Коллоидная химия недавно заняла подобающее ей место в ряду наук, изучающих природу и делающих практически-приложимые выводы. Еще лет 15-20 тому назад ее не существовало, и лишь отдельные, не связанные друг с другом факты были рассеяны по хранилищам различных областей знания. Но уже в начале настоящего столетия внимание исследователей обратилось к тем явлениям, систематизация и плодотворнее разъяснение которых и создали науку о коллоидах.
      Коллоидная химия по своей области применения в науке и технике настолько обширна, что дать очерк, более или менее исчерпывающий ее, в настоящей статье нет возможности. Здесь мы ограничимся лишь беглым знакомством с основными данными науки о коллоидах, с вопросом определения признаков коллоидов и, наконец, с некоторыми приложениями этой науки в задаче по выбору и приготовлению нищи. Вместе с этим мы остановимся и на некоторых других вопросах, связывающих коллоидную химию с бытом.
      Мы очень много узнали о двух мирах, противоположных по своим размерам: мире материальных тел, видимых "простым" глазом, и мире элементов матерки- молекул и атомов. В своих представлениях мы строили физические тела из молекул и атомов, как возводят здания из кирпичей. Но во многих случаях при этом мы делали ошибки, приводившие нас к заблуждениям.
      Коллоидная химия нарисовала нам действительную картину. Она показала, что многое в природе и во всем том, что нас окружает, построено из частиц материи, значительно больших чем молекулы и атомы, и обладающих особенными, им только присущими свойствами. Вот их то и можно назвать кирпичами здания природы и, если позволительно углубить эту аналогию, то атомы и молекулы явятся здесь теми песчинками и частицами глины, из которых эти кирпичики сформированы.
      Указанные частицы, названные коллоидными (от лат. слова "соllа"-клей), образуют мускульные ткани животных (миозин и коллаген), кожу их, серум крови (фибогрсн и др:), белок и желток яйца (альбумины и вителлин), жиры и белки молока (казеин и лактальбумин); хлебные злаки (растительный белок, крахмал и целлюлоза), шелк (фиброген) древесину (целлюлоза), краски, ткани для одежды, почвы; многие горные породы, минералы, драгоценные камни, жемчуг, перламутр, многие металлические сплавы и еще очень многое, о чем в короткой статье не расскажешь. По и этот краткий перечень достаточно сильно говорит о роли коллоидной химики в мировой науке.
      Не нужно думать, что коллоиды - коллоидные частицы есть что-то новое и имеющее место только в лабораториях. Нет, это все наши старые знакомые, с которыми мы повседневно встречаемся. Вставая утром с постели, вы идете умываться и пользуетесь мылом, которое есть не что иное, как коллоидная система из солей жирных кислот; пена, которая получается при намыливании, тоже есть коллоидная система из коллоидных частиц жирных кислот, воды и воздуха, а самый процесс вымывания есть процесс коллоидный (объяснение- которого мы дадим в дальнейшем). После умывания, вы принимаетесь за чай или кофе; и то, и другое суть типичные коллоиды, распределенные в воде; они подчиняются всем правилам, установленным коллоидной химией для подобных частиц материи. Хлеб, 2 масло, сыр, колбаса и почти все питательные продукты, которые вы употребляете за чаем, состоят из тех же коллоидных частиц и поступают так, как и полагается всякой коллоидной системе. Отправляясь на работу; вы одеваетесь - в построенное из коллоидных частиц платье,- а- на работе обрабатываете металлы стальными резцами, состоящими из коллоидальной смеси железа и углерода, или точите изделия из- дерева, созданного из коллоида-целлюлозы, или пишете коллоидальными чернилами ко бумаге, сделанной из коллоидного материала. Можно итти дальше в описании рабочего дня человека и доказать, что он всюду сталкивается с коллоидами.
      Из сказанного, однако, не следует заключать, что все в природе построено из коллоидных частиц. Нередко мы можем встретить физические тела-кристаллоиды, организованные непосредственно из молекул и атомов. Но роль их в жизни и быту; конечно, менее значительна, нежели роль коллоидов. VU.)
