— Ну, э-э… да, — признался наконец я. — У меня есть его Козырь.

— Воспользуйся им.

Я извлёк Карту. Посмотрел на изображение Люка. Направил свои мысли в определённое русло. Изображение изменилось, ожило…

Там были сумерки, и Люк стоял у лагерного костра. На нем было знакомое зелёное обмундирование, а на плечах лёгкий коричневый плащ с застёжкой в виде Феникса.

— Мерлин, — доложил он, — я могу двинуть войска хоть сейчас. Когда ты захочешь ударить по этому местечку и…

— Погоди с этим делом, — прервал я его. — Есть нечто иное…

— Что?

— Далт у ворот, и Виала хочет поговорить с тобой прежде, чем мы раздолбаем его.

— Далт? Там? В Эмбере?

— Да, да и да. Он говорит, что уберётся отсюда, если мы отдадим ему две вещи, которые он желает больше всего на свете — тебя и твою мать.

— Это бред.

— Да. Мы тоже так думаем. Ты поговоришь об этом с королевой?

— Разумеется. Проведи ме… — Он заколебался и посмотрел мне в глаза.

Я улыбнулся. Я протянул руку.

Он потянулся вперёд и взял её.

Внезапно он очутился в гостиной. Он огляделся, увидел Виалу. И тут же отстегнул пояс с мечом и отдал его мне. Он приблизился к ней, припал на колено и склонил голову.

— Ваше Величество, — проговорил он. — Я явился.

Она протянула руку вперёд и коснулась его.

— Поднимите голову, — сказала она.

Он поднял лицо и её чувствительные пальцы пробежали по нему.

— Сила, — произнесла она, — и печаль… Значит, вы и есть Ринальдо. Вы принесли нам немало горя.

— Это обоюдно, Ваше Величество.

— Да, конечно, — ответила она. — Учинённые и неотомщенные несправедливости имеют склонность обрушиваться на невиновных. Насколько далеко такое зайдёт на сей раз?

— Это дело с Далтом? — переспросил он.

— Нет. Это дело с вами.

— О, — произнёс он. — С ним все. Я покончил с этим. Больше никаких бомб или засад. Я уже сообщил об этом Мерлину.

— Вы знакомы несколько лет?

— Да.

— Вы подружились?

— Он — одна из причин, по которой я прекрасно знаю, что надо прекращать это дело.

Она сняла кольцо с указательного пальца правой руки. Ободок был из золота, камень — молочно-зелёный. Зубцы оправы охватывали камень, словно богомол, охраняющий сокровища страны снов от мира яви.

— Ваше Величество…

— Носите его, — велела она.

— Слушаюсь, — ответил он, надевая кольцо на мизинец левой руки. — Благодарю вас.

— Встаньте. Я хочу объяснить вам, что именно произошло.

Он поднялся на ноги и она принялась рассказывать ему то же, что рассказала мне — о прибытии Далта, о дислокации его сил, о его требованиях, а я стоял, ошеломлённый смыслом содеянного ею. Она только что дала Люку свою защиту. В Эмбере все знали это кольцо. Я гадал, что же подумает об этом Рэндом. А потом понял, что никакого слушания дела не будет. Бедный Билл. По-моему, он действительно жаждал защищать Люка в суде.

— Да, я знаю Далта, — услышал я его слова. — Некогда мы разделяли… определённые цели. Но он изменился. Во время нашей последней встречи он попытался убить меня. И я не знаю, почему. Сперва я подумал, что им управляет чародей из Замка.

— А теперь?

— Теперь я просто не понимаю. У меня такое впечатление, что он на поводке, но кто его держит, я не знаю.

— А почему бы не тот чародей?

— Ему нет смысла идти на такие хлопоты ради того, чтобы захватить меня, когда всего несколько дней назад он держал меня в руках и отпустил. Он мог просто оставить меня в камере.

— Верно, — согласилась она. — Как зовут этого чародея?

— Маска, — ответил он. — Мерлин знает о нем больше моего.

— Мерлин, — обратилась она ко мне. — Кто такой этот Маска?

