К моему величайшему удивлению, применение силы подействовало на мамашу исключительно благотворно, и она запела сладеньким голосочком, которого я от нее в жизни не слышала:
      - Лерочка, я же так соскучилась по вам! Лерочка, ты, может, все-таки отдашь нам Костю хотя бы на месяц? Ведь что соседи подумают?
      - Не поеду! - заорал Костик, а я поняла, что всю жизнь вела себя с родителями неправильно.
      Через несколько секунд мамаша, Костик и Анька прибыли в большую комнату. Бабушка, только что увещевавшая Костика погостить у них с дедушкой, а Аньку - отпустить к ним внука, опять завопила при виде неубранной кровати, на которой я до недавнего времени лежала.
      - Умерь воспитательный пыл, - опять одернула ее Анька, плюхаясь на кровать.
      Костик опустился рядом с ней, мамаша устроилась в кресле и с большим удивлением оглядывала мое жилище. С тех пор, как родительница была тут в последний раз, произошли заметные изменения - новая техника, перестановка мебели.
      - Откуда у тебя все это? - наконец родила мамаша.
      - Подарили, - ответил Костик.
      - Ты знаешь, кому дарят такие подарки?! - завелась мамаша. - То ты на иностранной машине приезжаешь на дачу, а потом нам соседи неделю покою не дают, все уши прожужжали, а я не знаю, что им ответить, теперь тут вся квартира неизвестно чем уставлена. Ты знаешь, что мы с отцом всю жизнь прожили бедно, но чест...
      Анька спокойно встала с кровати, повернулась к матери спиной, достала из своей сумки пачку сигарет и зажигалку, закурила и, пуская дым колечками, спросила:
      - Ты сюда зачем приехала?
      - Ты куришь?! - было ответом мамаши (я никогда не курила и не курю). Лера, что с тобой происходит? Костя, что с мамой? У меня такое впечатление, что ее подменили. Чем вы тут занимаетесь? Кто бывает в этой квартире? Я не узнаю свою дочь!
      - Мама как мама, - буркнул Костик.
      - Лера, ты знаешь, что курить вредно? В особенности для женщины? Ты помнишь тетю Свету? Так вот, тетя Света, которая курила с двадцати лет...
      Моего терпения у Аньки не было.
      - Повторяю свой вопрос: зачем тебя сюда принесло? - Анька опять глубоко затянулась. - Если за ребенком, ты его не получишь, так что можешь отчаливать. Если есть еще что-то, выкладывай. Не трать ни свое, ни мое время.
      Мамаша удивленно захлопала глазами, естественно, она меня не узнавала, но мысль о том, что с ней разговаривает мой двойник, ей как-то не приходила в голову. Да кому придет-то? Я сама месяц назад не поверила бы, что есть на свете такая Анька... Но вдруг она поможет промыть родителям мозги? И те после общения с Анькой станут нормальными людьми, по крайней мере научатся разговаривать спокойным тоном и перестанут меня воспитывать?
      Мамаша открыла рот, потом закрыла.
      - Выпить хочешь? - спросила Анька. - Или ширануться?
      Я чуть не вылетела из шкафа, но потом решила, что мою мать Анька не будет умерщвлять уколами. Зачем ей? Наверное, просто решила применить шокотерапию.
      Мамаша поперхнулась, потом поинтересовалась, что значит ширануться. Анька пояснила, что может сделать ей маленький укольчик, а потом мамаше будут мерещиться цветные мышки. Я посмотрела на трехлитровую банку, стоящую у моих ног. Мышки сидели тихо. Но что было бы с мамашей, если бы она их увидела? Даже не ширанувшись?
      - Лера, ты надо мной издеваешься? - тихо спросила мамаша. Говорила она почти шепотом, в котором пропали ее обычные визгливо-воспитательные интонации.
      - Как ты надо мной, - спокойно ответила Анька и повернулась к Костику: - Ребенок, принеси мне коньячку. На кухне стоит в пенале.
      - Сейчас, - кивнул Костик и удалился, вскоре вернувшись с двумя бутылками.
      - Давай "Камю", - протянула руку Анька и отхлебнула прямо из горлышка, потом подняла глаза на мамашу, у которой отвисла челюсть: - Так будешь или нет? Последний раз предлагаю.