      Как же отличить коллоиды от кристаллоидов? Коллоидохимки имеют для этого очень много методов, но наиболее старый способ - способ фильтрации растворов коллоидов через животные перепонки (пергамент и др.) остался и до сих пор очень надежным. При фильтровании крупные коллоидные частицы не проходят через мелкие поры перепонки, тогда как маленькие
      молекулы кристаллоидного вещества легко через них проникают.
      Казалось бы, микроскопом можно было бы обнаружить мельчайшие частицы. Но в том то и дело, что величина коллоидных частиц лежит как раз но средине между размерами молекул и атомов (которые для нас всегда останутся невидимыми) и величиною, обнаруживаемою наиболее совершенным микроскопом (0,001 мм). К счастью, коллоидная химия получила в свои руки могучее орудие - ультра-микроскоп, изобретенный немецким ученым Зигмонди. Принцип этого прибора можно понять 'по рис. 1. Стеклянный сосудик с раствором коллоида (напр. водной окиси железа или металлического золота или серебра) помещается на столик хорошего микроскопа и освещается сбоку узким пучком интенсивного света так, что часть раствора находится в фокусе собирательного стекла, поставленного между источником света и сосудиком. При этом в поле микроскопа мы увидим прекрасную картину: блестящие точки беспорядочно двигаются в темной массе раствора. Характер движения этих точек приближается к характеру общеизвестного броуновского движения. Разница здесь по существу - в броуновском движении мы видим самые движущиеся частицы, здесь же нами наблюдаются не коллоидные частицы, а дифракционные кольца, вызванные каждой из них.
      Наконец, очень простой способ, воспроизводимый во всякой, даже домашней обстановке, заключается в реализации так называемого эффекта Типдаля. Если взять, напр. слабый раствор желатины (очень характерного коллоида) в воде и в темной комнате пропустить через него узкий пучек света, то лучи, встречая на своем пути сравнительно крупные коллоидные частицы, рассеиваются, почему мы ясно видим резко очерченную часть раствора, в которую проникает свет. Это явление подобно тому, как освещаются пылинки в воздухе в комнате с закрытыми ставнями, через щели которых проникают пучки света. И здесь коллоидное явление, т. к. пылинки (коль скоро они достаточно малы) могут быть названы коллоидными частицами. Одинаковый эффект имеет место и в случае растворов других коллоидов.
      Из свойств коллоидов особенно большое значение имеет их чрезвычайная изменчивость. Они постоянно находятся в движении и постоянно изменяются, очень чутко отвечая на каждое внешнее воздействие. Эта изменчивость, вероятно, и сделала их теми необходимыми элементами животного и растительного организма, механизма, как известно очень чувствительного и изменчивого. Состояние коллоида, характеризующееся в довольно равномерном и устойчивом распределении в объеме растворителя (чаще всего воды) называется золем, когда же коллоидные частицы под влиянием какого-либо фактора собираются в более или менее крупные образования и обычно выпадают (коагулируют) в виде осадка или образуют достаточно плотный студень, тогда они носят название геля. Эти превращения коллоидных частиц иногда являются необратимыми, иногда обратимыми; т. е. напр., камен (составная часть молока) или альбумин (составная часть белка яйца) при нагревании свертываются (коагулирует) и выпадают из растворяющей среды и уже никаким способом не могут быть возвращены в прежнее состояние (состояние золя - мелкого раздробления); наоборот, другая составная часть молока - лактольбумнн может каогулировать и снова вернуться в состояние золя. Действием химических (чаще электрохимических) агентов мы можем вызвать в различных коллоидных растворах явление коагуляции и обратное явление - раздробление сгустка до золя. Эти превращения имеют место во многих случаях при самом незначительном воздействии извне, и на них то изучена изумительная чувствительность коллоидов к внешним влияниям. Электролиты, т. е. большинство неорганических солей и различных кислот, в своих растворах заключают электрически заряженные частицы. Поэтому их влияние на состояние коллоидных частиц оказалось таким значительным, т. к. и сами коллоидные частицы нередко бывают отрицательно или положительно заряженными. Последний факт установлен целым рядом исследований. Чаще всего, напр., положительно заряженные частицы электролита, взаимодействуя с отрицательной частицей коллоида, вызывают его коагуляцию (свертывание, осаждение). Наблюдалось и обратное явление, но для него имеется довольно сложное объяснение.
