– А мне не надо ничего другого, – сказал Зимейстер и взялся за плоскогубцы.

Если мы будем смиренно дожидаться своей очереди, то умрем – после пыток. Даже если бы нам был известен ответ на вопрос, который их так интересует, нас бы все равно убили. В любом случае…

Значит, мы не будем просто стоять и смотреть, а попытаемся напасть на этих подонков – и тогда Мэри, Хал и я окажемся среди проигравших.

«Где бы вы ни были, кем бы вы ни были, – с отчаянием подумал я, – если вы можете сделать что-нибудь, сделайте это сейчас!»

Зимейстер взял Мэри за запястье и с силой приподнял ее руку. Когда он потянулся к ее пальцу плоскогубцами, Рождественский Призрак или кто-то из его приятелей появился в комнате у него за спиной.

Выскочив из Джефферсон-холла и бормоча проклятья сквозь сжатые зубы, я решил, что следующим типом, которому я врежу в глаз, будет Теодор Надлер из государственного департамента. Однако, обходя вокруг фонтана и направляясь в сторону студенческого Союза, я вспомнил про свое обещание позвонить Халу. И решил сначала поговорить с ним, прежде чем воспользоваться телефоном, который мне дал Вексрот.

Только сперва я выпил чашку кофе с пончиками. Именно сейчас, после тринадцати лет, проведенных здесь, я понял, что для того чтобы сделать пищу, которого они подают в Союзе, удобоваримой, потребовалось реверсировать в ней каждую молекулу – или во мне. За столиком в углу я заметил Джинни, и все мои благие намерения тут же улетучились. Я остановился и начал поворачиваться в ее сторону. Тут кто-то сдвинулся в сторону, и я увидел, что она сидит с парнем, которого я знаю. Я решил поговорить с ней в другой раз и вышел в вестибюль. Однако все телефоны оказались занятыми, поэтому я начал расхаживать взад-вперед, с чашкой кофе в руке. Шаг, еще шаг. Глоток, еще глоток.

У себя за спиной я услышал чей-то голос:

– Привет, Кассиди! Иди сюда, вот парень, о котором я тебе рассказывал!

Повернувшись, я увидел Рика Лидди, который имел ответы на все вопросы, кроме одного: что делать с дипломом, который он должен был получить в июне. С ним рядом была его более высокая копия, одетая в фирменную футболку Йельского университета.

– Фред, это мой брат Пол. Приехал навестить меня, – сказал он.

– Привет, Пол.

Я поставил чашку кофе на выступ в стене и начал протягивать ему левую руку. Вовремя опомнившись, я поменял ее на правую, чувствуя себя при этом полным идиотом.

– Он у нас вроде Вечного Жида, – продолжал рекламировать меня Рик, – или Дикого Охотника. Человек, который никогда не закончит университет. Персонаж бесчисленных баллад и куплетов: Фред Кассиди – Вечный Студент.

– Ты забыл упомянуть Летучего Голландца, – сказал я. – Увы, перед тобой – доктор Кассиди, черт побери!

Рик начал смеяться.

– Это правда, что вы любите лазать по ночам? – спросил Пол.

– Иногда, – ответил я, чувствуя, что между нами уже почти разверзлась громадная пропасть. Проклятая овечья шкура начинает взимать свою дань. – Да, это правда.

– Вот здорово! – воскликнул Пол. – В самом деле здорово. Я всегда хотел познакомиться с настоящим Фредом Кассиди – лазателем.

– Боюсь, что ваша мечта сбылась, – проворчал я.

Тут кто-то повесил трубку, и я бросился к телефону.

– Прошу меня извинить.

– Конечно. До встречи, Фред. О, пардон… док.

– Было приятно познакомиться.

