Геополитические интересы, богатые природные ресурсы, затянувшийся экономический кризис в регионе создали сравнительно благоприятную почву для замены химерной коммунистической идеи всеобщего равенства, мнимой свободы и "счастья", насаждавшейся на протяжении 70 лет советским тоталитарным режимом, идеей религиозного фанатизма, вооруженной борьбы за мировое господство, отказа от благ цивилизации во имя обретения "подлинной духовной свободы" и приобщения к "истинным " духовным ценностям ислама.
      2. Фанатичная идея религиозных экстремистов в лице его наиболее рьяных приверженцев ваххабитов о перманентном джихаде получила новый импульс после успехов религиозного движения "Талибан" в соседнем с Таджикистаном и Узбекистаном Афганистане. Здесь талибы вооруженным путем за годы гражданской войны установили свою власть на 92% территории Афганистана. Бои с верными законному правительству Раббани войсками шли на севере страны, в непосредственной близости с границей Таджикистана.
      Расширению влияния ваххабитов способствовали и события в Чечне, где первая война (1995-1996 годы) завершилась фактическим признанием Россией легитимности режима А. Масхадова, который возвел бандитизм, насильственный захват соседних территорий, работорговлю, разграбление природных ресурсов в ранг государственной политики. Заявляя на словах о своей готовности "навести порядок и положить конец захвату заложников", режим Масхадова на деле поощрял международный терроризм, сепаратизм, становился оплотом, центром международной организованной преступности и наркобизнеса. В Чечню направлялись для отмывания незаконно нажитые капиталы, здесь скрывались от суда и следствия уголовные преступники, объявленные в розыск в ряде стран СНГ. Здесь создавались базы для подготовки террористов, изготавливались взрывные устройства, затем использовавшиеся при совершении терактов в Москве, Буйнакске, Волгодонске, Пятигорске, повлекшие многочисленные человеческие жертвы. Характерно, что превращение Чечни в оплот международного терроризма проходило и происходит под массированным прикрытием идеологической словесной завесы о "борьбе народа за свободу и независимость", создания мученического ореола вокруг личностей таких преступников, как Басаев, Хаттаб, Радуев, Гелаев и т.п. Причем в некоторых кругах мировой общественности такой подход находит поддержку. Свидетельство тому - высказываемое некоторыми лидерами Европейского Союза мнение о возможности создания на территории Чечни суверенного мусульманского государства наподобие Азербайджана или решение Межпарламентской Ассамблеи (апрель 2000г.) о приостановлении членства России в этой международной организации в связи с событиями в Чечне. Но, как известно, Москва фактически проводит целенаправленную вооруженную, политическую, экономическую акцию по укреплению территориальной целостности Российской Федерации, уничтожению вооруженных банд боевиков-экстремистов, искоренению международного терроризма. Несомненно, война не должна и не может быть средством решения спорных вопросов, внутренних конфликтов. Однако нельзя не видеть и не оценить по достоинству ту высокую ответственность, которую приняли на себя президент, правительство, армия, правоохранительные органы, народ России перед цивилизацией, мировой общественностью за сохранение статус-кво, стабильности на планете, ликвидацию международного терроризма, бандитских формирований, крупного центра экстремизма, транснациональной организованной преступности, наркобизнеса. Именно "синдром Чечни" ярко проявился в баткенских событиях в Кыргызстане летом в 1999, 2000 годах. Он коснулся и Дагестана, может проявиться в других регионах, где заинтересованные в дестабилизации обстановки экстремисты попытаются захватить власть.
