Виски со сливками

— Проходите, коли пришли, — сказала женщина.

Повинуясь внутреннему голосу, который почему-то велел мне принять приглашение, я переступила через порог. Вахтанг последовал за мной.

Глава 24

— Э… — послышался у меня За спиной Вахташин голос.. — Мы, пожалуй, ошиблись…

— Да нет, не ошиблись, — усмехнулась женщина. — Вы же из посёлка специально сюда пришли. Я же видела, откуда появились. Зайти сюда по пути вы не могли, потому что за домом лес начинается. Раз пришли сюда, значит, это и было вашей целью.

Я про себя подумала, что в какой-то мере она, наверное, права. Пусть мы даже не знали о её существовании, но раз ноги завели нас к ней, значит — судьба. Женщина словно прочитала мои мысли:

— Вы обо мне никогда не слышали?

Мы с Вахтангом покачали головами.

— Но судьбой вам было предначертано меня увидеть, — продолжала она. — От судьбы не уйдёшь. Как написано на роду — так и будет.

— И ничего нельзя изменить? — посмотрела я на неё.

— Ну… Облегчить можно, сделать менее болезненным… Выбрать одну из нескольких дорог, которые раскрываются перед тобой. Однако то, что должно случиться, все равно случится, но ведь кто предупреждён, тот вооружён, правда?

Я кивнула.

— Вы — гадалка? — спросил Вахтанг.

Женщина рассмеялась.

— Кто как меня называет. Кто — ведьмой, кто — знахаркой. Гадаю, лечу, судьбу предсказываю… Сама я называю себя колдуньей. Да вы садитесь. Вон кресла для клиентов.

Она махнула рукой в сторону камина.

Очаг, пожалуй, примыкал к тому огромному валуну, который мы видели снаружи. Мне показалось, что я вижу именно его каменную часть. В нем горел огонь, негромко потрескивали сучья. Перед камином стояло что-то типа мангала, с металлического стержня свисал чёрный котелок. Как я уже говорила, кругом висели пучки разных сушёных трав и, как оказалось, засушенные твари: змеи, мыши, пауки. Но твари скорее были для виду, а вот травы хозяйка наверняка использовала в работе. Мебели было немного: в углу стояла тахта, покрытая чёрным покрывалом с такими же звёздами, как на балахоне колдуньи, на некотором расстоянии от камина располагались два кресла, стоящие по обеим сторонам небольшого столика. В углу стояло ещё три стула.

На столе лежали три старинные книги, одна из них была раскрыта посередине. Я мельком Рассмотрела непонятный мне шрифт на пожелтевших страницах. Там же лежали две колоды — обычные и большие. Таро? Я никогда в жизни не видела их, только слышала из многочисленных рекламных объявлений, что по ним гадают.

На стене напротив тахты висели две книжные полки, заполненные тоже старинными книгами, в той же стене была дверь, ведущая в другую часть дома.

Комната, в которой мы находились, была не очень большой, наверное, остальную часть дома занимали апартаменты хозяйки. Этакая частная колдовская практика в своём же особняке, чтобы не платить за аренду помещений. Ну что ж, правильно.

— Мужчина, сядьте в кресло спиной к очагу, — велела хозяйка Вахтангу. — А ты, дочка, садись пока в уголок. — Она кивнула на ряд стульев в углу. — Сядь, расслабься.

Сесть-то я села, но расслабляться не собиралась. Чкадуа рухнул в кресло и уставился на хозяйку, не произнося ни слова. Я села на самый дальний стул в уголке и наблюдала за происходящим. Наверное, уроки Друвиса не прошли зря: я тут же определила, что хозяйка владела методами внушения, которыми можно было заставить Вахтанга повиноваться. Как хорошо, что я вовремя узнала о своих способностях, да ещё и потренировалась в их развитии! Теперь я чувствовала себя уверенно.

Друвис говорил, что в психотерапии существует около ста тридцати способов внушения. Мне в эти минуты было интересно, как исследователю, проверяющему открытый им новый метод. Я, конечно, ничего не открывала, но кое-что узнала за последние дни. Мне было просто любопытно, толковая ли я ученица, а в случае успеха хотелось бы похвастаться. Перед Друвисом, дядей Сашей, Марисом… И Сергеем, почему-то мелькнула мысль. Итак, что же тут будет происходить?