Набирая номер телефона Хала в обратном порядке, я чувствовал, как меня охватывает странная депрессия. Короткие гудки. Тогда я позвонил Надлеру. Девушка на другом конце провода попросила меня оставить номер, по которому со мной можно связаться, и предложила передать Надлеру мое сообщение. Я отказал ей по обоим пунктам. Потом снова набрал номер Хала. На этот раз я дозвонился, причем, как мне оказалось, мой приятель схватил трубку еще до того, как отзвенел первый сигнал.

– Да? Алло?

– Ты что, бежал издалека? – поинтересовался я. – Отчего же ты запыхался?

– Фред! Черт возьми, наконец-то!

– Извини, что не позвонил раньше. Тут столько всего произошло…

– Я должен с тобой увидеться!

– Именно это я и собирался сделать.

– Где ты сейчас находишься?

– В студенческом Союзе.

– Там и оставайся. Нет! Подожди минутку.

Я ждал десять или пятнадцать секунд.

– Я пытаюсь придумать место, о котором ты помнишь, – сказал Хал. А потом добавил: – Послушай, если поймешь, о чем я говорю, не называй это место вслух. Около двух месяцев назад ты поспорил со студентом-медиком по имени Кен. Такой худой парень, всегда ужасно серьезный. Помнишь, где это было?

– Нет, не помню, – ответил я.

– Уж не знаю точно, о чем вы спорили, но закончился ваш разговор так: ты заявил, что доктор Ричард Джордан Гэтлинг сделал больше для развития современной хирургии, чем Халстед. Он спросил у тебя, какую новую технику разработал доктор Гэтлинг, а ты ответил ему, что Гэтлинг изобрел пулемет. Он сказал, что это не смешно, и ушел. А ты обозвал его ослом, который верит, что получит Святой Грааль, когда закончит университет, а не диплом, дающий ему возможность помогать людям… Вспомнил, где все это происходило?

– Теперь да.

– Хорошо. Пожалуйста, отправляйся туда и подожди.

– Ладно. Все понял.

Хал повесил трубку, и я последовал его примеру. Странно. Разговор начал меня беспокоить. Хал сделал очевидную попытку скрыть место нашей встречи. Почему? От кого? И сколько их?

Я быстро ушел с территории Союза, потому что упомянул о нем в нашем разговоре. Через три квартала на север от студенческого городка я свернул в боковую улицу и прошел еще два квартала. Там был маленький книжный магазин, в который я любил заглядывать примерно раз в неделю, чтобы посмотреть на новые поступления. Мы часто ходили туда вместе с Халом.

Я провел в задней части магазина примерно полчаса, разглядывая перевернутые заголовки. Время от времени пытался прочитать страничку или две – просто для того, чтобы попрактиковаться в чтении новым для меня способом: а вдруг придется оставаться «перевернутым» еще достаточно долго. Первым предложением была одна из «йенсеП ытчеМ анэмирреБ аножД», в которой я нашел странный личный намек:

зарбо йыньлакрез йовс юяногод Я

уродирок оп ясйишвачмУ

лоп тюалитсу икчосук иоМ

Я раздумывал, купить ли эту книгу, как вдруг почувствовал, что кто-то положил мне на плечо руку.

– Фред, пошли.

– Привет, Хал. Я как раз размышлял…

– Поторопись, – сказал он. – Пожалуйста. Я припарковал машину во втором ряду.

– Ладно.

Поставив книгу на место, я последовал за Халом. Увидел его машину, подошел к ней и забрался внутрь. Хал уселся на место водителя, и мы поехали. Он просто вел машину и ничего не говорил, а так как мне было очевидно, что он чем-то обеспокоен, я решил подождать до тех пор, пока мой приятель сам будет готов рассказать, что с ним произошло.

Я закурил и посмотрел в окно.

Прошло несколько минут, прежде чем мы выехали из узкой, забитой транспортом улочки туда, где движение было более спокойным. Только после этого Хал прервал молчание.

– В той записке, которую ты мне оставил, говорилось, что у тебя возникла одна странная идея и ты хочешь ее проверить. Насколько я понимаю, это связано с камнем?

