- Я все объясню. К сожалению, подавляющее большинство моих подчиненных замешано в коррупции, как верно заметил гражданин Президент на приеме в вашу честь, на котором я не смог присутствовать по техническим причинам. Дошло до того, что некоторые сотрудники передавали служебную информацию людям синдиката, а прибыли делили поровну. Понадеявшись на защиту закона, вы бы подписали себе смертный приговор, который я не в силах отменить... Но некоторая часть столичной полиции не пошла на сделку с совестью. Например, известная вам горничная. Благодаря таким, как она, вы и обзавелись скорострельными машинками из арсенала Дворца правосудия!
      - Зачем вам все это?
      - События развивались согласно намеченному плану, - блондин прищурился. - Нет, какова задумка! Межзвездный охотник вступает в единоборство с организованной преступностью и одерживает убедительную победу! Глава преступного мира повержен, а гражданин Президент проигрывает пари!
      - Ничего не понимаю! - сказал Кондратий. - А гражданин Президент при чем?
      - Неделю назад в клубе Одиноких сердец некоего отставного сержанта, в котором мы имеем честь состоять действительными членами, гражданин Президент высказал крайнее неудовольствие по поводу сложившегося положения. Доколе, шепнул он мне на ухо, мы будем резвиться в бридж за одним зеленым сукном с этим выскочкой Фингалом?! И тогда ничего другого не оставалось, как заключить пари с Президентом, что не позже чем через неделю пресловутый Фингал перестанет посещать клуб. Для того, чтобы быть в самом центре событий, я в тот же вечер устроилась на работу. В синдикат. Как мне кажется, роль секретарши Шефа удалась на славу!
      - Не может быть! - Если не верите, советую заглянуть в левую тумбу стола за дверью. В верхнем ящике - верхнее платье, в среднем - парик, косметика и накладной бюст, в нижнем, пардон, нижнее белье.
      - Почему же нас не попросили помочь полиции по официальным каналам?
      - Вы бы отказались, - чистосердечно призналась женщина в глубине души начальника полиции.
      - Все это хорошо, - устало сказал Виктор. - Многое стало понятным. Может быть, вы знаете, и кто наше убийство заказал?
      - Вы еще не догадались? - жеманно облизнулась Крим Брюле.
      - Неужели тоже...
      - Да, - потупилось существо с двойным дном. - Человек в Черном тоже я.
      Земляне ахнули. Даже мертвец на полу и тот не выдержал. Труп Фингала открыл глаза и с натугой прохрипел:
      - Этого не может быть, ибо Божественная Лулу и Человек в Черном разные люди. Могу дать голову на отсечение! Во время моей встречи с заказчиком и он, и секретарша присутствовали в кабинете одновременно. Не могла же Лулу быть единой в двух лицах?!
      - Молчи, подлец, когда джентльмены с дамой разговаривают! - Крим Брюле выпалил из револьвера и попал Фингалу в кингстон. Бывший шеф перевернулся вверх дном и затонул вторично. Теперь уже бесповоротно. - Большому кораблю - большое кораблекрушение!
      Отдав должное бандиту, начальник полиции продолжил свой рассказ как ни в чем не бывало:
      - Кроме всего прочего, Фингал - мой кузен.
      - ?!
      - У моей матушки была любимая сестра. Тетя любила музицировать и продавца пирожков с зайчатиной. Кто мог предполагать, что от этого противоестественного союза Эрато и Гермеса появится чудовище, которое только в юности подавало надежды, и то в барьерном беге. Это чудовище было моим единственным родственником, - грустно добавил начальник полиции, засовывая завещание во внутренний карман. - Если бы я принялся преследовать Фингала официально, общество решило бы, что я просто домогаюсь наследства! А подобные подозрения, согласитесь, не имеют под собой никакой почвы... И вообще убивать кузена не вполне прилично - об этом говорит хотя бы то, о чем в приличном обществе не говорят... Вы не возражаете, если я закурю?
