НОВОСТИ, КОТОРЫЕ ИДУТ из армии, всё более и более удручающие.
      Уволен в запас один из блестящих современных русских военачальников Герой России генерал-полковник Владимир Булгаков — полководец, прошедший Афганистан, две чеченские войны, проведший целый ряд блестящих операций, среди которых взятие Грозного в 2000 году и знаменитая операция "Охота на волков", в ходе которой под Грозным были пойманы в засаду и уничтожены лучшие отряды боевиков, а их военный лидер Басаев потерял ногу, а вместе с ней и репутацию непобедимого командира. Булгаков три года назад принял командование Дальневосточным военным округом, и за три года сделал почти невозможное — фактически небоеспособный округ поднял с колен. Восстановил боеспособность частей и соединений, фактически с нуля восстановил боевую учёбу, поднял из руин полигоны, вернул людям уверенность в завтрашнем дне.
      Ещё как минимум три года он мог служить в Вооружённых Силах, если бы министр обороны Сердюков ходатайствовал о продлении ему предельного срока службы. Но господин Сердюков предпочёл без всякого сожаления расстаться с блестящим полководцем. И это понятно — Булгаков никогда не числился среди министерских холуёв, ни перед кем не гнулся и критично оценивал затеянную командой нынешнего министра реформу. Как выразился один из близких к Сердюкову генералов, объясняя это решение: "Булгаков недостаточно активно поддержал реформы и вообще слишком независим. Нам такие сейчас не нужны…"
      Фактически решена судьба и другого блестящего "чеченского" генерала — Владимира Молтенского. По информации из штаба Сухопутных войск, генерал-полковник Молтенской выведен за штат и отправлен в долгий отпуск. Обычно подобная процедура используется перед увольнением в запас.
      Вообще, кадровую политику нынешнего министра правильнее было бы назвать погромом.
      За полтора года господином Сердюковым проведена кадровая "чистка", сравнимая по своим масштабам разве что с приснопамятными репрессиями в армии в конце 30-х годов. Сняты со своих должностей или отправлены в запас начальник Генерального штаба и все начальники главных управлений Генерального штаба и большая часть начальников обычных управлений.
      Из шести командующих округов заменены все шесть, из пяти командующих флотов и флотилий заменены пять, и лишь командующий каспийской флотилией контр-адмирал Виктор Кравчук исполняет свои обязанности аж с 2005 года!
      Уже год(!!!) никак не может быть назначен новый командующий Ленинградским военным округом.
      В окружении Сердюкова как о каком-то уникальном кадровом достижении с гордостью говорят о том, что за год не подписали ни одного ходатайства на продление предельного срока службы генералам и полковникам.
      Но можно ли считать разумной или оправданной такую кадровую перетряску высшего военного руководства, если в её итоге Вооружённые Силы лишились своих самых блестящих генералов и офицеров?
      И что же мы получили в результате таких чисток?
      Современную систему управления войсками и отлаженную структуру боевого управления?
      Да ничуть ни бывало!
      Война против Грузии вскрыла страшные провалы в боевом управлении, фактически разрушенную вертикаль управления войсками и неумение нового "сердюковского" генералитета эффективно командовать, когда ключевые директивы "забывались" отдаваться войскам, ключевые управления оказывались парализованными волюнтаристскими приказами, и до конца войны сердюковский генералитет так и не смог наладить взаимодействие различных видов и родов войск.
      А ведь всего несколько лет назад Северокавказский военный округ, чьими силами проводилась операция в Южной Осетии, провёл блестящую контртеррористическую операцию на территории Чечни и Дагестана, в ходе которой был разгромлен и уничтожен куда более серьёзный противник, чем робкая грузинская армия — армия чеченских боевиков Басаева-Масхадова. Прекрасно обученная, отлично вооружённая и закалённая в боях армия, которая, к тому же, имела серьёзное моральное превосходство победы в первой чеченской войне. Тогда войска действовали как единый боевой механизм и смогли в считанные месяцы разгромить противника.
