Гробы плывут над Кузбассом и Иркутском. Флотилия деревянных гробов, построенных на пожертвования Черномырдина. Погребальный флот, заложенный на стапелях “Бюджета-97”, который был безропотно, “из высших государственных соображений” принят оппозиционной Думой. Будто она, “оппозиционная”, не знала, что в этот бюджет, как и в прошлый, “бухгалтеры геноцида” заложили исчезновение 1,5 миллиона русских людей, обреченных на смерть в шахтах, на море, в воздухе, в военных городках, в больницах и родильных домах. От аварий, от туберкулеза и сифилиса, от самострела, от падения самолетов, от непонимания того, что сотворяют с любимой Родиной мерзавцы всех мастей и ветвей власти.
      Упал самолет “Руслан” - и опять у России полсотни новых гробов. Не хватило бюджетных денег на болтик в самолетном моторе. Но хватило на маршальский жезл смехотворному министру Сергееву. Что пропоет по поводу катастрофы “Руслана” черномырдинская певица Людмила? На каком самолете летят стратегические попутчики: НДР и КПРФ?
      “Бюджет-98”, этот “бюджет шахтерских похорон и самолетных крушений”, дружно принят политическими лицедеями, которых мы слушаем на патриотических съездах и митингах. Они раболепно встретили Ельцина, спустившегося к ним в людскую из натопленных барских покоев. Они с обожанием смотрели на барина, слушали его дурацкие шутки. Как дрессированные обезьяны, втиснули в “мошонки для голосования” свои целлулоидные карточки. Никто из них не вспомнил, что в эти минуты в морозную землю Кузбасса уходят шестьдесят деревянных гробов с русскими мужиками, погибшими по вине бандитской власти, недодающей на ремонт забоев, на детские лекарства, на зарплату пилотов. Никто из “красных думцев” не встал на краю тех могил, не кинул горсть земли на крышу шахтерского гроба.
      С унижением, с фарсом, с мелкотравчатой ложью - когда одна часть фракции, сохраняя девственность, бросила вторую часть на поддержку бюджета, - с дешевым, всем надоевшим актерством “красные думцы” приняли этот бюджет, годный лишь на оплату ритуальных услуг умирающей России. Вот вам и “издержки, неизбежные во всяком реальном деле” - как высказался Зюганов. С одной стороны, первый выпуск “Парламентского часа”, бесцветного и скучного, который невозможно смотреть. С другой стороны, шесть десятков гробов, заваленных мерзлыми кузбасскими глыбами, и еще полсотни, заваленных иркутской землей.
      Бюджет есть экономическое выражение курса, против которого якобы борется оппозиция. Это он, бюджет, объясняет нам, почему замерзает русский Север, гибнет дальневосточная цивилизация, а в Москве и Екатеринбурге вырастают компактные городки миллиардеров, окруженные пулеметными вышками. Это он, бюджет, объясняет, почему Россия осталась без армии и науки, беззащитная перед Америкой и Китаем, а у Березовского личное состояние составляет 3 миллиарда долларов. Это он, бюджет, объясняет, почему из оголодавшей России ежегодно вывозят десятки миллиардов долларов, а Россия все занимает и занимает у МВФ на выплату долгов по зарплате. Это он, бюджет, объясняет, почему русский народ превращен в голодное обезумевшее скопище, а 27 сытых отмобилизованных дивизий внутренних войск защищают банкиров и Ельцина.
      “Бюджет-98” есть финансовое выражение будущих технологических катастроф. Скорее всего, следующий самолет упадет на ядерную станцию. Или ядерная станция взорвется сама, ибо не будет денег на зарплату операторам и на ремонт блокировки.
      И этот бюджет, воплощение курса, воплощение Чубайса и Ельцина, воплощение русской смерти, - принят “красной Думой”. Большая упитанная ложь на кривых, как у таксы, ножках прошлепала по зданию Думы.
      “Спасибо, Борис Николаевич!” - слышали мы голос “красного спикера” Селезнева. Но он не мог заглушить рева погребальных оркестров в Кузбассе, рыданий и стонов родни в Иркутске.
      Бюджет принят в первом чтении. Будет принят и в пятом-десятом. Оппозиция не поехала в Сибирь на похороны шахтеров и летчиков. Но Ельцин приехал в Думу на похороны оппозиции. Кремация состоялась. Малую горстку пепла из думских сюртуков и целлулоидных карточек, среди которых тускло блестит жестяная бляшка селезневского “ордена за услуги” - эту горстку остывшего пепла аккуратно, веничком, сметут в совочек и высыпят в урну на углу Охотного ряда. И какой-нибудь прохожий кинет сверху пустую пачку от “мальборо”.
      Есть понятие - “лидер оппозиции”, и есть понятие - “совесть нации”. Если два эти понятия не совпадают, то нет никакого “лидера”.
      “Спите, дорогие товарищи!” - это все, что может сказать в адрес “думцев” беззлобный, уставший народ. Повернется и пойдет через Манежную площадь, на Новый Арбат, на Кутузовский, под Триумфальную арку, помнящую русских героев, и дальше, по Минскому шоссе, туда, где близкий и понятный Александр Григорьевич казнит воров, отбивается от НАТО, не пускает в бюджет Березовского, укрепляет власть государства, добиваясь ежегодно 14-процентного роста белорусской экономики.
      Александр ПРОХАНОВ

      Коммунист Маслюков назвал противников “Бюджета-98” “политическими экстремистами” и проголосовал за него вместе с коммунистами Селезневым и Ворониным.
      Избиратели, напишите своим депутатам, что вы думаете об их чести и совести.
      Статью Николая Анисина о проблемах КПРФ читайте на стр. 3

      Антон Суриков
      Как стало известно, группа московских депутатов и бизнесменов провела переговоры с представителями западного спекулятивного капитала на предмет приватизации столичного метро. По замыслу, 51 процент акций вновь создаваемого АО "Московский метрополитен" будет продан иностранцам, а остальные 49 процентов достанутся оборотистым "аборигенам". Затем планируется поднять цену за проезд до 10 тысяч рублей, что должно принести АО многомиллиардные доходы.
      Особую активность в переговорах проявила депутат Мосгордумы Ирина Рукина, "прославившаяся" причастностью к приватизации в столице, в процессе которой в 1996 году было распродано госсобственности на 6,5 триллионов рублей. При этом наиболее активно был запущен процесс передачи в не очень заботливые частные руки зданий, являющихся памятниками архитектуры. Любопытно, что г-жа Рукина, осознавая, видимо, что в Москве еще не все приватизировано, собирается исправить этот "недостаток", оставшись в Гордуме еще на четыре года, в чем находит поддержку не только партий "демократической" ориентации, но и заинтересованных финансовых структур. Правда, "засвеченность" ее персоны вовсе не означает, что Рукиной "грозит" участь стать крупным акционером метрополитена. По словам знатоков закулисы, в контексте дискуссии о метро на первый план выступает куда более весомая фигура г-на Гусинского - главы холдинга "Медиа-Мост", включающего телекомпанию НТВ, радио "Эхо Москвы", газету "Сегодня", журнал "Итоги" и ряд других изданий. По аналогии со "спецбригадой" г-на Потанина, история рождения и роста которой "окрашена цветом хаки", или с "хозяйством" г-на Березовского, чей успех овеян духом былой "шестерки" (экономической контрразведки КГБ) и "крепких хозяйственников" Тольятти и Тюмени, "империя" "Мост" вызывает отнюдь не мимолетные ассоциации с небезызвестной "пятеркой" - идеологическим управлением советской госбезопасности, которое в иные времена возглавлял Филипп Бобков, ныне советник Гусинского. Правда, в отличие от Потанина и Березовского, заранее позаботившихся о приватизации приносящих валюту "Норильского никеля", "СИДАНКО" и "Сибнефти" и установивших "особые" отношения с официальными войсковыми единицами - соответственно со спецчастями Минобороны и внутренними войсками МВД, питомцы Пятого управления ограничили себя лишь информационно-пропагандистской сферой - той самой, в которой "варились" еще во времена СССР. В итоге получился "дом на песке", своего рода "рахит" с гипертрофированным агитпроповским органом, питаемый исключительно "бюджетными яствами". Однако в последнее время все больше свидетельств, что эти "яства" находятся на исходе, а слухи о намерении Юрия Лужкова изъять со счетов "Моста" остающиеся еще там средства бюджета столицы циркулируют все настойчивее. Поэтому, стремясь избежать неминуемого краха "империи", кое-кто и позарился на московское метро, рассматривая его в качестве источника финансирования мероприятий в СМИ, проводимых командой Гусинского-Бобкова.
      Антон СУРИКОВ

      А. Б.
      Намеченный на январь визит Ельцина в Чечню уже вызвал чудовищный переполох в спецслужбах, нарастающий интерес в СМИ и приступ подковерной возни во властных группировках. Кажется, ни один вояж нашего президента не вызывал такого моря сомнений и вопросов.
      Очевидно, что идею поездки в Чечню для переговоров с “уважаемыми” Масхадовым и Басаевым активно лоббируют Рыбкин и стоящий за его спиной Березовский. Ведь сам факт поезд-ки Ельцина в Чечню станет подтверждением позитивных результатов их “миро- творческой” деятельности, прикроет факт создания на нашей земле враждебного и агрессивного государства, угрожающего безопасности самых богатых и густонаселенных областей страны.
      Понятны и категорические протесты спецслужб. Их работники явно не в состоянии обеспечить самую минимальную степень безопасности президенту и его окружению, тем более, что визит уже “на носу”, а никакого взаимодействия со структурами ичкерийской безопасности не налажено.
      Кто, например, сможет помешать какому-нибудь “вайнахскому патриоту”, обладающему десятком-другим “Стингеров”, пальнуть по подлетающему президентскому самолету? (По некоторым данным, в Чечне находятся уже более 300 систем этого типа, не считая “наших” “Стрел” и т.д.). Или кто воспрепятствует тому же Салману Радуеву посадить в укромном месте 26 или сколько надо снайперов и перестрелять ельцинское окружение, а “самого” взять в качестве боевого трофея? Тем более, что, по слухам, радуевская трехтысячная “армия генерала Дудаева” готовится принять участие в воен- ном параде, который будет устроен в честь приезда Бориса Николаевича.
      И тут уже начинаются волнения для чиновников аппарата правительства. Пока остается неясным статус визита. Чечня настаивает на том, чтобы расценивать приезд Ельцина как частный случай международных отношений, а вернувшийся из Грозного Рыбкин улыбается представителям прессы, уверяя их, что визит будет обычным президентским променадом в один из субъектов федерации. В то же время некоторые российские официальные лица допускают, что в составе правительственной делегации будет присутствовать Е.Примаков. А зачем нужен ми- нистр иностранных дел в “обычной поездке по регионам”? И как будут встречать дорогого гостя? Вряд ли оркестр почетного караула грянет тяжеловесные аккорды глинковской “Патриотической песни”. По слухам, главу российского государства прямо на аэродроме будут ждать смазливые чеченские юноши и девушки, которые забегают по кругу, исполняя воинственный танец “зикр”. Можно предположить, что наш развеселый президент, не в силах усидеть на месте, начнет пританцовывать вместе с ними.
      Как известно, главный результат подобного рода визитов и встреч - разные бумажки: договоры, протоколы, меморандумы. Вроде бы российская сторо- на не намерена подписывать какие-либо документы. Но многие опытные функционеры всерьез опасаются, что хитрые чеченцы могут на время забыть о своей уразе (сухом законе) и поднести нашему президенту выпить, а тот в состоянии эйфории, как известно, способен, не глядя, подмахнуть такое…
      И как пройдут положенные по этикету таких поездок встречи президента с простым народом? Организовать их должна чеченская сторона. Что за народ подберут руководители Ичкерии? И что этот народ скажет Ельцину: “Аллах акбар!” или еще покрепче?
      Уже известно, что Ельцин и Масхадов обсудят финансовые и нефтяные проблемы. Ряд экспертов считает, что российский руководитель предложит чеченцам значительные суммы в обмен на “лояльность к Дагестану”. Деньги планируется переводить под видом социальных выплат. Говорят, что чеченцы собираются за счет России обновить и дорогостоящее оборудование грозненского нефтеперерабатывающего завода.
      Пока ясно лишь то, что любой договор, заключенный в ходе поездки, станет весомым, а может, и окончательным предлогом для признания “мировым сообществом” полной суверенности Чечни.
      Одним словом, нам, русским людям, ничего хорошего ждать от предстоящего ельцинского броска на юг не приходится. В лучшем случае, дело кончится очередным позорищем, а в худшем, - добровольной передачей под чеченское иго большой части юга России.
      Есть, правда, небольшой шанс, что какой-нибудь взбесившийся полевой командир действительно возьмет Ельцина в заложники. Давным-давно русские обывате- ли, наши предки, добровольно собрали, чтобы выкупить находящегося в плену государя, великого князя Василия Темного, почти фантастическую по тем временам сумму - двести тысяч рублей.
      Сколько согласны заплатить мы, чтобы Ельцин не только прилетел в Чечню, но и задержался там - хотя бы до конца XX века?
      А. Б.

      6 декабря в здании московской мэрии состоялся II съезд Российского движения "новый социализм" (РДНС). Среди новых социалистов были замечены не только Л.Вартазарова, А.Вольский, Ю.Петров, Б.Славин, С.Федоров, А.Чилингаров, но и хозяин здания, назвавшийся гостем и расположившийся где-то в задних рядах президиума, едва ли не на ступеньках, как Владимир Ильич на съезде комсомола. Юрий Михайлович произнес речь, из которой можно было понять, что либерально-монетаристские реформы полностью провалились, и в этих условиях поднимают голову некие радикальные экстремисты, которым только на руку грабительская приватизация и жилищно-коммунальная реформа "по Чубайсу". Мэр Москвы сообщил, что он и его команда, конечно, занимаются конкретными делами и находятся вне партийной борьбы, но их политические симпатии близки к симпатиям "новых социалистов".
      Выступление Лужкова придало особый смысл отчетному докладу Ю.Петрова, где бывший глава администрации президента и нынешний - "Союза реалистов" - сообщил городу и миру о завершении процесса объединения "социалистических, социал-демократических и левоцентристских сил". Помнится, что-то подобное Ельцин поручал устраивать Рыбкину в преддверии неминуемой победы КПРФ на думских выборах 1995 года. Но - "иных уж нет, а те далече". Зато "новые социалисты" в числе 479 делегатов - вот они, и готовы шаг за шагом идти во власть, чтобы на выборах 1999-2000 года выставить своего кандидата в президенты, "настоящего лидера с большим опытом реальной работы и высоким политическим авторитетом".
      В предвкушении сенсации журналисты бросились на пресс-конференцию, чтобы разузнать характер кипятка, который вызвал столь неожиданное покраснение политического панциря у "лучшего мэра". Но ничего нового не услышали: Лужков заявил, что не собирается выставлять свою кандидатуру на следующих президентских выборах и не поддерживает московский блок РДНС "За справедливость" на выборах в городскую Думу. Тем не менее, акция состоялась, политическая заявка сделана, и выборы 14 декабря станут серьезной проверкой для социальной базы и политической философии этого "левоцентристского" объединения, буде таковые у него имеются. Зато проблем организационных и финансовых, как продемонстрировал съезд, - у движения нет никаких.
      Соб. информ.

      18 декабря в 19.00 в музее Маяковского (Метро “Лубянка”, рядом с выходом) состоится творческий вечер философа Александра Дугина, посвященный книге “Тамплиеры пролетариата (национал-большевизм и инициация)”. На вечере будут обсуждаться проблемы религии, культуры, литературы и их связь с Революцией.

      l Источники в секретариате Дубинина сообщают, что интервенции ЦБ и Сбербанка достигли предела их возможностей. Сброс ГКО России американскими и другими иностран-ными держателями этих “ценных” бумаг составил не 5 млрд. долл., как объявлено официально, а, по крайней мере, вдвое большую сумму. В результате ЦБ и Сбербанк вынуж-дены скупать ГКО, чтобы не допус-тить краха рынка. Госказна и авуары ЦБ при подобных темпах подойдут к нулевой черте в течение 12-14 дней. При отсутствии внешней помощи (займы от МВФ и другие программы) этот крах повлечет за собой приостановку торговли валютой и массированную девальвацию рубля. Дубинин в спецобращении к Черномырдину указал на жгучую необходимость новых валютных вливаний из-за рубе-жа. Аналогичная записка направлена и в президентскую администрацию…
      l По дополнительным сведениям из ФРГ, в ходе последнего визита канцлер Коль потребовал в ответ на просьбу Ельцина о двухмиллиардном кредите “утверждение бюджета Госдумой, что будет демонстрировать необходимую политическую стабильность”. Это требование практически обезопасило на ближайшее время Черномырдина и заставило Ельцина “посетить Госдуму и просить утвердить госбюджета на следующий год”. Вопрос о двухмиллиардной экстренной помощи Коль поставил в спецобращении лидерам ведущих капстран. Однако практическая реализация данного вопроса потребует, как минимум, полутора месяцев…
      l В окружении Ельцина, как сообщил источник в аппарате Юма-шева, подготовлен проект указа о назначении на правительственные посты наиболее активных сторонников голосования за бюджет из числа фракции КПРФ. В их числе бывший член политбюро Маслюков, зампред комитета Воронин, вице-спикер Горячева и др. Одновременно отдан приказ относительно крупного денежного перевода через оффшорные компании бывшим греческим партнерам спикера Селезнева. Принятие бюджета в первом чтении, по утверждению аналитика из окружения Лившица, фактически спасло Ельцина, поскольку открыло дорогу новым крупным западным кредитам и займам. Параллельно руководством Госдумы отдан приказ о срочной подготовке постановления, подтверждающего легитимность новых внешних займов. Первый такой документ был принят и подписан Селезневым в мае с. г…
      l По данным из США, лично Клинтон и его эксперты имеют растущие претензии к инициативам канц-лера ФРГ на русском направлении. В этой связи было принято решение рекомендовать крупным американским банкам сформировать фонд в размере не менее 2 млрд. долл. для укрепления позиций Чубайса и предоставления через него кредитов для РФ…
      l Информисточники в окружении Чубайса сообщают, что его сотруд-ники возобновили диалог с представителями связки Гусинский-Березовский по срочному разрешению обостряющегося конфликта. На этих встречах практически уже выработаны условия компромисса и распределения собственности в ходе предстоящих аукционов. Между тем, до окончательного “замирения” планируется сделать еще один крупный вброс “компромата” через Минкина…
      l Срочный план спасения действующего режима в РФ, как сообщает источник из МВФ, предусматривает выделение средств самого МВФ, ряда частных банков и кредиты иностранных государств. Объем “помощи” на ближайшие два месяца измеряется суммой порядка 6 млрд. долл., после чего в марте предполагается возоб-новление налоговых поступлений и стабилизация ситуации, хотя официальный финансовый план Чубайса на первый квартал 1998 г. окажется полностью проваленным…
      l По данным из американских университетов, ЦРУ в связи с последними катастрофами (падение “Руслана” и взрыв на шахте) разместило срочные заказы по исследованиям техники безопасности на ядерных и химических объектах, а также прогнозу технокатастроф в РФ…
      l Новая поездка Рыбкина в Чечню и установление правительственной связи для Масхадова означают, считает источник из СБ, что план по окончательному отделению этого района от России вступает в заключительную фазу. В ходе планируемой на январь поездки Ельцин должен произнести несколько формулировок, которые откроют шлюзы политического и экономического признания режима Масхадова-Басаева со стороны западных стран. Необходимость данного маневра возникла с особой остротой после того, как в Госдепартаменте США Масхадову предложили сначала добиться некоего признания со стороны России, после чего может вступить в силу и механизмы дипризнания. Масхадов в ответ предлагал продумать план распространения на Чечню опыта Югославии с введением туда войск западных стран…
      l Визит Ельцина в Госдуму и призыв голосовать за бюджет, полагают аналитики в ряде иностранных посольств в Москве, был связан с двумя задачами. Во-первых, выполнение обещанной Колю “политической стабильности”, а во-вторых, имеется в виду окончательная дискредитация КПРФ через усиленное взаимодействие ее с исполнительной властью…
      l По данным из Нью-Йорка, здесь усиливается мнение, что РФ в бли-жайшее время не избежать девальвации рубля. В этой связи считается благоразумным вывезти капиталы на этот, наиболее рискованный, период…
      l Неожиданные “импровизации“ Ельцина в Стокгольме связаны, по наблюдениям китайских медицинских экспертов, с увеличением доз стимуляторов и медикаментозных средств. По тем же причинам могли прозву- чать аналогичные заявки Б.Н. по химическому оружию, минам и др. Все это свидетельствует о растущей зависимости Ельцина от своего ближайшего окружения, которое легко дезавуирует “неудобные” заявления своего патрона…
      АГЕНТУРНЫЕ ДОНЕСЕНИЯ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ “ДЕНЬ”

      Редакция газеты “Завтра” выражает соболезнования нашему автору Александру Николаевичу Анисимову в связи с кончиной его матери
      АВРАМЕНКО
      Галины Ивановны

