Юноша же тот говорил святому: "Вижу я, что слова твои стали делом; помню сказанное тобою вчера человеку тому, который сопутствовал нам до озера Сатахве: скоро ты увидишь возмездие тем сварливым людям, а также и тем, которые у слияния рек неистово бегали пред нами, как бесноватые; думаю, что следа не останется от того места".
      Когда воды в реке спали, на месте озера увидели каменистую равнину, место же, где стояла мельница, было затоплено и невидно. После этого юноша припал к святому, принял от него благословение и сказал: "Если господу угодно будет, скоро увижу вас; если что захочешь от властелина, скажи мне, он намерен в скором времени повидать вас". Святой ответил: "Без божьего благословения нельзя его утруждать, он сам лучше знает все, в чем нуждаемся, ибо Соломон говорит: "Уши мудрого всегда готовы [слышать] божественное слово". Юноша тот ушел от нас, мы же остались на том месте.
      XI. Благочестивый властелин, полный страха и радости, отправился видеть чудеса те и знамения; с ним были все знатные его страны, а также много народа со всех тех мест, где слышали о великом сем чуде. Когда прибыл властелин, облобызал святую икону, приветствовал их и, удивленный, спрашивал о чуде. Он обстоятельно разузнал все от людей, которых сам послал, именно: место озера превращено в равнину, сухое его дно покрыто песком и камнями; об этом рассказывали и те, которые спаслись бегством. Отовсюду являлись священники и монахи, которые с радостью приветствовали святых. С берега той реки мы с молитвой и литаниею поднялись на упомянутый раньше холм, по приказанию властелина сравняли холм и превратили его в ровное место.
      Пришли окрестные князья, каждый из них говорил святому о преимуществах своих поместий для построения монастыря. Даже тот, который в начале прогнал их с места, называемого Дзиндзе, приглашал его построить там монастырь. Святой сказал ему: "В нечестивую душу страх божий не вселяется, не следовало бросать жемчуг пред свиньями; что же – слепой проходит мимо лежащего пред ним золота! Пусть тебе простится грех твой, только не думай заставить нас переменить это место".
      Все собрание громогласно заявило: "Эти чудеса подобны чудесам Моисея: разделению моря, изведению воды из скалы и разделению иорданских вод кивотом завета.
      Подобно тому, как Григорий Чудотворец высушил озеро, бывшее причиною вражды между братьями, так иссушилось через Серапиона озеро это, бывшее причиною раздоров и человекоубийства". Так как Серапиону была чужда гордость, он им сказал: "Не думайте, властелин и все собрание, что я своею силою сотворил чудо это; Христос бог прославил икону лица своего, чтобы вы поверили, что не ложны и не тщетны дела, которые вы видите".
      С тех пор место это получило соответствующее название: народ, который объят был страхом и несказанным ужасом, дал ему имя Зарзма. Проведши ночь ту в молитвах и пении, утром попрощались со святыми и с радостью разошлись по домам.
      XII. Благочестивый Георгий остался с ними и предложил им избрать место, где они хотели бы построить церковь, при этом одарил их щедро всем, что требовалось для начала дела. Расставшись с ними, он обещал снова навестить их.
      С тех пор стали искать место, чтобы построить церковь для прославления бога.
      Святой хотел строить ее на высоком холме, Иоанн же и другие говорили ему: "Нет, не на этом месте, оно высоко и там холодно, братья же голые и нищие". Начался спор между ними. Некогда Гедеон положил для испытания руно, великий же Феодосий посредством углей нашел место для постройки монастыря. Подобно им поступали и они: наполнив елеем две одинаковые лампады, они поставили их в пререкаемых местах. К югу от того высокого места была маленькая долина, где Иоанн поставил свою лампаду, на холме же – Серапион; оба они стали на молитву. К рассвету лампадку Серапиона нашли потухшею, лампадка же Иоанна сияла до полудня. В этом было показано усмотрение божье, чтобы не поспешно, но в свое время построить боголепный храм на высоком том месте. Видя это, решили построить там церковь.
      Святой медоточивым языком сказал брату своему Иоанну: "Брат Иоанн, бог показал тебе это дивное чудо, ибо он увидел незрелость ума твоего, знай, что, немного времени спустя, на этом месте построен будет великий храм".
