— Пойдемте, — поторопил Талем.
      Дамал отомкнул одну из дверей — всего в комнате их было четыре, и все заперты на замки. Лаборатория ведуна мало походила на айрем дайарены. Уж камня-то здесь точно не было, зато стояло кресло с птицей на спинке. Почти как в замке барона, только размах крыльев поменьше и взгляд не такой хищный.
      — Садитесь, — показал Дамал на лавку у стены.
      Аля села по-ученически, пожалев, что не смогла из-за лошади надеть юбку. Дамал ей чем-то напоминал директора школы.
      — С кого начнем?
      «Как у зубного врача», — поморщилась Аля.
      — Я предлагаю сначала с тех, у кого я не заметил …м-м-м… странностей, пожалуй, назовем это так. Слава, ты не против быть первым?
      — Да, пожалуйста.
      Мальчика усадили в кресло. Дальше началось то, что Аля назвала про себя «шаманскими плясками». Талем носился вокруг Славки с азартом молодого пса, Дамал поглядывал на это дело снисходительно. Славка уже и не знал, как вырваться из лап любопытного ведуна. Тот щупал ему лоб и затылок, заставлял глотать отвары, крутил перед глазами медальон, катал по ладони каменный шарик. Дамал ограничился постукиванием пальцами по затылку и задумчивым изучением радужки. У Славки даже глаза заслезились от такого упорного взгляда.
      Сначала это было интересно, потом Аля заскучала и принялась разглядывать лабораторию.
      — Ваше решение? — Дамал отпустил Славку и обратился к Талему.
      — Ничего, — покачал головой молодой ведун. — Никаких отличий от наших детей я не нашел.
      — Я тоже. Следующий?
      Но ни Аля, ни Алешка ведунов не заинтересовали. К обследованию Влада Талем приступил с нетерпением. Историю о выступлении на площади в Рамане он рассказывал уже по второму кругу, но Дамала она не заинтересовала.
      — Ничего! — разочаровано решил Талем, к тому времени Аля уже еле сдерживала зевоту.
      — Заскучали? — повернулся к ней Дамал. — Что же сразу не сказали, шли бы в ту комнату, книги полистали. Я думал, вам тут интереснее будет.
      Аля с удовольствием выбралась наружу. Судя по хищному выражению лица Талема, свой последний шанс — Симу — он собирался терзать до последнего.
      В комнате ребята разбрелись по углам, разглядывая диковинные штучки. Некоторые вещицы хотелось потрогать, да наглости на это не хватило даже у Влада. Тем более слухач не спускал с них глаз. Аля добралась до плаката с кружочками.
      — Ого! — не удержалась она от восхищения: это был не просто рисунок, а генеалогическое древо рода Отинов, начиная с сэта, построившего когда-то замок.
      Девочка пробежала взглядом по нижнему ряду и нашла Рика. Подошли мальчишки, остановились за спиной. Аля затылком почувствовала, как близко к ней оказался Алешка, и преувеличенно внимательно уставилась на схему.
      — Точно! — Алешка ткнул пальцем в рисунок. «Сэт Натан Отин», — прочитала Аля. — Влад, ты помнишь, Рик про переворот рассказывал? Ну, что добивались отречения князя в пользу сэта Натана?
      — Интересное кино! Получается, этот Натан тогда умудрился выкрутиться? — протянул Славка. — Раз и сейчас воду мутит.
      Аля непонимающе переводила взгляд с одного на другого: она помнила рассказ Рика, но как этот архивный сэт замешан в происходящем сейчас?
      — Это вы о чем? — спросил Влад.
      — Хороший вопрос, — раздался голос Талема от двери, и Алька вздрогнула от неожиданности.
      Мальчишки растерялись, и ведуном не нужно было быть, чтобы это заметить.
      — Э-э-э, ну и как там Сима? — неуверенно спросил Славка.
      Дамал усмехнулся:
      — Я, пожалуй, пойду, а вы уж тут сами побеседуйте.
      — Пусто, — равнодушно ответила Сима.
      За хозяином закрылась дверь. Талем подошел к ребятам и тоже посмотрел на схему. Указал на два кружка, соприкасавшихся границами: «сэт Леон Отин» и «сэт Лад Отин». От одного тянулась стрелка к отцу Рика — Ларсу. От другого — к тому самому Натану.
