Глава 18

Майк ждал в коридоре возле пита Лека. Джесс опаздывал. Гонка «Талладега Макс» была в самом разгаре. Время уходило. До него доносились обрывки радиотрансляции: Лек со Сквибом летели пятыми, но до конца заезда было еще довольно далеко. Очередная заправка ожидалась минут через десять.

Майк последний раз осмотрел коридор и приложил запястье к замку люка. Зеленый свет. Хорошо, значит, замок все еще неисправен. Эдд сам вырыл себе могилу.

В рубке управления царил полумрак, команда следила за датчиками и мониторами. Эндрю сидел за тактическим компьютером; Дуайн контролировала состояние двигателя. С. Ричардсон Эддингтон стоял в сторонке, поглощая салат из пластиковой коробочки. Майк подошел поближе. Его никто не заметил, и он подумал, что было бы здорово сейчас потихоньку выбраться отсюда и уйти. И никогда не возвращаться.

Нет! У него здесь дело. Он кашлянул:

— Как идет гонка?

Эддингтон обернулся и показал палочками на Майка, помахивая кусочком латука:

— Что он здесь делает?

— Эй! — воскликнула Дуайн. — Как поживаешь?

— Майкл, — сказал Эндрю.

— Повтори, — отозвался голос Лека в переговорном устройстве.

— Майк на пите, — объяснил Эндрю.

— О, привет, Майк. Прости, не могу сейчас разговаривать, немного занят.

— Знаю.

— Он говорит, все в порядке. Можешь остаться, — перевел Эндрю.

Эдд посмотрел на Майка.

— По-моему, его здесь быть не должно.

— Сквиб передает тебе привет, Майк. Пожалуйста, подскажите, когда будет гравитационный бакен.

— Пропустите бакен. Мне кажется, у Фоутилайзера кончается топливо, поэтому он вынужден будет воспользоваться спуском. Как только он заглушит двигатель и выйдет из грува, врубайте главный и попробуйте перескочить через Рен Рен Дунг Гао, который как раз впереди него.

— Понял.

Эддингтон схватил микрофон:

— Крувен, я думаю, ты должен приказать, чтобы этого мальчишку вышвырнули вон. Он не должен здесь находиться, особенно во время гонок, он может вызнать секреты команды.

— Это поклеп, — сказала Дуайн.

— Он мой гость, договорились?

— Ты берешь его обратно?

— Нет... не сейчас, — заколебался Лек.

— А когда? Лек не ответил.

— Это не займет много времени, — сказал Майк. Он видел, как в смотровом ангаре порхали клаат'ксы, готовые выполнить срочный ремонт корабля. Время от времени Скарфейс посматривал на Майка через стекло. «Интересно, сработает ли мой план, — подумал Майк. — Куда запропастился Джесс? Он обещал быть здесь».

— Что не займет много времени? — спросил Эдд.

— То, что я хочу попробовать сделать.

— Кто там у меня на хвосте? Дувр Белл?

— Он самый, — ответил Эндрю.

— Черт, быстро же он переделал свой корабль, — сказала Дуайн.

— И у него отлично получилось, — добавил Эндрю. Эдд порылся в коробочке в поисках кусочка помидора.

— Так что ты хочешь попробовать сделать?

— Лучше сделать это побыстрее, Майк, — сказал Эндрю. — Через несколько минут Лек прилетит на заправку, и здесь начнется такая суета...

— Знаю, знаю, — Майк посмотрел на дверь. Джесса все не было. Он решил начать один. — Скажи Леку, что мне нужны летучие ящерицы.

— Это еще зачем?

— Ну просто спроси у него разрешения.

— Они работают не на него, — напомнил Эдд.

— Не вижу разницы, — вмешался Лек, когда Эндрю передал ему просьбу. — Но быстро. Они мне могут в любой момент понадобиться. Дуайн вызвала их по радиосвязи, и Майк увидел, как клаат'ксы врываются в рубку через воздушный шлюз. Они заполнили помещение шумной суетливой ватагой, карабкаясь друг на друга, кусаясь и царапаясь как сумасшедшие.