      А сегодня вместо обещанной "оптимизации" и совершенствования системы управления войсками кадровый погром со стороны Сердюкова и его команды привел лишь к нарастающему хаосу, деморализации офицерского корпуса и невосполнимым кадровым потерям.
      Если это называется "реформой", то что же тогда называть развалом?
      Но не одними генералами ограничивается кадровая "чистка" Сердюкова. В ближайшие три года из армии будет уволено 150 000 офицеров — каждый второй!
      Только в этом году будет уволено 26 000 офицеров, а за следующие два — ещё 117 000 офицеров.
      Такие масштабы "чистки" не снились даже былым наркомам НКВД.
      Разница лишь в том, что тогда человек отправлялся прямиком к стенке или валить лес на Колыме, а сейчас — на улицу! Правда, в условиях жёсткого экономического кризиса без жилья и работы для многих уволенных эта жизнь "на гражданке" не сильно будет отличаться от жизни в колымских лагерях.
 
      Хаос в системе управления порождает совершенно парадоксальные ситуации. Так, в 42-ю мотострелковую дивизию, расквартированную в Чечне, одновременно пришла директива на сокращение дивизии в бригады и на… сохранение дивизии в существующих штатах. Пока в дивизии гадали, чему верить, пришёл приказ: директиву по сокращению сдать до особого распоряжения в секретку. В итоге офицеры дивизии теперь больше озабочены своим неясным будущим, чем проблемами службы.
      Новые штаты бригад, как и предупреждали эксперты, оказались мышью, рождённой горой. Фактически все проблемы дивизионно-полковой структуры, которые обещали решить реформаторы в бригадной системе, плавно перекочевали в бригады. Вместо мобильного боевого соединения XXI века получился, как выразился вице-президент Коллегии военных экспертов генерал-майор Александр Владимиров, "уродливо разросшийся полк", в котором оказалось много батальонов, много солдат и такой же раздутый войсковой тыл. Поэтому, как считают военные эксперты, бригада в той форме, в которой её создали реформаторы, нисколько не мобильнее, не боеспособнее существующего полка нормальной штатной численности военного времени.
 
      А теперь ещё об одной стороне Сердюковской "реформы" — социальной.
      Как о само собой разумеющейся мелочи Сердюков сообщил о готовности в следующие три года уволить 117 000 офицеров, которые по действующим законам об обороне имеют все права на дальнейшую службу. Не погружаясь в тему того, как будут определяться структуры, переводящиеся на гражданку, — это тема отдельной публикации, ибо "распогонивание" той же военной медицины приведёт к её краху как эффективной системы, стоит просто подсчитать, во что обойдётся стране столь "ускоренное" увольнение офицеров?
      Каждый из них, в случае досрочного увольнения, должен быть обеспечен квартирой, ему должны быть компенсированы его материальные потери и предложено достойное трудоустройство.
      Сердюкову и его советникам просто недосуг подумать, сколько тысяч судов ждёт Министерство обороны впереди? Какой социальный заряд ненависти обрушится на правительство и президента из-за этих необдуманных решений.
 
      Вообще дальнейшее проведение нынешней реформы всё больше ставится под сомнение нарастающим экономическим кризисом. Потому что предлагаемые масштабные преобразования, точнее, коренная ломка армии, требует таких громадных расходов, которые даже год назад, когда, казалось, наша экономика была, что называется, на подъеме и распухала, как на дрожжах, от денег, были совершенно неподъёмны для нашего бюджета. А сейчас, когда экономика России "схлопывается", когда все расходы ужимаются, провести эту реформу так, как это задумали в ведомстве Сердюкова, просто невозможно. И поэтому среди экспертов всё больше крепнет уверенность в том, что эту реформу постигнет судьба всех предыдущих реформ, то есть, она будет выполнена частично.
      В части сокращения армии — на 100 процентов, а вот в части перевооружения и повышения социального уровня и статуса военных будет отложена "на потом".