Хозяйка, казалось, начисто забыла о моем существовании, сконцентрировавшись на Вахтанге Георгиевиче. Вначале она погладила его своей левой рукой по его правой, перегнувшись через низкий стол, предлагая рассказать ей о том, что беспокоит такого красивого, умного, сильного мужчину. Эпитеты ну просто Вахташины. Потом она взяла левую Вахташину руку, которую он ей тут же доверчиво протянул, и стала водить по ней пальчиком. С моей точки зрения, она несла какую-то чушь про далёкую любимую, которая ждёт красно солнышко (царицу Тамару в Тбилиси?), врагов, которые ищут Вахташу и пытаются убить, но такой сильный и умный от них все равно уйдёт (это было близко к истине — в плане преследований и убийств, а вот насчёт того, как там Вахташа выйдет сухим из воды, меня лично мучили большие сомнения).

Я обратила внимание на то, что колдунья говорит по-русски практически без акцента и вообще не делает никаких ошибок — ни в построении фраз, ни в подборе слов, в отличие от других латышей — жителей этих мест, с кем мне уже довелось поговорить. Жила или училась в России? Более образованна? Много общалась или до сих пор общается с русскими?

Я следила за руками колдуньи, все время благодаря судьбу, которая вовремя свела меня с Друвисом. Колдунья постоянно поглаживала правую руку Вахташи и водила пальцем по левой. Я могла дать объяснение происходящему: правая рука напрямую связана с левым полушарием мозга, отвечающим за логику и интеллект, то есть, поглаживая правую руку клиента, хозяйка пыталась отключить его интеллект и логическое мышление. Левая рука, в свою очередь, связана с правым полушарием, отвечающим за эмоции. Водя по ней пальцем, будто бы исследуя какие-то линии, колдунья отдавала Вахтангу приказы, передавала свои эмоции.

Вахтанг оказался жертвой в руках этой дамочки. Для меня её слова, вернее, какие-то обрывки слов, напоминали обыкновенный бред, но Вахташа был заворожён низким и хрипловатым голоском. Говорила она довольно быстро, голос становился все тише, мне приходилось напрягаться. Да хитрая бестия. И ведь сколько, наверное, людей попались к ней на крючок…

Я задумалась о своём, а когда снова посмотрела на сидящую за столиком пару, Вахтанг Георгиевич уже извлекал из заднего кармана стодолларовую купюру.

Я стояла перед выбором: вмешаться или нет, потом решила, что это личные проблемы Вахтанга Георгиевича, а мне следует поговорить с колдуньей и попросить её об услуге. Пусть считает сотню баксов предварительной оплатой.

Вахташа тем временем погрузился в гипнотический транс — или как там это можно было назвать. Он откинулся на спинку кресла и захрапел. Колдунья тем временем повернулась ко мне.

— Видишь, дочка, какая на твоём друге порча? Сейчас он поспит — и проснётся с чистой душой. Не будет на нем висеть старых грехов и старой любви, и будет он принадлежать тебе и только тебе.

Она хотела ещё что-то сказать, но я насмешливо посмотрела на неё, сидя нога на ногу, и заметила:

— Да он мне со всеми потрохами на хрен не нужен.

— Да, да, вижу, у тебя другой на сердце…

Была произнесена длинная речь о моей сердечной боли и страданиях, колдунья пересела ближе ко мне. Мне, откровенно говоря, было смешно её слушать: не верила я в весь этот бред. Во-первых, работа Друвиса не прошла зря, во-вторых, я знала, что последовало за визитом моей матери к бабке, с которой я ещё должна разбираться по возвращении в Петербург, в-третьих, на всех мужиков, кроме моего предыдущего, мне было плевать с высокой колокольни, а Сергей был мёртв. Так что никаких сердечных болей по милому и ненаглядному в моем сердце просто быть не могло. И скорая встреча нас тоже не ждала, только, если кто-нибудь не отправит меня прямиком туда, где сейчас мой ненаглядный Сереженька.