— Это чародей, отнявший у Ясры Замок Четырех Миров, — объяснил я. — А та, в свою очередь, отняла его у Шару Гаррула, который сейчас тоже служит вешалкой. Маска носит синюю маску и, кажется, черпает силы из странного источника, расположенного в цитадели Замка. Кажется, он не очень-то меня любит. Это примерно всё, что я могу рассказать.

Я опустил упоминание о своём плане отправиться туда в скором времени для подведения итогов, а также из-за участия в этом деле Юрта. Все это я сделал по той причине, по которой утаил эту информацию от Рэндома. Я был уверен, что Люк отпасовал вопрос мне именно потому, что не знал наверняка, насколько много я хотел открыть.

— Это, в общем-то, мало что нам говорит, — решила она, — относительно участия Далта.

— Связи может и не быть, — сказал я. — Как я понимаю, Далт — наёмный солдат и их отношения могли быть единичными. Теперь он либо работает на кого-то другого, либо затевает что-то своё.

— Я не знаю, почему кто-то захотел нас заполучить, причём идёт на столь дорогостоящие хлопоты, — сказал Люк. — Но я должен свести счёты с этим парнем и намерен совместить приятное с полезным.

— Что вы имеете в виду? — встревожилась она.

— Я полагаю, есть способ спешно добраться туда, — сказал вместо ответа он.

— Можно всегда пройти по Козырю к Джулиану, — сказал я. — Но что ты задумал, Люк?

— Хочу поговорить с Далтом.

— Это слишком опасно, — возразила она. — Ведь именно этого он и хотел.

— Для Далта это тоже может оказаться вполне опасным, — усмехнулся Люк.

— Минуту, — вмешался я. — Если у тебя на уме нечто другое, нежели разговор, то ты сможешь нарушить перемирие. А Виала пытается избежать столкновения.

— Никакого столкновения не будет, — пообещал Люк. — Слушай, я знаю Далта с детства, и, по-моему, он блефует. Он иногда так поступает. Не такие у него силы, чтобы идти на риск нового нападения на Эмбер. Ваши ребята его убьют. Если ему требуемся мы с мамулей, то, думаю, он будет готов сказать мне, зачем. А это как раз то, что мы желаем выяснить, не так ли?

— Ну, так, — неохотно согласился я. — Но…

— Отправьте меня, — обратился он к Виале. — И я найду способ заставить его отцепиться от вас. Обещаю.

— Вы искушаете меня, — сказала она. — Но мне не нравятся ваши слова о сведении счётов с ним в такое время. Как выразился Мерлин, я хочу избежать этого столкновения, и не по одной причине.

— Обещаю, что так далеко дело не зайдёт, — заверил он. — Я бросаю кости, как надо. Я хорошо научился играть на слух. И готов отсрочить удовлетворение.

— Мерлин?… — сказала она.

— В этом он прав, — подтвердил я. — Он самый прожжённый коммивояжёр на Юго-Западе.

— Боюсь, что это понятие мне незнакомо.

— На Отражении-Земле, где мы оба жили, это высокоспециализированное искусство. Фактически, он даже сейчас применяет его на тебе.

— Ты думаешь, он может сделать то, о чём говорит?

— Я думаю, он хорошо умеет получать то, чего хочет.

— Точно, — подтвердил Люк. — А поскольку мы оба здесь хотим одного и того же, то, мне думается, будущее для нас открыто.

— Понимаю то, что вы имеете в виду, — сказала она. — Насколько большой опасности вы подвергнетесь из-за этого, Ринальдо?

— Я буду в такой же безопасности, как и здесь, в Эмбере.

Она улыбнулась.

— Ладно, я поговорю с Джулианом, — согласилась она. — И вы сможете отправиться к нему посмотреть, что можно узнать у Далта.

— Минутку, — попросил я. — Сегодня то и дело шёл снег и там, внизу, дует очень скверный ветер. Люк только что явился из Отражения с более умеренным климатом и плащ на нём довольно тонкий. Разреши мне дать ему кое-что потеплее. У меня есть хороший толстый плащ и он может взять его, если сочтёт подходящим.

