— Кейта, - мягко сказал Крадис, - пойми, если ты сейчас не согласишься сделать это… пусть у тебя даже не получится, сделай хоть как-нибудь!.. Если ты не согласишься, ты отбросишь себя на несколько ступеней назад. Ты уже почти выздоровела. И тебе придется вернуться и повторить все заново.
      — Пусть, - хрипло сказала я.
      Лика вздохнула.
      — Кей, ну я прошу тебя, не делай глупостей. Пойми же, что это серьезно. Ведь ты же хотела сама строить свою жизнь. Понимаешь, есть вещи, без которых нельзя обойтись. Переступи через себя - и ты получишь все, чего хотела.
      А чего я хочу? Смех едва не вырвался наружу.
      Дэйм стоял рядом с одним из охранников, заложив руки за спину, поза его казалась напряженной. Он не сводил с меня глаз.
      — Кейта, - снова заговорил Крадис, - на этот раз лечение будет другим. Ты понимаешь, на что обрекаешь себя? Тебя переведут в другое здание. Возможно, понадобятся крайние меры… Твоя психика искалечена очень тяжело, как я вижу. Мы, конечно, все равно сможем помочь тебе. Но для тебя это будет… крайне неприятно и болезненно.
      Почему-то мне и теперь было все равно. Все еще. "Они просто делают операцию… только без обезболивания, конечно. Режут до нервного узла…"
      Да, это очень больно и неприятно.
      Улыбка все-таки вырвалась.
      — Кейта, я вижу, ты не понимаешь, - сказал Крадис,- дело очень серьезно. Мы применяем в таких случаях обыкновенную физическую боль, в предельной дозе. Рано или поздно такое лечение всегда приводит к успеху.
      — У вас же запрещены пытки, - напомнила я.
      — Это лечение.
      — Понятно.
      — Но ты еще можешь доказать, что не нуждаешься в таком лечении. Просто попытайся сделать то,о чем тебя просят… два-три штриха… Кейта, это можно было бы сделать даже без облачного тела.
      — Кей, - заговорила Лика, - Пойми, ведь то, о чем мы просим тебя, никому не принесет вреда. Ни одному живому человеку. Неужели для тебя так важна всего лишь какая-то картинка? - она ткнула в Распятие наманикюренным пальцем.
      — Бог, - сказала я, - живой. Я люблю Его.
      Крадис слегка кивнул, и сейчас же на мне захлестнулась петля шлинга.
      И в тот же миг началось.
      Я сообразила, что происходит, лишь тогда, когда один из охранников уже падал, а Дэйм стоял рядом со мной, держа ТИМК в правой руке, а в левой мой стул. Остальные охранники уже успели достать оружие, но Дэйм швырнул стулом в одного из них, и сразу дал очередь… И через 12 лет, сломленный, давно забывший тренировки, он оставался гэйном. Он добил и последнего охранника (тот запутался в стуле, и его выстрел ушел в потолок). Дэйм забрал у ближайшего убитого шлинг, и стал сдирать с меня петли, держа одновременно под прицелом Крадиса и Лику… нет, Лики не было - он ее убил, что ли? Кажется, под столом виднеется ее белый жакет. Дэйм сунул мне в руку пистолет, Крадис замер на месте, как вкопанный - даже упасть не хватает ума… Лицо его было совершенно белым, я никогда еще такого не видела, абсолютно белые губы, они тряслись. Потом рука его потянулась к мобильному телефону, торчащему из кармана. Но Дэйм метнул шлинг. Я застыла, не опуская оружия, еще не понимая, что происходит - все случилось слишком быстро. Крадис замер, скованный огненными петлями. Дэйм одним прыжком оказался рядом с убитым охранником, пистолет уже у него в руках… И в ту же секунду - я опомниться не успела - мелькнуло из-за стола ярко-алое - помада Лики, и полыхнуло огнем. И громыхнула очередь. Мой палец почти машинально надавил на спуск, и пули со страшным грохотом раскололи столешницу, я не видела, что произошло с Ликой, задело ли ее… Я видела только Дэйма. Он падал. Всего-то полсекунды, наверное, я смотрела на него, а запомнилось это надолго - левой рукой, выронив шлинг, он пытался зажать грудь и живот, словно кровь останавливал, а она хлестала сквозь пальцы, сочилась, и весь его зеленоватый пуловер потемнел и тяжело повис, промок от крови, и еще я увидела его лицо, посеревшее, искаженное болью. Я мельком глянула на Крадиса - тот был скован, на Лику, она тихо возилась на полу… Ее только задело пулей, белый жакет на плече был взорван черным и красным. Я бросилась к Дэйму.
