Итогом любой войны является подписание мира. Иногда в виде безоговорочной капитуляции стороны, проигравшей войну. Но чаще в виде мирного договора, учитывающего интересы как воюющих сторон, так и размытого, но влиятельного субъекта под названием "мировое сообщество". При оценке подобных договоров всегда легче всего встать в позу "благородного ястреба" и закричать о "наших непропорциональных уступках". Но это было бы безнравственно. Общество нуждается в корректном и объективном анализе достигнутых компромиссов, а не в судорожном перечислении уступок под театрализованную барабанную дробь.
      Однако объективность и корректность не означают сервильности. Мирные переговоры не завершены. От ничтожных на первый взгляд деталей зависит — в буквальном и абсолютно беспафосном смысле слова — судьба страны.
      Во время острой фазы конфликта мы услышали так много интересного о могущественных международных силах, стоящих за спиной Михаила Саакашвили! Мы услышали об этом по каналам государственного телевидения. Сразу по всем каналам! Мы услышали об этом от официальных (причем высочайших) представителей законно избранной власти. Сказано было больше, чем за предыдущую четверть столетия. Причем в тоне, в котором об этом никогда не говорила не только постсоветская, но и позднесоветская власть. Это значит, что положение крайне тяжелое. И — исторически прецедентное. Нас очень редко побеждали, но слишком часто переигрывали. Нас переигрывали в Балканских войнах, которые вела Российская империя. В "холодной войне" нас тоже именно переиграли. В Рейкьявике нас переиграли, на Мальте… Можно победить в войне и проиграть мир. Именно проиграть.
      Теперь уже и официальное телевидение, комментируя события в Южной Осетии, говорит о том, что России — в евразийской схеме, копирующей балканскую, — отведена роль Сербии. Сколько раз мы в предыдущие годы об этом предупреждали! Что ж, лучше поздно, чем никогда…
      Но мало запоздало зафиксировать аналогию. Надо, чтобы российские (неизбежные при любом компромиссе) договорные уступки не оказались ловушкой, подобной той, в которую когда-то попала сербская сторона. А потому вчитаемся в текст под названием "Шесть принципов мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта". Это предварительный, но суперважный документ. Вчитываться в него надо корректно и уважительно. Хотелось бы дополнить это вчитывание разного рода деталями… например, наблюдением за интонацией и поведенческим стилем президента Франции Николя Саркози. Но для начала очень внимательно прочитаем сам документ.
      У нас в России не слишком любят оживленных международных посредников, занимающихся "челночной дипломатией". Негоже потакать такой нелюбви. Хочу подчеркнуть, что в принципе участие посредника в достижении договоренностей, выводящих крупный конфликт из первой "горячей фазы", допустимо. И к активности как таковой президента Николя Саркози следует отнестись с глубочайшей доброжелательностью. Другое дело — качество этой активности.
      Его мы можем оценить, лишь проанализировав вышеназванный документ — порождение этой самой активности. Притом, что никакая оценка не отменит нашей — не Саркози, а нашей и только нашей — ответственности за каждую букву данного документа.
      Итак, принципы мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта. Их шесть. И хотя они на слуху, я все равно обязан их перечислить.
      Первый принцип — отказ от применения силы.
      Второй принцип — немедленное прекращение всех военных действий.
      Третий принцип — свободный доступ гуманитарной помощи.
      Четвертый принцип — вооруженные силы Грузии возвращаются в места их постоянной дислокации.
      Пятый принцип — вооруженные силы России возвращаются на линию, предшествовавшую началу боевых действий.
      Шестой принцип… стоп! Поскольку вокруг шестого принципа развернулась полемика, то его надо анализировать отдельно. Но вначале всмотримся в первые пять пунктов. Они кажутся разумными и очевидными. Но нет ничего коварнее подобной кажущейся очевидности.
      В названии документа (очень правильным, кстати, образом) зафиксированы стороны конфликта — Грузия и Южная Осетия. Но тогда они и только они, вступив в конфликт, должны договариваться о способе выхода из него. И принципы выхода должны отвечать их субъектности. Соответственно, в соглашение категорически не может быть введен пятый принцип, который осуществить может только Медведев, а не Кокойты. Пятый принцип должен был быть сформулирован так: "Южная Осетия обращается к России с просьбой о возвращении Вооруженных Сил России на линию, предшествующую началу боевых действий".
      Вот тогда соглашение по своему содержанию стало бы соглашением между Саакашвили и Кокойты. А Россия не попала бы в ловушку, которая буквально является "ловушкой правосубъектности": "Вы упомянули в соглашении пункт, отвечающий вашей и только вашей правосубъектности (обязательство России вернуть войска на линию, предшествующую началу боевых действий)? Вы по факту такого соглашения стали стороной соглашения, а значит, и стороной конфликта".
      Медведев, естественно, выполнил бы просьбу Кокойты. Но ловушки бы не было! Россия не дала бы мировым игрокам никаких (и именно никаких!) оснований для превращения себя в сторону конфликта. В любом же другом случае эти основания возникают. Можно спорить о том, в большей или меньшей степени. Но ведь возникают! Не так ли?
      Они ловушку правосубъектности подготовили. Мы в нее попали. На Западе взвыли от восторга, когда это произошло. Просто взвыли!
      Установив факт ловушки, содержащейся в бездискуссионных "невинных" пунктах ("отказ от применения силы" — кем? "немедленное приостановление боевых действий" — чьих?), и особенно в пятом, обратимся к шестому пункту, ставшему предметом дискуссии. Той самой дискуссии, которая закончилась (по просьбе Николя Саркози) согласием российской стороны на редакцию, предложенную Михаилом Саакашвили.
      Шестой пункт в нашей первоначальной редакции звучал так: "Начало международного обсуждения вопросов будущего статуса Южной Осетии и Абхазии и путей обеспечения их прочной безопасности".
      Всего-то! Предлагалось лишь начать обсуждение будущего статуса Южной Осетии и Абхазии. Поскольку начав, можно кончить чем угодно или ничем, то это очень скромная сатисфакция!
      "Ах, сатисфакция! — закричат. — Имперская логика! Вы не народы спасаете, а что-то заполучаете!"
      Конечно, когда США вошли в Ирак, они несли порабощенным народам свободу и демократию. Ну, прямо крупными буквами это написано было у них на лбу! Мы анализируем смысл игры или хотим подменить сухую игровую логику эмоциями и причитаниями? Ну, хотели спасти осетинский народ (и, между прочим, наших граждан) от геноцида. Действительно хотели, и что? И абхазов хотели спасти. Хотели — и спасли. Но только по ту сторону ломберного стола в это никто никогда не поверит. А, поверив, станет неслыханно презирать. Нельзя выигрывать (и даже не проигрывать), отбрасывая игровую логику. А также политическое рацио, не имеющее ничего общего с имперской наступательностью и обязательное для всех, кто хочет выжить.
      Итак, мы возжелали лишь утешительного приза ("начать обсуждение") и… получили отлуп. Казалось бы, разгромленный агрессор должен выплатить какую-то политическую контрибуцию. Но оказывается, что хотя он и агрессор, и очевидным образом разгромлен, диктовать условия будет он. Что мы впутались во что-то, и сами выпутаться не можем, а "дорогой Николя" дает нам последний шанс.
      Мы впутались или нас впутали? Вопрос риторический. Нас очевидным образом впутали. Впутал, как все говорят, Буш ("злой следователь"). А выпутывает Саркози ("добрый следователь").
      Это-то и называется "Большая игра"! А также "балканский сценарий", "победа без войны" и так далее. Партнера по игре загоняют в ситуацию, при которой любой ход ухудшает его позиции: "Не дашь отпор кровавому хулигану — от тебя отпадет Северный Кавказ. Разгромишь хулигана — к тебе приедет Саркози. И ты будешь платить хулигану политическую контрибуцию, а не наоборот".
      Игрок сначала должен добиться от противника именно очень маленькой и почти незаметной ошибки. Он ее называет "зацепка". Добившись такой ошибки, он потихоньку начинает ее развивать. Тот, против кого играют, должен опомниться только тогда, когда уже будет поздно. "Коготок увяз — всей птичке пропасть". Шесть пунктов и их коварное содержание, которое мы обсуждаем, — это типичная игровая "зацепка".
      Пройдет пара месяцев. О том, как рухнула хваленая армия Саакашвили, забудут. И о геноциде осетин забудут. А вот об этой "зацепке" не забудут никогда. К ней будут явным и неявным образом апеллировать. Её будут усугублять. Это-то и называется "разыграть". Не разыграют? Хочется верить.
      Хочется-то — хочется… Но я сначала слышу, как представитель РФ в ООН В.Чуркин (блестящий и очень патриотичный дипломат) говорит: "А какой приличный человек станет сейчас разговаривать с Саакашвили?" А потом "друг Николя" объявляет, что господину Саакашвили нечто желательно — и мы это "нечто" соглашаемся принять. То ли потому, что оно желательно Саакашвили, то ли потому, что оно желательно "другу Николя". Как сочетается чуркинский максимализм с подобным минимализмом? И зачем максимализм, если итогом станет минимализм?
      Пока Россия шарахается от максимализма к минимализму (притом, что потеря лица — это отнюдь не мелочь), Запад ведет "Большую игру", причем привычными для нее мошенническими способами. "Злой следователь", "добрый следователь" — избитый, но почему-то безотказный прием.
      Злой Буш хмурится. Мы нервничаем. Приезжает добрый Николя Саркози и говорит: "Ах, мне так трудно было приехать в Москву! Я стольким рискую ради вас! Я могу об вас замараться, но я еду, нечто предлагаю. Как? Вы не соглашаетесь? Не может быть! Вам нужен — ха-ха-ха — какой-то тайм-аут? Какой тайм-аут, опомнитесь? Взбесившиеся американцы могут с цепи сорваться. О, этот Чейни! Ужас! А Маккейн? Ужас-ужас! Надо скорее что-то подписать. Тогда мы с вами их обыграем!"
      В глазах Саркози — непогашенные искорки специфического игрового азарта… Я предлагаю вашему рассмотрению шестой пункт анализируемого мною соглашения в окончательной редакции. После согласования с Саакашвили. То есть по завершению игры "доброго Николя".
      Шестой пункт теперь звучит так: "Предоставление Абхазии и Южной Осетии международных гарантий безопасности и стабильности". Ничего себе! Начальная редакция, как говорится, "за здравие", окончательная — "за упокой". Останемся ли мы в итоге в Южной Осетии и Абхазии в качестве миротворцев — "бабушка надвое сказала". "Международные гарантии безопасности и стабильности" — это типичная интернационализация конфликта. Тот самый "балканский сценарий", будь он неладен. Ну, не американцы окажутся "интернационализаторами", а Евросоюз… В точности так, как это прорабатывается для Косово… "Миссия ЕС вместо миссии ООН"…
      Мы потом свернем с этого пагубного пути? А зачем мы на него встали? Притом, что с каждым днем сворачивать с него будет все труднее! Мы встали на него под давлением обстоятельств? Каких обстоятельств? Непобедимая грузинская армия стояла у врат Кремля? Ах, речь идет о внешних обстоятельствах! Так они всегда будут на нас давить. Чем больше будет наша уступчивость, тем сильнее будет давление.
      Как и все граждане России, я хочу верить во все хорошее. Я хочу верить, что "мировое сообщество" придет в ужас от злодеяний Саакашвили. Что оно, придя в ужас, признает Южную Осетию независимым от Грузии государством. Что Южная Осетия, став независимой, воссоединится с Северной и войдет в состав Российской Федерации. Это было бы огромной победой для нашей страны, которой очень нужны победы. И я хочу верить в эту победу. А еще я хочу верить, что доживу до семисот лет.
      Шесть пунктов — это только начало. Мы их приняли под давлением? Давление будет усилено. Его усилят американцы… К вопросу об улыбочках, которыми обмениваются Райс и Саркози. Главы МИД стран ЕС ободрили шесть принципов. Франция готовит на их основе проект резолюции Совета Безопасности ООН. Да и сам Совет Безопасности… У, сколько коршунов слетается… прошу прощения, авторитетных членов благородного "мирового сообщества".
      В начале 90-х годов все верили, что это благородные члены "мирового сообщества". Потом уже никто из вменяемых людей в это не верил. Но телевидение продолжало об этом уныло талдычить. Теперь уже и телевидение говорит что-то совсем другое, и власть. Они говорят, да не договаривают. Ну, так я договорю. Мировое сообщество — это неправовая банда, замаранная бомбардировками Югославии и много еще чем. Механизм признания Южной Осетии, как и кого бы то ни было еще (так сказать, "признавалка"), находится в руках у этой неправовой банды. Она признает тех, кого хотят признать ее паханы. А кого они не хотят признать, тех не признает. И на любые аргументы плюет с высокой горы.
      Соответственно, есть два сценария нашего поведения, совместимых с жизнью. Подчеркиваю, совместимых, и не более того.
      Первый сценарий — жесткий. Мы в одностороннем порядке берем под свою опеку народы и заселенные ими территории, вводя их в состав своего государства. А как иначе мы их защитим? Тогда нас называют разными нехорошими словами. А возможно, и подвергают каким-то санкциям. Например — о, ужас! — проблематизируют наше место в так называемой "восьмерке". Или — о, ужас, ужас! — наше место в Европе.
      Это предлагаемый мною сценарий? Помилуйте! Я о своем подходе (восстановление СССР и прочее) говорил уже не сотни, а тысячи раз. Подход, который я только что описал, предлагается не мной, но многими. Применив этот ("жесткий") подход, мы должны сказать, что нам… как бы это пополиткорректнее выразиться?.. вот оно! что нам дела нет до этого самого "мирового сообщества", являющегося специфическим альянсом "воров в законе" и опущенных этими ворами "малых сих". И что мы готовы испить горькую чашу последствий своего поведения, порожденного таким качеством "мирового сообщества". Горькую — или смертельную? Не резкость нашего поведения породит превращение горького в смертельное. Хотя, конечно же, мы не должны вести себя по принципу "гуляй, Вася!". Горькое в смертельное может превратить только наша слабость. Это называется "не искушай других собственной слабостью"!
      Второй сценарий — "мягкий". Но тоже совместимый с жизнью страны. Мы не признаем Южную Осетию и Абхазию, опасаясь избыточных издержек, связанных с подобным признанием. Но мы рассматриваем эти непризнанные государства как высоко приоритетную зону своих интересов на Кавказе. Своих — и только своих. Мы не пускаем туда ни США ("злого следователя"), ни ЕС ("доброго следователя"), ни ислам, ни Китай. Мы твердой ногой становимся на оставшуюся пророссийской кавказскую землю. И мы делаем все для того, чтобы эта земля становилась все более и более пророссийской. Если надо, то мы — не помыкая властями этих непризнанных государств, а бесконечно уважая их — создаем совместно с ними один социальный и политический климат, если надо — другой. Мы всегда действуем в интересах народов этих государств, мы вкладываемся в обеспечение этих интересов не только в критических ситуациях. Мы это делаем постоянно. Если надо, мы так восстановим Цхинвал, что Тбилиси будет завидовать. Только так!
      С "мировым сообществом" мы при этом сюсюкаем, поелику возможно. И пытаемся войти в его действительный воровской синклит, то бишь, в НАТО. Подчеркиваю, что это тоже приемлемая государственная стратегия. Подчеркиваю также — что не моя. Я говорю не о своём любимом, а о совместимом с жизнью страны… Не такой, какой я её во сне вижу, а такой, какова она есть. Не будет ее, нам та, другая, и во сне перестанет сниться.
      "Жесткий" сценарий… "Мягкий"… Оба они несовместимы с шестым пунктом соглашения в редакции Саакашвили. А поскольку других сценариев жизни нет, то "подарок от Саркози" совместим только с нашей смертью. И чем скорее мы это в полной мере признаем — тем лучше. Подобное признание — не дань имперским амбициям. Оно проистекает из очевиднейшего и простейшего рацио.
      Государственники! Кем бы вы ни были по своей идеологии, как бы ни любили Запад, как бы ни хотели "антисовковых" постсоветских благоустройств — очнитесь!
      Президент Франции Николя Саркози привез в Москву антигосударственный яд, а не примирительный документ. Поправки Саакашвили превратили привезенное в яд кураре.
      Это не подкоп под линию Кремля, это сигнал тревоги. Имея антагонистом Кремля мерзавца Саакашвили и опекающую его безжалостную "братву", нельзя не поддержать Кремль… Это называется поддержка по принципу "от противного"… Ну так вот… Впервые за много лет Кремль можно поддерживать не только по этому принципу. Впервые можно по-настоящему гордиться тем, как повела себя Россия и власть на первой острой фазе конфликта.
      СМИ в целом, телевидение, в первую очередь, сработали надежно и качественно. Не было ни одной пакости из тех, что сопровождали первую чеченскую кампанию. Не было "кукиша в кармане". И "отработки" директив начальства тоже не было. Налицо была консолидированная внутренняя прогосударственная позиция всего так называемого "среднего" (и решающего) звена. А это беспрецедентно.
      Армия вела себя героически. Но героически она вела себя и в других острейших кризисных ситуациях. Тут же она проявила еще и что-то давно забытое. То, чего от нее перестали ждать. Быстроту реакции. Совсем иную боеготовность — и системную эффективность.
      МЧС и другие структуры, призванные быстро реагировать в чрезвычайных ситуациях, угрожающих нашей безопасности, оказались адекватны и состоятельны.
      Политики не колебались, не шарахались из стороны в сторону. Дмитрий Медведев, имевший богатый административный опыт и нулевой политический, проявил себя как жесткий и эффективный политик. Владимир Путин, за восемь лет приобретя вкус к развернутым политическим формулировкам, давал их сочно, по делу и от души.
      МИД вел себя умно, гибко и наступательно.
      Региональные политики были на высоте.
      Народы Северного Кавказа проявили поразительную солидарность.
      Достоинство оказавшегося жертвой геноцида осетинского народа поражает и восхищает, равно как и его мужество.
      Сострадательность, проявленная гражданами России… Надежность и "аккуратность" абхазов… Отсутствие каких-либо эксцессов на межнациональной почве… Всё это вызывало гордость за страну, уважение к политикам, управленцам, воинам, а значит, и всей выстроенной Системе.
      Системе… наконец-то, мы подошли к самому главному.
      В чем обязанность аналитика? Зарегистрировать явление. Описать его. Раскрыть его сущность. И, исходя из этого раскрытия, дать прогноз.
      Регистрируем: пожары, залпы, беженцы, трупы. Всматриваемся в детали: сводки, международные СМИ, игровые ходы и так далее…
      Проводим первоначальные параллели… Уж очень это всё напоминает сводки двадцатилетней давности (сумгаитские, ферганские и другие). И что? Считать, что проведенная параллель раскрывает сущность явления? Это совершенно недопустимо! Страна, власть, мир — все страшно изменилось. Стоп! Как изменилось? В какую сторону?
      Легче всего воскликнуть: "Все полетело в тартарары!" И порассуждать по этому поводу. Но именно потому, что это легче всего, увлекаться подобным не должно. Особенно, когда случилась реальная большая беда. Но что тогда сказать? Что все возрождается, воскресает, аки Феникс из пепла?..
      Что именно надо сказать, я понял, наткнувшись на это самое слово "система".
      Да, сложилась новая Система. Она, во-первых, сложилась. Она, во-вторых, новая. И она, в-третьих, Система. Как и любая Система, она рассчитана на определенные нагрузки. Как и любая Система, она что-то может, а чего-то нет. Архитектор Системы — Путин. Он ее не сооружал по какому-то генеральному плану. Он делал конкретные дела, наводил элементарный порядок. А она складывалась. Сложилась. Блестяще отреагировала на первой острой фазе конфликта. И — стала пробуксовывать на второй. С глубоким благожелательным интересом и без тени злорадства всмотримся в то, что уже на первой фазе предвещало подобную пробуксовку.
      Могло ли быть сказано следующее: "В ночь на восьмое августа 2008 года без объявления войны на нас напали… враг будет разбит, победа будет за нами"? Этого не могло быть сказано. Могли ли мы — ставлю вопрос ребром — объявить войну Грузии? Не могли. А почему не могли? У нас не было оснований? Саакашвили осуществил акт агрессии. Он целенаправленно уничтожал наших солдат. Он также осуществил реальный геноцид. В том числе, и по отношению к нашим гражданам. Но если бы он только истребил наших солдат, наших воинов, то этого бы не было достаточно для объявления войны? По всем мировым нормам этого совершенно достаточно. В телевизионном кадре значилось: "Война в Осетии". Война? Миротворческая операция? Принуждение к миру? Если бы это была война, то мы бы, разгромив Саакашвили, добились очень быстрой безоговорочной капитуляции. И на безусловных основаниях определяли бы устройство жизни на территории, где не по нашей вине началась война. На территории разгромленного нами государства-агрессора.
      Саддам Хусейн не напал на США. Он не осуществил кровавого погрома американских граждан. Но — американцы создают новый "Большой Ближний Восток", как они его называют. А мы не можем, разгромив реального агрессора, создать новую структуру безопасности в регионе? А почему, собственно? Потому, что ничего подобного созданная Система осуществить не может. И побуждать ее к этому — значит заниматься провокацией. Так я и не побуждаю, я анализирую ее рамки. Это мой аналитический долг. Система — эффективна. Но она создана для вхождения в Запад, а не для противостояния с ним. И даже не для какого-нибудь "особого пути". Система такова, какова она есть.
      Система не может понять, что стряслось. Она цепляется за фактор Саакашвили. Это системный невроз. Система успокаивает себя: "Мне всего-то противостоит подонок Саакашвили. И такой подонок, и этакий, и трус, и дурак. А значит, крупных неприятностей нет".
      Саакашвили — подонок, кровавый палач, военный преступник. Наверное, он трус, не знаю. Меня это так же мало интересует, как то, какой он семьянин. То, что он созревший пациент для Кащенко, я сказал задолго до цхинвальских событий. Тогда, когда к его ногам бросали Аджарию. Саакашвили делает все ошибки, кроме одной — стратегической. Он знает, кто сила, и он служит ей — безоглядно, с кровавой бандитской угодливостью. Он не дурак! Вы слышите, не дурак! Гитлер был и подонок, и псих. Но он не был дураком, и потому им занималось не Кащенко, а все человечество. Саакашвили спланировал операцию под названием "сгон с земель". Такие операции — быт Африки, а в чем-то до сих пор и Латинской Америки.
      Для сгона нужно, прежде всего, породить в жертвах особый архетипический ужас. Их надо жечь, давить танками, убивать детей на глазах матерей и так далее. Тогда, как гласят соответствующие инструкции, которые Саакашвили выучил наизусть, жертвы, убежав, не захотят возвращаться. А, оказавшись в лагерях беженцев, бок о бок с себе подобными, будут размножать бациллы пережитого ужаса, создавая интересующую мучителей субкультуру жертв.
      Для сгона, далее, нужно разрушить инфраструктуру. Всю инфраструктуру жизни. Для этого нужны "Грады", "Ураганы", ковровые бомбардировки. Убитые? Прекрасно, они не вернутся. Уцелевшие? Испугаются! Не испугавшиеся? А куда они вернутся? Нужно разрушить то, куда они могут вернуться. Они же люди, им надо жить, учить детей, лечить их. На восстановление среды нормальной жизни уйдут годы? Прекрасно! Пусть русские восстанавливают! Потом мы это все заселим грузинами. А осетины за эти годы разъедутся по России или укоренятся в Северной Осетии… Так, холодно и подло, рассуждает подонок Саакашвили. Но ровно так же, повторяю, всё расписано в инструкциях, которыми он пользуется. Ровно так сгоняли, между прочим, сербов. И это самое "мировое сообщество" — бровью не повело…
      Для сгона, наконец, нужно получить правильный формат власти в созданной зоне бедствия. В Косово должен быть международный контингент, который будет смотреть сквозь пальцы на то, как сербов выдавливают, но за каждый эксцесс с албанцами — ой-ё-ёй!..
      В итоге "жесткое" вытеснение завершится "мягким".
      Вот что такое реальный Саакашвили.
      Что же касается "фактора Саакашвили", то Система не может справиться и с его оценкой. Вроде бы она говорит, что за спиной Саакашвили стоят "злые силы". Но тогда "фактор Саакашвили" никак не равен Саакашвили. Но Системе очень хочется приравнять "фактор Саакашвили" к Саакашвили, а реального Саакашвили к успокоительному "нулю".
      В.Чуркин говорит, что идиот Саакашвили (конечно, он, как дипломат, говорит корректнее, но суть в этом) не понял американских хозяев и, что называется, лоханулся. Да все он понял! Ничего бы он без хозяев не сделал! Они бы ему не дали! И… он абсолютно не лоханулся! Он задание выполнил!
      Особенно трудно Системе осмыслить так называемую "неадекватность" западных СМИ. Наши СМИ очень обижались тому, что их западные коллеги по профессии проявляют такую неадекватность. И они так обрадовались, когда те стали проявлять адекватность.
      Проверьте, пожалуйста, когда они стали проявлять адекватность! Они стали проявлять ее тогда, когда им показалось, что мы попали в капкан, поддавшись на шесть пунктов! Точно тогда! День в день, час в час, минута в минуту: "Надо же! Русские, выиграв войну, подписали политическую капитуляцию?!" Оценив так случившееся, глобальные СМИ стали проявлять по отношению к нам немножечко снисходительности. "Большая игра" ведётся именно так. Вы делаете то, что нужно играющим против вас, — они вас поощряют. И наоборот. А что особенного? Политика "кнута и пряника".
      Система мучительно пытается справиться с этим непостижимым поведением глобальных СМИ. Вдруг оказывается, что эти СМИ якобы выполняют (версия С.Маркова) приказы Дика Чейни. Вице-президент США Ричард Чейни — умный, жестокий правый республиканец. Глобальные же СМИ правых совсем не любят. (Это проблема всего Запада — Европы, Израиля, США.) И потом… если бы случившееся было только игрой штаба Маккейна и Ричарда Чейни, штаб Обамы отыграл бы в обратную сторону.
      Глобальные СМИ нельзя купить на деньги Саакашвили, который, как говорят, нанял пиар-агентства на американские деньги (версия представителя РФ в НАТО Д.Рогозина). Конечно, Саакашвили кого-то нанял и что-то заплатил. Но сколько он заплатил? Если бы он отдал "глобальным СМИ" всю американскую военную помощь (а мы видим, что это не так), то все равно денег не хватило бы на то, чтобы купить одну тысячную этих глобальных СМИ.
      Глобальные СМИ нельзя купить и на деньги мирового нефтяного правительства, о котором говорил тот же Рогозин (его вторая версия).
      И как сочетаются две версии Рогозина? Саакашвили на американские деньги купил глобальные СМИ — или их купило глобальное нефтяное правительство? Эти субъекты располагают качественно разными деньгами. В первом случае потягаться ничего не стоит, а во втором…
      На самом деле глобальные СМИ не подконтрольны ни пиар-агентствам, исполняющим заказ Саакашвили, ни Дику Чейни, ни мировому нефтяному правительству (которого очевидным образом нет — было бы, жили бы мирненько). Глобальные СМИ гораздо ближе к хозяевам мировых финансов. Кого-то мы знаем по именам. И связи их с глобальными СМИ знаем. Кто-то стоит за кадром. Можно было бы начать решать так называемую обратную задачу и, исходя из этого, реконструировать субъект, стоящий за осетинскими событиями как элементом "Большой игры". Но это не в газетах делается.
      Всё, что я хочу показать, — это беспомощность имеющихся сценариев ответа на вопрос, "кто это сделал". А также на другие вопросы. Эта беспомощность обусловлена свойствами Системы, ее кодами. ""Мировое сообщество" хорошее, но оно сотворило Зло… Мы хорошие, но оно нас не любит… Нет, это не оно… Оно нас любит! Нас не любят те, кого подкупил Саакашвили, кому приказал Дик Чейни, кого наняло нефтяное правительство!..".
      Повторяю — нынешняя Система создана для вхождения в "мировое сообщество", а не для того, чтобы ему противостоять. Для этого была создана советская Система, учредившая свое "мировое сообщество", именуемое "мировая социалистическая система, народно-освободительные движения и все прогрессивное человечество".
      Еще один вариант успокоительного объяснения, даваемого Системой: "Нас не любят англо-саксы. Не "дурак" нас не любит, и не "узкий круг негодяев", а "англо-саксонский мир"" (очень популярная сейчас версия, озвучиваемая, в том числе, и Н.Нарочницкой).
      Ну что сказать? У сербов были прекрасные отношения с Францией. Госпожа Нарочницкая не хуже меня знает, какие у них были прекрасные отношения. Кстати, и с Великобританией тоже. С Германией отношения были немного сложнее. Но — лишь немного. И что? Французские истребители помогли югославам, когда американцы бомбили Сербию? Французские политики остановили преступное решение Клинтона по бомбардировкам и столь же преступное решение Буша по Косово? Кто-то верит, что российская армия вместе с французской и немецкой будут воевать против англо-саксонского мира? Ну, зачем эти иллюзии? Кто их порождает? Их порождает Система.
      Почему никто, признав, что за спиной Саакашвили американцы, не положил на нужную чашу весов хотя бы возможность вывода нашего Стабилизационного фонда из США? Потому что Система! Не негодяи, не предатели, а Система.
      Система не хочет признавать очевидного. Владимир Путин и на Северном Кавказе, и в Москве выступал как очень страстный, яркий и зрелый политик. Но, тем не менее, он сказал следующее: "Холодной войны нет давно, но ментальность холодной войны прочно засела в головах некоторых американских дипломатов".
      Да, холодной войны нет давно, не спорю. А что есть? Есть война на уничтожение, по отношению к которой холодная война — это детские шалости. Нам противостоит мир, ненавидящий нас больше, чем когда-либо. Мир беспощадный, как никогда ранее. Мир, провоцируемый нашей слабостью на окончательное решение так называемого "русского вопроса". Возможности этого мира чинить расправы резко усилились. Оснований для того, чтобы нас любить, стало — представьте себе! — не больше, а меньше. Не в отдельных головах засели пережитки прошлого, так сказать. Это новая стратегия управления российской агонией. Речь идет о буквальной формулировке, подкрепляемой разного рода оскорбительными метафорами и сидящей вовсе не в отдельных головах.
      Кому нужны иллюзии по поводу частного характера случившегося ("ментальность холодной войны в головах некоторых американских дипломатов" и т.д.)? Путину? Нет! Сам Путин уже перешел Рубикон. И это видно без очков. Системе это надо, Системе.
      Она боится признать даже самое очевидное. Что Саакашвили — "шпендель", которого прислала "братва". Что "шпенделя" "отметелили". Что тогда "братва" прислала… о нет, не натовские войска, а всего лишь… всего лишь Николя Саркози.
      Спросят: а что делать? Кидаться, очертя голову во все тяжкие, не имея ничего для этого?
      Отвечаю: ни в коем случае. Вы ничего не имеете? Захотите это приобрести! Одно слагаемое победы за другим. Какие-то уже в ваших руках. Нужны следующие. Другая стратегия. Другая армия. Другая связь со своим народом. Никто, кстати, не сказал, что он так уж не готов к этому. Другая идеология, культура. Другой формат идей, касающихся того же развития. Умствования? Для этой Системы — да. А для другой — проблема жизни и смерти. Новая весть из России… Новое качество ее объединительной воли… Собирание за счет этого сверхдержавы… Ведь не совсем же мы забыли, как это делается!
      Короче, надо создавать другую Систему под другие нагрузки. Построенная Система будет двигаться по "балканской" траектории. И очень скоро столкнется с сокрушительными нагрузками. Не губите под ее обломками себя и народ. Стройте новую! Вам в этом не мешать будут, а помогать все те, кто понимает масштаб беды. Вам не нужна их помощь? Вам нужен Николя Саркози? Ради бога, значит, вы верите в построенную вами Систему. Это ваше право. Милошевич тоже верил.
 