      Украсили место то, число монахов все увеличивалось, ибо известность святого привлекала к нему многих, которых орошали, как река, сладкие его слова. От рук его восприял постриг Гарбанели и те два мужа, которые спаслись во время разлива озера. Новому этому Моисею повелено было быть вождем нового сего Израиля, он нуждался при постройке скинии в помощи новых Веселиила и Елиава, ибо он не то что вошел в дым и принял скрижаль каменную, на которой были начертаны заповеди и закон, но в уме своем нес того, кто начертал их и кто в расселине скалы тайно говорил Моисею: "Я есмь сущий". Кто на горе Фаворской разговаривал с Моисеем, Ильею и с главою апостолов, того, изображенного в плоти, нес на раменах своих и поставил для поклонения верующим.
      Приступив к постройке церкви, положили основание на том месте, которое избрал Серапион.
      XIII. Строить было трудно; так как камни той местности покрыты были лесами, обратились к реке и оттуда доставляли их правда не все доброкачественные.
      Архитектором и смотрителем над работою были Гарбанели и те два брата. Когда разнеслась весть, что строят церковь, начался прилив, на подобие реки, рабочих; так как на месте не было камня, они с трудом и усилием доставляли его с реки.
      Благочестивый Георгий снова явился туда и, ознакомившись со всем, что там делалось, решил приложить усилие, чтобы постройка была хорошая. Он вспомнил и сказал святым: "Умудренные Христом отцы! Есть место, где находится разрушенная от землетрясения церковь; если угодно будет вам и прикажете, легко будет оттуда доставать камни".
      Когда святые убедились, что камни от той церкви остаются без употребления, приказали немедленно приступить к делу. И стали оттуда доставлять камни, сколько их нужно было на постройку; они теперь являются краеугольными, можно их видеть и в арках. Имя местности той, откуда их доставили, Умца, она отстоит на двенадцать миль от места постройки.
      По истечении трех лет закончилась постройка церкви, которая была украшена сообразно с тем моментом. В ней поставили животворящую икону преображения; после стали строить кельи для монахов. Их собралось там большое количество, ибо благодать святого духа и известность человека божья Серапиона, влекла туда людей.
      Господь говорит: "Где соберутся двое или трое во имя мое, я там посреди них".
      Тем более он с теми, которые во множестве собрались для служения богу.
      Благочестивый Георгий дал им все необходимое: мулов и ослов и все, в чем они нуждались. Святой Серапион установил чин и устав церковный, которым они руководились, как божественной благодатью. Человек божий Георгий отвел им и земельные угодья и селения, он готов был отказаться в пользу этого места от всего своего добра.
      Многие стали подражать ему и, как некогда Моисею сдавали жемчуга, благородные камни и всякие драгоценности для постройки скинии, так и теперь, по мере сил, жертвовали на постройку новой этой скинии, которая есть Церковь Христова.
      XIV. Здесь слово направляется в другую сторону, чтобы особо поведать о чудесах святого сего и чтобы жизнь благочестивого Георгия лучше проявилась. Все это нам рассказали не какие-либо незнатные люди, но очень даже известные и славные, именно: епископ Георгий Мацкверели, который происходил из области Шуарткли, от родителей благородных и боголюбивых, воспитанный в прославленной обители Опиза.
      Богоносный сей говорил неложными устами своими: Когда я был в Опизской пустыне, в обители предтечи и крестителя, оттуда я поднялся к великому отцу Михаилу. В бытность мою с ним он отправил двух учеников своих с письмом к Серапиону и брату его Иоанну, чтобы они немедля явились пред ним. Предчувствуя время отшествия своего [от мира сего], он желал повидаться с ними и узнать, как идет застройка указанного им богом места. Серапион, будучи послушным учеником своего учителя, вскорости же явился к нему вместе с братом своим Иоанном и с другими братьями.
      Увидев друг друга, великий Михаил и Серапион обрадовались, как следовало ожидать, радостью великою и со слезами благодарили бога; братья приняли благословение друг от друга.
      Когда прошло три дня и мы отдохнули, великий Михаил начал расспрашивать, каково место то и как успешно идут там работы, или кто был им помощником и сподвижником?
      Блаженный Серапион рассказал с самого начала все бывшее с ними, именно: как их поддерживал великий властелин Георгий Чорчанели, как удвоилось число монахов, поведал также о великом чуде иссушения озера и уничтожения нечестивых жителей того места, вследствие чего место то получило соответствующее название Зарзма – от великого страха, объявшего народ; рассказал ему и все остальное последовательно.