— Действуйте, — разрешила она.

— Мы тотчас же вернёмся.

Она поджала губы, а затем кивнула.

Я передал Люку пояс с оружием и он пристегнул его. Я знал, что она поняла, что мы просто хотим с ним поговорить несколько минут наедине. И, безусловно, знала, что я это знал. И мы оба знали, что она мне доверяет, что одновременно и облегчает моё существование, и осложняет его.

Я собирался уведомить Люка о предстоящей коронации в Кашере и о некоторых других делах, пока мы идём по коридору к моим покоям. Однако я подождал, пока мы порядком не удалились от гостиной, так как у Виалы необыкновенно острый слух. Но это позволило Люку захватить инициативу и он начал говорить первым.

— Что за странное развитие событий, — сказал он, а затем добавил: — Она мне нравится, но у меня такое ощущение, будто она знает больше, чем говорит.

— Вероятно, это правда. Думаю, мы все такие.

— Ты тоже?

— Нынче — да. Обстоятельства вынуждают.

— Ты знаешь об этой ситуации ещё что-нибудь, что следует знать мне?

Я покачал головой.

— Ситуация эта нова и она сообщила тебе всё, что знаю о ней я. А ты, наверное, знаешь что-то, чего не знаем мы?

— Нет, — ответил он. — Для меня она также полная неожиданность. Но я должен вмешаться в неё.

— Полагаю, нужно.

Мы теперь приближались по коридору к моим покоям и я счёл необходимым подготовить его.

— Через минуту мы будем у меня в комнате, — предупредил я, — и я просто хочу, чтобы ты знал. Твоя мать там. Она в безопасности, но ты найдёшь её не слишком разговорчивой.

— Я знаком с результатом того заклинания, — сказал он. — И помню также, что, по твоим словам, ты знаешь, как его снять. Так что… Это приводит нас к следующему. Я понял. Наш план отправиться потолковать с Маской и твоим братцем немного откладывается.

— Не так уж надолго, — возразил я.

— Мы, однако, не знаем, сколько у меня уйдёт на это времени, — продолжал он. — А что, если дело затянется? Или если случится что-то, способное надолго задержать меня?

Я бросил на него быстрый взгляд.

— Люк, что у тебя на уме? — спросил я.

— Не знаю. Я просто строю предположения. Идёт? Люблю планировать загодя. Скажем, у нас получается задержка с этой атакой…

— Ладно, говори, — сказал я, когда мы приблизились к моей двери.

— Я имею в виду вот что, — продолжил он. — Что, если мы попадём туда слишком поздно? Предположим, мы прибываем, а твой брат уже прошёл ритуал Превращения?

Я пихнул дверь, открыл её и придержал, пока он проходил. Мне не хотелось думать об упомянутой возможности, так как я помнил отцовские рассказы о тех моментах, когда он встречался с Брандом и сталкивался с этой сверхъестественной силой.

Люк вошёл в комнату, я щёлкнул пальцами и множество масляных ламп тотчас ожило, их пламя потрепетало миг, прежде чем перейти к ровному свечению.

Ясра находилась прямо напротив входа, держа на вытянутых руках кое-что из одежды. Какой-то миг я растерялся, потому что не знал, какова будет его реакция.

Он остановился, разглядывая её, а затем приблизился, позабыв про разговор о делах Юрта. Рассматривал он её секунд, наверное, десять, и я обнаружил, что мне становится как-то неуютно. Затем он, посмеиваясь, заметил:

— Она всегда любила приодеться, но совместить эту любовь с чем-то полезным ей было не по силам. Надо отдать должное Маске, хотя он и не уловил мораль происходящего.

Затем он повернулся ко мне.

— Нет, вероятно, она очнётся злой, как мокрая кошка, и кинется в атаку, — размышлял он вслух. А затем заметил:

— Она, кажется, не держит упомянутый тобою плащ.

— Я его достану.

Я подошёл к шкафу, открыл его и достал тёмный меховой плащ. Когда мы поменялись плащами, он провёл рукой по меху.

— Мантикора? — спросил он.

