9

Сначала мне показалось, что это просто освещение, хотя я не был уверен. Оно что-то делало со мной или для меня, но я не знал что именно. Оно также способствовало затруднению понимания некоторых аспектов моего естества. В то же время…

Я вошел в Балкин, внутрь этой огромной, черной, сверкающей каменной глыбы, и направился вдоль тоннеля. В самой верхней комнате я некоторое время висел над водой. Там явно присутствовала чужеродная могущественная сила. Она проникала в каждую клеточку моего естества. В некотором роде она была очень разрушительной; я явственно ощущал ее разряды на многих уровнях. Тем не менее я решил продолжить изучение физической структуры и внутреннего устройства горы.

Маршрут, по которому должны будут проследовать будущие волшебники, был явно обозначен на нефизическом уровне специфическими метками. Он включал ряд станций силового воздействия. Я проследовал на следующий пункт и там тоже некоторое время медитировал. Если это должно помочь им обрести иной уровень энергии, то возможно послужит и мне.

Как долго я проторчал на следующей станции, я не мог определить. Долгое время я верил, что предаюсь своим мечтам и, погружаясь в них, забываю о времени. Лишь позднее ко мне закралось сомнение, когда я ощутил нагнетание и увеличение мощности той силы, на волнах которой я блаженствовал. Я быстро помчался по ее следу, к источнику могущественной энергии, и обнаружил его в центре блистающего у подножия горы города. Сила исходила от сидящих по кругу колдунов. Именно в это время я осознал, что уже довольно поздно и вечер в разгаре. Это означало, что посвящение вот-вот начнется, а энергия будет наполнять гору в течение всей ночи. Я бросился обратно, к следующей станции, следуя своим собственным побуждениям. Я хотел наполнить себя, так как чувствовал, что новая энергия поможет восполнить пробелы памяти.

Кое-что странное произошло на четвертой станции, я услышал голос – мучительно знакомый – обращающийся непосредственно ко мне, даже с намеком на некую интимность.

– Фаней, – говорил он, – Фаней.

Это был мужской голос, и мне показалось, будто я понимаю смысл сказанного слова. Голос звучал настойчиво и сурово, в нем чувствовалось приказание. Фаней. Может это мое имя, затерянное в далеком прошлом и предъявленное в такой форме? Нет, пожалуй, это неверно. Фаней.

– Фаней! – прозвучало более повелительно.

Вместе со словом во мне запульсировало чувство долга, зажглось желание следовать непонятному приказу. Но сознание, что это нарушит мои планы, подавило стремление подчиняться.

Я расширялся и сжимался, судорожно метаясь по помещению и отыскивая средство избавления от принуждения.

– Фаней!

Ничего. Здесь не было ничего такого, на чего могло быть направлено непонятное приказание, что могло утолить чувство долго.

Я двинулся дальше. Гора наливалась все большей энергией и силой. На следующей станции напряжение было чуть меньше, поэтому я остался здесь чуть подольше. Я снова утратил чувство времени и впал в блаженное состояние транса, которое резко оборвалось приближением процессии кандидатов. Я тотчас бросился к следующему пункту, чтобы мне никто не мешал.

Шестая станция показалась мне самой дружелюбной. Я размяк и разнежился; заполнив все пространство, я стал впитывать и поглощать бьющую ключом энергию.

Казалось прошло совсем немного времени, но я вновь услышал их приближение. На этот раз я даже не пошевелился. Мне не хотелось двигаться, кроме того, мне пришло в голову, что будет полезно и поучительно посмотреть церемонию ритуала.

Я наблюдал за ними, вот они вошли и встали на свои места. Когда началась речь, я обнаружил, что мое внимание приковано к тому, кого звали Лариком. Я стал внимательно разглядывать его, поняв, почему он заинтересовал меня. Это было чрезвычайное открытие и я еще долго был ошарашен его эффектом, когда мой взор обратился к Полю. Меня поразили изменения происшедшие с ним.

Он согнулся и скрючился, длинные безобразные руки болтались почти у земли. Однако беглое обследование и ощупывание тела показало мне, что его руки, такие отталкивающие, пухлые и длинные, на самом деле не длиннее его собственных рук. Тем не менее он не мог не заметить этого. И если это не беспокоит его, то я не понимаю, почему это должно беспокоить меня.

Но это беспокоило и тревожило.