      "Синдром Чечни", тактику внедрения силой оружия и наркотиков идеологии сепаратизма, религиозного экстремизма, явно противоречащей провозглашенным ООН принципам мирового сосуществования, веротерпимости, уважения прав и свобод личности, емко сформулировал Мовлади Удугов - главный идеолог "Республики Ичкерия". В интервью одной из рижских газет, перепечатанном в московском "Современнике" под выразительным заголовком "Мы взорвем Россию изнутри", М. Удугов цинично сформулировал конечные цели ваххабитского экстремизма и значение наркоэкспансии в глобальном переделе мира. На вопрос корреспондента: "Вы всерьез полагаете, что отряды моджахедов могут угрожать России и дойти до Москвы?", М. Удугов отвечает: "Если мы (чеченские боевики) объединимся с афганскими и среднеазиатскими моджахедами, то да. Россию мы возьмем под контроль мирными средствами. Какими? Основных направлений три: поставка наркотиков, захват экономических позиций и привлечение на свою сторону региональных лидеров. Кремль дал молодому поколению в руки автомат, а мы его посадим на иглу... Наркотики - это средство, а не цель. Достаточно иметь в городе 20% наркоманов и держать в руках поставку наркотиков, то с людьми тут можно сделать все что угодно: провести нужные митинги, устроить беспорядки, наконец, добиться смены руководства. С помощью наркотиков мы осуществим свою главную цель: создание на территории России исламского государства. Коммунизм рухнул, русское православие в нынешнем своем состоянии - религия обреченных, идеалы демократии в России явно не прижились. В этих условиях идеологический вакуум мы и заполним исламом...".
      Далее идеолог современного религиозного экстремизма откровенно рассуждает о том, как ловко чеченцы подкупают пограничников, российских генералов, через которых покупают оружие, взрывчатку и которых намерены "протолкнуть" в губернаторы на выборах. Не трудно разгадать подоплеку этих коварных откровений: скомпрометировать отдельных крупных госчиновников, военкомов, посеять сомнение в порядочности госаппарата, убедить инвесторов в бесперспективности поддержки России, где коррупция поразила все властные структуры, а война с Чечней будет перманентной.
      Но в то же время нельзя не заметить, что утверждение М. Удугова министра печати и информации в правительстве Ичкерии - о том, что распространение наркотиков и объединение моджахедов Чечни, Афганистана, Средней Азии являются для ваххабитов, международных террористов реальным средством для достижения конечной цели, не лишено оснований. Это еще раз подтверждает наши выводы о том, что баткенские события лета 1999, 2000 годов, активизация банд "Исламского Движения Узбекистана" (ИДУ) на афгано-таджикской границе, а также на границе Таджикистана с Кыргызстаном, Узбекистаном, периодические "наркодесанты" с афганской территории, - звенья одной цепи, выкованные в одном центре. И для сплочения, объединения дестабилизирующих сил лидеры - идеологи ваххабизма будут и впредь использовать наиболее слабые, окончательно не отрегулированные проблемы во взаимоотношениях независимых государств СНГ: прозрачность границ, давние взаимные претензии жителей Ферганской долины на пользование поливной землей, пастбищами, арыками, автомагистралями, проходящими через соседние смежные республики. Особенно остро это ощущается в таджикско-узбекских анклавах Сох, Ворух, Шахимардан, буквально "вклинившихся" в Кыргызстан после административно-территориального размежевания в Средней Азии в 1921-1924 годах. Далеко не случайно первая проверка сил, первый удар объединенных сил моджахедов-экстремистов пришелся в 1999 году на Баткенский район Кыргызстана, на территории которого находятся перечисленные анклавы, как не случайно то, что талибы в марте 2000 года официально признали Чеченскую Республику Ичкерия, в Кабуле торжественно открыли ее посольство и согласились принять у себя чеченское "правительство в изгнании"
      3. Объявленный международным преступником номер один, организатор международной террористической сети "Аль-Каида", Усама бен Ладен находится в розыске с 1997 года. Он меняет места обитания. За ним, после кровавых террористических актов 11 сентября 2001 года в США, ведут охоту целые воинские формирования, агенты Интерпола, разведки США, Великобритании, но он пока остается неуловимым. Бен Ладен - этот недавний агент ЦРУ - осенью 1999 года посетил Чечню, выделил 30 миллионов долларов и 2 тонны героина на "священную войну" с "неверными". Этим актом бен Ладен тогда в очередной раз подтвердил свой имидж "главного террориста" и своеобразный стиль поддержки религиозного экстремизма: денежный аванс вместе с наркотиком, который в месте изготовления - Афганистане - стоит в 10 раз дешевле, чем в Европе. Бен Ладен, выдавая себя за непримиримого борца за "чистый ислам", таким способом понуждал своих сторонников продавать героин, опий, менять их на оружие, тем самым благословлял наркоманию, превращая наркотик в действенное оружие против "неверных". Обосновавшись в Афганистане и всемерно поддерживая движение "Талибан", бен Ладен активно содействовал реализации героина, превращая наркотик в "оружие массового уничтожения" своих идейных противников, т.к. целенаправленно транспортировал героин и опий в Европу, США, страны Азии.