— Ну какой от них может быть прок? — простонал Эдд.

— Они тебя нервируют? — спросил Майк.

— Они меня нервируют до чертиков, — сказал Эндрю, отгоняя от себя игривых зверьков.

— Включаю главный двигатель.

— Понял, — отозвался Эндрю. — Поаккуратнее с топливом. Майк решил взять быка за рога.

— Понимаете, летучие ящерицы мне нужны для небольшого эксперимента. Вы знаете, они вкладывали мне в голову всякие образы, и я подумал, может, для того, чтобы раз и навсегда покончить с этими разговорами о диверсии, нужно продемонстрировать их способности открыто.

— Ты подозреваешь меня? — спросил потрясенный Эндрю.

Майк покачал головой.

— А ты что скажешь? — повернулся он к Эдду. Тому было явно не по себе.

— Я не склонен верить всему, что они впихнут тебе в мозги. Я уже говорил тебе раньше, что они не очень в этом сильны.

— О да, знаю. Они свободно обращаются с фактами. У них есть склонность все немного драматизировать, как бывает при коротком замыкании, когда видишь все без полутонов. Думаю, на этот раз такого не произойдет.

— Ну что ж, согласен.

— Рен Рен Дунг Гао увидел, что я на подходе, и рванул вперед прежде, чем я успел приблизиться. Давайте посмотрим, как Фоутилайзер справился со спуском.

— Понял, — отозвался Эндрю. — Похоже, он вошел неудачно. Следи, как бы он не выскочил на трек рядом с тобой. Будь готов включить двигатель и столкнуть его в грув.

— Понял.

— Но я думаю, что если летучие ящерицы дотронутся до человека, который действительно это сделал, и сравнят свои ощущения с теми флюидами, которые улавливают от этой штуки... — продолжил Майк. Майк достал серебряную монету.

Эддингтон нахмурился.

— ...по-моему, это сработает, — закончил Майк. — То есть, я бы хотел попробовать. Что вы на это скажете?

— Может, тебе лучше не докапываться до истины? — произнес Эдд.

— Ты так думаешь?

— Когда мне лучше причалить к питу, вместе в Фоутилайзером? Или с Дувром Беллом?

— Скажу позже, — отозвался Эндрю.

— Майк, ты действительно хочешь это сделать? — спросила Дуайн, не отрывая взгляда от панели. Четыре руки делали на клавиатуре какие-то неуловимые поправки.

Эндрю сказал:

— Она права, Майк. Дело окончено. Таила почти поправилась, «Скользкий Кот» скоро прибудет с верфи даже лучше, чем был. Может, самое лучшее — это все забыть?

— Да, но я потерял работу!

— Что ж, — сказал Эддингтон. — Может быть, это все-таки твоя вина.

Майк нахмурился.

— Не думаю, что ты сам в это веришь. Глаза Эдда забегали.

— Что ты имеешь в виду? Я хочу сделать эту команду наиболее привлекательной для моего синдиката. Я просто думал, что если ты уйдешь...

— Кто были те люди, с которыми ты встречался вчера? Они не члены твоего синдиката.

— Это не твое дело.

— Эй, дайте какие-нибудь сведения!

— Мы о вас ничегошеньки не знаем, мистер С. Ричардсон Эддингтон, сказал Майк.

— Майк, это важно?

— Да, Эндрю. Это поможет выяснить, кто устроил аварию на корабле.

— Давай, закругляйся. Скоро мы будем очень заняты...

— Знаю, знаю. Заправкой корабля.

— Эй, да скажите же что-нибудь. Мне сейчас причаливать к питу или подождать следующей отметки? Эддингтон пристально смотрел на Майка:

— Что ты хочешь знать, конкретно?

— Подожди пока, Лек, — сказал Эндрю, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Эдда.

— Однажды я разговаривал с гангстером, который рассказал мне любопытные вещи о мафии — о том, что они расплачиваются с ребятами, которые оказывают им определенные услуги, серебряными монетками, объяснил Майк.