Дальнейшее обследование выявило, что Поль единственный из всех участников, кто подвергся анатомическим преобразованиям. Только я сделал такой вывод, как началось новое изменение в области плеч и живота. Теперь я мог обнаружить источник метаморфоз и сразу же определил, что уродства вызваны Лариком. Но мотивы его поступка были мне непонятны, так как мысли колдуна становятся абсолютно непостижимы, когда дело касается его собрата. А все остальные головы не содержали не единой плохой мысли, они были полностью поглощены созерцанием и пребывали в состоянии транса.

Я подождал конца церемонии и двинулся вместе с ними к следующей станции. Удастся выяснить, что кроется под действиями Ларика или нет, меня не столь занимало. Мне хотелось уяснить методику магического воздействия на Поля.

Я очень тщательно осмотрел и исследовал следующее превращение. Все это можно было более точно назвать передачей или перенесением. Как только нога Поля превратилась в огромную уродливую лапу, я освободился и смог проследить то, что происходит вне горы. Я помчался, кружась словно вихрь по проспектам, где пространство сжимается как губка, а время летит подобно бешеному потоку, не подвластному ничьим законам. Я приблизился к Воротам – к снам, преследующим Поля, которые до сих пор видел лишь мельком. Скользнув в них, я оказался на мертвой земле и сразу столкнулся с вопящим существом, полумонстром, получеловеком с родимым пятном в форме дракона на правом предплечье.

– Брат мой, – обратился я к нему, – носи это еще чуть-чуть, покуда все служит человеческому обряду.

Но существо не могло или не захотело меня понять. Оно продолжало душераздирающе орать и биться своим изуродованным телом. Я наслал на него глубокий сон, и он забылся прямо там, в треугольнике серых выступающих камней. Мне хотелось помочь обоим, и Полю и тому чудовищу, хотя это совсем не приносило пользы лично мне. Я сам себя убедил, что в данный момент необходимо мое личное вмешательство – впервые – в дела других, для того чтобы дать благополучный исход всему, в том числе и удовлетворению моих интеллектуальных потребностей.

Но даже тогда я уже начал задумываться.

Еще несколько мгновений я рассматривал эту зачарованную землю, затем развернулся и отправился обратно. Надо мной полыхали молнии и гремели раскаты грома. Я вернулся на исходную точку и тут же уловил мысли в голове Ларика. Это были мысли об Авинконете и тех, кому он служил.

Первый проблеск понимания происходящего озарил меня.

Насладившись удовлетворением от проделанной работы, я последовал за процессией до следующей станции. Там я увидел, как произошла трансформация с другой ногой Поля. Это еще больше взволновало меня. Его мозг как и у остальных был во власти дурмана, это убедило меня в том, что он стал жертвой обмана. Хотя я мало знал, чтобы судить о людях, я подумал, что происходящее с ним совсем не справедливо и вовсе не честно, особенно то, что делает Ларик.

Когда мы подошли к следующей станции к уродству Поля добавилось кое-что еще. Один из участников умер. Конечно, он ничего не значил для меня, но в этот самый момент вновь прозвучало слово «Фаней». Я оглядел остальных, ожидая как они среагируют, но реакции не последовало. Конечно, мертвый человек мог отвлечь их от всего остального, хотя слово прозвучало довольно громко, а несколько мгновений спустя повторилось.

А затем еще раз.

Оно стало навязчивым в своих повторениях. Я сжался, затем расслабился и прислушался. Господи! Как глупо предполагать, что кто-то еще может услышать, если это адресовано только мне, мне одному. Где-то в глубине я сознавал, что понимаю его. Потом опять происшествие.

Тело было перенесено, ритуал пошел своим чередом, и Поль опять стал видоизменяться. В тот момент казалось, что все это не столь важно. Изменения происходили со мной, естественно не на том физическом уровне, что с Полем. Во мне быстро нарастали и крепли новые понятия – свободы воли и предопределенности. К несчастью у меня не было времени предаваться размышлениям, мое внимание было целиком поглощено самим превращением: изменился мой разум. Я придерживался негласной, хорошо усвоенной позиции – не вмешиваться в дела других. И я не вмешивался, так долго, сколько себя помню. Я вновь задумался над своей позицией и решил, что настало время исключений.

Мне не нравилось, что происходило с Полем, я не мог больше пускать все на самотек. Я должен что-то сделать, хотя – я не был уверен в этом полностью, что могло помочь ему вернуть прежний нормальный вид, чтобы он сам расправился со своими врагами, как сочтет нужным.