      С. Кургинян
      24 ноября - На пресс-конференции в Москве журналист С.Митрофанов обнародовал предположение, что погибший 19 ноября в автокатастрофе А.Фадин был убит, поскольку узнал о готовящемся Куликовым, Черномырдиным, Березовским и Селезневым путче.
      26 ноября - В “Комсомольской правде” и “Московском комсомольце” опубликованы статьи “Тайна дискеты погибшего журналиста” и “Убит ли журналист, который хотел предупредить?”
      28 ноября - “МК” напечатал компрометационную оперативную запись переговоров членов “команды Чубайса”.
      1 декабря - В газете “Собеседник” опубликован искаженный текст интервью С.Кургиняна.
      4 декабря - “Общая газета” напечатала статью А.Костюкова и Л.Сигала “Игры провокаторов”, обвиняющую Г.Павловского в фальсификации “дискеты Фадина”.
      5 декабря - После краткого напутствия неожиданно приехавшего в Госдуму Ельцина депутаты приняли в первом чтении бюджет-98.
      - В вечерней передаче НТВ В.Лусканов длинно и восторженно сравнивал Ельцина с Рейганом и заявил, что репутации президента РФ нисколько не повредили грубые политические “ляпы”, допущенные во время визита в Швецию.
      1. ЛОВУШКА ПОЛИТИЧЕСКОГО ПОСТМОДЕРНА
      Слушать по телефону крики взрослого и, видимо, не лишенного порядочности журналиста, которого, похоже, грубо “использовали” ради провокационных целей - тягостно. Читать собственное изуродованное интервью, в котором выделены “цитаты”, отсутствущие в самом тексте, извращены логика и существо рассуждений, - тоже тягостно. Хотя и не впервой. Можно, конечно, просто не давать интервью. Но и это классическое “стопроцентное средство от беременности” не работает, когда имеешь дело с нынешней провокационной журналистикой. Например, печатается безымянный текст, потом какого-нибудь умельца спрашивают: “На что это похоже?” Умелец заученно отвечает, что на тебя, и дальше “клеится” дело о тебе и неких “примкнувших”, зачастую достаточно высокопоставленных.
      По этому образцу был сделан текст о Куликове и других, якобы принадлежащий А.Фадину и (вновь якобы) испеченный Г.Павловским. Потом текст обсуждался в нескольких печатных изданиях. Оценка безнравственности данного трюка, напоминающего знаменитое галичевское: “А у гроба встали мародеры и несут почетный… ка-ра-ул!” - дана Сигалом и Костюковым в “Общей газете”. Я эту оценку поддерживаю. Могу добавить от себя, что постмодернистская наглость, с которой в этой “активке” делается рагу из одного соуса без всякого кролика, требует острого общественного реагирования. Сначала приводится дискета, на которой якобы два банкира говорят “ни о чем”, то есть о том, что банально и общеизвестно. Затем к этому неясному по авторству тексту на нулевых основаниях приклеивается хвостик в духе ГКЧП: “Такие-то и такие-то готовят такой-то заговор. Отечество в опасности! Куда смотрит власть?”
      Такой-то текст, ВИДИМО, принадлежит такому-то. Этот “такой-то”, ВИДИМО, связан с такими-то. А поскольку они связаны и нам не нравятся, то они, ВИДИМО, готовят что-то нехорошее. А поскольку это нехорошее как-то соотносится с другим нехорошим, именуемым ГКЧП, то они, ОЧЕВИДНО, готовят ГКЧП.
      Классическая постмодернистская хохма, в которой склейка многих ВИДИМОСТЕЙ (зеркальных изображений) дает одну ниоткуда не вытекающую, абсурдную, смердящую ОЧЕВИДНОСТЬ (знак Зазеркалья). В этом смысле нет ничего нового под луной, и первым постмодернистом в сфере активных мероприятий был Геббельс, говоривший, что правда - это ложь, повторяемая многократно. Развив своего предшественника, новые пропагандисты заявляют: “Очевидность - это склейка множества видимостей”. Куда это нас заведет - достаточно очевидно.
      Постмодернизм в политике - не шутка, не паяц, истекающий клюквенным соком. Люди для своего выживания используют методы, которые завтра другие для своего выживания обратят против них. Сегодня эти методы - клевета без оснований и ограничений, и уже не пугает, что эта клевета будет использована другими клеветниками против введших ее в оборот “первоклеветников”. Завтра не испугает снятие табу на “не точечные” политические убийства, и то, что метод убийств против “первоубийц” применят другие мастера этого дела.
      А ведь вчера - вдумайтесь - пугали любые методы борьбы, которые могли использоваться против их создателей! Отсюда относительная (подчеркну - сугубо относительная) “бескровность” или не “тотальная кровавость без берегов” августа 1991 года и октября 1993 года. Иррационализм нарастает! Последние скрепы хотя бы шкурной осмотрительности рушатся! И это - на фоне фактически полного общественного паралича, где глас Сигала почти вопиет в почти пустыне почти всеобщего равнодушия.
      Итак, с Сигалом я согласен во многом. Кроме одного. Борясь против склейки ВИДИМОСТЕЙ и превращения их в ПОГАНУЮ ОЧЕВИДНОСТЬ, нельзя склеивать ВИДИМОСТИ самому. Даже если у тебя есть к этому внутренние серьезные основания. Эти основания либо предъявляются и, превращаясь в доказательность, убивают всю мерзкую возню со склейкой ВИДИМОСТЕЙ, либо… Либо они не в счет в той крупной провокационной игре, которая должна быть сломана до конца и в кратчайшие сроки. Плата за промедление, за игнорирование всей остроты проблемы - все оставшееся общество и все остатки свободы.
      До тех пор, пока сам Павловский не признал, что он делал текст, его авторство - видимость, а не очевидность. Ссылка на господина Мейера - это еще одна видимость, выдаваемая за очевидность. Склейка со склейкой - это путь в очередной постмодернизм, фактически взятие на вооружение оружия противника. То есть проигрыш. Завтра будет состряпан еще один текст, про который (не дай Бог!) скажут: “ВИДИМО, это Сигал.” Потом найдут (это всегда нетрудно) партнера по неким начинаниям, близкого к Сигалу. Этот партнер проведет пресс-конференцию, и тогда скажут: “ВИДИМО, это рука Сигала”. Затем склеят ВИДИМОСТИ и создадут еще одну ПОГАНУЮ ОЧЕВИДНОСТЬ. Тупиковость подобного пути однозначна. Проводить аналогии с 1937 годом не хочется - слишком банально. А если говорить честно, то по полицейской тлетворности подобные штуки затмевают тридцать седьмой. Просто в этой стряпне дерьма больше, а крови меньше. Ну и что? Чуть изменится ситуация - и ингредиенты будут смешаны в иных пропорциях.
      Пока что ясно - нужен новый виртуальный ГКЧП! Причем после того, как Лебедь разоблачил виртуальный ГКЧП Е.Агаповой, а потом разоблачили ГКЧП Лебедя, допуски на виртуальность - ниже, чем когда бы то ни было. Ясно также, что в “активке”, которая подавалась в качестве “дискеты Фадина”, планировалась виртуальная ГКЧПшность с участием А.Куликова (для ГКЧП, сколь бы виртуально оно ни было, нужен силовик, причем силовик, кому-то чем-то мешающий). Кому и чем мешает А.Куликов - это вопрос отдельный. И основной. К нему я вернусь очень скоро. Пока же продолжу “разборку” того полета агентурной фантазии, который можно назвать “полетом кувырком”.
      2. ИЗ СКОЛЬКИХ ЗОЛ ВЫБИРАТЬ
      Ясно, что текст моего интервью в “Собеседнике”, изуродованный настолько, что по этому поводу “рыдал и матерился” видавший виды журналист, нужен был в некоей увязке с виртуальной ГКЧПшностью. Для этого понадобилось обвести в рамку слова о военном диктаторе, вырвав их не только из контекста (ранее разрушенного), но и из конкретной фразы, перечисляющей типологическую последовательность нужных России политических лидеров.
      Ясно также и то, что данная “активка” не удалась, ибо сколько ни работай цветом и вырывами до неузнаваемости искаженных фраз, сколько ни разрушай контекст, все равно любому дураку понятно, что описанная мною модель ни с каким ГКЧП, даже самым виртуальным, не соотносится.
      Ясно, наконец, что “активка” (а трюк с дискетой Фадина - это классическая “активка”) против А.Куликова и других готовилась (спешно, а потому так небрежно) к моменту беседы данного лица с руководством. И - провалилась. Руководство похвалило то, как Куликов борется с преступностью. И сразу… не то, чтобы исчез, а как-то на время отодвинулся, а то и задвинулся в угол весь не ясный нам до конца по своему составу, но ясный по целям и качеству “творческий ансамбль” создателей данных провокационных продуктов.
      Поэтому можно было бы вообще не обсуждать эту тему столь подробно, если бы не несколько важных обстоятельств, возвращающих нас к характеристике ситуации и к роли конкретных лиц, так или иначе с ней соотносящихся.
      Оговорю лишь предварительно (не для мастеров провокаций, которым и так все ясно, а для нормального читателя, легко запутывающегося в “конспирологических дебрях”), что ни к Куликову, ни к кому-либо другому я и моя организация не имеем никакого отношения. Ничье начальственное мнение не выражаем, и держим тот формат участия в политическом процессе, который задали сами себе после 1993 года. То есть являемся скромной, но совершенно независимой первичной политической величиной, а не советниками тех или иных более или менее сильных мира сего. Если кто-то из этих “сильных” в какой-то момент соприкасается с нашей вполне открытой и доступной для общества клубной политической мыслью, то это дело данного “сильного”. Не заказ, не договор о сотрудничестве и взаимодействии, а просто неожиданный резонанс пониманий и оценок конкретного эпизода общественной жизни. Такой резонанс всегда радует, поскольку отвечает нашему желанию хоть немного уменьшить меру общественного неблагополучия.
      Но этот резонанс смешно расценивать как “связку фигур” или зависимость по принципу “работы на…” “Утлая ладья” нашего начинания давно плывет вне всяких флотилий в открытом море ужасающего общественного неблагополучия. Плывет туда, куда считает нужным. Изредка встречая в море иные, большие и малые суда, плывущие иным курсом. Но никогда не встраиваясь в их маршруты, не беря на себя по отношению к ним лоцманских функций и не оказываясь у них на буксире. Организационном, финансовом, политическом - каком бы то ни было! Говорить с обществом и давать оценки мы будем от себя и по своему пониманию. Наша же оценка такова.
      Первое. Надо признать очевидное. Власть - скверна. Она скверна донельзя, и Швеция с ее “откровениями” - лишь очередное доказательство этой скверности. Никаких воспеваний эта власть не заслуживает ни в каком виде и ни с какими оговорками. Всякие рассуждения о “тефлоновости”, о “простоте в духе Рейгана” - это очередной образец капитуляции СМИ перед давлением скверной власти, очередной пример торговли своим якобы независимым мнением по старой схеме: “Честно и нелицеприятно скажу Вам, что Вы, Ваше Величество, гениальны”. Никакие соображения “особого политического характера”, никакие ссылки на участие шефов СМИ в крупной властной игре, где “шаг вправо, шаг влево - стреляют без предупреждения” - не оправдывают тех издержек, которые влечет за собой льстивая “откровенность” в духе нелицеприятного разговора с Его Величеством.
      БЕЗУСЛОВНОЕ ПРАВИЛО ЛЮБОЙ НОРМАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ В ТОМ, ЧТО ПУБЛИЧНАЯ ОЦЕНКА ДОЛЖНА БЫТЬ ПРАВДИВОЙ, ЧТО ПРАВДА ДОЛЖНА БЫТЬ ПРИЗНАНА И НАЗВАНА, ЧТО НЕЛЬЗЯ ВОСТОРГАТЬСЯ БЕЛОСНЕЖНОЙ БЕЛИЗНОЙ ВЕЩЕЙ, ОЧЕВИДНО ДЛЯ ВСЕГО ОБЩЕСТВА ОКРАШЕННЫХ В ЧЕРНЫЙ ЦВЕТ. Это гибельный путь! Путь в никуда! Это путь, которым не может идти ни один претендующий на что-то политик. То, что произошло в Швеции - скверно сразу во многих смыслах и по многим причинам. Эта скверность должна быть названа, признана и разобрана.
      Второе. У нас у всех на глазах скверная власть, не скрывая своей скверности, “овладела” тем, что многим все еще казалось “непорочностью парламентского оппозиционного движения”. Это не было даже запугиванием! Данная власть не запугивает теми методами, какими запугивали диктаторы всех времен и народов. Думская оппозиция ничем не рисковала, отвергая “властный кадреж”. Ее никто бы не интернировал, не загнал в концлагеря. Может быть, на самый худой конец, ее бы разогнали и она пришла бы в прежние кабинеты через несколько месяцев. А может быть, ее бы никто и не стал разгонять… А стали бы еще раз “непорочную девушку уговаривать”.
      Поэтому “насилием над непорочностью” все произошедшее назвать нельзя. А раз так, то предлагаю читателю ответить мне и самому себе на один-единственный вопрос: кто хуже - грубый, скверный, не притворяющийся кем-то еще властный “ухажер” - или оппозиционная “девушка”, получающая дивиденды со своей “непорочности” и готовая прыгнуть “в койку ухажера” по первому зову и на любых условиях? При этом - орущая на каждом углу (обнародованными результатами голосования по бюджету в первую очередь!): “во-первых, я девушка, а во-вторых, у меня каждый раз после этого голова болит…”
      Так кто лучше-то, господа и товарищи?! Такая “девушка”, на которой пробу ставить негде, но которая все еще пытается морочить голову миллионам действительных ревнителей непорочности - или “ухажер”, своей скверности не стыдящийся? И не говорите, что копаться в скверностях, разбираться в качестве дурно пахнущих продуктов - желания нет. У меня его тоже нет! И я не в Думе сижу, а занимаюсь деятельностью, которая никак от меня не требует (в силу сделанных избирателю обещаний, оплаченного из бюджета комфорта и пр.) соприкосновения с множественной “дурнотностью”. Но раз уж занялись этим делом - давайте правду-то договаривать до конца!
      У НАС НЕ ТОЛЬКО СКВЕРНАЯ ВЛАСТЬ. У НАС СКВЕРНАЯ АЛЬТЕРНАТИВА ЭТОЙ СКВЕРНОЙ ВЛАСТИ. В СОЧЕТАНИИ СО СКВЕРНОСТЬЮ, ОБУЯВШЕЙ СФЕРУ “СВОБОДНОЙ КРИТИЧЕСКОЙ РЕФЛЕКСИИ”, ТО ЕСТЬ ТО, ЧТО НАЗЫВАЛО СЕБЯ НЕЗАВИСИМЫМ ОБЩЕСТВЕННЫМ МНЕНИЕМ, ЭТО СОЗДАЕТ ОСОБЫЙ КЛИМАТ, РЕДКО ВСТРЕЧАЮЩИЙСЯ В ИСТОРИИ. В ОБЩЕМ, ПОЛЬЗУЯСЬ СОВРЕМЕННЫМ ЖАРГОНОМ, ВСЕ МЫ “ВЛИПЛИ”, И “ВЛИПЛИ” КРУТО И ГЛУБОКО. ЧТО НАЗЫВАЕТСЯ, “ПО САМЫЕ-САМЫЕ”. И ВЫБИРАТЬСЯ БУДЕТ ИЗ ЭТОГО ОХ, КАК НЕЛЕГКО.
      А поскольку, тем не менее, выбираться необходимо, то все наше политическое поведение должно быть не только правдивым - это обязательно, но недостаточно. Оно должно быть еще тонким и аккуратным. Иначе можно влипнуть так, что уже никогда не выберешься. Окончательно загубишь и общество, и страну.
      И давайте скажем себе честно: власть решилась на подлость и глупость. Она поняла, что может разложить, купить оппозицию, превратить ее в жалкий и пошлый придаток к себе самой. Она оказалась достаточно подла, чтобы это замыслить. Достаточно сильна, чтобы сосредоточить ресурсы, необходимые для осуществления такого замысла. И достаточно глупа для того, чтобы этот замысел осуществить. Ибо власть, решившаяся так обойтись с оппозицией, обрекает саму себя на “полет кувырком”. В системе демократических институтов оппозиция - это обратная связь, регулятор власти. Власти этот регулятор нужен, она без него, как машина без руля и тормозов. Пьяному водителю неудобно, что руль плохо слушается, а тормоза мешают лететь с самоубийственной лихостью. Команда и контролеры не смогли помешать поломать руль и выкинуть тормоза. И что? Это означает что-нибудь, кроме того, что власть сама себя приговорила к кувыркам самого чудовищного свойства?
      Да, мы живем в ситуации, когда регулятивные функции демократических процедур нарушены. Никогда ни в одной развитой стране в ХХ веке и ранее парламент не решился бы “не заметить” такие скандальные публикации, которые проходили в последние месяцы. Никогда ни в одной развитой стране в ХХ веке и ранее уважающее себя правительство не могло бы не подать в отставку после сентенций типа тех, которые президент позволил себе в беседе с Чубайсом. Никогда ни в одной развитой стране в ХХ веке и ранее такой позор не был бы так “замылен” всей элитой страны, и прежде всего элитой политической и финансовой. Это возможно в самых слаборазвитых странах с необразованным населением и дистрофичной элитой, лишенной каких-либо представлений о должном и достойном. Но мы не такая страна! Население образовано, элита читала Пушкина и Гоголя, Достоевского и Толстого. И про поручика Пирогова она помнит. Помнит, что это стыдно и скверно. Что же происходит тогда?
      3. О ДИАГНОЗЕ И НАДЕЖДЕ
      Об этом можно долго говорить, но я опущу рассуждения и ограничусь явственной для всех констатацией. Что тогда - все еще более скверно. Скверность власти, скверность ее противников, скверность “падших журналистов”, превративших “органы правды” - в инструменты “активных мероприятий”, “соль нации” - в сообщество людей, не чурающихся публикации “данных слухового контроля” на полосах своих изданий - это, увы, не все. СКВЕРНО НА УРОВНЕ ОБЩЕСТВА, А НЕ НА УРОВНЕ ОДНОЙ ЛИШЬ ВЛАСТИ И ЕЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ОППОНЕНТОВ.
      Оппозиция пала. Продемонстрировала на всю страну свой позор, свое “неглиже”. И что? Внизу, в неповрежденных слоях оппозиционного субъекта (субъекта ли?) начнется сбор подписей за созыв очередного съезда и смену руководства КПРФ? Ничего этого не будет. Скверной, вялостью, параличом повреждены очень серьезные социальные массивы. Кристаллизация каких-то здоровых сил будет идти медленно. Она примет новые формы, уйдет на глубину, “в грады Китежи”, где станет по крупицам собираться вся драгоценная субстанция неповрежденной Правды и Подлинности. Я не знаю, сколько будет идти этот процесс. Но уверен, что он будет идти. И он даст результаты, если мы не опустим руки, не превратим Правду об отвратительной ситуации в индульгенцию на отчаяние, на пораженчество.
      Да, вся надежда на эти новые процессы - бережные и очистительные. Вся надежда на новую оппозицию, собираемую по крохам на новых основах и для нового дела. В этом стратегия, в этом единственная возможность отпора скверне. Но это дело на много лет. А страна должна жить сегодня. Иначе не будет никакой стратегии и никакого завтра. Она должна сохраняться как целое - для этого завтра, для этой новой жизни. Ее сегодня - жизнь в скверне. Но альтернативой этой жизни в скверне является просто смерть, распад, ускоренная и потому уже необратимая деградация. Необратимая потому, что ускорение деградации не даст собраться “сибирским дивизиям” зимы 1941 года. Вот почему две текущие политические задачи невероятно просты и неслыханно сложны одновременно.
      Первая задача - не дать “жизни в скверне” превратиться в тотальную и безысходную смерть, в распад государства и территории, в потерю всех сегодняшних позиций, позволяющих рассчитывать на завтрашнее Спасение.
      Вторая задача - сдержать рост скверны, темп деградации. Многие считают, что это не нужно, что ускорение обрушения скверной власти расчистит “здоровым силам” дорогу к власти, позволит этим силам спасти страну с помощью простых процедур. Блажен, кто верует. Но я - не верю в эти простые рецепты. Скверна сменится большей скверной.
      Просто потому, что каждый вновь приходящий на скверне и в скверну будет оплачивать свой приход еще большей скверной. То есть - сдачей государственных интересов в обмен на власть и перекладыванием вины за скверну на предшественников. Война скверн ускорит деградацию. Этой войной воспользуются те, кто хочет окончательного расчленения страны. И тогда никаких перспектив на завтра не будет.
      И, пожалуйста, не надо обвинять автора в чистоплюйстве! Если бы завтра какие-то здоровые военные силы смогли любыми методами, даже при острых боях в городской черте, очистить ситуацию и избавить общество от скверны, я не стал бы ахать по поводу издержек, связанных с подобным разворотом событий. Но это все - из сферы пустых мечтаний. Если бы военные могли сделать что-нибудь подобное, они бы это сделали уже давно. Скверна не делает различия между штатскими и людьми в форме. Воровство и бандитизм проникли в военную среду ничуть не меньше, чем в гражданскую. А значит, устроить мятеж может только узнаваемый вожак военно-криминальной стаи. И отмечу, что именно такой вожак восхитился возможностью вознегодовать по поводу шведских фокусов нынешнего властителя. И - получил такую возможность.
      Наши олигархи множат виртуальные ГКЧП с помощью своих агентов-провокаторов. Что ж! Тем легче через виртуальные мятежи прорастает мятеж действительный. Наши олигархи отдаляют власть от общества с помощью агентов-провокаторов, выполняющих заказы на компрометацию их противников, в итоге марая всех участников нынешнего “властного бала воров”. Что ж! Чем ниже шансы на политическую борьбу, на мобилизацию общественных сил для коренного изменения политической ситуации, чем выше апатия, чем чаще слышно в коридорах и на площадях: “Чума на оба ваши дома!” - тем легче мятежнику осуществить свои замыслы. Общество не вздрогнет, не возмутится. Оно перевернется с боку на бок во сне и скажет: “Ну и пусть! И хорошо, что состоялся этот полет кувырком!” Будить же общество будут новые бандиты уже известными радикально-бандитскими методами. И на этом усыпят окончательно. Смертным сном.
      Скверность ситуации рождает химерические надежды на спасение через мятеж. И чем позорнее ведет себя Зюганов, тем больше шансов у Лебедя. Тем большее число бандитов и озверевших от “всескверния” простых военных людей уходит в стан очередного Гришки Отрепьева. Кому-то кажется, что это царь-избавитель. Кому-то - что это хотя бы удачливый авантюрист, с которым можно будет лихо попировать на просторах российской скверны.
      4. ЦЕЛИ ВИРТУАЛЬНЫХ ГКЧП
      Вот тут-то и начинается роль Куликова. В моем (еще раз подчеркну, никакого отношения к чему-либо как-либо напоминающему советничество, заангажированность, даже простую сопричастность) гражданском и человеческом понимании. Не будучи сопричастен, заангажирован, посвящен, я могу ошибаться в деталях. Но аналитический опыт показывает, что в основном я, видимо, прав.
      Куликов - один из наиболее приличных, психически здоровых, нравственно нормальных людей в нынешнем правительстве. Он - не вор, не бандит, не оголтелый стяжатель, не ненавистник России, не разрушитель государственной целостности. При этом я бы воздержался от приписывания данному персонажу каких-либо позитивных характеристик. Достаточно “апофатического” метода описания подобной фигуры, основанного на множественном “не” (не это, не это, не это).
      Куликов - никогда и ни при каких обстоятельствах не нарушит свой долг по отношению к “законно избранной власти”. Он очень сильно связан с Ельциным. Именно с Ельциным, а не с теми или иными олигархами, устраивающими залихватские разборки в узком кругу. При этом он не Коржаков (опять апофатический принцип), не генерал от охраны. Он человек, который честно и добросовестно прошел по служебной лестнице, успешно окончил весьма авторитетные и очень трудные академии (включая Академию Генерального штаба), защитил достаточно самостоятельные диссертации. Поэтому Куликов будет охранять Кремль не как цепной пес, а как военачальник и гражданин. Он не опричник, который легко становится мятежником, а охранитель. Хотя в отношении сегодняшней реальности все сравнения хромают, он скорее Столыпин, чем Распутин, скорее граф Шереметев при Петре I, чем Малюта Скуратов при Иване Грозном. Драться с чеченцами на границе он будет - с полной самоотдачей. “Варить” коридорные мятежи - не может, не хочет, не будет ни при каких обстоятельствах.
      Куликов не совместим с Лебедем. Это политические, идеологические, моральные антиподы. Он достаточно авторитетен в войсках - по крайней мере, в своих родных, внутренних. Куликов не чужд умеренной и лояльной политической игре. У него есть свои представления о процессе и свое видение возможных путей его развития. Куликов не амбициозен. Никаких претензий на президентство не имеет. И никаких шансов выступить в этой роли тоже - по крайней мере, сейчас. Кто бы что бы ни говорил - Куликов достаточно самоироничен, чтобы не верить тем, кто провокационно или мелкошкурнически вещает ему о его безграничных возможностях. Куликов сдержан в потребностях, что сегодня редкость “наверху”.
      Вот и все, что прочитывается со стороны, при наблюдении на экране телевизора, с помощью аналитических сопоставлений и психологических реконструкций, которые всегда проводят и политики, и режиссеры, стремясь верно оценить ту или иную фигуру.
      Возможно, есть иные, не видные с большой дистанции личностные пласты. Чужая душа - потемки. Но мне кажется, что мешает Куликов многим именно теми своими качествами, которые мной здесь описаны. Этой своей сдерживающей ролью, ролью реальной силы, которая и нравственностью, и политическим интересом прикована к нынешнему Кремлю и способна отстоять его ворота от мятежа. Прикована нравственно - поскольку мыслит и чувствует в категориях лояльности и конституционности. Прикована политическим интересом, поскольку Лебедь - это враг, а никто другой ничем не прельщает в большей степени, чем нынешний президент.
      Между тем, политический процесс набирает конфронтационные обороты. Олигархические стаи готовятся атаковать друг друга и брать власть. Отнюдь не обязательно конституционным путем. В этих условиях “скупаются” основные ресурсы… Ресурсы организационные - то есть возможность расставлять кадры, доставлять до самого верха информацию и, главное, дезинформацию… Ресурсы информационно-пропагандистские - то есть газеты и телевидение. Ресурсы финансовые - то есть возможность оплачивать крупнейшие политические кампании, включая выборные, но и не только… Ресурсы специальные - то есть агентурные сети. Ресурсы международные - то есть политические позиции в зарубежных элитах, способных влиять на ситуацию в России… И наконец, ресурсы силовые - то есть пригодные к активным действиям в городской ситуации элитные части и подразделения.
      У Куликова нет газет, больших денег, всего остального. Есть - человеческий ресурс, описанный выше, четкость своего (верного или нет, вопрос другой, но именно своего, то есть прочного и выстраданного) понимания ситуации. И есть войска, для которых он авторитетен. Вот и все. Но это “все” - очень много, когда так колеблются чаши весов.
      Удары по Куликову - это всегда удары с той стороны, где накопление комплекса необходимых ресурсов уже завершается. Оттуда же выкатываются “активки” в духе “дискеты Фадина”. Предоставляю читателю дешифрировать возможные адреса самостоятельно. Не хочу заниматься склейками видимостей, кого бы они ни касались. Но твердо уверен, что эти удары для кого-то - следствие малоумия, близорукости, дешевого сиюминутного психоза, а для кого-то - следствие уже созревшей готовности к мятежу.
      Может быть, “продвинутой” молодежи, близкой к политике, и кажется, что она, атакуя в постмодернистском стиле Куликова, расчищает место себе. Но это молодежный наив. Место расчищается для нового, не чуждого криминализованным силовикам СКВЕРНОГО ДЕГРАДАНТА. Такова логика исторического процесса, такова объективная ситуация с расстановкой реальных сил. И для того, чтобы дать подобный диагноз, совершенно не обязательно перешептываться с героями нынешних властных перипетий. Все и так достаточно ясно.
      Все, кроме главного. И это главное состоит в факторе объективной исторической роли тех или иных фигур. В самом деле, все вроде бы достаточно просто. Власть - скверная. Она разрушает страну. Куликов верен власти и тем самым способствует ее сохранению. То есть сохранению скверны от разрушения. Что бы он при этом ни думал, чем бы ни руководствовался - его роль негативна в силу вышеуказанного. А значит… Значит, все просто?!
      5. ПРОСТАЯ СЛОЖНОСТЬ
      Простота, увы, бывает хуже воровства. Круг скверны слишком широк. Страна слишком “влипла”. И простых способов быстро выбраться из нынешней ситуации у нее нет. Кто не верит, пусть еще раз посмотрит на “явление Ельцина думским оппозиционерам”, на всю страну показанное каналами телевидения. Пусть всмотрится в жестокие лица “из-за бугра”. И в мутные глаза тех очень немногих, на внешние силы опертых и прущих напролом, реальных конкурентов нынешней скверной власти - знакомых “кандидатов от скверны”. Пусть почитает социологические опросы. Все очень сложно и тревожно, как никогда. А чистые ключи надежды на будущее - слишком глубоки и малозаметны. Им нужно время. Нужно - единство государственности как гарантия обратимости очень многих процессов. Нужно снижение (или хотя бы неубыстрение) темпов комплексной деградации общества и страны.
      Все это нельзя отстоять без апелляции к скверне. Можно ли это делать, не становясь ею? Убежден, что можно, хотя и трудно. Прежде всего для этого надо смотреть правде в глаза, не лгать самому себе и не пытаться компенсировать тягостность осознаваемой правды иллюзиями по части “рейганоподобий” и всего прочего. Нужно беспощадно держать камертон этой правды в самом себе, говорить эту правду открыто и без смягчений, руководствоваться в своих действиях только государственным интересом в высшем и окончательном его выражении и… не покладая рук, работать на будущее.
      Далее, нужно не прогибаться перед этой скверной, не заигрывать с нею тем способом, которым это делает нынешняя патриотическая оппозиция, потерявшая после последних событий всякое право так называться. В апелляциях к скверне не должно быть ничего “слишком человеческого”, никаких добавок, связанных с представлением о личной выгоде в любом ее понимании (включая политическое). Только национально-государственный интерес, поставленный во главу угла. И указание на точки, где этот интерес пересекается с властным инстинктом скверны. Это трудно? Да, труднее, чем орать анафему на площадях и выпрашивать подачки в коридорах! Это как-то соотносится с понятием “перехода из одного стана в другой”? Окститесь! Где вы видите второй стан? В чем его самость? Где эта оппозиция всерьез? Ее уже давно нет! И я давно говорил об этом, рискуя показаться клеветником. Но сейчас-то что произошло? Неужто и теперь это не очевидно? Что еще должно быть совершено, кто и как еще должен поползать на брюхе для того, чтобы все стало окончательно ясно?
      Еще в 1993 году мы сказали: политические дивизии оппозиции массовы и впечатляющи, но заражены скверной и пораженчеством. Эти войска с их главнокомандующим будут иметь успех, пока им это будет позволено. Потом начнется неслучайный разгром, сильно пахнущий сговором. А потом на этот разгром наложится глубокое тлетворное предательство, перерождение в худшем его виде. Это станет худшим из того, что происходит со страной. Это будет хуже любых скверных вывертов скверной власти. И не станет с этого момента в гнилом властно-оппозиционном доме ничего, кроме скверны. Что, “не прогнувшийся” на думских голосованиях Явлинский - не скверна? Но он уже сколько раз публично и последовательно демонстрировал свое пренебрежительное отношение к ключевым государственным интересам - Чечня, НАТО, договор СНВ-2!
      Как ни тягостно это заявлять, у нас нет политических дивизий. Есть отдельные бойцы, маленькие подразделения, готовые отстаивать государственный интерес. Все это должно быть выведено из властно-оппозиционного скверного дома и начать свою самостоятельную жизнь. Трудную и кажущуюся почти невозможной. Но по ту сторону этого “почти” есть какие-то надежды стратегического характера. Здесь их нет и не может быть. Поэтому нужен уход. И немедленно.
      Уходя из гнилого дома, мы не уходим из жизни и из страны. Но мы меняем политическую оптику, уходим от той фиктивной системы координат, где есть скверная власть и непорочная оппозиция. В той системе любой разговор с позиций “алгебры скверны”, любой выбор той модификации скверны, которая в данный момент почему-либо пересеклась с государственным интересом и потому приемлема, - кощунство по отношению к лозунгу скорой победы непорочного Зюганова на президентских выборах и очищения страны. А для меня и моих товарищей этот лозунг - лишь заклинания, которые каждый день будут показывать обществу свою комическую пустопорожность.
      Те, кто проклинал скверну, стали ее составной частью, вторичной модификацией ее же самой. Вот в чем трагизм нынешней ситуации. Вот что диктует применение “алгебры скверны”, то есть выбор тех властных моделей, которые в наименьшей степени повредят целостность страны. В наименьшей - а не в нулевой! Выбор скверной модификации - а не выбор между добром и злом! Таков уровень нынешнего трагизма, отвечающего, на мой взгляд, чувству правды и принципу ответственного политического решения. Все остальное - успокоительное шутовство. Превращение трагедии истории в фарс политического кривляния.
      С этой точки зрения “лучше” та скверная сила, которая, во-первых, в наибольшей степени переплетает (сколь угодно случайным и скверным образом) свой “властный зов” и государственный интерес. Переплетение же подобное возможно только в том случае, если обрушение государственного дома губительным и окончательным образом скажется на шкурном властном интересе данной скверности. Если сама скверность это понимает и принуждена защищать государственный интерес как часть шкурного, то эта скверность лучше других.
      Во-вторых, скверность интересующего образца должна иметь зубы, быть достаточно хищной и умелой для того, чтобы, защищая шкурный интерес, защитить еще и сращенный с ним интерес государства. Если эта сила “дохлая”, “беззубая”, вторичная, то она не интересна и не нужна. И тогда смещается на другое место в шкале “скверностей”.
      При этом совершенно не нужно закрывать глаза на всякие выходки скверны. В том числе и представляющей интерес. Нужно совсем другое. Видеть то, что произошло в Швеции. Давать этому безжалостную оценку. И выводить за пространство критериев, исходя из алгебры скверны. Пил или не пил? Видимо, пил. Это скверно. Нес ахинею или нет? Нес, и еще какую! Это скверно, и Рейган здесь не при чем! Вредил государственным интересам? Это хуже всего. Если это исправимо - надо исправить. Если нет - все равно исправить, другим образом, не мытьем, так катаньем.
      Главное - согласен ли данный “скверник” драться за свою шкурную власть, защищая одновременно государственный интерес? Или будет продавать государственный интерес и понимать, что власти не будет, но, может быть, сохранят шкуру? Если будет драться - интересен. Если будет прямо и окончательно все сдавать - тогда хуже всех, сквернее всех. Но сегодня не эта, а другая скверна сказала нам про сдачу Курил и, главное, про обрушение власти, как в 1991 году (знаковая фраза!), и про много столетий кремлевской тлетворности (фраза совсем уже знаковая!) Так что пока оснований для алгебраических перестановок скверн нет.
      А все остальное - “шумы” в пределах (не нами выбранной) омерзительной парадигмы, где допустимы любые властные модели, которые сохранят государство и возможности кристаллизации новой, иной России. Парадигмы, где остался один критерий - возможность хотя бы сдержать большую и окончательную беду до подхода новых исторических сил.
      Вот такой нам “подбросила” сегодняшняя скверная реальность вариант подхода к нынешним и будущим российским проблемам! В рамках этого варианта иначе понимается все. Понимающие меня поймут - именно все. Все вместе и сразу. И как следствие - роль того же Куликова. Так-то вот…
      Плохой, безрадостный политический вариант? Что ж, предложите другой! Основанный на “сонме воинов за правду, не гнущихся перед противником и готовых идти на бой за святое дело”. Теперь сопоставьте этот наркотик патриотизма с реальностью думских грязных дел. Не стошнило? Значит, вы еще не готовы отличать политику от театра. Жизнь заставит, беда научит…
      Как хотелось бы, чтобы все это было не так!
      С. КУРГИНЯН