– И с теми безобразиями, что творятся вокруг нас, – ответил я. – Не сомневаюсь, что камень каким-то образом в этом тоже участвует. Я лишь не совсем понимаю как.

– Может быть, тогда тебе стоит рассказать все с самого начала?

– А как насчет твоего срочного дела?

– Сначала я хочу услышать о твоих приключениях. Хорошо?

– Договорились. Только скажи мне, куда мы едем.

– Сейчас мы просто покатаемся. Пожалуйста, начни с того момента, как ты ушел от меня – и до сегодняшнего дня.

Так я и сделал. Я говорил и говорил, здания пробегали мимо нас одно за другим, потом на обочине появилась трава, она становилась все выше, вслед за ней возник кустарник, редкие деревья, коровы, булыжники и даже зайцы. Хал слушал, кивал, иногда задавал вопросы. И продолжал вести машину.

– Значит, в данный момент для тебя все выглядит так, как если бы я вел машину не с той стороны? – спросил он.

– Да.

– Потрясающе.

Тут я заметил, что мы приближаемся к океану, мимо многочисленных летних коттеджей, обычно пустующих в это время года. Меня так заворожил собственный рассказ, что только сейчас я заметил, что мы едем уже больше часа.

– Так ты теперь новоиспеченный доктор?

– Да, похоже на то.

– Очень странно.

– Хал, ты тянешь время. В чем дело? Что ты от меня скрываешь?

– Посмотри на заднем сиденье, – ответил он.

– Ладно. Там как всегда полно всякого барахла. Тебе следует наводить время от времени порядок…

– В углу валяется куртка. Загляни внутрь.

Я взял куртку, положил ее себе на колени и развернул.

– Камень! Значит, все это время он был у тебя!

– Нет, – сказал Хал.

– Тогда где ты его нашел? Где он был?

Хал свернул на проселочную дорогу. Мимо пролетела пара чаек.

– Посмотри, – предложил он мне. – Посмотри на него внимательно. Это ведь он, не так ли?

– Конечно, похож. Но я ведь его никогда не разглядывал.

– Он, он, – сказал Хал. – Можешь поверить, что я нашел его на самом дне багажника, который разобрал только сейчас? Придерживайся этой версии.

– Что это значит: «Придерживайся этой версии»?

– Я забрался в лабораторию Байлера сегодня ночью и взял камень с полки. Там их было несколько. Этот ничуть не хуже того, который Байлер нам дал. Ты ведь не можешь заметить разницы?

– Не могу, но я же не эксперт. Что происходит?

– Мэри похитили, – ответил Хал.

Я посмотрел на Хала. Его лицо ничего не выражало – я знал, что именно таким оно и должно было быть, если то, что он сказал, правда.

– Когда? Как?

– Мы с ней поссорились, и она отправилась к матери – как раз той ночью, когда ты ко мне заходил…

– Да, помню.

– Я собирался позвонить ей на следующий день и извиниться. Но чем больше я об этом думал, тем больше мне начинало казаться, что было бы намного лучше, если бы первой позвонила она. Я решил, что тогда я одержу над ней маленькую моральную победу. Поэтому стал ждать. Несколько раз я уже совсем было собрался набрать номер телефона ее матери, но в конце концов уговаривал себя подождать еще немного – надеясь, что позвонит она. Однако она так и не позвонила, и было уже довольно поздно. Слишком поздно на самом деле. Поэтому я решил подождать до утра. Так я и сделал. А утром позвонил ее матери. Выяснилось, что Мэри там нет, более того, ее там вообще не было. Она даже не разговаривала со своей матерью. Тогда я пришел к выводу, что Мэри решила проявить рассудительность. Наверное, ей не хотелось ничего рассказывать матери, она передумала туда ехать и переночевала у одной из своих подружек. Я начал их обзванивать. Ничего.