      Продолжение статьи Сергея Кургиняна «Медведев и Развитие» будет опубликовано в следующем номере газеты «Завтра».

      * Согласно сообщениям из Вашингтона, ситуация в Грузии рассматривается здесь как близкая к критической. Особое беспокойство вызывают перспективы фактического распада Грузии либо на западную и восточную часть — утверждается, что в этом направлении чрезвычайно активную работу ведут российские спецслужбы, либо даже на субэтнические составляющие (Сванетия, Кахетия, Имеретия и т.д.). Отмечается также возвращение в Аджарию Аслана Абашидзе, сопровождаемого мэром Москвы Юрием Лужковым, "нетолерантная" позиция, занятая по отношению к Саакашвили политическим руководством Турции, и заявления армян Джавахетии о необходимости автономии или даже воссоединения с Арменией. Однако если геополитическое переформатирование Кавказского региона после "осетинской войны" с отставкой Саакашвили и за счет Грузии становится неизбежностью, оно в любом случае не должно осуществляться без решающего участия США — к таким выводам склоняются в американском истеблишменте. Кроме того, указывается, что развитие событий на Украине по "осетинскому сценарию" недопустимо…
      * Требования президента Украины Виктора Ющенко изменить статус Черноморского флота России, а также выдвинутые против премьер-министра Юлии Тимошенко обвинения в государственной измене связаны прежде всего с развернувшимся скандалом вокруг исчезновения более чем 100 млн. долл., полученных от продажи оружия Грузии. Как утверждают наши источники в Киеве, к этому скандалу напрямую причастны лица из ближайшего окружения Виктора Андреевича, а открытие против них уголовных дел фактически поставит крест на перспективах переизбрания действующего главы украинского государства. Именно поэтому было решено с помощью подконтрольных Ющенко "силовиков" пустить "встречный пал" против Тимошенко как главного конкурента на предстоящих в 2009 году президентских выборах, а заодно создать вокруг Черноморского флота и Крыма дополнительное "пространство" для политического торга с Россией…
      * Заявление Кудрина о "финансовых потерях" РФ размером в 7 млрд. долл. из-за южноосетинского конфликта, а также его комментарии относительно десятилетнего "юбилея" дефолта 1998 года подтверждают позиционирование вице-премьера и министра финансов как основной "прозападной" фигуры в нынешней "вертикали власти", отмечают наши источники в околоправительственных кругах. По их мнению, вывод капитала иностранными инвесторами, которые решили избавиться от резко дешевеющих российских ценных бумаг, сопровождался выкупом их доли на рынке инсайдерами, имеющими тесные контакты с различными властными группировками в "окрестностях Кремля". Что же касается принципа "частичной ответственности" МВФ за дефолт 1998 года, то Кудрин, бывший в правительстве Кириенко первым заместителем министра финансов, тем самым пытается увести общественное мнение от главной причины дефолта — создания либералами "финансовой пирамиды" ГКО…
      * Намерение Минфина увеличить подоходный налог на граждан в возрасте до 40 лет на 3% с заявленной целью сбалансировать доходы и расходы Пенсионного фонда РФ лишний раз подчеркивает лживость заверений отечественных либерал-монетаристов в том, что "плоская шкала" подоходного налога является абсолютной ценностью и не может быть пересмотрена. Теперь же для покрытия многолетних "художеств" Зурабова и Ко в отечественной пенсионной системе дополнительное финансовое бремя возлагается на работающую часть населения страны — вместо того, чтобы ввести прогрессивное налогообложение доходов олигархов и "новых русских", отмечают эксперты СБД…
      * Досрочное освобождение из тюремного заключения лидера прозападной белорусской оппозиции Александра Козулина и молчание "батьки" Лукашенко по поводу конфликта в Южной Осетии отмечают очередное расхождение позиций Москвы и Минска, связанное прежде всего с "газовой проблемой". Целью руководства Белоруссии являются российские поставки "голубого золота" в 2009 году по цене не выше 200 долл. за тысячу "кубов" при сохранении полного суверенитета в решении всех внутренних вопросов республики, сообщают из Варшавы…
      * Вывод иранской ракетой-носителем макета космического спутника, "совершенно случайно" совпавший с обострением политической ситуации на Кавказе, призван продемонстрировать военно-технологическую мощь Тегерана, который является "всё менее удобным объектом для атаки со стороны США, Израиля или любой иной страны", такая информация содержится в очередной аналитической записке, поступившей из Лондона…
      * Отставка президента Пакистана Первеза Мушаррафа произошла под мощным давлением проамериканской политической оппозиции, поддержанной прямыми операциями воинских частей США на пакистанской территории и подкупом ряда ключевых фигур в военном руководстве этой страны. По мнению наших информаторов в Дели, тем самым официальный Вашингтон намерен преподнести большой геополитический подарок Индии, подтвердив курс на стратегическое партнерство с ней в противостоянии КНР…
      * Недолгий период роста доллара и основных фондовых индексов снова сменился их падением, которое имеет все шансы стать более длительным и сильным, сообщают из Нью-Йорка. При этом прогноз, сделанный президентом Федерального резервного банка Миннеаполиса Гари Стерном о том, что рецессия американской экономики и рост безработицы приведут к снижению цен, стабилизации доллара и притоку иностранного капитала на американские рынки, назван ангажированным, поскольку реализация такого сценария требует одновременной остановки печатного станка ФРС и сохранения нынешнего объема внутреннего потребительского рынка США, а "соблюдение одного из этих условий начисто исключает соблюдение другого", то есть "миссия невыполнима"…
      Агентурные донесения Службы безопасности «День»

      От редакции. Последние события в Южной Осетии придали новое политическое измерение другим региональным конфликтам современного мира, в том числе — конфликту на острове Кипр.
 
      «ЗАВТРА». Господин премьер-министр, ваш недавний визит на Северный Кипр в связи с празднованием там очередной годовщины ввода турецких войск в 1974 году был критически воспринят не только правительством Республики Кипр, но и некоторыми европейскими политическими деятелями. Кое-кто даже говорил о том, будто этот визит свидетельствует о незаинтересованности Турции в урегулировании кипрской проблемы. Что вы можете сказать по данному поводу?
      Реджеп Тайип ЭРДОГАН, премьер-министр Турции.Военное вмешательство 20 июля 1974 года было вызвано стремлением турецкого народа к миру, свободе и справедливости. Турецкое правительство не спрашивало ни у кого разрешения на проведение этой акции. Мы всегда поддерживали усилия к свободе и миру, и мы будем продолжать делать это и в дальнейшем.
      Турки-киприоты должны иметь равный статус с греками-киприотами, и они никогда не согласятся с тем, чтобы жить как пораженное в своих правах меньшинство. Никто не должен иметь каких-либо иллюзий на этот счет и пытаться изменить эти основные параметры. Что касается урегулирования, то оно будет возможным на базе нового партнерства — на базе политического равенства обеих сторон и при эффективном осуществлении турецких гарантий относительно острова.
      Материал подготовил Валентин Пруссаков

      Итогом любой войны является подписание мира. Иногда в виде безоговорочной капитуляции стороны, проигравшей войну. Но чаще в виде мирного договора, учитывающего интересы как воюющих сторон, так и размытого, но влиятельного субъекта под названием "мировое сообщество". При оценке подобных договоров всегда легче всего встать в позу "благородного ястреба" и закричать о "наших непропорциональных уступках". Но это было бы безнравственно. Общество нуждается в корректном и объективном анализе достигнутых компромиссов, а не в судорожном перечислении уступок под театрализованную барабанную дробь.
      Однако объективность и корректность не означают сервильности. Мирные переговоры не завершены. От ничтожных на первый взгляд деталей зависит — в буквальном и абсолютно беспафосном смысле слова — судьба страны.
      Во время острой фазы конфликта мы услышали так много интересного о могущественных международных силах, стоящих за спиной Михаила Саакашвили! Мы услышали об этом по каналам государственного телевидения. Сразу по всем каналам! Мы услышали об этом от официальных (причем высочайших) представителей законно избранной власти. Сказано было больше, чем за предыдущую четверть столетия. Причем в тоне, в котором об этом никогда не говорила не только постсоветская, но и позднесоветская власть. Это значит, что положение крайне тяжелое. И — исторически прецедентное. Нас очень редко побеждали, но слишком часто переигрывали. Нас переигрывали в Балканских войнах, которые вела Российская империя. В "холодной войне" нас тоже именно переиграли. В Рейкьявике нас переиграли, на Мальте… Можно победить в войне и проиграть мир. Именно проиграть.
      Теперь уже и официальное телевидение, комментируя события в Южной Осетии, говорит о том, что России — в евразийской схеме, копирующей балканскую, — отведена роль Сербии. Сколько раз мы в предыдущие годы об этом предупреждали! Что ж, лучше поздно, чем никогда…
      Но мало запоздало зафиксировать аналогию. Надо, чтобы российские (неизбежные при любом компромиссе) договорные уступки не оказались ловушкой, подобной той, в которую когда-то попала сербская сторона. А потому вчитаемся в текст под названием "Шесть принципов мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта". Это предварительный, но суперважный документ. Вчитываться в него надо корректно и уважительно. Хотелось бы дополнить это вчитывание разного рода деталями… например, наблюдением за интонацией и поведенческим стилем президента Франции Николя Саркози. Но для начала очень внимательно прочитаем сам документ.
      У нас в России не слишком любят оживленных международных посредников, занимающихся "челночной дипломатией". Негоже потакать такой нелюбви. Хочу подчеркнуть, что в принципе участие посредника в достижении договоренностей, выводящих крупный конфликт из первой "горячей фазы", допустимо. И к активности как таковой президента Николя Саркози следует отнестись с глубочайшей доброжелательностью. Другое дело — качество этой активности.
      Его мы можем оценить, лишь проанализировав вышеназванный документ — порождение этой самой активности. Притом, что никакая оценка не отменит нашей — не Саркози, а нашей и только нашей — ответственности за каждую букву данного документа.
      Итак, принципы мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта. Их шесть. И хотя они на слуху, я все равно обязан их перечислить.
      Первый принцип — отказ от применения силы.
      Второй принцип — немедленное прекращение всех военных действий.
      Третий принцип — свободный доступ гуманитарной помощи.
      Четвертый принцип — вооруженные силы Грузии возвращаются в места их постоянной дислокации.
      Пятый принцип — вооруженные силы России возвращаются на линию, предшествовавшую началу боевых действий.
      Шестой принцип… стоп! Поскольку вокруг шестого принципа развернулась полемика, то его надо анализировать отдельно. Но вначале всмотримся в первые пять пунктов. Они кажутся разумными и очевидными. Но нет ничего коварнее подобной кажущейся очевидности.
      В названии документа (очень правильным, кстати, образом) зафиксированы стороны конфликта — Грузия и Южная Осетия. Но тогда они и только они, вступив в конфликт, должны договариваться о способе выхода из него. И принципы выхода должны отвечать их субъектности. Соответственно, в соглашение категорически не может быть введен пятый принцип, который осуществить может только Медведев, а не Кокойты. Пятый принцип должен был быть сформулирован так: "Южная Осетия обращается к России с просьбой о возвращении Вооруженных Сил России на линию, предшествующую началу боевых действий".
      Вот тогда соглашение по своему содержанию стало бы соглашением между Саакашвили и Кокойты. А Россия не попала бы в ловушку, которая буквально является "ловушкой правосубъектности": "Вы упомянули в соглашении пункт, отвечающий вашей и только вашей правосубъектности (обязательство России вернуть войска на линию, предшествующую началу боевых действий)? Вы по факту такого соглашения стали стороной соглашения, а значит, и стороной конфликта".
      Медведев, естественно, выполнил бы просьбу Кокойты. Но ловушки бы не было! Россия не дала бы мировым игрокам никаких (и именно никаких!) оснований для превращения себя в сторону конфликта. В любом же другом случае эти основания возникают. Можно спорить о том, в большей или меньшей степени. Но ведь возникают! Не так ли?
      Они ловушку правосубъектности подготовили. Мы в нее попали. На Западе взвыли от восторга, когда это произошло. Просто взвыли!
      Установив факт ловушки, содержащейся в бездискуссионных "невинных" пунктах ("отказ от применения силы" — кем? "немедленное приостановление боевых действий" — чьих?), и особенно в пятом, обратимся к шестому пункту, ставшему предметом дискуссии. Той самой дискуссии, которая закончилась (по просьбе Николя Саркози) согласием российской стороны на редакцию, предложенную Михаилом Саакашвили.
      Шестой пункт в нашей первоначальной редакции звучал так: "Начало международного обсуждения вопросов будущего статуса Южной Осетии и Абхазии и путей обеспечения их прочной безопасности".
      Всего-то! Предлагалось лишь начать обсуждение будущего статуса Южной Осетии и Абхазии. Поскольку начав, можно кончить чем угодно или ничем, то это очень скромная сатисфакция!
      "Ах, сатисфакция! — закричат. — Имперская логика! Вы не народы спасаете, а что-то заполучаете!"
      Конечно, когда США вошли в Ирак, они несли порабощенным народам свободу и демократию. Ну, прямо крупными буквами это написано было у них на лбу! Мы анализируем смысл игры или хотим подменить сухую игровую логику эмоциями и причитаниями? Ну, хотели спасти осетинский народ (и, между прочим, наших граждан) от геноцида. Действительно хотели, и что? И абхазов хотели спасти. Хотели — и спасли. Но только по ту сторону ломберного стола в это никто никогда не поверит. А, поверив, станет неслыханно презирать. Нельзя выигрывать (и даже не проигрывать), отбрасывая игровую логику. А также политическое рацио, не имеющее ничего общего с имперской наступательностью и обязательное для всех, кто хочет выжить.
      Итак, мы возжелали лишь утешительного приза ("начать обсуждение") и… получили отлуп. Казалось бы, разгромленный агрессор должен выплатить какую-то политическую контрибуцию. Но оказывается, что хотя он и агрессор, и очевидным образом разгромлен, диктовать условия будет он. Что мы впутались во что-то, и сами выпутаться не можем, а "дорогой Николя" дает нам последний шанс.
      Мы впутались или нас впутали? Вопрос риторический. Нас очевидным образом впутали. Впутал, как все говорят, Буш ("злой следователь"). А выпутывает Саркози ("добрый следователь").
      Это-то и называется "Большая игра"! А также "балканский сценарий", "победа без войны" и так далее. Партнера по игре загоняют в ситуацию, при которой любой ход ухудшает его позиции: "Не дашь отпор кровавому хулигану — от тебя отпадет Северный Кавказ. Разгромишь хулигана — к тебе приедет Саркози. И ты будешь платить хулигану политическую контрибуцию, а не наоборот".
      Игрок сначала должен добиться от противника именно очень маленькой и почти незаметной ошибки. Он ее называет "зацепка". Добившись такой ошибки, он потихоньку начинает ее развивать. Тот, против кого играют, должен опомниться только тогда, когда уже будет поздно. "Коготок увяз — всей птичке пропасть". Шесть пунктов и их коварное содержание, которое мы обсуждаем, — это типичная игровая "зацепка".
      Пройдет пара месяцев. О том, как рухнула хваленая армия Саакашвили, забудут. И о геноциде осетин забудут. А вот об этой "зацепке" не забудут никогда. К ней будут явным и неявным образом апеллировать. Её будут усугублять. Это-то и называется "разыграть". Не разыграют? Хочется верить.
      Хочется-то — хочется… Но я сначала слышу, как представитель РФ в ООН В.Чуркин (блестящий и очень патриотичный дипломат) говорит: "А какой приличный человек станет сейчас разговаривать с Саакашвили?" А потом "друг Николя" объявляет, что господину Саакашвили нечто желательно — и мы это "нечто" соглашаемся принять. То ли потому, что оно желательно Саакашвили, то ли потому, что оно желательно "другу Николя". Как сочетается чуркинский максимализм с подобным минимализмом? И зачем максимализм, если итогом станет минимализм?
      Пока Россия шарахается от максимализма к минимализму (притом, что потеря лица — это отнюдь не мелочь), Запад ведет "Большую игру", причем привычными для нее мошенническими способами. "Злой следователь", "добрый следователь" — избитый, но почему-то безотказный прием.
      Злой Буш хмурится. Мы нервничаем. Приезжает добрый Николя Саркози и говорит: "Ах, мне так трудно было приехать в Москву! Я стольким рискую ради вас! Я могу об вас замараться, но я еду, нечто предлагаю. Как? Вы не соглашаетесь? Не может быть! Вам нужен — ха-ха-ха — какой-то тайм-аут? Какой тайм-аут, опомнитесь? Взбесившиеся американцы могут с цепи сорваться. О, этот Чейни! Ужас! А Маккейн? Ужас-ужас! Надо скорее что-то подписать. Тогда мы с вами их обыграем!"
      В глазах Саркози — непогашенные искорки специфического игрового азарта… Я предлагаю вашему рассмотрению шестой пункт анализируемого мною соглашения в окончательной редакции. После согласования с Саакашвили. То есть по завершению игры "доброго Николя".
      Шестой пункт теперь звучит так: "Предоставление Абхазии и Южной Осетии международных гарантий безопасности и стабильности". Ничего себе! Начальная редакция, как говорится, "за здравие", окончательная — "за упокой". Останемся ли мы в итоге в Южной Осетии и Абхазии в качестве миротворцев — "бабушка надвое сказала". "Международные гарантии безопасности и стабильности" — это типичная интернационализация конфликта. Тот самый "балканский сценарий", будь он неладен. Ну, не американцы окажутся "интернационализаторами", а Евросоюз… В точности так, как это прорабатывается для Косово… "Миссия ЕС вместо миссии ООН"…
      Мы потом свернем с этого пагубного пути? А зачем мы на него встали? Притом, что с каждым днем сворачивать с него будет все труднее! Мы встали на него под давлением обстоятельств? Каких обстоятельств? Непобедимая грузинская армия стояла у врат Кремля? Ах, речь идет о внешних обстоятельствах! Так они всегда будут на нас давить. Чем больше будет наша уступчивость, тем сильнее будет давление.
      Как и все граждане России, я хочу верить во все хорошее. Я хочу верить, что "мировое сообщество" придет в ужас от злодеяний Саакашвили. Что оно, придя в ужас, признает Южную Осетию независимым от Грузии государством. Что Южная Осетия, став независимой, воссоединится с Северной и войдет в состав Российской Федерации. Это было бы огромной победой для нашей страны, которой очень нужны победы. И я хочу верить в эту победу. А еще я хочу верить, что доживу до семисот лет.
      Шесть пунктов — это только начало. Мы их приняли под давлением? Давление будет усилено. Его усилят американцы… К вопросу об улыбочках, которыми обмениваются Райс и Саркози. Главы МИД стран ЕС ободрили шесть принципов. Франция готовит на их основе проект резолюции Совета Безопасности ООН. Да и сам Совет Безопасности… У, сколько коршунов слетается… прошу прощения, авторитетных членов благородного "мирового сообщества".
      В начале 90-х годов все верили, что это благородные члены "мирового сообщества". Потом уже никто из вменяемых людей в это не верил. Но телевидение продолжало об этом уныло талдычить. Теперь уже и телевидение говорит что-то совсем другое, и власть. Они говорят, да не договаривают. Ну, так я договорю. Мировое сообщество — это неправовая банда, замаранная бомбардировками Югославии и много еще чем. Механизм признания Южной Осетии, как и кого бы то ни было еще (так сказать, "признавалка"), находится в руках у этой неправовой банды. Она признает тех, кого хотят признать ее паханы. А кого они не хотят признать, тех не признает. И на любые аргументы плюет с высокой горы.
      Соответственно, есть два сценария нашего поведения, совместимых с жизнью. Подчеркиваю, совместимых, и не более того.
      Первый сценарий — жесткий. Мы в одностороннем порядке берем под свою опеку народы и заселенные ими территории, вводя их в состав своего государства. А как иначе мы их защитим? Тогда нас называют разными нехорошими словами. А возможно, и подвергают каким-то санкциям. Например — о, ужас! — проблематизируют наше место в так называемой "восьмерке". Или — о, ужас, ужас! — наше место в Европе.
      Это предлагаемый мною сценарий? Помилуйте! Я о своем подходе (восстановление СССР и прочее) говорил уже не сотни, а тысячи раз. Подход, который я только что описал, предлагается не мной, но многими. Применив этот ("жесткий") подход, мы должны сказать, что нам… как бы это пополиткорректнее выразиться?.. вот оно! что нам дела нет до этого самого "мирового сообщества", являющегося специфическим альянсом "воров в законе" и опущенных этими ворами "малых сих". И что мы готовы испить горькую чашу последствий своего поведения, порожденного таким качеством "мирового сообщества". Горькую — или смертельную? Не резкость нашего поведения породит превращение горького в смертельное. Хотя, конечно же, мы не должны вести себя по принципу "гуляй, Вася!". Горькое в смертельное может превратить только наша слабость. Это называется "не искушай других собственной слабостью"!
      Второй сценарий — "мягкий". Но тоже совместимый с жизнью страны. Мы не признаем Южную Осетию и Абхазию, опасаясь избыточных издержек, связанных с подобным признанием. Но мы рассматриваем эти непризнанные государства как высоко приоритетную зону своих интересов на Кавказе. Своих — и только своих. Мы не пускаем туда ни США ("злого следователя"), ни ЕС ("доброго следователя"), ни ислам, ни Китай. Мы твердой ногой становимся на оставшуюся пророссийской кавказскую землю. И мы делаем все для того, чтобы эта земля становилась все более и более пророссийской. Если надо, то мы — не помыкая властями этих непризнанных государств, а бесконечно уважая их — создаем совместно с ними один социальный и политический климат, если надо — другой. Мы всегда действуем в интересах народов этих государств, мы вкладываемся в обеспечение этих интересов не только в критических ситуациях. Мы это делаем постоянно. Если надо, мы так восстановим Цхинвал, что Тбилиси будет завидовать. Только так!
      С "мировым сообществом" мы при этом сюсюкаем, поелику возможно. И пытаемся войти в его действительный воровской синклит, то бишь, в НАТО. Подчеркиваю, что это тоже приемлемая государственная стратегия. Подчеркиваю также — что не моя. Я говорю не о своём любимом, а о совместимом с жизнью страны… Не такой, какой я её во сне вижу, а такой, какова она есть. Не будет ее, нам та, другая, и во сне перестанет сниться.
      "Жесткий" сценарий… "Мягкий"… Оба они несовместимы с шестым пунктом соглашения в редакции Саакашвили. А поскольку других сценариев жизни нет, то "подарок от Саркози" совместим только с нашей смертью. И чем скорее мы это в полной мере признаем — тем лучше. Подобное признание — не дань имперским амбициям. Оно проистекает из очевиднейшего и простейшего рацио.
      Государственники! Кем бы вы ни были по своей идеологии, как бы ни любили Запад, как бы ни хотели "антисовковых" постсоветских благоустройств — очнитесь!
      Президент Франции Николя Саркози привез в Москву антигосударственный яд, а не примирительный документ. Поправки Саакашвили превратили привезенное в яд кураре.
      Это не подкоп под линию Кремля, это сигнал тревоги. Имея антагонистом Кремля мерзавца Саакашвили и опекающую его безжалостную "братву", нельзя не поддержать Кремль… Это называется поддержка по принципу "от противного"… Ну так вот… Впервые за много лет Кремль можно поддерживать не только по этому принципу. Впервые можно по-настоящему гордиться тем, как повела себя Россия и власть на первой острой фазе конфликта.
      СМИ в целом, телевидение, в первую очередь, сработали надежно и качественно. Не было ни одной пакости из тех, что сопровождали первую чеченскую кампанию. Не было "кукиша в кармане". И "отработки" директив начальства тоже не было. Налицо была консолидированная внутренняя прогосударственная позиция всего так называемого "среднего" (и решающего) звена. А это беспрецедентно.
      Армия вела себя героически. Но героически она вела себя и в других острейших кризисных ситуациях. Тут же она проявила еще и что-то давно забытое. То, чего от нее перестали ждать. Быстроту реакции. Совсем иную боеготовность — и системную эффективность.
      МЧС и другие структуры, призванные быстро реагировать в чрезвычайных ситуациях, угрожающих нашей безопасности, оказались адекватны и состоятельны.
      Политики не колебались, не шарахались из стороны в сторону. Дмитрий Медведев, имевший богатый административный опыт и нулевой политический, проявил себя как жесткий и эффективный политик. Владимир Путин, за восемь лет приобретя вкус к развернутым политическим формулировкам, давал их сочно, по делу и от души.
      МИД вел себя умно, гибко и наступательно.
      Региональные политики были на высоте.
      Народы Северного Кавказа проявили поразительную солидарность.
      Достоинство оказавшегося жертвой геноцида осетинского народа поражает и восхищает, равно как и его мужество.
      Сострадательность, проявленная гражданами России… Надежность и "аккуратность" абхазов… Отсутствие каких-либо эксцессов на межнациональной почве… Всё это вызывало гордость за страну, уважение к политикам, управленцам, воинам, а значит, и всей выстроенной Системе.
      Системе… наконец-то, мы подошли к самому главному.
      В чем обязанность аналитика? Зарегистрировать явление. Описать его. Раскрыть его сущность. И, исходя из этого раскрытия, дать прогноз.
      Регистрируем: пожары, залпы, беженцы, трупы. Всматриваемся в детали: сводки, международные СМИ, игровые ходы и так далее…
      Проводим первоначальные параллели… Уж очень это всё напоминает сводки двадцатилетней давности (сумгаитские, ферганские и другие). И что? Считать, что проведенная параллель раскрывает сущность явления? Это совершенно недопустимо! Страна, власть, мир — все страшно изменилось. Стоп! Как изменилось? В какую сторону?
      Легче всего воскликнуть: "Все полетело в тартарары!" И порассуждать по этому поводу. Но именно потому, что это легче всего, увлекаться подобным не должно. Особенно, когда случилась реальная большая беда. Но что тогда сказать? Что все возрождается, воскресает, аки Феникс из пепла?..
      Что именно надо сказать, я понял, наткнувшись на это самое слово "система".
      Да, сложилась новая Система. Она, во-первых, сложилась. Она, во-вторых, новая. И она, в-третьих, Система. Как и любая Система, она рассчитана на определенные нагрузки. Как и любая Система, она что-то может, а чего-то нет. Архитектор Системы — Путин. Он ее не сооружал по какому-то генеральному плану. Он делал конкретные дела, наводил элементарный порядок. А она складывалась. Сложилась. Блестяще отреагировала на первой острой фазе конфликта. И — стала пробуксовывать на второй. С глубоким благожелательным интересом и без тени злорадства всмотримся в то, что уже на первой фазе предвещало подобную пробуксовку.
      Могло ли быть сказано следующее: "В ночь на восьмое августа 2008 года без объявления войны на нас напали… враг будет разбит, победа будет за нами"? Этого не могло быть сказано. Могли ли мы — ставлю вопрос ребром — объявить войну Грузии? Не могли. А почему не могли? У нас не было оснований? Саакашвили осуществил акт агрессии. Он целенаправленно уничтожал наших солдат. Он также осуществил реальный геноцид. В том числе, и по отношению к нашим гражданам. Но если бы он только истребил наших солдат, наших воинов, то этого бы не было достаточно для объявления войны? По всем мировым нормам этого совершенно достаточно. В телевизионном кадре значилось: "Война в Осетии". Война? Миротворческая операция? Принуждение к миру? Если бы это была война, то мы бы, разгромив Саакашвили, добились очень быстрой безоговорочной капитуляции. И на безусловных основаниях определяли бы устройство жизни на территории, где не по нашей вине началась война. На территории разгромленного нами государства-агрессора.
      Саддам Хусейн не напал на США. Он не осуществил кровавого погрома американских граждан. Но — американцы создают новый "Большой Ближний Восток", как они его называют. А мы не можем, разгромив реального агрессора, создать новую структуру безопасности в регионе? А почему, собственно? Потому, что ничего подобного созданная Система осуществить не может. И побуждать ее к этому — значит заниматься провокацией. Так я и не побуждаю, я анализирую ее рамки. Это мой аналитический долг. Система — эффективна. Но она создана для вхождения в Запад, а не для противостояния с ним. И даже не для какого-нибудь "особого пути". Система такова, какова она есть.
      Система не может понять, что стряслось. Она цепляется за фактор Саакашвили. Это системный невроз. Система успокаивает себя: "Мне всего-то противостоит подонок Саакашвили. И такой подонок, и этакий, и трус, и дурак. А значит, крупных неприятностей нет".
      Саакашвили — подонок, кровавый палач, военный преступник. Наверное, он трус, не знаю. Меня это так же мало интересует, как то, какой он семьянин. То, что он созревший пациент для Кащенко, я сказал задолго до цхинвальских событий. Тогда, когда к его ногам бросали Аджарию. Саакашвили делает все ошибки, кроме одной — стратегической. Он знает, кто сила, и он служит ей — безоглядно, с кровавой бандитской угодливостью. Он не дурак! Вы слышите, не дурак! Гитлер был и подонок, и псих. Но он не был дураком, и потому им занималось не Кащенко, а все человечество. Саакашвили спланировал операцию под названием "сгон с земель". Такие операции — быт Африки, а в чем-то до сих пор и Латинской Америки.
      Для сгона нужно, прежде всего, породить в жертвах особый архетипический ужас. Их надо жечь, давить танками, убивать детей на глазах матерей и так далее. Тогда, как гласят соответствующие инструкции, которые Саакашвили выучил наизусть, жертвы, убежав, не захотят возвращаться. А, оказавшись в лагерях беженцев, бок о бок с себе подобными, будут размножать бациллы пережитого ужаса, создавая интересующую мучителей субкультуру жертв.
      Для сгона, далее, нужно разрушить инфраструктуру. Всю инфраструктуру жизни. Для этого нужны "Грады", "Ураганы", ковровые бомбардировки. Убитые? Прекрасно, они не вернутся. Уцелевшие? Испугаются! Не испугавшиеся? А куда они вернутся? Нужно разрушить то, куда они могут вернуться. Они же люди, им надо жить, учить детей, лечить их. На восстановление среды нормальной жизни уйдут годы? Прекрасно! Пусть русские восстанавливают! Потом мы это все заселим грузинами. А осетины за эти годы разъедутся по России или укоренятся в Северной Осетии… Так, холодно и подло, рассуждает подонок Саакашвили. Но ровно так же, повторяю, всё расписано в инструкциях, которыми он пользуется. Ровно так сгоняли, между прочим, сербов. И это самое "мировое сообщество" — бровью не повело…
      Для сгона, наконец, нужно получить правильный формат власти в созданной зоне бедствия. В Косово должен быть международный контингент, который будет смотреть сквозь пальцы на то, как сербов выдавливают, но за каждый эксцесс с албанцами — ой-ё-ёй!..
      В итоге "жесткое" вытеснение завершится "мягким".
      Вот что такое реальный Саакашвили.
      Что же касается "фактора Саакашвили", то Система не может справиться и с его оценкой. Вроде бы она говорит, что за спиной Саакашвили стоят "злые силы". Но тогда "фактор Саакашвили" никак не равен Саакашвили. Но Системе очень хочется приравнять "фактор Саакашвили" к Саакашвили, а реального Саакашвили к успокоительному "нулю".
      В.Чуркин говорит, что идиот Саакашвили (конечно, он, как дипломат, говорит корректнее, но суть в этом) не понял американских хозяев и, что называется, лоханулся. Да все он понял! Ничего бы он без хозяев не сделал! Они бы ему не дали! И… он абсолютно не лоханулся! Он задание выполнил!
      Особенно трудно Системе осмыслить так называемую "неадекватность" западных СМИ. Наши СМИ очень обижались тому, что их западные коллеги по профессии проявляют такую неадекватность. И они так обрадовались, когда те стали проявлять адекватность.
      Проверьте, пожалуйста, когда они стали проявлять адекватность! Они стали проявлять ее тогда, когда им показалось, что мы попали в капкан, поддавшись на шесть пунктов! Точно тогда! День в день, час в час, минута в минуту: "Надо же! Русские, выиграв войну, подписали политическую капитуляцию?!" Оценив так случившееся, глобальные СМИ стали проявлять по отношению к нам немножечко снисходительности. "Большая игра" ведётся именно так. Вы делаете то, что нужно играющим против вас, — они вас поощряют. И наоборот. А что особенного? Политика "кнута и пряника".
      Система мучительно пытается справиться с этим непостижимым поведением глобальных СМИ. Вдруг оказывается, что эти СМИ якобы выполняют (версия С.Маркова) приказы Дика Чейни. Вице-президент США Ричард Чейни — умный, жестокий правый республиканец. Глобальные же СМИ правых совсем не любят. (Это проблема всего Запада — Европы, Израиля, США.) И потом… если бы случившееся было только игрой штаба Маккейна и Ричарда Чейни, штаб Обамы отыграл бы в обратную сторону.
      Глобальные СМИ нельзя купить на деньги Саакашвили, который, как говорят, нанял пиар-агентства на американские деньги (версия представителя РФ в НАТО Д.Рогозина). Конечно, Саакашвили кого-то нанял и что-то заплатил. Но сколько он заплатил? Если бы он отдал "глобальным СМИ" всю американскую военную помощь (а мы видим, что это не так), то все равно денег не хватило бы на то, чтобы купить одну тысячную этих глобальных СМИ.
      Глобальные СМИ нельзя купить и на деньги мирового нефтяного правительства, о котором говорил тот же Рогозин (его вторая версия).
      И как сочетаются две версии Рогозина? Саакашвили на американские деньги купил глобальные СМИ — или их купило глобальное нефтяное правительство? Эти субъекты располагают качественно разными деньгами. В первом случае потягаться ничего не стоит, а во втором…
      На самом деле глобальные СМИ не подконтрольны ни пиар-агентствам, исполняющим заказ Саакашвили, ни Дику Чейни, ни мировому нефтяному правительству (которого очевидным образом нет — было бы, жили бы мирненько). Глобальные СМИ гораздо ближе к хозяевам мировых финансов. Кого-то мы знаем по именам. И связи их с глобальными СМИ знаем. Кто-то стоит за кадром. Можно было бы начать решать так называемую обратную задачу и, исходя из этого, реконструировать субъект, стоящий за осетинскими событиями как элементом "Большой игры". Но это не в газетах делается.
      Всё, что я хочу показать, — это беспомощность имеющихся сценариев ответа на вопрос, "кто это сделал". А также на другие вопросы. Эта беспомощность обусловлена свойствами Системы, ее кодами. ""Мировое сообщество" хорошее, но оно сотворило Зло… Мы хорошие, но оно нас не любит… Нет, это не оно… Оно нас любит! Нас не любят те, кого подкупил Саакашвили, кому приказал Дик Чейни, кого наняло нефтяное правительство!..".
      Повторяю — нынешняя Система создана для вхождения в "мировое сообщество", а не для того, чтобы ему противостоять. Для этого была создана советская Система, учредившая свое "мировое сообщество", именуемое "мировая социалистическая система, народно-освободительные движения и все прогрессивное человечество".
      Еще один вариант успокоительного объяснения, даваемого Системой: "Нас не любят англо-саксы. Не "дурак" нас не любит, и не "узкий круг негодяев", а "англо-саксонский мир"" (очень популярная сейчас версия, озвучиваемая, в том числе, и Н.Нарочницкой).
      Ну что сказать? У сербов были прекрасные отношения с Францией. Госпожа Нарочницкая не хуже меня знает, какие у них были прекрасные отношения. Кстати, и с Великобританией тоже. С Германией отношения были немного сложнее. Но — лишь немного. И что? Французские истребители помогли югославам, когда американцы бомбили Сербию? Французские политики остановили преступное решение Клинтона по бомбардировкам и столь же преступное решение Буша по Косово? Кто-то верит, что российская армия вместе с французской и немецкой будут воевать против англо-саксонского мира? Ну, зачем эти иллюзии? Кто их порождает? Их порождает Система.
      Почему никто, признав, что за спиной Саакашвили американцы, не положил на нужную чашу весов хотя бы возможность вывода нашего Стабилизационного фонда из США? Потому что Система! Не негодяи, не предатели, а Система.
      Система не хочет признавать очевидного. Владимир Путин и на Северном Кавказе, и в Москве выступал как очень страстный, яркий и зрелый политик. Но, тем не менее, он сказал следующее: "Холодной войны нет давно, но ментальность холодной войны прочно засела в головах некоторых американских дипломатов".
      Да, холодной войны нет давно, не спорю. А что есть? Есть война на уничтожение, по отношению к которой холодная война — это детские шалости. Нам противостоит мир, ненавидящий нас больше, чем когда-либо. Мир беспощадный, как никогда ранее. Мир, провоцируемый нашей слабостью на окончательное решение так называемого "русского вопроса". Возможности этого мира чинить расправы резко усилились. Оснований для того, чтобы нас любить, стало — представьте себе! — не больше, а меньше. Не в отдельных головах засели пережитки прошлого, так сказать. Это новая стратегия управления российской агонией. Речь идет о буквальной формулировке, подкрепляемой разного рода оскорбительными метафорами и сидящей вовсе не в отдельных головах.
      Кому нужны иллюзии по поводу частного характера случившегося ("ментальность холодной войны в головах некоторых американских дипломатов" и т.д.)? Путину? Нет! Сам Путин уже перешел Рубикон. И это видно без очков. Системе это надо, Системе.
      Она боится признать даже самое очевидное. Что Саакашвили — "шпендель", которого прислала "братва". Что "шпенделя" "отметелили". Что тогда "братва" прислала… о нет, не натовские войска, а всего лишь… всего лишь Николя Саркози.
      Спросят: а что делать? Кидаться, очертя голову во все тяжкие, не имея ничего для этого?
      Отвечаю: ни в коем случае. Вы ничего не имеете? Захотите это приобрести! Одно слагаемое победы за другим. Какие-то уже в ваших руках. Нужны следующие. Другая стратегия. Другая армия. Другая связь со своим народом. Никто, кстати, не сказал, что он так уж не готов к этому. Другая идеология, культура. Другой формат идей, касающихся того же развития. Умствования? Для этой Системы — да. А для другой — проблема жизни и смерти. Новая весть из России… Новое качество ее объединительной воли… Собирание за счет этого сверхдержавы… Ведь не совсем же мы забыли, как это делается!
      Короче, надо создавать другую Систему под другие нагрузки. Построенная Система будет двигаться по "балканской" траектории. И очень скоро столкнется с сокрушительными нагрузками. Не губите под ее обломками себя и народ. Стройте новую! Вам в этом не мешать будут, а помогать все те, кто понимает масштаб беды. Вам не нужна их помощь? Вам нужен Николя Саркози? Ради бога, значит, вы верите в построенную вами Систему. Это ваше право. Милошевич тоже верил.
 