      Николай Анисин
      СЛЕПЫЕ КОТЯТА, когда их топят, барахтаются, пытаясь всплыть. Матерые структуры КПСС в августе 91-го рассыпались от окрика Ельцина, даже не попробовав сопротивляться.
      Ельцинский указ против партии не укладывался ни в один закон. Силу ему придавали лишь опьяненные победой над ГКЧП толпы лавочников в центре Москвы. Они крепко шумели, но ни единого партийного носа не разбили. Драки не случилось. Не случилось, поскольку у органов партии не было личного кровного интереса драться.
      Член политбюро ЦККПСС Егор Строев не вышел на Старую площадь, не облил себя бензином и не отогнал лавочников от родного ЦК угрозой самосожжения потому, что ему ради партии не имело смысла рисковать не только жизнью, но и копейкой на спички.
      Центр власти в стране давно уже переместился из ЦК в Верховный Совет. Политбюро больше не распределяло госпосты и, стало быть, не распоряжалось людьми и собственностью. В результате кресло в высшем руководстве партии стало стоить не дороже кресла директора института в Орле с видом на губернаторство и председательство в верхней палате парламента.
      Но хоть что-то для спасения партии в том августе Строев бы сделал. Сделал, если бы к нему, члену политбюро, в день выхода запретительного указа приехал, например, рядовой член КПСС, председатель концерна “Газпром” Виктор Черномырдин и прямо, без церемоний, сказал: “Надо, Егор Семенович, надо этим, у кого руки на партию чешутся, чтобы они чесались в другом месте”.
      От напора из “Газпрома” Строев бы просто так не отмахнулся. А Черномырдин мог бы попросить за партию. Мог, если бы она еще требовалась ему для установления его личного контроля над доходами огромной сверхприбыльной отрасли. Но такой контроль он уже имел.
      В провинции толпы лавочников у стен райкомов и обкомов не шумели. Там органам партии вообще не с кем было драться. Да и незачем.
      Партаппарат на местах являлся, по сути, аппаратом не политическим, а управленческим. Он руководил районами, областями и каждой сферой жизнедеятельности в них. С упразднением партии спрос на опытных менеджеров не исчезал. И поэтому секретарям и завотделов парткомов указ Ельцина доставлял лишь дополнительные мелкие хлопоты: приходилось менять вывески, перебираться из кабинета в кабинет или перемещаться в конторы банков и коммерческих корпораций, где платили больше, чем в райкомах и горкомах.
      Общественность, то есть граждане без властных полномочий, от ликвидации структур КПСС так же ничего не теряли, как и чины партии и тузы-хозяйственники.
      Фанатам “Спартака” и поклонникам рок-группы “Алиса” было ровным счетом все равно: есть в стране политбюро, или нет его.
      Писатели из содружества “Апрель” в борьбе с обществом “Память” могли прекрасно обходиться без инструкций ЦК.
      Русское Национальное Единство Баркашова свои перспективы с бытием инстанций Компартии никак не связывало.
      Питерское братство Анатолия Чубайса из основанного им клуба “Перестройка” и товарищество большевиков Нины Андреевой в осуществлении своих замыслов на помощь органов КПСС не рассчитывали.
      К августу 91-го Компартия напоминала некую огромную фирму, в услугах которой никто не нуждался.
      Влиять на умонастроение общества она не могла, ибо не контролировала президентов Горбачева и Ельцина и не имела послушного ей большинства в высших органах власти - в Верховных Советах СССР и РСФСР. Влиять на умонастроение общества она так же не могла, ибо в ее структурах отсутствовали мозги, способные рождать идеи и планы, которые кого-то увлекают и вдохновляют.
      Добровольно отказавшись от монополии на пропаганду, дав свободу журналу “Огонек”, ряду газет и телепрограмме “Взгляд”, партия позволила внедрить в общественное сознание миф: так жить, как мы живем, нельзя, надо жить по правилам западной цивилизации.
      Прямая трансляция съездов народных депутатов открыла простор для саморекламы сладкоголосым поборникам этих принципов. Новые пророки звали в неизвестное прекрасное и не страдали от дефицита популярности.
      Деятели КПСС не жаждали, задрав штаны, бежать за мадам Старовойтовой и Бурбулисом с Собчаком. Не грели их сердца и призывы Нины Андреевой: чтобы было хорошо, как при Сталине, в стране должен быть новый Сталин, а его нет.
      Жить так, как жили до избрания генсеком Горбачева, действительно нельзя. А как надо жить?
      Этого не знали ни в политбюро и ЦК, ни в прочих комитетах, ни в Академии общественных наук, ни в ВПШ, ни в институте марксизма-ленинизма. Исполинская партийная машина не сумела выработать новую идеологию и предложить новую политику, адекватную традициям, современным возможностям и запросам страны, что и предопределило ее крах.
      Прекратив своим указом деятельность партии, Ельцин срубил засохшее, давно бесплодное дерево, о котором никто не жалел и от которого не осталось никаких плодов - ни для ума, ни для души. Единственное, что было у КПСС ценного, - это ее имущество. Несметное имущество. Не будь его, родимого, коммунистическое движение в стране продолжилось бы в иных организационных формах. Но оно было. И у обанкротившейся партии объявилась наследница: одна из структур КПСС - Компартия Российской Федерации.
      ЛЮБАЯ ПАРТИЯ живет и здравствует, пока в ней есть потребность, и умирает, когда становится никому не нужной. КПСС и ее филиал в РСФСР умерли естественной смертью, ибо в августе 91-го их никто не бросился спасать. Ельцин двумя указами о приостановлении и прекращении деятельности партии не убил ее, а лишь санкционировал мародерство - захват имущества богатой покойницы. Но по действующему законодательству он права на это не имел, и ряд деятелей испустившей дух КПРФ вознамерились опротестовать указы в Конституционном суде.
      Объяснить эти их намерения легко через один пример. 4 октября 93-го Министерство печати РФ запретило газету “День”. Комнаты редакции были опечатаны, на ее компьютеры и счет в банке наложен арест. Но уже через три недели сто тысяч экземпляров “Дня” с рассказами о кровавой бойне у Дома Советов продавались в Москве, Питере и Екатеринбурге. Газета была напечатана в Минске под шапкой белорусского еженедельника “Мы и время” и доставлена оттуда в пассажирском вагоне. Потом она вышла в Липецке по названием “Согласие” и приехала в Москву на грузовике. Под именем “Завтра” ее тираж был отправлен из Красноярска в почтовом вагоне…
      Для возобновления деятельности запрещенной в 91-м Компартии существовало не больше препятствий, чем для возобновления выпуска запрещенной в 93-м газеты “День”.
      Карательные указы Ельцина были направлены только против КПСС и ее российского филиала, а не против партий вообще, и коммунистических в частности. И, стало быть, деятелям КПРФ ничего не мешало легализовать ее и включить в борьбу под новым названием. Но они взялись судиться. Почему? Потому что с чем и как идти в народ, было неведомо. А дорога в Конституционный суд - известна. Отменит он указы, тогда из окон возвращенных партофисов и автомобилей и видно будет, какие боевые задачи выдвигать.
      Возрождение КПРФ ее лидеры поставили в зависимость от милости властей. И власти оценили их почтительность: пинка не дали. Но одновременно дали понять: у сильного всегда бессильный виноват.
      В ноябре 92-го Конституционный суд снял запрет на деятельность КПРФ, но в праве на имущество ей отказал. То есть она стала наследницей КПСС без наследства. Тем не менее, год, потраченный на подготовку и проведение судебной тяжбы, даром для вождей КПРФ не пропал. Факт правопреемства тоже кое-чего стоил.
      История КПСС являлась историей судьбы множества людей, у которых в прошлом с партией были связаны самые светлые воспоминания. И ей, в лице восстанавливаемой КПРФ, они готовы были служить в меру своих сил.
      Не торопились выбрасывать партбилеты и штатные, и нештатные партийные активисты, которые знали былую силу структур КПСС и надеялись воскресить их под маркой КПРФ, чтобы использовать как для защиты государственных и своих личных интересов, так и для политической карьеры.
      КПРФ как правопреемница КПСС подходила идейным ветеранам. Подходила зрелым коммунистам с государственным инстинктом и идеалами справедливости. Подходила и не сумевшим встроиться во власть партаппаратчикам с неутоленными амбициями. А тех, других и третьих в стране оказалось несколько сот тысяч.
      Ликвидация структур КПСС автоматически не повлекла за собой ликвидацию личных связей между членами партии. Это позволило лидерам КПРФ в течение трех месяцев навести мосты с активом в территориях, провести там конференции и избрать делегатов на восстановительный съезд.
      В ФЕВРАЛЕ 92-го в плохо отапливаемом зале подмосковного санатория возрождение КПРФ состоялось. Что за партия в ее облике появилась на политической сцене России?
      Прабабушка КПРФ - РСДРП(б) - сначала являлась партией бунта, а затем стала партией обуздания стихии.
      Ее бабушка - ВКП(б) - была партией идейного вдохновения в труде и в бою и государственного управления одновременно.
      Родная мама КПРФ - КПСС - власть над умами и душами постепенно утратила и превратилась в чисто управленческую надгосударственную машину, рухнувшую после того, как ее отлучили от государства.
      Тип партии определяется прежде всего личными качествами ее лидеров: каков поп, таков и приход.
      Члены новоизбранного Центрального исполнительного комитета КПРФ Анатолий Лукьянов и Иван Рыбкин могли управлять госструктурами. Первый, как известно, успешно правил Верховным Советом при Горбачеве, второй, мы теперь знаем, справляется с обязанностями главы Совета безопасности при Ельцине. Но в 92-м Лукьянова из органов государства уже выставили, а Рыбкина в них еще не приняли. Нечем было тогда управлять и другим способным к управлению членам ЦИК.
      Во время возрождения КПРФ сотрясаемая “шоковой терапией” страна внимала с телеэкрана Александру Невзорову, читала Эдуарда Лимонова, Александра Проханова, Юрия Власова, слушала депутатов Сергея Бабурина, Николая Павлова, Михаила Астафьева. Но их в составе ЦИК не было. Был в нем один яркий мастер слова Владимир Бушин. Один-одинешенек. И шансы партии завладеть умами и сердцами граждан равнялись нулю.
      Всю погоду в ЦИК КПРФ определяли бывшие чины из высшей партийной номенклатуры. Их психологию формировал неписаный устав КПСС - гораздо более жесткий, чем в армии. От партработника требовалось не только беспрекословное подчинение на работе. Его могли взгреть и за неугодное начальству поведение в быту. Он привыкал взвешивать и просчитывать каждый свой шаг. А привычка - вторая натура.
      Грань между осторожностью и трусостью за десятилетия партийной карьеры стиралась. Высшие кадры КПСС легко поддавались страху и в абсолютном большинстве своем органически были неспособны к риску. А следовательно, КПРФ во главе с номенклатурным руководством была непригодна к бунту.
      Итак: участие в управлении в 92-м для нее исключалось, вдохновлять и бунтовать она не могла. Что оставалось? Роль чисто парламентской партии, конструктивно оппонирующей режиму в установленных им рамках. Такой КПРФ родила мама - КПСС. Но было у новорожденной партии и кое-что от ген бабушки и прабабушки - от ВКП(б) и РСДРП(б).
      Повод думать о том давал следующий факт: избранный съездом ЦИК всем кандидатам в лидеры партии предпочел Геннадия Зюганова.
      В начале 91-го Зюганов, член политбюро ЦК КПРФ, вдруг выступил в газете “Советская Россия” с обличением политики Горбачева. Культ генсека и президента СССР уже шел на убыль. Но критиковать его было позволительно только депутатам и журналистам, а не партработникам. Зюганов нарушил установленные правила. То есть совершил рискованный поступок, не характерный для деятеля из партийной элиты.
      Столь же нетипичным для номенклатуры было и его поведение после запрета КПРФ. В то время, когда Купцов с Рыбкиным добивались у власти позволения на деятельность партии, Зюганов поносил эту власть на митингах, в открытую тусовался с бунтующими против режима народными депутатами РСФСР, давал интервью газете “День”, которую обслуживающая Ельцина демпресса величала фашистской, и не шибко при этом выбирал выражения по поводу власти.
      Ко дню восстановительного съезда КПРФ Зюганов заявил о себе не только как о человеке протестном, но и творческом, умеющем сплавить в словах такие постулаты, которые убедительно выглядят как для монархиста-антикоммуниста, так и для верного большевика-ленинца. Голосование ЦИК за Зюганова доказывало: у КПРФ есть возможность стать партией борьбы с режимом. Но гены ее мамы оказались значительно сильней, чем гены бабушки и прабабушки. И это стало ясно уже осенью 93-го.
      В центре сопротивления свершенному Ельциным госперевороту - в Доме Советов и вокруг него - нашлось место всем: от казачьего сотника Морозова до президента Калмыкии Илюмжинова, от певицы Тамары Картинцевой, надевшей санитарную сумку, до поэта Владимира Лещенко, вооружившегося железной трубой. Не оказалось там места только лидерам КПРФ.
      После 21 сентября, то есть после выхода антиконституционного указа, Зюганов в Доме Советов появлялся. Но его, политика без всякого мандата, к принятию судьбоносных решений ни Руцкой, ни Хасбулатов не приглашали.
      К разговорам у костров на площади приглашения не требовалось. Но Зюганов до костров не снизошел. Его не было среди защитников Конституции, когда 28 сентября Дом Советов блокировали. Не было потом и среди тех, кто перегораживал баррикадами Садовое кольцо на Смоленской 2 октября, не было среди тех, кто своими телами пробивал щиты ОМОНа 3 октября, и среди тех, кого расстреливали потом в Останкине и в Доме Советов. Не было среди восставшего народа ни Зюганова, ни Купцова, ни других лидеров КПРФ, кроме члена ее ЦИК Альберта Макашова.
      За примерное поведение в дни восстания в октябре 93-го партии - с партбилетами с профилем вождя октябрьского восстания 1917-го - позволили участвовать в выборах в Думу, учрежденную на крови сотен убитых. И она этим воспользовалась. А потом посадила во главе Думы одного из членов ее ЦИК Рыбкина, который тут же рванул в Кремль с розами поздравлять главного кровопускателя с днем рождения.
      НЕ ПРОКЛЯВ РЫБКИНА, КПРФ доказала свою готовность к любым компромиссам с режимом. То есть, заявила о себе как о партии конструктивного сотрудничества с ним.
      Но в этой роли тогда, в декабре 93-го, режим не сильно в ней нуждался, поскольку большинство в Думе имели фракции ЛДПР и “Выбор России”. А при всем том на ласку Кремля КПРФ рассчитывать не приходилось. И поэтому, не переходя границ дозволенного режимом, она с размахом его обличала.
      Благодаря телекамерам у думской трибуны исходившая от вождей КПРФ критика властей, хоть и в урезанном виде, но становилась известна стране. Слово же всех других партий и движений, которым за участие в октябрьском восстании было запрещено избираться в Думу, в телевизоры не попадало. На экранах мелькала только одна истинно враждебная режиму партия - партия, уклонившаяся от смертельной с ним схватки в октябрьском восстании 93-го. Ее в народе и восприняли как единственно непримиримую воительницу против антинародной политики Кремля. И на выборах во вторую Думу в декабре 95-го ей досталась львиная доля голосов всех недовольных этой политикой.
      Победителей не судят. Триумф КПРФ на парламентских выборах обязывал всех противников режима признать ее вождя лидером всей оппозиции. И они это признали, выдвинув Зюганова единым кандидатом в президенты от народно-патриотических сил.
      В ходе президентской кампании 96-го Зюганов носил пионерский галстук, как Брежнев. Танцевал “барыню”, как Марычев. Отдыхал с молодежью в ночном баре, как Иосиф Кобзон. Прыгал у волейбольной сетки, как Ельцин в молодости. И ездил из города в город, из деревни в деревню по всей стране и говорил, говорил, говорил замечательные слова под девизом “Россия. Родина. Народ”.
      Ельцинская газета “Не дай Бог” рисовала Зюганова в облике кровожадного большевика с наганом, а он вел себя столь же безобидно, как Явлинский.
      Во втором туре на участки не пришло 30 процентов избирателей. Не пришли не те, кому, как предостерегал лозунг Чубайса, было что проигрывать. Не пришли те, кто не видел разницы между двумя кандидатами и не надеялся с любым из них выиграть.
      КОМАНДА ЗЮГАНОВА Не обещала отнять у банкиров госфинансы и национализировать нефть, газ и металлургические заводы. Она не называла имена жуликов, которых намерена отдать под суд, и, стало быть, не брала обязательств пресечь ограбление народа.
      Эта задача могла быть выполнена при наличии в стране организованных масс народа. Но Зюганов и его товарищи по партии в предыдущие годы не создавали стачкомы и комитеты спасения, а проводили пресс-конференции, давали интервью, защищали диссертации, наносили визиты на Запад, писали книги и сочиняли в Думе законы по упорядочению деятельности режима.
      Не имея за спиной силы масс, КПРФ не могла и рассчитывать на президентский пост. Его она все равно бы не получила, даже если бы 30 процентов недовольных режимом избирателей пришли на участки и отдали свои голоса Зюганову. Как и в 93-м, Ельцин не остановился бы ни перед каким преступлением ради сохранения власти. КПРФ это прекрасно понимала. Но предписывала своему лидеру плясать “барыню” и надрывать голосовые связки: нам не занять главный кабинет в Кремле, но с солидным кушем голосов избирателей можно добиться милости из этого кабинета.
      То, что второе почетное место в президентской гонке изначально КПРФ вполне устраивало, выяснилось на следующий же день после второго тура, когда Зюганов направил Ельцину в телеграмме свое поздравление с победой. Еще не состоялось ни одной проверки того, сколько и где дорогому Борису Николаевичу приписано голосов, а лидеры КПРФ уже засвидетельствовали ему свою приязнь и почтение.
      Ход этот неожиданным был для многих - даже для головастых финансовых тузов. 13 из них в пик выборной кампании предсказывали в коллективном письме: после объявления итогов выборов начнется буза - ни команда Ельцина, ни команда Зюганова своего поражения не признают. Отчего вышла ошибочка у банкиров? Глава “Онэксим-банка” Потанин в прежней жизни был инструктором комитета ВЛКСМ в МГИМО, руководитель банка “Менатеп” Ходорковский - зам.секретаря Фрунзенского райкома комсомола в Москве, остальные так же далече стояли от высокой партноменклатуры, и потому, видимо, не чуяли, что она хочет больше иметь, лишь не рискуя потерять то, что уже имеет.
      Не умея бузить, номенклатура умеет служить - тому, кто выше всех.
      Безоговорочно признав итоги выборов без всяких проверок, элита из КПРФ тем самым предложила Ельцину взять ее на службу. 5 июля минувшего года она фактически негласно избрала его своим генеральным секретарем и стала ждать указаний. Но поскольку он их давать не торопился, то формально она продолжила демонстрировать к нему нелояльность. Например, организовала сбор подписей 10 миллионов граждан за отставку Ельцина. С какой целью? Чтобы напомнить дорогому Борису Николаевичу о своем существовании. Иное назначение подписей исключалось.
      Весной 97-го на IV съезде партии руководство КПРФ провозгласило курс забастовочного наступления на режим Ельцина. Провозгласило для чего? Исключительно, надо полагать, для того, чтобы боем в барабан обратить на себя внимание многоуважаемого Бориса Николаевича.
      В минувшие со дня съезда восемь месяцев на режим пытались наступать атомщики из Смоленской области, активисты “Трудовой России” из Тулы и отряд Союза офицеров из Рязани. К их маршам на Москву КПРФ не присоединилась, своих колонн из других голодных городов на Кремль не повела. За эти месяцы по стране прокатились десятки забастовок. Но бравые структуры Компартии не только их не организовывали, но и держались от них в стороне.
      Собирая подписи против Ельцина и сочиняя резолюции о наступлении на его власть, номенклатура КПРФ ждала и верила: Борис Николаевич вспомнит о ее поклоне ему в начале июля 96-го. Ждала год и четыре месяца. Ждала и дождалась.
      В октябре, когда Дума в очередной раз точила лясы по поводу вотума недоверия правительству, Ельцин впервые сам обратился к элите КПРФ, позвонив коммунисту Селезневу. Тот зачитал депутатам сказанное Борис Николаевичем по телефону и произошло то, что обычно в таких случаях происходило в добрые старые времена.
      Так, например, в 1981 году в редакцию газеты “Комсомольская правда”, которую возглавлял все тот же коммунист Селезнев, впервые позвонил Леонид Ильич Брежнев. Позвонил и сказал: хорошую вы напечатала статью - “Жили у бабуси два веселых гуся”. И что же? Через два часа в “Комсомолке” было объявлено партийное собрание с повесткой дня: “Задачи редакции в свете звонка Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева”.
      Реакция на звонок Ельцина в коммунистической Думе была абсолютно такой же. Как только Селезнев зачитал его содержание, Зюганов попросил прервать пленарное заседание палаты с тем, чтобы провести партийное собрание с повесткой дня “Задачи фракции КПРФ и ее союзников в свете звонка Б. Н. Ельцина”.
      Процесс пошел и перерос в орден Селезневу, в распитие “шампанского” Зюганова с Ельциным, в аплодисменты Борису Николаевичу перед принятием Думой бюджета, в “круглые столы”.
      Ельцин и КПРФ наконец-то нашли друг друга. Нашли потому, что номенклатура Компартии нуждается в генсеке с властными полномочиями, а Ельцину для управления разваливающейся страной нужна политическая группа - сила, у которой есть хоть какой-то авторитет в народе. И ныне у КПРФ есть шанс стать причастной к государственному управлению и повторить судьбу своей родной мамы - КПСС.
      Николай АНИСИН

      Корреспондент. Юрий Игнатьевич, в патриотической прессе нет серьезных аналитических центров, надежной политической разведки, мы часто работаем вслепую и потому топорно. Скажем, в вашей газете на протяжении нескольких номеров муссируется проблема двойников Ельцина. Мы в “Завтра” касались этой темы, но иронично: Ельцину нужен не только двойник, но и тройник. Вы же серьезно подходите к этой проблеме. Почему?
      Юрий МУХИН. Напомню, что и вы не всегда на сей счет были ироничны. Когда шли президентские выборы, в ряде статей в “Завтра” прямо говорилось, что вместо Ельцина по стране ездит двойник. И я разыскал в журнале “Огонек” весны того года фотографию, где администрация Сочи принимает не Ельцина, а двойника. Двойника этого я определил просто: у него было 5 пальцев на левой руке. Почему я подхожу к этому серьезно? Всплеск активности Ельцина был именно в предвыборную кампанию, начиная с марта. К концу он выглядел так, что краше в гроб кладут. После выборов он опять пропал. Потом объявили подготовку к операции на сердце. Первым, с кем мы его увидели в больнице, был Коль. А с кем Коль целуется? Только с Ельциным. Значит, это Ельцин.
      Мы в редакции с начала выхода “Дуэли” вырезаем фотографии из журналов. Для экономии места не все фото целиком, а головы. И когда я стал просматривать фото с головой Ельцина прежнего и нынешнего времени, то стало ясно, что это разные люди.
      Кстати американские спецслужбы двойников определяют по ушам. Уши состоят из хрящей, очень трудно на них сделать пластическую операцию. Так вот я сравнил ельцинские уши на разных фото, и выяснилось, что двойников даже двое. Сейчас второй двойник уже не показывается, а осенью того года они, вместе с Рыбкиным и Березовским, подписали Масхадову первые документы по отделению Чечни. У сегодняшнего двойника ухо тоже другой формы, хотя это менее заметно, но главное - оно у него расположено на черепе ниже, чем у настоящего Ельцина.
      Меньше у него и голова, плоский затылок. У Ельцина была бульдожья челюсть, у этого нет. У Ельцина был покатый лоб, а у этого выпуклый. И голоса у них разные.
      Корр. Вы демонстрируете появление новой профессии - газетной антропологии. Как палеонтолог Кювье по когтю реликтовой птицы, воссоздавал ее скелет, так вы по уху Ельцина воспроизвели Ельцина с двойниками. Но скажите: жив Ельцин или умер? Если умер, то когда? И главное, каким образом удалось внедрить этого двойника в общественное сознание.
      Ю. М. Жив или нет? Нет. Потому что на мои публикации администрация президента дала в “Огоньке” подборку фотографий Ельцина в кругу семьи с текстом, в котором прямо говорится: он изменился, он другой, но это Ельцин. Но на этих фото двойник - у него не то ухо и не там, левая рука не такая, как у Ельцина.
      Если бы Ельцин был жив, он не мог бы допустить фотографию двойника в кругу семьи, в этом случае он сам становится двойником. Он умер.
      Операцию не делали никому. Американца Дебейки и немцев вызвали в Россию, но на операцию не позвали. Когда она началась - никто не знает. Стенограмма операции не велась, съемки не велись. Возможно, Ельцин умер накануне операции.
      Теперь по внедрению двойников в сознание. Предсмертную фотографию Ельцина я видел в иностранных журналах. Это была страшная фотография. Фотография человека, которого одновременно несколько ос жалят в лоб. А после операции он “выздоровел”, снялся в кругу семьи, с Черномырдиным, с Колем, вот все его и “узнали” - болезнь была тяжелая, вот вид и поменялся. Это в сознание людей легко входит, и вошло.
      И заметьте, я говорю в своей газете: Ельцин умер или убит бандой, захватившею его власть. В моих публикациях есть состав преступления - клевета с обвинением лиц в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. Наказывается лишением свободы до 3-х лет. Я совершаю уголовное преступление, обвиняя высшее должностное лицо государства. Кроме того, я говорю, что депутаты Думы являются пособниками этого преступления. Они не принимают мер, чтобы заменить преступника законным президентом. Я оскорбляю всю Думу в полном составе. По 130-й статье мне полагается до 1 года. Но Дума молчит, не оскорбляется. Почему? Потому что для предъявления мне обвинения нужно сначала идентифицировать Ельцина.
      Правда, может случиться ситуация, что меня действительно начнут обвинять в клевете, возбудят против меня уголовное дело. Но суд провести “не смогут”, скажем, я умру, исчезну, убегу. Для этого случая поясню всем. Согласно пункту 8 статьи 5 УПК судить меня все равно обязаны живого или мертвого, следовательно, обязаны и идентифицировать этого клоуна.
      Корр. Я думаю, что власти не придают значения вашему вызову, считая его курьезом. И у них есть для этого масса оснований. Контакты с двойником Ельцина осуществляет огромное множество лиц. Самые разные люди имеют возможность чувствовать и воспринимать его и не могут обнаружить подмены. Сговор же возможен между четырьмя людьми, между 25-ю, но между 150-ю - невозможен. Кто-то да продаст секрет алчущей прессе. Мне кажется, что вы оперируете неким мифом, неким блефом.
      Ю.М. Давайте по очереди. Ближнего окружения президента, на самом деле, очень немного. Все эти люди замараны в преступлениях Ельцина так, что отступать им некуда. Технические работники - что они могут сделать? Обратиться в прессу? В какую? А на Западе не захотят поверить, потому что им Ельцин выгоден. Мы сбросили все цены на мировом рынке. Скажем, на хром, что я хорошо знаю, цена упала в 3 раза. Нас грабят, и потому мировым лидерам выгодно поддерживать этот миф.
      А настоящий Ельцин, я думаю, лежит в холодильнике. Когда пробьет час, и Черномырдин объявит себя президентом, тело Ельцина извлекут, покажут и похоронят.
      Корр. Тот Ельцин, который жил, и тот, который в лице двойника возник после операции, если верить вам, политически друг от друга не отличаются. Как тот дооперационный Ельцин раздавал Россию мрази мировой, так и этот. По-вашему, группа лиц заинтересована в этой подмене. Но не могут быть в том заинтересованы близкие члены семьи, потому что это - жуть, черная магия, нечто запредельное. Для этого все члены семьи должны быть в секте сатанистов. Их, если вам верить, могли либо вынудить, либо запугать. Но кто это мог сделать? Главный преторианец уже вне игры. Коржакова нет с Ельциным. Телохранители, находящиеся сейчас рядом с ним - жалкие фигуры. Никого из них не сравнить с генералом Рогозиным, который выстраивал при Коржакове целые метафизические миры. Мерзкая группа Чубайса, оказывается, была не так сильна. Как она полетела, как рассыпалась, словно карточный домик. Что остается? Масонская “семерка”: она сформулировала и реализовала план?
      Ю.М. Вы ищете здравый смысл порядочных людей и забываете об инстинктах преступников. В мемуарах Коржакова есть информация о том, что он трижды лично возил Ельцина по неизвестным адресам. Куда он мог его возить? К проституткам? Да ничего подобного. Он возил Ельцина туда, где тот хранил ворованные деньги свои и всей семьи. Семья спутана с властью намертво. И всего может лишиться, если власть изменится. Все приближенные к Ельцину встали перед выбором: либо отсиживать остаток дней, в лучшем случае, в Сибири, либо дотянуть дело до такой развязки, при которой можно незаметно выйти из игры.
      Корр. Как вы думаете решить проблему двойника?! Надеетесь достучаться до Думы или до какой-то экспертной инстанции? Или вы просто хотите пожертвовать собой и таким образом вызвать к этой проблеме интерес?
      Ю.М. Если понадобится, то я это сделаю, хотя конечно, не хочу себя видеть в мучениках. Это вариант запасной.
      Есть другой, прямой путь. Комитет по безопасности в Думе должен направить запрос в Верховный суд и потребовать дать заключение. Верховный суд должен вызвать криминалистов из НИИ МВД, они сверят фотографии прошлых лет и нынешние и дадут Верховному суду заключение, а тот - Думе. Если будет установлено, что тот, кто называет себя Ельциным - это не Ельцин, Дума начнет импичмент. Тот, кто попытается импичмент остановить, будет пособником. А доказательства подмены будут, я не ошибаюсь.
      Корр. А мы убеждены, что вы заблуждаетесь. Народное сознание, особенно русское, с которым власти всегда обращались по-свински, было с древности очень чутким к различным мифам. Народ верил, что Лжедмитрии - настоящие цари, а Пугачев - император. Мнительность травмированного, отлученного от участия в государственной политике народного сознания, наверное, породила и ваши концепции. Не пора ли нам отбросить мифологию и строить политику на знании, точной информации и выверенных политологических технологиях?
      Ю.М. О народном сознании. Ему, конечно, можно что угодно внушить. Это так. Но в данном случае речь обо мне. Для меня это не то, во что верят. Я вижу, что место Ельцина занял другой человек. Это видит и желтая пресса: смотрите внимательнее “Куклы”, читайте внимательнее их газеты.
      Не хочет этого видеть только оппозиция. Ее устраивает сегодняшнее положение, когда она сыта, пьяна и нос в табаке, но не берет на себя ответственности за грядущую катастрофу в России.
      Да, масса людей ждет смерти Ельцина, но не верхушка оппозиции. Жириновскому она не требуется, Зюганову не требуется, а Селезневу и подавно. Он после Думы перейдет, как Рыбкин на государеву службу, например, на место Ковалева и будет по баням бегать, как и его предшественник. Так что миф другой, миф в том, что Ельцин жив. Вот это внедряется в народное сознание, и в первую очередь - “оппозицией”.