— Ну и что?

— Алло! Алло! Проверка связи. Ответьте, пожалуйста.

— Так вот, я видел, как ты разговаривал с этим типом несколько часов назад. Что он сделал, дал тебе еще горсточку монет?

— Эй, кто-нибудь!

— Любопытно, — пробормотал Эдд.

— Вот именно, — сказал Эндрю. — Может, ты удовлетворишь наше любопытство?

— Не собираюсь заниматься ерундой! Он повернулся.

— Держите его! — закричал Майк.

— Что делать? — спросил Эндрю.

— У меня на хвосте Дувр Белл. Я иду за топливом. И еще разузнать, что там у вас происходит, черт побери.

— Говорю же, держите его!

— Майк, ты отнимаешь у нас время, — проворчала Дуайн, отрываясь тем не менее от контрольной панели и обхватывая Эдда сзади своим коронным четырехруким объятием.

— Клайно-вор! — выкрикнул Майк.

Клаат'ксы облепили его с ног до головы, а Скарфейс дотянулся ручками до лица. В голове Майка замельтешили обрывки картинок — части корабля, лица инспекторов Комитета, улыбающийся Эдд, хмурый Эдд, отрывистый и высокий голос Эдда.

Майк дотянулся до Эдда и схватил его за руку, сильно сжав ее.

— Отпусти! — завизжал Эдд.

— Через минуту, — сказал Майк, концентрируясь на образах: орущий Эдд с безобразно искаженным лицом, на котором, сменяя друг друга, чередуются выражения вины и страха; внутренность реактивного отсека, темная и угрожающая, вытянутые руки, держащие инструменты; отсеки «Скользкого Кота» с блестящими механизмами; изображения Майка, улыбающегося, озадаченного, злого, недовольного, высокомерного, прыщавого, похожего на маленького ребенка, подавленного, одинокого, больного от тоски; лицо его матери, отчетливое до мельчайших подробностей, склонившееся над его кроватью, когда ему было одиннадцать...

Майк задрожал, застонал, чувствуя подступающую дурноту. Отпустил Эдда, падая навзничь. Кто-то подхватил его, и он вцепился в этого человека. Внезапно путаница образов исчезла, и вместо нее появилась протянутая рука и лицо, отражающееся в топливном баке. Все та же старая сценка. Только на этот раз картинка была живой, почти осязаемой. Каждый волос на голове человека блестел в свете рассыпавшихся искр. Пальцы сгибались, вставляя монету в соленоид. В правом глазу заблестела капелька пота, и человек несколько раз моргнул. Майк буквально ощущал шарики пота на его лбу. А лицо... лицо в темной поверхности бака... оно сфокусировалось...

— Уберите их от меня, — кричал Джесс.

Майк моргнул, запрокинул голову, и вернулся в реальный мир. Джесс ползал по полу, загнанный в угол рубки, клаат'ксы висели у него на одежде, Скарфейс вцепился в лицо.

— Сиизи! — закричал Эдд, и зверьки бросились врассыпную.

Джесс потянулся к Майку:

— Я не хотел никому причинить вреда. Ты должен мне верить!

Майк почувствовал жжение в животе, к горлу подкатила тошнота. Рот наполнился горячей слюной, и он подумал, что если проглотит ее, то заболеет. И все-таки проглотил.

Джесс вовремя пришел на пит.

Майк сидел в кабинете Лека, положив голову на стол. Он услышал стук и поднял глаза.

Это был Спидбол.

— Джесс хочет тебе кое-что сказать.

— Где он? — оглянулся Майк.

— Недалеко.

— Я не хочу с ним разговаривать, — сказал Майк. — Он меня предал.

— Подумаешь!

— Он был моим другом.

— Большое дело! Он был и моим другом тоже.

— Он врал.

— Конечно, врал. А ты хотел бы, чтобы он всем рассказывал о том, что сделал? — Спидбол умолк. — Подожди минутку. Ладно, хорошо. Я готов.

— С кем ты разговариваешь?

— Выслушай его, Майк. Выслушай Джесса, — сказал Спидбол.