Я думал об этом все время, пока мы шли к конечной станции. Голос, твердящий «Фаней», исчез. Я предполагал, что Поль расстанется со своими ступнями. Я внимательно следил за Лариком в те моменты, когда он не руководил действом. Он внушал Полю мысли об Авинконете, где он станет пленником, как только кончится ночной ритуал.

Когда все покинули конечный пункт и вышли в огромную пещеру, я наблюдал как Ларик обездвижил Поля, наслав на него паралич. Затем он стал выводить остальных. Мне казалось, что я смогу снять чудовищную оболочку, удерживающую его в нише, но я колебался и не знал, что делать дальше.

Я последовал за первым кандидатом, чтобы познакомиться с заключительной процедурой ритуала. Я видел, что многих учеников встречали наставники, у выхода я заметил Маусглова.

Конечно.

У меня уже был план, когда я вернулся в пещеру. Внезапно я увидел того волшебника, который ночью навещал Поля по пути на Балкин. Я остановился и стал наблюдать. От человека исходила небывалая сила.

Он умело пользовался ей, я понял, что он хочет направить ее на Поля. Я немедленно бросился, надеясь помешать ему. Это было стремление помочь, а не узнать новый механизм силовой передачи. Меня заинтересовала голова чудовища, насаженная на кол. Не могло ли это пригодиться для спасения Поля?

Поль возвращался к своему прежнему виду, затем вновь маскировался. Я понял, что намеривался сделать волшебник, его действия никак не способствовали моему плану. Поль по-прежнему оставался в опасности.

Я вспомнил о теле Крендела, того огненно-рыжего человека, который недавно скончался. В данный момент никто не интересовался им, я проник в него и стал изучать, как оно работает. Я хотел бы, чтобы оно было в форме и готово исполнить поручение. В его форме я хотел встретить Маусглова, ожидавшего снаружи.

10

Маленький человек скользнул в золотистое отверстие в центре комнаты, оно тут же снова сомкнулось за ним. Пульсирующее сияние, оптический обман, взгляд сквозь любое пространство – все это далеко не исчерпывало всех возможностей роскошной комнаты. Вместе с тем глаз неотступно следил за удаляющимся человеком в черных одеждах, который проследовал сквозь высокую украшенную гобеленами стену и далее по аркообразной галерее, мимо колоннады света и тьмы.

Затем сверкающий хрусталик сжался, сверкнул и погас. Ибал откинулся на подушки. Внезапно его дыхание участилось и стало глубже; на лбу заблестели капельки пота.

Вонни, сидящая возле него на коленях, нежно промокнула его лицо голубым шелковым платочком.

– Совсем немного, – сказала она, – можно считать проход достаточным.

Он улыбнулся.

– Это просто напряжение, – признался он, – и, говоря по правде, не то, что я намеривался сделать вновь. Сейчас, однако…

– …все по-другому, – закончила она.

Он кивнул.

– Что ты собираешься делать?

– Набираться сил.

– Ты знаешь, я не это имела в виду.

– Хорошо. Набираться сил и забыть. Я протянул ему руку помощи. Мое благородство удовлетворено.

– Так ли? Правда?

Он вздохнул.

– В моем возрасте, слава и уважение – это все, что я могу себе позволить. Те дни, когда я увлекался подобными авантюрами, давно канули в прошлое.

Ее руки нежно скользнули по его волосам, обняли мускулистые плечи и погладили их. Затем она взяла бокал с холодным искрящимся вином и поднесла к его губам.

– Ты убежден в своей оценке случившегося? – наконец поинтересовалась она.

– Только боги знают, что еще может произойти! – воскликнул он. – Что-то крайне неестественное направило Маусглова ко мне. Тем более эта история о юноше, которому я покровительствовал. Странно, он оказался сыном старого Дета и был похищен Райлом Мерсоном. Мое благородство подсказывает, что я должен кое-что сделать для моего протеже, иначе Райл Мерсон погубит его. Что я и сделал. К счастью, единственное, что хотел Маусглов – это как можно быстрее переправить его обратно в Рондовал – я только что осуществил это.

– И этого достаточно?

– Конечно, нет, если бы он был моим учеником. Но я только сделал ему одолжение. Я слишком мало знаю его.

– Но… – начала она.

– Все, – ответил он.

– Нет, я не о том.

– Тогда что?

– То, что ты сказал в самом начале, разве это может быть правдой?

– Я забыл о чем говорил.