      Владимир Винников
      НООСФЕРА
      Местные жители давно привыкли к тому, что по четвергам земля под их ногами сотрясается от взрывов. Впрочем, в отличие от многих других мест нашей страны, во времена до перестройки и реформ взрывы здесь раздавались чаще… И тишина по четвергам мало кого радует, ибо это мирные взрывы, предусмотренные технологией вскрышных работ. Взрыв самый экономичный способ раздробить твердые кварциты докембрия, содержащие железо. Затем в дело вступают экскаваторы, гигантские карьерные “БелАЗы”, железнодорожные составы и ленточные транспортеры, которые доставляют пустую породу в отвал, а руду на переработку.
      Карьер Лебединского горнообогатительного комбината, длиной более пяти и шириной более трех километров, уходящий в глубину почти на 200 метров самый большой на земном шаре. Это второй, после Великой Китайской стены, рукотворный объект, который можно увидеть из космоса невооруженным глазом. Он занесен в Книгу рекордов Гиннесса 1994 года. Масштабы здесь воистину титанические только за один месяц перерабатывается и перемещается около 10 миллионов тонн горных пород. Прозрения Вернадского о ноосфере, о человеке как геологической силе при виде Лебединского карьера уже не воспринимаются как пустая абстракция, а предстают "весомо, грубо, зримо" в камне, железе, мощной машинерии и, главное, в людях, которые приводят в нужное им движение всю эту громаду.
      Впрочем, планы советской эпохи были куда грандиознее осуществленного проекта. Они начали сбываться только после Великой Отечественной войны, когда были разработаны и внедрены экономически эффективные технологии получения металла из относительно бедных здешних руд. Горнякам пришлось и решать проблемы сильно обводненных почвенных пластов, и создавать новую схему организации карьерных работ и транспортных путей на уклоне 70-80°. В нескольких десятках километров отсюда знаменитое Прохоровское поле, "третье ратное поле России", после Куликова и Бородинского. Танки сражались именно там, где залегли богатейшие рудные жилы металла, необходимого для их создания… Было это случайным совпадением или проявлением неведомого нам инстинкта машинного самосохранения, эпизод борьбы за существование между исторически мимолетными популяциями "тигров" и Т-34 кто знает?
      Важно, что эта земля осталась нашей, русской, советской, и в 1960 году из нее была добыта промышленная руда, а еще через семь лет первые кубометры белгородского чернозема были сняты с места будущего карьера и отправлены храниться для последующего восстановления плодородного слоя на отвалах пустой породы, так называемых "хвостах". Здесь создавалась качественно новая база для промышленности Советского Союза, которая выходила из личиночной (и тоже гигантской для своего времени) стадии Магнитки и передельной, доменной металлургии.
      На первом этапе были пущены горнообогатительные комбинаты: Лебединский, Стойленский, Михайловский, снабжавшие сырьем домны Урала и Новолипецка, работавшие не на дорогом угле близкого Донбасса, а на дешевом Кузнецкого бассейна. Через 8 лет начал строиться Оскольский электрометаллургический комбинат гигант бездоменной, экологически более чистой и экономически более выгодной, металлургии, первая очередь которого была запущена в 1984 году. Сырье с Лебединского комбината пульпа с величиной твердой фракции менее 44 микрон (!) поставлялось и поставляется туда… по трубопроводу длиной 26 км.
      Крупнейшие специалисты крупповского концерна, побывавшие на торжественном открытии комбината, сказали только одно: "Да, это вызов!" Надо знать, каких глубин западной души коснулось это зрелище, чтобы оценить реакцию бундесметаллургов. "Вызовом", по А.Тойнби, является только угроза всему способу жизни западной цивилизации, и не менее того. На "вызов" она дает адекватный "ответ", с напряжением всех сил и даже изменением собственной структуры. То, что истерзанная тяжелейшими войнами, безмерно щедрая ко всем друзьям, порою неискренним и мнимым, опутанная бюрократическим управлением и стареющим производственным фондом, страна оказалась спо- собной на такой технологический прорыв, сравнимый, по сути, с выходом в космос, это, похоже, подействовало не только на немцев.
      Их страшила не только конкуренция оскольской стали самой по себе дешевый металл мог уже через несколько лет воплотиться в дешевые и качественные станки, машины, корабли, созданные по имевшимся в СССР передовым проектам. В 1990 году планировалось начать строительство второй очереди электрометаллургического комбината, а с 1993 начать разработку четвертого, Яковлевского железорудного месторождения, ныне включенного в список соглашений о разделе продукции, то есть, по сути, отданного в концессию иностранцам.
 
      “Мы имеем здесь, почти наверное, невиданное в мире богатство, способное перевернуть все дело металлургии”
      В.И.Ленин, из письма А.И.Рыкову
      от 5 апреля 1922 г.
      СЛЕПЫЕ ПАСТЫРИ РЕФОРМ
      “Перестройка” поставила крест на этих планах, а "приватизация" поманила "красных директоров" свободой от мелочной министерскогосплановской опеки и возможностью самим решать все производственные и финансовые вопросы в том числе в собственных, личных интересах. Точно так же рвались прочь от "совка" и его ставших "деревянными" рублей миллионы граждан СССР, ослепленные "огоньками", "голубыми экранами", гигантскими тиражами придуманных "аргументов и фактов". Для каждой социальной категории, для каждой "страты" был во всей "демократической" круговерти обозначен свой, очень четкий, интерес. И нереальность, призрачность этих интересов проявлялась и проявляется постепенно, по мере выполнения действительных задач "перестройки" и "реформ". Потом огромные социальные слои поочередно "отваливались", как ступени ракеты-носителя, сгорая в плотных слоях рыночной атмосферы. Похоже, пришел черед и "красных директоров". Как это произошло с Анатолием Тимофеевичем Калашниковым, "хозяином" Лебединского ГОКа с 1988 года.
      Судя по всему, он вдохновлялся близкой к утопическому социализму идеей создания "народного предприятия", вроде фаланстера или кибуца. И пользовался, надо признать, нешуточной поддержкой в Москве. За кратчайшие, по сути, сроки пустили комплекс предприятий пищевой промышленности, заработали "подсобные хозяйства" на базе пригородных совхозов, завод по производству тонкодисперсного мела, был выстроен и реконструирован ряд объектов социальной сферы: от дома отдыха и гостиницы "Лебедь" до гигантского, второго по величине в России (после лужковского храма Христа Спасителя) Спасо-Преображенского собора. Ельцина, в самом начале его президентской кампании, привезли не куда-нибудь, а именно к Калашникову, подвижные водные пушки, снятые с карьера, мыли дорогу из Белгорода до Старого Оскола, а “непредсказуе-мый”, прилетевший на вертолете, был так растроган приемом и показанным великолепием, что назвал Лебединский ГОК примером для “обновленной России”. Этот день, 4 апреля 1996 года можно считать днем наивысшего политического торжества Анатолия Тимофеевича.
      Калашников не забирал себе, как директор соседнего, Стойленского ГОКа, крупный пакет акций "родного" предприятия, довольствуясь скромной зарплатой под 20 тысяч долларов (в эквиваленте). Он распределил акции между членами трудового коллектива кому-то (“мозгам”-управленцам) побольше, кому-то (рабочим) поменьше. Он назначил всем приличную зарплату (рабочему в карьере начисляют полтора-два миллиона рублей, мастеру три-четыре миллиона, а долги по зарплате при 17000 работающих составляют на сегодня всего-навсего около 43 миллиардов рублей, т.е. сумму, близкую к ежемесячным платежам). Он воспользовался (для ухода от многих налогов) так называемой "толлинговой" схемой, когда вся добываемая руда считалась юридически собственностью зарубежных компаний (не исключено, что созданных исключительно "под интересы" комбината). В 1994 году в швейцарском городе Лугано было открыто официальное представительство комбината, тогда же было принято решение, а через год совместно с немецкими фирмами началось строительство завода горячебрикетированного железа. При этом Лебединский ГОК давал и дает 40% налоговых поступлений всей Белгородщины. Отсюда понятно, что именно Калашникова считали негласным "хозяином" области.
      Во всяком случае, когда назначенный после октября 93-го здешним губернатором Евгений Степанович Савченко попытался проверить московские счета комбината, ему, по слухам, было сказано, что этот вопрос находится вне его компетенции. И губернатору пришлось отступить. Не будем вдаваться во взаимоотношения местных "государевых людей", уходящие корнями в брежневско-андроповские времена, но после столь наглядного урока Савченко, видимо, сделал правильные выводы и получил поддержку Калашникова на местных губернаторских выборах, состоявшихся в декабре 1995 года вместе с выборами в Думу. А Калашникову очень понадобился "свой человек" на губернаторском посту, потому что с 1994 года акции Лебединского ГОКа через дочерние структуры стал активно скупать банк "Российский кредит" (РК).
      Дело в том, что правительственным решением часть акций, а именно 23,3%, комбинат был обязан выставить на "ваучерный аукцион", который, как утверждают, прошел с рядом нарушений, а победителем оказался как раз "Российский кре- дит", раскинувшийся под сенью МИДа РФ на Смоленской площади в Москве и тесно сотрудничающий с мировыми финансовы-ми структурами, прежде всего американ-скими. По стечению обстоятельств, именно РК получил контрольные пакеты акций меньших по объему производства горнообогатительных комбинатов КМА: Стойленского в Белгородской области и Михайловского в Курской. С захватом кон- троля над Лебединским ГОКом банкиры получали практически монополию на российское железорудное сырье, налаженную сеть внешнеэкономических связей и серьезную собственность за рубежом, не говоря уже о прочих выгодах, связанных с той или иной ориентацией потока руды (46% российского экспорта в прошлом году) и “давальческого” металла (свыше миллиона тонн). О серьезности намерений “Российского кредита” говорит то, что в 1994 году за номинально сторублевую акцию его комиссионеры платили по тридцать-пятьдесят тысяч рублей, а самому Калашникову, по его словам ("Правда-5" от 28 октября с.г.), предлагали ни много ни мало два миллиона долларов, чтобы только не препятствовал “свободной” скупке. И многие рабочие понесли свои акции перекупщикам. А почему бы и нет? Ведь несли продавать вроде бы свое, доставшееся на дареные чубайсовские ваучеры…
 
      Говорит пенсионер с 1996 года, машинист "шагающего" экскаватора,
      кавалер ордена Ленина Евгений Данилович ЧЕРНЯК:
      "Я родился на Западной Украине в 1934 году и с детства знаю, что такое капитализм. Мы имели 15 с половиной гектаров земли, из них три леса. Так вот, если отец увидит, что кто-то у нас собирает ягоды посылал меня прогонять этих бедняков. И взрослые люди не смели ослушаться меня, пятилетнего ссыпали ягоды в мое лукошко и шли извиняться к отцу, потому что иначе он мог у них не только ягоды отобрать по суду за нарушение частной собственности. Или стою я на улице, ем хлеб, а мои сверстники смотрят на меня голодными глазами. Кто-то не выдержит, попросит хлебца. А я что? Дай, говорю, вот Ваньке по морде получишь. И тот бил Ваньку может, чтобы с ним потом поделиться этим кусочком… После прихода Красной Армии нас едва не раскулачили, но из-за той половинки гектара мы сошли за середняков. И отца поставили главой сельсовета, чтобы националисты его не трогали… Капитализм это страшное разделение людей. При Советской власти я, может, жил материально и хуже, чем мог по своему происхождению, но она давала мне главное ощущение того, что я нигде и никому не чужой, чувство общей семьи и общего дела. Когда начались все эти ваучеры, я криком кричал что же вы делаете? Разве не понимаете разницы между своим и общим? Вот мы приватизируем наш комбинат, он на ходу мы, может, и богаче станем. Но строил-то его народ для всего Союза, а не только для нас. Мы его у народа уворуем это раз. И второе поделим между собой. Ну вот, нас восемь человек в бригаде, мы наш экскаватор поделили, работаем. А завтра ты другую работу нашел или тебе деньги нужны ты пошел, свою акцию продал на стороне. Этот твой покупатель приходит к нам и говорит: у меня права на часть вашего экскаватора, выделяйте мою долю, я ее заберу и продам. Хоть по суду, хоть как… Забирает у нас ковш экскаватора и уходит. С чем мы все тогда остаемся? Можем мы без ковша работать? Мы сможем только детали экскаватора пропить! Не слушали…"
 
      ПОЛИТИЧЕСКИЕ МАНЕВРЫ
      Таким образом "Российский кредит" собрал почти 39% акций, то есть количество, достаточное для того, чтобы заблокировать на собрании акционеров любое неугодное банку решение. Смотреть на это безразлично Калашников не собирался и выпустил очередь не хуже, чем из одноименного автомата дополнительная эмиссия акций комбината превратила блокирующий пакет в ничто. Теперь настал черед выстрела банка, который, будучи оскорблен в лучших чувствах инвестора, подал в суд иск о признании этой эмиссии недействительной. Вот здесь-то и понадо- билась Анатолию Тимофеевичу поддержка “своего” губернатора, конкурентом которого на выборах выступал (от КПРФ) Михаил Иванович Бесхмельницын, поскольку последний в СССР Герой Социалистического Труда, бывший глава обкома, а ныне ректор Белгородской сельхозакадемии Алексей Филиппович Пономарев, явно превосходивший Савченко авторитетом в области, от борьбы за губернаторский пост отказался, сославшись на здоровье.
      Не углубляясь в перипетии выборов двухлетней давности, скажем, что, по мнению очевидцев, борьба Михаилом Ивановичем велась без особого энтузиазма, а потому Савченко победил, хотя и не во всех районах, зато в Государственной думе оказались вначале два, а затем и три оппозиционных депутата от Белгородской области: Николай Иванович Рыжков, немало потрудившийся на ниве тесно связанного с черной металлургией тяжелого машино-строения, экс-председатель Совета Министров СССР и экс-глава "Тверьуниверсалбанка", лично возглавлявший строитель- ство мемориального комплекса на Прохоровском поле (торжественное открытие которого состоялось к 50-летию Победы); первый секретарь Белгородского обкома КПРФ Олег Степанович Кулешов, кандидат исторических наук, доцент Белгородской сельхозакадемии по одномандатным округам; и Сергей Владимирович Сухарев, в прошлом помощник А.Ф.Пономарева по списку КПРФ. В немалой степени победе коммунистов и патриотов способствовала позиция местных избирательных комиссий, не допустивших подлога и фальсификации результатов.
      Ясно, что Белгородский областной суд в той обстановке принял сторону лебединского директора, признав дополнительную эмиссию не противоречащей законодательству. Тяжба в судебных инстан- циях могла тянуться бесконечно долго, а прибыль в сотни миллионов долларов ежегодно течь мимо счетов "Российского кредита". Но банкиры со Смоленской вовремя припомнили (пусть не сами) древний принцип "Divide et impera!" "Разделяй и властвуй!". А уж делить было что. И чем. Строптивого директора требовалось лишить союзников, каковыми на тот момент выступали и белгородский губернатор, и важные политические деятели в Москве. Не оставалось тайной, что г-на Савченко вернулся в родные края после многолетней "ссылки" в Минсельхозпроде как "меньшее зло" и вообще не прочь снова оказаться в столице, но уже в ранге министра сельского хозяйства. Именно к этой "министерской" интриге, по слухам, через влиятельных лиц и смог подключиться "Российский кредит". Неясно, насколько серьезной была поддержка банка, но бессмысленной она в любом случае не была губернатор, уже несколько уязвленный историей со счетами ГОКа, поменял позицию не исключено, что под влиянием тех самых московских политиков, порекомендовавших ему “Российский кредит”.
      В результате не только "калашниковская" эмиссия была признана незаконной, но, вдобавок, лебединского директора обязали вернуть в областное отделение Российского фонда федерального имущества 15% акций, за которые еще в 1994-м году ГОК выплатил государству кровные 22,5 миллиарда рублей. Параллельно произошли и другие неприятные события. Назовем лишь одно из них тем же летом финансовые трудности вдруг начал испыты- вать московский "Элексбанк", имевший отделения в Губкине и Старом Осколе и с начала “реформ” тесно работавший с администрацией Лебединского ГОКа. Что-то там нарушилось в платежных механизмах, какие-то суммы по линии ВПК не дошли до его счетов, и в результате вкладчики не смогли получить вовремя свои деньги. Лицензию у "Элексбанка" по инициативе белгородского отделения ЦБ быстро отозвали.
      Механизм, как по команде, развернулся в другую сторону, выбивая из-под Калашникова одну опору за другой. О причинах такого поворота стороннему наблюдателю можно только гадать, но то, что лебединский директор потерял политическую поддержку в Москве очевидно. 7 июля у него забрали акции, в августе он снял свою кандидатуру с выборов в областную Думу, 14 октября на него было заведено уголовное дело по подозрению в сокрытии доходов и неуплате налогов…
      2 ноября, после неудачных переговоров в Москве (директору якобы предложили не упираться и “сдать” комбинат взамен на пост руководителя всех трех ГОКов, находящихся под контролем "Российского кредита", но согласия не получили), состоялось внеочередное собрание акционеров. На нем новым директором был избран первый заместитель белгородского губернатора Николай Федорович Калинин, человек в области известный, местный уроженец, бывший руководитель администрации города Губкина, но к гор- ным работам отношения никогда не имевший. На место же первого зама губернатора Савченко заступил Владимир Яковлевич Герасименко, простой главный инже- нер белгородского завода энергетического машиностроения разве что поработавший до 1991 года на достаточно высоком посту в аппарате ЦК КПСС…
 
      Говорит первый секретарь Белгородского обкома КПРФ,
      депутат Государственной Думы Олег Степанович КУЛЕШОВ:
      “Мы с озабоченностью наблюдаем за ситуацией на Лебединском ГОКе и считаем, что сегодня она не способствует развитию производства и социальной сферы в нашем регионе. Как явствует из бесед с избирателями, члены трудового коллектива очень обеспокоены результатами хозяйствования банка “Российский кредит” на соседних Стойленском и Михайловском ГОКах, где, по их мнению нарушено функционирование объектов социально-бытового комплекса, в первую очередь здравоохранения. Вместе с тем мы были готовы сотрудничать с прежней администрацией комбината и готовы сотрудничать с нынешней, но только при условии: если это будет отвечать интересам всего трудового коллектива, а не служить личным амбициям и выжиманию максимальной прибыли. Наша партия считает, что прави- тельству необходимо рассмотреть вопрос о более жестком и эффективном, в интересах государства, влиянии на это предприятие и подобные ему.
 
      СТЕНА И ЯМА
      ( ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ )
      Все эти повороты и перестановки сказываются не только на производстве, объемы которого начали падать, и на ситуации в трудовом коллективе комбината. После смены руководства, происшедшей в ночь со 2 на 3 ноября под прикрытием областного ОМОНа, все попытки поговорить с людьми, до того работавшими в "команде Калашникова" на Лебединском ГОКе, заканчивались одинаково их отказом, поскольку "место дорого". Телефоны бывшего директора, по информации из Губкина, отрезаны. Взявший бразды правления комбинатом Н.Ф.Калинин тут же пригласил своим главным консультантом бывшего до 1988 года директором В.В.Карпова и это был шаг, абсолютно необходимый в сложившейся ситуации. Вдобавок, новый глава тут же призвал рабочих и сотрудников не продавать никому свои акции видимо, альянс банка (39% акций) и обладминистрации (15% акций), поваливший Калашникова, оказался на поверку не слишком прочным. Финансово-экономическое состояние комбината ухудшается, объекты социальной сферы передаются на баланс местной администрации. Между тем банк “Российский кредит” продолжает скупать лебединские акции…
 
      Благодаря любезному содействию отдела по связям с общественностью
      банка “Российский кредит”, удалось получить следующую информацию:
      В собственности банка находится 2% акций АО“Лебединский ГОК”. 34% акций находится в собственности московских фирм-акционеров. В Белгородской области работает филиал РК в г.Старый Оскол, открытый в 1996 году. Стойленский ГОК находится на банковском обслуживании данного филиала. Главные задачи, решаемые ЛГОКом сегодня, определены на первом заседании нового состава Наблюдательного Совета, прошедшем 2 ноября: погашение задолженности по зарплате, проведение независимой аудиторской проверки финансового положения комбината, завершение строительства завода ГБЖ.
      Вопрос о том, будет ли увеличивать РК свою долю акций и с какими целями, остался без ответа…
 
      В октябре крупнейший внешнеэкономический партнер Лебединского ГОКа, немецкая сталелитейная компания Krupp AG достигла соглашения с концерном Thyssen AG о слиянии, необходимость которого (любым путем) была провозглашена еще в марте, поскольку (цитата) “в перспективе металлургическим фирмам для выживания потребуется суперконцентрация производства и капитала”. Деньги на слияние были получены Kruppом от ряда немецких и американских банков, в числе которых находятся и контрагенты “Роскредита”…
      Китайская "Великая стена" давно служит внешнеторговым и туристическим символом "Поднебесной империи". Лебединский карьер, похоже, если и окажется символом, то лишь смутных и несбывшихся надежд на "реформы" отечественных “генералов производства”, которых купили на псевдодемократическую и псевдорыночную “куклу” в долларовой обертке.

      Борис Хорев
      Недавно мой товарищ побывал на Мурмане. Северный флот приходит в полный упадок. Средств нет почти ни на что. Положение на кораблях и на берегу близко к отчаянному. А из портов Кольского полуострова, этой богатейшей кладовой ресурсов, уходят и уходят иностранные корабли, трюмы которых заполнены цветными и редкими металлами, апатитами, другим ценнейшим стратегическим сырьем, которое за бесценок скупается у нас и вывозится, по сути, безнадзорно, поскольку пограничные и таможенные органы испытывают жесточайший дефицит финансирования.
      Но и этого мало зарубежным друзьям российских реформ. Они ищут и находят способы не платить за наши богатства вообще ничего. И здесь огромную роль сыграло принятие Госдумой во всех трех чтениях Соглашения о разделе продукции (РП) и перечня месторождений к нему. Нас убеждают, что так называемые “бонусы”, “роялти” и “ренталс” способны пополнить нищую российскую казну, из которой еще недавно коробками таскали наличную валюту. Но на эти деньги надежда небольшая. Иностранные компании сплошь и рядом нарушают подписанные ими условия инвестиционных конкурсов. Но дело не только в этом. Те самые ресурсы, которые могли бы двигать вперед нашу экономику, в нее уже не попадают. По принятым на одном из последних заседаний прежней Госдумы в декабре 1995 года условиям Закона о РП, все первоначальные инвестиции, которые делают западные компании, тут же сполна окупаются нефтью и другим сырьем. Дальше иностранцы будут сами продавать наши ресурсы, а вырученные огромные суммы лишь малой толикой вкладываются в дальнейшее освоение этих ресурсов, остальное же - вывозится за рубеж. Но без перечня месторождений этот закон оставался во многом декларативным.
      Теперь он наполнен содержанием. Иностранцам отданы пять нефтяных месторождений: Самотлорское нефтегазоконденсатное, Красноленинское (оба - Тюмень), Ромашкинское (Татария), а также Сахалинское и Приразломное на континентальном шельфе РФ. Плюс еще два участка с иным профилем: Куранахская группа месторождений золота с запасами на сто лет промышленной разработки и Яковлевское железорудное в районе КМА. Николай Иванович Рыжков выступал одним из главных агитаторов за этот список, ставя в заслугу себе и оппозиции то, что список сокращен до 7 названий из 230, затребованных правительством. Но отданное Думой - это золотой фонд наших геологических запасов, особенно в нефтяной промышленности. Один факт, что разведанных запасов нефти в мире осталось на 10-15 лет, должен бы пресечь любые концессии в этой отрасли. И дело здесь не только в номенклатурной привычке оппозиционных депутатов понемногу уступать нахрапу правительства. Создается впечатление, что ряд видных оппозиционеров был лично заинтересован в принятии этого перечня месторождений. О том, что Яковлевское месторождение включено туда с подачи Николая Ивановича Рыжкова, знают все депутаты и хорошо помнят его объяснения на этот счет. Если бы фракция КПРФ отнеслась к этому вопросу как политическому и приняла решение о солидарном голосовании, никакие силы не протолкнули бы перечень через Думу. Но 23 депутата-коммуниста проголосовали “за”, причем в этот день 24 июня 1997 года голосований по вопросу о СРП было два: одно в 11.30, а второе - в 11.35. И нашлись коммунисты, которые за пять минут поменяли свою позицию. Среди них такие лидеры, как Белов из Ленинграда и Иванченко из Ростова-на-Дону. Не случайно Селезнев во время голосования убеждал кого-то по телефону (видимо, Черномырдина), что “все будет в порядке”? Надо сказать, что в подобных случаях международный нефтяной консорциум щедро оплачивает услуги местных компрадоров, а здесь даже принятый уровень “роялти” составляет не мировые 15-20%, но в 3 раза ниже - 5-6%.
      Какие суммы сэкономили на этом западные, прежде всего нефтяные, магнаты можно понять из материалов комиссии “Гор-Черномырдин”, где общая сумма договоренностей достигла, с учетом Тимано-Печорского проекта, 58-73 млрд. долл. 9% от этой суммы составляют 5,2-6,5 млрд. долл. Интерес Черномырдина здесь понятен: в обмен на ликвидацию российской нефтяной отрасли американцы согласились потерпеть некоторое время монополию “Газпрома”. Понятна, более-менее, и смена позиции ЛДПР. Понятно давление на Зюганова, кстати, отсутствовавшего все 7 голосований по вопросу о РП, со стороны регионов - положение там отчаянное, и западных денег ждут как манны небесной. Но почему Зюганов вместо фактического поощрения распродажи ресурсов не провозгласил хотя бы лозунга национализации недр? Ведь Дума задним числом проштамповала уже ведущийся вывоз нефти из России! На шельфе Сахалина американцы поста- вили ледостойкие платформы, подгоняют к ним танкеры и вывозят сырую нефть. Ни о каком развитии инфраструктуры на берегу и речи не идет. Скоро нам нашу же нефть будут продавать дороже мировых цен, как это происходит с казахским хромом. Не было ли проталкивание Закона о РП через Думу одной из тех заслуг или услуг Селезнева правительству, за которые он и получил орден услуг II степени? Кстати, перед уходом на летние каникулы после этого исторического голосования депутаты Думы наконец-то получили от правительства компенсацию за приватизированные ими квартиры в Москве.