Наверное, колдунья поняла, что я могу сорваться с крючка, поэтому после увещеваний пошли запугивания. Я слушала. Наверное, другая сняла бы себя все, что на ней было, только бы откупиться от такого пророчества. Но во-первых, я сама уже знала, где мой дом. Поскольку я сама не могла с этим определиться, то уж эта колдунья тем более. А во-вторых, «заноза» представлялась мне просто щепкой, которую мадам специально держала наготове.

Колдунья тем временем ещё что-то говорила. Мне это порядком поднадоело, да следовало и честь знать. Сто баксов она получила, надо бы и товар за них выдать.

— Ладно, закончили, — резко остановила я её. — Давай теперь о деле.

Женщина опешила. Такой реакции после всех своих трудов она, пожалуй, никак не ожидала. Я же во время её болтовни молчала, покачивая ножкой, и ехидненько улыбалась. Возможно, она решила, что я уже «готова», начинаю отъезжать куда-нибудь в астрал. Но не тут-то было.

Колдунья, правда, быстро очухалась, опять стала вертеть перед моим носом «занозой» и что-то лопотать про порчу, ждущие меня несчастья и так далее.

Мне стало смешно, я расхохоталась ей в лицо.

— Закончили, — повторила я. — Готова меня послушать, или я сейчас же разгромлю этот гадюшник к чёртовой матери?

Для подтверждения своих слов я рванула со стены ближайшую засушенную змею и швырнула её в очаг, промазала — и змея осталась лежать у стены. Я смотрела на хозяйку таким взглядом, посылая ей мысленные импульсы подчиняться, что женщина отшатнулась и спросила почему-то шёпотом:

— Ты кто?

— Не важно. Это ты вот таких, как он, можешь дурить, а со мной и не старайся. Не пройдёт. Разойдёмся к взаимному удовлетворению, если будешь делать то, что тебе сказано.

— Послушайте… — Она перешла на «вы».

— Значит, так. Сто баксов ты из этого идиота вытащила. Это его деньги, не мои, мне их жалеть нечего. Но их ты отработаешь мне. Ясно?

На этот раз я рванула пучок какой-то длинной травы, висевший недалеко от моего носа, и швырнула вслед за змеёй. Хозяйку передёрнуло, и она смогла только выдавить из себя один звук:

— Э…

— Не знаю уж, как ты тут живёшь и как тебя ещё не сожгли с твоим скарбом, но мне это, в общем, до лампочки…

Она в первый раз искренне улыбнулась.

— Ну кто же осмелится? И зачем? Ко мне ходят возвращать мужей, привораживать понравившихся парней, гадать… Лечу я травами. В самом деле лечу. Своих. Ну, в смысле, местных. Из соседних районов приезжают. Тоже, в основном, подлечиться. Люди хотят верить в колдовство, в то, что я применяю колдовские методы и таким образом им помогаю. Зачем же развеивать их веру? Вера во врача ведь тоже много значит. Я в самом деле многим помогла. Кому — травами, кому — добрым словом… Те, кто не верит, все равно немного опасаются, обходят мой дом стороной…

— Послушай, а почему ты решила нас обобрать? — прямо спросила я. — Ведь решила же? Она мялась с ответом. — Русских не любишь? — Я посмотрела ей в глаза.

В глазах у женщины на секунду загорелся огонёк ненависти и тут же погас, но я успела его заметить.

— Я догадываюсь, — сказала я, — что кто-то из русских тебе здорово насолил, но не надо вымещать вину на всех. А он, кстати, — я кивнула на спящего Вахтанга, — грузин.

— Да я понимаю, — вздохнула колдунья. — Не будем об этом.

Она резко тряхнула головой, словно отгоняй прочь неприятную ей тему.

— Прости, — сказала она через какое-то время, — ты права. — Женщина помолчала какое-то время и добавила:

— Ты первая в моей практике, на кого я не могу воздействовать. Ты сильнее. Ты знаешь о… своих способностях?

— Знаю, — кивнула я. — И знаю, что ты с ним делала, — я кивнула на Вахтанга.

