56

Демосфен не находил себе места от злости. Из-за Картера черный рынок лихорадило! Конечно, гробницы по-прежнему расхищали, но доступ к царскому некрополю в Долине был закрыт. А ведь даже самые скромные предметы из Долины ценились очень высоко. Поэтому Демосфен продолжал клеймить Картера в дружеских беседах с инспекторами. Они не отвергали его щедрых взяток и охотно выслушивали лживые россказни. Все знали, что Лако терпеть не может этого одержимого археолога, что тот чересчур работоспособен, и хотели поскорее от него избавиться. За ним закрепилось прозвище псих из Долины, ведь Картер – подумать только! – перемещал тонны песка в поисках гробницы, которую давным-давно раскопал Дэвис!

Вручив традиционные конвертики трем молодым самолюбивым инспекторам, Демосфен произнес:

– Я должен сообщить вам неприятное известие! Говард Картер – бесчестный человек. Он сговорился с американцами и втридорога сбывает им редчайшие произведения искусства!

– Ворованные? – спросил старший по должности.

– Естественно!

– Законный владелец – граф?

– Да.

– Здесь мы бессильны.

– Но ведь он продает египетское достояние!

– Раз владелец граф, значит, это его право.

– Это еще не все! – спохватился Демосфен. – Картер консультирует других коллекционеров и берет за это деньги! Даже миллиардер Гульбенкян, богатейший нефтепромышленник Востока, платит ему по-царски! Картер наживается на Египте, господа!

– Доказательства?

– Разве моего слова недостаточно?

– Мы все равно не можем ничего поделать. Картер не состоит на службе в Управлении и может зарабатывать как хочет. Нужно, чтобы он допустил серьезный профессиональный промах, например, разрушал памятники.

Демосфен заказал конопляной водки. Ему хотелось забыться!

Картер вызвал Гургара и приказал работать вдвое быстрее. Место он выбрал к востоку от гробницы фараона Сипта, жившего в эпоху XIX династии. Этот участок Долины Дэвис не исследовал, и Картер надеялся здесь что-нибудь найти.

Строительный мусор сбрасывали в овраг у гробницы Тутмеса III. Благодаря самоотверженному труду рабочих Картер вскоре увидел скальный грунт Долины. Он надеялся обнаружить там вход в гробницу Тутанхамона.

Пришла телеграмма с известием о прибытии графа.

Приехав в Долину, лорд Карнарвон взглянул на раскоп и вежливо произнес:

– Впечатляюще.

– Рабочие славно потрудились! Надо бы их поощрить.

– Договорились. Что-нибудь нашли?

– Нет, ничего, – подавленно ответил Картер.

– У меня есть новости! Завтра, двадцать первого февраля, Египет будет признан независимым и суверенным государством.

– Неужели Англия выводит войска? – ахнул Картер.

– Нет. Войска не выводят, а истинным правителем страны пока остается генеральный консул Великобритании. Мы сохраняем за собой право на оборону Египта, на охрану имперских путей и на соуправление Суданом.

– Значит, независимость – всего лишь комедия?

– Не совсем. У египтян прибавится чувства собственного достоинства, а мы будем вести себя здесь повежливей.

О своем участии в переговорах граф скромно умолчал.

– У меня нет находок, это верно, – спохватился Картер, – но наши знания о Долине возросли! Теперь я понял принцип планировки гробниц XVIII династии! Я разобрался в методах работы мастеров рамсесовой эпохи! Последние раскопки оказались чрезвычайно увлекательными! Хотите, я вам расскажу о них в подробностях?

– Конечно, Говард, расскажите, – вздохнул граф.

Пятнадцатого марта 1922 года Фуад I отрекся от титула султана и с разрешения Великобритании провозгласил себя царем. Лорд Карнарвон ужинал вдвоем с Говардом в маленькой столовой штаб-квартиры. Картер велел подать долму, люля-кебаб, морскую рыбу, дыню и сладости.