      — Вот, отсюда наши беды. В княжеской семье близнецы — это проклятье. Наследник должен быть один. А тут еще так глупо получилось — лекарь растерялся, младенцев рядом положил, вот и разберись — кто первый родился, кто — второй. Решать нужно было сразу, не след смуту среди княжичей сеять. Выбрали Леона, уж не спрашивайте — почему. Лад вроде как с решением смирился. Постарше стал, уехал в Доман. Это крупный город на границе с Мариином, много торговых путей через него идет. Женился на дочери сэта, а уж как сына воспитывал — кто ж знает. Да только Натан решил, что имеет прав на княжение не меньше, чем Ларс. Вроде как обошли Лада, вот сын справедливость и восстановит. Да только умен сэт, в открытую не идет. Переворот был — и то Натан в стороне, вроде как не он все затеял, и ведать не ведал, что в его пользу отречения от князя требовали. Конечно, могли допросить с ведуном, да князь отчего-то не позволил. Запретил и отпустил. И снова смута началась, а Натан опять вроде как ни причем. А тут вы с таким интересом, к чему бы это, а?
      Славка с Алексеем переглянулись. Аля вспомнила про незнакомца с фонарем: а если и он из той же оперы? Алешка кивнул, и Славка сказал:
      — Долго рассказывать, — нехотя начал он.
      — А мы не торопимся. Дамал на урок ушел, вернется не скоро. Устраивайтесь, — Талем осторожно переложил с кресла пачку бумаг на стол, освобождая место. — Кстати, Аля, подоконник узкий, сядь, будь добра, на стул.
      Пока все устраивались, ведун осторожно снял птицу с насеста, приоткрыл окно и попросил:
      — Погуляй пока, милый, — слухач сердито дернул головой, но вылетел. — А теперь выкладывайте.
      Славка рассказал все, даже упомянул приведший их к комнате с балкончиком запах горячего шоколада. Талем задумался.
      — А что он мог знать про князя? — нерешительно спросил Алешка.
      — Не знаю.
      Было видно, что Талем встревожен. И не только известием о том, кто нанимал Волков.
      — Зачем им нужен Рик? — спросила Аля, когда смотреть на лихорадочно перебиравшие цепочку медальона пальцы стало страшновато.
      Талем вздохнул, прежде чем ответить:
      — Да есть нужда. Можно предложить князю обмен на наследника. А можно получить кое-что и у самого Рика.
      — Отречение? — попытался догадаться Славка.
      Талем покачал головой:
      — Не только. Есть традиция в роде Отинов — наследник знает тайные ходы. Замок построен давно, тайн много, и информацией о большинстве из них владеют только сам князь и его сын. Говорят, что по подземному лабиринту можно даже выйти на ту сторону Лении. Правда или нет — не ведаю, а у Кира не спрашиваю. Тяжело ему будет отмалчиваться передо мной, да и не след ведуну, пусть и княжескому, такие вещи в себе носить. Вряд ли Кир знает все секреты, но если б во время того переворота нападавшие открыли хотя бы один ход — правил бы совсем другой князь, да и я бы не сидел сейчас с вами. В подземелье охраны нет, дридовы ловушки защищают, и у каждой свой секрет — как пройти. Это наследник тоже знать должен. Хорошо, что князь сына к Аскару услал. Сотник с него глаз не спускает, все время в гуще ратников держит. Пока в замке такое творится, так спокойнее будет.
      — Нам он ничего про ходы не сказал, — сощурился Влад.
      — А с какой стати ему говорить? Хвастаться? Чем, грузом доверенным? Вы хоть понимаете, что было бы, если б Кира удалось схватить тогда, на землях Стального княжества? — Талем провел рукой по седым волосам, сглотнул. — Из него бы пытками тайну вырывали. А Рик — он в отца, упрямый. Страшная бы смерть ему досталась.
