула Марис. Она слышала мои мысли и решила, что ее присутствие - это как раз то, что мне сейчас нужно. Кошка замурлыкала и нежно произнесла:
      До чего же вы странные! Я теперь понимаю, почему моим сородичам требуется так много времени, чтобы адаптироваться, в сообществе людей. Больше всего вы мучаете тех, кого любите. Иди к нему.
      – Ты, что, с ума сошла?!
      – Нет, это ты сошла с ума. Ну, что с тобой случится, если ты сходишь к нему в гости? Чего ты боишься? Объясни мне, глупой кошке.
      – Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Я даже не знаю, где он живет. Смеялась Марис долго.
      – Ну, это-то не проблема! Хочешь, я провожу тебя к нему? И я подумала - почему я никогда не была у него в гостях? А ведь жилье - это очень важно, оно много чего может рассказать о своем хозяине. Он постоянно вламывается ко мне, а я, что, не могу?
      – Пошли, Марис.
      И мы пошли. Но, чем ближе к его дому мы подходили, тем больше я нервничала. Дом Софа оказался на самом краю острова. Едва только я ступила на его территорию, как что-то меня насторожило, что именно, я понять не могла.
      Но, когда я вошла в его дом, я. Все поняла. Это был мой лом! Именно такое жилье я могла бы соорудить для себя. Его дом мало, чем отличался, от моего собственного. Это, что, его новое издевательство? Или…
      – Марис, объясни мне, что происходит?
      – Ничего особенного, просто вы очень похожи друг на друга. Вы с ним - две половинки оттого целого. Что еще не ясно?
      Я села прямо на пол.
      – Ты поняла меня? - спросила Марис.
      Я много чего поняла.
      Но вот самого Софа нигде не было. И было похоже на то, что его вообще нет на Базе. Я настроилась на него, но ничего не услышала. Куда он делся? Он, наверное, на меня обиделся. Я бы точно обиделась.
      – Марис, где же он?
      – Я полагаю, что он отправился на свою родную планету, чтобы реже с тобой встречаться.
      А вот я полагаю, что никуда он от меня не сбежал! И я, кажется, знаю где он сейчас!
      – Неужели?
      Если я ошибаюсь, то не так уж мы с ним похожи, как может показаться на первый взгляд.
      – Марис, милая моя кошечка, поверь, я точно знаю, где сейчас находится!
      Марис неопределенно мурлыкнула, но спорить со мной не стала.
      Что ж, мне давно пора устроить себе небольшие каникулы. Я имею право на труд, но и право на отдых я тоже имею. Мне уже порядком надоели все эти космические пейзажи, и я безумно хочу к себе на Землю! В гостях хорошо, но дома лучше.
      – Ты имеешь на это право. - Согласилась кошка.
      Даже, если бы я такого права не имела, никто бы не смог меня здесь удержать.
      Это трудно объяснить, даже невозможно, но я нигде теперь не бываю долго счастлива. Дома я тоскую по Базе и ненавижу серую и скучную жизнь на Земле, а на Базе я просто не нахожу себе места от тоски по дому, вот уж точно, там хорошо, где нас нет.
      И все-таки это здорово, что я могу так легко путешествовать во Вселенной! Ради одного этого стоило мне согласиться на все это. Теперь я могу оказаться в любое время, в любом месте и не существует для меня ни границ, ни преград! И они мне предлагали оставить моего родненького скарра на Гаэзи, в клетке, на верную смерть! Ноги бы этим доброжелателям поотрывать! Жизнь без скарра - это не жизнь. Нет, тот, кто не знает, что это такое, тот может со мной поспорить, но только не наблюдатели-координаторы! Я даже представить не могу, как бы я сейчас могла бы без него жить.
      – Все верно, - сказала Марис, - Без скарра ты бы была совсем другим человеком, вернее, тебя бы просто вообще сейчас не было бы.
      – Почему?
      – Потому, что тело, которое выбирает скарр для своего воплощения, как правило, нежизнеспособно. Такие дети рождаются мёртвыми. Можешь спросить у своей мамы, наверняка у нее были серьезные проблемы с тобой после родов. Возможно, ты даже родилась мертвой.
      – Не знаю, может быть, так оно и было. Да, но у моей мамы больше нет детей, и кого же мог выбрать скарр, если не меня?
      – Если бы ему не подходила, то у твоей мамы или у твоего папа, не знаю, кто из них был носителем скарра, был бы еще один ребенок.
      – Ничего не поняла, но разбираться сейчас во всем этом я не хочу. Честно, мне просто надоело во всем этом разбираться. Мозг мой уже ничего не воспринимает, понимаешь? Мне пора домой.
      – Счастливого пути!
      – Спасибо.

Глава 26.