"Вызовом", по А.Тойнби, является только угроза всему способу жизни западной цивилизации, и не менее того. На "вызов" она дает адекватный "ответ", с напряжением всех сил и даже изменением собственной структуры. То, что истерзанная тяжелейшими войнами, безмерно щедрая ко всем друзьям, порою неискренним и мнимым, опутанная бюрократическим управлением и стареющим производственным фондом, страна оказалась спо- собной на такой технологический прорыв, сравнимый, по сути, с выходом в космос, это, похоже, подействовало не только на немцев.
      Их страшила не только конкуренция оскольской стали самой по себе дешевый металл мог уже через несколько лет воплотиться в дешевые и качественные станки, машины, корабли, созданные по имевшимся в СССР передовым проектам. В 1990 году планировалось начать строительство второй очереди электрометаллургического комбината, а с 1993 начать разработку четвертого, Яковлевского железорудного месторождения, ныне включенного в список соглашений о разделе продукции, то есть, по сути, отданного в концессию иностранцам.
 
      “Мы имеем здесь, почти наверное, невиданное в мире богатство, способное перевернуть все дело металлургии”
      В.И.Ленин, из письма А.И.Рыкову
      от 5 апреля 1922 г.
      СЛЕПЫЕ ПАСТЫРИ РЕФОРМ
      “Перестройка” поставила крест на этих планах, а "приватизация" поманила "красных директоров" свободой от мелочной министерскогосплановской опеки и возможностью самим решать все производственные и финансовые вопросы в том числе в собственных, личных интересах. Точно так же рвались прочь от "совка" и его ставших "деревянными" рублей миллионы граждан СССР, ослепленные "огоньками", "голубыми экранами", гигантскими тиражами придуманных "аргументов и фактов". Для каждой социальной категории, для каждой "страты" был во всей "демократической" круговерти обозначен свой, очень четкий, интерес. И нереальность, призрачность этих интересов проявлялась и проявляется постепенно, по мере выполнения действительных задач "перестройки" и "реформ". Потом огромные социальные слои поочередно "отваливались", как ступени ракеты-носителя, сгорая в плотных слоях рыночной атмосферы. Похоже, пришел черед и "красных директоров". Как это произошло с Анатолием Тимофеевичем Калашниковым, "хозяином" Лебединского ГОКа с 1988 года.
      Судя по всему, он вдохновлялся близкой к утопическому социализму идеей создания "народного предприятия", вроде фаланстера или кибуца. И пользовался, надо признать, нешуточной поддержкой в Москве. За кратчайшие, по сути, сроки пустили комплекс предприятий пищевой промышленности, заработали "подсобные хозяйства" на базе пригородных совхозов, завод по производству тонкодисперсного мела, был выстроен и реконструирован ряд объектов социальной сферы: от дома отдыха и гостиницы "Лебедь" до гигантского, второго по величине в России (после лужковского храма Христа Спасителя) Спасо-Преображенского собора. Ельцина, в самом начале его президентской кампании, привезли не куда-нибудь, а именно к Калашникову, подвижные водные пушки, снятые с карьера, мыли дорогу из Белгорода до Старого Оскола, а “непредсказуе-мый”, прилетевший на вертолете, был так растроган приемом и показанным великолепием, что назвал Лебединский ГОК примером для “обновленной России”. Этот день, 4 апреля 1996 года можно считать днем наивысшего политического торжества Анатолия Тимофеевича.
      Калашников не забирал себе, как директор соседнего, Стойленского ГОКа, крупный пакет акций "родного" предприятия, довольствуясь скромной зарплатой под 20 тысяч долларов (в эквиваленте). Он распределил акции между членами трудового коллектива кому-то (“мозгам”-управленцам) побольше, кому-то (рабочим) поменьше. Он назначил всем приличную зарплату (рабочему в карьере начисляют полтора-два миллиона рублей, мастеру три-четыре миллиона, а долги по зарплате при 17000 работающих составляют на сегодня всего-навсего около 43 миллиардов рублей, т.е. сумму, близкую к ежемесячным платежам). Он воспользовался (для ухода от многих налогов) так называемой "толлинговой" схемой, когда вся добываемая руда считалась юридически собственностью зарубежных компаний (не исключено, что созданных исключительно "под интересы" комбината). В 1994 году в швейцарском городе Лугано было открыто официальное представительство комбината, тогда же было принято решение, а через год совместно с немецкими фирмами началось строительство завода горячебрикетированного железа. При этом Лебединский ГОК давал и дает 40% налоговых поступлений всей Белгородщины. Отсюда понятно, что именно Калашникова считали негласным "хозяином" области.
      Во всяком случае, когда назначенный после октября 93-го здешним губернатором Евгений Степанович Савченко попытался проверить московские счета комбината, ему, по слухам, было сказано, что этот вопрос находится вне его компетенции. И губернатору пришлось отступить. Не будем вдаваться во взаимоотношения местных "государевых людей", уходящие корнями в брежневско-андроповские времена, но после столь наглядного урока Савченко, видимо, сделал правильные выводы и получил поддержку Калашникова на местных губернаторских выборах, состоявшихся в декабре 1995 года вместе с выборами в Думу. А Калашникову очень понадобился "свой человек" на губернаторском посту, потому что с 1994 года акции Лебединского ГОКа через дочерние структуры стал активно скупать банк "Российский кредит" (РК).
      Дело в том, что правительственным решением часть акций, а именно 23,3%, комбинат был обязан выставить на "ваучерный аукцион", который, как утверждают, прошел с рядом нарушений, а победителем оказался как раз "Российский кре- дит", раскинувшийся под сенью МИДа РФ на Смоленской площади в Москве и тесно сотрудничающий с мировыми финансовы-ми структурами, прежде всего американ-скими. По стечению обстоятельств, именно РК получил контрольные пакеты акций меньших по объему производства горнообогатительных комбинатов КМА: Стойленского в Белгородской области и Михайловского в Курской. С захватом кон- троля над Лебединским ГОКом банкиры получали практически монополию на российское железорудное сырье, налаженную сеть внешнеэкономических связей и серьезную собственность за рубежом, не говоря уже о прочих выгодах, связанных с той или иной ориентацией потока руды (46% российского экспорта в прошлом году) и “давальческого” металла (свыше миллиона тонн). О серьезности намерений “Российского кредита” говорит то, что в 1994 году за номинально сторублевую акцию его комиссионеры платили по тридцать-пятьдесят тысяч рублей, а самому Калашникову, по его словам ("Правда-5" от 28 октября с.г.), предлагали ни много ни мало два миллиона долларов, чтобы только не препятствовал “свободной” скупке. И многие рабочие понесли свои акции перекупщикам. А почему бы и нет? Ведь несли продавать вроде бы свое, доставшееся на дареные чубайсовские ваучеры…
 