      Лицо его уже обескровилось совсем, почти как у Крадиса, жизнь стремительно ускользала прочь, и он почему-то все еще улыбался. Глаза были не черные, а сероватые, будто дымкой подернуты. Но я поняла, что он видит меня.
      — Кей… уходи… скорее, - прошептал Дэйм. Я скосила глаза на его рану - лужа крови под ним стремительно увеличивалась. Нет, все кончено… Надо было что-то сказать ему, что-то сделать, но я не знала - что. Он уже не слышал меня, уже уходил. И в один миг вдруг неожиданно расслабился, веки перестали дергаться, и я поняла, как выглядит тело, когда душа покидает его.
      Я подобрала шлинг. Потом выпрямилась, закрыла глаза и совершила переход в Медиану.
 
      Уже там, в сером пространстве, в загоне, огражденном рядами колючей проволоки, я сообразила, что Эльгеро обязательно убил бы Лику, а Крадиса, скорее всего, прихватил бы с собой как заложника. Но не возвращаться же теперь за ними? Да и не хотелось мне убивать. Ужасно не хотелось. Я не чувствовала к ним никакой ненависти. И почему-то было у меня легкое разочарование… Я ждала чего-то другого, совсем другого. Но раз уж так получилось, надо уходить.
      Надо уходить и возвращаться к своим. В Дейтрос.
      Но что делать с этой проволокой? Они умно поступили - просто оградили участок в Медиане, и не выйти из него. И еще каким-то образом сделали так, что попасть отсюда можно только назад, в Переходник. Даже не знаю, как это можно сделать. А на выстрелы там сейчас прибегут. Может быть, Лика вызовет помощь. Какого шендака я не убила ее…
      Я помчалась к проволоке. Надо уходить… Я уйду, Дэйм. Не зря же ты умер. Я постараюсь уйти. Или пусть убивают, по крайней мере, я больше не попаду в Атрайд. Я почти спиной почувствовала погоню, а потом и услышала топот - они все еще надеялись взять меня живой. Целились, видно, шлингами… Коротко обернувшись, я пальнула несколько раз одиночными из ТИМКа, хотя, скорее всего, результата не было. Бежать, скорее. Несколько десятков метров еще отделяло меня от преследователей. Проволока.
      По ней, говорят, ток пропущен…
      Я повернулась. Охранники бежали ко мне.
      Да какого черта! Я же дейтра.
      Почва под ногами пайков внезапно стала ярко-белой. Раскаленной. И медленно, как ковер, стала сдвигаться. У них нет защиты против такого - я не видела подобных мак. Один за другим, с дикими воплями, мои враги валились на землю… Можно было просто превратить почву в раскаленную лаву, чтобы они сгорели. Так они лишь слегка обожгутся, температура - как у хорошего утюга. Но мне так не хочется убивать. Я повернулась к проволоке. Гигантский голубоватый сверкающий кристалл возник у меня в руках. Алмаз. Его острой гранью я перерезала настоящее железо, как ниточку.
      Отбросив кристалл, я побежала в пролом.
      Уйти. Куда угодно. В Атрайд я уже не попаду, остальное неважно. Уйти и запутать следы. Внезапно ощутила признаки Врат - здесь можно было уйти куда-то. Я взяла ТИМК, на всякий случай, в правую руку. Закрыла глаза.
 
      Успела еще подумать, что в принципе, есть шанс попасть на какой-нибудь Юпитер. Если слои - это просто планеты. Ведь планет, непригодных для жизни, значительно больше.