      Святой Михаил, выслушав это, обрадовался духом, благодарил бога и благославлял благочестивого того мужа Георгия Чорчанели. Потом он позвал келаря и приказал приготовить ужин. В девять часов они совершили положенный чин псалмопения, сели ужинать и выпили вина, объединив таким образом духовное торжество с телесным.
      Святой Михаил, прославившийся великими чудесами и знамениями, обратился к Серапиону со словами: "Возлюбленный сын и брат Серапион! Я поверю в чудеса, совершенные тобою, и в преуспеяние начатого тобою дела, если случится следующее".
      По усмотрению бога в церковной стене была давнишняя ветвь ваии; Михаил взял ее в руки, отдал Серапиону и сказал: "Сын мой, посади ее близ церкви сей и, если она оживет, знай, что место твое будет плодоносить, иди и застраивай его". Все сидевшие там были удивлены и сказали друг другу: "Сколь велики чудеса, совершенные обоими ими?" Серапион, будучи совершенно чужд гордости, пал в ноги ему и сказал: "Святой божий человек! Нет ничего невозможного пред тобою, ибо ты имеешь власть даже горы сдвигать". Приняв из рук его ветвь, он посадил ее; чрез некоторое время она ожила и, став многоветвистою, возвещала о величии чуда. Видя это, все удивлялись и прославляли бога. Когда весть об этом разнеслась по окрестным пустыням, все поразились и славили бога, совершителя чудес.
      XV. Затем последовал ряд чудес; рассказав о них, вернемся к началу слова.
      Они пробыли вместе некоторое время, радостные духом, веселые и исполненные благодати божьей. В один день, совершая чинопоследование третьего часа, какое-то удивление напало на святого Михаила и он долго стоял в оцепенении. После, как бы проснувшись от глубокого сна, обратился к святому Серапиону и сказал: "Поспеши, брат, и иди в возделанное тобою место, ибо там должны начаться ссоры, которые, если богу угодно, скоро прекратятся; меня же больше не увидишь в этом мире, ибо скоро уйду отсюда. Когда по божьей воле, будет всеобщее после [воскресенья из мертвых] собрание, тогда увижу я тебя, радостного и сияющего, как доброго делателя, богатого своими заработками. Брат же твой Иоанн пусть ищет другое место; найдя его, в заботе о местных жителях пусть строят там монастырь". И он указал ему приметы того места, на поиски которого должен был отправиться Иоанн.
      Оставив Серапиону такое завещание и предуказав все будущее, Михаил отправил его в слезах, ибо ему больше не суждено было увидеться с ним.
      Когда они добрались до великой Кларджетской пустыни Опизы, их встретили тамошние отцы, с любовью приветствовали их и воздали им должное почитание. Через несколько дней смиренного и чуждого гордости Серапиона видели стоящим с церковными зодчими, ибо, вместе с другими добродетелями, он обладал знанием законов церковного зодчества и был украшен званием архитектора.
      Видя его, некий гордый и высокомерный человек стал хулить его и говорил: "Вот святой и прославленный Серапион стоит как бессловесный и безгласный, он отнюдь недостоин какой-либо почести" Когда он это говорил, исполненный дьявольской зависти, – о, чудо божье, – свершилось слово пророческое: "Господь обратит на них беззаконие их", и еще: "Да онемеют уста лживые, которые против праведника говорят злое".
      Когда они находились в церкви, вдруг человек тот упал пред всеми безгласный, вывалился из рта набухший язык, и он валялся, испуская пену: удивление забрало весь хор певцов. Те, которые слушали от него хулу на святого, говорили друг другу: "Неужели такое наказание исходит от него?" Когда человек тот пришел в себя, он сознал свой грех; не имея возможности говорить языком, он пал пред сонмом отцов и этим исповедал согрешение свое. Все опустились на колени пред святым и умоляли его простить ему грех его. Он же сказал им: "Собрание святое и сонм избранный, да не будет того, чтобы из-за меня случилось с этим человеком что-нибудь; согласно словам апостола Якова, мы должны все по братолюбию молиться за него и господь исцелит болящего". Они еще больше стали просить его: "Прости, святой божий, и помилуй несчастного сего". Святой им сказал: "Вот я готов [молиться] с вами". Преклонив колени, он произнес: "Господи Иисусе, сын бога отца, пришедший в мир спасти грешных! Подобно тому, как ты словом своим отверз уста глухонемому, исцели, владыка, господи боже, и человека сего, которого ввел в грех коварный дьявол".