Граф перешел прямо к делу:

– Думаете, нам еще удастся найти что-нибудь существенное?

– Конечно! Я в этом ни секунды не сомневаюсь!

– Что ж, итоги нашей работы оставляют желать лучшего. Не будем говорить о сделке – она не связана с Долиной. В Долине вы нашли только сосуды?

– Пока да. Но Винлок утверждает, что Тутанхамон похоронен именно там.

– Допустим, Говард. А что, если содержимое его гробницы так же скудно, как и сведения о нем? Тем более что его гробница, может быть, давным-давно расхищена!

– Нет, иначе у торговцев имелись бы его вещи!

– Стало быть, усыпальница нетронута. Но скорее всего в ней ничего особенного нет. Стоит ли ради нее вести раскопки?

– Мы должны исследовать каждый клочок здешней земли! Вы обещали мне свое везение, ваше сиятельство!

– Не буду отрицать. Однако, кажется, оно меня оставило.

– Мы многое преодолели. Я чувствую, нам скоро повезет!

– Срок концессии на исходе.

– Лако ее продлит.

– Не думаю, Говард. Он вас терпеть не может.

– Пусть подавится. Но эти долгие, на первый взгляд пустые годы на самом деле были очень плодотворными! Теперь у нас есть отличная бригада, и мы недалеки от цели!

– Не перейти ли нам в другое место?

– Долину предавать нельзя.

Граф понял, что ему не удастся переубедить Картера.

– Хорошо, поработаем еще один сезон, – согласился он. – Где будете копать?

– Это может показаться вам странным, но мне хотелось бы снести остатки рабочих лачуг у гробницы Рамсеса VI и начать копать прямо под ними.

– Но вы ведь там уже работали? – с недоумением сказал граф.

– Я не довел работу до конца из-за нашествия туристов. Теперь я снова перекрою доступ к гробнице Рамсеса VI и выясню, нет ли под лачугами жертвенной закладки, которая могла бы пролить свет на местонахождение гробницы Тутанхамона.

Девятого мая 1922 года Картер в одиночестве отметил свой сорок восьмой день рождения, выпил бутылку шампанского и вышел прогуляться по Долине. С каждым шагом ему на память приходили образы прошлых лет – поиски усыпальницы Аменхотепа I, раскопки в гробнице Хатшепсут, любовь Раифы, преданность Гургара и удивительное знакомство с лордом Карнарвоном, который, будучи чрезвычайно светским человеком, стал ему самым близким другом и сподвижником. Говард вдруг почувствовал себя разбитым и измученным. Казалось, будто он уже не властен над своей судьбой!

До завершения работ оставалось меньше года. Лако и его приспешники восторжествуют, он вынужден будет уехать из Долины – и любовь всей его жизни достанется туристам. Картер содрогнулся, ощутив в груди леденящую пустоту.

57

Сидя в шезлонге, граф любовался сочной зеленью своего парка.

Дыхание августовского зноя опалило пышные верхушки ливанских кедров. Леди Альмина заботливо ухаживала за мужем и часто приглашала к нему докторов. Граф больше не гулял со Сьюзи, и она целыми днями лежала у его ног.

Пока сын развлекался в обществе друзей-аристократов, его дочь почти не отходила от отца. Обычно они оживленно болтали, но теперь граф все время молчал. Он силился читать издания по археологии, но засыпал, и книга падала с его колен на траву.

Усталость тяжестью навалилась на него. Напрасными были молитвы жены и нежные заботы дочери. Граф никого не принимал.

Эвелина подала ему чашку чая.

– Эва…

– Да, отец?

– Посиди со мной. Я вижу, ты огорчена, почти рассержена. И впрямь, я нынче недостоин быть твоим отцом.

– Не мучайте себя. Это пройдет, и все будет по-прежнему.

– Мне пятьдесят шесть лет, а я уже – беспомощный старик…

– Вы обретете силы, если сможете сказать, что вас тревожит!

Граф выпрямился и с изумлением взглянул на дочь.