      Я ощутила тепло. Ласковое, даже жгучее слегка. Под ногами - белый песок, такой мягкий, что хочется немедленно скинуть ботинки. Запах морской воды, и вкрадчивый шелест прибоя. Невнятный людской гомон вокруг…
      Дарайцы. Похожие на негатив - очень загорелые с белыми волосами, почти голые, в пестрых шляпах и купальниках. Замерли вокруг меня - они еще в шоке. Поспешно расползаются подальше, оставляя пустое пространство, в центре которого я стою - на пуловере пятна крови, кровь размазана по лицу, в руке здоровенный пистолет. Какой-то ребенок дико заорал, мать схватила его на руки и понесла подальше.
      Да, не очень повезло. Хотя могло быть хуже. Надолго здесь не останешься, сейчас вызовут миротворцев. Уже прошло немного времени, и в то же самое место Медианы я не попаду. Но лучше еще и в пространстве сменить положение. Я побежала по песку, неловко переваливаясь, полоса передо мной мгновенно пустела, отдыхающие разлетались в стороны. Наконец я почувствовала себя в силах совершить переход и ушла в Медиану.
 
      Слава Богу, местность вокруг была неузнаваемой. Я попала в другое место. Здесь меня не найдут. Медиана бесконечна, мой след никто уже не возьмет. Они не станут искать меня здесь.
      Надо успокоиться, вот что. Успокоиться и решить, что делать дальше.
      Я села на небольшой камушек. Показалось мне, или в Медиане стало светлее? Словно сквозь небесный серый купол сочится свет. Я пересчитала патроны, выщелкивая их по одному из магазина. Двенадцать штук. Надо поэкономнее, конечно, будет.
      И шлинг у меня есть.
      Нет воды. Еды тоже нет, но главное - нет воды.
      Вспомнилось, как Эльгеро объяснял мне, почему так получается: воображаемое оружие в Медиане способно нанести реальные повреждения телу, а вот созданная вода и пища впрок не идут. То есть можно чего-нибудь выпить или съесть, и на короткое время даже возникнет чувство сытости. Но тело не обманешь - если реальной воды в нем не добавилось, жажда придет снова и очень быстро.
      Что же касается оружия, объяснял Эльгеро, его действие, как полагают ученые, зависит от внушения. Как известно, под гипнозом, к примеру, человеку легко внушить, что прижатая к его руке палочка раскалена, и человек получит реальный ожог. Вот так же действует и наше оружие. Странно при этом то, что оно действует не только на тело, но и на почву, и главное - на реальные физические предметы. Вот как мне только что удалось разрезать проволоку…
      Ладно, оставим это. Не до философии сейчас. Надо добывать воду, вот что. И думать, как найти дорогу обратно.
      Боже мой! Ну пусть я каким-то чудом попаду в Килн или Лайс. Но каждый из этих слоев - целая планета. Я видела лишь небольшой уголок. Маловероятно, что попаду точно туда. А в любом другом месте… Как и кого я там буду искать?
      Можно еще вернуться на Землю…
      Наверное, это вариант для меня - вернуться на Землю.
      Правда, небезразлично, из какого места Медианы я совершаю переход. И я понятия не имею, как эти места определять. В шлинге есть какой-то еще прибор для этого, но я не знаю, как им пользоваться.
      Все равно. Все лучше, чем сидеть в Атрайде. Боже мой, и я уже была готова им поверить… Да уж, они желают мне добра. Несомненно.
      Посидев еще немного, я выработала план действий - буду идти по пустыне и время от времени совершать переход, пытаясь попасть на Землю. То есть буду представлять при этом родной город. Правда, не знаю, что будет, если я совсем удалюсь куда-нибудь… Но что делать, не сидеть же на месте.
      И еще надо по возможности, попав в какой-нибудь мир, запастись водой и продовольствием.
 
      Удивительное состояние. Я ничего не боюсь. Совсем ничего.
      Казалось бы, положение мое - хуже некуда. Я не знаю, куда идти, не представляю дороги. Первые несколько попыток совершить переход оказались неудачными, и даже воды и продовольствия найти не удалось. Я поела в Медиане, сотворив воображением вполне реальный шоколад и минеральную воду, но уже минут через десять жажда и голод усилились еще больше - обманутый организм требовал реальной пищи. На Тверди меня ждали только опасности, в магазине последние восемь патронов. Дарайцы, в отличие от меня, в Медиане ориентируются, и вполне могут меня отследить и поймать, а что мне грозит в этом случае - представить несложно.