      Продолжение статьи Сергея Кургиняна «Медведев и Развитие» будет опубликовано в следующем номере газеты «Завтра».

      ПЛЮСЫ
      Военные итоги прошедшей войны в Южной Осетии ещё долго будут темой обсуждения аналитиков и журналистов. Не претендуя на всеохватность, попробую подвести свои итоги.
      Сначала о сильных сторонах операции.
      С первых её часов была продемонстрирована высокая слаженность частей и соединений 58-й армии. Двухсоткилометровый марш по весьма трудному маршруту — горный серпантин, перевал, узкая трасса, — был осуществлён практически без потерь в технике и личном составе. И уже через шесть часов после начала движения передовые подразделения 58-й армии вышли к Цхинвалу. За эту часть операции военным, безусловно, можно поставить самые высшие оценки.
      Кроме того, это значит, что как минимум несколько месяцев существовал и отрабатывался план действий на случай этой агрессии. Согласно этому плану, командование 58-й армии осуществило целый ряд мероприятий: была сформирована боевая группа, подготовлено вооружение, техника заправлена и снаряжена всем необходимым, осуществлена разведка маршрутов, проведены учения, марши и боевое слаживание. Разведка обеспечила безопасность продвижения колонн.
      Можно признать безусловно правильным и распределение ролей в прошедшей операции. Существовал жёсткий приказ: российским подразделениям в город и сёла не входить, пока они не будут зачищены южноосетинскими и добровольческими подразделениями. Это позволило, с одной стороны, минимизировать потери армейцев, а с другой — максимально использовать сильную сторону ополченцев: знание местности, языка, а аткже умение воевать в специфических условиях "слоёного пирога", где осетинские сёла соседствуют с грузинскими.
      Наши части на начальном этапе операции занимались уничтожением войск агрессора на высотах вокруг города, подавлением артиллерии, уничтожением бронетехники и блокированием грузинских сёл. А затем обходными ударами рассекли оборону и фактически взяли группировку вокруг Гори в клещи, заставив грузин перед угрозой полного окружения панически отступать, бросая технику и вооружение.
      Свои специфические задачи решали спецназ и разведка.
      Все эти годы одним из козырей грузинской армии, которым постоянно хвалился Саакашвили, были отряды "коммандос". Их на протяжении шести лет готовили американские инструкторы по американским программам, они были оснащены американским вооружением и амуницией. Почти все "коммандос" прошли стажировки на территории США в центрах подготовки частей спецназа. Это была элита грузинской армии, но на данный момент у нас нет никакой информации об успешных операциях грузинских "коммандос". И это, с большой долей вероятности, — показатель того, что их действия были парализованы контрдиверсионными мероприятиями нашей разведки и спецназа ГРУ. В этом районе действовали группы 22-й гвардейской бригады спецназа ГРУ, одной из самых подготовленных в нашей армии частей, имеющей почти пятнадцатилетний опыт войны на Кавказе, включая две чеченские войны, где спецназовцы решали аналогичные задачи.
      Безусловно, с самой лучшей стороны себя показала артиллерия. Русская артиллерийская школа была и остаётся одной из лучших в мире, если не самой лучшей. Именно наша артиллерия решила исход боёв за стратегические высоты над Цхинвалом, нанесла огневое поражение грузинским войскам и вынудила их бросить позиции. Мы можем говорить и об успехах контрбатарейной борьбы. Располагающая весьма внушительными силами — более 200 орудий и миномётов, 10 установок РСЗО, — грузинская артиллерийская группировка у Гори, действуя поначалу весьма активно и организованно, уже к исходу вторых суток оказалась почти полностью подавлена и перешла в режим кочующих орудий без единого управления, а через трое суток полностью прекратила своё существование как организованная сила.
      После начального периода неорганизованности в дальнейшем неплохо действовала авиация. За следующие трое суток была уничтожена радиолокационная сеть Грузии, основные узлы связи. Подавлены позиции ПВО, разбомблены аэродромы и авиационный завод, производивший и ремонтировавший штурмовики Су-25. Кроме того, на протяжении всего периода боевых действий штурмовая авиация наносила удары по складам, штабам и основным узлам сопротивления грузинской армии.
 
      МИНУСЫ
      Говоря о достоинствах операции, проведенной Российской армией, необходимо указать также на очевидные, давние и, к огромному сожалению, так и не устранённые недостатки.
      Главным из них остается растущее устаревание нашей техники и вооружения. Фактически эта военная операция мало чем отличалась от операций времён войны в Афганистане или обеих чеченских войн. Но после "Афгана" прошло почти двадцать лет и почти семь — после "второй чеченской", но ничего принципиально нового армия за эти годы не получила. Танки, БМП, БТР, артиллерия, связь нашей 58-й армии — всё ещё советской разработки и производства. Можно, конечно, только гордиться тем, что наши конструкторы создали до сих пор действующие и эффективные системы вооружения. Но мы всё ближе подходим к порогу, за которым наше отставание может стать фатальным. Ещё несколько лет — и мы окажемся в положении русской армии времён Крымской войны, когда она демонстрировала чудеса воинского духа, но безнадёжно уступала противнику по своему вооружению.
      Для войны против грузинской армии наших сил и возможностей пока хватило, но трудно представить, что произошло бы с нашей группировкой, столкнись она с армией более современной и обладающей более высоким боевым духом. Хотя бы на уровне того же Израиля.
      С грустью приходится констатировать, что обещанная три года назад Сергеем Ивановым масштабная программа перевооружения армии провалилась. Никакой новой техники и вооружения в войсках нет. По крайней мере, на этой войне мы не увидели ни новейших танков, ни новейших артсистем, ни новейших вертолётов, штурмовиков или бомбардировщиков. Не было ни беспилотников, ни боевых информационных систем, ни эффективных систем РЭБ, ни тепловизоров, ни даже просто обещанной и разрекламированной отечественной системы глобального позиционирования "Глонасс", которая якобы "уже действует", но в войсках её никто не видел и не видит. Офицеры спецназа и артиллерии пользовались приёмниками американской системы GPS, купленными за свои деньги. И сегодня молчать об этом, почивая на лаврах, — значит обрекать себя на будущий разгром.
      Второе разочарование этой войны — крах мифа о некоей "контрактной" армии, "контрактных" частях полной боевой готовности, которые вроде как специально готовились в недрах армии для войны. Большая часть подразделений 58-й армии, введённой в Южную Осетию, была укомплектована солдатами-срочниками. С одной стороны, это показывает, что при нормальной боевой подготовке солдат-срочник мало в чем уступит "контрактнику", а с другой — демонстрирует глубокий кризис того плана создания контрактной армии, который действует сейчас.
      Невозможно создать эффективные контрактные части на те нищенские деньги, которые сегодня выделяются на содержание солдата-контрактника. Как следствие, командиры отчитываются по плану набора контрактников в основном за счёт жён военнослужащих, которые в условиях гарнизонной безработицы идут на свободные тыловые контрактные должности, и за счёт всё тех же срочников, которых на втором году службы всячески поощряют, а иногда и вынуждают подписать контракт на оставшийся год, после чего те благополучно разрывают контракты и увольняются в запас…
      По-прежнему слабой стороной Российской армии остаётся её связь. Особенно на тактическом уровне. Большая часть наших армейских радиостанций разработана в начале 70-х годов. Сегодня любой наблюдатель, имеющий самый примитивный сканер, может прослушивать переговоры по этим станциям, вмешиваться в них и легко давить их средствами РЭБ.
      Безусловен и кризис тылового обеспечения. Минобороны за пару месяцев успело переодеть 10 тысяч солдат и офицеров парадного расчёта в новые опереточные одёжки от Юдашкина и Ко, чтобы они показушно отгарцевали по Красной площади, но нормально экипировать группировку, уходящую на войну, ему ума не хватило. На Кавказе наша армия щеголяла всё в тех же "морковниках", которые рабочие "зоны" ГУИНА нашили в грачёвское время на сто лет вперёд. В обтрёпанных старых разгрузках, бронежилетах времён афганской войны и касках образца 1941 года. Солдаты танковых подразделений бронежилетов вообще не имели и были одеты в "комбезы", которые, с небольшими доработками, шьются ещё со времён Великой Отечественной. Ни новых материалов, ни новых образцов полевой формы, ни новых разгрузок, ни новых бронежилетов, ни новой практичной обуви — ничего!
      Достаточно высокие потери наших самолётов (два Су-25, один Ту-22М3 и один Су-24) объясняются плохо проведённой воздушной разведкой и, как следствие, недооценкой противника. Наше авиационное командование то ли забыло, то ли не учло, что, кроме собственно грузинской системы РЛО, противник постоянно получал информацию от американских средств технической разведки и радиоперехвата, расположенных в этом же регионе. Кроме того, с высокой степенью вероятности можно утверждать, что зенитно-ракетные комплексы обслуживались иностранными военными специалистами, имевшими высокий уровень подготовки. Российская авиация уже в первые часы начала наносить удары по объектам, которые оказались хорошо прикрыты силами ПВО. Как следствие, сразу понесла потери. По нашим самолётам было выполнено более 30 пусков ракет разных классов, и только мастерство лётчиков и бортовые средства РЭП позволили избежать гораздо больших потерь. Только после того, как была проведена операция по подавлению ПВО, с которой и надо было начинать, полёты авиации стали более безопасны.
      Не обошлось и без "дружественного огня". Один самолёт Су-25 был сбит нашими зенитчиками, принявшими его за грузинский. К счастью, лётчик смог катапультироваться и выйти к своим.
 
      ОБОРОНА ЦХИНВАЛА
      Сегодня некоторые кухонные стратеги и либеральная пресса заявляют, что Цхинвал никто не защищал, что осетины бросили город и разбежались. Разумеется, это не так. Но нужно чётко представлять себе, что такое Цхинвал.
      В самом своём широком месте город не больше полутора километров, в длину — двух с половиной. Вдоль всего города на расстоянии менее километра тянется цепь высот, с которых город фактически полностью просматривается до дома. С севера город "заперт" анклавом грузинских сёл Тамарашени, Курта, Кехви, тянущихся сплошным поселением на протяжении почти шести километров. Замечу, что они стоят на "транскаме", Транскавказской магистрали — единственной дороге, связывающей Северную Осетию с Южной. При этом южная окраина Тамарашени без всякой границы переходит в улицу Цхинвала. С юга город менее чем в километре от своей окраины подпёрт границей с Грузией, её пограничными постами, которые опять же располагаются на господствующих высотах.
      Если какая-либо из сторон занимает эти высоты, то город оказывает перед ней, как на ладони. Даже обычное стрелковое оружие накрывает с любой стороны город почти до центра, не говоря об артиллерии.
      Вести огонь по окружающим город высотам из Цхинвала бессмысленно. Они просто не просматриваются. Для этого нужны как минимум корректировщики, которые с ещё большей высоты могли бы управлять огнём. Только куда их посадить? Построить башню в центре города?
      Если бы осетины бросили все свои силы на оборону Цхинвала, то они просто сами себя загнали бы в ловушку. Подставили под прицельный расстрел дивизионов грузинской артиллерии и РСЗО, так что к утру большая часть защитников была бы просто уничтожена.
      Война — жестокая и страшная штука, а "красивые" поступки на ней часто оборачиваются бессмысленными жертвами и проигранными сражениями. Атака бригады лёгкой кавалерии под Балаклавой, конечно, была красива, но бессмысленна и глупа.
      С военной точки зрения, оборона Цхинвала как отдельная локальная операция не реализуема без занятия высот и разгрома грузинской группировки, нависающей над городом. Иными словами говоря, судьба Цхинвала никогда не решалась на улицах Цхинвала.
      Но это совершенно не означает, будто город никто не защищал, будто его бросили на произвол судьбы. В Цхинвале располагался осетинский миротворческий батальон — примерно 350 человек с лёгким стрелковым оружием. Ещё примерно 200 человек насчитывало ГУВД Цхинвала. И до 100 человек насчитывал местный отряд самообороны. И все они остались на своих боевых постах. Здесь, на этих улицах, сражались и умирали.
      Никому из критиков не приходит в голову задуматься над совершенно очевидным фактом: если осетины разбежались, то почему боевым грузинам так и не удалось за семь последующих после огневого подавления часов поднять над городом грузинский флаг? Кто жёг на цхинвальских улицах грузинские танки и БМП?
      Осетины, сосредоточив основные силы в Джаве, поступили абсолютно логично и единственно правильно. Потому что из Джавы осетинские отряды имели возможность нанести деблокирующий удар и вести манёвренную войну за свою территорию. Но в условиях почти десятикратного перевеса в численности грузинской группировки и ещё более впечатляющего перевеса в технике и вооружении, спасти Цхинвал могла единственно Россия. И она это сделала!