      - Буду, - выдохнула мать, всю жизнь тщетно боровшаяся с пагубной привычкой отца.
      - Ребенок, неси посуду, - велела Анька Костику. - Помнишь, из чего коньяк пьют? Я сейчас проверю, как ты запомнил мои уроки.
      Чему она его научила? И еще научит? Это они сегодня так "занимались", пока я лежала? Что она делает с моим сыном? Но сыну, как я видела, очень нравилось то, что она с ним делает...
      Костик принес нужные бокалы, но выпить Анька с мамашей не успели: поставленная Анькой на краешек стола сумка свалилась на пол, и из нее выпал пистолет. Глаза у мамаши вылезли на лоб, и она вместо коньяка запросила корвалолу.
      - Неси бабушке корвалол, - велела Анька Костику, а сама с невозмутимым видом убрала пистолет в сумку, а сумку отнесла под ванну. Кстати, она вывезла оттуда остальное оружие, как мне обещала?
      Корвалолу у меня в доме не нашлось, так что Анька в любом случае рекомендовала моей мамаше выпить коньячку - в качестве лекарства. Поскольку мамаша была к выпивке непривычна, а Анька быстренько влила в нее вторую и третью дозы, то мамашу начало развозить. Я никогда в жизни не видела ее пьяной. Вот бы сейчас сюда папашку... Но что это я? Видеокамера же под ногами. Я схватила ее, включила, залезла на табуретку - и стала записывать мамашу для потомков. Меня даже не тошнило.
      Когда они уже лобызались с Анькой, как любящие мать и дочь, в дверь снова позвонили.
      - Ой, это, наверное, Саша, - пролепетала мать. - А я совсем не в форме! - и захихикала.
      - Какой Саша? - воскликнула Анька, явно вспомнив своего, пока неизвестного мне возлюбленного. - Откуда здесь Саша?
      - Это дедушка, - подсказал Костик.
      - Ты не помнишь, как зовут родного отца? Хи-хи! - опять захихикала мамаша.
      - Мало у меня всяких Саш было, - хмыкнула Анька. - А потом тут черт знает кого может принести.
      Она оказалась права. Черт принес не дедушку, а дядю Диму, собравшегося наконец выполнить обещание, данное моему сыну.
      Мамаша восприняла бандерлога как потенциального зятя - тем более что Костик вился вокруг него и расспрашивал про каких-то существ, о которых я слышала впервые. Похоже, что и мамаша с Анькой тоже, но их это мало беспокоило, потому что Анька поднимала очередной тост. Бандерлог тоже принял коньячку и предложил сбегать за добавкой, заметив, что если бы он знал о предстоящей пьянке, то прихватил бы горючее сразу. Анька его отправила.
      Костик вставил кассету в видеомагнитофон и стал что-то там смотреть мне было не видно из шкафа, а взрослые, когда Дима вернулся, стали накачиваться спиртным. Именно за этим занятием их и застал мой отец. Не знаю уж, почему они прибыли с матушкой по отдельности, но факт оставался фактом.
      Эта теплая компания даже не услышала звонка, и дедушку впустил Костик. Отцовское выражение лица при появлении в комнате я тоже засняла для потомков.
      Назревал грандиознейший скандал - папашка явно хотел отыграться за все годы, когда мамаша ежевечерне принюхивалась к нему и попрекала каждой рюмкой в праздники.
      Но скандала не получилось.
      Приехал Иван Поликарпов, старший Анькин брат.
      Я, конечно, не знала, кто это. Анька сделала удивленное лицо, родители тоже. Но всем помог Дима.
      - Ваня? - спросил он. - А ты сюда зачем?
      - Кто это? - тут же подала голос Анька.
      Дима объяснил. "Ну Анька и актриса, - подумала я. - Это ж надо так сыграть! Я бы обязательно себя чем-нибудь выдала. Но ведь ей, наверное, не впервой?"
      Иван тем временем очень внимательно смотрел на Аньку.
      - Я очень похожа на вашу сестру? - с невинным видом спросила Поликарпова.