      И все же мне было хорошо. Радостно. Так радостно, как никогда еще в жизни не было. Все, что творилось вокруг, казалось такой мелочью по сравнению с этой внутренней великой радостью и счастьем.
      Почему-то я была уверена - ничего со мной не случится. Точно - ничего. Все кончится благополучно, хотя я еще не знала - как. Или, точнее, любой конец, даже мучительная смерть, сейчас казался мне благополучным.
      Это было похоже на любовь. Но не такую, как с Игорем. И даже не такую, как с Сашей. Моя любовь, как свет, заливала весь мир, она была радостью, но радостью спокойной, без единой тревоги, без ожидания, без страха - она была здесь и сейчас. Помню, что тогда я молилась, да. Но молилась я глупо, потому что никаких нужных слов еще не знала - кроме "Отче наш". Я просто шла по пустыне и улыбалась по-идиотски, время от времени говоря про себя "Господи, Господи! Как хорошо, что Ты есть! Как я рада, я Тебя так люблю!" Потом я на время забывала об этом, но радость не оставляла меня, она во мне дремала, свернувшись клубком, как пушистый теплый котенок.
      Сейчас трудно было представить, как я прожила 19 лет, ничего не зная о Нем. Не думая о Нем никогда. Как я могла любить каких-то мальчиков, вообще хоть что-то в мире, не зная, что есть Он. Как я могла слушать рассказы о Господе и оставаться равнодушной.
      И еще я где-то внутри тихо удивлялась тому, что произошло со мной, и тому, как внезапно и быстро это случилось.
      А ведь я уже давно могла бы причаститься. Как мне хотелось сейчас принять эту Тайну, так хотелось, что даже и думать об этом было страшно, я даже и не верила, что мне такое тоже будет доступно когда-нибудь… Просто хотелось поцеловать Крест. Ну пусть это лишь символ того Креста. Вот я и поцелую его. Хотелось встать на колени перед Ним. Просто войти в храм. Да хоть что-нибудь сделать, просто оказаться рядом, постоять, посмотреть на Его изображение. И как глупо, что совсем недавно Эльгеро предлагал мне все это, а я отказалась сама…
      И даже Эльгеро - я чувствовала, что очень люблю его, даже еще сильнее, чем раньше, но скорее потому, что на него падает отсвет той великой Любви, которая озаряла меня сейчас.
      Потому, что он связан с Христом.
      И Дейтрос связан.
      И я принадлежу к Дейтросу, и всегда буду принадлежать к нему.
 
      Мне удалось достать воды - точнее, просто напиться. Войдя в незнакомый слой (подозреваю все-таки, что это Килн - ведь я и не могу попасть в слой, где еще не была ни разу), я нашла ручей и напилась прямо из него, рискуя подхватить дизентерию или что-нибудь похуже. Правда, потом я заметила, что на водопое есть еще кое-кто, а именно семейство каких-то крупных кошачьих, вроде леопардов, которым сильно не понравилось мое присутствие. Мне пришлось расстрелять пять из оставшейся дюжины патронов.
      С едой было хуже. Через пару дней я не выдержала и создала виртуальный бутерброд. С сыром. И стакан чая. На минуту я даже ощутила насыщение, но потом подступил такой дикий голод, что даже слезы вышибло. Больше я так не экспериментировала. Вошла снова в этот незнакомый слой, похожий на Килн, долго перебирала там разные растения, нашла какой-то корешок, вроде белой морковки. На вкус он оказался сладковатым. Вроде бы, я не отравилась - набрала побольше этой морковки и вернулась с ней в Медиану.
      Ничего у меня не получалось. Я все пыталась вернуться на землю, но неизбежно попадала в какие-то совершенно незнакомые места - Килн или Лайс, а может быть, и сама Дарайя. Возможно, из этих мест Медианы и нельзя попасть на мою родную планету.
 
      Несколько раз мне попадались люди.
      Не дарайцы и не дейтры. Но в конце концов, обитаемых миров много. Эль говорил - двенадцать известных, а на самом деле, наверное, бесконечность.