      4. Организатор баткенских событий, лидер ИДУ, Джума Намангони (Хаджиев) весной и летом 1999 года неоднократно ездил к бен Ладену в Афганистан, согласовывал с ним свои террористические акты, разрабатывал совместную тактику диверсионной деятельности в Центральноазиатском регионе. Только на проведение мероприятий по объединению различных оппозиционных узбекских партий и движений ("Эрк", "Хизб ут-Тахрир") создание штаб-квартиры в Кандагаре (Афганистан), экстремистские организации выделили Исламскому движению Узбекистана в конце лета 1999 года два миллиона долларов. И сразу последовала баткенская акция банд Намангони как своеобразный отчет о том, что деньги потрачены не зря. После краха баткенской авантюры узбекская оппозиция приступила к созданию двух крупных баз у селений Мармоль и Хайратон афганской провинции Балх вблизи афгано-узбекской границы, где разместилось по 2 тысячи боевиков. Там же располагались крупнейшие лаборатории талибов по производству героина, что доказывало тесную связь международного терроризма и наркотрафика. Ежегодные доходы "Талибана" от торговли наркотиками оценивались в 7 миллиардов долларов.
      Чтобы ясней представить себе облик некоторых полевых командиров боевиков, вторгшихся летом 1999 года на баткенскую территорию, главаря вооруженной группировки Д. Намангони, целесообразно, на наш взгляд, кратко проанализировать его биографию, истоки и суть ваххабизма, который они вызвались насаждать вооруженным путем.
      Ваххабизм крайне фанатичен и воинственен в борьбе с политическими противниками. Главным средством достижения своих целей ваххабиты считают джихад против "неверных". Современные идеологи ваххабитского движения усиленно проповедуют возврат к "чистому исламу", не признают пророков, святые места, требуют следовать только тексту Корана, отвергая все его толкования. Порой отрицают даже культ пророка Мухаммеда, утверждая, что Аллаху нужно молиться "без посредников". Ваххабиты отвергают достижения мировой культуры.
      Существует мнение: проникновение ваххабизма в Кыргызстан и Узбекистан непосредственно связано с посещением в 1991 году Намангана и Оша доктором Амужидом Али - теоретиком этого религиозного течения, который проповедовал в мечетях, вербовал сторонников.
      В 1992 году в Наманган приезжали эмиссары из Азербайджана с целью создания боевой группы "Товба" из твердых последователей идей ваххабизма. Одним из лидеров и основателей этой группы стал Турсунбаев Юлдашхан молодой имам мечети Базар-Коргонского района Джалал-Абадской области Кыргызской Республики. Из Азербайджана он привез устав "Товбы", основанный на крайне воинственной платформе "Аяту-Джихад", пропагандирующей "священную войну с неверными за истинный Ислам". Цель группы "Товба" - применение силы "во имя Ислама", прежде всего в экспроприации средств для нужд ваххабитов. В случае отказа от добровольной выдачи денег или другого имущества устав "Товба" рекомендовал разбои, убийства. Одними из первых членов группы "Товба" стали Ахунов Расул, Мамаджанов Талиб, Абдурахманов Муххамад, Юлдашев Абдували и Юлдашев Абдурасул, которые давно разыскиваются правоохранительными органами Узбекистана за совершение тяжких преступлений на религиозной почве. Совсем недавно правительство Азербайджана запретило деятельность экстремистских организаций военно-фундаменталистской направленности, которые финансировались из Саудовской Аравии, расценив эту деятельность как посягательство на территориальную целостность, миролюбивую политику государства.