— Что ты имеешь в виду?

Я с серьёзным видом заговорила про левое и правое полушария головного мозга — выдала все, чему учил меня Друвис. Женщина слушала меня, открыв рот.

Пожалуй, она впервые получила научное объяснение тому, чем занималась. Закончив про полушария, я спросила:

— Ты что, в самом деле этого не знала?

Она покачала головой.

— Эти навыки и умения передавались в нашем роду из поколения в поколение. Меня учила моя бабка, известная в этих местах прорицательница и знахарка. У меня самой два сына, у старшего уже родилась дочка, ей сейчас два годика, потом он отдаст её мне… Мы так договорились. А ты врач?

— Нет, я не врач, — покачала я головой.

— Послушай, давай пойдём в другую часть дома. Этот, — она кивнула на Вахтанга, — ещё поспит какое-то время, а там мы сможем не шептаться.

Я кивнула, вставая, и проследовала за хозяйкой в просторную кухню, отделанную деревом. Занавески, полотенца, все было в латышском национальном стиле — так, как у Винеты. Хозяйка показала мне остальную часть дома, там тоже был выдержан один стиль — подушки, покрывала были жёлто-коричневыми.

— Тебя как зовут-то? — спросила хозяйка, когда мы сели за стол в кухне.

— Наташа.

— А меня — Инга. Ингрид. Наташа, чаю хочешь? Или кофе? Чем тебя угостить?

— А пиво в банке или бутылке у тебя есть? — Про виски со сливками я решила не упоминать.

— Есть, — усмехнулась Инга, открывая холодильник и извлекая оттуда две банки «Хольстена». — Не боишься, что отравлю?

Я тоже усмехнулась, но не стала ничего отвечать.

— Я, в общем-то, помогаю людям, — снова сказала Инга. — Когда просят сделать зло, порчу навести — отказываюсь… Ты, наверное, не веришь. Твоё право.

— А мне яд продашь? — спросила я. Инга внимательно посмотрела на меня.

— Кого отравить хочешь? Его? — Она кивнула в сторону комнаты.

— Нет. — Я покачала головой. — Ещё не знаю, кого. Может, никого. На всякий случай. Чтобы был.

Инга рассмеялась.

— Тебя послушать, Наташа… Надо, чтобы при себе был яд на всякий случай. Мало ли кого отравить потребуется. Ты хоть чем занимаешься по жизни?

Я размышляла, как ответить на последний вопрос, но вместо этого пустилась в объяснения:

— Понимаешь, я чувствую себя голой без оружия… — У Инги округлились глаза. — Тут границы, таможни, я не могла ничего взять с собой… Я не знаю, как у вас покупают пистолеты, газовые баллончики, ну все, чем сейчас пользуются. А мне обязательно надо что-то иметь.

— Но зачем? — искренне удивилась Инга. — Это ненормально.

— Один мужик продал меня другому, — выдала я самую простую версию. — Против моей воли. Я вообще об этом не знала. Тот, первый, не имел права мной торговать. Вообще никто не имеет! Но теперь они оба… меня ищут. Поэтому я сейчас здесь. В смысле в Латвии.

У меня уже давно были подозрения, что ищут меня по каким-то другим причинам, а не из-за несостоявшегося торга. Но зачем было посвящать Ингу во все тайны мадридского двора? В них же нормальный человек без полбутылки все равно не разберётся. Я сама ещё ничего не понимаю, куда уж латышской колдунье?

— Да… — протянула Инга, а потом поинтересовалась:

— А ты любила его?

Ну того, который продал?

Любила ли я Волошина? Нет, конечно. В какой-то момент он был мне приятен. Приемлемый вариант. Наиболее приемлемый после Сергея…

— Нет, не любила, — излишне резко ответила я. — Того, кого я любила, уже нет в живых.

Я отвернулась к окну, открывавшемуся в лес, и отхлебнула пива из банки.

Инга молчала.

— Хочешь, я тебе погадаю? — вдруг предложила она.

— Ты опять? — насмешливо посмотрела я на неё.