– Ты сказал, что это продолжение того, что произошло еще до рождения Поля…

– Я лишь предположил это.

– …это то, что ведет к войнам.

Он взял кубок из ее рук и отпил глоток.

– Да, я уверен в этом, – наконец изрек он.

– То, что вновь откроет дорогу тому бизнесу?

Он пожал плечами.

– Или полностью закроет его. Да. Я думаю, это может произойти – или этот Райл верит, что это может произойти. Опять все сначала.

Он отставил кубок, поднял руки и внимательно посмотрел на них.

– Поль, по-видимому, проявил излишний интерес к чему-то очень могущественному и сверхъестественному, – сказал он, – но на его пути встречаются надежные друзья.

– Я говорю не о Поле. Я думаю о ситуации в целом, частью которой он стал. Это место – целое сборище весьма искусных представителей магии. Подобное случается лишь раз в четыре года. По-моему, это больше, чем простое совпадение. Ты не думаешь, что нам следует обратить их внимание на случившееся?

Ибал рассмеялся.

– Остановись и задумайся на минутку, – произнес он сквозь смех. – Я думаю, это самое худшее, что можно предпринять. В этом конфликте есть привлекательные стороны для обоих кланов. Некоторые усмотрят в нем выгоду, некоторые нет. Неужели ты действительно думаешь, что мы сможем добиться консенсуса? Мы можем начать следующую войну прямо здесь, если ты, конечно, хочешь.

Пока он говорил, Вонни напряглась, ее глаза расширились от удивления.

– Господи! – воскликнула она. – Ты можешь быть прав!

– Так, а почему мы забыли о общей ситуации? – проговорил он. Он взял ее за руки. – И точно знаю, как взяться за это дело.

– По-моему у меня началась головная боль, – промолвила Вонни.

Маусглов не оглядывался назад. Он отнесся к колдуну, отправившему его в Рондовал, как к необходимости. Если магия обернется против него, то случится непоправимое. Но если она поможет ему, он будет несказанно благодарен. Пока он не встретился с Полем, он стремился избегать внимания колдунов, не признавал их. Он произнес слова благодарности Давстиру, покровителю воров, лишь он один оказывался полезным ему. Он молча молился ему, проваливаясь в космическую бездну и летя рядом со звездами.

Он обнаружил связку нитей заклинаний, которые оставил Поль, взялся за один узелок и произнес нужные слова. Затем повернулся и без всяких колебаний направился по запутанному лабиринту коридоров, ведущих в подземелье.

Он долго блуждал по холодным тоннелям с пляшущими тенями, прежде чем достиг входа, где огромная плита Поля возвышалась среди руин.

Пробираясь между валунами, он вышел к месту, где умирает эхо, а стены и крыша теряются из вида; к месту, где кружится голова от звериной вони, а факелы меркнут в кромешной мгле. Оно тоже было знакомо ему и он смело шагнул вперед, не испытывая той дрожи и трепета, которые испытывал несколькими месяцами раньше.

Многочисленные нагромождения чешуйчатых и шерстистых тел преграждали ему путь, большинство из них спало околдованным сном так же, как и он спал раньше. Некоторые предавались обычным дневным, недельным и месячным спячкам.

Идя к знакомой нише, он удивлялся тому, как когда-то сам спал здесь долгим сном. Он мог оказаться совсем в другом уголке мира, но где бы он не был, его постоянно влекло сюда – хотя эта склонность не доставляла ему удовольствия. Проспав магическим сном двадцать лет под одной оболочкой заклятия вместе с Лунной Птицей, в нем зародилось странное чувство – что-то очень напоминающее дружбу и привязанность к гигантскому дракону. Он много раз пытался объяснить для себя эту странную связь, придумывая сложные доказательства, основанные на собственной индивидуальности. Нет, ему совсем не нравились подобные размышления.

Подойдя к тому месту, где обычно отдыхал Лунная Птица, он в изнеможении прислонился к огромному валуну.

– Маусглов! Сколько времени мы не виделись!

Маусглов вздрогнул и отпрянул. Горный выступ оказался плечом дракона. Но он тут же успокоился и положил руку на плечо дракона.

– Да, я вернулся, – ответил он. – Случилась беда. Нам нужна твоя помощь.

Маусглов почувствовал, как зашевелилось огромное мощное тело. Лунная Птица начал вставать.

– Что случилось? – спросил он.

– Мы должны добраться до горы Анвил, отыскать там скипетр Поля и вернуть его ему.