      Большой интерес имеет также явление набухания студеей(напр. студня желатины, крахмала); это явление соответствует, вообще говоря, явлению перехода геля в золь,-разница лишь в том. что частицы коллоида не распределяются в объеме растворителя, а поглощают его. Изучению вопроса о набухании посвящено очень много исследовании.
      Благодаря своим малым размерам, коллоидные частицы, сохраняя присущее им в микроскопическом виде свойства, развивают в максимальной степени свойство поглощения своими поверхностями различных веществ. Явление поглощения,
      Рис 1. Схема установки ультра-микроскопа для исследования коллоидальных растворов.
 
      Называемое адсорбцией, характеризуется тем, что поглощаемое вещество (напр. краска) прилипает к поверхности поглотителя (ткани) и, попятно, чем больше поверхность поглотителя, тем больше эффект поглощения (адсорбции). Поэтому то выводы коллоидной химии стали играть громадную роль в технике крашения: как ткани, так и краски почти без исключения образованы из коллоидных частиц. Из приведенных примеров мы видим, как близки объекты коллоидной химии к домашнему быту. И, выполняя принципы НОБ'а, мы должны сделать и коллоидную химию столь же близкою нам, сколь близки нам ее объекты. В самом деле, начиная с процесса стирки белья и кончая процессом приготовлением сладкого торта, знание коллоидной химии дает возможность многое объяснить и рационально поступить в каждом отдельном случае. Еще ни одна наука так близко не подходила к вопросам быта, как коллоидная химия, и, конечно, прав был известный немецкий ученый проф. В. Оствальд, когда сказал, что …коллоидохимик в каждой умелой стряпухе должен приветствовать своего коллегу по специальности.
      Теперь задачи приготовления пищи нашли уже себе место в науке, называемой "броматикой", и недалеко то время, когда поварское искусство превратится в поварскую науку.
      Всем известно, что соленую рыбу люди предпочитают есть, запивая водой. Это становится понятным, когда мы посмотрим на дело с точки зрения коллоида. Рыба - почти сплошь образована из коллоидных материалов. Попадая в желудок, они начинают набухать, т. е. как уже было указано, переходить в более раздробленные формы; вода, вводимая в желудок, вымывает из соленых продуктов (рыбы) соли, т. к. соли препятствуют набуханию. Последнее же необходимо для удобоваримости.
      При исследовании молока раньше обращали внимание лишь на количество белков, жира и сахара и др., входящих в состав молока. Теперь же громадное значение придают и тому состоянию, в котором находятся эти вещества. Белки, казеин и лактольбумин, находящиеся в молоке, являются в виде коллоидов: казеина, в виде очень нестойкого и после свертывания не возвращающегося к прежнему состоянию, лактальбумина, очень стойкого и обратимого коллоида. При этом лактальбумин играет роль "защитного" вещества по отношению к казеину: он обволакивает частицы казеина и этим самым сообщает ему свои стойкие свойства. Если в молоке мало лактальбумина, то молоко может еще до скисании свернуться. Мы знаем, что, подобно лактальбумину, желатина (и многие другие коллоидные вещества), весьма стойкий коллоид, может служить в качестве "защитного" коллоида; поэтому полезно бывает добавлять в молоко желатину. Но нужно при этом знать, что при сквашивании молоко с добавкой желатины не свернется, т. к. защитное" свойство желатины так велико, что образующиеся при сквашивании кислоты не могут свернуть (коагулировать) казеин молока. Точно также добавление соды в молоко препятствует свертыванию при скисании, хотя процессу (при этом сода нейтрализует кислоты) скисания не мешает. Соду добавляют и при приготовлении вегетарианских соусов, дабы молоко не коагулировало под влиянием плодовых кислот.
      Рис 2. Рис. В
 
      На рисунках 2 и 3 изображен ход лучей в установке для ультрамикроскопического исследования коллоидальных, растворов: а - световой конус сходящихся лучей в кюветке с раствором; б - световой конус расходящихся лучей; с - фокус - место отчетливого наблюдения световых точек дифракционных колец, вызванных коллоидальными частицами.