— Нет… — Я правда верю в гадание. В этом что-то есть, Наташа. Конечно, то, что я только что проделала с твоим… другом? Или кто он тебе?

— Деловым партнёром, — подсказала я.

— Пусть будет так. Так вот, то, что ты видела, конечно, шарлатанство.

Способ выманить деньги. Но я редко так делаю. Только если вижу, что человек — дурак и легко внушаемый. И мне неприятен.

— Ты считаешь, что Вахтанг — дурак? По правде говоря, я сама так о своём деловом партнёре не думала. В общем-то, делами он крутил серьёзными и на широкую ногу, но мнение колдуньи, явно разбирающейся в людях, послушать следовало.

— Вахтанг? — переспросила она.

— Да. А что? — тут же насторожилась я.

— Приходили ко мне вчера… спрашивали, как приворожить мужчину. А потом ещё и сегодня утром. Уже другая девушка. И та, что была вчера, и та, что сегодня интересовались одним и тем же мужчиной. По имени Вахтанг. Я ещё подумала, что неплохо бы взглянуть на него… Вот и посмотрела.

— Что?! — Я приподнялась со своего места и уставилась на Ингу. — Кто приходил?

Не думаю, чтобы в окрестностях латышского посёлка, где мы коротали время, мог жить ещё один человек по имени Вахтанг. Так кому же он так понадобился?

— Девчонки-молдаванки. Они тут каждый год у нас работают. Замуж очень хотят выйти….

Я поняла, что речь идёт о наших соседках по гостинице. Это было ясно, как Божий день. Дотрахался Вахтанг Георгиевич. И что-то, интересно, Инга им присоветовала? Не подсыпать ли какую-то гадость ему в пищу? Плачевный результат таких приворотов уже был мне известен, о чем я и рассказала Инге.

— Ну что ты! — ужаснулась колдунья. — Я не стану травить человека.

— И чего ты девчонкам насоветовала?

— Да объяснила, как свечки зажечь, что сказать, ерунду всякую, — отмахнулась Инга.

— А если ничего не получится? Кстати, ничего и не получится. Вахтанг женат и разводиться не собирается. И мы уедем скоро. Он здесь так — просто трахается направо-налево от нечего делать, тем более молдаванки сами себя предлагают. Работает мужик на износ.

— А если ничего не получается, — сообщила мне Инга, — я говорю, что, наверное, что-то не так сделали. Специально придумываю что-то посложнее: встать лицом точно на север, потом повернуться три с половиной раза, взять землю с третьей могилы с пятого ряда, сжечь еловую ветку, накрыть пепел молодой берёзкой, ну и так далее, что в голову взбредёт. Специально, чтобы сложно было выполнить. Не сделала все в точности, что-то забыла — вот и не получилось, сама виновата. А получится — значит, кому-то повезло.

С каждой минутой я все больше и больше убеждалась, что в будущем, если ничего не выйдет с карьерой фотомодели или не удастся найти хорошего спонсора, без работы я не останусь. Уж колдунья-то из меня получится великолепная. В крайнем случае, приеду к Инге за обменом опытом. Или на краткосрочные курсы. Но Бог ты мой, сколько ж девчонок по таким вот Ингам бегает? А если есть спрос, должно быть предложение. Если нишу не займу я, это сделает кто-то Другой.

— Так погадаем? — снова предложила Инга.

— А почему ты хочешь мне погадать? И так откровенно со мной разговариваешь? — Мне было интересно услышать её ответ.

Инга молчала какое-то время, глядя себе на руки, а потом подняла на меня глаза и сказала:

— Наверное, мне просто захотелось с кем-то поговорить. С тем, кто понимает… Я ведь все время слушаю… Иногда крикнуть хочется: ну какие ж вы дуры, девки! Что вы тут у меня делаете! Но потом сдерживаюсь. Когда ребёнка лечить приводят — выкладываюсь. Делаю все, что в моих силах. Тогда честно работаю. А так… Но перед всеми я играю роль. Понимаешь, Наташа? Я бы, наверное, с удовольствием просто лечила людей травами, а тут надо ещё что-то бормотать себе под нос, в этом балахоне появляться… Иногда уже просто невыносимо становится. Но ты — первая, кто меня сразу же раскусил… А потом…

Мы же видимся в первый и в последний раз, правда? Ты же больше не придёшь?