      - Ты и есть моя сестра, - вдруг заявил Иван.
      - У меня только одна дочь! - завопила мамаша. - И вы не мой сын!
      - Вы выпили лишнего, молодой человек? - поинтересовался папашка заплетающимся языком.
      - Вань, ты чего? - подал голос бандерлог. - Это Лерка.
      - Я свою маму ни с кем не спутаю, - гордо произнес Костик.
      Иван без приглашения оседлал стул. Бандерлог предложил налить и ему. Костик сбегал за бокалом. Что они тут устраивают в моей квартире? А я вынуждена сидеть, вернее, стоять в шкафу? И это с сотрясением мозга? Вот сейчас выпущу цветных мышей, тогда посмотрим, что будет. Пока они станут их дружно ловить, вызову санитаров. Пусть в психушке подумают, что в нашем доме у всех одинаковые галлюцинации.
      Но я сдержала свой благородный порыв.
      В это время теплая компания чокнулась и прикончила уже третью бутылку. А кому предстоит их откачивать, опять мне?!
      Иван не сводил глаз с Аньки. Папашка спрашивал, что он так пялится на его дочь. Мамаша заявляла, что дочка у нее - умница, красавица и вообще просто идеальная женщина. Я, конечно, не преминула записать это все на пленку, чтобы потом продемонстрировать ей, когда вздумает, по старой привычке, честить меня на чем свет стоит. Но сегодня мамаша превзошла саму себя. Уж как она меня нахваливала! Короче, показывала товар лицом. Ей бы в торговые агенты пойти. Никогда не думала, что в ней пропадает этот талант. Или, может, в свахи? Дима тоже выдавал мне (то есть Аньке) комплимент за комплиментом. А этот где так насобачился? Уж кого-кого, а этот двустворчатый шкаф я никогда бы не назвала джентльменом. Или в нем после принятия изрядной доли горячительных напитков тоже проснулся новый талант? Костик тоже не преминул подтвердить, что у него очень хорошая мама.
      Должно быть, Ивану надоело слушать дифирамбы в мой (или Анькин?) адрес, и он заявил, что приехал по делу.
      - Какие дела, Ваня?! - воскликнул папашка. - Давай лучше выпьем. Расслабься. За Лерочку? О делах всегда успеешь поговорить.
      - У меня пропал брат, - заявил Иван, не обращая внимания на папашку.
      - Да? - спросила Анька с невинным видом.
      - Найдется, - махнул рукой Дима.
      - У бабы, наверное, застрял, - высказал свое мнение папашка.
      - Может, в вытрезвителе? - подала голос мамаша.
      - Вы приехали к нам его искать? - удивленно посмотрел на дядю Ваню Костик.
      - Лера, вы знакомы с моим братом? - обратился прямо к Аньке Поликарпов, не обращая внимания на остальных.
      Она покачала головой.
      - А с кем из моих родственников вы знакомы? - не отставал Иван.
      - С вашим батюшкой и его... ну я не знаю, как точно выразиться... ее зовут Инесса. Простите, отчество не помню, или она его даже не упоминала...
      Анька говорила с невинным видом, глядя на Ивана честными глазами. Интересно, поверил он, что это я, или нет? И почему он ищет Степана здесь? Потому что считает, что здесь сейчас вместо меня живет Анька? Или он приехал только за тем, чтобы достоверно узнать, кто здесь обитает, а разговор о пропавшем брате - лишь повод для приезда? Возможно, он хочет посмотреть на реакцию (мою или Анькину) на это известие? А может, он сотрудничает с кем-то из людей Комиссарова? Они сообщили Ивану, что в Ларискиной квартире бывала не Анька, а я. И там же появлялся Степан. Но Иван должен бы знать Лариску, если это подруга Аньки. Или не знает? А Иван точно работает на Инессу, как утверждает Анька? Или он ведет какую-то свою игру, что вполне вероятно?
      Тем временем Иван извлек из кармана фотографию и показал Аньке. Мне из шкафа было не видно, кто на ней изображен.
      - Это ваш брат? - уточнила Анька. - Вы совсем не похожи.