      Когда он это произнес, сразу прекратились жесткие боли языка, и он встал. Видя это, все прославили бога. Весть об этом чуде разнеслась повсюду и все говорили:
      "Чудо, совершенное Серапионом, не уступает ничем следующим чудесам: превращению сухой ветви ваи в растение со свежими листьями, исцелению господом сухорукого, процветанию жезла Аарона и оживлению дерева через прислонение к нему великого мученика Харлампия, равно как чуду Григория Акракантского". Господь говорит: "Верующий в меня сотворит больше, чем я творю" и "дивен бог во святых своих". Говоря это и подобное сему, все прославляли бога.
      XVI. Продолжим рассказ, чтобы потом вернуться к первому слову.
      После того, как святой совершил такие чудеса в том месте, где он был воспитан настоятелем, бывшим причиною преуспеяния всех его подвигов, он повидал раньше упомянутого старшего брата своего, который обслуживал их все время, пока они оставались там. Потом святые покинули пустыню ту и, попрощавшись с тамошними монахами, ушли. Когда они перешли гору, называемую Арсиани, и дошли до ущелья, по имени Квели, по усмотрению свыше, восполнен был некий как будто недостаток.
      Их встретили какие-то монахи и сказали: "Добро пожаловать, святые деятели Христова вертограда! Есть повеление, чтобы в этом месте вами был построен монастырь, в котором мы нуждаемся. Мы ждем вас, уверенные, что вы и здесь будете вождями и учителями этого дела". И повели их на место, где они нашли указанные им великим Михаилом приметы.
      Святой Серапион приказал брату своему приступить со всем усердием к постройке монастыря, согласно с повелением святого Михаила. Дело это Иоанну показалось трудным, но не смея идти против повеления обоих святых, сказал Серапиону: "Если дозволено будет от времени видеть святое твое лицо, я готов выполнить твое повеление". Святой обещал, что они часто будут видеть друг друга. Иоанн выстроил монастырь согласно воле своего учителя, украсил его подобающим образом и дал ему свое имя; место то называется Иованецмида. По временам он приходил к брату своему и учился у него управлению монастырем. Но здесь вернемся к началу, у нас слова сплелись и не выделили повествования о постройке монастыря во имя святого Иоанна.
      Когда святой Серапион ушел из Опизы и пришел в свой монастырь, его встретили с радостью и приветствовали с любовью. Обозрев все, что сделано им, новым сим архитектором и видя, что число монахов заметно увеличилось, он обрадовался и благодарил бога.
      XVII.Здесь рассказ должен быть направлен в другую сторону.
      Богоносному отцу Серапиону доложили о смерти великого властелина Георгия, строителя его монастыря. Когда он узнал это, опечалился, как и следовало ожидать, и плакал по примеру спасителя над Лазарем, в особенности потому, что он не присутствовал там в то время. Он приказал эконому, священникам и монахам назавтра вместе с ним отправиться на могилу его в Занави, где находился великолепный монастырь, построенный Амаспом и Курдием и реставрированный сестрою Георгия, которая была женою великого властелина Мириана, сына Бешкена Пахлаунди и внука Иоанна.
      Георгий не оставил после себя наследника, ибо два сына его умерли еще в младенчестве, после же них скончалась мать их, произведшая их на свет; жениться другой раз Георгий не захотел. Умирая, преблагословенный Георгий свое достояние, все, что у него было, – вотчины, разного рода богатство, церкви, – завещал в собственность сестре своей и ее сыновьям, которые назывались: Сула, Бешкен и Лаклаки. Прибыв на могилу его, святой всем сердцем оплакал его, а потом приветствовал должным образом и утешил сестру его Латавру, впоследствии названную Феклою. Он благословил трех ее сыновей на подобие трех странников, явившихся Аврааму. Затем он взял завещание великого властелина Георгия и со слезами на глазах прочел его, помолился за него и благословил его, ибо он и ему оставил все в изобилии: пашни, стада, верховых животных и разного достатка; он с надеждой вручил душу его богу. С течением времени разрасталось и преуспевало место то.
      XVIII.Теперь нам надлежит со вниманием выслушать, каких дарований удостоился великий Михаил.