Я задумалась. Дом Инги представлялся мне идеальным местом, где мы с Вахташей могли бы подождать Никитина, если такая необходимость возникнет. Я спросила у хозяйки об этом.

— А когда вы придёте?

— Если придём, то сегодня ночью. Может, завтра. На два-три часа.

Примешь?

— Что ж, приходите. Этого, — она опять кивнула в сторону комнаты, — спать положим, а мы с тобой поболтаем… В последний раз.

Инга задумчиво посмотрела в окно на лес. Я поняла, что ей скучно и одиноко. Сыновья живут отдельно, когда ещё ей привезут внучку в обучение? Если привезут… А замуж колдунье вроде как и не положено выходить. Ладно, пусть погадает. Может, и скажет что интересное.

Хозяйка ушла за картами, вернулась с двумя колодами.

— Спит твой… деловой партнёр. — Она усмехнулась. — Сном праведника.

Сколько женских сердец-то разбил?

Я пожала плечами: откуда мне было знать? Вахтанг любил женщин, женщины любили его, правда, он не был в моем вкусе, да и на меня он, видите ли, смотрит как на дочь. Ладно, пусть себе смотрит. Папочка.

— На каких гадать будем? — спросила у меня — Мне никогда не гадали ни на каких, — призналась я. — Девчонки баловались, пока мы ещё в школе учились, но это все не то было… А профессионально мне никогда не гадали. А ты в самом деле в это веришь?

— Вот в это верю, — призналась Инга. — Сама себе иногда раскладываю — и все вижу, как есть… На тебя? На мужчину?

Я задумалась, а потом подняла на неё глаза.

— Ты можешь мне сказать, жив один человек или нет? В общем-то, больше меня ничто не волнует… Все остальное просто не играет роли…

Я отвернулась к окну, чтобы Инга не увидела, как увлажнились мои глаза.

Она перемешала карты Таро, попросила меня снять и разложила их на столе.

— Ну? — спросила я её, не в силах больше выносить её молчание.

Колдунья посмотрела на меня очень серьёзно и сказала:

— Жив, но в другом облике.

— Что? — воскликнула я. — Он что, переселился в кого-то после смерти?

Об этом буддисты говорят. Что мы в другой жизни будем или цветочком, или дворняжкой, или ещё кем-нибудь?

— Он не умирал, Наташа. Но у него сейчас другое лицо. Я не могу сказать иначе. Точнее не определить. Но он жив. И вас скоро ждёт встреча…

— А потом? — почти шёпотом спросила я.

— Он должен сменить своё ремесло… Уговори его. Убеди. Как угодно!

Тогда все будет хорошо. Закрутится колесо фортуны…

— А если он его не сменит?

— Его ждёт смерть. И тебя, если останешься с ним.

Глава 25

Поскольку Инга была современной колдуньей, она предложила отвезти нас на своей машине. Правда, сказала, что не хочет показываться у гостиницы — девчонки-молдаванки ведь её клиентки, поэтому высадит нас перед кладбищем. Я, естественно, согласилась, и мы пошли будить Вахташу.

Очнувшись в комнате, увешанной сушёными змеями и мышами, он долго озирался вокруг, пытаясь вспомнить, как тут оказался. Пил-то он совсем немного.

Потом очумелый взгляд Чкадуа упал на Ингу в «рабочем» костюме, тут он начал что-то припоминать. Вдруг вид его стал каким-то затравленным, и он перекрестился. Я впервые видела дорогого господина Чкадуа крестящимся и даже не подозревала о его религиозных наклонностях, но ведь никогда не знаешь, что у человека за душой? Многие черты, о которых даже не догадываешься, всплывают или в крайне напряжённой, или в критической обстановке. Или во время стресса.

Похоже, что встреча с Ингой хорошенько встряхнула Чкадуа — и он решил на всякий случай осенить себя крестом.

— Подъем! — сказала я.

— Наташа… — прошептал Вахтанг Георгиевич и снова осенил себя крестом.