Он помолчал и начал говорить голосом Бландо:

— Майк, я хочу сказать только одно. Ты не знаешь — и, я надеюсь, никогда не узнаешь — как на меня давили. Спонсоров у меня не было, мне нечем было оплачивать гонки, всякие типы разгуливали по Питфолу с моими расписками в карманах. Они просто не давали вздохнуть, Майк! Ребята, которых я знал двадцать лет, перестали разговаривать со мной, потому что мне нечем было им заплатить. Они продали мои расписки за полцены бандитам, чтобы со мной разбирались другие. Мои расписки оказались у гангстеров, Майк, у парней, которые просто из принципа переломали бы мне все кости. И вот они дали мне задание, сказав, что порвут все расписки, спишут все долги. Я только должен был вывести вас с Тайлой из той гонки. Вы их беспокоили. Вы были чересчур хороши.

Майк отвернулся.

Спидбол-Бландо продолжал:

— И тогда я подпортил один из ваших двигателей. Я даже использовал для этого монету, которую они мне дали... я хочу сказать, боже мой, я, конечно, не хотел этого. Я засунул монету куда надо... Я был уверен, что это проявится при диагностике, что вы даже не сможете вывести машину на трек. А в худшем случае... если вы будете на трассе, когда начнут гореть провода... то вы хотя бы заметите сигнал опасности и сойдете с дистанции. Майк вспомнил мигающий индикатор. Кому пришло в голову не сообщать об этом? Снял бы тогда Лек корабль с трассы?

— Самым мерзким делом, — сказал Джесс, — было выиграть ту проклятую гонку. И когда я выиграл, боже, я думал, что ты меня по стенке размажешь. Но, конечно, ты был слишком расстроен из-за Тайлы, чтобы думать о...

Раздалось придушенное рыдание, и Майк резко поднял голову, ожидая увидеть слезу в глазах Джесса. Но лицо Спидбола было таким же безмятежным, как и в тот день, когда его сделали.

— О боже. Таила... — произнес Спидбол и откашлялся. — Это было самое худшее. Как меня угораздило сотворить с ней такое? Она знает, что сейчас происходит, видит по информационной сети. Черт, мне кажется, она с самого начала догадывалась.

Майк глубоко вздохнул и вытер собственные глаза.

— И ты еще плачешь.

— Прости, не могу сдержаться, — сказал Джесс. Спидбол яростно потер лицо стальными ладонями. — Боже, я такой...

— Хватит.

— Майк, если я могу что-то...

— Просто уходи и все.

— Все, все, что в моих силах...

— Я об этом подумаю.

— О боже, Майк, если тебе надо об этом думать, я погиб. То есть, это ведь не что-то такое, что ты можешь решить. Это не математическая задача. Не нужно знать особую формулу, которая говорит о том, что я поступил не так уж плохо. То, что я сделал, — чудовищно. Непростительно! Как, по-твоему, я себя чувствую, разговаривая с тобой сейчас? Да я просто сумасшедший, что с тобой разговариваю!

— Но тебя здесь сейчас нет, или ты не заметил?

— Знаю, знаю. Я не могу смотреть тебе в глаза. Я только надеялся...

— На что? На что ты надеялся?

— Не знаю. Мне просто жаль... Мне просто очень жаль. Просто...

Снова раздался ужасный рыдающий звук и резко оборвался. Спидбол кивнул стальной головой.

Майк подождал, размазывая слезы по щекам. Наконец он произнес:

— О, Джесс...

— Прости, — сказал Спидбол. — Джесс отключился.

Лек посмотрел на часы.

— Пора трогаться.

— Заправка окончена. Еще минута, и я закончу наладку правого бортового двигателя, — сказала Дуайн.

Сквиб и клаат'ксы, толкаясь, протискивались через люк ангара. Зверьки радостно трещали. Все казалось им игрой.

Сквиб увидел Лека и отдал летучим ящерицам команду. Скарфейс приложил палец ко рту. Летучие ящерицы умолкли и чинно уплыли, слегка толкаясь и повизгивая.