      Боевики группы "Товба" обучались партизанским навыкам ведения войны в партизанских условиях на территории Афганистана и Пакистана. В общей сложности около 300 коренных жителей Ферганской долины (Фергана, Андижан, Наманган, Ош и Джалал-Абад) обучались в спецлагерях в Афганистане и Пакистане. Группа "Товба" начала свои действия с уничтожения памятника Ленину в г. Намангане и объявила войну против "кафиров", т.е. иноверцев. Правительство Узбекистана, оценив действия террористов из "Товбы" как государственное преступление, начало принимать в 1995-1996 гг. против них жесткие меры, после чего члены группы "Товба" ушли в подполье и разъехались по всей Ферганской долине. Долгое время основным местом дислокации этой террористической группы являлся лагерь "Девансу" в горном урочище на таджикском Памире. Руководил этой бандитской группировкой Джума Намангони, он же Ходжиев Жумабай, 1969 года рождения, уроженец села "Ходжа" Наманганской области. Тесную связь с группой поддерживали и некоторые жители Баткенского, Наукатского, Базар-Коргонского районов Кыргызстана. Д.Намангони с девятью сообщниками с 1996 года разыскивался правоохранительными органами Узбекистана за совершение умышленных убийств, разбоев, терроризм, пропаганду национальной, расовой и религиозной вражды, посягательство на конституционный строй Республики Узбекистан и организацию преступного сообщества. Некоторые из них были задержаны правоохранительными органами Республики Узбекистан и Кыргызской Республики в 1997 году и предстали перед судом. Отдельные находились среди боевиков, нарушивших в конце августа 1999 года государственную границу Кыргызской Республики и оккупировавших некоторые села Баткенского района.
      Убедившись, что коварные планы ИДУ не находят поддержки среди коренного населения южных районов Кыргызстана, подвергшихся агрессии, а военная авантюра с захватом нескольких сел в Баткенском, Чон-Алайском районах вызвала консолидацию антитеррористических сил, объединение усилий стран СНГ, Китая в борьбе с вооруженной экспансией, лидер боевиков Джума Намангони со своим отрядом численностью около 700 человек в первой декаде мая 2000 года покинул урочище таджикского Припамирья, где отсиживался после изгнания с кыргызской земли, и передислоцировался в Афганистан, в провинцию Кундуз, контролировавшуюся талибами. Этим шагом Д. Намангони, как один из лидеров ИДУ, подтвердил, что меняет своих хозяев: от объединенных действий с отрядами таджикской оппозиции, вместе с которыми он в 1992-1997 годах сражался против правительственных сил в Таджикистане, он отныне открыто перешел к талибам, признал их идеологию и тактику борьбы за возрождение "великого исламского государства Тимуридов". И одновременно стал еще более активно транспортировать афганский наркотик через хорошо разведанную и знакомую территорию южных приафганских районов Узбекистана, Таджикистана, поскольку наркотрафик оставался главным разменным товаром талибов, платой за приобретаемое оружие, транспорт, горючее. После роспуска оппозиционных таджикских формирований в 1998 году и создания коалиционного правительства в Душанбе, отряд Джумы Намангони превратился в непрекращающуюся "головную боль" официальных властей. Он переориентировался и, не сложив оружия, перешел к открытым угрозам в адрес Президента Республики Узбекистан Ислама Каримова и проводимой им государственной политики по ограничению религиозного экстремизма. Связанный договором о сотрудничестве и взаимопомощи с некоторыми входящими в СНГ суверенными государствами Центральной Азии: Казахстаном, Кыргызстаном, Узбекистаном - официальный Душанбе, после баткенской авантюры Джумы Намангони, стал усиленно искать выход, чтобы изгнать его со своей территории, избавиться от опасного соседства, обеспечить мир и стабильность в регионе.
      В начале мая 2000 года в Припамирье по указанию Президента Таджикистана Эмомали Рахмонова была направлена правительственная комиссия, которая вела переговоры с Джумой Намангони. В состав комиссии входили его недавние соратники, бывшие лидеры объединенной таджикской оппозиции Саид Абдулло Нури, нынешний вице-премьер министр Республики Таджикистан, и Мирзо Зиеев, возглавлявший министерство по чрезвычайным ситуациям. Трудные и длительные переговоры завершились согласием Намангони и полевых командиров узбекской военно-политической оппозиции покинуть территорию Республики Таджикистан, что и было осуществлено через Дарвазский район : из Тавиль-Дары. Однако, по данным МНБ КР, отдельные группы боевиков ИДУ и их наблюдатели находились в сопредельных территориях Таджикистана вплоть до лета 2000 года.
      Анализируя тактику боевиков, вторгавшихся летом - осенью 1999 и 2000 годов на территорию Баткенского и Чон-Алайского районов Ошской области Кыргызстана, автор настоящего исследования приходит к выводу, что одна из главных их целей была разведка новых путей трафика наркотиков из Афганистана в Центральную Азию и далее в Россию. Это подтверждают материалы опергруппы УБОП МВД.
