Глава 10

Раньше эти калифорнийские земли являлись частью Лос-Анджелеса. Затем штаты к северу и востоку от протянувшейся до самого горизонта пустыни, где были проведены ирригационные работы, положили конец пиратской добыче ресурсов, которые, по их мнению, принадлежали только им. Существование виртуальной реальности привело к тому, что необходимость селиться поблизости от крупных городов отпала, а виртуальные путешествия заметно снизили доходы кинопромышленности.

Когда-нибудь в результате добычи воды на астероидах огромные глыбы льда превратятся в исполинские резервуары, или можно будет использовать сложную технологию транспортировки для доставки побочных продуктов восточных наводнений на засушливый запад. Возможно, наступят времена, когда люди снова будут наслаждаться театральным искусством или станут посещать парки отдыха, где риск (пусть и минимальный) является реальным, а не виртуальным. Но сейчас Лос-Анджелес превратился в совсем маленький городок, не имеющий ничего общего с тем, каким он был в прошлом.

Впрочем, дороги и коммуникационные системы там функционировали, материалов для строительства оставалось предостаточно, да и Голливуд еще окончательно не прекратил своего существования. И потому Церковь Элиш прибыла в Калифорнию, чтобы сделать ее сценой своего второго Торжества.

Рэндалл Келси вернулся домой после окончания смены и обнаружил на виртуальном терминале послание от Бена Квинана. Прежде чем с ним связаться, Рэндалл решил сначала принять душ, перекусить и пролистать журнал. И вовсе не потому, что избегал Квинана, сказал он себе; просто виртуальный коллега временами оказывался весьма утомительным собеседником.

Далеко не все представители Вирту понимали, что физические возможности человеческого тела не бесконечны. Нечто похожее они испытывали, когда им приходилось превышать ограничения, накладываемые на них персональной программой. А если такая программа оказывалась очень сложной – как в случае Квинана, – им не дано было понять, что такое усталость.

В конце концов Келси включил связь второго уровня и сообщил Квинану, что освободился. Бен мгновенно ответил на его вызов – значит, ждал появления Рэндалла и приказал соединить с ним немедленно. Не зная, радоваться или заподозрить неладное, Келси поздоровался:

– Привет, Бен. Как успехи?

– Билеты продаются, – пожав плечами, ответил Квинан. – А в остальном… Трудно сказать. Многое зависит от того, согласятся ли боги с нами сотрудничать. Вы же знаете, какие они высокомерные. Меня гораздо больше интересует, как идут дела на вашем фронте.

– Мы расчистили место, строительство зиккуратов продвигается неплохо. Транспортные маршруты налажены, а Ауд превзошел себя – надеюсь, на сей раз толпа не доставит нам никаких неприятностей.

– Никак не могу привыкнуть к мысли, что все работы ведутся вручную, без использования программирования, – проговорил Квинан. Его серые глаза горели почти религиозной страстью. – Наверное, это потрясающе!

– Если вам нравится, когда пыль и грязь набиваются в глаза, волосы и рот, если вам доставляет удовольствие головная боль от постоянного грохота строительных машин. – Келси рассмеялся. – И если вас радует необходимость принимать во внимание реальные законы физики, когда нет возможности прибегнуть к помощи местного эйона и попросить его изменить их таким образом, чтобы вы могли претворить в жизнь свой замысел… Нет, я бы лучше возглавил виртуальный проект. Хвала богам, я всего лишь помощник и не отвечаю за строительство в целом.

– Ну, не знаю… – Келси показалось, что ему не удалось убедить Квинана. – Не могли бы вы меня навестить? Хочу с вами побеседовать... по личному делу. Воспользуйтесь третьей станцией.

Келси нахмурился. Первым его побуждением было отказаться – сославшись на то, что ему необходимо быть на работе завтра утром, что он устал... придумать какую угодно причину. Затем он вспомнил, что Квинан по-прежнему его начальник (внутри Церкви) и потому он обязан его выслушать.