      Другой вид пищи - мясо тоже состоит из коллоидов - миозина и коллагена. Коллоидная химия сделала уже определенные выводы о том, как различить, в каком состоянии находится мясо и удобно ли оно для употребления. По способности к набуханию (в воде) можно судить о свежести мяса; чем оно старее, тем менее способно к набуханию и тем менее удобоваримо. Телячье мясо более всего набухает в воде, тогда как свинина очень мало. Теория варки и жаренья мяса имеет тоже свои коллоидно-химические основания.
      Обращаясь к такому важному продукту питания, как хлеб, мы и здесь увидим, что это коллоидная система. Мука состоит из водных гелей белка, крахмала и целлюлозы. Там же содержится небольшое количество солей и сахара. Тесто будет той же коллоидной системой - только произошел процесс набухания муки под влиянием воды. Но если мука до этого была нагрета до 60°, то обратимость гелей муки исчезает, и тесто из такой муки получить уже затруднительно, если не невозможно.
      При печении теста происходят очень незначительные химические изменения, но коллоидно-химические процессы протекают очень радикально: частицы крахмала переходят в более мелкие коллоидные формы, белок, наоборот, уплотняется (коагулирует). Газы, выделяющиеся при печении, задерживаются тестом и образуют мелко раздробленную систему, что и обусловливает известную своеобразную пористую структуру хлеба. Эта пористость очень важна для удобоваримости хлеба. Коллоидная химия нашла рациональный способ определения степени пекарской пригодности муки при помощи определения вязкости теста из нее. Чем более вязкость, тем выше пекарская способность муки.
      Проблема черствения хлеба нашла свое разрешение тоже в опытах коллоидохимиков. Черствеет хлеб не от высыхания, а от особого коллоидного процесса - сиперезиоа - при котором коллоидные частицы свертываются, выделяя из себя жидкость. (Явление, обратное набуханию) И здесь коллоидная химия нашла разрешение вопроса и дала способы предохранения от черствения (выдерживание при определенной температуре и опред. влажности) и посвежеиия хлеба при помощи умеренного нагревания.
      Понятно, коллоидная химия применима не только к рассмотренным продуктам. Пересоленный бульон или соус согласно выводам кол. химии, можно исправить при помощи добавления к ним поглотителя соли, напр., риса или свежего яйца, которые в качестве коллоидов поглощают (адсорбируют) соль, выбирая ее из объема соуса и бульона.
      Перечисление всех приложений коллоидной химии при выборе питательных веществ здесь невозможно. Мы остановимся еще немного на вопросе, затронутом в начале статьи, а именно на процессе вымывания мылом грязи. Здесь существенную роль играет не щелочь, как предполагалось раньше, а главным образом коллоидные частички жирных кислот. Они, находясь в постоянном (броуновском) движении, выбивают при этом частицы грязи из нор ткани и поддерживают их тоже в состоянии движения до того момента, пока струя воды не смоет пену с ткани. Вода, содержащая много солей (жесткая), коагулирует коллоиды мыла, почему эффект вымывания ткани при этом становится низким.
      В журнальной статье очень трудно дать вполне точное представление о науке и ее приложениях. Однако, можно надеяться, что общее понятие о том, как ценна коллоидная точка зрения в деле рационализации питания и сопутствующих ему задач, все же можно получить и из беглого обзора рассмотренной науки.
      II. Дичков.
      В. Корнет.
      Основатель йонной теории.
      П. Эрлих.
      Основатель хемотерапии.
      Макс Планк.
      Основатель теории квант.
      В. Рентген.
      Открывш. Х-лучи (лучи "Рентгена").