      Кабинет вновь претерпел метаморфозу. На этот раз он стал похож на подземелье, где гнездятся тролли и гномы. Блики, отраженные от кристаллических решеток на окнах, слепили глаза. С потолка свисали сталактиты. По стенам, представлявшим собой разрезы геологических напластований, шныряли юркие саламандры. Юркие и огненные. Крим Брюле изловчился, поймал одну за хвост и поднес к сигарете. Саламандра обжигала пальцы, он ее выронил и по привычке хотел затушить подошвой, но саламандра рассыпалась угольками и зашипела...
      - И, наконец, самое главное, о чем я хочу рассказать. Вы победили Фингала не только благодаря своему умению с честью выходить из любого самого трудного испытания, но и благодаря моей уловке. В заказ-наряде я подчеркнул, что смерть одного из вас оплачивается дороже, чем смерть обоих. Я надеялся на жадность кузена. Оставив одного из вас в живых, он срывал куш посолиднее, но зато приобретал кровного врага, который непременно отомстил бы за смерть товарища! Каково?!
      ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
      - Меня всегда манила к себе великая загадка появления гени
      ев! Ради ответа на нее я готов пожертвовать всем, а уж участво
      вать в эксперименте, позволяющем приоткрыть дверцу в святая
      святых божественного предначертания! Это ли не сбывшаяся мечта,
      греза ученого, одержимого идеей-фикс?!
      - Вас ждут! - напомнил появившийся в комнате жениха системо
      схимник в белом накрахмаленном халате с широкой лентой шафера
      через плечо. - Пора, сеньор, проверить гармонию основополагаю
      щего бракосочетания алгеброй бытия!
      - Иду, спешу, моя электронная Ева! - воскликнул белковый
      Адам, и прозрачная капля поваренной соли выкатилась из уголка
      глаза...
      Граф Бронтекристи. "Рождение Сублимоцарта".
      Полицейские автомобили подкатили к мраморным ступеням Дворца правосудия.
      - Прошу в мои апартаменты! - пригласил начальник полиции. - Вы не забыли, я должен отметить ваши предписания на командировку и завизировать платежную видимость! По правде говоря, догматерия с Предрассудка III организовал тоже я. Доставка обошлась казне в изрядную копейку.
      - Боже мой! - притворно всплеснул руками Зурпла. - Скоро окажется, что мы прибыли на Полинту тоже из-за вас!
      - Так оно и есть! - подтвердил догадку Кондратия Крим Брюле. - Догматерия я выписал исключительно с целью пригласить какого-нибудь межзвездного для расправы с хищником, а заодно и с Фингалом. Прилетели вы...
      - Да-а-а-а! - воскликнул Последняя Инстанция. - Вашему умению закрутить интригу в узел можно только позавидовать!
      - Недаром же вторая часть моего литературного псевдонима - Кристи, в честь прославленной писательницы криминальных историй.
      - А первая?
      - Что первая?
      - Первая часть вашего псевдонима? - спросил Виктор. - В чью честь?
      - В честь другой не менее знаменитой английской писательницы так называемого дамского романа, Шарлотты Бронте, которая своими произведениями исторгала водопады слез у многих поколений читательниц. Мой полный псевдоним - граф Бронтекристи.
      - Секунду, - сказал межзвездный охотник и вытащил из-за пазухи потрепанную книжку, которую так и не успел дочитать до конца. - Так это вы написали?