      С первых же часов вооруженного вторжения бандформирований на территорию Баткенского, Кадамджайского, Чон-Алайского районов Ошской области оперативная обстановка там находилась под постоянным контролем сотрудников МВД, командированных в зону боевых действий в конце августа и бессменно находившихся до 15 октября, когда последние боевики были вытеснены из Кыргызстана. Оперативники вели систематическую глубокую разведку, анализировали и передавали в объединенный штаб Вооруженных Сил, действовавший в зоне боевых действий, в МВД собранные сведения, вели разъяснительную работу среди населения. На основании добытых разведданных усиливались оперативные воинские группировки на различных направлениях, создавались дополнительные блокпосты. Всего же за время вооруженного конфликта в зоне боевых действий находилось 719 сотрудников МВД из различных служб и регионов. Они действовали вблизи оккупированных сел, на джайлоо, непосредственно в селениях по разработанной легенде, маскируясь под местных жителей, налаживали в особых условиях оперативно-поисковую милицейскую работу, устанавливали формы связи боевиков с внешним миром, выясняли, где они прячут заложников, оружие, наркотики.
      Боеприпасы, одежда, продукты питания сюда, в основном, доставлялись из Джергетальского района Таджикистана через перевал "Тельбе". Боевики явно заигрывали с местными жителями, не грабили их в открытую, но под видом "жертвоприношения" отбирали скот. Поселившись в покинутых домах, распоряжались имуществом, заготовленными на зиму продуктами питания, топливом, урожаем, предлагали наркотики. Одна большая группа боевиков, до 120 человек, расположилась на джайлоо Шибеге, установила радиоантенны, зенитную установку, блокпосты. Вторая крупная группировка боевиков (65-70 человек) окопалась в селе Зардалы. У въезда установили сдвоенные блокпосты: дальние (1-2 человека) и ближние (15-20 человек). Выпускали из села только по пропускам, подписанным "Командон-Халидом", которые выдавались в местной мечети. Всех расспрашивали о дислокации правительственных войск. Боевики были вооружены автоматами, гранатометами, у них имелись установки типа "Стингер-9", "Стингер-6". Зенитную установку на треноге боевики 20 сентября привезли на лошадях из села Кожо-Ашкан, где у них располагалась перевалочная база вооружения, провианта. Треногу установили на окраине недалеко от мечети. Туда же внесли пакеты с белым порошком (очевидно, героин).
      Собранная разведывательная информация по горячим следам позволила сделать вывод о надуманности официальной версии о цели вторжения бандформирований на территорию суверенного Кыргызстана. Заявление о том, что они якобы представляли собой вооруженные силы ИДУ и имели единственную цель - просочиться в Узбекистан, чтобы вести там вооруженную борьбу с режимом Каримова, который якобы репрессировал свыше 500 тысяч "истинных мусульман", сторонников создания теократического государства, явно надумана. В интервью корреспонденту "Московских новостей", опубликованном 12 октября 1999 года под заголовком "Меня называют шайтаном", Президент Республики Узбекистан Ислам Каримов, анализируя ход операции силовых структур Узбекистана, Кыргызстана против вооруженных экстремистов-диверсантов ИДУ, проникших в Баткенскую область Кыргызской Республики с территории Таджикистана, подчеркнул: "Там, в высокогорье, есть десятки урочищ с горячими источниками, которые бандиты уже давно облюбовали. Есть такой пункт Карамык, с одной стороны киргизский, с другой - таджикский, на дороге из киргизского Оша до таджикского Джергетала и дальше на Хорог. Если это оппозиционеры, желающие воевать против Узбекистана, почему они трижды атаковали Карамык, весьма далекий от узбекской границы? Да потому, что это ключевой пункт наркотрафика из Афганистана через Хорог на Ош, являющийся главным перевалочным пунктом транзита наркотиков из Центральной Азии в Европу, и только сейчас Акаев укрепил этот участок, поставив там 500 пограничников. Так при чем тут версия, что боевики собирались воевать против Узбекистана". По безлюдным горным ущельям Памиро-Алая, не заходя в кыргызские селения, гораздо безопаснее и быстрее можно было приблизиться и пересечь границу с Узбекистаном и раствориться там. Во-вторых, тактика террористов всегда рассчитана на фактор внезапности, неожиданности, неподготовленности вероятного противника, против которого готовится этот теракт, окутанный, как правило, глубокой тайной.