– Потом, между этими звонками, – продолжал Хал, – кто-то позвонил мне. Некий мужчина спросил, знаю ли я, где находится моя жена. В первый момент я подумал, что произошел какой-нибудь несчастный случай, но он заявил, что с ней все в порядке, более того, что я смогу поговорить с ней через минуту. Ее задержали – на целый день, чтобы я начал волноваться. А теперь они скажут мне, что я должен сделать, если хочу увидеть свою жену целой и невредимой.

– Отдать им камень, естественно.

– Да. Он не поверил, когда я заявил, что у меня камня нет. Он заявил, что они дают мне один день, за который я должен найти камень, а потом они свяжутся со мной еще раз и объяснят, что я должен буду сделать с камнем. После этого мне дали поговорить с Мэри. Она сказала, что с ней все в порядке, но голос у нее был испуганным. Я обещал, что постараюсь найти камень. И стал искать. Я перевернул все у нас в доме. Потом отправился в твою квартиру. У меня еще оставался ключ.

– Там больше никто не провозглашал тостов за королеву?

– Нет, твои гости не оставили после себя никаких следов. Я самым тщательным образом обыскал квартиру. В конце концов я был вынужден сдаться. Камень просто исчез.

Хал замолчал. Мы продолжали ехать по узкой, извилистой дороге, иногда между деревьями мелькало далекое море.

– Ну? – спросил я. – Что было дальше?

– Он позвонил мне на следующий день и спросил, нашел ли я камень. Я ответил, что нет. Тогда он заявил, что они убьют Мэри. Я попытался договориться с ним, обещал сделать все…

– Подожди. Ты что, не звонил в полицию?

Хал покачал головой:

– Этот тип предупредил меня, чтобы я этого не делал – еще когда мы разговаривали в первый раз. Если я свяжусь с полицией, заявил он, то больше никогда не увижу Мэри. Сначала я думал о том, чтобы связаться с полицейскими, но потом испугался. Если бы я позвонил в полицию, а этот тип об этом узнал бы… Я просто не мог рисковать. А что бы сделал ты на моем месте?

– Не знаю, – ответил я. – Продолжай.

– Он спросил у меня, знаю ли я, где сейчас находишься ты, и предположил, что ты, вероятно, смог бы помочь мне найти камень…

– Ха!.. Извини. Давай дальше.

– И опять мне пришлось повторять, что я ничего не знаю, но я сказал, что ты должен мне скоро позвонить. Тогда он заявил, что они дают мне еще один день на поиски камня или хотя бы тебя. А потом повесил трубку. Позднее мне пришла мысль о камнях в лаборатории Пола; может быть, они все еще там? И если я смогу добыть один из них, почему бы не попытаться выдать его за настоящий? Камни были хорошими копиями. Человек, который их сделал, однажды сам их перепутал. Ближе к вечеру я сумел вскрыть замок и забрался в лабораторию. Мной овладело такое отчаяние, что я был готов на все. На полке оставалось еще четыре штуки, и я взял тот, что ты сейчас держишь в руках. Привез его домой и стал ждать. Тот тип снова позвонил мне сегодня утром – как раз перед тобой, – и я поведал ему историю о том, что нашел камень на самом дне багажника своей машины. Мне показалось, что он остался доволен. Он даже разрешил мне еще раз поговорить с Мэри, а затем дал точные указания, куда отвезти камень, обещал, что мы встретимся и произведем обмен – им камень, а мне Мэри.

– Именно туда мы сейчас и направляемся?

– Да. Я не стал бы зря тебя в это втягивать, но у меня сложилось впечатление, что они считают тебя специалистом по камням – поэтому, когда ты позвонил, мне пришло в голову, что ты сможешь подтвердить мой рассказ и они не станут сомневаться в том, что я привез им именно оригинал. Я не хотел вовлекать тебя, поверь; просто это вопрос жизни и смерти.

– Угу. Убьют нас всех.

– А зачем? Они получат то, что им нужно. К чему причинять нам вред?

– Мы свидетели.