— Все готово, — сообщил Сквиб. — Как Майк?

— Он в моем кабинете. Разговаривает со Спидболом.

— Лек? — позвал Сквиб, показывая на что-то за спиной Лека.

Тот повернулся и увидел двоих в зеленых скафандрах, входящих в рубку управления. Полиция Питфола.

— Лек Крувен? — спросил один из них, поднимая стекло шлема.

Лек кивнул. Другой коп посмотрел через стекло в смотровой ангар.

— Вот он, «Девяносто Девятый».

— Что вам угодно? — спросил Лек. — У меня сейчас гонка.

— Она для тебя окончилась, приятель. Ты арестован. Ограбление века.

— О чем вы говорите?

— Вот он, корабль-то.

— Он арендован.

— Он украден.

— Что?!

Копы взяли Лека за локти, и он беспомощно посмотрел на Сквиба.

— Что мне теперь делать?

— Я советую тебе пройти с этими джентльменами, — сказал Сквиб.

— Умненький робот, — похвалил один из копов.

— На самом деле я — психоноситель, — возразил Сквиб.

— Вам бы надо носить какой-нибудь значок или что-то в этом роде.

Они увели Лека.

— Ну и дела, дальше некуда, — покачала головой Дуайн. Эндрю ошарашенно помотал головой. Он оглядел рубку управления, потом посмотрел через стекло на «Девяносто Девятый».

— Если корабль краденый, то почему они его не конфисковали?

— Может, еще вернутся за ним, — предположил Сквиб. Эдд взглянул на Эндрю.

— Прежде чем это случится, как вы смотрите на то, чтобы одеть Майка и закончить гонку?

— Я думал, ты хочешь, чтобы его уволили. Эллингтон пожал плечами.

— Обстоятельства изменились. Дуайн подняла глаза от панели.

— Наладка закончена. Можем разогревать двигатель. Как только будете готовы...

Глава 19

К тому времени, когда они вернулись на трек, лидер-корабль уже прошел и поддерживал поле на пятом трансфакторе. Вырулив с дорожки на трассу, они оказались в конце заезда и даже отстали на целый виток.

— Не беспокойтесь, — сказал Эндрю. — Хидео Ватанабе в лидирующем витке единственный, полдюжины кораблей сошли с трассы. А на подходе после вас и того больше. Многие пострадали от взрыва двигателя Ван Ксанта.

— Понял, — кивнул Майк.

Особый режим подходил к концу, корабли один за другом вылетали на трассу, пристраиваясь позади Майка. От этого становилось веселее.

— Как удачно, что ты появилась как раз в тот момент, когда спекся Сквиб, — заметил

Майк, обращаясь к Тайле Рогрес.

— Это не удача, малыш. Разум робота дезинтегрировался как раз потому, что я вернулась. В природе может быть только одна Таила Рогрес.

— Ты права. И одной больше чем достаточно. Майк следил за данными на мониторе. Корабль разгонялся, подбираясь к трансфактору пять. В начале следующего витка их ожидал зеленый флаг — около восьми минут полета при этом уровне ускорения. Он взглянул на Тайлу.

— Как ты себя чувствуешь после выхода из контейнера?

— Полтора метра новой кожи, — ответила она. — Гладкая, как у ребенка.

Майк улыбнулся, ожидая, что сейчас зальется краской, — но этого не случилось. Возможно, он взял от Джесса больше, чем ожидал. И подумал, заметила ли Таила эту разницу.

— Зеленая черта через шесть минут, — сказала она. Майка охватило легкое и радостное чувство, которого он не испытывал уже давно, с того самого дня, когда впервые прикоснулся к серебряной монете. События последних дней напоминали сон — они были понятны и не мучили.

— Четыре минуты.

Майк видел на большом экране символ своего корабля где-то в середине длинной вереницы. После пересечения зеленой черты останется пройти семь витков, сейчас они шли одиннадцатыми. Впереди много работы. Они летели молча, сердце Майка учащенно билось, во рту пересохло. Было ощущение, что он впервые на треке. Удовольствие от полета, чистая радость охватили его. Он не смог сдержать улыбку.