      Александр ПРОХАНОВ. Дмитрий Олегович, наша с вами новая беседа поневоле будет складываться из двух равноценных, взаимосвязанных, но всё-таки разных частей. Прежде всего — это, конечно, ситуация вокруг конфликта в Южной Осетии. Вы в Брюсселе, в штаб-квартире НАТО, оказались, разумеется, далеко от центра кавказских событий, но зато в одном из центров реакций Запада на эти события. Что это были за реакции, чем вам пришлось заниматься, каким образом выстраивать свою линию действий в качестве российского полпреда при Североатлантическом блоке?
      Дмитрий РОГОЗИН. Александр Андреевич, должен сказать, что для вторжения в Южную Осетию Михаил Саакашвили не случайно выбрал начало сезона летних отпусков и день открытия Олимпиады в Пекине — он прекрасно понимал, какой международный резонанс могут вызвать те варварские обстрелы гражданских объектов и массовые убийства мирного населения, которые предприняла грузинская армия. А потому, во-первых, пытался "спрятаться" за спортивными репортажами и, во-вторых, рассчитывал, что наша реакция — не только военная, но и дипломатическая — окажется запоздалой, что позволит официальному Тбилиси при помощи глобальных масс-медиа сформировать и навязать мировой общественности выгодный им образ войны.
      Я понял это сразу же, как только утром 8 августа получил из Владикавказа, из администрации президента Северной Осетии, информацию о массовых обстрелах Цхинвала — и, попросив супругу подбросить меня до ближайшего аэропорта, сразу же вылетел в Брюссель.
      Тем временем остававшийся "на хозяйстве" мой заместитель Иван Салтановский уже провёл встречу с заместителем генерального секретаря НАТО и вручил ему ноту с подробнейшей информацией о грузинском вторжении в Южную Осетию, о потерях среди российских миротворцев и граждан РФ, проживающих на территории этой непризнанной республики. Мы тогда еще не знали, что части нашей 58-й армии уже выдвинулись на помощь. Но в первом интервью, которое я дал сразу же после прилёта в Брюссель, действия Тбилиси были охарактеризованы как акт неприкрытой агрессии, как преднамеренное нарушение всех международных соглашений, определявших ситуацию в Южной Осетии.
      А.П. Это ваше заявление было замечено западными средствами массовой информации?
      Д.Р. Да, здесь нам удалось, что называется, "сыграть на опережение". И, буквально на следующий день, 9 августа, начались непосредственные контакты с заместителем генсека НАТО, и с руководством делегаций стран-членов НАТО, которые стали собираться в Брюсселе. Но людей для выполнения одновременно дипломатических и информационных задач у нас катастрофически не хватало. Хотя мы буквально выдернули всех своих сотрудников из отпусков и отчасти мобилизовали представителей нашего дипкорпуса. По всем западным СМИ шло абсолютное враньё, чтобы представить агрессора Саакашвили в качестве невинного барашка, а Россию — как страну, которая покусилась на свободу и независимость маленькой, но гордой Грузии. Мы сразу же поставили перед собой задачу — переломить ход информационной войны, которую развязали против России на Западе в связи с военными действиями в Южной Осетии.
      Фактически за выходные дни, субботу и воскресенье, нами был создан пресс-центр постпредства России при НАТО, который располагался в пресс-центре Евросоюза, и, начиная с понедельника 11 августа, мы ежедневно проводим брифинги, даем подробнейшую информацию, включая видео- и фотоматериалы, о том, что сейчас происходит в зоне конфликта, о действиях наших миротворцев. И сегодня я могу с уверенностью вам сказать, что перелом в подаче информационных материалов западными СМИ, которые до сих пор ориентировались на американские и британские телеканалы, всё-таки произошёл.
      А.П. С какими сложностями при этом пришлось вам столкнуться? Какую реакцию вызвали действия России в странах НАТО?
      Д.Р. Сложности — я могу сказать, какие. Прежде всего отсутствие у нас достаточного количества людей, которые могли бы публично и на хорошем уровне отстаивать нашу позицию в полемике с достаточно опытными критиками России, русофобами. Это самая сложная задача, и поэтому все толковые дипломаты, владеющие хотя бы одним европейским языком, были нами задействованы на этой работе.
      Второе — тяжелейшая психологическая ситуация, потому что мы работаем не просто в чужой, но в чрезвычайно агрессивной политической среде, которая по-прежнему рассматривает нас в качестве такого экзистенциального, абсолютного врага. Тут, конечно, инициатива принадлежит англосаксам и руководству альянса. Когда в Брюссель вылетела грузинская делегация, мы потребовали срочно созвать совет Россия-НАТО. В ответ на это американцы просто заблокировали заседание совета, тем самым лишив своих европейских союзников возможности получить информацию из первых рук. Сделано это было для того, чтобы избежать дискуссии на тему о степени вовлечённости США в подготовку грузинской агрессии против Южной Осетии.
      И третье — сейчас в Брюсселе постоянно проходят митинги протеста против "русской военщины". Негодующие жители Евросоюза и его окрестностей, не имея никаких разрешений, тем не менее, вахтовым методом, сменяя друг друга, блокируют вход и выход из представительства, оскорбляют наших сотрудников, угрожают им смертью. Мы фиксировали все эти действия, передавали фото- и видеоматериалы в министерство внутренних дел Бельгии, но там никаких мер не принимают. Думать, что всё это — стихийная реакция на события в Южной Осетии, у нас нет никаких оснований. Поэтому мы сейчас фактически находимся на осадном положении, приходится принимать усиленные меры для обеспечения безопасности. Тем более, что работаем мы практически круглосуточно
      А.П. А бельгийские власти, получается, смотрят на всё это сквозь пальцы?
      Д.Р. Да они, по-моему, даже какое-то удовольствие от этого получают… Но, тем не менее, хочу сказать, что, несмотря на крайне напряженный и психологически сложный характер работы, в такой форс-мажорной ситуации, мы понимаем, что все здешние трудности не идут ни в какое сравнение с теми издержками, моральными и физическими, которые испытывают сейчас жители Южной Осетии, а также наши солдаты и офицеры, которые пришли им на помощь. Поэтому мы, что называется, потерпим.
      Тем более, что на недавнем совещании послов в Кремле Президент России сказал одну очень важную вещь: "Вы должны быть "рентрасляторами" воли России вовне, вы должны защищать её на передовых рубежах". Это очень правильная мысль. И то, что я вчера старался делать на свой страх и риск, то сегодня одобрил и поддержал Президент.
      А.П. А чувствуется ли какая-то поддержка наших действий со стороны европейских обществ, со стороны дипломатического корпуса, или все без исключения враждебно настроены?
      Д.Р. Знаете, за эти дни мне пришлось общаться не только с официальными представителями всех двадцати семи стран-членов НАТО, с послами всех ведущих европейских стран, но и с журналистами, и с представителями деловых кругов, и, что называется, с простыми европейцами. Должен сказать, что в Европе всё прекрасно понимают, многие даже симпатизируют и в каком-то смысле восторгаются тем, насколько быстрым, жестким и точным оказался ответ России на грузинскую агрессию. Никто не ожидал от нас подобных действий, поскольку Саакашвили был не просто фаворитом Вашингтона, а его любимым детищем. Все тут понимают, на что мы пошли, когда провели такую масштабную операцию, буквально за трое суток не только разгромив созданную на деньги и под руководством США грузинскую армию, но исключив всякую возможность для быстрого вмешательства в конфликт любой третьей стороны. Это не просто серьезнейшая военная, психологическая и моральная победа России — это перчатка, открыто брошенная глобальному лидеру современного мира.
      Сегодня я представляю сильную Россию и очень хорошо чувствую — даже на себе лично — совершенно иное отношение к нам, российским представителям, здесь, в Брюсселе. На нас смотрят совсем по-другому — смотрят с уважением — и я считаю это важнейшим дипломатическим завоеванием России. Надо иметь в виду, что войны выигрывают не солдаты, а политики и дипломаты. Поэтому сейчас крайне важно на дипломатическом фронте, политическим путём закрепить те безусловные успехи, которых добилась наша армия.
      А.П. Спасибо, Дмитрий Олегович, за откровенные и исчерпывающие ответы. Но давайте отойдем от этой злободневной темы, чтобы обсудить более фундаментальные проблемы взаимоотношений России с Западом вообще и с НАТО, в частности. Конечно, мы мучительно и остро реагируем на экспансию этого военно-политического блока в нашу традиционную зону влияния, видим в расширении НАТО на Восток реальную угрозу для нашей безопасности. Но совершенно забываем о том, что одновременно и Россия совершает экспансию в самую сердцевину НАТО, что мы рвемся к их нефтегазовым трубам, к их электричеству, к их металлургии, к их сельскому хозяйству. В XXI веке это тоже угроза не менее реальная, чем танковые колонны на границах или космические военные спутники над головой, группы спецназа или "агенты 007". Вы как-то сопровождаете и обеспечиваете эти процессы?
      Д.Р. Я вам скажу такую интересную вещь, которая, может быть, даже неожиданно прозвучит для читателей газеты — и до конфликта в Южной Осетии нас, как мне кажется, воспринимали на Западе с неким "авансом". То есть, может быть, гораздо более сильными, чем мы есть на самом деле.
      Мы часто в себе не уверены. Нам многое в себе не нравится. Когда мы в кругу друзей, единомышленников, то нам и коррупция не нравится, и сырьевая однобокость развития экономики не нравится, и какие-то люди во власти не нравятся, и так далее. Мы сами себе не нравимся, мы сами себя всё время бичуем, критикуем, уничижаем. Мы просто не понимаем, какая это силища — наша Россия. Даже сейчас, учитывая пятнадцатилетний провал перестройки и рыночных реформ, учитывая развал СССР, — мы сильны чрезвычайно! И мои собеседники из НАТО часто в личном неформальном общении говорят мне: "Дмитрий, ты не понимаешь! Мы приближаемся к вам, чтобы хоть как-то защитить себя от огромного русского медведя. Мы видим, что этот медведь снова вылезает из берлоги. Что у него есть свои амбиции. Вы, русские, даже находясь в тяжелейшем экономическом положении, всё равно считаете себя великой нацией. Это выглядит очень опасной угрозой для нас".
      Понимаете, сегодня даже англичане потеряли дух великой нации, даже немцы — при том, что в экономическом отношении они сегодня живут намного лучше нас. Про австрийцев я уже не говорю — те вообще забыли, что сто лет назад были великой имперской нацией. А русские на вопрос: "Великая ли вы страна?" — всегда отвечают утвердительно. Но для маленькой, поделенной на множество государств Европы любые претензии на великую страну, на великую нацию — это были всегда и прежде всего военные претензии. Это Фридрих Великий, это Наполеон, это Гитлер, в конце концов. Там просто не понимают ни наших масштабов, ни их наполнения. И то, что нам кажется нормальным в диалоге с Западом, на Западе может восприниматься как проявление русской агрессии. А то, что им кажется нормальным в отношении с нами, мы воспринимаем как агрессию Запада.
      Есть такая пропасть между нашими ментальностями — это факт, это феномен, который существовал, существует и будет существовать. В причинах пусть разбираются историки и философы — политикам и дипломатам важно не допустить катастрофических последствий.
      А.П. Но всё-таки, сегодня газ и нефть — не только бизнес, не только деньги, но и часть геополитики?
      Д.Р. Для нас это инструмент интеграции. С Европейским Союзом прежде всего. Мы пытаемся им объяснить, что в России существуют две системы, которые всегда работают бесперебойно. Даже в условиях ГКЧП, когда вообще ничего не работало. Первая — это Ракетные войска стратегического назначения, а вторая — это "Газпром". Никогда никаких сбоев в поставках российских углеводородов на Запад не происходило. В этом смысл нашей ответственности перед европейскими партнерами. Поэтому назвать это каким-то "энергетическим оружием" я отказываюсь. Потому что это — не оружие. Это гарантия спокойного сосуществования России и Европы, как бы их отношения ни были напряжены. А расширение НАТО на Восток, попытки втянуть туда Украину, Грузию, другие бывшие союзные республики — неизбежно будут восприниматься нами как попытка перейти красную черту, ту черту безопасности, которая существует в любых международных отношениях.
      А.П. НАТО с самого начала была чисто военной организацией. Но в последнее время она во всё большей мере приобретает и какие-то политические функции. Почему это происходит? Не связано ли это с тем финансово-экономическим кризисом, в который погружается современный западный мир?
      Д.Р. На мой взгляд, та внешняя политика, которую сегодня проводит Запад, обречена. Хотя бы в силу своей противоречивости. Они на уровне глобальной идеологии признают свою вину перед "третьим миром" за колониализм XVII-ХХ веков, но не хотят прекращать ограбление "третьего мира", не хотят отказаться от того уровня потребления, которого достигли благодаря многовековому ограблению колоний. Никогда они сами не будут затягивать пояса, перестраивать свою экономику, чтобы приспособиться к новым реалиям. Они предпочтут выбираться из своих проблем за чужой счет и под надуманными предлогами. И это создает большую опасность не только для нашей страны, но и для других стран, не входящих в этот "золотой миллиард". Так что с вашей, Александр Андреевич, постановкой вопроса вполне можно согласиться.
      А.П. Но в этих условиях как бы сама собой напрашивается определенная координация действий России, например, с Китаем, который переживает фазу ускоренного роста своей финансово-экономической мощи. Идут ли в НАТО какие-либо дискуссии на этот счет? Как они оценивают подобную перспективу?
      Д.Р. На Западе сегодня не просто боятся Китая, а — такое впечатление — вообще смотрят на него, как кролик на удава. При этом официально ни слова о какой-либо "китайской угрозе" ни в НАТО, ни в Евросоюзе не говорится. Полная тишина, табу. Возможно, какая-то реальная дискуссия о роли Китая идет скрытно, закулисно, не в публичных форматах. Но как только они слышат аббревиатуру ШОС — Шанхайская организация сотрудничества, — тут картина разительно меняется. Нам постоянно вбрасывают мысль о том, что русские — наивные люди, которые не видят "китайской опасности" для Сибири и Дальнего Востока, а ведь там миллионы, десятки миллионов китайцев каждый год нелегально переходят российскую границу, захватывают ключевые позиции в экономике, в социальной сфере, врываются в политику, этому надо изо всех сил противостоять, почему вы ничего не делаете?
      В ответ на такие речи, обычно полуофициальные, я обычно благодарю своих собеседников за их искреннюю заботу о русском народе и нашем государстве, которая почему-то проявляется исключительно в этой, очень узкой и специфической сфере наших отношений с КНР и разъясняю, что никакого нашествия нелегальных миллионов китайцев на российскую территорию нет и не предвидится. У них другая задача. Россия для современного Китая — это стратегический тыл, а главное направление его политики — это Юго-Восточная Азия и Азиатско-Тихоокеанский регион в целом. Напротив, им нужна сильная и стабильная Россия, из которой они могли бы черпать всё необходимое для мощного натиска в этом направлении, включая присоединение Тайваня. Если Китай и угрожает нам, то лишь тем, что способен черпать из России больше того, что мы можем дать без ущерба для себя. Но говорить о том, что Китай угрожает нашей стране, что мы являемся стратегической целью Пекина — это неправда. Причем неправда сознательная, направленная на то, чтобы вернуть Россию и Китай к временам открытой конфронтации. Кому это может быть выгодно — думаю, разъяснять не надо. Мы на эту наживку не клюнем.
      А.П. Дмитрий Олегович, а есть ли, например, смысл расширять наше военное сотрудничество с Китаем, придавая ШОС функции "евразийского НАТО"?
      Д.Р. Не думаю, что китайцы в этом заинтересованы, да и нам такое расширение ни к чему. КНР в вопросах своей национальной безопасности исходит из концепции опоры на собственные силы. Равно и мы считаем возможным использовать какие-то гибкие коалиции для решения конкретных вопросов, но принципиально не вступаем в какие-то альянсы, способные затянуть нас в чуждые нашим интересам авантюры.
      Почему, например, Россия не стремится в НАТО? Потому что НАТО уже на наших глазах превращается из военного блока в политический клуб "по интересам", аморфный и рыхлый, который даже не хочет помогать американцам в Ираке и Афганистане.
      Зачем нам дополнительные обязательства и ограничения? Нам сейчас не до этого — нужно разобраться со своими внутренними силами. Если возникают проблемы, появляются угрозы на каком-то конкретном направлении — мы вполне можем создать коалицию для отражения этих угроз. Например, ШОС — это очень правильная форма отражения коллективной угрозы и для Китая, и для нас, и для республик Центральной Азии. Но идти на большее, подписывать какие-то союзнические соглашения с Китаем? Если бы от меня зависел ответ на этот вопрос, я бы сказал: "Нет, не надо". Благо, что и Китай к этому не стремится. Он тоже хочет решать свои проблемы самостоятельно. Это самодостаточная страна. И Россия тоже — самодостаточная страна.
      А.П. Самодостаточная — не только в военном отношении?
      Д.Р. Разумеется. Даже в нынешнем, сильно усеченном, виде Россия оказывается вполне приспособлена для неопределенно долгого автономного плавания в море глобального кризиса. Мы — как Ноев ковчег во время потопа. Все бури, которые существуют в мире, теоретически для нас не опасны. У нас есть нефть, у нас есть газ, у нас есть лес, у нас есть черноземы, у нас есть пресная вода, у нас в недрах — вся таблица Менделеева, у нас достаточно сильная и многочисленная нация — да, пока страдающая массовыми болезнями; да, пока вымирающая — но, тем не менее, по-настоящему сильная.
      И наша задача сегодня — не о переустройстве всего мира думать, а о том, как сохранить свой суверенитет, контроль над своей территорией, своими ресурсами. Ведь очень скоро, когда почти везде всё кончится, — все полезут к нам. Это вот-вот начнется, если уже не началось в Южной Осетии.
      К нам полезут внаглую, чтобы установить полный контроль над нашей страной. Вот где сегодня главная проблема наших взаимоотношений с Западом, а не в идее "Третьего Рима" или в "Завещании Петра Великого".
      На Западе, кстати, это очень хорошо понимают. Не массы, а интеллектуальная верхушка, которая снова сформулировала самый простой рецепт — расширение на Восток, современный вариант "Дранг нах Остен".
      А.П. Вы встречали таких интеллектуалов в коридорах НАТО?
      Д.Р. Нет, в аппарате альянса работают блестящие профессионалы-технологи, исполнители. В философах, генераторах идей там просто нет потребности. Это прежде всего отлаженная бюрократическая машина Но с людьми указанного вами, Александр Андреевич, уровня я, конечно, имел честь общаться. Например, не так давно в Нью-Йорке, — с признанным патриархом американской политической мысли Генри Киссинджером. Очень интересный получился разговор. Киссинджер прекрасно сформулировал задачу альянса, которая состоит не в том, чтобы прикрутить к своему блоку Украину и Грузию, а в том, чтобы найти взаимопонимание с Россией, договориться с ней по перспективам создания будущего общего проекта — разумеется, на максимально выгодных для Америки условиях.
      Это не гитлеризм, завоевывать они вроде бы ничего не собираются, но право запускать свою руку в чужой сундук и брать всё, что понравится, уже сформулировали. Столкновение здесь я считаю неизбежным. Но оно должно быть неконфронтационным. Мы должны быть настолько сильны, чтобы исключить возможность прямого военного давления, перевести столкновение в сотрудничество, обменивая свои ресурсы на доступ к тому, чего у нас сегодня нет: новейшим технологиям, качеству жизни и так далее. Причем не в компрадорском варианте, когда эти блага достаются мизерной властной верхушке на основе неравноценного обмена, а развивалось всё наше общество. Иначе получится по принципу: "Жену отдай дяде, а сам ступай к б…". И будет новое столкновение лоб в лоб. Ну что, история ничему не учит?
      А.П. История учит только тому, что она ничему не учит. Вот США и НАТО в свое время разбомбили Cербскую Краину в Хорватии и Сербскую республику в Боснии и Герцеговине, потом разбомбили Югославию, поставили там своих сторонников. Недавно арестовали Радована Караджича. А теперь пытаются определять "повестку дня" для Южной Осетии и Абхазии: о чем там можно говорить, а о чем нельзя…
      Д.Р. К сожалению, наши американские партнеры давно попали в имперскую западню. Понимаете, проблема не в том, что Россия себя неадекватно ведет, или Китай себя неадекватно ведет, или Иран себя неадекватно ведет. Проблема в том, что Америка ведет себя так, что ее действия вызывают растущее неприятие во всем мире. И число стран, "идущих не в ногу" с ней, поэтому будет только расти, а число и сложность американских проблем — увеличиваться. Лично я к этой великой стране отношусь очень хорошо и не хотел бы, чтобы она повторила судьбу Римской империи или Советского Союза. Но тут и помочь, и навредить себе американцы могут только сами: они ведь всё всегда знают лучше всех и ничьих советов давно не слушают. А мания величия всегда совмещается с манией преследования. И с патологической лживостью.
      Та же поимка Караджича, который, судя по всему, с самого начала находился под наблюдением и охраной американских и сербских спецслужб… Все эти истории про ДНК — сказка для детского сада, что где-то как-то случайно обнаружили… Все всё прекрасно знали, но теперь для американцев есть опасность, что Караджич в Гааге начнет говорить то, что не сказал Милошевич — вернее, чего ему не дали сказать. И про гарантии безопасности, и про закулисные сделки накануне Дейтонских соглашений, и про истинные причины поддержки Америкой косовских албанцев — там много всяких скелетов по шкафам напрятано.
      Куда они всё это денут? Устроят очередную "внезапную смерть в камере"? Чем им мешал молчащий, пропавший Караджич? Я задавал себе этот вопрос, и пришел к единственно возможному ответу. Сейчас в Косово у остатков сербской общины отнимают земли, разрушают православные монастыри, "ооновская" администрация не действует, а "евросоюзовская" никак не может ее заменить в силу своей незаконности — и самопровозглашенное албанское правительство Косово всё прибирает к своим рукам, исходя из банального "права силы". И там назревает взрыв, который снова затронет Сербию. Поэтому внимание попытались переключить на Караджича, с помощью его ареста временно "разрядить" эту ситуацию.
      Но ведь проблема в том, что Радован Караджич не имел никакого отношения ни к одной военной операции в Республике Сербской, он всегда был врачом, психиатром, поэтом даже, но не политиком. Да, он оказался в плохое время в плохом месте, потому что не смог отказаться от ответственности за свой народ в период гражданской войны. Но ни к каким военным делам он не имел никакого отношения. Есть его съемки в роддоме, например, где он распоряжается, чтобы исламских рожениц брали сербские роддома, чтобы эти боснийки могли нормально рожать. Бессмысленно предъявлять к нему какие-то военные обвинения, потому что там он совершенно ни при чем. Я просто знаю Караджича очень хорошо, поскольку был его консультантом, советником по многим вопросам.
      "Дело Караджича", словно капля воды, отражает ту "имперскую западню", в которую угодили Соединенные Штаты по всему миру.
      А.П. Как, по вашим впечатлениям, это отражается сегодня на отношениях между США и Европой?
      Д.Р. Тут главная проблема Европейского Союза — кстати говоря, об этом и Кремль недавно намекал — состоит в том, что непонятен пока субъект выработки решения Европейского Союза. Кто там принимает решение? Как оно складывается? Процесс этот крайне забюрократизирован, и в результате по большинству вопросов текущей мировой жизни Евросоюз не может принять консолидированного решения. Да хотя бы возьмите Косово. Очевидно, что Греция, Испания, заняв отличную от всех позицию, легко может блокировать решение. Или, скажем, Ирландия заблокировала принятие Лиссабонского договора. До сих пор Евросоюз способен принять консолидированное решение только по такому вопросу, который вообще не имеет углов. В этом решающая слабость Евросоюза перед лицом его крупнейших партнеров — таких, как США, Япония, Китай, Россия.
      Но мы должны понимать, что всё течет, всё изменяется, и несколько десятилетий назад даже не было соглашения по углю и стали, которое послужило зародышем Евросоюза. А сейчас мы имеем дело с официальной евростолицей Брюсселем, который наполовину состоит из современных офисов, где сидит масса еврочиновников. Так или иначе, но всё это броуновское движение когда-то наверняка кристаллизуется, приобретет более четкие и законченные формы. При этом европейцы относятся к американцам по-разному. С одной стороны, это их безусловный военный союзник, который начиная с 1945 года защищал европейскую территорию от "ужасов советского империализма", и они к этому военному зонтику привыкли. Привыкли настолько, что могут, ножки свесив, иметь оборонные бюджеты по одному, по полтора процента от ВВП. С другой стороны, они прекрасно понимают, что НАТО — это реальная возможность хоть как-то контролировать американцев, сдерживать их коллективными, коллегиальными решениями от совсем уж необдуманных поступков. Так Европа и НАТО отскочили в сторону при агрессии против Ирака, прекрасно понимая, что это решение а) неправедное и б) бессмысленное, что американцы втянут себя и своих союзников в совершенно преступную бойню гражданского населения, заменив Саддама Хусейна непонятно на что, на хаос. И, самое главное, войдя туда, окажутся не в состоянии понять, как оттуда выйти. Поэтому Евросоюз в данном конкретном случае проявил максимум взвешенности и осторожности. Здесь очень внимательно наблюдают за тем, что происходит в Вашингтоне, европейские телеканалы показывают все баталии между Обамой и Маккейном, потому что если кого-то и коснётся смена курса нового американского избранника, то прежде всего Европы, а не Китая или России. Здесь больше всего боятся, что появится какая-то непредсказуемость Америки по отношению к Европе. И стремятся определенным образом повлиять на выбор курса по ту сторону Атлантического океана.
      А.П. То есть Европа в каком-то смысле тоже избирает американского президента?
      Д.Р. В том же самом смысле, в котором провинции Римской империи избирали императора, а страны социалистического лагеря — генерального секретаря ЦК КПСС. Это очень непрямое, но очень существенное влияние, которое не стоит недооценивать. В современном мире, действительно, всё очень взаимосвязанно, но на уровне большой, международной политики это ощущаешь чрезвычайно остро.
      А.П. В связи с этим последний вопрос — снова о конфликте в Южной Осетии. Какие на этом направлении, Дмитрий Олегович, сейчас видны дипломатические перспективы?
      Д.Р. Конечно, хотелось бы, чтобы на Западе поняли главное: в результате грузинской агрессии пострадали десятки тысяч российских граждан, был нанесен ущерб нашей безопасности — и это требует не только компенсации. Нам необходимо полностью исключить возможность повторения подобной агрессии на обозримое будущее. Чтобы из Грузии больше никаких телодвижений против России не было. Мы соблюдаем все соглашения, досрочно вывели свои войска из наших баз на территории этой республики, снабжали и снабжаем её электричеством и энергоносителями — даже сейчас, во время конфликта в Южной Осетии, эти поставки не прерывались, потому что мы не воюем против Грузии как государства, против грузинского общества, против грузинского народа. Но что Россия получила взамен? И почему наша страна это получила? От кого и с какой целью? Мы уважаем мнение США, мнение Европы, мнение НАТО, готовы принять во внимание любые их соображения, но исходить будем только из этой необходимости — пресечь любую возможность агрессии против России, против наших граждан, от кого бы она ни исходила. А если нашим партнерам нужен не мир, а большая война на Кавказе — пусть скажут об этом прямо и прекратят заниматься демагогией насчет непропорционального применения нами силы.
      Если выходить из режима хотя бы минимальной, как говорят на Западе, толерантности, мы тоже в состоянии много интересных вопросов задать — и по Югославии, и по Ираку, и по Афганистану, даже не буду всё здесь называть. Мы не требуем для России никаких особых преференций — нам нужен мир, нам нужна стабильность на наших границах, а не только в Южной Осетии или Грузии. И нам нужна объективная оценка этой нашей позиции, а не политические спекуляции вокруг да около. Вот задача, которую все мы сейчас решаем, и надеюсь, решим успешно.
      А.П. Я тоже на это надеюсь.

      Христианство — это призыв к совершенству, личному и общественному. И если с личной христианской святостью в истории все в порядке, то о христианском обществе такого не скажешь. То, что именовалось христианским обществом в различные эпохи истории в рамках той или иной христианской государственности, всегда оставалось компромиссом между "миром" в его традиционных, наполненных грехом социальных формах, и тем идеалом человеческих отношений, к которому призывает евангельское Слово и христианская Церковь. Не означает ли это, что вопрос о христианском обществе остается по-прежнему открытой задачей христианской истории?
      Теоретически правильный вопрос. Однако не слишком ли поздно об этом думать? Современный мир уже явно сменил свою духовную ориентацию. Христианство как идеологическое понятие уже не фигурирует в общественном сознании ни на уровне индивидуального социального поведения, ни на уровне геополитических отношений. Уместно ли вообще ставить вопрос о христианском обществе в таком постхристианском мире?
      Как ни парадоксально, но именно сейчас задача о христианском обществе становится для христианского самосознания предельно актуальной. Она вновь во всей прямоте обнажает вопрос о христианской истории вообще: возможно ли ее продолжение, или современный либеральный мир знаменует собой тот окончательный финал апостасии и наступившую ночь христианства, когда уже "никто не может делать"(Ин.9.4.)? Если последнее верно, то ничего не остается как уходить "малым остатком" Церкви в различные формы добровольной резервации, изолирующих "верных" от безнадежно погибающего мира. Иной ответ наоборот, подразумевает новую мобилизацию христианского духа по утверждению своего активного места в истории. Именно этот вариант и трансформируется со всей неизбежностью в вопрос о христианском обществе. Иных способов отстоять свое право на место в современном интенсивно унифицирующемся мире — не существует! Ведь не рассматривать же всерьез возможность "органичного" приспособления Церкви к постхристианскому миру на уровне пресловутой толерантности. Такая Церковь никому не нужна — ни обществу, ни истории, ни Богу: "ты… не горяч и не холоден,.. извергну тебя из уст Моих" (Откр.3.16).
      Преображение мира есть творческая Богочеловеческая задача. Бог не сам по себе преображает мир, но через посредство человека, через сознательное принятие им Истины христианства в качестве определяющего жизненного императива. Такой новый человек по самому факту своего существования уже становиться носителем новой социальности, первичным началом христианского общества. Именно в этом смысле христианское общество возможно! Новый человек духовно рождается во Христе через таинство Церкви, но эмпирически проявляет себя в обществе через актуализацию христианской добродетели. Последнее и означает преображение социальных отношений, освобождение их от проявлений человеческого греха. И чем глубже проникает христианская Истина в социальную реальность общества, тем это общество становится внутренне более просветленным, чистым и радостным.
      Но практическое осуществление подлинно христианской общественности в духовно непросветленном мире подразумевает еще один уровень организации, связанный с аккумулированием свободной христианской добродетели в определенных социальных формах. Этот важнейший аспект христианской самоорганизации общества еще, к сожалению, очень мало учитывается современным православным сознанием. Традиционная, наиболее распространенная точка зрения на этот счет состоит в том, что духовное преображение личности — это и есть залог христианского преображения общества. И соответственно, все силы должны быть направлены на расширение миссионерско-пастырской деятельности Церкви по спасению, вразумлению и духовному исцелению отдельных "заблудших овец" стада Христова на всех уровнях социальной лестницы. Все остальное лишнее, точнее, приложится и совершиться само собой: и в политике, и в экономике, и в культуре. Другая же более принципиальная точка зрения состоит в том, что помимо индивидуально-личного христианского оздоровления социальных отношений, в самом обществе, на его макросоциальном уровне должна утверждаться особая христианская идеологическая матрица, непрерывно формообразующая элементы общества в христианском духе. То есть подразумевается, что в самом обществе (а не только в Церкви) должна быть создана и всячески идеологически культивироваться христианская атмосфера. Так, как это фактически и происходило в древней православной Византии при Константине Великом, когда впервые в истории появилось христианское государство.
      В своих надеждах на христианское преображение России мы почему-то в основном ориентируемся на внутрицерковный вариант христианизации российского социума, и практически не пытаемся выстраивать второй, макросоциальный уровень христианской самоорганизации. Затяжная позиционная борьба за введение "основ православной культуры" в школах — всего лишь робкая попытка как-то подступиться к этим вопросам. Даже внутри себя мы как бы боимся, не решаемся требовать большего, заранее уступая общество безоговорочной власти либерально-секулярных ценностей. При том, что подавляющее большинство россиян так или иначе идентифицируют себя в качестве "православных". Странная ситуация… Именно в этом аспекте принцип "отделенности Церкви от государства", принятый на официально-конституционном уровне и "по умолчанию" подтвержденный церковным сообществом, служит сегодня незримым культурно-психологическим барьером вообще исключающим отстаивание христианской Истины в жизни общества! Необходимо перевернуть эту систему, перевести задачу о христианизации российского общества в иной масштаб, т.е. добиться официального доминирования христианских ценностей в сфере общественного сознания. Иначе говоря, воссоединять Церковь и Государство на идеологическом уровне! Только тогда мы можем надеяться реально изменить нынешнюю "нехристианскую" действительность: ибо "какой мерой мерите, такой и вам отмерено будет"(Мф.7.2).
      В социально-политическом плане подобное отношение к обществу со стороны активного христианского сознания подразумевает ни что иное как выработку и утверждение на государственном уровне современной христианской идеологии, способной сублимировать весь спектр христианских ожиданий в единой общественно значимой форме. Не официальное назначение Православия "государственной религией" в виде ничего не значащего декоративного атрибута, а прямое утверждение христианских ценностей в качестве стратегических общественных приоритетов.
      За время нового христианского возрождения России произошло глубокое проникновение христианских ценностей на первый, индивидуально-личностный план социального сознания, и если мы хотим дальнейшего христианского возрождения, то необходимо переходить ко второму этапу!
      То, что подобный переход к новой макросоциальной христианской ориентации объективно назрел в нынешнем российском обществе свидетельствует в частности тот исключительный резонанс, который сопровождал появление на экранах фильма арх.Тихона (Шевкунова) "Гибель империи. Византийский урок". Более того, именно появление этого фильма можно считать той поворотной точкой общественного самосознания, где российское общество впервые всерьез задумалось о своей христианской (православной) идентичности. Задумалось о том, что присутствие Церкви в обществе является не просто неким духовным приложением (спасительным островом) в мирской стихии, а накладывает на общество определенную и очень значительную ответственность — соответствовать тем идеалам христианской социальности, которые провозглашены и присутствуют в Церкви. Причем чем глубже взаимопроникновение и присутствие Церкви в обществе, тем понимание этой ответственности все более приобретает характер важнейшего идеологического императива и исторической задачи. Таким образом на сегодняшний день можно определенно говорить о том, что вопрос о христианской государственности вновь встает перед современным Православием со всей своей практической неизбежностью!
      В этом смысле нынешнее российское общество, похоже, только начинает осознавать масшабность новых идеологических горизонтов и во многом еще не готово к практическому решению новых задач, оставаясь в рамках традиционных подходов прошлого. Так ближайшее решение всего комплекса проблем связанных с новой христианской идентификацией России для традиционного православного сознания ассоциируется с восстановлением православной монархии, как самого распространенного и проверенного временем способа существования христианского общества в истории. Подразумевается, что стремление к этому идеалу в практике государственной организации автоматически обеспечит осуществление всех христианских чаяний. При этом как бы само собой считается, что история советской России в ХХ веке несущественна для нового христианского самоопределения России, и ее можно просто отбросить как ошибочный, ложный и чуждый русскому духу эксперимент.
      Таким образом, опираясь на идеальное, часто идеализированное прошлое, монархическое сознание пытается моделировать еще более идеальное будущее. При этом ближайшее настоящее как единственная историческая реальность полностью игнорируется как досадное недоразумение. В итоге исчезает сама фактическая опора национальной стратегии и политическая христианская мысль безнадежно зависает в области историософских мечтаний. Подобные отвлеченные от исторической логики "проекции будущего", сформированные как репринтное переиздание прошлого, остаются лишь формой мечтания и самообмана отражающей общую социально-политическую инфантильность современного православного самосознания. Задача о будущем имеет значительно более сложную исходную конфигурацию включающую в себя всю полноту и противоречивость национальной истории, и в первую очередь ближайшего прошлого, — т.е. историческую данность XX века в ее ярко выраженной социалистической интерпретации. Надо осознать этот факт в позитивном историософском ключе, а не пытаться резать историю по живому. Социализм — неотчуждаемая сущность русской истории XX века, ее законный и подлинный плод. Принципиально здесь то, что социализм переходит в XXI век не в своем эмпирическом, а в своем идеальном качестве, тем самым становясь потенциально открытым к новому историческому синтезу.
      Если Россия как традиционно христианская государственность реализовала в своей истории фундаментальный опыт реального социализма, то это отнюдь не является историческим недоразумением как отрицанием всей её предыдущей истории, но, наоборот, становиться качественно новой ступенью раскрытия в истории ее христианской сущности. Православие и социализм отныне имманентны русской истории и задача национального самосознания — преобразовать это внутреннее единство на актуальном уровне в форме нового цивилизационного синтеза. Это тем более так, что социализм как социально-исторический феномен не ограничен лишь рамками советского опыта, но имеет за собой глубокую духовно-историческую ретроспективу изначально освященную евангельским словом: сама Церковь Христова эмпирически родилась именно как коммуна (иерусалимская община), где все верующие были вместе, и имели все общее; и продавали имения и всякую собственность и раздавали всем, смотря по нужде каждого (Деян.2.4.). Так что не будем свысока судить русский ХХ век, вынося ему бесконечные и бесплодные обвинительные приговоры, а постараемся понять его высший духовный смысл в позитивном контексте будущего. Здесь воистину есть о чем поразмыслить. В синтезе социализма и православия замыкаются не только противоречия русской истории XX века, но и самой христианской истории, вновь получающей шанс обратиться к задаче о подлинно христианском обществе. Духовно-нравственная природа социализма имеет в себе глубокий христианский потенциал и несмотря на марксистско-ленинскую атеистическую девальвацию ожидает своего дальнейшего раскрытия в истории. Очевидно, лишь в этом направлении осталась христианская перспектива. Либеральное-буржуазное царство мамоны, абсолютно исключает такие надежды. Только в христианско-социалистическом контексте можно говорить о каком-то "третьем пути", т.е. о том, возможна ли иная цивилизация вообще, или современный мир окончательно обречен распадаться в либерально-потребительском беспределе.
      Отрицание советского социализма нынешней откровенно прозападной, либеральной элитой и парадоксально единой с ней в этом православно-церковной общественностью, делает нынешнее "возрождение России" исторически беспочвенным, бессмысленным и заведомо обреченным. Капиталистический "выбор России" навязанный обществу в начале 90-х "пятой колонной" агентов глобализма в качестве безальтернативной стратегии будущего — вопиющая ложь нашего времени! На фундаменте этой лжи никакое христианское возрождение немыслимо.
      И наоборот, новая христианско-социалистическая стратегия России способна открыть в себе поистине неисчерпаемые резервы благотворного преображения общества. Социализм как идея не противоречит, а наоборот, во многом соответствует в своей внутренней сущности подлинным христианским началам. Наши религиозные философы (Н.Бердяев, С.Булгаков, Г.Федотов и др.) неоднократно это подчеркивали, и считали, что "христианский социализм" вполне возможен, и более того, нам его не миновать в истории. Нынешний глубочайший кризис русской истории по существу и означает необходимость подобного христианско-социалистического выбора. Такова неумолимая диалектика русской идеи, парадоксально раскрывающей себя через ступени кризиса.
      Настало время утверждать, а не отрицать собственную историю! Реабилитация гуманистической, социально-экономической и духовно-нравственной правды социализма с позиций христианского сознания должна стать началом этого целительного процесса. Лишь акте данного идеологического синтеза возможно действительное примирение русской истории XX века как диалектическое исчерпание её центрального идеологического конфликта. И только за этим рубежом возможна новая христианская история России.