      - Да. "Убийство в морге" - мое любимое детище. Критика считает "Смерть наложенным платежом" лучше, а мне все-таки ближе "Убийство", без ложной скромности признался граф Бронтекристи. - Но с детективами покончено! Признаться, успех у публики начал меня утомлять, и я решила посвятить дальнейшее творчество созданию совершенно нового жанра. Однажды мне пришла в голову мысль, что про смерть пишут много и часто. А вот рождению человека в литературе не повезло. Я не говорю о рождении человека в переносном смысле, когда описывается какой-нибудь Пека Чмырь, который завязывает с уголовным прошлыми встает на стезю добродетели к зубофрезному станку, я говорю о рождении человека после девятимесячного заключения в утробе матери. А ведь смерть и рождение - это две крайние точки, два полюса такого загадочного процесса, который называется жизнью. И я решила начать новый жанр - жанр романа-геборуны, увлекательного повествования о появлении на свет. Я долго думала, кого из современников выбрать в качестве героя свой первой геборуны, и после всестороннего анализа остановился на Сублимоцарте...
      - Постойте! - перебил писательницу Джонг. - Но величайший гений квантованной музыки - не совсем человек. Он - дитя человека и кибертроники, био-компью-зитер!
      - Ну и что? - удивился начальник полиции. - Повесть о том, как вошел в мир малыш со встроенным музыкальным нанопроцессором, сразу стала бестселлером! Очень хотелось бы подарить мою новую книгу вам, но по странной случайности у меня нет с собой ни одного экземпляра!
      - Ничего страшного! - заверил родоначальницу геборун Виктор. - На Земле я закажу "Рождение Сублимоцарта" по межпланетному библиотечному абонементу. А пока суть да дело, прошу поставить автограф на "Убийстве..."!
      После торжественной церемонии граф Бронтекристи предложила выйти во внутренний дворик Дворца.
      - Не хочу! - закочевряжился невыспавшийся Зурпла. - Все ваше здание насквозь пропахло продажной юстицией, а у меня от нее - аллергия! Я устал и жажду единственно покоя!
      - Но мы очень просим! - чуть не плача, принялись уговаривать гостя Доброжелательница, Божественная Лулу и граф Бронтекристи в один голос. - Хотим перед расставанием продемонстрировать цвет столичной полиции!
      Под дружным напором трех милых дам Кондратий не устоял и согласился.
      Цвет столичной полиции был преимущественно краснорожим. Особенно выделялся правошланговый. Как говорится, кровь с коньяком. Но по внешнему виду было понятно: не брезгует он и менее дорогими напитками.
      Зурпла втянул ноздрей воздух...
      ЭПИЛОГ
      - Ты мне представляешься путником, одиноко бредущим по пыль
      ной дороге под палящими лучами светила. Вокруг расстилается чу
      десный пейзаж, но путник не замечает ничего, он сосредоточен на
      призрачной цели: дойти во чтобы то ни стало от пункта А до
      пункта Б, а зачем - и сам не ведает!
      - Все мы путники на дороге познания, - согласился я. - И,
      достигая цели, мы не достигаем цели! Но наше движение оправдано
      хотя бы тем, что мы - движемся!
      Шеклезиаст. "Дорогая дорога".
      ...и вдруг все закружилось перед глазами. Рослые полисмены съежились и превратились в аккуратные штабеля груботканных мешков, набитых зерном. Мраморный пол стал дощатым. Дворец правосудия неузнаваемо преобразился и сделался чем-то вроде темного и пыльного амбара. Из-под стрехи потянуло смрадом летучих мышей. Мир, данный землянам в их ощущениях, сократился до размеров заурядного вместилища урожая дивного злака.
      - Что это? - закричал оружейный мастер, очумело покрутив головой.
      - Ты про перемену декораций? Насколько я понимаю, адаптизол, принятый перед нуль-перелетом, перестал действовать. У меня масса тела поболее твоей, и я уже несколько минут воспринимаю Полинту не так, как прежде. Теперь наступил твой черед.
      - Чудеса, да и только! Амбар какой-то...
      - Какие же это чудеса? Сам говорил, "последнее слово медицины". Ты знаешь, я только сейчас понял одно, Кондрат. Амбар не амбар, а вот мешки мне уже попадались. И запахи... Впечатление такое, что адаптация моей нервной системы к адекватному восприятию окружающего протекала не так гладко, как у тебя...