      Я, конечно, видела Степана только после того, как ему в голову попало девять грамм свинца, но я тоже сказала бы, что между ним и Иваном нет ничего общего. Как, впрочем, и между Степаном и Анькой. А вот у Ивана и у моей копии (и, соответственно, у меня) я нашла немало общих черт. Вполне можно было сказать, что это брат и сестра: общее впечатление от взгляда на лицо, хотя черты, казалось, не совпадали, поворот головы, какие-то жесты, кстати, несвойственные мне.
      - Это и твой брат, сестричка, - спокойно заметил Иван.
      Мои родители, а вслед за ними Костик и Дима снова стали убеждать Ивана в том, что он заблуждается. Поликарпов же очень пристально смотрел Аньке в лицо, а потом резко повернулся к мамаше.
      - Вы бы вместо того, чтобы тут лясы точить, искали свою дочь! - рявкнул он. - Или уже ее тело. Ее, возможно, давно нет среди живых!
      - Да вот же она, - мамаша кивнула на Аньку. - А у вас, молодой человек, с головой что-то не в порядке. Пить надо меньше.
      Иван спросил мамашу, были ли у меня на теле какие-нибудь родинки или шрамы, по которым меня можно было бы без труда опознать.
      - За кого вы принимаете мою дочь?! - завизжала мамаша своим обычным скандальным голосом, только на этот раз направленным не на меня и не на отца. - Шрамы у приличной девушки? Это у всяких бандитов шрамы! И особые приметы. А моя дочь...
      - Родинки были у вашей дочери?
      - Почему ты говоришь в прошедшем времени? - тут уже завелся отец. - Вот моя дочь! Она сидит рядом с тобой!
      - Вы уверены? - усмехнулся ничуть не сбитый с толку Иван. - А вот взгляните-ка на этот снимочек. Кто тут?
      С этим словами он вытащил еще одну фотографию и протянул моим родителям.
      - Так это Лера, - хором ответили они.
      - А вот и нет, - заявил Иван. - Это моя сестра. Анька. Которая сейчас сидит перед вами. Димка, подтверди-ка потенциальным тестю с тещей, что это она и есть. Ты, кстати, за кем приударяешь-то? За Леркой или за Анькой? Ты хоть сам определился?
      - Это Лера, - с мрачным видом сказал бандерлог, кивая на Аньку.
      - Это мама, - поддержал его Костик.
      Родители, все еще разглядывавшие фотографию Аньки, потребовали от Димы объяснений. О чем речь? Какая Анька?
      Бандерлог сказал, что совсем недавно выяснилось, что у меня имеется двойник - сестра Ивана Поликарпова. Но, как считает Дима, Анька исчезла в неизвестном направлении. Именно Анька, а не Лера. С Анькой Дима был знаком раньше, так что может сравнить. Иван попытался что-то вставить, но Дима его остановил, заявив, что он в состоянии различить нас. Уверен в этом на сто процентов. И ребенок подтверждает. Костик тут же закивал. Это Ивану нужно искать свою сестру, а не моим родителям дочь. Может, Анька сейчас в другом городе, может, за границей, может, пересиживает в какой-то "берлоге" в городе. Ведь в пятимиллионном Питере можно неплохо укрыться. Ряд людей занят поисками Аньки. И некоторые из них вышли на меня. Но Дима взял на себя почетную миссию защиты моего бренного тела от посягательств извне. Он знает, что я - это я, а не Аня. И он просит Ивана поверить ему на слово, что так оно и есть. Никак иначе проверять Дима не позволит. И не допустит, чтобы я раздевалась перед чужим мужчиной. (Это бандерлог мне, что ли, родня?)
      По выражению лица Ивана я заметила, что он начал сомневаться. Родители же схватились за головы. А потом матушка вдруг заявила:
      - То-то мне сегодня показалось, что ты это не ты, - и внимательно посмотрела на Аньку.
      Иван тут же ухватился за ее слова и попросил объяснить, почему она так решила.
      Мать начала с ярко-красной "Тойоты". Но о подарке Комиссарова Иван был прекрасно осведомлен, так что мамаше не удалось в очередной раз развести бодягу о том, что они всю жизнь жили с отцом бедно, но честно. "Тойоту" подарили именно мне. И в усадьбе Чапая была я. Но куда я делась потом?