      Как известно, он [Михаил] предсказал блаженному Серапиону: "Место, возделанное тобою, сделается местом пререканий и испытаний". Поведаем об этом.
      После смерти Георгия место то пребывало в мире и спокойствии, владения его, завещанные сестре Фекле и ее сыновьям, преуспевали во всем добром. Впоследствии же, по козням дьявола, начались здесь волнения: Лаклаки убил зятя своего [мужа сестры], который говорил: "В вотчинах ваших, которые вы получили от матери, имеет долю и сестра ваша!" Начались между ними пререкания, окончившиеся смертью зятя. Волнения продолжались три года; на четвертом же году бог прославил великого первосвященника Георгия Шуартклели, который воссел на Ацкурский архиерейский престол, ибо не подобало держать свечу под спудом. Он взял в руки свои управление Самцхийской областью, умиротворил, как следовало, удел свой и завладел всем наследством и всеми церквами враждовавших между собою. Место то, называемое Зарзмою, помощью бога и молитвами чудотворца Серапиона, оставалось незыблемым.
      По прошествии семи лет, благодаря усилиям святого архиерея Георгия, улеглись волнения и беспорядки. Причиною всего этого вместе с великим Георгием Мацкверели, был и блаженный отец Серапион. О всех этих чудных делах, которые он видел до епископства и после, поведали мне уста неложные и правдивые, имею в виду Георгия Мацкверели, именно: как ожила ветвь ваии, как Серапион исцелил гордый и превозносивший язык, введенный в заблуждение по наущению дьявола, ибо он сам видел все это.
      XIX. Теперь пусть слово следует последовательно за начатым рассказом.
      Когда раздоры прекратились, монастырь тот стал ежедневно преуспевать. Брат Серапиона Иоанн часто приходил к нему за благословением и изучал все то, чего недоставало у собственного его монастыря. Они, блаженные, вменили себе в обязанность стоять ночную службу с распростертыми руками вместе с хором певцов.
      На рассвете же отходили друг от друга на расстояние метания камня и тихо, со слезами, возносили молитвы, чтобы и этим уподобиться господу своему. Таким образом они каждый день приумножали талант, чтобы представить прибыль раздателю даров.
      Прошло много лет, они достигли доброй старости, однако в божественном знании остались младенцами. После этого скончалась сестра Георгия Фекла, сыновья же ее остались жить, причем преуспевало владычество их и благословилась семья их, как семья Авраама и Якова, XX. Теперь, братья, нужно с усердием приклонить слух свой и, выслушав начало и конец повествования о жизни блаженного сего, удивляться и благодарить бога.
      Приблизившись к отходу от мира сего и к превращению печали в радость, он собрал монахов и сказал: "Отцы и братья! Я желаю сказать подобно апостолу: "Течением добрым подвизался я и веру сохранил". Не говорю я по гордости, но надеюсь, что теперь мне готовится венец правды, и не только мне, но и всем возлюбившим явление его. Для возлюбивших господа готовы венцы, как он, сам господь, говорит:
      "Придите ко мне все нуждающиеся и обремененные, и я успокою вас: научитесь от меня, ибо я кроток и смирен сердцем". Ты же сын мой, научись от говорящего; "Возлюби господа бога твоего всем сердцем своим и всею душою твоею и всем разумением твоим, и ближнего своего как самого себя". И еще: "Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними, ибо в этом закон и пророки, по этому узнают все, что вы ученики мои, если будете иметь любовь между собою". Прежде всего, братья, сохраните любовь к богу и ближним, как главное требование закона и пророков, и молитесь всегда, чтобы не впасть в искушение, ибо молитва приближает к богу, она дверь в царствие небесное, она соединяет с ангелами и поражает дьявола. Святые и богоносные отцы молитву считали оружьем, пост – оградою, святые же слезы – банею, послушание – мученичеством, которое вместе с мучениками – подвижниками венчает человека".
      Много чего такого высказал святой ученикам своим и прибавил: "Я, братья, спустя немного дней отойду от вас, вы же ищите отца и вождя, который пас бы вас, как детей своих и братьев". Они, проливая слезы, плакали много и никто не в состоянии был ответить что-нибудь. Но, придя в себя, сказали ему: "Мы, отче, остающиеся сиротами после сладкого и милостивого отца, не знаем что и ответить!" Святой сказал: "Так как, дети мои, вы ничего мне не хотите сказать, я убогий, должен сказать, что следует".