      l В четыре раза в 1997 году по сравнению с 1996 годом увеличилось в РФ количество забастовок, и в 2,3 раза возросло число бастующих. Такие данные приводятся в докладе "Социально-экономическое положение России", подготовленном Госкомстатом РФ. Всего же, по данным доклада, за девять месяцев этого года количество бастующих в нашей стране приблизилось к цифре 840 тысяч человек, что составляет около 8% от общего числа работающих российских граждан. Основной причиной забастовок в РФ по прежнему остается невыплата зарплаты.
      На 24 ноября:
      начали забастовку 433 человека;
      продолжают забастовку 6923 человека, в том числе педагогические коллективы Красноярского края (21 школа, 1141 человек), учителя 11 школ (900 человек) в г. Саяногорске республики Хакасия;
      прекратили забастовку - 900 человек;
      начали голодовку - 24 человека;
      продолжают голодовку - 71 человек; прекратили голодовку - 4 человека.
      На 1 декабря:
      начали забастовку - 1163 человека;
      продолжают забастовку - 7267 человек;
      прекратили забастовку - 89 человек;
      начали голодовку - 45 человек;
      продолжили голодовку - 91 человек;
      возобновили голодовку 32 работника оперативных смен Якутской ГРЭС.
      l Согласно данным Госкомитета РФ по статистике, суммарная задолженность по зарплате в России к 1 декабря 1997 года составляла 55 трлн. 205 млрд. руб., или 92 млрд. долл. За неделю, вследствие "обвала" курса рубля на валютных биржах, правительство "сэкономило" на зарплате рабочих 150 млн. долл.
      l Однодневную забастовку провели рабочие и служащие одного из старейших промышленных предприятий России - завода "Русский дизель". Главная причина, заставившая коллектив пойти на крайние меры, - семимесячная задолженность по зарплате. О возможности забастовки руководство "Русского дизеля" было предупреждено заранее. Однако никаких мер для выплаты чест- но заработанных денег до сих пор принято не было. Кроме выплаты долгов бастующие требуют смены руководства предприятия, корректировки экономических и социальных реформ на федеральном уровне. Долг по зарплате "Русскому дизелю" за 9 месяцев 1997 года составляет более 10 млрд. рублей.
      l 30 учителей Кувандыкского района двинулись в пеший поход на Оренбург. Причина такого марша в 20-иградусный мороз - задержка зарплаты. Первыми тронулись в путь преподаватели из Приуральской, Зиянгурской и Чеботаревской школ. К моменту выхода за пределы района в группе были представлены 16 педагогических коллективов. Пройдено уже 200 км. К участникам похода присоединяются учителя из других районов.
      l Обращение рабочих бельгийского завода "Рено" к российским рабочим завода "Москвич". “Уважаемые товарищи!
      В начале 1997 года В.Черномырдин посетил Париж. Во время визита руководство завода "Рено" обещало реконструировать московский завод АЗЛК (“Москвич”), открыть кредит 1,5 миллиона французских франков и производить, начиная с будущей зимы, автомобили типа "Меган". После этого 27 февраля 1997 года французское руководство объявило, что закроет в Бельгии, в городе Вилворде (около Брюсселя) автозавод "Рено", где трудились 3100 рабочих и служащих. В ответ работники завода начали забастовку.
      11 марта 1997 года на улицах Парижа вместе демонстрировали 20000 французских, бельгийских, португальских и испанских рабочих транснациональной компании "Рено", протестуя против сокращения рабочих мест во Франции и в Испании.
      1 июля "социалист" Лионель Жоспен выиграл голосование во Франции благодаря обещаниям "спасти Рено". А уже 28 июля закрытие завода "Рено" подтверждается, бельгийских рабочих увольняют.
      1 ноября руководитель корпорации "Рено" Швейцер и Ю.Лужков подписывают контракт в Москве. Присутствует забывший свои обещания Лион Жоспен. Завод "Москвич" будет производить новые "Меган".
      Таким образом, хозяева "Рено" нашли более дешевую рабочую силу в России (здесь за равный труд можно платить намного меньше, чем западным рабочим) и переводят сюда из Бельгии производство автомобилей. Бельгийские рабочие остаются на улице. Но могут ли радоваться русские рабочие? Пока - да. Но мы предупреждаем вас - как только "Рено" найдет еще более дешевую рабочую силу где-нибудь в Татарстане или в Киргизстане, оно может переместить свой завод туда. Что произошло у нас, то может произойти и с вами.
      Происходящие события ставят на повестку дня вопрос об организации практического международного сотрудничества рабочих бывшего СССР, Франции, Бельгии, Испании в классовой борьбе. Отнюдь не рабочие других стран виноваты в сокращении рабочих мест. Виноват капитализм. Только при социализме можно решить проблему безработицы.
      Рабочим всех стран необходимо объединяться для совместной борьбы за свои права. Только вместе мы победим!”
      По информации Центра рабочего движения РКРП, тел./факс (095) 292-37-44.

      Александр ПРОХАНОВ. Уважаемый господин посол, есть события, которые касаются не только одной отдельно взятой страны, но поражают умы людей всего мира. К таким трагическим событиям относится недавний взрыв, недавняя террористическая акция в Египте. Скажите, откуда этот взрыв насилия, который катится по арабским странам, как он связан с исламским фундаментализмом вообще и его египетским вариантом в частности? Что это за явление?
      Реда Ахмед ШЕХАТА. Проблема терроризма касается не только Египта, это международное явление. Его надо очень глубоко и корректно проанализировать. Как вы знаете, Египет за последние годы достиг очень хорошего уровня развития: политического, экономического, общественного. Укрепилась и позиция Египта как лидера в мирном процессе на Ближнем Востоке. Что касается внутренней политики, то здесь существует особое положение, которое направлено на защиту экономических свобод, социальной справедливости и единства нашего народа. Внешняя политика Египта отличается независимостью: мы говорим "нет", когда это необходимо, и говорим "да", когда это необходимо. Независимость - очень характерная черта нашего народа. Как, впрочем, уважение и терпимость к иной культуре, иной системе ценностей. У нас больше тысячи лет сосуществуют две религии - ислам и православие, как это наблюдается и в России. История Египта показывает, что египтянин может ужиться и свободно общаться с людьми других культур - без всякого экстремизма. Здесь жили римляне, жили греки, жили французы, все они жили вместе с египтянами. Я хочу сказать, что когда ислам пришел в Египет, в Египте уже было христианство. И когда христианство в свое время пришло, у нас уже были свои древние вероучения и вера в единого Бога, был и пророк Моисей. Поэтому мы знакомы со всеми религиями, со всеми цивилизациями, и нынешний взрыв насилия - он, по сути, противоречит сущности египтянина.
      Вы задали мне вопрос, почему это случилось. Во-первых, терроризм как явление касается не только ислама: есть и исламский терроризм, и христианский, и иудейский. И, конечно, терроризм в США - это что-то, отличное от терроризма в Великобритании, а британский, ирландский терроризм отличается от терроризма в Израиле, Иране. Во-вторых, Афганистан - регион, где ранее была объявлена война против колониализма, против иностранного военного присутствия, стал сейчас очагом мирового терроризма. Люди, которые прошли войну в Афгани- стане, были уроженцами разных стран, и они сегодня распространяют полученные там идеи и методы их осуществления, в том числе силовые, террористические, на другие страны. И Египет здесь не исключение. У нас проходили переговоры с так называемыми "исламскими фундаменталистами", и я сделал вывод, что их группировки не имеют никакого отношения к исламу и религии. Это, по сути, военно-политические организации, которые просто не хотят, чтобы наша страна экономически развивалась, чтобы в ней была политическая стабильность. В ответ на переговоры они осуществили покушение на президента в Аддис-Абебе. Я тогда был вместе с ним в этой поездке. Те же группировки пытались убить премьер-министра и министра внутренних дел. Эти люди говорят, что они хотят создать исламское государство в Египте. Но ни ислам, ни христианство не могут призывать к насилию для решения политических задач. Может быть, эти люди совершают свои террористические акты для достижения иных целей, диктуемых им из-за пределов Египта? Если так, то многие вопросы снимаются. Ведь некоторые государства дают политическое убежище лидерам этих групп, дают им возможность передвигаться, дают им деньги. Разве это и есть демократия, разве это и есть права человека? Неужели эти государства не понимают, что им еще придется платить за это, что терроризм придет и на их территорию, что их граждане уже погибают в чужих странах? Они не могут этого не понимать. Значит, нынешняя ситуация их чем-то устраивает - не на словах, а на деле… Действительно, за то, что происходит на территории Египта, несем ответственность прежде всего мы, египтяне. Но все государства должны сотрудничать в борьбе с терроризмом, и путем договоров, обмена информацией должны мешать этому явлению распространяться. Я считаю, что терроризм сегодня опаснее ядерной бомбы, потому что результат терроризма - это беспорядок в обществе. Президент Мубарак после этого инцидента уволил министра внутренних дел, и у нас разработаны новые планы для осуществления безопасности. Сейчас Египет должен совершить новый прорыв в экономической области. Есть большие проекты - и сельскохозяйственные, и промышленные, есть новые районы, которые будут осваиваться. Есть иностранные инвестиции и есть качественно новые отношения с такими странами, как Россия. Но есть определенные круги, которые не хотят, чтобы Египет успешно реализовал свои планы. Чтобы разрушить внутреннюю стабильность и единство нашего народа, чтобы остановить мирный процесс на Ближнем Востоке, они идут на любые шаги, в том числе и на развязывание террора. Объектом избрали европейских туристов. В течение многих лет туристы посещали египетские достопримечательности в полной безопасности, туризм приносил нам большие доходы. Поэтому удар по туристам - это удар против всей египетской экономики. И я хочу отметить реакцию российских туристических фирм и граждан России, которые подошли к ситуации очень спокойно: не было отказа от поездок в Египет и не было заявлений российских агентств, что они откажутся от таких поездок. Возможно, вскоре к нам отправится делегация российских журналистов, представителей туристических агентств, чтобы на месте увидеть, как развивается ситуация, какие мероприятия проводятся для обеспечения безопасности.
      А.П. Господин посол, все мы помним Египет времен Гамаля Насера, который был удивительным мировым явлением, провозгласившим своеобразный египетский социализм. Египетское лидерство, рывок Насера в цивилизацию был подобен рывку России в послереволюционную цивилизацию. Потом этот рывок был остановлен в результате семидневной войны на Ближнем Востоке, поражением Египта, экспансией Израиля и кэмп-дэвидским процессом. Стал возникать другой Египет, Египет переходного типа времен Садата, который тоже исчез. И вот возник Египет президента Мубарака. Что за тип общества вы созидаете, и в чем заключается та египетская модель, которая может, в конечном счете, обогатить мировую цивилизацию своей уникальностью?
      Р.А.Ш. Современная история Египта идет с начала XIX века, со встречи с европейской цивилизацией, которая произошла в 1798 году, в ходе экспедиции Наполеона. До тех пор строй нашего общества был средневековым. После экспедиции Наполеона начался качественно новый этап в жизни Египта, во всех областях проявилось, скажем так, стремление к новой, европейской модели. У египетского народа есть своего рода опыт современного мышления, потому что он был ознакомлен с европейской цивилизацией еще в XIX веке. Конечно, в 1952 году Гамаль Абдель Насер хотел покончить с английской оккупацией и достичь политической независимости. Одной из его целей было как раз завершение здания современного Египта, модернизация этого процесса. Поэтому есть две области движения Насера. Первое направление - это социальное направление, и второе - это патриотическое. Соответственно, есть два очень важных для Египта события того периода, а именно национализация Суэцкого канала и постройка Асуанской плотины. Советский Союз играл очень большую роль в этих событиях. Известна реакция СССР на вторжение войск Англии и Франции в 56-ом году. Что касается Асуанской плотины, то это был один из способов экономического социального развития общества. И события 67-го года привели как бы к аборту идеи арабского объединения, которую проводил Насер. Смерть Насера и то, что часть Египта попала под израильскую оккупацию, было очень сильным ударом по нашей политике. Но, тем не менее, у общества уже был серьез- ный потенциал развития: заложена база для современной промышленности, создана неплохая система образования, установилась независимая внешняя политика Египта в военных союзах. Перед Садатом тоже стояла двойная задача: патриотическая и социально-экономическая. Есть прямая аналогия между Насером и Садатом. Если перед Насером стояла задача освобождения Египта от оккупации Великобритании, то перед Садатом стояла задача освобождения Синая от израильской оккупации. Но работу они делали при разных обстоятельствах, и это необходимо учитывать, оценивая изменения во внешней политике. Мы не должны забывать, что Садат был назначен самим Гамалем Насером. Во времена Насера была "холодная война" между Западом и Востоком, Советским Союзом и США, и Насер сумел управлять народным движением в этой войне. Благодаря своим отношениям с Советским Союзом он смог получить очень большие выгоды для Египта: и в промышленности, и в сельском хозяйстве. Я бы сказал, что Садат тоже шел по этому пути в военном сотрудничестве с СССР, смог развивать армию, получить новую технику, и это потом очень помогло в войне 1973 года. А начало договорного процесса всегда трудно, и этот процесс был трудным даже во времена Насера, его первого визита в Москву, который был ответом на решение Совета Безопасности ООН N 242, поддержанного всеми крупными державами мира. Садат тоже шел по этому пути, но после вывода американских войск из Вьетнама напряженность в отношениях между СССР и США несколько снизилась, началась разрядка… Опыт Карибского кризиса, опыт Вьетнама, подписание Договоров о нераспространении ядерного оружия - все это свидетельствовало о том, что мировые державы не хотят противостояния. Садат в тех условиях сделал две важные для Египта и всего арабского мира вещи. Он очень хорошо использовал ту военную мощь, которую имел в начале боевых действий, направленных на освобождение Синая. Я, как патриот своей страны, должен сказать, что это было очень смелое, историческое решение, потому что баланс военных сил был не в пользу египетской и сирийской армии, но, тем не менее, Садат принял это смелое решение, которое изменило политическую формулу в регионе. Это был достойный ответ на теорию "длинной руки Израиля", который показал, что египетские войска не только способны форсировать Суэцкий канал, но и с успехом вести боевые действия против израильской армии. Тогда мы наглядно продемонстрировали Израилю, что он должен покинуть все оккупированные им арабские территории, иначе не будет ни мира, ни совместного проживания арабов с евреями. И после прекращения огня практически сразу начались переговоры, в процессе которых стороны вышли на множество новых решений, необходимых для удовлетворения взаимных интересов. О правоте этого политического шага свидетельствует и тот факт, что бывшие противники инициатив Садата сегодня стали самыми активными участниками переговоров с Израилем. Можно считать, что история подтвердила правоту сделанного нашей страной и президентом Садатом выбора мирных переговоров как метода урегулирования противоречий с Израилем. Не случайно именно в Египте в 1994 году было подписано заявление о намерениях между Израилем и Палестиной, в котором предусматривалось создание органов палестинского самоуправления. Не скрою, что сегодня этот мирный процесс не только заморожен, но и налицо попытки со стороны израильского правительства повернуть его вспять путем строительства еврейских поселений на палестинских территориях, что противоречит всем подписанным Израилем договорам с палестинцами. Этим договорам в Израиле хотят дать новое толкование, ссылаясь на историческое и религиозное право еврейского народа жить на этих землях. Но такие же права существуют и у палестинцев, и у арабов, однако мы не прибегаем к подобным аргументам, поскольку ищем политическое решение, на которое не должны влиять ссылки на исторические или религиозные факторы. Иерусалим - очень важный город и для мусульман, и для христиан. Почему они хотят сделать его достоянием только евреев? Восточный Иерусалим имеет тот же статус оккупированной территории, что и Западный берег реки Иордан. Все эти территории находятся под положениями женевских договоров, и там не может быть никаких новых строек. А когда Израиль повторяет, что Иерусалим - столица Израиля, то этим самым он закладывает такую политическую бомбу, которая может взорваться в любой момент, ибо вселяет в людей чувство безысходности, которое проявляется, в том числе, и во вспышках терроризма. Мы пытаемся на всеарабском уровне спасти мирный процесс, но здесь необходима и международная поддержка. Потому президент Мубарак во время последнего визита в Москву открыто призвал Россию играть большую роль в нашем регионе. Вместе со странами Европейского Союза, США и другими государствами, заинтересованными в мире на Ближнем Востоке, Россия может донести голос мудрости и разума до нынешнего руководства Израиля, которое под громкими словами о "национальной безопасности Израиля" и о "борьбе с терроризмом" каждый день ставит препятствия осуществлению мирного процесса. Почему мы не говорим о безопасности Палестины и о террористических израильских группировках? Потому что ни того, ни другого не существует? Но кто же тогда убил Рабина?
      Я хочу еще раз подчеркнуть, что роль Египта в мирном процессе на Ближнем Востоке - чрезвычайно важная роль. У нас не только самое большое население среди всех арабских стран - у нас и самый большой опыт в процессе боевых действий, в процессе мирных переговоров с израильтянами. Мы - первое арабское государство, которое имело нормальные отношения с Израилем, у нас есть надежные каналы переговоров со всеми странами, поскольку Египет выполняет свои обязательства честно: и при Насере, и при Садате, и сейчас.
      А.П. После разрушения Советского Союза внешняя политика России пережила катастрофу, утратив при Козыреве самостоятельность и полностью идя в фарватере США. Даже сегодня она выглядит вялой, противоречивой и в мировом контексте - третьестепенной. Однако совсем недавно, во время очередного обострения иракской ситуации, внешняя политика России каким-то странным образом дернулась - и мы увидели, что это не совсем труп. Инициатива Примакова, блиц-визит сюда Тарика Азиза и - в какой-то мере - удивленные глаза Мадлен Олбрайт показали нам, что у России есть политические традиции, далекие от предательства друзей и дипломатической импотенции. Как вы полагаете, господин посол, является ли это недавнее проявление российской политики на Ближнем Востоке эпизодом, случайностью - или же мы выступаем свидетелями оживления российской внешнеполитической инициативы в вашем регионе? Каким образом вы чувствуете российское присутствие у себя в стране, в вашем политическом поле?
      Р.А.Ш. Это очень своевременный вопрос. Россия и до, и после советского периода имела, имеет и будет иметь свои национальные интересы не только на собственной территории, но и на глобальном уровне, не исключая регион Ближнего Востока. Россия участвовала во Второй мировой войне и была одной из стран-учредителей ООН. Советский Союз внес очень большой вклад в освобождение стран "третьего мира" от колониальной зависимости, и этот положительный вклад никто не может отрицать. Но распад СССР - это исторический факт, после которого мировой баланс исчез и воцарилась политическая нестабильность, что видно даже по расширению НАТО на восток. А внешняя политика складывается из ряда внутренних факторов. Конечно, нынешней России от Советского Союза досталось немалое наследство: очень богатые природные ресурсы, ядерные стратегические силы и многое другое. Но существует и сильная боль выхода из прежнего положения неоспоримой сверхдержавы. Я как наблюдатель и дружественный к России человек хочу сказать, что это нормальное явление и нормальная боль, которые сопро- вождают ее возрождение. Мне кажется, что есть очень хорошие перспективы приобретения Россией своей прежней мощи в экономической и социальной сфере, но уже на качественно иной основе. Россия была очень занята своими внутренними проблемами, и лишь в последний год она стала активно двигаться и говорить "нет" в очень разных ситуациях. Конечно, результаты этого движения не всегда совпадали с желаниями российских политиков, но, тем не менее, это - свидетельство растущей внешнеполитической роли вашей страны на мировой арене, доказательство того, что Россия стремится вернуть себе прежнее уважение. Посмотрите, что сегодня происходит в Совете Безопасности ООН, и сравните с тем, что происходило три-четыре года назад. Тогда любое предложение США проходило через Совет Безопасности, как нож сквозь масло. Санкции против Ирака и Ливии принимались вообще без переговоров с ними и без серьезного обсуждения. А сейчас Россия, Египет и Франция заявили, что режим санкций не должен продолжаться.
      Все эти политические изменения происходят очень медленно, очень постепенно, и не каждый может их заметить. Конечно, в самой России существует целый спектр мнений по любому вопросу. Мы видим, что правительство имеет свое мнение, Дума имеет свое мнение, газета "Завтра" тоже имеет свое мнение и громко его высказывает. Надо сказать, что Ближний Восток - самый близкий к России регион после СНГ, конечно. Его связывают с Россией очень давние и крепкие связи в политических, экономических и духовных сферах. Поэтому очень важно для арабских государств и Египта в частности расширять круг сотрудничества с вашей страной. Поэтому в ходе последнего визита президента Мубарака в Москву была подписана масса договоров в разных областях деятельности. Мы хотим открыть двери для обширного сотрудничества между Россией и Египтом. Если у наших отношений есть великое прошлое, то им предстоит и не менее великое будущее.
      А.П. И последний вопрос - скорее, мировоззренческий, философский. Египетская традиция - одна из самых древних в мире. Причем традиция эта - живая. Это не только традиция музея, традиция саркофага, традиция пирамиды - это традиция, пребывающая в реальности. Египет совершил за последние десятилетия колоссальный рывок в будущее, у вас создано общество, устремленное в технотронный XXI век. Опыт Советского Союза, который вырвался в индустриальную эру, был связан с истреблением русской традиции. Рывок в будущее находился в конфликте с традиционными русскими представлениями. И, подорвав свою традицию, но вырвавшись в будущее, мы в какой-то момент оказались в пустоте. Как египетская традиция, египетская древность, как доантичная, античная и мусульманская египетская древность питает рывок в будущее, как взаимодействует древнее и будущее?
      Р.А.Ш. Я попытаюсь быть очень кратким, потому что, боюсь, не смогу оторваться от такой философской беседы. Я хочу сказать, что египетский человек, как и русский человек, есть сын своей земли. Земля, на которой он живет, влияет на все сферы его деятельности. То есть для египтян центром всей жизни является земля Нила, и наша цивилизация - сельскохозяйственная в своей сущности. В ее центре - то, что связано с рекой, землей, с сезонными работами. Но египетский человек - это сын той земли, которая имеет восточные ворота, куда за тысячи лет входили разные народы, разные войска, и мы выступали как желудок, который принимает все, что приходит с Востока. Наша цивилизация тысячи лет переваривала все, что приходило именно через восточные ворота. Поэтому даже этнический состав нашего общества является и доказательством и образцом той смеси, которая образовалась на этой земле. А через северную границу, через Средиземное море пришла к нам греческая, римская цивилизация. Конечно, язык и религия очень большую роль сыграли. Но, тем не менее, египетский человек сохранил в себе древнюю культуру, и до сих пор мы отмечаем древнеегипетские праздники, а поэтому египетский человек никогда не имеет вражды к иностранцам. Наоборот, он всегда стремится найти общий язык, найти подходы к иностранцу. И египетский человек почти никогда не был нападающим. Я уже говорил, что египетская цивилизация - это сельскохозяйственная цивилизация, нас очень сильно тянет земля. Для египтянина, как и для русского, земля - это как член семьи. Мы по своей натуре очень терпеливы, и это терпение очень большое. Но когда терпение доходит до предела, такого человека ничто не может остановить. Может, в этом что-то есть общее между египтянином и россиянином. История подсказывает, что именно египетская армия имела решающее слово в разных исторических эпохах. Например, монголо-татары захватили все земли на востоке, и единственно, кто смог их остановить,- это египетская армия. Даже крестоносцев, которые захватили Иерусалим, Палестину и Сирию, египетская армия смогла остановить и повернуть назад. Не случайно вся история Ближнего Востока и арабских стран в частности кардинально изменилась после прихода к власти Насера в 1952 году. Поэтому мы сейчас говорим о действительности традиций, благодаря которым египетский народ играл очень большую роль в судьбе всего региона. И мы говорим не только о том, что за нашей спиной - цивилизация семи тысяч лет. Все будущее открыто перед нами.