– Мне нужно проверить, открыты ли ворота у нас в общежитии.

– Я об этом позабочусь, – пообещал Квинан. – Жду вас в своей резиденции. Координаты помните?

– Да.

– Отлично! И большое вам спасибо, Отключая связь, Келси тихонько напевал про себя. Надел легкий хлопчатобумажный костюм и тапочки, причесался и пошел в подвал, где имелись устройства для перехода в Вирту, специально сооруженные здесь для удобства рабочих. Как Бен и обещал, кушетка была свободна. Положив на нее руку, Рэндалл почувствовал, что она еще теплая – по-видимому, кому-то пришлось срочно отказаться от путешествия.

Раздевшись и прибегнув к помощи телекинеза, он установил все звенья на места. Затем отдал приказ и погрузился в серый туман. Когда эйон, отвечающий за работу сети, взялся за дело, Келси сообщил ему координаты и приготовился к путешествию в район Вирту, где жили представители Церкви Элиш.

Хотя теоретически пространство внутри Вирту считалось бесконечным, в реальности прогу средней сложности или эйону не хватало памяти, чтобы поддерживать порядок в своих владениях и одновременно отвлекаться на другие проблемы. Поэтому они «снимали» пространство у Хранителей и подстраивали для своих целей. Некоторые из таких районов имели эквиваленты «зонной регулировки», при помощи которой поддерживалась та или иная тема. Другие же были эклектичными, в них не преобладал никакой определенный стиль. В такой район как раз и спешил сейчас Келси.

Внешний вид резиденции Квинана постоянно менялся, отражая настроения и пристрастия хозяина. Сегодня она напоминала хоган, в каких жили индейцы навахо, – круглое деревянное сооружение с глиняными стенами и покатой крышей. Справа от дома Квинана стоял роскошный особняк, а слева – миниатюрный мавританский дворец. Вход в резиденцию оказался где-то сбоку.

Квинан был одет в поношенные голубые джинсы и ковбойскую рубашку с серебряными пуговицами, а его волосы (такие же седые, как и всегда) украшала широкая лента. Отодвинув в сторону одеяло, прикрывавшее вход, Бен провел гостя в круглую комнату – в самом центре находился простой очаг, на стенах висели предметы, необходимые в быту, а пол устилали ковры с изысканным сложным рисунком.

– Спасибо, что согласились со мной встретиться, Рэндалл.

– Я сделал это с радостью. А у вас тут интересно.

– Хоган навахо. С каким наслаждением я его создавал!.. Своего рода компенсация за то, что мне не пришлось участвовать в строительстве в Калифорнии.

– Боюсь, что от работы там вы не получили бы никакого удовольствия, – проговорил Келси и прошел вслед за Квинаном в хоган.

– Встаньте слева от огня, – сказал Квинан, чуть подтолкнув гостя вперед. – Традиционно хоган сооружается таким образом, чтобы дверь выходила на восток. Южная часть очага предназначается для мужчин, северная – для женщин.

– А западная? – поинтересовался Келси, заметив, что именно там его и оставил хозяин хогана.

– Для почетных гостей, – радостно улыбаясь, сообщил Квинан. – Садитесь прямо на ковер – вы увидите, очень удобно. Рисунки и сами ткани взяты мной из базы данных Уилрайта. Выпьете что-нибудь?

– Только ничего необычного, никакого козьего молока.

– Нет-нет. У меня тут самый настоящий бар – на все вкусы.

– Тогда кофе. Трудный выдался день.

– Хорошо, пусть будет кофе. Есть еще и печенье.

– Прекрасно.

Когда они устроились на ковре с чашками кофе и тарелочками с печеньем в руках, Квинан надолго замолчал, и Келси решил, что тот сосредоточил часть своего внимания на чем-то другом. Когда они только начинали вместе работать, Келси не знал, является ли Квинан сложным прогом или настоящим эйоном. Чем ближе он с ним знакомился, тем больше убеждался в том, что Квинан – эйон. Но поскольку сам Квинан никогда данную тему не обсуждал, Келси считал, что задавать вопросы невежливо.