– Он бросил его в огненный кратер. Он сам говорил об этом.

– Да, мне он тоже говорил…

– Но я вернулся и огонь умер. Сейчас там лишь серые камни. Но я не знаю, как глубоко я закопал его. Нужны инструменты.

Маусглов на мгновение задумался.

– Там есть комната, возле заднего двора, – проговорил он, вспоминая.

– Я пойду туда и поищу какие-нибудь инструменты. Встретимся во дворе.

– Мне легче доставить тебя туда. Это будет быстрее.

– Хорошо…

– Влезай!

Маусглов вскарабкался ему на спину. Минуту спустя они уже летели.

11

Поль проснулся от яркого света, бьющего прямо в лицо. Он повертел головой, стараясь уклониться от него, затем сел и открыл глаза.

Дверь в келью была приоткрыта.

Неужели кто-то шел к нему, а затем столкнулся с чем-то? Он прислушался. Из коридора не раздавалось не звука.

Он осторожно встал на ноги, прошел по келье и остановился в том месте, где стоял раньше, безуспешно пытаясь сотворить заклятие; там, где начали саднить его глаза.

Что это? Иллюзия? Чтобы помучить его?

Он протянул руки к дверному косяку, и потрогал его. Затем легонько толкнул дверь. Она чуть-чуть сдвинулась. В этот момент он почувствовал, что кто-то беззвучно смеется над ним. Все выглядело, как будто нечто неясное зловещее потешалось, видя его замешательство, его трепет – это нечто обитало за гранью реальности и не имело с ним ничего общего. Он застыл в ожидании повторения ужасного смеха, но везде царила тишина.

Наконец он рискнул идти вперед и вышел в коридор. Нигде никого не было.

– Что теперь? – думал он. Следует ли ему пройти тем маршрутом, которым шел Ларик? Или стоит обследовать замок? А может лучше спуститься во двор, взять одну из летающих лошадок и покончить со всем?

Последнее показалось ему более правильным. Улететь, спрятаться и подождать, когда силы вернуться к нему. Тогда он сможет отправиться в Рондовал, сбросить свою чудовищную оболочку, снова вернуться сюда и разнести это зловещее место в пух и прах, как когда-то на горе Анвил. Это лучше, чем остаться в логове врага совсем беспомощным и послушным как игрушка.

Он повернулся в сторону двора с конюшнями. В тот же момент он застыл на месте.

Бледное прозрачное пламя преграждало его путь.

– Угу, значит мой шанс не является в полном смысле шансом, – грустно произнес Поль.

– А он у тебя есть? – прозвучал знакомый иронический голосок у него в голове.

– Я пытаюсь отгадать, что мне останется.

– Как и в большинстве случаев, – прозвучал ответ. Теперь в нем проскальзывали миролюбивые нотки.

– Я не могу определить друг ты или враг.

– Мы – представители. Однажды мы уже помогали тебе.

– А теперь…

– А у тебя есть причины сомневаться в тех, кто раньше помогал тебе?

– У меня возникло чувство, что меня вовлекли в чужую игру.

– Я бы лучше сказал, что тебя вытянули оттуда.

– Ну это весьма спорное утверждение. Но вы говорите, что вы – представители. Представители чего?

– Перемены.

– Это слово можно понимать по-разному. Может вы уточните? Что-нибудь более конкретное?

– Две силы правят миром: наука и магия. Иногда они враждуют друг с другом. Мы представляем сторону магии.

– Но это место едва ли можно назвать оплотом технологии.

– Нет. Столкновения и сопоставления здесь не причем.

– Черт побери! Получить от вас ясный ответ, все равно что подоить дикую кошку. Почему вы не можете просто сказать мне, что здесь замешано?

– Правда – это священная штука и мы свято охраняем ее.

– Я думаю, вы хотите сотрудничать со мной?

– Именно поэтому мы помогаем тебе вновь.

Поль попытался перейти к внутреннему зрению. Теперь все прошло легко и гладко. Он уловил человеческие очертания внутри пламени – маленькая мужеподобная фигурка, голова ее склонилась на грудь, руки скрывались в длинных рукавах. Оранжевая нить вилась возле правой руки Поля, на дальнем конце ее колыхалось пламя. Поль схватил ее пальцами и сжал в руке, спутав клубок. Родимое пятно тут же откликнулось пульсацией.

– Теперь ты скажешь мне все, что я захочу… – начал он.