      К сожалению, все предыдущие реформы проходили именно по этому сценарию. Сначала шли сокращения под логику, что существующая армия не по силам российской экономике и обещания, что уж сокращённым Вооружённым Силам средств на всё будет выделено достаточно. В итоге армия ужималась, сокращалась на очередные 100 или 200 тысяч человек, а вооружений как не было, так и нет.
      И нынешняя реформа идёт по той же колее.
      Уже объявлено, что разрекламированная программа перевооружения, которая была принята всего год назад, в этом году сокращена уже на 40 процентов. То есть, фактически, армия получит чуть больше половины того, что было заказано. И это притом, что мы получаем в год всего несколько десятков танков и меньше десятка самолетов!
      То есть мы опять переходим на штучные поставки новой техники и вооружения, которые не играют никакой роли в общем уровне технического оснащения.
      В итоге наша армия будет продолжать и дальше оставаться свалкой устаревшей техники и вооружения. И единственное преимущество, которое у нее остаётся, это моральная готовность солдат и офицеров защищать свою Родину. Но этой жертвенности сегодня слишком мало для победы в современной войне.
 
      При этом в Думе и Правительстве всё громче звучат вопросы: а кто, собственно, должен будет ответить за очередную проваленную военную реформу?
      И при внимательном изучении истории её появления выясняются весьма примечательные детали. Оказывается, что реформа, затеянная господином Сердюковым, фактически подпольна и незаконна.
      Эксперты и юристы в один голос утверждают, что столь масштабная перестройка одного из ключевых элементов государства — Вооружённых Сил — не может делаться келейно, по желанию узкой группы лиц, даже если в эту группу входят облечённые доверием Президента и Премьера лица.
      Такие решения обязаны были быть вынесенными на Совет безопасности, где должны были быть утверждены. Они должны были быть согласованы с Думой, так как часть принятых решений влечёт за собой их законодательное оформление и корректировку ранее принятых законов. И лишь затем переходить уже на уровень конкретных решений в Министерстве обороны.
      Но ничего этого проведено не было. Совет безопасности никакого проекта реформы не видел в глаза, так же, как не видели его в Государственной думе и Генеральном штабе. Нигде он не обсуждался, не отрабатывался и не получал одобрения.
      Вместо этого мы имеем несколько заявлений господина Сердюкова о его намерении начать масштабную реформу и интервью его ближайшего советника генерала армии Панкова на эту же тему.
      А вся "отработка" реформы свелась лишь к тому, что, пользуясь близостью к Кремлю, Сердюков, очевидно, напрямую заходил в кабинет Президента или Премьера и выходил оттуда уже с их подписью на подготовленном им документе.
      Понятно, что против такой подписи уже никто ничего не мог возразить и документ приобретал силу тарана, которым господин Сердюков сносил очередную армейскую структуру.
      При этом военная компетентность министра обороны Сердюкова ни у кого не вызывает никаких сомнений. В смысле того, что в армии он человек случайный, военным делом не владеющий и действующий здесь в рамках обычного кризисного менеджера коммерческой фирмы. Совершенно очевидно, что он используется некой анонимной военной группой, стоящей за его спиной и подкидывающей ему реформаторские планы. Но сама эта группа тщательно сохраняет свою анонимность, предпочитая сваливать всю ответственность за происходящее на бывшего директора Ленмебельторга.
      Из всей этой группы "засвечен" лишь один человек — статс-секретарь министра обороны генерал-армии Николай Панков, который не устаёт расхваливать военную реформу и является одним из главных её "толкачей".
      При этом сам Панков никогда к армии отношения не имел, не командовал ни одним военным подразделением, а, отслужив два года на границе, дальше делал карьеру в высшей школе КГБ, откуда переместился в управление погранвойск, а затем в аппарат Совета безопасности. Хорош полководец, нечего сказать…
      Вот такие люди и "реформируют" сегодня армию.