– Мы здесь совсем одни, – через некоторое время заявил Квинан. – Я говорю это для того, чтобы вы знали – наша беседа останется исключительно приватной, о ней не узнает никто.

– Гм-м, спасибо.

Квинан взял клубок ниток, немного размотал, соорудил из него нечто напоминающее «колыбель для кошки» и, как показалось Келси, полностью сосредоточился на создании сложного рисунка.

– Я не знаю, с чего начать. Мне захотелось обсудить с вами... мои соображения по нескольким причинам. Прежде всего, мы уже довольно давно работаем вместе. Возможно, вы единственный житель Веритэ, с которым я чувствую себя удобно, – я знаю, вы постоянно стараетесь понять нас, виртуанцев, и разобраться в нашем отношении к реальности. Кроме того, я заметил, что вы обладаете способностью думать и делать самостоятельные выводы.

– Однако я совершил несколько очень серьезных ошибок, – сухо напомнил ему Келси. – Например, не сумел понять, что интерес Артура Идена к нашей церкви инспирирован не только духовными соображениями.

– А как вы могли понять? Идену удалось одурачить многих – просто начальство обвинило вас в собственной недальновидности. Среди представителей Церкви немало личностей, чей интерес не имеет никакого отношения к духовности.

– Я потрясен и не нахожу слов.

– Конечно. Как вы относитесь к получению прибыли от продажи футболок?

– Вам же известно, что мое имя используется нашей Церковью лишь в качестве прикрытия.

– Вы потрясены… Рэндалл, вы думающий человек, вы работаете больше многих других, и вам удается сохранять чувство юмора, когда речь заходит о происходящем.

– Мне кажется, я должен вас поблагодарить за изысканный комплимент.

Бен Квинан опустил руки, нитки повисли между пальцами. Подняв голову, он пристально посмотрел на Келси.

– Рэндалл, как-то раз вы выразили сомнение в том, следует ли допускать древних богов в Веритэ – ведь неизвестно, каким образом их система ценностей и могущество войдут во взаимодействие с системой ценностей, принятой в Веритэ.

– Помню.

– Тогда я высказал вам в ответ общепринятое мнение, однако теперь, когда мне самому довелось поработать с великими, я сам начал сомневаться и подумал, что вы, возможно, правы. Что вам известно о богах Вирту?

Келси нахмурился, удивившись неожиданной смене темы разговора.

– Я знаю, что они существуют; многие эйоны поклоняются им, а не богам Веритэ. Пару раз я слышал, что «боги», которые приходят в наши храмы во время церемоний, не имеют никакого отношения к возродившимся богам древнего Вавилона и Шумер, а являются второстепенными божествами Вирту, которые лишь исполняют свои роли и наслаждаются тем, что находятся в центре всеобщего внимания.

– Оказывается, вы внимательный человек и присушиваетесь к тому, что говорят вокруг. Впрочем, я не удивлен. Я всегда знал, что вы многое замечаете, хотя предпочитаете помалкивать.

– И что?

– А если я скажу, что вы во многом правы? Только на самом деле все гораздо сложнее.

– Если бы мне такое сказали, я бы попросил пояснить, что я упустил.

– И снова меня не удивил бы ваш вопрос. Хорошо, Рэндалл, считайте, что вам сказали. Прославляя богов Шумер и Вавилона, Церковь Элиш прославляет и богов Вирту.

– Это что, и фа, нечто вроде театрального представления?