      - Она вела себя сегодня как-то не так? - подсказал Иван мамаше.
      - Эта курит, - кивнула мать на Аньку, теперь рассматривая ее так же внимательно, как Поликарпов.
      - Мама давно курит, - встрял Костик, - только не хотела, чтобы ты знала, бабушка. Потому что ты устроила бы очередной скандал.
      - И устроила сегодня, - заметила Анька.
      - Моя дочь не курит! - настаивала мамаша.
      - Я курю, - устало проронила Анька и вытащила из-под подушки пачку "Мальборо". - Только ты, мама, об этом не знала. Ты, кстати, меня вообще часто видишь? И подолгу? Откуда ты можешь знать, курю я или нет? И чем я вообще занимаюсь? И что происходит в моей жизни? Ты когда внука-то видишь, каждый раз восклицаешь: "Ой, как Костенька вырос!" (Я об этом говорила Аньке, рассказывая об отношениях с родителями.) Да, он успевает подрасти между вашими встречами.
      - Это потому, что ты не даешь его нам! - завопила мамаша.
      Семейная сцена продолжалась минут десять, пока ее не прервал Иван, которому надоело это слушать, и он опять надавил на мамашу, требуя вспомнить, что во мне (то есть в Аньке) показалось ей непривычным.
      - Да ей все во мне может показаться непривычным! - рявкнула Анька. - И вообще кто вас всех сюда приглашал? Вы ворвались ко мне в дом и устраиваете тут допросы! Убирайтесь отсюда немедленно! Дима! - с умоляющим взглядом повернулась Анька к бандерлогу. - Дима! Спусти его с лестницы, если он сам не уходит!
      Актриса Анька даже слезу пустила. Мне хотелось похлопать в ладоши ее мастерству, но я сдержалась. Потом выскажу Аньке свое мнение о ее талантах. Только бы вся эта компания убралась поскорее. Я надеюсь, мои родители не будут тут ночевать? Во-первых, негде, во-вторых, мне что, всю ночь в шкафу -сидеть?! Вообще уже есть хочется. Я же целый день ничего не ела. И попить тоже. Как я не сообразила поставить в шкаф бутылку воды? Ладно, на ошибках учатся. Надо оборудовать место съемок всем необходимым. И еще, наверное, купить памперсы самого большого размера.
      - Уйду сам, если Лера ответит на последний вопрос, - невозмутимо сказал Иван, делая ударение на моем имени.
      - Что еще за вопрос? - посмотрела на него Анька.
      - А со Стасюсом Кальвинскасом вы знакомы?
      - Если не ошибаюсь, это фамилия госпожи Инессы, э... знакомой вашего батюшки? Только у нее, по-моему, она звучала несколько по-иному.
      - Кальвинскене. У ее сына - Кальвинскас, - пояснил Поликарпов. - Так знакомы или нет?
      Анька покачала головой.
      Тогда Иван вытащил еще одну фотографию. "Он бы уж сразу целый семейный альбом доставал, что ли", - подумала я.
      - Ой, да это же Стас! - воскликнула Анька.
      - А вы говорите, что не знакомы, - заметил Иван.
      - Но я же не знала его фамилию! - Анька опять посмотрела на Ивана с невинным видом. - И зовут его не Стасюс, а Стас. По крайней мере он так представлялся. И говорил без акцента.
      Иван спросил, каким образом Анька познакомилась со Стасюсом-Стасом?
      - Вы понимаете, тут такое дело... - залепетала Анька.
      Мои родители тут же захотели узнать, кто это такой. Дима суровым тоном спросил, при каких обстоятельствах я познакомилась с Кальвинскасом и почему не сказала ему об этом. Вместо ответа Анька разрыдалась. Бандерлог тут же кинулся ее успокаивать. Анька положила светлую головку на его могучую грудь. Дима метал взгляды-молнии в сторону Ивана, сидевшего с невозмутимым видом. Нервная система старшего братца вызывала у меня восхищение. И вообще Иван был очень даже ничего. И если Анька на него никак не действует...