– Чего? Да кто нам поверит? Нигде нет никаких записей, никаких доказательств того, что Мэри была задержана, вообще ничего. Зачем портить себе жизнь и нарушать status quo, убивая людей и вовлекая в дело полицейских?

– От этой истории дурно пахнет. У нас нет достаточной информации, чтобы делать выводы о том, что ими движет.

– А что мне еще оставалось делать? Позвонить в полицию и рискнуть жизнью Мэри?

– Я уже говорил. Не знаю. Но ты мог бы воздержаться от того, чтобы вовлекать в эту историю меня.

– Извини, я принимал решение на ходу и мог допустить ошибку. Но я же предупредил тебя об этом заранее. Я знаю, что должен был объясниться именно это я сейчас и делаю. Мы еще не приехали на место. Я хотел предложить тебе выбор, когда закончу рассказывать. Теперь, когда ты все знаешь, выбор за тобой. Только учти, мне нужно торопиться.

Он посмотрел на часы.

– Когда мы должны с ними встретиться? спросил я.

– Примерно через полчаса.

– Где?

– В восьми милях отсюда, так мне кажется. Я еду, руководствуясь приметами, которые они мне дали. Потом мы должны будем припарковаться и ждать.

– Понятно. Ты конечно не узнал голос или что-нибудь в таком роде?

– Нет.

Я посмотрел на фальшивый камень, наполовину матовый или наполовину прозрачный, в зависимости от того, как на него посмотреть, очень гладкий, с тонкими молочными и красными прожилками внутри. Он чем-то напоминал ископаемую губку или кусок коралла, отполированный, как стекло, и сверкающий в узлах и гранях. Внутри были разбросаны крошечные черные и желтые точки. В длину камень составлял около семи дюймов, а в ширину дюйма три. И он оказался тяжелее, чем я думал.

– Красивая штука, – заметил я. – Ни за что не смог бы отличить один от другого. Да, я с тобой.

– Спасибо.

Мы проехали еще примерно восемь миль. Я смотрел по сторонам и пытался представить себе, что будет дальше.

Хал свернул на старую, заросшую травой колею – ее даже трудно было назвать дорогой – совсем недалеко от пляжа. Припарковал машину на границе с болотистой почвой так, что она оказалась со всех сторон закрыта деревьями. Потом мы вышли наружу, закурили и стали ждать.

С того места, где мы стояли, я слышал шум прибоя и чувствовал соленую влагу, которой был насыщен воздух. Почва была песчаной. Я поставил ногу на пенек и посмотрел на вонючие водоросли и тину, выброшенные прибоем на берег.

Несколько сигарет спустя, Хал снова посмотрел на часы.

– Они опаздывают.

Я пожал плечами:

– Вероятно, осматривают окрестности, чтобы убедиться в том, что мы здесь одни. Во всяком случае, я бы поступил именно так. И еще поставил бы своего человека у дороги.

– Да, похоже на правду, – согласился он. – Я уже устал стоять. Пойду посижу немного в машине.

Я повернулся, чтобы последовать его примеру, и увидел Джеми Баклера, который стоял за нашей машиной и смотрел на нас. Он казался безоружным, хотя в данной ситуации оружия ему и не требовалось – он знал, что мы выполним все его требования.

– Это вы мне звонили? – спросил, подходя к нему Хал.

– Да. Ты принес его с собой?

– С ней все в порядке?

– Да. Камень у тебя с собой?

Хал остановился и развернул камень. Положил его на свою куртку.

– Вот. Видишь?

– Угу. Ладно. Пошли.

– Куда?

– Недалеко. Повернись кругом и иди в том направлении. Там есть незаметная тропинка.

Мы пошли по указанной им дорожке. Джеми замыкал шествие. Извиваясь среди кустарника, тропа постепенно подводила нас к пляжу. Наконец показалось море, сегодня оно было серым с белыми барашками. Потом тропа повернула в другую сторону, и довольно скоро я увидел то место, куда мы направлялись. Низкий, островерхий, устроившийся на склоне холма, с сорванными ставнями – пляжный домик, который видывал куда более спокойное море еще задолго до того, как я родился.