      — Ну не могу я! — Влад вдруг вскочил, прижался спиной к стене. — Понимаю, вам Рик вместо сына стал. Но вы про него говорите, а я про Костю думаю. Его избить в любую минуту могут, понимаете? Рика вон целая сотня охраняет. А Костю? Его, может, сейчас, вот сию минуту бьют, мало ли чем можно хозяину не угодить! Мне плевать на все ваше княжество, и будет ли вам подчиняться Сизелия — тем более. Рику ведь даже напрягаться не нужно, чтобы Костю освободить. А вы говорите — в отца. Хреновый у вас князь, — бросил Влад.
      Алька ойкнула и прижала ладошку к губам. Но Талем не стал возмущаться таким оскорблением правителя Семиречья. Подошел к Владу, положил ладонь ему на затылок — мальчик дернулся, но потом застыл под рукой, только смотрел в сторону, — легонько подул ему в лоб. Аля отвела глаза, словно пойманная за подглядыванием. Скрипнуло кресло — это опустился Талем. Чуть погодя стукнули ножки стула.
      Воспоминания о ребятах давили и, чтобы сбросить груз, Аля сказала:
      — А я тоже кое-что в замке видела.
      Подбодренная взглядом Талема, описала мужчину с фонарем и прошедшего через двор воина. Да только что она могла сказать — не очень-то в темноте и разобрала.
      Талем совсем встревожился, попросил:
      — Давайте вернемся в лабораторию. Я разбужу вашу память, может, какие еще мелочи всплывут. Лучше по одному заходите, чтобы не отвлекаться.
      Аля действительно вспомнила очень ярко, даже то, как блеснули украшения на рубахе мужчины. Рассказывать пришлось долго, ведун цеплялся к каждой мелочи.
      — Спасибо.
      Девочка уже хотела подняться с кресла, но Талем остановил. Ведун рассеяно теребил медальон, словно еще раз взвешивая решение: говорить или нет. Решился:
      — Всем людям свойственно трактовать происходящее в рамках своего разумения, но некоторые прибегают не только к разуму, но и к фантазиям.
      Аля опешила. Подобного она точно не ожидала:
      — Вы о чем?
      — Да о тебе, — вздохнул Талем. — Ты вкладываешь в дела других свой смысл, свое понимание, которое не всегда совпадает с действительным. Да ладно бы так, но ты и ведешь себя потом соответственно.
      — Я не пониманию!
      — Ну, вот скажи, что бы ты решила, если б о тебе сказали: «Я не люблю ее за… ну, скажем, вредность характера»?
      — А что тут решать? — Аля с подозрением посмотрела на ведуна: к чему он клонит? — Меня этот человек терпеть не может, и это окончательно, что выросло, то выросло.
      — Очень хорошо! — обрадовался Талем. — А теперь вспомни, что ты сама сказала в лаборатории неизвестного дрида в подвале замка Горного барона.
      — Ну, помню, — буркнула Аля и чуть покраснела. Чтоб Славе провалиться с его вопросом!
      — Разве совпали истинные чувства с теми выводами, которые можно сделать на основании твоего признания?
      «Ну неужели нельзя выражаться нормально!» — рассердилась Аля. Пока продерешься через такие словесные конструкции, и смысл забудешь.
      — Не совпали, — не дождался ведун ответа, который и так знал. — А ты мало того, что не все видишь и слышишь, так еще и выворачиваешь так, как собеседнику и присниться не может. Нельзя принимать решение только на основании домыслов. Тем более, когда это касается двоих.
      Вот тут до Альки дошло, куда клонит Талем. Злость на непрошенное вмешательство захлестнула волной. Быть бы язвительному ответу, да любопытство оказалось сильнее:
      — А как на самом деле ко мне относится Алешка? — выпалила девочка, и только потом смутилась.
      Талем развел руками:
      — Ведать ведаю, да не полагается такое говорить. Сама смотри. Смотри, не выдумывай.
      — Ничего я не придумываю! — возмутилась Аля.
      Ведун хмыкнул:
      — А я тебе вначале о чем толковал? Про несовпадение-то, а? Ладно, ступай, значит, не время тебе еще это понимать. И Славу позови, пожалуйста.