— Эй, Майк, — донесся голос Эндрю. — Я забыл тебе сказать. Дуайн говорит, что та маленькая модификация готова, можешь испробовать.

— Ты имеешь в виду таранную лопасть?

— Точно.

— Она будет работать?

— А как же!

— О'кей, спасибо.

— Что за модификация? — спросила Таила.

— Увидишь.

— Это законно?

— Вопрос, конечно, интересный.

Минута — и трек загорелся зеленым светом.

— Ну вот, поехали, — сказал Майк. — Подстрахуй меня.

Майк включил главный двигатель и помчался в груве, пока не оказался в десяти метрах от корабля, летевшего впереди. Зазвенел сигнал опасного приближения, щиты развернулись и встали на место. Майк тронул переключатель главного двигателя, еще чуть приблизился.

— Ты с ума сошел, так близко! — закричала Таила.

— Нервничаешь?

— Ты бы тоже нервничал, если бы только что вылез из контейнера!

Майк нашел новый переключатель, помеченный тайным знаком, и нажал его.

— Что ты делаешь?

— Фиксирую щиты.

Майк придвинулся еще ближе.

— Назад! — завопила Таила. — Если он сейчас врубит двигатель...

— Именно этого я от него и жду.

— Ты чокнутый!

— Давай же! — крикнул Майк. — Включай их! Чем дольше он ждал, тем больше нервничал. Что, если лопасть не выдержит? Что, если весь этот огненный выхлоп ворвется в кокпит и приварит их к сиденьям навеки? «Девяносто Девятый» пересек плоскость эклиптики с юга — осталось шесть с половиной витков.

— Он не собирается включать двигатель! — воскликнул Майк.

— Это Д. У. Сциама, — подал голос Эндрю. — Он такой трус.

— Но как я смогу испытать эту штуку, если он не включает зажигание?

— Что значит — испытать? — насторожилась Таила.

— Попробовать в первый раз, детка.

— Может, он опасается поджарить парня, который летит сзади, — сказал Эндрю.

— То есть нас, — уточнила Таила. Майк покачал головой:

— Ну и ладно, черт с ним.

Он вильнул в сторону, в скоростной сдвиг, и включил собственный главный.

— Ты, идиот! — крикнул Майк, обходя соперника. Они шли бок о бок, когда Сциама внезапно включил зажигание. И — будучи в груве — он, естественно, далеко обогнал Майка.

— Дьявол! — выругался Майк, приглушая двигатели и скатываясь в грув. На экране был виден удаляющийся Сциама.

— Просто не верится, — сказал Майк. — Я сижу у него на хвосте целый виток, а он не шевелится. А потом, когда я пытаюсь его обойти — поддает жару и уходит, оставляя меня в дураках.

— С раскрытыми щитами.

— Предполагалось, что они должны работать иначе. Два витка спустя Майк догадался, почему никто не реагирует на его уникальное изобретение:

Дуайн не переделала импульсный повторитель на режим оповещения о новом статусе лопасти. В результате пилоты получали сигнал опасного приближения, который блокировал включение главного двигателя каждый раз, как Майк подбирался достаточно близко, чтобы получить преимущества от выхлопа. Так что пришлось ему идти по старинке, нырять в туннели, огибать гравитационные бакены, красть скорость везде, где только можно и двигаться, двигаться вперед — пока наконец он не вышел на виток лидеров. Но времени оставалось катастрофически мало.

— Последний виток! — сказала Таила, когда они выскочили из очередного туннеля. Корабль шел на третьем месте, горючее на исходе.

— Не удастся нам сделать это, — покачал головой Майк, взглянув на индикатор уровня топлива. — Нет времени на заправку.

— При таком количестве топлива даже я смогла бы сделать обход, возразила Таила.

— Мы слишком далеко, чтобы попробовать. Дьявол! До второго корабля оставалось триста метров. На обгон уйдет три четверти витка. Во всяком случае призовое место им обеспечено.