      - Он... он... приехал сюда, так же, как вы, - рыдала Анька. - А потом... потом... ему начали мерещиться цветные мыши... Красная, зеленая и, кажется, фиолетовая. Или сиреневая. Я не помню. Он их тут ловил, бегал по всей квартире... Хорошо, что пришла соседка снизу... Она услышала тут дикий шум... Он, в смысле шум, ее беспокоил. Это Стас, то есть Стасюс прыгал по кровати... И кричал. Если бы не она... Я такого страху натерпелась! Вы представляете, что такое сумасшедший у тебя в доме?!
      Анька уткнулась в футболку Димы и разрыдалась еще громче. Бандерлог принялся ее успокаивать.
      - Лерочка, выпей коньячку, - протянул стакан папашка.
      - А Костя где был? - спросила мамаша. - Костенька, ты видел сумасшедшего дядю?
      - Я тогда мультики смотрел у дяди Леши, - сообщил Костик.
      - Да, слава богу, ребенок не видел этого кошмара! - снова запричитала Анька. - А я...
      - Вы знаете, где сейчас Стасюс? - прервал Аньку Иван.
      - Как где? Где ему и положено быть, - ответила она.
      - Где это?
      - В психушке, конечно, - сказала Анька. - Мы с соседкой санитаров вызвали. Его тут же забрали.
      - Понятно, - сказал Иван и поднялся.
      Дима вызвался закрыть за ним дверь.
      После того, как бандерлог вернулся в комнату, родители наконец соизволили сообщить, почему их обоих сегодня принесло в Питер.
      К ним в поселок приезжали какие-то бандиты и интересовались, где я. Напугали всех соседей. Из какого-то огромного темно-синего джипа с тонированными стеклами, расписанного по бокам, вылезли трое образин (так выразилась мамаша) и завалились к ним с папашкой на участок. Соседи быстренько разбежались по своим норам и выглядывали из них, наблюдая, чем дело закончится. Ни одна сволочь не бросилась к телефону (в садоводстве имеется будка, в домах аппаратов нет, как нет ни у кого и сотовых), чтобы вызвать милицию. А бандиты стали допрашивать мамашу с папашкой: где я, когда меня в последний раз видели и так далее, и тому подобное. Потом рекомендовали моим родителям съездить в город и убедиться, что в моей квартире живу именно я, а не кто-то другой. После чего образины отбыли в неизвестном направлении.
      Родители напились корвалолу, закусили валидолом, тут высыпали из своих укрытий соседи, стали расспрашивать о случившемся, потом возмущаться моим безобразным поведением. Раз мной интересуются бандиты, а я сама появлялась на такой шикарной (с точки зрения соседей) машине, значит, занялась темными делами и меня следует направить на путь истинный. Вот родители и приехали направлять. Мамаша прямо поехала, а отец по пути заглянул еще в их квартиру. И родители как раз убедились, что я совсем разболталась.
      - Ах, вот зачем вы сюда приперлись?! - завопила Анька, вскочив на ноги. - Я вас сейчас обоих головой вниз с лестницы направлю! Нет, чтобы забеспокоиться, как там дочь? На это их не хватает! У них воспитательный зуд! А ну, живо, оторвали задницы от кресел и марш обратно на дачу!
      - Лерочка, деточка, - залепетал папашка, - мама не так выразилась!
      - Так она выразилась! Знаю я ее! Подняли задницы, я сказала!
      - Лерочка, мы очень беспокоились, как ты, как Костенька. Но сейчас мы убедились, что у тебя все в порядке.
      Это называется "все в порядке"? - хотелось крикнуть мне из шкафа. У дочери хахаль-бандерлог, от одного вида которого (а также от его собачьей цепи и "гайки" на безымянном пальце) нормальным родителям должно стать худо (в особенности тем, которые всю жизнь жили бедно, но честно и все время убеждают так же жить дочь). Но они этого бандерлога приняли на "ура". Или решили сделать поворот на сто восемьдесят градусов? Наконец убедились, что лучше жить нечестно, но богато?
      Затем во время их посещения заваливается еще один амбал, учиняет всем допрос. Тоже нормально? Тоже "все в порядке"? Во время допроса узнают, что тут еще появлялся некто, кого увезли в психушку. И тут же выбрасывают эту информацию из головы? По крайней мере уточняющих вопросов про Стасюса не задают. Выпуталась доченька, и ладно.