      События в Южной Осетии на какое-то время вывели тему расстрела Николая II и его семьи в ночь с 16 на 17 июля 1918 года из фокуса общественного внимания. Однако она остаётся чрезвычайно значимой для определения будущего пути России, для уврачевания вот уже векового раскола между "красными" и "белыми", без которого этот путь грозит остаться путём провалов и катастроф.
      Вокруг трагедии 90-летней давности сложился огромный конгломерат взаимодополняющих и взаимоисключающих версий, в разной степени доказательных и признанных. Мы считаем совершенно необходимым продолжение публичной дискуссии по этой теме и предлагаем вниманию наших читателей материал, направленный известным зарубежным исследователем в виде письма владыке Викентию, архиепископу Екатеринбургской и Верхотурской епархии Московского Патриархата.
 
      Владыке Викентию, Архиепископу Екатеринбургской и Верхотурской епархии
 
      Ваше Высокопреосвященство!
      Судьбе или Всевышнему было угодно, что Вы служите в непосредственной близости от урочища Четырех Братьев, где были уничтожены останки царской семьи и куда сегодня, в 90-ю годовщину злодеяния, стекаются многочисленные толпы паломников.
      Вы пользуетесь известным авторитетом у прихожан, которые Вам безмерно благодарны уже за то, что Вы возродили один из светлых православных праздников — День святых жен-мироносиц. Слухи о Вашем образцовом служении распространились далеко за пределы Екатеринбургской епархии. Вот почему я апеллирую к Вам.
      Затеянный вокруг "царских" останков в смутное для России время балаган не прекращается по сей день. Для того, чтобы в полной мере осознать всю эту бесовщину, следует окунуться в недавнее прошлое: когда, где и кем было найдено первое "захоронение", кто лоббировал эти "останки", кто курировал новое "Царское дело", как проводилась генетическая и историческая экспертиза. Последняя сознательно либо полностью игнорировалась, либо целенаправленно и планомерно фальсифицировалась, чтобы дискредитировать объективное расследование судебного следователя Николая Алексеевича Соколова.
      Если верить курирующему "Царское дело" прокурору В. Соловьеву, Соколова постоянно преследовала маниакальная концепция мирового "жидо-масонского заговора", что мешало ему быть объективным. Английские "исследователи" Мангольд и Саммерс идут еще дальше: "Одни намекают на то, что он был отравлен, другие — что умер сумасшедшим…" (курсив мой. — Ш.Ч.). У самого Соколова о "жидо-масонском заговоре" мы ничего не находим, но прокурор Соловьев во всех своих интервью на все лады муссирует эту тему. Соколову, правда (как это сделали англичане), можно поставить в вину встречу с Генрихом Фордом — автором книги "Мировое еврейство", только вряд ли это умалит его профессиональные качества.
      Болезненно чувствительному к любой критике Соловьеву очень хотелось бы занять место в истории, и в этом ему активно помогает Гелий Рябов, по утверждению которого, Соловьев "… повторил подвиг Николая Алексеевича Соколова…" и даже, по его "…глубокому убеждению превзошел его…". Сам Соловьев в телефонном разговоре рассказал мне о том, что он нашел в городе Пензе личное дело Соколова, которое говорит о том, что тот раскрыл только одно убийство! Как Вам нравится такой критерий оценки? Известно, что в советское время существовал производственный план. Надо полагать, прокурор Соловьев выполнял план по количеству раскрытых преступлений.
      Согласно материалам правительственной комиссии, "наиболее объективными (курсив мой. — Ш.Ч.) представляются воспоминания коменданта Дома особого назначения ("Дома Ипатьева") Я.М. Юровского…" (стр. 275, из письма генерального прокурора Российской федерации Ю.И. Скуратова на имя Патриарха Алексия II. Как говорится, "приехали"! Верьте больше расстрелыцику Янкелю, нежели следователю Соколову!
      Для сотрудника Российского Госархива Людмилы Лыковой подлинность "записки" Юровского не вызывает ни малейших сомнений, и перед телезрителями она объясняет это так: "Надо знать психологию коммуниста,.. врать перед партией, фальсифицировать перед партией не было нужды,.. Юровский знал, чем это чревато… и т.д.". Избрав для своей диссертации столь сложную тему, г-жа Лыкова взвалила на свои плечи непосильную для нее ношу. Она не знает, что подобного рода отчеты могли производиться только в устной форме. Г-жа Лыкова не допускает мысли о том, что врал-то Юровский не перед партией, а перед народом, и врал он вместе с историком Покровским как раз по заданию партии. Г-жа Лыкова плохо знакома с "психологией коммуниста".
      В том же письме на имя Патриарха Алексия II Скуратов пишет, что "записка" Юровского появилась раньше книг Соколова и Дитерихса. Скуратову можно простить, что он не читал Вильтона, но г-жа Лыкова, если она взяла для своей диссертации эту тему, должна знать о том, что "записка" появилась после выхода в свет книги Р. Вильтона, в которой автор разоблачал самого Юровского.
      Горячо отстаивая официальную версию о "захоронении", г-жа Лыкова умалчивает о том, что уничтожением останков занимались бывшие уголовники. Если Янкель Юровский был судим за кражу, то Ермаков и Ваганов еще до революции являлись отпетыми грабителями и убийцами, и, если они убивали и грабили для пополнения партийной кассы, это их никак не оправдывает. Заметая следы чудовищного преступления, то есть уничтожая останки жертв, эти люди действовали соответственно психологии любого убийцы.
      Ген. М.К. Дитерихс пишет: "В основной идее уничтожения всей Царской семьи и прочих Членов Дома Романовых — предотвратить в народных массах возможность пробуждения духовных начал — сокрытие тел, конечно, должно было быть настолько полным, чтобы ни в коем случае их нельзя было бы найти. А это достигалось только при уничтожении самих тел…" Для г-жи Лыковой это звучит недостаточно убедительно.
      У правительственной комиссии странным образом почему-то всякий раз меняется состав членов Президиума Уралсовета и коллегии Уральской областной ЧК, которые принимали решение о расстреле царской семьи. Если, согласно материалам той же комиссии (стр.261-262), там было только три еврея, то сегодня, в 90-ю годовщину, Радзинский сократил это число до одного. И всё это преподносится народу в то время, когда он сам уже давно раскаялся в убийстве своего царя. А что, если на воре шапка горит?
      Не следует забывать о том, когда появилось новое "Царское дело". В стране царили хаос и беспредел: людей брали в заложники и убивали; улицы городов были усеяны трупами от криминальных войн; наверху заправляли находящиеся сегодня в бегах фавориты; природные богатства страны разворовывались. Остается только удивляться, почему никому не пришло в голову найти останки самого Создателя.
      Изначально удивлял, а потому и настораживал слишком пестрый состав "поисковой группы". На "дело" взяли жен. Сам Авдонин о поисковой группе: "Все мы дополняли друг друга. В наших делах участвовали жены…" Поскольку этих людей никто не уполномочивал, их назвали "энтузиастами". Как говорится, дело вели знатоки!
      "…Я профессионал. Меня, смею думать, чему-то научили, недостатки обучения я восполнил практикой…" — пишет в своей книге следопыт Гелий Рябов, вспоминая, как они с Авдониным обнаружили в лесу следы от грузовиков.
      Открытие злополучного мостика, под которым лукавый Янкель тщательно упрятал царские косточки, принадлежит художнику — другу Авдонина. Это он, по словам Авдонина, забравшись на дерево, с высоты узрел тот мостик, мимо которого в свое время прошел нерадивый "белогвардейский" следователь! Найденные одним "профессионалом" косточки были переданы другому профессионалу из Генеральной прокуратуры. Была создана правительственная комиссия, которую возглавил незабвенный г-н Немцов — большой специалист по продаже автомобилей и "Царскому делу". Борис Ефимович к тому времени уже успел прочесть "Жизнь и смерть" — фундаментальный труд величайшего историка всех времен и народов — Эдварда Радзинского, и потому, будучи хорошо подготовленным, на пресс-конференции в грязь лицом не ударил. На вопрос журналиста М. Леонтьева, почему Ельцин и его помощники создали комиссию по захоронению не известно чьих останков до окончания экспертизы, Борис Ефимович отфутболил его к Радзинскому. Простите мне, Владыка, ядовитую манеру изложения, — это говорит справедливый гнев.
      Был выпущен пресловутый сборник материалов правительственной комиссии "Покаяние", на 8-й странице которого вовсе не случайно поместили фотографию Патриарха Алексея II в окружении пиарщиков. Дескать, и Церковь с нами. Составитель сборника — Виктор Аксючиц, редактор и художественный оформитель — Инна Аксючиц. На 11-й странице этого замечательного семейного альбома Аксючиц готов поклясться, что в комиссии нет ни единого номенклатурщика, и как бы в доказательство тому приводит имена двух общественных деятелей — художника Ильи Глазунова и писателя Радзинского. Я считаю оскорбительным для Глазунова, что его поставили на одну доску с Радзинским. И.Глазунов — единственный человек из комиссии, который не пошел на сделку с совестью, и в эфире "Эхо" заявил, что больше верит Соколову и Вильтону. Беречь таких людей надо, но мне думается, что он тем самым только лишних врагов себе нажил.
      Несмотря на многочисленные протесты здравомыслящих людей, "останки" были перезахоронены. Можно ли судить беднягу Ельцина, который лишь "очищал" свою совесть? Судить надо тех, кто пиарил косточки!
      Как ни старались, Церковь убедить не удалось. Для этого как "последний аргумент" нужно было кровь из носа найти еще одно "захоронение". И что Вы думаете? Оно было найдено! Наивные люди могут подумать, что "останки" цесаревича Алексея и его сестры были найдены в результате долгих и мучительных поисков работников Генеральной прокуратуры. Ничего подобного! Снова "энтузиасты" и снова геологи.
      В 2006 году у наших геологов появилась "новая концепция", а в 2007 году в районе проводившихся с 1991 года "широкомасштабных археологических" раскопок была обнаружена полянка, на которой некий товарищ Вохмяков "копнул", как он сам выразился перед телекамерами, и сразу "нашел". Нашел при помощи волшебного металлического прутика от арматуры буквально в двух шагах от первого "захоронения" чуть ли не на поверхности земли. "Ильфо фер"(уметь надо), как говорят французы. Зураб Церетели должен увековечить товарища Вохмякова в монументальной скульптуре с тем самым "прутиком" в руках.
      Из материалов правительственной комиссии (стр. 33): "…Два трупа, для того, чтобы в случае обнаружения захоронения их невозможно было опознать по количеству, сожгли. Следствием установлено, что сожжены были трупы царевича Алексея и Великой княжны Марии Николаевны. Место их сожжения не установлено, хотя в этом районе проводились широкомасштабные (курсив мой. — Ш.Ч.) археологические исследования…".
      Из интервью прокурора-криминалиста В. Соловьева: "Место, где их сожгли, мы не нашли и, судя по всему, никогда не найдем. Место это достаточно открытое и бойкое, там и строительные работы велись, и третий лес уже вырос…" ("Итоги", N 22, 312).
      Владыка, я провел сравнительный анализ работы следственной группы
      Соколова: ген. М.К. Дитерихса, капитана П. Булыгина, Р.А. Вильтона (которого я впервые напечатал в оригинале на русском языке) и "поисковой группы" Авдонина. Мною собраны материалы всех оппонентов Соколова — как западных, так и российских, в которых я нашел много вопиющих противоречий и, не побоюсь этого слова, неприкрытой лжи!
      Мне совершенно справедливо могут заметить: "А как же результаты экспертизы ДНК, которые, по словам Немцова и Соловьева, "признаны во всем мире"? Владыка, мы знаем немало случаев, когда после ошибочных заключений судебных экспертов ни в чем не повинных людей отправляли на гильотину, после чего их семьям выплачивали денежные компенсации. В случае с Российской императорской семьей цена такой ошибки будет слишком велика! И потом, если по утверждению судебно-медицинского эксперта П. Иванова, японские генетики воруют в России "объекты", то кто нам может гарантировать, что в недалеком прошлом заслуженные чекисты сегодня не способны на подлог тех же "объектов"?
      Владыка, может случиться непоправимое — эти люди способны "перезахоронить" найденные товарищем Вохмяковым косточки. Если все эти "перезахоронения" нужны для "примирения", то сам-то народ давно уже примирился. Тогда к чему устраивать весь этот маскарад? На памятнике судебному следователю Соколову начертано "Правда Твоя — правда во веки". Рано или поздно правда эта откроется, только внуки наши нам очередного "перезахоронения" не простят. Мы должны объединить наши усилия, чтобы не допустить этого. Я уповаю на Вашу помощь и на милость Божию.
 
      Примите, Владыка, мои искренние заверения в самом высоком уважении к Вашей особе,
 
      Париж, 29 июля 2008 года

      Мы очень плохо помним своих великих — например, добывших России Дальний Восток. О людях, сделавших Дальневосточный регион не просто военно-морской базой, местом торговли и перевозок, а главнейшим центром русской культуры на Востоке.
      Таких много. Собрать все имена невозможно. Но были люди, которых не заметить трудно.
      Прежде всего, генерал-губернатор Сибири Муравьев-Амурский, укрепивший нашу границу с Китаем, проложивший дороги, открывший много школ и два училища.
      Это героический Невельской. Он совершил один из величайших подвигов во имя России — проплыл вокруг Африки и Азии на Дальний Восток на маленьком суденышке, транспорте "Байкал". Исправил все ошибки западноевропейцев, включая великого и прославленного Лаперуза, и доказал, что река Амур вовсе не теряется в песках — у неё есть устье.
      Третьим был контр-адмирал, а впоследствии и полный адмирал Василий Степанович Завойко. К сожалению, сегодня мало кто его помнит — ведь школьная и даже вузовская программа истории о нем молчат.
      Василий Степанович родом из Полтавской губернии, потомок малороссийских казаков, сын войскового старшины, получившего дворянство. Иначе он вряд ли мог попасть в Морской корпус — туда брали только потомственных дворян.
      После окончания Морского корпуса молодой Василий Завойко получил назначение, как тогда говорили, "хуже губернаторского" — начальником крепости Охотск. В те времена был приличный санный путь, и какой-никакой летний до Иркутска. Оттуда — терпимый санный и совсем дрянной летний путь до Якутска. Далее до Охотска — а это масштаб всей Европы! — теоретически тоже был путь. Но — теоретически и только зимний.
      Завойко не только его прошёл, не только принял начальство в Охотске, но и сумел сразу же правильно оценить все недостатки и достоинства Охотского порта. Он понял, что освоение Дальнего Востока "посуху" из континентальной России — дело далекого будущего, а пока надо развивать морские коммуникации. И был прав — Транссиб был построен только в начале ХХ века, БАМ — по сути, не построен и сегодня. А надо было строить порты, города, заводы, больницы и учебные заведения. И заводить торговлю.
      Василий Завойко сделал для этого очень много. Он основал Аянский порт. Он исследовал Приморье, положив начало городу Владивостоку. Он, став в 1849 году военным губернатором Камчатки, укрепил Петропавловский порт до такой степени, что смог в 1854 году отразить нападение английской эскадры, а затем эвакуировать эскадру и гарнизон в Николаевск-на-Амуре. Героическое сопротивление Петропавловска-Камчатского привело к тому, что Великобритания по окончании Крымской войны уже не высказывала территориальных претензий на Дальнем Востоке. За всё это — земной поклон Василию Степановичу Завойко.
      Но своей активностью на Дальнем Востоке он явно наступил на мозоль. Кому, Японии? Нет, еще рано. Соединенным Штатам? Они наверняка присматривались к Дальнему Востоку, однако и во время нашей Крымской войны, и в период своей гражданской между Севером и Югом беззастенчиво пользовались поддержкой Российской империи. Посылка императором Александром II эскадры из Архангельска остановила помощь англичан и французов Конфедерации южных штатов. Конечно, это была стратегическая ошибка императора. Но Соединенные Штаты нас тогда очень любили. А вот Англия была безусловным врагом. Как же было не поддержать Линкольна? А победи "конфедераты" — и сейчас на месте USA располагалось бы несколько значительных, не слабых, но никому не угрожающих государств. Процветающих — для себя. И всё. Но кто мог настолько заглядывать в будущее?
      Так что американцы, конечно, присматривались. Они даже ухитрились провести грандиозную придворную бюрократическую аферу — целый заговор по вытеснению нас с американского континента. Его финальным позорным этапом стала "уступка" — не продажа, не аренда, а по тексту договора именно "уступка" Соединенным Штатам Аляски. Мы ничего не продали, а получили только "компенсацию" за уступленную территорию.
      Но это не всё. У нас ведь была колония на Гавайях. Ей тоже не дали развернуться. У нас была колония в Калифорнии. И американцы — молодцы, ценят историю и сохраняют деревянный Форт-Росс. В то время россияне были очень заметны на тихоокеанском побережье.
      Но главное противодействие России на Дальнем Востоке тогда оказывали англичане. Именно они любой ценой — даже ценой уступок американцам и поддержки японцев — стремились не пустить на Тихий океан русских. Так, чтобы мы не стали здесь доминирующей нацией и господствующей державой. Позже это вылилось в русско-японскую войну 1904-1905 годов.
      Поэтому всех активных государственных деятелей России на Дальнем Востоке, в конце концов, ждала участь. Муравьева-Амурского: графский титул, Государственный совет. И никакой серьезной работы. "Увольняли" наверх.
      Невельского убрали в Петербург раньше Завойко. Он тоже закончил жизнь в адмиральских чинах. Но после своего подвига: открытия Амура и доказательства того, что Сахалин остров, а не полуостров, — он больше ничего не сделал.
      Завойко вызвали в Петербург после Крымской войны. Он получал ордена, чины, закончил карьеру полным адмиралом. Но всерьёз работать не давали.
      Во Владивостоке адмирала Завойко помнили очень хорошо. И на общественную подписку в 1904 году ему был отлит бронзовый памятник. Но попал он во Владивосток только в 1908 году. Спрашивается, чего он 4 года ждал в Петербурге?
      Революционный режим образца 1917 года отправил памятник адмиралу Завойко на переплав. А на сохранившийся гранитный постамент в 1945 году поставили памятник Сергею Лазо.
      Очевидно, что памятник следует восстановить в прежнем виде. Должен быть памятник адмиралу Завойко и в Петропавловске-Камчатском — ведь это город, который существует благодаря его победе.
      Всю свою жизнь — до могильной плиты — адмирал Василий Степанович Завойко был приписан к Адмиралтейству в Санкт-Петербурге. Хотя бы мемориальную доску на его семейном доме сделать можно? На дом, в котором до сих пор живут его прямые потомки.
      Все представители славного рода Завойко хорошо служили России. Многие из них были моряками. Внучатый племянник адмирала Георгий Завойко был командиром первой подводной лодки российского флота: лодки "Дельфин".
      Память о командирах своих первых подводных лодок увековечили если не памятником, то хотя бы мемориальной доской: американцы, англичане, французы, японцы и даже итальянцы.
      А в России какой-то странный узел завязывается: в память об адмирале Василии Завойко не спешат создавать мемориальную квартиру, подводника Завойко не торопятся вспоминать. А последнего Завойко и вовсе пытаются выселить из дома предков по суду.
      Если сейчас мы не научимся решать такие вещи и быстро ставить на место зарвавшихся чиновников — нет и не будет у нас будущего. Останется нам в наследство один лишь позор.
      Записал Олег Груздов

      В отличие от Москвы, где кардинальное избавление от коммунального быта началось в эпоху Никиты Хрущева, реконструкция исторической части Санкт-Петербурга только набирает обороты. Расселение питерских "трущоб" стало своеобразным бизнесом для местных властей и поводом для недовольства и трагедий многих коренных питерцев.
      При этом набирает обороты любимая забава падких на "инвестиции" современных российских чиновников, ратующих за общеевропейские ценности — перлюстрация русской истории. История не знает сослагательного наклонения, но она слишком хорошо знает, что такое предательство и забвение…
      В круговороте инвестиционного "бизнеса" Санкт-Петербурга оказался и дом N52 по ул. Марата (бывш. ул. Николаевская). Семья наследников русского адмирала Василия Степановича Завойко проживает в этом доме с XIX века.
      Здесь жил и сам адмирал, и его старший сын со своей женой — известной русской художницей Софьей Алферьевой, и другой его сын, Георгий — командир первой русской подводной лодки "Дельфин". А в настоящее время в этом доме живет семья праправнука адмирала — Александра Михайловича Завойко.
      Создание здесь мемориальной квартиры легендарного адмирала и установка мемориальной доски представляются логичными и более чем уместными — в память о гордости и славе российского Военно-Морского Флота.
      Но семью потомка известного русского адмирала власти Центрального района СПб решили выселить из родового гнезда — под предлогом "реконструкции аварийного помещения". Ведь цены на жилье в центре Санкт-Петербурга вплотную приближаются к московским. Появился и соответствующий "инвестор" — ООО "ТЕХТРАНС".
      По словам супругов Завойко, при первом появлении в их квартире руководитель данного ООО М.Б.Сбигнев сразу начал "разговаривать матом". Вследствие чего новоявленному "инвестору" было предложено навсегда покинуть помещение. "Почему мы должны терпеть подобное хамство? — до сих пор возмущается Александр Завойко, блокадник, один из разработчиков советской космической техники, работавший вместе с С.П.Королевым, член Русского Географического общества и Санкт-Петербургского отделения Всероссийского Дворянского собрания. — Зачем администрация Центрального района имеет дело с такими "зоологическими" инвесторами?"
      Тогда в ООО "ТЕХТРАНС" пошли другим путем. Их представитель (он же хорошо известный риэлтер из Приморского района по фамилии Захарчук) получил доверенность у администрации Центрального района СПб на судебные тяжбы. И началась судебное дело о выселении семьи Завойко из дома их предков.
      Разумеется, вопрос о мемориальной квартире и мемориальной доске ни суд, ни "инвесторов" не интересовали.
      Дальше — больше. Губернатор Валентина Матвиенко, к которой по просьбе Александра Михайловича Завойко направил запрос Комитет по культуре Госдумы РФ, — решила, что предоставление "указанной квартиры в собственность для организации в ней мемориальной квартиры адмирала В.С.Завойко не представляется возможной, поскольку проживание названной семьи в квартире N… по адресу ул.Марата, д.52 в случае создания мемориальной квартиры будет противоречить действующему законодательству".
      Словно почувствовав, что запахло жареным и за дело взялись в Москве, автор и исполнитель этого ответа (N07-103/3696 от 05.05.2008), вице-губернатор Сергей Тарасов молниеносно переместился в кресло сенатора Федерального Собрания РФ. А ведь злые языки приписывают именно Сергею Борисовичу организацию правовой схемы, по которой прошла не одна тысяча подобных "исторических реконструкций" питерских квартир.
      А плеяда Захарчуков (второй гр. Захарчук имеет прямое отношение к бывшему общежитию для студентов-иностранцев на проспекте Большевиков, куда и пытаются выселить "инвесторы" семью Завойко) и "инвесторы", аналогичные ООО "ТЕХТРАНС" — всего лишь мелкий частный эпизод в большом и прибыльном деле расселения и реставрации центра Санкт-Петербурга.
      Даже обращение супругов Завойко к Президенту России и земляку-петербужцу Дмитрию Медведеву не дало никаких надежд. Кремлевские чиновники передали обращение Завойко в канцелярию губернатора Валентины Матвиенко, позиция которой читателям уже известна.
      Как говорится, круг замкнулся. Получается, что "свирепые красные комиссары с наганами" в 1917-1921 годах оставили семью Завойко в их родовом доме, а современные питерские "либералы-инвесторы" решили выселить престарелую семью потомка великого русского адмирала из дома предков.
      По сути, это равносильно убийству. И кто скажет, что это единичный случай в нынешней культурной столице, а не система, зарабатывающая сотни миллионов долларов и евро на предательстве памяти предков?