      Был там один священник, муж, украшенный добродетелями и сладкий в словах и делах; святой позвал его и сказал: " Возлюбленный сын Георгий! тебе выпал добрый жребий пасти после меня, как чадолюбивый отец, стадо сие Христово, и они, любящие отца, послушают гласа твоего" Выслушав это, Георгий в слезах сказал ему: "Трудно мне, святой отец, возложить на себя бремя неудобоносимое, поэтому молю, прости меня и не приказывай мне этого". Святой сказал: "Не я, а через меня повелевает сам Христос". И убедил его принять пост настоятеля; этому обрадовались братья, ибо видели в нем человека, во всем подобного Серапиону. Последний вручил ему паству свою и, поставив служителей церковных, сколько нужно было, дал собранию благолепный и божественный устав.
      На седьмой день после этого он немного захворал и лег в постель. Спустя пять дней, встал и, как бы юноша, дошел до святого алтаря, приложился к святой трапезе и животворящей иконе воплотившегося Христа. Изобразив на себе крестное знамение, он приказал причастить его святого тела и крови Христовой, обласкал всех по одиночке и сказал: "Помолитесь, братья, обо мне, больше не увидите меня в жизни этой". Выйдя оттуда, в шестом часу он добрался до своего ложа, а в девятом предал дух свой в руки бога, которого желал все время.
      Монастырские отцы не мало плакали о нем. Тогда явился, как бы на облаках небесных, брат его Иоанн, ибо он был извещен об этом духом. Пришло очень много людей из окрестных монастырей и селений. Явился и богоносный Георгий Мацкверели со крестом и со всем чином церковным. Скажу и то, как будто явились и чины ангельские вместе с сонмом всех святых к сожителю и сподвижнику своему и с рукоплесканием и радостью взяли на небо всеблаженную душу его. Небесные [обитатели], радостные, славили бога, земные же, исцеленные прикосновением к святому телу его, от болезней и недугов, возносили благодарение и поклонение к нему.
      Намастив тело его благовониями, в пении и преднесении множества возженных свечей положили его в могилу, которую он при жизни приготовил к востоку от алтаря, чтобы, созерцая ее ежедневно, помнить смерть, которую он постоянно имел пред глазами. Так совершен был чин погребения. Во время погребения его многие исцелились от разнообразных болезней, дабы знали все, что он, будучи мертвым, жив и заботится об обращающихся к нему. Он совершал много непостижимых для ума чудес, вспомним о некоторых из них, а потом прекратим слово.
      XXI. Когда многотрудившееся тело его лежало еще на одре, явился какой-то, весь иссохший человек, который жестоко страдал от лютых болезней, ибо кровь текла у него из срамного органа. Взывая неестественным голосом, он пришел и обнял одр его. И вдруг на виду у всех, семеноточивый орган его изверг два, поразительных по величине, камня, и он исцелился, как будто ничего не было с ним. Все, видевшие это, прославили бога, прославляющего святых своих. Пришли также многие другие, одержимые всевозможными болезнями, и исцелялись во славу бога.
      Непостижимы знамения и чудеса его, совершаемые им после погребения его до сего дня над больными; невозможно человеческим языком пересказать или описать чудеса, с которыми познакомили нас клятвенно люди, достойные доверия. Да сумеем ли мы рассказать любви вашей о чудесах, которые видны и слышны в настоящее время? Ибо мощи его постоянно преизобильно источают во славу бога благодать всем, с верою к нему прибегающим.
      XXII. Упомянем и то, какого пророческого дара удостоен был он. Вспомним сказанное им некогда брату своему Иоанну: "В свое время на холме сем построена будет великолепная церковь". Настало предсказанное то время. Пока жив был святой, он, любимый всеми, был всем другом и учителем. Учеником его сделался некий муж, совершенно ему неизвестный, бывший из незначительной местности, которая называлась Дзаргуа. Он каждый день приходил к нему и говорил: " Благослови меня, отче, руками своими и воссоедини меня со святым собранием твоим". Он же не спешил, чтобы продлением его светской жизни проявилось большее чудо. Он же говорил: "Благослови меня, отче, прими малое сие приношение и употреби его на постройку монастыря". Он же советовал ему обождать, настанет само собою время, когда он сделается монахом и приношение, уготованное им, окажется полезным.
