СМЕРТЬ ТЫСЯЧЕЛИКАЯ

Попугай подпрыгнул при первом же звонке. Спустился с насеста, снял клювом трубку, положил ее на столик и объявил с блекпульским акцентом:

— Мисс Моугенстеун выушла. Если жеваете оставить соубщение, говоите после звукового сигнала.

Вельзевул тоже слышал звонок. И тихо подкрался, облизываясь.

— Кыш! — шуганула его Роберта. — Ты и так слишком толстый. — Кот удалился в кухню. — А ты, если хочешь жить, марш в убежище.

Попугай вскарабкался на жердочку и тут же заснул. Роберта взяла трубку.

— Когда вы отделаетесь от этой глупой птицы? — устало спросил Грубер.

— Майор? Какой сюрприз! — восхищенно воскликнула Роберта. Ей не надо было выглядывать в окно, чтобы узнать, что ночь уже наступила. — Не говорите мне, что ваш звонок нарушит мою повседневную скуку.

— Еще как.

— Шикарно! — воскликнула она.

Грубер заворчал.

— Машина ждет вас у подъезда дома.

— Черт, ситуация так серьезна?

— Крайне серьезная. Я ищу Мартино. Вы не знаете, где он?

— Полагаю, где-то между небом и землей. — Майор молчал. — Что происходит, майор?

Грубер ответил устало-равнодушным тоном, который не предвещал ничего хорошего:

— Не задерживайтесь. Жду вас.

И повесил трубку.

Несколько месяцев назад Криминальный отдел приобрел один из этих болидов. Но Роберте еще не доводилось ездить в них. И никогда не видела водителя, которого с трудом бы признала, ибо на нем были круглые очки с темными стеклами и кожаный шлем. Водитель дождался, пока она сядет, потом отправил свой снаряд на приступ труднопроходимых улиц Базеля. К счастью, он управлял машиной цивилизованно.

На тротуарах виднелись редкие прохожие. Парочки с обеспокоенными лицами жались друг к другу. Проезжая под Барометром центральной аптеки, Роберта заметила, что стрелка указывала на Дождь.

Против ее ожидания водитель свернул после университета и углубился не в лабиринт министерских зданий, а медленно поехал в сторону Музея. Они миновали крыло естественных наук и уткнулись в массивные ворота. Водитель погудел один раз. В лучах фар появился привратник и поспешно распахнул ворота.

— Зоо? — удивилась Роберта. — Что за дела у Грубера в зоо? Лев загрыз любовника львицы?

Водитель не ответил. Он проехал по аллее гигантских рододендронов и остановился перед цепью, натянутой между двух каменных столбов. Роберта с удовольствием окунулась в тишину. Автомобили были слишком шумными. Но спокойствие вокруг них было относительным. Лай, улюлюкание, рев, хрипы позади растительного занавеса, который освещали яркие лучи фар.

«Неужели они так орут перед дождем?» — спросила себя колдунья, пока водитель обходил машину, чтобы открыть ей дверцу.

Он снял шлем и очки. Роберта уже встречала его в коридорах Криминального отдела. И вспомнила, что ее заинтриговали его женоподобные черты.

— Вы мне скажете или нет, что происходит?

Водитель не ответил и пошел впереди нее. Роберта, сжав кулаки, последовала за ним. Рев зверей в зоопарке действовал ей на нервы. Хищники кусали решетки или бросались на них всем телом. Обезьяны гонялись друг за другом, подвывая от ужаса. У некоторых морды были в крови. Паника достигла предела.

Они миновали группу охранников, которые пытались успокоить ламу. Животное разбило в кровь ногу, пытаясь перепрыгнуть через ограду. Теперь красавица лежала на земле и жалобно скулила — рот ее был в пене. Даже Вельзевул после трех суток голодовки проявлял меньше истерии, чем это мирное животное.

Водитель направлялся к зданию, стоящему в отдалении. Роберта знала, что оно называется «инсектарий». Он толкнул дверь небольшого бетонного ангара. Внутри было мрачно — помещение едва освещалось неоновыми лампами вивариев, расположенных в форме буквы «П». Позади них на корточках сидел Грубер. Два человека в белых блузах, инспектора муниципальной лаборатории, изучали витрину на задней стене.