      Наука, будучи рассматриваема в разрезе ее хронологического, постепенного развития, похожа на воздушный двигатель, который то стоит неподвижно, то вертится с быстротою пропеллера. " В течение тысячелетнего периода между Галеном и Альбертом Великим "колесо познания" стояло без движения. За последние 150 лет оно движется со все возрастающей быстротой, и никогда еще его движение не достигало такой быстроты, как в настоящее время. В 19 столетии, "веке естественных наук и техники" темп, с которым двигалась научная мысль, был очень быстр, но 20-й век далеко опередил его. Никогда еще за 25-летиий период не удавалось человечеству собрать столько опытов и открытий, как за это время. В области физики, наиболее точной и устойчивей из наук, появилась теория относительности, поколебавшая незыблемые, казалось бы, устои ньютоновской механики мира. В оптике столь же старая и тоже считавшаяся неопровержимою теория волнообразной природы света поставлена под сомнение теориею квант Планка. Вопрос о превращении элементов, тысячелетняя греза алхимиков, правда, еще не выясненный окончательно, всплывает вновь и близится к своему разрешению; только теперь целью устремления ученых является не добыча неограниченных количеств золота, которое не способно ни на йоту приблизить человека к счастью, а возможность получения неограниченных масс энергии. Вместе с тем открываются новые пути и широкие перспективы для экономики. Открытие радия с последовавшим за ним изучением излучений дало могучий толчок к изменению наших взглядов на строение атома. Молодой датчанин Нильс Бор построил свою знаменитую новую теорию атома, по которой атом является своего рода солнечною системою с ядром, заряженным положительным электричеством и вращающимся вокруг пего электронами, несущими отрицательный электрический заряд. Швейцарский физик Шредингер дополнил и у совершил теорию Бора, доказав путем вычислений, что вокруг центрального солнца-ядра - вращаются не точечки-электроны, а системы волн. Теперь наука, оперируя над электронами, этими мельчайшими единицами, размеры которых во столько же раз меньше размеров горошины, во сколько раз яблоко меньше земного шара,- умеет уже вычислять эти размеры и определять их пути.
      Ионная теория, около 1900 года бывшая еще тайною наукою нескольких ученых теоретиков физики, стала теперь одною из существеннейших глав биологии, а отдел коллоидальной химии на глобусе естественных наук превратился в целый новый материк. Рентгеновские лучи, 25 лет тому назад являвшиеся курьезом в курсах физики, стали теперь инструментом в руках практика-врача и с каждым годом все глубже и яснее выявляют нам скрытые тайны человеческого организма. В темном кабинете из алюминиевой коробочки извлекается поток солнечных лучей, и тело изнуренного от недостатка солнца горожанина, смазанное волшебною кистью "жидкого света" в виде раствора мезотория, подвергается целительному действию солнечной эманации, не хуже, чем у какого-нибудь богача, лежащего на пляже Калифорнии… Теперь уже изучено действие лучей на кожу человека, установлена наличность специфического вещества (эргостерии), которое, будучи разносимо кровью,
      вызывает тот благотворный эффект, который мы приписываем свету. Солнечный свет в форме таблеток - эго ли не достижение науки?.. Английская болезнь, этот бич лишенных солнечного света бедняков, в ближайшие десятилетия отойдет в область преданий, как чума и оспа былых времен. Изучение витаминов уже дает положительные чудеса: чайная ложечка брюквенного сока излечивает матроса от жестокой морской болезни - скорбута, а исследование риса, при свете этого учения, теперь может освободить жителей тропических стран от тяжелой болезни бери-бери. Благодаря сальварсану доктора Эрлиха, получается надежда на освобождение от той ужасной язвы, которая разъедает человечество уже со времени открытия Америки. Еще 25 лет или, быть может, дважды 25 лет, и всю литературу о сифилисе, разросшуюся до громадных размеров, можно будет торжественно сжечь на костре, без всякого ущерба для кого бы то ни было. Лечение сыворотками полагает предел детским эпидемиям, вроде скарлатины и кори. Путем искусных операций теперь о м о л а ж а ю т стариков и изменяют пол животных. Гипноз, над которым еще не так давно смеялись, как над чертовщиною, или преследовали, как шарлатанство, теперь в руках врача превратился в могучее целебное средство; графология признана наукою; учение о типах и исследование конституции организма стремятся выяснить личность человека, как биологическое явление; изучение крови достигло такого совершенства, что устанавливает отношения родства с точностью математических формул; учение о периодичности проникает в таинственный ритм жизни, устанавливая, как естественный закон, сокровенную связь в судьбе отдельных семейств. Психоанализ обогатил наше мышление массою новых, крайне ценных сведений.