– В домик? – спросил Хал.

– В домик, – послышалось у нас из-за спины.

Мы стали подниматься по склону холма. Джеми обогнул нас по широкой дуге, подошел к двери и постучал – похоже, условным сигналом.

– Все в порядке. Это я. Он принес камень. И заодно привел с собой Кассиди, – сказал Джеми.

– Отлично, – донеслось изнутри, дверь открылась. Джеми повернулся к нам, кивком головы предложил нам войти и последовал за нами.

Я был не слишком удивлен, увидев Мортона Зимейстера за поцарапанным кухонным столом, на котором рядом с кофейной чашкой лежал пистолет. На противоположной стороне комнаты, за пределами территории кухни, в самом удобном кресле сидела Мэри, не очень туго к нему привязанная. Одна ее рука была свободна, а на столе рядом с ней стояла чашка кофе. В столовой со стороны кухни было два окна, и еще два в гостиной. На задней стене располагались две двери: одна, наверное, вела в спальню, а другая – в туалет или кладовку, решил я. Потолка как такового не было, так что без труда можно было рассмотреть балки и много свободного пространства, там же наверху я увидел рыболовные снасти, сети, весла и прочее барахло. В комнате стоял старый диван, пара плетеных кресел, низкий столик и две лампы. И потухший камин, перед которым лежал выцветший ковер. В маленькой кухоньке была небольшая плита, холодильник, шкафы и черная кошка, которая сидела на дальнем от Зимейстера конце стола и тщательно вылизывала лапы.

Увидев нас, Зимейстер улыбнулся, и только когда Хал попытался подбежать к Мэри, поднял пистолет.

– Ну-ка вернись сюда, – сказал он. – Она в полном порядке.

– Это действительно так? – спросил у Мэри Хал.

– Да, – ответила она. – Они меня не трогали.

Мэри была миниатюрной, немного взбалмошной, со слишком заостренными, на мой вкус, чертами лица блондинкой. Я опасался, что к моменту нашего появления она будет в истерическом состоянии. Однако, если не считать вполне естественных следов усталости, Мэри, как мне показалось, сохраняла присутствие духа, чем меня изрядно удивила. Возможно, Хал сделал не такой уж неудачный выбор. Я искренне за него порадовался.

Хал вернулся к столу, за которым сидел Зимейстер. Услышав звук задвигаемого засова, я обернулся и увидел, что Джеми стоит, привалившись спиной к запертой двери, и смотрит на нас.

Он расстегнул куртку; из-за пояса у него торчала рукоятка пистолета.

– Ну, давай сюда, – сказал Зимейстер.

Хал развернул куртку и протянул камень Зимейстеру. Тот отодвинул в сторону чашку с кофе и пистолет и внимательно посмотрел на камень. Потом несколько раз перевернул его. Кот поднялся, потянулся и соскочил со стола на пол.

Зимейстер откинулся на спинку стула, продолжая смотреть на камень.

– Вы ребята, наверное, неплохо потрудились… – начал он.

– По правде говоря, – заявил Хал, – мы…

Зимейстер со всей силы ударил ладонью по столу. Фаянсовая посуда громко задребезжала.

– Это подделка! – рявкнул Зимейстер.

– Это тот камень, который был у нас с самого, начала, – заговорил было я, но Хал вдруг отчаянно покраснел. Он всегда был паршивым игроком в покер.

– Я не понимаю, как вы можете говорить подобные вещи! – заорал Хал. – Я принес эту проклятую штуку! Она настоящая! Отпустите сейчас же Мэри!

Джеми отошел от двери и двинулся к Халу. В этот момент Зимейстер повернул голову и поднял глаза. Он слегка покачал головой, и Джеми сразу остановился.