      Алька выполнила просьбу ведуна и уселась на пень, освобожденный слухачом. Уставилась с подозрением на Алешку. Тот неуверенно оглянулся, раз, другой. Девочка отвела глаза. Вот зараза этот Талем! Мало того, что мысли и так постоянно вокруг Алешки вертятся, так теперь еще начнет по двадцать пять раз перебирать: когда и что можно было придумать?
      Вернувшийся Дамал проводил гостей к выходу. Белый щенок заливисто облаивал незнакомцев, пока за ними закрывали калитку. Благо, кони попались спокойные и внимания на скандалиста не обращали.
      Ведун был расстроен и не скрывал этого.
      — Что теперь будет? — спросил Славка. — Ну, с этой, Валиной, как-там-ее?..
      — Князь решит, — рассеянно отозвался Талем.
      Славка от удивления слишком резко дернул повод, конь недовольно тряхнул головой. Как это так: в замке заговор зреет, а Талем мысленно упорхнул куда-то!
      — Да отстань ты от человека, — попросила Сима. — Он так надеялся в нас что-нибудь загадочное найти, а тут пшик!
      — Да, — встрепенулся Талем, — теперь я совсем не понимаю, почему дрид перенес сюда именно вас. А по поводу заговора, так что волноваться раньше срока? Приеду, все князю расскажу, там и решим. И, пожалуй, я сделаю это немедленно. Не заблудитесь?
      Ребята помотали головами. Светлая кобылка Талема с удовольствием перешла на рысь и унесла ведуна в сторону замка.
      — Железные нервы, — хмыкнул Влад вслед. — У них что, заговоры, как наводнение — каждый год в одно и то же время?
      — Железные, скажешь тоже. Ты вспомни, как он копоть дракона чуть ли не лизал, — усмехнулся Алешка.
      — А вообще-то, это мы должны озадачиться: кой черт нас Орон сюда перенес, — заметила Аля. — Про всех сказали — пусто. Странно, правда?
      — А ты что, претендуешь на звание ведьмы? — поддел Влад. — Вредность есть, осталось малость — научиться сквозь стены проходить и наводить порчу.
      — Я сейчас так наведу, — Аля направила послушную кобылку в сторону Влада. — Ты у меня и без ведьмы через стену пройдешь, только щепки полетят!
      — Ой, спасите! — Влад поспешил укрыться за лошадью Симы.
      — Пфе, только и умеешь, что за женскую юбку прятаться, — фыркнула Аля.
      — За штаны, — серьезно поправила Сима.
 
      Ребята ужинали в уголке, недалеко от входа на кухню. Петер оказался прав — посетителей с каждым днем становилось все больше. И когда зашли еще двое, то на них внимания не обратили. Они оглядели зал и двинулись к ребятам.
      Алька как раз быстро дожевывала лепешку — все-таки нехорошо злоупотреблять добротой трактирщика, нужно идти работать — и чуть не подавилась, узнав в вошедшем сотника Аскара. За его спиной маячил Тимс.
      Сотник кивнул в ответ на приветствия, сел. Алька подумала, что надо бы спросить, не желает ли чего посетитель, но было неудобно. Словно Аскар застал ее за чем-то неприличным. Сима же спокойно сказала:
      — Если хотите ужин, говорите, мы тут подрабатываем у господина Петера.
      Аскар задумчиво пригладил бороду.
      — Тимс, сходи, принеси пару кружек квасу, — сотник сунул парнишке монетки.
      Сима пожала плечами и посмотрела на Петера. Тот махнул: сидите уж, раз к вам такие важные господа. Аскар оглядывал трактир и морщился. Аля усмехнулась: да уж, не княжеские хоромы.
      — Почему вы ушли из замка? — спросил, наконец, тэм.
      Алька удивленно моргнула. Тимс поставил кружки и сел рядом с Симой.
      Славка недружелюбно поинтересовался:
      — А вам-то какое дело? Главное, что ушли.