      Вместо этого продолжается распитие спиртных напитков с потенциальным зятем, как уже именуют бандерлога (только кто, интересно, пойдет за него замуж - я или Анька? Или Анька по моим документам?), говорят бандерлогу, что очень надеются на благотворное влияние, которое он окажет на меня (он? на меня?), и даже приглашают его в гости на дачу, где давно нужны сильные мужские руки (одно из основных требований родителей к любому потенциальному зятю - чтобы работал на даче), заявляют, что их внуку давно нужен такой отец (упаси, господи, моего ребенка от этого папаши). Еще немного - и я выскочу из шкафа и использую видеокамеру как дубину, потому что больше не могу все это слушать!
      К моей великой радости, не могла и Анька. Все-таки она моя копия, и, пожалуй, похожи мы не только внешне... Анька уже неоднократно слышала от меня рассказы про родителей. А тут еще и познакомилась лично. Такого счастья, как бандерлог, ей и самой не нужно.
      Анька решила, что пора разгонять гостей по домам. Я тем временем тихо спустилась с табуретки и села на нее, устало прислонившись к стенке шкафа. Голова опять немного кружилась.
      Анька вызвала родителям такси - и они отбыли, получив заверения бандерлога, что он обязательно приедет к ним на дачу. Как я предполагала, родители в ближайшие дни будут хвастаться соседям моим новым хахалем, а то ведь все тетки там сокрушаются: "Как это Лерочка не замужем?" А тут такой завидный жених... Может, решили нос утереть всем соседям? А если он еще и на участке работать будет... По-моему, Дима вполне справился бы с ролью трактора, плуга, сохи и комбайна одновременно.
      Но, кстати, что там Анька собирается делать с самим бандерлогом? Не оставлять же его на ночь? Я не собираюсь сидеть тут в шкафу до второго пришествия! Я хочу есть! Пить хочу! И мне давно надо в туалет!
      Для начала Анька заявила, что ей нужно уложить Костика, Дима же сказал, что примет душ. Стоило ему покинуть большую комнату, как я приоткрыла дверцу шкафа.
      - Я больше не могу! - прошептала я подскочившим ко мне Аньке и Костику.
      - Минут десять еще потерпишь? - спросила Анька. - В смысле десять после того, как этот козел намоется.
      Я спросила, что она намерена с ним делать.
      - Всажу укол, - заявила Анька, а потом внимательно посмотрела на меня и добавила: - Если тебе это позволяют моральные принципы. Или как? На этого козла они распространяются? А то могу сейчас с ним пару часиков потрахаться, а потом будешь ждать, пока он заснет. Кстати, куда ты тогда пойдешь? К Артуру? К Лехе? Ну так как, Лерка?
      - Он не умрет? - с беспокойством осведомилась я. Чего-чего, а смерти бандерлога я совсем не хотела. Я хотела, чтобы он просто ушел из моей квартиры и, желательно, тут больше никогда не появлялся.
      - Эта глыба?! - расхохоталась Анька.
      В это мгновение мы услышали, как дверь ванной распахнулась. Меня снова закрыли в шкафу.
      - Димочка, пойдем выпьем чайку, пока Костя засыпает, - заворковала Анька.
      Костик, слышавший весь наш разговор, очень вежливо пожелал бандерлогу и Аньке спокойной ночи и удалился в свою комнату, но спать он совсем не собирался.
      Анька была точна. Через десять минут я услышала грохот падающего тела. Соседка снизу тут же застучала по батарее.
      Анька прилетела в большую комнату, распахнула дверцу шкафа и позвала меня помочь ей перетащить отключившегося гостя. Я не успела покинуть шкаф. Раздался звонок в дверь. Анька снова закрыла меня и понеслась открывать.
      Это была соседка снизу. Как я и предполагала.
      - Что у вас такое падает на ночь глядя?! - заорала она. - То у вас сумасшедшие цветных мышей ловят! То что-то валится! То пьяные орут! А сегодня еще приходил какой-то бандит меня про ваших мышей допрашивал! Что у вас за знакомые? Одни психи мышей ловят, другие ими интересуются!