– Оказывается, ты знаешь меня лучше, чем я сам!

– Что удручает вас, отец? Должно быть, что-то ужасное, раз вы так изводите себя!

– Ах, и не говори…

– Так действуйте! Зачем заранее страдать от угрызений совести?

– Да, ты права!

Эвелина нежно поцеловала отца в лоб.

– Вызови Картера телеграммой, – велел граф.

Сын скромного художника-анималиста робко ступил на территорию огромного имения начальника. Его подавляла величина и роскошь Хайклера. Суровый пейзаж Долины заставил его позабыть об идеально подстриженных газонах, цветущих холмах и тенистых дубравах. Говард вырос в деревне и любил землю. Богатство графа бросалось в глаза и напоминало о его собственном скромном положении в обществе.

Картер уже подумывал о том, чтобы сбежать, не повидавшись с графом, однако его истинным властителем и хозяином судьбы являлся фараон, чуть слышный глас которого донесся до него через века. Поэтому, прижав к груди портфель, он послушно пошел за дворецким в библиотеку.

Раздался сильный удар грома, и свет погас. Но среди книг Говард чувствовал себя спокойно.

Вошла леди Эвелина. В руках она держала свечу.

– Мистер Картер, как я рада вас видеть! – сказала она и лукаво добавила: – Даже в темноте. – Она зажгла свечи, и библиотеку залил мягкий свет. – Как вам здесь нравится?

– Разве здесь может не понравиться?

– Я провела детство в этом замке и могу приоткрыть вам его секреты!

– Как чувствует себя ваш отец? Я получил телеграмму…

– Сейчас я его позову.

Эвелина вышла и вскоре вернулась, везя кресло-коляску. Граф выглядел неважно и был закутан в плед.

– Здравствуйте, Говард. Я нездоров, плохо хожу, и дочь не разрешает мне вставать.

– Я, видимо, не вовремя.

– Бросьте, я сам вас вызвал! Нужно поговорить. Оставь нас, Эвелина, и вели подать портвейну.

Девушка нехотя вышла.

– Что нового, Говард?

– Особенных новостей нет. Я подготовился к сезону, предупредил рабочих. Все как обычно.

Граф откинулся на спинку кресла.

– Я так устал! В Египте сейчас небезопасно, кругом мятежи! Скоро туземцы выдворят иностранцев. Придется подыскивать другое место для зимних каникул.

Картер ждал продолжения, но его не последовало. Тогда он воскликнул:

– Не могу поверить, что слышу это от вас! Тот человек, которого я знал, не отступал перед опасностью и не покинул бы любимую страну!

Дерзость подчиненного могла прогневать графа, но Картеру теперь было все равно.

– Простите, если я не оправдал ваших надежд, Говард, но поведение Лако заставило меня изменить планы. Его новые правила разорительны!

– Я с ним поговорю.

– Вы его недооцениваете! Нас могут совершенно обобрать.

– Лако боится англичан. На него нужно надавить, и он отстанет!

– Не думаю. Мне не на что сослаться! За пять сезонов раскопок вы переместили с места на место двести тысяч тонн песка, а я потратил более двадцати тысяч фунтов, в итоге получив лишь пару сосудов. Давайте рассуждать здраво – мы потерпели фиаско!

– Значит, вы во мне ошиблись?

– Напротив, я считаю вас лучшим археологом поколения! Если вы ничего не нашли в этой проклятой Долине, значит, там просто нечего было искать! Другое дело – я. Что останется после меня? Горы щебенки, ямы? Я стану посмешищем! Я очень богат, но и меня война заставила следить за расходами. Мое состояние не бесконечно, и, согласитесь, надо быть английским лордом, чтобы так щедро оплачивать вывоз мусора и выкапывание ям!

– Значит, вы не хотите продлевать концессию?

– Вот именно. В силу нездоровья и необходимости заботиться о будущем семьи.

– А если последний сезон будет…

– Его не будет, Говард.

– Как? Да это же нож в спину!