Насекомые были так же обеспокоены, как и их двоюродные братья в перьях и шерсти. Тарантул яростно носился по стеклу, похожий на волосатую руку. Пчелиный рой угрожающе гудел. Семья скарабеев выстроилась в ряд, открывая и закрывая мандибулы. Увидев Моргенстерн, Грубер встал.

— Вот и вы, Мишо — молодец.

Колдунья оглянулась. Но водитель остался на улице.

— Вы говорите о глухонемом, который привез меня?

— Он действительно глухонемой, — ответил майор. — А вот Мартино отыскать не удается. Весь отдел на ногах. — Он смущенно уставился на свои ботинки. — Здесь есть… кое-что, что должно привлечь ваше внимание. Вас обоих. Впрочем… вы видали и не такое.

Роберта, испытывая нетерпение, хотела обойти майора, но тот сдвинулся в сторону и не пустил ее.

— О чем речь? Убийство человека?

— Это придется установить вам. Этот… случай на границе нашей юрисдикции. Но его исключительность заставила Фулда доверить его нам.

— Если вы мне не покажете, я не смогу пролить свет на происшедшее.

Грубер вздохнул и присел, чтобы сдернуть простыню с того, что лежало на полу. Мужчины в белых халатах поспешили отвернуться и продолжить свои занятия.

Вначале Роберте показалось, что она видит страшно изувеченное животное. Потом пришла к выводу, что это заживо ободранный человек, застывший в положении существа, испытывавшего невероятную боль.

— Что это за ужас?

— Его или ее нашли в таком состоянии сразу после полудня.

— Вчера днем?

— Понадобилось некоторое время, чтобы дело дошло до нас. Более того, мы до сих пор не знаем кто это.

— Как? Метчики не идентифицировали жертву?

— У Переписи есть некоторые затруднения в работе. Во всяком случае, генетический код этого существа не записан в Картотеке. Быть может, иммигрант…

— Разве всех иммигрантов не регистрируют? А незарегистрированных сразу берут на заметку метчики?

Кожа была съедена по всей поверхности. Плоть носила следы тысяч микроскопических пил. На пунцовой поверхности кое-где виднелись желтые пятна костей.

— Я осмотрел все вокруг. Ничего. Ни следа, ни отпечатка, кроме тех, которые оставил охранник, обнаруживший труп.

— Когда?

— В четырнадцать часов. Он обходил инсектарий двумя часами раньше. Все было нормально. Двери не были заперты. Сюда мог зайти любой, даже ребенок.

Роберта с любопытством глянула на шефа. Потом ее глаза вновь остановились на трупе — пурпурном пятне на светлом бетонном полу.

— Кто мог это сделать?

Грубер неожиданно ответил.

— Не кто, а что. Амазонские муравьи. Обитатели этой клетки. — Он указал на занятых делом инспекторов. Похоже, они воспользовались отверстием в резиновой прокладке витрины. И атаковали. По мнению директора зоо, такое поведение для данных насекомых не характерно. Кроме того, жертва могла убежать…

— Быть может, она была слепой и не сообразила, что происходит, пока не стало поздно? — предположила колдунья.

Теперь Грубер с любопытством глянул на нее.

— А что делать слепцу в инсектарии? Потом муравьи-убийцы вернулись в свои пенаты. Так, господа? Они действительно все внутри?

Оба мужчины единогласно кивнули.

— Может, несколько штук потерялось по дороге, — сказал один.

— Но, похоже, на данный момент никакой опасности нет, — добавил второй.

Роберта выпрямилась и отступила на два шага — у нее закружилась голова. Она знала, что Грубер готовится к уходу на пенсию. Быть может, он решил пощекотать нервы своим следователям перед тем, как раскланяться? Все было непонятно. А майор не был шутником в строгом смысле этого слова.

— Знаю, что собираетесь мне сказать, — заговорил он, расшифровав выражение ее лица. — Но у меня на руках еще несколько совсем не банальных происшествий. Рано утром в Черной горе был разодран на части проходческим щитом мальчишка из приюта. Вчера в собственной печи был найден пекарь. Несчастные случаи? Самоубийства? Убийства? Фулд требует ясности.