      Раза четыре я различала вдали какие-то силуэты, бежала к ним - но они исчезали раньше, чем я могла их настичь. Однажды встреча была совсем удивительной. Я миновала небольшую скалку, и увидела - в воздухе - плавает кругами стая розовых рыб с блестящей чешуей. Плавниками они махали, словно крыльями. Я, в совершенно обалделом состоянии подошла ближе, и вдруг увидела в центре миража человека, который сидел на земле, подогнув под себя ноги.
      На всякий случай я создала сферу, вдруг рыбы ядовитые или решат на меня напасть. Приблизилась. К сожалению, этот обитатель Медианы вряд ли был способен к нормальному общению.
      Да и вряд ли был с Земли. Кожа и волосы очень темные, почти черные, глаза мутно-бессмысленные, и вообще похож на алкоголика в запое. Одет был парень в нечто вроде грязного и дырявого синего плаща, перетянутого веревочным кушаком в поясе. По одежде я и решила, то он вряд ли с Земли. А если - то откуда-нибудь из Азии. Но вряд ли, слишком уж ненормально выглядел этот плащ. Рыбы внезапно исчезли. Я огляделась. Да нет, нормально все…
      В Медиане, как известно, мы должны понимать друг друга. На каком бы языке ни говорили. Я обратилась к создателю розовых рыб.
      — Здравствуй. Ты откуда?
      Он ничего не ответил мне, похоже, он просто меня не видел.
      — Здравствуй! - сказала я погромче. Наклонилась к незнакомцу. И тут внезапно лицо его исказилось ужасом - так, будто он увидел вдалеке, за моей спиной, что-то кошмарное, и губы испустили такой дикий, непередаваемый вопль, то я мгновенно отскочила, опасаясь за собственные барабанные перепонки.
      — Ты что?!
      Незнакомец не переставал вопить, глядя вперед с ужасом, но не двигаясь с места. Я посмотрела в ту сторону еще раз… И тут кошмар материализовался.
      — Дьявол! Дьявол! - прорвалось сквозь дикие вопли темнокожего. Да, это было страшненько. Но на дьявола не так уж похоже. Впрочем, мало ли какие у них представления об этом персонаже?
      Это было нечто вроде гигантского мохнатого паука, ростом примерно с трехэтажный дом, и на каждой его лапе, толстой, как телеграфный столб, висело псевдочеловеческое лицо, похожее на застывшую театральную маску, а дальше, где тело паука, клубилось что-то черное, блестящее, вроде связки копошащихся червей… И еще все это издавало смрад. Словом, испугаться и в самом деле было чего. Я выпрямилась и ударила чудовище Белым Огнем.
      Одна из самых простых мак. Паук вспыхнул мгновенно, ножки его подломились, страшные лица исчезли в пламени. Через несколько секунд чудовище исчезло бесследно. Тем временем темнокожий перестал орать. Мне показалось, что он спит. Я наклонилась к нему, пытаясь потрясти за плечо, но прямо под моей рукой он начал исчезать. Он уходил из Медианы. Я не успела опомниться, а рядом со мной уже никого не было. Одна только ровная, словно асфальтированная поверхность Медианы, и вдали - россыпь белого щебня.
 
      Миры на самом деле очень мало населены. Плотность населения невысокая. Наверное, смотря где. Вот в Дарайе, по крайней мере, там, где я жила, людей очень много, даже нет, собственно, мест с нетронутой дикой природой.
      А в Килне людей крайне мало.
      Поэтому я очень редко натыкалась на поселения, входя на Твердь. Чаще всего я вылезала в джунглях или в пустыне, в горах каких-нибудь. Удивляло то, что я ни разу не оказалась посреди океана, а ведь наверняка не только на Земле большую часть поверхности планеты занимает вода.
      Все же есть в этих блужданиях какие-то закономерности. Не все происходит случайно.