      — Да как тебе сказать… видишь ли, не первый год при дворе, да и кадетов многих на службу брал. Ох, любят у нас за места поближе к князю цепляться, а вы сами ушли. Ведь все в руках было, я же знаю, что сэт Кир под полное покровительство взял, а вы ушли. Непонятно это мне, а я не люблю, когда чего-то не понимаю. Да и еще кое-что скребет, — после паузы признался сотник. — Я хорошо помню тот бой с Волками, вы не только за себя сражались. В бою оно, конечно, всегда смотреть надо на товарищей да на врагов. Да только биться вместе или за всех — разное дело. Чужие вы нам, все у вас ненашенское, не могу вам доверять. Влад вон тоже, когда за деньгами пришел, показал, что нет, не стоит вам доверять. А вот скребет что-то, как будто ошибся я. Ну и решил глянуть, как вы тут живете.
      Аля с удивлением смотрела на Аскара — вот уж не ждала таких речей! Славка развел руками:
      — Смотрите, не жалко.
      — Так почему вы ушли из замка? — настойчиво спросил сотник.
      — Я-то скажу, да вы разве поверите, — усмехнулся Славка, но тут же смутился под взглядом Аскара.
      Рассказал кратко, стараясь смягчить слова Талема о тех непонятных вещах, которые происходят в замке. О решении княжича и вовсе смолчал. Вроде как сейчас у Рика свои проблемы, и все.
      — Все хотел спросить, да случая не было. А те, что в Стальном остались, они вам кто?
      Аля задумалась: ну как тут ответишь? Сказать — друзья, но ведь ни Антона, ни Костю она как следует не узнала. А Леру так вообще иногда стеснялась.
      — Одномирцы, одномиряне, — усмехнулся Славка. — И слово-то не подберешь. Товарищи. Пожалуй, так будет верно.
      Влад мотнул головой:
      — Нет, Костя — мой друг. Вот так. И я не собираюсь раскаяние изображать, что просил у вас деньги, — взглянул он на сотника. — От вас не убудет, а Косте хоть ненамного, да меньше в рабстве быть.
      — Товарищи, говоришь, — сотник вспышку Влада проигнорировал. — А вот вас бы двоих я в сотню взял, — ткнул он пальцем в Славку и Симу, — даром, что она не мужеского полу. Воспитать чуток — и ратники были бы добрые. Ну да ладно, разговор не о том. Раз товарищи, вот, возьмите, — Аскар положил на стол звякнувший мешок. — Пусть им хоть немного, да меньше в рабстве быть, — повторил он слова Влада, в упор взглянув на мальчика.
      Тот отвел глаза, да и остальные опешили.
      — И вот еще, если помощь нужна будет, зовите. Можете вот через него, — Аскар ткнул пальцем в Тимса, — если так не найдете. Мы завтра уходим к Травчему лесу, там какое-то время стоять будем.
      — А где это — Травчий лес? — спросил Славка.
      Сотник выдвинул в центр стола кружку:
      — Вот Отин-град, если ехать через западные ворота, то вторая развилка приведет к броду. Плотину укрепили, там сейчас лошади по брюхо. Брод заканчивается в овраге, там караул стоит. Он и покажет, где мы. Ежели дозволение на то будет.
      — Спасибо, — догадалась поблагодарить Сима.
      — Это скажете, если будет за что, — отмахнулся сотник и встал из-за стола. — Пусть поможет святой Вакк, чтобы не за что было.
 
      Славка с ненавистью смотрел на раба в форменном кафтане, открывавшего дверь перед заезжим торговцем. Раб был не виноват в том, что им снова отказали, но Славке было противно в здании Торговой гильдии все, вплоть до дверной ручки. Купец, мучающийся одышкой, разложил тогда все правильно: нашелся тот, кто согласен ехать, да дорога ему не по карману. А денег, собранных ребятами, едва хватало в одну сторону.
      — Пошли, — тронул его за плечо Алешка.
      Остальные были уже в седлах, и им не терпелось убраться отсюда.
      — Слушайте, вы езжайте, а я малость прошвырнусь, — попросил Славка. — Алеш, ты тоже домой, хорошо?
      Славка боялся, что тот обидится, но друг понимающе кивнул, и ребята уехали. Мальчик взял коня под уздцы и повел его с площади. Сегодня тут шумела толпа, и приходилось прокладывать путь локтями. На Славку покрикивали, но в седло он не садился. Хотелось, чтобы дорога была длинной и очень долго не кончалась.