      Они — ющенки с яцуками и тимошенками — из кожи вон лезут, чтоб разорвать духовную и историческую слитность народов Малороссии и Великороссии. Братство украинцев и русских остро не по нутру капиталу Запада — ни экономически, ни политически, ибо оно рано или поздно грозит вылиться в Союз Украины и России. Союз, способный стать достойным конкурентом странам Европы и США.
      Как доблестно власть имущие Украины отрабатывают заказ западного капитала, всем было видно на торжествах в юбилей Крещения Руси. Души прадедов президента Ющенко всех столетий содрогнулись от его выходки. А ему хоть бы что. Он оконфузился, замахнувшись оторвать украинскую паству от единой 1020 лет Русской православной церкви, но от кощунственного замысла отнюдь не отказался.
      С первыми лицами в Киеве всё ясно. Но вот если у них бразды правления отберут не куклы Запада, то что — желанный народам российско-украинский Союз получит шанс сделаться явью? Бабушка надвое сказала. В недрах власти России налицо влияние тех, кто, как и Ющенко со товарищи, нацелены исполнять тот же заказ того же капитала Запада: нет духовному и историческому русско-украинскому братству. Линия на проведение данного "нет" в политике новой России проявилась при зарождении её власти и проявляется до сих пор.
      2 марта 1992 года, когда в нашем обществе еще не прошел шок от упразднения СССР, но от факта существования РСФСР как самостоятельного политического субъекта уже никуда было не деться, российские власти самоутвердились в собственной системе орденов и медалей. Тем мартовским днем родился Указ Президиума Верховного Совета РСФСР "О государственных наградах Российской Федерации".
      Исполнительная и законодательная ветви власти тогда, в общем и целом, идейно были близки и тому варианту наград, который состряпали в Кремле, во Дворце парламента придали силу.
      Наградной Указ отменял большинство орденов и медалей СССР. В скороспелом документе вымарывалось все то, что напоминало о ценностях Красной империи. Его готовили и утверждали пришедшие к власти на антисоветской волне и не мудрено, что он был пропитан антисоветским духом. К ценностям, а точнее, к именам в наградной системе СССР из прошлого нашей страны до Великой Октябрьской революции авторы Указа отнеслись бережнее и оставили для отличия граждан новой России ордена Александра Невского, Суворова, Кутузова, Ушакова, Нахимова. Вместе с этими орденами в героическую пору Великой Отечественной войну рожден был и орден Богдана Хмельницкого. Но его из списка российских наград авторы Указа исключили. Чем же им, борцам с наследием советской истории, не угодил прославленный и любимый в Малороссии и Великороссии гетман? Духом своим сквозь века Богдан Хмельницкий ленинскую гвардию на Октябрьскую революцию не вдохновлял, Сталина на расправу с этой, думавшей не о Родине, а о себе гвардией не воодушевлял, Хрущева вкладывать русско-украинские деньги в пыльные бури на целине в Казахстане не подвигал, Брежнева к консервации пороков административной системы не подталкивал. Так в чем же причина неприязни антисоветчиков во власти России к гетману Богдану?
      В разгар грандиозной и победоносной битвы Красной армии за Днепр идея учредить орден Богдана Хмельницкого пришла кинорежиссеру Александру Довженко. Его предложение поддержали члены Военных Советов Украинских фронтов и ЦК Компартии Украины. Художники, знавшие толк в истории Малороссии, получили соответствующее партийное поручение — и вскоре макет новой награды представили Сталину. Верховный Главнокомандующий не просто одобрил её введение. Он придал ей расширенный статус. То есть распорядился орден Богдана Хмельницкого вручать не только офицерам-фронтовикам, но и командирам партизанских отрядов и бригад, ибо бесстрашный гетман Малороссии умел сеять страх в тылу его врагов.
      С 10 октября 1943-го до 9 мая 1945-го 323 военачальника получили орден Богдана Хмельницкого 1-й степени, 2390 — 2-й степени, 5738 — 3-й степени. Вручался этот орден также особо отличившимся воинским частям и партизанским соединениям.
      Кавалером ордена Богдана Хмельницкого 1-й степени за N1 стал генерал-майор Данилов — командующий 12-й армией 3-го Украинского фронта. Его наградили за блистательную операцию по освобождению города Запорожье.
      Орденами Богдана Хмельницкого N1-й, 2-й и 3-й степени были удостоены герои битвы за Днепр — командир саперного батальона Тарасенко и зам.командира штурмового батальона Рыбин.
      За 20 лет моей службы военным корреспондентом мне не раз доводилось встречаться с награжденными орденом Богдана Хмельницкого. Был среди них и генерал-лейтенант Веденин, бывший при Брежневе военным комендантом Кремля. Его грудь украшали два ордена Ленина, три — Боевого Красного Знамени, орден Суворова 2-й степени, орден Кутузова 2-й степени и орден Богдана Хмельницкого 1-й степени. Какую из наград боевой генерал ценил более всего? Все они были ему дороги.
      В первый, самый страшный год войны Андрей Яковлевич Веденин командовал 999-м стрелковым полком. Тем полком, который лег костьми, но не позволил танкам Гудериана затянуть удавку вокруг Тулы и ударить с юга по Москве. Моё военное детство прошло на тульской земле — неподалеку от деревни Кострово, где была разорвана петля Гудериана. Я сказал Андрею Яковлевичу, что с младых ногтей знаю о подвиге его полка и считаю до сих пор (шел тогда 1965 год), что историки неоправданно замалчивают его. Бои под Тулой значили для победы под Москвой не меньше, чем бои на Волоколамском шоссе. Но героизму воинов дивизии Панфилова воздано должное, а героизму бойцов и командиров армии Болдина и 999-го полка — нет. Не написать ли об этом и не поставить ли вопрос о том, что главным действующим лицам, сорвавшим прорыв Гудериана к Москве, пора присвоить звание Героя Советского Союза. Генерал Веденин улыбнулся и показал рукой на небо: там сочтемся славою.
      То мое интервью с военным комендантом Кремля вылилось в душевную беседу. И когда мы заговорили про обстоятельства получения им высоких боевых наград, он обронил примечательную фразу. Фразу о том, что сам факт учреждения ордена Богдана Хмельницкого в ходе сражений на Днепре сыграл мобилизующую роль, ибо он наглядно убеждал: у русских и украинцев — одна судьба, одна земля, и они вместе не должны посрамить память предков. Должны скорее смести с Украины немецких захватчиков, как смёл захватчиков польских гетман Богдан.
      Смею думать, что многие, если не абсолютное большинства из почти 10 тысяч кавалеров ордена Богдана Хмельницкого, подобно генералу Веденину, рассматривали данную отлитую из золота и серебра награду как политически и идеологически нейтральный символ, связывающий два братских славянских народа в борьбе за независимость от внешних врагов. И уверен, что в 1992 году очень многие из живых фронтовиков, услышав об упразднении ордена Богдана Хмельницкого пришли в недоумение. Власть новой России и ее Агитпроп оплевали все наследие Советской империи, отреклись от него и потому понятно исчезновение из списка российских наград орденов Ленина, Красного Знамени и Красной Звезды и других наград, наполненных красным смыслом. Но фигура Богдана Хмельницкого — это пример успешного противостояния иностранной агрессии. Таковым же примером являются и фигуры Александра Невского, Суворова, Кутузова, Ушакова и Нахимова. Но их имена оставлены в наградной системе, а имя Богдана Хмельницкого в ней истреблено. Почему?
      Ответ на этот вопрос не прост. У него две составляющие.
      Историк XIX века Костомаров ввел в оборот термин — "Хмельничина". Им он обозначил имевшийся в веке ХVII антагонизм украинского казачества с польской шляхтой и спаянным с ней торгово-ростовщическим еврейством. Костомаров всего лишь констатировал наличие этого антагонизма. Специалист же по иудаизму конца XIX-начала XX века Вишницер увидел в явлении Хмельничины не только указанный выше антагонизм, но геноцид еврейства. Не говоря о том, что от доверенных агентов шляхты — еврейских торговцев и ростовщиков — украинцы страдали больше, чем от самой шляхты. Не упоминая о неправедных способах обогащения соплеменников, Вишницер живописал, как гнев казаков Хмельницкого выливался в жестокие массовые расправы над евреями. В своем видении в Хмельничине геноцида Вишницер среди идеологов иудаизма был далеко не одинок, и в исторической памяти евреев — как до революции 1917-го, так и после — Богдан Хмельницкий представал палачом.
      В "Книге времен и событий", изданной в Иерусалиме и в Москве, приводятся слова советского историка Натана Эйдельмана о поступке его отца Якова Эйдельмана. Тот, как написано в книге, в 1944 году "отказался на фронте от присвоенного ему ордена Богдана Хмельницкого и генералу прямо сказал, что не может принять орден имени ярого антисемита".
      В диссидентство Якова Эйдельмана под свистом пуль слабо верится. Он ушел на фронт в 1942-м со стези театральной критики в возрасте 46 лет и вернулся с фронта сотрудником Радиокомитета. Как в ранге пропагандиста ему удалось заслужить боевой командирский орден — нормальному уму трудно постижимо. Но не важно — удостаивался ли Яков Эйдельман высокой награды и отказался ли он от нее. Важно, что его сын говорит о неприятии отцом ордена Богдана Хмельницкого и что это тиражируют современные еврейские издательства.
      В 1992-м, когда орден в честь гетмана Малороссии был поставлен в Российской Федерации вне закона, и в окружении президента Ельцина, и в парламенте, как никогда, сильно было еврейское влияние — этим можно объяснить упразднение ордена. Но такое объяснение будет недостаточным.
      Богдан Хмельницкий ненавистен сильным мира на Западе не только за еврейские погромы и за победы на западными захватчиками — ляхами. Он ненавистен им, прежде всего, как политик, который доказал, что спасение славянских народов возможно исключительно при их единстве и что у Малороссии нет и не может быть будущего без союза с Великороссией. А вот это капиталу Запада — нож острый и против этого явно и тайно настроены те, кто делал и делает погоду в Кремле. Иначе Богдан Хмельницкий не попал бы в опалу в 1992-м и не находился бы в опале у российской власти до 2008-го.
      В год 300-летия воссоединения Украины и России открыли станцию метро "Киевская-кольцевая". Тогда же вокруг Киевского вокзала снесли ветхие дома и разбили парк в честь юбилея Переяславской Рады. Ныне же площадь перед вокзалом из Киевской переименовали в Европейскую и заполнили скелетами металлических зданий, которые затмили обелиск русско-украинской дружбы — обелиск грязный, обшарпанный. Так чем же власть имущие в Москве отличаются от ющенок, яцуков и тимошенок в Киеве?

      Роль личности в истории, о каковой не первый век ведутся научные споры, велика есть. И неоспорима. И не только личности выдающейся. Тема маленького человека со времён великих Пушкина и Гоголя была в центре внимания русской литературы. Эту традицию — ставить в центр внимания маленького человека — переняли российские либералы, не чуждые сочинительству: за неизданные и ненаписанные ими книги они получают гонорары, сопоставимые с бюджетом не самого малого из "малых городов России".
      Они, либералы-рыночники, обратили свой пытливый взор к маленькому человеку, подняв его на небывалую высоту, придав ему роль в истории дотоле ему не вкушенную. Казалось бы, что им, либералам, маленький человек? Что они маленькому человеку? Хотя… И они поддают маленькому человеку — мало не кажется. И получают с маленького человека семь шкур, семь потов. Но всё им кажется мало. "Я достоин большего и лучшего!" — извечный лозунг либерала.
      Чубайс как-то на всю Россию-матушку демонстрировал хмельного кочегара, обвиняя его в замораживании страны: младенцев в роддомах, пенсионеров в утлых жилищах, в отключении ракетных войск от энергопотребления. Тут у попивающего бедолаги голова может кругом пойти от ощущения собственного всемогущества, мания величия способна развиться! Таких дров наломать, всей России жару наподдать, по мнению либералов, может и кочегар, от которого, казалось бы, мало что зависит.
      Но при этом все эти чубайсы, вылизывавшие руки и другие прочие части тела алкоголика с международной репутацией, устроившие ему в Кремле вселенское алилуивание по поводу дня его появления на свет, а потом требовавшие вселенской скорби по поводу его ухода, категорически отрицают, что беспробудное пьянство этого вурдалака отрицательно влияло на положение в стране. Дескать, что от него зависело? Что один человек может сделать? Так влияет или не влияет один человек на ход истории, жизни страны? Почему хмельной кочегар — влияет, а непросыхающий п…т — не влиял? Разберитесь, установите порядковые номера ваших стандартов и доведите до нашего сведения. А то в своей стране я, словно иностранец, не знаю, что и как, где и почему.
      "Мои акции растут", — говаривал знакомый, когда сварливая жена, выбрав весь ближний круг людей, якобы плохо отзывающихся о нём, сочувствующих её нелёгкой доле многострадальной супруги, привела в пример мнение некоей уважаемой дамы из соседнего городка, прознавшей о такой несправедливости — идеальная жена и негодный муж. И высказалась дама из соседнего селения категорично: дескать, как это плохо и несправедливо! Можно и нужно посочувствовать несчастной жертве неудачного замужества.
      "Глядишь, — гордо мечтал муж с худой славой, — скоро не только дамы из соседних городков, но и граждане соседних, а то и отдалённых стран, выше бери — континентов! — заговорят о моей скромной персоне. А будь я примерным мужем? Кроме соседей да тёщи никто бы и слова не молвил. Нет, вру на тёщу: моя тёща всегда найдёт для зятя недоброе словцо".
      Нотки гордости, звучавшие через целую гамму чувств ославленного супруга теперь понятны и мне. Мои акции тоже растут! И это приятно. Тем более, мы живём в эпоху, когда рост любых акций — это цель жизни. На бирже я не выставлена, ни в какое оценочное бюро не обращалась. Но тем не менее знаю, что и мои акции растут. А как узнала?
      Пригласили меня поучаствовать в конкурсе рассказов. Не верю в то, что сейчас можно где бы то ни было чего бы то ни было добиться с помощью способностей (не беру объективнейшие показатели прыгунов в высоты-длинноты, бегунов и толкателей тяжестей). Где возможна любая форма субъективизма и протекционизма — без "руки" нечего делать. Но приглашавшие уверили, что конкурс новый, никаких пулов и околотусовки еще не образовалось, материально — никем не поддерживается, так что есть шансы: задаром конкурсировать дурных не так много, а славы и престижа у конкурса ещё нет. Что ж, подала рассказы на конкурс. Для объективности и чистоты оценки нужно было подавать тексты, подписанные номерами. Подумалось: как это хорошо и честно! Кумовство и компанейщина пусть и частично, но могут быть оттеснены и уступить дорогу дарованию, пусть не моему. Но у всех есть шанс. Да здравствует объективность!
      На промежуточном этапе узнаю: рассказы имеют шансы получить премию-диплом — отмечены, похвалены. Отлично! Но через какое-то время, ближе к подведению итогов и выписыванию грамот, куратор конкурса, немного смущаясь, сообщил, что когда стали зачитывать те имена претендентов на награды, что покуда псевдонимы, перед чиновниками-представителями партии, информационно поддерживавшей это мероприятие, то моё завуалированное имя было встречено репликой: "Мы знаем, чей это номер. Это Анна Серафимова из газеты "Завтра"!". На том моё участие в конкурсе закончилось: о таком победителе не могло быть и речи.
      А я возгордилась буквально! Живёшь себе-поживаешь, добро ещё советского времени проживаешь… Но и наживаешь, оказывается. Слух о тебе идёт… Родина слышит, Россия, которая и единая тебе, и справедливая, знает. Она следит, бдит и не пущает!
      Боже, могла ли мечтать я, простая русская баба?! Не могла я мечтать! Не надо просить какого-нибудь Хлестакова, подобно Добчинскому-Бобчинскому: дескать, если доведётся сказать там, наверху, в коридорах власти или в кабинетах, что мол, есть в таком-то издании такая-то. А они, оказалось, и без того знают. Вот она, слава! С кем там я в одном литературном ряду? Кого власти запрещали по политическим соображениям? Не одним же демократам вышагивать в притесняемых рядах. Стать победителем конкурса не довелось, а это значит, что жизнь удалась!

      "Старик Юстас основательно зажился на свете. Сынок его, седобородый сторож на шлюзе, каждый день орал: когда ты, старый пёс, подохнешь. Старик Юстас изо всех сил старался, то и дело молился смерти-матушке, лиходею-батюшке, да всё без толку. Наконец, добрёл до бурака, срезал калиновый посох и попросил: сведи-ка ты, брат, меня в подземное царство, умоюсь там, приоденусь. Бодро-весело застучал посох по дороге, старик за ним едва поспевал. Три дня спускался в дыру земную, потом наклонился над чёрной рекой, глядь, из воды он сам смотрит, только молодой, приглашает, иди, мол, сюда…" (Литовские народные сказки в обработке Оскара Милоша, Париж, 1936).
 
      В простонародной Европе всегда признавали: калина (Vilburnum оpulus) великолепно разбирается в проблемах любви и смерти. Сейчас обожатели этих наук платят очень приличные деньги за старинные манускрипты и гримуары, где содержатся магические рецепты, основанные на действии калиновых ягод и цветов. Данные ингредиенты непременно присутствуют в настоях и отварах, призванных ускорить или отдалить смерть, равно как в большинстве любовных эликсиров и фильтров. Калина особенно серьёзно втянута в супружеские отношения, защищая, как правило, женскую сторону: жестоко мстит за женские обиды, часто исполняет простые прихоти просительницы. "Садик принцессы Филис" (гримуар по чёрной магии ХVI века) советует оскорблённой супруге: "Насыпь на глаза спящего мужа немного пепла калинового соцветия, сожжённого в полнолуние на серебряном блюде; проснётся он и уедет на три года в странствие. Если хочешь, чтобы вернулся с деньгами, скажи про себя: "mater Vilburna argenta donata", если хочешь, чтоб вообще не вернулся, скажи: "mater Vilburna speculum mortiis" и поцелуй отражение луны в своём собственном зеркальце". Надо, кстати, заметить, что большинство флоральных рекомендаций очень известных книг по магии: "Большой и Малый Альберт", "Натуральная магия" Делла Порта и т.п. требуют тщательной проверки из-за современной экологической ситуации. Калина, древесная в особенности, принадлежит к немногому числу совершенно неуязвимых вегетативных видов, её магнетическая сила весьма значительна. Калиновый корень, положенный в гроб, под голову покойника, хранит тело от разложения, калиновая веточка под подушкой отгоняет аппариции (злые призраки), умиротворяет любые кошмары, притягивает нежные эротические видения. Популярность калины в России удивительна. В языческую старину её называли "любодурь", в христианские времена — трава "христоспаса". Бытовала легенда, что калина спасла Христа. "Старичок, подошед ко кресту, обливному кровию Сына Божьего, коснулся веткой калиновой рассечену лба: воротилась кровь обратно из терний, гвоздочки повыпадали, сошёл со креста Спаситель крепче прежняго и восславил Отца Свояго." (Цит. Бегичев Д.Н. "Из русской старины", 1828). Легко проследить триумфальный путь калины в русских притчах, плачах, заговорах. В "народных" песнях А.А.Дельвига, и особенно в анонимных "Жалобах молодой жены", читаем:
 
      Плачет лес от причитаний,
      Горькая кручина!
      От свекровых приставаний
      Сохрани, калина!
 
      Русский символист Аполлон Коринфский, известный переложитель былин на современный язык, любитель забавных старославянских имён и выражений, познакомил читателей с такой душещипательной историей: богатырь Чурила Плёнкович женился на старости лет на красавице Рогнеде. Настала брачная ночь:
 
      У красавицы Рогнеды сердце замирает
      Как Чурила престарелый её обнимает,
      Обнимает, обнимает, старается, милый,
      Да, видать, уж не хватает самонужной силы
 
      Настроение в семье подавленное, до скандалов недалеко. И тут пришлая бабушка советует Рогнеде:
 
      Ты оставь драги одежды, перстеньки и прялку
      Там, где черти на болоте хоронят русалку,
      Белым цветом обуяна, там цветёт калина,
      Набери ты бела цвета, белены да глины,
      В саму темень сотвори костлявую кручину
      И зарой под Иглис-камень далеко от дома.
 
      Иглис-камень требует серьёзного исследования, и мы его касаться не будем. Бабушкин совет, к сожалению, подействовал слишком сильно. Чурила Плёнкович не выдержал внезапного любовного взрыва и скончался, что, понятно, ни в коей мере не умаляет эффективности калинова цвета, хотя подробности действа выдают не очень-то благие замыслы Рогнеды. Магические операции редко бывают однозначны, к тому же зловещая репутация калины хорошо известна. Это отразилось даже в частушках советского времени, где полное неприличие сплетается с полным гротеском:
 
      Целовал калину парень
      Обещал жениться,
      А потом перепугался
      Побежал в больницу.
      Ты сестра, моя сестра,
      Сестра милосердия,
      Выходи ты за меня
      Сразу после сретенья.
 
      Не будем излагать целиком, частушки длинные, плясунья, видимо, порядком утомилась. Парень и "сестра" уехали в другой город и поженились. Ревнивая калина последовала за ними и устроилась официанткой (!) в кафе. Однажды ночью она "заползла в окошечко" к молодым:
 
      Ну целуй, парень, целуй,
      Скоро будешь каяться,
      Оторвала ему …
      Оторвала …
 
      На том дело не кончилось. Несчастная жена вскорости родила уникальное чудо — "жабищу мохнатую" (Гусев И.Т. "Орловские частушки и попевки". Филологический вестник, Москва, 1969). Диапазон магических действий калины меняется у разных европейских народов от зловещей, мучительной смерти до любовных шалостей и дельных рецептов. Бесспорна, впрочем, женская ориентация этой магии. В забавной немецкой книжице "Beirate Hurenmutterchen der Dirnetochterchen, Hamburg, 1713", что можно приблизительно перевести как "Советы матушки-потаскухи адекватной дочурке", содержится более сотни полезных рекомендаций, связанных с калиной. Например: "Когда пойдёшь на сладкое свиданье, не забудь поместить, сама знаешь куда, калиновую косточку". Дело идёт, видимо, о контрацепции — в данном смысле о калиновых косточках говорят десятки других источников. Далее "матушка" даёт хороший медицинский совет: "При нашей с тобой, милая доченька, беспокойной жизни, часто случаются разные женские недомогания. Регулярно пей трёхдневный настой зрелых калиновых ягод на очищенном миндальном орехе — нет от этих напастей лучшего средства". Так что уважительно смотреть на калиновый куст следует не только с точки зрения гуманно эстетической. Это растение очень опасное, очень полезное. В "Поучительных историях" (Москва, 1835) В.Лукина приведен следующий занятный текст: "Ох, злодей, и у кого-то окаянного рука поднялась на калину-матушку!" — причитала бабка Степанида, топая по краю огорода. Поперек валялся вырванный с корнем куст в цвету. "Ты лучше доложи, когда помрёшь! — заорала дочка её, которую иначе как "сквалыгой" не звали. Пройдёт из нищих кто помоложе — она его пожалеет да жука-долгуна за ворот пустит, а коли убогий странник встретится, обязательно подаст гнилой свеклы с молитвой и поклоном. Почитала она прозвище "сквалыга" — кто-то на ухо ей шепнул, шутки ради, это, мол, имя великого святого. Так вот. "Доложи, когда помрёшь! Брюхо нажрала, а тут дети воют, кормить нечем! А калина твоя, будь она проклята, только и горазда под ноги соваться! Хорошо напомнила, надо бы еще рябину спилить! А главное заметь, помирать надо, нечего белый свет срамить.
      Всю ночь голосила Степанида над вырванным кустом, по заре на тощие плечи взвалила и понесла хоронить. "Погоди, дочка любезная, рассчитаюсь с тобой…" и потащила калину к опушке леса. Шла весь день, добралась до глубокого оврага, на дне которого змеилась голубая речка. Умаялась бабка, оставила калину на берегу, да и сама среди веток прикорнула. Ночь прошла спокойно, только поблизости кто-то рыдмя рыдал да какая-то тварь выла. Проснулась на рассвете, глянь, калина выросла, корнями укрепилась, ягодами покрылась, а рядом шелковое платье лежит и рубиновое ожерелье. "Спасибо тебе, святой Игнатий, худобы моей не забыл". Завязала старуха узелком платье да ожерелье и побрела домой. Видит, Сквалыга на радостях рябину пилит. Веселая, песню распевает. "Не с погоста ли часом, обжора старая? Ну, погоди, угощу тебя!" И на мать родную бадью с помоями вылила. И предстала пред ней красавица в шелковом платье — на шее рубиновое ожерелье блистает. "Ох, прости барыня, а я-то думала это мать моя, утроба ненасытная, нас объедать изволила пожаловать. Вчера только пяток лещей прибрала и заныла: "Еще пяток подготовь! Ужо и дети малые по деревне дразнят…" "Что мать родную гонишь со двора, — молвила барыня, — это дело богоугодное, вот тебе и гостинец…" — и протянула Сквалыге ожерелье. Ахнула трудолюбая, пилу отбросила, давай на стол накрывать: "Устала поди с дороги, барыня, прими от нашей худобы". И мигом накрыла стол селянкой да шаньгами, балыком да гусем жареным. "А вы кышь отсюда, — замахала на ребятишек, — моркови на дворе погрызите". "А чтой-то у вас, любезная, гусь улетел", — удивилась барыня. Мать честная, за гусем пропали селянка да балык. "Тьма кромешная!" — закричала хозяйка, а тут пила принялась пилить столы да стулья, сундуки да скамейки. Глянула Сквалыга на барыню — вместо нее развалился в кресле мужик бородатый, кривоглазый да пузатый, орешки грызет и усмехается: "Рябину недопилила, двор не разорила, что ж тебе за это рубины дарить!"
      Посмотрела, а по груди кровь стекает…"
      Вегетативная магия предназначена для ведьм и вообще для женщин знающих. Особенно на Руси — на Западе давно её позабыли. По ней не существует "квалифицированных" книг — таковые полны несуразиц, нелепиц, в лучшем случае,"полезных советов". Только в сборниках фольклористов попадаются иной раз дельные, отрывочные замечания, но фольклористы менее всего озабочены верностью передачи волшебных заговоров и рецептов. Магические рекомендации с древних времен изложены по принципу "можно" и "нельзя". Они не подвержены вопросам и объяснениям. Лучший способ насторожить ведьму спросить её "почему?" Она отмолчится и уж более с вами разговаривать не станет. Можно убрать могилу ведьмы калиновыми ветками, можно в её мертвую руку вложить гроздь калиновых ягод, можно калиновым цветом украсить колыбель её ребенка; нельзя девушке на выданье прихорашиваться ягодами и цветами, нельзя прибирать избу калиновыми кустами, нельзя парню играться калиновой веткой или забавы ради задевать оной прохожую девицу. Почему? Объяснения есть, но формальные, легкомысленные или ученые. Надо допытывать калину, почему она влияет так, а не иначе. Кроме знаний и заговоров, которыми ведьма делится только в исключительных случаях, есть еще "калиновое радение" в первую ночь июньского чернолуния. Собираются старухи (редко-редко кто из молодых), пьют калиновую настойку, заводят вокруг калины странные танцы, поют непонятные песни, потом внезапно падают, завывают и бормочут незнакомые слова. Расходятся только на рассвете, молчаливые, угрюмые, за день не реагируют ни на плачущих детей, ни на важные замечания. Если радение удалось, старуха мечется и бредит всю ночь, утром поднимается весёлая и спокойная. Натуральная магия не знает добра или зла, не беспокоит ведьму или ведьмака удача или неудача действа. Они не признают радикальной человеческой инициативы, а "ждут милостей от природы". Именно от природы, а не от Бога или богов. От Христа, после унизительной его казни, они ожидают только мщения и наказания. От языческих богов, которые тоже немало претерпели от людей, грядет, по их мнению, разрушительный разгул стихий.
      Потому "черной" или "белой" магией занимаются эгоисты, сребролюбцы или попросту злыдни да злодеи — словом, блюстители своих интересов, люди, которые оторвались от матери-природы, ищут ради корысти или честолюбия наставников себе по душе, погубителей человеческих и обладателей зловещих секретов.
      Искатели "натуральной магии" озабочены, прежде всего свойствами и взаимной жизнью растений, что возможно только при разумении вегетативного языка. Растения, как люди, бывают полезные и бесполезные, говорливые и молчаливые, легкомысленные и серьёзные. Тайны свои они скрывают от любопытных, давая им часто неправильные сведения или направляя к существам капризным и порочным. Не любят естествоиспытателей — ботаников и врачей, которых предпочитают обманывать и дурачить. Знаменит случай с Карлом Линнеем. Он много лет искал "калинов огонь" — по преданию, тот вылечивал почти все болезни. Покрылся бедный ученый волдырями и бородавками — вот и весь результат. Посоветовали ему завернуть ягоды калины в молодую крапиву — зажигает, мол, она ягоды, как спичка — сухое дерево. Опять никакого толку. Однако не брезговал Карл Линней обращаться к деревенским старухам. Принес он одной свечей и материи на платье, поворчала старая, велела доставить ей серебряную монету и калиновую гроздь. Монету зарыла у себя в тряпье, оттуда же вытащила охапку прошлогодних сухих дубовых листьев, закутала калиновую гроздь и стала убаюкивать как младенца. И забилось из-под листьев нежное голубое сиянье. Завернула старуха сиянье в тряпицу и подала Линнею, а как ученый, уходя, благодарил, швырнула ему вслед серебряную монету. С тех пор Линней стал еще более знаменит, а старухи и след простыл.
      Занятны свойства калины, и занятные люди ими интересуются.

      ***
      Растение должно быть маленьким,
      А не мясистым и большим,
      И расцветёт цветочком аленьким -
      И все мы, люди, вместе с ним.
 