Вдруг на корабль упала тень, и экран заполнился темно-бордовым выхлопом. Корабль задергался и затрещал от теплового удара. Передняя телекамера взорвалась, оставив на экране только серые разводы. Завыли сирены, кокпит стало заволакивать дымом.

— Что это было, черт возьми? — вскричал Майк.

— Думаю, нас только что обошли.

— Кто это мог обдать нас выхлопом, как...

— Это Дувр Белл, — сказал Эндрю, его голос был заглушен треском и свистом. Должно быть, антенна наполовину сгорела.

— Сукин сын, — процедил Майк. — Поджарил корабль.

— Не переживай. Он арендован.

— Ну что за подлость! — Майк торопливо провел диагностику.

Возможно, корабль все-таки дотянет до финиша.

Он посмотрел на пустой экран и вызвал картинку высокого разрешения переднего радара.

Корабль Белла трясся и вилял, то исчезая, то появляясь в туманном мерцании трека.

— Хоть бы у него двигатель взорвался, — проворчала Таила.

— Нам это не поможет. Взрыв придаст ему хорошее ускорение. Как раз хватит до финиша.

— Нам-то теперь уже не набрать скорость.

— Тогда ему придется притормозить, — сказал Майк. — Набросай-ка ему мишеней.

Он следил за тем, как тактический экран заполняется мусором, бликами и крутящимися мишенями, которые выпадали из невидимых гротов гравитационных бакенов и падали в грув прямо на корабль Дувра Белла лихорадочный электронный бред.

Но Белл и глазом не моргнул — он все это не раз видел...

— Полвитка, — сообщила Таила.

— Заткнись, я думаю.

— Спасибо.

— Прости, я не хотел. Я тебя люблю. Набросай побольше мишеней.

Пусть попотеет.

Майк сжег немного топлива, включив маневровые двигатели, чтобы подойти поближе, но понял, что продвинулся ненамного, а время бежало неумолимо.

— А, катись все к чертям. Вперед, в сиянии славы. Он включил главный.

Корабль резво помчался над грувом, настигая корабль Дувра Белла и быстро высасывая последние литры горючего.

— Хочешь все сжечь? Майк усмехнулся.

— Возможно, — он усилил выхлоп. — Когда я скажу, убери все мишени и мусор. Убей их энергетическим разрядом, словно у нас электрогенератор полетел к чертям. Потом, прежде чем дым рассеется, посади на экран одну большую мишень, надвигающуюся на него сзади на огромной скорости — как будто у нас очень серьезные намерения и мировые запасы топлива.

— Вот уж это точно не про нас, приятель.

— Но я хочу, чтобы он так подумал.

Через пятьдесят метров он отключил главный двигатель.

— Давай!

Экран расцвел безумным светом и померк. И тут из дымки остаточного свечения показались дюзы «Дикого Уик-энда». Дувр Белл запаниковал и включил свой главный;

— Попался! — возликовал Майк.

Он раскрыл щиты, выжал из главного двигателя все, что мог, потом сбросил газ до двадцати процентов, направляя выхлоп Белла прямо в глотку лопасти и дальше, прогоняя чужой жар через свои двигатели, придавая им дополнительное ускорение.

Он настигал соперника, и чем ближе он подбирался, тем больше Белл поддавал жару, стараясь сбросить Майка с хвоста.

— Не жадничай, Дувр! Отдай мне все!

«Девяносто Девятый» неумолимо продвигался вперед, отсасывая энергию выхлопа. Радар высокого разрешения показал на экране темную трубу. Выхлопное сопло? Так близко? Корабль вздрогнул от толчка.

— Что это?

— Контакт, — сказала Таила. — По-моему, вы, ребята, стукнулись бамперами.

— У нас нет бамперов.

— Включи свою фантазию, детка. Корабль тяжело прыгнул вперед.

— Боже, мы сцепились!

— А я что говорю?

Майк засмеялся, потом прошептал:

— А это законно?

— Не знаю. Не думаю, чтобы кто-нибудь делал подобное раньше.