      Когда пришло время, Серапион скончался и на третий день был похоронен в упомянутой могиле, которую сам приготовил к востоку от алтаря против окна.
      Человек тог явился, как сказали, на третий день после его смерти, оплакал его и жаловался ему, как живому, что он не постриг его своими руками, при этом говорил:
      "Не уйдет он от его могилы, пока не сделается монахом, приношение, которое у него было, будет лежать на могиле его".
      Когда он находился в таком возбужденном состоянии, игумен приказал эконому принести наплечник и кукуль и постричь его. Он не замедлил исполнить повеление и постриг его, совершив над ним весь положенный чин. Новопостриженный после этого отправился в свое селение.
      Когда поселяне увидели его, облеченного в непривычное одеяние, удивились и решили оставить, его в миру. Это им не удалось, поэтому доложили об этом его господину, у которого человек этот состоял как бы курьером, которого посылали в дальние страны. Когда человек этот увидел, что ему не позволяют поступить по воле своей, взял он приношение свое и, сколько мог, бежал из дому. Погнались за ним, но благодаря заступничеству святого Серапиона, не могли догнать.
      Он вошел во внутрь монастыря, за ним вошли туда и преследующие, чтобы схватить его и отнять бывшее при нем приношение. Человек тот, успев поравняться с окном, бросил через окно в церковь завернутое в платок приношение.
      Преследующие попросили настоятеля Георгия открыть им церковь, чтобы они могли поклониться святому и видеть, сколько пожертвовал этот человек. Вот усмотрение божье, внушавшее всем, что святой, будучи мертвым, может сделать все, что ему угодно! Когда открыли церковь, они вошли в нее, поднялись в алтарь и стали искать то, что на виду у всех было заброшено туда, но ничего не могли найти.
      Поэтому страх и трепет объял всех и славили бога.
      XXIII. По прошествии многих лет скончался настоятель Георгий, его заменил некий Михаил, которому Георгий завещал: "Стройте храм согласно с повелением Серапиона, о расходах не беспокойтесь, ибо святой Серапион дал мне знать в видении, что приношение того человека сокрыто ниже креста, стоящего у изголовья его; достаньте его и расходуйте на строителей, распорядителем сделайте жертвователя, ибо он еще мною был поставлен надзирателем всех монастырских служб". При этом Михаиле четвертого июня месяца, в четверг, начали строить церковь, предначертанную святым.
      Михаил, по приказанию господ той местности, пригласил прославленного зодчего из страны греческой, из местности, известной под именем Хупати; у него помощником был каменщик, по имени Шуартклели. Эти два человека были учителями и руководителями всех рабочих. Согласно с показанием отца Георгия Михаил стал искать приношение того человека. Священники с Евангелиями и зажженными свечами, в присутствии самого жертвователя, прошли на могилу Серапиона и, прочтя из Евангелия Иоанна слова: "В начале было слово", преклонили колени и, помолившись Серапиону, отодвинули крест тот, как было указано отцу Георгию, и вот чудо – нашли совершенно нетронутым сверток. Увидев это, жертвователь удивлялся, и все воздали благодарение богу и святому Серапиону.
      У жертвователя стали спрашивать о количестве золота. Он же сказал: "Это чистое, полированное, с изображением древних царей, золото, в этом свертке, было 305 драхм". Когда раскрыли сверток, в нем оказалось столько, сколько он сказал.
      Стали строить усердно, человека того поставили надсмотрщиком над каменщиками, ему же вручили должность эконома монастырского братства. Строительство во всем преуспевало, ибо человек тот доставлял рабочим, с заложения фундамента и возведения цоколя, все необходимое, кроме пищи. Когда здание с портиком доведено было до окна, кончилось золото того человека, как об этом гласит высеченная там надпись: "Здесь, где стою я и держу крест, кончились средства мои".
      Когда постройку довели до окна, над восточным окном сделали изваяние Михаила с двумя каменщиками. Благодатью святого Серапиона они всегда доставали средства, ибо все нужное притекало подобно реке. Когда здание доведено было до окна, настоятель Михаил оставил жизнь сию и отошел к господу. Настоятелем вместо него сделался некий Павел, человек, имевший рекомендацию всего собора. Он закончил постройку церкви и всячески ее украсил. В ней поставили икону преображения и освятили ее в настоятельство этого Павла. Отошел ко господу в доброй старости и тот муж, который сделал первое пожертвование на постройку. Пусть это будет до сих пор!