      Живёт гигантское растение
      В тени себя же самого,
      И создаётся запустение
      Со временем вокруг него.
 
      Приобретал когда-то вещи я,
      Своё богатство в рост гоня,
      Но вдруг заметил тень зловещую,
      Лежавшую вокруг меня.
 
      С гигантоманскими понятьями
      Порвал я — и со всех сторон
      Своими маленькими братьями
      Был дружелюбно окружён.
 
      Оставил безо всякой жалости
      Я в прошлом свой огромный рост —
      Ведь лишь дойдя до крайней малости,
      Читать мы можем книгу звёзд.
 
      И вижу в ней как на ладони я:
      Жалеть о прошлом глупо мне;
      Моё величие — в гармонии,
      А не в длине и толщине.
 
      ***
      От преуспевших программистов
      Меня давно уже тошнит.
      Для куртуазных маньеристов
      Несносен их унылый вид.
 
      У них пергаментная кожа
      С прыщами красными на ней.
      Мы, старики, и то моложе
      Столь чуждых радости парней.
 
      Мы не желаем брать уроки
      Кибернетических наук,
      Зато из нас не тянет соки
      Коварный мировой паук.
 
      Он тянет их из программиста,
      И тот не зря такой дохляк.
      Бывало, выпьет граммов триста,
      И сразу без сознанья — шмяк.
 
      Конечно, в кибербесовщине
      Мы совершенно ни бум-бум:
      Мы, как положено мужчине,
      Во всём надеемся на ум.
 
      В столице мы — большие боссы,
      И всё благодаря уму,
      И очень важные вопросы
      Разруливаем потому.
 
      А также льнём к приятным дамам,
      С мужчинами спиртное пьём,
      И вообще не по программам,
      А по понятиям живём.
 
      Я из понятий тех суровых
      Здесь приведу всего одно:
      Киберлюдей яйцеголовых
      Быть рядом с нами не должно.
 
      А если кто змеей проникнет
      В наш кргу, пропахший шашлыком,
      То жди, когда он что-то пикнет,
      А после — действуй кулаком.
 
      ***
      Зачем Господь слепил котов
      С их тяготением к разврату?
      Ведь кот на то всегда готов,
      Что проклял сам Господь когда-то.
 
      Всё, что неправильно лежит,
      Кошачьи привлекает души.
      Посмотришь — слямзил и бежит,
      Зачем-то прижимая уши.
 
      Их пробовали избивать,
      Бранили так, что уши вянут, -
      Всё бесполезно: воровать
      Коты вовек не перестанут.
 
      И те просторы, что страной
      Когда-то добывались с боем,
      Теперь коты между собой
      Всё время делят с мерзким воем.
 
      Куда ни глянь — везде коты,
      Уже на улицу не выйдешь,
      А внутрь себя посмотришь ты -
      И в ужасе кота увидишь.
 
      ***
      Не знать историю Китая
      Не вправе русский человек,
      Ведь, беллетристику читая,
      Такого не узнать вовек -
 
      Про то, как сами же китайцы
      Разворовали весь Китай
      И разбегались, словно зайцы,
      Услышав возгласы «банзай!»
 
      Они прислушивались мало
      К любым осмысленным словам,
      Покуда председатель Мао
      Не стал их бить по головам.
 
      Чем в душном клубе до рассвета
      Торчать, как полный идиот,
      Ты лучше прочитай про это,
      Про эпохальный поворот —
 
      Про то, как крепло производство,
      Как шёл за урожайность бой,
      Про то, как все китайцы сходство
      Приобретали меж собой.
 
      А если клуб тебе дороже,
      То знай: придут такие дни,
      Что желтизна пойдёт по коже
      И глазки сузятся твои.
 
      Тогда ты синий френч натянешь,
      Полюбишь водку «Маотай» -
      Короче, сам китайцем станешь.
      Не хочешь? Ну тогда — читай.
 
      2005-2007

      Эрнст ЮНГЕР. Ривароль. — СПб.: Изд-во "Владимир Даль", 2008. — 296 с.
 
      Эрнст Юнгер как автор, пожалуй, не нуждается в излишних представлениях… А вот герой разбираемой книги Юнгера — практически забытый французский консервативный мыслитель времён Великой французской революции граф де Ривароль — не только что нуждается в пространном "представлении" (таковым "представлением" фактически и является книга Юнгера, содержащая, помимо биографического очерка, ещё и переведённые Юнгером на немецкий "максимы" Ривароля), но и, как правильно отмечают издатели, "может показаться экстравагантным" начинание издать "двойной перевод (с французского на немецкий и с немецкого на русский)", сего полузабытого мыслителя, "поскольку при двойном переводе неизбежно теряются своеобразие и аромат оригинала". Тем не менее, предпринятый опыт нужно признать весьма удачным: не столько из-за самого Ривароля, сколько именно из-за "Ривароля в художественной интерпретации Юнгера". Избирая предметом своей книги Ривароля, сам Юнгер проявил себя не просто как одарённейший писатель (здесь его репутация несомненна), но как незаурядный читатель. А "читать книги", надобно доложить, это умение, доступное далеко не всем… "Очевидно, представляемый текст следует рассматривать как рефлексии самого Юнгера, точнее, текст нельзя рассматривать как исторический документ или чётко выверенное аутентичное свидетельство современника (Ривароля) о Великой французской революции и её духе. Скорее, это Ривароль через призму воззрений и метафизических предпочтений самого Юнгера. По крайней мере, весьма квалифицированный историк, немецкий специалист по истории Франции эпохи Великой революции Герберт Люти весьма критически оценивал этот перевод Юнгера. По мнению Люти, из элегантного рационалиста Ривароля Юнгер сделал мистика наподобие Гамана или невразумительно бормочущего о чём-то своём Хайдеггера" (О.Пленков)… Однако подход Юнгера нам представляется чрезвычайно плодотворным. Извлекая из полузабвения фигуру автора, "стремившегося противостоять Революции в стадии её зарождения", Юнгер с необычайной остротой ставит вопрос о природе консерватизма как такового. "Выражение "консерватор" не принадлежит к числу удачных словообразований. Оно соотносит человеческие характеры со временем и ограничивает волю человека стремлением удержать отживающие формы и состояния. Но тот, кто ещё хочет что-либо сохранить, сегодня заведомо слабейший". Сегодня в России наблюдается своего рода "повышенный спрос" на "консерватизм": имена русских консервативных мыслителей типа Победоносцева, Ильина, Солоневича прочно заняли своё место в "фундаментальном лексиконе" Власти (власти, от которой, заметим, названные мыслители, скорее всего, отшатнулись бы, как от диавольской пародии на исповедуемые ими идеалы!). Тем более полезно вчитаться в суждения Юнгера: "Стремление удерживать неудержимое обрекает консервативную критику на бесплодие, которое часто сопровождается великолепием и утонченностью ума. Мы словно входим в полуразрушенные дворцы, уже никем не заселённые. Именно такое чувство пробуждают сегодня труды Шатобриана, де Местра, Доносо Кортеса, а равно и Берка, столь сильно повлиявшего на немецких романтиков. Быть может, ведомый тем же чувством, Ницше сформулировал свой парадокс: то, что падает, нужно еще подтолкнуть; ведь планирование и в самом деле должно предшествовать возведению зданий. На том же основании ещё Леон Блуа называл себя "устроителем работ по сносу", но сегодня и ему пришлось бы закрыть своё предприятие.
      Мы и сегодня можем видеть молодых людей, занятых бесплодными попытками восстановить, к примеру, монархию. Французы в этом отношении уже прошли хорошую школу, и всем нам следовало бы успокоиться в эпоху, когда больше нет ни монархов, ни подходящих для монархии народов. В столь бурные времена доминирует решительный и волевой дух, который как раз в старых семействах искать напрасно. Ныне сомнений не вызывает только то, чего удаётся добиться на деле. Жаль, но ввиду этого наследственная власть теряет силу. Харизма передаётся по наследству, удача — нет".
      Чтение Юнгера способно поспособствовать пониманию того, что "консерватизм", озабоченный только лишь сохранением status quo (тем более, ежели оно в корне противоречит "тому, что не подвластно времени"), не имеет никакой ценности и, что столь же важно, не имеет и подлинной силы… Подлинный "консерватизм" (или лучше сказать — традиционализм) — это "не пристрастие к тому, что было вчера, а… жизнь на основе того, что всегда действенно" (Альбрехт Эрих Гюнтер). Исходя из такого понимания консерватизма, можно проповедывать, как это и делал, кстати, сам Юнгер, самую настоящую Революцию. Консервативную Революцию. Ведь, как утверждает Юнгер, "быть всегда действенным может только то, что не подвластно времени. Неподвластное времени сохраняет свою действенность, даже если с ним не считаются, причём в последнем случае — действенность самую пагубную". В бесплодных попытках восстановления отживших форм или в столь же бесплодных покушениях "удержать неудержимое" так легко разными "консерваторами" забывается (из прагматических целей) то, что "лежит вне времени", но подлагает основу всякого жизнеспособного Порядка. Но пренебрегаемая Священная Традиция способна "отомстить" за пренебрежение к себе. И отомстить образом самым "пагубным"…
      Мы говорили, что Эрнст Юнгер был наделён даром читать… Об этот даре свидетельствует такое, например, замечание, оброненное им в дневниках о чтении В.Розанова: "Не частый в наше время случай, когда удалось сохранить и авторство, и собственное оригинальное мышление". Применимо сказанное и к самому Юнгеру. Да и к самому Риваролю… Да и вообще, ежели верно, что "чужие мысли надобны для развития собственных" (Иван Киреевский), то крайне пользительно перечитывать книги забытых авторов. В том да послужит сия книга нам благим примером.

      Скажу честно: я всю жизнь болен страстью к путешествиям. Как только мы с моей первой женой Наташей закончили лесотехническую академию и приступили работать в институт бумаги под Москвой (в Правде) в 1969 году, буквально через неделю мы уже ехали на самостоятельную выработку на Сясьский целлюлозно-бумажный комбинат (ЦБК). Я с удовольствием ездил в каждую "дыру", будь то Боровичи или литовский Григишкес, Сызрань или эстонский Вильянди. Коллеги отказывались под любым предлогом: семья, дети, спорт, болезнь, спокойный диван дома, а я мчался на любой край света. ЦБК были разбросаны по всему Союзу, и плюс всегда на большой воде, так что было куда ездить. Кондопога, Сегежа, Архангельск, Сыктывкар, Красноярск, Пермь, Марийск, Братск и так далее.
      То же самое происходило и после моего перехода в журналистику, в "Литературную Россию" в 1977 году. Многие журналисты тоже предпочитали и предпочитают отсиживаться в домжуре или ЦДЛ, а не ездить в теплушках, не летать на вертушках, не ночевать непонятно где, от сеновала до нетопленного рабочего общежития. Ведь сразу в журналистскую элиту с люксами и пятизвёздочными отелями не попадёшь ни у нас, ни в Америке, ни в Европе, сначала надо доказать, что ты можешь.
      Да, не будем скрывать, в Советском Союзе был жёсткий выездной режим, я сам много лет был невыездным (но об этом позже), и попасть за границу было нелегко. Но, к счастью для нас, путешественников, мы жили не в Албании или на Кубе, где всё пространство за неделю можно пешком исходить, а в Советском Союзе, где всего было полно, от сырья до пространств, от истории до географии. Мы были и остаёмся самодостаточной страной, от экономики и обороны до пространств для путешествий.
      У нас в стране была своя тундра и "свой" Северный полюс, вечные льды и сорокаградусные морозы. Я побывал на Новой Земле и на острове Путятин, в бухтах Баренцева моря и у Берингова пролива, ходил в подводное плавание на подлодке к берегам Норвегии, изучил все крупнейшие города нашего Севера: от Норильска и Воркуты до Мурманска и Полярного, Архангельска и Беломорска, Якутска и Петропавловска-на-Камчатке.
      У нас в стране была своя пустыня, и я находил красоту среди песков — особенно, когда впереди виднеется зелёный оазис, где можно окунуться в прохладную воду. Я объездил вместе с друзьями Юрием Кузнецовым и Атамурадом Атабаевым всю Туркмению, от песков до горных границ с Ираном, весь Казахстан вместе с друзьями Оралханом Бокеевым и Ролланом Сейсенбаевым, Владимиром Личутиным и Абишем Кекильбаевым. Спускались к подземным озёрам и плавали на лодках по подземным рекам, поднимались в горы. Помню, после ночного подъёма на Медео с Владимиром Личутиным бедный Олжас Сулейменов, потерявший нас, вызвал вертолеты для поиска. Мы же были в правительственной делегации. Объездил весь Азербайджан вместе с друзьями Талехом Бабаевым и Сабиром Азери, от границ с Арменией и Грузией через Гянджу, через реки и водопады, до молоканских сёл Ивановка и Славянка, откуда родом предки Александра Проханова, до чудесного многоязыкого Баку и изумительного каспийского взморья…
      У нас в Советском Союзе была своя собственная маленькая, чудная Европа, и мы тогда восхищались нашими прибалтами, видели в них эталон Европы, подражали им. Сейчас этот эталон померк. Но в те годы я объездил всю Прибалтику, включая Калининград, и как инженер, и как журналист, восхитился эстонским Тойла, где доживал наш гений Игорь Северянин, встречался в Каунасе с сестрой художника Чурлёниса, ей уж было под 90 лет, подружился там с замечательным музыкантом Гедрюсом Купрявичусом, устраивавшим всему городу колокольные концерты. В Эстонии дружил с Энном Ветемаа, братьями Туулик, хорошими писателями, благодаря России ставшими известными по всей Европе. Друскининкай, Паневежис, со своим замечательным театром. До сих пор помню все закоулки старого Вильнюса, Рига привлекала меньше. Но под Ригой находился наш писательский Дом творчества в Дубултах, где проходили семинары молодых критиков со всего Союза. В Тарту я специально приезжал на лекции Юрия Лотмана, переписывался с ним, печатался в знаменитых учёных записках Тартусского университета. Тарту я любил в те годы даже больше Таллина, и бывал там регулярнее.
      Думаю, сейчас, став уже навсегда задворками Европы, и в культурном, и в экономическом, и в научном отношении, Прибалтика резко ослабеет и захиреет, да и кто, кроме родственников, будет туда ездить, если есть Испания, Италия, Франция за те же деньги с более интересными маршрутами. Разве что военных баз против России НАТО настроит, за счет натовских баз и будут жить.
      У нас в стране были свои субтропики, и любители южного солнца частенько заглядывали в Батуми, Сухуми, бродили по улочками старого Тифлиса, ища пейзажи Пиросманишвили. Помню стихи несравненной Беллы Ахмадулиной: "В Махинджаури близ Батуми / Она стояла на песке. / Она была такая гордая…" — имперские стихи, между прочим. Бывал там и я, встречался с мудрыми грузинскими писателями, с тем же Чабуа Амиреджиби, дружил с Гурамом Панджикидзе, ходил по грузинским театрикам. Там впервые услышал о художнике двадцатых годов Зиге Валишевском. Позже с его работами познакомился в Польше.
      Сама Россия с её просторами могла удивить кого угодно. Чудный деревянный русский Север, старая Вологда, Сольвычегодск, Холмогоры, откуда идёт мой материнский поморский род Галушиных, Кострома, Великий Устюг, мой родной Петрозаводск со старой петровской круглой площадью. Я не злостный антисоветчик и не ревностный сноситель памятников, но громадный памятник Ленину работы Манизера никогда и никак не вписывался в пределы старинной круговой площади. Вернуть бы знаменитый изящный памятник Петру Великому работы ученика Клодта известного скульптора Шрёдера на своё прежнее место, в центр Круглой площади, а громоздкому гранитному Ильичу найти бы другое подобающее место в новой части города. И я уверен: эту изумительную площадь занесли бы в анналы памятников и ансамблей ЮНЕСКО. Даже в советское время памятник Ленину показывали отдельно, а Круглую площадь отдельно, настолько они не гармонировали друг с другом. Пора забывать о политике и думать об истории и эстетике. Так же, как вписывался гениальный памятник Дзержинскому на Лубянке (о чём писал даже Михаил Шемякин), так же органично вписывается в Круглую площадь и вытесненный в скверик у озера памятник Петру.
      Помню Алтай и Телецкое озеро, где строил со студенческим отрядом Кедроград на Иогаче, где чуть не утонул в быстрой реке Бие. Помню извилистый Владивосток, из которого давно уже можно было сделать всероссийский центр, не меньше Сан-Франциско. Помню горячие источники Камчатки, и горы, каждая из которых гораздо выше японской Фудзиямы, но кто слышал о камчатских горах? Помню новосибирский Академгородок, наше писательское выездное совещание молодых, где мы открыли чудесный поэтический и песенный дар Николая Шипилова… Помню старую Пермь, старый Иркутск, Байкал, дачу моего друга Валентина Распутина, помню старый Красноярск и Овсянку, где всегда останавливался у Петровича, привечавшего в ту пору молодых писателей… Впрочем, может быть, о своих русских странствиях и открытиях я напишу позже целую книгу.
      А мысль моя о том, что и безвыездными, мы путешествовали как по всему миру — по всему нашему Союзу, не чувствуя себя обделёнными в странствиях и скитаниях…
 
      Отношение к всемирной истории и географии у меня изменилось после того, как я в 1975 году купил трёхтомник Джавахарлала Неру "Взгляд на всемирную историю". Может быть, нынче он выглядит не больше, чем частный взгляд известного политика, появились и более серьёзные работы, да и сама история изменила своё направление. Но тогда, в 1975 году, я вдруг понял, что европоцентричный взгляд на мир — это взгляд европейского колонизатора, который и на индуса и на китайца смотрит как на домашнюю обезьяну. Не более. Парадокс в том, что при всём обличении в Советском Союзе западного империализма, в школах и вузах мы изучали всё тот же колониальный европоцентричный курс истории, только с поправкой на классовую борьбу. Джавахарлал Неру, думаю, не мне одному прочистил мозги, рассказав, сидя в тюрьме, что ещё до всяких Европ существовали мощные древние цивилизации: китайская, индусская, исламская, славяно-византийская, древнеамериканская… И среди них — не выше, не ниже — европейская.
      Я перестал смотреть на Европу, как на кладезь всемирной премудрости. "Китай в те времена (династии Тан. — В.Б.) был в авангарде цивилизации и с некоторым основанием мог смотреть на тогдашних европейцев, как на полуварваров. В известном тогда мире Китай был ведущей страной…"
 
      Полностью публикуется в газете «День литературы», 2008, N 8

      Если бы я руководил страной, я бы в ответ на авантюру Саакашвили ввел российские войска в Абхазию.
      Достоверно одно. В ночь с 7 на 8 августа грузинские войска численностью свыше двух тысяч человек при поддержке танков и артиллерии обстреляли столицу самопровозглашенной, фактически независимой уже 15 лет республики Южная Осетия. А затем попытались захватить город, что им частично удавалось до тех пор, пока в дело не вмешались части 58-й Российской армии. Российские войска, если верить официальным заявлениям, сумели подавить огневые точки грузинской стороны. Потери — опять-таки, если верить заявлениям сторон — у российских миротворцев 15 человек убитыми, у грузинских войск — 30 человек. Президент Южной Осетии Эдуард Кокойты заявил, что в Цхинвали погибли 1400 мирных жителей. Цифры потерь будут, видимо, расти.
      Российские войска находятся на территории Южной Осетии в качестве миротворцев, это их собственная терминология, а также их официальный статус. Грузинские войска вошли на территорию Южной Осетии, основываясь на том, что при самороспуске Советского Союза Южная Осетия входила в состав административных единиц Грузии.
 
      Мой анализ ситуации следующий.
      Конечно, никакого международного права давно не существует. Существуют те или иные прецеденты, на которые стороны межнациональных конфликтов предпочитают ссылаться, если они им выгодны, либо предпочитают молчать о них в том случае, если прецедент иллюстрирует их неправоту.
      Даже воссоединение Германии в 1989 году — такое якобы позитивно окрашенное событие — на самом деле попрало и растоптало сразу два важнейших международных договора: в Ялте и в Потсдаме. На потсдамском и ялтинском договорах, между тем, держался весь послевоенный порядок в мире. После саморасчленения Советского Союза совместными усилиями Запада и сепаратистских движений словен, хорватов, мусульман, затем албанцев была кроваво порублена на куски Югославия. Примерно в то же время возникли непредвиденные республики на территории бывшего СССР: Приднестовская, Гагаузская, сумели отвоеваться от своих административных хозяев Абхазия, Южная Осетия, Карабах. И так и существуют полтора десятка лет только потому, что территория бывшего СССР — всё еще "табу" для Запада. Потом случился прецедент самопровозглашения независимости албанской республики Косово.
      Так кому можно, а кому нельзя? Всем можно, если хватит силы. И всем нельзя, если это не в интересах нашей стороны. То есть полный субъективизм. Никаких правил. Только общее положение: та самопровозглашенная республика, которая может отвоеваться от соседей, достойна существовать.
      Вторжение в Южную Осетию — чистейшей воды авантюра. Блефовый ход отчаянного авантюриста Саакашвили.
      Президент Грузии совершил циничный политический жест. Почему циничный? Почему блеф? А потому блеф, что он не мог знать и не знал, что предпримет нерешительно колеблющееся российское руководство. Они могли проявить вялость, и тогда рейнджеры Саакашвили, свежеобучившиеся у американских военных инструкторов, без труда, думаю, овладели бы Южной Осетией. И Саакашвили получил бы титул "освободителя". Но он и сейчас остался не в убытке. В сознании грузинских граждан он отныне выглядит лидером, "отвечающим за свой базар", за провозглашенные лозунги. Да, под давлением превосходящих военных сил большой соседки России войскам Саакашвили пришлось отойти. Но, будет рассуждать грузинский гражданин, "наш Миша" хотя бы попытался. Это не неудача. Попытался осуществить национальную мечту о присоединении потерянных земель.
 
      Я уверен, Саакашвили в эти дни необычайно популярен у себя в стране. Но он опасный циник, потому что погибли уже 1400 мирных жителей. Он тянет на военного преступника.
      В свою очередь, Россия выиграла немного в престиже внутри страны. Хотя совсем непонятно до сих пор, кто отдавал приказ о вводе войск за границу. Путин? Медведев? А это очень важно.
      Руководство страны прибавило к себе приязнь тех своих граждан, кто любит видеть Россию, поколачивающую своих соседей. А любят многие. Однако если подумать, то нерешительность России в вопросе об Абхазии и Южной Осетии очевидна. Именно долголетняя позиция России "и сам не ем, и другому не дам" и привела к последней попытке Саакашвили.
      Давно следовало присоединить Абхазию и Южную Осетию к России, потому что нам нужны южные земли, а с Грузией отношения все равно давно и безнадежно испорчены.

      РАЗВЕДЁННЫЕ СМЕРТЬЮ
      Книжка Льва Рошаля, заглавие которой я здесь "аттракционно" обыгрываю, называется так: "Горе уму, Эйзенштейн и Мейерхольд: портрет на фоне эпохи". Книжка замечательная. Начиная с обложки. Из кровавого колера проступает чёрный квадрат, из чёрного квадрата — портреты двух гениев, то ли друг на друга глядящих, то ли в бездну, от которой не отвести взгляда.
      Четыреста страниц ёмкого, плотного письма вмещают огромный корпус сведений, накопленных за полвека, когда о последнем фильме Эйзенштейна стали говорить открыто, а с имени Мейерхольда было снято табу. Иногда полемизируя, иногда опираясь на работы предшественников (от Гладкова до Ряжского, если говорить о Мейерхольде; от Клеймана до Козлова, если говорить об Эйзенштейне), автор книги вводит в дело архивные материалы, ещё не публиковавшиеся или малоизвестные, а ещё мемуарные эпизоды, к которым имеет особый вкус, ибо сам вырос в кинематографических и театральных кругах, можно сказать, в окрестностях Мосфильма.
      Об эпохе судит по собственному опыту. Смута ХХ века. Абсурд в квадрате. Всеобщее сумасшествие. Доносный бред.
      Некоторые страницы просто кровью сердца написаны. Понимаешь, почему потерял сознание Шостакович, когда прочёл предсмертное письмо Мейерхольда Молотову (с описанием пыток). Дикая беспощадность и дикий страх. Собачьи времена. Феня.
      Понятно ли, почему я позволил себе сварьировать название? Нет, не в первой его части, где Рошаль повторяет мейерхольдовскую конверсию, когда тот использовал один из первоначальных вариантов заглавия грибоедовской пьесы и назвал "Горе от ума" — "Горем уму". Я пробую ещё одну вариацию. Она проще. И высвечивает свой аспект несчастья, сохраняя это несчастье как неотвратимое: "Горе ума".
      Что же до фона эпохи, то понять его можно, если почувствовать, на каком языке эпоха подаёт тебе сигналы.
      Вот я и спрашиваю: когда в 1923 году Мейерхольд заявляет: "Я горжусь принадлежностью к Российской Коммунистической партии, и вся моя работа будет работой для пролетариата", — это он душу выкладывает или просто говорит на тогдашней фене? А когда в 1917 году, надев будённовку и войдя в роль Вождя Театрального Октября, он выгоняет актёров незлобинского театра "на все четыре стороны", — это он пресекает старорежимный маскарад или продолжает маскарад с новыми масками? Ох, любит судьба зловещие ритмы. В 1917 году Мастер мечтает вообще изничтожить публику (партерную) и "очень удивляется, почему солдаты не приходят в театр и молча не освободят его от партерной публики". Двадцать лет спустя солдаты (солдаты той самой партии, которой "я горжусь") приходят-таки в Театр Мейерхольда и закрывают его. Молча. В гробовой тишине актёры доигрывают последний спектакль ("Ревизор": немая сцена, занавес, театра нет).
      А партер? А партер, между прочим, на стороне опального режиссёра. Публика рвётся на сцену, чтобы выразить сочувствие. Этот, что ли, партер, хотел он разогнать в своих революционных мечтаниях? Но это давно, а теперь? А теперь, во время театральной конференции, вскоре после закрытия ТиМа и за считанные недели до ареста, когда Мейерхольд выходит на трибуну каяться, не этот ли партер устраивает ему овацию и в знак солидарности — встаёт?
      Опасна феня. И гений сцены это мгновенно чувствует — он переадресует овацию родному правительству и любимому вождю…
      Не спасло. Вождю доложили об этой демонстрации, и это окончательно решило судьбу Мастера: что-то издевательское уловил вождь в маскараде ("Кто организовал вставание?"). Невольно издевательское, если быть точным.
      Он так и эдак обречён, великий сценограф. И знает, почему. Уже перед расстрелом, в 1940 году, отвергая обвинения в троцкизме, пишет о Троцком: "отъявленный пройдоха из породы политических авантюристов… способный лишь на подлые убийства и диверсии из-за угла, кретин…"
      Этот взрыв "вышинской" фени на фоне горестной жалобы Молотову на свою судьбу кажется стилистически неожиданным, если не знать подоплёки. А подоплёка такая. В начале 20-х годов Мейерхольд посвятил один из своих спектаклей Троцкому. Первый Мастер Театрального Октября — Первому Красноармейцу! По ходу смены политических ролей и масок это посвящение клеймом горит на репутации Мейерхольда, и Сталин, относившийся к нему со сдержанной насмешливостью как к "кривляке", это, конечно, помнит. В нужный момент такая соломинка ломает хребет.
      Так смертельный маскарад эпохи заостряется на личность. Не в том смысле, в каком употребляли слово "личность" великие русские идеалисты. А в том смысле, в каком станут употреблять его искоренители культа личности, когда личность помрёт. И творя культ, и искореняя его, приходится говорить на общепринятом языке.
      Когда Эйзенштейн в декабре 1939 года публикует статью "Мудрость и чуткость" к 60-летию Сталина, — это что, заурядное притворство, ставшее, как формулирует Рошаль, "всеобщим, вынужденным и неизбежным, хотя и диким ритуалом"? Или великий кинорежиссёр пытается сговориться с эпохой на её фене? А может, и со своими собственными чувствами?
      Эпоха говорит: или играй по навязанным тебе (и всем) правилам, или выходи из игры! Кончай свои аттракционы. Но без их монтажа жизнь Художника теряет смысл. Положим, до прямого заказа делать фильм о Грозном ещё целый год. Но уже год, как вышел на экраны и прошёл триумфально "Александр Невский". И уже ясно, что не уйти от очной ставки с мудрым вождём (и чутким тираном), истребителем иноземных захватчиков (и давителем врагов внутренних). И Эйзенштейн это знает. Ситуация смертельно опасная. Так где грань, разделяющая ложь во спасение и шанс великому художнику: понять это гибельное время до конца? Пропустить через себя феню эпохи. Сказать вождю-тирану о его мудрости-чуткости.
      Вряд ли поймут это состояние люди, не жившие в то время. Не дай бог им такого опыта.
      Притом одного эпоха гробит, другого вроде бы возносит.
      Мейерхольда пристрелили в подвале и сбросили тело в общую яму невостребованных трупов. Эйзенштейна в кремлёвской больнице принялись вытаскивать после инфаркта.
      В этой высокопоставленной больнице он мог бы и помереть, от того же инфаркта, до которого довела его работа над "Иваном Грозным", — дойди тогда до Сталина та убойная пляска опричников, которой должна была увенчаться киноэпопея о великом государе, — оргия, которую сыграли в фильме артисты из танцевального ансамбля Госбезопасности (вот она, магическая, подсознательная сила киногении!). Миловала судьба: умер автор картины своей смертью, завещав картину будущим зрителям.
      Зрители дождались — десять лет спустя. Тогда же и Мейерхольда выцарапали из архивных могильников, благо, следователь Ряжский помог.
      Воссоединились Учитель и Ученик, разведённые смертью, а до того — сведённые и разведённые жизнью.
 