      Не знаю, понимают это в Кремле или нет, но волюнтаристско-кулуарные методы проведения военной реформы Сердюковым, похоже, сделали первых лиц государства — Президента Медведева и Премьер-министра Путина чуть ли не заложниками своего министра обороны. Ведь их подписи стоят на документах, запустивших реформу, и ими прикрывается Сердюков, начиная каждый новый этап реформирования. Ни Совет безопасности, ни Дума, никакой другой государственный институт не утверждал и не поддерживал эту реформу, и получается, что именно они — Медведев и Путин, в глазах армии как бы становятся теми лицами, кто фактически сегодня громит её.

      Священный Холм, могучий и вещий, окруженный сверканием снегов, в ледяном блеске солнца, в туманных ожерельях ночных звезд. Я вновь пришел поклониться его огромному основанию, сложенному из метеоритов. Припал к его лиственничному распятию, что вращает в синеве свои громадные лопасти, толкая в лазури ковчег русской истории. Столько святых земель снесено в холм. Столько великих подвигов, молитвенных слез, чудодейственных деяний собрано в глубине этой русской Голгофы. Она превратилась в жаркую чашу, где клокочут энергии русской жизни, плещут животворные силы русской судьбы. Я явился к Холму с ношей новых земель, которые ссыпал в одиночестве, стоя среди солнечной вьюги, глядя, как смешивается земля с кристаллами псковского снега.
      Вот горсти земли с того ужасного места под Пермью, где упал и разбился "Боинг". Пламя взрыва в секунду испепелило сотни человеческих жизней, и среди них Геннадия Трошева, полководца Чеченской войны, героя, спасшего Россию в час страшного испытания. Отважный воин, умный политик, яркий русский человек — частички его праха выпадают из моей ладони, летят в Холм, где покоится земля, хранящая память о Шестой воздушно-десантной роте, легшей костьми в Аргунском ущелье. Вот и встретились солдаты со своим полководцем, там, в глубине холма, звучат их сокровенные исповеди. Он обходит их строй, целует в уста, поправляет, кому орден на груди, кому окровавленный бинт.
      Ссыпаю землю из "царских мест" — екатеринбургского "Храма на крови", что воздвигнут на месте Ипатьевского дома. Оттуда, где летели в царскую семью пули из револьверов, где штыки палачей вонзались в тела царевен и цесаревича. Вторая горсть — из "Ганиной ямы", из черной дыры в преисподнюю, куда сбросили обрубки обугленных тел, и где летом под соснами благоухают лилии — цветы небесного рая. Эти земли летят к валунам, погружаются в седые расселины, где уже покоятся горсти красноватой земли из Гори — их привезли десантники из своего "кавказского похода". Царь Николай Второй, последний монарх Романовской Империи, встретился в Холме с Иосифом Сталиным, "красным монархом", воссоздавшим великое Государство Российское. Два императора сошлись в Холме, сочетав рассеченное древо русской истории, и один передал другому святую лампаду Империи.
      Холм, живой, гудящий, как колокол, наполнен голосами и песнопениями. Проповедует, наставляет, являет чудеса. Недавно, в предрождественский вечер, паломницы, шествующие из Спасо-Илеазаровского монастыря в Псковско-Печерскую обитель, поднялись на Холм. Темное небо над ними раскрылось, и в тучах просияло восемь огненных крестов, словно Холм восьмикратно отразился на небе. Что значило это знамение? Какие испытания для русской земли оно обещало? На какие крестные подвиги созывало оно русский народ?
      Пусть праведник и поэт разгадают начертанные в небесах письмена.

      У АЛЕКСАНДРА ПРОХАНОВА — новый роман, новая поэма в прозе. Автор по-прежнему неукротим, неистощим, неисчерпаем. И можно смело сказать: поэмы в прозе его самобытны, новаторски великолепны. А система его мыслеобразов — это целая поэтика. Каждая деталь вырастает до знака, символа, высвечивает глубинные смыслы, собирается в единый свод.