— Мы говорим сейчас о муравьях-каннибалах, майор. Чего вы ждете от меня? Заставить их заговорить одного за другим?

— Проведите расследование. Труп в вашем полном распоряжении. Ваша единственная обязанность — молчать об этом деле. Отчет завтра в восемь утра. Надеюсь, к тому времени отыщется и Мартино.

Роберта посмотрела на труп, взвешивая все «за» и «против». Вообще небольшая доза адреналина не помешает, есть здесь что-то для следствия или нет. Ей не хватало активности. Тогда танго с Грегуаром будут еще более возбуждающими, а время после танца еще восхитительнее.

— Надо увезти труп отсюда, чтобы его осмотрел единственный человек, могущий дать заключение.

— Вы говорите о Пленке? — скривился майор. Грубер испытывал одновременно и раздражение, и облегчение, что его избавляли от трупа. — У нас есть более компетентные медэксперты, которые могли бы…

— Конечно, — оборвала его Роберта. — Но мой эксперт обожает маленьких зверушек и работает в Музее по ночам. У меня карт-бланш? — Молчание майора было равносильно согласию. — Отправьте тело в кабинет 117. А я отправлюсь туда, чтобы предупредить.

— Нет. Вас будет сопровождать Мишо.

— Да тут всего двести метров…

— Ничего не хочу знать. Если убийца бродит по округе… И прибудете на место быстрее.

Как раз в это мгновение Мишо вошел в инсектарий.

— Он и вправду глухонемой? — спросила Роберта, искоса рассматривая водителя.

— Неужели я буду рассказывать вам сказки? Нам его прислали из морского порта. Прекрасный рекрут. Хотите с ним поговорить? Он читает по губам. Не так ли, Мишо? — майор тщательно выговорил последние слова.

Смотревший на него водитель не ответил.

— Никакого волшебства, — усмехнулась Роберта. — Язык глухих учат в Колледже колдуний. Часть общей программы обучения.

Мишо что-то беззвучно выговорил, глядя на нее. Роберта расхохоталась.

— Что такое? — нервно спросил Грубер. — Что он сказал?

— Шутка, очень забавная шутка. Думаю, мы с ним сработаемся. Постарайтесь, чтобы труп не исчез по дороге.

Роберта покинула инсектарий, насвистывая какую-то мелодию. Водитель шел перед ней. Наметанный взгляд Грубера отметил, что глухонемой двигался шаг в шаг с колдуньей.

Пленк уже давно сменил одеяние колдуна на халат ученого. Его династия была тесно связана с Эфиром, и, будучи врачом-физиком Музея, он использовал его в промышленных количествах в виде формалина. Он был очень любезен и искал малейшую информацию, которая могла способствовать раскрытию великой тайны Творения. Он не чурался шутки, что не мешало ему быть чрезвычайно компетентным в своей области.

Мишо и Моргенстерн пришлось вывести машину, обогнуть зоо, потом объехать улицу, где велось строительство, чтобы оказаться в точке старта. Автомобиль решительно не был самым быстрым достижением человека в области транспорта, особенно в городских условиях. И когда Роберта толкнула дверь лаборатории 117, труп уже был там.

— Вижу, ты получил мою маленькую посылку?

— Кровавую. Другой от тебя и не ожидал, но по крайней мере это отвлечет меня от шиншилл.

Логово, как называла Роберта его кабинет, было высоким и узким. Десятки грызунов и мелких млекопитающих смотрели на них неподвижными блестящими бусинками глаз из-за стеклянных витрин шкафов, стоящих в четырех углах комнаты. В центре располагался большой стол с мраморной столешницей, который служил для вскрытия трупов и изготовления чучел. Рядом был столик на колесиках, на котором в строгом порядке лежали режущие и прочие инструменты разных размеров.

Хирургическая лампа освещала изуродованный труп. Колдунья на мгновение застыла, увидев этот натюрморт в резком и беспощадном свете.

Пленк надел рабочий халат поверх городского костюма. Роберта положила сумку и тоже надела халат.

— Это сделали муравьи, — сообщила она. — В инсектарии.

— Знаю.

Они заняли места по обе стороны стола.

— Тебе сказали инспектора?

Пленк натянул пару резиновых перчаток.