– Ничего подобного. Церковь Элиш абсолютно права относительно одного из своих основополагающих постулатов. Вирту является воротами в коллективное подсознание человеческой расы – местом, где рождаются мифы. Если боги Вирту начинают играть ту или иную роль, они принимают обличье выбранного ими существа, до малейших деталей имитируя его поведение и внешний вид. В некоторых случаях, когда речь шла о самых великих представителях пантеона, Вирту сохранила богов, в то время как те, кто им поклонялись, давно превратились в прах.

– Значит, тогда в Центральном парке нашим глазам действительно предстал Мардук.

– Правильно. И чем больше я имею дело с богами, тем больше убеждаюсь, что высокомерие и равнодушие к правам и привилегиям отдельных личностей, столь характерные для древних богов, проникает в психику тех, кто поселился на Меру. Не поймите меня не правильно – они с уважением относятся к человечеству в целом, поскольку оно им поклоняется, но один человек для них пустое место.

– В легендах Шумер и Вавилона имеется история о наводнении, которое чуть не уничтожило все живое на земле'.

– Верно.

– Из ваших слов следует, что древнее отношение к людям возвращается и набирает силу.

– Да, хотя, возможно, и в менее деструктивной форме. Помните, в легенде про Наводнение боги в конце концов пожалели о содеянном и спасли необходимое количество живых существ, чтобы раса возродилась.

– Но судьба одного человека…

– Даже города или целого народа…

– Для богов меньше, чем ничто.

– Именно.

– А мы надрываемся для того, чтобы обеспечить им свободный доступ в Веритэ.

– Боюсь, что так дело и обстоит.

– Господи Иисусе!

– Иисус был гораздо более мягким богом, чем те, кого Церковь Элиш намеревается выпустить на территорию Веритэ.

– Бел Мардук, ревнивая Иштар, яростный Энлиль…

– У меня сложилось впечатление, что вы напуганы, Рэндалл, и удивлены. Почему? Неужели я рассказал вам нечто более ужасное, чем то, о чем вы и сами уже догадались и чего опасались?

– Нет, я перестал бояться, Бен. Во-первых, вы привели мне вполне убедительные доводы. Затем наше торжество в Центральном парке превратилось в самое настоящее безобразие, но Иерофант держался уверенно и нисколько не сомневался в том, что мы сможем повернуть все в свою пользу.

– Иерофант. Да, Иерофант. А скажите-ка мне, Рэндалл, вы никогда не задумывались над тем, почему вдруг Иерофант начал распространять учение Церкви Элиш?

– Я считал, что он хотел добиться большего уважения для Вирту и ее потенциальных возможностей. Ведь и в самом деле глупо, что самый потрясающий артефакт, созданный людьми, используется всего лишь в качестве места для работы и развлечений. Церковь Элиш призывает своих прихожан ценить огромный потенциал и могущество Вирту.

– Мне жаль, что я не могу в это поверить, друг мой. Хотя раньше я именно так и считал.

– Вы хотите сказать, что Иерофантом двигали какие-то свои, скрытые побуждения?

– Конечно. Более того, я знаю, что вы разделяете мои подозрения. Мы оба с вами находились в подвальном этаже, если можно так выразиться, развития проекта перехода.

– Да, верно. Я помню, как мы внесли первые модификации в кушетки.

– И позднее, когда мы искали добровольцев для звеньев передачи.

– Разве такое забывается? Ведь именно из-за того, что ему предложили стать добровольцем в таком проекте, Эммануэль Дэвис – Артур Иден – ушел в подполье.

– А теперь мы решаем задачу перехода богов.

– Не понимаю, почему вы так обеспокоены, Бен. По-моему, вы всегда мечтали получить возможность путешествовать в Веритэ, как я – в Вирту. Когда это станет доступ но богам, за ними последуют и эйоны.

Мимолетная улыбка коснулась губ Бена Квинана.

– Тут вы правы. Однако мне совсем не нравится идея путешествий в Веритэ, где будут править боги и демоны Вирту. Меня вполне устраивает власть Хранителя, и я хочу жить в мире, в котором нет действующих богов.