— Это волк, — уточнил я Затем я повесил его плащ в шкаф и закрыл дверцу. Люк в это время облачался.

— Как я говорил, когда мы шли сюда, что вероятна возможность, что я не вернусь.

— Ты этого не говорил, — поправил я.

— Такими словами не говорил, — признался он. — Но какая разница, большая будет задержка или малая? Суть в том, что если Юрт проходит ритуал и ему удастся приобрести те способности, к которым он стремится, до того, как мы успеем что-то сделать? И что, если меня тогда не будет там, чтобы вовремя попасть на помощь?

— Тут много нюансов, — возразил я.

— Именно это и отличает нас от проигравших. Хороший плащ.

Он двинулся к двери, оглянулся на меня и Ясру.

— Ладно, — сказал я. — Ты спускаешься туда. Далт отрубает тебе голову и играет ею в футбол, а потом появляется Юрт десяти футов ростом и пылает огнём. Это я предположения строю. Каким образом мы в такой ситуации не проиграем?

Он вышел в коридор, я последовал за ним, снова щёлкнув пальцами и оставив Ясру в темноте.

— Тут дело в знании вариантов выбора, — нравоучительно сказал он мне, пока я запирал дверь.

Затем я зашагал с ним в ногу, когда он направился обратно по коридору.

— Лицо, получившее подобную силу, приобретает также и уязвимость, такую же, как и у источника, — сообщил он.

— Что ты подразумеваешь под этим? — спросил я.

— Конкретно не знаю. Но мощь в Замке можно использовать против лица, наделённого мощью в этом самом Замке. Это-то я узнал точно из записей Шару. Но мамуля отобрала их у меня прежде, чем я прочёл до конца, и больше я их не видел. Никогда никому не доверяй — такое, по-моему, её правило.

— Ты говоришь?…

— Я говорю, что если со мной что-то случится и он выйдет в этой игре победителем, то, значит, она знает какой-то особый способ уничтожить его.

— О?!

— Я также уверен, что её придётся спрашивать об этом очень вежливо.

— Мне почему-то кажется, что это я уже знаю.

Люк издал невесёлый смешок.

— Так скажи ей, что я закончил вендетту, что я удовлетворён. А потом, в обмен на помощь, предложи ей цитадель.

— А что, если ей покажется этого мало?

— Черт! Тогда преврати её обратно в вешалку. Парня-то ведь всё равно можно убить. Мой родитель умер всё-таки от стрелы в горло, несмотря на свои фантастические силы. Смертельный удар есть смертельный удар. Просто дело в том, что нанести его такому парню намного труднее.

— Ты действительно думаешь, что этого хватит?

Он остановился и, нахмурившись, посмотрел на меня.

— Она будет спорить, но, конечно, согласится, — уверенно сказал он. — Это ведь будет для неё возвышением. И она захочет отомстить Маске так же сильно, как и вернуть себе кусок своих прежних владений. Но не доверяй ей. Что бы она ни обещала, она никогда не будет довольна меньшим, чем принадлежало ей ранее. Она будет интриговать. Она будет хорошей союзницей до завершения дела. А потом тебе придётся подумать, как защититься от неё. Если не…

— Если не что?

— Если я не придумаю что-нибудь, чтобы упрочить эту сделку.

— Например?

— Пока не знаю. Но не снимай этого заклинания, пока мы с Далтом не разберёмся между собой. Идёт?

— Минутку, — окликнул я его. — Что ты задумал?

— Ничего особенного, — ответил он. — Как я сказал королеве, я просто намерен сыграть с закрытыми глазами.

— Иногда у меня возникает такое ощущение, будто ты такой же хитрый, как изображаешь её, — откровенно сказал я.

— Надеюсь, так и есть, — ответил он. — Но существует разница. Я честен.

— Я сомневаюсь, что купил бы у тебя подержанный автомобиль, Люк.

— Каждая заключённая мною сделка — особая, — уведомил он меня. — А для тебя всегда припасено самое лучшее.

Я взглянул на него, но он хорошо владел выражением лица.

— Что ещё я могу сказать? — добавил он, быстро показывая на гостиную.