      Наука - это горная вершина культуры: высоко вздымаясь в высь, она далека ог мира и молчалива в своем одиночестве. Только в виде исключения ее выводы скатываются, наподобие снежной лавины, в низины общественной, обыденной жизни и обыденных интересов. Обычно же заключающиеся в ней, поистине необыкновенные, количества энергии подобно ледникам, сползают в равнину жизни медленно и незаметно. "Эффект Магнуса", открытый в 1855 г. в лаборатории физика, в 1925 году выступает среди машин техники в виде ротора. Бензиновый автомобиль, сконструированный еще в 1875 г. венским механиком Маркусом, в 1900 г. завоевывает мир. Тоже нужно сказать и о беспроволочном телеграфировании, принципы которого были открыты сорок лет тому назад и который только теперь стал общим достоянием человечества. Только здесь, на переходе от науки к технике, в том месте, где растаявший ледник низвергается водопадом fe долину, вращая турбины и превращая безмолвную энергию горных высот в шум и грохот больших городов, открывается наблюдателю с очевидною ясностью культурная мощь науки, | Двадцать пять лет техники! Получен ж и д к и й уголь; из его отбросов, которые еще совсем недавно считались ни на что негодными, и за уборку которых платили деньги, теперь добываются чудные, стойкие к солнечному свету краски. Из асфальта варят теперь лекарство, обладающее столь радикальною снотворною способностью, что невольно вспоминается мифическая Лета древних греков. Из воздуха, невидимого, тонкого, неуловимого, - получают теперь удобрение, которое превращается на наших полях в зерно: из воздуха получается хлеб? Благодаря все новым и новым типам машин, которые выбрасываются мастерскими, изменяется "культурно-зоологический" ландшафт, так же, как некогда, в смене геологических эпох, отдельные виды животных отделялись от общего корня. Сто лет тому назад на искусственно созданных дорогах разъезжали еще желтые почтовые экипажи. Потом явился черный стальной конь, днем извергавший из ноздрей клубы дыма, а ночью блиставший своими огненными глазами, при встрече с которыми приходили в ужас и» шарахались в сторону лошади. Но время быстро мчится вперед, и дни этого чудовища уже сочтены: на смену ему уже выползает железная гусеница, - тысяченожка, в виде электрического поезда…
      В городах доживает свои последние дни верный друг человека - извозчичья кляча, вытесняемая мотором: ему уже не нужен овес, - он пьет бензин и осуществляет фантазию о телегах-самокатах. В глухих лесах по дорогам уже мчатся автомобили, и вместо крика оленей, здесь раздается пронзительный гудок «ауто». Никогда еще ни одному живому существу в мире не удавалось достигнуть такой победы, какую одержал за последние 25 лет этот ретивый конь на резиновых ногах. Лихая тройка русских равнин, лама в ущельях Андов,- «корабль пустыни» верблюд в Сахаре все уступают ему свое место. Настала новая эпоха, эпоха владычества нового животного-"Zoon technikon"! А в воздухе, высоко над крышами наших жилищ, уже жужжат новые гигантские птицы-властелины, делающие по 500 километров в час,- легкий аэроплан и мощный воздушный корабль типа Цеппелина. Европа еще в 1900 году была значительным континентом; теперь, за 25 лет, она стала меньше, чем в эпоху классической древности. Атлантический океан, когда-то полагавший границу для человека, теперь стал ареною спорта летчиков. Сто лет тому назад саксонец, переселявшийся в Семиградье и обзаводившийся семьей, прощался с родственниками на всю жизнь. Теперь его потомок-летчик, закончив перелет на протяжении четверти экватора, подходит к телефону и разговаривает из-за морей и океанов со своим братом.
 
      1 Автор но упоминает здесь о работах нашего ученого Попова, который является, несомненно, родоначальником беспроволочного телеграфирования (см. "В. Знания" за предыдущие годы). . Ред.
      Генрих Герц,
      Разраб. теоретических основ, радиотехники.