      Генрих Трофименко
      В начале ноября мне довелось побывать на Тайване в составе небольшой группы ученых из Российской академии наук и МГУ. Мы попали туда в период крупных событий, затронувших не только "прекрасный" остров (так переводится с португальского слово "Формоза"). Одним из них было потрясение на фондовых рынках мира. Еще летом ценные бумаги и валюты ряда быстро развивающихся стран Азии пережили серьезный кризис, который был тогда объяснен "перегревом" национальных экономик и результатом целенаправленной биржевой игры крупных финансовых спекулянтов США. Но обвал рынка ценных бумаг, начавшийся 23 октября на гонконгской бирже и быстро принявший форму мирового кризиса, показал, что речь идет о серьезных неладах во всей современной финансовой системе. Акции тысяч компаний оказались девальвированными. Но фондовый кризис почти не затронул финансовую систему Тайваня. На вопрос о том, почему так произошло, большинство наших собеседников давало примерно одинаковый ответ.
      "На Тайване,- говорили они, - почти нет крупных корпораций, которые были бы глубоко вовлечены в международные финансовые потоки. И поэтому валютные кризисы не столь сильно затрагивают нас". Как объяснял нам Тун-йен Чжень, исполнительный директор частного Института национальной политики, если в Южной Корее потерпят крах транснациональные конгломе- раты, то вслед за собой они утянут на дно всю национальную экономику, что сейчас и происходит. На Тайване же основную роль играют мелкие предприятия, и если какие-то из них разоряются, то это не скажется на здоровье экономики в целом. "В этом плане,- утверждал доктор Чжень,- вряд ли правильно говорить о существовании какой-то единой восточноазиатской модели развития. Таких моделей несколько. Есть модель развития Южной Кореи и сходная - Бразилии. Есть модель Тайваня-Таиланда-Мексики. И, конечно же, особая модель материкового Китая…”
      Второе важное событие, встреча на высшем уровне руководителей КНР и США в Вашингтоне, касалось Тайваня самым непосредственным образом. Это был первый визит китайского руководителя в США после двенадцатилетнего перерыва, и ему придавали большое значение не только в Пекине и Вашингтоне, но и во всем мире. Переговоры президента Клинтона с председателем Цзян Цземинем прошли весьма конструктивно и закончились компромиссом по весьма широкому кругу проблем. Так, КНР присоединилась к Комитету Зангера - международной группе, координирующей поставку радиоактивных материалов и соответствующего оборудования. Китай также обещал усилить контроль за экспортом химикалиев, которые могут использоваться для изготовления химического оружия, и заявил, что предпримет шаги по свертыванию сотрудничества с Ираном в областях ядерных исследований и поставок новейших систем обычного оружия. КНР согласилась дать возможность американским религиозным лидерам различных деноминаций на месте ознакомиться с положением дел в соответствующих религиозных общинах Китая и разрешила американским и ооновским организациям по защите прав человека ознако- миться с практикой задержания лиц, подозреваемых в преступлениях, и их тюремным содержанием. Китай дал согласие участвовать в международном соглашении по информационным технологиям, которое предусматривает полную ликвидацию нацио- нальных тарифов в международной торговле полупроводниками, компьютерами и телекоммуникационным оборудованием. Кроме того, КНР решила купить у США 50 пассажирских самолетов "Боинг" на сумму в 3 млрд. долл. Со своей стороны, Соединенные Штаты выразили готовность расширить сотрудничество с КНР в военной области и сняли запрет на поставку в КНР оборудования для атомных электростанций (тем самым ликвидировав фактическую монополию России на китайском рынке). Однако Конгресс США пока что отсрочил эту отмену на три месяца. Стороны также договорились проводить встречи на высшем уровне ежегодно, установили прямую горячую линию между руководителями двух стран и обязали своих военных и внешнеполитических руководителей, равно как и советников по национальной безопасности, проводить регулярные встречи.
      Серьезную обеспокоенность в Тайбэе вызвала и формула совместного американо-китайского заявления о том, что "два президента полны решимости вести дело к созданию конструктивного стратегического партнерства между США и Китаем посред- ством укрепления сотрудничества". США также вновь подтвердили, что по тайваньскому вопросу, который рассматривается Пекином как "самый важный и самый чувствительный вопрос китайско-американских отношений", они "придерживаются своей политики "одного Китая" и принципов, зафиксированных в трех (предыдущих) американо-китайских совместных коммюнике". Иначе говоря, США подтвердили формулу о том, что Тайвань является частью Китая, которая была записана еще в первом совместном коммюнике двух стран после визита в КНР президента Никсона в 1972 году.
      Однако ныне эта формула в устах американских руководителей звучит уже не столь нейтрально, как это имело место в прошлом. Ден Сяопин, как известно, предложил в качестве принципа для урегулирования "тайваньского вопроса" формулу "одна страна - две системы", и именно в этих рамках было осуществлено объединение Гонконга (Сянгана) с КНР нынешним летом. За судьбой объединения сейчас напряженно наблюдает весь мир, тщательно отслеживающий, насколько Пекин будет следовать формуле о двух системах внутри единого государства.
      Применительно к Тайваню Цзян Цземинь в январе 1995 г. подробно расшифровал формулировку Дэна, выдвинув предложение из 8 пунктов по объединению КНР с Тайванем, где содержался призыв к переговорам между Тайбэем и Пекином, подчеркивалась возможность для Тайваня и после объединения сохранять самобытность, развивать гражданские, экономические и культурные связи с иностранными государствами, но объявлялись категорически неприем- лемыми концепции "двух Китаев" или "одного Китая, одного Тайваня". Там же подчеркивалось, что Пекин не откажется от применения силы с целью воспрепятствовать независимости Тайваня и иностранному вмешательству в объединение Китая.
      На фоне продолжающего сближения США с КНР и мирного перехода Гонконга под юрисдикцию Пекина недвусмысленная поддержка президентом Клинтоном формулы "одна страна - две системы" означает готовность Вашингтона "сдать" своего подопечного Пекину при подходящих обстоятельствах. Министр иностранных дел Тайваня Джейсон Ху заявил, выступая в тайваньском парламенте, что улучшение отношений США с КНР несомненно, окажет воздействие на Тайвань и нанесет ущерб его интересам. Директор Американского Института на Тайване, выполняющего функцию дипломатической миссии США, Ричард Буш рекомендовал руководителям Тайваня возобновить переговоры с КНР как можно скорее. Выступая на конференции в Тайбэе по итогам вашингтонского саммита, Рамон Майером, старший сотрудник Гуверовского института в Стэнфорде (США), подчеркнул, что "Китайская республика не должна уповать на то, что США решат ее проблемы с материковым Китаем, превращающимся в мировую державу. Тайвань,- говорил он,- должен пересмотреть свою "прагматическую политику" и выработать новые подходы к отношениям с КНР.
      Это, надо сказать, отчасти уже и делается, и основным инструментом здесь выступают экономические отношения. По многим оценкам тайваньские капиталовложения в экономику КНР уже составляют от 20 до 25 процентов всех внешних инвестиций в ее экономику, превышающих 100 млрд. долларов. На материке ныне действуют многие тысячи частных предприятий с участием тайваньского капитала. Общность языка, культуры, навыков делают тайваньских бизнесменов желанными партнерами бизнесменов КНР. Быстрыми темпами развивается и торговля острова с материком. Товарооборот Тайваня с материком (включая Гонконг) составил в 1995 г. 48,5 млрд. американских долларов, или около 23 процентов всего внешнего товарооборота Тайваня. Главное же то, что активное сальдо Тайваня в этом товарообороте составило свыше 39 млрд. долл.! Такого рода связи оказываются посильнее многих деклараций.
      И когда сейчас Конгресс США пытается навязать Тайбэю покупку американских противоракетных систем ТВД (театра военных действий), то это диктуется не столько желанием защитить Тайвань, сколько стремлением втравить его и КНР в новый раунд гонки вооружений (стратегических в конкретном контексте), чтобы ослабить их экономически, дать возможность своим политикам погреть руки на обострении ситуации, а "торговцам смертью" заработать неплохие барыши.
      Однако наиболее дальновидные деятели Тайваня понимают, что подобное положение не может продолжаться бесконечно, вопрос об объединении в начале нового века придется так или иначе решать, и чем дольше они будут тянуть - тем хуже окажутся условия, на которых придется договариваться с Пекином.
      Чтобы иметь более широкую опору для своей дипломатии, они стремятся наладить хорошие отношениям с влиятельными государствами АТР, в том числе и с Россией. Для России же, которая всегда безоговорочно поддерживала принцип одного Китая, развитие торгово-экономических отношений с Тайванем представляет собой благоприятную возможность вырваться из односторонней колеи поставщика сырьевых товаров, прокопанную для нее американскими "благодетелями". Научно-техническая кооперация с высокотехничными тайваньскими фирмами для нас весьма перспективна и могла бы поставить на ноги ряд хиреющих (не без содействия американских советников и экспертов) наукоемких производств. Это сотрудничество можно осуществлять и на трехсторонней основе - с подключением заинтересованных производств материкового Китая, особенно сейчас, когда будет решаться вопрос о разгосударствлении 50 процентов промышленных предприятий КНР, все еще находящихся в государственной собственности.
      Генрих ТРОФИМЕНКО

      Георгий Судовцев
      Очередной визит Бориса Николаевича Ельцина продолжил блистательную серию его зарубежных поездок. Еще бы - не помазаный царь России встретился с королем Швеции. Правда, монарха по плечу Ельцин не хлопал, в бане с ним не парился, зато в королевской карете прокатился и вовсю поражал сдержанных скандинавов удалью “руссиянской” души. Гулять - так гулять! “Под визит” устроил фейерверк из своего ракетного боекомплекта один из немногих наших подводных крейсеров, обреченный теперь плавать впустую, не пригодный к выполнению своих боевых функций. Каждый выстрел - на миллионы долларов. Это по-царски - разоружаемся еще на 30-40 %! Политический диагноз президенту уже не вызывает сомнений: “синдром Горбачева”. Теряя поддержку и понимание внутри страны, можно распродавать Россию оптом и в розницу, можно идти - в одностороннем порядке - на любые дипломатические и военные уступки, можно обещать все, даже невозможное. Лишь бы обратили внимание, вспомнили, кого надо поддерживать в “этой стране”, выделили траншик, а то и “миротворческие силы”… Зато прибалты получили очередные гарантии политической невменяемости России от того самого деятеля, который дал им “вольную”, а теперь вдруг решил купить на военно-политический стриптиз с “танцем живота”. Дошло до анекдота: пресс-секретарь Ястржембский на пару с министром иностранных дел Примаковым вынуждены дезавуировать, то есть заявлять о неправомочности ельцинских речей! Похоже, в Кремле уже учредили втихаря опекунский совет за президентом. Вот и пресса расстаралась объяснять, почему Борис Николаевич заявил, будто шведы “устали от угля”,- и это в стране, которая получает на угле не более 5% энергии! То ли перепутал шведов наш президент с китайцами, от которых недавно вернулся, то ли Черномырдин попался на глаза с его газом… И тут же, по какой-то мистической связи, в Кузбассе рванул рудничный газ в угольной шахте, погибло 67 человек. Прервал ли гарант конституции и реформ визит, чтобы разделить с народом объявленный от его, президентского, имени траур? Нет, он только “поддерживал постоянную телефонную связь с Москвой”, а теперь готовится к очередному зарубежному вояжу - на сей раз, похоже, в Чечню.
      Георгий СУДОВЦЕВ

      Валентин Распутин
      Чтобы поступать по Чести, надо быть человеком чести. В наше бесчестное и бесстыдное время это, быть может, первейшая необходимость. Честь имею! И никак иначе. Честь имею не подавать руки тем, кто бесчестен, кто развращает людей, губит последнее, что еще осталось в России. Поэтому в нашей резолюции, мне кажется, нужно непременно выразить свое отношение к НТВ, показавшему фильм “Последнее искушение Христа”, а если понадобится, то и к другим каналам, ставшим источником развращения и нравственно-духовного разрушения.
      Не будь нашего Союза писателей - вся духовная обстановка в России была бы ныне иной. Не будь Гаврилина, не будь Георгия Васильевича Свиридова, наверное, была бы совсем другой и музыка. Не будь Валентина Сидорова и его товарищей - тоже не удалось бы, наверное, спасти Союз художников. Без Малого театра и театра Т. Дорониной еще долго бы не отмыться театру. Наша роль другая - мы несем ответственность не только за литературу, но и за всю культуру. От этого никуда не деться: мы несем ответственность и за музыку, и за художников, и за кинематограф. Несем ответственность за весь моральный климат, который сейчас сложился в России. Мы не просто представители интеллигенции, не просто представители литературы - мы ополченцы той России, которая спасается, может быть, на последних пятачках. Но все-таки спасается.
      Нынешний год объявляется президентом годом примирения и согласия. Президент призывает к миру. И мир, действительно, нужен. Но одновременно создается президентский совет по культуре, куда входят 40 деятелей культуры. Из этих сорока человек только несколько русских фамилий, в том числе В. Астафьев, М. Ульянов, К. Лавров. Вы знаете эти имена и какую роль они на себя взяли. Есть там и Валентин Сидоров, о котором я уже упоминал. Остальные - из президентской рати. Что - это ведет к миру и согласию? Куда направляется культура? Что - она будет духовней, глубже, национальней под руководством этого президентского совета? Президент не устает заботиться о культуре. Его последняя инициатива - создание телевизионного канала “Культура”. До сих пор исходящая от государства культура, т.е. поддерживаемая государством, это что-то дикое, страшное, чуждое. И вот у культуры свой канал, культура получает свободный выход в эфир и к народу… Но если бы она отличалась от прежней. Если бы она противостояла той, что льется беспрерывно грязным потоком и по НТВ, и по ОРТ. Не будет этого. Не будет, ибо в наблюдательный совет канала “Культура” входят все те же фигуры - Марк Захаров, Радзинский, Искандер и прочие, среди которых Виктор Астафьев. Может быть, Марк Захаров в новом канале явит нам новое лицо и станет защищать гонимую сегодня русскую культуру? Может быть, его товарищи, видя результаты духовного и нравственного разрушения России, переменятся? Да никогда. Ни за что, ни под каким видом. Таким образом, можно не сомневаться, что открывается новый канал, по которому польется добавочная мощная струя извращенной и обезображенной “культуры”.
      В последнее время мы все чаще начинаем говорить о том, что пора нам пойти на согласие между разными писательскими союзами. Нельзя быть против такого согласия, но между людьми, любящими Россию, понимающими, до чего довели ее реформаторы, и работающими во благо ее. Сейчас пришло время вместе защищать Россию, время единения со всеми порядочными людьми, с теми, кто живет по принципу: честь имею!
      Писатели не стали работать меньше. Скорее, наоборот. Книги выходят. Но наши книги - капля в море по сравнению с тем, что издается во имя низменных вкусов. Лаковые обложки сверкают не только на книжных развалах, они в первую очередь поступают в библиотеки, их вольно или невольно покупают, именно потому что они всюду, их вытеснение происходит медленно. У нас нет собственной системы книгораспространения.
      В последнее время и Владимиром Бондаренко, и другими постоянно ведется разговор о необходимости волевого героя, личности духовно сильной, способной быть организатором и собирателем отечественных сил. Но давайте посмотрим, что предлагают последние публикации.
      Пользуется успехом историческая литература. Личутин написал “Раскол”, замечательный роман, напрямую перекликающийся с современностью. Александр Сегень только что напечатал не менее замечательный роман “Государь Иван Третий”. В них, как и в других исторических работах, духовно сильная личность есть. С другой стороны, авторы, пишущие о современности, предлагают такую личность в образе “нового” русского, этакого супермена, который одним махом семерых побивахом. Тут можно указать на книги Ан. Афанасьева, на роман “Канарский вариант” А. Молчанова. “Канарский вариант” патриота, к сожалению, списывает с западного героя. Своего пока нет. Нет книг о стойкости народа, о стойкости нынешней эпохи. Никто, кроме нас, таких книг не напишет. Мы можем соперничать с массовой культурой только одним - писать так, чтобы нельзя было не читать, чтобы молва о книге обходила всю Россию и ее бы искали, охотились бы за нею.
      И вторая проблема, которая, как мне кажется, требует исследования. Все мы знаем последствия происшедшего предательства. Предательства России, в котором участвовали миллионы. Не только интеллигенция предала. Когда мы говорим “интеллигенция” (все труднее выговаривать это слово, потому что оно замазано, опорочено) - надо различать интеллигенцию национальную и ненациональную, космополитическую, прозападную - ту, что немало поработала, чтобы вывернуть наизнанку Россию. И она, безнациональная интеллигенция, обошла нас в этой работе. Обошла, ибо оказалась сплоченней, активней, более вооруженной. Нам пришлось защищаться. Мы и до сих пор находимся в обороне - правда, теперь сила на нашей стороне, нас поддерживает сама земля, сама тысячелетняя Россия.
      Сейчас писателю требуется быть передвижником, если пользоваться старым понятием художественной школы, то есть самому идти в народ, в аудитории. Да, аудитории стали собираться. Еще 2-3 года назад залы были полупустые. Тут, может быть, иногда приходится действовать во вред собственной работе, оставляя письменный стол. Но что делать - требуется быть гражданином, хотя это слово тоже опорочено, принято на вооружение разрушителями России. Но для нас гражданин - это отечественное служение. Работать приходится многим из нас вдесятеро больше. Повторяю - другого выхода нет. Сейчас такое время, когда от каждого дня зависит, чем быть России, во что ей прекратиться уже завтра.
      Народ - это не население страны, это коренная порода нации. Может быть, количественно народ стал меньше. Но меньшее содержит в себе все, что принадлежит народу даже в благополучные времена. Меньшее содержит большее. Но меньше уже не будет. Все, что могло переродиться, переродилось, осталась сердцевина, теперь она будет только увеличиваться. И это мы должны помочь такому увеличению и количественному росту. Тут действуют те же самые законы, что и в Байкале. В Байкале уже немало видов, которые под влиянием загрязнения переродились, мутировали. Но мутировали те виды, которые живут в поверхностных слоях. Те же, которые обитают в глубинах, живы и невредимы. Так и в народе нашем: живущие отечественными ценностями переродиться не могут. Давайте же снова и снова утверждать эти ценности.

      Владимир Бондаренко
      Мне кажется, наши писательские встречи - в Якутске ли, в Орле или нынче в Омске - не только результат настырности опытнейшего организатора Валерия Ганичева и его связей в Совете Федерации. Хотя и о них забывать не будем…
      Такие встречи как воздух нужны русской провинции, такие встречи нужны писателям. Эти встречи мало интересуют Москву, но там, в Сибири, особенно явно видишь, что весь сепаратизм провоцируется Москвой, что даже чисто русские области отделяют Россию от Московии.
      Увы, нет в этом никакой исключительности, мы становимся страной третьего мира, и как точно заметил академик Игорь Шафаревич в беседе со мной, Москва обладает всеми признаками столицы государства третьего мира. Провинция задыхается без денег, без энергии, без промышленности, а Москва - жирует, строит памятники, проводит пышные фестивали. Каждый день какие-либо презентации, юбилеи, торжественные открытия, любой видный деятель любой ориентации может не заботиться об ужине, вся оппозиция, с расползшимися животами, не хуже администрации президента.
      И как контраст - горчайшее выступление одного из лидеров русской прозы восьмидесятых годов Александра Плетнева, живущего ныне в деревне со всей семьей. На гонорары не проживешь, пенсии не платят, деревня живет как при феодальном строе, треть детишек в омских деревнях не ходят в школу, возить в райцентр никто не будет, а все сельские школы давно позакрывались… Не случайно налетели на Плетнева не только столичные, но и местные управленцы. Они делали все, чтобы принять известных писателей, потратили не меньше миллиарда рублей, а в результате - слышать критику в свой адрес… Но что может сделать губернатор отдельной области, когда от него нынче только и спрашивают, как идет добыча нефти? Кроме сырья, никого в Москве ничего не интересует. Бегут из соседнего Казахстана каждый день русские семьи с парой чемоданов и полураздетыми детьми, и нет никаких федеральных центров, чтобы поддержать беженцев и обеспечить всем необходимым. В районах безработица и без них… Закрыты или полузакрыты крупнейшие предприятия аэрокосмического направления, кому нужны наши “Бураны”, доживает свой век на орбите станция “Мир”, с ней доживает свой век и космическая держава Россия… Так что не на губернатора я держу обиду, единственно скажу, что ни к чему закатывать такие пиры в честь писателей в бывшем штабе Колчака со скрипичными оркестрами и этаким лебединым выводком белоснежных красавиц, стоящих по обе стороны парадной лестницы… Лучше бы эти деньги пустить на финансирование местной культуры. Губернатор из местных эндээровцев, но в провинции, к счастью, все меньше зависимости от политической направленности лидеров, демократов давно смело, а остальные делятся на тех, кто более или менее умеет выживать в нынешних диких условиях…
      И для выживания крайне важна культура. Без единой русской культуры мы в скором времени перестанем быть единым русским народом. Русская культура на самом деле является одной из последних крепостей на пути разрушения национальной России. Не так важна потеря Чечни или русских земель в Казахстане - будет жив скелет, мясо нарастет - как стратегически важна борьба за русскую национальную культуру, идеологию, выраженную в слове и звуке…
      Вот об этом шла речь на Омском пленуме Союза писателей России. Убоимся ли мы новой реальности и уйдем в воспевание прекрасной истории - кто царской Империи, кто Советского Союза, а кто и, следуя новой моде, и языческой Руси? Или в этом задыхающемся мире с разрушенными кладбищами, с останками недостроенных заводов, с миллионами беспризорных детей, с преступным миром, спокойно открывающим двери к Черномырдину и Ельцину, - мы будем, несмотря ни на что, искать надежные опоры для народного возрождения.
      В уникальнейшей книге Василия Шульгина “Опыт Ленина”, только что вышедшей в N 11 журнала “Наш современник”, я прочел мнение о преступном мире человека, прошедшего все лагеря: “Существование этой силы, враждебной всякой власти и всякому созиданию, для меня несомненно… Мне кажется, что где дрогнет, при каких обстоятельствах. Аппарат принуждения, там сейчас же жизнью овладеют бандиты. И можно себе представить, что наделают эти “объединенные воры”… Василий Шульгин мог только представить то, что мы видим ежедневно…Так где тот “Аппарат принуждения”, аппарат власти, который заинтересован в развитии России? Об этом говорили Валерий Ганичев и Леонид Бородин, Валентин Курбатов и Михаил Алексеев, Михаил Петров и Владимир Крупин…
      В отличие от расплодившихся малочисленные писательских союзов, Союз писателей России, включающий в себя до девяноста пяти процентов писателей России, не считает литературу вольной игрой вольного ума, да и только, и признает ответственность литературы за все, происходящее в России.
      Были в Омске на наших литературных обсуждениях и писатели нового поколения, тридцати-сорокалетние прозаики и поэты. Их творчество, их проблемы стояли в центре выступления Ларисы Барановой-Гонченко. Но все-таки, отрицать не буду, они проходил пока лишь фоном, в центре литературного процесса России многие их еще ставить боятся. Как бы не опоздать? Сейчас, когда публикация новых произведений затруднена, когда книги из одной области никак не доходят до других регионов, участие новых лидеров литературы во всех важных дискуссиях и обсуждениях, а особенно в поездках по России, крайне необходимо. Даже понять, кто чего стоит по самому серьезному литературному счету, можно, только участвуя в активном литературном процессе. Поэтому я искренне хотел бы увидеть в будущих литературных десантах Михаила Попова и Александра Сегеня, Владимира Галкина и Вячеслава Дегтева, Николая Скромного и Николая Колычева… В центре литературного процесса всегда должны стоять, прежде всего, ведущие прозаики и поэты, критики и драматурги. Ими всегда сильна русская словесность.
      Писателю надо все видеть своими глазами, поэтому я закончу на той же ноте, что и начал. И не все в поездках удачно, и не все в хозяевах нравится… Но проведение подобных литературных пленумов на просторах России крайне необходимо и полезно. Омск останется уже в нашей литературной памяти - памяти прозаиков Леонида Бородина и Валентина Распутина, Петра Краснова и Михаила Членова, в памяти поэтов Юрия Кузнецова и Валентина Устинова, Вячеслава Артемова и Игоря Тюленева. Русские писатели останутся в памяти сибиряков. Литература движется самыми невероятными путями, этот путь - поездок по России, не из последних.
      Владимир БОНДАРЕНКО

      Эдуард Володин
      ОХЛОС
      Значительную, если не основную, часть народа сейчас составляет охлос (чернь, толпа) - люмпенизированные слои населения, ничего не воспринимающие сознательно, лишенные самоуважения, сделавшие своей заветной мечтой, непререкаемой и единственной правдой жизни - потребление. Важно, что превращение людей в охлос идет по всей вертикали: от крестьян, кормящих детей комбикормом, но ничего не делающих, чтобы прекратить уничтожение сельского хозяйства; через рабочий класс, горлопанящий до тех пор, пока не получит одну месячную зарплату из двенадцати, украденных правительством, до интеллигентов всех сортов, стремящихся не протянуть ноги, но продолжающих чураться политики и активных действий,- все слои населения живут думами о хлебе насущном, а если можно, то и с маслом, но не испытывают никакого желания изменить жизнь, где они стали (или становятся) стадом, живущим от одной кормежки до другой и ничем другим не озабоченным.
      Этот распад и оскотинивание охлоса не могут не затрагивать жизнь правящего сословия или политического клана. Плутарх в “Сравнительных жизнеописаниях” и Светоний в биографиях цезарей рисуют одинаковую картину обжорства и разврата как подлинного бытия вольноотпущенников, патрициев, сенаторов и самих цезарей. Одни от голодухи, другие от пресыщенности, но и те, и другие игнорировали прошлое и будущее, нравственность и традиции - во имя жратвы и блуда, не находя во вСеленной ничего более интересного и важного .
      Не лучше времяпрепровождение и сейчас. Ревущие от интеллектуального перенапряжения стадионы, ошалевшие от децибелов диско-клубы, шастанье по уличным развлекаловкам - чем не воспроизведение жизни древнегреческого и древнеримского охлоса? А если по улицам таскаться невмоготу, то бесконечные сериалы и телеконкурсы с кретинами-участниками и паяцами-исполнителями вполне удовлетворят нищую рвань - нынешний охлос современной России.
      Но чем лучше нынешние хозяева жизни? Обожравшиеся и одуревшие от нахапанного, они цирковых паяцев превращают в национальных гениев и хоронят по разряду жрецов левитового корня. Эстрадных дешевок представляют мудрецами, и те готовы за сребреники кривляться и хохмить в традициях своей “исторической родины”. Бесконечные презентации, саммиты, топ-шоу и прочая политико-эстрадная мерзость - вот уровень их духовных и культурных запросов, от которых пахнет серой и подземельной гнилью.
      Трагедии в Буденновске и Первомайском, вся чеченская бойня были преподнесены телевидением как цирковое представление, ужасающее и развлекающее одно- временно, но не касающееся “реципиента”, то бишь зрителя. А как сладострастно подают убийства, мордобой, вообще преступления! Смотрите, развлекайтесь, дальше будет еще интереснее. А если ты чуть поумнее и боязливее - пожалуйста: вот война компроматов, вот министр-похотливец, вот президент-алкоголик. Все зрелищно, все увлекательно!
      И управляющий охлос не отстает. Рулетка, стриптиз, ночные клубы для однополых политиков, финансистов и кутюрье, садомазохистские представления для пресы- щенных - чем угодно можно расслабиться, развеселиться уставшим от политического предательства и экономического грабежа хозяевам жизни. И кровушку можно им показать настоящую, самые натуральные гладиаторские бои, где ставки меньше, чем жизнь, не бывает - только деньги плати. А уж если ты совсем пресыщен, то наготове сатанизм и черные мессы. И это тоже - будни правящего Россией охлоса, его оскотинивание, переходящее в абсолютное зло.
      Состояние охлоса характерно не только для люмпенов - оно пронизывает всю национальную жизнь, все социальные слои и группы. Различаясь по уровню и качеству потребления, эти социальные страты одинаково порывают с традицией, утрачивают национальную самоидентификацию, нравственность, а культуру начинают выводить из физиологии. Охлос - торжество голого экономизма и того самого материализма, который все сводит к экономическим отношениям. Охлос не знает нормы и потому живет попранием закона и пренебрежением нравственностью. Он не знает духовности и потому не просто бездуховен, а в безбожии и сатанизме обретает объяснение и “освящение” торжеству плоти и желудка. Охлос настолько унижен и оскорблен, насколько сам этого возжелал и этим удовлетворился. Охлос - низшая и последняя стадия этнической и государственной деградации, за который следует или этногосударственная реставрация, или полное исчезновение из истории.
      ДЕМОС
      Тем не менее, даже охлократия, которая сейчас правит бал в России, имеет свой проект восстановления хоть какого-то порядка и здравого смысла в общественной и государственной жизни (хотя бы для личного или своих потомков выживания). Этот проект нацелен на переструктурирование национальной целостности и трансформацию охлоса в новое состояние.
      От Горбачева и до ельцинских радикальных либералов последовательно идут заявления о создании правового государства как политической системы, оберегающей суверенную личность. О нации и народе говорится в последнюю очередь (если вообще о них вспоминают), и можно подумать, что этносоциальная общность вожаков и идеологов нового режима вообще не интересует. Общепризнанное мнение о построении в России компрадорско-мафиозного капитализма интересно тем, что сам капитализм и буржуазия воспроизводятся в соответствии с законами периода первоначального накопления, где разбой, кровь, преступление - норма, и отличие только в том, что интенсивность преступного формирования класса многократно превышает криминальный генезис буржуазии в XVI-XVII веках.
      Кровавые войны по периметру бывшего СССР носят, конечно, этническую окраску, но, по сути своей, ведутся во имя собственности и ее торжества над моралью, честью, совестью и красотой. Эти войны тоже имеют аналог в борьбе за колонии и за испанское наследство, в религиозных войнах прошлого, только более циничны и кровавы.
      Но, когда собственность окончательно будет “перераспределена”, новая буржуазия быстро и решительно, вплоть до рек крови, наведет железный порядок “закона”, назвав все это правовым государством. Время охлоса завершится, и начнется летоисчисление демоса - того состояния этносоциальной общности, где право вбирает в себя и тотально отменяет опять-таки традицию, нравственность и духовность.
      Такое правовое государство уже почти два столетия существует в Западной Европе и США, и именно там нравственность и традиция неукоснительно замещены правом, в то время как лжедуховность в форме политеизма, восточного оккультизма и доморощенного сатанизма легализована, т. е. оправдана и освящена все тем же правом. Всеобщая регламентация - торжество правового государства и праздник демоса, т.е. такого состояния этносоциальной общности, когда ее демиургом, устроителем жизни и идеалом жизнеустроения является закон, и ничто другое.
      Волей-неволей приходится повторять привычную формулу - буржуазия обожествляет закон, на самом деле зная, что он всего лишь манифестация богатства. На том сказка о правовом государстве заканчивается, хотя демос внутренне убежден в ее истинности и абсолютности. Законопослушный демос может все: по команде до беспамятства крутить хала-хуп (массовая эпидемия 60-х годов), бегать для здоровья (эпидемия 70-х годов), заниматься аэробикой (эпидемия 70-80-х годов), теперь враз и везде бросать курить (эпидемия 90-х годов). Как будто не люди, а биороботы получают сигналы, и вот вся Америка, весь этот демос выполняют команды в полной уверенности, что именно они и полностью самостоятельно “сделали свой выбор”. Этот же демос, не раздумывая, уничтожает врагов демократии, правового государства и суверенной личности: в Корее, Вьетнаме, Латинской Америке,- в полной уверенности, что он прав по праву силы.
      Демос является социальной базой правового государства буржуазии, и новые хозяева России уже воплощают в жизнь проект превращения безумного и непред- сказуемого охлоса в демос, готовый вознести хвалу закону, приобщиться к общечеловеческим ценностям золотого тельца и в этом приобщении уже навсегда расстаться с традицией, нравственностью, национальными идеалами.
      НАРОД
      Пока охлос и охлократия еще справляют пир во время национальной чумы, пока еще доводятся до кондиции проекты превращения охлоса в демос, есть возможность поразмышлять об ином пути восстановления этносоциальной жизни на основе традиции, нравственности и духовности. Возвратимся к ним, чтобы в назиданиях предков увидеть пути и способы приведения в чувство и разум нас самих.
      Охлос существует в периоды кризисов и распада. Демос - продукт буржуазной цивилизации, ее торжество и свидетельство последовательной денационализации этно-социальной жизни. Если охлос - отклонение от нормы, то демос - национально-исторический тупик, подлинно конец истории и предостережение всем о пути самоуничтожения. В истории живут творчеством, и его осуществляет народ - наиболее совершенная, устойчивая и творческая форма этносоциального бытия.
      Труд и семья - главная опора жизни. Трудом создается благополучие, не переходящее в стяжательство. Семья взращивает человека, передает предание, нравственные принципы и обеспечивает спокойную старость и преемственность жизни поколений. Труд - не наказание, а способ самореализации, и потому он - творческий и жизненно необходимый. И семья - не самозамкнутая ячейка, а одна из составляющих большой семьи, социальной и этнической общности. Что особенно важно, так это (как форме этнического бытия) иерархических отношений семьи с безусловным уважением и подчинением младших старшим и не менее безусловной защитой и уважением старшими младших.
      Как вы понимаете, речь идет о традиционном обществе, и именно в нем народ реализует себя полно, сознательно. Не законсервированный кастовостью (Индия) или этикетом (Китай), народ живет полнотой бытия и свободно реализует творческие возможности, достигая высшей стадии этногенеза - нации. Именно нация способна на сознательный имперский порыв, национальное превращая во всечеловеческое. Нам, русским, дважды посчастливилось раскрыть мощный национально-народный потенциал при создании Российской империи и Советского Союза.
      Народ всегда свободен, потому что живет правдой и интересами этносоциальной общности. Наши крепостные крестьяне, в отличие от европейских пейзан, хлопов и бауэров, точно назвали Наполеона антихристом, сознательно и без принуждения встали на бой, превратив войну с двунадесятью языками в Отечественную. И победили - вместе с армией, дворянством и другими сословиями. Наш народ в 1877 году понял войну с турками за освобождение славян как собственное дело, как всечеловеческую цель, и ничто не смогло остановить армию белого царя. Наш колхозник и рабочий, хлебнувшие лиха в гражданскую войну, коллективизацию и индустриализацию, осознали, кто пришел на родную землю в 1941 году, и война стала с первых дней Великой Отечественной (не в пример всей Западной Европе, уже тогда правовой, свободной, демократической и, само собой, рыночной).
      А если говорить о творческом потенциале, то посмотрите на наших гениев в самолетостроении, артиллерии, космической промышленности, механике и астрономии, вспомните Шолохова, Свиридова, Корина - вот он, гений русского народа, взращенный традиционным обществом, традицией и нравственностью. Здесь присутствующие писатели и те, кто не смог приехать,- это тоже манифестация национальной, народной гениальности с сибирским размахом, глубиной, неповторимостью.
      Здесь упомянуты рабочие и крестьяне, но в традиционном обществе в понятие народ входят и привилегированные сословия, если они осознают свою ответственность за малых сих и за государство. В народ входит и высшая знать (высшее политическое руководство) и государь (царь-батюшка) или генсек, если они отождествляют свою судьбу и свое будущее с судьбой и будущим страны и народа. Возрастает мера ответственности, но сам уклад традиционного общества, как большой семьи, естественно предполагает включение всей социальной иерархии в систему народной жизни. И когда такое иерархическое единение органично, тогда народ становится подлинным творцом истории, государство несокрушимо, а национальный гений создает произведения всемирно-исторического значения.
      И мы в России еще не потеряли надежду. Еще всеобщее разложение не затронуло и не поколебало у части населения чувства праведности труда, и даже охлос нет-нет, да и вспоминает о том, что он когда-то трудился, был честным и достоинством не торговал. И семья еще не рассыпалась в прах, еще сохраняется во всех сословиях память о кровной связи людей. И Православие продолжает, как и всегда, быть нашей духовной твердыней. Остается малое - власть должна быть национальной, а государство формой бытия национальной целостности. Предпосылки для возрождения, следовательно, имеются, и именно поэтому они так страшат мировое демократическое сообщество.
      С охлосом можно расправиться, демос управляем, народ непобедим.
      Эдуард ВОЛОДИН

      Когда-то Юрий Бондарев сказал знаменитую фразу: “Самолет взлетел, но никто не знает, куда он сядет”. Приходится констатировать, что самолет катастройки падает всем нам на головы.