— Теперь уже ничего, — ответил я и мы пошли к королеве.

Когда мы вошли, Виала повернула голову в ту сторону, где раздались наши шаги, и лицо её было так же непроницаемо, как и у Люка.

— Теперь, я полагаю, вы одеты как надо? — осведомилась она.

— Да, безусловно, — подтвердил он.

— Тогда давайте приступим, — предложила она, поднимая левую руку, в которой оказался Козырь. — Подойдите, пожалуйста, сюда.

Люк приблизился к ней и я последовал за ним. Я увидел, что она держала Козырь Джулиана.

— Положите руку мне на плечо, — проинструктировала она его.

— Хорошо.

Он положил руку, а она потянулась, нашла Джулиана и заговорила с ним. Вскоре в разговор вступил и Люк, объясняя, что он намерен сделать. Я расслышал, что Виала говорит, будто она одобряет этот план.

Спустя несколько мгновений я увидел, как Люк поднял свободную руку и протянул её. А также увидел тёмный силуэт тянущегося к нему Джулиана, хотя я и не участвовал в Козырной связи. Это произошло потому, что я вызвал своё логрусово зрение и стал чувствителен к таким вещам. Логрус потребовался мне для своевременности, и я не желал, чтобы Люк улетучился прежде, чем я сделаю свой ход.

Я положил руку ему на плечо и двинулся одновременно с ним.

— Мерлин! Что ты делаешь! — услышал я окрик Виалы.

— Я хотел бы посмотреть, что происходит, — отозвался я. — Когда дело решится, я тут же вернусь домой, — и радужные врата закрылись за мной.

Мы стояли, освещённые мерцающим светом масляных ламп в большом шатре. Снаружи шумел ветер и слышался звук шевелящихся ветвей. Джулиан стоял лицом к нам. Он выронил руку Люка и рассматривал его ничего не выражающим лицом.

— Значит, ты и есть убийца Каина, — произнёс он.

— Да, — ответил Люк.

А я вспомнил, что Джулиан и Каин всегда были особенно близки друг к другу. Если бы Джулиан убил Люка и заявил о завершении вендетты, то, уверен, Рэндом лишь кивнул бы и согласился. Наверное, даже улыбнулся бы. Трудно сказать. Будь я Рэндомом, то только приветствовал бы устранение Люка со вздохом облегчения. Фактически, это была одна из причин моего перехода вместе с Люком. Что, если все это дело подстроено? Я не мог себе представить, чтобы Виала приняла участие в этом, но её могли легко обмануть Джулиан и Бенедикт. Что, если Далта вообще тут нет?

Если, допустим, есть, и просит он голову Люка? В конце концов, он ведь довольно недавно пытался убить Люка. Мне приходилось признавать такую возможность и сейчас, а также признавать, что Джулиан — самый вероятный кандидат на участие в таком замысле. Для блага Эмбера.

Взгляд Джулиана встретился с моим и я надел такую же маску бесстрастия, как и у него.

— Добрый вечер, Мерлин, — поздоровался он. — Ты играешь какую-то роль в этом плане?

— Добрый вечер. Я наблюдатель, — ответил я. — Все прочее, что я, возможно, сделаю, будет продиктовано обстоятельствами.

Откуда-то снаружи я услышал вой адской гончей.

— Только не мешай, — отозвался Джулиан.

Я улыбнулся.

— У колдунов есть особые способы оставаться незаметными.

Он снова изучил меня взглядом, гадая, не подразумеваю ли я какую-нибудь угрозу.

Затем он пожал плечами и повернулся туда, где лежала на столе развёрнутая карта, прижатая с углов камнем и кинжалом. Он указал, что Люку следует присоединиться к нему, и я последовал за ними.

Карта изображала западную опушку Ардена и он указал на ней наше местоположение. Гарнат находился к югу от неё, а Эмбер к юго-востоку.

— Наши войска расположены здесь, — прочертил пальцем он. — А у Далта здесь. — Он провёл ещё одну линию примерно параллельно нашей.

— А силы Бенедикта? — спросил я.

Он взглянул на меня, слегка нахмурившись.