      - Ты хочешь сказать, что все наши злоключения на Полните были галлюцинацией? Что на самом деле не было ни охоты на догматерия, ни покушений? Просто бродили мы по громадному амбару наподобие дезинфекторов, и окружали нас пыльные мешки да летучие мыши?!
      - Нет. Я хотел сказать то, что сказал. Адаптизол действительно помог нам поверить, что аборигены такие же, как мы сами. Мы общались с ними, ругались и даже оказались втянутыми в интриги. Но действие препарата кончилось, маятник приспособляемости наших организмов резко качнулся в противоположную сторону, и местные жители стали выглядеть пыльными мешками с ячменем. Истинная же реальность находится где-то посредине, между этими полюсами.
      - Неужели и мы для кого-то такие же мешки из дерюги?
      - Возможно, - межзвездный охотник вздохнул. - Иногда посмотришь на ночное небо, полное звезд, вообразишь картину мироздания и покажешься рядом с нею такой ничтожной пылинкой, что дух перехватывает! Все помыслы, чаяния, поступки выглядят такими мизерными, что хочется выть на луну! Где-то вспыхивает сверхновая, а ты в очереди за молочным коктейлем скандалишь, сталкиваются радиогалактики, испепеляя миллиарды миров, а тебе зуб мудрости покоя не дает. Вселенная сжимается в точку, а билетов на Сублимоцарта не достать!
      - Неужели все так? - встревожился Зурпла.
      - Нет, - засмеялся Виктор. - Когда меня обуревают мысли о смысле бытия, выход один: посмотреть в глаза Константе. Посмотрю, и на душе станет легче и спокойнее. Константа, как надежный якорь, держит меня во время любых передряг. Сразу начинаешь понимать слова великого поэта, что "любовь движет солнца и светила..." Обитателям Вселенной не хватает любви, отсюда и страх, и зависть, и ненависть к чужакам, и кровопролитные войны... Смысл существования человечества - нести по Галактике мир и любовь! Союз Объединенных Человечеств - тому подтверждение!
      - Но любовь подразумевает взаимность! - засомневался в основаниях доктрины Зурпла. - Я убедился в этом здесь, убедился на собственной шкуре!
      - Конечно, ты прав, Кондратий, - согласился Виктор Джонг. - Но я верю, придет такое время, когда никаких фингалов на свете не останется и без наших "Уби Вальтеров"!
      У выхода лежала большая крыса, в профиль похожая на жабу... Виктор наклонился и поднял ее за розовый хвост. От резкого движения детектив вывалился на пол, шурша страницами. С пестрой обложки на землян смотрел осмысленным взглядом щекастый младенец в стереонаушниках, восседающий за концертным роялем. Малиновый заголовок книги извещал, что это - "Рождение Сублимоцарта" известного писателя графа Бронтекристи. Издание было новеньким и благоухало свежей полиграфией.
      Джонг перевел взгляд на дохлого грызуна. На шее у него болталась медная ладанка на линялой ленточке, а на задней лапке синела наколка "Ом мани падме хум".
      - Вот и ответ на твой вопрос о галлюцинациях. Будь добр, подколи догматерия к отчету, Кондратий!
      Подобрав творение графа Бронтекристи, Виктор толкнул дощатую дверь. Она со скрипом отворилась, и друзья увидели, что на дворе льет как из ведра. Они раскрыли зонтики и шагнули в темноту сквозь стеклярус дождевых струй.
      Рассвет еще не занялся, хотя краешек неба над горизонтом порозовел, как девичье ушко накануне первого трепетного свидания.
      Земляне, высоко поднимая ноги и оскальзываясь на размокшей глине, дошлепали до коновязи, у которой их поджидала двухместная ступа, в которую превратилась нуль-капсула.
      Они вскочили в ступу, и
      ОЧЕНЬ БОЛЬШАЯЯ ТОЧКА