      Баткенские же события развивались по-иному сценарию. Боевики как будто заранее стремились привлечь к себе внимание, придать своей вооруженной экспансии масштабный характер, тщательно проверить реакцию высших государственных органов из Ташкента, Бишкека, Душанбе, властей районного и областного масштаба, местных жителей на их планы и попытку оккупации части территории. Одновременно боевики пытались не только прозондировать настроение людей из приграничных сел, но и систему охраны границ. Главное же их интересовало, насколько реально совместное противодействие вооруженной агрессии против стран СНГ в рамках московского (1993года) договора о коллективной безопасности и регионального соглашения между Казахстаном, Кыргызстаном, Узбекистаном о дружбе и взаимной помощи. Задолго до баткенских событий боевики появлялись на рынках анклавов Ворух, Сох, в Баткене, расплачивались за покупки долларами и почти не прятали оружие. Тем самым открыто пытались привлечь к себе внимание, заявить о том, что имеют богатых, влиятельных покровителей, хорошо экипированы, вооружены, пользуются поддержкой руководителей движения "Талибан" в Афганистане, Усамы бен Ладена, ваххабитских центров в Саудовской Аравии, Ираке. С собой принесли в большом количестве пропагандистскую литературу, разъясняющую позицию ИДУ, планы создания теократического исламского халифата в Ферганской долине. Это также подтверждало о длительной, тщательно продуманной, заранее спланированной, идеологически подготовленной акции, которую следует рассматривать как составную региональную часть широкого глобального наступления религиозного экстремизма на мировую цивилизацию, светский образ жизни под прикрытием громких лозунгов о свободе, равноправии, национальной независимости.
      Методы международных террористов, орудовавших в Баткенском районе, как две капли воды походили на прошедшие длительную апробацию в Чечне: захват заложников, превращение их в предмет политического торга для получения выгодных уступок от официальных властей или солидного выкупа, оккупация приграничных сел и связанная с ней проблема беженцев, поощрение коллаборационизма, целенаправленная пропаганда панисламистских идей, насильственное обучение местного населения оккупированных сел Корану и использование предателей для проведения разведки, пополнения рядов боевиков.
      Тактика боевиков несомненно была продумана заранее и нацелена на создание впечатления у местного населения о силе, "справедливости", "легитимности" новой власти, использование привычных для аборигенов приемов и форм осуществления властных полномочий, соблюдение внешних приличий на бытовом уровне, чтобы нейтрализовать недовольство, сопротивление захватчикам, приобрести побольше сторонников, через них по возможности распространить слухи о своем могуществе, целях, собрать дополнительные сведения об особенностях окружающей местности, инфраструктуре, горных тропах, дислокации и численности армейских и милицейских подразделений. С этой целью боевики выборочно отпускали некоторых захваченных в плен милиционеров, кто продемонстрировал знание Корана или за время пребывания в плену научился наизусть читать суры. Боевики не запрещали отдельным жителям захваченных сел торговать домашним скотом, зерном в Баткене, Кадамджае, и привозить подробные сведения об окружающей обстановке, настроении людей в райцентрах. При этом боевики тщательно проверяли каждого, кто покидал временно оккупированную территорию, убеждаясь, что он лоялен к ним, оставляет семью, жилье и наверняка вернется, выполнив их дополнительное задание: привезти нужные сведения разведывательного характера, фураж, продукты.
      В первое время (июль-август) боевики щедро расплачивались долларами за услуги и оказываемую им населением помощь, явно уверенные, что таким путем завоюют авторитет в народе, убедят массы в справедливости своей идеологии, целей и способов их осуществления, привлекут новых сторонников. В захваченных селах они, как правило, располагались в пустовавшем жилье беженцев, где распоряжались как хозяева. С теми селянами, кто не покидал жилья, они пытались поступать сравнительно корректно, явно рассчитывая произвести положительное впечатление, расплачивались за пищу, постельные принадлежности. Похороны погибших в бою боевиков проводились в соответствии с религиозными ритуалами. Террористы пытались не оставлять раненых и трупы на поле боя, места захоронений содержались в секрете. И лишь после окончания военных действий, когда опергруппы МВД, воинские формирования вели зачистки местности и натыкались на свежие могилы боевиков, они убеждались, что все захоронения оказались тщательно заминированными, т.е. превращены в хитрые ловушки.