— Нет, я уловил их мысли. Дурная привычка Эфира, от которой я никак не могу избавиться.

Он принялся за работу, раздвинув обглоданные ноги трупа.

— Мы имеем дело с женщиной.

Он оставил ноги и перешел к окровавленному шару, когда-то бывшему головой, на которой осталось несколько прядей слипшихся волос. Он разжал зубы трупа и обследовал рот, направив внутрь свет лампы. Он вырезал нижнюю челюсть и уложил ее на салфетку, тут же окрасившуюся в багровый цвет. На трех зубах имелись коронки. Он вырвал один из зубов и отмыл его под краном. Потом показал Роберте.

— Женщина преклонного возраста. Лет шестьдесят. Коронка поставлена до Великого Потопа. Быть может, ее ставил мой дед. Он был лучшим дантистом Базеля.

Пленк бросил свидетельство иной эпохи на металлический поднос, электропилой вскрыл череп, заглянул внутрь, разрезал тело от шеи до паха и выключил электропилу.

Роберта подошла ближе. Пленк присматривался к каждой детали, пытаясь воссоздать мозаику.

— Хочу узнать, была ли смерть внезапной, — объяснил он. — Или процесс продолжался долго.

Он раздвинул края разреза и заглянул внутрь.

— Ее буквально выели изнутри. Легких не осталось. Желудок почти съеден. Я знаю толк в грызунах… Сколько времени это длилось?

— Более двух часов, между двумя обходами сторожа. Если он говорит правду, — ответила Роберта.

— Невозможно.

Пленк снял перчатки и задумчиво рассматривал труп.

— Как невозможно? — осведомилась Роберта.

Медик направился к полке, снял с нее толстую книгу в черном кожаном переплете, перелистал и нашел нужную страницу. Роберта встала рядом. Рисунок изображал муравья-солдата. Красно-оранжевый панцирь и мандибулы в форме скрещенных сабель.

— Представляю — Полиэргус руфесенс, — сказал он. — В своей категории самый маленький убийца. Но считается, что амазонские муравьи не нападают на человека. И не могут разделать взрослого человека за два часа. Тем более что эта женщина умерла не сразу. Она должна была отбиваться. Почему она не убежала из инсектария? — Он вновь натянул перчатки. — Помоги перевернуть.

Труп был удивительно легким. Спина тоже была изъедена. Но оставалось несколько лоскутов кожи на позвоночнике, похожих на клочки обоев на ободранной стене.

— Надо было начать с внешнего осмотра, — сердито обругал себя Пленк.

Он осмотрел квадратик кожи под лупой. Тот был покрыт липким веществом, часть которого он сковырнул. Положил его под микроскоп, глянул в окуляр, потом с ворчанием вернулся к трупу. Роберта воспользовалась его отлучкой, чтобы изучить вещество. Оно было липким и издавало сладковатый запах. Пленк, застыв, как восковая фигура, рассматривал кусочек кожи, зажатый между большим и указательным пальцами.

Роберта коснулась вещества и кончиком языка попробовала его. Медик обернулся к ней и сказал с мрачным видом:

— Ей просверлили позвоночник дрелью. Той же, наверное, которой проделали отверстие в витрине. Женщина была парализована.

Колдунья глянула на едва видимое отверстие в позвоночнике.

— Остается только спросить, — продолжил Пленк, — может ли существо в здравом уме проявить такое зверство… Теперь мы знаем, что она была неподвижна. Остается узнать, почему муравьи сожрали ее…

— Мед, — объявила Роберта.

— Что?

Его глаза проследили за взглядом колдуньи и остановились на подносе.

— Ее намазали медом или чем-то похожим. Можешь попробовать, если хочешь. Вкусно.

— Мед? — Он в свою очередь снял пробу. Посмотрел на труп, почесывая подбородок. — Натуральный. Но это не объясняет, почему муравьи выели ее изнутри. Положим ее на спину.

Пленк уложил в труп изъятые органы. Потом попытался воссоздать путь муравьев, вскрыв тело точными ударами скальпеля. Роберта с трудом успевала следить за его движениями.

— Ага, — проворчал он, увидев первых муравьев. Они слепились в гроздь в бронхах рядом с сердцем. Он извлек его и положил на поднос.