      Анька тут же описала Ивана и уточнила, он или не он? Выяснилось, что Иван от нас сразу же спустился этажом ниже и поговорил с соседкой. Но она поработала на нас - в красках описав все, что выделывал у меня в квартире Кальвинскас и как его забирали в психушку. Мне хотелось выбраться из шкафа и от души поблагодарить тетку за оказанное нам содействие.
      - А теперь кто у вас на кухне свалился? - соседка не могла успокоиться.
      Анька спросила у нее, не поможет ли она ей вытащить на улицу напившегося поклонника.
      - Не везет мне с мужчинами, - горестно вздохнула моя копия. - То сумасшедшие попадаются, то алкоголики.
      - Ну пойдемте посмотрим, - смилостивилась соседка, а потом вдруг начала жалеть Аньку, они даже всплакнули на пару, затем, как я слышала, Анька предложила ей чаю, и они обосновались на кухне (где там место-то?), обсуждая спящего на полу бандерлога. Соседка хотела на этот раз вызвать милицию. Анька же заявила, что ей Диму жалко - мужик, в общем-то, неплохой, только алкоголик, она предлагала отнести несчастного вниз и положить в его машину. Или на травку. Соседка прикидывала, смогут ли они вдвоем поднять такую тушу. Анька вспомнила про Артура, сходила за ним, и эта троица отправилась выносить бандерлога на улицу.
      Я наконец выбралась из своего укрытия и рванула в туалет, затем заглянула в кухню, схватила из холодильника бутылочку колы. Тут на лестнице послышались голоса возвращающихся Аньки, Артура и соседки снизу. На всякий случай я юркнула назад в шкаф.
      На мое счастье, Анька вернулась одна и выпустила меня.
      - Что ты ему вколола? - было моим первым вопросом. - Опять...
      - Опять совесть мучает? - усмехнулась Анька. - Ничего не колола. Добавила клофелинчику в чай. Кстати, сейчас посуду помою. Лерка, - Анька внимательно на меня посмотрела, - а ты ложись-ка спать. Ты чего-то вся белая. Плохо, да? Завтра вообще никому не будем дверь открывать, договорились? Давай я тебя доведу до кровати.
      В Анькином голосе слышалось искреннее беспокойство. Она нежно подхватила меня, помогла вымыться, а потом уложила в кровать. Но я не могла сразу же заснуть. Я должна была получить ответы на несколько вопросов.
      - Ленька в самом деле умер?
      - Да, - не скрывала Анька. - От передозировки.
      - Но...
      - Я тут ни при чем.
      Анька смотрела на меня честными глазами. А я ей не верила. Если Ленька и умер от передозировки - то от передозировки снотворного.
      - А Настя?
      - С ней все в порядке, - пожала плечами Анька.
      - Ты ей тоже ввела снотворное?
      Анька покачала головой.
      - А что?
      - Зачем тебе это знать, Лера?
      Я заорала. Анька уверяла меня, что мне нельзя так заводиться - станет еще хуже. Но почему Анька убивает ни в чем не повинных людей? Почему? Они же не отнимают у нее наследство? И ей не за что им мстить. В чем они провинились перед ней?
      Вместо ответа Поликарпова вышла из комнаты и вернулась со своей спортивной сумкой, которую держала под ванной, порылась в ней и достала какой-то список телефонов.
      - Вот Настин, - сказала она мне, тыкая в бумажку. - Позвони, если хочешь. Если она, конечно, не спит. И не укололась какой-нибудь дрянью. Убедись, что жива. Если сама не покончила с собой. Ты же слышала, что она винит себя в том, что приучила Леньку к наркотикам. Он же не кололся до встречи с ней.
      - Но Аня...
      - Про "сыворотку правды" когда-нибудь слышала? - спросила Поликарпова. - Так вот, я вытянула из Насти все, что она знала.
      ГЛАВА 14
      К нашему с Анькой (вернее, Анькиному) сожалению, Настя не видела всего, что происходило в квартире Ларисы. Вернее, ничего не видела, а только слышала или знала по рассказам своего Леньки.