      Когда боевики были вытеснены с территории Кыргызстана и вынуждены были, неся потери, уходить за перевал на свои зимние базы в Таджикистане, а затем и на контролируемую талибами территорию соседнего Афганистана, бандиты перешли к открытому грабежу: угоняли яков, баранов, лошадей. Они жестоко расправились с милиционером Чон-Алайского РОВД Т. Шадыбековым, захваченным в плен 30 июля в селе Зардалы, осквернили мечеть в этом населенном пункте. Эти действия раскрыли подлинную сущность экстремистов, сорвали с них маски "бескорыстных борцов за ислам".
      Обращает на себя внимание характерная деталь: бандформирования тщательно контролировали эфир, осуществляли радиоперехваты, анализировали передачи государственных и частных радиостанций. Свежая пресса поступала к ним регулярно по заранее оплаченным каналам. Это позволяло боевикам в ходе переговоров о судьбе заложников выдвигать требования, претензии к отдельным средствам массовой информации (СМИ), которые якобы "необъективно" с их точки зрения освещали, оценивали события.
      Анализируя итоги баткенских событий, невольно приходится констатировать, что ни одной из открыто декларировавшихся лидерами боевиков-экстремистов целей, они в результате не достигли. Наоборот, мировое общественное мнение с трибуны ООН заклеймило эту акцию как экспансию международного терроризма, как коварную акцию транснациональной организованной преступности против суверенного государства и призвало дать достойный отпор экстремистам. В рамках осуществления договора стран СНГ о коллективной безопасности, соглашения о Дружбе и Сотрудничестве между суверенными государствами Центральноазиатского региона, о взаимопомощи государств "Шанхайской пятерки" (Россия, Китай, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан) были осуществлены комплексные мероприятия по усилению обороноспособности Кыргызстана, укреплению государственных границ, Вооруженных сил. Осенью-зимой 1999-2000 годов были созданы объединенные антитеррористические центры, штабы, тактические группы по линии МО, МВД, МНБ, проведены оперативно-тактические, командно-штабные военные учения с тренировочным нанесением ударов по базам боевиков в Таджикистане, Афганистане. Началось формирование единой информационной базы данных о террористических группировках, экстремистских бандформированиях, их лидерах, дислокации, связях, путях снабжения оружием и т.д. Ускоренным темпом была сформирована новая Баткенская область, пограничная служба Кыргызской Республики. На границе с Таджикистаном в Баткенском, Кадамджайском, Чон-Алайском районах были размещены погранотряды, в помощь национальной пограничной службе Кыргызстана стали создаваться отряды самообороны.
      Таким образом, надежды лидеров боевиков-экстремистов вбить клин между суверенными государствами Центральной Азии, закрепиться в Кыргызстане и отсюда продолжить осуществление бредового плана создания Ферганского халифата, оказались тщетными. ИДУ, другие экстремистские группировки, поддержавшие баткенскую акцию, разоблачили себя как реакционные, преступные, опасные банды террористов, борьба с которыми должна вестись в международном масштабе. Анализируя вышеприведенные факты, можно сделать вывод о том, что главной целью баткенской вооруженной акции 1999 года была разведка боем новых путей возможной массовой контрабандной транспортировки наркотика через труднодоступные горные тропы Памиро-Алая, создание промежуточных баз, сети проводников, информаторов, перевозчиков и т.д. Эту цель наверняка им удалось осуществить. Доказательством может служить не только тщательная разведка безопасных путей в труднодоступных ущельях Тавиль-Дары, Джергетала, но главным образом участившееся число задержаний наркокурьеров с афганским опием и героином, которые провели оперработники Управления по борьбе с наркобизнесом МВД Кыргызской Республики совместно с коллегами из УВД Ошской, Баткенской, Джалал-Абадской областей. Причем путь наркотрафика пролегал, в основном, через те места, где недавно шли бои. Так, 21 марта 2000 года в Оше была задержана группа наркодельцов, у которых изъято 200 килограммов опия-сырца. В Джалал-Абадской области за первый квартал 2000 года было обезврежено 3 группы наркотрафикантов с афганским героином. Согласно оперативной информации из Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, там тоже заметно возросло число выявленных попыток провоза наркотиков афганского происхождения. Причем, исходная точка - горные кряжи Баткенского региона Кыргызстана.