— Люку полезно знать, что такие силы есть, — отчеканил он, — но не их численность, местонахождение и задачи. Таким образом, если Далт захватит его в плен и допросит, у него будет много причин для беспокойства и никаких сведений для действий.

— Хорошая мысль, — кивнул Люк.

Джулиан снова показал на место между двумя фронтами.

— Вот тут я встречался с ним, когда мы вели переговоры, — объяснил он. — Это ровное место, видное днём обоим сторонам. Я предлагаю снова воспользоваться им для вашей встречи.

— Ладно, — согласился Люк, и я заметил, что когда он говорил, кончики пальцев Джулиана поглаживали рукоять лежавшего перед ним кинжала. А затем увидел, что рука Люка небрежным движением опустилась к поясу и легла там чуть слева, рядом с его собственным кинжалом.

Затем Люк и Джулиан одновременно улыбнулись друг другу и продолжали это делать несколько затянувшихся секунд. Люк казался крупнее Джулиана и я знал, что он проворен и силён. Но за плечами Джулиана стоял многовековой опыт владения оружием. Я думал, как бы мне вмешаться, если кто-то из них сделает первый ход в отношении другого, потому что знал, что попытаюсь их остановить. Но затем, словно по внезапному согласию, они отпустили оружие и Джулиан сказал:

— Позвольте мне предложить вам бокал вина.

— Я бы не возражал, — согласился Люк, а я думал, не удерживало ли их от схватки моё присутствие. Вероятно, нет. У меня возникло впечатление, что Джулиан просто хотел ясно выразить свои чувства, а Люк хотел дать тому понять, что ему наплевать. И действительно, я не знаю, на кого бы поставил.

Джулиан поставил на стол три стакана, наполнил их вином «Лучшее Бейля» и жестом предложил нам не стесняться, пока затыкал пробкой бутылку. А потом взял оставшуюся чашку и отпил большой глоток прежде, чем я и Люк успели хотя бы понюхать своё вино. Это была гарантия, что нам не грозит отравление и что он хочет поговорить о деле.

— Когда я встречался с ним, мы оба приводили с собой двух воинов, — сказал он.

— Вооружённых? — уточнил я.

Он кивнул.

— На самом деле больше для виду.

— Вы встречались конные или пешие? — спросил Люк.

— Пешие, — ответил он. — Мы оба одновременно покинули места дислокации войск и шли одинаковым шагом, пока не встретились посередине, в нескольких сотнях шагов от каждой стороны.

— Ясно, — сказал Люк. — Никаких неожиданностей?

— Никаких. Мы поговорили и вернулись.

— Когда это было?

— Ближе к закату.

— Он показался человеком с нормальной психикой?

— Я бы сказал, что да. Я считаю определённую надменность поз и несколько оскорблений в адрес Эмбера нормальным для Далта.

— Вполне понятно, — обронил Люк. — И он хотел заполучить или меня, или мою мать, или нас обоих… А если не получит, угрожал атакой?

— Да.

— Он намекал на то, зачем мы ему понадобились?

— Нет.

Люк пригубил вина.

— Он уточнял, какими мы ему нужны — живыми или мёртвыми?

— Да. Вы нужны ему живыми, — ответил Джулиан.

— Какие же у тебя впечатления?

— Если бы я выдал тебя ему, то избавился бы от тебя, — сказал Джулиан. — А если плюну ему в глаза и вступлю в бой, то избавлюсь от него. Так или иначе я в выигрыше.

Затем его взгляд переместился на чашу с вином, которую Люк взял левой рукой, и глаза его на мгновение расширились. Я понял, что только сейчас он заметил, что на пальце Люка кольцо Виалы.

— Похоже, мне всё равно придётся убить Далта, — сделал он вывод.

— Считаешь ли ты, что он и в самом деле нападёт? — невозмутимо продолжал Люк. — Есть ли у тебя какие-нибудь мысли относительно того, откуда он взялся? Какие-нибудь намёки на то, куда он может направиться, когда уберётся отсюда, если он сумеет это сделать?

Джулиан поболтал в чашке вино.