      Стремление к гармонии, к вселенскому равновесию всегда отличало письмо Проханова. И весь арсенал художественных средств во всех его вещих вещах свидетельствует о нём как об истинном поэте. Ведь он и стихи пишет. Недаром же Валентин Устинов в своей поэтической книге "Держава" Александру Андреевичу посвящает стихотворение "Ревнитель", в котором есть такие строфы:
      Певун. Плясун. Затейник хитроглазый.
      Поэт. Прозаик. Страстный острослов.
      Прямой потомок молокан Кавказа.
      Ревнитель государственных основ.
      …
      Пируй, творец! Под ястребиной крышей
      покоя нет и поворотов нет.
      Одно дано, одно дано нам свыше -
      любить и жить.
      Живи в любви, поэт!
 
      Совсем недавно я столкнулся с критическими выпадами против использования поэтического инструментария в прозе. Дескать, что поэту хорошо, то прозаику смерть. Аллитерированность или инверсионность якобы вредят прозе. Согласен, ничто не приемлет излишеств, мера — формат вещей. Лефорт не перепьёт Петра, ну да проза вполне может перепеть поэзию.
      Что касается прохановской прозы, то в ней как раз вместе с "босхианскими метафорами" и "раблезианскими непристойностями" немало акустической звукописи, аллитераций, свои инверсии с эховыми словосочетаниями, свои мотивы, своя мелодия, наполняемая то сюитной, то симфонической полнотой.
      Правда, от книги к книге и метафора, и эпитет становятся яснее и точнее, а потому и проще, зато интонация всё раскрылённее, сакральнее, со всё более долгим эхом. И в то же время излишеств всё меньше, зато каждая подробность бьёт в "десятку", неся и разворачивая смыслы. И всё это подчинено маятниково размахивающейся выверенной ритмике.
      "Чеченский блюз" — название говорит само за себя. "Идущие в ночи", — отсылает к английской песне "Странники в ночи", но здесь уже не столько элегическая, сколько обострённая тревога, бетховенски зазвучал катарсис трагедии.
      Названием романа может овладеть метонимия, да ещё и с тяготением к анафоре: пожалуйста, "Господин Гексоген". На официально патриотическом писательском крыле этот роман почему-то подвёргся чуть ли не разносной критике. И по мнению многих, вышеназванные романы о Чечне признаны лучшими в литературном наследии писателя и его затмевают.
      Кто-то из откровенных недругов А.Проханова назвал его творения графоманией, приводя лишь одно удачное сравнение моста с кардиограммой сердца.
      А В.Гусев, помещая в "Московском вестнике" свои дневники с разрозненными мыслями на полжурнала, как-то обвинил А.Проханова в саморекламе.
      И каждое вступительное слово прохановской газеты "Завтра", где в небольшом срезе отражается вся эпоха, действительно, как бы рекламирует его неповторимый стиль, блистая точным, метким метаисторизмом и безобманным магнетизмом.
      Такое впечатление, что гений Александра Проханова перехватывает гиперболоидные молнии Николы Теслы, этого славянского гения, пущенные им столетие назад с башни на Лонг-Айленде, и творит ими свои огненные страницы.
      Даже либералы вынуждены были поднять руки перед "красно-коричневым" автором, проголосовав за вручение ему престижной премии "Национальный бестселлер", — и именно за "Господина Гексогена".
      Есть гипотеза, что Тунгусский катаклизм — дело рук Теслы. И, по всей вероятности, его добрый гений, осознав разрушительность силы, какой он овладел, прекратил свои опыты с извлечением мощной энергетики из вселенского потенциала.
      А.Проханов тоже обладает недюжинным даром извлекать скрытую энергию времени и мощно и чутко отражать катаклизмы — явные и невидимые, отечественные и глобальные, социально-политические и психологические. Иногда даже кажется, что он с наслаждением описывает их, и не будь их, не было бы прохановских произведений. И всё же их смысл как раз и состоит в противостоянии разрушительству, которое принесло с собой новое смутное время. Автор постоянно извлекает из реальности сакральные смыслы, побеждающие хаос.