      Он шел мимо плотно стоящих домов и смотрел больше себе под ноги: на заплеванную, загаженную лошадьми дорогу с остатками непросохшей грязи в выбоинах. Славка осторожно нес в себе ненависть, словно полную тарелку супа, стараясь не расплескать. И у него получилось донести ее до здания Гильдии наемников.
      Славка не запомнил, как оставил лошадь на конюшне, как попросил ошивавшегося в зале воина найти правую руку главы Гильдии. Шаги тэма Олека разнеслись по пустынному помещению, и мальчик поздоровался, машинально бормоча нужные слова. Тэм смотрел равнодушно, и Славка так же спокойно сказал:
      — Вы говорили, что нужно назначить день, чтобы пройти испытания. Я хотел бы сделать это как можно быстрее.
 
      — Что-то Славки долго нет, — заметила Аля.
      Она сидела на перилах и грызла орехи. Влад, пристроившийся на ступеньках, недовольно повел плечами:
      — Ты только на меня шелухой не плюйся!
      — Нужен больно, — огрызнулась девочка.
      За последние несколько дней, как раз после посещения Торговой гильдии, мальчишки взяли моду целыми днями мотаться по городу: то вместе, то поодиночке. Искали приработок, но кому нужны неумелые юнцы во внутреннем городе, где почти у каждого жителя свои рабы? Вольного нанимать — больше мороки, чем толку.
      — Вон он, — Сима мотнула головой в конец улицы.
      — Интересно, где его черти носили? — пробормотала Аля.
      Славка казался очень усталым, словно не по городу таскался, а мешки грузил. Отмахнулся от вопросов и скрылся в трактире. Алешка пошел следом, но вскоре вернулся. Пожал плечами в ответ на вопросительные взгляды. На улице совсем стемнело, и Петер вышел зажечь шар на площадке перед трактиром. Сегодня посетителей оказалось немного, и хозяин остановился поболтать с ребятами. Тем более была свежая история: по городу ходили слухи о восставших утопленниках. Неупокоенные мертвецы якобы бродили ночами по улицам и заглядывали в окна. Аля передернула плечами. Она понимала, что такие истории появляются каждый год после наводнения, но в глубине души порадовалась, что их комната на втором этаже.
      Алешка с улыбкой взглянул на Алю. Ее страхи казались забавными на фоне всего происходящего. Тут же спохватился и отвернулся. Хорошо, что девочка уставилась на Петера и не заметила улыбки, а то устроила бы скандал. Неожиданно стало горько: ну почему он должен смотреть на нее исподтишка? А ведь она так интересно слушает: подалась вперед, того и гляди свалится с перил, губы чуть приоткрыты, в глазах испуг пополам с интересом. Настроение у Алешки испортилось, и он встал.
      — Пойду я наверх.
      В зале сидели двое ремесленников из зажиточных. Ели неторопливо, отдыхая после трудового дня. Мальчишку проводили взглядом без интереса и снова уткнулись в тарелки. Привычно скрипнули под ногами ступеньки, качнулись расшатанные перила балюстрады.
      Славка уже лег, даже ужина не дождался. Одежда комом валялась на сундуке, а в изголовье кровати висел меч.
      Алешка завалился на покрывало, не раздеваясь. Настроение было препаршивое. И дело не только в Але, просто ужасно надоело ощущать себя клубком в лапах котенка — куда захотели, туда и погнали. А сейчас вот загнали под шкаф, и жди, когда что произойдет. Понятно, идет подготовка к путешествию. Алешка уже сам сможет постоять за себя в бою, пусть и не стал мастером, но сразу, как муху, не прихлопнут. Они много знают про дридов, вызубрили местную географию. Но толку с того?
      Мальчик покосился на Славку. Может, разбудить? Улегся в такую рань. Друг что-то пробормотал во сне и жалобно поморщился. Алешка приподнялся на локтях, вглядываясь. И тут же кубарем скатился с кровати. У Славки горели щеки, на лбу высыпал пот, а губы обметало. Он снова что-то пробормотал, и на этот раз разборчиво:
      — Меч. Почистить надо… почистить.
      Алешка тронул ладонью лоб: так и есть, жар. Он торопливо выскочил из комнаты и сбежал по лестнице, не обращая внимания на жалобный скрип ступенек. С размаху налетел на Алю, чуть не сшиб ее с ног.