      Иногда я думала, что теперь вполне смогу написать фантастическую книгу. Или приключенческую. Много необычного и опасного попадалось мне в мирах Тверди. И каждый раз приходилось спасаться. Но каким-то образом удавалось доставать воду и даже кое-что из пропитания. Я подумывала о том, чтобы поохотиться и убить какое-нибудь мелкое животное, но случая так и не представилось. Однако в некоторых местах мне удавалось набрать корешков, ягод или даже орешков. Пробовала я их с содроганием сердца, но почему-то решила, что вкусное ядовитым быть не может. Конечно, голод мучил меня, я сильно похудела, но все же не умирала. И постепенно у меня сложилась уверенность, что жить так вполне можно. Хоть десятилетия. Блуждаешь по этой пустыне, временами выходишь на Твердь и запасаешься.
      И тут подступило уныние.
      То есть даже не уныние еще, а его предвестник - беспокойство. Как-то я проснулась и поняла, что давно уже не видела во сне Землю.
      И даже Дарайю или Дейтрос.
      Я вообще не видела снов, где фигурировали бы люди. Все та же пустыня… чудовища, явно созданные воображением. Безлюдные миры с буйной первозданной природой. Что же это, неужели я совсем одичала?
      Неужели все кончилось так глупо, и это мой удел до конца жизни - бродить по мирам, не встретив ни одного человека, с которым можно хоть как-то поговорить?
      Но я хочу домой…
      Я вдруг поняла, что должна вернуться. Потому что иное было бы нелепо. Моя жизнь - она не бессмысленна, и все происходящее в ней - совершенно не случайно. Теперь я видела это явственно. Наша жизнь похожа на тщательно написанный роман, и нелогичных сюжетных ходов в ней не бывает. Бывают, как в хорошем романе, неожиданные и резкие повороты, но и они подчиняются определенной закономерности. Наша жизнь - произведение искусства. И я даже знаю - чьего.
      Если предположить, что все происходит в мире случайно, то конечно, легко может оказаться так, что я вечно буду блуждать среди миров.
      Но я почему-то знала внутренне, что это не может быть так. Просто потому, что это было бы некрасиво. Это не соответствовало бы внутренней логике сюжета моей жизни. Я увижу людей, обязательно увижу… но когда и как?
      — Господи, - произнесла я вслух, пасмурно, сидя на бесплодной почве Медианы, - сколько же можно так блуждать?
 
      Шум не снился мне. Там грохотало что-то вдали. Похоже на грозу - но в Медиане ведь не бывает осадков. Я с трудом вылезла из ямки, в которой провела ночь. Уничтожила виртуальную постель.
      Отсюда, с вершины невысокого холма, все было видно очень хорошо. Долина передо мной буквально покрыта белым - точно манной небесной, но это были бойцы Дарайи. И там, дальше, я разглядела дейтр. Их было двое. Они стояли спина к спине, крошечные издали темные фигурки. Вокруг них что-то клубилось, сверкало, грохотало. Шел бой.
      Я обернулась назад, почти интуитивно, и увидела, что и за холмом долина покрыта белым - еще одно подразделение "воинов света" спешило на помощь своим.
      Я создала виртуальную летающую доску и легко соскользнула с крутого уступа. (Много позже я увидела такие доски в американском фильме "Назад в будущее"). А не стать ли мне невидимой? Не слишком хорошо, если дарайцы не дадут мне даже пробиться к своим. Я еще не умела преображать себя, но создала вокруг односторонне прозрачную сферу, снаружи она имела цвет неба и была почти неразличима на его фоне, да никто и не обращал на меня внимания.
      … Один из дейтринов, молодой черноволосый парень, создал огненных змей, которые шипели и жалили всех, кто пытался приблизиться на расстояние броска шлинга. Несколько дарайцев безуспешно пытались уничтожить этих змей. Меж тем дейтры создавали новое и новое оружие… безуспешно. Синяя волна накатилась на ряды дарайцев и погасла. Шипы выскакивали меж "воинов света" прямо из земли, и некоторые оказались пронзенными, дарайцы отшатнулись - но их было слишком много. Взрывы чего-то непонятного то и дело гремели средь их рядов - но существенного впечатления тоже не производили. Парень явно устал, а его напарница, темноволосая девушка, была ранена, стояла на одном колене, штанина, мокрая, видно от крови, закрутилась вокруг второй ноги, но как-то дейтра еще держалась. Временами она хваталась за товарища, но удерживала равновесие, вытянув вбок раненую ногу.