— Я обязан исходить из предположения, что он говорит серьёзно и собирается напасть. Когда мы впервые прознали о продвижении его войска, он двигался по направлению от Бегмы и Кашеры, вероятно, из Эрегнора, поскольку часто там околачивался. А насчёт того, куда он хочет податься, когда уберётся отсюда, я ничего не знаю, и твои догадки не хуже, чем догадки любого другого.

Люк быстро хлебнул вина, но на долю секунды запоздал и не успел скрыть лёгкой улыбки. Нет, тут же сообразил я, — догадки Люка гораздо лучше, чем у любого другого. Они чертовски лучше. Я и сам хлебнул вина, так как не знал, какое выражение на лице приходится скрывать.

— Спать можете здесь, — сказал Джулиан. — А если голодны, то я распоряжусь принести еды. Мы устроим вам эту встречу на рассвете.

Люк покачал головой.

— Сейчас, — он ещё раз тонко и выразительно продемонстрировал кольцо.

— Нам желательно обделать дело немедленно.

Джулиан несколько мгновений изучал его взгляд, а затем сказал:

— Вас будет не очень-то хорошо видно с обеих сторон, особенно если учесть, что идёт снег. Из-за какого-то мелкого взаимонепонимания может произойти нападение.

— Если оба моих спутника будут нести большие факелы и если оба его сделают то же самое, — предложил Люк, — то мы будем видны обеим сторонам с нескольких сотен ярдов.

— Возможно, — согласился Джулиан. — Ладно. Я отправлю сообщение в его лагерь и выберу тебе в сопровождающие пару слуг.

— Я уже знаю, кого я хочу в спутники — тебя и Мерлина.

— Ты любопытная личность, — заметил Джулиан. — Но я согласен. Я бы хотел быть там, если что-то случится.

Джулиан отошёл к входу в шатёр, откинул полог и, вызвав офицера, поговорил с ним несколько минут. Пока это происходило, я спросил:

— Ты знаешь, что делаешь, Люк?

— Разумеется, — отозвался он.

— У меня такое ощущение, что это несколько иное, чем игра на слух, — сказал я. — Есть какие-то причины, по которым ты не можешь рассказать мне о своём плане?

Он с минуту разглядывал меня, а затем сказал:

— Я лишь недавно понял, что я тоже сын Эмбера. Мы встретились и увидели, что чересчур похожи друг на друга. Ладно. Это хорошо, что мы можем заняться бизнесом. Верно?

Я позволил себе нахмуриться, так как не был уверен, что именно он пытается сказать.

Он слегка пожал мне плечо.

— Не беспокойся, — сказал он. — Ты можешь мне доверять. Не то, что у тебя есть какой-то выбор. Позже, возможно, будет. Однако я хочу, чтобы ты помнил — что бы ни случилось, ты не должен вмешиваться.

— А что, по-твоему, может случиться?

— У нас для предположений нет времени, — сказал он. — Поэтому предоставь делу идти своим чередом и помни всё, что я сказал тебе этим вечером.

— Как ты выразился? У меня в данном случае нет выбора.

— Я хочу, чтобы ты помнил это и позже, — сказал он, когда Джулиан отпустил полог и повернулся к нам.

— Ловлю тебя на предложении перекусить, — крикнул ему Люк. — Как насчёт тебя, Мерлин? Голоден?

— Господи! Нет! — испугался я. — Я только что просидел на официальном обеде почти до конца.

— О? — вопросил он почти небрежно. — По какому случаю?

Я засмеялся. Это было чересчур для одного дня. Я собрался сказать ему, что у нас нет времени и кроме всего, случай неподходящий. Но как раз в этот момент Джулиан поднял полог и позвал ординарца, и мне захотелось щёлкнуть по самолюбию Люка, просто для того, чтобы посмотреть, как это подействует на его самообладание.

— А, в честь премьер-министра Бегмы, Оркуза, и нескольких его людей,

— объяснил я столь же небрежно.

Он некоторое время молчал, ожидая. Я притворился, будто потягиваю вино. Потом я опустил стакан и добавил:

— Вот и все.