— Желудочки нормальны. Даже кровь еще не окончательно свернулась.

Воцарилось молчание. Наконец медик достал крохотную металлическую коробочку, из которой торчали электроды. Он обтер находку тряпкой. На коробочке мерцал красный глазок. На корпусе имелись цифры и буквы.

— Ответ на последний вопрос, — триумфально объявил он.

— Сердечный стимулятор? — удивилась колдунья. Пленк держал устройство, словно кусочек сахара.

Проводки, отделенные от желудочков, искрились.

— Пошли, я покажу тебе нечто удивительное. Они вышли из кабинета и перешли в обширное помещение напротив. Здесь на белых керамических подставках стояли прозрачные ящики. Неоновые лампы, подвешенные к потолку, давали свет, похожий на холодный свет в инсектарии.

— Логово моего приятеля-энтомолога. Он как раз работает с муравейником.

Пленк поднес стимулятор к ящику, наполовину наполненному землей. Через несколько секунд появились крупные черные муравьи и полезли друг на друга, протягивая усики к крохотному электрическому спруту.

— Мой коллега проводит опыты по воздействию электричества на муравьев. Ему удалось повторить вибрации, которые издает муравьиная матка. Миленькие мои, — просюсюкал он, обращаясь к обеспокоенным солдатам. — Думаете, какой-то бяка захватил в плен вашу матушку?

Он зажал стимулятор в кулаке и направился обратно в свою лабораторию.

— По крайней мере мы можем идентифицировать жертву, — весело объявил он.

Он позвонил в больницу, откуда через минуту поступила нужная информация. Номер стимулятора совпадал с номером некой Марты Вербэ, пенсионерки, проживающей в Университетском квартале. Роберта позвонила Груберу, надеясь найти его в кабинете. Майор никак не прокомментировал результат вскрытия. Но подтвердил встречу в восемь часов утра в его кабинете.

— Бедная Марта, у вас не было шансов выкрутиться, — вдохновенно произнес Пленк, глядя в потолок и ожидая ответа. — Нет! Не кричите! Страдания уже позади. Мы знаем, что произошло. Только без подробностей, прошу вас.

Роберта тихо подобралась к нему, опасаясь нарушить контакт колдуна с Эфиром.

— Говоришь с ней? — прошептала она, готовая слушать.

Пленк положил палец на губы. Царила мертвая тишина.

— Похоже, она ушла окончательно, — сказал он, пожав плечами.

Роберта хотела хлопнуть его по спине, но он увернулся.

— Пленк, ты — поганый фокусник.

— Если бы я мог с ней говорить, то потребовал бы имя и адрес убийцы.

Роберта схватила свое пальто. Надела, взяла сумочку и расцеловала медика со словами:

— Мне пора. У меня совещание рано утром. А если я не отосплюсь, майору придется иметь дело со злой фурией.

Пленк проводил ее до дверей Музея. Мишо ждал, сидя за рулем. Роберта признательно улыбнулась ему и села на соседнее сиденье. Медик в забрызганном кровью халате не спускал глаз с удаляющегося автомобиля. Животные в зоо никак не успокаивались. Но его внимание привлек другой шум. Он прислушался и через некоторое время ответил:

— Можете успокоиться, Роберта — лучшая. Она отыщет того, который так поступил с вами.

Роберта проснулась в шесть утра, думая, что уже семь часов.

— Хватит! — разозлилась она. — Перехожу на базельский меридиан.

Она встала и изготовила настойку цирцеи опушенной. Волшебная травка была идеальным способом перевода внутренних часов на верное время.

Пока на газу согревалась вода, колдунья смотрела на лагуну. Ночью собрались облака и замерли на линии плотины. За ними на воде сверкал тонкий месяц. В светлое время Роберта могла различить вершины лунных гор и глубокие долины невооруженным глазом. Но влага, скопившаяся в атмосфере, пропускала теперь лишь полоску пепельного света.

Она залила кипятком листья цирцеи, добавила сахара и выпила питье мелкими глотками. Потом вернулась в гостиную.

— Надо закончить свитер майора, — сообщила она Вельзевулу, который храпел, развалившись рядом с корзиной с мотками шерсти.