      — Ты чего? — девочка сморщилась и потерла плечо. — Ужинать пора, носишься, как слонопотам.
      Все уже вернулись в зал, а ремесленники ушли. Сима разливала похлебку, Петер ломал на части лепешку.
      — Где вас носит? — повернулся Влад. — Жрать охота.
      — Славка заболел!
      Сима торопливо отставила тарелку, вытерла руки о подол рубашки и поспешила наверх.
      — Лекаря надо, — сказал Петер, заглядывая через головы ребят. Хозяин тоже поднялся и с тревогой смотрел на постояльца.
      Славке становилось все хуже, он метался по кровати и сбрасывал Симины руки. Девочка пыталась положить ему на лоб влажную тряпочку.
      — Геша сейчас сбегает, — хозяин заторопился вниз.
      — Да подержите вы его, — с раздражением сказала Аля, забирая у Симы лоскуток и снова смачивая водой.
      — Почистить. Меч почистить, — жалобно попросил Славка, вырываясь из Алешкиных рук.
      Сима нахмурилась. Потом жестом указала на свое место Альке, а сама взяла Славкин меч и отошла с ним к шару. Вытащила клинок и всмотрелась.
      Але с Алешкиной помощью удалось вытереть Славке лицо, смочить холодной водой лоб, и тот затих.
      — Он кого-то ранил, — глухо сказала Сима. — Или убил.
      К ней повернулись, Аля недоуменно подняла брови.
      — Тут кровь, — Сима вложила меч в ножны.
      Алешка сообразил первым, бросился к Славкиной одежде и вытащил из кучи небрежно свернутый лист. Пробежал глазами. Еще раз и снова вернулся к началу. Але показалось, что он уже мог бы выучить за это время текст наизусть, но она не встала и не заглянула в бумагу сама. Все терпеливо ждали.
      Алешка свернул лист в трубку и осторожно, точно тот был хрупкий, положил его на Славкину рубашку:
      — Тут сказано, что он прошел испытание и зачислен в Гильдию наемников.
      Молчание разбило сопение запыхавшегося Петера:
      — Сейчас лекарь придет, — полный трактирщик отдувался после пробежки по лестнице.
      Лекарь у Альки доверия не вызвал. Маленький, с желтоватым сморщенным лицом и бесцветными глазами, он был раздражен поздним вызовом и ворчал, взбираясь по старой лестнице. Только перекочевавшие в сухонькую ладошку монеты смягчили его гнев. Гонорар следовало отработать, и лекарь сосредоточенно стучал пальцами по Славкиному лбу и груди, считал пульс, закатывал глаза, демонстрируя сложность возникшей проблемы. Потом махом списал все на простуду после большого дождя и посоветовал отвары.
      — Какая простуда! — не выдержал Алешка, — Дождь уже когда прошел!
      Лекарь скрипуче поинтересовался, зачем его вызывали, если все и сами такие умные. Быстро собрался и вымелся прочь.
      Сима потрогала Славкин лоб:
      — Температура поднимается.
      — Ах я, старый хрыч! — хлопнул себя по лысине Петер. — Талема надо звать!
      — А то сами не догадались, — рассердился Влад. — Да его сейчас найдешь, как же!
      — Так я и говорю — дурак старый! Пишите записочку ему, быстро! — трактирщик вылетел из комнаты и грузно протопал в конец коридора.
      К счастью, Тилса упаковала даже принадлежности для письма. Алешка торопливо вывел неровную строчку, пропустив положенные приветствия и обращение.
      Вернулся Петер с большой клеткой, где испуганно жалась в угол пара маленьких желтых птиц.
      — Вот, вестницы. На Талема заговоренные, они быстренько разыщут.
      Аля вспомнила птиц, которых ведун выпустил в Таласе.
      Записку пропустили в специальный полый ошейничек, и вестница выпорхнула в сгущавшуюся темноту. Мелькнула в свете шара и пропала из вида.
      Петер ушел вниз, там слышались его тяжелые шаги. За все время Славка только раз открыл глаза, посмотрел неузнавающе. Сима поднесла к его губам кружку, но он отвернулся и снова опустил веки. Алешка начал было мотаться от стенки до стенки, но Сима шепотом попросила не топать, и мальчик виновато затих на лавке.