— Брось, Мерлин! Из-за чего все дело-то? В последнее время я был с тобой относительно честен.

— О? — произнёс я.

С минуту мне думалось, что он не увидит в этом юмора, но затем он тоже засмеялся.

— Иногда жернова богов вращаются слишком быстро, чёрт возьми, и нас с головой засыпает перемолотым, — заметил он. — Слушай, как насчёт того, чтобы отдать мне это даром? У меня в обмен нет сейчас ничего краткого. Чего ему надо?

— Ты не забудешь, что до завтрашнего дня это секрет?

— Идёт! Что произойдёт завтра?

— Арканс, герцог Шадбурна, будет коронован в Кашере.

— Мать-перемать! — кратко выразился Люк. Он быстро взглянул на Джулиана, потом снова на меня. — Со стороны Рэндома это был чертовски умный выбор, — признал он через некоторое время. — Не думал, что он будет действовать так быстро.

Он долгое время стоял, уставившись в пространство. А затем сказал:

— Спасибо.

— Помогает это тебе или вредит? — спросил я.

— Мне или Кашере? — уточнил он.

— Я не провожу такого тонкого отличия.

— Это хорошо, потому что я не знаю, как к этому отнестись. Мне нужно немного пораскинуть мозгами. Уяснить себе общую картину.

Я уставился на него и он снова улыбнулся.

— А сообщение-то интересное, — добавил он. — У тебя есть для меня ещё что-нибудь?

— Этого хватит.

— Да, вероятно, ты прав, — согласился он. — Перегрузка системы нежелательна. Думаешь, старик, мы теряем хватку в простых делах?

— За то время, что мы знаем друг друга, ни разу такого не замечал, — ответил я.

Джулиан опустил полог, вернулся к нам и отыскал свой стакан с вином.

— Поесть принесут через несколько минут, — сказал он Люку.

— Спасибо.

— По словам Бенедикта, — сказал Джулиан, — ты сообщил Рэндому, что Далт — сын Оберона.

— Да, — подтвердил Люк. — И потом, он прошёл Лабиринт. Это что-нибудь меняет?

— Мне не впервой хотеть убить родственника, — пожал плечами Джулиан.

— Кстати, ты ведь мне племянник, не так ли?

— Так… дядя.

Джулиан снова взболтал содержимое своего стакана.

— Ну, добро пожаловать в Эмбер, — проговорил он. — Я слышал прошлой ночью баньши. Интересно, нет ли тут какой-то связи?

— Это к переменам, — высказал своё мнение Люк. — Это означает, что предстоит смерть, не правда ли?

— Не всегда. Иногда они просто появляются в поворотных пунктах для драматического эффекта.

— Жаль, — молвил Джулиан. — Но всегда можно надеяться.

Я думал, Люк скажет ещё что-то, но Джулиан заговорил опять прежде, чем он успел открыть рот.

— Насколько хорошо ты знал своего отца? — спросил он.

Люк чуть напрягся, но ответил:

— Возможно, не настолько хорошо, как большинство. Не знаю. Он был похож на коммивояжёра. Все время появлялся и исчезал. Долго у нас обычно не задерживался.

Джулиан кивнул.

— Каким он был с виду ближе к концу? — поинтересовался он.

Люк принялся изучать свои руки.

— Он был не совсем нормален, если ты это имеешь в виду, — сказал на конец он. — Как я уже говорил Мерлину, по-моему, предпринятый им процесс приобретения тех его сил мог несколько нарушить его психику.

— Никогда не слышал этой истории.

Люк пожал плечами.

— Подробности не так важны. Главное — результат.

— Ты говорил, что до этого он был неплохим отцом.

— Черт, откуда я знаю? У меня никогда не было другого отца для сравнения с ним. А почему ты спрашиваешь?

— Любопытство. Об этой части его жизни я ничего не знал.

— Ну, а каким он был братом?

— Шалым, — ответил Джулиан. — Мы с ним не очень-то ладили. И потому старались держаться подальше друг от друга. Однако, он был умён. И талантлив. Имел склонность к искусству. Я просто пытаюсь понять, насколько ты мог пойти в него.