      Их слишком много…
      Я начала бить, не выходя из сферы невидимости. Почему-то мне вспомнился недавно читанный Экзюпери - как он на своем самолете-разведчике оказался в лучах прожекторов над ночной Францией. И из моей сферы вниз полился свет. Несколько потоков - зеленый, белый, алый. Зеленый расслаблял члены, парализуя их, белый, высокотемпературный, жег, алый - убивал на месте.
      Потоки скрестились. Это было очень красиво - над полем воинов в белых плащах, над серой Медианой играющие световые потоки, они сливались, образуя новые невиданные цвета, они падали на лица, на одежду… и там, внизу, дарайцы замирали и падали под этими потоками. На миг моя решимость ослабла, и потоки как бы застыли, но я снова взглянула на дейтр… умирающих, почти обреченных. И даже не на смерть обреченных, на плен. Как Дэйм. Стиснув зубы, я снова послала свои потоки.
      Не все зависит от оригинальности оружия. И от убойной силы его возможных аналогов на Тверди. Точнее, мало что зависит. Ты можешь создать банальный меч-одноручник, и он окажется эффективнее атомной бомбы. Важнее всего сила и энергия, вложенная в оружие. Я выспалась и была свежей и бодрой. Я была готова на все, чтобы спасти дейтр. Под моими потоками войско дарайцев дрогнуло и начало отступать.
      Я увидела, что и дейтры подхватили мои потоки - и с их стороны лились разноцветные снопы лучей, убивая и уничтожая отступающих дарайцев.
      По мне никто не стрелял - в принципе, сфера всего лишь маскировала меня, различить ее в небе было можно. Но видимо, дарайцы совершенно растерялись. Они бежали к невысоким холмам, где я ночевала, один за другим они исчезали, переходя на Твердь. Наконец я уничтожила сферу и с небес спикировала к дейтрам. Парень шел вслед за врагами, добивая оставшихся, не успевших сбежать. Девушка теперь лежала на земле, обхватив руками раненую голень.
      — Спаси тебя Господи! - прошептала она, глянув на меня. Опять этот странный феномен - я не знала слов, но как-то поняла смысл.
      Я присела рядом с ней. Черт возьми, ну и что теперь делать?
      — Что там? Как Бен?
      — Он справляется. Только там еще один отряд, за холмом. Надо уходить, - сказала я.
      — Дождемся Бена.
      Девушка с трудом вытащила откуда-то из кармана небольшой плоский ящичек. Бросила мне. Я открыла… Ну да, она ведь думает, что я дейтра. Я должна понимать, что с этим делать и как оказывать помощь раненым.
      К счастью, уже вернулся Бен.
      — Надо уходить, - сказала я. Он кивнул мне и нагнулся к своей напарнице.
      — Кровит? До Тверди дотерпишь?
      — Да. Уходим!
      Только я не знаю дороги! - предупредила я. Парень поднял девушку на плечи.
      Пошли. Тут недалеко до Врат.
 
      Автомобиль двигался мягко и быстро. Настоящий вездеход, даже лесные грунтовые дороги, изрядно сжиженные мокрой погодой, он преодолевал, не снижая скорости.
      Мы с Беном почти не разговаривали. Да, на Тверди мы могли общаться по-дарайски, многие дейтры этот язык изучают. Но просто не хотелось говорить. Я уже рассказала свою историю. Лиссу мы оставили в госпитале в Зоне (оказывается, в Лайсе дейтры живут в специально выделенных для них резервациях), и теперь ехали в другую Зону, в Ласнир, где, во всяком случае, находился сейчас мой отец. И наверное, Квиэр. И Эльгеро.
      Бен и Лисса возвращались из разведки и были застигнуты дарайцами в Медиане. Я подоспела как раз вовремя. Все кончилось для нас благополучно. Жизнь Лиссы тоже вне опасности, хотя ранение и серьезное.
      О чем еще говорить, все и так ясно.