      Говорит пенсионер с 1996 года, машинист "шагающего" экскаватора,
      кавалер ордена Ленина Евгений Данилович ЧЕРНЯК:
      "Я родился на Западной Украине в 1934 году и с детства знаю, что такое капитализм. Мы имели 15 с половиной гектаров земли, из них три леса. Так вот, если отец увидит, что кто-то у нас собирает ягоды посылал меня прогонять этих бедняков. И взрослые люди не смели ослушаться меня, пятилетнего ссыпали ягоды в мое лукошко и шли извиняться к отцу, потому что иначе он мог у них не только ягоды отобрать по суду за нарушение частной собственности. Или стою я на улице, ем хлеб, а мои сверстники смотрят на меня голодными глазами. Кто-то не выдержит, попросит хлебца. А я что? Дай, говорю, вот Ваньке по морде получишь. И тот бил Ваньку может, чтобы с ним потом поделиться этим кусочком… После прихода Красной Армии нас едва не раскулачили, но из-за той половинки гектара мы сошли за середняков. И отца поставили главой сельсовета, чтобы националисты его не трогали… Капитализм это страшное разделение людей. При Советской власти я, может, жил материально и хуже, чем мог по своему происхождению, но она давала мне главное ощущение того, что я нигде и никому не чужой, чувство общей семьи и общего дела. Когда начались все эти ваучеры, я криком кричал что же вы делаете? Разве не понимаете разницы между своим и общим? Вот мы приватизируем наш комбинат, он на ходу мы, может, и богаче станем. Но строил-то его народ для всего Союза, а не только для нас. Мы его у народа уворуем это раз. И второе поделим между собой. Ну вот, нас восемь человек в бригаде, мы наш экскаватор поделили, работаем. А завтра ты другую работу нашел или тебе деньги нужны ты пошел, свою акцию продал на стороне. Этот твой покупатель приходит к нам и говорит: у меня права на часть вашего экскаватора, выделяйте мою долю, я ее заберу и продам. Хоть по суду, хоть как… Забирает у нас ковш экскаватора и уходит. С чем мы все тогда остаемся? Можем мы без ковша работать? Мы сможем только детали экскаватора пропить! Не слушали…"
 