      Станислав Куняев
        
      Ежели поэты врут,
      больше жить не можно.
      Я. СМЕЛЯКОВ
РОВНО ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА тому назад, 27 ноября 1972 года, умер поэт, до последнего вздоха преданный эпохе социализма, истово верующий в ее историческое величие, никогда ни на йоту не сомневавшийся в ее правоте…
      Звали его Ярослав Васильевич Смеляков. Нет, он был не прост, этот белорус, впервые арестованный “за моральное разложение” в конце 1934 года. Тогда при обыске в его квартире была найдена книга Гитлера “Моя борьба”. А потом - финский плен, а после вызволения из плена подневольная работа на тульских шахтах, а в 1951 году еще один арест и еще три года лагерной жизни в Инте. Но ему повезло больше, нежели его друзьям - Борису Корнилову и Павлу Васильеву: где они похоронены - не знает никто. Вроде бы проклинать должен был поэт это время, но вспоминаю, как его жена Татьяна Стрешнева на смеляковской даче в Переделкине незадолго до смерти поэта с ужасом и восторгом рассказывала мне:
      - Я иногда слышу, как он во сне бредит, разговаривает. Так вы не поверите: однажды прислушалась и поняла, что он с кем-то все спорит, все советскую власть отстаивает!
      Впрочем, я это понял гораздо раньше, когда прочитал его некогда знаменитые и крамольные для нынешнего времени стихи 1947 года:
      Я строил окопы и доты,
      железо и камень тесал,
      и сам я от этой работы
      железным и каменным стал.
      Я стал не большим, а огромным -
      попробуй тягаться со мной!
      Как Башни Терпения, домны
      стоят за моею спиной.
      Стихи не о выполнении каких-то хозяйственных планов, не о достижении успехов в личной судьбе, это - о строительстве небывалой в истории человечества цивилизации.
      Конечно, Смеляков понимал, что ее созидание требует непомерных жертв, и главный вопрос, мучивший его всю жизнь, был таков: что определяло эти жертвы - принуждение или добрая воля? Если принуждение - то великая цивилизация строится на песке, и рано или поздно ее домны и Башни Терпения пошатнутся. Если жертвы добровольны и над ними мерцает венчик священного, религиозного, в полном смысле слова, пламени, тогда они ни за что не канут в небытие и забвение…
      Сносились мужские ботинки,
      армейское вышло белье,
      но красное пламя косынки
      всегда освещало ее.
      Любила она, как отвагу,
      как средство от всех неудач,
      кусочек октябрьского флага -
      осеннего вихря кумач.
      В нем было бессмертное что-то:
      останется угол платка,
      как красный колпак санкюлота
      и черный венок моряка.
      Когда в тишину кабинетов
      ее увлекали дела -
      сама революция это
      по каменным лестницам шла.
      ………………………………………….
      Такими на резких плакатах
      печатались в наши года
      прямые черты делегаток,
      молчащие лица труда.
      1940-е годы
      Но такими ли они были, эти лица, на самом деле? Ведь о том же времени и о тех же людях Андрей Платонов пишет свой “Котлован”, где эти лица “стираются о революцию” и выглядят совершенно иначе. Но Смелякову я верю больше. В его стихотворенье нет ни одного фальшивого звука, никакого литературного штукарства, оно совершенно и самодостаточно, а если вспомнить еще две его строфы, не вошедшие в канонический текст, то глубина понимания поэтом народного самопожертвования в эпоху первой пятилетки покажется просто пророческой. Откуда возникла делегатка в нимбе красной косынки? Конечно же, из крестьянской избы.
      Лишь как-то обиженно жалась
      и таяла в области рта
      ослабшая смутная жалость,
      крестьянской избы доброта.
      Но этот родник ее кроткий
      был, точно в уступах скалы,
      зажат небольшим подбородком
      и выпуклым блеском скулы.
      И опять ни одного лживого слова. Все - правда. Правда самопожертвования…
      Когда наемные лакеи нынешней идеологической перестройки кричат о десятках миллионов крестьян, якобы ставших лагерной пылью, я перечитываю Смелякова и верю ему, говорящему, что крестьянское сословие в 30-е годы не легло в вечную мерзлоту, а стало в своей численной основе летчиками, рабочими, итээровцами, врачами, студентами, машинистами, рабфаковцами, партийными работниками, поэтами, солдатами новой цивилизации.
      У моей калужской бабки, крестьянки, было четверо детей. Сын стал летчиком первого призыва, одна дочь - врачом, другая - диспетчером железной дороги, третья - швеей и потом директором швейной фабрики. Читаешь, бывало, некрологи 70-80-х годов - хоронят академика, военачальника, секретаря обкома, народного артиста, известного писателя - и видишь, что все они - вчерашние крестьянские дети… Об этом трудном, но неизбежном для народного будущего превращении крестьянства в другие сословия Смеляков размышлял всю жизнь. Всю жизнь он жаждал точно определить, из какого материала создан жертвенный нимб, окаймляющий лики “делегаток” и “делегатов”, лики чернорабочих социалистической цивилизации.
      Чтоб ей вперед неодолимой быть,
      готовилась крестьянская Россия
      на голову льняную возложить
      большой венок тяжелой индустрии.
      Строки из предсмертного стихотворения 1972 года, демонстративно названного “Сотрудницы ЦСУ” - то есть Центрального Статистического Управления. Одна из аббревиатур грозного времени…
      Я их узнал мальчишеской порой,
      Когда, ничуть над жизнью не печалясь,
      они с моею старшею сестрой
      по-девичьи восторженно общались.
      Женские судьбы вчерашних крестьянских дочерей особенно трогали душу подростка, благоговевшего перед их наивным, почти монашеским аскетизмом.
      Идя из школы вечером назад,
      я предвкушал с блаженною отрадой,
      как в комнатушке нашей шелестят
      моих богинь убогие наряды.
      Но я тайком приглядывался сам,
      я наблюдал, как властно и устало
      причастность к государственным делам
      на лицах их невольно проступала.
      Будущий поэт, школьник был счастлив тем,
      что с женщинами этими делил
      высокие гражданские заботы
      и что в шкафах статистики стальных
      для грозного строительства хранится
      средь миллионных чисел остальных
      его судьбы и жизни единица.
      И опять, в который раз, поэт на склоне жизни требовал от судьбы ответа: чего больше было в “грозном строительстве” - подневольного жертвоприношения или добровольного самопожертвования? Нет, он не тешил себя риторикой лозунгов и социальными иллюзиями; он трезво, как сотрудницы ЦСУ, умел считать все победы и все утраты, он знал неимоверную цену, заплаченную народом за воплощение небывалой мечты, он видел, как ложатся в ее фундамент лозунги, люди, машины…
      Кладбище паровозов.
      Ржавые корпуса.
      Трубы полны забвенья.
      Свинчены голоса.
      Словно распад сознанья -
      полосы и круги.
      Грозные топки смерти.
      Мертвые рычаги.
      Градусники разбиты:
      циферки да стекло -
      мертвым не нужно мерить,
      есть ли у них тепло.
      Мертвым не нужно зренья -
      выкрошены глаза.
      Время вам подарило
      вечные тормоза.
      В ваших вагонах длинных
      двери не застучат,
      женщина не засмеется,
      не запоет солдат.
      Вихрем песка ночного
      будку не занесет.
      Юноша мягкой тряпкой
      поршни не оботрет.
      Больше не раскалятся
      ваши колосники.
      Мамонты пятилеток
      сбили свои клыки…
      Великое стихотворенье эпохи!.. Эпоха родила нескольких замечательных поэтов: Заболоцкого, Твардовского, Мартынова, Слуцкого, Павла Васильева. Но Ярослав Смеляков отличался от них всех какой-то особой, совершенно истовой, почти религиозной верой в правоту возникающей на глазах новой жизни. Его поэтические пафос был по своей природе и цельности родственен пафосу древнегреческих поэтов, заложивших основы героического и трагического ощущения человеческой истории, с ее дохристианскими понятиями рока, личной судьбы и античного хора. В его взгляде на жизнь не было ни раздвоенности Маяковского, ни покаянных метаний Твардовского, ни иронии Заболоцкого, ни мировоззренческого надлома Бориса Слуцкого. Рядом с ними - уже в шестидесятые и семидесятые годы - будь они кто старше, кто моложе его, он казался каким-то не желающим сомневаться, эволюционировать и пересматривать свои взгляды “мамонтом пятилеток”. Но что поразительно! В то же время, когда и Твардовский, и Ахматова, и Заболоцкий, и Мандельштам, и Пастернак, кто из “страха иудейска”, кто искренне, создавали Сталину славословия космического размаха, Ярослав Смеляков, восхищающийся героикой сталинской эпохи, посвятил вождю лишь одно стихотворение, да и то после смерти Сталина, да и то не назвав его даже по имени. А стихотворенье особенное, смеляковское, где вождь очеловечен особым образом.
      На главной площади страны,
      невдалеке от Спасской башни,
      под сенью каменной стены
      лежит в могиле вождь вчерашний.
      Над местом, где закопан он
      без ритуалов и рыданий,
      нет наклонившихся знамен
      и нет скорбящих изваяний,
      ни обелиска, ни креста.
      ни караульного солдата -
      лишь только голая плита
      и две решающие даты,
      да чья-то женская рука
      с томящей нежностью и силой
      два безымянные цветка
      к его надгробью положила.
      1964 г.
      Вот так попрощался Смеляков со Сталиным.
      К российской героической трагедии ХХ века он, как никто другой, прикасался бережно и целомудренно. Вот почему он останется в нашей памяти единственным и потому изумительным поэтом, подлинным русским Дон Кихотом народного социализма, впрочем, хорошо знавшим цену, которую время потребовало от людей за осуществление их идеалов. Поэтом “не от мира сего” Смелякова не назовешь.
      Строительство новой жизни по напряжению, по вовлечению в него десятков миллионов людей, по степени риска, по цене исторических ставок было деянием, которое сродни разве что великой войне. А кто, какой историк скажет о войне масштаба 1812 или 1941 года: подневольно ли в такого рода событиях приносятся в жертву миллионы людских судеб, или они живут стихией добровольного самоограничения и самопожертвования? Естественно, что в такие времена над людским выбором властвует и та, и другая сила, и принудительная мощь государства, и то, что называется альтруизмом, героизмом, аскетизмом.
      И все-таки в конце концов именно свободная воля решает исход великих войн и строительств. Не мысли о штрафбате и не страх перед загранотрядами заставлял солдата цепляться за каждый клочок сталинградского берега, как бы ни тщился Виктор Астафьев доказать обратное. Мой отец погиб голодной смертью в Ленинграде, но сейчас, перечитывая его последние письма, я понимаю, что он был человеком свободной воли. Смеляков знал о таинственном законе добровольного самопожертвования, когда размышлял о судьбе своего поколения, уходившего на войну:
      Как хочется, как долго можно жить,
      как ветер жизни тянет и тревожит!
      Как снег валится!
      Но никто не сможет,
      ничто не сможет их остановить…
      Грань между принесением в жертву государством своих сыновей и дочерей и добровольным самопожертвованием - зыбка и подвижна. Да, миллионы несогласных с жестокой дисциплиной и скоростью “грозного строительства” томились в лагерях великой страны, но десятки миллионов созидали ее, не щадя живота своего, понимая суровую истину слов вождя: “Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут”. И чуть было не смяли.
      За несколько месяцев до смерти в стихотворении “Банкет на Урале” Ярослав Смеляков в последний раз безоговорочно поставил точку и благословил добровольную всенародную жертву, вспомнив о том, что первый в его жизни банкет случился в середине тридцатых годов - “в снегах промышленных Урала”.
      Я знал, что надо жить смелей,
      но сам сидел не так, как дома,
      среди седых богатырей
      победных домн Наркомтяжпрома.
      Их осеняя красоту,
      на сильных лбах, блестящих тяжко,
      свою оставила черту
      полувоенная фуражка.
      И преднамеренность одна
      незримо в них существовала,
      как словно марка чугуна
      в структуре черного металла.
      Пей чарку мутную до дна,
      жми на гуляш с нещадной силой,
      раз нормы славы и вина
      сама эпоха утвердила.
      Барельефы этих богатырей, отлитые словно бы из каслинского чугуна, не менее величественны, нежели мраморные статуи богов и героев Эллады. А по своей ли, по государственной ли воле вершили они подвиги, поэт различать не хочет, ибо понимает, что обе силы - и внешняя, и внутренняя - двигали ими… Недаром же он, трижды попадавший на круги лагерного ада, ни в одном своем стихотворенье ни разу нигде не проклял ни эпоху, ни свою судьбу, ни Сталина, умело использовавшего для строительства оба могучих рычага истории: вдохновение и принуждение. А ведь в шестидесятые годы рядом со Смеляковым уже писали, уже издавались и Солженицын, и Юрий Домбровский, и Варлам Шаламов. Но как ни старалось поэтическое окружение Смелякова - Евтушенко, Межиров, Коржавин и другие искренние и фальшивые певцы революции и социализма - добиться от Ярослава осуждения эпохи первых пятилеток, старый лагерник не пошел на самоубийственный шаг и не предал ни своего призвания, ни своей судьбы.
      А к евтушенковско-межировским крикам о тоталитаризме и культе личности Смеляков относился с плохо скрытой брезгливостью. Всем, с нетерпением ожидавшим от него после ХХ съезда партии мазохистского осуждения истории, проклятий тоталитарному режиму, солженицынского, говоря словами Блока “публицистического разгильдяйства”, он неожиданно ответил публикацией стихотворенья “Петр и Алексей”.
      Петр, Петр, свершились сроки
      Небо зимнее в полумгле.
      Неподвижно белеют щеки,
      и рука лежит на столе.
      Как похож его “строитель чудотворный” на богатырей из Наркомтяжпрома, на Тараса Бульбу, приговорившего к смерти изменника - сына Андрея, на Иосифа Сталина, отчеканившего: “я солдат на генералов не меняю”, когда ему предложили обменять попавшего в плен сына Якова на фельдмаршала Паулюса.
      День в чертогах, а год в дорогах,
      по-мужицкому широка
      в поцелуях, перстнях, ожогах
      императорская рука.
      Слова вымолвить не умея,
      ужасаясь судьбе своей,
      скорбно вытянувшись пред нею,
      замер слабостный Алексей.
      Нет, не в Петровской гордыне тут дело, не в сверхчеловеческом тщеславии. Все серьезней: Алексей - это угроза делу Петра, создаваемой его волей новой жизни, будущему России.
      Не начетчики и кликуши,
      подвывающие в ночи, -
      молодые нужны мне души,
      бомбардиры и трубачи.
      Что происходит в этой сцене? Кто и чем жертвует? Кто идет на самопожертвование? И то и другое происходит одновременно. Ибо Алексей - плоть от плоти государевой, он его наследник, его продолжение, и, отправляя сына на казнь, Петр как бы жертвует кровной частицей себя самого… В это мгновенье талант Смелякова взмывает до вершин мировой поэзии, где в разреженном горнем воздухе витают героические души протопопа Аввакума, эсхиловской Антигоны, гоголевского Тараса, пушкинского Медного Всадника:
      Это все-таки в нем до муки,
      через чресла моей жены,
      и улыбка моя, и руки
      неумело повторены.
      Рот твой слабый и лоб твой белый
      надо будет скорей забыть.
      Ох, нелегкое это дело -
      самодержцем российским быть.
      Но главный трагический парадокс стихотворенья в том, что поэт жалеет не сына, не жертву, а Петра-жреца за его страшное отцовское решенье и за его отцовскую муку.
      Зимним вечером возвращаясь
      по дымящимся мостовым,
      уважительно я склоняюсь
      перед памятником твоим.
      Молча скачет державный гений
      по земле из конца в конец.
      Тусклый венчик его мучений.
      Императорский твой венец.
      Опять и опять в который раз Смеляков не может отделаться от искушения разгадать - какой же венец окаймляет головы его героев, и есть ли в нимбах, осеняющих лики, отблеск святости… А потому столь навязчиво и постоянно возникает в его поэзии образ венка: “императорский твой венец”, “тусклый”, почти терновый “венчик его мучений”, “красное пламя косынки”, венок из цветущего льна на голове крестьянки, “красный колпак санкюлота”, вдавленная морщина от “полувоенной фуражки” на сильном лбу богатыря из Наркомтяжпрома, “черный венок моряка”, “большой венок тяжелой индустрии”…
      Окружение Смелякова 50-60-х годов не зря относилось к нему и с подобострастием, и с тщательно скрытым недоверием. Он тоже понимал, с кем имеет дело, знал сплоченную силу этих людей, помнил о том, как был повязан их путами в атмосфере чекистско-еврейского бриковского салона его кумир Маяковский, помнил, что духовные отцы тех, кто сейчас крутится возле него, затравили Павла Васильева за так называемый антисемитизм и русский шовинизм, но до поры до времени молчал или был осторожен в разговорах на эту тему, но как честный летописец эпохи не мог не написать двух необходимых для него стихотворений, которые в полном виде были опубликованы лишь после его смерти.
      ЖИДОВКА
      Прокламация и забастовка.
      Пересылки огромной страны.
      В девятнадцатом стала жидовка
      Комиссаркой гражданской войны.
      Ни стирать, ни рожать не умела,
      Никакая не мать, не жена -
      Лишь одной революции дело
      Понимала и знала она…
      В 1987 году демократы из “Нового мира” впервые опубликовали это стихотворение. Но они всю жизнь, со времен Твардовского, воевавшие против цензуры, не смогли “проглотить” название и первую строфу: стихотворение назвали “Курсистка”, и первую строфу чья-то трусливая рука переделала таким образом:
      Казематы жандармского сыска,
      Пересылки огромной страны.
      В девятнадцатом стала курсистка
      Комиссаркой гражданской войны.
      Конечно, понять новомировских “курсисток” можно… “Ну хотя бы поэт “еврейкой” назвал свою героиню. Ведь написал же он дружеские стихи Антокольскому: “Здравствуй, Павел Григорьевич, древнерусский еврей!” А тут - “жидовка” - невыносимо, недопустимо, в таком виде печатать нельзя!”
      Брызжет кляксы чекистская ручка,
      Светит месяц в морозном окне,
      И молчит огнестрельная штучка
      На оттянутом сбоку ремне.
      Неопрятна, как истинный гений,
      И бледна, как пророк взаперти.
      Никому никаких снисхождений
      Никогда у нее не найти.
      ……………………………………
      Все мы стоим того, что мы стоим,
      Будет сделан по-скорому суд,
      И тебя самое под конвоем
      По советской земле повезут…
      Две женщины. Одна - русская работница (“прямые черты делегаток, молчащие лица труда”), все умеющая мать и жена, обутая в мужские ботинки, одетая в армейское белье, - и другая - профессиональная революционерка, фанатичная чекистка в кожанке с револьвером на боку, не умеющая “ни стирать, ни рожать”, а только допрашивать и расстреливать… Два враждебных друг другу лика одной революции… Какой из них был Смелякову дороже и роднее - говорить излишне. После смерти Смелякова это, одно из лучших его стихотворений, по воле составителей и издателей не вошло даже в самую полную его книгу - однотомник, изданный в 1979 году “Большой библиотекой поэта”. Настолько оно было страшным своей истерической правдой так называемым “детям ХХ съезда партии”.
      Время сломало и опрокинуло многие устои смеляковского мировоззрения. Он верил, что Союз народов создан уже навсегда, что “дело прочно, когда под ним струится кровь”, кровь самопожертвования. Он любил ездить на Кавказ и в Среднюю Азию, он любил Кайсына Кулиева и Давида Кугультинова и за талант, и за невзгоды, которые они перенесли вместе со своими народами. Он верил, что все эти кровавые противоречия - в прошлом.
      Мы позабыть никак не в силах,
      ни старший брат, ни младший брат,
      о том, что здесь в больших могилах,
      на склонах гор чужих и милых
      сыны российские лежат.
      Апрельским утром неизменно
      к ним долетает на откос
      щемящий душу запах сена
      сквозь красный свет таджикских роз.
      Я бродил по этим тропам Гиссара и Каратегина, не отдавая себе отчета в том, что лишь тридцать лет тому назад буденновские конники сходились здесь грудь на грудь с басмачами-душманами. Однажды, возвращаясь из геологического маршрута по каменистой тропе, вьющейся над кипящим голубым потоком, я увидел под тутовым деревом холмик из камней, над которым свисали с зеленых веток разноцветные тряпичные тенты.
      - Что это? - спросил я у сопровождавшего меня местного таджика. Он внимательно посмотрел мне в глаза и не сразу, но ответил:
      - Известный басмач тут похоронен. Из нашего рода.
      Так что “на склонах гор чужих и милых” были зарыты и те, и другие. И однако я с естественным спокойствием во время геологических маршрутов забредал в самые отдаленные кишлаки, где по-русски кое-как можно было объясниться лишь с чайханщиком, присаживался к чабанскому костру попить чаю с чабанами - потомками басмачей-душманов. Мы улыбались друг другу, в глазах моих собеседников не было ни затаенной злобы, ни коварства, только любопытство и радушие.
      Я прощался с этими темнолицыми белозубыми людьми, мы жали друг другу руки, не подозревая, что через тридцать лет их соплеменники будут отрезать головы русским солдатам на разгромленных заставах расчлененной страны. Но в те времена мир Средней Азии еще жил общим укладом, столь дорогим сердцу Ярослава Смелякова.
      Правда, он предчувствовал, что после его смерти история может быть переписана, кое-какие опасения жили в его душе.
      Не нужен мне тот будущий историк,
      который ни за что ведь не поймет,
      как был он сладок и насколько горек
      действительный, а не архивный мед.
      Смеляков как будто бы предвидел появление различных волкогоновых, антоновых-овсеенков, александров яковлевых, но такого количества грязи, лжи и клеветы, которое выльется на его поколение и на историю отечества, он предвидеть не мог. Хотя и предупреждал их от наглого легкомыслия и тщеславного амикошонства, когда создал в своем воображении сцену, как якобы однажды он подошел в Кремле к креслу Иоанна Грозного в его царственной спальне:
      И я тогда, как все поэты,
      мгновенно безрассудно смел,
      по хулиганству в кресло это
      как бы играючи присел.
      Но тут же из него сухая,
      как туча, пыль времен пошла,
      и молния веков, блистая,
      меня презрительно прожгла.
      Я сразу умер и очнулся
      в опочивальне этой там,
      как будто сдуру прикоснулся
      к высоковольтным проводам.
      Урока мне хватило слишком,
      не описать, не объяснить.
      Куда ты вздумал лезть, мальчишка?
      Над кем решился подшутить?
      А нынешние - не просто играючи, не просто шутя, не по безрассудной смелости, а по глумливому расчету, за большие деньги, за карьеру и льготы, с напряженными от страха и ренегатской ненависти лицами, хватаются за высоковольтные провода истории, корчатся, гримасничают, лгут до пены на губах. Им никогда не понять душу истинного поэта русского социализма; они жаждут заглушить его голос - “чугунный голос, нежный голос мой”, стереть с лица земли его “заводы и домны”, закрыть его шахты, разрушить его монументы, вывернуть с насыпи шпалы его железных дорог, осквернить его мавзолей. Мародеры истории… Впрочем, пусть они не забывают о судьбе еще одного мародера - Исаака Бабеля, который после октября 1917 года приехал в Зимний дворец, зашел в царские покои, примерил на себя халат Александра III, отыскал спальню и завалился в кровать вдовствующей императрицы. Все было на самом деле, и возмездье настигло его через 20 лет - в 1937 году… Да, видимо, можно разрушить материальную часть цивилизации Ярослава Смелякова. Но духовный мир, мир памяти, мир его героев и героинь с нимбами, венками, кумачовыми косынками, “венчиками мучений” живет по своим, неподвластным для разрушителей законам. “В нем было бессмертное что-то…”
      А еще он чувствовал и завещал нам нелегкое бремя памяти обо всем русском крестном пути, и знал, что сквозь всю пелену грядущего глума будут все-таки проступать как бы начертанные тусклым пламенем его слова, которые он оставил на соловьевской истории России:
      История не терпит многословья,
      трудна ее народная стезя.
      Ее страницы, залитые кровью,
      нельзя любить бездумною любовью
      и не любить без памяти нельзя.
      Недавно молодой поэт Михаил Молчанов опубликован в “Нашем современнике” стихотворение о Смелякове, которое заканчивалось так:
      При нем пленялись реки.
      Он свято верил в труд.
      Теперь его вовеки
      у нас не издадут.
      Неверно. У “них” не издадут, “они” не издадут. Издадут “у нас”, издадим “мы”. Небольшую книжечку, тридцать-сорок стихотворений, но таких, у которых вечная жизнь.
      Калуга, 7-8 ноября 1997 г.
 