– Я не такой дурак, – сказал Зимейстер, – вам не удастся всучить мне копию. Я знаю, что мне нужно, и вполне могу отличить настоящий камень от дубликата. Это, – он сделал небрежное движение в сторону камня, – не то, что мне нужно. И ты это знаешь не хуже меня. Хорошая попытка – вы достали просто отличную копию. Однако больше вам не удастся водить меня за нос. Где настоящий камень?

– Если это не он, – ответил Хал, – не знаю.

– А что скажешь ты, Фред?

– Это тот камень, который был у нас с самого начала, – заявил я. – Если он подделка, значит, настоящий никогда не попадал нам в руки.

– Ладно. – Зимейстер, не торопясь, поднялся на ноги. – Перейдем в гостиную, – предложил он, беря в руки пистолет.

Джеми на это вытащил свой, и нам ничего не оставалось, как подчиниться.

– Я не знаю, сколько вы рассчитываете получить за него, – сказал Зимейстер, – или сколько вам за него предлагали. Может, вы уже успели его продать. В любом случае, вам придется рассказать мне, где камень находится сейчас и кто еще в это замешан. Однако прежде всего я хочу напомнить вам, что вряд ли вы сможете воспользоваться камнем после смерти.

– Вы делаете ошибку, – заявил Хал.

– Нет. Это вы сделали ошибку, и теперь пострадает невинный.

– То есть? – спросил Хал.

– Ну, разве не понятно, – ответил Зимейстер. – Встаньте-ха сюда, – а потом добавил, обращаясь к Джеми: – Пристрелишь их, если они вздумают хоть пальцем пошевелить.

Мы встали туда, куда он указал, напротив Мэри у стены. Зимейстер подошел к Мэри и устроился справа от нее. Джеми остался стоять слева от нее и навел на нас свой пистолет.

– Ну а ты, Фред? – спросил Зимейстер. – Не вспомнил ничего новенького после Австралии? Может, ты не все рассказал бедняге Халу – спаси его жену от… Ну…

Он вытащил из кармана плоскогубцы и положил их на стол рядом с кофейной чашкой Мэри. Хал повернулся и посмотрел на меня. Они все ждали, что я скажу что-нибудь или сделаю. Я выглянул в окно и подумал о дверях в песке.

Видение бесшумно вошло в гостиную из комнаты, дверь в которую находилась за спиной Зимейстера и Джеми. Должно быть, их насторожило выражение лица Хала, потому что я себя контролировал. Впрочем, это не имело особого значения, потому что оно заговорило еще до того, как голова Зимейстера начала поворачиваться в его сторону.

– Нет, – сказало видение. – Замрите! Брось пистолет, Джеми! Одно движение, Мортон, и ты превратишься в статую, вроде Генри Мура! Не двигайтесь!

Это был Пол Байлер, на исхудавшем лице которого появились новые морщины. Однако его рука с пистолетом сорок пятого калибра не дрожала.

Зимейстер очень выразительно застыл в неподвижности. Джеми явно находился в сомнениях, ожидая какого-нибудь знака от босса.

Я почти облегченно вздохнул. Из честного лабиринта всегда есть выход. Похоже, мы играли именно в такую игру, если только…

Катастрофа!

Масса лесок, удочек, поплавков и сетей заскрипела у нас над головами и свалилась прямо на Пола. Его рука чуть дернулась вниз – именно в этот момент Джеми решил не бросать свой пистолет. Он повернул его в сторону Пола.

Рефлексы, о которых я обычно забываю, когда нахожусь на земле, сами приняли решение, так что я тут оказался совершенно ни при чем. Однако, если бы мысль о том, чтобы броситься на человека с пистолетом, успела пройти дальше моего спинного мозга, я не думаю, что сделал бы это.

Тем не менее все должно кончиться хорошо, не так ли? В кино, во всяком случае, именно так и бывает.

Я прыгнул на Джеми, вытянув вперед руки.

Его рука на мгновение застыла в нерешительности, а потом он повернул пистолет в мою сторону и выстрелил практически в упор.

Моя грудь взорвалась, и мир исчез.

Вот вам и хороший конец!