      ПОЛИТИЧЕСКИЕ МАНЕВРЫ
      Таким образом "Российский кредит" собрал почти 39% акций, то есть количество, достаточное для того, чтобы заблокировать на собрании акционеров любое неугодное банку решение. Смотреть на это безразлично Калашников не собирался и выпустил очередь не хуже, чем из одноименного автомата дополнительная эмиссия акций комбината превратила блокирующий пакет в ничто. Теперь настал черед выстрела банка, который, будучи оскорблен в лучших чувствах инвестора, подал в суд иск о признании этой эмиссии недействительной. Вот здесь-то и понадо- билась Анатолию Тимофеевичу поддержка “своего” губернатора, конкурентом которого на выборах выступал (от КПРФ) Михаил Иванович Бесхмельницын, поскольку последний в СССР Герой Социалистического Труда, бывший глава обкома, а ныне ректор Белгородской сельхозакадемии Алексей Филиппович Пономарев, явно превосходивший Савченко авторитетом в области, от борьбы за губернаторский пост отказался, сославшись на здоровье.
      Не углубляясь в перипетии выборов двухлетней давности, скажем, что, по мнению очевидцев, борьба Михаилом Ивановичем велась без особого энтузиазма, а потому Савченко победил, хотя и не во всех районах, зато в Государственной думе оказались вначале два, а затем и три оппозиционных депутата от Белгородской области: Николай Иванович Рыжков, немало потрудившийся на ниве тесно связанного с черной металлургией тяжелого машино-строения, экс-председатель Совета Министров СССР и экс-глава "Тверьуниверсалбанка", лично возглавлявший строитель- ство мемориального комплекса на Прохоровском поле (торжественное открытие которого состоялось к 50-летию Победы); первый секретарь Белгородского обкома КПРФ Олег Степанович Кулешов, кандидат исторических наук, доцент Белгородской сельхозакадемии по одномандатным округам; и Сергей Владимирович Сухарев, в прошлом помощник А.Ф.Пономарева по списку КПРФ. В немалой степени победе коммунистов и патриотов способствовала позиция местных избирательных комиссий, не допустивших подлога и фальсификации результатов.
      Ясно, что Белгородский областной суд в той обстановке принял сторону лебединского директора, признав дополнительную эмиссию не противоречащей законодательству. Тяжба в судебных инстан- циях могла тянуться бесконечно долго, а прибыль в сотни миллионов долларов ежегодно течь мимо счетов "Российского кредита". Но банкиры со Смоленской вовремя припомнили (пусть не сами) древний принцип "Divide et impera!" "Разделяй и властвуй!". А уж делить было что. И чем. Строптивого директора требовалось лишить союзников, каковыми на тот момент выступали и белгородский губернатор, и важные политические деятели в Москве. Не оставалось тайной, что г-на Савченко вернулся в родные края после многолетней "ссылки" в Минсельхозпроде как "меньшее зло" и вообще не прочь снова оказаться в столице, но уже в ранге министра сельского хозяйства. Именно к этой "министерской" интриге, по слухам, через влиятельных лиц и смог подключиться "Российский кредит". Неясно, насколько серьезной была поддержка банка, но бессмысленной она в любом случае не была губернатор, уже несколько уязвленный историей со счетами ГОКа, поменял позицию не исключено, что под влиянием тех самых московских политиков, порекомендовавших ему “Российский кредит”.
      В результате не только "калашниковская" эмиссия была признана незаконной, но, вдобавок, лебединского директора обязали вернуть в областное отделение Российского фонда федерального имущества 15% акций, за которые еще в 1994-м году ГОК выплатил государству кровные 22,5 миллиарда рублей. Параллельно произошли и другие неприятные события. Назовем лишь одно из них тем же летом финансовые трудности вдруг начал испыты- вать московский "Элексбанк", имевший отделения в Губкине и Старом Осколе и с начала “реформ” тесно работавший с администрацией Лебединского ГОКа. Что-то там нарушилось в платежных механизмах, какие-то суммы по линии ВПК не дошли до его счетов, и в результате вкладчики не смогли получить вовремя свои деньги. Лицензию у "Элексбанка" по инициативе белгородского отделения ЦБ быстро отозвали.
      Механизм, как по команде, развернулся в другую сторону, выбивая из-под Калашникова одну опору за другой. О причинах такого поворота стороннему наблюдателю можно только гадать, но то, что лебединский директор потерял политическую поддержку в Москве очевидно. 7 июля у него забрали акции, в августе он снял свою кандидатуру с выборов в областную Думу, 14 октября на него было заведено уголовное дело по подозрению в сокрытии доходов и неуплате налогов…
      2 ноября, после неудачных переговоров в Москве (директору якобы предложили не упираться и “сдать” комбинат взамен на пост руководителя всех трех ГОКов, находящихся под контролем "Российского кредита", но согласия не получили), состоялось внеочередное собрание акционеров. На нем новым директором был избран первый заместитель белгородского губернатора Николай Федорович Калинин, человек в области известный, местный уроженец, бывший руководитель администрации города Губкина, но к гор- ным работам отношения никогда не имевший. На место же первого зама губернатора Савченко заступил Владимир Яковлевич Герасименко, простой главный инже- нер белгородского завода энергетического машиностроения разве что поработавший до 1991 года на достаточно высоком посту в аппарате ЦК КПСС…
 