      Печатается в сокращении.
      Полностью публикуется в N 12 “Нашего современника” за 1997 год.
 
      P. S. В дополнении к статье публикуем впервые на русском языке в “Нью-Йорк тайм”, посвященное полемике с А. Солженицыным.

      Ярослав Смеляков
      Я только что прочитал статью А. И. Солженицына “Печаль по Твардовскому”, опубликованную в вашей газете (12 февраля).
      Мы, читатели и друзья этого выдающегося поэта, тоже скорбим над его могилой, но по-другому - без политической истерики, без нелепого желания обратить к собственной выгоде даже смерть знаменитого писателя, признанного своим народом и правительством. Уверен, что Твардовского огорчила и возмутила бы похоронная патетика этого выступления Солженицына, что он бы воспринял это выступление как попытку посмертной политической дискредитации. Автор статьи стремится представить Твардовского противником не только правителства, но и нашей армии. В слепом запале он не замечает, что сам себе противоречит, когда пишет о том, что на гроб поэта были возложены венки от советских военнослужащих. Или он считает, что венки возлагали втайне от командиров и заодно с ним, Солженицыным?
      Было бы очень кстати напомнить читателям о том, что незадолго до смерти поэта “Воениздат” выпустил в свет одному Богу ведомо какое по счету издание “Василия Теркина”. Во время последнего Съезда писателей Российской Федерации “Теркиным” торговали в книжных киосках рядом с Колонным залом, и я видел, как Твардовский весело спустился со сцены, где сидел президиум Съезда, купить несколько книг, чтобы их раздарить.
      Немного позже издательство “Советский писатель” выпустило двухтомник Твардовского, и я с радостью написал о поэте, по просьбе газеты “Известия”, большую, исполненную признательности статью. Не так давно в издательстве “Художественная литература” вышло полное собрание сочинений Александра Твардовского, честь, выпадающая очень немногим писателям. В прошлом году ему в третий раз вручили Государственную премию. Разве это похоже на травлю? Солженицыну до смерти хочется превратить этого широкоплечего, умного и веселого человека в затравленного страдальца и причислить его, как и самого себя - именно, как самого себя, - к так называемым мученикам.
      Я не хочу, чтобы у иностранных читателей сложилось с моих слов представление о моем старшем товарище как о счастливце с безоблачной биографией. Подобно всем большим писателям, он прожил жизнь трудную и деятельную: были у него свои огорчения, свои ошибки, свои радости и свои иллюзии. Но он не разделял, да и не мог разделять иллюзии Солженицына о том, что в один прекрасный день советская власть рухнет, и новая молодежь построит матренин мир на ее дымящихся руинах. Твардовский был олицетворением нашей социальной системы.
      Современная советская поэзия берет лучшие стихи и поэмы Александра Твардовского за образец и будет, как и народ, всегда любить и почитать это имя.
      Ярослав СМЕЛЯКОВ
      Москва 3 марта 1972 г.

      Дмитрий Васильев
      Владимир БОНДАРЕНКО. Дмитрий Дмитриевич, какое-то время уже о фронте “Память” много не говорят. Нам интересно, что сегодня представляет из себя нынешняя “Память”.
      Дмитрий ВАСИЛЬЕВ. Дело в том, что мы очень долго, на первый взгляд так покажется, стояли в тени и как бы ничем не занимались и ничего не делали. На самом деле, это обманчивое мнение. Почему? Потому что по первым своим политическим годам мы для себя обнаружили одну очень неприятную закономерность. Мы выводим людей на площадь, их снимают всех на видеокамеры, и после этого у наc вдруг большое число людей в неизвестном направлении исчезает, то есть как бы организация сокращается. Спецслужбы нас обрабатывают, и таким образом запугивая людей, они естественным образом влияют на количественный состав организации. Но с другой стороны, мы обрадовались - своеобразное сито получилось. Слабые все исчезали, сильные оставались. У нас осталось мощное ядро, которое мы решили спасти, сохранить. Вы, Владимир Григорьевич, являетесь представителем газеты левых убеждений. У меня у самого бабка была коммунисткой с 19-го года, и я ничего плохого не видел в том, что они делали, все отдавали народу. Бабушка вообще через месяц пенсию свою отдавала для детдома, она была пенсионером союзного значения. Она нас учила есть мурцовку, я до сих пор помню и люблю есть мурцовку. Во-первых, я вспоминаю о бабушке, а во-вторых, о тяжелых временах. Это черный хлеб, подсолнечное масло и лук. Она не была вегетарианкой. Она просто не понимала роскоши, когда другим людям плохо. Я понял, что она нам делала постные дни именно в те дни, когда был действительно пост, это Среда и Пятница. Потом уже ко мне это в сознание пришло. И умирала она с молитвой на устах, будучи коммунистом. Для меня это было поразительно. Но с ней я никогда о ее убеждениях не спорил, я ее очень любил и видел, как она жила. Отца я очень рано лишился. Все сегодня говорят, что мой отец еврей, а я скрываю свою фамилию. Мама просто долго не говорила всей правды, кто мой отец и как он погиб. И когда я узнал о его гибели все, я, естественно, встал на путь политической борьбы. Я понимаю, что спецслужбы нас никогда не оставят, потому что мы выступаем против сионизма, который совершенно поработил всю нашу державу. Мы не просто так к этому определению пришли. Когда мы начинали свою деятельность, мы начинали с восстановления духовности нации. А это работа по восстановлению памятников истории, культуры, и это та великая культура, которую нам оставили предки, ее надо было возрождать, она была осквернена, затоптана. Я потом стал понимать, что коммунистическая доктрина была использована сионистами, потому что когда берешь коммунистическую доктрину в основе, она же вроде такая гуманная, там ничего плохого нет. Древняя утопия. Мама моя свято верила, и бабушка моя свято верила, я тоже определенный этап жизни был пионером и комсомольцем. Мы, когда усвоили для себя, что выступаем против достаточно серьезной машины, естественно, поменяли свою тактику. Здесь голыми руками не возьмешь. Мы решили формировать и воспитывать свой кадровый офицерский состав. То есть, как говорил генерал Драгомилов: не будет офицерского корпуса, не будет никакой армии. Мы как бы перешли на оппозиционную борьбу с партизанской методикой действий, меняя узлы, меняя географию, меняя удары, но стратегию самого удара вести все время в одном направлении, никуда не отступая. И это дало свои результаты. Мало какая организация может похвастаться людьми, которые в организации 10-15 лет. Мало кто может похвастать, что придя в организацию четырнадцатилетними ребятами, они сегодня уже стали 21-22-летними сильными мужчинами. Это люди трезвого мышления, хорошо образованные, которые будут не по-кухонному понимать проблему сионизма, то есть по принципу: “Бей жидов, спасай Россию!” Это провокационный лозунг, от него страдали только русские. Этого нельзя допускать. Сегодня наша организация может похвастаться людьми, которые могут самостоятельно вести идеологическую работу.
      “Память” - это своего рода лаборатория.
      В. Б. Вы хорошо знаете сельское хозяйство, вы выступаете за немедленную продажу земли? Ведь вы же монархист, а как говорят, против продажи одни коммунисты?
      Д. В. Категорически против продажи земли! Земля должна передаваться людям по наследству, даваться в пользование. Безусловно, это должно происходить. Но она должна даваться не для строительства особняков. Рядом со мной на пахотной земле вдруг вырастает за два года огромный дворец. Такого не позволят нигде в мире. Я не из-за зависти говорю, но особняки вырастают там, где надо возделывать хлеб. И вдруг мне говорят: земля продается. Как она может продаваться, если нет законодательства? Значит, это незаконные акции.
      Я категорически против продажи, потому что морально-нравственное состояние общества находится в таком катастрофическом положении, и доведенное до отчаяния население, не сможет эту землю обрабатывать. Землю купят чужаки. Я, например, для себе сегодня заметил страшную вещь: идет колонизация старых русских городов. Если я в Переславль-Залесский приезжал 15 лет тому назад, видел город русских людей. Сейчас, наверное, пол-Кавказа находится в Переславль-Залесском. Они и скупают землю.
      В. Б. Хочу перебить вас и задать вопрос: вы несколько раз подчеркивали свою бедность и бедность вообще русских. Воспринимаю это как минус, почему вы не состоянии стать богатым хозяином? Почему не можете развернуться так, чтобы стать активным политиком, стать мощной внушительной силой? Что вам мешает?
      Д. В. Нам ничего не мешает. Дело в том, что колонисты разных национальностей, как правило, держатся родовым клановым хозяйством. И если у них не хватает у кого-то денег, то представители этого клана тут же деньги собирают и все проблемы решаются. Но если русские начинают друг у друга искать деньги, их, во-первых, нет ни у кого, поэтому никто не может объединить свой капитал, и второе, что самое страшное, что я для себя отметил: русские потеряли главное свое качество - нет взаимовыручки и взаимоподдержки. Я сейчас русских не защищаю. Раньше я был таким народником и считал, что у нас бедный и несчастный русский народ. А ведь нас 147 миллионов! Если мы поднимемся в одночасье за социальную справедливость и за то, чтобы ни колонизаторов, ни оккупантов, ни временщиков, которые пришли на нашу землю и на нее гадят, пришли продолжать нас уничтожать и одевать ярмо раба, - не было на Руси, если бы все поднялись, стряхнули бы врагов в несколько секунд. Нужно только одно усилие сделать.
      В. Б. “Память” - одна из первых патриотических национальных русских организаций. Почему не в состоянии даже патриотические организации России объединиться? Даже я не вижу ничего зазорного, когда люди имеют разные исходные установки: у Николая Лысенко - одна, у Баркашова - другая… Ради Бога! Но есть какие-то моменты, когда должны все объединиться и показать, что есть мощная политическая сила. Я все время говорю: вот “Саюдис” в Литве, “Рух” - на Украине. Это враждебные нам силы, но это национальные силы. Или “Солидарность” в Польше. Или даже взять Италию. Премьер-министром два года тому назад стал представитель национальной партии Берлускони… Мы видим мощную политическую силу на основе национальных движений. Возможно ли в России создание мощного национального движения?
      Д. В. Возможно! Но организацию эту создадут не спецслужбы, и вождя нам дадут не в качестве определенной приманки. Объединятся люди, любящие Россию и чувствующие себя русскими. Меня мои амбиции не интересуют, мое тщеславие не интересует, меня интересует дело. Я вам задаю тот же риторический вопрос, который вы задали мне: что же мы, русские люди, у которых льются кровавые слезы, мы не можем объединиться?
      В. Б. Естественно, службы были и будут в каждой стране, и они будут раскалывать оппозиционные организации. Но я уверен, что если бы национальная стихия русского народа шла на подъем, можно было создать национальное мощное движение, сделать его одной из ведущих политических сил России, никакие бы спецслужбы этому не помешали.
      Д. В. Вдохновить может только духовный лидер. Куда Валентин Распутин подевался? Василий Белов?
      В. Б. Дмитрий Дмитриевич, сразу отвечаю. Я вот 20-30 лет внимательно слежу за публикациями в патриотических изданиях, я вам скажу откровенно, - то, что делали патриотические идеологи из писателей, художников в Польше, в Литве, это было каплей, по сравнению с тем, что делали Распутин, Белов, Глазунов, Шафаревич, Куняев… Достаточно было в Грузии Звиаду Гамсахурдия слово сказать, воспламенилось все. Валентин Распутин кричал 10 лет, Василий Белов кричал 20 лет. Игорь Шафаревич говорил такое, что не осмеливался сказать никакой Валенса. И все шло почти впустую. У Ле Пена, при всем его могуществе и политической силе, в окружении нет ни одного такого крупного художника или писателя. В нашем патриотическом движении десятки писателей, художников, музыкантов мирового уровня. Духовных наставников хватает, паствы нет.
      Д. В. Вы не дали мне договорить. Это очень сложная взаимосвязь. Скажите, много Распутин по телевизору выступает? Да, мы водили хороводы по клубам, по домам культуры и определенную часть людей воспитали. Слава Богу, что нация не выдохлась совсем. Генератор все-таки существует. Пусть он со сбоями работает, пусть где-то вышибает предохранитель. Если бы он не работал, мы бы с вами не сидели здесь и не брали интервью друг у друга. И газет не имели, таких, как “Завтра”. Значит, мы еще живы и с нами еще считаются. Все-таки Распутин, Белов, Глазунов и другие творцы сумели сделать главное - они все-таки заронили в сознание людей искру патриотизма. Ваших личных публикаций, Владимир Бондаренко, сколько было. Они все-таки доходили до людей. Но надо учитывать, что кастрация нации продолжалась десятилетиями.
      Я много по деревням езжу и вижу, люди до такой степени не информированы, единственное, что они там смотрят, это телевизор. А вы видите, что по телевизору идет. Что люди находят среди потоков этого дерьма?
      В. Б. Дмитрий Дмитриевич, а есть у вас надежда на кого-то из нынешних лидеров?
      В. Д. Почему мы сегодня не видим выдвинутого как бы из недр народа лидера? Потому что народу все время дается возможность не умереть. Ему дается вроде бы возможность жить плохо, но всегда есть надежда, что можно жить лучше. Человек все время живет в ожидании, пока не уйдет на тот свет.
      Надо раздвинуть границы своей квартиры, превратив эту квартиру прежде в национальный окоп, и раздвинуть именно границы своей квартиры до национальных границ государства, чтобы не мирок тухлый был уделом нашей защиты, а в целом Отечество.
      В. Б. Дмитрий Дмитриевич, вы и ваше движение идете на московские выборы. Вы надеетесь, что у вас и ваших друзей есть шанс победить, или вы используете эту предвыборную трибуну для разворачивания своих лозунгов, программ, прекрасно зная, что в Москве у патриотов практически шансов никаких нет.
      Д. В. Вы знаете, я осуждаю простой народ в Москве. И пусть не ноют они, что плохо живут. Они будут жить еще хуже. Причем уверен, что в ближайшем будущем. Может, есть еще капелька возможности как-то достучаться до людей, убедить их, что они погибают. Государство наше - это мой дом, умирать мне здесь, а не за границей. Поэтому мы идем на эти выборы в московскую Думу, чтобы донести до людей хотя бы знание того, что есть русская борющаяся сила. Если я найду человека, который будет более сильно, более грамотно, чем я, вести работу, я встану у него передовым воином. Меня ничто не интересует: ни знания, ни регалии, меня интересует дух борьбы, дух битвы за Родину. Вот что меня интересует. А не то, кто будет там ходить в эполетах или погонах рядовых. В период войны не маршалы ковали победу, а солдаты. И победили.
      В. Б. И кто же способен в России привести народ к Победе?
      Д. В. Отвечаю: я, и только при одном случае - если я возьму власть, а я могу взять власть, если народ в меня поверит. Если же найдется лучший человек, я пойду за ним и мы осуществим победу вместе с этим человеком. Не будет этого человека, встанет кто-то третий, но принесет нам решение национальной доктрины, и мы, объединившись вокруг него, все равно приведем к победе нашу великую державу. Я верю в наш великий измученный народ, я знаю, что любой отец, мать больное дитя не выкинет в форточку, а вылечит, приведет к выздоровлению и сделает могучим. Россия возродится, у нее колоссальный потенциал, огромное сердце, великая история, которой нет ни у одного государства. Огромнейший пантеон святых, которых не имеет никто в мире.

      Алина Витухновская:
      18 сентября 1997 года возобновилось слушание скандального уголовного дела Алины Витухновской, обвиняемой в хранении, перевозке и распространении наркотиков.
      Еще два-три года назад это дело стало известно широкой общественности благодаря двум причинам. Первая - за решеткой по весьма надуманному обвинению оказалась 21-летняя, но уже известная поэтесса и журналистка, после чего в Международном бюллетене “Писатели в тюрьме”, после некоторого перерыва снова появилась рубрика “Россия” с фамилией Алины.
      Причина вторая. Дело было искусственно раздуто средствами массовой информации и просионистски ориентированным Пен-центром. Появились открытые письма к общественности, президенту. которые, однако, стали гласом вопиющего в пустыне - дело продолжается…
      Конечно, это прерогатива суда - выносить приговор, но каким бы он ни был, совершенно ясно - судебный процесс над членом Союза писателей и Русского Пен-центра, лауреатом престижной германской писательской Топферовской премии - дело действительно, экстраординарное и заслуживающее внимания.
      Из материалов обвинения:
      “Витухновская А. А. обвиняется в том, что она с целью сбыта в неустановленное время и в неустановленном месте у неустановленного следствием лица незаконно приобрела синтетические средства: фенциклидин, весом не менее 684 мг, который является крупным, и не менее 1,536 г амфетамина. Указанные наркотические средства Витухновская А. А. незаконно перевозила и хранила в неустановленном месте, при себе, а также в своей квартире по адресу…
      Кроме того, она же обвиняется в том, что 16 октября 1994 года незаконно, с целью сбыта перевозила по улицам г. Москвы вечером того же дня, совместно, без цели сбыта, незаконно, повторно сбыла, а Поликарпов Д. А. и Шерков А.Г., обвиняемые по тому же делу, совместно, без цели сбыта, незаконно приобрели у нее для личного потребления 63,9 мг указанного наркотического средства…”
      Наш корреспондент Сергей Рютин встретился с поэтессой.
      КОРР. Так все же были в твоей квартире наркотики или нет?
      Алина ВИТУХНОВСКАЯ. Как я уже говорила, пятнадцать человек полчаса слонялись по моей квартире без присмотра. Подбросить наркотик для них было - и глазом не моргнуть. Наркотиков у меня не было. Я еще удивляюсь, как у меня не обнаружили пулемет, труп или ядерный чемоданчик! Тогда бы мое дело тянуло уже на расстрел.
      КОРР. Ну а упоминавшиеся в обвинении молодые люди покупали у тебя наркотики? Ведь каким-то образом они показали на тебя, ранее им незнакомую?
      А. В. Если вчитываться в мое дело, можно обнаружить немало интересного в отношении этих людей. Они сами говорят: мы никогда не видели Витухновскую, у нас нет общих знакомых, мы не договаривались о встрече. Один из них утверждает, что я была в джинсах, другой - в черно-белых брюках с узорами. Но самое интересное - через некоторое время они были полностью оправданы, хотя на них висела та же статья, что и на мне.
      КОРР. С чем, по-твоему, это было связано?
      А. В. Оба этих паренька - это есть в деле - были отъявленными наркоманами. Оба лечились в свое время в психбольницах. И даже в момент из задержания и дачи ими показаний были в состоянии наркотического опьянения. Но их галлюциногенный бред старательно записывался. Наверное, они просто выполнили поставленную им ФСК задачу - обвинить меня, за это их и оправдали.
      КОРР. Не секрет, что среда наркоманов кишит агентами спецслужб.
      А. В. Использование агентов-наркоманов меня ужасает. Люди, получающие дозу за сданного друга или врага, гораздо удобнее тех, кем руководят определенные понятия или идеология. У последних есть хоть какие-то грани. У первых нет. Масштабы этой политики грандиозны. Это политика самоуничтожения. Остановите это, пока ваш ребенок не стал агентом, а вы его объектом. А может быть, уже? Информация как способ манипулирования людьми. Любая информация, даже откровенная деза.
      КОРР. А вообще, ты употребляла до этого наркотики?
      А. В. Я пробовала их два раза в жизни с целью еще раз убедиться, что наркотики и подобные им стимуляторы (алкоголь, азартные игры) не действуют на меня, что такие состояния, как эйфория, недоступны для меня, и я не могу получить их даже искусственным путем.
      КОРР. Как дальше шла твоя обработка со стороны ФСБ?
      А. В. Меня бросили в Бутырку, и уже там эти люди уверяли меня, что весь процесс управляется ими от начала и до конца, что судьи, прокуроры, вся система - подвластные им структуры.
      Когда эти двое из ФСБ уговаривали дать им любую информацию о злоупотребляющих наркотиками детях влиятельных лиц - политических деятелей, финансистов, людей искусства - я долго не могла понять, зачем все это. Они же говорили: “Подобная информация - всегда готовая бомба для уничтожения или устрашения любого папы или мамы посредством компромата на их детей. Ведь скоро выборы”, - твердили они и удивлялись моему непониманию таких элементарных вещей.
      КОРР. Действительно ли многие дети влиятельных лиц злоупотребляют наркотиками?
      А. В. За всех не берусь говорить, но тех, кого я знаю, действительно в сильной наркотической зависимости.
      КОРР. И с чем, по-твоему, это связано?
      А. В. Во-первых, как когда-то спел Гребенщиков, “им нечего больше хотеть”. Во-вторых, с попыткой уйти от того грязного мира, в котором живут их родители. Метод не лучший, но все же.
      КОРР. Фамилий, конечно, ты не назовешь?
      А. В. Конечно, нет, я не самоубийца.
      КОРР. Но, наверное, спецслужбы и без твоих признаний знают об этих людях.
      А. В. Конечно, они знают все… Вообще обо всех. И конечно, о подрывных элементах.
      КОРР. Недавно “Коммерсант-daily” от 16.09.97 упомянул в статье “Ди-джей продавал “экстази” оптом и в розницу”, что ты помогла следствию в деле выявления цепочки наркодилеров, намекая, что от тебя была получена ценная оперативная информация.
      А. В. Я ответственно заявляю, что если подобная информация еще будет появляться в СМИ, то я буду подавать в суд. У меня о подобных материалах только один вывод - 6-е управление ФСБ просто сбрасывает через подконтрольные ему печатные издания нужную информацию.
      КОРР. Ты бросаешь тяжкие обвинения.
      А. В. Ну а какой еще вывод можно сделать?
      КОРР. Хорошо, вернемся к твоему делу. Чем для тебя стала Бутырская тюрьма?
      А. В. А чем может стать тюрьма для нормального человека? Центральная Бутырская тюрьма. Меня заводят в камеру. Чье-то морщинистое заплаканное лицо: “Ты Алина?” Мы учились в одной школе. Она была очень красивая. “Как ты могла сюда попасть?! Здесь невозможно находиться! Я сойду с ума! Ты скоро увидишь сама”.
      “В баню!” - появляется бодрая женщина а-ля эсесовка. - “Быстрее! Быстрее! Еще быстрее! Ненавижу!” Болезненное удовольствие появляется на злом лице, щупальца сжимают резиновую дубинку. “Быстрее!” Жертва неожиданного удара краснеет и съеживается. Русский вариант садо-мазохизма. В камере, в которой я находилась, было около сорока человек на 22 места. Половина людей спали на полу. По ним ползали мыши, тараканы, клопы.
      Другие кричат. Они задыхаются, у них плохо с сердцем. Голос дежурной из коридора полон самоуверенности вершителя судеб, и слова ее убедительней, чем сама смерть: “Умираешь? Ну и что. Умрешь, спишем”. Или: “Повесилась? Затяните потуже”.
      КОРР. Это же не предполагается нашей судебно-следственной системой!
      А. В. Еще ужасней было мое пребывание в Институте Сербского, куда меня направили на судмедэкспертизу. Здесь все в тысячу раз более унизительно…
      КОРР. Год в Бутырке, понятно, это шок. А остальные два года следствия, суда, доследования?
      А. В. Выйдя из тюрьмы, я столкнулась с парадоксальной ситуацией - мой процесс из фазы физического запугивания перешел в другую фразу - запугивание информационно-психологическое.
      КОРР. И в чем оно заключается?
      А. В. Ну ладно, можно понять газету “Правду” с их статьей “Дурман”, оправдывающей действия ФСБ в отношении меня. Но тут выходит творение программы “Совершенно секретно”. В ней авторы программы твердили о “поэте-наркомане”, выдавали инсценировку телефонного разговора за документальную запись, называли меня преступницей до вынесения приговора, не приводя никаких доказательств. Даже Шахрая подключили что-то комментировать.
      КОРР. После всего этого у тебя нет ощущения маленького человека, оказавшегося в гуще борьбы двух сил - сионистов и государственников?
      А. В. Нет, это борьба - все же производная моего дела.
      КОРР. Как ты считаешь, если бы не подключилась Национал-большевистская партия, дело приняло бы другой оборот?
      А. В. Сейчас, наверное, я бы уже сидела на зоне. За то, что пока это не произошло, большое спасибо Эдуарду Лимонову, Александру Дугину, Георгию Осипову и еще десяткам писателей и журналистов. С другой стороны, Пен-центр обращался и в Госдуму, и к президенту - ответов от них не поступало. Так что и верить во всемогущество еврейских писателей - неверно.
      КОРР. Тебе не кажется несколько несправедливым, что по России еще тысячи людей сидят по сфальсифицированным делам, подобным твоему, а ты - на свободе?
      А. В. Лучше тюрьма на Родине, чем свободная жизнь на Западе.
      19 октября 1997 года
      Как позднее оказалось, это было последнее интервью Алины Витухновской на свободе. 23 октября прямо в здании Головинского межмуниципального суда Алине Витухновской была изменена мера пресечения, она была взята под стражу и отправлена в СИЗО N 6. Система против поэтессы. Результат предопределен? На свободе ходят наши наркобароны, прекрасно существуют структуры, которым покровительствуют генералы и депутаты, а ФСБ зачем-то держит под стражей измученную поэтессу. Кому нужен этот шум?
      В ТЮРЬМЕ
      Там за дверью на колесах
      снова возят мертвецов.
      Мертвой рыбой пахнет воздух.
      В супе тонут кости слов.
      Дернут выемку дверную -
      только миску подставляй.
      Только кровь свою больную
      через горло проливай.
      Подставляйте, люди, кружки!
      Щедрость красную соча,
      Улыбается старушка
      на чужих руках врача.
      Ни о чем она не просит.
      В супе тонут кости слов.
      Там за дверью на колесах
      снова возят мертвецов.

      Влад Цепешь
      В ЧРЕДЕ Бесконечных праздников и попоек нынешнего «последнего времени», посреди бессмысленного и изнуряюще- беспрерывного пира в зачумленном городе неожиданно полыхнул всполох чистого и яркого пламени. На корабле уродов, среди атрофированных мышц, анемичных лиц, кокаиново- кислотных глаз вдруг лопнули под напором стальных мускулов гнилостные отрепья, и в миг озябшие уродцы съежились под хищным, жестоким взглядом Разрушителя и Брата Смерти. В кубе четвертого измерения, сгустившегося под сенью великого здания Красной Инквизиции - ЧК, НКВД, КГБ. В чьем чреве загадочным эмбрионом покоится музей-трибуна революции Маяковского. Там, в его глубине, воины, ведьмы, демоны, ангелы, паладины, монахини и блаженные собрались на трехлетний юбилей газеты «Лимонка», ставшей, без сомнения, одним из самых заметных явлений современного молодежного движения. Кто-то спросит: мало ли праздников и юбилеев сегодня, с чего бы это о столь небольшой газете такие громкие слова? Поверьте, но это не так. В юбилее «Лимонки» действительно было что-то очень загадочное и мистическое. Во-первых, люди. Не рано обрюзгшие, номенклатурно-чиновничьи мальчики, коими забиты приемные и лакейские нынешних политиканов. Не сумасшедшие «непризнанные гении», которых так много на любой халявной тусовке. Не истеричные чернопрокуренные девицы. В общем - современный «демократическо-молодежный» бомонд. На юбилее «Лимонки» собрались удивительные и непривычные люди. Молодые, крепкие, красивые парни, которые легко и свободно обсуждали философические изыски Юнгера и Шопенгауэра, а потом так же легко и свободно обсуждали преимущества «Калашникова» над «М-16», или отличие «Т-72» от «Абрамса», попутно общаясь с западными журналистами на великолепном английском. Их спутницами были девушки, о которых могут только мечтать обложки рекламно-модельных журналов. Здесь спорили и выступали самые интересные современные философы, которых считают за честь приглашать известнейшие университеты. Здесь были рок-музыканты, чьи альбомы и хиты озолотили рекордз компании. Наверное, поэтому после полуночного боя часов среди гостей были замечены оставившие свои места пребываний Че, Джугашвили, Ульянов, Моррисон, Савинков, Торквемада и множество других дорогих нашему сердцу гостей.
      Подытоживая, можно с удивлением и радостью констатировать, что за три года своего действия «Лимонка» и Национал-большевистская партия создали и воспитали совершенно новый прайд молодежи. Яркой, бескомпромиссной, интеллектуальной, сильной духом и телом. Именно той молодежи, с которой можно смело и спокойно идти к власти. Обрюзгшая, старая, жирная демократическая номенклатура сдохнет сама собой, и ей нечего противопоставить нашей новой волне. Взрывайся, «ЛИМОНКА»!
      Влад Цепешь