      И вот новый роман "Холм". Он о мистериальном холмотворении, о соединении разорванных русских времён, новом собирании утраченных Русью земель.
      Русская цивилизация — та божественная субстанция мира, которую необходимо сохранить во имя спасения Земли и всего человечества на ней. Из её священных мест излучается та энергетика, что очищает мир, и важно извлечь её, синтезировать, соборовать, это и станет залогом возрождения светлых начал.
      Эту мысль в своём новом романе автор и воплощает провидчески. Он не просто пишет — он священнодействует за писательским столом, как будто перед соборным алтарём. Иногда этот алтарь окружают языческие символические смыслы, как видения и духи. Они, как всё в этом мире, в борьбе, они вступают в схватку с единым православным Вседержителем, но само Его присутствие, Его провидение неизменно побеждают.
      Образы в монолитном соборном единстве, и автору важно постоянно уравновешивать все слагаемые архитектоники произведения.
      Может быть, кому-то вновь будет приятно выискивать у признанного мастера мелкие изъяны (по принципу: у крупного мастера все изъяны крупные). А мне любо упиваться замыслом и вымыслом, когда современность и отечественная история в тигле смыслов кипят, бушуют, варятся.
      "Сражаются между собой петровская Петербургская империя и допетровская Московская Русь, Исаакиевский собор и Храм Василия Блаженного. Святое мистическое православие Сергия Радонежского и золочёная помпезная церковь, служанка императоров. Старообрядцы отвергают никониан, царя Алексея Михайловича, а заодно и Петра, нарекая его антихристом. Но само православие напрочь отметается язычниками, которые не могут забыть жуткие избиения волхвов, учинённые святым князем Владимиром сразу же после крещения Руси…"
      Какое невероятное умение держать пульс на деснице истории! Какое пространственно-временное дыхание гения! И если скажут: ушла "почвенность", присущая ранней прозе Проханова, — отвечу: времена такие, что почва уходит из-под ног. А в новых произведениях в полный рост заявила о себе поэзия борьбы, вступают во взаимодействие исторические пласты. И этому в полной мере соответствует отточенный выверенный слог. От почвеннической словесной вязи — до метафорического очерчивания нового русского модерна в прозе.
      Этот русский модерн свивал свои гнёзда в поэзии Юрия Кузнецова. И напрочь ушёл из стихов Андрея Вознесенского, от его "Мастеров" через "Озу" и "Лонжюмо". И "Авось", построенная на американо-русском материале, не стала возвращением.
      Как видим, и в названии "Холм" заключена спружиненная метафора-символ. Поначалу возникают аллюзии — от рубцовского "Взбегу на холм и упаду в траву…" до мистического триллера "И у холмов есть глаза".
      А потом выстраивается уже совершенно свой оригинальный замысел — Холма-Храма. Свершается обряд холмотворения, он заключается в ссыпании земель с заветных мест Киевско-Новгородской Руси, подобно закладке дрожжей в созревающее тесто. На них должна взойти воскрешённая Русь, всплыть Небесным Китежем. Как в Откровении Иоанна Богослова — на Новой земле под Новым небом, но не через Русский апокалипсис, а через Русскую мистерию.
      Сам принцип и метод отражения реальности, взвешенная целостность частей и закручивание их по орбитам вокруг единого центра (в данном случае Холма) — это всё и составляет некое планетарное смыслообразующее начало.
      Что наиболее ценно — это впервые автобиографически введённый образ писателя Коробейникова. Певец народных волнений, стихии оппозиционных выступлений, особенно в романе "Красно-коричневый", автор здесь делает знаковое признание: "Всё это уже случалось с ним, было остро пережито, погрузилось в тексты. Нынешние зрелища лишь воспроизводили прежние".
      И все его главные герои — Последний солдат империи и Африканист из одноименных романов, разведчики ГРУ и журналисты, конфликтологи и воины, воюющие в Афганистане и Чечне, — несут на себе глубокий отпечаток личности самого автора. Теперь же он стал почти полностью прототипом своего героя, всецело встраивая с ним себя в контекст эпохи.