– Простите.

– Умоляю вас…

– Нет!

Картер расстегнул портфель, достал карту Долины и положил на стол.

– Взгляните! Здесь отмечено точное местоположение всех находок, которые были когда-либо сделаны в Долине. Я еще никому эту карту не показывал. Единственное нетронутое место здесь, рядом с гробницей Рамсеса VI, видите? Я едва приступил к этому участку во время предыдущих раскопок. Гробница Тутанхамона может быть только тут!

– Мы столько говорили о ней, Говард. Мечта превратилась в кошмар.

– Последний сезон!

Граф отрицательно покачал головой.

– Ладно. Тогда хотя бы не мешайте, – сказал Картер, махнув рукой.

– В каком смысле?

– Я сам буду оплачивать раскопки.

– Вы?

– Я заработал у вас денег. Пускай мне хватит меньше чем на месяц, зато я докажу, что прав! Только не отказывайтесь от концессии, прошу вас!

Граф сбросил плед и встал.

– Согласен. Но при одном условии.

– Каком?

– Я сам буду оплачивать раскопки!

58

Картер вернулся в Луксор второго октября 1922 года. Он был настроен самым решительным образом. Немедленно вызвав Гургара, он изложил ему свой план – активные раскопки к северо-востоку от гробницы Рамсеса VI. Для этого гробница закрывалась для посетителей, а остатки рабочих лачуг сносились.

На пороге Гургар остановился и прислушался:

– К вам залетела птица?

Картер пробрался между ящиками с бутылками французского вина, печеньем и консервами из лондонского универмага, неся в руках клетку с канарейкой.

– Вот, купил!

– Ваша жар-птица говорит на языке небес! Она поможет нам.

В бригаде все уже знали, что Картер последний сезон руководит раскопками. Его считали человеком требовательным, но понимающим, неравнодушным к нуждам простого рабочего люда. Картер уйдет – и ими снова станет понукать какой-нибудь высокомерный иностранец, который будет заявляться на раскоп только для того, чтобы похвастаться находками перед гостями.

Картер сосредоточенно давал рабочим указания. Как только доступ в гробницу Рамсеса был закрыт, он велел очистить участок от строительного мусора. Первого ноября он сфотографировал остатки рабочих лачуг, убедился в верности сделанных им ранее расчетов и велел копать. Гургар предупредил, что, для того чтобы достичь скального грунта, потребуется еще дня три-четыре.

У входа в штаб-квартиру стоял какой-то человек. Он так изменился, что Картер его не сразу узнал.

– Вы же Гамаль, брат Раифы!

– Сестра умерла.

– Как это случилось?

– Не важно. Она просила пригласить вас на похороны. Я обязан исполнить ее последнюю волю.

Гамаль повернулся и пошел в деревню. Картер последовал за ним.

Тело Раифы было омыто и завернуто в белый саван. Плакальщицы выли монотонно и протяжно. Щиколотки покойной были связаны, а нос и уши заткнуты ватой. Звучали слова соболезнования: «Мы в руках Бога и должны к нему вернуться!» За гробом, накрытым цветастой тканью, шли только мужчины.

На кладбище, после того как все разойдутся, к усопшей снизойдут два ангела и станут задавать вопросы. На вопрос: «Кто твой Бог?» ей следует сказать: «Аллах». «Кто твой пророк?» – «Мухаммед».

У изголовья могилы вырыли ямку, чтобы живые могли разговаривать с умершей. Могилу засыпали. Любовь и счастье Говарда забрала земля.

Лачуги снесли вечером третьего ноября. Теперь можно было исследовать последний нетронутый участок Долины. Картер плохо спал – ему снилось нежное лицо Раифы. На заре канарейка звонко запела, приветствуя новый день.

Когда Говард пришел на раскоп, им овладело странное чувство. Обычно рабочие болтали, напевали и стучали кирками. В то утро, четвертого ноября, стояла непривычная тишина. Картер подошел к Гургару:

– Что случилось?