      Я просто смотрела в окно, на мелькающий пейзаж - нет, не похоже на Землю. Или просто на Россию не похоже? Очень много желтого и рыжего. Камни с фиолетовыми прожилками, остроконечные, словно крыши гномьих избушек. Почему они здесь такие? В сероватом воздухе парят паутинки, кружат, падают на землю. Лес, этот странный лес, остролистый, желтовато-рыжий, но не осенний, не умирающий - живой. Просто цвет другой преобладает, хотя кое-где и зелень есть. Пожалуй, Дарайя более похожа на Землю.
      Один раз за окном мелькнула странная очень толстая мохнатая змея. Ее короткая черная шерсть отсвечивала глянцем. Очень хотелось разглядеть подробнее, но Бен быстро вел машину.
      Временами мы проезжали населенные пункты. Дома с одинаковыми совершенно круглыми крышами-куполами. Конструкции из металлических балок неизвестного мне назначения. Играющие дети - вполне обычные дети, разве что одежда непривычная. С такими вот детьми Эльгеро дрался, когда сам был мальчишкой.
      То и дело я доставала из кармана и грызла плитку орехового концентрата. С медом. Это тебе не висс. На самом деле очень вкусно. Хотя конечно, в Зоне нас покормили нормально.
 
      Бен попросил разрешения и включил музыку. Собственно, это даже не музыка была, а запись каких-то псалмов, насколько я могла разобрать. Я не понимала дейтрийского. Но явно это было нечто религиозное. Некоторое время я пыталась вслушиваться, потом просто отключилась.
 
      Машина остановилась за воротами. Бен полез разбираться с часовым, предъявлять какие-то документы. Я задумчиво смотрела вперед, на белые низкие коробки домов и высаженную меж ними молодую поросль. Какой-то человек быстро шел по дорожке к нам. Очень быстро. И что-то в нем показалось мне знакомым.
      Эльгеро!
      Я мигом оказалась на земле. Побежала к нему. Странный, непонятный порыв, секунда - и Эльгеро уже держал меня в объятиях.
      Время застыло.
      — Деточка, - разобрала я сквозь колыхание и шорох громадных глыб Времени, - деточка… ты жива.
      Он отпустил меня. Вытер глаза ладонью.
      — Кей… я не верил, что ты выберешься. Мы собирали экспедицию… на свой риск.
      — Все равно вряд ли бы получилось, - сказала я. Губы слушались почему-то плохо.
      — Да… твой отец. Он не может. Мы не могли бы использовать ключ. А найти тебя так…
      — Что с отцом?
      — Он болен… ничего. Он будет жить. Но воевать - уже нет.
      — Сердце?
      — Да. Ему сорвали сердце. Совсем. Ничего. Как ты?
      — Я нормально.
      — Пойдем, - он взял меня за руку. Я обернулась на Бена. Тот улыбнулся и помахал мне рукой. Ну ясно… пристроил наконец, теперь можно и своими делами заняться.
      Эльгеро что-то крикнул ему по-дейтрийски, тот ответил. Я еще раз помахала Бену, и мы двинулись по дорожке - покрытой словно очень твердым красноватым асфальтом.
      Нет, не асфальтом… не знаю.
      — Что ты ему сказал?
      — Сказал спасибо за тебя. А он ответил, что это тебе спасибо, потому что ты их спасла.
      Я вдруг вспомнила.
      — Эльгеро… я это… я в церковь хочу. Можно? Ну это… причастие.
      — Можно, - сказал Эльгеро, крепче сжав мою руку.
 
      Дейтрийский храм напоминает готику. Те же стрельчатые высокие окна, только вот без витражей - обычное матовое стекло. И самый верх купола - всегда прозрачный, так что сверху льется неистовый свет. Мы вошли в церковь святого Стефана, и у входа стояла скульптура - весьма натуралистичная. Это был даже не святой Стефан, которого раньше Эльгеро мне показывал на старинных картинках. Это был какой-то дейтрин по виду. Он стоял на коленях, в одной рубашке, весь уже в ссадинах, вокруг валялись камни, Стефан молился, сложив руки и глядя в небо. Только вот выражение его лица напоминало Эльгеро во время молитвы - вид у него был не как у убиваемого ягненка, а скорее, как у связанного, но не сдавшегося внутренне льва. И еще была странная радость в глазах умирающего святого.