— Наташенька… Покойники… У нас с тобой покойники…

Да что же это такое, черт побери? В обморок бы не грохнулся. Я посмотрела Вахтангу прямо в глаза, как учил Друвис, и властным голосом гаркнула:

— Встать и идти за мной!

Чкадуа тут же повиновался. Инга уже воспринимала мои способности в порядке вещей.

— Ты хоть колпак сними, что ли, — шёпотом сказала я ей. — Да и балахон бы не мешало. По деревне ведь поедем.

— Ax да, — словно вспомнила она.

Тоже, что ли, поддалась действию моих чар?

Неплохо однако.

Инга скинула балахон и золотой колпак, бросила их на тахту, застеленную покрывалом чёрного цвета с золотыми звёздами. Под её рабочей одеждой оказались чёрные легпинсы и трикотажная белая футболка. Тело у Инги было жилистое, ноги мускулистые, спортивная такая колдунья.

Колдунья оказалась владелицей видавшего виды «опеля», стоявшего под навесом за домом. Инга опустилась на водительское место, мы с Вахташей устроились сзади. Чкадуа смотрел на меня как преданный пёс, ожидая дальнейших указаний. Ну кто мы мог подумать? Это восточный-то мужчина, царь и бог в доме, властвующий над женщинами.

Уже подъезжая к кладбищу, Инга предложила:

— Может, мне вас встретить ночью?

Что-то она больно заботливая стала. Неужели так ко мне прониклась? Или сто баксов отрабатывает, чтобы я ей потом никаких неприятностей не устроила?

Испугалась? Тем более я продемонстрировала свой талант, о котором сама до недавних пор не подозревала.

— Мы точно сами не знаем, будем сегодня сматываться или нет, — ответила я чистую правду. — И вообще не знаем, когда. Ничего, добредём до тебя пешочком.

— Этот не потянет второй переход, — заметила Инга, кивая на Вахташу.

— Потянет, — уверенно заявила я, решив, что ещё раз проверю на нем свои способности, правда, я почувствовала некоторую слабость после общения с Ингой и отдачи приказов Вахташе. Надо бы восстановить свои силы.

Наконец мы распрощались с Ингой, и я нормальным голосом обратилась к Вахтангу, предлагая пойти на речку, но он повиновался мне точно так же, как в доме Инги, молча следуя за мной. Тогда я снова приказала властным голосом:

— Расслабься!

Вахташа стал более похож на самого себя, но выглядел все равно каким-то опустошённым, усталым и подавленным. Нет, надо к нему сегодня все-таки какую-нибудь молдаваночку отправить, для поднятия тонуса, только как бы сделать так, чтобы она на всю ночь у него не задержалась?

Мы искупались в чем мать родила: я не хотела мочить купальник. Солнце зашло, он не высохнет, а Чкадуа я совсем не стеснялась, тем более что моим телом можно было гордиться. Вахтанг никак не отреагировал на мою наготу.

Неужели я совсем его не возбуждаю? Непривычно как-то ощущать себя непривлекательной для мужчины… Как я заметила, род Чкадуа, вероятно, имел своими прародителями с одной стороны, волосатых обезьян. с другой — слонов, судя по нижней части тела… Бедные молдаванки. И царица Тамара. Моё тело, наверное, не смогло бы выдержать все это хозяйство. Так что, в общем, и хорошо, что я его не интересую.

Мы уже одевались, когда за соседними кустами вдруг хрустнула ветка. Я мгновенно дёрнула туда — в футболке и купальных трусиках, которые уже успела надеть.

За кустом стоял и лыбылся один из тех молодцев, что приехали к Друвису.

… — Здравствуйте, — сказал он с идиотской улыбкой.

Может, ему и в самом деле требуется помощь психотерапевта? Или вообще неплохо бы его в больничку на время упрятать? Нельзя сказать, что у мужика все в порядке, если он из-за куста подглядывает за купающейся девушкой — в его-то возрасте.

— Здравствуйте, — ответила я как ни в чем не бывало: мало ли, имею дело с сумасшедшим.