      Важно отметить, А.Проханов, при всей своей вещности и зримости, — ещё и певец призрачной туманности. Смотрите, как часто описана у него столица в такой дымке, то сумеречной, то утренней. И вот уже фата-морганическая столичная дымка, прикрывая памятник Пушкину, становится металлической.
      Дух всегда стремится к воплощению. Этот туман сгущается смыслами и мыслеобразами, и их уже столько, что кошмарный сон реальности перестаёт восприниматься как модернистский сон. И автор это утверждает каждым взмахом пера, каждым творческим проявлением.
      Роман состоит из 21-й главы, и в этом прочитывается знак ввода его в XXI столетие.
      В первой главе появляются хорошо узнаваемые исторические персонажи современности, они обрисованы зримо и точно. Сразу опознаются Вождь, похожий на Троцкого и культивирующий эту свою схожесть с ним (Э.Лимонов), и Шахматист (Г.Каспаров), и Премьер (М.Касьянов). Их имена автор не озвучивает, но всем должно быть понятно, о ком идёт речь. Вот и в "Господине Гексогене" президента В.Путина называет он Избранником, только так и не иначе.
      Автор всё меньше вовлекает в свой круг сенсационные события, факты и фикции, отмечает их посторонним взглядом, а изображает лишь те события, в которых участвует сам, — как недавнее антикремлёвское выступление оппозиции с участием вышеназванных лиц, разогнанное ОМОНом.
      Во второй главе автор с виртуозной художественностью показывает телепередачу "К барьеру!", в которой сам не раз принимал участие. Дуэль с либеральным русофобом Немчиновым передана с не меньшим драматизмом, чем битва за дом в "Чеченском блюзе". Кажется, с таким же накалом автор мог бы изобразить и Армагеддонское побоище.
      Выпады либерала, как пули со смещённым центром тяжести, почти физически кромсают писателя: "Пуля, выпущенная в Коробейникова, обрела дополнительную тяжесть. Её оболочка заострилась, сердечник раскалился, центр тяжести сместился. Ворвавшись в тело Коробейникова, пуля стала описывать ломаные линии, терзала органы, рассекала сухожилия. Остановилась в левом предплечье, застряв в кости. Рана была болезненна, но не смертельна. Позволяла ответить выстрелом на выстрел".
      В третьей главе, где писатель находится в лоне семьи, возникает деревянный футляр, на бархат которого укладываются дуэльные пистолеты, и происходит обмен впечатлениями после схватки с либеральным лидером.
      В четвёртой главе проявляется исповедальная интонация прощания с супругой, с семьёй — прощания навеки, глубоко лирически описываются взаимные воспоминания о молодости.
      С пятой главы, собственно, и начинается путешествие главного героя во Псков, исполнение миссии по зову свыше и велению сердца — собирание горстей земли с заветных мест России: "Эти горсти были одухотворены его исповедью, оживлены его покаянием".
 
      НАДО ОТДАТЬ ДОЛЖНОЕ автору — он не выискивает артефактов, как это стало модно у авторов типа Дэна Брауна в поисках очередных "кодов да Винчи". Он избегает такого неомодерна, остаётся в формате своего метода, потому и находит в горстях земли сокровенную силу русской, "богоносной" энергии.
      Продолжая мысль о русском модерне, я хотел бы напомнить, что в изобразительном искусстве его понятие вошло вместе с полотнами художника-передвижника В.М. Васнецова ("После побоища", "Алёнушка", "Богатыри"). И сегодня протест против этого определения может возникнуть лишь постольку, поскольку к русскому приставлено нерусское слово.
      А теперь скажите, кто былинные образы трёх богатырей назовёт сегодня модернистскими?
      Стиль А.Проханова — это уже ставший классическим обогащённый русский модерн, принципиально дистанцирующийся от постмодернизма и поп-культуры, и можно сказать — поп-литературы.