Ахмед подозвал водоноса.

– Говори!

– Я ткнул в землю палкой и попал на что-то твердое! – в волнении произнес тот. – Я стал копать руками и расчистил отесанную глыбу камня. По-моему, она очень старая! Я забросал ее песком.

– Покажи!

Подойдя к указанному месту, Картер опустился на колени и смахнул с камня песок.

– Это ступени! – воскликнул он.

Рабочие стали копать и быстро расчистили лестницу. Ее ступени по форме и размерам были аналогичны ступеням гробниц XVIII династии, к которой принадлежал и Тутанхамон. Однако рядом не оказалось ни жертвенных закладок, ни вообще каких-либо предметов с именем царя.

Ночь пролетела быстро. Лежа с закрытыми глазами, Картер пытался заснуть, не строя никаких предположений. Он гнал туманные надежды и силился придерживаться фактов. А факты говорили о том, что обнаружены ступени, которые, вероятно, вели в какую-то гробницу.

День начался рано. Рабочие трудились молча и сосредоточенно. Им тоже не терпелось выяснить, что именно они нашли, поэтому Гургару не приходилось их подгонять.

По мере того, как двигалась работа, усиливалось волнение Картера. Порой он сам хотел схватиться за лопату. Шло время, и его терзали сомнения. Вдруг это какая-нибудь незаконченная или неиспользованная гробница? Долина уже не раз заманивала его в свои сети! А вдруг она разграблена? Ведь здесь еще ни разу не находили нетронутых склепов!

После полудня ступени расчистили, и Картер смог по ним спуститься. У него дрожали ноги. Ведь на эту лестницу три тысячи лет не ступала нога человека! На раскопе сделалось тихо. Рабочие благоговейно молчали.

Двенадцать ступеней привели Картера к двери. Он внимательно осмотрел верхний ее край, так как нижний пока скрывал песок. Дверь была обмазана известкой и запечатана.

– Вот оно что, – прошептал Говард. – Я все-таки оказался прав.

Он увидел изображение бога Анубиса над девятью пленниками – печать царского некрополя! Как же Картер мечтал увидеть этот оттиск. Кажется, его мечта сбывалась! Теперь следовало найти имя царя, которому принадлежала гробница.

Разочарование было страшным. Оттиска царской печати не оказалось! На двери только присутствовали оттиски печати царского некрополя. А это означало, что в усыпальнице покоился прах некой высокопоставленной особы, которую сочли достойной погребения в царском некрополе. Тутанхамон снова ускользал от него! Но дверь запечатана! Значит, гробница не разграблена, пускай и не царская. Хотя вдруг это всего-навсего тайник, а не гробница?

Картер внимательно осмотрел дверь. Вверху за облупившейся известкой показалась древесина. Он проделал небольшое отверстие и просунул туда электрическую лампочку.

По другую сторону двери оказался коридор, заваленный камнями и щебнем, что говорило о том, что гробницу желали обезопасить от непрошеных гостей! Надо было вскрывать дверь и расчищать коридор. Картер взял себя в руки. Он не мог действовать в отсутствие графа.

Говард поднялся наверх, попросил Гургара засыпать раскоп и поставить охрану.

– Что с вами? Вас проводить?

– Не надо.

Стемнело. Лунный свет посеребрил Долину. Рабочие оживленно беседовали, радуясь тому, что нашли клад. Несмотря на угрозы рейса, они скоро растрезвонят об этом по всей округе.

Картер вскочил на осла. Он был так взбудоражен, что мог бы всю ночь скакать по Долине! Ах, как невыносимо ожидание! Когда же приедет граф и что он здесь увидит? Наверное, гробницу времени Аменхотепов или Тутмесов. А вдруг она разграблена? Тогда, разгневавшись, он велит остановить работы! Нет, этого не случится. Дверь запечатана, а коридор завален камнями. Значит, в подземелье еще никто не входил!

Воспаленное сознание Картера металось от надежды к отчаянию и рвалось к самой безумной на свете мечте!