— А вы тут отдыхаете? — спросил молодой человек.

— Отдыхаю, — ответила я. — А вы что не купаетесь?

Молодой человек замялся. Тут появился уже полностью одетый Вахташа, держа в руках мою юбку и тапки.

— Вахтанг Георгиевич, мой названый отец, — представила я Чкадуа молодому человеку, напоминающему гориллу, — только другой породы, не той, что Вахташа, но каким-то неуловимым образом при взгляде на каждого из них чувствовалась родство с четвероногими предками.

— Мартын, — сказал юноша с ударением на первом слоге.

Нам всем было очень приятно — по крайней мере, так мы заявили друг другу и направились в гостиницу. У входа нас встречал друг Мартына, представившийся Гунаром. Издали я заметила выражение его лица: он был очень удивлён при виде нашей троицы, приближающейся, мирно беседуя, со мной в центре.

Потом Гунар взял себя в руки.

У Винеты был давно готов ужин. За стол мы сели вшестером: Друвис, добрые молодцы с большой дороги, Вахтанг, Рута и я. Больше всех болтала я, распространялась о красоте окрестностей, по которым мы сегодня погуляли с Вахтангом. Правда, ни разу не упомянула о визите к колдунье. Друвис как-то странно поглядывал на меня, Гунар с Мартыном ограничивались односложными репликами, и мне никак не удавалось вовлечь их в разговор и хоть что-то вытянуть из них. Вахтанг периодически мне поддакивал — после того, как я пинала его ногой под столом, но, в основном, говорить приходилось мне одной. Я старалась создать образ ветреной особы, не знающей никаких проблем.

После ужина Мартын поинтересовался моими планами на остаток вечера. Я ответила, что у меня жутко гудят ноги и я хотела бы пораньше лечь спать. Ответ я сопровождала обворожительной улыбкой. Рута молча проследовала наверх, следом за ней пошёл и Вахтанг, Друвис и его гости пожелали мне спокойной ночи и остались посидеть на скамеечке Перед входом. В самое ближайшее время должны были подойти молдаванки — уже почти стемнело.

Минут через десять я заглянула к Вахтангу: он лежал на кровати, уставившись в потолок, Я подошла к нему и села на краешек кровати.

— В чем дело? — спросила я.

— Ты знаешь, что она мне нагадала?

Вахтанг посмотрел на меня как затравленный зверь.

— Не знаю и знать не хочу, — ответила я. — Выкинь из головы. Чушь это собачья.

— Покойники, Наташа… У нас с тобой. Саша? Марис? С ними что-то случилось…

Правда, меня саму уже брали кое-какие сомнения… Но Вахтангу, насколько я знала, она ничего не нагадала: Инга же несла какой-то непонятный бред, водя пальчиком по его ладони. Я сама это видела и не слышала ни одного связного слова. Или она все-таки смогла как-то воздействовать ему на подсознание?

— Наташа… — пролепетал Вахтанг. Опять, что ли, воспользоваться уроками Друвиса? Мне такой партнёр не нужен. А если все-таки придётся ночью делать ноги?

Я велела Вахтангу сесть, посмотреть мне в глаза и властным голосом приказала забыть все, что ему предсказала Инга. Получив приказ, он рухнул на спину и практически сразу же захрапел. Ну и слава Богу. Только я снова чувствовала страшную усталость.

Я не стала больше испытывать судьбу, отправилась к себе в комнату, тут же легла и заснула, мгновенно отключившись.

Мне снился Сергей, мы лежали на каком-то шикарном пляже, загорелые, молодые и счастливые, потом он предложил мне прокатиться на яхте, мы поднялись на борт и, обменявшись многозначительными взглядами, спустились вниз, в каюту, мгновенно скинули с себя одежду и оказались в объятиях друг друга. Нам было так хорошо… Но внезапно налетел шторм, и нас начало качать из стороны в сторону, я вылетела из объятий моего любимого, меня стало бросать по койке, потом я рухнула на пол, и какие-то руки попытались меня поднять… Но это были не руки Сергея — его объятия я не могла спутать ни с чьими… А он прямо на моих глазах куда-то исчезал, растворялся.