Келси снял кофейник с крючка над очагом, наполнил свою чашку, взял с тарелки еще одно печенье.

– Но что мы можем сделать, Бен? Даже если мы решим саботировать торжества, будет организован новый праздник.

– Конечно.

– А кроме того, меня совсем не привлекает идея донести наши предположения до средств массовой информации. Посмотрите, что произошло с Иденом. Его откровения были гораздо безобиднее, чем то, что мы сейчас с вами обсуждаем, но он продолжает скрываться, опасаясь мести Церкви Элиш. Может быть, он так и умрет, не получив возможности снова стать самим собой.

– Да.

– Не сомневаюсь, что у вас есть какое-то предложение.

– Угу. Но оно вам не понравится.

– А вы рискните. Мне вообще не нравится то, что я услышал.

Поднявшись с пола, Квинан начал расхаживать между дверью и очагом.

– Я уже говорил, что ваши сведения относительно богов Вирту правильны, но лишь до некоторой степени. Мы называем наших богов Боги на Меру (поскольку они поселились на горе Меру) или Те, кто Наверху. Трое самых главных – Верховные.

– Продумано неплохо.

– А чего еще вы ждали от кучки компьютерных программ? У меня есть свидетельства того, что один из Верховных объединился с Иерофантом. Кроме того, он привлекает к участию в своих авантюрах малых богов и, возможно, является одним из вдохновителей идеи физического перехода в Веритэ.

– Вполне логично. Радикальные изменения никогда не возникают из ничего, а Боги на Меру должны обладать блестящими способностями, чтобы придать роль высших существ среди интеллектов, рожденных компьютерными программами.

– Блестящими способностями? Возможно, вы правы. Они наделены громадной властью и могуществом и, вне всякого сомнения, знают обо всем, что творится в их царстве. Однако высокое положение не защищает их от соперничества, а Верховная Тройка не имеет себе равных.

– Полагаю, кроме самих себя.

– Я предлагаю объединиться с одним из противников союзника Иерофанта.

– Минутку, Бен. Разговоры о «союзнике Иерофанта» и «противнике союзника» становятся слишком для меня сложными. У вас что, нет для них имен?

Помолчав немного, Квинан сказал:

– Назовем Верховную Тройку: Морепа, Небопа и Террама. Союзником Иерофанта является Небопа.

– Какие замечательные имена.

– Нечего язвить, Рэндалл. При переводе имена большинства ваших богов звучат нисколько не лучше.

– На самом деле я вовсе и не собирался язвить. И с кем же вы хотите объединиться? С Террамой? Квинана передернуло.

– Ни в коем случае! Вот уж расчетливая сука. Рядом с ней мне всегда становится не по себе.

– Звучит так, будто вы с ними знакомы лично.

– Не совсем. Хотя когда что-то является частью твоей базовой программы, уходящей корнями в далекое прошлое, очень трудно не испытывать определенных, пусть и примитивных, эмоций.

– Наверное... боюсь, что моя родная культура растеряла столь сильные религиозные чувства.

– Как и большинство культур Веритэ, ориентированных на развитие науки, – именно это и привлекло большинство прихожан в Церковь Элиш. Однако я отвлекся. Морепа и Небопа всегда соперничали друг с другом. Сомневаюсь, что Морепе понравится, если Небопа получит преимущество. Я предлагаю вот что – мы заключим союз с Морепой, дадим ему необходимую информацию и поможем уравнять силы. Таким образом мы сумеем до некоторой степени контролировать деятельность Небопы.

– Очень интересно, но у меня возникло ощущение, что вы говорите далеко не все. Зачем я вам? Нужные вам данные можно добыть и по другим каналам.

– Конечно. Однако мне необходим помощник, способный путешествовать между Вирту и Веритэ.

– Для чего? Я не стану саботировать проведение праздника – если только мы не придумаем способа отменить его навсегда, – иначе пострадает слишком большое количество ни в чем не повинных людей.