59

Возвращаясь в замок после долгой прогулки со Сьюзи, граф увидал растрепанную дочь, бежавшую ему навстречу.

– Отец! Вам телеграмма от мистера Картера! Граф не думал, что может так разволноваться.

– Читай!

– Я ее уже наизусть выучила! «Наконец удалось сделать замечательное открытие в Долине. Великолепная гробница с нетронутыми печатям. До вашего приезда все снова засыпано. Поздравляю».

– Поздравляю, – пробормотал граф.

– Когда едем?

– Как можно скорее, Эва! Картер – колдун. Его нельзя томить!

– Ах, как я счастлива!

– Я тоже. Какое счастье, мне уже не верилось!

– Думаете, это гробница Тутанхамона?

– Картер не пишет.

– Осторожничает?

– Не будем ломать голову. Выясним на месте.

Ужинали в мрачной обстановке. Новость поразила леди Альмину как громовой удар. Она была уверена, что Египет в прошлом.

– Куда вы собрались? Вы нездоровы! – твердила она супругу.

– Вы телеграмму видели?

– Ваш Картер – плут! Хочет заморочить вам голову, чтобы вы платили за его раскопки.

– Это не в его духе.

– Неужели вам плохо в Хайклере? Читайте спокойно, охотьтесь в свое удовольствие, растите детей, которые вас обожают, не говоря уже обо мне!

– Я здесь очень счастлив, милая, однако сейчас я нужен Картеру.

– Разве он сам не справится?

– Но ведь там нетронутая гробница!

– Вы говорили, что такого не бывает!

– Я ошибался. Картер оказался прав!

– У меня дурное предчувствие. Прошу вас как следует подумать!

– Боюсь, что поздно. Я уже велел паковать чемоданы!

Шестого ноября Картер проследил, чтобы раскоп засыпали и завалили каменными глыбами. Всего двое суток прошло с тех пор, как рабочие нашли первую ступеньку. О том, что здесь совершена находка, можно было догадаться только по присутствию охраны.

Утром седьмого ноября Картера разбудил Гургар.

– Что случилось?

– К вам какой-то человек. Говорит, дело срочное.

Картер наспех оделся и вышел на улицу. У двери стоял мужчина с блокнотом и карандашом.

– Я – репортер! Правда ли, что вам удалось сделать сногсшибательное открытие в Долине? Дайте мне эксклюзивное право на репортаж с места событий и попадете на первые полосы газет!

– Откуда вы взяли, что я что-то нашел? – нахмурился Картер.

– В Луксоре только об этом и говорят!

Картер повернулся к Гургару и строго сказал:

– Ахмед, проводите этого господина!

– Эй, вы должны информировать прессу!

– Ступайте.

Угрожающий вид рейса подействовал лучше всяких слов.

– Пресса вернется, Картер, и ее будет много! – выкрикнул писака, удаляясь.

Тут же явился рабочий с мешком писем и телеграмм. Луксор действительно гудел – Картера поздравляли, предлагали помощь, угрожали и расспрашивали.

Он рухнул в кресло.

– Это какой-то водоворот, Ахмед. Что делать?

– Вам сейчас нельзя находиться! Нужна поддержка.

– Граф прибудет только через три недели. А вдруг безумие охватит всю страну?

– Есть человек, который может вам помочь! Вызовите его прямо сейчас.

Артур Каллендер, бывший управляющий египетскими железными дорогами, спокойно доживал свой век в Арманте, местечке в пятнадцати километрах к югу от Луксора. По профессии он был инженером, а на раскопках слыл мастером на все руки. Картера он уважал и сразу же откликнулся на его зов.

Каллендер, высокий, крепкий, плечистый мужчина, с грубыми чертами лица, любил поесть и неряшливо одевался, зато всегда сохранял полное спокойствие, ничего не боялся, разбирался в электричестве и умел управляться с любыми инструментами. Составить смету, построить дом – все было для него сущим пустяком.