      Говорит первый секретарь Белгородского обкома КПРФ,
      депутат Государственной Думы Олег Степанович КУЛЕШОВ:
      “Мы с озабоченностью наблюдаем за ситуацией на Лебединском ГОКе и считаем, что сегодня она не способствует развитию производства и социальной сферы в нашем регионе. Как явствует из бесед с избирателями, члены трудового коллектива очень обеспокоены результатами хозяйствования банка “Российский кредит” на соседних Стойленском и Михайловском ГОКах, где, по их мнению нарушено функционирование объектов социально-бытового комплекса, в первую очередь здравоохранения. Вместе с тем мы были готовы сотрудничать с прежней администрацией комбината и готовы сотрудничать с нынешней, но только при условии: если это будет отвечать интересам всего трудового коллектива, а не служить личным амбициям и выжиманию максимальной прибыли. Наша партия считает, что прави- тельству необходимо рассмотреть вопрос о более жестком и эффективном, в интересах государства, влиянии на это предприятие и подобные ему.
 
      СТЕНА И ЯМА
      ( ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ )
      Все эти повороты и перестановки сказываются не только на производстве, объемы которого начали падать, и на ситуации в трудовом коллективе комбината. После смены руководства, происшедшей в ночь со 2 на 3 ноября под прикрытием областного ОМОНа, все попытки поговорить с людьми, до того работавшими в "команде Калашникова" на Лебединском ГОКе, заканчивались одинаково их отказом, поскольку "место дорого". Телефоны бывшего директора, по информации из Губкина, отрезаны. Взявший бразды правления комбинатом Н.Ф.Калинин тут же пригласил своим главным консультантом бывшего до 1988 года директором В.В.Карпова и это был шаг, абсолютно необходимый в сложившейся ситуации. Вдобавок, новый глава тут же призвал рабочих и сотрудников не продавать никому свои акции видимо, альянс банка (39% акций) и обладминистрации (15% акций), поваливший Калашникова, оказался на поверку не слишком прочным. Финансово-экономическое состояние комбината ухудшается, объекты социальной сферы передаются на баланс местной администрации. Между тем банк “Российский кредит” продолжает скупать лебединские акции…
 
      Благодаря любезному содействию отдела по связям с общественностью
      банка “Российский кредит”, удалось получить следующую информацию:
      В собственности банка находится 2% акций АО“Лебединский ГОК”. 34% акций находится в собственности московских фирм-акционеров. В Белгородской области работает филиал РК в г.Старый Оскол, открытый в 1996 году. Стойленский ГОК находится на банковском обслуживании данного филиала. Главные задачи, решаемые ЛГОКом сегодня, определены на первом заседании нового состава Наблюдательного Совета, прошедшем 2 ноября: погашение задолженности по зарплате, проведение независимой аудиторской проверки финансового положения комбината, завершение строительства завода ГБЖ.
      Вопрос о том, будет ли увеличивать РК свою долю акций и с какими целями, остался без ответа…
 
      В октябре крупнейший внешнеэкономический партнер Лебединского ГОКа, немецкая сталелитейная компания Krupp AG достигла соглашения с концерном Thyssen AG о слиянии, необходимость которого (любым путем) была провозглашена еще в марте, поскольку (цитата) “в перспективе металлургическим фирмам для выживания потребуется суперконцентрация производства и капитала”. Деньги на слияние были получены Kruppом от ряда немецких и американских банков, в числе которых находятся и контрагенты “Роскредита”…
      Китайская "Великая стена" давно служит внешнеторговым и туристическим символом "Поднебесной империи". Лебединский карьер, похоже, если и окажется символом, то лишь смутных и несбывшихся надежд на "реформы" отечественных “генералов производства”, которых купили на псевдодемократическую и псевдорыночную “куклу” в долларовой обертке.

НАГРАДЫ - “ГЕРОЯМ”! ( Товарищ Рыжков, объясните народу, почему вы навязали Думе антинародный Закон о разделе продукции. )

ХРОНИКА БОРЬБЫ

ОПТИМИЗМ ТРАДИЦИИ ( Диалог Александра ПРОХАНОВА с Чрезвычайным и Полномочным Послом Арабской Республики Египет в РФ доктором Реда Ахмет ШЕХАТА )