Она вдруг ощутила, что растет, взмывает в воздух. И одновременно прекрасно ощущала свое тело, здание, Базель, мир. Все было удивительно просто и логично…

Действие колдовства продлится не более часа. Потом она вновь обретет свои шестьдесят девять килограммов и сто пятьдесят шесть сантиметров. Но зато будет настроена на частоту города. Сейчас надо было принять ванну. Она наполнила ванную водой на три четверти. Схватила шарик мыла и бросила в воду. Розовая и ароматная пена пышной шапкой поднялась до крана. Роберта окунулась в нее, словно в теплое одеяло, издавая довольные стоны. Обеспокоенный кот подошел к ней. Его хозяйка лежала с закрытыми глазами и улыбалась.

Это было в прошлый сентябрь, вспомнила она. Она собиралась связать зимний пуловер Гансу-Фридриху с довольно широкими ячеями, чтобы в них проходили иголки. Снимала мерку с ежа-телепата, когда тот передал ей мысль, уловленную в голове кота.

Надоела сухая жратва. Голод. Сегодня вечером слопаю глупую птицу, думал Вельзевул. А перья оставлю в гнезде колючего зверька. Колдунья решит, что он виноват.

Тогда Моргенстерн схватила кота за загривок и подняла к лицу.

— Сделаешь это, и я изготовлю из твоей шкуры теплые тапочки.

Роберта набрала полную ладонь розовой пены, изготовила грызуна и дунула, чтобы облачко взлетело в воздух. Еж медленно спланировал к Вельзевулу и взорвался на его носу. Кот замяукал и исчез. Перед глазами колдуньи возникло изувеченное тело Марты Вербэ.

— Ну нет! — воскликнула она. — Никаких трупов до завтрака!

Она быстро вылезла из воды, накинула на плечи фиолетовый халатик, вошла в гостиную и рухнула в любимое кресло. Свитер майора, вспомнила она. Хоть мысли пойдут по другому пути.

Она извлекла из корзины недовязанный свитер, для которого выбрала мягкую шерсть светло-серого и темно-серого оттенков. Оставалось довязать ворот. Взяла спицы и несколько минут работала, забыв, как ей казалось, обо всем.

Внезапное и неожиданное недомогание сжало грудь, и она упустила несколько последних петель. Гостиная изменилась и поплыла перед ее глазами. На расплывчатую картинку наложилось воспоминание, связанное с Мартой Вербэ. Оно исходило от окна.

Роберта, смирившись, отложила свитер и пошла в направлении, которое указывал ее дух. Она испытала истинный шок, увидев вместо своего отображения маленькую девочку, шедшую ей навстречу. Ей было тринадцать лет. Он гостила у Штруддлей. Внизу на улице происходило что-то важное.

— Гони зверя!

— Ату его! Ату его!

— Убьем чудовище! — кричали базельцы. Вооруженная толпа двигалась внизу плотными рядами.

Их было около сотни, и они направлялись к Музею.

Роберта поспешно отступила и глянула на свои руки, руки женщины пятидесяти лет, потом на свое вновь постаревшее отражение. Она вернулась домой. Почему убийство в инсектарии вернуло то воспоминание? Она несколько минут стояла неподвижно, пытаясь сложить мозаику из кусочков воспоминаний, хранившихся в памяти, пока действие цирцеи не успело прекратиться.

Сорок лет назад после серии странных несчастных случаев возник слух. Говорили об убийце. Весь город верил слуху. Как его называли? Каким именем назвали химеру?

Последний крик, принесенный ветром, донесся до нее с улицы тех лет.

— Смерть Туманному Барону!

Туманный Барон, вспомнила она. Ну конечно.

Серийный убийца, чьи паранормальные способности так и не были доказаны. Но он породил короткую волну коллективного безумия. Это случилось сразу после Великого Потопа. Однажды вроде была замечена призрачная фигура, за которой гнались через весь город. Роберта видела тех вооруженных людей. Их охота закончилась в зоо. Озверевшие люди так перепугали диких зверей, что некоторых пришлось прикончить.

Роберта открыла окно гостиной. Повеяло прохладой. День занимался ветреный.

— Туманный Барон, — прошептала она, созерцая город.