      Зигмунд Фрэйд
      Основатель метода психоанализа.
      Фр. Бсргмус.
      Иаобретат. сп, получения жидкого угля.
 
 
      Сванте Аррениус.
      Автор новых космогонич. теорий.
 
      Возросший до колоссальных размеров обмен позволяет теперь подвозить машины к тем местам, где находится сырье, благодаря чему в сотню раз поднимается производительность труда.
      Благодаря машинам, труд человека перестает быть простою работою мышц, а принимает все более и более интеллектуальный характер. Механик за механическим станком, шоффер, ведущий 80-сильный мотор по людной улице западноевропейской столицы, телефонист или радиомонтер - принадлежат к категории скорее работников умственного, чем физического труда. А так как машина с каждым днем все более и более снимает бремя грубой работы с плеч трудящихся, вдвое, вчетверо, вдесятеро уменьшая ее и в то же время в громадной пропорции увеличивая продукцию, то человек все более и более освобождается от гнетущего рабства труда. 12-часовой рабочий день заменен теперь восьмичасовым, детский труд на фабриках воспрещен, праздничный отдых стал неотъемленным правом трудящихся масс.
      Безграничное производство осыпает теперь людей такими богатствами, какие и не снились предшествующим поколениям. Электрический фонарик на поясе современного конюха в 1400 г. был бы роскошным подарком царей. Микроскоп, которым пользуется школьник нашего времени, для Линнея был бы осуществлением мечты всей его жизни. За телефонный аппарат какой-нибудь маленькой лавченки Наполеон, кажется, отдал бы целое царство. Фрукты, которые всего лишь два поколения тому назад были диковинками и украшениями княжеских столов, ест теперь на улице ребенок поденщика.
      Культура, еще так недавно сосредоточивавшаяся в городах, и здесь ограничивавшаяся немногими домами и семьями, теперь стала общим достоянием. Для каждого стала доступною школа, а популярные книги и периодические издания открывают каждому желающему широкие возможности самообразования. Общее образование достигло необычайной высоты и обнаруживает неустанный рост. Еще пятьдесят лет тому назад Эмерсон говорил: "наши дети смеются над теми ошибками, которые допускал Плиний в своей Естественной истории. А теперь даже такой гений, как Гёте, со смерти которого не прошло и ста лет, был бы не в состоянии усвоить урока физики из курса средней школы. Чтобы усвоить хотя бы главу о рентгеновских лучах, ему пришлось бы одолеть целый отдел электричества с сотнями новых терминов.
      Человек, в поте лица трудившийся на своем иоле с раннего утра до позднего вечера, не имел ни времени, ни силы, ни чутья к идеалам культуры. А современный шоффер, сидя в автомобиле на городской площади в ожидании пассажиров, вынимает газету и спокойно читает. Сотни миллионов печатных листов выбрасываются ежедневно ротационными машинами мировой периодической прессы, и эта миллиардная армия, оружием который служат небольшие буквы, сильнее всяких армий арабов или средневековых рыцарей; она победоносно шествует по лицу земли в борьбе за свои идеалы. Пресса, в свое время называвшаяся седьмою великою державою, теперь стала первою. И у этой державы имеется могучий, несмотря на свою молодость союзник: его оружие - слово, его тактика - мысль; имя этому союзнику - радио. Фаросский маяк античной древности превратился в радио-башню. Она не дает от себя ни света, ни звуков. Скромно стоит вековой обелиск. Но колебания, исходящие от него, трепещут во всех углах земного шара, на любом коралловом островке, затерянном в просторах океана, можно слушать теперь мелодии столиц. В любой дом, как бы толсты ни были его стены, и как бы плотно ни были закрыты в нем окна и двери, проникают эти посланники, приобщая самых одиноких отшельников к другим людям.
 
      Живые картины еще 25 лет назад были предметом развлечения и показывались в маленьком игрушечном ящичке. Теперь они выскочили из темной коробочки, выросли до громадных размеров, перескочили па стенной экран, на сцену, занимают большие помещения, стали всемирным, общедоступным театром, неотразимо влияющим на миллионы людей.