      Аля задумчиво перебирала бахрому скатерти. Они так давно уже в этом мире, а людей, готовых им помочь, встретили всего ничего, по пальцам перечесть: Талем, Тимс, вот теперь еще Петер и Аскар. И все. Да попади к ним люди из другого мира, пусть бы не помочь, так хоть из любопытства бы набежали. А тут глухо, всем все равно. «Надо будет Петеру хоть спасибо сказать», — напомнила себе девочка.
      — Он что, правда, убил? — шепотом спросил Влад.
      Никто не ответил, и так все было понятно.
      — Не в первый раз! — брякнула Алька.
      — Так то в бою, врага, — качнула головой Сима.
      — Алька, ты только попробуй ему что-нибудь такое ляпнуть! — с угрозой прошептал Алешка.
      Аля повертела пальцем у виска — машинально, так она оторопела. Вот уж не думала, что он посмеет заговорить с ней таким тоном. Алексей жестом не удовлетворился, смотрел требовательно, и Але пришлось прошептать:
      — Я, по-твоему, совсем идиотка?!
      Влад громко хмыкнул, и у Али от обиды навернулись слезы.
      — Хватит вам, — устало попросила Сима. — Лучше воды похолоднее принесите, — она сменила влажную тряпочку на Славкином лбу.
      Кувшин подхватил Алешка. Аля прислушалась — пошел не на кухню, а черным ходом во двор, к колодцу с чистой ледяной водой. Она нерешительно глянула на остальных и, убедившись, что никому нет до нее дела, выскользнула наружу.
      Во дворе только свет из окон разбавлял непроглядную темноту. Скрипел колодезный ворот, потом деревянное ведро глухо стукнуло о край сруба. Аля пошла на звук льющейся воды.
      Ведро было тяжелое, налить воду в узкое горлышко кувшина оказалось не просто. Девочка подняла посудину, удобнее подставляя под струю. Алешка помощь принял молча. Он ледяной воды у Альки тут же заныли руки, но она терпеливо дождалась, пока кувшин наполнится, и только тогда поставила его на землю. Обтерла пальцы о рубашку и подышала.
      Слова ведуна сильно поколебали ее уверенность в том, что она совершенно безразлична Алешке. Смятение было так велико, что Аля то срывалась на язвительность, то глупо молчала. Она рассердилась на себя и выдавила приличествующее случаю:
      — Талем его вылечит, зря ты дергаешься. А я и не собиралась его цеплять.
      — Замерзла? — Алешка обхватил ее пальцы теплыми ладонями.
      В том, как он проигнорировал ее лепет, было столько спокойствия и уверенности, что Аля растерялась.
      — Руки совсем заледенели.
      И девочка не выдержала: ей так хотелось, чтобы ее хоть кто-нибудь пожалел, хотелось хоть ненадолго перестать прятаться за щитом язвительности. Она уткнулась Алешке в грудь, совсем как в Лабиринте. Но в этот раз мальчик не застыл истуканом, а вполне по-мужски обхватил ее за плечи и прижал к себе. Аля готова была стоять так вечно, поглаживая вышивку на его рубахе, но Алешка сказал:
      — Воду ждут.
      — Да, конечно, — тут же отшатнулась Алька.
      Она тащилась за Алешкой следом и удивлялась самой себе: почему-то совсем не хотелось вставать в язвительную оборону. Может, Талем прав, и она слишком много напридумывала плохого? Аля в который раз начала перебирать события, стараясь взглянуть на них глазами постороннего.
      Ведун прискакал глубокой ночью. Громовые удары кулаком в дверь всполошили Геша — он прибежал в ужасе наверх и попытался спрятаться в старом сундуке. Петер разрывался между необходимостью успокоить парня и спуститься вниз. Алька спросонья недоуменно хлопала ресницами.
      Дверь Талему открыл Алешка. Пока поднимались наверх, выложил историю в паре фраз. Но ведуну пришлось сначала успокоить Гешу, который никак не желал вылезать из сундука и вопил:
      — Сожгут! Сожгут!