      РАЗВЕДЁННЫЕ ЖИЗНЬЮ
      Их разрыв в начале 1920-х годов подробно и бережно прокомментирован Львом Рошалем; разрыв этот так же знаменателен для эпохи, как их посмертное единение.
      В плане элементарно биографическом это результат взаимной творческой ревности двух творцов, каждый из которых полагает, и не без оснований, что у него в искусстве своя великая стезя. Да ещё на это накладывается общеизвестная бесцеремонность Мейерхольда в личных отношениях (на фене эпохи: в "кадровых вопросах"). Главное же вот что: Эйзенштейн, заворожённый обаянием Мастера, поступил к нему учиться на Государственные Высшие режиссёрские мастерские (на фене эпохи: ГВЫРМ), но вскоре убыл. Почему? Потому что не увидел в уроках Мастера системы. Куда убыл? В "Пролеткульт" (ещё один бастион фени), после чего был из ГВЫРМа то ли изгнан, то ли вежливо выпровожден.
      Учитель тем не менее не теряет Ученика из виду и признаёт в нём достойного соперника. Ученик же делает почти невозможное: после гибели Мейерхольда тайно принимает на хранение и сберегает его архив, что в сталинские времена дело весьма опасное.
      Так что лично — оба на высоте.
      Что же главное в прерывистом союзе двух великих художников?
      Подхват языка?
      "В причудливом сценическом действе соединяются (у Мейерхольда) цирк и буффонада. Живые лица и маски. Кульбиты и эквилибристика. Хождение по проволоке, натянутой над полом и, наклонно, над залом".
      Переложите эту характеристику, данную Львом Рошалем образному языку Мейерхольда, — с театральной сцены на киноэкран. Что получится? Получится монтаж аттракционов. Получится густота пластики, агитационно, ударно и эмоционально воздействующая на психику. "Скрепление разнородных материалов в некое единое целое". Монтаж, который "высекает смысл на стыках звеньев разнородных". Фантасмагория контрапунктов и обертонов. Идеи, собранные игровым экраном в кулак и вколачиваемые в головы миллионам зрителей". Чтоб сидящий вскочил!
      "Кроить по черепам!"
      Неудивительно, что оба гения чувствовали, что ходят по натянутой наклонной проволоке. Взаимотягу они ощутили независимо от идей и систем — как ощутили бы аксолотль и амбистома в биологическом преемстве.
      Эта биологическая метафора из позднего Эйзенштейна помогает понять мистический смысл их ранней встречи. Когда 25 февраля 1917 года (какова дата!) была сыграна премьера поставленного Мейерхольдом лермонтовского "Маскарада", и слава режиссёра загремела в столице, — от этого события впал в шок молоденький прапорщик инженерных войск (на фоне эпохи — воин) — понял, что с этого момента он, Сергей Эйзенштейн, бросает военную инженерию и отдаётся искусству.
      Здесь настоящая завязка.
      Что ж такое в "Маскараде" так фатально обнаружилось? Чем их так пронзил сюжет о том, как на балу отравил свою жену из ревности мнимый рогоносец давно прошедших времён? Что именно сказали наступавшие времена двум гениям лицедейства на своей умопомрачительной фене?
      Лев Рошаль не просто реконструирует событие, он предлагает толкование, вскрывает содержательный пласт этого безумия, и это, я думаю, самое ценное.
      По старой-то (нормальной) логике, что нужно было выяснить? Изменила или не изменила. Рогоносец или не рогоносец. Кто лжёт, кто правду говорит. Кто прав, кого оправдать. Кто виноват, кому бросить в лицо приговор, облитый горечью и злостью. (На фене: "в морду дать").
      И ничего такого! Карнавал, где всё слито и спутано, явное и тайное, реальное и фантастическое. Вихрь масок. Все повязаны, все попутаны, все по кругу клевещут, фискалят, доносят. Истина отодвигается в сторону, повисает грустным голубым видением. Она насмешлива, а люди охвачены безумием, из безумия им не вырваться. Ибо игра навязана всем, и защитить свою честь отдельный человек может только тем страшным способом, который ему навязан. Не убьёт, так будет убит. Никто не вырвется из этого ада и тогда, когда ад назовут раем. Никого не минет общий жребий.
      Принимая этот диагноз из рук Льва Рошаля, я спрашиваю: а можно ли спастись, "вжавшись" в поток? То есть: колебаться вместе с линией, каплею литься с массами?
      Отвечаю: можно. Но тогда надо быть — "как все". Искренне или неискренне — неважно.
      Так мечены же те двое, о которых мы говорим! Им, видите ли, понять это безумие нужно. Осознать, осмыслить, возглавить. Ещё и смоделировать свою игру по общим правилам. Ещё и разогнать партер. Умней всех стать. Умней эпохи.
      Горе ума — когда ум не может аннулироваться, исчезнуть, свести себя до аксолотля и амбистомы. Когда он обречён объясняться на фене, и лишь обертона могут бликовать: от голубого в "Маскараде" до "позолоченной гнили" в "Ревизоре".
      В "Ревизоре" изощрённый ум Мастера выстраивает сценографию так (и воспринимается она из зала именно так), что действие концентрируется на узком, сжатом, собранном в кулак, замкнутом "метраже", а остальное пространство сцены стынет вокруг, пустое, как после большой чистки.
      Надо же было так воспроизвести концентрацию силы сплочённого безжалостного "авангарда", ничего прямо не формулируя — ни про орден меченосцев, ни про передовой отряд класса, ни про карающие органы, а просто передав смутное, но неотступное ощущение, что и Хлестаков, и Осип, и вообще все они — как формулирует Лев Рошаль — "одна банда".
      …Или одна "команда" — продолжу я, перекидываясь от Учителя к Ученику, — команда броненосца, под жёрлами проходящего сквозь морское пространство…
 
      Полностью публикуется в газете «День литературы», 2008, N 8

      Вышел из печати, поступает к подписчикам и в продажу августовский выпуск газеты "ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ" (N8, 2008). В номере — материалы, посвященные жизненному и творческому пути Александра СОЛЖЕНИЦЫНА, а также 75-летнему юбилею Председателя Союза писателей России Валерия ГАНИЧЕВА; проза Велимира ИСАЕВА, поэзия Сергея МЕДВЕДЕВА и Алексея ФИЛИМОНОВА, публицистика Владимира БОНДАРЕНКО, Дениса КОВАЛЕНКО, Эдуарда ЛИМОНОВА и Себастьяна РОДРИГЕСА; критические работы Кирилла АНКУДИНОВА, Русланы ЛЯШЕВОЙ, Андрея РУДАЛЁВА и Вадима ШТЕПЫ. Как всегда, завершает выпуск новая поэтическая пародия Евгения НЕФЁДОВА.
 
      "ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ", ведущую литературную газету России, можно выписать во всех отделениях связи по объединённому каталогу "Газеты и Журналы России", индекс 26260. В Москве газету можно приобрести в редакции газет "День литературы" и "Завтра", а также в книжных лавках СП России (Комсомольский пр., 13), Литинститута (Тверской бульвар, 25), ЦДЛ (Б.Никитская, 53) и в редакции "Нашего современника" (Цветной бульвар, 32).
 
      Наш телефон: (499) 246-00-54;
      e-mail: denlit@rol.ru;
      электронная версия: http://zavtra.ru/
      Главный редактор — Владимир БОНДАРЕНКО.

      Под таким заголовком поместила на первой полосе "Новая газета" истерическую реакцию члена редколлегии Юрия Роста на промежуточный результат телеигры "Имя России", выведший на первое место Сталина.
      Когда ВГТРК, а точнее, команда Александра Любимова, готовилась к запуску телепроекта, подобного тем, которые уже провели в Англии и Украине, мне довелось вместе с другими специалистами по русской истории принять участие в обсуждении сырого и отнюдь не продуманного списка 500 кандидатов, составленного устроителями шоу. Не буду перечислять все поправки, внесённые мною и озвученные в газетах, на радио и телевидении. В передаче "Национальный интерес" я предложил имя Пушкина — "наше всё" — вынести за пределы списка и, как это делается на конкурсах и фестивалях, отметить гения знаком высочайших достижений и непревзойдённых заслуг перед Россией. На вопрос ведущего, кому бы участники передачи присвоили первое имя России, я назвал Александра Васильевича Суворова — величайшего среди мировых полководцев, страстного ревнителя православия; рачительного хозяина, заботившегося о своих крестьянах не на словах, а на деле; патриота, с молодых лет заявившего, что он со своими суздальскими солдатами победит любую армию и доказавшего это всей своей блистательной воинской биографией.
      Я не числю себя в рядах сталинистов и не стану петь осанну личности противоречивой, наделавшей немало ошибок. То, что сегодня русская деревня находится в коллапсе, вина не одних демократов горбачёвско-ельцинского разлива. Основы её уничтожения были заложены Лениным и продолжены волею и делами Сталина. Забывать о ГУЛАГе, которым постоянно спекулируют липовые правозащитники вроде лживого и трусливого Ковалёва, я не имею права, хотя бы потому, что мой дед, чья крестьянская доля правдиво описана в талантливейших беловских "Канунах", нашёл свою могилу в селе Шушенском, куда был сослан по мановению сталинской руки. Назвать Сталина первым именем России мне, воспитанному в духе интернационального русского славянофильства, почитающему своими учителями Аксаковых, Хомякова, Тютчева, Леонтьева, Гоголя и Достоевского, не позволили бы совесть и чувство истинного патриотизма. Но я прекрасно понимаю причины, заставившие многих моих сограждан отдать вождю голоса.
      Последнее двадцатилетие, когда либеральные демократы, захватившие в свои руки всё — от уворованных народных ценностей до средств массовой информации — беззастенчиво искажали нашу историю, поручив грязную работу двурушникам-коммунистам: егорам яковлевым, коротичам, познерам, сванидзам, шустерам, сорокиным, киселёвым, венедиктовым и несть им числа, лучшая часть наших людей, обречённых на глобальное вымирание, превращённых в бомжей, лишённых права голоса, вынуждена искать защиты в славном прошлом страны. Их обманули все — горбачёвы, ельцины, жириновские, собчаки и зюгановы. Читая бездарные, лживые стаинские биографии у волкогоновых, радзинских и прочих млечиных, люди вспоминали, что именно Сталин не дал троцкистской банде превратить страну в сырьевой придаток европейских и заокеанских стран, чьи лидеры приложили немалые усилия для осуществления в России одной из самых страшных революций. Вспоминали, что именно под руководством Сталина, сумевшего, используя талант и высокий профессионализм не до конца уничтоженного Лениным и Троцким русского народа, заложить основы мощной державы, чья научная оснащённость, военная мощь, высочайшие культурные достижения и даже спортивные подвиги заставляли терпеть и признавать успехи Советского Союза самых яростных недоброжелателей. Да и жаловаться сегодня на "затмение" Рост может благодаря победе нашей армии, сломавшей хребет нацизму, а её Главковерхом, куда ни кинь, был Сталин.
      "Ужас у нас один — большевизм и Сталин", — вопиет Рост. Ну а как же столь любимые им и его дружками Лиля Брик, Бухарин, Тухачевский, Литвинов? Майя Плисецкая и Сергей Параджанов выше любой богини ставят "кровавую лилечку" — гражданскую жену одного из главных чекистов СССР Агранова. Любимовский выкормыш актёр Смехов по всему миру возит хвалебную пьесу о жизни большевистских сестричек Лили и Эльзы (Триоле). А сколь почитаемы Ростом "комиссары в пыльных шлемах", одним из которых был папочка Окуджавы, чьи кровавые подвиги по сей день помнят в тех местах, где прошли его военные подразделения.
      "Страна, ты одурела!" — крикнул в эфир Юрий Корякин, ужаснувшись выборными успехами ЛДПР. Теперь ясно, что это был глубокий диагноз", — рубит сплеча Рост. "Наш народ — сука", — выражение В.П. Астафьева — великого русского литератора и честного солдата. С удовольствием цитирует либеральный журналист слова писателя-деревенщика. "Конь о четырёх ногах, да и тот спотыкается". Писатель и солдат из Овсянки не просто споткнулся, а сел в лужу, получив десятку тысяч зелёненьких из рук преступника Березовского и приняв в родном селе кровавого палача Ельцина, расстрелявшего сотни невинных людей среди бела дня у “Белого дома”. Стал Астафьев на одну доску с кумиром "ростов" Булатиком, испытавшим каннибальскую радость при виде страшной октябрьской трагедии 1993 года. 42 таких же "булатика" послали тогда свердловскому большевику-убийце благодарственное письмо. Возглавил этих подписантов-каинов назначенный Горбачёвым на должность "совести нации" академик Лихачёв, быстренько сдавший своего благодетеля, перебежав в стан его врагов Ельцина и Собчака, как только они стали хозяйничать у кормушки.
      Рост умудрился в своё время потихоньку общаться с Сахаровым и Боннэр — и одновременно пировать с Виташей Игнатенко, одним из яростных их гонителей. Вместе с Лихачёвым, Собчаком, Рыжовым и другими регионалами, наврав с три короба, оклеветав русских солдат во главе с генералом Родионовым, заложил он в Грузии мощную мину, которая грозит нынче взорвать мир на Кавказе. Показало в своё время телевидение, как Рост обнимается в Тбилиси с предателем Шеварднадзе, прокладывавшим дорогу к трону американскому ставленнику Саакашвили. Дёргал он кукловодческие ниточки в 1996 году, помогая вконец спившемуся Ельцину остаться у власти. Сбежавшая в Англию прокремлёвская журналистка Трегубова в грязной своей книжонке описала квартиру Маши Слоним — своего рода подпольный штаб, где Рост играл одну из главных ролей в трагедии под названием "Голосуй, а то проиграешь".
      Слетал недавно антисталинист Рост в Америку на юбилей "бабы-бубасты" Боннэр, которая делает за океаном пакостей для России не меньше, чем Бжезинский, Олбрайт и Кондолиза Райс вместе взятые. В Москве "бабины" интересы представляют Рост и неистовая, словно торговка с одесского привоза, мадам Альбац. Послушайте их выступления на "Эхе Москвы"! Мало не покажется!
      Игра "Имя России" продолжается. На первое место вышел священномученик император Российский Николай II. Видимо, следующий материал Роста будет озаглавлен "Солнечный удар". Вместе с нобелистом Гинзбургом, страстно ненавидящим православие, оплёвывающим нашего Бога и впадающим в ярость от того, что это слово пишут с большой буквы, прокричат они: "Распни Его!"
      Изрыгающая злость и желчь "Новая газета", чтобы ещё раз, подобно телёнку, пободаться со сталинским дубом, в свойственной ей одесско-жванецкой манере публикует свой якобы юмористический рейтинг 500 великих "с учётом интереса населения к истории России, в который вошли знаменитые личности и персонажи, определившие смысл жизни в нашей (а не в "этой"? — С.Я.) стране". Вот некоторые из наиболее смачных плевков.
      "Ярославна. Прообраз женщины. Своим нытьём на стене навсегда определила незавидную долю героинь русской литературы…
      Соня Мармеладова. Индивидуалка. Только классика. Выезд. Преступление, наказание, тварь дрожащая — по договорённости. Недорого…
      Владимир Дубровский. Трудный подросток. Внедрял в обиход россиян (хорошо, что не русских. — С.Я.) новый сервис — обмен сообщениями через дупло. Занимался самозахватом. Объявлен в розыск…
      Акакий Акакиевич. Aka (also known as) Башмачкин. Типичный представитель среднего класса России начала ХХI века. Идеальный бренд-нейм для соляриев, фитнес-клубов и ресторанов быстрого питания…
      Катерина. Луч света. Жила в тёмном царстве. Не вынесла грозы. Бросилась с обрыва. Не в свои не садись. На всякого мудреца довольно простоты…
      Василий Тёркин. Фронтовой аниматор. Солдат без начала и конца, придуман для того, чтобы быть убитым в любой момент. Развлекал солдат народным рифмованным словом А. Твардовского. Родоначальник сит-даун комедии и окопной лирики…
      Олег Кошевой. Неуловимый мститель. Убивал и вешал подозреваемых им в сотрудничестве с оккупантами. Задержан в группе подобных себе людей. Посмертно удостоен звания Героя Советского Союза".
      Это лишь небольшая часть глумления ростовской газетёнки над Пушкиным, Гоголем, Достоевским, Островским, Твардовским и теми, кто этих зубоскалов спас от того фашизма, страшнее которого, по их мнению, лишь "фашизм русский". Они ненавидят Сталина не за его ошибки, а за победный тост, произнесённый вождём "за Великий Русский народ". Им куда проще с нынешними гарантами конституции. Например, с Путиным, по словам автора "Новой газеты" — адвоката, специалиста в области СМИ, депутата Госдумы трёх созывов Юрия Иванова, "шакалившего на ранчо у Буша, евшего лобстеров и договаривавшегося о своём преемнике Медведеве или ликвидации какой-либо военной базы".
      А может, многократный депутат Иванов рубит правду-матку в глаза гарантам? После того, как Путин, многие годы пользовавшийся услугами разрушителя основ отечественной культуры Швыдкого, утомлённый кипами писем от сотен лучших людей России или прислушавшись за чашкой чая к нашёптываниям своего друга Никиты Михалкова (об этом писала "Новая газета"), со словами "чтобы духа не было", изгнал вертлявого эстрадного культурного революционера, его преемник Медведев пригрел под своим крылышком несчастного Мишу, придумав для него должность в МИДе, где он будет отвечать за нашу культуру перед остальным миром. Если бывший министр А.С. Соколов зависел от Швыдкого финансово, то г-н Авдеев и шагу не сможет сделать без идейного благословения "умного советника" при губернаторе. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
      И уже провожают в последний путь автора назидательной книги "Как нам обустроить Россию" Александра Солженицына "птенцы гнезда Швыдкого". Он сам и Витюша Ерофеев, которых писатель и в упор не видел, трындят о борце с тоталитаризмом по радио. Кинорежиссёр, юбилей которого только что прошёл под лозунгом "Трудно быть Богом, даже Герману", льёт крокодиловы слёзы по создателю "Архипелага ГУЛАГ", забыв, что его папа был ближайшим дружком руководителей ведомства, курировавшего систему тогдашних концлагерей. Среди остальных плакальщиков по Солженицыну выученики Егора Яковлева и лично Войнович. Первый, будучи редактором "Общей газеты" ("общак"), в течение полугода из номера в номер печатал статьи, поливающие грязью убеждённого антисталиниста Солженицына за одно из наиболее мощных его произведений "Двести лет вместе". Серьёзность, деликатность и взвешенность научного труда о судьбе еврейского народа в России не помешали "демократам" вывести его автора в ранг главного антисемита. Тогда же Войнович — бездарный юморист, перевёртыш, славивший некогда комсомольцев и космонавтов, выпустил книжонку-пасквиль о "предателе и шовинисте" Солженицыне.
      Ненавидящие Россию и Солженицына Чубайс и Боннэр вместе с поливавшим его ещё недавно грязью растлителем человеческих душ клоуном Кедровым показно смахивают с ресниц искусственные слёзы грусти и соболезнования.
      Почему же именно единомышленники врагов умершего — все эти юриилюбимовы, зоибогуславские, ельцинско-собчаковские славильщики типа сокурова-полутарковского — продолжают мимикрировать на экранах телевизоров? Почему не говорят о Солженицыне отмеченные им премией Валентин Распутин, Леонид Бородин или Игорь Золотусский? Право же, они более востребованы русским народом, чем даже члены жюри "Солженицынской премии" Сараскина и Басинский — постоянные гости телепосиделок Ерофеева, Швыдкого и Архангельского. Говоря о подлинной демократии, Солженицын прежде всего подразумевал интересы народа и лучших его представителей.
 
      P.S. Я писал эти заметки на своей любимой Псковщине, которую злодеяния рыночных реформаторов и культурных швыдких довели до состояния реанимационного. Только в прошлом году благодаря Холму Славы, возведённому на "Сшибке" в Изборске по инициативе Александра Проханова, начались первые, едва заметные, но всё же радующие движения по дороге возрождения былой славы древнего города. За два дня до отъезда начался геноцид осетинского народа, осуществляемый бесноватым Саакашвили и его кукловодами из бушевской администрации. Мы сидели вечером с генералом Юрием Соседовым, всю жизнь посвятившим псковским ВДВ, и молодым предпринимателем Алексеем Севастьяновым, начинающим строить храм в память святых Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. Над нашими головами стоял шум от самолётов, уносящих псковских десантников в Цхинвали. "Только вчера вернулись ребята с боевых учений на Кавказе — и тут же пришлось им пересаживаться с военных железнодорожных платформ на воздушные борты", — с болью и тревогой произнёс генерал Соседов. А на следующий день красавица псковитянка Вера Гаврюшкина, выросшая в одном подъезде с великим художником, архитектором, реставратором и кузнецом Всеволодом Смирновым, едва сдерживая слёзы, прошептала: "Опять псковские мальчишки летят навстречу смерти. За что нам это?" Её сын работает всё лето в Пушкинских Горах на строительстве гостиницы. А из радиоприёмника слышались визгливые голоса венедиктовых, ростов, альбацих и ганопольских, проклинающих и этих псковских десантников, и руководство страны. Они призывают нас жить под кнутом своих заокеанских кумиров, разбомбивших Югославию, утопивших в крови Ирак, пытающихся поставить на колени Иран. Когда же, учитывая законы военного времени, привлекут их к уголовной ответственности за дезертирство, предательство и ненависть к русскому народу? Когда?
 
      Тригорское — Псков
      Июль-август 2008 г.

      Вместе с русским спецназом и танками 58-й армии в обугленную Южную Осетию выдвинулись автоколонны с российскими врачами и строителями, добровольцами и журналистами. Среди этого потока были и художники, желание которых смотреть на войну, постигать войну — нисколько не напоминает обывательское любопытство или метания по миру в поисках острых ощущений. Для художника война — огненные скрижали, исписанные пророчествами и тайнами, бесчисленными свидетельствами о судьбах и характерах.
      Одним из первых в зоне конфликта оказался автор "золотых" полотен Алексей Беляев-Гинтовт. Выставка его плакатов должна была открыться в Цхинвали 7 августа. Прибыв во Владикавказ и узнав о начавшемся обстреле, Алексей оставил в мирном городе свои работы и на попутках отправился через перевал в зону боевых действий. В пригородах Цхинвала он видел отступающих осетинских ополченцев, разуверившихся и подавленных. Видел первые волны восторга среди осетинских беженцев, когда первые русские танки, грохоча, прокатились по Джаве. Видел российский танк, сброшенный с моста на дно ущелья. Неожиданная поломка этой машины застопорила движение колонны, и командование приняло радикальное решение: столкнуть танк в пропасть.
      Художник, постоянно находясь в зоне работы грузинских снайперов, постигал нечто очень важное для его дальнейшего творчества. Вернулся в Москву наполненный гулами и страстями не приснившейся ему войны.
      А между тем по пригородам Гори гулял еще один художник, художник слова — Сергей Шаргунов. Он сквозь обстрелы и блокпосты прорвался в темную зону "ни мира, ни войны" — на территорию Грузии, частично занятую российскими войсками.
      По приезде Шаргунов сказал мне следующее: "Побывав среди войны, возвращаешься с острым чувством стыда. Ведь ты же не воевал, ты не остался там, ты только прошел по краю этой страшной метафизической воронки. Что же ты после этого будешь говорить? Не будет ли в твоих словах — похвальбы и фальшивого задора? Наши солдаты, которые на завтрак, обед и ужин получают перловку за то, что ежиминутно рискуют жизнями и защищают Россию, остались там. А я снова в Москве. Помню убитого негра в грузинской военной форме. Помню священника Михаила Хаматова, на "жигулёнок" которого наехал грузинский танк. Война издали — влечет человека искусства. Война вблизи — это тяжело и подавляет. Она будет притягивать меня и дальше, но как-то уже по-другому…"
      Художник на войне — древняя тема. О ней свидетельствуют автор "Слова о полку Игореве" и артиллерии поручик Толстой, поэт Гумилев и живописец Верещагин. Есть явления, которые нельзя выдумать или повторить с чих-то слов. Опыт житейский, бытийный; опыт духовный, метафизический — необходим любому художнику. Война — тяжёлый ларец, скрывающий в себе высшие знания о человеке, о мире и о Боге.

      Летние Олимпийские игры-2008 в Пекине еще далеки от завершения, но уже раздаются голоса о том, что в большом спорте Россия сдаёт свои позиции: заслуженные ветераны, подготовленные еще советской школой, сходят со сцены, а достойной смены им почти не видно. Зато Китай буквально "рвёт" всех соперников — 35 золотых медалей из 166 по состоянию на 17 августа; достойно выглядят и США — уже 19 олимпийских чемпионов, а вот Россия еле-еле входит в "большую восьмерку" — хотя совсем недавно сражалась за второе-третье места в общекомандном первенстве.
      Однако, если взглянуть на олимпийскую ситуацию с другой точки зрения, всё не так плохо — сборная СССР по состоянию на 17 августа имела в своём активе 83 медали: 16 золотых, 26 серебряных и 41 бронзовую — больше, чем любая другая страна-участница Олимпиады, включая лидирующих по "золоту" Китай и США.
      Конечно, въедливый читатель может поинтересоваться: а не перегрелся ли, часом, автор на рекордно жарком августовском солнышке Москвы? Не выглядит ли подобное упоминание давно почившего в бозе СССР, особенно — в годовщину неудачи ГКЧП, неким кощунством?
      Ну что же, отвечу по порядку.
      Отмена Беловежскими соглашениями Союзного договора 1922 года — юридический нонсенс, поскольку этот договор был аннулирован еще принятием Конституции СССР 1936 года. Референдум 17 марта 1991 года (вот она, воля народа, на которую так любят ссылаться политические демагоги!) подтвердил, что подавляющее большинство людей по-прежнему считают своей Родиной историческую Россию.
      Ратифицировал Беловежские соглашения Верховный Совет России (упраздненный после ельцинского указа 1400 от 22 сентября 1993 года и последовавшего вслед за ним военного переворота). Однако впоследствии Беловежские соглашения были аннулированы Государственной думой. Случилось это 16 марта 1996 года. Хотя наша "свободная" пресса и предпочитает молчать на сей счет, факт остается фактом: де-юре СССР продолжает существовать — прежде всего как субъект международного права.
      И уже совершенно неважно, как будет называться возрождённый Союз — Пятая Империя ещё не выработала новую словоформу, в которую уместится всё историческое наследие и самобытность России, важно то, что маятник качнулся в правильную сторону.
      58-я армия, разогнав по щёлям нарушителей Олимпийского перемирия, поставила при этом целый ряд мировых рекордов — но суть момента в другом. Суть в том, что нами выигран темп, перхвачена инициатива на "великой шахматной доске". Русские под Цхинвалом сделали то, что американцы должны были сделать для себя в Тибете, — но не смогли. И теперь, после этого метафизического поражения, уже США шаг за шагом превращаются в иллюзию, в страшную, но плюшевую сказочку про доброго волшебника Фредди Крюгера и его деревянных солдатиков.
      Горе побеждённым?

      "Мимо острова Буяна…" Кто не знает этих строчек! Только что ж за остров дивный в славной сказке упомянут? Почему не только Пушкин с детства нас заворожил им, но и давние сказанья старины забытой русской?
      Потому что этот остров — не в огромном океане, не за тридевять наречий и земель от нас упрятан. Он волной балтийской свежей омывается извечно, где утёсы меловые из пучин восходят к небу.
      Так восходят к нам сегодня из глубин тысячелетий те заветные страницы, что и мне тут приоткрылись — на холмах зелёных ярких, берегах песчаных тёплых, в тихих бухтах мелководных, солнцем августа прогретых…
      Разве думалось когда-то, что немецкий остров Рюген, место пляжей и курортов, край туристов европейских — наяву ни что иное, как земля славян древнейших, где в слоях тысячелетних корни русские хранятся?..
      Рюген, Руен, руны, русы… Объясняет гид учёный, как воздвигнут был когда-то храм священный Святовита, и показывает камни древней крепости Аркона, что Яр-Конь по-русски значит, как доказано наукой.
      Слышу я о Святогоре, о Перуне и о дубе, о мече том богатырском, что святыней почитался… Что-то я читал и прежде про исконный русский остров, но считал всё это мифом, а ведь так взаправду было!
      Прежних идолов свергая, крестоносцы шли на север, а язычники-русины уходили к коловрату, но на острове Руене — то ль Руяне, то ль Буяне — оставались их приметы, что живут тут и доныне…
      Но не памятники только — камни, капища, дощечки — на пути их оставались в продолжение столетий: в направлении к востоку населяло земли племя ясноликих, светловласых, синеоких наших предков.
      …Сколько было, сколько будет на земле переселений — даже новая эпоха правит судьбами народов; но когда славянский ветер мне в любом краю неблизком невзначай в лицо повеет — он всегда согреет душу.
      И прости, народ научный, эту вольность толкованья всех твоих недилетантских изысканий и открытий. Но пойми в часы такие сердца русского волненье, если прямо перед взором — сказка острова Буяна!